Священномученик Гермоген (Долганев), Тобольский

16 / 29 Июня
20 Августа / 2 Сентября Обре́тение мощей
5 / 18 Ноября Память Отцев Поместного Собора Церкви Русской 1917–1918 гг.
9 / 22 Сентября (141-й день после Пасхи) Собор Московских святых
27 Января / 9 Февраля (281-й день после Пасхи) Собор новомучеников и исповедников Церкви Русской
16 / 29 Сентября (148-й день после Пасхи) Собор Саратовских святых

Священномученик Гермоген (Долганев), епископ Тобольский и Сибирский, священномученики Петр Корелин, Ефрем Долганев, Михаил Макаров и мученик Константин Минятов

Свя­щен­но­му­че­ник Гер­мо­ген ро­дил­ся 25 ап­ре­ля 1858 го­да в се­мье свя­щен­ни­ка Хер­сон­ской епар­хии Еф­ре­ма Пав­ло­ви­ча Долга­не­ва и в кре­ще­нии был на­ре­чен Ге­ор­ги­ем. У свя­щен­ни­ка Еф­ре­ма Долга­не­ва и его су­пру­ги Вар­ва­ры Ис­и­до­ров­ны бы­ло ше­сте­ро де­тей. При­ход, где он слу­жил, был небо­га­тым, и се­мья бы­ла весь­ма огра­ни­че­на в сред­ствах. Отец Еф­рем ста­рал­ся быть об­раз­цо­вым пас­ты­рем и учил всех, как пи­сал о том один из его сы­но­вей, сво­им «при­ме­ром по­ряд­ку, чи­сто­те, опрят­но­сти, люб­ви к бла­го­ле­пию служ­бы, кра­со­те хра­ма, об­ла­че­ний, со­су­дов, лам­пад, все­го чи­на цер­ков­но­го...»[1].Низ­шее и сред­нее об­ра­зо­ва­ние Ге­ор­гий по­лу­чил в ду­хов­ных учеб­ных за­ве­де­ни­ях род­ной епар­хии. Же­лая по­лу­чить кро­ме ду­хов­но­го об­ра­зо­ва­ния еще и свет­ское, Ге­ор­гий во вре­мя обу­че­ния в 5-м клас­се Одес­ской Ду­хов­ной се­ми­на­рии по­дал про­ше­ние об уволь­не­нии его из се­ми­на­рии; вы­дер­жав эк­за­мен на ат­те­стат зре­ло­сти при клас­си­че­ской гим­на­зии го­ро­да Ана­нье­ва Хер­сон­ской гу­бер­нии, он по­сту­пил на юри­ди­че­ский фа­куль­тет Но­во­рос­сий­ско­го уни­вер­си­те­та, ко­то­рый окон­чил в 1889 го­ду с пра­вом предо­став­ле­ния со­чи­не­ния на сте­пень кан­ди­да­та пра­ва без до­пол­ни­тель­ных эк­за­ме­нов[2].Глу­бо­ко ре­ли­ги­оз­ный с дет­ских лет, Ге­ор­гий ра­но по­чув­ство­вал вле­че­ние к по­движ­ни­че­ской жиз­ни, но ре­ши­тель­ный шаг ему по­мог сде­лать ар­хи­епи­скоп Хер­сон­ский Ни­ка­нор (Бров­ко­вич), и в 1889 го­ду Ге­ор­гий по­сту­пил на ис­то­ри­че­ское от­де­ле­ние Санкт-Пе­тер­бург­ской Ду­хов­ной ака­де­мии. 28 но­яб­ря 1890 го­да рек­тор ака­де­мии епи­скоп Ан­то­ний (Вад­ков­ский) по­стриг его в мо­на­ше­ство с на­ре­че­ни­ем име­ни Гер­мо­ген; 2 де­каб­ря то­го же го­да епи­скоп Ан­то­ний ру­ко­по­ло­жил его во иеро­ди­а­ко­на, а 15 мар­та 1892 го­да – во иеро­мо­на­ха. Сту­ден­том ака­де­мии отец Гер­мо­ген мно­го по­тру­дил­ся как про­по­вед­ник, при­ни­мая ак­тив­ное уча­стие в де­я­тель­но­сти круж­ка сту­ден­тов-про­по­вед­ни­ков.В ака­де­мии он за­ни­мал­ся ис­клю­чи­тель­но ака­де­ми­че­ски­ми на­у­ка­ми, из­бе­гая лиш­них зна­комств, чтобы не впасть в мно­го­раз­лич­ные ис­ку­ше­ния и стре­мясь ис­пол­нить сло­ва, ска­зан­ные ему мит­ро­по­ли­том Санкт-Пе­тер­бург­ским Ис­и­до­ром (Ни­коль­ским): «Укло­няй­ся от та­ких дел и со­об­ще­ства, ко­то­рые мо­гут от­кло­нять те­бя от на­сто­я­ще­го тво­е­го де­ла и тво­их обя­зан­но­стей»[3].В 1891 го­ду один из сту­ден­тов, иеро­мо­нах Ти­хон[4], стал раз­ви­вать сре­ди сту­ден­тов идею о ду­хов­ной поль­зе и пре­иму­ще­стве мис­си­о­нер­ско­го по­дви­га пе­ред ака­де­ми­че­ски­ми за­ня­ти­я­ми; он сам хо­тел всту­пить на это по­при­ще и же­лал, чтобы этот труд с ним раз­де­лил иеро­мо­нах Гер­мо­ген, оста­вив даль­ней­шее обу­че­ние в ака­де­мии; рас­счи­ты­вая, что та­лант­ли­вый про­по­вед­ник и рев­ност­ный мо­нах станет его под­чи­нен­ным в ор­га­ни­зу­е­мой им мис­сии, он стал го­во­рить мно­гим, и в част­но­сти рек­то­ру ака­де­мии епи­ско­пу Ан­то­нию (Вад­ков­ско­му), что иеро­мо­нах Гер­мо­ген же­ла­ет стать мис­си­о­не­ром.Иеро­мо­нах Гер­мо­ген сна­ча­ла иг­но­ри­ро­вал эти слу­хи, но за­тем стал сму­щать­ся, что, мо­жет быть, ака­де­ми­че­ское на­чаль­ство вос­при­ни­ма­ет их как невы­ска­зан­ные, но дей­стви­тель­ные его по­же­ла­ния; он об­ра­тил­ся с этим во­про­сом к рек­то­ру ака­де­мии, епи­ско­пу Ан­то­нию, на что тот от­ве­тил: «Не об­ра­щай­те ни­ка­ко­го вни­ма­ния».Од­на­ко по­мыс­лы не остав­ля­ли его, все за­да­вая и за­да­вая ему один и тот же во­прос: «А нет ли в том Про­мыс­ла Бо­жия, чтобы оста­вить за­ня­тия в ака­де­мии и пе­рей­ти на мис­си­о­нер­ское по­при­ще?» Же­лая опре­де­лить­ся в них, он на­пи­сал пись­ма то­гдаш­не­му сво­е­му ду­хов­но­му от­цу иерос­хи­мо­на­ху Ев­ге­нию на Свя­тую го­ру Афон и сво­е­му от­цу-свя­щен­ни­ку, ис­пра­ши­вая у них со­ве­та. Вско­ре он по­лу­чил от­вет с Афо­на.Ду­хов­ник пи­сал ему: «На во­про­сы твои мож­но ска­зать: си­ди-ка ты на сво­ем ме­сте... Птич­ку, как вы­прыгнет из клет­ки, то и сей­час и под­хва­ты­ва­ет ее кот, так и ты: осте­ре­гай­ся уда­лять­ся, а слу­шай и по­чи­тай на­чаль­ни­ков: они зна­ют те­бя бо­лее, неже­ли ты сам се­бя; где по­стри­жен, там и пре­бы­вай, до­ко­ле вы­дер­жишь все на­у­ки, – а там и ра­зу­му при­ба­вит­ся, и за­вист­ни­ков уба­вит­ся, а Гос­подь со­хра­нит и по­пе­чет­ся о тво­ей скром­но­сти, и бу­дет те­бе ве­се­ло то­гда, и гла­за у те­бя рас­кро­ют­ся, и бла­го по­лу­чишь от Бо­га...»[5] Отец же пря­мо на­пи­сал, что бла­го­слов­ля­ет кон­чать курс ака­де­мии.По­лу­чив столь опре­де­лен­ные от­ве­ты, иеро­мо­нах Гер­мо­ген «стал уже с гне­вом и пре­зре­ни­ем встре­чать вся­кий... слух или да­же на­мек на ка­кие-ли­бо пе­ре­ме­ны»[6]; он ре­шил объ­яс­нить­ся и с иеро­мо­на­хом Ти­хо­ном, к ко­то­ро­му по­на­ча­лу от­но­сил­ся с бес­ко­неч­ным ува­же­ни­ем и до­ве­ри­ем, но ко­то­рый, од­на­ко, и до­би­вал­ся ухо­да его из ака­де­мии и пе­ре­хо­да на мис­си­о­нер­ское по­при­ще под свое на­ча­ло; он ка­те­го­ри­че­ски от­ка­зал­ся от пред­ло­же­ния уй­ти из ака­де­мии, и пред­ло­жив­ший со­об­щил от­цу-рек­то­ру, что иеро­мо­нах Гер­мо­ген пе­ре­ду­мал и ре­шил от­ка­зать­ся от то­го, на что ра­нее буд­то бы дал со­гла­сие. Же­лая объ­яс­нить­ся до кон­ца с тем, через ко­го при­шло по немо­щи ис­ку­сив­ше­го­ся ис­ку­ше­ние, отец Гер­мо­ген на­пи­сал ему: «Бла­го­да­рю Гос­по­да Бо­га, Его Пре­чи­стую Ма­терь и свя­то­го Ан­ге­ла Хра­ни­те­ля, что рас­стро­и­ли и от­кло­ни­ли от ме­ня па­губ­ную сеть свое­во­лия Они Са­ми, а не я. Сла­ва Бо­гу за все! От всей ду­ши ра­ду­юсь и бла­го­да­рю Гос­по­да, что по­слал мне своевре­мен­ные и бла­го­де­тель­ные ис­ку­ше­ния. На Вас же... я не имею во­все ни­ка­ко­го зло­па­мят­ства и от всей ду­ши и серд­ца про­щаю, со­зна­вая свое край­нее недо­сто­ин­ство и ока­ян­ство; про­сти­те ме­ня, про­шу я и Вас, ра­ди Бо­га: я на­пи­сал все по-брат­ски, не для уко­ре­ния Вас, но для на­зи­да­ния са­мо­го се­бя, чтобы эти за­пис­ки по­мо­га­ли мне впредь быть с людь­ми осто­рож­нее... По­сле все­го об­ра­ща­юсь к Ва­шей иеро­мо­на­ше­ской со­ве­сти и про­шу... не рас­про­стра­нять в сре­де мо­их то­ва­ри­щей и бра­тий-мо­на­хов лож­ных но­вых слу­хов и мне­ний, буд­то Бог не по­ло­жил от­цу Гер­мо­ге­ну на серд­це ехать вме­сте с Ва­ми...Про­сти­те за брат­скую от­кро­вен­ность... Да про­стит и Вас Гос­подь за Ва­ши ошиб­ки и да не по­мянет ни в сем ве­ке, ни в бу­ду­щем. Про­шу не пе­ре­ста­вать мо­лить­ся о мне, я мо­люсь о Вас по-преж­не­му, под­час и силь­нее преж­не­го...»[7]Окон­чив Ду­хов­ную ака­де­мию, иеро­мо­нах Гер­мо­ген 17 сен­тяб­ря 1893 го­да был на­зна­чен ин­спек­то­ром Ти­флис­ской Ду­хов­ной се­ми­на­рии. Ха­рак­те­ри­зуя его на этой долж­но­сти ис­клю­чи­тель­но как мо­на­ха, го­то­во­го жерт­во­вать всем ра­ди ближ­не­го, рек­тор се­ми­на­рии ар­хи­манд­рит Се­ра­фим (Ме­ще­ря­ков)[8], не со­чув­ство­вав­ший чи­сто мо­на­ше­ско­му и глу­бо­ко хри­сти­ан­ско­му об­ра­зу жиз­ни иеро­мо­на­ха Гер­мо­ге­на, пи­сал: «Бу­дучи ин­спек­то­ром, он по­ме­щал в сво­ей квар­ти­ре то пре­по­да­ва­те­лей, то уче­ни­ков, а сам жил в од­ной из двух ком­нат...»[9]Во вре­мя ис­пол­не­ния обя­зан­но­стей ин­спек­то­ра он со­сто­ял чле­ном Гру­зин­ско­го епар­хи­аль­но­го учи­лищ­но­го со­ве­та и пред­се­да­те­лем эк­за­ме­на­ци­он­ной ко­мис­сии для ис­пы­та­ния зна­ний кан­ди­да­тов, же­ла­ю­щих быть учи­те­ля­ми цер­ков­но-при­ход­ских школ, а так­же диа­ко­на­ми и свя­щен­ни­ка­ми. 28 ок­тяб­ря 1893 го­да эк­зарх Гру­зии ар­хи­епи­скоп Вла­ди­мир (Бо­го­яв­лен­ский) на­зна­чил иеро­мо­на­ха Гер­мо­ге­на чле­ном Ко­ми­те­та Брат­ства для вспо­мо­ще­ство­ва­ния нуж­да­ю­щим­ся уче­ни­кам Ти­флис­ской Ду­хов­ной се­ми­на­рии. В ап­ре­ле 1894 го­да иеро­мо­нах Гер­мо­ген был на­граж­ден на­перс­ным кре­стом. С 10 июня 1896 го­да он по бла­го­сло­ве­нию ар­хи­епи­ско­па Вла­ди­ми­ра стал ис­пол­нять долж­ность рек­то­ра се­ми­на­рии и был им на­зна­чен пред­се­да­те­лем Гру­зин­ско­го епар­хи­аль­но­го со­ве­та, цен­зо­ром про­по­ве­дей и ре­дак­то­ром жур­на­ла «Вест­ник Гру­зин­ско­го эк­зар­ха­та».14 мая 1898 го­да отец Гер­мо­ген был воз­ве­ден в сан ар­хи­манд­ри­та, а 18 июля то­го же го­да на­зна­чен рек­то­ром Ти­флис­ской Ду­хов­ной се­ми­на­рии, пред­се­да­те­лем Ко­ми­те­та Брат­ства свя­то­го апо­сто­ла Ан­дрея Пер­во­зван­но­го при Ти­флис­ской Ду­хов­ной се­ми­на­рии и чле­ном Об­ще­ства вос­ста­нов­ле­ния пра­во­слав­но­го хри­сти­ан­ства на Кав­ка­зе[10]. Ин­спек­то­ром се­ми­на­рии был на­зна­чен иеро­мо­нах Ди­мит­рий (Аба­шид­зе). О них пи­сал епи­скоп Се­ра­фим (Ме­ще­ря­ков): «Свя­тые от­цы Гер­мо­ген и Ди­мит­рий со­всем за­мо­ли­ли уче­ни­ков се­ми­на­рии. Что‑то бу­дет. Я из­да­ли им ру­ко­пле­щу и бу­ду очень рад, ес­ли при­дет­ся услы­шать, что это их воз­дей­ствие не про­шло бес­след­но»[11].Здесь от­цу Гер­мо­ге­ну при­шлось столк­нуть­ся с дерз­ким, лу­ка­вым и лжи­вым Джу­га­шви­ли, то­гда сту­ден­том Ти­флис­ской Ду­хов­ной се­ми­на­рии, а в бу­ду­щем ра­зо­ри­те­лем Рос­сии и бес­по­щад­ным го­ни­те­лем Церк­ви. Он по­сту­пил в се­ми­на­рию в 1894 го­ду, ко­гда в ней ин­спек­то­ром был иеро­мо­нах Гер­мо­ген. От­про­сив­шись на вос­кре­се­нье из се­ми­на­рии под пред­ло­гом по­хо­рон сво­е­го то­ва­ри­ща, Джу­га­шви­ли не вер­нул­ся в срок и, оправ­ды­вая укло­не­ние от за­ня­тий и про­гу­лы, на­пи­сал, что воз­ник­ли буд­то бы об­сто­я­тель­ства, «свя­зы­ва­ю­щие ру­ки са­мо­му силь­но­му в ка­ком бы от­но­ше­нии ни бы­ло че­ло­ве­ку: так мно­го по­тер­пев­шая от хо­лод­ной судь­бы мать умер­ше­го со сле­за­ми умо­ля­ет ме­ня “быть ее сы­ном, хоть на неде­лю”. Ни­как не мо­гу усто­ять при ви­де пла­чу­щей ма­те­ри и – на­де­юсь, про­сти­те – ре­шил­ся тут остать­ся, тем бо­лее что в сре­ду от­пус­ка­е­те же­ла­ю­щих»[12].Отец Гер­мо­ген не стал то­гда рас­сле­до­вать об­сто­я­тельств за невоз­мож­но­стью ули­чить дерз­ко­го се­ми­на­ри­ста во лжи; толь­ко мно­го поз­же, ко­гда он был уже рек­то­ром се­ми­на­рии, вес­ной 1899 го­да он от­чис­лил Джу­га­шви­ли из се­ми­на­рии как не явив­ше­го­ся на эк­за­ме­ны[13].19 ок­тяб­ря 1897 го­да отец Гер­мо­ген по­ло­жил на­ча­ло де­я­тель­но­сти Епар­хи­аль­но­го мис­си­о­нер­ско­го ду­хов­но-про­све­ти­тель­но­го Брат­ства в го­ро­де Ти­фли­се. В очер­ке, по­свя­щен­ном за­да­чам и де­я­тель­но­сти Брат­ства, ар­хи­манд­рит Гер­мо­ген в 1898 го­ду на­пи­сал: «На­ше до­ро­гое Брат­ство со­вер­ша­ет вто­рую го­дов­щи­ну, о, как хо­чет­ся ска­зать – вто­рую го­дов­щи­ну сво­ей доб­рой и ис­тин­ной хри­сти­ан­ской жиз­ни и та­кой же хри­сти­ан­ской де­я­тель­но­сти, как хо­чет­ся преж­де все­го на­блю­дать... что... все чле­ны на­ше­го юно­го Брат­ства жи­вут и об­ра­ща­ют­ся друг с дру­гом и со все­ми окру­жа­ю­щи­ми людь­ми в ду­хе бра­то­лю­бия, доб­ро­ты, про­сто­ты, ис­тин­ней­ше­го хри­сти­ан­ско­го ра­ду­шия и бла­го­же­ла­тель­но­сти, к ка­ко­вым брат­ским чув­ство­ва­ни­ям и на­стро­е­ни­ям та­ин­ствен­но зо­вет нас все­гда и Дух Бо­жий, Зи­жди­тель Церк­ви и ее брат­ско­го един­ства: “Cе что доб­ро или что крас­но, но еже жи­ти бра­тии вку­пе...” [Пс.132,1]. Этот дух бра­то­лю­бия, дух вза­им­но­го со­чув­ствия и ра­ду­шия и есть, соб­ствен­но, ос­нов­ная, ко­рен­ная, ду­хов­но-со­зи­да­тель­ная си­ла в хри­сти­ан­ском Брат­стве, это есть и мо­гу­чий нрав­ствен­ный ка­пи­тал, несо­кру­ши­мый ка­мень, или креп­кая ска­ла Пет­ро­вой жи­вой ве­ры и в то же вре­мя свя­зы­ва­ю­щий ду­хов­но-стро­и­тель­ный це­мент. Сло­вом, бра­то­лю­бие и вза­им­ное брат­ское со­чув­ствие есть и необ­хо­ди­мей­шая си­ла стро­и­тель­ная, и ма­те­ри­ал су­ще­ствен­ный, ко­то­ры­ми долж­ны стро­ить­ся и на ко­то­рых долж­ны сто­ять все­ми сто­ро­на­ми сво­ей жиз­ни и де­я­тель­но­сти на­ши хри­сти­ан­ские брат­ства...Брат­ство об­ра­ти­ло свое вни­ма­ние преж­де все­го на са­мые за­бро­шен­ные и за­пу­щен­ные в ре­ли­ги­оз­но-нрав­ствен­ном от­но­ше­нии пунк­ты го­ро­да Ти­фли­са. Так, на пер­вых по­рах де­я­тель­но­сти пред­ме­том за­бот Брат­ства бы­ла всем из­вест­ная сво­им дур­ным нрав­ствен­ным со­сто­я­ни­ем мест­ность – Ко­лю­чая Бал­ка с при­ле­га­ю­щи­ми к ней ули­ца­ми и про­ул­ка­ми...На­ше Брат­ство – зна­чи­тель­но еще ра­нее сво­ей внеш­ней офи­ци­аль­ной ор­га­ни­за­ции – в ви­де осо­бо­го доб­ро­хот­но­го круж­ка лиц, во­оду­шев­лен­ных рев­ност­ней­шим стрем­ле­ни­ем к воз­мож­но боль­ше­му раз­ви­тию и пре­успе­я­нию в мест­ном об­ще­стве ре­ли­ги­оз­но-нрав­ствен­но­го про­све­ще­ния, по бла­го­сло­ве­нию Вы­со­ко­прео­свя­щен­ней­ше­го Вла­ди­ми­ра, быв­ше­го эк­зар­ха Гру­зии, от­кры­ло здесь, как неко­то­рую ре­ли­ги­оз­но-нрав­ствен­ную кре­пость для борь­бы с окру­жа­ю­щим злом, мо­лит­вен­ный дом в честь свя­ти­те­ля Фе­о­до­сия Чер­ни­гов­ско­го[14]. Вско­ре, так­же по осо­бо­му уси­лен­но­му хо­да­тай­ству при­ход­ско­го пас­ты­ря и то­го же за­рож­дав­ше­го­ся Брат­ства-круж­ка в этой несчаст­ной мест­но­сти бы­ла от­кры­та Гру­зин­ским епар­хи­аль­ным учи­лищ­ным со­ве­том для мест­ных де­тей обо­е­го по­ла цер­ков­но-при­ход­ская шко­ла, как вто­рая, не ме­нее мо­гу­чая ду­хов­но-нрав­ствен­ная кре­пость для сов­мест­ной борь­бы с тем же злом, ши­ро­ко здесь, на сво­бо­де, раз­лив­шим­ся.Так Свя­тая Мать, Пра­во­слав­ная Цер­ковь, в ли­це мла­ден­че­ство­вав­ше­го еще Брат­ства на­ше­го в ду­хов­ном все­ору­жии вы­сту­пи­ла на упор­ную и пла­мен­ную борь­бу с ог­не­ды­ша­щим и ра­зи­нув­шим свою адскую пасть нрав­ствен­ным злом за сво­их несчаст­ных, все­ми по­ки­ну­тых и уже ис­че­зав­ших в без­дне по­ги­бе­ли пра­во­слав­ных чад и рус­ских лю­дей...Ин­те­рес­но при­ме­тить здесь: по­ме­ще­ния, на­зна­чен­ные для этих за­ня­тий с детьми, ни­ко­гда не мог­ли вме­стить всех же­лав­ших по­се­щать уро­ки, но ма­те­ри все-та­ки при­во­ди­ли сво­их не при­ня­тых на за­ня­тия ма­лю­ток, чтобы они хо­тя бы при­сут­ство­ва­ли толь­ко во вре­мя этих за­ня­тий, го­во­ря при этом все­гда: “Пусть хоть по­си­дит здесь, все доб­ру на­учит­ся”...К чис­лу пре­крас­ных ду­хов­но-нрав­ствен­ных средств на­ше­го Брат­ства долж­но от­не­сти его по­сто­ян­ные за­бо­ты о раз­да­че и рас­про­стра­не­нии в об­ще­стве книг и бро­шюр ре­ли­ги­оз­но-нрав­ствен­но­го со­дер­жа­ния, учре­жде­ние во всех хра­мах, на­хо­дя­щих­ся в за­ве­до­ва­нии Брат­ства, ча­сто­го, а где воз­мож­но по­все­днев­но­го, ис­то­во и с бла­го­го­вей­ной тща­тель­но­стью со­вер­ша­е­мо­го бо­го­слу­же­ния, без­воз­мезд­ное со­вер­ше­ние об­щих мо­леб­нов, па­ни­хид, чте­ние си­но­ди­ков с име­на­ми чле­нов Брат­ства и дру­гих лиц...»[15]Ар­хи­манд­рит Гер­мо­ген участ­во­вал во всех мис­си­о­нер­ских и про­све­ти­тель­ских на­чи­на­ни­ях в Ти­фли­се, в чем бы они ни вы­ра­жа­лись – в бе­се­дах или в крест­ных хо­дах, ко­то­рые, впро­чем, все­гда за­вер­ша­лись по­уче­ни­я­ми или про­по­ве­дя­ми. Ве­че­ром 20 ап­ре­ля 1899 го­да ар­хи­манд­рит Гер­мо­ген вме­сте с ду­хо­вен­ством от­слу­жил ве­чер­ню в мо­лит­вен­ном до­ме свя­ти­те­ля Фе­о­до­сия. По­сле ве­чер­ни был со­вер­шен крест­ный ход по Ко­лю­чей и Мос­ков­ской Бал­кам. По окон­ча­нии его пе­ред вхо­дом в мо­лит­вен­ный дом отец Гер­мо­ген об­ра­тил­ся к на­ро­ду со сло­вом, в ко­то­ром разъ­яс­нил зна­че­ние крест­ных хо­дов и в осо­бен­но­сти в пас­халь­ные дни, ко­гда Цер­ковь празд­ну­ет по­бе­ду Хри­сто­ву над вра­га­ми – адом и смер­тью.По­сле от­пу­ста, ска­зан­но­го уже внут­ри мо­лит­вен­но­го до­ма, на­род стал под­хо­дить ко кре­сту. И од­на из оби­та­тель­ниц Ко­лю­чей Бал­ки, ста­руш­ка, об­ра­ти­лась к от­цу Гер­мо­ге­ну с безыс­кус­ны­ми сло­ва­ми бла­го­дар­но­сти. «Не зна­ем, как бла­го­да­рить Вас, отец-рек­тор, за то, что Вы не за­бы­ва­е­те нас и мо­ли­тесь за нас; мы так­же ни­ко­гда не за­бу­дем Вас и все­гда бу­дем мо­лить­ся за Вас»[16], – ска­за­ла она.Несмот­ря на всю са­мо­от­вер­жен­ность ар­хи­манд­ри­та Гер­мо­ге­на и его спо­движ­ни­ков, мис­си­о­нер­ские ини­ци­а­ти­вы в Ти­фли­се пре­тер­пе­ва­ли нема­лые труд­но­сти; 27 ав­гу­ста 1900 го­да он пи­сал на­зна­чен­но­му в 1898 го­ду эк­зар­хом Гру­зии ар­хи­епи­ско­пу Фла­виа­ну (Го­ро­дец­ко­му): «От глу­би­ны на­болев­шей ду­ши про­шу Вас, неза­бвен­ный ар­хи­пас­тырь и отец, все­гда остав­лять ме­ня и мое слу­же­ние в еди­ной Ва­шей во­ле и вла­сти, как Вы все­гда и бла­го­во­ли­те де­лать, вся­че­ски за­щи­щая мои пра­ва и ав­то­ри­тет: на­бо­ле­ла же ду­ша моя по­то­му, что неко­то­рые скор­пи­о­ны цер­ков­ные не пе­ре­ста­ют вся­че­ски угры­зать ее да­же под по­кро­вом Ва­ше­го бла­го­во­ле­ния и ми­ло­сти... Цер­ков­ные скор­пи­о­ны не пе­ре­ста­ют жа­лить ме­ня осо­бен­но за учре­жде­ние мо­лит­вен­но­го до­ма свя­ти­те­ля Фе­о­до­сия (бы­ли, прав­да, на­пад­ки и угры­зе­ния за мис­си­о­нер­ские шко­лы и мно­гие дру­гие цер­ков­ные пред­при­я­тия, ко­то­рые вся­че­ски опо­ро­чи­ва­лись и уни­чи­жа­лись кле­ве­тою и вся­кою неправ­дою). Вви­ду это­го, от глу­би­ны ду­ши, да­же от­кро­вен­но ска­жу и со сле­за­ми дей­стви­тель­ны­ми, а не ри­то­ри­че­ски­ми, про­шу Вас за­щи­тить мое де­ло с мо­лит­вен­ным до­мом свя­ти­те­ля Фе­о­до­сия и не пре­да­вать ме­ня “зу­бом их” (вра­гов мо­их). С на­деж­дой на Ва­шу ар­хи­пас­тыр­скую ми­лость и снис­хож­де­ние я ре­шил­ся вновь при­слать Вам брат­ский жур­нал, в ко­то­ром ре­ша­ет­ся участь мо­лит­вен­но­го до­ма свя­ти­те­ля Фе­о­до­сия...»[17]Ар­хи­епи­скоп Фла­виан вско­ре со­об­щил ему, что он при­зы­ва­ет­ся на свя­ти­тель­ское слу­же­ние. В от­вет ар­хи­манд­рит Гер­мо­ген пи­сал: «При­шла в тре­пет и ужас ду­ша моя недо­стой­ная при из­ве­стии, что я при­зы­ва­юсь и из­бран на слу­же­ние ар­хи­пас­тыр­ское, – по­ис­ти­не мне страш­но ста­ло за мое непо­треб­ство и негод­ность мою для но­ше­ния вы­со­чай­шей бла­го­да­ти свя­ти­тель­ства!.. Без­гра­нич­но и невы­ра­зи­мо бла­го­да­рен Вам за Ва­ши доб­рые, лю­бя­щие чув­ства ко мне и бла­го­же­ла­ния... Чую и чув­ствую Ва­шу оте­че­скую доб­ро­ту и лю­бовь ко мне, недо­стой­но­му, чув­ствую так­же и лю­бовь всех, при­зы­ва­ю­щих ме­ня к слу­же­нию, но все-та­ки страш­но и страш­но, – стра­шит са­мое слу­же­ние, страш­на свя­тей­шая бла­го­дать Ду­ха Бо­жия, ко­то­рую я дол­жен вос­при­ять чи­стой ду­шой, свет­лым ду­хом и умом, непо­роч­ным те­лом, но где, ока­ян­но­му, взять этой чи­сто­ты, свет­ло­сти, непо­роч­но­сти?!Не ду­мал я, что так вдруг возь­мут ме­ня от ра­бо­чих за­ня­тий мо­их и от служ­бы по­слуш­ни­ка: я по­лю­бил, я сжил­ся с мно­ги­ми ми­лы­ми тру­до­вы­ми за­ня­ти­я­ми, со­вер­шав­ши­ми­ся по Ва­ше­му бла­го­сло­ве­нию и под Ва­шим ру­ко­вод­ством, при Ва­шем нрав­ствен­ном одоб­ре­нии и под­креп­ле­нии; те­перь же ме­ня при­зы­ва­ют к ши­ри, к вла­сти и вы­со­ко­му вдох­но­ве­нию свя­ти­тель­ско­го бо­го­слу­же­ния и мо­литв!.. До­ро­гой и глу­бо­ко­чти­мый Вла­ды­ка! Как бы хо­те­лось мне по при­ез­де в Пе­тер­бург иметь сро­ку хо­тя бы неде­ли две до по­свя­ще­ния, чтобы уеди­нить­ся мне и прий­ти в се­бя, ибо здесь не мо­гу это­го сде­лать ни­как, хо­тя и ста­ра­юсь и при­ни­маю ме­ры!.. Де­ла ста­ра­юсь при­ве­сти в по­ря­док, чтоб сдать по­том ско­ро и ак­ку­рат­но... Одеж­ды у ме­ня, об­ла­че­ния то­же нет, и де­нег и во­все нет…»[18]14 ян­ва­ря 1901 го­да в Ка­зан­ском со­бо­ре Санкт-Пе­тер­бур­га со­сто­я­лась хи­ро­то­ния ар­хи­манд­ри­та Гер­мо­ге­на во епи­ско­па Воль­ско­го, ви­ка­рия Са­ра­тов­ской епар­хии. Чин хи­ро­то­нии воз­гла­вил мит­ро­по­лит Санкт-Пе­тер­бург­ский Ан­то­ний (Вад­ков­ский).При вру­че­нии епи­ско­пу Гер­мо­ге­ну ар­хи­ерей­ско­го жез­ла мит­ро­по­лит Ан­то­ний ска­зал: «Воз­люб­лен­ный о Гос­по­де брат, Прео­свя­щен­ный епи­скоп Гер­мо­ген! Раз­мыш­ляя о вступ­ле­нии на­шем в но­вый, ХХ век по Рож­де­стве Хри­сто­вом, но­во­стию сво­ею обо­зна­ча­ю­щий по­сто­ян­ное те­че­ние вре­ме­ни, сме­ну дней и го­дов и че­ло­ве­че­ских по­ко­ле­ний, и вни­кая в то же вре­мя во внут­рен­ний смысл епи­скоп­ской хи­ро­то­нии, ныне над то­бою сон­мом свя­ти­те­лей со­вер­шен­ной, мы неволь­но мыс­лею сво­ею оста­нав­ли­ва­ем­ся на со­че­та­нии в жиз­ни и ис­то­рии на­чал вре­мен­но­го и веч­но­го, из­ме­ня­е­мо­го и неиз­мен­но­го. Дви­же­ние ве­ков и по­ко­ле­ний, мо­гу­ще­ство и честь, сла­ва и бо­гат­ство че­ло­ве­че­ские суть яв­ле­ния из­мен­чи­вые, они при­хо­дят и ухо­дят, а Бог и Его во­ля, Его уста­вы и по­ве­ле­ния неиз­мен­ны, они пре­бы­ва­ют во ве­ки... Вре­ме­на идут и сме­ня­ют­ся, а Бо­гом уста­нов­лен­ные ос­но­вы цер­ков­но­го строя и жиз­ни оста­ют­ся неиз­мен­ны­ми. В этом неиз­мен­ном на­ча­ле Бо­жи­их гла­го­лов и по­ве­ле­ний и за­клю­ча­ет­ся выс­ший ра­зум жиз­ни, без ко­то­ро­го она бы­ла бы бес­смыс­лен­на и ни­чтож­на...»[19]Пред­став­ляя епи­ско­па Гер­мо­ге­на пра­вя­ще­му ар­хи­ерею Са­ра­тов­ской епар­хии епи­ско­пу Иоан­ну (Кра­ти­ро­ву), обер-про­ку­рор Свя­тей­ше­го Си­но­да Кон­стан­тин По­бе­до­нос­цев пи­сал: «В ис­пол­не­ние Ва­ше­го же­ла­ния и дей­стви­тель­ной для епар­хии по­треб­но­сти Свя­тей­ший Си­нод по­сы­ла­ет Вам ви­ка­рия, на­ро­чи­то из­бран­но­го. Прео­свя­щен­ный Гер­мо­ген по служ­бе сво­ей на Кав­ка­зе при­об­рел се­бе ре­пу­та­цию се­рьез­но­го и за­бот­ли­во­го де­я­те­ля, и в осо­бен­но­сти по школь­но­му де­лу»[20].Через неко­то­рое вре­мя Кон­стан­тин По­бе­до­нос­цев на­пи­сал епи­ско­пу Иоан­ну: «Са­ра­тов­ская епар­хия во­об­ще об­ра­ща­ет на се­бя вни­ма­ние и граж­дан­ских вла­стей. Со всех сто­рон при­хо­дят жа­ло­бы на бес­по­ряд­ки управ­ле­ния и на рас­пу­щен­ность ду­хо­вен­ства. При бо­лез­нен­ном ослаб­ле­нии сил Ва­ше­го Прео­свя­щен­ства од­но­му Вам труд­но управ­лять де­ла­ми. На­ро­чи­то для се­го на­зна­чен в по­мощь Вам Свя­тей­шим Си­но­дом ви­ка­рий мо­ло­дой, рев­ност­ный и спо­соб­ный. По­се­му су­ще­ствен­но для де­ла, чтобы вы пре­бы­ва­ли с ним в ми­ре и до­ве­рии к нему. К со­жа­ле­нию, лю­ди небла­го­дар­ные и лу­ка­вые... сво­и­ми вну­ше­ни­я­ми по­се­ля­ют в Вас враж­деб­ное к нему чув­ство. Для Ва­ше­го соб­ствен­но­го бла­го­по­лу­чия бы­ло бы необ­хо­ди­мо Вам устра­нить их вли­я­ние и об­ра­тить­ся с до­ве­ри­ем к Прео­свя­щен­но­му Гер­мо­ге­ну. В на­сто­я­щее вре­мя он, пре­бы­вая в Пре­об­ра­жен­ском мо­на­сты­ре, за­бо­тит­ся об его устро­е­нии и об ограж­де­нии в нем по­ряд­ка: и в сем не сле­ду­ет де­лать ему пре­пят­ствия... Жа­ло­бы на зло­упо­треб­ле­ния и бес­по­ряд­ки в епар­хии умно­жа­ют­ся... И в сем, как и в дру­гих де­лах, един­ствен­ным Ва­шим по­мощ­ни­ком мог бы быть ви­ка­рий: ина­че лю­ди, ка­ким Вы, к со­жа­ле­нию, до­ве­ря­е­те, мо­гут при­ве­сти Вас к непри­ят­ным по­след­стви­ям»[21].Осе­нью 1902 го­да епи­скоп Иоанн был вы­зван в Санкт-Пе­тер­бург для уча­стия в за­се­да­ни­ях Свя­тей­ше­го Си­но­да. В мар­те 1903 го­да по невоз­мож­но­сти управ­лять епар­хи­ей по со­сто­я­нию здо­ро­вья, он был уво­лен с Са­ра­тов­ской ка­фед­ры и на­зна­чен чле­ном Мос­ков­ской Си­но­даль­ной кон­то­ры и управ­ля­ю­щим став­ро­пи­ги­аль­ным Мос­ков­ским Си­мо­но­вым мо­на­сты­рем.21 мар­та 1903 го­да Прео­свя­щен­ный Гер­мо­ген был на­зна­чен епи­ско­пом Са­ра­тов­ским и Ца­ри­цын­ским. До­воль­но хо­ро­шо знав­ший его епи­скоп Се­ра­фим (Ме­ще­ря­ков), не вполне со­чув­ство­вав­ший его ас­ке­ти­че­ско­му на­стро­е­нию и та­ким его ка­че­ствам, как пред­по­чте­ние цер­ков­но­го все­му жи­тей­ско­му, но вполне от­ра­жав­ший об­щее умо­на­стро­е­ние де­я­те­лей Выс­ше­го цер­ков­но­го управ­ле­ния, ко­гда обя­зан­но­стью ар­хи­ерея ви­де­лась в ос­нов­ном адми­ни­стра­тив­ная де­я­тель­ность, а его по­двиг во об­раз ве­ли­ких свя­ти­те­лей и учи­те­лей все­лен­ских – ис­клю­чи­тель­ных ас­ке­тов, пре­об­ра­зив­ших свою ду­шу с по­мо­щью Бо­жи­ей, – от­хо­дил, как незна­чи­тель­ный, на вто­рой план, – на­смеш­ли­во пи­сал об этом на­зна­че­нии мит­ро­по­ли­ту Ки­ев­ско­му и Га­лиц­ко­му Фла­виа­ну (Го­ро­дец­ко­му): «Гер­мо­ген – Са­ра­тов­ским; это ему за усерд­ные мо­лит­вы. До­ста­нет­ся са­ра­тов­ским ба­тюш­кам; они та­ко­го фа­на­ти­ка ре­ли­ги­оз­но­го еще не ви­де­ли и не слы­ха­ли. Он им по­ка­жет, что зна­чит ар­хи­ерей-ас­кет!»[22]Став пра­вя­щим ар­хи­ере­ем, епи­скоп Гер­мо­ген сра­зу же за­явил свою про­грам­му: «Тру­дить­ся, тру­дить­ся и тру­дить­ся на бла­го паст­вы, в со­ю­зе ми­ра и люб­ви, в по­слу­ша­нии вла­сти, при пол­ном еди­не­нии сил и еди­но­душ­ном стрем­ле­нии со­ра­бот­ни­ков при­не­сти поль­зу тем, для ко­го на­зна­ча­ют­ся ра­бо­ты»[23].Вла­ды­ка сво­им соб­ствен­ным при­ме­ром, а так­же ча­сты­ми бе­се­да­ми с ду­хо­вен­ством и осо­бы­ми цир­ку­ля­ра­ми[24] при­зы­вал ду­хо­вен­ство к неспеш­но­му и стро­го устав­но­му со­вер­ше­нию бо­го­слу­же­ния, зная по опы­ту, что оно са­мо по се­бе есть та бла­го­дат­ная си­ла, ко­то­рая удер­жи­ва­ет на­род в огра­де Церк­ви, воз­вра­ща­ет от­пад­ших и при­вле­ка­ет неве­ру­ю­щих.Служ­бы Прео­свя­щен­но­го Гер­мо­ге­на, стро­го устав­ные и все­гда со­про­вож­дав­ши­е­ся по­уче­ни­я­ми, про­из­во­ди­ли огром­ное впе­чат­ле­ние: мно­гие пла­ка­ли от уми­ле­ния и ду­хов­ной ра­до­сти – так бла­го­го­вей­но и тре­пет­но мо­лил­ся вла­ды­ка в ал­та­ре пе­ред пре­сто­лом Бо­жи­им. Ли­тур­гия на­чи­на­лась с по­ло­ви­ны вось­мо­го утра и за­кан­чи­ва­лась иной раз око­ло двух ча­сов дня. Кро­ме вос­крес­ных и празд­нич­ных дней, вла­ды­ка слу­жил ве­че­ром по сре­дам и пят­ни­цам. Во мно­гих са­ра­тов­ских хра­мах Прео­свя­щен­ным Гер­мо­ге­ном бы­ло вве­де­но об­ще­на­род­ное пе­ние. В осо­бо ис­клю­чи­тель­ных и важ­ных слу­ча­ях об­ще­ствен­ной и го­судар­ствен­ной жиз­ни Рос­сии вла­ды­ка устра­и­вал в Са­ра­то­ве и уезд­ных го­ро­дах и мно­го­на­се­лен­ных по­сел­ках ноч­ные служ­бы – с крест­ны­ми хо­да­ми по го­ро­ду и се­ле­ни­ям, об­щим пе­ни­ем всех мо­ля­щих­ся и по­уче­ни­я­ми про­по­вед­ни­ков. Для со­блю­де­ния по­ряд­ка в крест­ных хо­дах им бы­ло учре­жде­но при ка­фед­раль­ном со­бо­ре об­ще­ство хо­ругве­нос­цев.Пер­вое, на что об­ра­тил вни­ма­ние свя­ти­тель при сво­ем слу­же­нии в Са­ра­то­ве, – это об­щий ду­хов­ный упа­док, осо­бен­но за­мет­ный в оби­те­лях, на­сель­ни­ки ко­то­рых са­мим об­ра­зом жиз­ни и соб­ствен­ным доб­ро­воль­ным вы­бо­ром пу­ти осо­бо при­зва­ны к ду­хов­ной жиз­ни и бла­го­че­стию, при­зва­ны быть при­ме­ром не толь­ко в ис­пол­не­нии внеш­не­го строя мо­на­ше­ской жиз­ни, но быть по­сле­до­ва­те­ля­ми Хри­сто­вы­ми все­це­ло, всем сво­им су­ще­ством. При­гла­шен­ный епи­ско­пом Гер­мо­ге­ном на долж­ность ин­спек­то­ра Иоан­ни­ки­ев­ско­го епар­хи­аль­но­го учи­ли­ща про­то­и­е­рей Сер­гий Чет­ве­ри­ков, в 1905 го­ду во вре­мя од­ной из по­ез­док в Оп­ти­ну пу­стынь пы­тав­ший­ся ис­пол­нить по­ру­че­ние вла­ды­ки – по­лу­чить из зна­ме­ни­той стар­ца­ми пу­сты­ни опыт­но­го на­став­ни­ка, – вы­нуж­ден был, од­на­ко, ему на­пи­сать: «Я го­во­рил с от­цом на­сто­я­те­лем о Ва­шем же­ла­нии иметь у се­бя в ски­ту опыт­но­го ру­ко­во­ди­те­ля из чис­ла бра­тии Оп­ти­ной пу­сты­ни, но он ска­зал мне, что он не ре­ша­ет­ся ко­го-ли­бо по­слать к Вам – ибо дей­стви­тель­но опыт­ных ру­ко­во­ди­те­лей в на­сто­я­щее вре­мя в оби­те­ли нет, а ко­гда я ука­зал ему на неко­то­рых, он за­ме­тил, что они еще не вполне со­зре­ли...»[25]Епи­скоп Гер­мо­ген об­ра­тил­ся с по­доб­ной же прось­бой к ар­хи­манд­ри­ту Иоси­фу, на­сто­я­те­лю Свя­то-Ан­дре­ев­ско­го ски­та на Афоне. В от­вет тот на­пи­сал: «...Ва­ше Прео­свя­щен­ство из­во­ли­ли об­ра­тить­ся к нам с прось­бою (ска­жем от­кро­вен­но) нелег­кою для оби­те­ли на­шей, имен­но – чтобы при­слать Вам для мо­на­сты­ря в го­род Са­ра­тов “хо­тя од­но­го ис­тин­но­го и са­мо­от­вер­жен­но­го рев­ни­те­ля ино­че­ской и стро­го бла­го­че­сти­вой жиз­ни, ко­то­рый мог бы вве­сти в оби­те­ли той бла­го­чи­ние и на­сто­я­щие мо­на­ше­ские по­ряд­ки в по­ве­де­нии ино­ков”. За­да­ча – труд­ная и тре­бу­ет че­ло­ве­ка – недю­жин­но­го. Но как Вам не безыз­вест­но, Вла­ды­ко свя­тый, что на Афоне во­об­ще идут в мо­на­хи боль­шею ча­стью лю­ди са­мые про­стые – от со­хи да от бо­ро­ны, а по­то­му – лю­ди ма­ло­об­ра­зо­ван­ные и неда­ро­ви­тые от при­ро­ды, ко­то­рые ед­ва-ед­ва мо­гут толь­ко со­бой-то ру­ко­вод­ство­вать по пу­ти ино­че­ско­го жи­тия, а о ру­ко­вод­ство­ва­нии дру­гих та­ко­вые ни­же­по­мыш­лять дер­за­ют. А по­то­му и у нас в брат­стве вы­да­ю­щих­ся лич­но­стей очень-очень ма­ло, так что да­же для на­ших соб­ствен­ных учре­жде­ний – по­дво­рьев не най­дем та­ких де­я­те­лей, ко­то­рые бы вполне оправ­ды­ва­ли воз­ла­га­е­мое на них по­слу­ша­ние в на­сто­я­щее вре­мя. А с дру­гой сто­ро­ны, и то нуж­но ска­зать от­кро­вен­но, хо­тя с ве­ли­чай­шим при­скор­би­ем, что ны­неш­ние вре­ме­на – век упад­ка ду­хов­ной жиз­ни и оску­де­ния ду­хо­нос­ных му­жей; про­шел зо­ло­той век мо­на­ше­ства, ко­гда бы­ли ог­нен­ные рев­ни­те­ли ино­че­ско­го по­движ­ни­че­ства, и про­шел, ка­жет­ся, без­воз­врат­но… Упа­док нрав­ствен­но­сти в об­ще­стве мир­ских хри­сти­ан – от это­го и в мо­на­ше­ство при­хо­дят ныне лю­ди боль­шею ча­стью ду­шев­но рас­слаб­лен­ные и ис­ка­ле­чен­ные стра­стя­ми. По сим-то пе­чаль­ным при­чи­нам и в на­шем об­ще­стве ино­че­ском – ску­дость в ис­тин­ных рев­ни­те­лях стро­го­го и тер­но­нос­но­го ино­че­ско­го жи­тия. А ес­ли и есть неко­то­рые лич­но­сти, рев­ну­ю­щие ис­крен­но о сво­ем ино­че­ском зва­нии, то их ни­ка­ки­ми си­ла­ми невоз­мож­но бу­дет убе­дить рас­стать­ся с без­мол­ви­ем Афо­на и с сла­до­стию пу­стын­но­го жи­тия, дабы, оста­вив тихую без­мя­теж­ную при­стань, вверг­нуть­ся в бур­ное бу­шу­ю­щее мо­ре сре­ди ми­ра…Про­сти­те, Вла­ды­ко свя­тый и отец ча­до­лю­би­вей­ший! От ду­ши по­хва­ля­ем Ва­ше бла­го­че­сти­вое же­ла­ние и за­бот­ли­вое оте­че­ское по­пе­че­ние о вве­рен­ной Вам оби­те­ли, к серд­цу при­ни­ма­ем усерд­но-убе­ди­тель­ную Ва­шу прось­бу и по­чти моль­бу, вполне со­зна­ем всю ос­но­ва­тель­ность ее и глу­бо­ко бла­го­да­рим за вни­ма­ние Ва­ше имен­но к на­шей оби­те­ли, – но при всем том, к при­скор­бию, вы­нуж­де­ны на­хо­дим­ся от­ве­тить Вам от­ри­ца­тель­но, по­то­му что не в со­сто­я­нии удо­вле­тво­рить Ва­шу прось­бу по вы­ше­из­ло­жен­ным при­чи­нам...»[26]Вви­ду уси­ле­ния в Са­ра­тов­ской епар­хии борь­бы ста­ро­об­ряд­цев, сек­тан­тов и без­бож­ни­ков с Пра­во­слав­ной Цер­ко­вью, вла­ды­ка осо­бое вни­ма­ние уде­лял мис­си­о­нер­ской де­я­тель­но­сти. По­лу­че­ние диа­кон­ско­го или свя­щен­ни­че­ско­го ме­ста в епар­хии Прео­свя­щен­ный обу­сло­вил обя­за­тель­ством со сто­ро­ны по­лу­ча­ю­ще­го ме­сто изу­чить ста­ро­об­ряд­че­ство и сек­тант­ство, ве­сти мис­си­о­нер­ские бе­се­ды и быть в дей­стви­тель­но­сти мис­си­о­не­ром – бла­го­чин­ни­че­ским, окруж­ным, уезд­ным или епар­хи­аль­ным. С це­лью борь­бы с сек­тант­ством и на­саж­де­ния пра­во­слав­но­го уче­ния, во всех го­ро­дах и се­лах по бла­го­сло­ве­нию вла­ды­ки ста­ли устра­и­вать­ся вне­бо­го­слу­жеб­ные пас­тыр­ские бе­се­ды. В Са­ра­то­ве под ру­ко­вод­ством епи­ско­па про­во­ди­лись бе­се­ды во все вос­крес­ные и празд­нич­ные дни. Эти бе­се­ды пред­ва­ря­лись крат­ким мо­леб­ном, че­ре­до­ва­лись ду­хов­ны­ми пес­но­пе­ни­я­ми в ис­пол­не­нии ар­хи­ерей­ско­го хо­ра и окан­чи­ва­лись пе­ни­ем всех при­сут­ству­ю­щих. Бе­се­ды при­вле­ка­ли та­кую мас­су слу­ша­те­лей, что бы­ва­ли дни, ко­гда огром­ный зал му­зы­каль­но­го учи­ли­ща, где они про­хо­ди­ли, не мог вме­стить всех же­ла­ю­щих. Кро­ме то­го, по бла­го­сло­ве­нию вла­ды­ки ве­лись осо­бые бе­се­ды со ста­ро­об­ряд­ца­ми и сек­тан­та­ми в По­кров­ской цер­ков­но-при­ход­ской шко­ле, во всех церк­вях Са­ра­то­ва, а так­же в учре­жден­ных им сто­ло­вых ду­хов­но-про­све­ти­тель­ско­го от­де­ла Брат­ства Свя­то­го Кре­ста. Как бо­го­слу­же­ния цер­ков­ные, так и вне­бо­го­слу­жеб­ные со­бе­се­до­ва­ния все­гда окан­чи­ва­лись раз­да­чей на­ро­ду лист­ков и бро­шюр ре­ли­ги­оз­но-нрав­ствен­но­го со­дер­жа­ния. Пе­чат­но­му сло­ву епи­скоп при­да­вал осо­бое зна­че­ние в борь­бе с вра­га­ми Церк­ви. В про­ти­во­вес ли­те­ра­ту­ре от­ри­ца­тель­ной, без­бож­ной, про­ти­во­цер­ков­ной, в мил­ли­о­нах эк­зем­пля­рах бро­шюр и лист­ков рас­про­стра­ня­е­мой сре­ди на­ро­да вра­га­ми Церк­ви и го­су­дар­ства, вла­ды­ка раз­да­вал ли­те­ра­ту­ру по­ло­жи­тель­ную и об­ли­чи­тель­ную. С этой це­лью он пре­об­ра­зо­вал и рас­ши­рил епар­хи­аль­ный пе­чат­ный ор­ган – «Са­ра­тов­ский ду­хов­ный вест­ник» и учре­дил еже­не­дель­ный «Брат­ский ли­сток»; еже­не­дель­ные пе­чат­ные из­да­ния по его бла­го­сло­ве­нию и при его под­держ­ке по­яви­лись в Ба­ла­шо­ве, Ка­мы­шине и Ца­ри­цыне.В ян­ва­ре 1905 го­да, ко­гда по­сле ре­во­лю­ци­он­ных бес­по­ряд­ков в Пе­тер­бур­ге вол­не­ния и за­ба­стов­ки на­ча­лись и в Са­ра­то­ве, епи­скоп Гер­мо­ген вы­сту­пил с разъ­яс­не­ни­я­ми су­ще­ства про­ис­хо­дя­щих со­бы­тий. Мно­гие ра­бо­чие на­силь­ствен­но то­гда бы­ли ото­рва­ны ор­га­ни­за­то­ра­ми бес­по­ряд­ков от ра­бо­ты и по­нес­ли ли­ше­ния; вла­ды­ка пред­ло­жил прий­ти им на по­мощь и бла­го­сло­вил про­ве­сти сбор де­нег, в ко­то­ром сам при­нял уча­стие. Епи­скоп пред­ло­жил ра­бо­чим со­би­рать­ся вме­сте для ре­ше­ния во­про­сов ре­ли­ги­оз­ной и об­ще­ствен­ной жиз­ни. Эти со­бра­ния про­ис­хо­ди­ли при его непо­сред­ствен­ном уча­стии; на од­ном из них бы­ло ре­ше­но вы­стро­ить но­вый храм, ко­то­рый при­над­ле­жал бы ра­бо­чим.Вла­ды­ка де­лал всё воз­мож­ное, чтобы отрез­вить мя­ту­щий­ся ду­хом на­род. Несмот­ря на физи­че­ское недо­мо­га­ние, он по­чти каж­дый день то­гда со­вер­шал бо­го­слу­же­ния и про­из­но­сил вдох­но­вен­ные про­по­ве­ди. В них он упра­ши­вал и умо­лял воз­дей­ство­вать на под­стре­ка­те­лей ме­ра­ми уве­ще­ва­ния, а ес­ли они не при­не­сут поль­зы, отой­ти от воз­му­ти­те­лей об­ще­ствен­но­го спо­кой­ствия, мо­ля Бо­га о вра­зум­ле­нии вра­гов Церк­ви и Оте­че­ства, мер же на­си­лия ни в ко­ем слу­чае не при­ме­нять.Епи­скоп го­во­рил: «Креп­ко дер­жись, пра­во­слав­ная паства, ве­ры Хри­сто­вой, как яко­ря спа­се­ния, и она вве­дет те­бя в но­вое твое Оте­че­ство... не за­бы­вай Ма­те­ри сво­ей – Церк­ви Пра­во­слав­ной. Она не на­учит вас ху­до­му, она сбе­ре­жет вас от вол­ков, ко­то­рые в ове­чьей шку­ре по­яв­ля­ют­ся меж­ду ва­ми и сму­ща­ют вас. Не верь­те им, они вра­ги на­ши, вра­ги Церк­ви, ца­ря и Оте­че­ства. Они обе­ща­ют мно­гое, но на де­ле ни­че­го не да­ют – кро­ме сму­ты и на­ру­ше­ния го­судар­ствен­но­го строя. Все­гда помни­те, что мо­лит­ва и труд – вот ис­тин­ная... на­деж­да ис­тин­ных сы­нов Свя­той Церк­ви и род­ной зем­ли Рус­ской. Помни­те все­гда и то, что не ра­до­сти и удо­воль­ствия ве­дут к бла­жен­ной жиз­ни, а скор­би: не ши­ро­ки­ми вра­та­ми ука­за­но нам до­сти­гать Небес­но­го Цар­ства, а уз­кой троп­кой, при бла­го­душ­ном несе­нии каж­дым сво­е­го кре­ста»[27].«Осо­бен­но бла­го­твор­ное... вли­я­ние про­из­во­ди­ли на уми­ро­тво­ре­ние неспо­кой­ной тол­пы крест­ные хо­ды... – вспо­ми­на­ли их участ­ни­ки. – Пра­во­слав­ное на­се­ле­ние го­ро­да Са­ра­то­ва сло­вес­но и пись­мен­но усерд­но про­си­ло вла­ды­ку со­вер­шать эти крест­ные хо­ды. Во ис­пол­не­ние сер­деч­но­го же­ла­ния на­ро­да и для уми­ро­тво­ре­ния мя­ту­ще­го­ся на­род­но­го ду­ха крест­ные хо­ды со­вер­ше­ны бы­ли пять раз и... по­сте­пен­но охва­ти­ли весь го­род как в цен­траль­ной его ча­сти, так и по окра­и­нам. Крест­ные хо­ды при­вле­ка­ли к се­бе гро­мад­ней­шее сте­че­ние мо­ля­щих­ся, раз от ра­зу уве­ли­чи­ва­ю­ще­е­ся. В пред­не­се­нии чти­мых всем Са­ра­то­вом икон, а так­же хо­руг­вей и дру­гих икон, мед­лен­но дви­га­лось по ули­цам, ино­гда глав­ным в го­ро­де, ду­хо­вен­ство в бле­стя­щих об­ла­че­ни­ях. Мно­же­ство мо­ля­щих­ся, оду­шев­лен­но вос­пе­ва­ю­щих свя­щен­ные пес­но­пе­ния, со­про­вож­да­ло крест­ный ход. Это ве­ли­че­ствен­ное ше­ствие встре­чал сам ар­хи­пас­тырь во гла­ве с ду­хо­вен­ством и в со­про­вож­де­нии мно­же­ства на­ро­да, ре­мес­лен­ни­ков и ра­бо­чих... Все, ви­дев­шие эти крест­ные хо­ды и участ­ву­ю­щие в них, не на­хо­дят до­ста­точ­но слов для вы­ра­же­ния... бла­го­дар­но­сти Прео­свя­щен­ней­ше­му Гер­мо­ге­ну, до­ста­вив­ше­му воз­мож­ность от­ре­шить­ся от обы­ден­ной жиз­ни и по­лу­чить ис­тин­ное ду­хов­ное уте­ше­ние и на­сла­жде­ние...»[28]8 июля 1906 го­да по бла­го­сло­ве­нию епи­ско­па Гер­мо­ге­на в Са­ра­то­ве при Брат­стве Свя­то­го Кре­ста по­лу­чи­ло на­ча­ло об­ще­ство ре­ли­ги­оз­но-нрав­ствен­но­го про­све­ще­ния, по­ста­вив­шее сво­ей за­да­чей со­дей­ство­вать «раз­ви­тию хри­сти­ан­ско­го ре­ли­ги­оз­но-нрав­ствен­но­го на­прав­ле­ния в лич­ной, се­мей­ной и об­ще­ствен­ной жиз­ни на­се­ле­ния Са­ра­тов­ской епар­хии»[29].Эта за­да­ча осу­ществ­ля­лась с по­мо­щью еже­днев­но­го бо­го­слу­же­ния в церк­ви-ча­совне во имя ико­ны Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы «В скор­бях и пе­ча­лях уте­ше­ние» при ар­хи­ерей­ском до­ме с обя­за­тель­ной еже­днев­ной про­по­ве­дью, ве­де­ния бе­сед во мно­гих хра­мах Са­ра­то­ва, из­да­ния и раз­да­чи бро­шюр и лист­ков. За несколь­ко ме­ся­цев су­ще­ство­ва­ния об­ще­ства бы­ло из­да­но око­ло пя­ти­де­ся­ти раз­лич­ных на­име­но­ва­ний лист­ков и два­дцать пять раз­лич­ных бро­шюр. Пред­се­да­те­лем со­ве­та об­ще­ства был из­бран свя­щен­ник Сер­гий Чет­ве­ри­ков.24 сен­тяб­ря 1906 го­да скон­чал­ся отец вла­ды­ки, ар­хи­манд­рит Ин­но­кен­тий[30]. Он был по­гре­бен в пра­вом при­де­ле со­бор­но­го хра­ма Спа­со-Пре­об­ра­жен­ско­го мо­на­сты­ря. Это был ве­ли­че­ствен­ной на­руж­но­сти бла­го­об­раз­ный ста­рец, от­ли­чав­ший­ся кро­то­стью и лю­бо­вью, со все­ми в об­ра­ще­нии ров­ный и всем до­ступ­ный. В по­след­ние го­ды он жил «на по­кое и имел пре­бы­ва­ние в по­ко­ях ар­хи­ерей­ско­го до­ма под лю­бя­щим и за­бот­ли­вым по­пе­че­ни­ем сво­е­го лю­би­мо­го сы­на»[31].В на­ча­ле ХХ ве­ка за­ко­но­да­тель­ство стра­ны и эко­но­ми­че­ские усло­вия жиз­ни лю­дей ме­ня­лись столь стре­ми­тель­но, что боль­шин­ство дре­мот­но на­стро­ен­ных рус­ских не успе­ва­ло осо­знать всю глу­би­ну и гря­ду­щую для них тра­гич­ность про­ис­хо­дя­щих пе­ре­мен, тре­бо­вав­ших при­ня­тия ре­ши­тель­ных и неот­ла­га­тель­ных мер для предот­вра­ще­ния ка­та­стро­фы.24 мар­та 1907 го­да вла­ды­ка, про­ся под­держ­ки, пи­сал то­ва­ри­щу обер-про­ку­ро­ра Алек­сею Пет­ро­ви­чу Ро­го­ви­чу: «При сем про­све­щен­но­му вни­ма­нию Ва­ше­го Пре­вос­хо­ди­тель­ства имею честь пред­ста­вить два хо­да­тай­ства мо­их об учре­жде­нии в Са­ра­тов­ской епар­хии бо­го­слов­ской мис­си­о­нер­ской цер­ков­но-учи­тель­ской шко­лы и от­кры­тии двух мис­си­о­нер­ских ва­кан­сий. Усерд­ней­ше про­шу Вас ока­зать свое доб­рое со­дей­ствие удо­вле­тво­ре­нию мо­ей прось­бы. Прось­ба эта – вопль на­болев­шей ду­ши»[32].Вслед за этим пись­мом он на­пра­вил в Свя­тей­ший Си­нод об­сто­я­тель­но из­ла­га­ю­щие су­ще­ство де­ла про­ше­ния[33]. Они бы­ли пе­ре­да­ны в Учи­лищ­ный со­вет при Си­но­де, ко­то­рый на ос­но­ва­нии то­го, что за­ко­ном уже про­пи­са­ны за­да­чи, внут­рен­няя ор­га­ни­за­ция и ти­пы школ, ко­то­рые, од­на­ко, не сов­па­да­ют с тем, о чем про­сил вла­ды­ка, дал от­ри­ца­тель­ный от­зыв на прось­бу об от­кры­тии мис­си­о­нер­ской шко­лы; на ос­но­ва­нии это­го от­зы­ва епи­ско­пу при­шел от обер-про­ку­ро­ра от­вет: хо­тя «шко­ла про­ек­ти­ру­е­мо­го Ва­шим Прео­свя­щен­ством ти­па и необ­хо­ди­ма для Са­ра­тов­ской епар­хии, Учи­лищ­ный со­вет при Свя­тей­шем Си­но­де не мо­жет, од­на­ко, при­нять на се­бя учре­жде­ние та­кой шко­лы, вви­ду дан­ных в за­коне точ­ных опре­де­ле­ний от­но­си­тель­но за­дач и внут­рен­ней ор­га­ни­за­ции тех школ, ко­то­рые мо­гут быть от­кры­ва­е­мы со­ве­том для при­го­тов­ле­ния уча­щих в цер­ков­ные шко­лы, а так­же и по от­сут­ствию средств на от­кры­тие и со­дер­жа­ние но­вых цер­ков­но-учи­тель­ских школ... На ос­но­ва­нии се­го Учи­лищ­ный со­вет при Свя­тей­шем Си­но­де по­ла­гал бы хо­да­тай­ство Ва­ше­го Прео­свя­щен­ства об устрой­стве в го­ро­де Са­ра­то­ве бо­го­слов­ской мис­си­о­нер­ской цер­ков­но-учи­тель­ской шко­лы пред­ста­вить на бла­го­усмот­ре­ние Свя­тей­ше­го Си­но­да, с за­клю­че­ни­ем, что хо­да­тай­ство это Учи­лищ­ным со­ве­том не мо­жет быть удо­вле­тво­ре­но...»[34].При на­сту­пив­шем в Рос­сии го­судар­ствен­ном кри­зи­се, не су­лив­шем впе­ре­ди ни­че­го доб­ро­го, епи­ско­па ста­ли весь­ма вол­но­вать по­ис­ки пу­тей вы­хо­да из него. По­сле бес­по­ряд­ков 1905 го­да и со­зда­ния но­вых за­ко­но­да­тель­ных учре­жде­ний и об­ра­зо­ва­ния пар­тий, по­яви­лись и пар­тии пред­ста­ви­те­лей рус­ско­го на­ро­да – «Со­юз рус­ско­го на­ро­да», «Рус­ское со­бра­ние», «Рус­ский мо­нар­хи­че­ский со­юз» – со­брав­шие око­ло по­лу­мил­ли­о­на ак­тив­ных участ­ни­ков; и по­сколь­ку это бы­ли един­ствен­ные, ор­га­ни­зо­ван­ные мир­ски­ми людь­ми, пред­ста­ви­тель­ства рус­ско­го на­ро­да, то вла­ды­ка вни­ма­тель­но при­смат­ри­вал­ся к их де­я­тель­но­сти, вме­сте с по­ло­жи­тель­ны­ми тен­ден­ци­я­ми за­ме­чая и те недо­стат­ки, ко­то­рые де­ла­ли мно­гие их ме­ро­при­я­тия бес­плод­ны­ми.Ока­за­лось, что ни при­вер­жен­ность к мо­нар­хиз­му, ни пат­ри­о­ти­че­ские идеи, ни да­же лю­бовь к Ро­дине – но без ве­ры в Бо­га не га­ран­ти­ро­ва­ли от всех тех недо­стат­ков, ко­то­рые свой­ствен­ны вся­кой пар­тий­ной де­я­тель­но­сти, ак­ку­му­ли­ру­ю­щей по пре­иму­ще­ству раз­ру­ши­тель­ные стра­сти, – оди­на­ко­во дей­ству­ю­щие и в ор­га­ни­за­ци­ях ан­ти­рос­сий­ских, и в ор­га­ни­за­ци­ях пат­ри­о­ти­че­ских.26 ап­ре­ля 1907 го­да в Москве от­крыл­ся съезд «Объ­еди­нен­но­го рус­ско­го на­ро­да». На съезд со­бра­лось око­ло де­вя­ти­сот де­ле­га­тов со всей Рос­сии, он на­чал­ся крест­ным хо­дом из епар­хи­аль­но­го до­ма, вы­стро­ен­но­го мит­ро­по­ли­том Вла­ди­ми­ром, в Кремлев­ский Успен­ский со­бор, где бы­ли от­слу­же­ны ли­тур­гия, мо­ле­бен и освя­ще­на ико­на По­кро­ва Бо­жи­ей Ма­те­ри, день празд­но­ва­ния ко­то­рой и был при­нят как день празд­но­ва­ния всех мо­нар­хи­че­ских ор­га­ни­за­ций Рос­сии. Во вре­мя ра­бо­ты съез­да 28 ап­ре­ля был за­ло­жен на Ходын­ском по­ле «Храм-па­мят­ник рус­ской скор­би», пред­на­зна­чен­ный уве­ко­ве­чить па­мять уби­тых от рук тер­ро­ри­стов-ре­во­лю­ци­о­не­ров; это же ме­сто впо­след­ствии, по­сле при­хо­да к вла­сти в 1917 го­ду та­ких же са­мых тер­ро­ри­стов-ре­во­лю­ци­о­не­ров, про­дол­жив­ших свою кро­ва­вую де­я­тель­ность, уже на­хо­дясь на вер­шине вла­сти, ста­ло и пер­вым ме­стом мас­со­вых убийств про­тив­ни­ков боль­ше­вист­ско­го ре­жи­ма, вы­со­ко­по­став­лен­ных го­судар­ствен­ных чи­нов­ни­ков цар­ской Рос­сии и мно­гих свя­тых му­че­ни­ков.Вла­ды­ку Гер­мо­ге­на осо­бен­но бес­по­ко­и­ло то, что в со­став пар­тии «Со­юз рус­ско­го на­ро­да» вхо­ди­ли и ак­тив­но в ней дей­ство­ва­ли рас­коль­ни­ки и лю­ди неве­ру­ю­щие. В этом смыс­ле Со­юз да­ле­ко не от­ве­чал ис­то­ри­че­ским ча­я­ни­ям рус­ско­го на­ро­да. Ре­ли­ги­оз­ное без­раз­ли­чие мно­гих его участ­ни­ков де­ла­ло невоз­мож­ным со­труд­ни­че­ство с этой пар­ти­ей в ка­че­стве ее чле­нов пра­во­слав­но­го ду­хо­вен­ства. Взгля­ды ате­и­стов и пра­во­слав­ных, вхо­див­ших в со­став Со­ю­за рус­ско­го на­ро­да, на устрой­ство Рос­сии бы­ли со­вер­шен­но раз­лич­ны­ми. И вла­ды­ка по­дал идею со­зда­ния ши­ро­кой се­ти пра­во­слав­ных братств, из ко­то­рых мог бы об­ра­зо­вать­ся под­лин­ный со­юз рус­ско­го на­ро­да; он при­звал пра­во­слав­ных лю­дей со­зда­вать та­кие брат­ства по всей Рос­сии, чтобы в кон­це кон­цов они об­ра­зо­ва­ли то мо­гу­чее дви­же­ние, ко­то­рое, по­ло­жив ко­нец смут­но­му вре­ме­ни, предо­ста­ви­ло бы воз­мож­ность рус­ско­му на­ро­ду вы­ра­зить свой взгляд на соб­ствен­ное го­судар­ствен­ное устрой­ство. Епи­скоп Гер­мо­ген об­ра­тил­ся к съез­ду с пись­мом, в ко­то­ром вы­ска­зал ряд се­рьез­ных по­ло­же­ний и опа­се­ний[35].4 июня 1907 го­да в Са­ра­то­ве в ар­хи­ерей­ском до­ме под пред­се­да­тель­ством епи­ско­па Гер­мо­ге­на со­сто­я­лось мно­го­люд­ное со­бра­ние учре­ди­те­лей и чле­нов Со­ю­за рус­ско­го на­ро­да. На со­бра­нии бы­ло при­ня­то ре­ше­ние пе­ре­име­но­вать Со­юз рус­ско­го на­ро­да в Пра­во­слав­ный Все­рос­сий­ский Брат­ский Со­юз рус­ско­го на­ро­да. Епи­скоп Гер­мо­ген вы­ра­зил на­деж­ду, что Со­юз рус­ско­го на­ро­да мо­жет иметь се­рьез­ное зна­че­ние, «ес­ли он дей­стви­тель­но станет под по­кров и ру­ко­во­ди­тель­ство Свя­той Церк­ви. До сих пор на Со­юз не без ос­но­ва­ний дер­жал­ся взгляд как на опре­де­лен­ную лишь по­ли­ти­че­скую пар­тию, и этим объ­яс­ня­ет­ся от­ча­сти, что да­же пас­ты­ри Церк­ви не счи­та­ли се­бя в пра­ве при­мкнуть к та­кой груп­пе, ко­то­рая сво­им уста­вом... не раз­де­ля­ет стро­го пра­во­слав­ных от рас­коль­ни­ков.Те­перь та­кое раз­де­ле­ние долж­но быть стро­го про­ве­де­но. Этим вы­яс­ня­ет­ся как са­мое по­ло­же­ние пра­во­слав­ных лю­дей в Со­ю­зе, так и вы­де­ля­ют­ся из него все эле­мен­ты, ко­то­рые не мо­гут или не хо­тят под­чи­нить­ся во­ди­тель­ству на­шей Церк­ви...»[36].Идеи, по­ло­жен­ные в ос­но­ву уста­ва Пра­во­слав­но­го Все­рос­сий­ско­го Брат­ско­го Со­ю­за рус­ско­го на­ро­да, «встре­ти­ли пол­ное со­чув­ствие и одоб­ре­ние от­ца Иоан­на Крон­штадт­ско­го, ко­то­рый при­слал в бла­го­сло­ве­ние Со­ю­зу свя­тую ико­ну»[37].Ле­том 1907 го­да епи­скоп Гер­мо­ген от­пра­вил­ся в па­лом­ни­че­ство в Са­ров­скую пу­стынь и Ди­ве­ев­ский мо­на­стырь. Сам стре­мясь к пра­вед­но­сти, вла­ды­ка очень ве­рил и в мо­лит­вы пра­вед­ни­ков и, встре­ча­ясь с по­движ­ни­ка­ми, с дет­ской ве­рой на­де­ял­ся на их мо­лит­вы и ду­хов­ную по­мощь. Здесь он встре­тил­ся и бе­се­до­вал с ди­ве­ев­ски­ми ста­ри­ца­ми, вы­ра­жав­ши­ми оза­бо­чен­ность и тре­во­гу о про­ис­хо­дя­щем в Рос­сии в по­след­ние го­ды. От­слу­жив в Ди­ве­ев­ском мо­на­сты­ре ли­тур­гию, вла­ды­ка за­шел в ке­лью к бла­жен­ной Прас­ко­вье Ива­новне[a], по­до­шел к ней, по­ло­жил ей на го­ло­ву ру­ки и ска­зал:– Прас­ко­вья Ива­нов­на, мно­го у нас вся­ких со­бра­ний и раз­го­во­ров, а тол­ку ма­ло; на­деж­да толь­ко на по­мощь Бо­жию; ты бли­же нас к Бо­гу, так по­мо­лись о нас, – и за­пла­кал.– Не бой­ся, свя­ти­тель, – от­ве­ти­ла ему бла­жен­ная, – те­бя Бог умуд­рит[38].Вер­нув­шись в Са­ра­тов, епи­скоп Гер­мо­ген по­сле Бо­же­ствен­ной ли­тур­гии об­ра­тил­ся к мо­ля­щим­ся со сло­вом, де­лясь с ни­ми сво­и­ми впе­чат­ле­ни­я­ми от па­лом­ни­че­ства. «Осо­бен­но на­зи­да­тель­ны бы­ли по­се­ще­ние и бе­се­да со ста­ри­ца­ми Ди­ве­ев­ской оби­те­ли, – ска­зал он. – Эти от­ре­шив­ши­е­ся от ми­ра по­движ­ни­цы, про­во­дя вре­мя в по­сто­ян­ной мо­лит­ве и по­дви­гах, не за­бы­ва­ют, од­на­ко, о го­судар­ствен­ной и об­ще­ствен­ной жиз­ни. Они глу­бо­ко стра­да­ют, пе­ча­лят­ся и про­ли­ва­ют сле­зы по по­во­ду смут и бес­по­ряд­ков в на­шей Ро­дине. Эти свои тя­же­лые чув­ства и стра­да­ния они от­кры­то вы­ска­зы­ва­ют по­се­ти­те­лям, и ста­но­вит­ся яс­но, как ве­ли­ки эти стра­да­ния и что на­ши му­ки и пе­ча­ли пред ни­ми со­вер­шен­но ни­чтож­ны. Осо­бен­но эти по­движ­ни­цы мо­лят­ся о том, чтобы пра­ви­те­ли Рос­сии дей­ство­ва­ли и ра­бо­та­ли в та­ком на­прав­ле­нии, чтобы их де­я­тель­ность слу­жи­ла к ми­ру, спо­кой­ствию и ко бла­гу ве­ры пра­во­слав­ной и до­ро­гой на­шей Ро­ди­ны. Они скор­бят и пе­ча­лят­ся, что у Го­су­да­ря нет рев­ност­ных и на­деж­ных по­мощ­ни­ков в на­сто­я­щие смут­ные дни... Ви­дя и чув­ствуя эти скор­би и стра­да­ния за на­шу Ро­ди­ну, я неволь­но ду­мал: ес­ли эти по­движ­ни­цы, от­ка­зав­ши­е­ся все­це­ло от ми­ра, по­свя­тив­шие се­бя все­це­ло на слу­же­ние Бо­гу, так за­бо­тят­ся и ду­ма­ют о судь­бах Рос­сии, то тем бо­лее нам, пас­ты­рям, жи­ву­щим сре­ди ми­ра, долж­но за­бо­тить­ся все­ми воз­мож­ны­ми нам сред­ства­ми спа­сти Рос­сию и ра­бо­тать, ра­бо­тать и ра­бо­тать на бла­го и поль­зу на­шей пра­во­слав­ной ве­ры, обо­жа­е­мо­го Го­су­да­ря и на­шей до­ро­гой От­чиз­ны. И как жал­ки и лжи­вы по­ка­за­лись мне дву­смыс­лен­ные ре­чи тех, ко­то­рые вкривь и вкось тол­ку­ют, что пас­ты­ри не долж­ны при­ни­мать уча­стия в по­ли­ти­че­ских скор­бях и бо­лез­нях сво­е­го на­ро­да и сво­ей От­чиз­ны. В на­сто­я­щее смут­ное, тя­же­лое, опас­ное ре­во­лю­ци­он­ное вре­мя труд­но ука­зать и раз­гра­ни­чить по­ле пас­тыр­ской де­я­тель­но­сти цер­ков­ной от по­ли­ти­че­ской, граж­дан­ской. Да ед­ва ли это и воз­мож­но. Вра­ги го­су­дар­ства ча­сто, ес­ли не все­гда, дей­ству­ют во вред не толь­ко го­су­дар­ства, но и Церк­ви, а так­же и на­обо­рот. По­это­му нам, пас­ты­рям, нель­зя спо­кой­но мо­лить­ся у пре­сто­ла, ко­гда кру­гом про­ис­хо­дит сму­та, страш­ное вол­не­ние, ко­гда мно­гие из на­ро­да не зна­ют, где при­к­ло­нить им свои по­му­тив­ши­е­ся го­ло­вы. Как же нам, пас­ты­рям, не ото­звать­ся, ви­дя вопль и стра­да­ния близ­ких нам, сво­их па­со­мых?! Как нам не вы­сту­пить на за­щи­ту за­вет­ных свя­тынь на­ро­да, ко­гда им угро­жа­ет ве­ли­кая опас­ность от вра­гов свя­той ве­ры, ца­ря и Ро­ди­ны...По­это­му я от всей глу­би­ны ду­ши при­зы­ваю и пас­ты­рей, и вас, бла­го­че­сти­вые слу­ша­те­ли, к рев­ност­ной, сов­мест­ной, друж­ной ра­бо­те на бла­го и за­щи­ту пра­во­слав­ной ве­ры, са­мо­дер­жав­но­го ца­ря и Оте­че­ства...В этой сов­мест­ной, друж­ной ра­бо­те, про­ник­ну­той внут­рен­ним убеж­де­ни­ем в пол­ной ее необ­хо­ди­мо­сти, во­оду­шев­лен­ной ве­рой и мо­лит­вой, за­лог на­ше­го успе­ха, за­лог спа­се­ния Рос­сии... Да бла­го­сло­вит Гос­подь Бог вас с но­вы­ми си­ла­ми, жи­вой ве­рой и во­оду­шев­ле­ни­ем за­щи­щать и хра­нить Свя­тую Цер­ковь Пра­во­слав­ную и до­ро­гую От­чиз­ну»[39].15 ав­гу­ста 1907 го­да, в день Успе­ния Бо­жи­ей Ма­те­ри, по слу­чаю пре­столь­но­го празд­ни­ка в до­мо­вой церк­ви в епар­хи­аль­ном до­ме со­сто­я­лось тор­же­ствен­ное бо­го­слу­же­ние, в ко­то­ром участ­во­ва­ло все ду­хо­вен­ство го­ро­да. По его окон­ча­нии вла­ды­ка об­ра­тил­ся к ду­хо­вен­ству со сло­вом.«Поль­зу­юсь на­сто­я­щим слу­ча­ем, чтобы вы­ра­зить вам, со­пас­ты­ри, мою бла­го­дар­ность за уча­стие в на­шем ду­хов­ном тор­же­стве, – ска­зал он. – Хо­те­лось бы ве­рить... что это тор­же­ство мо­жет слу­жить сред­ством к на­ше­му внут­рен­ней­ше­му еди­не­нию в на­шей об­щей пас­тыр­ской ра­бо­те, на бла­го на­ших па­со­мых. А те­перь, как ни­ко­гда боль­ше, они – на­ши паст­вы – нуж­да­ют­ся в креп­ком, еди­но­душ­ном ду­хов­ном ру­ко­во­ди­тель­стве. По­гля­ди­те на эти тол­пы бед­но­го, про­сто­го на­ро­да – все они, как ов­цы, не иму­щие пас­ты­ря, бро­дят и рас­хи­ща­ют­ся с па­жи­ти ду­хов­ной. Неда­ле­ко, ка­жет­ся, вре­мя (че­го, ко­неч­но, не дай Бог), что пас­ты­ри оста­нут­ся оди­но­ки­ми в сте­нах сво­их хра­мов.Все, что мы пе­ре­жи­ли, всю эту ду­хов­ную, по­ли­ти­че­скую и об­ще­ствен­но-бы­то­вую, так ска­зать, встряс­ку – все это, мы ве­рим, по­сла­но Бо­гом для на­ше­го же вра­зум­ле­ния, для на­ше­го нрав­ствен­но­го отрезв­ле­ния. И каж­дый из нас в от­дель­но­сти, ко­неч­но, пе­ре­жи­вал эту все­со­кру­ша­ю­щую на сво­ем пу­ти бу­рю – од­ни лишь в мень­шей сте­пе­ни, дру­гие в боль­шей.И вот я, в глу­бине сво­е­го ду­ха так­же пе­ре­стра­дав боль на­ших дней... при­шел по глу­бо­ком и се­рьез­ном раз­мыш­ле­нии к убеж­де­нию, что необ­хо­ди­мо нам, пас­ты­рям, поль­зо­вать­ся те­перь не хра­мом толь­ко для ру­ко­вод­ства сво­их па­со­мых, но и те­ми об­ще­ствен­ны­ми ор­га­ни­за­ци­я­ми, ко­то­рые... по нуж­дам по­ли­ти­че­ской жиз­ни, успе­ли уже сло­жить­ся...Я оста­но­вил­ся на том, чтобы при­бли­зить рус­ских пра­во­слав­ных лю­дей, объ­еди­нив­ших­ся в Со­ю­зе рус­ско­го на­ро­да, к Церк­ви – чтобы эта ор­га­ни­за­ция преж­де все­го бы­ла близ­кой, род­ной нам по ду­ху, а по­том уже по пло­ти.И вот в Ду­хов день учре­ди­те­ли Со­ю­за пе­ре­име­но­ва­ли его в Пра­во­слав­ный Все­рос­сий­ский Брат­ский Со­юз рус­ско­го на­ро­да, чем и за­сви­де­тель­ство­ва­ли, что они хо­тят быть в во­про­сах граж­дан­ско­го и бы­то­во­го устро­е­ния сво­ей жиз­ни в стро­гом со­гла­сии и нераз­рыв­ном един­стве со Свя­той Пра­во­слав­ной на­шей Цер­ко­вью. Те­перь уже нет ос­но­ва­ний нам, пас­ты­рям, сто­ро­нить­ся от этих ма­лых на­ших бра­тьев, – под раз­ны­ми по­ли­ти­че­ски­ми зна­ме­на­ми, вы са­ми ви­ди­те, как рас­хи­ща­ют ва­ше ду­хов­ное ста­до.По­это­му со­бе­ри­те всю си­лу сво­е­го пас­тыр­ско­го ра­зу­ме­ния, энер­гии, про­ник­ни­тесь иде­ей сво­е­го мно­го­от­вет­ствен­но­го дол­га пред Бо­гом, ис­то­ри­ей и на­ро­дом и ве­ди­те сво­их па­со­мых по пу­ти, ука­зан­но­му Хри­стом Бо­гом, и со­би­рай­те их смя­тен­ные ду­ши опять в цер­ков­ную огра­ду...Не за­бы­вай­те од­но­го, что ес­ли мы и те­перь не пой­дем впе­ре­ди сво­их па­со­мых, ес­ли мы из лож­но по­ня­то­го ли­бе­ра­лиз­ма по­сты­дим­ся ма­лых сих в ро­де этом, за­быв­шем и Бо­га и Свя­тую Цер­ковь Его, то и Хри­стос на Страш­ном Су­де Сво­ем по­сты­дит­ся нас, та­ких нера­ди­вых пас­ты­рей...»[40]Неко­то­рые из чле­нов Са­ра­тов­ско­го от­де­ле­ния Со­ю­за рус­ско­го на­ро­да не со­гла­си­лись с на­име­но­ва­ни­ем «Все­рос­сий­ский Пра­во­слав­ный» и от­кры­ли про­тив вла­ды­ки злоб­ную кле­вет­ни­че­скую кам­па­нию, под­верг­нув его на сво­их со­бра­ни­ях на­смеш­кам, не оста­но­ви­лись и пе­ред тем, чтобы на­звать его да­же «безум­ным».По­сле тор­же­ствен­но­го бо­го­слу­же­ния в ка­фед­раль­ном со­бо­ре епи­скоп Гер­мо­ген об­ра­тил­ся к слу­ша­те­лям со сло­вом. «Я го­рел са­мою силь­ною лю­бо­вью, ко­гда ста­рал­ся при­дать Со­ю­зу рус­ско­го на­ро­да бóльшую си­лу, кре­пость, – ска­зал он. – Я пла­мен­но мо­лил­ся, чтобы Ми­ло­серд­ный Гос­подь Все­дер­жи­тель с вы­со­ты небес бла­го­сло­вил де­ло свя­тое, де­ло вы­со­ко пат­ри­о­ти­че­ское, да уси­лит­ся лю­бовь друг к дру­гу, к сво­ей Ро­дине! Дав на­име­но­ва­ние “Все­рос­сий­ский, пра­во­слав­ный”, я же­лал как бы освя­тить его лю­бо­вью Церк­ви, воз­гла­вить или, точ­нее, по­крыть его ку­по­лом цер­ков­ным, пол­ным Бо­же­ствен­ной бла­го­да­ти и ис­ти­ны... И вот они усты­ди­лись да­же свя­то­го на­име­но­ва­ния – пра­во­слав­но-рус­ские не по­же­ла­ли име­но­вать­ся “пра­во­слав­ны­ми”! Не безу­мие ли это? За мою ар­хи­пас­тыр­скую... апо­столь­скую лю­бовь, они от­пла­ти­ли мне са­мою чер­ною небла­го­дар­но­стью, они, эти но­вые “цер­ков­ные раз­бой­ни­ки”, под­верг­ли глум­ле­ни­ям и осме­я­ли на­ших пас­ты­рей, на­ших со­ра­бот­ни­ков на ни­ве Бо­жи­ей, – но нет! я ни­ко­гда не дам опо­зо­рить чест­ное имя свя­щен­ни­ка и слу­жи­те­ля у Пре­сто­ла Бо­жия... Они в сво­ем сле­пом озлоб­ле­нии осме­ли­лись на­звать ме­ня, епи­ско­па, пре­ем­ни­ка апо­столь­ско­го, “безум­ным”! Да за­пре­тит им Сам Гос­подь, Все­пра­вед­ный Су­дия, да от­лу­чит их от люб­ви Ма­те­ри Церк­ви, до­ко­ле не ис­пра­вят­ся в сво­их гор­дых и безум­ных за­блуж­де­ни­ях...»[41]В де­каб­ре 1907 го­да епи­ско­пы Ор­лов­ский Се­ра­фим (Чи­ча­гов)[b], Са­ра­тов­ский Гер­мо­ген (Долга­нев) и про­то­и­е­рей Иоанн Вос­тор­гов[c] пред­при­ня­ли по­пыт­ку вы­ве­сти цер­ков­ное управ­ле­ние из со­сто­я­ния, как им ка­за­лось, ле­тар­ги­че­ско­го сна. Стра­на бы­ла охва­че­на ре­во­лю­ци­он­ным ог­нем, при этом го­судар­ствен­ны­ми ор­га­на­ми, с одоб­ре­ния Им­пе­ра­то­ра, при­ни­ма­лись за­ко­ны, ко­то­рые при про­ве­де­нии в жизнь еще бо­лее упро­чи­ва­ли бес­прав­ное по­ло­же­ние Церк­ви и умно­жа­ли анар­хию, при­бли­жая стра­ну к неми­ну­е­мо­му рас­па­ду. При­хо­ди­лось во­очию на­блю­дать небы­ва­лое па­де­ние нрав­ствен­но­сти в на­ро­де, а де­я­тель­ность Свя­тей­ше­го Си­но­да в это вре­мя ед­ва ли не вся за­клю­ча­лась, как им это ви­де­лось, в на­блю­де­нии за пра­виль­ным дви­же­ни­ем дел и бу­маг.6 де­каб­ря по­сле ли­тур­гии в Ан­дре­ев­ском со­бо­ре Крон­штад­та епи­ско­пы Се­ра­фим и Гер­мо­ген, ду­хов­ные де­ти от­ца Иоан­на Крон­штадт­ско­го[42], и про­то­и­е­рей Иоанн Вос­тор­гов по­се­ти­ли от­ца Иоан­на. «Ста­рец встре­тил их вы­ра­же­ни­ем жи­вей­шей бла­го­дар­но­сти за служ­бу и сло­во на­зи­да­ния и вру­чил от се­бя Прео­свя­щен­ным и от­цу Иоан­ну Вос­тор­го­ву свя­тые ико­ны. За­тем с ни­ми он уда­лил­ся в свою уеди­нен­ную ке­лью и там бе­се­до­вал око­ло ча­са, по его сло­вам, о пред­ме­тах пер­вей­шей важ­но­сти. Со­бе­сед­ни­ки вы­шли от от­ца Иоан­на рас­тро­ган­ные и в сле­зах...»[43] Отец Иоанн Крон­штадт­ский одоб­рил их по­пыт­ку до­бить­ся боль­ше­го вли­я­ния Церк­ви на жизнь на­ро­да.Впо­след­ствии отец Иоанн каж­до­му из них на­пи­сал за­пис­ки; епи­ско­пу Гер­мо­ге­ну он на­пи­сал: «Ви­дел у се­бя се­го­дня до­ро­го­го го­стя от­ца Иоан­на Вос­тор­го­ва; го­во­ри­ли о те­ку­щих де­лах, осо­бен­но ва­ших. Вы в по­дви­ге; Гос­подь от­вер­за­ет небо, как ар­хи­ди­а­ко­ну Сте­фа­ну, и бла­го­слов­ля­ет вас. Дер­зай­те, бла­го­да­ри­те По­дви­го­по­лож­ни­ка»[44].Вско­ре по­сле бе­се­ды с от­цом Иоан­ном епи­ско­пы бы­ли при­ня­ты Им­пе­ра­то­ром Ни­ко­ла­ем; они по­да­ли ему за­пис­ку «По во­про­су о совре­мен­ном по­ло­же­нии Церк­ви»[45] и, пред­ло­жив ему спи­сок кан­ди­да­тов, ис­про­си­ли доз­во­ле­ния рас­ши­рить со­став Свя­тей­ше­го Си­но­да. Каж­дый из них пред­по­ла­гал свои ме­то­ды для до­сти­же­ния це­ли. Епи­скоп Се­ра­фим счи­тал, что пер­вен­ству­ю­щий в Си­но­де мит­ро­по­лит Ан­то­ний (Вад­ков­ский) дол­жен быть ис­клю­чен из Си­но­да, как ма­ло спо­соб­ный ре­а­ги­ро­вать на про­ис­хо­дя­щее во вре­мя обо­зна­чив­шей­ся ка­та­стро­фы, и на его ме­сто он про­чил се­бя. Епи­скоп Гер­мо­ген по­ла­гал­ся бо­лее на мо­лит­ву и на доб­рую во­лю участ­ни­ков.Им­пе­ра­тор под­дер­жал епи­ско­пов, и на зим­нюю сес­сию в на­ча­ле 1908 го­да был со­зван рас­ши­рен­ный со­став Си­но­да, вклю­чав­ший трех мит­ро­по­ли­тов – Санкт-Пе­тер­бург­ско­го Ан­то­ния (Вад­ков­ско­го), Мос­ков­ско­го Вла­ди­ми­ра (Бо­го­яв­лен­ско­го) и Ки­ев­ско­го Фла­ви­а­на (Го­ро­дец­ко­го), ар­хи­епи­ско­па Том­ско­го Ма­ка­рия (Нев­ско­го), епи­ско­пов Во­ло­год­ско­го Ни­ко­на (Рож­де­ствен­ско­го), Та­ври­че­ско­го Алек­сия (Мол­ча­но­ва), Са­ра­тов­ско­го Гер­мо­ге­на (Долга­не­ва), Ор­лов­ско­го Се­ра­фи­ма (Чи­ча­го­ва), Пен­зен­ско­го Мит­ро­фа­на (Си­маш­ке­ви­ча), на­сто­я­те­ля Ан­дре­ев­ско­го со­бо­ра в Крон­штад­те про­то­и­е­рея Иоан­на Сер­ги­е­ва[46], про­то­пре­сви­те­ров при­двор­но­го ду­хо­вен­ства Иоан­на Яны­ше­ва и во­ен­но­го – Алек­сандра Же­ло­бов­ско­го.Ве­че­ром 6 ян­ва­ря 1908 го­да епи­скоп Гер­мо­ген от­был в Пе­тер­бург; на вок­зал в Са­ра­то­ве его при­шло про­во­жать мно­же­ство на­ро­да[47].Мит­ро­по­лит Ан­то­ний, узнав о но­вом со­ста­ве Си­но­да и пред­по­ла­гая, что мо­жет быть уво­лен, на­столь­ко рас­стро­ил­ся, что объ­явил пуб­лич­но, что бо­лен, и успо­ко­ил­ся лишь толь­ко по­сле то­го, как уве­рил­ся, что слу­хи о его уволь­не­нии не име­ют под со­бой се­рьез­ных ос­но­ва­ний.23 ян­ва­ря 1908 го­да со­сто­я­лось за­се­да­ние Свя­тей­ше­го Си­но­да под пред­се­да­тель­ством мит­ро­по­ли­та Ан­то­ния, со­об­щив­ше­го, что его по­се­ти­ли епи­ско­пы Гер­мо­ген и Се­ра­фим, ко­то­рые пред­ло­жи­ли ему по­слать от име­ни Си­но­да те­ле­грам­му Им­пе­ра­то­ру с вы­ра­же­ни­ем бла­го­дар­но­сти за со­став Си­но­да и обя­за­тель­ства­ми при­ло­жить мак­си­мум сил для эф­фек­тив­ной ра­бо­ты. За­тем мит­ро­по­лит за­явил, что по­лу­чил от обер-про­ку­ро­ра Из­воль­ско­го до­клад, под­пи­сан­ный чле­на­ми Си­но­да епи­ско­па­ми Се­ра­фи­мом и Гер­мо­ге­ном, и «при глу­бо­ком мол­ча­нии при­сут­ству­ю­щих объ­яс­нил, что Прео­свя­щен­ные Гер­мо­ген и Се­ра­фим... на­прас­но при­сва­и­ва­ют се­бе зва­ние “чле­нов Си­но­да”, так как зва­ние это да­ет­ся ныне или по по­ло­же­нию, как на­при­мер мит­ро­по­ли­там, или за осо­бые за­слу­ги, как зва­ние по­чет­ное. Прео­свя­щен­ные же Гер­мо­ген и Се­ра­фим суть толь­ко “вре­мен­но при­сут­ству­ю­щие” на за­се­да­ни­ях Си­но­да...Окон­чив свою речь... мит­ро­по­лит Ан­то­ний по­про­сил де­жур­но­го Обер-сек­ре­та­ря сде­лать свой до­клад об оче­ред­ных де­лах. Но тут епи­скоп Гер­мо­ген под­нял­ся со сло­ва­ми: “Нас здесь су­дят... про­шу сло­ва в свою за­щи­ту”.Мит­ро­по­лит на это хо­лод­но от­ве­тил: “Ни­кто вас здесь не су­дит. Что ска­за­но, то бы­ло ска­за­но лишь к све­де­нию. Пе­ре­хо­жу к оче­ред­ным де­лам. Гос­по­дин обер-сек­ре­тарь, по­тру­ди­тесь чи­тать ваш до­клад!”...»[48]. И да­лее ста­ли об­суж­дать­ся те­ку­щие де­ла. Мит­ро­по­ли­том Ан­то­ни­ем сра­зу же бы­ло по­ка­за­но, что ни­ка­ких прин­ци­пи­аль­ных во­про­сов в Си­но­де об­суж­дать­ся не бу­дет, а толь­ко те, ко­то­рые под­го­тов­ле­ны си­но­даль­ны­ми чи­нов­ни­ка­ми. Все про­ис­шед­шее про­из­ве­ло на епи­ско­па Гер­мо­ге­на оше­лом­ля­ю­щее впе­чат­ле­ние.20 ян­ва­ря 1908 го­да в га­зе­те «Го­лос Моск­вы» по­яви­лась за­мет­ка о епи­ско­пах Гер­мо­гене и Се­ра­фи­ме, в ко­то­рой го­во­ри­лось: «Са­мым круп­ным де­лом в их гла­зах пред­став­ля­ет­ся низ­вер­же­ние Санкт-Пе­тер­бург­ско­го мит­ро­по­ли­та Ан­то­ния. О необ­хо­ди­мо­сти это­го низ­вер­же­ния Ор­лов­ский Се­ра­фим от­кры­то за­яв­ля­ет не толь­ко сво­им зна­ко­мым, но и в круж­ках по­лу­зна­ко­мых лиц. Глав­ным по­соб­ни­ком в этом де­ле яв­ля­ет­ся у них то­ва­рищ си­но­даль­но­го обер-про­ку­ро­ра Ро­го­вич»[49].22 ян­ва­ря Алек­сей Пет­ро­вич Ро­го­вич на­пра­вил мит­ро­по­ли­ту Ан­то­нию пись­мо, опро­вер­гав­шее со­об­ще­ние га­зе­ты[50], ко­то­рое тут же бы­ло опуб­ли­ко­ва­но.24 ян­ва­ря епи­скоп Гер­мо­ген пи­сал по это­му по­во­ду мит­ро­по­ли­ту Фла­виа­ну: «По­чи­таю сво­им дол­гом при­слать Ва­ше­му Вы­со­ко­прео­свя­щен­ству – для справ­ки по по­ру­чен­но­му Вам в Си­но­де де­лу – от­вет­ную те­ле­грам­му до­ро­го­го и свя­то­чти­мо­го от­ца Иоан­на Ильи­ча Сер­ги­е­ва. Во втор­ник, по­сле по­се­ще­ния вла­ды­ки мит­ро­по­ли­та Ан­то­ния и по воз­вра­ще­нии до­мой с глу­бо­ко скорб­ны­ми и тя­же­лы­ми по сво­ей го­ре­чи ду­шев­ны­ми чув­ство­ва­ни­я­ми, я по­слал та­кую те­ле­грам­му от­цу Иоан­ну: “Ра­ди Бо­га по­мо­ли­тесь, до­ро­гой отец Иоанн, чтобы всем нам, при­сут­ству­ю­щим в Си­но­де, прий­ти в пол­ное брат­ское со­гла­сие ка­са­тель­но по­сыл­ки Го­су­да­рю Им­пе­ра­то­ру те­ле­грам­мы, мо­гу­щей до­ста­вить ему ис­тин­ное ду­хов­ное уте­ше­ние, от­ра­ду, укреп­ле­ние”. Ра­ди Бо­га, до­ро­гой Вла­ды­ка, не усмат­ри­вай­те в сло­вах, ка­са­ю­щих­ся ны­неш­не­го со­ста­ва Свя­тей­ше­го Си­но­да, ка­ко­го-ли­бо под­чер­ки­ва­ния: ни на йо­ту не со­дер­жит­ся в те­ле­грам­ме что-ли­бо по­доб­ное, вся она со­став­ле­на с глу­бо­ко чи­сты­ми и свя­ты­ми на­ме­ре­ни­я­ми; и для че­ло­ве­ка, сво­бод­но­го от вся­ко­го пред­взя­то­го взгля­да или по­до­зре­ния, это станет яс­но как Бо­жий день. Что же ка­са­ет­ся пред­взя­тых мыс­лей и чувств по­до­зре­ния, охва­тив­ших ду­шу на­ше­го до­ро­го­го вла­ды­ки мит­ро­по­ли­та Ан­то­ния и за­ста­вив­ших его со­вер­шить над на­ми (дву­мя или тре­мя чле­на­ми, при­сут­ству­ю­щи­ми в Си­но­де) тор­же­ствен­но некое “пещ­ное дей­ство”[51], то неко­то­рую ос­но­ва­тель­ность или, вер­нее, небес­при­чин­ность их я по­нял толь­ко се­го­дня, про­чи­тав­ши пись­мо (в га­зе­те “Ко­ло­кол”) Алек­сея Пет­ро­ви­ча Ро­го­ви­ча. Но сла­ва Бо­гу за все!.. Сла­ва Бо­гу, что один из от­ро­ков, имен­но Алек­сей Пет­ро­вич, аб­со­лют­но не участ­во­вал вме­сте с на­ми в бла­го­че­сти­вом “за­го­во­ре” ка­са­тель­но со­став­ле­ния, раз­ра­бот­ки и от­кры­то­го ис­по­ве­ды­ва­ния (до­кла­ды­ва­ния) пред Свя­тей­шим Си­но­дом до­ро­гих для на­шей ве­ры и жиз­ни цер­ков­ной пред­ме­тов, на­чер­тан­ных в оной тай­ной “за­пис­ке”, на­де­лав­шей столь­ко бед и огор­че­ний... Я весь­ма рад, что се­го­дня и для ме­ня все разъ­яс­ни­лось, имен­но, что... наш Вла­ды­ка вве­ден в ве­ли­кое за­блуж­де­ние... что “пещ­ное дей­ство” и дру­гие пред­ше­ство­вав­шие яв­ле­ния и от­но­ше­ния к нам име­ли сво­ей при­чи­ной это имен­но неволь­ное, быть мо­жет, за­блуж­де­ние, а во­все не на­ме­рен­ное, тем бо­лее не зло­на­ме­рен­ное стрем­ле­ние про­из­ве­сти на нас, но­вых чле­нов, при­сут­ству­ю­щих в Си­но­де, силь­ное дав­ле­ние, уг­не­сти, при­ду­шить и дей­стви­тель­но “не дать ра­бо­тать”, как мно­гие пред­ска­зы­ва­ли, что по­след­нее непре­мен­но слу­чит­ся. Впро­чем, ес­ли Бо­гу бу­дет угод­но, еще по­жи­вем, уви­дим: мо­жет быть, и об­ре­тем “еди­не­ние ду­ха в со­ю­зе ми­ра”... [Еф. 4, 3]»[52].С ра­бо­той в Си­но­де, од­на­ко, ни­че­го не вы­шло, тем бо­лее что и пер­вен­ству­ю­щий в Си­но­де мит­ро­по­лит Ан­то­ний ни­сколь­ко не ве­рил в воз­мож­ность ка­кой-ли­бо эф­фек­тив­ной ра­бо­ты и, от­ве­чая как-то ар­хи­епи­ско­пу Ар­се­нию (Стад­ниц­ко­му) на его во­прос об ин­ци­ден­те, ска­зал: «Ду­ма­ют, что сра­зу все мож­но сде­лать. Иное де­ло го­во­рить, а иное – де­лать, что долж­но, – не так лег­ко, как им ка­жет­ся. Они са­ми уви­дят и убе­дят­ся в этом. Вот, на­при­мер, ре­фор­ма ду­хов­но-учеб­ных за­ве­де­ний. Ведь вот со­би­ра­лись мы все в про­шлый по­не­дель­ник. Го­во­ри­ли-го­во­ри­ли, а ни к че­му не при­шли. И я ду­маю, что из всех этих раз­го­во­ров ни­че­го не вый­дет, – да и по дру­гим во­про­сам так»[53].5 ап­ре­ля 1908 го­да епи­скоп Гер­мо­ген от­был из Санкт-Пе­тер­бур­га в свою епар­хию.Еще в 1901 го­ду Рус­ская Пра­во­слав­ная Цер­ковь бы­ла вы­нуж­де­на ска­зать свое сло­во о ре­ли­ги­оз­ном уче­нии Льва Тол­сто­го[54] и в свя­зи с этим за­фик­си­ро­вать его по­ло­же­ние как че­ло­ве­ка, от­пав­ше­го от Церк­ви. Тол­стой в от­ве­те Си­но­ду под­твер­дил, что он дей­стви­тель­но от­рек­ся от Церк­ви и яв­ля­ет­ся при­вер­жен­цем изоб­ре­тен­но­го им уче­ния.Отец Иоанн Крон­штадт­ский, на­блю­дая как пас­тырь ду­хов­ную раз­ру­ху, ко­то­рую все­ва­ет уче­ние Тол­сто­го в ду­ши лю­дей, вы­сту­пил в про­по­ве­дях с его об­ли­че­ни­ем[55].Но рус­ское об­ще­ство как буд­то обе­зу­ме­ло и в 1908 го­ду, спу­стя семь лет по­сле от­лу­че­ния Тол­сто­го от Церк­ви, ши­ро­ко празд­но­ва­ло его 80-ле­тие, про­во­дя в его честь с уча­сти­ем «пра­во­слав­ных» вла­стей шум­ные тор­же­ства и на­зы­вая его име­нем об­ще­об­ра­зо­ва­тель­ные шко­лы для сму­ща­е­мо­го его уче­ни­ем на­ро­да. Епи­скоп Гер­мо­ген, как ар­хи­пас­тырь, не со­гла­сил­ся мол­ча­ли­во на­блю­дать это безу­мие, раз­вра­ща­ю­щее ве­ру­ю­щий рус­ский на­род, и вы­сту­пил про­тив пуб­лич­ной де­мон­стра­ции от­ступ­ле­ния от Хри­ста[56]. Для пас­ты­рей он на­пи­сал и разо­слал по епар­хии 28 ав­гу­ста 1908 го­да со­от­вет­ству­ю­щее по­сла­ние[57].9 сен­тяб­ря 1908 го­да ста­ло из­вест­но о но­вом со­ста­ве Си­но­да; при остав­ле­нии пер­во­при­сутву­ю­щим мит­ро­по­ли­та Санкт-Пе­тер­бург­ско­го Ан­то­ния, к ра­бо­те в Си­но­де бы­ли при­вле­че­ны мит­ро­по­ли­ты Мос­ков­ский Вла­ди­мир (Бо­го­яв­лен­ский) и Ки­ев­ский Фла­виан (Го­ро­дец­кий), ар­хи­епи­ско­пы Во­лын­ский Ан­то­ний (Хра­по­виц­кий), Вар­шав­ский Ни­ко­лай (Зи­о­ров), Фин­лянд­ский Сер­гий (Стра­го­род­ский) и епи­ско­пы Там­бов­ский Ин­но­кен­тий (Бе­ля­ев) и Холм­ский Ев­ло­гий (Ге­ор­ги­ев­ский), но епи­ско­пов Се­ра­фи­ма и Гер­мо­ге­на здесь уже не бы­ло, при­чем епи­скоп Се­ра­фим и во­все был пе­ре­ве­ден на Ки­ши­нев­скую ка­фед­ру.13 сен­тяб­ря епи­скоп Се­ра­фим (Чи­ча­гов) пи­сал вла­ды­ке Гер­мо­ге­ну: «Ва­ше Прео­свя­щен­ство, воз­люб­лен­ней­ший Вла­ды­ко! Что я те­бе го­во­рил, то и со­вер­ши­лось. Не хо­тел ты по­ста­рать­ся вра­зу­мить Сто­лы­пи­на, по­вли­ять на него, и мы ока­за­лись вы­ки­ну­ты­ми его мощ­ной ру­кой за борт. Все бы­ло ре­ше­но вес­ною, что мы оста­ем­ся в Си­но­де, и Ан­то­ний – ухо­дит... Сто­лы­пин на­сто­ял на сво­ем, чтобы Ан­то­ний остал­ся, а нас уда­ли­ли. И нас – Хо­зя­ин[d] пре­дал! То­гда, чтобы ме­ня уда­лить от Ца­ря, Ан­то­ний при­ду­мал пе­ре­ве­сти ме­ня в Ки­ши­нев...Вот, до­ро­гой Вла­ды­ка, как кон­чил­ся пер­вый акт из рус­ской си­но­даль­ной тра­ге­дии, и на­учи толь­ко нас, Ца­ри­ца Небес­ная, что нам пред­при­нять для на­ча­ла вто­ро­го ак­та.Во­об­ра­жаю, как ты по­пра­вил­ся за ле­то с ис­то­ри­я­ми и вра­же­ски­ми на­тис­ка­ми! Что толь­ко опять не пе­ре­жи­то! Ви­жу те­бя – и все од­но­го, раз­ры­ва­е­мо­го и упор­ству­ю­ще­го...»[58]23 сен­тяб­ря 1908 го­да друг и еди­но­мыш­лен­ник епи­ско­пов иеро­мо­нах Ве­ни­а­мин (Фед­чен­ков)[e] пи­сал епи­ско­пу Гер­мо­ге­ну в Са­ра­тов, по­яс­няя про­ис­шед­шее: «Дав­но я со­би­рал­ся Вам пи­сать по по­во­ду по­след­них со­бы­тий. Преж­де все­го, о но­вом со­ста­ве Свя­тей­ше­го Си­но­да. Пе­ре­ме­на бы­ла так неожи­дан­на, что про­сто ру­ка­ми толь­ко оста­ет­ся раз­во­дить.Где при­чи­ны? Здесь, в Санкт-Пе­тер­бур­ге, об­щее убеж­де­ние, что это де­ло рук Сто­лы­пи­на. “Чер­но­со­тен­ный” со­став преж­не­го Си­но­да ему, без со­мне­ния, был непри­я­тен. Вла­ды­ка Се­ра­фим, с ко­то­рым мне уда­лось пе­ре­пи­сать­ся на днях, пред­по­ла­га­ет, что Ки­ев­ский съезд и по­сла­ние про­тив Тол­сто­го до кон­ца “взбе­си­ли” его. Но я скло­нен ина­че ду­мать... Де­ло – в вас, в преж­нем со­ста­ве. Сто­лы­пин опа­сал­ся, что “чер­но­со­тен­ный” Си­нод бу­дет про­во­дить идеи съез­да (не го­во­ря уже о преж­них Ва­ших де­лах и за­да­чах); опа­сал­ся, что Вы бу­де­те на­ста­и­вать об от­мене бра­ков с ино­слав­ны­ми, бу­де­те стре­мить­ся изъ­ять де­ла цер­ков­ные из ху­ли­ган­ской Ду­мы – неве­ру­ю­щих и ху­ли­ган­ству­ю­щих ин­тел­ли­ген­тов. По­это­му нуж­но бы­ло по­ло­жить ко­нец преж­не­му со­ста­ву.Это пер­вая при­чи­на.Вто­рая в м<ит­ро­по­ли­те> Ан­то­нии. Помни­те, еще вес­ною пред­по­ла­га­ли, что м<ит­ро­по­лит> Ан­то­ний по­сле неудач­ной по­пыт­ки об­ра­тить­ся к М.Ф.[f], ве­ро­ят­но, пой­дет к Сто­лы­пи­ну. Без со­мне­ния, что Сто­лы­пи­ну “штиль­ное” на­прав­ле­ние м<ит­ро­по­ли­та> Ан­то­ния при­ят­но. При нем он все мо­жет де­лать по-сво­е­му. Напр<имер>, утвер­жда­ют, что ко­гда Сто­лы­пин, узнал о ре­ше­нии К<иев­ско­го> съез­да изъ­ять из Ду­мы де­ла ду­хов­ные, то со­вер­шен­но спо­кой­но бро­сил фра­зу, вро­де то­го: “все бу­дет по-ста­ро­му”. Так лег­ко он мо­жет об­ра­щать­ся толь­ко при мит­роп<оли­те> Ан­то­нии, его гла­вен­стве... Итак, глав­ная цель – это гла­вен­ство м<ит­ро­по­ли­та> Ан­то­ния. То­гда Сто­лы­пин мог и спать и де­лать все спо­кой­но. Пусть съез­ды, пусть по­сла­ния – все это бу­дет “в пре­де­лах уме­рен­но­сти и ак­ку­рат­но­сти”. Глав­ное, чтобы не бы­ло преж­не­го Си­но­да...Осо­бен­но скор­бит ав­ва Фе­о­фан[g]. Скор­бит, что нет твер­дой ру­ки, не на ко­го опе­реть­ся, не у ко­го про­сить по­мо­щи и пр., и осо­бен­но скор­бит и воз­му­ща­ет­ся тем, что свет­ская власть (Сто­лы­пин), да еще в та­ком имен­но (ок­тяб­рист­ском) ду­хе, вме­ши­ва­ет­ся в де­ла Церк­ви.Он да­же пред­ла­га­ет ме­ру: съе­хать­ся в Москве (луч­ше у м<ит­ро­по­ли­та> Вла­ди­ми­ра) всем еди­но­мыш­лен­ни­кам и про­те­сто­вать как-ли­бо. Вплоть до от­кры­той борь­бы с по­ли­ти­кой вме­ша­тель­ства, да еще нецер­ков­но­го вме­ша­тель­ства.Но я что-то со­мне­ва­юсь в прак­ти­че­ской воз­мож­но­сти все­го это­го. Ду­маю, нуж­но дей­ство­вать ина­че – через Гр<иго­рия> Ефи­мо­ви­ча [Рас­пу­ти­на]...Что бу­дет, Бог зна­ет – Его свя­тая во­ля!..До­ро­гой Вла­ды­ка, от­веть­те что-ни­будь. Утешь­те хоть немно­го нас, скор­бя­щих.Ав­ва Фе­о­фан вме­сте со мной про­сит бла­го­сло­ве­ния и свя­тых мо­литв. Он очень лю­бит и чтит Вас. Во­об­ще все мы “фе­о­фа­ни­ты” так­же по­чи­та­ем и лю­бим Вас. Вы нам бли­же и род­нее всех из Вла­дык. Не остав­ляй­те и нас сво­ею лю­бо­вью...»[59]В 1908 го­ду у епи­ско­па Гер­мо­ге­на воз­ник­ли ис­ку­ше­ния, свя­зан­ные с де­я­тель­но­стью на­сто­я­те­ля и стро­и­те­ля Ца­ри­цын­ско­го Свя­то-Ду­хов­ско­го мо­на­сты­ря иеро­мо­на­ха Или­о­до­ра (Тру­фа­но­ва)[60]. Иеро­мо­нах Или­о­дор при­был в Ца­ри­цын в мар­те 1908 го­да и сра­зу стал про­во­дить бе­се­ды, при­влек­шие огром­ное ко­ли­че­ство слу­ша­те­лей и од­новре­мен­но вни­ма­ние мест­ной, враж­деб­ной Церк­ви ле­вой прес­сы и го­род­ской адми­ни­стра­ции.Ца­ри­цын­ская по­ли­ция об­ви­ни­ла иеро­мо­на­ха Или­о­до­ра в «воз­буж­де­нии од­ной ча­сти на­се­ле­ния про­тив дру­гой и раз­жи­га­нии ре­ли­ги­оз­ной нетер­пи­мо­сти»[61]. «Са­ра­тов­ский гу­бер­на­тор... вос­пре­тил ему вся­кие пуб­лич­ные вы­ступ­ле­ния с ре­ча­ми, с пре­ду­пре­жде­ни­ем, что, в слу­чае непод­чи­не­ния это­му рас­по­ря­же­нию, ви­нов­ный бу­дет аре­сто­ван»[62]. Од­новре­мен­но гу­бер­на­тор об­ра­тил­ся к епи­ско­пу Гер­мо­ге­ну «с прось­бой ока­зать на от­ца Или­о­до­ра над­ле­жа­щее воз­дей­ствие»[63].27 мар­та свя­ти­тель на­пра­вил иеро­мо­на­ху Или­о­до­ру уве­ща­тель­ное по­сла­ние, в ко­то­ром, в част­но­сти, на­пи­сал: «Ра­ди Бо­га, про­шу Вас... не ста­рай­тесь поль­зо­вать­ся чи­сто внеш­ней под­держ­кой на­род­ной тол­пы как мас­сы, хо­тя и бла­го­че­сти­вой; не ста­рай­тесь упо­треб­лять эту мзду под­ня­то­го нерв­но­го во­оду­шев­ле­ния на­род­ной тол­пы как ору­дие борь­бы с кем-ли­бо или угро­зы – это сред­ство весь­ма опас­ное, по­доб­но взрыв­ча­то­му сна­ря­ду. Этим сред­ством с ве­ли­чай­шей опас­но­стью и ча­сто с со­вер­шен­ным вре­дом для се­бя и для сво­е­го де­ла поль­зу­ют­ся по­ли­ти­че­ские ми­тин­ги­сты. А меж­ду тем я глу­бо­ко ве­рю, что Ваш дух, Ва­ша рев­ность ищут, со­би­ра­ют, при­вле­ка­ют к Бо­гу на­род, как Бо­жие до­сто­я­ние, и не ищут сво­их си»[64].По­сле уве­ща­ний свя­ти­те­ля иеро­мо­нах Или­о­дор стал бо­лее сдер­жан в сво­их про­по­ве­дях, ста­ра­ясь не до­пус­кать рез­ких и необ­ду­ман­ных вы­ра­же­ний. Од­на­ко это ни­сколь­ко не из­ме­ни­ло взгля­да на него по­ли­ции и чи­нов­ни­ков. Ца­ри­цын­ская по­ли­ция за­кры­ла ауди­то­рию, в ко­то­рой он вы­сту­пал, «под пред­ло­гом яко­бы непроч­но­сти зда­ния, в ко­то­ром по­ме­ща­ет­ся ауди­то­рия»[65], а 10 ав­гу­ста 1908 го­да из­би­ла ве­ру­ю­щих, об­ви­нив их в непод­чи­не­нии вла­сти.И епи­скоп Гер­мо­ген вы­нуж­ден был по это­му по­во­ду пи­сать объ­яс­не­ние Си­но­ду[66].Од­ним из фак­то­ров, внес­ших бес­по­ря­док и сму­ту в епар­хи­аль­ную жизнь, ста­ли пуб­ли­ка­ции в прес­се, ко­то­рые мно­гое не быв­шее изо­бра­жа­ли на сво­их стра­ни­цах как быв­шее, вво­дя в за­блуж­де­ние и сея сму­ту в ду­шах чи­та­те­лей. 15 сен­тяб­ря 1908 го­да епи­скоп Гер­мо­ген об­ра­тил­ся по это­му по­во­ду к Са­ра­тов­ско­му гу­бер­на­то­ру гра­фу Та­ти­ще­ву с пись­мом, в ко­то­ром пе­ре­чис­лил все ис­ка­жа­ю­щие дей­стви­тель­ность пуб­ли­ка­ции[67].4 ок­тяб­ря 1908 го­да в Са­ра­то­ве от­крыл­ся епар­хи­аль­ный съезд ду­хо­вен­ства. В вос­кре­се­нье, 5 ок­тяб­ря, в день те­зо­име­нит­ства Це­са­ре­ви­ча Алек­сия, вла­ды­ка слу­жил ли­тур­гию и мо­ле­бен в ка­фед­раль­ном со­бо­ре Са­ра­то­ва в со­слу­же­нии свя­щен­ни­ков – пред­се­да­те­ля съез­да, неко­то­рых де­ле­га­тов и ду­хо­вен­ства со­бо­ра. По­сле ли­тур­гии свя­ти­тель об­ра­тил­ся к на­ро­ду со сло­вом.Он об­ри­со­вал «тя­гост­ное по­ло­же­ние совре­мен­ной цер­ков­ной про­по­ве­ди, ко­гда лю­ди и ли­ца, при­зван­ные охра­нять по­ря­док и спо­кой­ствие стра­ны, по недо­ра­зу­ме­нию ино­гда, и да­же до­воль­но ча­сто, усмат­ри­ва­ют в со­вер­шен­но чи­стом, здра­вом, жи­вом пас­тыр­ском сло­ве нечто зло­вред­ное!..В при­ме­рах му­же­ствен­ных ис­по­вед­ни­че­ских по­дви­гов жиз­ни и неумол­ка­е­мо­го сло­ва свя­ти­те­лей Мос­ков­ских Пет­ра, Алек­сия, Ио­ны и Филип­па да по­черп­нем мы во бла­го­го­ве­нии бла­го­дат­ную си­лу, пас­тыр­скую рев­ность, му­че­ни­че­скую кре­пость и... бес­стра­шие! Эти свя­тые при­ме­ры вдох­но­вят нас, освя­тят, умуд­рят и укре­пят на тя­же­лом пу­ти на­ше­го пас­тыр­ства, на­ше­го де­ла­ния Хри­сто­ва де­ла! По­мо­лим­ся, да да­ру­ет Ми­ло­сти­вый Гос­подь си­лу и кре­пость Ца­рю на­ше­му – по­ма­зан­ни­ку Неба! И да вос­пи­та­ет, умуд­рит ра­зу­мом вы­со­ким воз­люб­лен­но­го цар­ствен­но­го мла­ден­ца на­след­ни­ка Це­са­ре­ви­ча – этой свет­лой бу­ду­щей на­деж­ды Свя­той Ру­си. Мо­ли­тесь, рус­ские лю­ди, про­си­те Бо­га Все­дер­жи­те­ля, да вы­ну хра­нит Гос­подь Го­су­да­ря, Го­су­да­рынь, На­след­ни­ка и весь цар­ству­ю­щий дом!»[68]По­сле бо­го­слу­же­ния де­ле­га­ты съез­да ду­хо­вен­ства бы­ли при­ня­ты епи­ско­пом, где за­чи­та­ли одоб­рен­ный съез­дом текст те­ле­грам­мы Им­пе­ра­то­ру[69].Пер­вым под­пи­сал­ся под этой те­ле­грам­мой епи­скоп Гер­мо­ген, а за­тем пред­ста­ви­те­ли де­ле­га­тов епар­хи­аль­но­го съез­да.Ве­че­ром то­го же дня в за­ле му­зы­каль­но­го учи­ли­ща со­сто­я­лись оче­ред­ные пас­тыр­ские бе­се­ды, на слу­ша­ние ко­то­рых со­бра­лось мно­же­ство лю­дей. «Чте­ние на­чал... Прео­свя­щен­ней­ший Гер­мо­ген, вдох­но­вен­но жи­вым сло­вом, взяв те­мою – внут­рен­ние ос­но­вы и си­лы в пра­во­слав­но-пас­тыр­ском труд­ни­че­стве»[70].Те­ле­грам­ма епар­хи­аль­но­го съез­да Им­пе­ра­то­ру бы­ла опуб­ли­ко­ва­на в га­зе­тах, и «га­зе­ты ле­во­го на­прав­ле­ния под­верг­ли текст те­ле­грам­мы са­мой оже­сто­чен­ной... кри­ти­ке, ста­ра­ясь вме­сте с тем при­дать те­ле­грам­ме ха­рак­тер ре­во­лю­ци­он­но­го вы­ступ­ле­ния ду­хо­вен­ства»[71].Ед­ва ли не в тот же день, ко­гда в га­зе­те «Брат­ский ли­сток» бы­ли опуб­ли­ко­ва­ны те­ле­грам­ма епи­ско­па и съез­да ду­хо­вен­ства Им­пе­ра­то­ру и про­по­ведь вла­ды­ки за бо­го­слу­же­ни­ем, Са­ра­тов­ский гу­бер­на­тор граф Та­ти­щев на­пи­сал жа­ло­бу в Си­нод.8 ок­тяб­ря епи­скоп Гер­мо­ген от­пра­вил обер-про­ку­ро­ру разъ­яс­ни­тель­ное пись­мо, при­ло­жив к нему пуб­ли­ка­цию «Брат­ско­го лист­ка»; он пи­сал: «Из то­го об­сто­я­тель­ства, что мо­ло­дой че­ло­век, ис­прав­ля­ю­щий обя­зан­но­сти гу­бер­на­то­ра в ужас­но бой­кой ре­во­лю­ци­ни­зо­ван­ной гу­бер­нии, осме­лил­ся за од­но лишь по­уче­ние, ска­зан­ное в хра­ме епи­ско­пом, по­тре­бо­вать его уда­ле­ния из го­ро­да (!), мож­но усмот­реть, ка­ко­во это по­ло­же­ние... Пре­да­ет­ся, сле­до­ва­тель­но, за­бве­нию и да­же пре­зре­нию вся са­мо­от­вер­жен­ная де­я­тель­ность ду­хов­но­го ли­ца в те­че­ние по­чти шест­на­дца­ти лет в двух са­мых вул­ка­ни­че­ских пунк­тах Рос­сии: Кав­ка­зе и Са­ра­то­ве... Это об­сто­я­тель­ство с во­пи­ю­щей яр­ко­стью до­ка­зы­ва­ет, до ка­ко­го бес­че­ло­ве­чия и край­но­сти до­шли стес­не­ния и пре­сле­до­ва­ния со сто­ро­ны совре­мен­но­го ду­ха вре­ме­ни про­тив Пра­во­слав­ной Церк­ви и ду­хо­вен­ства: даль­ше ид­ти уже неку­да!.. Тос­ка и му­ка невы­ра­зи­мо гне­тут... дух всех пра­во­слав­но-ве­ру­ю­щих лю­дей, и по­ис­ти­не, “несть ми­ра, несть успо­ко­е­ния ни в гра­дах, ни в ве­сях на­ших” (мо­лит­ва Свя­тей­ше­го Си­но­да)...И на­до бы по­за­бо­тить­ся имен­но о пра­во­слав­ных лю­дях, а не при­спо­саб­ли­вать­ся все­ми ме­ра­ми и за­ко­на­ми к ино­ве­рию и ино­сла­вию...»[72]На сле­ду­ю­щий день пре­мьер-ми­нистр Сто­лы­пин, за­щи­щая по­зи­цию гра­фа Та­ти­ще­ва, от­пра­вил пись­мо обер-про­ку­ро­ру Из­воль­ско­му. «...Остав­ле­ние де­ла без по­след­ствий, – пи­сал он, – по­ве­дет к невоз­мож­но­му по­ло­же­нию гу­бер­на­то­ра, осо­бен­но вви­ду аги­та­ции ис­туп­лен­ных лю­дей, ре­кла­ми­ру­е­мой и Ва­шим “Ко­ло­ко­лом”. Я на­хо­жу, что необ­хо­ди­мо вы­звать Гер­мо­ге­на и не пус­кать его об­рат­но, да­же для про­ща­ния с епар­хи­ей, так как неми­ну­е­мо воз­никнет но­вый скан­дал»[73].По бла­го­сло­ве­нию епи­ско­па Гер­мо­ге­на бы­ла со­зда­на ко­мис­сия «для со­став­ле­ния до­кла­да Выс­шей цер­ков­ной вла­сти в Рос­сии о том, что все­под­дан­ней­шая те­ле­грам­ма съез­да не име­ет то­го ре­во­лю­ци­он­но­го ха­рак­те­ра, ка­кой ей при­дан в ле­вой пе­ча­ти»[74].Обер-про­ку­рор Свя­тей­ше­го Си­но­да Из­воль­ский в свя­зи с вме­ша­тель­ством Сто­лы­пи­на пре­ду­пре­дил про­то­и­е­рея Иоан­на Вос­тор­го­ва о воз­мож­но­сти пе­ре­во­да епи­ско­па Гер­мо­ге­на на дру­гую ка­фед­ру, и про­то­и­е­рей Иоанн по­спе­шил к от­цу Иоан­ну Крон­штадт­ско­му, ко­то­рый, глу­бо­ко пе­ре­жи­вая все про­ис­хо­дя­щее, весь­ма со­чув­ство­вал Прео­свя­щен­но­му Гер­мо­ге­ну. Для от­ца Иоан­на епи­скоп Гер­мо­ген был об­раз­цом тех немно­гих, кто, как и он сам, сме­ло вы­сту­пи­ли про­тив ду­ха вре­ме­ни, не счи­та­ясь с по­след­стви­я­ми для сво­е­го лич­но­го по­ло­же­ния. В сво­ем днев­ни­ке 13 ок­тяб­ря 1908 го­да отец Иоанн за­пи­сал: «Гос­по­ди, за­щи­ти и удер­жи в Са­ра­то­ве епи­ско­па Гер­мо­ге­на, и да не пре­мог­ут его нече­сти­вые»[75].Ве­че­ром 14 ок­тяб­ря пра­вые чле­ны Го­судар­ствен­ной Ду­мы со­ста­ви­ли те­ле­грам­му на имя мит­ро­по­ли­та Ан­то­ния и ко­пию – обер-про­ку­ро­ру Из­воль­ско­му с прось­бой не пе­ре­во­дить епи­ско­па Гер­мо­ге­на с Са­ра­тов­ской ка­фед­ры[76].Узнав о по­стиг­ших свя­ти­те­ля ис­ку­ше­ни­ях, мно­гие пас­ты­ри и при­хо­ды ста­ли об­ра­щать­ся к нему с пись­ма­ми под­держ­ки[77].Хо­ро­шо знав­ший вла­ды­ку из­вест­ный об­ще­ствен­ный де­я­тель Лев Ти­хо­ми­ров 20 ок­тяб­ря 1908 го­да пи­сал ему: «Я рас­ста­вал­ся с Ва­ми в пол­ной уве­рен­но­сти иметь удо­воль­ствие сно­ва уви­дать Вас зи­мой[h], а те­перь ис­чез­ла не толь­ко эта на­деж­да, но слы­шу об ис­ку­ше­ни­ях, окру­жив­ших Ва­ше свя­ти­тель­ское слу­же­ние да­же и на ка­фед­ре Ва­шей. Не мо­гу воз­дер­жать­ся вы­ска­зать Ва­ше­му Прео­свя­щен­ству свою скорбь по это­му по­во­ду, свое ува­же­ние к Ва­ше­му слу­же­нию и свою на­деж­ду на то, что Гос­подь Бог под­дер­жит Сво­е­го слу­жи­те­ля ими­же весть пу­тя­ми.Тя­же­лый ис­кус про­хо­дит пра­во­сла­вие на Ру­си в на­ши дни, и не толь­ко по друж­но­му на­тис­ку про­тив­ни­ков, но и по то­му, что в са­мой пра­во­слав­ной сре­де неред­ко при­хо­дит­ся ду­мать: “своя сво­их не по­зна­ша”...На­де­юсь, Прео­свя­щен­ней­ший Вла­ды­ка, что не от­ка­же­те мне в Ва­шей мо­лит­ве о Бо­жьей по­мо­щи в труд­но­стях и слож­но­стях, усе­и­ва­ю­щих и мой скром­ный путь и неред­ко за­ту­ма­ни­ва­ю­щих по­ня­тие о том, что де­лать для то­го, чтобы де­лать не свое, а Бо­жье де­ло»[78].Свя­тей­ший Си­нод от­пра­вил в Са­ра­тов­скую епар­хию в ка­че­стве ре­ви­зо­ра то­ва­ри­ща обер-про­ку­ро­ра се­на­то­ра Алек­сея Пет­ро­ви­ча Ро­го­ви­ча, ко­то­рый 27 ок­тяб­ря 1908 го­да ве­че­ром дол­жен был при­быть в Ца­ри­цын. На од­ной из бли­жай­ших к Ца­ри­цы­ну стан­ций к ре­ви­зо­ру при­со­еди­нил­ся гу­бер­на­тор граф Та­ти­щев в со­про­вож­де­нии на­чаль­ни­ка Са­ра­тов­ско­го гу­берн­ско­го жан­дарм­ско­го управ­ле­ния. Гу­бер­на­тор за­явил, что им по­лу­че­на от ца­ри­цын­ско­го по­лиц­мей­сте­ра те­ле­грам­ма о том, что Прео­свя­щен­ный Гер­мо­ген го­то­вит­ся встре­тить ре­ви­зо­ра на вок­за­ле пат­ри­о­ти­че­ской ма­ни­фе­ста­ци­ей.– Не по­шле­те ли те­ле­грам­му об от­мене та­кой встре­чи? – спро­сил гу­бер­на­тор.Алек­сей Пет­ро­вич, про­явив бла­го­ра­зу­мие, не стал по­сы­лать те­ле­грам­мы, и ко­гда подъ­е­ха­ли к Ца­ри­цы­ну, вы­яс­ни­лось, что до­не­се­ние по­ли­ции, ко­то­ро­му столь до­ве­ря­ла гу­берн­ская власть, бы­ло лож­ным: его встре­тил вла­ды­ка с дву­мя про­то­и­е­ре­я­ми – клю­ча­рем са­ра­тов­ско­го ка­фед­раль­но­го со­бо­ра и мест­ным бла­го­чин­ным.Озна­ко­мив­шись со всем след­ствен­ным ма­те­ри­а­лом, со­бран­ным как епар­хи­ей, так и су­деб­ны­ми вла­стя­ми, то­ва­рищ обер-про­ку­ро­ра озна­ко­мил­ся и с пись­ма­ми в за­щи­ту иеро­мо­на­ха Или­о­до­ра, под ко­то­ры­ми сто­я­ли ты­ся­чи под­пи­сей, – два пись­ма бы­ли по­да­ны ему лич­но – от пра­во­слав­но­го Брат­ства и от ра­бо­чих за­во­да «Урал-Вол­га». Он по­бе­се­до­вал с неко­то­ры­ми из под­пи­сав­ших пись­ма, и они рас­ска­за­ли ему, что про­по­ве­ди от­ца Или­о­до­ра отрез­ви­ли их «от ре­во­лю­ци­он­но­го уга­ра, вер­ну­ли к се­мье, к Церк­ви, от­да­ли­ли от пьян­ства»[79].29 ок­тяб­ря 1908 го­да епи­скоп Гер­мо­ген в за­клю­че­ние ис­то­рии об из­би­е­нии по­ли­ци­ей ве­ру­ю­щих на­пра­вил Алек­сею Пет­ро­ви­чу Ро­го­ви­чу пись­мо[80].Про­ана­ли­зи­ро­вав став­шие ему из­вест­ны­ми фак­ты, си­но­даль­ный ре­ви­зор со­ста­вил от­чет[81], по­сле ко­то­ро­го епи­скоп Гер­мо­ген был остав­лен на Са­ра­тов­ской ка­фед­ре.В ав­гу­сте 1909 го­да Ми­ни­стер­ство внут­рен­них дел по­лу­чи­ло све­де­ния, что 27-го и 28 июля на «лес­ных при­ста­нях го­ро­да Ца­ри­цы­на ба­сто­ва­ло око­ло трех ты­сяч ра­бо­чих, при­чем пре­кра­ще­ние ра­бот, по­ми­мо при­чин эко­но­ми­че­ских, бы­ло в зна­чи­тель­ной сте­пе­ни ре­зуль­та­том про­по­ве­ди од­но­го из мо­на­стыр­ских свя­щен­ни­ков о необ­хо­ди­мо­сти со­блю­де­ния всех вос­крес­ных и празд­нич­ных дней... По­доб­ные про­по­ве­ди про­из­но­си­лись по пред­пи­са­нию епар­хи­аль­ной вла­сти со вре­ме­ни воз­буж­де­ния в Го­судар­ствен­ном Со­ве­те во­про­са о со­кра­ще­нии празд­ни­ков, при­чем на необ­хо­ди­мо­сти со­хра­не­ния та­ко­вых осо­бен­но на­ста­и­вал в сво­их про­по­ве­дях иеро­мо­нах Или­о­дор»[82].Ми­ни­стер­ство вы­сла­ло за­прос по это­му по­во­ду обер-про­ку­ро­ру Свя­тей­ше­го Си­но­да С.М. Лу­кья­но­ву, а тот за­про­сил Са­ра­тов­ско­го епи­ско­па Гер­мо­ге­на, ко­то­рый, как счи­та­ла по­ли­ция, под­дер­жал пра­во­слав­ных ра­бо­чих, от­пра­вив иеро­мо­на­ху Или­о­до­ру те­ле­грам­му: «Имею све­де­ния, что ра­бо­чие аре­сто­ва­ны за до­мо­га­тель­ство вос­крес­но­го от­ды­ха. Узнай­те, кто аре­сто­ван, за что»[83]. Обер-про­ку­рор, из­ло­жив по­сту­пив­шие к нему све­де­ния, по­про­сил на них от­зыв епи­ско­па.Епи­скоп Гер­мо­ген об­ра­зо­вал ко­мис­сию из ду­хо­вен­ства по вы­яс­не­нию, кто из ра­бо­чих в дей­стви­тель­но­сти по­се­щал хра­мы и празд­но­вал ре­ли­ги­оз­ные празд­ни­ки. Вла­ды­ка дал свое за­клю­че­ние в пись­ме обер-про­ку­ро­ру Свя­тей­ше­го Си­но­да Лу­кья­но­ву, из­ло­жив все об­сто­я­тель­ства, пред­ше­ство­вав­шие за­ба­стов­ке[84].Свя­ти­тель чрез­вы­чай­но был обес­по­ко­ен то­гда мас­со­вой ги­бе­лью хри­сти­ан­ских душ в бес­по­щад­ных вол­нах са­мо­го гру­бо­го раз­вра­та, по­ра­жа­ю­ще­го лю­дей тяж­ки­ми бо­лез­ня­ми, несу­щи­ми и ду­хов­ную и физи­че­скую смерть. В 1909 го­ду в свя­зи с из­ве­сти­я­ми о на­си­лии, со­вер­шен­ном в Са­ра­то­ве над вось­ми­лет­ней де­воч­кой, епи­скоп по­сле бо­го­слу­же­ния об­ра­тил­ся к пастве с го­ря­чим при­зы­вом к борь­бе с раз­вра­том[85].В это вре­мя в рус­ском об­ра­зо­ван­ном об­ще­стве ма­ло оста­ва­лось лю­дей, го­то­вых к ра­зум­ной и со­зи­да­тель­ной де­я­тель­но­сти: од­ни, за­ни­мая те или иные вы­со­кие по­сты, слу­жи­ли не Оте­че­ству, а се­бе, за­бы­вая де­лать и раз­ни­цу меж­ду ин­те­ре­са­ми Ро­ди­ны и соб­ствен­ны­ми; дру­гие хо­тя и де­мон­стри­ро­ва­ли же­ла­ние дей­ство­вать на бла­го Ро­ди­ны, но уже дав­но не пред­став­ля­ли се­бе, ка­ко­вы ос­но­вы это­го бла­га, на чем стро­и­лось ра­нее бы­тие рус­ско­го че­ло­ве­ка и бла­го стра­ны: отой­дя от Пра­во­слав­ной Церк­ви, они за­ча­стую дей­ство­ва­ли, ру­ко­вод­ству­ясь уже ис­клю­чи­тель­но сво­и­ми стра­стя­ми, и вме­сто со­зи­да­ния вно­си­ли в об­ще­ство дух раз­ру­ше­ния; тре­тьи – нена­ви­де­ли Пра­во­слав­ную Цер­ковь и Рос­сию и со­зна­тель­но тру­ди­лись над их раз­ру­ше­ни­ем, лишь при­кры­ва­ясь сло­ва­ми о бла­ге стра­ны. Ле­вые ли­бе­раль­ные и ре­во­лю­ци­он­ные га­зе­ты по­сто­ян­но пуб­ли­ко­ва­ли ма­те­ри­а­лы, чтобы ском­про­ме­ти­ро­вать епи­ско­па Гер­мо­ге­на. 6 фев­ра­ля 1909 го­да в га­зе­те «Са­ра­тов­ский ли­сток» бы­ла на­пе­ча­та­на ста­тья о том, буд­то в со­бра­нии Пра­во­слав­но­го брат­ства свя­щен­ник Мат­фей Кар­ма­нов за­ни­мал­ся аги­та­ци­ей с це­лью пре­пят­ство­вать про­ве­де­нию в жизнь за­ко­на об от­ве­де­нии кре­стья­нам зем­ли под ху­то­ра. Эта за­мет­ка в ка­че­стве оче­ред­но­го до­но­са бы­ла пре­про­вож­де­на обер-про­ку­ро­ру Свя­тей­ше­го Си­но­да Лу­кья­но­ву, и тот по­тре­бо­вал от вла­ды­ки объ­яс­не­ний.16 мая то­го же го­да епи­скоп Гер­мо­ген на­пра­вил обер-про­ку­ро­ру от­вет, разъ­яс­нив, что эта за­мет­ка яв­ля­ет­ся все­го лишь оче­ред­ным до­но­сом[86]. Озна­ко­мив­шись с объ­яс­не­ни­ем епи­ско­па, обер-про­ку­рор при­нял ре­ше­ние все оста­вить без по­след­ствий и не вы­сту­пать с пуб­лич­ны­ми опро­вер­же­ни­я­ми.Пе­ку­щий­ся о спа­се­нии душ ар­хи­пас­тырь не бо­ял­ся враж­ду­ю­ще­го про­тив Ис­ти­ны ми­ра и, по­доб­но свя­ти­те­лям Ва­си­лию Ве­ли­ко­му и Иоан­ну Зла­то­усту, за­щи­щал пра­во­сла­вие от про­по­ве­дей без­бо­жия и раз­вра­та, ко­то­рые ста­ли гром­ко то­гда раз­да­вать­ся с те­ат­раль­ных под­мост­ков. Са­ра­тов­ское ду­хо­вен­ство вы­ра­зи­ло про­тест про­тив зре­лищ, име­ю­щих без­нрав­ствен­ный ха­рак­тер. Прео­свя­щен­ный Гер­мо­ген под­дер­жал ду­хо­вен­ство и на­пи­сал: «Вполне со­гла­сен со взгля­дом ду­хо­вен­ства на ха­рак­тер­ное те­че­ние (про­ти­во­нрав­ствен­ное и про­ти­во­ре­ли­ги­оз­ное) ны­неш­не­го вре­ме­ни; вы­ра­жаю пол­ную го­тов­ность хо­да­тай­ство­вать пе­ред выс­шею ду­хов­ною и свет­скою властьми о пре­се­че­нии... зла»[87].Епи­скоп Гер­мо­ген вы­сту­пил про­тив по­ста­нов­ки в Са­ра­то­ве пьес «Анат­э­ма» и «Ан­фи­са» Лео­ни­да Ан­дре­ева, об­ра­тив­шись с прось­бой через пред­во­ди­те­ля дво­рян­ства к Са­ра­тов­ско­му гу­бер­на­то­ру за­щи­тить пра­во­слав­ных, но по­лу­чил от­вет, что «в этих пье­сах не ви­дит­ся ни­че­го та­ко­го... да и гу­бер­на­тор не име­ет пра­ва вос­пре­щать пьес, раз­ре­шен­ных цен­зу­рой»[88]. Вла­ды­ке ста­ло яс­но, что власть от­ка­зы­ва­ет­ся от за­щи­ты нрав­ствен­ных ос­нов на­род­ной жиз­ни, ко­то­рые име­ют сво­им ис­точ­ни­ком пра­во­сла­вие.14 но­яб­ря 1909 го­да в са­ра­тов­ском ка­фед­раль­ном со­бо­ре епи­скоп про­из­нес сло­во по по­во­ду по­ста­нов­ки пьес «Анат­э­ма» и «Ан­фи­са», за­кон­чив его об­ра­ще­ни­ем к свет­ской вла­сти в ли­це гу­бер­на­то­ра гра­фа Та­ти­ще­ва, при­сут­ство­вав­ше­го за бо­го­слу­же­ни­ем, с хо­да­тай­ством о при­ня­тии всех воз­мож­ных мер по пре­кра­ще­нию воз­му­ти­тель­но­го бо­го­хуль­ства и про­по­ве­ди раз­вра­та на те­ат­раль­ных под­мост­ках.В тот же день гу­бер­на­тор от­пра­вил ми­ни­стру внут­рен­них дел в Санкт-Пе­тер­бург шиф­ро­ван­ную те­ле­грам­му, из­ло­жив про­по­ведь епи­ско­па о пье­сах, в ко­то­рых, по мне­нию епи­ско­па, «до­пус­ка­ет­ся оскорб­ле­ние Бо­га... Про­ся снять пье­сы с ре­пер­ту­а­ра... [епи­скоп] ука­зал, что по­ру­га­ние Бо­га вы­зы­ва­ет спра­вед­ли­вый на­род­ный гнев, с ко­то­рым власть не мо­жет не счи­тать­ся. До­кла­ды­вая [об] из­ло­жен­ном, до­бав­ляю, пье­са “Анат­э­ма” ста­вит­ся [по] цен­зу­ри­ро­ван­но­му эк­зем­пля­ру... Вче­ра прось­ба двух чле­нов Пра­во­слав­но­го брат­ско­го со­ю­за вос­пре­тить “Анат­эму”... остав­ле­на мной без удо­вле­тво­ре­ния, разъ­яс­не­но, что пье­са раз­ре­ше­на цен­зу­рой и мо­жет быть вос­пре­ще­на лишь в слу­чае из­вра­ще­ния»[89], – пи­сал он.«Вы­сту­пая с пас­тыр­ским сло­вом про­тив пье­сы, – пи­сал поз­же вла­ды­ка, – я во­все не имел в ви­ду той или иной ли­те­ра­тур­ной цен­но­сти ее – а она, по об­ще­му при­зна­нию, ни­чтож­на – я имел в ви­ду эту пье­су как воз­му­ти­тель­ный паск­виль про­тив Бо­же­ствен­но­го Про­ви­де­ния и всех до­ро­гих и свя­щен­ных для каж­до­го хри­сти­а­ни­на пред­ме­тов ве­ры. Ведь уже са­мый факт оскорб­ле­ния Бо­жье­го Ли­ца и Бо­жье­го Про­мыс­ла, Бо­жье­го де­ла в че­ло­ве­че­стве дол­жен до глу­би­ны ду­ши оскорб­лять и воз­му­щать тех (пра­во­слав­ных), ко­то­рые чуть ли не в несколь­ких ша­гах от те­ат­ра сла­вят То­го же Гос­по­да Бо­га и все Его чуд­ные де­ла и спа­си­тель­ное про­мыш­ле­ние о че­ло­ве­че­стве!..Ес­ли взять во вни­ма­ние, по­вто­ряю, фак­ти­че­ское оскорб­ле­ние и вы­сме­и­ва­ние свя­тей­ших пред­ме­тов хри­сти­ан­ской ве­ры, то по­ис­ти­не пред­став­ля­ет­ся весь­ма стран­ным – чтобы не ска­зать боль­ше – ве­ли­ко­душ­но-снис­хо­ди­тель­ное от­но­ше­ние к паск­ви­лю про­тив ре­ли­гии неко­то­рых власть иму­щих свет­ских лиц. В са­мом де­ле, лю­ди, ко­то­рым вве­ря­ет­ся внут­рен­нее и внеш­нее упо­ря­до­че­ние и уми­ро­тво­ре­ние дей­стви­тель­ных, фак­ти­че­ски про­яв­ля­е­мых сто­рон жиз­ни и по­ве­де­ния об­ще­ства, по­сту­па­ют как тео­ре­ти­ки-фило­со­фы, вер­нее, как су­хие кан­це­ля­ри­сты: они не на­хо­дят в пье­сах, по­доб­ных “Анат­эме”, ни­че­го та­ко­го, с чем бы сле­до­ва­ло се­рьез­но счи­тать­ся толь­ко по­то­му, быть мо­жет, что са­ми пье­сы не та­лант­ли­вы... Ес­ли же эти лю­ди не фило­со­фы, не кан­це­ля­ри­сты, так, ве­ро­ят­но, пред­на­ме­рен­ные и упор­ные по­пусти­те­ли об­ще­ствен­но­го зла...»[90]Об­ра­зо­ван­ное об­ще­ство, ко­то­рое толь­ко по име­ни еще на­зы­ва­лось хри­сти­ан­ским, вос­ста­ло на вла­ды­ку за его за­щи­ту хри­сти­ан­ских ис­тин и нрав­ствен­но­сти, так что свя­ти­те­лю при­шлось сно­ва объ­яс­нять­ся, и на этот раз со сво­им на­чаль­ством[91].Хо­тя ре­во­лю­ци­он­ные вол­не­ния, свя­зан­ные с на­си­ли­ем, к то­му вре­ме­ни и пре­кра­ти­лись, од­на­ко агрес­сив­но без­бож­ное на­стро­е­ние об­ще­ства оста­лось по­чти та­ким же. Во вре­мя крест­но­го хо­да на Вол­гу 6 ян­ва­ря 1910 го­да, в празд­ник Бо­го­яв­ле­ния Гос­под­ня, ко­гда сонм свя­щен­но­слу­жи­те­лей во гла­ве с епи­ско­пом Гер­мо­ге­ном в окру­же­нии мно­же­ства пра­во­слав­ных ми­рян шел по на­прав­ле­нию к Вол­ге, са­ра­тов­ская мо­ло­дежь сто­я­ла по сто­ро­нам, упе­рев ру­ки в бо­ка, в шап­ках и с па­пи­ро­са­ми, пле­ва­ла ше­лу­хой се­ме­чек и сме­я­лась ка­ким-то де­мо­ни­че­ским сме­хом над непо­нят­ным для нее хри­сти­ан­ским тор­же­ством[92].В 1910 го­ду в про­по­ве­ди в Верб­ное вос­кре­се­нье вла­ды­ка ска­зал сло­во, объ­яс­няя, по­че­му вро­де бы и ве­ру­ю­щие и во вся­ком слу­чае по­се­ща­ю­щие хра­мы лю­ди вдруг ста­но­вят­ся агрес­сив­ны­ми без­бож­ни­ка­ми[93].Опи­сы­вая 10-лет­нее слу­же­ние епи­ско­па Гер­мо­ге­на в Са­ра­тов­ской епар­хии, га­зе­та «Брат­ский ли­сток» пи­са­ла: «На­стой­чи­во тре­буя от под­ве­до­мо­го ду­хо­вен­ства рев­но­сти в ис­пол­не­нии сво­их пас­тыр­ских обя­зан­но­стей, вла­ды­ка при­ни­ма­ет все за­ви­ся­щие от него ме­ры к под­ня­тию и воз­вы­ше­нию ав­то­ри­те­та ду­хо­вен­ства, к ограж­де­нию его от про­ис­ков и зло­упо­треб­ле­ний со сто­ро­ны власть иму­щих – ду­хов­ных и свет­ских лиц, к по­ощ­ре­нию его пас­тыр­ских тру­дов...Со вре­ме­ни вступ­ле­ния Прео­свя­щен­но­го вла­ды­ки Гер­мо­ге­на на Са­ра­тов­скую ка­фед­ру все ста­ло за­ви­сеть лич­но от его ар­хи­пас­тыр­ско­го бла­го­усмот­ре­ния вне вся­ких ка­ких бы то ни бы­ло по­сто­рон­них вли­я­ний; по­те­ря­ла свою си­лу про­тек­ция; пре­кра­ти­лись... прак­ти­ко­вав­ша­я­ся ино­гда “по­куп­ка” луч­ших и бо­лее обес­пе­чен­ных мест за день­ги и дру­гие в по­доб­ных слу­ча­ях зло­упо­треб­ле­ния, еще так недав­но “дей­ство­вав­шие” в епар­хии. Вне вся­ких по­до­зре­ний у ду­хо­вен­ства епар­хии ста­ла кан­це­ля­рия епи­ско­па, во гла­ве ко­то­рой по­став­ле­но ли­цо с выс­шим ака­де­ми­че­ским об­ра­зо­ва­ни­ем. Толь­ко при вла­ды­ке Гер­мо­гене ста­ли воз­мож­ны­ми слу­чаи, ко­гда без­вест­ные до­се­ле тру­же­ни­ки, им за­ме­чен­ные, пе­ре­во­ди­лись им са­мим на луч­шие ме­ста в уезд­ные го­ро­да и да­же в са­мый Са­ра­тов, о чем они, не имея свя­зей и про­тек­ции, не мог­ли ра­нее и меч­тать.По­сле ду­хо­вен­ства пред­ме­том са­мо­го бди­тель­но­го, на­стой­чи­во­го, мож­но ска­зать, вни­ма­ния вла­ды­ки бы­ли и есть хра­мы, мо­на­сты­ри и шко­лы[94]. За вре­мя свя­ти­тель­ства вла­ды­ки Гер­мо­ге­на по­стро­е­но и освя­ще­но свы­ше пя­ти­де­ся­ти хра­мов, из ко­их в од­ном Са­ра­то­ве во­семь...Лю­бим жи­те­ля­ми го­ро­да Са­ра­то­ва Се­ра­фи­мов­ский храм – на кон­це го­ро­да, слу­жит он как бы ме­стом па­лом­ни­че­ства из цен­тра го­ро­да к пре­по­доб­но­му Се­ра­фи­му для лю­дей, чту­щих с осо­бым бла­го­го­ве­ни­ем па­мять се­го угод­ни­ка Бо­жия. На доб­ро­воль­ные по­жерт­во­ва­ния ни­ще­люб­цев во имя пре­по­доб­но­го Се­ра­фи­ма со­дер­жит­ся от­кры­тый вла­ды­кою при оном хра­ме и им осо­бо по­кро­ви­тель­ству­е­мый Алек­се­ев­ский дет­ский при­ют, в ко­ем вос­пи­ты­ва­ет­ся еже­год­но не ме­нее пя­ти­де­ся­ти маль­чи­ков-си­рот... При вла­ды­ке же Гер­мо­гене от­кры­то вновь око­ло ше­сти­де­ся­ти са­мо­сто­я­тель­ных при­хо­дов.Об­ра­ще­но вла­ды­кою осо­бен­ное вни­ма­ние на бла­го­устрой­ство и умно­же­ние мо­на­сты­рей в епар­хии, ски­тов, пу́сты­нек, – этих, по его сло­вам, жи­во­нос­ных ис­точ­ни­ков, к ко­им с сер­деч­ною ве­рою при­бе­га­ют все скор­бя­щие, озлоб­лен­ные, отя­го­щен­ные жи­тей­ски­ми невзго­да­ми и нуж­да­ми лю­ди... За ис­клю­че­ни­ем го­ро­да Ка­мы­ши­на все го­ро­да Са­ра­тов­ской епар­хии, бла­го­да­ря тру­дам и де­я­тель­но­му уча­стию и под­держ­ке – не толь­ко нрав­ствен­ной, но и ма­те­ри­аль­ной со сто­ро­ны Прео­свя­щен­но­го вла­ды­ки Гер­мо­ге­на, име­ют или бу­дут иметь свои оби­те­ли или по­дво­рья, ка­ко­вые уже и те­перь до­став­ля­ют уте­ше­ние, от­ра­ду, ду­хов­ное успо­ко­е­ние и спа­се­ние ве­ру­ю­ще­му и бла­го­че­сти­во­му на­ро­ду рус­ско­му...»[95]«Чтобы предо­ста­вить мо­на­ше­ству­ю­щим боль­ше удобств для про­хож­де­ния при­ня­то­го ими на се­бя по­дви­га, Прео­свя­щен­ней­шим Гер­мо­ге­ном в пер­вом же го­ду епар­хи­аль­но­го управ­ле­ния за­го­род­ное ар­хи­ерей­ское по­ме­ще­ние, сто­я­щее близ Пре­об­ра­жен­ско­го мо­на­сты­ря, об­ра­ще­но в об­ще­жи­тель­ный муж­ской скит, ни­ко­гда не вход­ный для лиц жен­ско­го по­ла, с неопу­сти­тель­ным еже­днев­ным, пол­ным, стро­го устав­ным бо­го­слу­же­ни­ем; при­чем преж­няя цер­ковь зна­чи­тель­но рас­ши­ре­на, су­ще­ство­вав­шие по­ме­ще­ния ка­пи­таль­но от­ре­мон­ти­ро­ва­ны и нема­ло воз­ве­де­но вновь; со­об­раз­но с от­крыв­ши­ми­ся по­треб­но­стя­ми но­вых на­сель­ни­ков и для луч­ше­го вве­де­ния и укреп­ле­ния в нем стро­го мо­на­ше­ской жиз­ни бы­ли вы­зва­ны из из­вест­ной Глин­ской пу­сты­ни семь ино­ков...Од­новре­мен­но с от­кры­ти­ем и обо­ру­до­ва­ни­ем се­го ски­та, и да­же несколь­ко рань­ше, в са­мом ар­хи­ерей­ском до­ме вве­ден ино­че­ский строй жиз­ни, по чи­ну то­же об­ще­жи­тия, при­чем бра­тии, здесь за­ня­той лишь по­слу­ша­ни­я­ми цер­ков­ны­ми, предо­став­ле­на пол­ная воз­мож­ность от­дать се­бя все­це­ло сво­е­му пер­во­му и глав­но­му де­лу – мо­лит­ве, что на­стой­чи­во тре­бу­ет­ся вла­ды­кою, по­сто­ян­но при­сут­ству­ю­щим на бо­го­слу­же­ни­ях...Та­ким об­ра­зом, Прео­свя­щен­ным Гер­мо­ге­ном за ис­тек­шее де­ся­ти­ле­тие вос­со­зда­ны два близ­кие к по­ги­бе­ли мо­на­сты­ря и вновь от­кры­то, вклю­чая Та­лов­скую жен­скую оби­тель, две­на­дцать при­бе­жищ для ищу­щих “еди­но­го на по­тре­бу”...»[96]Про­то­и­е­рей Сер­гий Чет­ве­ри­ков вспо­ми­нал впо­след­ствии о слу­же­нии вла­ды­ки в Са­ра­то­ве: «Я при­был в Са­ра­тов на жи­тель­ство осе­нью 1901 го­да, т.е. в од­ном го­ду с его Прео­свя­щен­ством, и в про­дол­же­ние ше­сти лет имел воз­мож­ность близ­ко на­блю­дать его ар­хи­пас­тыр­скую де­я­тель­ность. С пер­вой же встре­чи мо­ей с вла­ды­кою его об­раз не мог не за­пе­чат­леть­ся в мо­ей ду­ше, и про­ве­ден­ные мною под его ар­хи­пас­тыр­ским во­ди­тель­ством шесть лет оста­ви­ли во мне мно­гие, раз­но­об­раз­ные, свет­лые вос­по­ми­на­ния...С пер­вых же дней мо­е­го пре­бы­ва­ния в Са­ра­то­ве я узнал вла­ды­ку Гер­мо­ге­на как на­род­но­го мо­лит­вен­ни­ка и на­род­но­го на­став­ни­ка. По­том я еще узнал его как щед­ро­го бла­го­тво­ри­те­ля, и с та­ки­ми чер­та­ми сво­е­го ду­хов­но­го об­ли­ка он и остал­ся на­все­гда в мо­ей па­мя­ти.Что ме­ня еще осо­бен­но по­ра­жа­ло и при­вле­ка­ло в Прео­свя­щен­ном – это его со­вер­шен­но юно­ше­ская от­зыв­чи­вость на вся­кое доб­рое на­чи­на­ние и пол­ное пре­не­бре­же­ние к сво­е­му соб­ствен­но­му удоб­ству и по­кою. Ведь он был вла­ды­ка – есте­ствен­но, ка­за­лось бы, ему иметь у се­бя опре­де­лен­ные ча­сы для при­е­ма по­се­ти­те­лей, а в осталь­ное вре­мя или за­ни­мать­ся бу­маж­ны­ми де­ла­ми, или ли­те­ра­тур­ной ра­бо­той и т.д., сло­вом, от­да­вать свой до­суг се­бе, сво­им ин­те­ре­сам. Ни­че­го по­доб­но­го.Се­бе он не при­над­ле­жал. В лю­бое вре­мя дня к нему яв­ля­лись гим­на­зи­сты, гим­на­зист­ки, и он вы­хо­дил к ним и бе­се­до­вал по­дол­гу. Он мог по­ехать... в го­сти к ка­ко­му-ни­будь бла­го­че­сти­во­му ме­ща­ни­ну. Ко­гда я, бу­дучи еще ед­ва зна­ком с ним, за­бо­лел, он при­е­хал и ко мне на­ве­стить ме­ня, хо­тя я жил где-то со­всем на за­двор­ках... Ис­пол­нен­ный глу­бо­кой, пла­мен­ной ве­ры – он яв­ля­ет­ся не ка­би­нет­ным адми­ни­стра­то­ром, не да­ле­ким от жиз­ни уче­ным, а жи­вым прак­ти­че­ским де­я­те­лем, чут­ко и го­ря­чо от­зы­ва­ю­щим­ся на ду­хов­ные нуж­ды сво­ей паст­вы, не на­хо­дя­щим се­бе ни ми­ну­ты по­коя, жаж­ду­щим быть на на­ро­де, мо­лить­ся с ним, уте­шать его, на­став­лять его, нести на се­бе его немо­щи и бо­лез­ни. Это ар­хи­пас­тырь по пре­иму­ще­ству на­род­ный, и на­род са­ра­тов­ский по­лю­бил и оце­нил его...»[97]Вла­ды­ка все­гда де­я­тель­но от­кли­кал­ся на бе­ду лю­дей. 30 ав­гу­ста 1910 го­да в Ца­ри­цыне в тре­тьем ча­су но­чи на од­ной из окра­ин го­ро­да, где бы­ли пре­иму­ще­ствен­но де­ре­вян­ные по­строй­ки, вспых­нул по­жар, и к пя­ти ча­сам утра вы­го­ре­ло до­тла око­ло двух ты­сяч до­мов, так что по­чти де­сять ты­сяч че­ло­век оста­лись без кро­ва, иму­ще­ства и средств к су­ще­ство­ва­нию. Епи­скоп Гер­мо­ген немед­лен­но стал ока­зы­вать по­мощь, ор­га­ни­зо­вав сбор средств по всем при­хо­дам епар­хии – день­га­ми, ве­ща­ми и про­дук­та­ми[98].По­се­щая хра­мы епар­хии, свя­ти­тель слу­жил с та­ким бла­го­го­ве­ни­ем и мо­лит­вен­ным на­стро­ем, что кре­стьяне од­но­го из сел го­во­ри­ли сво­е­му свя­щен­ни­ку: «Де­ды и пра­де­ды не ви­да­ли та­ко­го. Нам не за­быть это­го свет­ло­го тор­же­ства, но из ро­да в род, от от­цов к де­тям, от де­тей ко вну­кам пе­рей­дут на­ши рас­ска­зы о при­ез­де вла­ды­ки Гер­мо­ге­на к нам в се­ло»[99].В при­хо­дах епи­скоп осо­бое вни­ма­ние уде­лял цер­ков­но-при­ход­ским шко­лам, став­шим то­гда ед­ва ли не един­ствен­ным ме­стом про­све­ще­ния на­ро­да. Ино­гда это бы­ва­ли се­ла, как се­ло Бор­ки в Сер­доб­ском уез­де, по ко­то­ро­му в 1905‑1906 го­дах ог­нен­ным ко­ле­сом про­ка­тил­ся бес­смыс­лен­ный бунт, ко­гда бес­по­щад­но раз­граб­ля­лись и сжи­га­лись до­ма, а жи­те­ли из­го­ня­лись. 30 сен­тяб­ря 1910 го­да вла­ды­ка по­се­тил храм По­кро­ва Бо­жи­ей Ма­те­ри в этом се­ле и ска­зал сло­во со­брав­ше­му­ся в хра­ме на­ро­ду[100]. С глу­бо­ким вни­ма­ни­ем лю­ди слу­ша­ли епи­ско­па, и неволь­но на их гла­за на­во­ра­чи­ва­лись сле­зы по­ка­я­ния и со­жа­ле­ния о гре­хов­но про­жи­той жиз­ни.Один из совре­мен­ни­ков пи­сал о де­я­тель­но­сти вла­ды­ки в Са­ра­то­ве: «Ве­де­ние пас­тыр­ских бе­сед с бла­го­сло­ве­ния... Прео­свя­щен­ней­ше­го Гер­мо­ге­на, епи­ско­па Са­ра­тов­ско­го и Ца­ри­цын­ско­го, в Са­ра­то­ве на­ча­лось в за­ле му­зы­каль­но­го учи­ли­ща. Опыт пер­вых бе­сед, в ко­то­рых вла­ды­ка... сам при­ни­мал де­я­тель­ное уча­стие, по­ка­зал, сколь бла­го­твор­ны и своевре­мен­ны эти бе­се­ды вви­ду со­вер­шен­но ино­го на­прав­ле­ния в свет­ском об­ще­стве, ко­то­рое устра­и­ва­ет свои круж­ки для об­ме­на мне­ни­я­ми, пре­иму­ще­ствен­но от­ри­ца­тель­но­го ха­рак­те­ра...Гром­ко и сме­ло раз­да­лась еван­гель­ская про­по­ведь... пред мас­сой слу­ша­те­лей... Сле­дуя при­ме­ру вы­со­ко­го ини­ци­а­то­ра столь ве­ли­ко­го де­ла и вдох­но­ви­те­ля к то­му пас­ты­рей Церк­ви, по­след­ние ста­ли по ме­ре сил сво­их, спо­спе­ше­ству­ю­щей им Бо­же­ствен­ной бла­го­да­ти про­по­ве­до­вать из­му­чен­но­му мра­ком за­блуж­де­ний на­ро­ду прав­ду Еван­гель­скую...»[101]«Од­ну из глав­ных при­над­леж­но­стей хри­сти­ан­ско­го бо­го­слу­же­ния, од­но из луч­ших укра­ше­ний его со­став­ля­ет цер­ков­ное пе­ние. Осо­бен­но силь­ное и глу­бо­кое, тро­га­тель­ное впе­чат­ле­ние про­из­во­дит оно при мас­со­вом все­на­род­ном ис­пол­не­нии.Все­на­род­ное цер­ков­ное пе­ние есть обы­чай пер­вых ве­ков хри­сти­ан­ства. В пер­вен­ству­ю­щей Церк­ви все на­хо­див­ши­е­ся в цер­ков­ном со­бра­нии при­ни­ма­ли уча­стие в пе­нии. Так бы­ло во вре­ме­на апо­столь­ские (1Кор.14,26; Еф.5,19)...За­бо­тою... на­ше­го ар­хи­пас­ты­ря... епи­ско­па Гер­мо­ге­на об­щее пе­ние за­ве­де­но уже и у нас во мно­гих церк­вях...Ар­хи­епи­скоп Ни­ка­нор... о все­на­род­ном цер­ков­ном пе­нии пи­сал: “Са­ми по­ю­щие здесь же и пла­чут, сты­дят­ся, а не мо­гут удер­жать слез”. Чтобы убе­дить­ся в ис­тин­но­сти этих слов, до­ста­точ­но по­бы­вать за уми­ли­тель­ны­ми бо­го­слу­же­ни­я­ми на­ше­го вла­ды­ки, ко­гда все мо­ля­щи­е­ся при­ни­ма­ют уча­стие в пе­нии.За­мет­но, с ка­кою бод­ро­стью ду­ха и с ка­ким ре­ли­ги­оз­ным во­оду­шев­ле­ни­ем они участ­ву­ют в об­щем пе­нии и, несмот­ря на про­дол­жи­тель­ность ис­то­вых ар­хи­ерей­ских бо­го­слу­же­ний, не чув­ству­ют ни уста­ло­сти, ни ску­ки...»[102]При­да­вая огром­ное зна­че­ние цер­ков­но­му пе­нию, ар­хи­пас­тырь ор­га­ни­зо­вал двух­го­дич­ную ар­хи­ерей­скую цер­ков­но-пев­че­скую шко­лу, по окон­ча­нии ко­то­рой вы­да­ва­лось сви­де­тель­ство на зва­ние ре­ген­та. От­кры­вая за­ня­тия 1 сен­тяб­ря 1908 го­да, свя­ти­тель, по сви­де­тель­ству совре­мен­ни­ков, ска­зал: «Не за­бы­вай­те, что цер­ков­ное пе­ние – это са­мая луч­шая и лю­би­мая об­ласть на­ше­го про­сто­го, ве­ру­ю­ще­го на­ро­да; хо­ро­шо по­став­лен­ное пе­ние – в ду­хе стро­гой цер­ков­но­сти и за­вет­ной ста­ри­ны есть и пре­крас­ное укра­ше­ние Церк­ви Бо­жи­ей. Нам до­рог дух стро­гой цер­ков­но­сти, и пе­ние, в ко­то­ром пре­об­ла­да­ет толь­ко тех­ни­че­ское усо­вер­шен­ство­ва­ние и от­сут­ству­ет со­вер­шен­но дух цер­ков­ный, мо­лит­вен­ная на­стро­ен­ность, бла­го­го­вей­ное про­из­но­ше­ние са­мих слов мо­лит­вы, – нам не нуж­но: по­доб­ное пе­ние при­лич­но толь­ко на те­ат­раль­ных сце­нах и та­кие пев­цы неумест­ны в церк­ви... Цель Церк­ви иная: она во всем – в бо­го­слу­же­нии, чте­нии и пе­нии; долж­но со­блю­дать стро­гий по­ря­док, бла­го­го­вей­ную ти­ши­ну, про­ник­но­ве­ние в вы­со­ту небес сво­им уми­ле­ни­ем и со­вер­шен­ным от­тор­же­ни­ем мыс­ли и ума от все­го зем­но­го, тлен­но­го. Вот та­ким ду­хом и про­ник­ни­тесь! – к это­му при­зы­ваю ру­ко­во­ди­те­ля и на­став­ни­ков шко­лы»[103].По­се­щая мо­на­сты­ри и при­хо­ды епар­хии, вла­ды­ка не раз об­ра­щал вни­ма­ние «на то ненор­маль­ное по­ло­же­ние, ка­кое за­ни­ма­ет свя­щен­ник по от­но­ше­нию к та­ким сто­ро­нам цер­ков­но-слу­жеб­ной жиз­ни, как пра­виль­ная по­ста­нов­ка цер­ков­но­го хо­ра; те­перь это де­ло – цер­ков­но­го пе­ния – ве­да­ет и ис­пол­ня­ет каж­дый мо­ло­дец на свой об­ра­зец. Ре­гент толь­ко и ста­ра­ет­ся блес­нуть или ка­кой-ни­будь но­вин­кой, или ка­кой-ни­будь ори­ги­наль­ной му­зы­кой, не счи­та­ясь с тре­бо­ва­ни­я­ми ста­ро­го цер­ков­но­го ис­пол­не­ния и вы­бо­ра пьес»[104].Боль­шое зна­че­ние епи­скоп Гер­мо­ген при­да­вал мо­ле­нию пе­ред свя­ты­ня­ми, для че­го из Ка­зан­ской епар­хии при­во­зи­лись в Са­ра­тов­скую все­рос­сий­ские свя­ты­ни, та­кие, как спи­сок с чу­до­твор­ной Ка­зан­ской ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри и ико­на Сед­ми­е­зер­ская, с ко­то­рой вла­ды­ка и ве­ру­ю­щие со­вер­ша­ли крест­ные хо­ды в те­че­ние де­ся­ти ме­ся­цев 1910-1911 го­дов.В июне 1911 го­да епи­скоп Гер­мо­ген вме­сте с па­лом­ни­ка­ми про­во­жал Сед­ми­е­зер­скую ико­ну Бо­жи­ей Ма­те­ри на па­ро­хо­де по Вол­ге от Са­ра­то­ва до Ка­за­ни и да­лее до ме­ста ее пре­бы­ва­ния – Сед­ми­е­зер­ской пу­сты­ни. По­сле оста­нов­ки па­ро­хо­да в го­ро­де Воль­ске, крест­ный ход на­пра­вил­ся в со­бор. Со­вер­шив ли­тур­гию в Воль­ске, на­по­ло­ви­ну за­ра­жен­ном рас­ко­лом и сек­тант­ством, епи­скоп Гер­мо­ген об­ра­тил­ся к мо­ля­щим­ся с про­по­ве­дью[105].Бу­дучи во вре­мя па­лом­ни­че­ства с чу­до­твор­ной ико­ной в Ца­ри­цыне, епи­скоп Гер­мо­ген по­сле ве­чер­ни при­гла­сил ду­хо­вен­ство в ар­хи­ерей­ские по­кои на бе­се­ду. Бы­ло уже за пол­ночь, но вла­ды­ка, как ко­гда-то апо­стол Па­вел, все не хо­тел рас­стать­ся со сво­и­ми со­труд­ни­ка­ми-пас­ты­ря­ми, об­суж­дая на­сущ­ные про­бле­мы их сов­мест­ной де­я­тель­но­сти[106].Же­лая при­дать епар­хи­аль­но­му управ­ле­нию де­ло­вой и прак­ти­че­ский ха­рак­тер, епи­скоп Гер­мо­ген по­ста­но­вил, чтобы в епар­хи­аль­ных съез­дах участ­во­ва­ло вы­бор­ное, бо­лее опыт­ное ду­хо­вен­ство, а во­про­сы, ко­то­рые долж­ны бы­ли об­суж­дать­ся на съез­де, пред­ва­ри­тель­но раз­би­ра­лись и го­то­ви­лись в осо­бо учре­жден­ном для этой це­ли под­го­то­ви­тель­ном ко­ми­те­те.8 ок­тяб­ря 1910 го­да епи­скоп Гер­мо­ген со­брал в Са­ра­то­ве епар­хи­аль­ный съезд. Вла­ды­ка пред­ло­жил съез­ду об­су­дить во­прос о пе­ре­име­но­ва­нии цер­ков­но-при­ход­ских школ в мис­си­о­нер­ские, со­от­вет­ствен­но рас­ши­рив их учеб­ную про­грам­му. Каж­дый пра­во­слав­ный хри­сти­а­нин, по мне­нию вла­ды­ки, дол­жен, по сло­ву Апо­сто­ла, дать вся­ко­му во­про­ша­ю­ще­му – неве­ру­ю­ще­му, рас­коль­ни­ку или сек­тан­ту – от­вет о сво­ем упо­ва­нии [1Пет.3,15]. Вла­ды­ка от­ме­тил, что на «кон­фес­сио­наль­ные шко­лы иных хри­сти­ан­ских ис­по­ве­да­ний ни­кто не по­ся­га­ет; да­же и Ду­ма их под­дер­жи­ва­ет. И толь­ко од­на цер­ков­но-при­ход­ская шко­ла не да­ет ни­ко­му из вра­гов Пра­во­слав­ной Церк­ви по­коя. Все ча­ще и на­стой­чи­вее раз­да­ют­ся го­ло­са о пе­ре­да­че цер­ков­но-при­ход­ских школ в ве­де­ние Ми­ни­стер­ства на­род­но­го про­све­ще­ния. Нуж­но дать за­щит­ни­кам цер­ков­ных школ но­вый осо­бый мо­тив для их за­щи­ты»[107].На съез­де вла­ды­ка рас­ска­зал о цер­ков­но-при­ход­ской шко­ле в го­ро­де Хва­лын­ске, ко­то­рая го­род­ским са­мо­управ­ле­ни­ем ни­ку­да не впи­са­на и со­от­вет­ствен­но ли­ше­на финан­со­вой под­держ­ки. В го­ро­де бы­ла от­кры­та жен­ская гим­на­зия, со­дер­жа­ща­я­ся на сред­ства го­ро­да. Меж­ду тем мно­гие ро­ди­те­ли от­да­ют сво­их до­че­рей в цер­ков­но-при­ход­скую шко­лу вме­сто гим­на­зии, чем свет­ское на­чаль­ство весь­ма недо­воль­но. Вла­ды­ка пред­ло­жил съез­ду под­дер­жать его хо­да­тай­ство пе­ред Свя­тей­шим Си­но­дом о пре­об­ра­зо­ва­нии этой цер­ков­но-при­ход­ской шко­лы в мис­си­о­нер­скую с тем, чтобы она со­дер­жа­лась из каз­ны. Вла­ды­ка вы­ра­зил по­же­ла­ние, чтобы и жен­щи­ны в Рос­сии ста­ли мис­си­о­не­ра­ми.Епи­ско­пу Гер­мо­ге­ну не раз при­хо­ди­лось от­ста­и­вать ин­те­ре­сы пра­во­слав­ных кре­стьян вве­рен­ной ему епар­хии пе­ред мест­ны­ми вла­стя­ми и зем­ством, ин­те­ре­сы ко­то­рых все даль­ше рас­хо­ди­лись с ин­те­ре­са­ми на­ро­да, при­чем вла­сти шли для до­сти­же­ния сво­их це­лей на на­ру­ше­ние за­ко­на. Вла­ды­ка пи­сал об од­ном из та­ких слу­ча­ев: «Об­ще­ство кре­стьян се­ла Ши­ро­ко­го Са­ра­тов­ско­го уез­да... при­го­во­ром... по­же­ла­ло от­крыть шко­лу цер­ков­но-при­ход­скую... По сло­вам... при­го­во­ра, “Ши­ро­кин­ское об­ще­ство убе­ди­лось, что успе­хи по обу­че­нию де­тей в зем­ско-об­ще­ствен­ной шко­ле крайне неудо­вле­тво­ри­тель­ны, ре­ли­ги­оз­но-нрав­ствен­ное вос­пи­та­ние их сто­ит на низ­кой сте­пе­ни, а Са­ра­тов­ская уезд­ная зем­ская упра­ва не толь­ко не удо­вле­тво­ря­ет тре­бо­ва­ний и же­ла­ний по от­но­ше­нию к шко­ле об­ще­ства, но в школь­ном де­ле вся­че­ски ему – Об­ще­ству – про­ти­во­дей­ству­ет”. Вот по­че­му Ши­ро­кин­ское об­ще­ство и при­ня­ло... по­ста­нов­ле­ние: “су­ще­ству­ю­щую зем­скую шко­лу за­крыть и про­сить Прео­свя­щен­ней­ше­го Гер­мо­ге­на, епи­ско­па Са­ра­тов­ско­го и Ца­ри­цын­ско­го, при­нять эту шко­лу в ду­хов­ное ве­дом­ство и об­ра­тить ее в цер­ков­но-при­ход­скую двух­класс­ную”.Ши­ро­кин­ское об­ще­ство убе­ди­лось в крайне неудо­вле­тво­ри­тель­ных успе­хах и в низ­кой сте­пе­ни ре­ли­ги­оз­но-нрав­ствен­но­го вос­пи­та­ния сво­их де­тей из та­ко­вых фак­тов: учи­тель­ни­ца со­дер­жи­мой зем­ством шко­лы разъ­ез­жа­ла по ми­тин­гам, де­лом сво­им по обу­че­нию де­тей не за­ни­ма­лась, са­ма в храм Бо­жий не хо­ди­ла и де­тей в него не во­ди­ла. Са­ра­тов­ская же уезд­ная зем­ская упра­ва не толь­ко на это не об­ра­ща­ла вни­ма­ния, но, несмот­ря на неод­но­крат­ные жа­ло­бы кре­стьян сей упра­ве, в школь­ном де­ле да­же вся­че­ски про­ти­во­дей­ство­ва­ла Ши­ро­кин­ско­му об­ще­ству. По­сле ми­тин­гов на­ча­лись в се­ле Ши­ро­ком по­жа­ры: сго­рел двор свя­щен­ни­ка, сго­ре­ли ху­то­ра око­ло се­ла Ши­ро­ко­го. Меж­ду жи­те­ля­ми се­ла на­ча­лись раз­до­ры из-за зем­ской шко­лы, и, чтобы не дой­ти до край­них пре­де­лов, Ши­ро­кин­ское об­ще­ство об­ра­ти­лось к ду­хов­ной вла­сти с... об­ще­ствен­ным при­го­во­ром об от­кры­тии в их об­ще­ствен­ном школь­ном зда­нии вме­сто зем­ской шко­лы цер­ков­но-при­ход­ской. Осве­до­мив­шись от са­мих кре­стьян-упол­но­мо­чен­ных о ненор­маль­ном те­че­нии жиз­ни в се­ле Ши­ро­ком... я счел за нуж­ное... удо­вле­тво­рить их же­ла­ние и прось­бу: от­крыть в их об­ще­ствен­ном зда­нии вме­сто зем­ской шко­лы шко­лу цер­ков­но-при­ход­скую, за­ме­нив преж­них уча­щих в ней но­вы­ми. На­се­ле­ние се­ла Ши­ро­ко­го уми­ро­тво­ри­лось, пре­кра­ти­лись раз­до­ры и меж­до­усо­бия кре­стьян из-за шко­лы...»[108]Са­ра­тов­ская уезд­ная зем­ская упра­ва оспо­ри­ла по­ста­нов­ле­ния съез­дов кре­стьян, и, хо­тя они впо­след­ствии бы­ли под­твер­жде­ны кре­стьян­ски­ми съез­да­ми два­жды – в 1906-м и в 1907 го­ду, Са­ра­тов­ское гу­берн­ское при­сут­ствие в 1910 го­ду от­ме­ни­ло ре­ше­ние кре­стьян и по­ста­но­ви­ло отобрать шко­лу у ду­хов­но­го ве­дом­ства и сно­ва пре­вра­тить ее в зем­скую, и епи­скоп Гер­мо­ген в фев­ра­ле 1911 го­да вы­нуж­ден был об­ра­тить­ся для ре­ше­ния это­го во­про­са к Им­пе­ра­то­ру, про­ся его «ис­пол­нить же­ла­ние об­ще­ства се­ла Ши­ро­ко­го Са­ра­тов­ско­го уез­да, вы­ра­жен­ное им в двух при­го­во­рах... о пе­ре­да­че школь­но­го зда­ния ду­хов­но­му ве­дом­ству для су­ще­ство­ва­ния в нем цер­ков­но-при­ход­ской шко­лы, тем бо­лее что ре­ше­ни­ем Са­ра­тов­ско­го уезд­но­го съез­да при­го­вор сей два ра­за утвер­ждал­ся, и толь­ко Са­ра­тов­ское гу­берн­ское при­сут­ствие, не со­гла­ша­ясь с ре­ше­ни­ем уезд­но­го съез­да, пред­ста­ви­ло его в Пра­ви­тель­ству­ю­щий Се­нат для от­ме­ны»[109].Участ­вуя во Все­рос­сий­ских мис­си­о­нер­ских съез­дах, вла­ды­ка на­сто­я­тель­но про­во­дил мысль о необ­хо­ди­мо­сти при­ня­тия мер для нрав­ствен­но­го очи­ще­ния об­ще­ства. Вы­сту­пая в июне 1910 го­да на съез­де в Ка­за­ни, он ска­зал: «Из ре­чей всех ора­то­ров-мис­си­о­не­ров... яс­но, что все­ми глу­бо­ко и с бо­лью в серд­це со­зна­ет­ся крайне неот­лож­ная и бо­лез­нен­но уже на­зрев­шая по­треб­ность за­гля­нуть в са­мую глу­би­ну, в са­мую кор­не­вую ос­но­ву тех усло­вий и об­сто­я­тельств, ко­то­рые за­дер­жи­ва­ют или со­вер­шен­но па­ра­ли­зу­ют успех внеш­ней про­ти­во­язы­че­ской мис­сии; все­ми яс­но и глу­бо­ко со­зна­ет­ся неот­лож­ная необ­хо­ди­мость по­сред­ством бла­го­твор­ной цер­ков­ной дис­ци­пли­ны, как бы неко­то­ры­ми дез­ин­фи­ци­ру­ю­щи­ми вра­чеб­ны­ми сред­ства­ми, очи­стить ат­мо­сфе­ру ре­ли­ги­оз­ной мыс­ли и люд­ских нра­вов на всех без ис­клю­че­ния пунк­тах, где про­яв­ля­ет свою де­я­тель­ность на­ша мис­сия... Ес­ли мис­си­о­нер бу­дет со­зна­вать, что не толь­ко он, но и все его со­бра­тья оди­на­ко­во оду­шев­ле­ны чув­ства­ми и со­зна­ни­ем се­рьез­но­сти и стро­го­сти ре­ли­ги­оз­но-цер­ков­ной дис­ци­пли­ны, он бу­дет ды­шать этим со­зна­ни­ем един­ства и си­лы... то­гда как те­перь мис­си­о­нер, вы­сту­па­ю­щий от име­ни хри­сти­ан­ско­го об­ще­ства, не мо­жет ука­зать слу­ша­ю­щим его языч­ни­кам на сво­их со­бра­тьев по ве­ре.Из­вест­ную часть на­ше­го об­ра­зо­ван­но­го об­ще­ства мож­но вполне упо­до­бить язы­че­ско­му об­ще­ству древ­них вре­мен по той злост­но-на­пря­жен­ной нена­ви­сти к хри­сти­ан­ству и его ду­ху, ко­то­рая об­на­ру­жи­ва­ет­ся в воз­му­ти­тель­ных фор­мах ко­щун­ства, из­де­ва­тель­ства и вы­сме­и­ва­ния Хри­сто­ва уче­ния и бла­го­го­вей­но чти­мых хри­сти­а­на­ми свя­щен­ных лиц и пред­ме­тов. От­но­ше­ние неко­то­рой ча­сти на­ше­го об­ще­ства к уче­нию ве­ры, по­стам, по­се­ще­нию хра­ма, свя­тым Та­ин­ствам – что это, как не про­яв­ле­ние язы­че­ства в жиз­ни? И с уве­рен­но­стью на­до ска­зать, что та­кое от­но­ше­ние к ве­ре и пра­ви­лам жиз­ни име­ет са­мую тес­ную, непо­сред­ствен­ную и жи­вую связь с язы­че­ской ли­те­ра­ту­рой на­ше­го вре­ме­ни, ею окорм­ля­ет­ся. По­се­му язы­че­ская ли­те­ра­ту­ра на­ших дней, а рав­но и ли­ца, име­ю­щие де­я­тель­ное со­при­кос­но­ве­ние с нею, рас­про­стра­ня­ю­щие этот злост­ный дух вре­ме­ни во­круг се­бя, долж­ны быть под­верг­ну­ты цер­ков­ной дис­ци­плине... Та­ко­во бы­ло от­но­ше­ние к это­му де­лу свя­тых апо­сто­лов и свя­тых от­цов и учи­те­лей Церк­ви...»[110]На мис­си­о­нер­ском съез­де в Ка­за­ни епи­скоп Гер­мо­ген воз­глав­лял от­дел по борь­бе с язы­че­ством. Здесь впер­вые вла­ды­ка пред­стал пе­ред ши­ро­кой ауди­то­ри­ей съе­хав­ших­ся со всей Рос­сии пас­ты­рей и ми­рян. Мно­гие зна­ли его ра­нее толь­ко по ре­во­лю­ци­он­но­го тол­ка га­зет­ным ста­тьям. Кор­ре­спон­дент га­зе­ты «Ко­ло­кол», пе­ре­да­вая впе­чат­ле­ние, ка­кое про­из­вел епи­скоп Гер­мо­ген на при­сут­ству­ю­щих на съез­де, пи­сал: «Ока­зы­ва­ет­ся, не знав­шие рань­ше лич­но Прео­свя­щен­но­го Гер­мо­ге­на пред­став­ля­ли его преж­де все­го че­ло­ве­ком “ат­ле­ти­че­ско­го ви­да”, сви­ре­пым, за­мкну­тым, мрач­ным фа­на­ти­ком, од­но лишь небо взи­ра­ю­щим и все зем­ное без­жа­лост­но по­пи­ра­ю­щим...А на са­мом де­ле ока­за­лось, что “под­лин­ный” епи­скоп Гер­мо­ген со­всем не так стра­шен. Он ни­же сред­не­го ро­ста, веч­но уста­лый от тру­дов и ис­том­лен­ный те­лом, но бод­рый ду­хом, пол­ный внут­рен­не­го по­сто­ян­но­го го­ре­ния, за­бот и тре­вог, преж­де все­го о Церк­ви Бо­жи­ей, а по­том уже о до­ро­гой Ро­дине.Силь­но по­дер­ну­тая се­ди­ной неболь­шая бо­ро­да и длин­ные, пря­мо спус­ка­ю­щи­е­ся на пле­чи во­ло­сы – сви­де­тель­ству­ют о пре­по­ло­ве­нии ве­ка зем­но­го стран­ствия вла­ды­ки... а се­рьез­но раз­ви­ва­ю­щий­ся недуг (бо­лезнь серд­ца) по­ка­зы­ва­ет, что про­жи­то бо­лее, чем оста­лось жить в этой юдо­ли зла и скор­бей. В ти­хих лас­ко­вых гла­зах, по­сто­ян­ной улыб­ке на устах све­тит­ся ча­ру­ю­щая кро­тость и бес­ко­неч­ная бла­гость, со­стра­да­ю­щая все­му, ка­жет­ся, ми­ру; до­бавь­те к это­му звон­кий, глу­бо­ко в ду­шу за­па­да­ю­щий, юно­ше­ской све­же­сти го­лос, де­ли­кат­ность в об­хож­де­нии и все­гдаш­нюю до­ступ­ность его всем и во вся­кое вре­мя, ши­ро­кую об­ра­зо­ван­ность... при­бавь­те к это­му по­сто­ян­ную бла­го­го­вей­ную и ре­ли­ги­оз­ную воз­вы­шен­ную на­стро­ен­ность не толь­ко в ал­та­ре, но на вся­ком дру­гом ме­сте и во вре­ме­ни, ко­то­рою вла­ды­ка об­ве­ва­ет вся­кое свое де­ло и сло­во и со­зда­ет осо­бую ат­мо­сфе­ру во­круг, ис­крен­ность и сме­лость суж­де­ний, вы­да­ю­щий­ся ора­тор­ский дар, твер­дость и опре­де­лен­ность ре­ли­ги­оз­но­го и по­ли­ти­че­ско­го credo – и вы пой­ме­те то оба­я­ние, ко­то­рое вся­кий ис­пы­ты­ва­ет не толь­ко по­сле близ­ко­го зна­ком­ства, но и крат­кой бе­се­ды от Са­ра­тов­ско­го ар­хи­пас­ты­ря.Вла­ды­ку Гер­мо­ге­на при­вык­ли счи­тать преж­де все­го по­ли­ти­че­ским де­я­те­лем, а на са­мом де­ле он тер­петь не мо­жет по­ли­ти­ки, и ес­ли учре­дил в Са­ра­то­ве Брат­ский со­юз, то ис­клю­чи­тель­но в це­лях вклю­че­ния на­род­ной по­ли­ти­че­ской вол­ны в рус­ло цер­ков­но-нрав­ствен­ной жиз­ни»[111].Епи­скоп Гер­мо­ген при­го­то­вил и про­чел в Свя­тей­шем Си­но­де до­клад, где при­во­дил обос­но­ва­ния необ­хо­ди­мо­сти от­лу­че­ния неко­то­рых рус­ских пи­са­те­лей от Церк­ви. По ини­ци­а­ти­ве ав­то­ра до­клад был от­пе­ча­тан и роз­дан чле­нам Го­судар­ствен­но­го Со­ве­та и мно­гим вли­я­тель­ным ли­цам. Го­судар­ствен­ные чи­нов­ни­ки оста­лись к нрав­ствен­ной сто­роне под­ня­тых во­про­сов рав­но­душ­ны, в боль­шин­стве сво­ем ма­ло­душ­но бо­ясь за­де­вать об­ще­ствен­ных ку­ми­ров.21 ян­ва­ря 1910 го­да иеро­мо­нах Ве­ни­а­мин (Фед­чен­ков) от­пра­вил епи­ско­пу Гер­мо­ге­ну пись­мо, ка­са­ю­ще­е­ся Гри­го­рия Рас­пу­ти­на[112].5 ап­ре­ля то­го же го­да о том же пи­сал вла­ды­ке его брат, свя­щен­ник Еф­рем. «На ме­ня воз­ло­же­но весь­ма се­рьез­ное по­ру­че­ние – пе­ре­дать Вам, Вла­ды­ка, от ли­ца пе­тер­бург­ских Ва­ших по­чи­та­те­лей сле­ду­ю­щее, – пи­сал он. – Из­вест­ный Вам бра­тец Гри­го­рий Ев­фи­мо­вич на­хо­дит­ся под по­до­зре­ни­ем в при­над­леж­но­сти к сек­тант­ству... Прео­свя­щен­ный Фе­о­фан[i], рек­тор ака­де­мии, пи­сал пись­мо Го­су­да­рю, пре­ду­пре­ждая его, что Гри­го­рий Ев­фим<ович> по­до­зре­ва­ет­ся в сек­тант­стве. Прео­св<ящен­ный> Ан­то­ний Твер­ской (бывш<ий> То­боль­ский, где на­хо­дит­ся Вер­хо­ту­рье – ро­ди­на Гри­го­рия Ев­фим<ови­ча>) до­но­сит Св<ятей­ше­му> Си­но­ду о ре­зуль­та­тах про­из­ве­ден­но­го им до­зна­ния от­но­си­тель­но де­я­тель­но­сти Гри­го­рия Ев­фи­мо­ви­ча в То­боль­ской епар­хии. Из это­го до­не­се­ния яв­ству­ет, что упо­мя­ну­тый бра­тец при­над­ле­жит к сек­те – хлы­стов­ству...»[113]Ле­том 1910 го­да епи­скоп Гер­мо­ген был в Пе­тер­бур­ге; о це­ли его при­ез­да ли­бе­раль­ные га­зе­ты пи­са­ли, что он при­е­хал буд­то бы хло­по­тать за Рас­пу­ти­на, в свя­зи со слу­ха­ми о его хлы­стов­стве. Кор­ре­спон­дент га­зе­ты «Но­вое вре­мя», по­се­тив­ший епи­ско­па Гер­мо­ге­на в Алек­сан­дро-Нев­ской Лав­ре, спро­сил его, так ли это; вла­ды­ка это от­верг и рас­ска­зал о це­ли при­ез­да[114].На­блю­дая за со­бы­ти­я­ми го­судар­ствен­ной, цер­ков­ной и на­род­ной жиз­ни, вла­ды­ка при­шел к вы­во­ду о по­чти пол­ной без­на­деж­но­сти сло­жив­ше­го­ся по­ло­же­ния. Стра­на жи­ла так, как буд­то она уже бы­ла ок­ку­пи­ро­ва­на. Ост­рее все­го он пе­ре­жи­вал за по­ло­же­ние Пра­во­слав­ной Церк­ви – спа­си­тель­но­го ко­раб­ля, пла­ва­ние ко­то­ро­го в во­дах рос­сий­ской го­судар­ствен­но­сти ста­но­ви­лось все бо­лее опас­ным. Раз­ду­мы­вая над про­ис­хо­дя­щим, свя­ти­тель опуб­ли­ко­вал в га­зе­те «Брат­ский ли­сток» спе­ци­аль­ную ста­тью под на­зва­ни­ем «Тяж­кое и нестер­пи­мое бед­ствие, пе­ре­жи­ва­е­мое ныне Рос­си­ей»[115].По­сле пе­ре­во­да в 1906 го­ду с по­ста Са­ра­тов­ско­го гу­бер­на­то­ра П.А. Сто­лы­пи­на, епи­скоп Гер­мо­ген столк­нул­ся со слож­но­стя­ми во вза­и­мо­по­ни­ма­нии с его пре­ем­ни­ка­ми, в зна­чи­тель­ной сте­пе­ни со­чув­ство­вав­ши­ми ли­бе­ра­лам и ре­во­лю­ци­о­не­рам, для ко­то­рых епи­скоп Гер­мо­ген, ак­тив­но за­щи­щав­ший паст­ву и ин­те­ре­сы Церк­ви, стал к это­му вре­ме­ни от­кры­тым вра­гом.6 де­каб­ря 1910 го­да епи­скоп Гер­мо­ген на­пра­вил Са­ра­тов­ско­му гу­бер­на­то­ру гра­фу Та­ти­ще­ву пись­мо с прось­бой до­пу­стить к слу­же­нию в тю­рем­ной церк­ви на­зна­чен­но­го им свя­щен­ни­ка. Гу­бер­на­тор не до­пу­стил свя­щен­ни­ка, от­ве­тив, что в ис­пра­ви­тель­ные учре­жде­ния свя­щен­ни­ки на­зна­ча­ют­ся свет­ской вла­стью, и по­сколь­ку свя­щен­ник «на озна­чен­ную долж­ность гу­бер­на­то­ром не на­зна­чал­ся, то и к от­прав­ле­нию ее гу­бер­на­то­ром до­пу­щен быть не мо­жет»[116].Епи­скоп сми­рил­ся с этим, но по­про­сил гу­бер­на­то­ра на­зна­чить свя­щен­ни­ком в тю­рем­ный храм ко­го-ли­бо из пас­ты­рей го­ро­да Са­ра­то­ва; свя­щен­ник был на­зна­чен, но с вы­бо­ром кан­ди­да­та уже не со­гла­сил­ся епи­скоп, и та­ким об­ра­зом меж­ду цер­ков­ной и свет­ской вла­стью воз­ник кон­фликт.Объ­яс­няя су­ще­ство де­ла, епи­скоп Гер­мо­ген вы­нуж­ден был 20 ян­ва­ря 1911 го­да на­пи­сать Сто­лы­пи­ну по­дроб­ное пись­мо[117].Бес­такт­ное по­ве­де­ние ис­пол­ня­ю­ще­го обя­зан­но­сти Са­ра­тов­ско­го гу­бер­на­то­ра по от­но­ше­нию к пра­вя­ще­му ар­хи­ерею бы­ло по­став­ле­но ему Сто­лы­пи­ным на вид[118].Но все это ма­ло по­вли­я­ло на вза­и­мо­от­но­ше­ния свет­ской и ду­хов­ной вла­сти; ин­тер­пре­та­ция за­ко­на все­гда за­ви­сит от убеж­де­ний и по­зи­ции на­блю­да­ю­ще­го за ис­пол­не­ни­ем за­ко­на, и за­ни­ма­ю­щий от­вет­ствен­ную долж­ность неве­ру­ю­щий че­ло­век неиз­беж­но бу­дет тол­ко­вать за­кон в поль­зу неве­ру­ю­щих.Ре­во­лю­ци­он­ные бес­по­ряд­ки и анар­хия кос­ну­лись не толь­ко за­во­дов и фаб­рик, вы­явив недее­спо­соб­ность го­судар­ствен­но­го ап­па­ра­та, но и ду­хов­ных учеб­ных за­ве­де­ний. Не из­бе­жа­ла их и Са­ра­тов­ская Ду­хов­ная се­ми­на­рия, где, так же как и во всем об­ще­стве, ца­рил ан­ти­хри­сти­ан­ский дух стад­но­сти и то­ва­ри­ще­ства без дру­же­ства; у боль­шин­ства уче­ни­ков бы­ло по­те­ря­но пред­став­ле­ние о ду­хов­ном и да­же нрав­ствен­ном со­дер­жа­нии об­ра­зо­ва­ния, о том, на ка­кое по­при­ще они долж­ны бы­ли из учеб­но­го за­ве­де­ния вый­ти, че­му и Ко­му слу­жить. Со­слов­ное об­ще­ство и обу­че­ние, да­вав­шее пре­иму­ще­ство про­ис­хож­де­нию, а не та­лан­ту, ста­ло пре­тер­пе­вать крах: де­ти пса­лом­щи­ков, диа­ко­нов и свя­щен­ни­ков недо­ста­точ­но в сво­их се­мьях бы­ли ре­ли­ги­оз­но вос­пи­та­ны и на­уче­ны бла­го­че­стию, и пер­вое же ис­пы­та­ние их совре­мен­ным мя­теж­ным ду­хом ден­ни­цы ока­за­лось для них со­кру­ши­тель­ным. По­сле по­твор­ство­вав­ше­го низ­ким стра­стям уча­щих­ся ин­спек­то­ра се­ми­на­рии, на эту долж­ность был на­зна­чен близ­кий епи­ско­пу Гер­мо­ге­ну и стро­го дер­жав­ший­ся пра­во­слав­но­го ду­ха пре­по­да­ва­тель Алек­сей Ива­но­вич Це­ле­б­ров­ский[119].Пре­по­да­ва­те­ля­ми, адми­ни­стра­ци­ей се­ми­на­рии и епи­ско­пом Гер­мо­ге­ном бы­ли пред­при­ня­ты зна­чи­тель­ные уси­лия для вос­ста­нов­ле­ния по­ряд­ка. Глав­ным об­ра­зом ру­ко­вод­ство се­ми­на­рии стре­ми­лось до­бить­ся то­го, чтобы каж­дый уче­ник вне вли­я­ния сво­их то­ва­ри­щей вы­ска­зал свою соб­ствен­ную по­зи­цию – же­ла­ет ли он учить­ся или нет.Сре­ди уча­щих­ся бы­ли та­кие, кто пред­по­чел об­ра­зо­ва­ние и вы­ра­зил свое несо­гла­сие с устро­и­те­ля­ми бес­по­ряд­ков; бы­ли те, кто не имел сво­ей точ­ки зре­ния и пред­по­чел сде­лать свой вы­бор на ос­но­ва­нии по­ста­нов­ле­ния сво­их то­ва­ри­щей; бы­ли и те, кто пря­мо за­явил, что не же­ла­ет учить­ся. В ре­зуль­та­те трид­цать шесть че­ло­век за­чин­щи­ков бы­ли от­чис­ле­ны из се­ми­на­рии, семь­де­сят два – от­чис­ле­ны с пра­вом по­ступ­ле­ния в се­ми­на­рию на сле­ду­ю­щий год по­сле сда­чи со­от­вет­ству­ю­щих эк­за­ме­нов, а две­сти пять­де­сят три вос­пи­тан­ни­ка до­пу­ще­ны к про­дол­же­нию учеб­ных за­ня­тий. Впо­след­ствии по­сле просьб неко­то­рых уче­ни­ков к епи­ско­пу Гер­мо­ге­ну, вла­ды­ка хо­да­тай­ство­вал пе­ред Свя­тей­шим Си­но­дом о смяг­че­нии дис­ци­пли­нар­ных мер от­но­си­тель­но неко­то­рых се­ми­на­ри­стов, и его хо­да­тай­ство бы­ло удо­вле­тво­ре­но.В 1910 го­ду, во­пре­ки по­же­ла­ни­ям епи­ско­па Гер­мо­ге­на, Свя­тей­ший Си­нод на­зна­чил рек­то­ром Са­ра­тов­ской Ду­хов­ной се­ми­на­рии ар­хи­манд­ри­та Ва­си­лия (Би­рю­ко­ва); он не вни­кал ни в учеб­ный, ни в вос­пи­та­тель­ный про­цес­сы, и, ко­гда се­ми­на­ри­сты ста­ли вы­дви­гать без­за­кон­ные тре­бо­ва­ния, на­при­мер ис­пра­вить по­лу­чен­ные ими вполне спра­вед­ли­во, неудо­вле­тво­ри­тель­ные оцен­ки, стал на сто­ро­ну уче­ни­ков про­тив ин­спек­то­ра. Од­на­ко пре­по­да­ва­те­ли не со­гла­си­лись с этим, и се­ми­на­ри­сты устро­и­ли за­ба­стов­ку, пе­ре­став от­ве­чать во вре­мя уро­ков на во­про­сы. В сте­нах се­ми­на­рии при ар­хи­манд­ри­те Ва­си­лии сно­ва ста­ли рас­про­стра­нять­ся по­ро­ки пьян­ства и ку­ре­ния; один из се­ми­на­ри­стов за раз­врат и пьян­ство был от­чис­лен. Се­ми­на­ри­сты за­ве­ли неле­галь­ную биб­лио­те­ку и пе­ча­та­ли на гек­то­гра­фе жур­нал, на­пол­няя его ко­щун­ствен­ны­ми ста­тья­ми и про­да­вая по 10 ко­пе­ек. В од­ном из но­ме­ров жур­на­ла со­дер­жа­лись на­пи­сан­ные от­чис­лен­ным се­ми­на­ри­стом ста­тьи «с ко­щун­ствен­ны­ми вы­ход­ка­ми про­тив та­ких свя­тынь, как Ка­зан­ская ико­на Бо­жи­ей Ма­те­ри, и та­ких лиц, как по­чив­ший все­рос­сий­ский мо­лит­вен­ник и пас­тырь отец Иоанн Крон­штадт­ский и... Прео­свя­щен­ный епи­скоп Гер­мо­ген»[120]. Лишь неболь­шая груп­па се­ми­на­ри­стов вос­ста­ла про­тив тво­ря­щих­ся в се­ми­на­рии без­об­ра­зий и вы­ра­зи­ла яс­ное же­ла­ние учить­ся и тру­дить­ся впо­след­ствии на том по­при­ще, к ко­то­ро­му их го­то­ви­ла се­ми­на­рия.1 фев­ра­ля 1911 го­да один из се­ми­на­ри­стов ку­пил фин­ский нож и пе­ре­дал его от­чис­лен­но­му за бес­по­ряд­ки се­ми­на­ри­сту.Ин­спек­тор се­ми­на­рии пред­чув­ство­вал кон­чи­ну и, ед­ва ли не в день смер­ти бе­се­дуя с же­ной, об­суж­дал с ней, «сле­ду­ет ли до­пус­кать се­ми­на­ри­стов к уча­стию в па­ни­хи­дах над ним, ко­гда его убьют»[121]. 12 мар­та 1911 го­да по­сле все­нощ­ной, на ко­то­рой со­вер­ша­лось по­кло­не­ние Жи­во­тво­ря­ще­му Кре­сту Гос­под­ню, Алек­сей Ива­но­вич сто­ял у хра­ма, про­пус­кая вы­хо­див­ших из хра­ма бо­го­моль­цев, ко­гда к нему по­до­шел от­чис­лен­ный из се­ми­на­рии из­ряд­но вы­пив­ший юно­ша и на­нес ему смер­тель­ный удар но­жом в жи­вот, а ко­гда ин­спек­тор вы­пря­мил­ся и сде­лал несколь­ко ша­гов, уда­рил его но­жом в спи­ну. Убий­ца был аре­сто­ван, вме­сте с ним бы­ли аре­сто­ва­ны его еди­но­мыш­лен­ни­ки из се­ми­на­ри­стов. По­сле то­го как они бы­ли за­клю­че­ны в по­ли­цей­ский уча­сток, рек­тор се­ми­на­рии, ар­хи­манд­рит Ва­си­лий, рас­по­ря­дил­ся по­сы­лать им из се­ми­нар­ской кух­ни обед, что вы­зва­ло у мно­гих воз­му­ще­ние и недо­уме­ние. Убий­ца впо­след­ствии был при­го­во­рен к вось­ми го­дам ка­торж­ных ра­бот, а рек­тор уво­лен от служ­бы в вос­пи­та­тель­ных учре­жде­ни­ях.На со­ро­ко­вой день по­сле убий­ства ин­спек­то­ра, 20 ап­ре­ля 1911 го­да, епи­скоп Гер­мо­ген слу­жил в ка­фед­раль­ном со­бо­ре за­упо­кой­ную Бо­же­ствен­ную ли­тур­гию, по окон­ча­нии ко­то­рой, об­ра­ща­ясь к мо­ля­ще­му­ся на­ро­ду, на­став­ни­кам се­ми­на­рии и уча­щим­ся, при­сут­ство­вав­шим здесь в пол­ном со­ста­ве, ска­зал сло­во о тра­ги­че­ской кон­чине ин­спек­то­ра[122]; оно про­из­ве­ло огром­ное впе­чат­ле­ние на со­брав­ших­ся, и горь­ко пла­кал отец-свя­щен­ник, сын ко­то­ро­го ока­зал­ся в тюрь­ме по де­лу об убий­стве. В тот же день вла­ды­ка по­се­тил оси­ро­тев­шую се­мью по­кой­но­го и раз­де­лил с ней по­ми­наль­ную тра­пе­зу.На пре­столь­ный празд­ник се­ми­на­рии, в день па­мя­ти свя­то­го апо­сто­ла и еван­ге­ли­ста Иоан­на Бо­го­сло­ва, 26 сен­тяб­ря 1911 го­да по­сле ли­тур­гии в се­ми­нар­ском хра­ме вла­ды­ка сно­ва вер­нул­ся к те­ме свер­шив­ше­го­ся зло­де­я­ния. «С ужа­сом и него­до­ва­ни­ем го­во­рим, что на­ши се­ми­на­рии, – ска­зал он, – на­по­ло­ви­ну сгни­ли, негод­ны ста­ли для тех це­лей, ра­ди ко­то­рых они учре­жде­ны. На­род нуж­да­ет­ся в об­ра­зо­ван­ных свя­щен­ни­ках; с на­ро­да бе­рут­ся день­ги на со­дер­жа­ние се­ми­на­рии, а идут в свя­щен­ни­ки два-три че­ло­ве­ка в год из окон­чив­ших курс се­ми­на­рии.Те­перь, ко­гда се­ми­на­рист при­ни­ма­ет свя­щен­ство, это – уже рос­кошь, осо­бая ра­дость. Дай Бог об­но­вить­ся се­ми­на­рии! Его­же лю­бит Гос­подь, на­ка­зу­ет [Притч.3,12]. Мы уже на­ка­за­ны. Нуж­но сво­им доб­рым по­ве­де­ни­ем снять по­зор с се­ми­на­рии. Дай Бог, чтобы из сре­ды вас по­боль­ше вы­шло свя­щен­ни­ков и этим ис­куп­лен был грех тех, кто от вас вы­шел, но не был по ду­ху ва­шим; этим уте­шит­ся дух и прис­но­па­мят­но­го му­че­ни­ка се­ми­на­рии Алек­сея Ива­но­ви­ча»[123].30 мая 1911 го­да, в день Свя­то­го Ду­ха, в за­ле му­зы­каль­но­го учи­ли­ща со­сто­я­лось тор­же­ствен­ное от­кры­тие Пра­во­слав­но­го цер­ков­но­го со­бра­ния, за­ду­ман­но­го как по­сто­ян­но дей­ству­ю­щее пра­во­слав­ное про­све­ти­тель­ское об­ще­ство. Пер­вое за­се­да­ние бы­ло по­свя­ще­но во­про­су: на­сколь­ко, неза­ви­си­мо от вре­ме­ни, оста­ют­ся важ­ны­ми дог­ма­ты Пра­во­слав­ной Церк­ви. Об­сто­я­тель­ный до­клад на эту те­му про­чи­тал про­то­и­е­рей Сер­гий Иль­мен­ский[j]. По­сле него ска­зал сло­во епи­скоп Гер­мо­ген, речь ко­то­ро­го дли­лась око­ло ча­са и бы­ла впо­след­ствии по па­мя­ти за­пи­са­на слу­ша­те­ля­ми[124]. Цер­ков­ное со­бра­ние за­кон­чи­лось пе­ни­ем мо­литв, и его участ­ни­ки разо­шлись в на­ча­ле две­на­дца­то­го ча­са но­чи, бла­го­дар­ные и обла­го­дат­ство­ван­ные сло­вом про­све­ще­ния и об­щей усерд­ной и ис­крен­ней мо­лит­вой.Как вся­кое кри­зис­ное вре­мя, на­ча­ло ХХ сто­ле­тия в Рос­сии бы­ло близ­ко по сво­е­му со­дер­жа­нию к эпо­хе апо­ка­лип­си­че­ской, и ка­за­лось, что ни­что не мог­ло уже ее удер­жать от стре­ми­тель­но­го дви­же­ния к раз­ру­ше­нию и ги­бе­ли. Вся­кое му­же­ствен­ное вы­ступ­ле­ние то­гда ста­но­вит­ся по­доб­но вне­сен­но­му во тьму све­ту, осве­ща­ю­ще­му в нрав­ствен­ном от­но­ше­нии са­мые тем­ные за­ко­ул­ки об­ще­ства, в ко­то­ром по­все­мест­но ца­ри­ла ат­мо­сфе­ра ци­низ­ма, ко­гда счи­та­лось са­мо со­бой ра­зу­ме­ю­щим­ся ста­вить ин­те­ре­сы лич­ные вы­ше на­цио­наль­но-го­судар­ствен­ных, ко­то­рые неко­то­ры­ми уже во­все пе­ре­ста­ва­ли осо­зна­вать­ся – есть ли они во­об­ще и ка­ко­вы они.На­чал­ся вто­рой акт, по вы­ра­же­нию епи­ско­па Се­ра­фи­ма (Чи­ча­го­ва), «рус­ской си­но­даль­ной тра­ге­дии». В за­се­да­ни­ях зим­ней сес­сии Свя­тей­ше­го Си­но­да 1911‑1912 го­да долж­ны бы­ли участ­во­вать мит­ро­по­ли­ты Санкт-Пе­тер­бург­ский Ан­то­ний, Мос­ков­ский Вла­ди­мир, Ки­ев­ский Фла­виан, ар­хи­епи­ско­пы Фин­лянд­ский Сер­гий и Во­лын­ский Ан­то­ний и епи­ско­пы Ки­ши­нев­ский Се­ра­фим, Са­ра­тов­ский Гер­мо­ген, Пол­тав­ский На­за­рий, Во­ло­год­ский Ни­кон и Холм­ский Ев­ло­гий.23 ок­тяб­ря 1911 го­да епи­скоп Гер­мо­ген от­слу­жил Бо­же­ствен­ную ли­тур­гию в Спа­со-Пре­об­ра­жен­ском мо­на­сты­ре, а за­тем – за­упо­кой­ную ли­тию на мо­ги­ле от­ца и дол­го и го­ря­чо здесь мо­лил­ся. В тот же день, в семь ча­сов ве­че­ра по­езд от­прав­лял­ся из Са­ра­то­ва. «Про­во­дить вла­ды­ку на вок­зал со­бра­лось все го­род­ское ду­хо­вен­ство, пред­ста­ви­те­ли ду­хов­но-учеб­ных за­ве­де­ний и мас­са на­ро­да... Весь де­бар­ка­дер вок­за­ла был до чрез­вы­чай­ной тес­но­ты усе­ян на­ро­дом, со­брав­шим­ся про­во­дить лю­би­мо­го ар­хи­пас­ты­ря. Вла­ды­ка всем пре­по­дал... бла­го­сло­ве­ние, бла­го­да­рил за ока­зан­ное ему вни­ма­ние и про­во­жа­е­мый мо­лит­вен­ны­ми бла­го­по­же­ла­ни­я­ми, под об­щее пе­ние “ис пол­ла эти дес­по­та” от­был в Санкт-Пе­тер­бург»[125].Са­ра­тов­ская га­зе­та «Брат­ский ли­сток» пи­са­ла о пла­нах вла­ды­ки: «Прео­свя­щен­ней­ший Гер­мо­ген го­то­вит­ся вы­сту­пить в Свя­тей­шем Си­но­де с це­лым ря­дом до­кла­дов по са­мым жи­вым и на­сущ­ным для Церк­ви и пра­во­слав­ных рус­ских лю­дей во­про­сам. Бу­дем уте­шать се­бя на­деж­дой, что Гос­подь по­шлет... вла­ды­ке ра­дость успе­ха, что его тру­ды на бла­го Церк­ви и нераз­рыв­но свя­зан­но­го с ним бла­га рус­ско­го на­ро­да при­не­сут обиль­ный и бо­га­тый плод»[126].7 но­яб­ря 1911 го­да мит­ро­по­лит Мос­ков­ский Вла­ди­мир пред­ста­вил в Свя­тей­ший Си­нод хо­да­тай­ство «о при­сво­е­нии сест­рам Мар­фо-Ма­ри­ин­ской оби­те­ли ми­ло­сер­дия в го­ро­де Москве име­но­ва­ние “диа­ко­нисс”»[127].Устав Мар­фо-Ма­ри­ин­ской оби­те­ли был уже утвер­жден, но вы­звал го­ря­чее об­суж­де­ние во­прос, мож­но ли име­но­вать­ся сест­рам диа­ко­нис­са­ми, то есть име­но­вать­ся по чи­ну, су­ще­ство­вав­ше­му в IV-VII ве­ках, без вос­ста­нов­ле­ния са­мо­го это­го чи­на. Во­семь ар­хи­ере­ев, при­сут­ство­вав­ших на за­се­да­нии Свя­тей­ше­го Си­но­да, вы­сту­пи­ли за на­име­но­ва­ние стар­ших се­стер Мар­фо-Ма­ри­ин­ской оби­те­ли диа­ко­нис­са­ми, с тем чтобы во­прос о вос­ста­нов­ле­нии «в Рос­сий­ской Церк­ви диа­ко­нис­ско­го слу­же­ния в пол­ном его древ­нем объ­е­ме... при­знать под­ле­жа­щим раз­ре­ше­нию на пред­сто­я­щем По­мест­ном Со­бо­ре Рос­сий­ской Церк­ви»[128].Епи­скоп Гер­мо­ген, рев­нуя о чи­сто­те пра­во­сла­вия, вы­сту­пил с осо­бым мне­ни­ем, спра­вед­ли­во упре­кая устро­и­тель­ни­цу Мар­фо-Ма­ри­ин­ской оби­те­ли ве­ли­кую кня­ги­ню Ели­за­ве­ту Фе­до­ров­ну[k] в под­ра­жа­нии про­те­стан­тиз­му[129].На том же за­се­да­нии Свя­тей­ше­го Си­но­да мит­ро­по­лит Санкт-Пе­тер­бург­ский Ан­то­ний (Вад­ков­ский) вы­сту­пил с осо­бым мне­ни­ем, со­глас­ным с мне­ни­ем епи­ско­па Гер­мо­ге­на. Он пи­сал: «По­ка не вос­ста­нов­лен чин диа­ко­нисс в древ­нем его зна­че­нии, сест­рам Мар­фо-Ма­ри­ин­ской оби­те­ли не мо­жет быть усво­е­но на­име­но­ва­ние диа­ко­нисс, в чине ко­их они не со­сто­ят»[130].15 де­каб­ря 1911 го­да епи­скоп Гер­мо­ген по­слал те­ле­грам­му Го­су­да­рю как вер­хов­но­му за­щит­ни­ку и охра­ни­те­лю усто­ев пра­во­слав­но­го го­су­дар­ства. Он пи­сал: «В на­сто­я­щее вре­мя в Свя­тей­шем Си­но­де по­спеш­но уси­ли­ва­ют­ся про­во­дить неко­то­рые учре­жде­ния и опре­де­ле­ния пря­мо про­ти­во­ка­но­ни­че­ско­го ха­рак­те­ра... Свя­тей­ший Си­нод учре­жда­ет в го­ро­де Москве чи­сто ере­ти­че­скую кор­по­ра­цию диа­ко­нисс, по­да­вая ос­но­ва­тель­ни­це сей оби­те­ли ве­ли­кой кня­гине Ели­за­ве­те Фе­до­ровне “ка­мень вме­сто хле­ба, фаль­ши­вое, под­лож­ное учре­жде­ние вме­сто ис­тин­но­го”... В Свя­тей­шем Си­но­де го­ло­со­ва­ли вве­де­ние в Пра­во­слав­ной Церк­ви гру­бо про­ти­во­ка­но­ни­че­ско­го чи­на за­упо­кой­но­го мо­ле­ния Пра­во­слав­ной Церк­ви о ере­ти­ках ино­слав­ных... чем ока­зы­ва­ет­ся от­кры­тое по­пусти­тель­ство и са­мо­воль­ное бес­чин­ное снис­хож­де­ние к про­тив­ни­кам Пра­во­слав­ной Церк­ви»[131].1 ян­ва­ря 1912 го­да Им­пе­ра­тор, рас­смот­рев пред­ло­же­ние Си­но­да, на­пи­сал: «Все­це­ло раз­де­ляю осо­бое мне­ние мит­ро­по­ли­та Пе­тер­бург­ско­го Ан­то­ния»[132]. На за­се­да­нии Свя­тей­ше­го Си­но­да 10 ян­ва­ря 1912 го­да Си­нод по­ста­но­вил со­об­щить ре­зо­лю­цию Им­пе­ра­то­ра мит­ро­по­ли­ту Вла­ди­ми­ру к ис­пол­не­нию, и та­ким об­ра­зом на­име­но­ва­ние «диа­ко­нис­сы» при­ня­то не бы­ло.К 1911 го­ду окон­ча­тель­но утвер­ди­лось вли­я­ние Рас­пу­ти­на на им­пе­ра­тор­скую че­ту. К это­му же вре­ме­ни рас­се­я­лось за­блуж­де­ние са­мо­го епи­ско­па Гер­мо­ге­на, как и мно­гих дру­гих, ка­са­ю­ще­е­ся лич­но­сти Рас­пу­ти­на: все суж­де­ния о Рас­пу­тине, как о че­ло­ве­ке рас­пут­ном, ока­за­лись вполне спра­вед­ли­вы. Кро­ме то­го, мно­гие из фак­тов, ка­са­ю­щих­ся жиз­ни Рас­пу­ти­на, ста­ли до­сто­я­ни­ем глас­но­сти, вме­сте с этим стал до­сто­я­ни­ем глас­но­сти и факт до­ве­ри­тель­но­го об­ще­ния с ним им­пе­ра­тор­ской се­мьи. Глу­бо­ко скор­бя о про­ис­хо­дя­щем на гла­зах всех без­за­ко­нии, епи­скоп Гер­мо­ген воз­на­ме­рил­ся за­щи­тить Им­пе­ра­то­ра, а вме­сте с ним и Рос­сию. Это бы­ло бла­гое, но необ­ду­ман­ное ре­ше­ние. Суд над вла­стью в Рос­сии был уже про­из­не­сен: «…ис­чис­лил Бог цар­ство твое и по­ло­жил ко­нец ему... ты взве­шен на ве­сах и най­ден слиш­ком лег­ким» (Дан.5,26-27). Как и вся­кое вре­мя су­да – это вре­мя и при­бли­же­ния ду­ха ан­ти­хри­сто­ва; как страш­ный при­бой, он вол­на за вол­ной раз­би­вал Бо­го­со­здан­ный мир, и каж­дый раз в этой волне от­ра­жа­лось, точ­но в кап­ле, да­ле­кое бу­ду­щее, и от­то­го мно­гие, при­ни­мая это бу­ду­щее за на­сто­я­щее, пе­ре­ста­ва­ли со­про­тив­лять­ся злу си­лой.Ни епи­скоп Гер­мо­ген, ни дру­гие ар­хи­ереи и бла­го­че­стив­цы, бо­ров­ши­е­ся про­тив на­шед­ше­го се­бе при­ют в им­пе­ра­тор­ском двор­це шар­ла­та­на, не учи­ты­ва­ли труд­но­сти и да­же пол­ной невоз­мож­но­сти объ­яс­нить­ся с людь­ми, на­хо­дя­щи­ми­ся в со­сто­я­нии пре­ле­сти.16 де­каб­ря 1911 го­да епи­скоп Гер­мо­ген при­гла­сил к се­бе Рас­пу­ти­на на Яро­слав­ское по­дво­рье, где оста­нав­ли­вал­ся, ко­гда при­ез­жал на за­се­да­ния Си­но­да. Он на­ме­ре­вал­ся до­бить­ся от Рас­пу­ти­на, чтобы тот по­клял­ся, что не бу­дет по­се­щать се­мью Им­пе­ра­то­ра.По рас­ска­зам сви­де­те­лей, епи­скоп Гер­мо­ген стал об­ли­чать его за рас­пут­ство. Оше­лом­лен­ный неожи­дан­но­стью про­ис­хо­дя­ще­го и не най­дя слов для оправ­да­ния, Рас­пу­тин при­знал спра­вед­ли­вы­ми вы­дви­ну­тые про­тив него об­ви­не­ния. Прой­дя с Рас­пу­ти­ным в до­мо­вой храм по­дво­рья, епи­скоп Гер­мо­ген по­тре­бо­вал, чтобы Рас­пу­тин по­клял­ся на кре­сте и Еван­ге­лии, что ис­пол­нит ту епи­ти­мию, ко­то­рую он ему даст. Рас­пу­тин со­гла­сил­ся.Свя­ти­тель за­пре­тил ему бы­вать в до­ме Го­су­да­ря, а вме­сто то­го «по­ехать в Ки­ев, по­со­ве­то­вать­ся там с Ки­е­во-Пе­чер­ски­ми стар­ца­ми, как ему за­ма­ли­вать свои тяж­кие гре­хи; от­ту­да про­ехать на Афон и, очи­стив­шись от сво­ей сквер­ны, уехать в Иеру­са­лим на по­кло­не­ние та­мош­ним свя­ты­ням. “При­е­дешь в Рос­сию не рань­ше, чем через три го­да, – ска­зал вла­ды­ка. – И ес­ли я бу­ду к то­му вре­ме­ни жив, то по­смот­рю, ис­пы­таю те­бя и, ес­ли най­ду те­бя до­стой­ным, то раз­ре­шу те­бе по­бы­вать в цар­ском до­ме. Ес­ли же не ис­пол­нишь мо­е­го пре­ще­ния, то ана­фем­ствую те­бя”. Рас­пу­тин обе­щал ис­пол­нить все, что при­ка­зал ему епи­скоп, но чуть ли не в тот же день явил­ся к А.А. Вы­ру­бо­вой с жа­ло­ба­ми, что его из­би­ли, по­рва­ли на нем одеж­ду и по­ва­ли­ли на пол»[133].Кле­ве­та Рас­пу­ти­на на свя­ти­те­ля до­стиг­ла слу­ха им­пе­ра­тор­ской че­ты, и обер-про­ку­ро­ру оста­ва­лось – в чем он и ви­дел свой долг – ис­пол­нить же­ла­ние Им­пе­ра­то­ра: убрать епи­ско­па Гер­мо­ге­на из Санкт-Пе­тер­бур­га та­ким об­ра­зом, чтобы это ре­ше­ние бы­ло оформ­ле­но в со­от­вет­ствии с цер­ков­ны­ми пра­ви­ла­ми. 2 ян­ва­ря 1912 го­да обер-про­ку­рор Саб­лер под­го­то­вил до­клад об уволь­не­нии епи­ско­па Гер­мо­ге­на от при­сут­ствия в Си­но­де в Са­ра­тов­скую епар­хию, ар­гу­мен­ти­руя это на­сущ­ной необ­хо­ди­мо­стью епар­хи­аль­ной жиз­ни, тре­бу­ю­щей при­сут­ствия ар­хи­ерея в епар­хии, весь­ма ща­дя тем са­мым чув­ства вла­ды­ки и вы­го­ра­жи­вая его от неудоб­но­го по­ло­же­ния пе­ред паст­вой при столь вне­зап­ном уволь­не­нии в се­ре­дине си­но­даль­ных за­се­да­ний.«Са­ра­тов­ская епар­хия, – пи­сал Саб­лер в под­пи­сан­ном за­тем Им­пе­ра­то­ром до­кла­де, – вви­ду зна­чи­тель­но­го ко­ли­че­ства в ней ино­слав­но­го и ино­вер­но­го на­се­ле­ния, ши­ро­ко раз­ви­ва­ю­ще­го про­па­ган­ду сво­их ве­ро­ва­ний, осо­бен­но силь­но нуж­да­ет­ся в мис­си­о­нер­ской и про­све­ти­тель­ной де­я­тель­но­сти пра­во­слав­но­го ду­хо­вен­ства. Как усмат­ри­ва­ет­ся из до­хо­дя­щих до Свя­тей­ше­го Си­но­да све­де­ний, в озна­чен­ной епар­хии в са­мое по­след­нее вре­мя, под вли­я­ни­ем мно­го­чис­лен­ных немец­ких ко­ло­ний, рас­ки­нув­ших­ся по пре­иму­ще­ству на юге епар­хии (Ка­мы­шин­ский уезд), ста­ли за­ме­чать­ся быст­рый рост и уси­ле­ние бап­тист­ско­го лже­уче­ния, гро­зя­ще­го ве­ли­ким вре­дом и опас­но­стя­ми не толь­ко Пра­во­слав­ной Церк­ви, но и го­су­дар­ству. Воз­ни­ка­ет по­се­му для этой епар­хии осо­бая на­доб­ность в по­сто­ян­ном и неослаб­ном ар­хи­пас­тыр­ском на­блю­де­нии и по­пе­че­нии.Пред­став­ляя о вы­ше­из­ло­жен­ном на бла­го­воз­зре­ние Ва­ше­го Им­пе­ра­тор­ско­го Ве­ли­че­ства, при­ем­лю долг все­под­дан­ней­ше ис­пра­ши­вать Вы­со­чай­шее со­из­во­ле­ние на уволь­не­ние при­сут­ству­ю­ще­го в Свя­тей­шем Си­но­де Прео­свя­щен­но­го Гер­мо­ге­на епи­ско­па Са­ра­тов­ско­го во вве­рен­ную ему епар­хию»[134].На сле­ду­ю­щий день Им­пе­ра­тор под­пи­сал со­гла­сие на уволь­не­ние епи­ско­па Гер­мо­ге­на от при­сут­ствия в Свя­тей­шем Си­но­де. Этим дей­стви­ем са­мо со­бой вы­яви­лось, что обер-про­ку­рор мо­жет об­хо­дить­ся при при­ня­тии ре­ше­ний об уволь­не­ни­ях и пе­ре­ме­ще­ни­ях ар­хи­ере­ев во­об­ще без Свя­тей­ше­го Си­но­да. 7 ян­ва­ря это по­ло­же­ние бы­ло все же фор­маль­но ис­прав­ле­но – указ был за­слу­шан зад­ним чис­лом быв­ши­ми в то вре­мя в Санкт-Пе­тер­бур­ге тре­мя ар­хи­ере­я­ми, вхо­див­ши­ми в со­став Свя­тей­ше­го Си­но­да – мит­ро­по­ли­том Ан­то­ни­ем (Вад­ков­ским), ар­хи­епи­ско­пом Сер­ги­ем (Стра­го­род­ским) и епи­ско­пом Ни­ко­ном (Рож­де­ствен­ским), – но что они мог­ли воз­ра­зить про­тив уже под­пи­сан­но­го Им­пе­ра­то­ром ука­за, как они об этом ду­ма­ли то­гда. В тот же день обер-про­ку­рор Свя­тей­ше­го Си­но­да Саб­лер до­вел это ре­ше­ние до све­де­ния вла­ды­ки Гер­мо­ге­на, при­быв к нему на Яро­слав­ское по­дво­рье.Саб­лер дер­жал­ся во вре­мя встре­чи пре­ду­пре­ди­тель­но и лю­без­но. Но это толь­ко воз­му­ти­ло вла­ды­ку, на­по­ми­ная ему, как он за­ме­тил впо­след­ствии, «лас­ки Неро­на, сни­ма­ю­ще­го го­ло­вы со сво­их “лю­бим­цев”»[135]. В бе­се­де с Саб­ле­ром епи­скоп вы­ска­зал свой спра­вед­ли­вый гнев на гру­бое оскорб­ле­ние его как ар­хи­ерея пе­ред всей Пра­во­слав­ной Цер­ко­вью.Саб­лер сму­тил­ся и стал уве­рять епи­ско­па, что уволь­не­ние от него не за­ви­сит, что оно вы­зва­но ис­клю­чи­тель­но необ­хо­ди­мо­стью пре­бы­ва­ния то­го в Са­ра­тов­ской епар­хии, так как там мо­жет про­изой­ти бес­по­ря­док, вы­зван­ный иеро­мо­на­хом Или­о­до­ром, за ко­то­рым на­до при­смат­ри­вать. И для епи­ско­па луч­ше бу­дет уехать, и, в кон­це кон­цов, та­ко­ва во­ля Го­су­да­ря.Че­ло­век чи­стый и про­сто­душ­ный, по­ла­га­ю­щий­ся бо­лее на ре­ли­ги­оз­ные чув­ства и пра­ви­ла жиз­ни, ле­жа­щие це­ли­ком в об­ла­сти ис­пол­не­ния за­по­ве­дей Хри­сто­вых, епи­скоп Гер­мо­ген со­вер­шен­но от­ме­тал воз­мож­ность дей­ствий столь, по его мне­нию, под­лых и не име­ю­щих от­но­ше­ния к Церк­ви, как ин­три­га со сто­ро­ны Рас­пу­ти­на; он счи­тал, что при­чи­на все же на­хо­дит­ся в об­ла­сти цер­ков­ных во­про­сов и все де­ло в том, что в уго­ду власть иму­щим Саб­лер го­тов вне­сти неко­то­рые нов­ше­ства в жизнь Пра­во­слав­ной Церк­ви. И уже поз­же, ко­гда о свя­зи меж­ду его уволь­не­ни­ем и вы­ступ­ле­ни­ем про­тив вли­я­ния Рас­пу­ти­на на цар­скую се­мью ста­ли за­яв­лять пуб­лич­но дру­гие ар­хи­ереи, он вы­нуж­ден был со­гла­сить­ся, что эта связь су­ще­ству­ет.Вы­слу­шав обер-про­ку­ро­ра, епи­скоп Гер­мо­ген ска­зал: «Да бу­дет вам из­вест­но, что для ме­ня все рав­но, где я бу­ду жить, в Са­ра­то­ве или в Си­би­ри, но знай­те, я ни­ко­гда не пе­ре­ста­ну за­щи­щать ис­ти­ну и ка­но­ни­че­ские ос­но­вы Пра­во­слав­ной Церк­ви. Я бу­ду про­те­сто­вать са­мым энер­гич­ным об­ра­зом про­тив вве­де­ния в Пра­во­слав­ной Церк­ви гру­бо про­ти­во­ка­но­ни­че­ско­го чи­на за­упо­кой­но­го мо­ле­ния об ино­слав­ных ере­ти­ках. Вве­де­ние это­го чи­на я счи­таю не толь­ко не ка­но­нич­ным, но са­мо­воль­ным бес­чин­ным снис­хож­де­ни­ем к ере­ти­кам. Вы, Вла­ди­мир Кар­ло­вич, здесь по­сту­пи­ли неспра­вед­ли­во, не по со­ве­сти, а те­перь за­ме­та­е­те сле­ды. Бу­дучи по су­ще­ству оком Го­су­да­ря в Свя­тей­шем Си­но­де, вы яв­ля­е­тесь за­со­рен­ным оком и ру­ко­во­ди­тесь лич­ною зло­бою и ме­стью ко мне. Вы яв­ля­е­тесь за­щи­тою чи­сто ере­ти­че­ской кор­по­ра­ции диа­ко­нисс в Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви. Нель­зя этот во­прос ре­шать так по­спеш­но»[136]. Вла­ды­ка за­тем стал на­ста­и­вать «на об­ра­зо­ва­нии ко­мис­сии из несколь­ких епи­ско­пов для со­гла­со­ва­ния ре­ше­ния Си­но­да, по­сле изу­че­ния во­про­са, с по­ста­нов­ле­ни­я­ми Все­лен­ских Со­бо­ров и свя­то­оте­че­скою ли­те­ра­ту­рою. “За ва­шу неис­крен­ность вас по­стигнет Бо­жия ка­ра. Гос­подь вас по­ка­ра­ет!..”»[137], – ска­зал он обер-про­ку­ро­ру.Саб­лер воз­ра­зил епи­ско­пу, что тот на­прас­но оби­дел­ся, стал го­во­рить о люб­ви Хри­ста и что нель­зя пре­да­вать про­кля­тию. Вла­ды­ка от­ве­тил: «Я и не оби­жа­юсь лич­но за се­бя. Я толь­ко него­дую на вас за те де­ла, ко­то­рые вы хо­ти­те вы­дать за де­ла Пра­во­слав­ной Церк­ви. Я все­го это­го не мо­гу оста­вить без энер­гич­но­го про­те­ста. А ес­ли и Свя­тей­ший Си­нод вве­дет, на­при­мер, про­ти­во­ка­но­ни­че­ский чин в Пра­во­слав­ную Цер­ковь, то пред­сто­я­щий Цер­ков­ный Со­бор вы­ра­зит ему по­ри­ца­ние, и его нека­но­ни­че­ские дей­ствия на Со­бо­ре бу­дут под­верг­ну­ты осуж­де­нию»[138]. В за­клю­че­ние епи­скоп Гер­мо­ген уко­рил Саб­ле­ра за ли­це­ме­рие, чи­нов­ни­чью из­во­рот­ли­вость, бю­ро­кра­ти­че­ские под­во­хи и об­хо­ды неугод­ных ему лю­дей. Ви­дя, что вла­ды­ка на­стро­ен непре­клон­но от­ри­ца­тель­но к его об­ра­зу дей­ствий, Саб­лер по­ки­нул его.На сле­ду­ю­щий день кор­ре­спон­дент га­зе­ты «Ве­чер­нее вре­мя» об­ра­тил­ся к од­но­му из иерар­хов, про­ся его по­яс­нить про­ис­шед­шее.«Уволь­не­ние это про­изо­шло со­вер­шен­но неожи­дан­но, – ска­зал тот, – еще тре­тье­го дня, ве­че­ром, я бе­се­до­вал по те­ле­фо­ну с Прео­свя­щен­ным Гер­мо­ге­ном от­но­си­тель­но неко­то­рых во­про­сов, под­ле­жа­щих об­суж­де­нию на пер­вом за­се­да­нии Свя­тей­ше­го Си­но­да, а вче­ра утром уже был объ­яв­лен указ о раз­ре­ше­нии вла­ды­ке воз­вра­тить­ся в свою епар­хию... В пер­вый же день по при­бы­тии в Пе­тер­бург, в на­ча­ле зим­ней сес­сии, он вы­ска­зал­ся, что крайне огор­чен бес­плод­но­стью ра­бот Свя­тей­ше­го Си­но­да и пол­ной за­ви­си­мо­стью по­след­них от ука­за­ний Со­ве­та Ми­ни­стров и дру­гих свет­ских лиц и учре­жде­ний и по­то­му на­ме­рен сде­лать по­пыт­ку воз­вра­тить Выс­ше­му цер­ков­но­му управ­ле­нию в Рос­сии хо­тя бы неко­то­рую са­мо­сто­я­тель­ность. На­ме­ре­ние Прео­свя­щен­но­го Гер­мо­ге­на бы­ло в вы­со­кой сте­пе­ни сим­па­тич­но, но, к со­жа­ле­нию, про­чие чле­ны Свя­тей­ше­го Си­но­да не под­дер­жа­ли его, и на пер­вых же ша­гах вла­ды­ка ока­зал­ся в оди­но­че­стве. Это, од­на­ко, не обес­ку­ра­жи­ло его, и он с обыч­ной пря­мо­той и сме­ло­стью стал по­да­вать осо­бые мне­ния, иду­щие враз­рез с опре­де­ле­ни­я­ми Свя­тей­ше­го Си­но­да. Так он вы­ска­зал­ся про­тив вос­ста­нов­ле­ния диа­ко­нисс и со­став­ле­ния осо­бой па­ни­хи­ды за ино­вер­цев, о ко­то­рых хло­по­та­ли весь­ма вы­со­ко­по­став­лен­ные ли­ца. Да­лее, он на­ста­и­вал на при­ме­не­нии в си­но­даль­ных ре­ше­ни­ях на­чал стро­гой со­бор­но­сти, а не уго­жде­ния силь­ным ми­ра се­го и т.д. Но са­мы­ми глав­ны­ми по­во­да­ми к уволь­не­нию епи­ско­па Гер­мо­ге­на по­слу­жи­ли его по­след­нее столк­но­ве­ние с из­вест­ным “стар­цем” Гри­го­ри­ем Рас­пу­ти­ным, от­каз при­нять уча­стие во встре­че ан­глий­ских цер­ков­ных го­стей и от­ри­ца­тель­ное от­но­ше­ние к об­суж­да­е­мо­му по­ка в ве­ли­чай­шей тайне про­ек­ту о вос­ста­нов­ле­нии в Рос­сии так на­зы­ва­е­мо­го си­но­даль­но­го пат­ри­ар­ше­ства. Несколь­ко вре­ме­ни на­зад, под дав­ле­ни­ем неко­то­рых круж­ков, сре­ди си­но­даль­ных иерар­хов был под­нят во­прос о воз­ве­де­нии Гри­го­рия Рас­пу­ти­на в сан свя­щен­ни­ка. Прео­свя­щен­ный Гер­мо­ген энер­гич­но вос­про­ти­вил­ся это­му, при­чем на фак­тах по­ка­зал, чтó, в сущ­но­сти, пред­став­ля­ет со­бой на­зван­ный “ста­рец”, ко­то­ро­го бы сле­до­ва­ло да­же от­лу­чить от Церк­ви за его де­я­ния, а не то что ру­ко­по­ла­гать в иереи. Точ­но так же он ка­те­го­ри­че­ски вы­ска­зал­ся и про­тив че­ство­ва­ния в Свя­тей­шем Си­но­де ан­гли­кан­ских епи­ско­пов, ука­зы­вая, что с по­след­ни­ми мож­но ве­сти пе­ре­го­во­ры о со­еди­не­нии их с Пра­во­слав­ной Цер­ко­вью, но от­да­вать им по­че­сти как иерар­хам от­нюдь нель­зя. На­ко­нец и к во­про­су о вос­ста­нов­ле­нии в Рос­сии Пат­ри­ар­ха “для воз­глав­ле­ния” Cвя­тей­ше­го Си­но­да Прео­свя­щен­ный Гер­мо­ген так­же от­нес­ся от­ри­ца­тель­но, на­хо­дя, что с ка­но­ни­че­ской точ­ки зре­ния по­доб­ный “си­но­даль­ный” Пат­ри­арх – аб­сурд, и во гла­ве Рус­ской Церк­ви ли­бо дол­жен стать пол­но­моч­ный Пат­ри­арх и обер-про­ку­ро­ры долж­ны быть то­гда упразд­не­ны, ли­бо дол­жен остать­ся кол­ле­ги­аль­ный по­ря­док управ­ле­ния в ли­це Свя­тей­ше­го Си­но­да. И так как, бла­го­да­ря сво­ей огром­ной эру­ди­ции и вы­да­ю­щим­ся по­зна­ни­ям в об­ла­сти цер­ков­но­го пра­ва, Прео­свя­щен­ный Гер­мо­ген под­кре­пил все свои по­ло­же­ния неопро­вер­жи­мы­ми тре­бо­ва­ни­я­ми ка­но­нов цер­ков­ных, то Свя­тей­ший Си­нод, бу­дучи бес­силь­ным опро­верг­нуть его, не на­шел дру­го­го сред­ства, как уда­лить его из сво­е­го со­ста­ва»[139].10 ян­ва­ря, бе­се­дуя с кор­ре­спон­ден­том «Ве­чер­не­го вре­ме­ни», вла­ды­ка Гер­мо­ген ска­зал: «Ка­ких-ни­будь три ме­ся­ца на­зад я ехал в Пе­тер­бург пол­ный са­мых ра­дуж­ных На­дежд... я на­де­ял­ся, что у нас при­мут­ся на­ко­нец за бла­го­устрой­ство Пра­во­слав­ной Церк­ви, и, чтобы вне­сти и свою кап­лю тру­да в это де­ло и не пред­стать непод­го­тов­лен­ным, я вез с со­бою це­лый ряд до­кла­дов и про­ек­тов весь­ма важ­но­го зна­че­ния. С пер­вых же ша­гов в ду­хов­ных сфе­рах я убе­дил­ся, что все здесь пой­дет по-ста­ро­му. Ко­гда я всту­пил в от­прав­ле­ние сво­их обя­зан­но­стей в Свя­тей­шем Си­но­де и ко­гда на нас по­сы­па­лись, как из ро­га изоби­лия, все эти бра­ко­раз­вод­ные, су­деб­ные, адми­ни­стра­тив­ные и про­чие де­ла, я окон­ча­тель­но при­шел к убеж­де­нию, что ни од­но­го из сво­их про­ек­тов об­ще­цер­ков­но­го зна­че­ния я не в си­лах бу­ду про­ве­сти. По­это­му я по­ки­даю Пе­тер­бург без вся­ко­го огор­че­ния. Луч­ше со­всем не участ­во­вать в де­лах цер­ков­но­го управ­ле­ния, чем сво­дить все уча­стие к про­стой под­пи­си жур­на­лов, опре­де­ле­ний и про­то­ко­лов, боль­шей ча­сти ко­то­рых да­же и не со­чув­ству­ешь. По всей ве­ро­ят­но­сти, ре­прес­сии про­тив ме­ня не окон­чат­ся мо­им уда­ле­ни­ем из со­ста­ва Свя­тей­ше­го Си­но­да, и нет ни­че­го невоз­мож­но­го, что через неко­то­рое вре­мя ме­ня пе­ре­ме­стят в ка­кую-ли­бо глухую епар­хию или да­же во­все уво­лят на по­кой. Но и это не толь­ко не пу­га­ет, но да­же ра­ду­ет ме­ня. Ведь ес­ли бы что-ли­бо по­доб­ное слу­чи­лось, я в пра­ве бу­ду рас­счи­ты­вать на ту ве­ли­кую на­гра­ду на небе­сах, ко­то­рую обе­ща­ет Гос­подь Иисус Хри­стос тем, ко­го “из­го­нят или из­же­нут” име­ни Его ра­ди. Итак, я уез­жаю из Пе­тер­бур­га, но это не зна­чит, что я во­все от­ка­жусь от дел цер­ков­ных. Я возь­му се­бе при­ме­ром прис­но­па­мят­но­го свя­ти­те­ля Мос­ков­ско­го Фила­ре­та, ко­то­рый так­же в свое вре­мя был уда­лен из со­ста­ва Свя­тей­ше­го Си­но­да, но сде­лал для Рус­ской Церк­ви столь­ко, сколь­ко дай Бог каж­до­му из нас. Ко­неч­но, я не чув­ствую в се­бе си­лы и та­лан­тов Фила­ре­та, но с Бо­жи­ей по­мо­щью кое-что, мо­жет быть, со­вер­шу и я для бла­га Свя­той Пра­во­слав­ной Церк­ви»[140].Ре­ше­ние об уволь­не­нии епи­ско­па Гер­мо­ге­на бы­ло в тот мо­мент неожи­дан­ным для мно­гих чле­нов Си­но­да. «Уволь­не­ние епи­ско­па Гер­мо­ге­на, – за­явил 9 ян­ва­ря кор­ре­спон­ден­ту «Бир­же­вых ве­до­мо­стей» ар­хи­епи­скоп Фин­лянд­ский Сер­гий (Стра­го­род­ский), – для ме­ня, по край­ней ме­ре, яви­лось пол­ной неожи­дан­но­стью. По мо­е­му мне­нию, это уволь­не­ние не на­хо­дит­ся ни в ка­кой за­ви­си­мо­сти от де­я­тель­но­сти епи­ско­па Гер­мо­ге­на в Свя­тей­шем Си­но­де. Несмот­ря на все раз­но­гла­сия, ко­то­рые бы­ли меж­ду Са­ра­тов­ским Прео­свя­щен­ным и неко­то­ры­ми иерар­ха­ми, сам Свя­тей­ший Си­нод ни­ко­гда не за­ду­мы­вал­ся над во­про­сом об уда­ле­нии епи­ско­па Гер­мо­ге­на. Мне ду­ма­ет­ся да­же, что и обер-про­ку­рор Свя­тей­ше­го Си­но­да не де­лал по­доб­но­го пред­став­ле­ния»[141].12 ян­ва­ря чле­ны Свя­тей­ше­го Си­но­да со­бра­лись для об­суж­де­ния те­ле­грам­мы, по­слан­ной епи­ско­пом Гер­мо­ге­ном Им­пе­ра­то­ру и воз­вра­щен­ной им Си­но­ду. Ста­ра­ясь вве­сти внешне де­ло в цер­ков­ные рам­ки, Си­нод по­ста­но­вил, что «об­ви­не­ние Свя­тей­ше­го Си­но­да Прео­свя­щен­ным Гер­мо­ге­ном в по­спеш­но­сти при раз­ре­ше­нии ука­зан­ных им двух дел, как ос­но­ван­ное на не со­от­вет­ству­ю­щих дей­стви­тель­но­сти утвер­жде­ни­ях, яв­ля­ет­ся неспра­вед­ли­вым... что по­став­ле­ние се­бя в ис­клю­чи­тель­ные усло­вия при за­щи­те сво­их воз­зре­ний по срав­не­нию с про­чи­ми чле­на­ми Свя­тей­ше­го Си­но­да и го­ло­слов­ное опо­ро­чи­ва­ние пе­ред Го­су­да­рем Им­пе­ра­то­ром по­ста­нов­ле­ний и суж­де­ний Свя­тей­ше­го Си­но­да яв­ля­ет­ся по­ступ­ком, за­слу­жи­ва­ю­щим осуж­де­ния. Вы­ра­жая за сие Прео­свя­щен­но­му Гер­мо­ге­ну по­ри­ца­ние, Свя­тей­ший Си­нод опре­де­ля­ет дать ему знать о сем ука­зом...»[142].Епи­скоп Гер­мо­ген со­гла­сил­ся под­чи­нить­ся ре­ше­нию Си­но­да и вы­ехать в Са­ра­тов, но преж­де чем уехать, он хо­тел, на­хо­дясь еще в Пе­тер­бур­ге, объ­яс­нить суть про­ис­шед­ше­го, и преж­де все­го сво­ей Са­ра­тов­ской пастве. Сле­дуя сво­им убеж­де­ни­ям о зна­чи­мо­сти со­бор­но­сти для Пра­во­слав­ной Церк­ви, он по­пы­тал­ся пред­ста­вить во­про­сы, об­суж­дав­ши­е­ся на Си­но­де и имев­шие, по его мне­нию, об­ще­цер­ков­ное зна­че­ние, на озна­ком­ле­ние всей Церк­ви. Его со­вер­шен­но не устра­и­вал ме­тод за­кры­тых об­суж­де­ний тех или иных во­про­сов уз­кой груп­пой ар­хи­ере­ев, це­ли­ком за­ви­си­мых от свет­ской вла­сти[143].Епи­скоп Гер­мо­ген за­явил: «Это уволь­не­ние я счи­таю неза­кон­ным. Оно со­сто­я­лось преж­де все­го не от ли­ца Свя­тей­ше­го Си­но­да, так как Си­но­да не бы­ло. Си­нод 3 ян­ва­ря не за­се­дал, а уволь­не­ние ме­ня по­сле­до­ва­ло имен­но 3 ян­ва­ря 1912 го­да.В этом ак­те яр­ко об­ри­со­ва­лась вся бю­ро­кра­ти­че­ская из­во­рот­ли­вость си­но­даль­но­го обер-про­ку­ро­ра В.К. Саб­ле­ра[144].Мое уволь­не­ние без объ­яс­не­ния мне при­чин я счи­таю гру­бым оскорб­ле­ни­ем ме­ня, как епи­ско­па...В де­ле уволь­не­ния ме­ня из Си­но­да я счи­таю глав­ны­ми ви­нов­ни­ка­ми: В.К. Саб­ле­ра и из­вест­но­го хлы­ста Гри­го­рия Рас­пу­ти­на, вред­ней­ше­го ре­ли­ги­оз­но­го ве­ро­со­вра­ти­те­ля и на­са­ди­те­ля в Рос­сии но­вой хлы­стов­щи­ны.Гри­го­рий Рас­пу­тин по сво­им дей­стви­ям яв­но пред­став­ля­ет со­бою, по сло­вам апо­сто­ла Пав­ла, “па­кост­ни­ка пло­ти” [2Кор.12,7].О его де­лах мне, как епи­ско­пу, срам­но го­во­рить. Это опас­ный и, по­вто­ряю, ярост­ный хлыст.Бу­дучи раз­врат­ным, он свой раз­врат при­кры­ва­ет ко­щун­ствен­но ре­ли­ги­оз­но­стью.Что же ка­са­ет­ся вы­ра­жен­но­го мне по­ри­ца­ния Свя­тей­ше­го Си­но­да, то я не остав­лю его без про­те­ста. Я по­шлю мо­ти­ви­ро­ван­ный от­вет на все по­ста­нов­ле­ния, осуж­де­ния и по­ри­ца­ния, а те­перь я упол­но­мо­чи­ваю вас за­явить в пе­ча­ти, что по­ри­ца­ния, вы­не­сен­но­го мне Свя­тей­шим Си­но­дом, я не при­ни­маю.Я утвер­ждаю, что на ос­но­ва­нии ка­но­ни­че­ских пра­вил и опре­де­лен­ных по­ста­нов­ле­ний Все­лен­ских Со­бо­ров сам Свя­тей­ший Си­нод за­слу­жил за ан­ти­ка­но­нич­ность по­ри­ца­ние, а его дей­ствия на Все­рос­сий­ском Со­бо­ре бу­дут под­верг­ну­ты осуж­де­нию»[145].Чле­ны вли­я­тель­но­го круж­ка гра­фи­ни С.С. Иг­на­тье­вой сде­ла­ли по­пыт­ку при­ми­рить епи­ско­па Гер­мо­ге­на с Рас­пу­ти­ным. 14 ян­ва­ря епи­скоп Гер­мо­ген слу­жил в Иоан­нов­ском мо­на­сты­ре на Кар­пов­ке и го­ря­чо мо­лил­ся от­цу Иоан­ну Крон­штадт­ско­му. Это бы­ла один­на­дца­тая го­дов­щи­на его слу­же­ния в епи­скоп­ском сане. В мо­на­сты­ре ему по­да­ри­ли ря­су от­ца Иоан­на, что ста­ло для него неко­то­рым уте­ше­ни­ем и на­по­ми­на­ни­ем о под­держ­ке, ока­зан­ной ему неко­гда пра­вед­ни­ком. В этот день пред­ста­ви­те­ли гра­фи­ни Иг­на­тье­вой и Рас­пу­тин ожи­да­ли вла­ды­ку, чтобы при­ми­рить­ся. Но епи­скоп Гер­мо­ген не стал встре­чать­ся с Рас­пу­ти­ным. В са­лоне гра­фи­ни Иг­на­тье­вой при­ня­ли то­гда ре­ше­ние, что ес­ли эта встре­ча не со­сто­ит­ся до 16 ян­ва­ря и иеро­мо­нах Или­о­дор не возь­мет на се­бя мис­сию при­ми­рить вла­ды­ку с Рас­пу­ти­ным, то епи­скоп Гер­мо­ген бу­дет ли­шен «вся­ко­го по­кро­ви­тель­ства»[146].Уволь­не­ние епи­ско­па Гер­мо­ге­на от при­сут­ствия на за­се­да­ни­ях в Свя­тей­шем Си­но­де вы­зва­ло глу­бо­кое со­чув­ствие к нему со сто­ро­ны мно­гих лю­дей, со скор­бью на­блю­дав­ших раз­ру­ху в цер­ков­ной жиз­ни. 15 ян­ва­ря епи­скоп по­лу­чил со­чув­ствен­ное пись­мо от груп­пы вы­со­ко­по­став­лен­ных лиц. В тот же день на Яро­слав­ское по­дво­рье к нему яви­лась де­пу­та­ция из трид­ца­ти че­ло­век – пред­ста­ви­те­лей Но­во­рос­сий­ско­го уни­вер­си­те­та и Санкт-Пе­тер­бург­ской Ду­хов­ной ака­де­мии с вы­ра­же­ни­ем под­держ­ки его де­я­тель­но­сти. В чис­ле их бы­ли вид­ные пред­ста­ви­те­ли сто­лич­но­го ду­хо­вен­ства, про­фес­со­ра выс­ших учеб­ных за­ве­де­ний и вы­со­ко­по­став­лен­ные чи­нов­ни­ки. Один из них, об­ра­ща­ясь к вла­ды­ке, го­ря­чо по­бла­го­да­рил его за сме­лое вы­ступ­ле­ние за неза­ви­си­мость Церк­ви и вы­ра­зил на­деж­ду, что бро­шен­ное им зер­но не умрет, но при­не­сет мно­го пло­дов, «по­бу­див и дру­гих ар­хи­пас­ты­рей снять пе­чать мол­ча­ния со сво­их уст и твер­дым язы­ком за­го­во­рить о пра­вах Церк­ви»[147].Вла­ды­ка со сле­за­ми на гла­зах по­бла­го­да­рил де­пу­та­тов и твер­до ска­зал, что ни­что в ми­ре не со­бьет его с пу­ти, на ко­то­рый он встал, и, «ка­кие бы го­не­ния ему ни го­то­ви­ли, он не устанет по­вто­рять, что Цер­ковь Хри­сто­ва не долж­на быть в пле­ну у чи­нов­ни­ков»[148].В тот же день вла­ды­кой бы­ли по­лу­че­ны со­чув­ствен­ные те­ле­грам­мы от от­дель­ных лиц и учре­жде­ний Моск­вы, Одес­сы, Ки­е­ва и дру­гих круп­ных го­судар­ствен­ных цен­тров стра­ны.15 ян­ва­ря со­сто­я­лось за­се­да­ние Свя­тей­ше­го Си­но­да, по­свя­щен­ное со­бы­ти­ям, свя­зан­ным с епи­ско­пом Гер­мо­ге­ном.«Со вре­ме­ни объ­яв­ле­ния Прео­свя­щен­но­му Гер­мо­ге­ну си­но­даль­ным ука­зом об уволь­не­нии его от даль­ней­ше­го при­сут­ство­ва­ния в Свя­тей­шем Си­но­де, – пи­са­лось в офи­ци­аль­ном си­но­даль­ном объ­яс­не­нии со­бы­тий для прес­сы, – в еже­днев­ной пе­ча­ти не пе­ре­ста­ва­ли по­яв­лять­ся из­ло­же­ния га­зет­ны­ми со­труд­ни­ка­ми уст­ных бе­сед их с Прео­свя­щен­ным... В этих бе­се­дах за­клю­ча­лись рез­кие осуж­де­ния по адре­су Свя­тей­ше­го Си­но­да и си­но­даль­но­го обер-про­ку­ро­ра, про­из­во­див­шие со­блазн и вол­не­ния в об­ще­стве.15 ян­ва­ря, во ис­пол­не­ние Вы­со­чай­шей его Им­пе­ра­тор­ско­го Ве­ли­че­ства во­ли, изъ­яс­нен­ной в те­ле­грам­ме то­го же дня на имя обер-про­ку­ро­ра, о немед­лен­ном отъ­ез­де Прео­свя­щен­но­го Гер­мо­ге­на и вос­ста­нов­ле­нии на­ру­шен­но­го по­ряд­ка и спо­кой­ствия, Свя­тей­шим Си­но­дом пред­пи­са­но бы­ло Прео­свя­щен­но­му Гер­мо­ге­ну немед­лен­но, не позд­нее 16 ян­ва­ря, от­быть из Санкт-Пе­тер­бур­га во вве­рен­ную ему епар­хию...»[149]На сле­ду­ю­щий день, 16 ян­ва­ря, «в три ча­са дня, в честь ан­глий­ских го­стей, в боль­шом за­ле пев­че­ской ка­пел­лы со­сто­ял­ся кон­церт ду­хов­ный под ру­ко­вод­ством А.Д. Ше­ре­ме­те­ва. Бы­ло бле­стя­щее об­ще­ство из лиц Го­су­да­ре­вой сви­ты, дам выс­ше­го об­ще­ства, чле­нов Го­судар­ствен­но­го Со­ве­та и Ду­мы, обер-про­ку­рор Саб­лер...»[150].На кон­цер­те при­сут­ство­ва­ли мит­ро­по­ли­ты Мос­ков­ский Вла­ди­мир и Ки­ев­ский Фла­виан, ар­хи­епи­скоп Нов­го­род­ский Ар­се­ний и епи­ско­пы Ки­ши­нев­ский Се­ра­фим и Во­ло­год­ский Ни­кон. В ан­трак­те в од­ной из ком­нат бы­ло устро­е­но им­про­ви­зи­ро­ван­ное за­се­да­ние Си­но­да. Обер-про­ку­рор объ­явил, что в преды­ду­щий день Им­пе­ра­тор «вы­ра­зил удив­ле­ние и него­до­ва­ние, что епи­скоп Гер­мо­ген не от­пра­вил­ся еще в свою епар­хию, и бы­ло по­ве­ле­но, чтобы он немед­лен­но уехал. За­тем но­чью бы­ла Вы­со­чай­шая те­ле­грам­ма на имя обер-про­ку­ро­ра, в ко­то­рой ска­за­но, что Го­су­дарь на­де­ет­ся, что Свя­тей­ший Си­нод най­дет со­от­вет­ству­ю­щие ме­ры к немед­лен­но­му уда­ле­нию епи­ско­па Гер­мо­ге­на в свою епар­хию. Был се­го­дня утром по­слан указ из пя­ти строк о вы­ез­де его из Пе­тер­бур­га в 24 ча­са, при­чем в нем ука­зан по­езд, с ко­то­рым он дол­жен от­быть; вме­сте с тем ему вос­пре­ще­но ве­сти бе­се­ды с со­труд­ни­ка­ми га­зет и оста­нав­ли­вать­ся где-ли­бо по пу­ти...»[151].Обер-про­ку­рор рас­те­рян­но со­об­щил ар­хи­ере­ям, что «Прео­свя­щен­ный Гер­мо­ген от­ка­зы­ва­ет­ся от ис­пол­не­ния Вы­со­чай­шей во­ли, что, сколь­ко бы ука­зов ему ни по­сы­ла­ли, он все рав­но не по­едет в Са­ра­тов до тех пор, по­ка ему не предо­став­ле­но бу­дет пра­во лич­но пред­ста­вить свое объ­яс­не­ние по де­лу Вер­хов­ной вла­сти, что он – не пре­ступ­ник и что он не ве­рит, чтобы этот при­каз ис­хо­дил от Го­су­да­ря, а от – Саб­ле­ра...»[152].На этом за­се­да­ние, на ко­то­ром ни­ка­ких опре­де­лен­ных суж­де­ний вы­ска­за­но не бы­ло, за­кон­чи­лось, и ре­ше­но бы­ло со­брать за­се­да­ние Си­но­да на сле­ду­ю­щий день и, «в слу­чае неже­ла­ния Гер­мо­ге­на от­пра­вить­ся немед­лен­но в епар­хию, при­нять ре­ши­тель­ные ме­ры вплоть до уволь­не­ния его на по­кой»[153].В тот же день епи­скоп Гер­мо­ген по­слал Им­пе­ра­то­ру те­ле­грам­му, про­ся о лич­ной встре­че, а так­же и от­сроч­ку на отъ­езд вви­ду бо­лез­ни. Ве­че­ром на Яро­слав­ском по­дво­рье боль­но­го епи­ско­па Гер­мо­ге­на по­се­ти­ли ар­хи­епи­скоп Пол­тав­ский На­за­рий (Ки­рил­лов) и епи­ско­пы Во­ло­год­ский Ни­кон (Рож­де­ствен­ский) и Ки­ши­нев­ский Се­ра­фим (Чи­ча­гов); они по­тре­бо­ва­ли от епи­ско­па бес­пре­ко­слов­но­го под­чи­не­ния рас­по­ря­же­нию Им­пе­ра­то­ра. Епи­скоп Гер­мо­ген на уве­ще­ва­ния от­ве­тил, что усло­вия пред­ло­жен­ной ему вы­сыл­ки как пре­ступ­ни­ку и аре­стан­ту он вы­пол­нить не мо­жет, так как та­ко­вым се­бя не счи­та­ет. Он, как пас­тырь двух­мил­ли­он­ной паст­вы, в епар­хии со мно­же­ством рас­коль­ни­ков и сек­тан­тов не мо­жет при­е­хать ту­да опо­зо­рен­ным и опаль­ным – это бу­дет гро­мад­ный со­блазн в на­ро­де. Епи­скоп Ни­кон в от­вет ука­зал ему на необ­хо­ди­мость сми­ре­ния и на его непо­ви­но­ве­ние во­ле Го­су­да­ря. Епи­скоп Гер­мо­ген на это от­ве­тил, что Го­су­дарь здесь ни при чем, а это все обер-про­ку­рор, ко­то­рый в свою оче­редь на­хо­дит­ся под вли­я­ни­ем дру­гих лиц, и в част­но­сти Рас­пу­ти­на[154]. На все прось­бы ар­хи­ере­ев под­чи­нить­ся, епи­скоп Гер­мо­ген от­ве­чал, что не хо­чет уез­жать не оправ­дав­шись, и те в кон­це кон­цов за­яви­ли, что они не в си­лах за­щи­щать его пе­ред Си­но­дом и за даль­ней­шее вся от­вет­ствен­ность со все­ми по­след­стви­я­ми бу­дет ле­жать на нем са­мом, на что вла­ды­ка за­ме­тил, что он и не про­сил у них за­щи­ты и за­ступ­ни­че­ства.Днем 17 ян­ва­ря Саб­лер по­лу­чил от Им­пе­ра­то­ра те­ле­грам­му, что при­е­ма епи­ско­пу Гер­мо­ге­ну да­но не бу­дет, и он дол­жен быть немед­лен­но со­слан в мо­на­стырь.В 12 ча­сов дня в по­ко­ях мит­ро­по­ли­та Вла­ди­ми­ра под его пред­се­да­тель­ством со­сто­я­лось за­се­да­ние Си­но­да с уча­сти­ем ар­хи­епи­ско­пов Ан­то­ния Во­лын­ско­го, Сер­гия Фин­лянд­ско­го, На­за­рия Пол­тав­ско­го и епи­ско­пов Ни­ко­на Во­ло­год­ско­го и Се­ра­фи­ма Ки­ши­нев­ско­го, ко­то­рым пред­сто­я­ло офор­мить рас­по­ря­же­ние свет­ской вла­сти. Саб­лер со­об­щил, что на со­ве­ты чле­нов Си­но­да вы­ехать в свою епар­хию епи­скоп Гер­мо­ген от­ве­тил от­ка­зом. Кро­ме то­го, епи­скоп Гер­мо­ген поз­во­лил се­бе в це­лом ря­де бе­сед с жур­на­ли­ста­ми рез­ко кри­ти­ко­вать де­я­тель­ность Свя­тей­ше­го Си­но­да. Тут же бы­ла огла­ше­на те­ле­грам­ма епи­ско­па Гер­мо­ге­на Им­пе­ра­то­ру с прось­бой о за­ступ­ни­че­стве.По­сле обер-про­ку­ро­ра вы­сту­пил мит­ро­по­лит Вла­ди­мир и сра­зу же по­вел речь со­вер­шен­но не по су­ще­ству, за­явив, что вы­ступ­ле­ние епи­ско­па Гер­мо­ге­на мо­жет ока­зать дез­ор­га­ни­зу­ю­щее дей­ствие на про­вин­ци­аль­ных епи­ско­пов. «Свя­тей­ший Си­нод дол­жен при­нять са­мые ре­ши­тель­ные ме­ры про­тив епи­ско­па Гер­мо­ге­на, чтобы дру­гим епи­ско­пам не бы­ло по­вад­но»[155], – за­клю­чил он.К двум ча­сам дня за­се­да­ние бы­ло за­кон­че­но и со­став­лен со­от­вет­ству­ю­щий до­клад на имя Им­пе­ра­то­ра. В три ча­са дня Им­пе­ра­тор «при­нял Саб­ле­ра по де­лу Гер­мо­ге­на, епи­ско­па Са­ра­тов­ско­го»[156]. В во­семь ча­сов ве­че­ра со­сто­я­лось вто­рое за­се­да­ние Си­но­да, на ко­то­ром был на­пи­сан и скреп­лен под­пи­ся­ми ар­хи­ере­ев уволь­ни­тель­ный указ епи­ско­пу Гер­мо­ге­ну; в тот же день в по­ло­вине две­на­дца­то­го но­чи указ был вру­чен епи­ско­пу. Та­ким об­ра­зом, в те­че­ние од­но­го дня со­сто­ял­ся за­оч­ный суд над епи­ско­пом, на­хо­див­шем­ся в том же го­ро­де. Впо­след­ствии, при­знав ка­но­ни­че­скую неправо­ту про­ис­шед­ше­го, воз­ник­шую от без­гра­нич­но­го уго­жде­ния свет­ской вла­сти, Си­нод за­явил, что это был не суд, а все­го лишь адми­ни­стра­тив­ное ре­ше­ние.По­сле по­лу­чен­но­го но­чью ука­за епи­скоп Гер­мо­ген, от­ве­чая на во­прос кор­ре­спон­ден­та га­зе­ты, ска­зал: «Ре­ше­ние Свя­тей­шим Си­но­дом об уволь­не­нии ме­ня на по­кой и глу­бо­ко неспра­вед­ли­во, и не со­от­вет­ству­ет ду­ху ка­но­ни­че­ских пра­вил. Я счи­таю все это недо­ра­зу­ме­ни­ем. В ука­зе го­во­рит­ся, что на­ка­за­ние на­ло­же­но на ме­ня за непод­чи­не­ние тре­бо­ва­ни­ям Свя­тей­ше­го Си­но­да, но ведь я и не ду­мал со­про­тив­лять­ся во­ле это­го Выс­ше­го цер­ков­но­го учре­жде­ния. Ко­гда мне 15 ян­ва­ря бы­ло пред­ло­же­но вы­ехать в Са­ра­тов­скую епар­хию, я об­ра­тил­ся с те­ле­грам­мой, в ко­то­рой про­сил об ауди­ен­ции и о раз­ре­ше­нии мне вы­ехать по­сле устрой­ства лич­ных дел 19 ян­ва­ря. Это не бы­ло с мо­ей сто­ро­ны непо­слу­ша­ни­ем. А за­тем 16 ян­ва­ря по­сле­до­ва­ло вто­рое рас­по­ря­же­ние Свя­тей­ше­го Си­но­да, глу­бо­ко обид­ное для ме­ня по фор­ме. Мне, епи­ско­пу Пра­во­слав­ной Церк­ви, пред­пи­са­но бы­ло в два­дцать че­ты­ре ча­са по­ки­нуть Пе­тер­бург. Я по­ни­маю та­кую фор­му тре­бо­ва­ния, ко­гда оно... адре­со­ва­но го­судар­ствен­но­му пре­ступ­ни­ку. Раз­ве я ре­во­лю­ци­о­нер?.. Я сно­ва про­сил яв­ляв­ших­ся ко мне иерар­хов предо­ста­вить мне воз­мож­ность пред­ста­вить Свя­тей­ше­му Си­но­ду свои объ­яс­не­ния и ждать от­ве­та на мое хо­да­тай­ство, а во­все не упор­ство­вал. Во­ля ва­ша, это не непо­слу­ша­ние. Я под­чи­ня­юсь го­судар­ствен­ной вла­сти. Я при­знал бы се­бя пра­виль­но осуж­ден­ным, ес­ли бы по­ста­нов­ле­ние о мо­ем уволь­не­нии на по­кой бы­ло бы при­ня­то Со­бо­ром епи­ско­пов. По­вто­ряю, я под­чи­ня­юсь. Но остав­ляю за со­бой пра­во при со­зы­ве Цер­ков­но­го Со­бо­ра апел­ли­ро­вать к нему и при­не­сти на его суд мои оби­ды. Где жить, для ме­ня без­раз­лич­но. 18 ян­ва­ря я от­слу­жу по­след­нюю ли­тур­гию, а 19-го вы­еду в на­зна­чен­ное мне ме­сто. Да ис­пол­нит­ся во­ля Бо­жия»[157].Саб­лер вы­брал ме­стом пре­бы­ва­ния для епи­ско­па Гер­мо­ге­на Свя­то-Успен­ский Жи­ро­виц­кий мо­на­стырь в Грод­нен­ской гу­бер­нии.16-го и 17 ян­ва­ря Санкт-Пе­тер­бург по­се­ти­ла тор­же­ствен­но встре­чен­ная пра­во­слав­ны­ми ар­хи­ере­я­ми де­ле­га­ция ан­гли­кан­ских епи­ско­пов и со­сто­я­лось от­кры­тие Об­ще­ства рев­ни­те­лей сбли­же­ния Пра­во­слав­ной и Ан­гли­кан­ской Церк­вей, что, по со­об­ще­нию цер­ков­ной прес­сы, «со всей яс­но­стью под­чер­ки­ва­ет то важ­ное зна­че­ние, ка­кое при­да­ва­ли и при­да­ют пред­ста­ви­те­ли на­шей Церк­ви при­ез­ду ан­гли­кан­ских епи­ско­пов в Рос­сию»[158].От­слу­жив 18 ян­ва­ря ли­тур­гию на Яро­слав­ском по­дво­рье, епи­скоп Гер­мо­ген вы­шел на ам­вон, чтобы про­стить­ся с бо­го­моль­ца­ми. В тол­пе при­сут­ство­ва­ли два жан­дар­ма и по­ли­цей­ский чи­нов­ник. Вла­ды­ка, об­ра­ща­ясь к на­ро­ду, ска­зал: «Ваш при­ход в храм для мо­лит­вы со мной в эти тя­же­лые дни сви­де­тель­ству­ет о ва­шем со­чув­ствии. Цер­ковь на­ша и на­ше го­су­дар­ство в на­сто­я­щее вре­мя пе­ре­жи­ва­ют страш­ное, смут­ное вре­мя. По­яви­лись но­вые про­по­вед­ни­ки-хлы­сты, но­вые языч­ни­ки, как я их на­зы­ваю, ко­то­рые сво­им но­вым уче­ни­ем дей­ству­ют раз­ру­ша­ю­щим об­ра­зом на Цер­ковь. Это – на­ши пи­са­те­ли: Ро­за­нов, Горь­кий, Ар­цы­ба­шев. По­яви­лись хлы­сты но­вой фор­ма­ции. С ни­ми необ­хо­ди­ма борь­ба, борь­ба не на жи­вот, а на­смерть. Раз­вал ска­зал­ся так­же и на Рус­ской Церк­ви. К со­жа­ле­нию, Си­нод в это тре­вож­ное для Церк­ви вре­мя ока­зал­ся глу­хим, его го­ло­са не слыш­но, его ре­ше­ния ан­ти­ка­но­нич­ны. Си­нод со­вер­шен­но за­был о древ­них свя­ти­те­лях, учи­те­лях и Со­бо­рах го­су­дар­ства Рус­ско­го... Мой сла­бо раз­дав­ший­ся и ни­кем не под­дер­жан­ный про­тест со­здал для ме­ня со­вер­шен­но неожи­дан­ные по­след­ствия. В то вре­мя, как Пе­тер­бург с та­кой пом­пой и тор­же­ствен­но­стью встре­ча­ет ере­ти­ков, рус­ский епи­скоп под­вер­га­ет­ся со­вер­шен­но неза­слу­жен­но­му го­не­нию со сто­ро­ны Си­но­да. Но Бог им су­дья. Я убеж­ден в право­те сво­их воз­зре­ний. Мои убеж­де­ния ос­но­ва­ны на ка­но­нах и пра­ви­лах свя­тых от­цов. Ни­что ме­ня не за­ста­вит от­ка­зать­ся от этих пра­вил. Свой крест я по­не­су с долж­ным сми­ре­ни­ем и про­дол­жаю ду­мать, что в Рус­ской Церк­ви най­дут­ся ли­ца, ко­то­рые вос­ста­нут на за­щи­ту ме­ня»[159].В вос­кре­се­нье 22 ян­ва­ря к ми­ни­стру внут­рен­них дел Ма­ка­ро­ву при­был ге­не­рал-адъ­ютант Де­дюлин с обер-про­ку­ро­ром Саб­ле­ром и от­дал рас­по­ря­же­ние, чтобы вла­ды­ка Гер­мо­ген был от­прав­лен из го­ро­да в тот же день, а в слу­чае непо­ви­но­ве­ния к нему долж­на быть при­ме­не­на си­ла. В этот же день в до­ме обер-про­ку­ро­ра со­сто­я­лось со­ве­ща­ние Свя­тей­ше­го Си­но­да во гла­ве с мит­ро­по­ли­том Вла­ди­ми­ром от­но­си­тель­но необ­хо­ди­мо­сти немед­лен­но­го отъ­ез­да епи­ско­па Гер­мо­ге­на в Жи­ро­виц­кий мо­на­стырь. «Си­нод по­ру­чил ар­хи­епи­ско­пу На­за­рию Пол­тав­ско­му и епи­ско­пу Се­ра­фи­му Ки­ши­нев­ско­му пе­ре­го­во­рить с Прео­свя­щен­ным Гер­мо­ге­ном и по­тре­бо­вать, чтобы он, ис­пол­няя во­лю Го­су­да­ря, вы­ехал немед­лен­но из Пе­тер­бур­га се­го­дня же.Епи­скоп Гер­мо­ген от­ве­тил ар­хи­епи­ско­пу На­за­рию и епи­ско­пу Се­ра­фи­му, что он, под­чи­ня­ясь во­ле Го­су­да­ря, се­го­дня же ве­че­ром вы­ез­жа­ет в Жи­ро­виц­кий мо­на­стырь»[160].Пе­ред отъ­ез­дом вла­ды­ка дол­го мо­лил­ся и, вый­дя из ком­на­ты, ска­зал: «Да бу­дет во всем, Гос­по­ди, во­ля Твоя». За­тем он пе­ре­кре­стил­ся и, бла­го­сло­вив всех при­сут­ству­ю­щих, от­пра­вил­ся на вок­зал.Пе­ред от­прав­ле­ни­ем по­ез­да он вы­шел к про­во­жав­шим его лю­дям и, бла­го­слов­ляя их, ска­зал: «Не огор­чай­тесь обо мне, де­ти мои. Гос­подь не оста­вит ме­ня. Ви­ди­те, уез­жаю от вас в бодром на­стро­е­нии. За ме­ня не бой­тесь. Мне бу­дет хо­ро­шо».24 ян­ва­ря в по­ло­вине ше­сто­го утра он при­был в го­род Сло­ним Грод­нен­ской гу­бер­нии.Епи­скоп Гер­мо­ген въе­хал в мо­на­стырь при звоне ко­ло­ко­лов. На­сто­я­тель вы­шел к нему с кре­стом вме­сте с бра­ти­ей. Епи­скоп при­ло­жил­ся к Жи­ро­виц­кой чу­до­твор­ной иконе Бо­жи­ей Ма­те­ри и про­сле­до­вал в неболь­шой храм Ни­ко­лая Чу­до­твор­ца и здесь от­слу­жил мо­ле­бен, ска­зав в об­ра­щен­ном к бра­тии сло­ве, что не счи­та­ет се­бя со­слан­ным, но че­ло­ве­ком, же­ла­ю­щим все­це­ло от­дать­ся слу­же­нию Гос­по­ду Бо­гу. За­тем епи­ско­пу бы­ло по­ка­за­но ме­сто, где ему пред­сто­ит жить. Это бы­ли две неболь­шие ком­на­ты в ка­мен­ном до­ме на вто­ром эта­же, дав­но уже нежи­лые, хо­лод­ные и сы­рые. Пи­ща в мо­на­сты­ре до­воль­но скуд­ная, од­на­ко мо­на­хи едят мя­со, что вла­ды­ке сра­зу же не по­нра­ви­лось, и он был вы­нуж­ден по­слать в го­род Сло­ним за пост­ной пи­щей. По­се­лив­шись в Жи­ро­ви­цах, епи­скоп про­дол­жал дер­жать­ся то­го же по­движ­ни­че­ско­го об­ра­за жиз­ни, к ко­то­ро­му при­вык. Он позд­но ло­жил­ся и вста­вал неиз­мен­но в семь ча­сов утра. Всю первую по при­ез­де неде­лю он каж­дый день слу­жил, осталь­ное вре­мя по­свя­щал ке­лей­ной мо­лит­ве. Внешне он вы­гля­дел спо­кой­ным и со­сре­до­то­чен­ным.28 ян­ва­ря епи­скоп Гер­мо­ген сде­лал за­яв­ле­ние, в ко­то­ром еще раз под­твер­дил прин­ци­пи­аль­ность сво­ей по­зи­ции. «...Вы­ехал я, ре­шив это го­раз­до рань­ше, един­ствен­но ра­ди неиз­мен­но лю­би­мо­го на­ше­го Го­су­да­ря, чтобы не оскор­бить его цар­ское ве­ле­ние и власть... – пи­сал он. – Что же ка­са­ет­ся рас­по­ря­же­ний от­но­си­тель­но ме­ня Свя­тей­ше­го Си­но­да, вплоть до са­мо­го по­след­не­го, по-преж­не­му при­знаю их крайне неспра­вед­ли­вы­ми, неза­кон­ны­ми и бу­ду хо­да­тай­ство­вать о пе­ре­смот­ре все­го де­ла в По­мест­ном ма­лом Со­бо­ре епи­ско­пов. Есте­ствен­но и за­кон­но, что епи­скоп про­сит су­да над со­бою, а что ему от­ка­зы­ва­ют в су­де и на­зы­ва­ют его прось­бу бун­том про­тив су­ще­ству­ю­ще­го строя Пра­во­слав­ной Церк­ви, это вот есть анар­хия цер­ков­ная...»[161]Скорб­но бы­ло свя­ти­те­лю, ко­гда он при­был в Жи­ро­ви­цы, но скорбь эта бы­ла не за се­бя и не за свою участь, а за бу­ду­щее Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви, Рос­сии и цар­ской се­мьи. Бы­ва­ло, за­крыв ли­цо ру­ка­ми, он дол­го и без­утеш­но пла­кал и то­гда го­во­рил: «Идет, идет де­вя­тый вал; со­кру­шит, сме­тет всю гниль, всю ве­тошь; со­вер­шит­ся страш­ное, ле­де­ня­щее кровь, – по­гу­бят ца­ря, по­гу­бят ца­ря, непре­мен­но по­гу­бят»[162].По­сле отъ­ез­да епи­ско­па в Жи­ро­ви­цы в га­зе­те «Мос­ков­ские ве­до­мо­сти» по­яви­лась ста­тья под за­го­лов­ком «Свя­тей­ший Си­нод и епи­скоп Гер­мо­ген. Го­лос ми­рян», в ко­то­рой де­ла­лась по­пыт­ка цер­ков­но и взве­шен­но разо­брать­ся во всем про­ис­шед­шем. Она бы­ла под­пи­са­на ед­ва ли не са­мы­ми из­вест­ны­ми то­гда в Церк­ви ми­ря­на­ми – Фе­до­ром Са­ма­ри­ным, Вик­то­ром Вас­не­цо­вым, Ни­ко­ла­ем Дру­жи­ни­ным, Вла­ди­ми­ром Ко­жев­ни­ко­вым, Алек­сан­дром Кор­ни­ло­вым, Пав­лом Манс­уро­вым, Ми­ха­и­лом Но­во­се­ло­вым, Пет­ром Са­ма­ри­ным, Дмит­ри­ем Хо­мя­ко­вым и гра­фом Пав­лом Ше­ре­ме­те­вым.В этой ста­тье они пи­са­ли: «Итак, во­прос о епи­ско­пе Гер­мо­гене раз­ре­шен. Су­деб­ное раз­би­ра­тель­ство со­сто­я­лось, и при­том с быст­ро­той необы­чай­ной, на­по­ми­на­ю­щей во­ен­ные су­ды; при­го­вор про­из­не­сен и утвер­жден; осуж­ден­но­му от­ка­за­но да­же в его по­след­нем хо­да­тай­стве и ве­ле­но по­ки­нуть Пе­тер­бург немед­лен­но, несмот­ря на бо­лезнь; по­ря­док вос­ста­нов­лен; ав­то­ри­тет выс­шей цер­ков­ной вла­сти укреп­лен. Сло­вом, все де­ло мо­жет счи­тать­ся окон­чен­ным и сдан­ным в ар­хив. Так, по край­ней ме­ре, с кан­це­ляр­ской точ­ки зре­ния. Но, спра­ши­ва­ет­ся, бу­дет ли при­го­вор “ду­хов­но­го кол­ле­ги­ума” одоб­рен Цер­ко­вью? Что ска­жут про­чие ар­хи­пас­ты­ри Пра­во­слав­ной Церк­ви, без уча­стия ко­то­рых разыг­ра­лась вся эта дра­ма? Что по­ду­ма­ет осталь­ной клир и весь пра­во­слав­ный на­род?»[163] – во­про­ша­ли они.Из­ло­жив да­лее ход диа­ло­га меж­ду епи­ско­пом Гер­мо­ге­ном и Си­но­дом и ни­сколь­ко не оправ­ды­вая вла­ды­ку в том спо­со­бе, к ко­то­ро­му он при­бег, при­вле­кая к осве­дом­ле­нию о су­ти де­ла га­зе­ты, они за­клю­ча­ли: «Его при­го­во­ри­ли за­оч­но, в то вре­мя, ко­гда он тут же, в сто­ли­це, со­вер­шал бо­го­слу­же­ние. Это ли не со­блазн? Мож­но ли на­звать та­кой об­раз дей­ствий бес­при­страст­ным, спо­кой­ным и спра­вед­ли­вым? Как тре­бо­вать по­сле это­го от ми­рян ува­же­ния к цер­ков­ным пра­ви­лам?По­ста­нов­лен­ный при та­ких усло­ви­ях при­го­вор не мо­жет, ко­неч­но, успо­ко­ить умы и уми­ро­тво­рить со­весть пра­во­слав­ных лю­дей – на­про­тив, он про­из­во­дит удру­ча­ю­щее впе­чат­ле­ние и воз­буж­да­ет ряд тя­же­лых недо­уме­ний. Ес­ли в пы­лу и увле­че­нии борь­бы Прео­свя­щен­ный Гер­мо­ген не воз­дер­жал­ся от рез­ко­го и, мо­жет быть, неспра­вед­ли­во­го осуж­де­ния чле­нов Си­но­да, ес­ли он за­тем без ува­жи­тель­ных при­чин не ис­пол­нил предъ­яв­лен­но­го ему тре­бо­ва­ния о вы­ез­де из сто­ли­цы, то все это очень при­скорб­но и не мо­жет быть оправ­да­но. Но не под­верг­ся ли он слиш­ком су­ро­вой ка­ре? Ведь не все­гда на­ша выс­шая цер­ков­ная власть так непре­клон­на и неумо­ли­ма. Мно­го го­раз­до бо­лее тя­же­лых про­ступ­ков про­хо­дит у нас без­на­ка­зан­но. Не ви­дим ли мы, на­при­мер, что яв­ные ере­ти­ки и от­ступ­ни­ки, дерз­ко со­вер­ша­ю­щие свое бо­го­мерз­кое де­ло, оста­ют­ся сво­бод­ны­ми от цер­ков­но­го су­да? На­шим пас­ты­рям ча­сто не вме­ня­ет­ся в ви­ну рав­но­ду­шие к сво­им обя­зан­но­стям. По­че­му же та­ко­му ис­клю­чи­тель­но­му взыс­ка­нию под­верг­нут иерарх, ко­то­рый по­гре­шил, мо­жет быть, чрез­мер­ною рез­ко­стью и страст­но­стью в сво­их суж­де­ни­ях, но в ко­то­ром да­же про­тив­ни­ки его не мо­гут не при­знать глу­бо­кой ис­крен­но­сти и без­упреч­ной чи­сто­ты по­буж­де­ний?..Со­об­ще­ния, ко­то­рые де­ла­лись Прео­свя­щен­ным Гер­мо­ге­ном в бе­се­дах с со­труд­ни­ка­ми га­зет, под­вер­га­ют­ся осуж­де­нию, меж­ду про­чим, за то, что “та­ко­вое по­став­ле­ние ши­ро­ко­го кру­га ми­рян как бы су­дьей в его, Прео­свя­щен­но­го Гер­мо­ге­на, де­ле меж­ду ним и Си­но­дом слу­жит к по­ху­ле­нию Пра­во­слав­ной Церк­ви со сто­ро­ны ино­вер­ных и ей враж­деб­ных лиц”. Та­ким об­ра­зом, не толь­ко путь, из­бран­ный Прео­свя­щен­ным Гер­мо­ге­ном для при­вле­че­ния об­ще­ствен­но­го вни­ма­ния к его де­лу, при­зна­ет­ся непра­виль­ным, но осуж­да­ет­ся в прин­ци­пе и са­мое же­ла­ние услы­шать в этом слу­чае го­лос ми­рян. Меж­ду тем та­кое же­ла­ние са­мо по се­бе, неза­ви­си­мо от спо­со­ба его осу­ществ­ле­ния, нель­зя же счи­тать предо­су­ди­тель­ным с пра­во­слав­но-цер­ков­ной точ­ки зре­ния... Внут­рен­нее со­гла­сие цер­ков­но­го на­ро­да с цер­ков­ною вла­стью у нас все­гда при­зна­ва­лось и при­зна­ет­ся необ­хо­ди­мым, а ино­гда и тор­же­ствен­но вы­ра­жа­ет­ся внеш­ним об­ра­зом... Пусть юри­сты раз­би­ра­ют, дей­ство­вал ли Си­нод в адми­ни­стра­тив­ном или су­деб­ном по­ряд­ке, для нас – ми­рян – несо­мнен­но и важ­но толь­ко то, что епи­ско­пу Пра­во­слав­ной Церк­ви объ­яв­ля­ют по­ри­ца­ние, ины­ми сло­ва­ми, вы­го­вор, а за­тем сме­ща­ют его с долж­но­сти и уда­ля­ют в мо­на­стырь, не вы­слу­шав его оправ­да­ний и не ис­тре­бо­вав от него ни­ка­ких объ­яс­не­ний. Так не по­сту­па­ют с са­мы­ми тяж­ки­ми пре­ступ­ни­ка­ми, да­же ко­гда они ули­че­ны на ме­сте пре­ступ­ле­ния; да и в адми­ни­стра­тив­ном по­ряд­ке взыс­ка­ние не на­ла­га­ет­ся по за­ко­ну без ис­тре­бо­ва­ния объ­яс­не­ний от про­ви­нив­ше­го­ся долж­ност­но­го ли­ца. Ду­ма­ем, что та­кой об­раз дей­ствий не мо­жет быть оправ­дан и с точ­ки зре­ния цер­ков­но­го пра­ва... Мы оста­ем­ся при том убеж­де­нии, что для пре­кра­ще­ния со­блаз­на и для уми­ро­тво­ре­ния Церк­ви де­ло Прео­свя­щен­но­го Гер­мо­ге­на долж­но быть пе­ре­смот­ре­но Цер­ков­ным Со­бо­ром»[164].По­сле этой пуб­ли­ка­ции, в «Цер­ков­ных ве­до­мо­стях» в ано­ним­ной ста­тье бы­ла сде­ла­на по­пыт­ка оправ­дать Свя­тей­ший Си­нод, по-преж­не­му скры­вая ис­тин­ные при­чи­ны пре­сле­до­ва­ния ис­по­вед­ни­ка. Од­на­ко пы­тав­ший­ся за­щи­тить дей­ствия Си­но­да и обер-про­ку­ро­ра Саб­ле­ра в сво­ем вы­ступ­ле­нии в Го­судар­ствен­ной Ду­ме епи­скоп Го­мель­ский Мит­ро­фан (Крас­но­поль­ский) сам на­звал од­ной из при­чин уволь­не­ния епи­ско­па Гер­мо­ге­на вы­ступ­ле­ние его про­тив Рас­пу­ти­на. Упрек­нув епи­ско­па Гер­мо­ге­на в том, что он об этом пер­вый стал го­во­рить, хо­тя это бы­ло не так, епи­скоп Мит­ро­фан ска­зал: «Для нрав­ствен­но­го пре­сти­жа епи­ско­па Гер­мо­ге­на бы­ло бы луч­ше, ес­ли бы его уволь­не­ние бы­ло след­стви­ем од­но­го рас­хож­де­ния во мне­ни­ях с боль­шин­ством чле­нов Свя­тей­ше­го Си­но­да по тем во­про­сам, о ко­то­рых здесь го­во­ри­ли. Пусть эти во­про­сы не столь важ­ны... пусть раз­ре­ше­ние этих во­про­сов... не за­слу­жи­ва­ет то­го рез­ко­го опре­де­ле­ния, ко­то­рое упо­тре­бил епи­скоп Гер­мо­ген, и пусть бы он по­стра­дал за эту уко­риз­ну Свя­тей­ше­му Си­но­ду – то­гда по­нят­на бы­ла бы хо­тя и нера­зум­ная, но все же рев­ность о чи­сто­те цер­ков­но­го об­ря­да; но он сам ума­лил и уни­зил зна­че­ние сво­е­го дерз­но­ве­ния, ко­гда, по­тер­пев урон за свою рез­кость, он ви­нов­ни­ка сво­е­го несча­стья стал ис­кать в ли­це ка­ко­го-то Рас­пу­ти­на... он дол­жен был мол­ча­ли­во уй­ти, с до­сто­ин­ством уй­ти...»[165]По­сле то­го как вли­я­ние Рас­пу­ти­на в де­ле уволь­не­ния епи­ско­па Гер­мо­ге­на бы­ло при­зна­но офи­ци­аль­но, та же груп­па из­вест­ных ми­рян об­ра­ти­лась в Свя­тей­ший Си­нод с но­вым пись­мом. «Ес­ли это вер­но, – пи­са­ли они в со­став­лен­ном ими до­ку­мен­те «По по­во­ду но­во­го офи­ци­оз­но­го со­об­ще­ния о де­ле епи­ско­па Гер­мо­ге­на», – то мы име­ем де­ло уже не с ка­кою-то сплет­ней тем­но­го про­ис­хож­де­ния, а с опре­де­лен­ным, чуть ли не фор­маль­ным об­ви­не­ни­ем. При та­ких усло­ви­ях од­ни го­ло­слов­ные опро­вер­же­ния не по­мо­гут. Пусть не на сло­вах толь­ко, а на де­ле бу­дет по­ка­за­но, что тем­ная лич­ность, неиз­вест­но от­ку­да всплыв­шая, не име­ет при­пи­сы­ва­е­мо­го ей зна­че­ния. Толь­ко этим мож­но по­ло­жить пре­дел сму­те... Толь­ко нрав­ствен­ная си­ла мо­жет успеш­но бо­роть­ся с убеж­де­ни­ем хо­тя бы и лож­ным, но ис­крен­ним и не под­да­ю­щим­ся ни на ка­кие уступ­ки и сдел­ки»[166]. И за­клю­ча­ли они да­лее свое пись­мо сло­ва­ми, в ко­то­рых зву­ча­ла глу­бо­кая обес­по­ко­ен­ность за совре­мен­ное по­ло­же­ние цер­ков­ных дел: «Свя­тей­ше­му Си­но­ду за все вре­мя его су­ще­ство­ва­ния очень ред­ко при­хо­ди­лось стал­ки­вать­ся с та­ки­ми непре­клон­ны­ми убеж­де­ни­я­ми; чтобы най­ти при­мер по­доб­но­го столк­но­ве­ния, при­дет­ся, мо­жет быть, вос­хо­дить до вре­мен Ар­се­ния (Ма­це­е­ви­ча)[l]. В на­ше вре­мя твер­дость ха­рак­те­ра, си­ла во­ли и непре­клон­ность в борь­бе за то, что че­ло­век счи­та­ет прав­дою, – яв­ле­ния в осо­бен­но­сти ред­кие. Но они тем бо­лее цен­ны. Они оздо­ров­ля­ют нрав­ствен­ную ат­мо­сфе­ру, поды­ма­ют дух и укреп­ля­ют ве­ру, ибо во­очию сви­де­тель­ству­ют о том, что еще не со­всем ис­сяк­ла в на­шем об­ще­стве нрав­ствен­ная си­ла, ко­то­рая од­на спо­соб­на дви­гать лю­дей впе­ред, по­бе­до­нос­но бо­роть­ся с об­ще­ствен­ным злом и за­ла­гать креп­кие ос­но­вы для то­го ду­хов­но­го воз­рож­де­ния на­ше­го, по ко­то­ро­му мы все то­мим­ся.Вот по­че­му Прео­свя­щен­ный Гер­мо­ген при­влек к се­бе об­щее вни­ма­ние; вот по­че­му ме­ры, про­тив него при­ня­тые, воз­бу­ди­ли та­кое вол­не­ние и, да поз­во­ле­но бу­дет ска­зать, та­кое него­до­ва­ние. Пра­во­слав­ные лю­ди не мог­ли не взвол­но­вать­ся уча­стью свя­ти­те­ля, ко­то­рый по­ка­зал на де­ле, что для него бла­го Церк­ви вы­ше все­го, что ра­ди Церк­ви он го­тов на вся­кое са­мо­по­жерт­во­ва­ние. Со­чув­ствие вы­зва­но бы­ло не са­мым су­ще­ством тех мне­ний, ко­то­рые он вы­ска­зы­вал по спор­ным во­про­сам, а ред­кою у нас сме­ло­стью, ко­то­рою он от­ста­и­вал свои взгля­ды, и до­стой­ным ува­же­ния му­же­ством, с ко­то­рым он вел борь­бу, не от­сту­пая ни пред ка­ки­ми внеш­ни­ми си­ла­ми и ав­то­ри­те­та­ми. Он по­стра­дал за это; его по­стиг­ла тя­же­лая ка­ра. Но это по­вре­ди­ло не ему, а его про­тив­ни­кам»[167].На ме­сто епи­ско­па Гер­мо­ге­на в Са­ра­тов 17 ян­ва­ря 1912 го­да[168] был на­зна­чен епи­скоп Чи­сто­поль­ский, ви­ка­рий Ка­зан­ской епар­хии Алек­сий (До­род­ни­цын)[m], ко­то­рый через ме­сяц пред­ста­вил в Си­нод до­клад о по­ло­же­нии дел в епар­хии. От­но­сясь к сво­е­му пред­ше­ствен­ни­ку весь­ма недоб­ро­же­ла­тель­но и услы­хав, что епи­скоп Гер­мо­ген на­ме­ре­ва­ет­ся по­се­лить­ся в пре­де­лах Са­ра­тов­ской епар­хии, он тут же об­ра­тил­ся к обер-про­ку­ро­ру с про­ше­ни­ем «при­нять все воз­мож­ные ме­ры по недо­пу­ще­нию при­бы­тия Прео­свя­щен­но­го Гер­мо­ге­на в Са­ра­тов»[169]. Но да­же и он, от ко­то­ро­го обер-про­ку­рор рас­счи­ты­вал по­лу­чить све­де­ния об упу­ще­ни­ях в управ­ле­нии епар­хи­ей, хо­тя бы сколь­ко-ни­будь оправ­ды­ва­ю­щие его дей­ствия по уда­ле­нию вла­ды­ки, не смог со­об­щить ни­че­го су­ще­ствен­но­го. В до­кла­де епи­скоп Алек­сий сви­де­тель­ство­вал пе­ред Си­но­дом, что, несмот­ря на неко­то­рую за­пу­тан­ность в бу­ма­гах, в де­лах его пред­ше­ствен­ни­ка нет и сле­да ка­ких-ли­бо зло­умыш­ле­ний и пре­ступ­ле­ний.Един­ствен­ным от­ме­чен­ным упу­ще­ни­ем бы­ло то, что при столь вне­зап­ном вступ­ле­нии епи­ско­па Алек­сия на ка­фед­ру, в кас­се ар­хи­ерей­ско­го до­ма ока­за­лось все­го 72 ко­пей­ки. В сво­ей жиз­ни епи­скоп Гер­мо­ген во­пло­щал иде­ал по­движ­ни­ка-ас­ке­та, у него не бы­ло ни­че­го сво­е­го; бе­лье он но­сил об­щее с бра­ти­ей мо­на­сты­ря, где жил; ко­гда у него из­на­ши­вал­ся под­ряс­ник, он по­сы­лал к эко­но­му, и тот вы­да­вал ему из мо­на­стыр­ско­го, ко­то­рым поль­зу­ют­ся по­слуш­ни­ки; пи­щу он по­лу­чал из об­щей мо­на­стыр­ской тра­пезы. В то вре­мя уже во­шло в неду­ше­спа­си­тель­ный обы­чай да­вать ар­хи­ерею день­ги по­сле со­вер­шен­но­го им бо­го­слу­же­ния, но епи­скоп Гер­мо­ген ни­ко­гда не брал де­нег в воз­на­граж­де­ние за бо­го­слу­же­ние, но все опре­де­лен­ные ему за­ко­ном сред­ства и те, что ему доб­ро­хот­но жерт­во­ва­ли, он це­ли­ком от­да­вал на цер­ков­ные нуж­ды и раз­да­вал нуж­да­ю­щим­ся[170].Га­зе­ты и об­ще­ство про­дол­жа­ли об­суж­дать де­ло епи­ско­па Гер­мо­ге­на, вы­явив­шее же­сто­чай­ший кри­зис си­но­даль­но­го управ­ле­ния, сло­жив­ше­го­ся в ре­зуль­та­те ре­форм Пет­ра I, неспо­соб­ность управ­ля­ю­щих об­суж­дать цер­ков­ные про­бле­мы, неспо­соб­ность и управ­ля­е­мых, то есть са­мо­го цер­ков­но­го об­ще­ства, по­сле двух­сот­лет­ней от­выч­ки, об­суж­дать свои на­сущ­ные про­бле­мы; в кон­це кон­цов, воз­ник­ло неви­де­ние этих про­блем по при­чине их за­пу­щен­но­сти и при­выч­ке к ним – то, что обыч­но и на­зы­ва­ет­ся неду­гом хро­ни­че­ским. Со­бор­ное на­ча­ло за две­сти лет аб­со­лю­тиз­ма ка­за­лось в то вре­мя по­чти ис­чез­нув­шим из рус­ской жиз­ни.Епи­скоп Гер­мо­ген, на­блю­дая из Жи­ро­виц­ко­го мо­на­сты­ря за про­цес­са­ми, про­ис­хо­дя­щи­ми в об­ще­стве, 15 мар­та 1912 го­да опуб­ли­ко­вал в га­зе­те «Свет» ста­тью под за­го­лов­ком «Оже­сто­чен­ное воз­му­ще­ние про­тив все­на­род­но же­ла­е­мо­го и ожи­да­е­мо­го пре­об­ра­зо­ва­ния на со­бор­ных на­ча­лах внут­рен­не­го строя Пра­во­слав­ной Церк­ви Все­рос­сий­ской»[171].Цер­ков­ная прес­са пи­са­ла о пре­бы­ва­нии вла­ды­ки в Жи­ро­виц­ком мо­на­сты­ре: «С при­бы­ти­ем епи­ско­па Гер­мо­ге­на в Жи­ро­виц­кий мо­на­стырь за­мет­но из­ме­ни­лась обыч­ная кар­ти­на той ре­ли­ги­оз­ной жиз­ни, ко­то­рая со­сре­до­та­чи­ва­ет­ся во­круг се­го мо­на­сты­ря от на­плы­ва бо­го­моль­цев, при­хо­дя­щих сю­да с раз­ных мест на по­кло­не­ние его свя­тыне – чу­до­твор­ной иконе Бо­жи­ей Ма­те­ри.Преж­де на­плыв этих бо­го­моль­цев на­блю­дал­ся по­чти ис­клю­чи­тель­но в хра­мо­вые... и важ­ней­шие празд­ни­ки Пра­во­слав­ной Церк­ви, а ныне ста­ли по­яв­лять­ся приш­лые бо­го­моль­цы в каж­дое вос­кре­се­нье, и при­том не толь­ко из про­сто­го на­ро­да, но и из ин­тел­ли­ген­ции. Это зна­чи­тель­ное ожив­ле­ние и под­ня­тие здесь ре­ли­ги­оз­ной жиз­ни... сле­ду­ет от­не­сти... к то­му яв­но­му для непо­сред­ствен­но­го ре­ли­ги­оз­но­го чув­ства вы­со­ко мо­лит­вен­но­му на­стро­е­нию, с ко­то­рым со­вер­ша­ет это бо­го­слу­же­ние епи­скоп Гер­мо­ген и ко­то­рое мо­гу­чею сво­ею внут­рен­нею си­лою вли­ва­ет­ся в серд­ца мо­ля­щих­ся... Ма­нят их сю­да сверх то­го и лью­щи­е­ся из уст епи­ско­па Гер­мо­ге­на про­по­ве­ди, и устра­и­ва­е­мые им каж­дое вос­кре­се­нье по­сле ака­фи­ста чу­до­твор­ной иконе Бо­жи­ей Ма­те­ри ре­ли­ги­оз­ные бе­се­ды-по­уче­ния, ибо про­по­ве­ди эти и бе­се­ды так­же необыч­ны для пра­во­слав­но­го хри­сти­а­ни­на как по со­дер­жа­нию сво­е­му, так и по то­му подъ­ему ду­ха, с ко­то­рым они про­из­но­сят­ся. Про­по­ве­ди эти за­хва­ты­ва­ют за­про­сы буд­нич­ной еже­днев­ной жиз­ни, ре­ли­ги­оз­ной жиз­ни ве­ру­ю­щих, рас­кры­ва­ют бес­по­щад­но яз­вы нрав­ствен­но­го ми­ра, би­чу­ют и вра­чу­ют их...»[172]С осо­бен­ною си­лою «бы­ла про­из­не­се­на вла­ды­кою Гер­мо­ге­ном про­по­ведь в хра­мо­вый празд­ник 24 июня при огром­ном сте­че­нии на­ро­да, пе­ре­пол­няв­ше­го об­шир­ный храм. В этой про­по­ве­ди вла­ды­ка преж­де все­го вы­яс­нил зна­че­ние и необ­хо­ди­мость мо­лит­вы, ука­зав, что она – еди­ное сред­ство ду­шев­но­го еди­не­ния с Бо­гом и еди­ная под­держ­ка удру­чен­но­го и пе­ча­лью раз­би­то­го серд­ца че­ло­ве­че­ско­го; чтобы эта мо­лит­ва бы­ла... де­я­тель­ною... необ­хо­ди­мо глу­бо­ко мо­лит­вен­ное на­стро­е­ние, со­зда­ю­ще­е­ся на поч­ве люб­ви к Бо­гу про­сто­го, непо­сред­ствен­но­го серд­ца, бла­го­го­вей­но­го сто­я­ния в церк­ви и ду­шев­но­го про­ник­но­ве­ния цер­ков­ным бо­го­слу­же­ни­ем... В ком ум не ис­пор­чен тле­твор­ны­ми ве­я­ни­я­ми, тот ско­рее до­сти­га­ет это­го мо­лит­вен­но­го на­стро­е­ния... Ука­зав на... сла­бо­сти люд­ские, ме­ша­ю­щие по­лу­че­нию мо­лит­вен­но­го на­стро­е­ния, вла­ды­ка оста­но­вил­ся на зна­че­нии цер­ков­но­го пе­ния. Он объ­яс­нил, что клир – это язык мо­ля­ще­го­ся в церк­ви на­ро­да, что по­се­му цер­ков­ное пе­ние долж­но иметь сво­им глав­ней­шим на­зна­че­ни­ем не кра­си­вое со­че­та­ние внеш­них зву­ков, а со­дей­ство­вать мо­лит­вен­но­му на­стро­е­нию и воз­вы­ше­нию та­ко­во­го, что цер­ков­ное пе­ние, пре­сле­ду­ю­щее лишь внеш­нюю, чи­сто зву­ко­вую цель и этим от­вле­ка­ю­щее от мо­лит­вен­но­го на­стро­е­ния и при­туп­ля­ю­щее его, и со­вер­ша­е­мое при­том пев­чи­ми, ве­ду­щи­ми се­бя на кли­ро­се с за­бве­ни­ем, что они на­хо­дят­ся в свя­том хра­ме, яв­ля­ет­ся по от­но­ше­нию к церк­ви – улич­ным и ко­щун­ствен­ным. Вы­ска­зав это и за­ме­тив, что пе­ние при­быв­ше­го из го­ро­да Сло­ни­ма для уча­стия в дан­ном бо­го­слу­же­нии цер­ков­но­го хо­ра, со­сто­я­ще­го из жен­щин и муж­чин, бы­ло ис­пол­не­но ли­ца­ми, ко­то­рые при чте­нии Еван­ге­лия си­де­ли и по­чти все вре­мя бо­го­слу­же­ния сме­я­лись, раз­го­ва­ри­ва­ли и пред­став­ля­ли со­бою, в неко­то­рой сво­ей ча­сти, чи­сто зву­ко­вую ком­би­на­цию, не вли­вая в ду­шу ни­ка­ко­го мо­лит­вен­но­го на­стро­е­ния, вла­ды­ка, об­ра­тив­шись к это­му хо­ру, ска­зал, что за та­кое пе­ние не мо­жет их по­бла­го­да­рить, что оно по то­ну сво­е­му и по всей об­ста­нов­ке бы­ло улич­ным и ко­щун­ствен­ным. Пер­вая часть этой про­по­ве­ди глу­бо­ко тро­ну­ла серд­ца слу­ша­те­лей, вы­звав во мно­гих не толь­ко сле­зы, но и ры­да­ния... По­след­няя же часть про­по­ве­ди о цер­ков­ном пе­нии про­из­ве­ла оше­лом­ля­ю­щее впе­чат­ле­ние...»[173], сви­де­тель­ствуя этим о глу­бо­ком упад­ке ду­хов­ной жиз­ни, ко­гда здра­вые уче­ния пе­ре­ста­ва­ли по­ни­мать­ся и слы­шать­ся.Весь 1912 год в Свя­тей­ший Си­нод и Им­пе­ра­то­ру шли те­ле­грам­мы и пись­ма о по­ми­ло­ва­нии рев­ни­те­ля пра­во­сла­вия и воз­вра­ще­нии его на ка­фед­ру; их пи­са­ли не толь­ко хо­ро­шо знав­шие епи­ско­па Гер­мо­ге­на, но и пра­во­слав­ные дру­гих гу­бер­ний. Неко­то­рые пись­ма под­пи­са­ли до де­ся­ти ты­сяч че­ло­век.Обер-про­ку­рор Саб­лер, чув­ствуя се­бя в де­ле епи­ско­па Гер­мо­ге­на непра­вым, спе­шил ис­пра­вить со­де­ян­ное и 14 ок­тяб­ря 1912 го­да по­дал Им­пе­ра­то­ру пись­мен­ный до­клад, в ко­то­ром пи­сал: «Во вни­ма­ние к то­му, что Прео­свя­щен­ный епи­скоп Гер­мо­ген... несет воз­ло­жен­ное на него Свя­тей­шим Си­но­дом по­слу­ша­ние с пол­ным сми­ре­ни­ем, про­во­дя вре­мя в мо­лит­ве, про­по­ве­да­нии сло­ва Бо­жия и со­вер­ше­нии ча­сто­го бо­го­слу­же­ния, пред­став­ля­лось бы бла­говре­мен­ным пе­ре­ве­сти его... в дру­гой мо­на­стырь по усмот­ре­нию Свя­тей­ше­го Си­но­да»[174]. На этом до­кла­де Им­пе­ра­тор на­пи­сал: «Со­гла­сен»[175].Од­на­ко фак­ти­че­ски де­ло не сдви­ну­лось, и, несмот­ря на со­гла­сие Им­пе­ра­то­ра и Си­но­да, епи­скоп Гер­мо­ген не был пе­ре­ве­ден из Жи­ро­виц.23 ок­тяб­ря 1912 го­да пра­во­слав­ные го­ро­да Виль­ны в за­щи­ту епи­ско­па Гер­мо­ге­на от­пра­ви­ли пись­мо Им­пе­ра­то­ру[176].Ви­дя, что де­ло, несмот­ря на ре­зо­лю­цию Им­пе­ра­то­ра, не сдви­ну­лось с ме­ста, обер-про­ку­рор пред­при­нял сле­ду­ю­щую по­пыт­ку из­ба­вить епи­ско­па Гер­мо­ге­на от по­ло­же­ния ссыль­но­го и в оче­ред­ном до­кла­де 23 ок­тяб­ря 1912 го­да, на­по­ми­ная Им­пе­ра­то­ру о его соб­ствен­ном ре­ше­нии, пи­сал: «Его Им­пе­ра­тор­ско­му Ве­ли­че­ству бла­го­угод­но бы­ло... Все­ми­ло­сти­вей­ше со­из­во­лить на пе­ре­вод... Прео­свя­щен­но­го Гер­мо­ге­на в дру­гой мо­на­стырь по усмот­ре­нию Свя­тей­ше­го Си­но­да и с воз­ло­же­ни­ем на него управ­ле­ния сим мо­на­сты­рем на пра­вах на­сто­я­те­ля»[177]. Од­на­ко, несмот­ря на пись­мен­ное со­гла­сие Им­пе­ра­то­ра, все оста­лось в преж­нем по­ло­же­нии.Ар­хи­епи­скоп Грод­нен­ский Ми­ха­ил (Ер­ма­ков), под на­ча­лом ко­то­ро­го ока­зал­ся свя­ти­тель, от­нес­ся к нему без вся­ко­го доб­ро­же­ла­тель­ства, сра­зу же пре­ду­пре­див, что «вся­кие его вы­ступ­ле­ния, мо­гу­щие вы­звать сму­ще­ния или ма­лей­шие вол­не­ния сре­ди бра­тии мо­на­сты­ря или мест­но­го на­се­ле­ния, со­вер­шен­но нетер­пи­мы и вы­зо­вут ослож­не­ния, небла­го­при­ят­ные»[178] для него са­мо­го.Пре­врат­ное по­ни­ма­ние ар­хи­епи­ско­пом Ми­ха­и­лом сво­их обя­зан­но­стей и же­ла­ние уго­дить власть иму­щим про­стер­лись столь да­ле­ко, что он по­тре­бо­вал, чтобы епи­скоп Гер­мо­ген брал у него каж­дый раз бла­го­сло­ве­ние на про­из­не­се­ние про­по­ве­ди, и ко­гда тот про­игно­ри­ро­вал это рас­по­ря­же­ние, во­об­ще за­пре­тил ему про­по­ве­до­вать во вре­мя бо­го­слу­же­ний. «Он, од­на­ко, не об­ра­тил вни­ма­ния на мое тре­бо­ва­ние, – жа­ло­вал­ся ар­хи­епи­скоп Ми­ха­ил Свя­тей­ше­му Си­но­ду, – и про­дол­жа­ет вы­сту­пать по-преж­не­му»[179].«В по­след­нее вре­мя Прео­свя­щен­ный Гер­мо­ген, – пи­сал ар­хи­епи­скоп Ми­ха­ил в до­не­се­нии Свя­тей­ше­му Си­но­ду 26 но­яб­ря 1914 го­да, – стал рас­ши­рять свою де­я­тель­ность и вы­нес ее уже за пре­де­лы Жи­ро­виц­ко­го мо­на­сты­ря и са­мо­го м<естеч­ка> Жи­ро­ви­цы, не счи­тая необ­хо­ди­мым по­став­лять ме­ня в из­вест­ность о пред­по­ла­га­е­мых им вы­ез­дах из Жи­ро­виц и во­пре­ки яс­ным мо­им со­ве­там и ука­за­ни­ям...13-го се­го но­яб­ря Сло­ним­ский о<тец> бла­го­чин­ный со­об­щил мне, что е<пис­коп> Гер­мо­ген... без мо­е­го ве­до­ма 10-го се­го но­яб­ря при­был из Жи­ро­виц в г. Сло­ним... 11 но­яб­ря в 6 ча­сов ве­че­ра, во вре­мя слу­же­ния в сло­ним­ском со­бо­ре мо­леб­на, Прео­свя­щен­ный Гер­мо­ген явил­ся в со­бор и по про­чте­нии со­вер­шав­шим мо­ле­бен свя­щен­ни­ком св<ято­го> Еван­ге­лия неожи­дан­но об­ра­тил­ся к при­сут­ство­вав­шим “не с по­уче­ни­ем”, как за­явил он, а с ре­чью, в ко­то­рой при­зы­вал к по­жерт­во­ва­ни­ям на ра­не­ных во­и­нов... Тот­час по по­лу­че­нии се­го до­не­се­ния я на­пи­сал Прео­свя­щен­но­му Гер­мо­ге­ну пись­мо, в ко­то­ром сно­ва пы­тал­ся вы­яс­нить ему всю бес­такт­ность его об­ра­за дей­ствий, ука­зы­вал ему, что и без его ре­чей в Сло­ни­ме про­из­во­дит­ся сбор по­жерт­во­ва­ний на во­ен­ные нуж­ды... и, на­ко­нец, пре­ду­пре­дил его, что ес­ли ко мне еще бу­дут по­сту­пать до­не­се­ния о по­доб­ных его вы­ход­ках, то я со­чту се­бя вы­нуж­ден­ным взять об­рат­но дан­ное ему раз­ре­ше­ние со­вер­шать бо­го­слу­же­ния в Жи­ро­виц­ком мо­на­сты­ре...Вновь усерд­ней­ше про­шу о пе­ре­ме­ще­нии епи­ско­па Гер­мо­ге­на из Жи­ро­виц­ко­го мо­на­сты­ря в один из мо­на­сты­рей дру­гой ка­кой-ли­бо епар­хии. Я вполне при­знаю, что преж­ние мои неод­но­крат­ные прось­бы о на­зна­че­нии епи­ско­па Гер­мо­ге­на на­сто­я­те­лем ка­ко­го-ли­бо мо­на­сты­ря вне Грод­нен­ской епар­хии бы­ло за­труд­ни­тель­но ис­пол­нить... но к пе­ре­ме­ще­нию его в ка­кой-ли­бо дру­гой, бо­лее уеди­нен­ный мо­на­стырь, на тех же ос­но­ва­ни­ях, на ка­ких он про­жи­ва­ет в Жи­ро­виц­ком мо­на­сты­ре, мне ка­жет­ся, се­рьез­ных пре­пят­ствий встре­тить­ся не мо­жет...»[180]Дан­ное до­не­се­ние ар­хи­епи­ско­па Ми­ха­и­ла, со­став­лен­ное в опо­ро­чи­ва­ю­щем епи­ско­па Гер­мо­ге­на тоне, бы­ло до­ло­же­но Свя­тей­ше­му Си­но­ду 3 де­каб­ря, но бы­ло бла­го­ра­зум­но Си­но­дом про­игно­ри­ро­ва­но.Впо­след­ствии, уже во вре­ме­на го­не­ний на Цер­ковь, епи­скоп Гер­мо­ген, го­во­ря, на­сколь­ко он опа­са­ет­ся на­ка­зать ко­го-ли­бо из под­чи­нен­ных неспра­вед­ли­во, рас­ска­зы­вал, что, бу­дучи в Жи­ро­ви­цах, он нема­ло по­скор­бел, ко­гда ему не поз­во­ля­ли пи­сать и мо­лить­ся, «че­го лю­ди не впра­ве ни­ко­го ли­шать»[181].Ле­том 1915 го­да ве­ли­кий князь Ни­ко­лай Ни­ко­ла­е­вич по­ру­чил про­то­пре­сви­те­ру Ге­ор­гию Ша­вель­ско­му по­се­тить епи­ско­па Гер­мо­ге­на в Жи­ро­виц­ком мо­на­сты­ре. «Епи­ско­пу Гер­мо­ге­ну тя­же­ло жи­вет­ся в мо­на­сты­ре, – ска­зал Ни­ко­лай Ни­ко­ла­е­вич от­цу Ге­ор­гию. – Его там при­тес­ня­ет вся­кий, кто хо­чет. И все ду­ма­ют, что они де­ла­ют де­ло, угод­ное Го­су­да­рю. По­жа­луй­ста, на­ве­сти­те и об­лас­кай­те его». Он дал ав­то­мо­биль, и на сле­ду­ю­щий день отец Ге­ор­гий при­был в Жи­ро­ви­цы. Его про­ве­ли в ке­лью епи­ско­па, за­ва­лен­ную кни­га­ми, бу­ма­га­ми и ле­кар­ства­ми, так как епи­скоп ле­чил кре­стьян, поль­зу­ясь для это­го раз­ны­ми тра­ва­ми. Ко­гда отец Ге­ор­гий пе­ре­дал ему при­вет­ствие от ве­ли­ко­го кня­зя, то вла­ды­ка на это ска­зал: «Ес­ли бы ан­гел сле­тел с неба, он не при­нес бы мне боль­шей ра­до­сти, чем ваш при­езд!» И за­тем по­жа­ло­вал­ся на свое нелег­кое по­ло­же­ние, на­де­ясь, что его сло­ва бу­дут пе­ре­да­ны ве­ли­ко­му кня­зю, и по­ло­же­ние бу­дет из­ме­не­но.Толь­ко вой­на и при­бли­же­ние вра­же­ских войск к Жи­ро­ви­цам внес­ли из­ме­не­ние в по­ло­же­ние свя­ти­те­ля. 12 ав­гу­ста 1915 го­да ис­пол­ня­ю­щий долж­ность обер-про­ку­ро­ра Алек­сандр Дмит­ри­е­вич Са­ма­рин за­про­сил ар­хи­епи­ско­па Грод­нен­ско­го и Брест­ско­го Ми­ха­и­ла (Ер­ма­ко­ва), где на­хо­дит­ся вла­ды­ка Гер­мо­ген в на­сто­я­щее вре­мя[182].21 ав­гу­ста ве­ру­ю­щие Са­ра­то­ва, встре­во­жен­ные на­хож­де­ни­ем епи­ско­па Гер­мо­ге­на вбли­зи ли­нии фрон­та, на­пра­ви­ли пер­вен­ству­ю­ще­му в Си­но­де мит­ро­по­ли­ту Вла­ди­ми­ру те­ле­грам­му: «В ви­ду на­ступ­ле­ния непри­я­те­ля [в] пре­де­ле Грод­но [в] Жи­ро­ви­цах на­хо­дит­ся до се­го вре­ме­ни стра­да­ю­щий епи­скоп Гер­мо­ген. Угро­жа­ю­щая ему опас­ность при­во­дит в ужас жи­те­лей Са­ра­то­ва. По­се­му по прось­бе их умо­ля­ем раз­ре­шить ему пе­ре­ехать хо­тя в столь тя­же­лое вре­мя»[183]. В тот же день мит­ро­по­лит Вла­ди­мир за­про­сил мит­ро­по­ли­та Мос­ков­ско­го Ма­ка­рия, мо­жет ли он «по­ме­стить в Ни­ко­ло-Уг­реш­ском или дру­гом мо­на­сты­ре Мос­ков­ской епар­хии Прео­свя­щен­но­го Гер­мо­ге­на»[184]. На что тот тут же от­ве­тил, что «Прео­свя­щен­ный Гер­мо­ген мо­жет быть по­ме­щен [в] Уг­реш­ском мо­на­сты­ре»[185].22 ав­гу­ста обер-про­ку­рор Свя­тей­ше­го Си­но­да Са­ма­рин от­пра­вил в Став­ку Вер­хов­но­му глав­но­ко­ман­ду­ю­ще­му ве­ли­ко­му кня­зю Ни­ко­лаю Ни­ко­ла­е­ви­чу те­ле­грам­му: «Оза­бо­чи­ва­ясь судь­бой Прео­свя­щен­но­го Гер­мо­ге­на, Си­нод пред­по­ло­жил пе­ре­ве­сти его на жи­тель­ство в од­ну из мос­ков­ских оби­те­лей. По­чти­тель­ней­ше про­шу Ва­ше Им­пе­ра­тор­ское Вы­со­че­ство не от­ка­зать по­ве­леть, чтобы ре­ше­ние Си­но­да бы­ло объ­яв­ле­но епи­ско­пу Гер­мо­ге­ну, ко­е­му над­ле­жит по при­бы­тии [в] Моск­ву явить­ся [к] мит­ро­по­ли­ту Ма­ка­рию»[186], – и те­ле­грам­му на­чаль­ни­ку шта­ба ге­не­ра­лу Алек­се­е­ву, что по ре­ше­нию Си­но­да епи­скоп Гер­мо­ген пе­ре­во­дит­ся на жи­тель­ство в один из мос­ков­ских мо­на­сты­рей[187].23 ав­гу­ста ве­ли­кий князь Ни­ко­лай Ни­ко­ла­е­вич от­пра­вил от­вет­ную те­ле­грам­му обер-про­ку­ро­ру Си­но­да: «Сде­лал рас­по­ря­же­ние неза­мед­ли­тель­но – объ­явить Прео­свя­щен­но­му Гер­мо­ге­ну ре­ше­ние Си­но­да [о] пе­ре­во­де его на жи­тель­ство [в] од­ну из мос­ков­ских оби­те­лей и о том, чтобы по при­бы­тии [в] Моск­ву он явил­ся [к] мит­ро­по­ли­ту Ма­ка­рию»[188].К это­му вре­ме­ни уже бы­ла за­кон­че­на эва­ку­а­ция Жи­ро­виц­ко­го мо­на­сты­ря и бли­жай­шей же­лез­но­до­рож­ной стан­ции с при­ле­жа­щим к ней рай­о­ном. 25 ав­гу­ста Свя­тей­ший Си­нод по­ста­но­вил «на­зна­чить ме­сто­пре­бы­ва­ние Прео­свя­щен­но­му Гер­мо­ге­ну в Ни­ко­ло-Уг­реш­ском мо­на­сты­ре Мос­ков­ской епар­хии»[189].31 ав­гу­ста епи­скоп Гер­мо­ген при­был в Моск­ву и оста­но­вил­ся у про­то­и­е­рея Иоан­на Вос­тор­го­ва[190] и 2 сен­тяб­ря от­был в Ни­ко­ло-Уг­реш­ский мо­на­стырь, опре­де­лен­ный ме­стом его даль­ней­ше­го пре­бы­ва­ния.3 сен­тяб­ря Им­пе­ра­три­ца пи­са­ла му­жу, на­хо­див­ше­му­ся в это вре­мя в Став­ке: «По­сы­лаю те­бе га­зет­ную вы­рез­ку, ка­са­ю­щу­ю­ся Гер­мо­ге­на. Ни­ко­ла­ша[n] сно­ва из­дал при­каз о нем, а ведь это ка­са­ет­ся ис­клю­чи­тель­но Си­но­да и те­бя, – ка­кое пра­во имел он поз­во­лить ему ехать в Моск­ву? Те­бе или Фре­де­рик­су[o] сле­до­ва­ло бы про­те­ле­гра­фи­ро­вать Са­ма­ри­ну, что ты же­ла­ешь, чтоб его от­пра­ви­ли пря­мо в Ни­ко­ло-Уг­решск, так как ес­ли он оста­нет­ся в об­ще­стве Вос­тор­го­ва, то они сно­ва за­ва­рят ка­шу про­тив на­ше­го Дру­га[p] и ме­ня. По­жа­луй­ста, ве­ли Фре­де­рик­су те­ле­гра­фи­ро­вать об этом. – Я на­де­юсь, они не устро­ят ни­ка­ко­го скан­да­ла Вар­на­ве[191]; ты – гос­по­дин и по­ве­ли­тель Рос­сии, ты са­мо­дер­жец – помни это»[192].Через несколь­ко дней, 7 сен­тяб­ря, Им­пе­ра­три­ца пи­са­ла му­жу: «Вот те­бе, дру­жок, спи­сок имен лиц (очень, к со­жа­ле­нию, неболь­шой), ко­то­рые мог­ли бы быть кан­ди­да­та­ми на ме­сто Са­ма­ри­на. – А<нна> по­лу­чи­ла этот спи­сок от Ан­д­рон<ико­ва>, ко­то­рый го­во­рил об этом с мит­ро­по­ли­том. Он был в от­ча­я­нии, что Са­ма­рин по­лу­чил это ме­сто, так как он ни­че­го в цер­ков­ных де­лах не по­ни­ма­ет. Он, ве­ро­ят­но, ви­дал­ся с Гер­мо­ге­ном в Москве, – во вся­ком слу­чае, он по­сы­лал за Вар­на­вой, оскорб­лял и бра­нил при нем на­ше­го Дру­га, – ска­зал, что Гер­мо­ген был един­ствен­ный чест­ный че­ло­век, по­то­му что не бо­ял­ся го­во­рить прав­ду про Гри­го­рия, и за это был за­клю­чен, и что он, Са­ма­рин, же­ла­ет, чтобы В<ла­ди­мир>[q] по­шел к те­бе и ска­зал бы те­бе всю прав­ду о Григ<ории>, но В<ла­ди­мир> от­ве­чал, что не мо­жет это­го сде­лать, толь­ко ес­ли тот ему сам ска­жет и по­шлет от се­бя. Я немед­лен­но те­ле­гра­фи­ро­ва­ла ста­ри­ку[r], чтобы он при­нял В<ла­ди­ми­ра> и рас­спро­сил его обо всем. На­де­юсь, что ста­рик за­тем по­го­во­рит се­рьез­но с С<ама­ри­ным> и за­даст ему го­ло­во­мой­ку. Ты ви­дишь те­перь, что он не слу­ша­ет тво­их слов – со­всем не ра­бо­та­ет в Си­но­де, а толь­ко пре­сле­ду­ет на­ше­го Дру­га. Это на­прав­ле­но про­тив нас обо­их – непро­сти­тель­но, и для те­пе­реш­не­го тя­же­ло­го вре­ме­ни да­же пре­ступ­но. Он дол­жен быть уво­лен. – Вот те­бе: Хво­стов (ми­нистр юс­ти­ции) – очень ре­ли­ги­оз­ный, зна­ю­щий Цер­ковь, сер­деч­ный и пре­дан­ный те­бе че­ло­век. Гу­рьев (ди­рек­тор кан­це­ля­рии Си­но­да) – очень чест­ный, дав­но слу­жит в Си­но­де (лю­бит на­ше­го Дру­га)»[193].По­те­ряв пред­став­ле­ние о дей­стви­тель­ном по­ло­же­нии дел, Им­пе­ра­три­ца, идя на­встре­чу ко­рыст­ным по­же­ла­ни­ям раз­врат­но­го про­хо­дим­ца, без­апел­ля­ци­он­но про­дол­жа­ла ко­ман­до­вать му­жем в во­про­сах на­зна­че­ния пер­вых лиц на граж­дан­ские и цер­ков­ные долж­но­сти и 8 сен­тяб­ря на­пи­са­ла Им­пе­ра­то­ру: «Я опять при­нуж­де­на бы­ла те­ле­гра­фи­ро­вать те­бе непри­ят­ную вещь, но нель­зя бы­ло те­рять вре­ме­ни. Я про­си­ла... за­пи­сать... раз­го­вор Сус­ли­ка[s] в Си­но­де. Этот ма­лень­кий че­ло­ве­чек вел се­бя с за­ме­ча­тель­ной энер­ги­ей, за­щи­щая нас и на­ше­го Дру­га, и рез­ко от­ве­чал на все во­про­сы. Хо­тя мит­ро­по­лит очень недо­во­лен С<ама­ри­ным>, все же он во вре­мя это­го рас­спро­са был слаб и – увы! мол­чал. Они хо­тят вы­гнать Вар­на­ву и по­ста­вить Гер­мо­ге­на на его ме­сто, – ви­дал ли ты ко­гда-ни­будь та­кую наг­лость? Они не сме­ют это­го сде­лать без тво­ей санк­ции, так как он был на­ка­зан по тво­е­му при­ка­за­нию. Это опять Ни­ко­ла­ши­ны[t] де­ла (под вли­я­ни­ем жен­щин). Он его за­ста­вил – без вся­ко­го пра­ва – оста­вить ме­сто и уехать в Виль­ну, чтобы жить там при Ага­фан­ге­ле, и, ко­неч­но, этот по­след­ний, С. Фин­лянд<ский>[u] и Ни­кон[v] (этот зло­дей с Афо­на) в те­че­ние трех ча­сов на­па­да­ли на В<ар­на­ву> по по­во­ду на­ше­го Дру­га. Сам<арин> по­ехал в Моск­ву на три дня, – на­вер­ное, чтобы по­ви­дать Гер­мо­ге­на. По­сы­лаю те­бе га­зет­ную вы­рез­ку о том, что ему раз­ре­ше­но, по при­ка­за­нию Н.[w], про­ве­сти два дня в Москве у Вост<ор­го­ва>, – с ка­ких пор име­ет он пра­во вме­ши­вать­ся в эти во­про­сы, зная, что по тво­е­му при­ка­за­нию Гер­мо­ген был на­ка­зан?.. И это все ви­на Н.[x], так как он (на­ме­рен­но) пред­ло­жил Са­ма­ри­на, зная, что этот че­ло­век сде­ла­ет все, что в его си­лах, про­тив Григ<ория> и ме­ня... Я на­хо­жу, что этих двух епи­ско­пов на­до немед­лен­но вы­гнать из Си­но­да. Пусть Пи­ти­рим[y] зай­мет там ме­сто, так как наш Друг бо­ит­ся, что Н.[z] бу­дет его пре­сле­до­вать, ес­ли узна­ет, что П<ити­рим> по­чи­та­ет на­ше­го Дру­га. Най­ди дру­гих, бо­лее до­стой­ных епи­ско­пов. За­ба­стов­ка Си­но­да в та­кое вре­мя ужас­но непа­три­о­тич­на и нело­яль­на. По­че­му они во все это вме­ши­ва­ют­ся? Пусть они те­перь по­пла­тят­ся за это и узна­ют, кто их по­ве­ли­тель...»[194]12 но­яб­ря 1915 го­да Алек­сандра Фе­до­ров­на пи­са­ла из Цар­ско­го Се­ла Им­пе­ра­то­ру: «Душ­ка, я за­бы­ла рас­ска­зать те­бе о Пи­ти­ри­ме, эк­зар­хе Гру­зии. Все га­зе­ты пол­ны опи­са­ни­ем его отъ­ез­да с Кав­ка­за и как его там лю­би­ли. По­сы­лаю те­бе од­ну из га­зет­ных вы­ре­зок, чтобы дать те­бе пред­став­ле­ние о той люб­ви и бла­го­дар­но­сти, ко­то­рые там к нему про­яв­ля­ют. Это до­ка­зы­ва­ет, что он че­ло­век до­стой­ный и ве­ли­кий мо­лит­вен­ник, как го­во­рит наш Друг. Он пред­ви­дит ужас Вол­жи­на[aa] и как тот бу­дет ста­рать­ся раз­убе­дить те­бя, но он про­сит те­бя быть твер­дым, так как Пи­ти­рим – един­ствен­ный под­хо­дя­щий че­ло­век. У него нет ни­ко­го, ко­го бы он мог ре­ко­мен­до­вать на ме­сто Пи­ти­ри­ма... Он го­во­рит, что он хо­ро­ший че­ло­век. – Толь­ко не С.Ф.[bb], или А.В.[cc], или Гер­мо­ген! Они бы все ис­пор­ти­ли там сво­им ду­хом.Ста­рый Вла­ди­мир[dd] уже с гру­стью го­во­рит, что он уве­рен, что его на­зна­чат в Ки­ев. Бы­ло бы очень хо­ро­шо, ес­ли бы ты это сде­лал тот­час по при­ез­де, чтобы пре­ду­пре­дить вся­кие раз­го­во­ры, прось­бы Эл­лы[ee] и т.п.За­тем он про­сит те­бя немед­лен­но на­зна­чить Же­ва­х­о­ва по­мощ­ни­ком Вол­жи­на. Он стар­ше Ис­то­ми­на – воз­раст ни­че­го не зна­чит, в со­вер­шен­стве зна­ет цер­ков­ные де­ла. – Это твое же­ла­ние – ты по­ве­ли­тель»[195].23 но­яб­ря 1915 го­да на­вя­зан­ный через Им­пе­ра­три­цу Рас­пу­ти­ным кан­ди­дат был воз­ве­ден в сан мит­ро­по­ли­та и на­зна­чен мит­ро­по­ли­том Пет­ро­град­ским и Ла­дож­ским.28 ап­ре­ля 1916 го­да ве­ли­кий про­све­ти­тель Ал­тая, рев­ни­тель цер­ков­ной чи­сто­ты и по­движ­ник бла­го­че­стия мит­ро­по­лит Мос­ков­ский Ма­ка­рий (Нев­ский)[ff] пред­ло­жил Си­но­ду сре­ди про­че­го, слу­жа­ще­го укреп­ле­нию и сла­ве Церк­ви, «за смер­тью... на­сто­я­те­ля Да­ви­до­вой пу­сты­ни на­зна­чить пре­бы­ва­ю­ще­го на по­кое в Ни­ко­ло-Уг­реш­ском мо­на­сты­ре Прео­свя­щен­но­го епи­ско­па Гер­мо­ге­на, быв­ше­го Са­ра­тов­ско­го, с управ­ле­ни­ем сим мо­на­сты­рем»[196].Но и это ока­за­лось невоз­мож­ным. 25 июня 1916 го­да Алек­сандра Фе­до­ров­на пи­са­ла Им­пе­ра­то­ру: «...Вче­ра я при­ни­ма­ла мит­ро­по­ли­та, мы с ним об­суж­да­ли во­прос о Гер­мо­гене, ко­то­рый уже несколь­ко дней в го­ро­де, при­ни­ма­ет ре­пор­те­ров и т.д. Он не име­ет ни­ка­ко­го пра­ва быть здесь, ты ведь ему не дал на это раз­ре­ше­ния; он по­лу­чил его от Вол­жи­на и мит­ро­по­ли­та Влад<ими­ра>, в по­дво­рье ко­то­ро­го он про­жи­ва­ет в Ки­е­ве. Мно­гие га­зе­ты пи­шут о нем; Нов<ое> Вр<емя> со­об­ща­ет, что опаль­ный епи­скоп, ве­ро­ят­но, ско­ро по­лу­чит на­зна­че­ние в Аст­ра­хань, и там же го­во­рит­ся, что Си­нод раз­ре­шил ему при­е­хать сю­да. Шт<юр­мер> то­же слу­чай­но слы­шал об этом и был чрез­вы­чай­но недо­во­лен, а по­то­му я по­про­си­ла мит­ро­по­ли­та за­ехать от ме­ня к Шт<юр­ме­ру>, чтобы он от сво­е­го име­ни по­про­сил по­след­не­го ска­зать Волж<ину>, чтоб он не бес­по­ко­ил те­бя на этот счет и что он лич­но на­хо­дит это пре­бы­ва­ние здесь Гер­мог<ена> со­вер­шен­но недо­пу­сти­мым, а так­же несвоевре­мен­ным, так как нель­зя за­бы­вать, за что ты ве­лел его вы­слать, – и что опять пой­дут ис­то­рии. Сей­час осо­бен­но сле­ду­ет из­бе­гать по­доб­ных ис­то­рий, – они вы­бра­ли та­кое вре­мя, ко­гда Гр<иго­рий> от­сут­ству­ет... Я пи­шу об этом толь­ко на тот слу­чай, ес­ли бы ты об этом услы­хал, – его сле­ду­ет вы­слать об­рат­но на ме­сто его по­сто­ян­но­го жи­тель­ства... По­ка оста­ет­ся Волж<ин>, де­ла не мо­гут ид­ти хо­ро­шо. Он со­вер­шен­но непод­хо­дя­щий че­ло­век для за­ни­ма­е­мо­го им по­ста; это про­сто кра­си­вый свет­ский че­ло­век и ра­бо­та­ет он ис­клю­чи­тель­но с Влад<ими­ром>. В по­не­дель­ник у ме­ня на при­е­ме был Ра­ев[gg], брат вра­ча, сын мит­ро­по­ли­та Пал­ла­дия[hh], – ка­жет­ся он про­фес­сор. Это пре­крас­ный че­ло­век, близ­ко зна­ю­щий цер­ков­ные де­ла с са­мо­го дет­ства. За­пи­ши се­бе, чтобы рас­спро­сить Шт<юр­ме­ра> о нем; он очень хо­ро­шо о нем от­зы­вал­ся (его взгля­ды, ко­неч­но, раз­нят­ся от воз­зре­ний Волж<ина>). Он со­всем не по­хож на Вол­жи­на и но­сит па­рик... Мне бы­ло ин­те­рес­но по­ви­дать его, по­то­му что он очень хо­ро­шо осве­дом­лен в цер­ков­ных во­про­сах. По­жа­луй­ста, не за­будь по­го­во­рить о нем со Штюр­ме­ром...»[197]В от­вет­ном пись­ме 27 июня Им­пе­ра­тор пи­сал: «...Как неснос­но, что Герм<оген> опять по­явил­ся на го­ри­зон­те! Я бу­ду се­го­дня го­во­рить со Шт<юр­ме­ром>. Зав­тра днем со­сто­ит­ся со­ве­ща­ние с ми­ни­стра­ми. Я на­ме­рен быть с ни­ми очень нелю­без­ным и дать им по­чув­ство­вать, как я це­ню Шт<юр­ме­ра> и что он пред­се­да­тель их...»[198]На сле­ду­ю­щий день Алек­сандра Фе­до­ров­на пи­са­ла му­жу: «А<нна>[ii] по­сы­ла­ет те­бе па­ру ре­ди­сок, вы­ра­щен­ных ее ра­не­ны­ми. Гер­мог<ен> уехал...»[199]Ре­шив по­бы­вать в Ца­ри­цыне, с ко­то­рым бы­ло свя­за­но столь­ко на­дежд, тру­дов и столь­ко го­рест­но­го, епи­скоп Гер­мо­ген при­был ту­да в ночь на 3 но­яб­ря 1916 го­да. Его встре­ча­ли ца­ри­цын­ский по­лиц­мей­стер, бла­го­чин­ный, ду­хо­вен­ство и че­ло­век трид­цать ми­рян, ко­то­рые под­нес­ли вла­ды­ке бу­кет жи­вых бе­лых цве­тов. Бла­го­сло­вив встре­чав­ших, вла­ды­ка от­пра­вил­ся на квар­ти­ру свя­щен­ни­ка Сер­ги­ев­ско­го хра­ма, в ко­то­ром пред­по­ла­гал утром слу­жить ли­тур­гию. На­ут­ро, ко­гда он шел в храм, при­хо­жане под­нес­ли ему хлеб-соль, и свя­щен­ник за­ме­тил на это: «Ва­ше Прео­свя­щен­ство, в те­че­ние пя­ти лет на­род стра­дал, бу­дучи в раз­лу­ке с ва­ми, а те­перь от все­го серд­ца встре­ча­ет вас и ра­ду­ет­ся, что до­жда­лись ви­деть вас»[200].Вла­ды­ка по­бла­го­да­рил встре­чав­ших, а по­сле мо­леб­на ска­зал про­по­ведь, ко­то­рую по­лиц­мей­стер счел сво­им дол­гом за­пи­сать, но за­пи­сал весь­ма при­бли­зи­тель­но, что вла­ды­ка при­зы­вал к ми­ру, к люб­ви к вра­гам, го­во­рил, что че­ло­век мсти­тель­ный по­до­бен де­ре­ву, ко­то­рое не при­но­сит пло­да, а та­кое де­ре­во бро­са­ют в огонь; ска­зал, что бла­го­да­рит Бо­га за стра­да­ния, ко­то­рые ему да­ли боль­ше, чем внеш­ние зна­ния, чем ду­хов­ная шко­ла, – та ака­де­мия, ко­то­рую он окон­чил, но ко­то­рая не при­ви­ва­ет к серд­цу то­го, че­му учит. Пять лет ис­пы­та­ний мно­го­му его на­учи­ли, и он бла­го­да­рит за это Бо­га и не дер­жит оби­ды ни на ко­го из лю­дей.По­сле ли­тур­гии епи­скоп Гер­мо­ген при­звал всех по­мо­лить­ся об упо­ко­е­нии мит­ро­по­ли­та Ан­то­ния (Вад­ков­ско­го) и ар­хи­епи­ско­па Ин­но­кен­тия (Бе­ля­е­ва), а так­же во­и­нов, пав­ших на по­ле бра­ни за ца­ря и Оте­че­ство. Он при­звал со­брав­ших­ся по­мо­лить­ся о еди­не­нии, ко­то­рое мо­жет дать по­бе­ду над вра­гом: мно­го сей­час го­ря, но это го­ре от то­го, что лю­ди за­бы­ли Бо­га и лю­бовь к ближ­не­му, не по­мо­га­ют друг дру­гу, не по­мо­га­ют бра­тьям-во­и­нам, «ко­то­рые, про­ли­вая кровь за Ро­ди­ну, ждут от нас по­мо­щи, ми­ра, ти­ши­ны, спо­кой­ствия в стране»[201].Епи­скоп слу­жил каж­дый день в хра­мах Ца­ри­цы­на и его при­го­ро­дах, где мно­гое на­по­ми­на­ло ему о про­шлом – и серд­це сжи­ма­лось в пред­чув­ствии близ­ко­го недоб­ро­го бу­ду­ще­го. 20 но­яб­ря по­сле ли­тур­гии в Сер­ги­ев­ском хра­ме епи­скоп на­пом­нил, как пять лет на­зад мно­же­ство лю­дей про­слав­ля­ли в Ца­ри­цыне Гос­по­да, а те­перь до­шло до то­го, что неко­то­рые от­па­ли от ве­ры Хри­сто­вой и да­же ста­ли роп­тать на Бо­га. «Те­перь по­всю­ду, как и в Ца­ри­цыне, на­блю­да­ет­ся упа­док нрав­ствен­но­сти и ве­ры в Бо­га, и за это Гос­подь нис­по­слал нам тя­же­лые ис­пы­та­ния, ко­то­рые мо­гут, не дай Бог, и ухуд­шить­ся. В то вре­мя, ко­гда на­ши бра­тья про­ли­ва­ют кровь, остав­ши­е­ся до­ма раз­врат­ни­ча­ют и до­хо­дят до то­го, что не хо­тят чтить Пре­свя­тую Бо­го­ро­ди­цу и Свя­тую Цер­ковь...»[202]Вла­ды­ка пред­по­ла­гал про­быть в Ца­ри­цыне до 25 но­яб­ря. По­ли­ция, при­сут­ство­вав­шая на каж­дом бо­го­слу­же­нии епи­ско­па, при имев­шей­ся у нее предубеж­ден­но­сти на­стра­и­ва­ла се­бя на мо­гу­щие быть бес­по­ряд­ки и ослож­не­ния, но в кон­це кон­цов вы­нуж­де­на бы­ла сде­лать вы­вод, что «пре­бы­ва­ние епи­ско­па Гер­мо­ге­на ослож­не­ни­я­ми не угро­жа­ет»[203]. По­мо­лив­шись в ца­ри­цын­ских хра­мах, вла­ды­ка воз­вра­тил­ся в Ни­ко­ло-Уг­реш­ский мо­на­стырь.2 мар­та 1917 го­да Им­пе­ра­тор Ни­ко­лай II от­рек­ся от пре­сто­ла; опре­де­ле­ни­ем Свя­тей­ше­го Си­но­да 7-8 мар­та вла­ды­ка Гер­мо­ген был на­зна­чен епи­ско­пом То­боль­ским и Си­бир­ским вме­сто уво­лен­но­го на по­кой тем же опре­де­ле­ни­ем ар­хи­епи­ско­па Вар­на­вы (На­кро­пи­на)[204]. Вла­ды­ка тут же вы­ехал в То­больск и по­след­нюю неде­лю Ве­ли­ко­го по­ста уже слу­жил в ка­фед­раль­ном со­бо­ре. Он слу­жил по­чти еже­днев­но – то в со­бо­ре, то в при­ход­ских хра­мах. «В каж­дом его ша­ге, – вспо­ми­на­ли о нем его совре­мен­ни­ки, – чув­ству­ет­ся мо­нах, со­вер­шен­но от­ре­шив­ший­ся от ми­ра и ушед­ший внутрь се­бя»[205]. Од­на­ко по об­сто­я­тель­ствам вре­ме­ни «епи­ско­пу при­хо­дит­ся при­ни­мать уча­стие в ра­бо­тах чрез­вы­чай­ных епар­хи­аль­ных съез­дов; при его со­дей­ствии и ру­ко­вод­стве ор­га­ни­зу­ет­ся в То­боль­ске Цер­ков­но-пра­во­слав­ное об­ще­ство еди­не­ния кли­ра и ми­рян; ожив­ля­ет­ся де­я­тель­ность Брат­ства. Прео­свя­щен­ный Гер­мо­ген ищет се­бе со­труд­ни­ков; он охот­но идет на­встре­чу каж­до­му, кто мо­жет ока­зать хо­тя ма­лые услу­ги его на­чи­на­ни­ям; дверь его по­ко­ев еже­днев­но от­кры­та для всех»[206].20-го и 27 мая 1917 го­да в То­боль­ске, как и во мно­гих дру­гих епар­хи­аль­ных цен­трах стра­ны, про­шел чрез­вы­чай­ный епар­хи­аль­ный съезд ду­хо­вен­ства и ми­рян, пы­тав­ший­ся вы­ра­бо­тать от­но­ше­ние к совре­мен­ным со­бы­ти­ям и ре­фор­мам. По­сколь­ку Свя­тей­ший Си­нод не упол­но­мо­чи­вал епар­хи­аль­ных ар­хи­ере­ев утвер­ждать по­ста­нов­ле­ния съез­дов, то епи­скоп Гер­мо­ген, пред­ста­вив в Си­нод неко­то­рые по­ста­нов­ле­ния, вы­ра­зил и свое суж­де­ние по во­про­сам, ко­то­рые счи­тал важ­ны­ми, как на­при­мер от­но­ше­ние съез­да «к пе­ре­жи­ва­е­мым со­бы­ти­ям стра­ны»[207].«Ка­жет­ся, в дан­ном от­но­ше­нии моя фор­му­ла по сво­е­му смыс­лу и со­дер­жа­нию бу­дет ма­ло от­ли­чать­ся от фор­му­лы вве­рен­но­го мне ду­хо­вен­ства То­боль­ско-Си­бир­ской епар­хии, – пи­сал он. – Я не бла­го­слов­ляю слу­чив­ше­го­ся пе­ре­во­ро­та, не празд­ную мни­мой еще “пас­хи” (вер­нее же, му­чи­тель­ней­шей Гол­го­фы) на­шей мно­го­стра­даль­ной Рос­сии и ис­стра­дав­ше­го­ся ду­шою ду­хо­вен­ства и на­ро­да, не ло­бы­заю ту­ман­ное и “бур­ное” ли­цо “ре­во­лю­ции”, ни в друж­бу и еди­не­ние с нею не всту­паю, ибо яс­но еще не знаю, кто и что она есть се­го­дня и что она даст на­шей Ро­дине, осо­бен­но же Церк­ви Бо­жи­ей, зав­тра... А сло­жив­шу­ю­ся (или “на­ро­див­шу­ю­ся”) “в бу­рю ре­во­лю­ции” власть Вре­мен­но­го пра­ви­тель­ства счи­таю вполне есте­ствен­ным и необ­хо­ди­мым – для пре­се­че­ния и пре­ду­пре­жде­ния безум­ной и гу­би­тель­ной анар­хии – при­зна­вать и об этой вла­сти и пра­ви­тель­стве мо­лить­ся, дабы они все­це­ло слу­жи­ли од­но­му лишь бла­гу Ро­ди­ны и Церк­ви»[208].Опи­сы­вая от­но­ше­ние епи­ско­па Гер­мо­ге­на к Ро­дине, один из его совре­мен­ни­ков пи­сал: «Ар­хи­пас­тырь был че­ло­век с вы­со­ко раз­ви­тым пат­ри­о­ти­че­ским на­цио­наль­ным чув­ством. Рос­сию он лю­бил, как ред­ко дру­гой в на­ше вре­мя лю­бит свою Ро­ди­ну-мать; ее окро­вав­лен­ный, опо­зо­рен­ный об­раз сто­ял пред его гла­за­ми, за нее он по­сто­ян­но тер­зал­ся ду­шой; неустан­но тос­ко­вал о ее бы­лом ве­ли­чии. Но лю­бовь к Ро­дине у него ор­га­ни­че­ски сли­ва­лась с его ре­ли­ги­оз­но-цер­ков­ным со­зна­ни­ем. Как пат­ри­от, он не мог за­быть о ве­ли­кой Рос­сии, но близ­ка бы­ла его серд­цу толь­ко пра­во­слав­ная дер­жа­ва Рос­сий­ская. В ви­де свет­ско­го без­бож­но­го го­су­дар­ства он ее не при­ни­мал. Оку его ве­ры она пред­став­ля­лась оцер­ко­в­лен­ным, обла­го­дат­ство­ван­ным, бо­го­из­бран­ным цар­ством, ко­то­рое огла­ша­ет­ся непре­рыв­но зво­ном цер­ков­ных ко­ло­ко­лов и оку­та­но ды­мом ка­диль­ным. Свя­тая Русь – вот его был иде­ал, – Русь, где жи­ли и под­ви­за­лись мос­ков­ские свя­ти­те­ли, – Русь, ко­то­рая да­ла це­лый сонм угод­ни­ков Бо­жи­их, – Русь, бли­став­шая сво­им бла­го­че­сти­ем и стро­го­стью нра­вов»[209].Ис­пол­ни­лись ча­я­ния вла­ды­ки о со­зы­ве По­мест­но­го Со­бо­ра – 12 июня 1917 го­да пред­сто­я­ло от­крыть­ся Пред­со­бор­но­му со­ве­ту для вы­ра­бот­ки уста­ва Со­бо­ра. Прео­свя­щен­но­го про­си­ли от­пра­вить спи­сок же­ла­тель­ных кан­ди­да­тов в Со­вет по те­ле­гра­фу 5 июня, но в это вре­мя вла­ды­ка был в Тю­ме­ни, где про­хо­дил чрез­вы­чай­ный съезд ду­хо­вен­ства, так что он смог от­пра­вить от­вет­ную те­ле­грам­му толь­ко 12 июня, пред­ла­гая, в част­но­сти, из­брать в Со­вет мит­ро­по­ли­та Ки­ев­ско­го Вла­ди­ми­ра (Бо­го­яв­лен­ско­го) и ар­хи­епи­ско­пов Нов­го­род­ско­го Ар­се­ния (Стад­ниц­ко­го), Ки­ши­нев­ско­го Ана­ста­сия (Гри­ба­нов­ско­го) и Пет­ро­град­ско­го Ве­ни­а­ми­на (Ка­зан­ско­го)[jj][210].В вос­кре­се­нье, 30 июля, «ис­пол­няя при­зыв Свя­тей­ше­го Си­но­да, об­ра­щен­ный к ча­дам Все­рос­сий­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви и ко всем граж­да­нам Рос­сий­ской дер­жа­вы, о по­ка­я­нии в гре­хе небре­же­ния за­ко­на­ми Бо­же­ски­ми и че­ло­ве­че­ски­ми... епи­скоп Гер­мо­ген... по­сле Бо­же­ствен­ной ли­тур­гии со­вер­шил на пло­ща­ди близ ка­фед­раль­но­го со­бо­ра все­на­род­ное по­ка­ян­ное мо­ле­ние... Бы­ли вы­не­се­ны из со­бо­ра на пло­щадь чу­до­твор­ные ико­ны Все­ми­ло­сти­во­го Спа­са и Бо­жи­ей Ма­те­ри – То­боль­ская и Аба­лак­ская... Пе­ред на­ча­лом мо­леб­на вла­ды­кой про­из­не­се­но крат­кое сло­во о необ­хо­ди­мо­сти сер­деч­но­го по­ка­я­ния и все­на­род­ной мо­лит­вы в ны­неш­ние тя­же­лые и бес­при­мер­но гроз­ные дни ве­ли­ко­го ис­пы­та­ния, – дни пра­вед­но­го гне­ва Бо­жия, по­стиг­ше­го до­ро­гое на­ше Оте­че­ство»[211].4 ав­гу­ста в То­боль­ске был со­зван епи­ско­пом Гер­мо­ге­ном епар­хи­аль­ный Со­бор, ко­то­рый из­брал де­ле­га­тов на По­мест­ный Со­бор Все­рос­сий­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви. В этот день епи­скоп Гер­мо­ген со­вер­шил Бо­же­ствен­ную ли­тур­гию, а в кон­це ее, по за­ам­вон­ной мо­лит­ве, огла­сил по­сла­ние Свя­тей­ше­го Си­но­да об от­кры­тии в Москве По­мест­но­го Со­бо­ра, ска­зав сло­во «о чрез­вы­чай­ной важ­но­сти пред­сто­я­ще­го ве­ли­ко­го со­бы­тия... и о необ­хо­ди­мо­сти из­бра­ния в со­став... Со­бо­ра лю­дей до­стой­ных – бла­го­че­сти­вых, бла­го­го­вей­ных, бес­ко­рыст­ней­ших и рев­ност­ных за­щит­ни­ков де­ла цер­ков­но­го, – ко­то­рые бы как ан­ге­лы небес­ные, бла­го­го­вей­но охра­ня­ли дра­жай­шую на­шу свя­ты­ню – Цер­ковь Все­лен­скую, вы­яви­ли бы нам и всем ве­ру­ю­щим чи­стую ис­ти­ну Церк­ви Апо­столь­ской и сво­и­ми тре­пет­ны­ми дла­ня­ми по­слу­жи­ли вос­со­зда­нию, со­бор­но­му устро­е­нию и у нас на Ру­си ис­тин­ной Церк­ви – се­го Свя­то­го Те­ла Хри­сто­ва...»[212].По окон­ча­нии ли­тур­гии был со­вер­шен мо­ле­бен пе­ред мо­ща­ми свя­ти­те­ля Иоан­на, мит­ро­по­ли­та То­боль­ско­го, – Пре­свя­той Тро­и­це и Бо­жи­ей Ма­те­ри и свя­ти­те­лям Ди­мит­рию, мит­ро­по­ли­ту Ро­стов­ско­му, и Иоан­ну, мит­ро­по­ли­ту То­боль­ско­му.В ав­гу­сте 1917 го­да со­сто­ял­ся оче­ред­ной съезд ду­хо­вен­ства и ми­рян То­боль­ской епар­хии. Хо­тя съезд не пред­по­ла­гал обя­за­тель­но­го при­сут­ствия на нем ар­хи­ерея, ко­то­ро­му по окон­ча­нии ра­бо­ты съез­да пред­ла­га­лись на рас­смот­ре­ние про­то­ко­лы за­се­да­ний, в неко­то­рых слу­ча­ях епи­скоп Гер­мо­ген счи­тал нуж­ным объ­яс­нять­ся с де­ле­га­та­ми лич­но, как в слу­чае, ко­гда по­яви­лась за­мет­ка в «Си­бир­ской тор­го­вой га­зе­те», об­ви­ня­ю­щая его в са­мо­воль­ном пе­ре­во­де свя­щен­но- и цер­ков­но­слу­жи­те­лей, что пре­пят­ство­ва­ло, по мне­нию га­зе­ты, вы­бо­рам ми­ря­на­ми ду­хо­вен­ства на при­хо­ды. Ар­хи­пас­тырь был вы­нуж­ден объ­яс­нить чле­нам съез­да, что «все пе­ре­во­ды и на­зна­че­ния бы­ли про­из­ве­де­ны по про­ше­ни­ям и по на­стой­чи­вым прось­бам са­мих кли­ри­ков и при­хо­дов, и ни од­но­го пе­ре­во­да не бы­ло со­вер­ше­но по соб­ствен­ной ини­ци­а­ти­ве епи­ско­па, хо­тя бы в ви­де на­ка­за­ния или в ка­че­стве ме­сти. В до­ка­за­тель­ство сво­их слов вла­ды­ка пред­ло­жил съез­ду про­смот­реть все его ре­зо­лю­ции и лич­но убе­дить­ся в право­те его слов... Пе­ре­хо­дя к част­ным слу­ча­ям “са­мо­воль­но­го” на­зна­че­ния и пе­ре­во­да кли­ри­ков, ука­зан­ных в “Си­бир­ской тор­го­вой га­зе­те”, вла­ды­ка»[213] оста­но­вил­ся на слу­чае со свя­щен­ни­ком Ми­ха­и­лом Ма­ка­ро­вым, о ко­то­ром ска­зал, что «лич­но про­тив него он ни­че­го не имел и не име­ет, но во вре­мя пре­бы­ва­ния сво­е­го в Тю­ме­ни узнал о без­де­я­тель­но­сти его в сфе­ре сво­их пря­мых обя­зан­но­стей как мис­си­о­не­ра, а как та­ко­вой, свя­щен­ник Ма­ка­ров на­хо­дит­ся в лич­ном и непо­сред­ствен­ном рас­по­ря­же­нии епи­ско­па, и по­се­му, в ви­дах уре­гу­ли­ро­ва­ния дел мис­сии, епи­скоп и осво­бо­дил свя­щен­ни­ка Ма­ка­ро­ва от ис­пол­не­ния при­ход­ских обя­зан­но­стей, при­чис­лив его к тю­мен­ско­му со­бо­ру, счи­тая по­лу­ча­е­мое им жа­ло­ва­нье мис­си­о­нер­ское вполне до­ста­точ­ным для него, как че­ло­ве­ка бес­се­мей­но­го»[214]. Дру­гие два свя­щен­ни­ка бы­ли пе­ре­ме­ще­ны как на­хо­дя­щи­е­ся в кли­ре ка­фед­раль­но­го со­бо­ра, под­чи­ня­ю­ще­го­ся непо­сред­ствен­но ар­хи­ерею.По­сле этих объ­яс­не­ний де­ле­га­ты съез­да по­же­ла­ли узнать, по­че­му без пред­ва­ри­тель­ных вы­бо­ров и без об­суж­де­ния кан­ди­да­та в епи­ско­па съез­дом, был на­зна­чен ви­кар­ным епи­ско­пом Ири­нарх (Си­не­оков-Ан­дре­ев­ский). Вы­ска­зав свои суж­де­ния о епи­ско­пе Ири­нар­хе, вла­ды­ка Гер­мо­ген по­яс­нил, что «на­зна­че­ние ви­ка­рия си­но­даль­ной вла­стью объ­яс­ня­ет необ­хо­ди­мо­стью, край­ней нуж­дой в по­мо­щи в пе­ре­ход­ное смут­ное вре­мя, ко­гда “про­мед­ле­ние смер­ти по­доб­но”»[215], и про­сил «съезд от­не­стись к на­зна­че­нию епи­ско­па Ири­нар­ха как к фак­ту, вы­зван­но­му необ­хо­ди­мо­стью и ра­ди ми­ра»[216].Де­ле­га­ты съез­да, сде­лав пе­ре­рыв, при­ня­ли ре­зо­лю­цию, что они сви­де­тель­ству­ют «свое до­ве­рие епи­ско­пу Гер­мо­ге­ну и го­тов­ность при­ми­рить­ся с фак­том на­зна­че­ния в То­больск ви­кар­но­го епи­ско­па»[217].По за­вер­ше­нии ра­бо­ты съез­да 15 ав­гу­ста 1917 го­да епи­скоп Гер­мо­ген на­пи­сал: «Сер­деч­но уте­шен со­здав­шим­ся еди­не­ни­ем епи­ско­па, ду­хо­вен­ства и ми­рян. По­мо­ги, Гос­по­ди, нам в этих свя­тых чув­ствах “еди­не­ния ду­ха в со­ю­зе ми­ра” [Еф.4,3] со­вер­шать Твое ве­ли­кое де­ло ду­ше­пас­тыр­ства!»[218]21 ав­гу­ста епи­скоп Гер­мо­ген от­был из То­боль­ска в Моск­ву для уча­стия в По­мест­ном Со­бо­ре[219]. Он стал од­ним из ак­тив­ных участ­ни­ков Со­бо­ра в ка­че­стве за­ме­сти­те­ля пред­се­да­те­ля От­де­ла выс­ше­го цер­ков­но­го управ­ле­ния, за­ни­мав­ше­го­ся во­про­сом вос­ста­нов­ле­ния пат­ри­ар­ше­ства в Рос­сий­ской Церк­ви. Пред­се­да­те­лем От­де­ла был из­бран ар­хи­епи­скоп Аст­ра­хан­ский Мит­ро­фан (Крас­но­поль­ский), за­ме­сти­те­лем, кро­ме вла­ды­ки Гер­мо­ге­на, Па­вел Бо­ри­со­вич Манс­уров, сек­ре­та­ря­ми – про­фес­со­ра Иван Алек­се­е­вич Ка­ра­би­нов, Па­вел Алек­сан­дро­вич Про­ко­шев и Вла­ди­мир Ни­ко­ла­е­вич Бе­не­ше­вич, де­ло­про­из­во­ди­те­ля­ми – чи­нов­ник быв­шей кан­це­ля­рии обер-про­ку­ро­ра Си­но­да Вла­ди­мир Ива­но­вич Бар­ви­нок и пре­по­да­ва­те­ли Мос­ков­ской Ду­хов­ной се­ми­на­рии Сер­гей Ива­но­вич Го­ло­ща­пов[kk] и Алек­сандр Ар­ка­дье­вич Пет­ро­пав­лов­ский[220].«Во­прос о пат­ри­ар­ше­стве был под­нят в пер­вом же за­се­да­нии От­де­ла, об­суж­дал­ся в те­че­ние ше­сти пер­вых за­се­да­ний От­де­ла и ре­шен в по­ло­жи­тель­ном смыс­ле 22 сен­тяб­ря 1917 го­да»[221].Об­суж­дая прин­ци­пы со­бор­но­го и еди­но­лич­но­го воз­глав­ле­ния По­мест­ной Церк­ви пер­во­и­е­рар­хом, епи­скоп Гер­мо­ген пол­но­стью со­гла­сил­ся с необ­хо­ди­мо­стью вос­ста­нов­ле­ния пат­ри­ар­ше­ства, с гру­стью лишь за­ме­тив, что «ти­тул “Пат­ри­арх” очень “пом­пе­зен” при совре­мен­ной ни­ще­те цер­ков­ной жиз­ни»[222].Во вре­мя со­бор­но­го за­се­да­ния один из до­клад­чи­ков, свя­щен­ник, кри­ти­куя си­но­даль­ное управ­ле­ние, с уко­риз­ной за­явил, не на­зы­вая име­ни епи­ско­па Гер­мо­ге­на: «Один вла­ды­ка ска­зал, что Свя­тей­ший Си­нод – ере­ти­че­ское учре­жде­ние. По­че­му же чле­ны Си­но­да не вы­шли из ере­ти­че­ско­го учре­жде­ния, по­че­му не воз­вы­си­ли про­тив него свой го­лос?»[223]Епи­скоп Гер­мо­ген вы­нуж­ден был взять сло­во для по­яс­не­ния. «Я счи­таю дол­гом сде­лать разъ­яс­не­ние, – ска­зал он. – Си­нод скон­стру­и­ро­ван по каль­вин­ским ти­пам, по Пу­фен­дор­фу[224], по немец­ким ос­но­вам, а не по ду­ху Пра­во­слав­ной Церк­ви. Как же его на­звать, как не ере­ти­че­ским, каль­вин­ским стро­ем? Нуж­но ли ухо­дить из это­го строя? – Во из­бе­жа­ние анар­хии он ну­жен был для управ­ле­ния Цер­ко­вью. Чтобы по­яс­нить это с точ­ки зре­ния мо­е­го со­зна­ния, я дол­жен ска­зать, что я был не со­гла­сен с ре­ше­ни­ем Со­бо­ра о том, чтобы в Пред­пар­ла­мен­те не по­яв­ля­лись чле­ны Со­бо­ра. Это бо­лез­нен­ное, про­ти­во­го­судар­ствен­ное учре­жде­ние, и все же я со­гла­сил­ся бы быть там, чтобы что-ни­будь сде­лать по­лез­ное для Церк­ви и про­тив раз­ру­хи го­су­дар­ства. Я по­лу­чил те­ле­грам­му из Пет­ро­гра­да: со­юз при­хо­дов пред­ла­га­ет мне быть вы­бор­щи­ком в Учре­ди­тель­ное со­бра­ние. Не толь­ко вы­бор­щи­ком, а да­же ка­мен­щи­ком я со­гла­сил­ся бы быть, лишь бы при­не­сти ма­лей­шую поль­зу в де­ле спа­се­ния го­су­дар­ства от ужа­сов и раз­ру­хи. И в Свя­тей­шем Си­но­де я был два­жды, по­ка ме­ня не из­гна­ли. По кон­струк­ции Си­нод – ере­ти­че­ское учре­жде­ние... Ко­гда со­брал­ся Со­бор, то по­че­му не ска­зать прав­ды, что Си­нод был ере­ти­че­ским, но Бог спас нас от окон­ча­тель­ной ги­бе­ли... Кон­струк­ция Си­но­да мо­жет угро­жать це­ло­сти на­ше­го ве­ро­ис­по­ве­да­ния. На­зва­ние бы­ло пра­виль­ное, я от него не от­ка­жусь, но этим я не по­ри­цаю ни участ­ву­ю­щих в Си­но­де ар­хи­ере­ев, ни са­мо­го де­ла...»[225]Вре­мен­ное пра­ви­тель­ство бы­ло то­го же ду­ха, что и преж­нее, и за­ча­стую со­сто­я­ло из тех же лю­дей, и оно так­же ока­за­лось недо­воль­но му­же­ствен­ным епи­ско­пом. 7 сен­тяб­ря 1917 го­да ми­нистр ис­по­ве­да­ний А.В. Кар­та­шев пред­ло­жил «Свя­тей­ше­му Си­но­ду, не при­зна­ет ли Свя­тей­ший Си­нод воз­мож­ным дать Прео­свя­щен­но­му Гер­мо­ге­ну ка­кое-ни­будь по­ру­че­ние, ко­то­рое мог­ло бы за­дер­жать его в Пет­ро­гра­де или в Москве»[226]. Прось­ба ми­ни­стра бы­ла про­игно­ри­ро­ва­на.Во вре­мя пре­бы­ва­ния на Со­бо­ре в Москве «об­ще­ствен­ной мо­лит­ве и про­по­ве­ди епи­скоп Гер­мо­ген... уде­лял ед­ва ли не глав­ное... вни­ма­ние. В празд­нич­ные дни, а ча­сто и в буд­ни, он слу­жил по раз­ным при­ход­ским хра­мам Моск­вы и про­по­ве­до­вал. Обыч­но к его служ­бам сте­ка­лось мно­же­ство мо­ля­щих­ся... Здесь, в хра­ме, ста­рец-свя­ти­тель яв­ствен­но чув­ство­вал би­е­ние серд­ца пра­во­слав­ной Моск­вы, и у него за­го­ра­лась ис­кра на­деж­ды: мо­жет быть, еще не все по­те­ря­но, мо­жет быть, не умер­ла со­всем свя­тая Русь; ведь ее серд­це бьет­ся еще в сте­нах Пер­во­пре­столь­ной... Необ­хо­ди­мо толь­ко ра­бо­тать; тре­бу­ют­ся по­двиг и жерт­вы... Ду­ха не уга­шай­те, ду­хом пла­ме­ней­те! [1Фес.5,19; Рим.12,11]. С та­ким на­стро­е­ни­ем вер­нул­ся ар­хи­пас­тырь в на­ча­ле де­каб­ря... в То­больск»[227].В фев­ра­ле 1918 го­да епи­скоп Гер­мо­ген пи­сал Пат­ри­ар­ху Ти­хо­ну: «Ва­ше Свя­тей­ше­ство, бла­го­го­вей­но чти­мый Свя­ти­тель, до глу­би­ны ду­ши уте­шен я Ва­шим свя­ти­тель­ским об­ще­ни­ем и при­ве­том, сы­новне, с бла­го­дар­ной лю­бо­вью мо­люсь я все­гда, да укре­пит и со­дей­ству­ет Сво­ей бла­го­да­тью Про­шед­ший небе­са Ар­хи­ерей во ве­ки Гос­подь наш Иисус Хри­стос Ва­ше­му Свя­тей­ше­ству в ве­ли­ком Ва­шем Пат­ри­ар­шем слу­же­нии страж­ду­щей ныне и го­ни­мой Церк­ви Все­рос­сий­ской и Ро­дине на­шей, до кон­ца по­губ­лен­ной вра­га­ми и об­ни­щав­шей... Я ис­кренне, от глу­би­ны ду­ши бла­го­да­рю Все­ми­ло­сти­во­го Гос­по­да за пре­бы­ва­ние и устро­е­ние ме­ня имен­но в го­ро­де То­боль­ске. Это по­ис­ти­не го­род-скит, оку­тан­ный ти­ши­ной и спо­кой­стви­ем, по край­ней ме­ре, в на­сто­я­щее вре­мя... Ес­ли для ме­ня бо­лее по­лез­но и необ­хо­ди­мо ра­ди на­ших род­ных лю­дей и ра­ди паст­вы оста­вать­ся в То­боль­ске и по­ка не вы­ез­жать на Со­бор в Моск­ву, то это пред­став­ляю все­це­ло Ва­ше­му ре­ше­нию и бла­го­сло­ве­нию; так­же в от­но­ше­нии без­вы­ход­но­го на­все­гда пре­бы­ва­ния в го­ро­де То­боль­ске на да­ро­ван­ной мне Гос­по­дом ка­фед­ре или на­зна­че­ния на ка­кую-ли­бо иную ка­фед­ру я стра­шусь при­ду­мы­вать свой план, вы­ра­жать свою во­лю, то есть или слиш­ком при­вя­зы­вать­ся к ме­сту, или, на­обо­рот, с лег­ким серд­цем взы­вать: из­ве­ди из тем­ни­цы ду­шу мою [Пс.141,7]. Так бу­ди во­ля Гос­под­ня и Ва­ше муд­рое свя­ти­тель­ское усмот­ре­ние...»[228]Здесь, в То­боль­ске, зри­мо для всех чи­сто­той ве­ры за­си­ял све­тиль­ник Хри­стов. Непо­ко­ле­би­мо от­ста­и­вая ис­ти­ну во вре­ме­на аб­со­лю­тист­ской мо­нар­хии, он с тем боль­шей рев­но­стью про­ти­во­стал лжи и на­си­лию го­судар­ствен­но­го без­бо­жия. Свою То­боль­скую паст­ву он при­зы­вал «со­хра­нить вер­ность ве­ре от­цов, не пре­кло­нять ко­ле­на пе­ред идо­ла­ми... ре­во­лю­ции и их совре­мен­ны­ми жре­ца­ми, тре­бу­ю­щи­ми от пра­во­слав­ных рус­ских лю­дей вы­вет­ри­ва­ния, ис­ка­же­ния рус­ской на­род­ной ду­ши кос­мо­по­ли­тиз­мом, ин­тер­на­цио­на­лиз­мом, ком­му­низ­мом, от­кры­тым без­бо­жи­ем и скот­ским гнус­ным раз­вра­том»[229].Осо­бой за­бо­той вла­ды­ки ста­ли воз­вра­щав­ши­е­ся с по­лей сра­же­ний фрон­то­ви­ки. Раз­вра­ща­е­мые боль­ше­вист­ской про­па­ган­дой, они бы­ли, по су­ще­ству, бро­ше­ны об­ще­ством, а власть иму­щие смот­ре­ли на них как на бес­сло­вес­ное ста­до, ко­то­рое они тол­ка­ли на гра­бе­жи и раз­бой, чтобы кро­ва­вы­ми пре­ступ­ле­ни­я­ми креп­че свя­зать их с со­бой.В кон­це фев­ра­ля 1918 го­да в ар­хи­ерей­ских по­ко­ях со­сто­я­лось за­се­да­ние Иоан­но-Дмит­ри­ев­ско­го брат­ства под пред­се­да­тель­ством епи­ско­па Гер­мо­ге­на. На со­бра­нии вла­ды­ка про­из­нес го­ря­чую речь, в ко­то­рой об­ри­со­вал пси­хо­ло­гию сол­да­та-во­и­на, от­ме­тив, что сол­дат-стра­да­лец ждет от об­ще­ства по­мо­щи, а не осуж­де­ния, и при­звал всех по­мочь сол­да­там-фрон­то­ви­кам. Ре­ше­но бы­ло для этой це­ли ор­га­ни­зо­вать осо­бый от­дел при Брат­стве. За­бо­та епи­ско­па о фрон­то­ви­ках при­ве­ла боль­ше­ви­ков в бе­шен­ство: они ста­ра­лись сол­дат ра­зо­рить и озло­бить, в то вре­мя как свя­ти­тель ока­зы­вал им ма­те­ри­аль­ную по­мощь и звал к ми­ру.Об­ра­ща­ясь к вер­нув­шим­ся с фрон­та сол­да­там, епи­скоп Гер­мо­ген пи­сал о за­хва­тив­ших власть боль­ше­ви­ках: «Че­го они... от нас хо­тят, че­го тре­бу­ют? Они тре­бу­ют по­кло­нять­ся без­душ­но­му идо­лу, пре­зи­рать Ро­ди­ну и не иметь ее во­все ни­ко­гда, пре­зи­рать и вся­че­ски глу­мить­ся над пра­во­слав­но-хри­сти­ан­ской ве­рой и Цер­ко­вью, нена­ви­деть, пре­сле­до­вать и без­на­ка­зан­но из­де­вать­ся над пра­во­слав­ны­ми свя­щен­ни­ка­ми и ар­хи­ере­я­ми, ни­че­го не де­лать та­ко­го, что мог­ло бы со­дей­ство­вать об­ще­му бла­гу, об­ще­му ми­ру как все­го на­се­ле­ния, так и от­дель­ных сло­ев его, ста­рать­ся все­гда немед­лен­но и с ве­ли­кой яро­стью на­па­дать и раз­ру­шать вся­кое бла­гое де­ло, на­прав­лен­ное к удо­вле­тво­ре­нию во­пи­ю­щих нужд на­се­ле­ния или от­дель­ных сло­ев его, ста­рать­ся как мож­но бо­лее все­сто­ронне осу­ществ­лять прин­цип: “чем ху­же, тем луч­ше”»[230].По­сле опуб­ли­ко­ва­ния в 1918 го­ду де­кре­та об от­де­ле­нии Церк­ви от го­су­дар­ства, свя­ти­тель об­ра­тил­ся к То­боль­ской пастве: «Бра­тья хри­сти­ане! Под­ни­ми­те ваш го­лос в за­щи­ту цер­ков­ной апо­столь­ской ве­ры, цер­ков­ных свя­тынь, цер­ков­но­го до­сто­я­ния. Обе­ре­гай­те свя­ты­ню ва­шей ду­ши, сво­бо­ду ва­шей со­ве­сти! Ни­ка­кая власть не мо­жет тре­бо­вать от вас то­го, что про­тив­но ва­шей ве­ре, ва­шей ре­ли­ги­оз­ной со­ве­сти!»[231]Бы­ли от­пе­ча­та­ны лист­ки со ста­тьей от­но­си­тель­но де­кре­та, где он был оха­рак­те­ри­зо­ван как объ­яв­ле­ние о на­ча­ле лю­тых го­не­ний на Цер­ковь. Вла­ды­ка бла­го­сло­вил раз­дать эти лист­ки по хра­мам, и они ско­ро разо­шлись сре­ди на­се­ле­ния го­ро­да. На сле­ду­ю­щий день ему пе­ре­да­ли, что боль­ше­ви­ки на­хо­дят­ся в неопи­су­е­мой яро­сти по по­во­ду рас­про­стра­не­ния лист­ков. 11 ап­ре­ля в мест­ной га­зе­те они опуб­ли­ко­ва­ли про­тив епи­ско­па угро­жа­ю­щую ста­тью. Близ­кие со­об­щи­ли вла­ды­ке, что про­тив него что-то за­мыш­ля­ет­ся. Свя­ти­тель был на­стро­ен по обык­но­ве­нию ра­дост­но и не об­ра­щал ни ма­лей­ше­го вни­ма­ния на зло­бу боль­ше­ви­ков.Боль­ше­ви­ки тем вре­ме­нем уси­лен­но го­то­ви­лись к аре­сту епи­ско­па: рек­ви­зи­ро­ва­ли у на­се­ле­ния три де­сят­ка ло­ша­дей и при­го­то­ви­ли по­воз­ки, чтобы по­сле аре­ста сра­зу же увез­ти вла­ды­ку из го­ро­да.В чет­верг, 12 ап­ре­ля, от­кры­вая за­се­да­ние со­ве­та Иоан­но-Дмит­ри­ев­ско­го брат­ства, вла­ды­ка ска­зал, что по име­ю­щим­ся в его рас­по­ря­же­нии све­де­ни­ям, в од­ну из бли­жай­ших но­чей он бу­дет аре­сто­ван и уве­зен из То­боль­ска.Сло­ва его про­из­ве­ли гне­ту­щее впе­чат­ле­ние на при­сут­ство­вав­ших, неко­то­рые ста­ли успо­ка­и­вать се­бя и го­во­рить, что эти слу­хи не со­от­вет­ству­ют дей­стви­тель­но­сти, что в го­ро­де не най­дет­ся ру­ки, ко­то­рая под­ня­лась бы на ар­хи­пас­ты­ря. Од­на­ко точ­ность све­де­ний бы­ла вла­ды­кой до­ка­за­на, и при­сут­ство­вав­ши­ми овла­де­ла тре­во­га, неко­то­рые чле­ны со­ве­та ста­ли на­ста­и­вать, чтобы вла­ды­ка пе­ре­ехал в Зна­мен­ский мо­на­стырь, рас­по­ло­жен­ный ря­дом с То­боль­ском, где жил ви­кар­ный епи­скоп Ири­нарх.В два ча­са но­чи епи­скоп при­был в Зна­мен­ский мо­на­стырь, чтобы об­су­дить с вла­ды­кой Ири­нар­хом со­здав­ше­е­ся по­ло­же­ние. Раз­го­ва­ри­ва­ли до утра. Вла­ды­ка Ири­нарх со­ве­то­вал от­дать­ся под за­щи­ту паст­вы, объ­явив ей о го­то­вя­щем­ся на­си­лии. Но сред­ство это бы­ло нена­деж­ным. Боль­ше­ви­ки обя­за­тель­но за­явят, что ни­ка­ких за­мыс­лов об аре­сте ар­хи­ерея не су­ще­ству­ет, и са­мо та­кое объ­яв­ле­ние на­зо­вут аги­та­ци­ей про­тив вла­сти. Око­ло ше­сти ча­сов утра вла­ды­ка Гер­мо­ген вы­ехал из мо­на­сты­ря в го­род.Это бы­ло вре­мя, ко­гда Пат­ри­арх Ти­хон бла­го­сло­вил про­ве­сти крест­ные хо­ды по всей стране. «Вот и нам, – ска­зал епи­скоп Гер­мо­ген, – Бог ука­жет день со­вер­шить по на­ше­му го­ро­ду крест­ный ход, и мы под се­нью свя­тых хо­руг­вей, со свя­тым кре­стом, свя­ты­ми ико­на­ми прой­дем про­сла­вить Бо­га в пес­нях ду­хов­ных, от­кры­то пред ли­цом вра­гов ве­ры и Свя­той Церк­ви ис­по­ве­до­вать вер­ность ве­ре от­цов и Ма­те­ри-Церк­ви»[232].Крест­ный ход был на­зна­чен на Верб­ное вос­кре­се­нье 15 ап­ре­ля 1918 го­да. Ве­че­ром 13 ап­ре­ля, во вре­мя бо­го­слу­же­ния в сво­ем до­мо­вом хра­ме, свя­ти­тель ска­зал, что еже­ми­нут­но ожи­да­ет на­си­лия над со­бой и, мо­жет быть, рас­пра­ва со­сто­ит­ся се­го­дня но­чью. Дру­зья епи­ско­па, ссы­ла­ясь на при­ме­ры цер­ков­ной ис­то­рии, ко­гда пас­ты­рям Церк­ви при­хо­ди­лось укры­вать­ся от го­ни­те­лей, про­си­ли вла­ды­ку, хо­тя бы на несколь­ко ча­сов, по­ка не вы­яс­нят­ся об­сто­я­тель­ства, вос­поль­зо­вать­ся их кро­вом. Он со­гла­сил­ся, ре­шив укло­нить­ся от аре­ста но­чью, чтобы аре­сто­вы­ва­ли днем, при на­ро­де, и со­об­щил, что ему явил­ся во сне его отец, ар­хи­манд­рит Ин­но­кен­тий, и пре­ду­пре­дил, что он бу­дет пре­дан в ру­ки без­бож­ни­ков и убит.Око­ло один­на­дца­ти ча­сов но­чи в ар­хи­ерей­ские по­кои явил­ся от­ряд боль­ше­ви­ков.– Где ваш ар­хи­ерей? Где Гер­мо­ген? – спра­ши­ва­ли они встре­чав­ших­ся.Все от­ве­ча­ли незна­ни­ем. Был про­из­ве­ден обыск в обо­их до­мо­вых хра­мах. Ла­ты­ши-лю­те­ране раз­гу­ли­ва­ли по ал­та­рю в шап­ках, до­тра­ги­ва­лись до жерт­вен­ни­ка и до свя­то­го пре­сто­ла, сме­ясь над пра­во­слав­ны­ми свя­ты­ня­ми. Пред­по­ло­жив, не скры­ва­ет­ся ли вла­ды­ка под пре­сто­лом, они с ко­щун­ствен­ным сме­хом столк­ну­ли его с ме­ста и вы­со­ко под­ня­ли. Око­ло че­ты­рех ча­сов утра обыск в ар­хи­ерей­ских по­ко­ях за­кон­чил­ся, и ям­щик, ко­то­рый по рас­по­ря­же­нию вла­стей еще с ве­че­ра по­дал ло­ша­дей к ар­хи­ерей­ско­му до­му, чтобы вез­ти вла­ды­ку в тюрь­му, был от­пу­щен.Той же но­чью был про­из­ве­ден обыск в Зна­мен­ском мо­на­сты­ре, глав­ным об­ра­зом в по­ко­ях епи­ско­па Ири­нар­ха и в Ми­хай­лов­ском ски­ту, рас­по­ло­жен­ном в вось­ми вер­стах от го­ро­да.На дру­гой день, в Ла­за­ре­ву суб­бо­ту 14 ап­ре­ля, пред­се­да­тель То­боль­ско­го со­ве­та ра­бо­чих де­пу­та­тов Хо­х­ря­ков и два чле­на мест­но­го ис­пол­ко­ма, Пи­са­рев­ский и Дуц­ман, яви­лись в ар­хи­ерей­ский дом, где в это вре­мя шло за­се­да­ние епар­хи­аль­но­го со­ве­та и об­суж­да­лись со­бы­тия про­шед­шей но­чи.Они по­же­ла­ли по­го­во­рить на­едине с епи­ско­пом Ири­нар­хом, тот со­гла­сил­ся, но с усло­ви­ем, что ре­зуль­та­ты пе­ре­го­во­ров бу­дут тот­час же со­об­ще­ны чле­нам епар­хи­аль­но­го со­ве­та.Со­вет­ские пред­ста­ви­те­ли вы­ра­зи­ли ему неудо­воль­ствие, что епи­скоп Гер­мо­ген скры­ва­ет­ся, и ста­ли уве­рять, что ни­ка­кая опас­ность ему не угро­жа­ет, что обыск про­из­во­дил­ся ис­клю­чи­тель­но с це­лью изъ­я­тия до­ку­мен­тов.Вла­ды­ка Ири­нарх спро­сил, на­сколь­ко спра­вед­ли­вы слу­хи о пред­сто­я­щем аре­сте епи­ско­па Гер­мо­ге­на и об уво­зе его в Ека­те­рин­бург.Пред­се­да­тель То­боль­ско­го со­ве­та Хо­х­ря­ков от­ве­тил, что слу­хи эти вздор­ные, что ни­ка­кой арест епи­ско­пу Гер­мо­ге­ну не гро­зит, он им ну­жен толь­ко для до­про­са, ко­то­рый, вви­ду на­сту­па­ю­ще­го празд­ни­ка, Верб­но­го вос­кре­се­нья, бу­дет от­ло­жен до по­не­дель­ни­ка, но же­ла­тель­но, чтобы в эти дни он мол­чал по по­во­ду обыс­ка и со­про­вож­дав­ших его об­сто­я­тельств[233].Прео­свя­щен­ный Гер­мо­ген при­был в со­бор к на­ча­лу все­нощ­но­го бде­ния. Во вре­мя бо­го­слу­же­ния в ал­тарь во­шел член епар­хи­аль­но­го со­ве­та Гав­ри­лов и пре­ду­пре­дил вла­ды­ку о тре­бо­ва­нии вла­стей скры­вать прав­ду.Но епи­скоп Гер­мо­ген как при вла­сти Им­пе­ра­то­ра, так и при вла­сти без­бож­ни­ков оста­вал­ся преж­де все­го слу­жи­те­лем Хри­сто­вым и в от­вет ска­зал:– Я счи­таю се­бя нрав­ствен­но не впра­ве не го­во­рить с цер­ков­но­го ам­во­на о тех ко­щун­ствах, ко­то­рые бы­ли до­пу­ще­ны при обыс­ке в хра­мах, а в свою непри­кос­но­вен­ность я со­вер­шен­но не ве­рю. Пусть ме­ня зав­тра убьют, но я, как епи­скоп, как страж свя­ты­ни цер­ков­ной, не мо­гу и не дол­жен мол­чать.За все­нощ­ной вла­ды­ка про­из­нес про­по­ведь, ко­то­рая бы­ла впо­след­ствии по па­мя­ти вос­ста­нов­ле­на слу­ша­те­ля­ми.«Бла­го­да­рю Гос­по­да Бо­га, что Он и ме­ня спо­до­бил по­стра­дать за Его свя­тое Имя и Цер­ковь, – ска­зал свя­ти­тель, об­ра­ща­ясь ко мно­же­ству со­брав­ше­го­ся в хра­ме на­ро­да. – Мои стра­да­ния ока­за­лись ни­чтож­ны­ми в срав­не­нии с дру­ги­ми стра­даль­ца­ми за Хри­сто­вую ве­ру. Как это слу­чи­лось, я счи­таю сво­им дол­гом по­яс­нить. Я и рань­ше го­во­рил и в част­ных бе­се­дах, и в про­по­ве­дях, что я по­ли­ти­ки не ка­сал­ся, не ка­са­юсь и не бу­ду ка­сать­ся. Я ее пре­зи­раю, так как счи­таю неиз­ме­ри­мо ни­же, чем вы­со­кое уче­ние Хри­ста. Я толь­ко про­сил и бу­ду про­сить, чтобы те, кто у вла­сти, не ка­са­лись Церк­ви Бо­жи­ей и мо­лит­вен­ных со­бра­ний. Мне при­шлось и при преж­нем, ста­ром по­ряд­ке быть го­ни­мым за свое неже­ла­ние при­ни­жать свое вы­со­кое епи­скоп­ское зва­ние, апо­столь­ское слу­же­ние вре­мен­ным, зем­ным по­ли­ти­че­ским ин­те­ре­сам. Я бо­лее пя­ти лет был за то уз­ни­ком у ста­ро­го пра­ви­тель­ства, но остал­ся ве­рен прав­де сво­ей. Мо­жет быть, за это Гос­подь сно­ва удо­сто­ил ме­ня взой­ти на ка­фед­ру епи­скоп­ско­го слу­же­ния в То­боль­ской епар­хии. Ес­ли кто-ни­будь здесь име­ет­ся из пред­ста­ви­те­лей су­ще­ству­ю­щей вла­сти, я в их при­сут­ствии за­яв­ляю пе­ред ва­ми, пра­во­слав­ные, что моя де­я­тель­ность чуж­да по­ли­ти­ки. Го­во­рят о ка­кой-то мо­ей пе­ре­пис­ке с быв­шим цар­ским до­мом, но это неправ­да. Ни­ка­кой пе­ре­пис­ки не бы­ло. Но ес­ли бы кто-ли­бо пи­сал ко мне с прось­бой мо­их свя­ти­тель­ских мо­литв, кто ме­ня преж­де знал, то неуже­ли я в этом по­ви­нен и неуже­ли я, как епи­скоп, не мо­гу мо­лить­ся о всех страж­ду­щих, от че­го бы эти стра­да­ния ни про­ис­хо­ди­ли[ll]. Пы­та­ют­ся ме­ня об­ви­нить в том, что я хо­тел буд­то бы под­ку­пить сим­па­тии фрон­то­ви­ков. Об­ви­ня­ют ме­ня за то, что я да­вал и свою по­силь­ную леп­ту и со­би­рал по­жерт­во­ва­ния в поль­зу обез­до­лен­ных, вер­нув­ших­ся неустро­ен­ных во­и­нов. Я все­гда го­ря­чо лю­бил на­ше­го рус­ско­го се­ро­го сол­да­та. Люб­лю и ува­жаю глу­бо­ко и те­перь, несмот­ря на несчаст­ный ко­нец вой­ны, ибо ве­рю, что это несча­стие слу­чи­лось по по­пуще­нию Бо­жию за гре­хи на­ши, а не по вине ис­пы­тан­но­го в сво­ей доб­ле­сти ря­до­во­го рус­ско­го сол­да­та. Мил­ли­о­ны их лег­ли за спа­се­ние Ро­ди­ны. Мил­ли­о­ны вер­ну­лись с над­лом­лен­ным здо­ро­вьем в ра­зо­рен­ные – неред­ко до ни­ще­ты свои се­мьи. Раз­ве каж­дый из вас не чув­ству­ет, что долг вся­ко­го, остав­ше­го­ся во вре­мя вой­ны до­ма че­ло­ве­ка, про­тя­нуть ру­ку по­мо­щи нуж­да­ю­ще­му­ся сол­да­ту? Они об­ра­ща­лись ко мне за по­мо­щью, да ес­ли бы и не об­ра­ща­лись за по­мо­щью, то я счи­тал бы сво­им дол­гом вме­сте с па­со­мы­ми ока­зать им по­силь­ную по­мощь. Где же тут моя ви­на? Су­ди­те са­ми, на­сколь­ко спра­вед­ли­вы те, ко­то­рые ви­дят в мо­ей по­мо­щи же­ла­ние под­ку­пить фрон­то­ви­ков. На это де­ло я смот­рел как на де­ло ис­пол­не­ния за­по­ве­ди Бо­жи­ей о люб­ви и вза­и­мо­по­мо­щи, а что бы­ло так – луч­ше спро­сить об этом тех, кто по­лу­чал от ме­ня эту по­мощь. Но что бы ни го­во­ри­ли и ни де­ла­ли про­тив ме­ня – Бог им су­дья: я их про­стил и те­перь про­щаю. Мо­жет быть, к этим об­ви­не­ни­ям у вас, мо­их па­со­мых, при­ме­ши­ва­ет­ся же­ла­ние из­ба­вить­ся от столь су­ро­во­го, ка­ким, мо­жет быть, я по­ка­зал­ся неко­то­рым из вас, епи­ско­па? Мо­жет быть, вам хо­те­лось бы иметь на мо­ем ме­сте че­ло­ве­ка с бо­лее мяг­ким ха­рак­те­ром, то вы­би­рать се­бе та­ко­го – де­ло ва­ше, а я оста­юсь та­ким, ка­кой есть. Бу­ду при­зы­вать вас к по­сту, мо­лит­ве, по­ка­я­нию, как это де­лал рань­ше в твер­дой ве­ре в ми­лость Бо­жию к нам, греш­ным. Ес­ли вам угод­но, вос­поль­зуй­тесь вы­бор­ным на­ча­лом, я под­чи­нюсь ему, но се­бя пе­ре­ме­нить не мо­гу. Еще раз за­яв­ляю, что моя свя­ти­тель­ская де­я­тель­ность чуж­да вся­кой по­ли­ти­ки. Моя по­ли­ти­ка – ве­ра в спа­се­ние душ ве­ру­ю­щих. Моя плат­фор­ма – мо­лит­ва. С это­го пу­ти я не сой­ду и за это, быть мо­жет, я ли­шен бу­ду воз­мож­но­сти в эту ночь спо­кой­но но­че­вать в сво­ем до­ме...»[234]По окон­ча­нии все­нощ­но­го бде­ния вла­ды­ка, окру­жен­ный тол­пой на­ро­да, вы­шел из со­бо­ра и на­пра­вил­ся в свои по­кои. Вви­ду празд­ни­ка и боль­шо­го сте­че­ния лю­дей, вла­сти по­бо­я­лись его аре­сто­вы­вать: око­ло двух ча­сов но­чи ему при­нес­ли по­вест­ку, что он вы­зы­ва­ет­ся на до­прос в по­не­дель­ник. Тем хо­те­ли епи­ско­па успо­ко­ить, чтобы он по­сле вос­крес­ной служ­бы не скрыл­ся.Один из оче­вид­цев, Н.А. Су­ли­ма-Груд­зин­ский, так вспо­ми­нал о по­след­них днях пре­бы­ва­ния вла­ды­ки Гер­мо­ге­на на сво­бо­де.– Я от них по­ща­ды не жду, – ска­зал свя­ти­тель, – они убьют ме­ня, – ма­ло то­го, они бу­дут му­чить ме­ня: я го­тов, го­тов хоть сей­час. Я не за се­бя бо­юсь, не о се­бе скорб­лю – скорб­лю о го­ро­де, бо­юсь за жи­те­лей, что они сде­ла­ют с ни­ми?И он осе­нил се­бя ши­ро­ким крест­ным зна­ме­ни­ем, по­до­шел к ок­нам по­ко­ев и ар­хи­ерей­ским бла­го­сло­ве­ни­ем с бла­го­го­ве­ни­ем на­чал бла­го­слов­лять все сто­ро­ны го­ро­да и жи­те­лей его – и ве­ру­ю­щих, и го­ни­те­лей, и сво­их бу­ду­щих убийц. Кон­чив бла­го­слов­лять, он обер­нул­ся: на гла­зах его, крот­ких и люб­ве­обиль­ных, бле­сте­ли сле­зы.В са­мое Верб­ное вос­кре­се­нье вла­ды­ка, при­об­щив­шись Свя­тых Хри­сто­вых Та­ин и при­об­щив свя­щен­но­слу­жи­те­лей, стал со­сре­до­то­чен­но мо­лить­ся, а по­том мед­лен­но сел в ар­хи­ерей­ское крес­ло. Вы­ра­же­ние ли­ца его бы­ло спо­кой­ным, точ­но он, на­ко­нец, по­лу­чил от­вет на ин­те­ре­со­вав­ший его очень важ­ный во­прос. По­до­звав Су­ли­му-Груд­зин­ско­го к се­бе и бла­го­сло­вив его, епи­скоп спро­сил:– Слы­ша­ли? Устра­и­ваю крест­ный ход. Что вы на это ска­же­те?– Вла­ды­ка, по­гу­би­те се­бя, – от­ве­тил тот, сму­тив­шись.От­вет не удо­вле­тво­рил епи­ско­па, он по­ры­ви­сто под­нял­ся, три­жды по­кло­нил­ся свя­то­му пре­сто­лу и за­тем, осе­няя се­бя крест­ным зна­ме­ни­ем, тор­же­ствен­но, ве­ли­че­ствен­но и вдох­но­вен­но про­из­нес:– Да вос­креснет Бог и рас­то­чат­ся вра­ги Его!В крест­ном хо­де по­сле окон­ча­ния празд­нич­но­го бо­го­слу­же­ния по бла­го­сло­ве­нию свя­ти­те­ля участ­во­ва­ло все го­род­ское ду­хо­вен­ство. Пе­ред на­ча­лом крест­но­го хо­да свя­ти­тель про­из­нес в со­бо­ре про­по­ведь, при­зы­вая в ней всех пра­во­слав­ных рус­ских лю­дей воз­не­сти все­на­род­ное мо­ле­ние Гос­по­ду Бо­гу о спа­се­нии по­ги­ба­ю­щей Ро­ди­ны. Крест­ный ход при­влек мно­же­ство ве­ру­ю­щих, со­зда­лась вы­со­ко­тор­же­ствен­ная, мо­лит­вен­ная об­ста­нов­ка. Цер­ков­ная про­цес­сия из со­бо­ра на­пра­ви­лась в под­гор­ную часть То­боль­ска. Дой­дя до Ми­ха­и­ло-Ар­хан­гель­ской церк­ви, вла­ды­ка от­слу­жил мо­ле­бен и от­дал рас­по­ря­же­ние воз­вра­щать­ся об­рат­но, но его про­си­ли ид­ти да­лее по цен­траль­ным ули­цам го­ро­да, ми­мо всех при­ход­ских хра­мов. На об­рат­ном пу­ти ря­ды на­ро­да по­сте­пен­но ста­ли ре­деть, и на го­ру под­ня­лось уже зна­чи­тель­но мень­ше лю­дей. На всем пу­ти крест­но­го хо­да его со­про­вож­да­ли пе­шие и кон­ные от­ря­ды крас­но­гвар­дей­цев в пол­ном во­ору­же­нии.Крест­ный ход окон­чил­ся в по­ло­вине пя­то­го ве­че­ра. Ар­хи­пас­тырь силь­но устал и мед­лен­но шел в окру­же­нии бо­го­моль­цев, на­прав­ля­ясь к сво­им по­ко­ям. Пе­ред вхо­дом в дом к нему по­до­шел сол­дат.Он был без­ору­жен и на­стой­чи­во про­сил вла­ды­ку при­нять его.Епи­скоп дол­го от­ка­зы­вал­ся, ссы­ла­ясь на уста­лость. Тот не от­ста­вал, и вла­ды­ка на­ко­нец спро­сил:– Вы, ве­ро­ят­но, хо­ти­те ме­ня аре­сто­вать?– Не бес­по­кой­тесь, мы вас не ста­нем аре­сто­вы­вать, – льсти­во про­го­во­рил тот. – Вы ви­ди­те, у ме­ня да­же ору­жия нет. Де­ло в том, что часть сол­дат за вас, а боль­шин­ство про­тив. Мы хо­тим за­щи­тить вас от на­си­лия.Го­во­рив­ший в это вре­мя сде­лал знак, и из-за по­лен­ни­цы по­яви­лись сол­да­ты, ко­то­рые на­ча­ли при­кла­да­ми раз­го­нять бо­го­моль­цев. На­род бро­сил­ся к ар­хи­ерей­ским по­ко­ям, но сол­да­ты за­го­ро­ди­ли до­ро­гу, лишь че­ло­век трид­цать успе­ли прой­ти в дом. Со­брав­ши­е­ся у подъ­ез­да по­чув­ство­ва­ли недоб­рое. По­слы­ша­лись вос­кли­ца­ния:– Что вы хо­ти­те сде­лать с на­шим епи­ско­пом? Мы не да­дим его! Неко­то­рые за­пе­ли: «Да вос­креснет Бог...»На ко­ло­кольне ря­дом с ар­хи­ерей­ским до­мом уда­ри­ли в на­бат. Боль­ше­ви­ки от­кры­ли по ко­ло­кольне стрель­бу и со­гна­ли зво­на­рей. Со­бор­ную пло­щадь оце­пи­ли ла­тыш­ские стрел­ки и ста­ли си­лою очи­щать ее от на­ро­да. В воз­ду­хе по адре­су епи­ско­па по­нес­лась пло­щад­ная брань. Вла­ды­ка ока­зал­ся в окру­же­нии сол­дат; дой­дя до при­ем­ной ком­на­ты, он спро­сил их, что им нуж­но. Один из них вы­шел впе­ред и за­чи­тал при­каз о до­маш­нем аре­сте епи­ско­па.– Но в чем же я ви­но­ват? – спро­сил свя­ти­тель. – В по­ли­ти­ку я не вме­ши­ва­юсь и не вме­ши­вал­ся. Я го­во­рил и ста­ро­му пра­ви­тель­ству, чтобы оно не де­ла­ло на­си­лия над Цер­ко­вью, и за это был за­то­чен на пять лет в мо­на­стырь. Об этом про­шу и те­перь.– Что вы слу­ша­е­те его! – вы­крик­нул кто-то из боль­ше­ви­ков. – Бе­ри­те его сей­час, да и толь­ко.Сре­ди ве­ру­ю­щих по­слы­ша­лись про­те­сты, и сол­да­ты ста­ли успо­ка­и­вать тол­пу, уве­ряя, что епи­скоп бу­дет цел и невре­дим и по-преж­не­му бу­дет мо­лить­ся со сво­ей паст­вой. Вслед за этим боль­ше­ви­ки при­ка­за­ли всех вы­гнать вон. Ко­гда свя­ти­тель остал­ся один, об­ра­ще­ние с ним сде­ла­лось гру­бым и вы­зы­ва­ю­щим. Чув­ствуя се­бя боль­ным и утом­лен­ным, он хо­тел при­нять ле­кар­ство. Сто­яв­ший ря­дом сол­дат на­вел на него ре­воль­вер и с на­смеш­кой ска­зал, что во вре­мя аре­ста ле­чить­ся нель­зя. За­тем епи­ско­пу бы­ло при­ка­за­но немед­лен­но со­би­рать­ся.Вла­ды­ка пе­ре­одел­ся, ис­по­ве­дал­ся у слу­жа­ще­го при ар­хи­ерей­ском до­ме иеро­мо­на­ха Гер­ма­на и вы­шел на крыль­цо, где его уже жда­ла по­воз­ка, за­пря­жен­ная ло­шадь­ми. Под кон­во­ем он был до­став­лен в штаб Крас­ной гвар­дии, раз­ме­стив­ший­ся в зда­нии ду­хов­но­го учи­ли­ща.Эко­ном, вой­дя по­сле аре­ста ар­хи­ерея в его по­кои, уви­дел двух незна­ко­мых ему лю­дей, один из ко­то­рых пря­тал под по­лу ши­не­ли фу­тляр с па­на­ги­ей епи­ско­па, он по­пы­тал­ся за­дер­жать во­ра, но сол­да­ты при­гро­зи­ли ему рас­стре­лом, ес­ли он бу­дет воз­му­щать­ся сам и воз­му­щать на­род «лож­ны­ми слу­ха­ми».Весть об аре­сте епи­ско­па быст­ро об­ле­те­ла го­род, и вла­сти по­спе­ши­ли при­нять ме­ры на слу­чай про­яв­ле­ния на­род­но­го недо­воль­ства; бы­ло пре­рва­но со­об­ще­ние меж­ду на­гор­ной и под­гор­ной ча­стя­ми То­боль­ска, по ули­цам хо­ди­ли пат­ру­ли и раз­го­ня­ли со­би­рав­ших­ся груп­па­ми го­ро­жан.Епи­скоп Ири­нарх по окон­ча­нии ве­чер­не­го бо­го­слу­же­ния в Зна­мен­ском мо­на­сты­ре тот­час же от­пра­вил­ся в ис­пол­ком, чтобы на­ве­сти справ­ки о слу­чив­шем­ся и, ес­ли воз­мож­но, об­лег­чить участь аре­сто­ван­но­го вла­ды­ки. Пред­се­да­тель три­бу­на­ла Дег­тярев вы­звал в ка­че­стве све­ду­ще­го ли­ца де­жур­но­го чле­на ис­пол­ко­ма Кре­ко­ва.– На ка­ком ос­но­ва­нии под­верг­нут аре­сту хри­сти­ан­ский епи­скоп, да еще по­сле обе­ща­ния не бес­по­ко­ить его до­про­са­ми в те­че­ние двух дней? – спро­сил вла­ды­ка Ири­нарх.– Епи­скоп за все­нощ­ной 14 ап­ре­ля про­из­нес вы­зы­ва­ю­щую аги­та­ци­он­ную про­по­ведь.– По име­ю­щим­ся у ме­ня све­де­ни­ям, про­по­ведь не за­клю­ча­ла в се­бе че­го-ли­бо кри­ми­наль­но­го и от­ли­ча­лась уме­рен­но­стью то­на, – воз­ра­зил вла­ды­ка.– Боль­шую роль в де­ле аре­ста сыг­рал крест­ный ход, – ска­зал Кре­ков.– По мо­е­му ра­зу­ме­нию, крест­ный ход яв­лял­ся луч­шим сред­ством успо­ко­е­ния на­род­ных масс, ко­гда ве­ру­ю­щие уви­де­ли, что епи­скоп Гер­мо­ген цел и невре­дим, что он сво­бод­но ше­ству­ет в про­цес­сии по ули­цам го­ро­да, – зна­чит, и все тол­ки о гро­зя­щей епи­ско­пу опас­но­сти, го­то­вя­щем­ся над ним на­си­лии ли­ше­ны ос­но­ва­ний. Чьим рас­по­ря­же­ни­ем епи­скоп ли­шен сво­бо­ды?При­сут­ству­ю­щие не да­ли от­ве­та, и епи­скоп Ири­нарх по­тре­бо­вал вы­звать по те­ле­фо­ну пред­се­да­те­ля То­боль­ско­го со­ве­та Хо­х­ря­ко­ва и спро­сил его:– Чьим рас­по­ря­же­ни­ем епи­скоп Гер­мо­ген под­верг­ся за­клю­че­нию?– Рас­по­ря­же­ние бы­ло, а от ко­го – это для вас все рав­но, – от­ве­тил Хо­х­ря­ков.– Для ме­ня это очень важ­но, так как о слу­чив­шем­ся я дол­жен немед­лен­но до­не­сти Свя­тей­ше­му Пат­ри­ар­ху, а меж­ду тем да­же для вас небез­раз­лич­но, чтобы со­об­ща­е­мые мной све­де­ния со­от­вет­ство­ва­ли дей­стви­тель­но­сти.– Ну, хо­тя бы я рас­по­ря­дил­ся, мне предо­став­ле­но это пра­во, – раз­дра­жен­но от­ве­тил Хо­х­ря­ков.– Про­шу мне раз­ре­шить сви­да­ние с за­клю­чен­ным епи­ско­пом.– В те­че­ние двух-трех су­ток к епи­ско­пу ни­ко­го не до­пу­стят. А ко­гда бу­дет мож­но, я из­ве­щу вас по те­ле­фо­ну.17 ап­ре­ля ис­пол­ни­тель­ный ко­ми­тет Со­ве­та де­пу­та­тов опуб­ли­ко­вал об­ра­ще­ние к граж­да­нам То­боль­ска и То­боль­ской гу­бер­нии от­но­си­тель­но аре­ста епи­ско­па, где его об­ви­ня­ли в том, буд­то он «на­ру­шил дан­ное обе­ща­ние, об­ру­шив­шись в про­по­ве­ди на свя­то­тат­ство... На вто­рой день, в вос­кре­се­нье, он не толь­ко про­из­но­сил раз­жи­га­ю­щие ре­чи, при­зы­вая за­щи­тить его, но да­же устро­ил крест­ный ход, несмот­ря на то, что в То­боль­ске не бы­ва­ло, чтобы в Верб­ное вос­кре­се­нье устра­и­ва­лись крест­ные хо­ды.Все эти об­сто­я­тель­ства вы­зва­ли край­нее озлоб­ле­ние Крас­ной гвар­дии, и в пре­ду­пре­жде­ние граж­дан­ской вой­ны и кро­во­про­ли­тия бы­ло по­ста­нов­ле­но епи­ско­па Гер­мо­ге­на, как на­ру­шив­ше­го обе­ща­ние, под­верг­нуть аре­сту и увез­ти из То­боль­ска, что и бы­ло ис­пол­не­но без вся­ких экс­цес­сов и ослож­не­ний ве­че­ром в вос­кре­се­нье...Ни­ка­ким оскорб­ле­ни­ям епи­скоп не под­вер­гал­ся, от­но­ше­ние к нему пре­ду­пре­ди­тель­ное, и все его близ­кие мо­гут быть со­вер­шен­но спо­кой­ны за его судь­бу»[235].Со­здан­ная по бла­го­сло­ве­нию Пат­ри­ар­ха Ти­хо­на ко­мис­сия по рас­сле­до­ва­нию на­си­лия, учи­нен­но­го над епи­ско­пом Гер­мо­ге­ном, по­про­си­ла То­боль­ский ис­пол­ком предо­ста­вить ей до­ку­мен­таль­ный ма­те­ри­ал, на ко­то­ром стро­ят­ся об­ви­не­ния вла­ды­ки.Пред­се­да­тель ис­пол­ко­ма Дислер от­ве­тил, что епи­скоп Гер­мо­ген аре­сто­ван по рас­по­ря­же­нию Цен­траль­но­го ис­пол­ни­тель­но­го ко­ми­те­та как чер­но­со­те­нец и по­гром­щик, но у них нет ни­ка­ких до­ку­мен­таль­ных дан­ных, изоб­ли­ча­ю­щих его пре­ступ­ную де­я­тель­ность.В час но­чи 16 ап­ре­ля боль­ше­ви­ки тай­но вы­вез­ли свя­ти­те­ля из То­боль­ска и по­вез­ли по ис­пор­чен­ной ве­сен­ней рас­пу­ти­цей до­ро­ге в Ека­те­рин­бург. «Кто бы ни по­шел вам на­встре­чу, стре­ляй­те!» – та­кой при­каз от­дан был кон­во­и­рам. Ям­щи­ки до­е­ха­ли до Ир­ты­ша. Ве­сен­няя по­тай­ка бы­ла столь силь­на, что пе­ре­прав­лять­ся через ре­ку на ло­ша­дях ста­ло немыс­ли­мо.Епи­скоп по при­ка­зу вы­шел из эки­па­жа и по­шел пеш­ком по та­ю­ще­му льду через ре­ку в со­про­вож­де­нии кон­вой­ных, ко­то­рые всю до­ро­гу на­сме­ха­лись над ним. Это был пер­вый день Страст­ной сед­ми­цы.В Ека­те­рин­бург вла­ды­ка при­был в сре­ду Страст­ной сед­ми­цы, 18 ап­ре­ля, и был по­ме­щен в тюрь­му вбли­зи Сен­ной пло­ща­ди, ря­дом с Си­мео­нов­ской цер­ко­вью. Дверь ка­ме­ры вы­хо­ди­ла в осо­бый ко­ри­дор, пер­пен­ди­ку­ляр­ный глав­но­му и от­де­лен­ный от него глу­хой две­рью с за­по­ром. Над­зор адми­ни­стра­ции был очень стро­гим, ка­ме­ра по­сто­ян­но на­хо­ди­лась на зам­ке, про­не­сти мож­но бы­ло толь­ко обед, ко­то­рый до­став­лял­ся из мест­но­го жен­ско­го мо­на­сты­ря, во­ду для чая и од­ну-две кни­ги ре­ли­ги­оз­но-нрав­ствен­но­го со­дер­жа­ния, но на это тре­бо­ва­лось каж­дый раз раз­ре­ше­ние ко­мис­са­ра.Во вре­мя од­ной из пер­вых же про­гу­лок вла­ды­ки ко­мис­сар Опле­тин при­ка­зал оста­вить всех за­клю­чен­ных в ка­ме­рах, а на про­гул­ку вы­пу­стить толь­ко епи­ско­па и за­клю­чен­ную жен­щи­ну.А за­тем вме­сте со стра­жей ко­мис­сар стал по­те­шать­ся над епи­ско­пом и его неволь­ной спут­ни­цей, го­во­ря вслух раз­ные гнус­но­сти, так чтобы слы­ша­ли дру­гие за­клю­чен­ные, смот­рев­шие на них из ка­мер двух­этаж­но­го тю­рем­но­го зда­ния. По­сле это­го вла­ды­ка от про­гу­лок от­ка­зал­ся.В тюрь­ме свя­ти­тель или чи­тал, или пи­сал, но боль­ше мо­лил­ся и пел цер­ков­ные пес­но­пе­ния. Чи­тал он по пре­иму­ще­ству Но­вый За­вет в пе­ре­во­де Кон­стан­ти­на По­бе­до­нос­це­ва и жи­тия свя­тых. Ми­ло­стью Бо­жи­ей ему уда­лось через ста­ри­ка-сто­ро­жа Се­ме­на Бар­жо­ва уста­но­вить пе­ре­пис­ку со свя­щен­ни­ком Си­мео­нов­ской церк­ви Ни­ко­ла­ем Бо­го­ро­диц­ким, а через него – с епи­ско­пом Ека­те­рин­бург­ским Гри­го­ри­ем (Яц­ков­ским) и с при­быв­шей от съез­да То­боль­ской епар­хии де­ле­га­ци­ей – бра­том епи­ско­па Гер­мо­ге­на про­то­и­е­ре­ем Еф­ре­мом Долга­не­вым, свя­щен­ни­ком Ми­ха­и­лом Ма­ка­ро­вым и при­сяж­ным по­ве­рен­ным Кон­стан­ти­ном Алек­сан­дро­ви­чем Ми­ня­то­вым.Вот неко­то­рые, весь­ма ха­рак­тер­ные стро­ки из пи­сем епи­ско­па, сви­де­тель­ству­ю­щие о его неиз­мен­ном мо­лит­вен­ном на­стро­е­нии.«Я по­чти каж­дый день бы­ваю на ли­тур­гии в хра­ме угод­ни­ка Бо­жия Си­мео­на, Вер­хо­тур­ско­го чу­до­твор­ца. Ка­ким об­ра­зом? Во вре­мя зво­на мыс­лен­но у жерт­вен­ни­ка по­ми­наю всех прис­но мною по­ми­на­е­мых, жи­ву­щих и по­чив­ших. По­сле зво­на “во-вся” про­из­но­шу: “Бла­го­сло­вен­но Цар­ство”, – и за­тем всю ли­тур­гию до от­пу­ста; и за­ме­ча­тель­но, что “До­стой­но и пра­вед­но” мне весь­ма ча­сто уда­ва­лось петь или про­из­но­сить, ко­гда зво­нят “к До­стой­но”в ка­ком-то хра­ме, ве­ро­ят­но неда­ле­ко, – звон от­чет­ли­вый и до­воль­но гром­кий»[236].Вла­ды­ка, несмот­ря на труд­ные тю­рем­ные усло­вия и пре­клон­ный воз­раст, был бодр ду­хом и бла­го­душ­но пе­ре­но­сил ис­пы­та­ния. Он был всем до­во­лен и сер­деч­но бла­го­да­рил за те хло­по­ты, ко­то­рые до­став­ля­ли его узы близ­ким. Уте­шая свою «бла­го­го­вей­но лю­би­мую и неза­бвен­ную паст­ву», вла­ды­ка пи­сал:«До­ро­гие о Гос­по­де!Уте­ши, об­ра­дуй и воз­ве­се­ли вас Гос­подь. Вновь всей ду­шой мо­лю, не скор­би­те обо мне по по­во­ду за­клю­че­ния мо­е­го в тем­ни­це. Это мое учи­ли­ще ду­хов­ное. Сла­ва Бо­гу, да­ю­ще­му столь муд­рые и бла­го­твор­ные ис­пы­та­ния мне, крайне нуж­да­ю­ще­му­ся в стро­гих и се­рьез­ных ме­рах воз­дей­ствия на мой внут­рен­ний ду­хов­ный мир...Вме­сте с тем эти ви­ди­мые и ка­жу­щи­е­ся весь­ма тяж­ки­ми ис­пы­та­ния со­став­ля­ют, в сущ­но­сти, есте­ствен­ный и за­кон­ный круг усло­вий и об­сто­я­тельств, нераз­рыв­но свя­зан­ных с на­шим слу­же­ни­ем. Про­шу лишь свя­тых мо­литв ва­ших, чтобы пе­ре­не­сти эти ис­пы­та­ния имен­но так, как от Бо­га по­слан­ные, с ис­крен­ней­шим бла­го­че­сти­вым тер­пе­ни­ем и чи­сто­сер­деч­ным бла­го­да­ре­ни­ем Гос­по­ду Все­ми­ло­сти­во­му... что, пер­вое, спо­до­бил по­стра­дать за са­мое слу­же­ние, Им на ме­ня воз­ло­жен­ное, и, вто­рое, что са­мые стра­да­ния так чуд­но при­ду­ма­ны (хо­тя со­вер­ша­ют­ся вра­га­ми Бо­жи­и­ми и мо­и­ми) для внут­рен­ней­шей, со­кро­вен­ной, незри­мой для взо­ра че­ло­ве­че­ско­го “встряс­ки” или по­тря­се­ния, от ко­то­рых ле­ни­вый, сон­ли­вый че­ло­век при­хо­дит в со­зна­ние и тре­во­гу, на­чи­на­ет трез­вить­ся, бодр­ство­вать не толь­ко во внеш­нем бы­ту, но, глав­ное, в сво­ем бы­ту внут­рен­ней­шем, в об­ла­сти ду­ха и серд­ца; от этих по­тря­се­ний (меж­ду жиз­нью и смер­тью) не толь­ко про­яс­ня­ет­ся внут­рен­ней­шее глу­бо­кое со­зна­ние, но и уси­ли­ва­ет­ся и утвер­жда­ет­ся в ду­ше спа­си­тель­ный страх Бо­жий – этот чуд­ный вос­пи­та­тель и хра­ни­тель на­шей ду­хов­ной жиз­ни... По­се­му во­ис­ти­ну – сла­ва Бо­гу за все... Ес­ли Гос­по­ду угод­но и Он по­мо­жет вам сде­лать что-ли­бо для воз­мож­но­сти вско­ре вновь всту­пить в слу­же­ние – сла­ва и ве­ли­кое бла­го­да­ре­ние Бо­гу, а ес­ли нет, то да бу­дет Его Пре­муд­рая Свя­тей­шая Во­ля и Про­мыш­ле­ние»[237].Из тюрь­мы вла­ды­ка на­пи­сал Пат­ри­ар­ху Ти­хо­ну пись­мо с из­ло­же­ни­ем всех про­ис­шед­ших за по­след­нее вре­мя со­бы­тий и сми­рен­но про­сил Свя­тей­ше­го, ес­ли то Бо­гу бу­дет угод­но, оста­вить его на То­боль­ской ка­фед­ре, а пре­бы­ва­ние в тюрь­ме и вся­кое дру­гое на­силь­ствен­ное за­дер­жа­ние вне епар­хии счи­тать за про­дол­же­ние слу­же­ния.При­быв­шая от епар­хи­аль­но­го съез­да де­ле­га­ция на­ча­ла хло­по­ты по осво­бож­де­нию епи­ско­па на по­ру­ки. Со­вет де­пу­та­тов на­звал сум­му за­ло­га в сто ты­сяч руб­лей.Узнав об этом, вла­ды­ка на­пи­сал: «До­ро­гие о Гос­по­де, отец Ни­ко­лай, отец Еф­рем, отец Ми­ха­ил и Кон­стан­тин Алек­сан­дро­вич![mm]Ми­лость Бо­жия бу­дет со все­ми ва­ми. Узнал, что мое осво­бож­де­ние воз­мож­но под усло­ви­ем за­ло­га, вер­нее вы­ку­па (так как “от­дан­ные раз день­ги уже не вы­да­ют­ся об­рат­но”, как го­во­рят по­всю­ду) в сто ты­сяч руб­лей!!!Для ме­ня это, ко­неч­но, несмет­ное ко­ли­че­ство де­нег; сто руб­лей я бы еще дал из сво­е­го ста­ро­го... неболь­шо­го жа­ло­ва­нья – да­же, по­жа­луй, до трех­сот руб­лей (это по­след­няя грань). Ес­ли же паства бу­дет вы­ку­пать ме­ня, то ка­кой же я “отец”, ко­то­рый бу­дет вво­дить де­тей в та­кие гро­мад­ные рас­хо­ды вме­сто то­го, чтобы для них при­об­ре­тать или им дать. Это что-то несов­ме­сти­мое с пас­тыр­ством. На­ко­нец, я ведь во­все не пре­ступ­ник, тем бо­лее уж не по­ли­ти­че­ский пре­ступ­ник... За­тем, мож­но ли по­ру­чить­ся, что они, взяв­ши сто ты­сяч (страш­но да­же вы­го­во­рить), вновь не аре­сту­ют ме­ня через сут­ки все­го...Ес­ли я “пре­ступ­ник” для них со сто­ро­ны цер­ков­ной сре­ды, то пе­ре­ста­нут ли они счи­тать ме­ня та­ко­вым, са­ми пре­сту­пая все пра­ви­ла и за­ко­ны цер­ков­ные, втор­га­ясь в Цер­ковь и вы­нуж­дая ме­ня всту­пать в за­щи­ту Церк­ви»[238].Об­ласт­ной сов­нар­ком, по­тор­го­вав­шись, умень­шил сум­му вы­ку­па до де­ся­ти ты­сяч руб­лей. День­ги при по­мо­щи мест­но­го ду­хо­вен­ства бы­ли по­лу­че­ны от ком­мер­сан­та Д.И. По­ли­ру­ше­ва и пе­ре­да­ны вла­стям. Хо­х­ря­ков дал рас­пис­ку в по­лу­че­нии де­нег, но вме­сто то­го, чтобы от­пу­стить епи­ско­па, рас­по­ря­дил­ся аре­сто­вать чле­нов де­ле­га­ции: про­то­и­е­рея Еф­ре­ма Долга­не­ва, свя­щен­ни­ка Ми­ха­и­ла Ма­ка­ро­ва и Кон­стан­ти­на Ми­ня­то­ва.От вла­ды­ки Гер­мо­ге­на ста­ра­лись скрыть их арест, но он ско­ро до­га­дал­ся об ис­тин­ном по­ло­же­нии дел. «До­ро­гой отец Ни­ко­лай, – пи­сал он свя­щен­ни­ку Ни­ко­лаю Бо­го­ро­диц­ко­му. – Я силь­но стал бес­по­ко­ить­ся за мо­их го­стей и хо­да­та­ев, что-то уже мно­го дней от них нет ни­ка­кой ве­сточ­ки. Бо­юсь пря­мо, как бы их не аре­сто­ва­ли из-за ме­ня, непо­треб­но­го...»[239]Боль­шой и на­сто­я­тель­ной за­бо­той для свя­ти­те­ля бы­ло при­об­ще­ние Свя­тых Хри­сто­вых Та­ин. Мысль о та­кой воз­мож­но­сти по­дал про­то­и­е­рей Ни­ко­лай Бо­го­ро­диц­кий. Вла­ды­ка в за­пис­ке от 27 мая от­ве­тил: «[По­лу­чил] Ва­шу ра­дост­ней­шую, ис­тин­но пас­халь­ную весть о воз­мож­но­сти хо­да­тай­ство­вать для ме­ня или... вы­хо­да в храм (что несрав­нен­но луч­ше при всех об­сто­я­тель­ствах) для при­ча­ще­ния Свя­тей­ших Хри­сто­вых Тайн, или... при­быть Вам ко мне со Свя­тей­ши­ми Тай­на­ми...»[240]Раз­ре­ше­ние на при­ча­ще­ние в ка­ме­ре по­сле­до­ва­ло на­ка­нуне Тро­и­цы. 11 (24) июня, в день Свя­то­го Ду­ха по окон­ча­нии ли­тур­гии про­то­и­е­рей Ни­ко­лай взял Свя­тые Да­ры и с тре­мя пев­чи­ми от­пра­вил­ся в тюрь­му. Вла­ды­ка Гер­мо­ген дав­но ожи­дал их. Ко­гда на­ча­лась ис­по­ведь, то трое пев­чих, за­пер­тые в ма­лень­ком ко­ри­до­ре, неволь­но яви­лись сви­де­те­ля­ми по­ка­ян­но­го пла­ча и воз­ды­ха­ний свя­ти­те­ля.По­сле при­ча­ще­ния слу­жи­ли мо­ле­бен, на ко­то­ром раз­ре­ше­но бы­ло при­сут­ство­вать и дру­гим уз­ни­кам. Епи­скоп слу­жил с боль­шим мо­лит­вен­ным подъ­емом. Осо­бен­но тро­га­те­лен был мо­мент, ко­гда по окон­ча­нии мо­леб­на он пре­по­дал каж­до­му бла­го­сло­ве­ние и по­про­щал­ся. Он ска­зал то­гда при­сут­ство­вав­шим: «Это раз­ве тюрь­ма?! Вот где апо­стол Па­вел был за­клю­чен, то тюрь­ма! А это, бла­го­да­ре­ние Гос­по­ду, учи­ли­ще бла­го­че­стия!..»[241] Все пла­ка­ли. Рас­тро­ган­ный вла­ды­ка, дет­ски ра­ду­ясь, бла­го­да­рил пев­чих за тру­ды и, несмот­ря на уси­лен­ные от­ка­зы, за­ста­вил быв­ше­го в чис­ле про­чих ре­ген­та взять несколь­ко руб­лей «для раз­да­чи пев­чим».Ве­че­ром сле­ду­ю­ще­го дня епи­скоп Гер­мо­ген был уве­зен из тюрь­мы. С ним вме­сте увез­ли несколь­ко че­ло­век, в том чис­ле свя­щен­ни­ка се­ла Ка­мен­ско­го Ека­те­рин­бург­ской епар­хии Пет­ра Ко­ре­ли­на. На вок­за­ле род­ствен­ни­ки про­сти­лись с аре­сто­ван­ны­ми, толь­ко епи­ско­па Гер­мо­ге­на ни­кто не про­во­жал. Но это ни­сколь­ко не опе­ча­ли­ло его, он по­ни­мал, что вско­ре ему пред­сто­ит му­че­ни­че­ская кон­чи­на, и, го­то­вясь к ней, он был ду­хов­но тверд и со­вер­шен­но спо­ко­ен.Но­чью 13 июня по­езд при­был в Тю­мень, где бы­ла сфор­ми­ро­ва­на под воз­гла­ви­ем Хо­х­ря­ко­ва реч­ная фло­ти­лия, и все уз­ни­ки бы­ли до­став­ле­ны на па­ро­ход «Ер­мак». Ве­че­ром сле­ду­ю­ще­го дня па­ро­ход оста­но­вил­ся у се­ла По­кров­ско­го, и здесь всех, ис­клю­чая епи­ско­па и свя­щен­ни­ка, пе­ре­ве­ли на флаг­ман­ский па­ро­ход «Ока», где на­хо­дил­ся Хо­х­ря­ков, а за­тем вы­са­ди­ли на бе­рег и рас­стре­ля­ли.Го­то­вясь к столк­но­ве­нию с вой­ска­ми Си­бир­ско­го пра­ви­тель­ства, боль­ше­ви­ки воз­во­ди­ли на па­ро­хо­де «Ер­мак» укреп­ле­ния и за­ста­ви­ли тру­дить­ся над ни­ми епи­ско­па и свя­щен­ни­ка. Свя­ти­тель был одет в ря­су се­ро­го цве­та, че­су­чо­вый каф­тан, под­по­я­сан ши­ро­ким ко­жа­ным по­я­сом, на го­ло­ве – бар­хат­ная ску­фей­ка. Он был физи­че­ски из­ну­рен, но бод­рость ду­ха не по­ки­да­ла его. Тас­кая зем­лю, рас­пи­ли­вая дос­ки и при­би­вая их гвоз­дя­ми, вла­ды­ка все вре­мя пел пас­халь­ные пес­но­пе­ния.15 июня в де­сять ча­сов ве­че­ра епи­ско­па и свя­щен­ни­ка пе­ре­ве­ли на па­ро­ход «Ока». Под­хо­дя к тра­пу и уже пред­чув­ствуя близ­кую кон­чи­ну, свя­ти­тель ти­хо ска­зал лоц­ма­ну па­ро­хо­да «Ер­мак»:– Пе­ре­дай­те, раб кре­ще­ный, все­му ве­ли­ко­му ми­ру, чтобы обо мне по­мо­ли­лись Бо­гу.На па­ро­хо­де аре­сто­ван­ных по­са­ди­ли в гряз­ный и тем­ный трюм; па­ро­ход по­шел вниз по ре­ке по на­прав­ле­нию к То­боль­ску. Хо­х­ря­ков[242] рас­по­ря­дил­ся каз­нить уз­ни­ков. Око­ло по­лу­но­чи боль­ше­ви­ки вы­ве­ли свя­щен­ни­ка Пет­ра Ко­ре­ли­на на па­лу­бу, при­вя­за­ли к нему два тя­же­лых гра­нит­ных кам­ня и сбро­си­ли в во­ду[243]. В по­ло­вине пер­во­го но­чи епи­ско­па Гер­мо­ге­на вы­ве­ли из трю­ма на па­лу­бу. До по­след­ней ми­ну­ты он тво­рил мо­лит­ву. Ко­гда па­ла­чи пе­ре­вя­зы­ва­ли ве­рев­кой ка­мень, он крот­ко бла­го­сло­вил их. Свя­зав вла­ды­ку и при­кре­пив к нему на ко­рот­кой ве­рев­ке ка­мень, убий­цы столк­ну­ли его в во­ду. Всплеск во­ды от па­де­ния те­ла за­глу­шил ди­кий хо­хот озве­рев­ших лю­дей.Осо­бое про­мыш­ле­ние Гос­подне со­про­вож­да­ло свя­щен­но­му­че­ни­ка и по­сле кон­чи­ны. Бо­гу бы­ло угод­но, чтобы при­мер имен­но это­го ар­хи­пас­ты­ря, из по­стра­дав­ших в 1918 го­ду, стал при­ме­ром для ар­хи­пас­ты­рей и пас­ты­рей бу­ду­щей Рос­сии, как ис­пол­нив­ше­го за­по­ведь Хри­сто­ву: «Го­во­рю же вам, дру­зьям мо­им: не бой­тесь уби­ва­ю­щих те­ло и по­том не мо­гу­щих ни­че­го бо­лее сде­лать; но ска­жу вам, ко­го бо­ять­ся: бой­тесь то­го, кто, по уби­е­нии, мо­жет вверг­нуть в ге­ен­ну; ей, го­во­рю вам, то­го бой­тесь» (Лк.12,4-5). Чест­ные остан­ки свя­щен­но­му­че­ни­ка Гер­мо­ге­на бы­ли вы­не­се­ны вме­сте с кам­нем на бе­рег ре­ки и 3 июля об­на­ру­же­ны кре­стья­ни­ном се­ла Усаль­ско­го Ге­ор­ги­ем Ло­се­вым, ко­то­рый на­шел те­ло епи­ско­па «со свя­зан­ны­ми на спине ру­ка­ми и при­вя­зан­ным к ру­кам на ве­рев­ке тя­же­лым кам­нем ве­сом 1 пуд 35 фун­тов. Ло­сев... до­ло­жил сво­е­му сель­ско­му ста­ро­сте, а по­след­ний... ко­ман­ди­ро­вал кре­стья­ни­на Алек­сея Мо­ря­ко­ва сде­лать мо­ги­лу и по­ло­жить труп в том ви­де, в ка­ком он был об­на­ру­жен...»[244].Здесь те­ло епи­ско­па оста­ва­лось до 21 июля, ко­гда был про­из­ве­ден его осмотр су­деб­ны­ми вла­стя­ми Си­бир­ско­го пра­ви­тель­ства, чьи вой­ска осво­бо­ди­ли уже в это вре­мя от боль­ше­ви­ков То­больск, и за­тем пе­ре­ве­зе­но в се­ло По­кров­ское и по­ме­ще­но во вре­мен­ную мо­ги­лу на По­кров­ском клад­би­ще. 23 июля те­ло вла­ды­ки сно­ва бы­ло осмот­ре­но, и чле­ны ко­мис­сии при­шли к непо­ко­ле­би­мо­му убеж­де­нию, что пе­ред ни­ми дей­стви­тель­но ле­жат чест­ные остан­ки свя­щен­но­му­че­ни­ка Гер­мо­ге­на То­боль­ско­го; по окон­ча­нии осмот­ра они с крест­ным хо­дом бы­ли пе­ре­не­се­ны в цер­ков­ную огра­ду и по­ло­же­ны во вре­мен­ную мо­ги­лу.27 июля те­ло епи­ско­па бы­ло вы­ну­то из зем­ли и пе­ре­не­се­но в По­кров­ский храм, точ­но в па­мять о том, что По­кров Бо­жи­ей Ма­те­ри за­щи­ща­ет Рос­сию, день празд­но­ва­ния этой иконе и был из­бран ко­гда-то днем празд­но­ва­ния всех мо­нар­хи­че­ских ор­га­ни­за­ций, чле­нам ко­то­рых епи­скоп Гер­мо­ген пред­ло­жил хри­сти­ан­ские пу­ти для спа­се­ния сво­их душ и Рос­сии. Свя­щен­но­слу­жи­те­ли об­ла­чи­ли те­ло епи­ско­па в ар­хи­ерей­ские одеж­ды; за­тем оно бы­ло пе­ре­не­се­но с крест­ным хо­дом при гро­мад­ном сте­че­нии мо­ля­щих­ся на па­ро­ход «Ал­тай».По­дой­дя к ме­сту, где бы­ли об­ре­те­ны чест­ные остан­ки свя­ти­те­ля, па­ро­ход при­стал к бе­ре­гу; здесь от­слу­жи­ли па­ни­хи­ду и на ме­сте пер­вой мо­ги­лы свя­щен­но­му­че­ни­ка по­ста­ви­ли боль­шой де­ре­вян­ный крест с над­пи­сью: «Здесь 3 июля 1918 го­да об­ре­те­ны чест­ные остан­ки му­че­ни­ка епи­ско­па Гер­мо­ге­на, уби­ен­но­го 16 июня 1918 го­да за Ве­ру, Цер­ковь и Ро­ди­ну».Ве­че­ром сле­ду­ю­ще­го дня па­ро­ход по­до­шел к То­боль­ску. На при­ста­ни гроб с те­лом свя­ти­те­ля был встре­чен крест­ным хо­дом всех го­род­ских церк­вей и мно­го­ты­сяч­ны­ми тол­па­ми на­ро­да.В по­след­ний раз обо­шел свя­щен­но­му­че­ник во гла­ве сво­ей паст­вы с крест­ным хо­дом стог­ны ка­фед­раль­но­го гра­да, и, на­ко­нец, гроб с его те­лом по­ме­сти­ли в Со­фий­ский Успен­ский со­бор. Здесь он про­сто­ял пять су­ток, не из­да­вая за­па­ха тле­ния. Пе­ред по­гре­бе­ни­ем мо­ля­щи­е­ся дол­го про­ща­лись со сво­им ар­хи­пас­ты­рем, с ве­ли­чай­шим бла­го­го­ве­ни­ем ло­бы­зая ру­ки му­че­ни­ка, не пе­ре­ста­вав­ше­го и по пре­став­ле­нии бла­го­слов­лять их на по­двиг дерз­но­вен­но­го сто­я­ния за цер­ков­ные свя­ты­ни пра­во­слав­ной апо­столь­ской ве­ры.2 ав­гу­ста по­сле Бо­же­ствен­ной ли­тур­гии епи­скоп Ири­нарх в со­слу­же­нии сон­ма ду­хо­вен­ства, в при­сут­ствии во­ен­ных и граж­дан­ских пред­ста­ви­те­лей Си­бир­ско­го пра­ви­тель­ства и мно­же­ства мо­ля­щих­ся со­вер­шил чин по­гре­бе­ния.Чест­ные остан­ки свя­щен­но­му­че­ни­ка Гер­мо­ге­на, епи­ско­па То­боль­ско­го и Си­бир­ско­го, бы­ли по­гре­бе­ны в скле­пе, устро­ен­ном в Иоан­но-Зла­то­устов­ском при­де­ле Со­фий­ско-Успен­ско­го со­бо­ра на ме­сте мо­ги­лы, про­слав­лен­но­го в 1916 го­ду свя­ти­те­ля Иоан­на, мит­ро­по­ли­та То­боль­ско­го.24 ав­гу­ста (6 сен­тяб­ря) 1918 го­да при от­кры­тии од­но­го из за­се­да­ний По­мест­но­го Со­бо­ра то­ва­рищ пред­се­да­те­ля, мит­ро­по­лит Нов­го­род­ский Ар­се­ний (Стад­ниц­кий), до­вел «до све­де­ния Со­бо­ра, что... рас­стре­ля­ны Прео­свя­щен­ный Ма­ка­рий (Гне­ву­шев)[nn], епи­скоп быв­ший Ор­лов­ский, и про­то­и­е­рей И.И. Вос­тор­гов. Кро­ме то­го... най­де­но те­ло Прео­свя­щен­но­го Гер­мо­ге­на, епи­ско­па То­боль­ско­го; оба му­че­ни­че­ски по­стра­дав­шие Прео­свя­щен­ные – Ма­ка­рий и Гер­мо­ген – со­сто­я­ли чле­на­ми на­ше­го Со­бо­ра. Вос­по­ем им и про­то­и­е­рею И.И. Вос­тор­го­ву “Со свя­ты­ми упо­кой”»[245], – ска­зал он.Свя­щен­но­му­че­ник Гер­мо­ген был при­чис­лен к ли­ку свя­тых на Ар­хи­ерей­ском Со­бо­ре 2000 го­да. 3 сен­тяб­ря 2005 го­да бы­ли об­ре­те­ны мо­щи свя­щен­но­му­че­ни­ка и пе­ре­не­се­ны в По­кров­ский храм То­боль­ско­го крем­ля[246].Свер­ка­ю­щей вер­ши­ной в блес­ке солн­ца, как чи­стая цер­ков­ная све­ча, ты осве­ща­ешь све­том ров­ным иные за­ко­ул­ки ми­ра бы­тия; смот­реть на то, что осве­ща­ет свет – все­гда пе­чаль­но, а го­ло­ву под­нять – сле­пит гла­за, и по­то­му дай, Бо­же, со сми­ре­ньем опу­стив гла­за, – не за­бы­вать, что на зем­ле хоть из­ред­ка бы­ва­ет нетлен­ных со­вер­шен­ство бы­тия.

Свя­щен­но­му­че­ник Петр – Петр Ива­но­вич Ко­ре­лин – ро­дил­ся в 1864 го­ду; в 1883 го­ду он окон­чил Перм­скую Ду­хов­ную се­ми­на­рию и был на­зна­чен учи­те­лем в Но­во­пыш­мин­ское учи­ли­ще. 13 июля 1886 го­да Петр был ру­ко­по­ло­жен во свя­щен­ни­ка к Сре­тен­ско­му хра­му в се­ле Илен­ское Ир­бит­ско­го уез­да Перм­ской гу­бер­нии, а 12 ап­ре­ля 1888 го­да пе­ре­ве­ден в Бо­го­яв­лен­скую цер­ковь в се­ле Коч­нев­ское Ка­мыш­лов­ско­го уез­да; с 14 но­яб­ря 1904 го­да он стал слу­жить в Свя­то-Тро­иц­ком со­бо­ре Ка­мен­ско­го за­во­да то­го же уез­да[247]. В 1914 го­ду отец Петр был на­зна­чен ис­пол­ня­ю­щим долж­ность бла­го­чин­но­го 2 окру­га Ка­мыш­лов­ско­го уез­да[248].В на­ча­ле ХХ ве­ка по­всю­ду на­ча­ла ощу­щать­ся недо­ста­точ­ная ак­тив­ность при­ход­ской жиз­ни, и ста­ли пред­при­ни­мать­ся ме­ры для ее ожив­ле­ния, и в част­но­сти, на по­при­ще про­све­ще­ния на­ро­да. Отец Петр вы­пи­сы­вал кни­ги и бро­шю­ры для раз­да­чи на­ро­ду, ор­га­ни­зо­вал бла­го­чин­ни­че­скую окруж­ную биб­лио­те­ку, ку­да вы­пи­сы­ва­лось семь пе­ри­о­ди­че­ских из­да­ний, устра­и­вал со­бра­ния ду­хо­вен­ства, на ко­то­рых об­суж­да­лось про­чи­тан­ное[249]. Но все пред­при­ни­ма­е­мые им сред­ства в си­лу на­чав­ше­го­ся со­ци­аль­но­го и ду­хов­но­го кри­зи­са мог­ли по­мочь уже лишь немно­гим. В 1918 го­ду отец Петр был аре­сто­ван и за­клю­чен в тюрь­му в Ека­те­рин­бур­ге, а за­тем вме­сте с епи­ско­пом Гер­мо­ге­ном за­клю­чен в гряз­ный и тем­ный трюм па­ро­хо­да «Ока». Отец Петр пред­ва­рил му­че­ни­че­скую кон­чи­ну свя­ти­те­ля. Око­ло по­лу­но­чи 16 июня 1918 го­да он был вы­ве­ден на па­лу­бу и утоп­лен в ре­ке.

Свя­щен­но­му­че­ник Еф­рем ро­дил­ся 28 ян­ва­ря 1874 го­да в ме­стеч­ке Пет­ров­ки Ана­ньев­ско­го уез­да Хер­сон­ской гу­бер­нии. Окон­чив Одес­ское ду­хов­ное учи­ли­ще, он в 1887 го­ду по­сту­пил в Одес­скую Ду­хов­ную се­ми­на­рию, ко­то­рую окон­чил по пер­во­му раз­ря­ду в 1893 го­ду, и со­би­рал­ся по­сту­пать в Мос­ков­скую Ду­хов­ную ака­де­мию[250]. Од­на­ко тя­же­лое ма­те­ри­аль­ное по­ло­же­ние се­мьи за­ста­ви­ло его усо­мнить­ся, смо­жет ли он учить­ся в ака­де­мии, не по­лу­чая сти­пен­дии. Его брат, иеро­мо­нах Гер­мо­ген, за­ве­рил, что ма­те­ри­аль­но по­мо­жет ему. В от­вет Еф­рем на­пи­сал: «Со­всем из­ме­ни­лось на­стро­е­ние ду­ха, тем бо­лее что, не по­лу­чая от те­бя ни­ка­ких из­ве­стий, я впал в со­мне­ние от­но­си­тель­но мо­е­го по­ступ­ле­ния в ака­де­мию, а это му­чи­тель­ным об­ра­зом от­зы­ва­лось на на­стро­е­нии мо­е­го ду­ха. Ехать в ака­де­мию я очень и очень же­лаю. С жа­ром при­мусь го­то­вить­ся. Бог даст, успею еще»[251].По­сту­пив в Мос­ков­скую Ду­хов­ную ака­де­мию, Еф­рем пи­сал бра­ту: «Бла­го­да­рю те­бя за то, что ты при­нял на се­бя со­дер­жа­ние ме­ня в ака­де­мии. Пусть Бог при­мет твою леп­ту и воз­даст за нее сто­ри­цею, а ме­ня удо­сто­ит до­стиг­нуть чрез эту леп­ту слу­же­ния в Его Свя­той Церк­ви и хра­ни­мом Им Оте­че­стве мо­ем»[252].В кон­це де­каб­ря 1893 го­да Еф­рем при­е­хал в Санкт-Пе­тер­бург. Опи­сы­вая свои впе­чат­ле­ния от по­се­ще­ния Пе­тер­бур­га бра­ту, он пи­сал: «Лю­бо­вал­ся со­бо­ра­ми. Ви­дел всех мит­ро­по­ли­тов, ви­дел Го­су­да­ря и все цар­ское се­мей­ство. Но осо­бен­но я бла­го­да­рю Бо­га за то, что Он удо­сто­ил ме­ня быть в Крон­штад­те и ви­деть о<тца> Иоан­на. Я вы­ехал из Крон­штад­та с ве­ли­ким со­кро­ви­щем в ду­ше...Ко­гда я уви­дел, как слу­жил о<тец> Иоанн ли­тур­гию, то для ме­ня с тех пор от­кры­лось в при­зва­нии свя­щен­ни­ка еще бо­лее при­вле­ка­тель­но­сти, бо­лее ве­ли­чия – толь­ко не гроз­но­го, не цар­ствен­но­го, а осо­бо­го – сми­рен­но­го, свя­то­го, Бо­же­ствен­но­го, небес­но­го, – ве­ли­чия в си­ле мощ­но­го сло­ва свя­щен­ни­ка пред ал­та­рем Бо­жи­им... Я смот­рел на это­го пас­ты­ря, как он, вос­кло­нив­шись над Св<ятой> Ча­шею, при­пал к ней ли­цом сво­им и дол­го-дол­го в та­ком по­ло­же­нии пре­бы­вал с за­кры­ты­ми гла­за­ми, со­вер­шен­но спо­кой­ный, невоз­му­ти­мый по ви­ду, – но чув­ство­ва­лось, что внут­ри его в эти ми­ну­ты сла­га­лась мо­гу­чая мо­лит­ва к Бо­гу за угне­тен­ное, страж­ду­щее че­ло­ве­че­ство, ис­куп­лен­ное Кро­вию Иису­са Хри­ста!.. И вспом­ни­лись мне в тот мо­мент сло­ва са­мо­го о<тца> Иоан­на, вы­чи­тан­ные мною из его днев­ни­ка: “Ко­гда я взи­раю на пред­ле­жа­щие Да­ры, – то ду­маю о том, сколь­ко мно­го да­но че­ло­ве­ку ми­ло­стей Бо­жи­их в этой про­ли­той за весь мир Кро­ви Еди­но­род­но­го Сы­на Бо­жия... Нет боль­ше гре­хов! Нет боль­ше неду­гов!.. Толь­ко при­па­ди с ве­рою к Это­му бес­смерт­но­му Ис­точ­ни­ку, от­ку­да всем про­ще­ние, всем ис­це­ле­ние!..”За­та­ив­шись у од­ной из мас­сив­ных ал­тар­ных ко­лонн, я оне­мел на сво­ем ме­сте и бла­го­го­вел, и тре­пе­тал внут­ренне лег­ким тре­пе­том, и гля­дел неот­вод­ным взо­ром... Ба­тюш­ка сто­ял непо­движ­ный, за­дум­чи­вый... от­пе­ча­ток тя­же­лой гру­сти ле­жал на его от­кры­том че­ле... Из хра­ма, где сто­ял на­род, раз­да­ва­лись вопли и сто­ны, и плач несчаст­ных стра­даль­цев: бес­но­ва­тых, ис­те­ри­че­ских, па­ду­ч­ных, кли­куш и друг<их>. Там – раз­ди­ра­ю­щие ду­шу ис­туп­лен­ные кри­ки всех оби­жен­ных, удру­чен­ных, ко­то­рые при­бы­ли сю­да из ближ­них и даль­них кон­цов необъ­ят­ной Ру­си, дви­жи­мые мла­ден­че­скою ве­рою в си­лу мо­лит­вы Ба­тюш­ки пред Бо­гом... Он сто­ял те­перь пред Св<яты­ми> Тай­на­ми и при­слу­ши­вал­ся ко всем этим сто­нам и воп­лям... и вот гла­за его вдруг за­ис­кри­лись, за­бле­сте­ли ка­ким-то неесте­ствен­ным блес­ком, и... две-три сле­зин­ки мед­лен­но ска­ти­лись по ще­кам из мо­лит­вен­но-груст­но со­мкну­тых глаз... В ка­ком-то бла­го­го­вей­ном по­лу­за­бы­тьи смот­рел я на все это и слу­шал все это… Смот­рел и смот­рел... и не мог от­ве­сти сво­их глаз... Я весь про­ни­кал­ся ве­ли­ко­стью со­вер­шав­шей­ся на пре­сто­ле жерт­вы... То же, долж­но быть, чув­ство­вал и на­род, бит­ком на­пол­ня­ю­щий храм. На хо­рах пе­ли пев­чие, но зву­ки их пе­ния по­чти за­глу­ша­лись – пел весь на­род, – вся эта плот­ная, ко­ле­но­пре­кло­нен­ная мас­са, как один че­ло­век, пол­ною гру­дью, во весь го­лос из­да­ва­ла страш­ные, мо­ро­зом по­ди­ра­ю­щие вопли... “Те­бе по­ем, Те­бе бла­го­сло­вим, Те­бе бла­го­да­рим, Гос­по­ди,” – в один го­лос гре­ме­ла эта си­ла муж­ских и жен­ских го­ло­сов – и от мрач­ных ак­кор­дов всей этой ты­ся­че­гру­дой взы­ва­ю­щей мас­сы, ка­за­лось, со­тря­са­лись са­мые сво­ды огром­но­го крон­штадт­ско­го со­бо­ра... Что-то об­щее, невы­ра­зи­мо-мощ­ное со­еди­ня­ло всю эту раз­но­об­раз­ную раз­но­шерст­ную тол­пу в един­стве мо­лит­вы, ис­по­ве­да­ния... А Ба­тюш­ка меж­ду тем уси­лен­но мо­лил­ся у под­но­жия Св<ятой> Ча­ши... Он, ду­маю я про се­бя, ве­ро­ят­но, мо­лит­ся за на­род, жаж­ду­щий его мо­лит­вы...По­сле ли­тур­гии Ба­тюш­ка при­гла­сил нас на за­кус­ку. За за­кус­кой, ко­гда о<тец> Иоанн, на­лив­ши мне и мо­е­му то­ва­ри­щу в рюм­ки ма­де­ры и по обы­чаю чок­нув­шись с на­ми, при­бли­зил рюм­ку к сво­им устам, – я в эту ми­ну­ту, на­кло­нив­шись немно­го в его сто­ро­ну, ти­хо про­из­нес: “Мо­ли­тесь, Ба­тюш­ка... за бо­ля­щую Вар­ва­ру”, и тут встре­тил гла­за­ми устрем­лен­ный на ме­ня крот­кий, пол­ный чув­ства взор о<тца> Иоан­на... По­сле я узнал, что в этот день на­ша ма­туш­ка скон­ча­лась. Ба­тюш­ка бла­го­да­рил нас: “Спа­си­бо вам, брат­цы, – как хо­ро­шо, что по­мо­ли­лись мы вме­сте”. По­том на про­ща­нье дал нам по порт­ре­ту за под­пи­ся­ми: та­ко­му-то на доб­рую па­мять, пр<ото­и­е­рей> И<оанн> Сер<ги­ев>. “Про­щай­те, брат­цы, – го­во­рил он, ло­бы­за­ясь с на­ми на про­ща­нье, – кла­няй­тесь от­цу рек­то­ру, всем про­фес­со­рам и сту­ден­там... Про­щай­те... Спа­си­бо вам, брат­цы!..”»[253].Учась в ака­де­мии, Еф­рем все же ста­рал­ся не обре­ме­нять ни­ко­го и по воз­мож­но­сти за­ра­ба­ты­вать сам; по этой при­чине он од­на­жды опоз­дал к на­ча­лу за­ня­тий и был вы­нуж­ден 23 сен­тяб­ря 1896 го­да пи­сать от­цу рек­то­ру в объ­яс­не­ние: «Опоз­дать в ака­де­мию на за­ня­тия ме­ня за­ста­ви­ла безыс­ход­ная нуж­да. В про­шлом го­ду я мог пла­тить за се­бя толь­ко бла­го­да­ря неболь­шим за­ра­бот­кам из ре­дак­ции “Бо­го­слов­ско­го вест­ни­ка”. Часть это­го за­ра­бот­ка по­шла, кро­ме то­го, на по­га­ше­ние дол­га, об­ра­зо­вав­ше­го­ся вслед­ствие то­го, что я за­ни­мал у зна­ко­мых день­ги для упла­ты в ака­де­мию за вто­рой год со­дер­жа­ния и вто­рую по­ло­ви­ну пер­во­го. Для чет­вер­то­го го­да у ме­ня не оста­лось ни­че­го, чем бы я мог за­пла­тить в ака­де­мию. Вви­ду это­го я упо­тре­бил ка­ни­ку­лы на труд по со­став­ле­нию кни­ги, из­да­ние ко­то­рой уже на­ча­лось в Санкт-Пе­тер­бур­ге. До­ход от про­да­жи кни­ги по вы­хо­де ее мо­жет обес­пе­чить ме­ня и даст мне воз­мож­ность еще те­перь прий­ти на по­мощь та­ю­щим в ни­ще­те род­ным: за­штат­но­му от­цу-свя­щен­ни­ку и вдо­ве, сель­ской учи­тель­ни­це, – сест­ре род­ной. Из­да­ние кни­ги пред­при­ня­ло на свой счет Гео­гра­фи­че­ское об­ще­ство. Оно мне по­мо­га­ло про­жи­вать в Пе­тер­бур­ге до окон­ча­ния мо­е­го тру­да, ко­то­рый при всем мо­ем ста­ра­нии не мо­жет быть до­ве­ден мною до кон­ца к сро­ку, обя­зы­ва­ю­ще­му ме­ня воз­вра­тить­ся в ака­де­мию. Из­ла­гая все это пред Ва­шим Вы­со­ко­пре­по­до­би­ем, усерд­но про­шу Вас не ли­шить ме­ня сча­стья окон­чить кур­са в ака­де­мии»[254].Про­ше­ние бы­ло удо­вле­тво­ре­но, и в 1897 го­ду Еф­рем Долга­нев окон­чил ака­де­мию. Кан­ди­дат­ской ра­бо­той его стал труд под на­зва­ни­ем «Об­зор глав­ней­ших со­бы­тий из ис­то­рии Абис­син­ской Церк­ви от на­ча­ла ее су­ще­ство­ва­ния до позд­ней­ших вре­мен». Труд­ность этой ра­бо­ты за­клю­ча­лась в том, что са­мим на­ро­дом его ис­то­рия не бы­ла изу­че­на. «Ис­то­рия вся­ко­го на­ро­да тре­бу­ет, чтобы над раз­ра­бот­кой ее тру­ди­лись не ино­стран­цы, а луч­шие си­лы это­го са­мо­го на­ро­да, близ­ко сто­я­щие к сво­ей Ро­дине, хо­ро­шо по­ни­ма­ю­щие ее дух, строй, усло­вия жиз­ни, пре­да­ния ста­ри­ны, – пи­сал он в пре­ди­сло­вии. – Но у абис­син­цев мы на­прас­но ста­ли бы ис­кать хо­тя бы са­мую непри­тя­за­тель­ную по­пыт­ку к раз­ра­бот­ке сво­ей ис­то­рии... Там про­све­ще­ние так сло­жи­лось, что все ум­ствен­ные си­лы на­ро­да идут на изу­че­ние Свя­щен­но­го Пи­са­ния, свя­тых от­цов, на усо­вер­шен­ство­ва­ние в ис­кус­ствах цер­ков­но­го пе­ния и со­став­ле­ние бо­го­слу­жеб­ных гим­нов; кро­ме этих за­ня­тий, вся­кий дру­гой ум­ствен­ный труд счи­та­ет­ся в стране пре­ступ­ле­ни­ем»[255].23 де­каб­ря 1899 го­да при­ка­зом обер-про­ку­ро­ра Свя­тей­ше­го Си­но­да Еф­рем Долга­нев был на­зна­чен по­мощ­ни­ком ин­спек­то­ра во Вла­ди­мир­скую Ду­хов­ную се­ми­на­рию; 13 но­яб­ря 1901 го­да ар­хи­епи­скоп Вла­ди­мир­ский Сер­гий (Спас­ский) на­зна­чил его пре­по­да­ва­те­лем во Вла­ди­мир­ское епар­хи­аль­ное жен­ское учи­ли­ще. 2 ян­ва­ря 1902 го­да, ко­гда опре­де­ли­лись от­но­ше­ния с его бу­ду­щей су­пру­гой Вар­ва­рой, до­че­рью по­чив­ше­го в 1901 го­ду про­то­и­е­рея Пет­ро­пав­лов­ско­го при­двор­но­го со­бо­ра Сер­гея Ива­но­ви­ча Пре­об­ра­жен­ско­го, Еф­рем Еф­ре­мо­вич был опре­де­лен на ва­кант­ное свя­щен­ни­че­ское ме­сто в этом со­бо­ре.20 ян­ва­ря 1902 го­да в церк­ви им­пе­ра­тор­ско­го Зим­не­го двор­ца со­сто­я­лось вен­ча­ние Еф­ре­ма Долга­не­ва с де­ви­цей Вар­ва­рой. Та­ин­ство со­вер­шил за­ве­ду­ю­щий при­двор­ным ду­хо­вен­ством про­то­пре­сви­тер Иоанн Яны­шев. 28 ян­ва­ря 1902 го­да Еф­рем Долга­нев был ру­ко­по­ло­жен во свя­щен­ни­ка к Пет­ро­пав­лов­ско­му со­бо­ру[256].Всту­пив на пас­тыр­ское по­при­ще, отец Еф­рем от­нес­ся к сво­им но­вым обя­зан­но­стям очень тре­пет­но и, спу­стя ме­сяц по­сле ру­ко­по­ло­же­ния, пи­сал бра­ту-свя­ти­те­лю: «Прео­свя­щен­ней­ший Вла­ды­ко, до­ро­гой брат, ми­ло­сти­вый отец и ар­хи­пас­тырь! Спа­си­бо те­бе за твою лю­бовь, мо­лит­вы, бла­го­сло­ве­ния. Они под­креп­ля­ли и уте­ша­ли ме­ня в важ­ные и свя­щен­ней­шие ми­ну­ты мо­ей жиз­ни.Бла­го­да­ря непре­стан­но Гос­по­да за то, что Он при­звал ме­ня к слу­же­нию у Сво­е­го Пре­сто­ла, я про­шу Его, чтобы Он да­ро­вал мне силь­ную ве­ру и го­ря­чую мо­лит­ву. Я чув­ствую, как я слаб ве­рою и как недо­сто­ин со­вер­шать Ве­ли­кие Та­ин­ства Церк­ви, осо­бен­но Та­ин­ство Те­ла и Кро­ви Гос­по­да и Спа­си­те­ля мо­е­го. Взи­рая на об­ра­зы слав­ных пас­ты­рей Пра­во­слав­ной Церк­ви и срав­ни­вая се­бя с ни­ми, я с уны­ни­ем со­знаю, как чрез­мер­но я да­лек от них, так да­лек, что не смею и ду­мать о под­ра­жа­нии их вы­со­кой жиз­ни. Но, Гос­по­ди, от­же­ни от ме­ня уны­ние. Я имею силь­ное глу­бо­кое же­ла­ние быть ис­тин­ным пас­ты­рем во дво­ре ов­чем.Взяв на се­бя по­двиг се­мей­ной жиз­ни и вме­сте с ним дру­гой тя­же­лый по­двиг пас­тыр­ско­го слу­же­ния, я бо­юсь, что не хва­тит у ме­ня сил, муд­ро­сти, ха­рак­те­ра нести оба кре­ста так, как по­до­ба­ет, нести чест­но, до гро­ба. О, Гос­по­ди! Спо­до­би ме­ня со­вер­шить свой жиз­нен­ный путь так, как угод­но во­ле Тво­ей, за­по­ве­дям Тво­им! Под­кре­пи ме­ня, до­ро­гой брат, и по­мо­ги мне сво­и­ми свя­ти­тель­ски­ми, силь­ны­ми у Бо­га мо­лит­ва­ми и бла­го­сло­ве­ни­я­ми»[257].В круг обя­зан­но­стей от­ца Еф­ре­ма вхо­ди­ло слу­же­ние вме­сте с дру­ги­ми свя­щен­ни­ка­ми Пет­ро­пав­лов­ско­го со­бо­ра в церк­вях свя­ти­те­ля Ни­ко­лая Чу­до­твор­ца при Ма­ри­ин­ском двор­це и свя­то­го бла­го­вер­но­го кня­зя Алек­сандра Нев­ско­го в им­пе­ра­тор­ском Анич­ко­вом двор­це и пре­по­да­ва­ние За­ко­на Бо­жия в учеб­ных ко­ман­дах Пет­ро­град­ской кре­пост­ной ар­тил­ле­рии. 22 июля 1907 го­да отец Еф­рем был на­граж­ден зо­ло­тым на­перс­ным кре­стом, а 8 мая 1913 го­да – воз­ве­ден в сан про­то­и­е­рея[258].По­сле Фев­раль­ской ре­во­лю­ции 1917 го­да отец Еф­рем с се­мьей пе­ре­бра­лись в То­больск, где в это вре­мя стал слу­жить епи­скоп Гер­мо­ген, по­се­лив­шись в от­ве­ден­ных для них ком­на­тах в зда­нии ду­хов­ной кон­си­сто­рии.По­сле аре­ста епи­ско­па Гер­мо­ге­на про­то­и­е­рей Еф­рем во­шел в со­став епар­хи­аль­ной де­ле­га­ции, хло­по­тав­шей об осво­бож­де­нии ар­хи­пас­ты­ря, ку­да вхо­ди­ли свя­щен­ник Ми­ха­ил Ма­ка­ров и при­сяж­ный по­ве­рен­ный Кон­стан­тин Алек­сан­дро­вич Ми­ня­тов. Хло­по­ты окон­чи­лись аре­стом про­то­и­е­рея Еф­ре­ма Долга­не­ва, свя­щен­ни­ка Ми­ха­и­ла Ма­ка­ро­ва и Кон­стан­ти­на Ми­ня­то­ва, му­че­ни­че­ская кон­чи­на ко­то­рых пред­ва­ри­ла кон­чи­ну свя­ти­те­ля.Ека­те­рин­бург­ский епар­хи­аль­ный мис­си­о­нер про­то­и­е­рей Алек­сандр Ани­си­мов, еще не зная опре­де­лен­но об их му­че­ни­че­ской кон­чине, пи­сал в то вре­мя о них: «Ес­ли Гос­подь су­дил им по­ло­жить ду­ши свои в на­сто­я­щем са­мо­от­вер­жен­ном по­дви­ге... пред­ста­тель­ства и ис­по­вед­ни­че­ства пе­ред на­ву­хо­до­но­со­ра­ми на­ших дней... то ми­ло­серд­ный Гос­подь, Ко­то­ро­му они всю жизнь свою слу­жи­ли и за вер­но­го слу­жи­те­ля Ко­то­ро­го они и жизнь свою от­да­ли, увен­ча­ет и со­при­чтет их к из­бран­но­му ста­ду небес­ных дру­зей Сво­их, а бра­тья и со­труд­ни­ки зем­но­го по­при­ща в на­зи­да­ние потом­ству не за­мед­лят воз­ве­ли­чить и их па­мять... Име­ют­ся остав­ши­е­ся по­сле от­ца Еф­ре­ма... тет­рад­ки... ко­то­рые бы­то­пи­са­те­лю его жиз­нен­но­го по­дви­га мо­гут дать бла­го­дар­ный ма­те­ри­ал для ха­рак­те­ри­сти­ки этой, по-ви­ди­мо­му, ред­кост­но свет­лой в на­ши дни лич­но­сти, усво­яв­шей се­бе... по пре­иму­ще­ству пер­вые три за­по­ве­ди бла­жен­ства. Что же ка­са­ет­ся... от­ца Ми­ха­и­ла Ма­ка­ро­ва и Кон­стан­ти­на Алек­сан­дро­ви­ча Ми­ня­то­ва, то хо­тя и с ни­ми нам при­шлось иметь все­го лишь несколь­ко встреч, но чув­ству­ет­ся, что и без­от­но­си­тель­но к на­сто­я­ще­му их свя­то­му по­дви­гу, они за­слу­жи­ва­ют быть вы­де­лен­ны­ми и от­ме­чен­ны­ми: пер­вый – как идей­ный, скром­ный, но и дерз­но­вен­но му­же­ствен­ный... рас­по­ла­га­ю­щий к сер­деч­но­сти и лю­бов­но­му от­но­ше­нию “доб­рый пас­тырь”, вто­рой – как круп­ный и ис­кус­ный пло­вец по бур­но­му мо­рю сто­лич­ной жиз­ни и вме­сте с тем и сре­ди шум­ных дел сво­е­го де­ла­ния на тор­же­ство услов­ной прав­ды че­ло­ве­че­ской все­гда пом­ня­щий о без­услов­ной прав­де Бо­жи­ей и о “ти­хом при­ста­ни­ще” под кро­вом об­щей Ма­те­ри лю­дей – Свя­той Церк­ви»[259].

Свя­щен­но­му­че­ник Ми­ха­ил ро­дил­ся в 1881 го­ду в се­мье кре­стья­ни­на Пен­зен­ской гу­бер­нии Пет­ра Ма­ка­ро­ва. В 1907 го­ду Ми­ха­ил окон­чил По­имен­скую вто­ро­класс­ную с рас­ши­рен­ной про­грам­мой цер­ков­но-при­ход­скую шко­лу и был на­зна­чен в се­ло По­им по­мощ­ни­ком си­но­даль­но­го мис­си­о­не­ра, из­вест­но­го то­гда во мно­гих об­ла­стях пра­во­слав­ной Рос­сии про­то­и­е­рея Ксе­но­фон­та Крюч­ко­ва[260]. Се­ло По­им из­дав­на от­ли­ча­лось мно­го­чис­лен­но­стью жи­ву­щих в нем рас­коль­ни­ков, при­чем са­мых раз­лич­ных тол­ков и со­гла­сий. Неред­ки бы­ли слу­чаи, ко­гда де­ти из рас­коль­ни­че­ских се­мей, от­прав­ля­е­мые обу­чать­ся гра­мо­те в цер­ков­но-при­ход­скую шко­лу, ока­зы­ва­лись вни­ма­тель­ны­ми слу­ша­те­ля­ми уро­ков За­ко­на Бо­жия, про­во­ди­мых мест­ным свя­щен­ни­ком, и при­со­еди­ня­лись к пра­во­сла­вию, что ино­гда вы­зы­ва­ло та­кое него­до­ва­ние род­ствен­ни­ков при­со­еди­нив­ше­го­ся, что свя­щен­ни­ку при­хо­ди­лось предо­став­лять убе­жи­ще сво­е­му но­во­му ду­хов­но­му ча­ду в сво­ем до­ме[261]. Немуд­ре­но по­это­му, что Ми­ха­ил стал по­мощ­ни­ком мис­си­о­не­ра, а с 1908 го­да стал ис­пол­нять и долж­ность пса­лом­щи­ка в Успен­ской еди­но­вер­че­ской церк­ви в се­ле По­им. 5 мая 1909 го­да отец Ксе­но­фонт скон­чал­ся, и Ми­ха­ил был на­зна­чен по­мощ­ни­ком епар­хи­аль­но­го про­ти­во­рас­коль­ни­че­ско­го мис­си­о­не­ра и пса­лом­щи­ком Фло­ров­ской церк­ви в го­ро­де Кур­ске.В 1911 го­ду Ми­ха­ил вы­дер­жал эк­за­мен на зва­ние учи­те­ля цер­ков­но-при­ход­ской шко­лы. 28 июля 1912 го­да он был ру­ко­по­ло­жен во свя­щен­ни­ка к Па­рас­ке­вин­ской церк­ви Ке­но­рец­ко­го по­го­ста Кар­го­поль­ско­го уез­да Оло­нец­кой гу­бер­нии[oo][262] и на­зна­чен тре­тьим епар­хи­аль­ным мис­си­о­не­ром и пре­по­да­ва­те­лем За­ко­на Бо­жия в зем­ских учи­ли­щах[263]. Отец Ми­ха­ил был же­нат, но вско­ре по­сле же­нить­бы ов­до­вел. 1 июля 1913 го­да он был на­зна­чен тре­тьим мис­си­о­не­ром Кар­го­поль­ско­го окру­га[264].21 ян­ва­ря 1914 го­да он был пе­ре­ве­ден в Воз­не­сен­скую цер­ковь в Тю­ме­ни и на­зна­чен про­ти­во­рас­коль­ни­че­ским мис­си­о­не­ром Тю­мен­ско­го и Ялу­то­ров­ско­го уез­дов[265]. В 1915 го­ду на празд­ник По­кро­ва Бо­жи­ей Ма­те­ри отец Ми­ха­ил по­се­тил де­рев­ню Ру­са­ков­ку, где в то вре­мя бы­ла сек­та адвен­ти­стов седь­мо­го дня, и весь­ма успеш­но про­вел бе­се­ду с жи­те­ля­ми, от­ме­тив в от­че­те, что «мож­но удер­жать весь на­род и да­же се­мьи... сек­тан­тов, ко­то­рые – бла­го­да­ре­ние Бо­гу – еще дер­жат­ся пра­во­слав­но­го уче­ния... да и сам на­род жаж­дет бе­сед...»[266].Ко­ли­че­ство ста­ро­об­ряд­цев в Тю­мен­ском и Ялу­то­ров­ском уез­дах бы­ло в 1915 го­ду око­ло трид­ца­ти трех ты­сяч, из них око­ло трид­ца­ти ты­сяч бес­по­пов­цев при се­ми­де­ся­ти двух на­став­ни­ках, ше­сти­де­ся­ти пя­ти на­чет­чи­ках и ста де­вя­ти мо­лит­вен­ных до­мах; око­ло двух­сот че­ло­век при­над­ле­жа­ло к бе­ло­кри­ниц­кой иерар­хии, осталь­ные – к ста­ро­об­ряд­че­ским тол­кам; кро­ме то­го, име­лось неболь­шое ко­ли­че­ство чле­нов сек­ты стран­ни­ков-бе­гу­нов, утвер­ждав­ших, что ан­ти­христ уже цар­ству­ет на зем­ле, на­до бе­жать в пу­сты­ню и не при­ни­мать пас­пор­тов, как до­ку­мен­тов ан­ти­хри­сто­вых.С на­зна­че­ни­ем в То­больск пра­вя­щим ар­хи­ере­ем ар­хи­епи­ско­па Вар­на­вы (На­кро­пи­на), по­след­ний стал при­вле­кать от­ца Ми­ха­и­ла к по­езд­кам по То­боль­ской епар­хии в ка­че­стве мис­си­о­не­ра-про­по­вед­ни­ка, а так­же для про­из­не­се­ния про­по­ве­дей при ар­хи­ерей­ских бо­го­слу­же­ни­ях и во вре­мя об­ще­е­пар­хи­аль­ных тор­жеств, та­ких как про­слав­ле­ние свя­ти­те­ля Иоан­на, мит­ро­по­ли­та То­боль­ско­го. За­ня­тый сверх ме­ры в пер­вые ме­ся­цы 1917 го­да, отец Ми­ха­ил не смог по­дать от­чет о сво­ей мис­си­о­нер­ской де­я­тель­но­сти в То­боль­ское Дмит­ри­ев­ское епар­хи­аль­ное брат­ство, о чем впо­след­ствии бы­ло со­об­ще­но епи­ско­пу Гер­мо­ге­ну. Вла­ды­ка осво­бо­дил свя­щен­ни­ка от обя­зан­но­стей при­ход­ско­го пас­ты­ря и пе­ре­вел его слу­жить в Зна­мен­ский со­бор в Тю­ме­ни, с остав­ле­ни­ем за ним обя­зан­но­стей епар­хи­аль­но­го мис­си­о­не­ра, с ко­то­ры­ми он справ­лял­ся на­столь­ко успеш­но, как о том пи­са­ли впо­след­ствии «То­боль­ские епар­хи­аль­ные ве­до­мо­сти», что его бе­се­ды оста­но­ви­ли «в Тю­ме­ни... рас­про­стра­не­ние бап­тиз­ма»[267].Од­на­ко, в свя­зи с упре­ком в без­де­я­тель­но­сти, свя­щен­ник был вы­нуж­ден дать объ­яс­не­ния.«Со­стоя уезд­ным мис­си­о­не­ром Тю­мен­ско-Ялу­то­ров­ско­го окру­га, – пи­сал отец Ми­ха­ил, – от­че­ты за все го­ды мо­ей служ­бы о сво­ей мис­си­о­нер­ской де­я­тель­но­сти мною еже­год­но с ак­ку­рат­ною точ­но­стью пред­став­ля­лись быв­ше­му епар­хи­аль­но­му мис­си­о­не­ру... как непо­сред­ствен­но­му мо­е­му на­чаль­ни­ку. Не знаю, из­вест­ны ли эти от­че­ты Со­ве­ту Брат­ства или нет, знаю толь­ко то, что часть этих от­че­тов вы­держ­ка­ми пе­ча­та­лась в “То­боль­ских епар­хи­аль­ных ве­до­мо­стях”. От­но­си­тель­но от­че­та за первую по­ло­ви­ну се­го го­да, я дол­жен ска­зать сле­ду­ю­щее: в ян­ва­ре и фев­ра­ле ме­ся­це я лич­но три ра­за вы­зы­вал­ся быв­шим То­боль­ским ар­хи­епи­ско­пом Вар­на­вой в го­род То­больск, ко­то­ро­го, как мис­си­о­нер, со­про­вож­дал по епар­хии в То­боль­ский уезд. С на­ча­лом же ре­во­лю­ции вся­кая мис­си­о­нер­ская де­я­тель­ность бы­ла... немыс­ли­ма, огра­ни­чи­ва­ясь лишь про­по­ве­дью сло­ва Бо­жия... Кро­ме то­го, нет ос­но­ва­ния утвер­ждать, что, со­про­вож­дая не раз по епар­хии ар­хи­епи­ско­па Вар­на­ву, в этих по­езд­ках за­клю­ча­лась буд­то бы моя без­де­я­тель­ность. Нет, под­чи­ня­ясь рас­по­ря­же­ни­ям епар­хи­аль­но­го ар­хи­ерея, мною в по­езд­ках, по бла­го­сло­ве­нию ар­хи­пас­ты­ря, за бо­го­слу­же­ни­ем про­из­но­си­лись по­уче­ния мис­си­о­нер­ско­го ха­рак­те­ра, ве­лись ре­ли­ги­оз­но-нрав­ствен­ные бе­се­ды, а так­же зна­ком­ство с рас­ко­лом на ме­стах в бе­се­дах с ду­хо­вен­ством, о чем своевре­мен­но со­об­ща­лось на стра­ни­цах “Епар­хи­аль­ных ве­до­мо­стей”»[268].1 ок­тяб­ря 1917 го­да отец Ми­ха­ил по­сту­пил в чис­ло слу­ша­те­лей бо­го­слов­ских клас­сов То­боль­ской Ду­хов­ной се­ми­на­рии. Впо­след­ствии он во­шел в со­став епар­хи­аль­ной ко­мис­сии, вед­шей пе­ре­го­во­ры с боль­ше­ви­ка­ми об осво­бож­де­нии епи­ско­па Гер­мо­ге­на, и стя­жал ве­нец му­че­ни­че­ский, по­ло­жив за дру­ги ду­шу свою.

Му­че­ник Кон­стан­тин ро­дил­ся 11 мая 1874 го­да в го­ро­де Ор­ле в се­мье ка­пи­та­на ар­тил­ле­рии Алек­сандра Ви­кен­ти­е­ви­ча и его су­пру­ги Алек­сан­дры Кон­стан­ти­нов­ны Ми­ня­то­вых. Про­ис­хо­дя из дво­рян Ко­вен­ской гу­бер­нии, Алек­сандр Ви­кен­ти­е­вич был ка­то­ли­ком, а его су­пру­га – пра­во­слав­ной; мла­де­нец был кре­щен в Кре­сто­воз­дви­жен­ской пра­во­слав­ной церк­ви в го­ро­де Ор­ле с име­нем Кон­стан­тин. Алек­сандр Ви­кен­ти­е­вич ско­ро скон­чал­ся, и его су­пру­га вы­шла за­муж за стат­ско­го со­вет­ни­ка Ру­па­со­ва, вла­дель­ца име­ния Глин­ки при стан­ции Жу­ков­ка Ри­го-Ор­лов­ской же­лез­ной до­ро­ги. Се­мья впо­след­ствии пе­ре­еха­ла по ме­сту служ­бы от­чи­ма в Таш­кент, и Кон­стан­тин, на­чав учить­ся в 1883 го­ду в Таш­кент­ской гим­на­зии, из-за пе­ре­ез­да се­мьи окон­чил в 1892 го­ду Ор­лов­скую гим­на­зию и по­сту­пил в Санкт-Пе­тер­бург­ский уни­вер­си­тет, где учил­ся сра­зу на двух фа­куль­те­тах – на есте­ствен­ном от­де­ле­нии физи­ко-ма­те­ма­ти­че­ско­го и на юри­ди­че­ском. Бу­дучи сту­ден­том, Кон­стан­тин же­нил­ся на де­ви­це На­деж­де, до­че­ри свя­щен­ни­ка Пав­ла Ни­ко­ла­е­ви­ча Яго­дов­ско­го, слу­жив­ше­го в церк­ви Ми­ха­и­ла Ар­хан­ге­ла в се­ле Ко­ма­ров­ка Борз­нян­ско­го уез­да Чер­ни­гов­ской гу­бер­нии. В 1893 го­ду Кон­стан­тин был ко­ман­ди­ро­ван Санкт-Пе­тер­бург­ским об­ще­ством есте­ство­ис­пы­та­те­лей на Со­ло­вец­кую био­ло­ги­че­скую стан­цию, то­гда же он по­се­тил с на­уч­ны­ми це­ля­ми Гер­ма­нию, Да­нию, Шве­цию и Нор­ве­гию.В уни­вер­си­те­те мо­ло­дой че­ло­век увлек­ся на­род­ни­че­ски­ми со­ци­а­ли­сти­че­ски­ми иде­я­ми, по­чти це­ли­ком за­хва­тив­ши­ми то­гда уча­щу­ю­ся мо­ло­дежь; он пи­сал в то вре­мя су­пру­ге: «Счи­тал бы для се­бя выс­шим сча­стьем, ка­кое толь­ко воз­мож­но для че­ло­ве­ка, при­не­сти се­бя в жерт­ву за на­род­ное осво­бож­де­ние»[269]. Он за­вел зна­ком­ство с ра­бо­чи­ми брян­ско­го за­во­да и ре­мес­лен­ни­ка­ми в Ор­ле. «В сво­их раз­го­во­рах со все­ми эти­ми ре­мес­лен­ни­ка­ми и ра­бо­чи­ми я ста­рал­ся, – го­во­рил он впо­след­ствии на до­про­се, бу­дучи при­вле­чен­ным к от­вет­ствен­но­сти, – осве­щать их об­ще­ствен­ное по­ло­же­ние с точ­ки зре­ния, прин­ци­пи­аль­но враж­деб­ной их хо­зя­е­вам, ука­зы­вал им на ор­га­ни­за­цию в за­пре­щен­ные за­ко­ном вре­мен­ные и по­сто­ян­ные со­ю­зы, как на един­ствен­ное сред­ство к улуч­ше­нию усло­вий су­ще­ство­ва­ния, со­об­щал им о всех до­хо­див­ших до ме­ня све­де­ни­ях о стач­ках, про­те­стах, де­мон­стра­ци­ях и во­об­ще про­яв­ле­ни­ях мас­со­во­го дви­же­ния ра­бо­чих про­тив хо­зя­ев в Рос­сии и Ев­ро­пе и, на­ко­нец, со­би­рал све­де­ния о фак­ти­че­ских усло­ви­ях их тру­да в за­ве­де­ни­ях их хо­зя­ев с це­лью вы­яс­нить впо­след­ствии се­бе и им наи­луч­ший и наи­прак­тич­ней­ший спо­соб ор­га­ни­за­ции и про­те­ста»[270].В 1894 го­ду Кон­стан­тин Ми­ня­тов был при­вле­чен к след­ствию по де­лу «Пар­тии на­род­но­го пра­ва», ор­га­ни­зо­ван­ной в 1893 го­ду в Са­ра­то­ве, но уже в 1894 го­ду из-за вме­ша­тель­ства по­ли­ции пре­кра­тив­шей сво­ей су­ще­ство­ва­ние. В 1895 го­ду он был от­чис­лен из Санкт-Пе­тер­бург­ско­го уни­вер­си­те­та «за уча­стие в сту­ден­че­ской аги­та­ции в поль­зу по­да­чи пе­ти­ции на вы­со­чай­шее имя о пе­ре­смот­ре уни­вер­си­тет­ско­го уста­ва 1884 го­да»[271], но про­дол­жил слу­ша­ние лек­ций с осе­ни 1895 го­да по вес­ну 1896 го­да в Ка­зан­ском уни­вер­си­те­те. В 1895 го­ду по­ли­ция уста­но­ви­ла за ним неглас­ный над­зор. В 1896 го­ду Кон­стан­тин Алек­сан­дро­вич вы­ехал в свое име­ние, где на его сред­ства был при­об­ре­тен ро­та­тор и от­пе­ча­та­ны две бро­шю­ры и воз­зва­ния к мос­ков­ским ра­бо­чим. В но­яб­ре 1897 го­да он вы­ехал в Гер­ма­нию и по­се­лил­ся в Бер­лине, «слу­шая лек­ции и поль­зу­ясь ука­за­ни­я­ми про­фес­со­ров мест­но­го уни­вер­си­те­та, пред­при­ни­мая в ка­ни­ку­ляр­ное вре­мя по­езд­ки в дру­гие го­су­дар­ства За­пад­ной Ев­ро­пы, Бал­кан­ско­го по­лу­ост­ро­ва»[272]. В ночь на 12 де­каб­ря 1897 го­да по­ли­ция про­из­ве­ла обыск у су­пру­ги Кон­стан­ти­на Алек­сан­дро­ви­ча, На­деж­ды, по де­лу «О мос­ков­ском ра­бо­чем со­ю­зе». У нее бы­ли най­де­ны пись­ма му­жа, из ко­то­рых ста­ло оче­вид­но его увле­че­ние марк­сист­ской ли­те­ра­ту­рой, а так­же и то, что он, «бы­вая в Пе­тер­бур­ге, Ор­ле, Вар­ша­ве и Бер­лине, ис­кал зна­ком­ства с та­мош­ни­ми неле­галь­ны­ми круж­ка­ми и вра­щал­ся сре­ди лиц по­ли­ти­че­ски небла­го­на­деж­ных»[273] – как пи­са­лось о нем в по­ли­цей­ском от­че­те.Вы­зван­ная на до­прос, На­деж­да Пав­лов­на ви­нов­ной се­бя не при­зна­ла. По­сле обыс­ка и до­про­са она уеха­ла на ро­ди­ну, по­се­лив­шись в до­ме от­ца свя­щен­ни­ка в Ко­ма­ров­ке, и бы­ла по­став­ле­на под над­зор по­ли­ции.26 де­каб­ря 1898 го­да На­деж­да Пав­лов­на вы­еха­ла вме­сте с детьми к му­жу в Бер­лин. В 1899 го­ду она бы­ла под­чи­не­на «глас­но­му над­зо­ру по­ли­ции на два го­да с пра­вом про­жи­ва­ния вне сто­лиц, сто­лич­ных гу­бер­ний и уни­вер­си­тет­ских го­ро­дов»[274]. С это­го вре­ме­ни она бы­ла вме­сте с му­жем объ­яв­ле­на в ро­зыск и как толь­ко 24 мар­та 1900 го­да въе­ха­ла в пре­де­лы Рос­сии, то бы­ла тут же за­дер­жа­на и пре­про­вож­де­на к от­цу свя­щен­ни­ку в се­ло Ко­ма­ров­ку.Жи­вя за гра­ни­цей, Кон­стан­тин Алек­сан­дро­вич уви­дел, что то за­пад­ное об­ще­ство, ко­то­рое об­ра­зо­ван­ные рус­ские лю­ди счи­та­ли сво­им на­став­ни­ком и до­ро­гим учи­те­лем, по­кло­ня­ясь ему как ку­ми­ру, во­все не бы­ло, как ожи­да­лось ими, столь ра­ди­каль­но-ре­во­лю­ци­он­ным и от­нюдь не пре­сле­до­ва­ло ши­ро­ких пре­об­ра­зо­ва­тель­ных це­лей, как это ви­де­лось сту­ден­че­ской мо­ло­де­жи из уни­вер­си­те­тов Рос­сии. Ока­зав­шись в Гер­ма­нии и вспом­нив свою же­ну и те­стя-свя­щен­ни­ка Пав­ла Яго­дов­ско­го и то, чем жи­вет рус­ский на­род и на­сколь­ко для него важ­но пра­во­сла­вие, Кон­стан­тин Алек­сан­дро­вич как буд­то оч­нул­ся и, при­дя по­доб­но блуд­но­му сы­ну в се­бя, стал ре­гу­ляр­но по­се­щать по­соль­скую цер­ковь в Бер­лине, на­сто­я­те­лем ко­то­рой был то­гда вы­да­ю­щий­ся пас­тырь про­то­и­е­рей Алек­сий Маль­цев. Но путь в Рос­сию, где его жда­ло уго­лов­ное на­ка­за­ние, был за­крыт, и его су­пру­га, На­деж­да Пав­лов­на, уго­во­ри­ла его на­пра­вить пись­мо пра­ви­тель­ству и про­сить о по­ми­ло­ва­нии.В сен­тяб­ре 1900 го­да Кон­стан­тин Алек­сан­дро­вич на­пра­вил пись­мо то­ва­ри­щу ми­ни­стра внут­рен­них дел кня­зю Свя­то­полк-Мир­ско­му с прось­бой, чтобы «по воз­вра­ще­нии в Рос­сию быть су­ди­мым не ис­клю­чи­тель­но на ос­но­ва­нии лишь уже пе­ре­жи­тых увле­че­ний»[275]. Эта прось­ба бы­ла под­креп­ле­на хо­да­тай­ства­ми обер-про­ку­ро­ра Свя­тей­ше­го Си­но­да Кон­стан­ти­на По­бе­до­нос­це­ва и на­сто­я­те­ля по­соль­ской церк­ви про­то­и­е­рея Алек­сия Маль­це­ва, что да­ва­ло неко­то­рую на­деж­ду на бла­го­при­ят­ный ис­ход. 22 сен­тяб­ря 1900 го­да при въез­де в Рос­сию Кон­стан­тин Алек­сан­дро­вич был аре­сто­ван и 23-го и 25 сен­тяб­ря до­про­шен.От­ве­чая на во­про­сы сле­до­ва­те­ля, Кон­стан­тин Алек­сан­дро­вич ска­зал: «Ви­нов­ным се­бя в при­над­леж­но­сти к со­об­ще­ству, име­но­вав­ше­му се­бя “Ра­бо­чим со­ю­зом” и имев­ше­му це­лью воз­буж­дать враж­ду ра­бо­чих к хо­зя­е­вам... я не при­знаю... Мною ни­ко­гда не бы­ло сде­ла­но ни од­ной по­пыт­ки со­здать ка­кую-ли­бо ор­га­ни­за­цию вро­де со­ю­за, ра­бо­чей кас­сы, круж­ка са­мо­об­ра­зо­ва­ния или са­мо­по­мо­щи или хо­тя бы биб­лио­те­ки... ни в од­ном слу­чае я не при­зы­вал ра­бо­чих непо­сред­ствен­но к ка­ким-ли­бо враж­деб­ным про­тив хо­зя­ев или го­су­дар­ства дей­стви­ям... я не со­би­рал сре­ди них и не пе­ре­да­вал им ни­ко­гда ни­ка­ких де­нег для ка­ких бы то ни бы­ло це­лей... ни од­но­го из сво­их зна­комств я ни­ко­гда не пе­ре­да­вал дру­гим ли­цам, так что они ни­ко­гда не утра­чи­ва­ли ха­рак­те­ра со­вер­шен­но лич­ной свя­зи... каж­дое из этих зна­комств про­дол­жа­лось чрез­вы­чай­но ма­ло вре­ме­ни и окан­чи­ва­лось и про­из­воль­но, и так же слу­чай­но, как и на­чи­на­лось... в гла­зах ра­бо­чих я все­гда оста­вал­ся толь­ко са­мим со­бой и ни­ко­гда не на­зы­вал се­бя чле­ном пар­тии, круж­ка или со­ю­за... в об­щем, я бо­лее ин­те­ре­со­вал­ся фак­ти­че­ским бы­том ра­бо­чих, неже­ли стре­мил­ся из­ме­нить его и... все эти опы­ты “про­па­ган­ды”, ес­ли толь­ко мож­но их так на­звать, не име­ли ров­но ни­ка­ких по­след­ствий...Во всей той про­ти­во­за­кон­ной де­я­тель­но­сти, ко­то­рой я был участ­ни­ком и на­блю­да­те­лем, я не мо­гу при­знать ка­ких-ли­бо при­зна­ков со­об­ще­ства, так как слу­чаи со­труд­ни­че­ства несколь­ких лиц вро­де, на­при­мер, при­об­ре­те­ния ми­мео­гра­фа или ми­мео­гра­фи­ро­ва­ния у ме­ня в име­нии сто­ят со­вер­шен­но оди­но­ко, не на­хо­дят­ся меж­ду со­бой во внут­рен­ней свя­зи и пред­став­ля­ют­ся от­дель­ны­ми и слу­чай­ны­ми по­пыт­ка­ми каж­дый раз вновь и слу­чай­но со­гла­сив­ших­ся меж­ду со­бою лиц»[276].Рас­ска­зы­вая на до­про­сах о сво­ей про­шлой де­я­тель­но­сти, Кон­стан­тин Алек­сан­дро­вич не на­звал, од­на­ко, ни од­но­го име­ни сво­их про­шлых то­ва­ри­щей. Сле­до­ва­те­ли оста­лись этим недо­воль­ны, и тот вы­нуж­ден был объ­яс­нять­ся.«Во всех преды­ду­щих сво­их по­ка­за­ни­ях, – ска­зал он, – я из­бе­гал умыш­лен­но на­зы­вать име­на лиц, при­вле­кав­ших­ся по то­му же де­лу; к это­му вы­нуж­да­ет ме­ня несколь­ко ис­клю­чи­тель­ное по­ло­же­ние, в ко­то­ром я на­хо­жусь как от­но­си­тель­но этих лиц, так и от­но­си­тель­но са­мо­го мо­е­го де­ла. Меж­ду мной и про­ступ­ка­ми, в ко­то­рых я об­ви­ня­юсь, так же как меж­ду мной и все­ми со­об­ви­ня­е­мы­ми, нет бо­лее той нрав­ствен­ной свя­зи, ко­то­рая мог­ла бы быть, ес­ли бы я раз­де­лял по-преж­не­му взгля­ды и оцен­ки, ле­жав­шие в ос­но­ва­нии мо­их ре­во­лю­ци­он­ных опы­тов. Это ис­клю­чи­тель­но внеш­нее, ес­ли мож­но так вы­ра­зить­ся, от­но­ше­ние и к сво­е­му де­лу, и к сво­им быв­шим то­ва­ри­щам обя­зы­ва­ет ме­ня к чрез­вы­чай­ной нрав­ствен­ной ще­пе­тиль­но­сти в от­но­ше­ни­ях к лю­дям, ко­то­рых без­гра­нич­ным до­ве­ри­ем я поль­зо­вал­ся, ко­то­рых от­ча­сти сам на­тал­ки­вал на про­ступ­ки, за ко­то­рые те­перь они бо­лее или ме­нее тя­же­ло рас­пла­чи­ва­ют­ся, и с ко­то­ры­ми раз­лу­ча­ют ме­ня мои на­сто­я­щие, глу­бо­ко из­ме­нив­ши­е­ся воз­зре­ния. С нрав­ствен­ной точ­ки зре­ния по­это­му ма­лей­ший от­те­нок пре­да­тель­ства мог бы в мо­их соб­ствен­ных гла­зах за­пят­нать всю раз­вяз­ку мо­е­го де­ла, в ко­то­рой я хо­тел бы, на­обо­рот, ви­деть ис­крен­ний, чи­стый и без­уко­риз­нен­ный рас­чет с про­шлым. По­это­му я дол­жен пред­по­честь да­же са­мое отя­го­ще­ние сво­ей ви­ны вся­ко­му та­ко­му об­лег­че­нию ее, ко­то­рое мог­ло бы бро­сать ма­лей­шую тень на мои от­но­ше­ния к быв­шим то­ва­ри­щам и нрав­ствен­но уеди­ни­ло бы ме­ня боль­ше, чем са­мая стро­гая ка­ра. При этом сле­ду­ет за­ме­тить, что с прак­ти­че­ской точ­ки зре­ния мое пре­да­тель­ство не име­ло бы для до­зна­ния ров­но ни­ка­кой це­ны, так как мои по­ка­за­ния ка­са­лись бы ис­клю­чи­тель­но уже об­ви­нен­ных лиц и ни­че­го кро­ме ни­чтож­ных ме­ло­чей не мог­ли бы при­ба­вить к их об­ви­ни­тель­но­му ак­ту. На­де­юсь, что эти со­об­ра­же­ния бу­дут при­ня­ты при оцен­ке этих по­ка­за­ний»[277].По­сле до­про­сов он был осво­бож­ден и в жан­дарм­ском от­де­ле­нии «ему да­ны бы­ли сло­вес­ные обе­ща­ния, поз­во­ля­ю­щие на­де­ять­ся не толь­ко на бла­го­при­ят­ный при­го­вор, но и на воз­мож­ность кон­чить пре­рван­ное рус­ское уни­вер­си­тет­ское об­ра­зо­ва­ние»[278].В ок­тяб­ре 1900 го­да Кон­стан­тин Алек­сан­дро­вич по­дал про­ше­ние ми­ни­стру на­род­но­го про­све­ще­ния с прось­бой раз­ре­шить окон­чить в Рос­сии об­ра­зо­ва­ние и «воз­на­гра­дить гро­мад­ный ущерб, на­не­сен­ный мне и мо­ей се­мье, – пи­сал он, – мо­и­ми соб­ствен­ны­ми увле­че­ни­я­ми, ото­рвав­ши­ми ме­ня от воз­мож­но­сти най­ти по­ме­ще­ние сво­им си­лам и воз­мож­но­стям...»[279]. Про­ся, чтобы ему бы­ло да­но раз­ре­ше­ние окон­чить уни­вер­си­тет, он пи­сал: «Из про­вин­ци­аль­ных уни­вер­си­те­тов я про­сил бы ука­зать мне по мень­шей ме­ре та­кой, ко­то­рый не ле­жал бы вне чер­ты ис­то­ри­че­ской и на­род­ной Ру­си, как Юрьев­ский, Вар­шав­ский, Одес­ский, Том­ский, и где, кро­ме есте­ствен­но­го и юри­ди­че­ско­го фа­куль­те­тов, я мог бы най­ти воз­мож­ность за­ни­мать­ся рус­ской ис­то­ри­ей, фило­ло­ги­ей, ар­хео­ло­ги­ей, цер­ков­ной ис­то­ри­ей и бо­го­сло­ви­ем... В на­сто­я­щую ми­ну­ту взгляд и на­ме­ре­ния мои мо­гут... вну­шать ме­нее опа­се­ний, чем взгляд де­вя­ти де­ся­тых уча­щей­ся рус­ской мо­ло­де­жи»[280].От­ве­та на это пись­мо не по­сле­до­ва­ло, и 24 ян­ва­ря 1901 го­да он от­пра­вил те­ле­грам­му в Де­пар­та­мент по­ли­ции: «Убе­ди­тель­но про­шу обе­щан­но­го уча­стия в прось­бе по­ступ­ле­ния в уни­вер­си­тет, по­дан­ной в ок­тяб­ре. Из­ви­ня­юсь за бес­по­кой­ство, про­шу от­ве­та»[281]. От­ве­та, од­на­ко, опять не по­сле­до­ва­ло, и 12 фев­ра­ля 1901 го­да он от­пра­вил сле­ду­ю­щую те­ле­грам­му на­чаль­ни­ку Де­пар­та­мен­та по­ли­ции: «Убе­ди­тель­но про­шу раз­ре­шить вер­нуть­ся в Моск­ву, от­ку­да вы­ехал на ко­рот­кое вре­мя с раз­ре­ше­ния жан­дарм­ско­го управ­ле­ния, ку­да не пус­ка­ет мест­ная по­ли­ция, тре­буя раз­ре­ше­ния Де­пар­та­мен­та. Вспо­ми­ная уча­стие, ока­зан­ное осе­нью на при­е­ме, и обе­ща­ние пол­но­го со­дей­ствия по­ступ­ле­нию мо­е­му в уни­вер­си­тет ра­нее окон­ча­ния де­ла, ре­ша­юсь бес­по­ко­ить Ва­ше Пре­вос­хо­ди­тель­ство по­кор­ней­шей прось­бой дать дви­же­ние воз­буж­ден­но­му бо­лее че­ты­рех ме­ся­цев за­про­су обо мне Ми­ни­стер­ству про­све­ще­ния. На­де­юсь, что тя­гост­ная неопре­де­лен­ность и опа­се­ния и бо­язнь утра­тить уни­вер­си­тет един­ствен­но вслед­ствие мед­лен­но­го про­из­вод­ства де­ла из­ви­ня­ют мое об­ра­ще­ние к Вам. Не от­ка­жи­те снис­хо­ди­тель­но при­нять это объ­яс­не­ние и рас­по­ря­дить­ся от­ве­том»[282]. В тот же день ему бы­ло раз­ре­ше­но вер­нуть­ся в Моск­ву[283].Кон­стан­ти­ну Алек­сан­дро­ви­чу раз­ре­ше­но бы­ло окон­чить Юрьев­ский уни­вер­си­тет, и его су­пру­га, На­деж­да Пав­лов­на, про­дол­жав­шая на­хо­дить­ся в то вре­мя под глас­ным над­зо­ром по­ли­ции, ста­ла про­сить вла­сти снять с нее адми­ни­стра­тив­ный над­зор, чтобы пе­ре­ехать к му­жу.«В дей­стви­тель­но­сти един­ствен­ны­ми про­тив ме­ня ули­ка­ми бы­ли два-три пись­ма ко мне, – пи­са­ла она вла­стям, – из ко­то­рых мож­но бы­ло толь­ко за­клю­чить, что муж мой и его зна­ко­мые не скры­ва­ли от ме­ня сво­их соб­ствен­ных кон­спи­ра­тив­ных на­чи­на­ний и ино­гда про­си­ли о та­ких услу­гах, ис­пол­не­ние ко­то­рых са­мо по се­бе еще ни­сколь­ко не до­ка­зы­ва­ло бы мо­е­го еди­но­мыс­лия с ни­ми. Ес­ли бы про­из­вод­ство до­зна­ния по по­ли­ти­че­ским де­лам от­кры­ва­ло бы боль­ший про­стор для са­мо­за­щи­ты и стре­ми­лось бы уяс­нить се­бе не од­ни “ули­ки”, но хоть от­ча­сти и са­му лич­ность об­ви­ня­е­мо­го, мне бы­ло бы очень нетруд­но по­ка­зать, как ма­ло вя­жет­ся с пред­став­ле­ни­ем о ка­ком-ни­будь уча­стии в кон­спи­ра­тив­ной де­я­тель­но­сти вся моя то­гдаш­няя жизнь в де­ревне, сре­ди бес­чис­лен­ных за­бот о хо­зяй­стве и о де­тях, вда­ли от вся­ких го­род­ских “во­про­сов”, сре­ди про­стых, бо­го­мо­ли­вых и тру­дя­щих­ся лю­дей. То­гда и все, в чем я мог­ла бы быть об­ви­не­на, ока­за­лось бы низ­ве­ден­ным до про­стой тер­пи­мо­сти к... сво­е­му му­жу и ко все­му то­му, в чем ему хо­те­лось то­гда ви­деть свою де­я­тель­ность. Ед­ва ли нуж­но го­во­рить, как близ­ко гра­ни­чит по­доб­ная тер­пи­мость с тем “недо­не­се­ни­ем”, ко­то­рое, в при­ме­не­нии к му­жу, са­мый стро­гий за­кон не вме­ня­ет в пре­ступ­ле­ние. Но как бы то ни бы­ло, при­го­вор по это­му де­лу со­сто­ял­ся, и я от­бы­ла уже по­чти весь срок на­ка­за­ния со­вер­шен­но без­ро­пот­но, так как ни­сколь­ко не хо­те­ла от­де­лять се­бя от той судь­бы, ко­то­рая ожи­да­ла му­жа по воз­вра­ще­нии из-за гра­ни­цы. Муж мой, од­на­ко, в это вре­мя успел ра­ди­каль­но из­ме­нить­ся, а вме­сте с ним из­ме­ни­лась и его судь­ба...При та­ком су­ще­ствен­ном из­ме­не­нии к луч­ше­му судь­бы мо­е­го му­жа мое соб­ствен­ное по­ло­же­ние адми­ни­стра­тив­но ссыль­ной утра­чи­ва­ет в мо­их гла­зах вся­кий смысл и ста­но­вит­ся оче­вид­ной ненор­маль­но­стью. Я ни­ко­гда не раз­де­ля­ла его преж­них, страст­но од­но­сто­рон­них, ис­кус­ствен­ных и нетер­пи­мых взгля­дов и, на­обо­рот, узнаю свои ве­ро­ва­ния во мно­гом, что со­став­ля­ет ос­но­ву его те­пе­реш­них воз­зре­ний и сим­па­тий. Са­мое пись­мо его к то­ва­ри­щу ми­ни­стра есть столь­ко же де­ло мо­ей со­ве­сти, сколь­ко и его соб­ствен­ной и по­это­му долж­но от­ра­зить­ся не толь­ко на его соб­ствен­ном, но так­же и на мо­ем, вер­нее, на­шем об­щем по­ло­же­нии»[284]. В 1902 го­ду На­деж­да Пав­лов­на бы­ла «осво­бож­де­на от глас­но­го над­зо­ра по­ли­ции»[285].Окон­чив уни­вер­си­тет, Кон­стан­тин Алек­сан­дро­вич по­се­лил­ся в Москве, за­няв долж­ность при­сяж­но­го по­ве­рен­но­го. По­сле пе­ре­жи­тых ис­пы­та­ний и пе­ре­осмыс­ле­ния про­шлой жиз­ни, он стал глу­бо­ко цер­ков­ным че­ло­ве­ком. Его дочь в на­ча­ле Ве­ли­ко­го по­ста 1914 го­да, пе­ре­сы­лая фо­то­гра­фию от­ца бра­ту в Санкт-Пе­тер­бург, пи­са­ла: «По­сы­лаю те­бе порт­рет па­пы, сня­тый на пя­тый день его по­ста. Он до сих пор ни­че­го не ест и не пьет, кро­ме ди­стил­ли­ро­ван­ной во­ды (уже семь дней)... и... страш­но по­ху­дел...»[286]Ле­том 1917 го­да, по­сле то­го как в стране вслед за Фев­раль­ской ре­во­лю­ци­ей на­ча­лась раз­ру­ха, Кон­стан­тин Алек­сан­дро­вич пе­ре­ехал вме­сте с се­мьей в Тю­мень. По­сле при­хо­да к вла­сти боль­ше­ви­ков, неко­то­рые из ко­то­рых бы­ли со­рат­ни­ка­ми его по про­шлым за­блуж­де­ни­ям, Гос­подь дал ему воз­мож­ность не толь­ко на сло­вах под­твер­дить ис­тин­ность сво­е­го при­хо­да к ве­ре, но и сви­де­тель­ство­вать о Хри­сте му­че­ни­че­ской кон­чи­ной: он был убит за то, что во­шел в со­став цер­ков­ной де­ле­га­ции для пе­ре­го­во­ров с боль­ше­ви­ка­ми об усло­ви­ях осво­бож­де­ния из за­клю­че­ния ве­ли­ко­го свя­ти­те­ля и хри­сти­ан­ско­го ис­по­вед­ни­ка епи­ско­па То­боль­ско­го и Си­бир­ско­го Гер­мо­ге­на.

Игу­мен Да­мас­кин (Ор­лов­ский)

«Жи­тия но­во­му­че­ни­ков и ис­по­вед­ни­ков Рос­сий­ских ХХ ве­ка. Июнь».Тверь. 2008. С. 220-353

При­ме­ча­ния

[a] Бла­жен­ная Па­рас­ке­ва Ди­ве­ев­ская; па­мять 22 сен­тяб­ря/5 ок­тяб­ря[b] Свя­щен­но­му­че­ник Се­ра­фим (в ми­ру Лео­нид Ми­хай­ло­вич Чи­ча­гов), впо­след­ствии мит­ро­по­лит; па­мять 28 но­яб­ря/11 де­каб­ря.[c] Свя­щен­но­му­че­ник Иоанн (Вос­тор­гов); па­мять 23 ав­гу­ста/5 сен­тяб­ря.[d] Име­ет­ся в ви­ду Им­пе­ра­тор, на под­держ­ку ко­то­ро­го епи­скоп Се­ра­фим воз­ла­гал боль­шие на­деж­ды.[e] Впо­след­ствии мит­ро­по­лит Са­ра­тов­ский и Воль­ский (1880-1961).[f] По-ви­ди­мо­му, име­ет­ся в ви­ду вдов­ству­ю­щая Им­пе­ра­три­ца Ма­рия Фе­до­ров­на.[g] Ар­хи­манд­рит Фе­о­фан (Быст­ров) – в то вре­мя рек­тор Санкт-Пе­тер­бург­ской Ду­хов­ной ака­де­мии, впо­след­ствии ар­хи­епи­скоп Пол­тав­ский.[h] Ве­ро­ят­но, он на­де­ял­ся, что епи­скоп бу­дет вы­зван для ра­бо­ты в Свя­тей­шем Си­но­де в Санкт-Пе­тер­бург.[i] Быст­ров.[j] Впо­след­ствии епи­скоп Со­ли­кам­ский, ви­ка­рий Перм­ской епар­хии Фе­о­фан.[k] Пре­по­доб­но­му­че­ни­ца Ели­са­ве­та; па­мять 5/18 июля.[l] Свя­щен­но­му­че­ник Ар­се­ний (в ми­ру Алек­сандр Ива­но­вич Ма­це­е­вич; 1697-1772), мит­ро­по­лит Ро­стов­ский; па­мять 28 фев­ра­ля/13 мар­та.[m] С 1914 го­да – ар­хи­епи­скоп Вла­ди­мир­ский и Суз­даль­ский. «Вес­ной 1917 го­да по по­ста­нов­ле­нию съез­да епар­хи­аль­но­го ду­хо­вен­ства уво­лен от управ­ле­ния Вла­ди­мир­ской епар­хи­ей». // Совре­мен­ни­ки о Пат­ри­ар­хе Ти­хоне. Со­ста­ви­тель и ав­тор ком­мен­та­ри­ев М.Е. Гу­бо­нин. М.: Изд-во ПСТБУ, 2007. Т. 1. С. 637. В 1917 го­ду он уехал в Ки­ев и был од­ним из ак­тив­ных участ­ни­ков по­пыт­ки со­зда­ния Укра­ин­ской ав­то­ке­фа­лии. В 1918 го­ду он был за­пре­щен в свя­щен­но­слу­же­нии, скон­чал­ся в 1919 го­ду в Но­во­рос­сий­ске, при­не­ся пе­ред этим по­ка­я­ние. Кон­чи­на и по­гре­бе­ние его бы­ли столь жал­кие, недо­стой­ные ар­хи­ерея, что со­вер­шав­ший его по­гре­бе­ние ар­хи­епи­скоп Ев­ло­гий (Ге­ор­ги­ев­ский) за­ме­тил: «По­гре­бе­ние ар­хи­епи­ско­па Алек­сия... по­ка­за­ло мне всю тще­ту че­сто­лю­бия, вла­сто­лю­бия...» // Мит­ро­по­лит Ев­ло­гий (Ге­ор­ги­ев­ский). Путь мо­ей жиз­ни. М., 1994. С. 327.[n] Ве­ли­кий князь Ни­ко­лай Ни­ко­ла­е­вич, предо­ста­вив­ший епи­ско­пу Гер­мо­ге­ну транс­порт для пе­ре­ез­да в Моск­ву.[o] Ми­нистр Им­пе­ра­тор­ско­го дво­ра.[p] Рас­пу­ти­на.[q] Мит­ро­по­лит Санкт-Пе­тер­бург­ский Вла­ди­мир (Бо­го­яв­лен­ский).[r] И.Л. Го­ре­мы­ки­ну, в то вре­мя быв­ше­му пред­се­да­те­лем Со­ве­та ми­ни­стров.[s] Ар­хи­епи­ско­па Вар­на­вы (На­кро­пи­на).[t] Име­ет­ся в ви­ду ве­ли­кий князь Ни­ко­лай Ни­ко­ла­е­вич.[u] Ар­хи­епи­скоп Фин­лянд­ский Сер­гий (Стра­го­род­ский).[v] Ар­хи­епи­скоп Во­ло­год­ский Ни­кон (Рож­де­ствен­ский).[w] Име­ет­ся в ви­ду ве­ли­кий князь Ни­ко­лай Ни­ко­ла­е­вич.[x] Име­ет­ся в ви­ду ве­ли­кий князь Ни­ко­лай Ни­ко­ла­е­вич.[y] Пи­ти­рим, эк­зарх Гру­зии, поз­же Пет­ро­град­ский мит­ро­по­лит. О нем см.: Жи­тия но­во­му­че­ни­ков и ис­по­вед­ни­ков Рос­сий­ских ХХ ве­ка, со­став­лен­ные игу­ме­ном Да­мас­ки­ным (Ор­лов­ским). Июнь. Тверь, 2008. С. 147. Или в элек­трон­ном ви­де: жи­тие свя­щен­но­му­че­ни­ка Ан­д­ро­ни­ка (Ни­коль­ско­го), ар­хи­епи­ско­па Перм­ско­го и Кун­гур­ско­го, с. 51.[z] Име­ет­ся в ви­ду ве­ли­кий князь Ни­ко­лай Ни­ко­ла­е­вич.[aa] Алек­сандр Ни­ко­ла­е­вич Вол­жин, обер-про­ку­рор Свя­тей­ше­го Си­но­да, сме­нив­ший на этом по­сту А.Д. Са­ма­ри­на.[bb] Сер­гий, Фин­лянд­ский ар­хи­епи­скоп.[cc] Ан­то­ний, Во­лын­ский ар­хи­епи­скоп.[dd] Име­ет­ся в ви­ду мит­ро­по­лит Вла­ди­мир (Бо­го­яв­лен­ский).[ee] Име­ет­ся в ви­ду ве­ли­кая кня­ги­ня Ели­за­ве­та Фе­до­ров­на.[ff] Про­слав­лен Рус­ской Пра­во­слав­ной Цер­ко­вью в 2000 го­ду; па­мять 30 де­каб­ря/ 12 ян­ва­ря.[gg] Ни­ко­лай Пав­ло­вич, с 30 ав­гу­ста 1916 го­да обер-про­ку­рор Свя­тей­ше­го Си­но­да, сме­нив­ший на этом по­сту А.Н. Вол­жи­на.[hh] Пал­ла­дий (в ми­ру Па­вел Ива­но­вич Ра­ев), мит­ро­по­лит Санкт-Пе­тер­бург­ский с 1892-го по 1898 год.[ii] Вы­ру­бо­ва.[jj] Свя­щен­но­му­че­ник Ве­ни­а­мин (в ми­ру Ва­си­лий Пав­ло­вич Ка­зан­ский), впо­след­ствии мит­ро­по­лит Пет­ро­град­ский; па­мять 31 июля/30 ав­гу­ста.[kk] Свя­щен­но­му­че­ник Сер­гий (Го­ло­ща­пов); па­мять 7/20 де­каб­ря.[ll] Речь идет о пись­ме од­ной бла­го­че­сти­вой жен­щи­ны с прось­бой мо­лить­ся за Им­пе­ра­то­ра за под­пи­сью «Ма­рия», в ко­то­ром был ука­зан и адрес ее. Но пред­ста­ви­те­ли со­вет­ских вла­стей пред­по­чли вы­дать его за «пись­мо от Им­пе­ра­три­цы Ма­рии» и в та­ком ви­де по­ме­сти­ли в га­зе­те «То­боль­ский ра­бо­чий» в уве­рен­но­сти, что ни­кто не бу­дет про­ве­рять. При бег­стве боль­ше­ви­ков из То­боль­ска это пись­мо вме­сте с дру­ги­ми бу­ма­га­ми, изъ­яты­ми у епи­ско­па, ока­за­лось бро­шен­ным за нена­доб­но­стью и бы­ло най­де­но.[mm] Про­то­и­е­рей Ни­ко­лай Бо­го­ро­диц­кий, про­то­и­е­рей Еф­рем Долга­нев, свя­щен­ник Ми­ха­ил Ма­ка­ров и К.А. Ми­ня­тов.[nn] Свя­щен­но­му­че­ник Ма­ка­рий (в ми­ру Ми­ха­ил Ва­си­лье­вич Гне­ву­шев), епи­скоп Ор­лов­ский; па­мять 22 ав­гу­ста/4 сен­тяб­ря.[oo] Ныне Ар­хан­гель­ской об­ла­сти.

[1] ГАСО. Ф. 1132, оп. 1, д. 222, л. 66.[2] РГИА. Ф. 796, оп. 439, д. 285, л. 4, 23 об-30.[3] ГАСО. Ф. 1132, оп. 1, д. 104, л. 310.[4] Речь идет, по-ви­ди­мо­му, об иеро­мо­на­хе Ти­хоне (Обо­лен­ском), ко­то­рый в кон­це 1891 го­да был на­зна­чен на­сто­я­те­лем Спа­со-Пре­об­ра­жен­ско­го еди­но­вер­че­ско­го мо­на­сты­ря; ак­тив­но и успеш­но за­ни­мал­ся мис­си­о­нер­ской де­я­тель­но­стью; хи­ро­то­ни­сан во епи­ско­па, с 1924 го­да – мит­ро­по­лит Ураль­ский; скон­чал­ся в 1926 го­ду.[5] ГАСО. Ф. 1132, оп. 1, д. 104, л. 310 об.[6] Там же. Л. 311.[7] Там же. Л. 312 об, 312 а.[8] Впо­след­ствии мит­ро­по­лит Став­ро­поль­ский Се­ра­фим (в ми­ру Яков Ми­хай­ло­вич Ме­ще­ря­ков), ро­дил­ся в 1860 го­ду. В 1885 го­ду окон­чил Санкт-Пе­тер­бург­скую Ду­хов­ную ака­де­мию, с 1893-го по 1898 год – рек­тор Ти­флис­ской Ду­хов­ной се­ми­на­рии, в то вре­мя, ко­гда иеро­мо­нах Гер­мо­ген был в ней ин­спек­то­ром. С 1911 го­да – ар­хи­епи­скоп Ир­кут­ский и Вер­хо­лен­ский. В 1915 го­ду уво­лен на по­кой с пре­бы­ва­ни­ем в Ни­ко­ло-Ба­ба­ев­ском мо­на­сты­ре Ко­стром­ской епар­хии. В 1919 го­ду был из­бран об­щи­на­ми во епар­хи­аль­но­го ар­хи­ерея Ко­стром­ской епар­хии, на­зна­чен ар­хи­епи­ско­пом Ко­стром­ским и Га­лич­ским. В 1922 го­ду укло­нил­ся в об­нов­лен­че­ский рас­кол. В том же го­ду он был на­зна­чен об­нов­лен­ца­ми мит­ро­по­ли­том Мо­гилев­ским. В 1924 го­ду при­нес по­ка­я­ние пе­ред Пат­ри­ар­хом Ти­хо­ном, при­нят им в цер­ков­ное об­ще­ние в сане ар­хи­епи­ско­па. Объ­яс­няя мо­ти­вы сво­их по­ступ­ков в сво­ей об­шир­ной ре­чи, он, в част­но­сти, ска­зал: «Сде­лал это я, во-пер­вых, в си­лу тя­гост­ных для ме­ня об­сто­я­тельств жиз­ни и по неза­ви­ся­щим от ме­ня при­чи­нам и, во-вто­рых, на­де­я­лись та­ким об­ра­зом спа­сти об­щее по­ло­же­ние Церк­ви...» // Про­то­пре­сви­тер М. Поль­ский. Но­вые му­че­ни­ки Рос­сий­ские. Джор­дан­вилл, 1949. Т. 1. С. 107.В том же го­ду ар­хи­епи­скоп Се­ра­фим был аре­сто­ван и при­го­во­рен к двум го­дам за­клю­че­ния, ко­то­рое от­бы­вал в Со­ло­вец­ком конц­ла­ге­ре. В 1927 го­ду он был на­зна­чен мит­ро­по­ли­том Сер­ги­ем (Стра­го­род­ским) на Став­ро­поль­скую ка­фед­ру, в 1932 го­ду воз­ве­ден им в сан мит­ро­по­ли­та. 17 ян­ва­ря 1933 го­да мит­ро­по­лит Се­ра­фим был аре­сто­ван. На след­ствии он дал об­шир­ные по­ка­за­ния о под­чи­нен­ном ему ду­хо­вен­стве, о ми­ря­нах, а так­же о со­бра­тьях-ар­хи­ере­ях, на ос­но­ва­нии ко­то­рых те бы­ли аре­сто­ва­ны и при­го­во­ре­ны к раз­лич­ным сро­кам за­клю­че­ния. В том же го­ду мит­ро­по­лит Се­ра­фим был при­го­во­рен к рас­стре­лу и рас­стре­лян.[9] РГИА. Ф. 796, оп. 205, д. 744, л. 22.[10] Там же. Оп. 439, д. 285, л. 4, 23 об-30.[11] Там же. Оп. 205, д. 744, л. 42.[12] ГАСО. Ф. 1132, оп. 1, д. 149, л. 1.[13] Ар­хи­вы Ти­флис­ской Ду­хов­ной се­ми­на­рии име­ют очень скуд­ные дан­ные, ка­са­ю­щи­е­ся Ста­ли­на, и мож­но пред­по­ло­жить, что, как и мно­гие дру­гие до­ку­мен­ты, ка­са­ю­щи­е­ся ли­де­ров боль­ше­вист­ско­го пра­ви­тель­ства, они бы­ли изъ­яты; но и в немно­гих остав­ших­ся до­ку­мен­тах за­пе­чат­лен об­раз ху­ли­ган­ству­ю­ще­го под­рост­ка, вы­бив­ше­го из рук ин­спек­то­ра се­ми­на­рии, иеро­мо­на­ха Ди­мит­рия (Аба­шид­зе), стоп­ку книг, рас­та­щен­ных за­тем се­ми­на­ри­ста­ми, что рас­смат­ри­ва­лось со­вет­ской ис­то­рио­гра­фи­ей как доб­лест­ный, по­чти ре­во­лю­ци­он­ный по­сту­пок, так как кни­ги бы­ли про­ти­во­ре­ча­ще­го се­ми­нар­ско­му ду­ха.[14] «Мо­лит­вен­ный дом во имя свя­ти­те­ля Фе­о­до­сия Чер­ни­гов­ско­го от­крыт по рас­по­ря­же­нию и бла­го­сло­ве­нию... эк­зар­ха Гру­зии Вы­со­ко­прео­свя­щен­ней­ше­го Вла­ди­ми­ра в рай­оне г. Ти­фли­са, за­клю­ча­ю­щем в се­бе Ко­лю­чую, Ар­тил­ле­рий­скую и Мос­ков­скую бал­ки, Хлеб­ную гор­ку, а так­же Гру­зин­ский и Га­ба­ев­ский пе­ре­ул­ки. При­чи­ной к его от­кры­тию по­слу­жил край­ний упа­док ре­ли­ги­оз­но-нрав­ствен­ной жиз­ни пра­во­слав­ных оби­та­те­лей дан­ной мест­но­сти, из ко­то­рых боль­шая часть при­над­ле­жит к бед­но­му ра­бо­че­му лю­ду, ли­шен­но­му в сво­бод­ное от тру­да вре­мя воз­мож­но­сти иметь ка­кие-ли­бо ра­зум­ные раз­вле­че­ния и от­да­ю­ще­му­ся вслед­ствие это­го празд­но­му и гу­би­тель­но­му раз­вра­ту во мно­же­стве на­хо­див­ших­ся здесь ка­ба­ков, пив­ных и тай­ных при­то­нов... До­шло до то­го, что по Ко­лю­чей Бал­ке не бы­ло воз­мож­но­сти (в осо­бен­но­сти для жен­щин) прой­ти да­же днем, в празд­ни­ки же де­ло ста­но­ви­лось еще ху­же, так как непе­чат­ная брань и са­мые гру­бые оскорб­ле­ния угро­жа­ли вся­ко­му, риск­нув­ше­му про­ник­нуть в эту за­бы­тую бал­ку. Невы­но­си­мые усло­вия су­ще­ство­ва­ния по­бу­ди­ли мно­гих до­мо­вла­дель­цев этой несчаст­ной мест­но­сти об­ра­тить­ся в 1896 го­ду в Го­род­скую упра­ву с прось­бой об умень­ше­нии чис­ла ка­ба­ков, огра­ни­че­нии раз­вра­та и улуч­ше­нии са­ни­тар­но­го со­сто­я­ния.Прось­ба эта в двух пер­вых пунк­тах остав­ле­на бы­ла без по­след­ствий, да и са­ни­тар­ное улуч­ше­ние огра­ни­чи­лось толь­ко по­ста­нов­кой несколь­ких фо­на­рей. Не по­лу­чив с этой сто­ро­ны по­чти ни­ка­ко­го удо­вле­тво­ре­ния, жи­те­ли Ко­лю­чей Бал­ки ре­ши­ли про­сить по­мо­щи у ду­хов­но­го на­чаль­ства. На­сто­я­тель Иоан­но-Бо­го­слов­ской церк­ви свя­щен­ник Ни­кандр По­кров­ский... об­ра­тил­ся с по­дроб­ным до­не­се­ни­ем... к... эк­зар­ху Гру­зии Вы­со­ко­прео­свя­щен­ней­ше­му Вла­ди­ми­ру, где и про­сил для упо­ря­до­че­ния ре­ли­ги­оз­но-нрав­ствен­ной жиз­ни оби­та­те­лей со­еди­нен­ной с Ко­лю­чей Бал­кой мест­но­сти от­крыть мо­лит­вен­ный дом, на что 15 сен­тяб­ря 1896 го­да и по­сле­до­ва­ла ре­зо­лю­ция его Вы­со­ко­прео­свя­щен­ства: “Бог да бла­го­сло­вит доб­рое де­ло”.Тор­же­ствен­ное от­кры­тие мо­лит­вен­но­го до­ма со­сто­я­лось 8 де­каб­ря 1896 го­да по­сле ли­тур­гии, со­вер­шен­ной в Иоан­но-Бо­го­слов­ской церк­ви от­цом ин­спек­то­ром Ти­флис­ской Ду­хов­ной се­ми­на­рии иеро­мо­на­хом Гер­мо­ге­ном в со­слу­же­нии от­ца Н. По­кров­ско­го. По окон­ча­нии ли­тур­гии из церк­ви на­пра­вил­ся в Ко­лю­чую Бал­ку крест­ный ход, ко­то­рый был со­про­вож­да­ем мас­сой при­хо­жан, со­чув­ствен­но от­но­сив­ших­ся к это­му доб­ро­му де­лу. По при­бы­тии на ме­сто, в дом г-жи Зо­си­берг, предо­ста­вив­шей бес­плат­ное по­ме­ще­ние для устрой­ства мо­лит­вен­но­го до­ма, тор­же­ствен­но был от­слу­жен мо­ле­бен с во­до­освя­ще­ни­ем свя­ти­те­лю Фе­о­до­сию Уг­лиц­ко­му, Чер­ни­гов­ско­му чу­до­твор­цу. Здесь же от­цом Гер­мо­ге­ном про­из­не­се­но бы­ло... сло­во о ду­хов­ной бла­го­тво­ри­тель­но­сти и ду­хов­ном вра­че­ва­нии. Та­ким об­ра­зом, ре­ли­ги­оз­ная и нрав­ствен­ная жизнь бы­ла те­перь воз­жже­на в са­мом мрач­ном угол­ке г. Ти­фли­са, но скром­ное по­ме­ще­ние в две ком­на­ты очень ско­ро ока­за­лось недо­ста­точ­ным для слу­же­ния всем нрав­ствен­ным нуж­дам на­се­ле­ния, и в том же зда­нии по­сте­пен­но, с бла­го­сло­ве­ния Вла­ды­ки-эк­зар­ха бы­ли на­ня­ты еще пять ком­нат, а имен­но: од­на для по­ме­ще­ния цер­ков­ни­ка (он же и пса­лом­щик и обе­ре­га­тель мо­лит­вен­но­го до­ма), дру­гая для бес­плат­ной на­род­ной чи­таль­ни и биб­лио­те­ки, тре­тья для ико­но­пис­ной ма­стер­ской, чет­вер­тая и пя­тая для вре­мен­но­го при­ю­та и при­зре­ния крайне бед­ных и боль­ных. Ко­гда 19 ок­тяб­ря 1897 го­да бы­ло от­кры­то Ти­флис­ское Епар­хи­аль­ное Мис­си­о­нер­ское ду­хов­но-про­све­ти­тель­ное Брат­ство... то все чле­ны-учре­ди­те­ли мо­лит­вен­но­го до­ма, быв­шие вме­сте с тем и учре­ди­те­ля­ми Брат­ства, ста­ли чле­на­ми по­след­не­го, а по­то­му за­ве­до­ва­ние мо­лит­вен­ным до­мом и все­ми его учре­жде­ни­я­ми пе­ре­шло к... Брат­ству. 18 де­каб­ря 1897 го­да жи­те­ли при­ле­га­ю­щей к Ко­лю­чей Бал­ке мест­но­сти об­ра­ти­лись к его Вы­со­ко­прео­свя­щен­ству, Вы­со­ко­прео­свя­щен­ней­ше­му эк­зар­ху Гру­зии Вла­ди­ми­ру с прось­бой о бла­го­сло­ве­нии и раз­ре­ше­нии неко­то­рым чле­нам Брат­ства дей­ство­вать в ка­че­стве по­пе­чи­тель­но­го брат­ско­го круж­ка спе­ци­аль­но в по­мя­ну­той мест­но­сти. Вла­ды­ка бла­го­сло­вил доб­рое на­чи­на­ние, а за­ве­до­ва­ние и ру­ко­вод­ство мо­лит­вен­ным до­мом и круж­ком по­ру­чил от­цу ин­спек­то­ру се­ми­на­рии иеро­мо­на­ху Гер­мо­ге­ну...» // При­бав­ле­ния к Ду­хов­но­му вест­ни­ку Гру­зин­ско­го эк­зар­ха­та. 1899. № 19-20. С. 5-7.[15] Ду­хов­ный вест­ник Гру­зин­ско­го эк­зар­ха­та. 1900. № 6. С. 7-10, 17-19.[16] При­бав­ле­ния к Ду­хов­но­му вест­ни­ку Гру­зин­ско­го эк­зар­ха­та. 1899. № 10. С. 27.[17] РГИА. Ф. 796, оп. 205, д. 705, л. 12 об-14.[18] Там же. Л. 10-11.[19] Са­ра­тов­ский епар­хи­аль­ный вест­ник. 1911. № 19. С. 6.Мож­но ска­зать, что епи­скоп Гер­мо­ген всей сво­ей даль­ней­шей жиз­нью вполне ис­пол­нил бла­го­по­же­ла­ния мит­ро­по­ли­та, пред­по­чтя слу­же­ние Бо­же­ствен­ной ис­тине вы­го­дам вре­мен­ным.[20] ОР РГБ. Ф. 115, к. 3, д. 45, л. 7.[21] Там же. Л. 10-11.[22] РГИА. Ф. 796, оп. 205, д. 744, л. 64 об.[23] Са­ра­тов­ские епар­хи­аль­ные ве­до­мо­сти. 1904. № 6. С. 370.[24] «Немед­лен­но пе­ре­дай­те всем град­ским прич­там, окруж­ным бла­го­чин­ным уез­да для немед­лен­но­го со­об­ще­ния сель­ским прич­там сле­ду­ю­щее мое рас­по­ря­же­ние: на­стой­чи­во пред­ла­гаю уси­лить про­по­ве­до­ва­ние сло­ва Бо­жия, об­ли­че­ние рас­ко­ла, сек­тант­ства, но­во­го сек­тант­ско­го дви­же­ния; со­об­щать мне немед­лен­но [1 сло­во нрзб.] сек­тан­тов-аги­та­то­ров, их со­бра­ни­ях; обиль­но раз­да­вай­те лист­ки ре­ли­ги­оз­но-нрав­ствен­но­го со­дер­жа­ния, осо­бо со­би­рай­те па­со­мых в хра­мах, осте­ре­гай­те от ере­ти­ков-сек­тан­тов уси­лен­ным доб­рым пас­тыр­ским вли­я­ни­ем, на­зи­да­ни­ем, по­уче­ни­ем, при­зы­вай­те всех па­со­мых непре­мен­но при­сту­пить в этот Ве­ли­кий пост и во вся­кое дру­гое вре­мя не один раз, а как мож­но ча­ще к Та­ин­ствам по­ка­я­ния, при­ча­ще­ния, с мо­лит­вен­ным усер­ди­ем, неопу­сти­тель­но по­се­щать храм Бо­жий, пре­кра­тить пьян­ство, се­мей­ные раз­до­ры, дру­гие по­ро­ки, со стра­хом и тре­пе­том, как дра­го­цен­ное со­кро­ви­ще, хра­нить всех сво­их де­тей от вся­ко­го ги­бель­но­го со­блаз­на и увле­че­ний. От­ца на­сто­я­те­ля, весь при­чт при­зы­ваю [к] свя­щен­ней­ше­му дол­гу ис­пол­нять все служ­бы неопу­сти­тель­но, устав­но бла­го­го­вей­но; кли­рос­ное чте­ние, пе­ние по­ста­вить как мож­но луч­ше, [в] ду­хе стро­го цер­ков­ном; пса­лом­щи­ков обя­зы­ваю все­гда но­сить чер­ные под­ряс­ни­ки [с] тем­но­де­лен­ны­ми по­я­са­ми, на­ем­ных чте­цов – непре­мен­но оде­вать та­ко­вые в хра­ме, чи­тать по­сре­ди хра­ма гром­ко, от­чет­ли­во, неспеш­но; бла­го­чин­ни­че­ские со­ве­ты, от­цы бла­го­чин­ные име­ют стро­го на­блю­дать за усерд­ным, точ­ным ис­пол­не­ни­ем рас­по­ря­же­ния, стро­го на­блю­дать за по­ве­де­ни­ем всех чле­нов прич­та, [о] несо­от­вет­ству­ю­щих немед­лен­но со­об­щать мне. При­чты, ста­ро­сты оза­бо­тят­ся вве­де­ни­ем по­сто­ян­ной под­держ­ки чи­сто­ты, опрят­но­сти в хра­ме, ал­та­ре.Са­ра­тов­ский епи­скоп Гер­мо­ген» // ГАСО. Ф. 1132, оп. 1, д. 91, л. 1.[25] ГАСО. Ф. 1132, оп. 1, д. 176, л. 5. [26] Там же. Д. 153, л. 2-4.[27] Са­ра­тов­ские епар­хи­аль­ные ве­до­мо­сти. 1905. № 18. С. 715.[28] Там же. № 10. С. 535.[29] Газ. «Брат­ский ли­сток». 1907. 30 ян­ва­ря. № 21. С. 2.[30] Мать вла­ды­ки, Вар­ва­ра Ис­и­до­ров­на, скон­ча­лась в 1893 го­ду, и от­цу Еф­ре­му по­сле смер­ти су­пру­ги все ча­ще ста­ли при­хо­дить мыс­ли о при­ня­тии мо­на­ше­ства. 4 июля 1899 го­да он при­е­хал в Санкт-Пе­тер­бург на­ве­стить сво­е­го сы­на Еф­ре­ма. Всю ночь в ка­нун празд­ни­ка пре­по­доб­но­го Сер­гия Ра­до­неж­ско­го отец с сы­ном про­ве­ли в бе­се­де. Па­мять о пре­по­доб­ном Сер­гии, на­став­ни­ке мо­на­хов, на­толк­ну­ла их на мысль о мо­на­ше­стве, и «мы, – пи­сал впо­след­ствии Еф­рем Еф­ре­мо­вич бра­ту, то­гда ар­хи­манд­ри­ту Гер­мо­ге­ну, – об­но­вив­шись, не чув­ствуя уста­ло­сти и за­быв о по­треб­но­сти сна, не пе­ре­ста­ва­ли лю­бо­вать­ся этой мыс­лью. То бы­ла мысль о при­ня­тии па­пою по­стри­га ино­че­ско­го...» // ГАСО. Ф. 1132, оп. 1, д. 222, л. 66.Впо­след­ствии отец Еф­рем осу­ще­ствил свое на­ме­ре­ние – при­нял мо­на­ше­ский по­стриг с име­нем Ин­но­кен­тий и по­се­лил­ся в Спа­со-Пре­об­ра­жен­ском мо­на­сты­ре в Са­ра­то­ве, где в то вре­мя жил его сын, епи­скоп Гер­мо­ген. В 1904 го­ду отец Ин­но­кен­тий в ка­фед­раль­ном со­бо­ре Са­ра­то­ва был воз­ве­ден в сан ар­хи­манд­ри­та. // Са­ра­тов­ские епар­хи­аль­ные ве­до­мо­сти. 1904. № 11. С. 671.[31] Газ. «Брат­ский ли­сток». 1908. 25 сен­тяб­ря. № 117. С. 4.[32] РГИА. Ф. 802, оп. 10, 1907 г., д. 91, л. 1.[33] «Свя­тей­ше­му Пра­ви­тель­ству­ю­ще­му Си­но­ду Гер­мо­ге­на, епи­ско­па Са­ра­тов­ско­го и Ца­ри­цын­ско­гоПред­став­ле­ниеВ го­ро­де Са­ра­то­ве с 1864 го­да су­ще­ству­ет Брат­ство Свя­то­го Кре­ста, при ко­ем со­сре­до­то­че­на ор­га­ни­за­ция мис­сии в Са­ра­тов­ской епар­хии; Со­вет Брат­ства под ру­ко­вод­ством епар­хи­аль­но­го ар­хи­ерея ве­да­ет все мис­си­о­нер­ские де­ла, да­ет мис­си­о­не­рам ин­струк­ции, за­бо­тит­ся о ма­те­ри­аль­ном их обес­пе­че­нии, со­дер­жит мис­си­о­нер­скую шко­лу и во­об­ще управ­ля­ет всем де­лом мис­сии, ка­ко­вое де­ло, при­ни­мая во вни­ма­ние, что в Са­ра­тов­ской епар­хии на­хо­дит­ся свы­ше 90 ты­сяч рас­коль­ни­ков и сек­тан­тов, тре­бу­ет гро­мад­ных рас­хо­дов. Меж­ду тем на со­дер­жа­ние мис­сии Брат­ство ни­от­ку­да ни­ка­кой по­мо­щи не по­лу­ча­ет и со­дер­жит­ся на епар­хи­аль­ные сред­ства, за ис­клю­че­ни­ем лишь двух епар­хи­аль­ных мис­си­о­не­ров, ко­то­рые по­лу­ча­ют еже­год­ное жа­ло­ва­нье от Свя­тей­ше­го Си­но­да по 140 руб­лей каж­дый и на разъ­ез­ды по 75 руб­лей каж­дый. Озна­чен­ное со­дер­жа­ние, как со­вер­шен­но недо­ста­точ­ное, по­пол­ня­ет­ся вы­да­чей на­зван­ным мис­си­о­не­рам еще осо­бо­го жа­ло­ва­нья из средств Брат­ства Свя­то­го Кре­ста.Несмот­ря на это, Са­ра­тов­ское епар­хи­аль­ное на­чаль­ство за все вре­мя 42-лет­не­го су­ще­ство­ва­ния при упо­мя­ну­том Брат­стве мис­сии ни ра­зу не об­ра­ща­лось в Свя­тей­ший Си­нод с прось­бой о по­мо­щи, об­хо­дясь епар­хи­аль­ны­ми сред­ства­ми. Но в на­сто­я­щее вре­мя, к глу­бо­ко­му со­жа­ле­нию, од­них епар­хи­аль­ных средств да­ле­ко не до­ста­точ­но по той при­чине, что с 17 ап­ре­ля 1905 го­да, т.е. со дня да­ро­ва­ния сво­бо­ды ре­ли­ги­оз­ной со­ве­сти, в Са­ра­тов­ской епар­хии от­кры­лась страш­ная аги­та­ция со сто­ро­ны рас­коль­ни­ков, при­ни­мая в неко­то­рых пунк­тах епар­хии крайне опас­ное по­ло­же­ние для пра­во­сла­вия; так, для уси­ле­ния про­па­ган­ды в пра­во­слав­ных при­хо­дах рас­коль­ни­ка­ми при­гла­ше­ны за боль­шие окла­ды жа­ло­ва­нья осо­бые аги­та­то­ры; по све­де­ни­ям мис­сии, в дан­ное вре­мя та­ких аги­та­то­ров в епар­хии свы­ше де­ся­ти че­ло­век, ко­то­рые по­лу­ча­ют боль­шое со­дер­жа­ние от од­ной до двух ты­сяч руб­лей в год и вы­ше. Сре­ди них есть ли­ца, из­вест­ные всей Рос­сии, ка­ков на­при­мер спа­сов­ский на­чет­чик-мис­си­о­нер сле­пец Ан­дрей Ко­но­ва­лов (из Хва­лын­ско­го уез­да).Для пре­се­че­ния па­губ­но­го для Церк­ви и го­су­дар­ства вре­да, про­ис­те­ка­ю­ще­го от уси­лен­но­го рас­про­стра­не­ния рас­коль­ни­че­ских и сек­тант­ских за­блуж­де­ний, необ­хо­ди­мо немед­лен­но рас­ши­рить де­я­тель­ность пра­во­слав­ной мис­сии, мо­би­ли­зо­вав все на­ши сред­ства и си­лы. Так, ныне – боль­ше чем ко­гда-ли­бо – ощу­ща­ет­ся край­няя необ­хо­ди­мость иметь хо­тя бы двух епар­хи­аль­ных мис­си­о­не­ров – один про­ти­во­рас­коль­ни­че­ский и один про­ти­во­сек­тант­ский – с ака­де­ми­че­ским об­ра­зо­ва­ни­ем, в ру­ках ко­то­рых мож­но бы­ло бы со­сре­до­то­чить ру­ко­вод­ство всем мис­си­о­нер­ским де­лом епар­хии. Од­на­ко, при край­ней огра­ни­чен­но­сти средств, Брат­ство Свя­то­го Кре­ста по­ло­жи­тель­но ли­ше­но воз­мож­но­сти обес­пе­чить до­ста­точ­ным со­дер­жа­ни­ем мис­си­о­не­ров-ака­де­ми­стов. Да­лее, – всю епар­хию пред­по­ло­же­но раз­де­лить на 26 мис­си­о­нер­ских окру­гов, с осо­бым в каж­дом окру­ге мис­си­о­не­ром; во мно­гих окру­гах и ныне име­ют­ся окруж­ные мис­си­о­не­ры, по­лу­ча­ю­щие жа­ло­ва­нья по 100-200-360 руб­лей в год; в каж­дом из сих окру­гов необ­хо­ди­мо иметь про­ти­во­рас­коль­ни­че­скую биб­лио­те­ку со ста­ро­пе­чат­ны­ми кни­га­ми и тво­ре­ни­я­ми свя­тых от­цов и учи­те­лей Церк­ви. Та­кие биб­лио­те­ки за­ве­де­ны на епар­хи­аль­ные сред­ства лишь в неко­то­рых окру­гах, и, кро­ме то­го, неко­то­рые свя­щен­ни­ки име­ют свои, весь­ма цен­ные для борь­бы с рас­ко­лом биб­лио­те­ки. Но все-та­ки на­лич­но­го чис­ла про­ти­во­рас­коль­ни­че­ских биб­лио­тек для епар­хии весь­ма недо­ста­точ­но.За­тем, – все ча­ще при­хо­дит­ся экс­трен­но по­сы­лать мис­си­о­не­ров в неко­то­рые пунк­ты епар­хии, ку­да при­бы­ва­ют рас­коль­ни­че­ские аги­та­то­ры, – а это так­же тре­бу­ет боль­ших де­нег. На­зре­ла необ­хо­ди­мость ре­ор­га­ни­зо­вать на бо­лее ши­ро­ких на­ча­лах су­ще­ству­ю­щую ныне мис­си­о­нер­скую шко­лу, о чем я на этих же днях вхо­жу с осо­бым пред­став­ле­ни­ем в Свя­тей­ший Си­нод.Та­кое рас­ши­ре­ние де­я­тель­но­сти мис­сии, вы­зы­ва­е­мое неот­лож­ной и на­сущ­ной необ­хо­ди­мо­стью, тре­буя гро­мад­ных рас­хо­дов, по­ло­жи­тель­но не мо­жет быть по­кры­то од­ни­ми лишь епар­хи­аль­ны­ми сред­ства­ми. В епар­хии уже несколь­ко лет под­ряд недо­род хле­бов, небла­го­при­ят­но вли­я­ю­щий как на пра­виль­ное по­ступ­ле­ние цер­ков­ных сбо­ров, так и во­об­ще на ма­те­ри­аль­ное бла­го­со­сто­я­ние ду­хо­вен­ства; сверх се­го, раз­ные есть ста­ро­сты и по­пе­чи­тель­ства цер­ков­ные: неко­то­рые из них, на­при­мер, не толь­ко не ока­зы­ва­ют под­держ­ки пра­во­сла­вию, а на­про­тив, ста­ра­ют­ся на­сколь­ко мо­гут вре­дить ему.При та­ких усло­ви­ях сред­ства Брат­ства Свя­то­го Кре­ста на мис­си­о­нер­ское де­ло не толь­ко не уве­ли­чи­ва­ют­ся, но еще со­кра­ща­ют­ся, что мо­жет крайне ги­бель­но от­ра­жать­ся на всем мис­си­о­нер­ском де­ле епар­хии.Вви­ду из­ло­жен­но­го, при­ем­лю долг бла­го­по­кор­ней­ше хо­да­тай­ство­вать о по­мо­щи, ока­зы­ва­е­мой и дру­гим епар­хи­ям, да­же с мень­шим, чем Са­ра­тов­ская, чис­лом рас­коль­ни­ков, а имен­но – о на­зна­че­нии от Свя­тей­ше­го Си­но­да жа­ло­ва­нья и разъ­езд­ных двум епар­хи­аль­ным мис­си­о­не­рам – по 2.500 руб­лей в год каж­до­му и, сверх се­го, об ас­сиг­но­ва­нии еди­новре­мен­но­го по­со­бия на уси­ле­ние окруж­ных про­ти­во­рас­коль­ни­че­ских биб­лио­тек, хо­тя бы в раз­ме­ре 2.000 руб­лей. В ви­де справ­ки, по­чи­таю дол­гом за­явить вновь, что в те­че­ние мно­гих лет, как су­ще­ству­ет в Са­ра­то­ве Брат­ство Свя­то­го Кре­ста, епар­хия Са­ра­тов­ская не бес­по­ко­и­ла Свя­тей­ший Си­нод хо­да­тай­ства­ми о суб­си­ди­ях.Ва­ше­го Свя­тей­ше­ства ни­жай­ший по­слуш­никГер­мо­ген, епи­скоп Са­ра­тов­ский и Ца­ри­цын­скиймар­та 24 дня 1907 го­да» // РГИА. Ф. 802, оп. 10, 1907 г., д. 91, л. 7-8. «Свя­тей­ше­му Пра­ви­тель­ству­ю­ще­му Си­но­ду Гер­мо­ге­на, епи­ско­па Са­ра­тов­ско­го и Ца­ри­цын­ско­гоПред­став­ле­ниеВ на­сто­я­щей жиз­ни вве­рен­ной мне Са­ра­тов­ской паст­вы есть нуж­да, о ко­то­рой нель­зя мол­чать, ска­жу бо­лее то­го: бы­ло бы пре­ступ­но мол­чать о ней; нуж­да эта – мис­си­о­нер­ская. По­сле за­ко­но­да­тель­ных ме­ро­при­я­тий 17 ап­ре­ля 1905 го­да и 17 ок­тяб­ря 1906 го­да рас­кол и сек­тант­ство вы­со­ко под­ня­ли го­ло­ву, ши­ро­ко раз­ви­вая свою про­па­ган­ду. Се­вер­ная часть гу­бер­нии под­вер­га­ет­ся про­па­га­тор­ско­му на­тис­ку рас­ко­ла, юг – сек­тант­ства. Сек­тант­ству и его про­па­ган­де мно­го по­мо­га­ет при­сут­ствие в Са­ра­тов­ской гу­бер­нии мно­го­чис­лен­ных немец­ких ко­ло­ний, ши­ро­ко рас­ки­нув­ших­ся на юге гу­бер­нии, пре­иму­ще­ствен­но в Ка­мы­шин­ском уез­де. Их быт, внеш­няя куль­ту­ра, пре­крас­ное эко­но­ми­че­ское раз­ви­тие по срав­не­нию с убо­ги­ми рус­ски­ми се­ле­ни­я­ми да­ют им мно­го лиш­них пре­иму­ществ в их ре­ли­ги­оз­ной и об­ще­ствен­но-по­ли­ти­че­ской про­па­ган­де. Вра­же­ские ста­ны про­тив Пра­во­слав­ной Церк­ви креп­ки и силь­ны, для про­па­ган­ды они вы­дви­га­ют це­лые ра­ти сво­их ма­те­ри­аль­но весь­ма обес­пе­чен­ных мис­си­о­не­ров. Чтобы про­ти­во­стать им, един­ствен­ное сред­ство – уси­лить мис­сию. В пред­став­ле­нии от 24 мар­та 1907 го­да... я и хо­да­тай­ствую пред Свя­тей­шим Си­но­дом об уве­ли­че­нии лич­но­го со­ста­ва мис­сии. Но счи­таю, что по тя­же­лым об­сто­я­тель­ствам ны­неш­не­го вре­ме­ни это­го ма­ло.Есть фак­ты и об­сто­я­тель­ства, ко­то­рые за­став­ля­ют тре­во­жить­ся за бу­ду­щее, ко­то­рые гро­зят мас­со­вы­ми от­па­де­ни­я­ми от Церк­ви. Недав­но та­кие мас­со­вые от­па­де­ния ед­ва не со­вер­ши­лись в де­рев­нях Боб­ров­ке Ка­мы­шин­ско­го уез­да и Кня­зев­ке Са­ра­тов­ско­го уез­да. В пер­вой до 30 че­ло­век из пра­во­сла­вия пе­ре­шли в рас­кол. Ав­стрий­ский поп при­вез с со­бою не од­ну, а две кре­стиль­ни и уже го­тов был всю боль­шую де­рев­ню – на­по­ло­ви­ну пра­во­слав­ную, на­по­ло­ви­ну бес­по­пов­щин­скую – со­влечь в ав­стрий­щи­ну. Во­вре­мя бы­ла – бла­го­да­ре­ние Бо­гу – усмот­ре­на опас­ность, при­ня­ты ме­ры, и со­вра­ще­ние пре­кра­ти­лось. Поп увез на­зад в Са­ра­тов свои кре­стиль­ни и на при­гла­ше­ние ехать в Боб­ров­ку от­ве­тил, что (по­сле мис­си­о­нер­ских бе­сед и пр.) ему там де­лать нече­го. В де­ревне Кня­зев­ке все жи­те­ли под дей­стви­ем нем­цев го­то­вы бы­ли пе­рей­ти в штун­ду. Сла­ва Бо­гу, во­вре­мя удер­жа­ли и их. Но... бо­юсь, что бу­ду де­лать, ко­гда по­доб­ные слу­чаи уча­стят­ся. А, без­услов­но, слу­чаи ука­зан­ные – лишь на­ча­ло на­шим бо­лез­ням и скор­бям. Бо­юсь, что в бу­ду­щем у ме­ня не хва­тит лю­дей для борь­бы с вра­га­ми пра­во­сла­вия: жат­ва мно­га и рас­тет, а де­я­те­лей ма­ло, и они убы­ва­ют.За­ме­ча­ет­ся и сле­ду­ю­щее тя­же­лое яв­ле­ние. За от­сут­стви­ем до­стой­но­го чис­ла кан­ди­да­тов свя­щен­ства неко­то­рые при­хо­ды оста­ют­ся дол­гое вре­мя без бла­го­твор­но­го пас­тыр­ско­го вли­я­ния. Та­кое по­ло­же­ние ве­щей крайне неже­ла­тель­но, осо­бен­но в на­сто­я­щее тя­же­лое и тре­вож­ное вре­мя, ко­гда в каж­дом при­хо­де так необ­хо­дим свя­щен­ник – за­щит­ник сво­ей паст­вы от без­удерж­но на­хлы­нув­ших в се­ла и де­рев­ни Са­ра­тов­ской гу­бер­нии все­воз­мож­ных аги­та­то­ров – вра­гов Церк­ви, за­кон­но­сти и по­ряд­ка. Вви­ду ска­зан­но­го, дол­гом ар­хи­пас­тыр­ским по­чи­таю ука­зать на край­нюю нуж­ду в вос­пи­та­нии мис­си­о­не­ров. Нуж­да эта со­зна­ва­лась и рань­ше, хо­тя и не бы­ла столь острой. Как вид­но из при­ла­га­е­мых при сем, утвер­жден­ных Свя­тей­шим Пра­ви­тель­ству­ю­щим Си­но­дом пра­вил, в го­ро­де Са­ра­то­ве при епар­хи­аль­ном Брат­стве Свя­то­го Кре­ста су­ще­ству­ет с 1890 го­да осо­бая мис­си­о­нер­ская шко­ла. Шко­ла эта да­ла мис­сии нема­ло доб­рых де­я­те­лей, тру­дя­щих­ся ныне на долж­но­стях учи­те­лей и пса­лом­щи­ков; есть из них нема­ло лиц в сане диа­ко­на и да­же свя­щен­ни­ка. Но по тя­же­лым об­сто­я­тель­ствам вре­ме­ни этой шко­лы уже недо­ста­точ­но, необ­хо­ди­мо ее рас­ши­рить и улуч­шить как в ко­ли­че­ствен­ном, так пре­иму­ще­ствен­но в ка­че­ствен­ном от­но­ше­нии. Та­кой вполне своевре­мен­ной ме­рой яви­лось бы от­кры­тие в го­ро­де Са­ра­то­ве осо­бой мис­си­о­нер­ской цер­ков­но-учи­тель­ской шко­лы с трех­го­дич­ным кур­сом.Шко­лу я пред­по­ла­гаю от­крыть при мис­си­о­нер­ской Се­ра­фи­мов­ской церк­ви епар­хи­аль­но­го Брат­ства Свя­то­го Кре­ста. За­ве­ду­ю­щий шко­лой и два ее учи­те­ля долж­ны быть ли­ца­ми с выс­шим ака­де­ми­че­ским об­ра­зо­ва­ни­ем и в свя­щен­ни­че­ском сане. Они по­сед­мич­но со­вер­ша­ют в Се­ра­фи­мов­ской церк­ви все цер­ков­ные служ­бы, при­чем вос­пи­тан­ни­ки шко­лы це­лым клас­сом по­сед­мич­но ис­пол­ня­ют обя­зан­но­сти чте­цов и пев­цов. В церк­ви же ве­дут­ся всем со­ста­вом вос­пи­тан­ни­ков, под ру­ко­вод­ством смот­ри­те­ля и учи­те­лей, вне­бо­го­слу­жеб­ные чте­ния, бе­се­ды и про­по­ве­ди, в со­вер­ше­нии тор­же­ствен­ных ве­че­рен и мо­леб­нов и мас­со­вым об­ще­на­зи­да­тель­ным пе­ни­ем. Под ру­ко­вод­ством учи­те­ля ис­то­рии рас­ко­ла уче­ни­ки шко­лы участ­ву­ют в ве­де­нии мис­си­о­нер­ских бе­сед с рас­коль­ни­ка­ми, ка­ко­вые бе­се­ды обыч­но в на­сто­я­щее вре­мя ве­дут­ся Ве­ли­ким по­стом в брат­ском Ки­но­вий­ском за­ле. Долж­но быть так­же об­ра­ще­но осо­бое вни­ма­ние на пре­по­да­ва­ние цер­ков­но­го пе­ния и ди­дак­ти­ки, в свя­зи с при­мер­ны­ми уро­ка­ми в об­раз­цо­вой шко­ле, так как уче­ни­ки шко­лы в бу­ду­щем явят­ся преж­де все­го уча­щи­ми в цер­ков­ных шко­лах Са­ра­тов­ской епар­хии. Строй жиз­ни бо­го­слов­ской шко­лы дол­жен быть стро­го цер­ков­ным, в ду­хе и си­ле пра­во­сла­вия...Пред­став­ляя вы­ше­из­ло­жен­ное на бла­го­воз­зре­ние Свя­тей­ше­го Си­но­да, долг имею по­чти­тель­ней­ше хо­да­тай­ство­вать об от­пус­ке 30. 824 руб­лей 38 ко­пе­ек на по­строй­ку зда­ния для бо­го­слов­ской шко­лы и об ас­сиг­но­ва­нии еже­год­но­го кре­ди­та на со­дер­жа­ние сей шко­лы в том раз­ме­ре, ка­кой при­нят для цер­ков­но-учи­тель­ских школ во­об­ще. Осме­люсь по­вто­рить, что край­няя цер­ков­но-про­све­ти­тель­ная нуж­да за­став­ля­ет ме­ня об­ра­щать­ся с озна­чен­ным хо­да­тай­ством в Свя­тей­ший Си­нод и что неудо­вле­тво­ре­ние этой нуж­ды во­вре­мя гро­зит се­рьез­ны­ми и тя­же­лы­ми по­след­стви­я­ми для Пра­во­слав­ной Церк­ви Са­ра­тов­ско­го мно­го­пле­мен­но­го и мно­го­языч­но­го края как в ре­ли­ги­оз­но-про­све­ти­тель­ном от­но­ше­нии, так и в от­но­ше­нии ре­ли­ги­оз­но-цер­ков­ном об­ра­зо­ва­нии де­тей на­ро­да: силь­но умень­ша­ет­ся чис­ло до­ста­точ­но вос­пи­тан­ных и школь­но под­го­тов­лен­ных, тем бо­лее со­от­вет­ствен­но на­стро­ен­ных кан­ди­да­тов – учи­те­лей цер­ков­но-при­ход­ских школ. В мис­си­о­нер­ском от­но­ше­нии эта шко­ла мо­жет быть ве­ли­ким под­спо­рьем в том от­но­ше­нии, что учи­тель-мис­си­о­нер в ме­стах, за­ра­жен­ных рас­ко­лом и сек­тант­ством, мо­жет ока­зы­вать бла­го­твор­ное ре­ли­ги­оз­но-про­све­ти­тель­ное вли­я­ние как на ро­ди­те­лей, так и на де­тей. Неко­то­рым учи­те­лям-мис­си­о­не­рам мож­но да­вать вме­сте с тем и долж­но­сти пса­лом­щи­ков; неко­то­рых учи­те­лей мож­но да­же, по ис­те­че­нии мно­гих лет служ­бы, в ви­де на­гра­ды воз­во­дить в сан диа­ко­на. Сми­рен­ней­ше мо­лю Свя­тей­ший Си­нод не оста­вить мо­ей прось­бы без бла­го­во­ли­тель­но­го вни­ма­ния.Ва­ше­го Свя­тей­ше­ствани­жай­ший по­слуш­никГер­мо­ген, епи­скоп Са­ра­тов­ский и Ца­ри­цын­ский» // РГИА. Ф. 802, оп. 10, 1907 г., д. 91, л. 2-3, 6.[34] РГИА. Ф. 802, оп. 10, 1907 г., д. 91, л. 29.[35] «СПАСЕНИЕ РОССИИ И РУССКОГО НАРОДА В ПРАВОСЛАВНЫХ БРАТСТВАХ ЧРЕЗ ВЕРУ И ЦЕРКОВЬПри­знаю бла­говре­мен­ным со­об­щить име­ю­ще­му со­брать­ся в Москве 26 се­го ап­ре­ля съез­ду “Объ­еди­нен­но­го рус­ско­го на­ро­да” те идеи и пред­по­ло­же­ния, ко­то­рые счи­таю необ­хо­ди­мым по­силь­но осу­ществ­лять, преж­де все­го там, где я имею долг пре­бы­вать и слу­жить, в це­лях за­щи­ты и охра­ны Все­рос­сий­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви, а за­тем уже и цар­ско­го са­мо­дер­жа­вия и пре­иму­ществ пра­во­слав­ной рус­ской на­род­но­сти. Сло­вом, мне хо­те­лось бы вы­яс­нить пред съез­дом, что то де­ло спа­се­ния Рос­сии, ко­то­рым так ис­крен­но за­нят “Со­юз объ­еди­нен­но­го рус­ско­го на­ро­да”, по мо­е­му глу­бо­ко­му убеж­де­нию, мо­жет быть осу­ществ­ле­но в над­ле­жа­щей свой си­ле и по­ло­жи­тель­ных ре­зуль­та­тах лишь в том слу­чае, ко­гда оно бу­дет ис­хо­дить непо­сред­ствен­но из недр и ду­ха са­мой Церк­ви Пра­во­слав­ной, ею бу­дет ру­ко­во­ди­мо по пу­ти сво­е­го осу­ществ­ле­ния, ею же бу­дет и про­ве­ря­е­мо по сте­пе­ни со­от­но­ше­ния его с иде­а­ла­ми Церк­ви Пра­во­слав­ной как та­ко­вой.Та­кой имен­но пат­ри­о­ти­че­ской ини­ци­а­ти­вы, пат­ри­о­ти­че­ско­го во­оду­шев­ле­ния и рев­но­сти о спа­се­нии Рос­сии толь­ко чрез Все­рос­сий­скую Пра­во­слав­ную Цер­ковь я дер­жал­ся и дер­жусь в на­сто­я­щее вре­мя и имею непре­клон­ную ре­ши­мость дер­жать­ся до по­след­ней ми­ну­ты мо­ей жиз­ни. Меж­ду тем при встре­че мо­ей и со­при­кос­но­ве­нии с прак­ти­че­ским про­яв­ле­ни­ем де­я­тель­но­сти Са­ра­тов­ско­го “Со­ю­за рус­ско­го на­ро­да”, а так­же дру­гих мест­ных от­де­лов и да­же от­де­ла цен­траль­но­го, за­ме­че­но мною в этой де­я­тель­но­сти ис­клю­чи­тель­ное пре­об­ла­да­ние од­но­го лишь пат­ри­о­тиз­ма как та­ко­во­го, без жи­во­го и де­я­тель­но­го от­но­ше­ния к ду­ху и пра­ви­лам Пра­во­слав­ной Все­рос­сий­ской Церк­ви в ис­крен­нем до­ве­рии им и по­слу­ша­нии. Та­кой пат­ри­о­тизм яв­ля­ет все свой­ства сво­ей пар­тий­ной ис­клю­чи­тель­но­сти, вре­мен­но­го во­оду­шев­ле­ния и спло­че­ния ра­ди те­ку­щих прак­ти­че­ских нужд и за­дач; прак­ти­че­ская тре­бо­ва­тель­ность и ис­клю­чи­тель­ность пат­ри­о­тиз­ма пар­тий­но­го мо­жет про­яв­лять­ся и пе­ре­хо­дить в дес­по­тизм и да­же ти­ра­нию.С та­ким чи­сто прак­ти­че­ским на­прав­ле­ни­ем пат­ри­о­ти­че­ских стрем­ле­ний, име­ю­щим вре­мен­ный пре­хо­дя­щий ха­рак­тер, – нель­зя при­ми­рить­ся пра­во­слав­но­му пас­ты­рю Церк­ви – глу­бо­ко и ис­крен­но ве­ру­ю­ще­му, что толь­ко через ве­ру и Цер­ковь Пра­во­слав­ную мож­но со­хра­нить и за­щи­тить Рос­сию от злоб­ных де­мо­ни­че­ских про­ис­ков вра­гов Свя­той Церк­ви и пра­во­слав­ной От­чиз­ны. Толь­ко через Цер­ковь мож­но вли­вать по­сто­ян­ную жи­вую струю, под­дер­жи­вать в на­ро­де рус­ском, ис­ко­ни пре­дан­ном ей, дух ве­ры и тем са­мым вос­пи­ты­вать его в иде­а­лах веч­но­го спа­се­ния. Меж­ду тем в про­грам­ме “Со­ю­за рус­ско­го на­ро­да” эти, ка­за­лось бы, оче­вид­ные по­ло­же­ния, так ска­зать, обой­де­ны; со­юз не де­ла­ет да­же раз­ли­чия меж­ду ис­точ­ни­ком жиз­ни рус­ско­го на­ро­да – его ве­рой пра­во­слав­ной – и рас­ко­лом, как бы от­но­сясь к во­про­сам ве­ры без­раз­лич­но, по­верх­ност­но. Неуди­ви­тель­но, что чрез это мно­гие пас­ты­ри и ар­хи­пас­ты­ри при всем со­чув­ствии к “Со­ю­зу рус­ско­го на­ро­да” не мо­гут, к глу­бо­ко­му со­жа­ле­нию, все­це­ло при­мы­кать к нему, несмот­ря да­же на то, что “Со­юз рус­ско­го на­ро­да” в дан­ное вре­мя яв­ля­ет­ся са­мой близ­кой к Церк­ви пар­ти­ей и по­то­му са­мой же­лан­ной для нее. Но имен­но толь­ко близ­кой. Как бы хо­те­лось, чтобы она, эта чи­сто рус­ская пар­тия, все­це­ло во­шла в огра­ду Церк­ви, по­ста­вив на зна­ме­ни сво­ем – пре­вы­ше дру­гих ло­зун­гов сво­их – ве­ру пра­во­слав­ную, ко­то­рою уже вто­рое ты­ся­че­ле­тие жи­вет и пи­та­ет­ся рус­ский на­род.Ука­жу здесь та­кой при­мер в под­твер­жде­ние мо­ей мыс­ли, что без ру­ко­во­ди­тель­ства Церк­ви Пра­во­слав­ной идеи “Со­ю­за рус­ско­го на­ро­да”, несмот­ря на всю их внеш­нюю при­вле­ка­тель­ность, не мо­гут проч­но при­вить­ся в сре­де на­ро­да и по­то­му не мо­гут осу­ществ­лять­ся в же­ла­тель­ном на­прав­ле­нии.Еще за­дол­го до пре­сло­ву­то­го “осво­бо­ди­тель­но­го дви­же­ния” 1905-1906 го­дов у нас, в Са­ра­то­ве, под по­кро­вом Церк­ви Пра­во­слав­ной со­сто­я­лись пат­ри­о­ти­че­ские со­бра­ния рус­ских лю­дей; со­бра­ния эти, раз­рас­та­ясь, при­вле­ка­ли к се­бе все боль­шие и боль­шие сим­па­тии на­се­ле­ния, несмот­ря на все коз­ни вра­гов Церк­ви Пра­во­слав­ной; яви­лась да­же воз­мож­ность и необ­хо­ди­мость из­да­вать ор­ган “Брат­ский ли­сток” в 1904 го­ду.Эти “со­бра­ния” и об­щее ре­ли­ги­оз­но-пат­ри­о­ти­че­ское во­оду­шев­ле­ние яви­лись, так ска­зать, ма­те­рью мест­но­го от­де­ла “Со­ю­за рус­ско­го на­ро­да”, воз­ник­ше­го и сфор­ми­ро­вав­ше­го­ся в скорб­ные и тя­же­лые дни де­ле­ния Рос­сии на все­воз­мож­ные “пар­тии” и “со­ю­зы”. Под дав­ле­ни­ем вре­ме­ни Са­ра­тов­ский от­дел “Со­ю­за рус­ско­го на­ро­да” оста­вил един­ствен­ный на­деж­ный, уже про­то­рен­ный путь и кру­то свер­нул в сто­ро­ну по­ли­ти­кан­ства, по­ста­вив его ед­ва ли не глав­ной за­да­чей сво­ей де­я­тель­но­сти. Во гла­ве от­де­ла вста­ли свет­ские ли­ца, ино­гда со­вер­шен­но неве­же­ствен­ные, по­шли “пар­тий­ные” рас­при и т.п. – и с тех пор, как ви­ди­мый ре­зуль­тат та­кой пе­ре­ме­ны, не раз воз­ни­ка­ли се­рьез­ные опа­се­ния да­же за це­лость су­ще­ство­ва­ния са­мо­го от­де­ла, ка­ко­вых опа­се­ний не бы­ло и не мог­ло быть в то вре­мя, ко­гда на­зван­ный от­дел, под ви­дом пат­ри­о­ти­че­ских со­бра­ний, во­оду­шев­лял­ся чи­сто цер­ков­ны­ми иде­а­ла­ми. Мно­го вер­ных сы­нов От­чиз­ны со скор­бью уда­ля­ли се­бя из со­ю­за, и преж­де все­го мно­гие пас­ты­ри – при­зван­ные учи­те­ля и ру­ко­во­ди­те­ли со­ве­сти на­род­ной. Я неод­но­крат­но ука­зы­вал и разъ­яс­нял глав­ную при­чи­ну, по­че­му пас­ты­ри не мо­гут со­чув­ство­вать но­во­му те­че­нию – и да­же пре­ду­ка­зы­вал воз­мож­ные по­след­ствия се­го те­че­ния, но все мои ука­за­ния, непра­виль­но по­ни­ма­е­мые и тен­ден­ци­оз­но ис­тол­ко­вы­ва­е­мые, вы­зы­ва­ли лишь про­тив ме­ня на­ре­ка­ния, упре­ки, да­же в пе­чат­ных ор­га­нах “Со­ю­за рус­ско­го на­ро­да”, на­при­мер в “Ве­че”: в этой га­зе­те не так дав­но по­яви­лась ста­тья “Об­ли­чи­тель­ный плач”, ав­тор ко­то­рой, по­доб­но “бу­доч­ни­ку” – по­ли­цей­ско­му, спро­сил у ме­ня “пас­порт” – о мо­ей при­над­леж­но­сти к той или иной пар­тии. И это по­сле то­го, как к де­я­тель­но­сти мо­ей бла­го­же­ла­тель­но от­нес­лись три все­рос­сий­ских съез­да “Со­ю­за рус­ско­го на­ро­да”!Ос­но­ва­ни­ем для кор­ре­спон­ден­та к та­ко­му уди­ви­тель­но­му до­про­су по­слу­жи­ло то, что он, как уве­ря­ет, буд­то бы со­блаз­нил­ся од­ним на­шим вы­ра­же­ни­ем, упо­треб­лен­ным в ре­чи к пред­ста­ви­те­лям Са­ра­тов­ско­го от­де­ла “Со­ю­за рус­ско­го на­ро­да” и по это­му по­во­ду в са­мом на­ча­ле сво­е­го “пла­ча”, под­тру­нив­ши над Са­ра­тов­ским ар­хи­ере­ем по обы­чаю га­зет­ных пи­са­те­лей, со­ста­вил це­лую га­зет­ную ста­тью; по­че­му по­на­до­би­лась по­доб­ная ста­тья и по­че­му ав­тор ис­поль­зо­вал для со­став­ле­ния ста­тьи ука­зан­ный ни­чтож­ный по­вод и раз­дул его, ни­чуть не по­няв­ши вы­ра­же­ния, – труд­но по­нять. Ес­ли Мос­ков­ский от­дел “Со­ю­за рус­ско­го на­ро­да” это­го не по­ру­чал ав­то­ру об­ли­че­ния и об этом не ве­дал, то мож­но ду­мать, что га­зе­та “Ве­че”, ста­ра­лась по­ка­зать се­бя ка­ким-то ин­спек­тор­ским офи­ци­аль­ным ор­га­ном “ве­дом­ства” всех в Рос­сии от­де­лов “Со­ю­за рус­ско­го на­ро­да”; по ее мне­нию, при­шло-де вре­мя стег­нуть Са­ра­тов­ско­го епи­ско­па, и “бу­доч­ник” стег­нул, и да­же под­тру­нил над епи­ско­пом, несмот­ря на то, что по­след­ний был при ис­пол­не­нии сво­их свя­щен­ных пас­тыр­ских обя­зан­но­стей на­зи­да­ния паст­вы, – пусть-де не за­бы­ва­ет, что над ним есть “око на­чаль­ни­че­ское”. Бед­ные рус­ские лю­ди! Уж так впи­та­лась у них в плоть и кровь ат­мо­сфе­ра и дух по­ли­цей­ских управ­ле­ний, что они ни­как не мо­гут до­пу­стить, чтобы кто-ли­бо без по­ли­цей­ско­го “бу­доч­ни­ка” мог со­хра­нить сам со­бой свой над­ле­жа­щий под­лин­ный “вид”...Но я с ре­ши­тель­ней­шим и пол­ней­шим упрям­ством по­вто­рю здесь и го­тов по­вто­рять бес­чис­лен­ное мно­же­ство раз по­всю­ду то же са­мое вы­ра­же­ние, за ко­то­рое “наш бу­доч­ник” счел нуж­ным ме­ня “по­стра­щать”. В са­ра­тов­ской га­зе­те “Вол­га” вы­ра­же­ние на­шей ре­чи несколь­ко пе­ре­да­но в со­кра­щен­ном ви­де, но ос­нов­ной смысл ука­зан со­вер­шен­но вер­но. Я по­вто­ряю это вы­ра­же­ние так, как оно бы­ло ска­за­но в са­мой жи­вой бе­се­де с на­ро­дом. Вот это вы­ра­же­ние: “Я слу­жил и слу­жу по­ныне Са­ра­тов­ской пра­во­слав­ной пастве, и в част­но­сти – чле­нам Са­ра­тов­ско­го от­де­ла “Со­ю­за рус­ско­го на­ро­да”, от­нюдь не в ка­че­стве ка­ко­го-ли­бо учре­ди­те­ля “пар­тии” (что уси­лен­но ста­ра­лись и ста­ра­ют­ся при­пи­сать мне ле­вые пар­тии и крас­ные га­зе­ты, в осо­бен­но­сти са­ра­тов­ские), а ис­клю­чи­тель­но как рус­ский пра­во­слав­ный пас­тырь и как до смер­ти вер­ный сын Пра­во­слав­ной Церк­ви и пра­во­слав­ной От­чиз­ны”. Что мож­но “усмот­реть” непра­виль­но­го в этом вы­ра­же­нии – тем бо­лее обид­но­го или да­же до­стой­но­го “пла­ча” для чле­нов “Со­ю­за рус­ско­го на­ро­да”?! Мне ду­ма­ет­ся, что “бу­доч­ни­ку” из “Ве­че” сле­до­ва­ло бы рань­ше по­бы­вать в Са­ра­то­ве, преж­де чем пи­сать свои “об­ли­че­ния”, то­гда он, быть мо­жет, убе­дил­ся бы, что на­ми на на­ча­лах цер­ков­ных сде­ла­но боль­ше, чем ес­ли бы дер­жа­лись пунк­ту­аль­но па­ра­гра­фов “Со­ю­за рус­ско­го на­ро­да”.А меж­ду тем при на­ли­чии по­доб­ных ста­тей по­лу­ча­лось крайне тя­же­лое, ненор­маль­ное по­ло­же­ние: “своя сво­их не по­зна­ша”, и, вме­сто то­го чтобы силь­нее объ­еди­нить­ся для за­щи­ты и охра­ны Пра­во­слав­ной Рос­сии, мы би­ли друг дру­га, вы­зы­вая тем непри­твор­ную ра­дость на­ших вра­гов, учи­ты­ва­ю­щих каж­дый про­мах вер­ных сы­нов Рос­сии и, несо­мнен­но, по до­сто­ин­ству оце­нив­ших глав­ную и ко­рен­ную ошиб­ку “Со­ю­за”, быть мо­жет гро­зя­щую для Рос­сии ро­ко­вы­ми бе­да­ми, за­клю­ча­ю­щу­ю­ся, как вы­ше ска­за­но, в том, что “Со­ю­зом” не при­ня­та, не усво­е­на непре­лож­ная для нас ис­ти­на, имен­но: что толь­ко чрез Пра­во­слав­ную Все­рос­сий­скую Цер­ковь – дей­стви­тель­ное спа­се­ние От­чиз­ны на­шей, что толь­ко дух ве­ры спо­со­бен жи­вить и укреп­лять до­ро­гое нам са­мо­дер­жа­вие ца­ря пра­во­слав­но­го и рус­скую на­род­ность.Что ка­са­ет­ся лич­но ме­ня, то, как неза­кон­но на­ка­зан­ный, я по край­ней необ­хо­ди­мо­сти дол­жен за­явить здесь о сво­их дей­стви­тель­ных, нрав­ствен­ных и ду­хов­ных пра­вах, как неко­гда вы­нуж­ден был сде­лать по­доб­ное свя­той Па­вел апо­стол. В са­мом де­ле, пас­тыр­ское во­оду­шев­ле­ние, пат­ри­о­ти­че­ская рев­ность су­ще­ство­ва­ли во мне го­раз­до рань­ше, чем воз­ник “Со­юз рус­ско­го на­ро­да”, и в смыс­ле за­щи­ты пра­во­слав­ной Рус­ской От­чиз­ны я про­по­ве­до­вал дав­но, про­ник­ну­тый цер­ков­но-на­род­ным пат­ри­о­тиз­мом, ос­но­ван­ным на Еван­ге­лии и сло­вах апо­сто­ла Пав­ла. Я пла­мен­но же­лаю, чтобы из род­ной мне пло­ти, из утро­бы рус­ской на­род­но­сти, про­изо­шло как мож­но боль­ше спа­са­ю­щих­ся, иду­щих чрез зем­ную дверь ве­ры и Церк­ви в Оби­те­ли Небес­но­го От­ца... Ка­ким пу­тем мож­но бы до­стиг­нуть это­го – по­дроб­нее бу­дет ска­за­но ни­же... Все­гда я имел за­бо­ту, а осо­бен­но за­бо­чусь в ны­неш­нее вре­мя о це­лост­но­сти го­су­дар­ства Рос­сии, о со­хра­не­нии вла­сти ца­ря пра­во­слав­но­го и дру­гих пре­иму­ществ рус­ской на­род­но­сти по­то­му, что ны­неш­нее ре­во­лю­ци­он­ное дви­же­ние – чи­сто ан­ти­хри­сти­ан­ское, но оно преж­де все­го стре­мит­ся рас­сечь огра­ду Церк­ви, по­стро­ен­ную из го­судар­ствен­но­сти и рус­ской на­род­но­сти.Ис­тин­ные от­но­ше­ния мои к “Со­ю­зу рус­ско­го на­ро­да” я же­лал бы вы­яс­нить раз на­все­гда, во-пер­вых, по­то­му, что в этих от­но­ше­ни­ях мо­жет быть рас­кры­та об­щая и ос­нов­ная идея спа­се­ния Рос­сии и, во-вто­рых, с тем, чтобы по воз­мож­но­сти пре­сечь раз­лич­ные недо­ра­зу­ме­ния, кри­во­тол­ки, до­пус­ка­е­мые да­же той ча­стью пе­ча­ти – как на­при­мер “Ве­че”, от ко­то­рой я мог бы ожи­дать бо­лее спра­вед­ли­вой оцен­ки мо­ей де­я­тель­но­сти.По­сле воз­ник­но­ве­ния Са­ра­тов­ской мо­нар­хи­че­ской пар­тии, са­ра­тов­ский “Брат­ский ли­сток” рас­кры­вал ее про­ис­хож­де­ние под вли­я­ни­ем на­ших пас­тыр­ских бе­сед с на­ро­дом. “Она (мо­нар­хи­че­ская пар­тия) не бо­ит­ся на­влечь на се­бя гнев и на­смеш­ки пе­ре­до­вых лю­дей, – пи­са­лось в “Брат­ском Лист­ке”, – и пря­мо го­во­рит, что она сто­ит за Пра­во­слав­ную Цер­ковь и за са­мо­дер­жа­вие рус­ско­го ца­ря. На ее зна­ме­ни на­пи­са­ны “царь, ве­ра и на­род”. И мы уве­ре­ны, что этим зна­ме­нем она при­вле­чет к се­бе сим­па­тии все­го про­сто­го на­ро­да и ис­кренне ве­ру­ю­щих лю­дей рус­ских из всех клас­сов об­ще­ства. На­род­но-мо­нар­хи­че­скую пар­тию нуж­но при­знать пар­ти­ей все­го ко­рен­но­го рус­ско­го про­сто­го на­ро­да, к ко­то­ро­му охот­но го­то­вы прий­ти и при­со­еди­нить­ся все об­ра­зо­ван­ные, ис­тин­но рус­ские лю­ди. От ду­ши же­ла­ем про­цве­та­ния этой наи­луч­шей и ос­нов­ной рос­сий­ской пар­тии”.Ле­вые пар­тии и крас­ные са­ра­тов­ские и дру­гих го­ро­дов га­зе­ты так­же при­пи­сы­ва­ли про­ис­хож­де­ние на­род­но-мо­нар­хи­че­ской пар­тии де­я­тель­но­сти Са­ра­тов­ско­го епи­ско­па и его со­труд­ни­ков по ре­ли­ги­оз­но-нрав­ствен­но­му про­све­ще­нию, но обо­зна­ча­ли этот факт с сво­им кле­вет­ли­вым от­тен­ком и с свой­ствен­ным и срод­ным для них по­ни­ма­ни­ем и тол­ко­ва­ни­ем это­го про­ис­хож­де­ния; ре­во­лю­ци­он­но-мя­теж­ный дух этих лю­дей не мог, ко­неч­но, объ­яс­нять про­ис­хож­де­ние на­род­но-мо­нар­хи­че­ской груп­пы или ор­га­ни­за­ции из чи­сто­го ис­точ­ни­ка ве­ры и мир­но­го ре­ли­ги­оз­но-пат­ри­о­ти­че­ско­го во­оду­шев­ле­ния, со­гре­тых и рас­крыв­ших­ся в ис­крен­ней и про­стой ду­ше на­ро­да под вли­я­ни­ем бо­го­слу­же­ния, мо­литв, по­уче­ний по бла­го­дат­но­му ис­точ­ни­ку сло­ва Бо­жия, свя­то­оте­че­ских пи­са­ний и на­став­ле­ний. Жи­во­нос­ный Ис­точ­ник Пра­во­слав­ной Церк­ви чрез пас­ты­рей с од­ной сто­ро­ны по­дал на­ро­ду, с дру­гой – оза­рил и про­све­тил име­ю­щи­е­ся у са­мо­го на­ро­да да­ры ра­зу­ма и ду­хов­ных нрав­ствен­ных сил для устро­е­ния на дан­ный слу­чай бла­го­при­ят­ных усло­вий к охране и раз­ви­тию ис­тин­ных на­чал сво­ей на­род­но-бы­то­вой и го­судар­ствен­ной жиз­ни. На этот-то Жи­во­нос­ный Ис­точ­ник и на про­све­ти­тель­скую де­я­тель­ность мою для поль­зы на­ро­да, про­ис­те­кав­шую имен­но из глу­би­ны это­го Ис­точ­ни­ка, я и ста­рал­ся все­гда ука­зы­вать – в осо­бен­но­сти я ста­рал­ся рас­кры­вать са­мый ис­точ­ник пред гла­за­ми на­ро­да и да­же пред гла­за­ми са­мих кле­вет­ни­ков, про­ис­хо­див­ших не из на­ро­да, чтобы по­ка­зать и до­ка­зать как чи­сто­ту и со­вер­шен­ную непо­роч­ность мо­е­го пас­тыр­ско­го во всех от­но­ше­ни­ях слу­же­ния, так, с дру­гой сто­ро­ны, на несо­мнен­ную чи­сто­ту и свет­лое со­дер­жа­ние, смысл и зна­че­ние са­мих дей­ствий про­сто­го на­ро­да в фак­те груп­пи­ров­ки его в свою соб­ствен­ную пра­во­слав­ную на­род­ную мо­нар­хи­че­скую пар­тию; од­на­ко я сам лич­но, как пред­ста­ви­тель Церк­ви, не хо­тел ни на шаг от­сту­пить от бла­го­дат­но­го Жи­во­нос­но­го Ис­точ­ни­ка, у ко­то­ро­го сто­ял и к ко­то­ро­му был при­став­лен как свя­ти­тель и пред­сто­я­тель Церк­ви Хри­сто­вой; при­том я твер­до со­зна­вал, что мое от­ступ­ле­ние на­нес­ло бы несо­мнен­ный вред преж­де все­го са­мо­му слу­же­нию и при­зва­нию мо­е­му, а за­тем – и на­род­ной жиз­ни, всем сто­ро­нам ко­то­рой я стре­мил­ся слу­жить не во имя ка­кой-ли­бо... пре­хо­дя­щей идеи, но ис­клю­чи­тель­но толь­ко во имя веч­ных за­ве­тов Церк­ви Пра­во­слав­ной, – слу­жить ее свя­ты­ми да­ра­ми, вос­при­ня­ты­ми и усво­ен­ны­ми мною в мое соб­ствен­ное су­ще­ство из Бо­жьих со­кро­вищ и ис­точ­ни­ков; по­се­му-то мое пред­сто­я­тель­ское слу­же­ние не бы­ло толь­ко слу­же­ни­ем по са­ну (в об­ла­че­нии “пре­лест­ной ман­тии”), но и слу­же­ни­ем мо­ей соб­ствен­ной ду­хов­но-нрав­ствен­ной лич­но­сти, об­ле­чен­ной в бла­го­дат­ный (Бо­же­ствен­ный) сан цер­ков­ный. Итак, неуже­ли та­кой ха­рак­тер и об­раз пра­во­слав­ной цер­ков­ной пас­тыр­ской де­я­тель­но­сти для чле­нов мо­нар­хи­че­ской пар­тии пред­став­ля­ет­ся ма­лым по сво­е­му мас­шта­бу и неустой­чи­вым по той поч­ве, на ко­то­рой он утвер­жда­ет­ся?!Та­кое по­ни­ма­ние и та­кой взгляд на рос­сий­ское пра­во­слав­ное пас­тыр­ское слу­же­ние крайне оши­бо­чен, и ес­ли так смот­рит не толь­ко име­ну­ю­щий се­бя “вер­ным сы­ном Церк­ви”, но и все ор­га­ни­за­ции “Со­ю­за рус­ско­го на­ро­да”, то это гро­мад­ней­шее и вред­ней­шее за­блуж­де­ние; оно мо­жет в ко­рень рас­тлить ре­ли­ги­оз­ный и ис­тин­но-пат­ри­о­ти­че­ский дух пра­во­слав­но­го рус­ско­го на­ро­да; и все на­ши “ор­га­ни­за­ции”, на ко­то­рые мы те­перь смот­ря ра­ду­ем­ся, в сущ­но­сти, мо­гут со­слу­жить плохую и да­же крайне плохую служ­бу на­ро­ду рус­ско­му. В са­мом де­ле, пред­ста­ви­те­ли “ор­га­ни­за­ции” для це­лей лож­но­го са­мо­со­хра­не­ния и да­же про­сто, быть мо­жет, из мел­ко­го, так­же лож­но­го ор­га­ни­за­тор­ско­го са­мо­лю­бия – стре­мят­ся под­чи­нить ни­чтож­ной бук­ве сво­их за­по­ве­дей и уста­вов и пре­хо­дя­щей фор­ме сво­е­го вре­мен­но­го устрой­ства са­мый дух жиз­ни, их по­ро­див­ший и вдох­нув­ший в них жи­вое во­оду­шев­ле­ние ве­ры и пат­ри­о­ти­че­ской рев­но­сти; не зна­чит ли это “вос­ста­нут де­ти на ро­ди­те­лей сво­их”... Не зна­чит ли это так­же стре­мить­ся вы­нуть жи­вой дух пра­во­слав­ных пас­ты­рей и на­ро­да рус­ско­го из бла­го­дат­но­го глу­бо­чай­ше­го и необъ­ят­но­го оке­а­на ду­хов­ной си­лы, ши­ро­ты и сво­бо­ды и втис­нуть в уз­кий, лег­ко со­кру­ши­мый со­суд, вме­ща­ю­щий в се­бя лишь несколь­ко ка­пель во­ды; не зна­чит ли это, на­ко­нец, ста­вить веч­ное Бо­же­ствен­ное на­ча­ло жиз­ни ни­же вре­мен­но­го, че­ло­ве­че­ско­го, ста­вить ве­ли­ко­да­ро­ви­тую Цер­ковь Хри­сто­ву ни­же есте­ствен­ных да­ров че­ло­ве­че­ско­го ума и жи­тей­ской прак­ти­че­ской де­я­тель­но­сти, ко­то­рые са­ми долж­ны, в свою оче­редь, быть освя­ще­ны и во­оду­шев­ле­ны Цер­ко­вью и ее ду­хом. Бы­ло бы крайне при­скорб­но, ес­ли [бы] при­шлось ска­зать всем ор­га­ни­за­ци­ям “Со­ю­за рус­ско­го на­ро­да” на­равне с ре­во­лю­ци­о­не­ра­ми и “ок­тяб­ри­ста­ми”, как древним (так­же иг­рав­шим по­ли­ти­че­скую роль) ор­га­ни­за­ци­ям книж­ни­ков, фа­ри­се­ев и сад­ду­ке­ев: “Го­ре вам, во­жди сле­пии, гла­го­лю­щии... иже аще кля­нет­ся ол­та­рем, ни­че­со­же есть, а иже кля­нет­ся да­ром, иже вер­ху его, дол­жен есть. Буи и сле­пии, что бо бо­лее, дар ли, или ол­тарь свя­тяй дар?” [Мф.23:16, 18-20]. В са­мом де­ле, наш пат­ри­о­тизм, как чув­ство есте­ствен­ное, бы­то­вое, жи­тей­ское, по­лу­ча­ет свое ис­тин­ное оду­шев­ле­ние и освя­ще­ние от веч­но­го, незем­но­го ду­ха и веч­ных свя­тых за­ве­тов Пра­во­слав­ной Церк­ви; наш пат­ри­о­тизм и на­ши пат­ри­о­ти­че­ские ор­га­ни­за­ции – это наш дар есте­ствен­ный, освя­ща­е­мый на ал­та­ре Церк­ви во сла­ву Бо­га, для спа­се­ния лю­би­мо­го на­ро­да. По­это­му сле­ду­ет спро­сить неко­то­рых чле­нов рус­ской пат­ри­о­ти­че­ской пар­тии, по ду­ху близ­ких к фа­ри­се­ям иудей­ским: “что бо­лее, дар ли или ол­тарь, свя­тяй дар?”...Итак, же­лая со­хра­нить идею сво­е­го пас­тыр­ско­го слу­же­ния чи­стой и неза­ви­си­мой ни от ка­ких част­ных пра­вил и ор­га­ни­за­ций, я как в са­мой де­я­тель­но­сти сво­ей, так и в по­уче­ни­ях не при­к­ло­нял Бо­же­ствен­но­го пра­во­слав­но-пас­тыр­ско­го на­ча­ла мо­е­го слу­же­ния под иго че­ло­ве­че­ской прак­ти­че­ской ра­бо­ты в учре­жде­нии ка­кой-ли­бо “пар­тии” по­ли­ти­че­ской, не поз­во­лял се­бе про­да­вать бес­цен­ный би­сер – Хри­ста – за три­де­сять среб­ре­ни­ков в уго­ду пред­ста­ви­те­лям ка­ких бы то ни бы­ло пар­тий, точ­но так же и в удо­вле­тво­ре­ние прак­ти­че­ской необ­хо­ди­мо­сти ор­га­ни­зо­вать на­род­но-мо­нар­хи­че­скую пар­тию. Мо­лит­ва, бо­го­слу­же­ние и на­ши по­уче­ния, ос­но­ван­ные на сло­ве Бо­жи­ем и рас­кры­вав­шие сущ­ность те­ку­щих жиз­нен­ных яв­ле­ний, – бы­ли до­ста­точ­но силь­ны, чтобы во­оду­ше­вить к ра­зум­ной и бла­го­твор­ной прак­ти­че­ской де­я­тель­но­сти ми­рян и неко­то­рых из рев­ност­ных свя­щен­ни­ков г. Са­ра­то­ва, ко­то­рые, как это и бы­ло им вполне свой­ствен­но и при­лич­но, со­глас­но ак­там 6 ав­гу­ста и 17 ок­тяб­ря, и ор­га­ни­зо­ва­ли “на­род­но-мо­нар­хи­че­скую пар­тию”. Но вра­ги Церк­ви Пра­во­слав­ной, ис­клю­чи­тель­ные так­же вра­ги Са­ра­тов­ско­го епи­ско­па, вся тем­ная ре­во­лю­ци­он­ная пе­чать ста­ра­лись все­гда и по­всю­ду пред­став­лять ме­ня ка­ким-то де­ма­го­гом, ор­га­ни­за­то­ром и пред­во­ди­те­лем “пар­тии”, все свое свя­щен­ное слу­же­ние и си­лу пас­тыр­ско­го сло­ва на­прав­ляв­шим ис­клю­чи­тель­но на пар­тий­ную ра­бо­ту, на по­ли­ти­че­скую аги­та­цию. Вви­ду та­кой лу­ка­вой про­па­ган­ды со сто­ро­ны зло­де­ев, уси­ли­вав­ших­ся при­ни­зить и опо­ро­чить свя­тость и вы­со­ту на­ше­го свя­ти­тель­ско­го слу­же­ния (го­во­рю о свя­то­сти не по лич­но­сти сво­ей ко­неч­но, а по осу­ществ­ле­нию на­ми идеи Свя­той Церк­ви и свя­то­му зва­нию), я стал в по­след­ние два го­да осо­бен­но в сво­их ре­чах от­те­нять сви­де­тель­ство свое и ве­ро­ва­ние, мо­гу­щее быть под­твер­жден­ным всей Са­ра­тов­ской Цер­ко­вью, что я “ни­ко­гда не был, не мо­гу быть и не бу­ду по­ли­ти­ком или ру­ко­во­ди­те­лем по­ли­ти­че­ской пар­тии, хо­тя бы и са­мой луч­шей из всех пар­тий в Рос­сии”. Ко­гда лу­ка­вая в дан­ном от­но­ше­нии аги­та­ция кра­моль­ни­ков, не ви­дя осо­бых по­след­ствий от сво­их уси­лий, ста­ла все бо­лее и бо­лее уси­лен­но кле­ве­тать, что мы во всех про­по­ве­дях, во всех бе­се­дах с на­ро­дом пря­мо уже буд­то бы го­во­рим: “бей жи­дов”, “бей ин­тел­ли­ген­цию”, “из­би­вай уча­щих­ся”, я про­сил г. гу­бер­на­то­ра по­сы­лать од­но­го или несколь­ких лиц из Гу­берн­ско­го прав­ле­ния или дру­гих ка­ких-ли­бо лиц на мои служ­бы и бе­се­ды, при­гла­шал в храм уче­ни­ков гим­на­зии, ре­а­ли­стов, се­ми­на­ри­стов для при­сут­ство­ва­ния в хра­ме и слу­ша­ния мо­их бе­сед. Все на­ши бе­се­ды име­ли чи­сто пас­тыр­ский ха­рак­тер и со­дер­жа­ние и по ха­рак­те­ру вре­ме­ни и со­бы­тию со­еди­ня­лись с ре­ли­ги­оз­ным и нрав­ствен­но-пси­хо­ло­ги­че­ским и бы­то­вым ана­ли­зом ненор­маль­ных яв­ле­ний на­ше­го вре­ме­ни; дей­стви­тель­но, весь­ма зна­чи­тель­ная часть на­ших ре­чей за 1905-й и 1906 го­ды бы­ла на­прав­ле­на про­тив зло­го ду­ха вре­ме­ни, на­чав­ше­го­ся у нас уже с по­ло­ви­ны 1904 го­да и осо­бен­но упор­но про­из­во­див­ше­го свой на­тиск про­тив Церк­ви Пра­во­слав­ной, про­тив всей де­я­тель­но­сти Са­ра­тов­ско­го епи­ско­па, про­тив до­ве­рия вла­стям, от ца­ря по­став­лен­ным. И са­ра­тов­ские, и дру­гие крас­ные га­зе­ты ста­ли на­зы­вать на­ши ре­чи и по­уче­ния пуб­ли­ци­сти­че­ски­ми, а не цер­ков­ны­ми (ка­кие, по­ду­ма­ешь, рев­ни­те­ли чи­сто­ты цер­ков­ной про­по­ве­ди и цер­ков­но­го на­зи­да­ния, а в сущ­но­сти, льсте­цы и змии лу­ка­вые!..).Чтобы об­ли­чить бес­стыд­ную ложь га­зет­ных при­служ­ни­ков зло­го ре­во­лю­ци­он­но­го ду­ха неко­то­рой ча­сти на­ше­го об­ще­ства, я и го­во­рил все­гда на­ро­ду в ка­фед­раль­ном со­бо­ре, во всех дру­гих хра­мах г. Са­ра­то­ва и дру­гих мест Са­ра­тов­ской епар­хии, что я, как пас­тырь Церк­ви, в ны­неш­нее тя­же­лое вре­мя, пол­ное ис­ку­ше­ний для ис­тин­но ве­ру­ю­щих чле­нов Пра­во­слав­ной Церк­ви, обя­зан всею си­лою ду­ха, всем пла­ме­нем рев­но­сти пас­тыр­ской вос­ста­вать про­тив рас­тле­ва­ю­ще­го ду­ха вре­ме­ни, об­ли­чать, ка­рать си­лою сло­ва Бо­жия и сло­ва пас­тыр­ско­го и ав­то­ри­те­том на­ше­го ве­ли­ко­го и страш­но­го слу­же­ния свя­ти­тель­ско­го вся­кие хищ­ни­че­ские пре­ступ­ные по­ку­ше­ния и стрем­ле­ния лю­тых вра­гов Церк­ви Пра­во­слав­ной, вра­гов Вер­хов­ной вла­сти Бо­го­по­став­лен­ной и пра­во­слав­но­го рус­ско­го на­ро­да. То же са­мое по­вто­ряю и те­перь, что я от­нюдь не умолк­ну, не пре­кра­щу, не ослаб­ну ни на од­ну йо­ту в сво­ей пас­тыр­ской ог­не­вой борь­бе со злым ду­хом вре­ме­ни, с гид­рой ре­во­лю­ции. И пусть умолк­нут лжи­вые и кле­вет­ли­вые уста куп­лен­ных слуг ре­во­лю­ции – я ска­жу им, как го­во­рил все­гда: вы за­ве­до­мо и со­зна­тель­но лже­те, на­зы­вая ме­ня на­род­ным пред­во­ди­те­лем, а не пра­во­слав­ным рус­ским пас­ты­рем, на­зы­ва­е­те “ор­га­ни­за­то­ром и ру­ко­во­ди­те­лем Са­ра­тов­ской мо­нар­хи­че­ской пар­тии”, а не пас­ты­рем – вдох­но­ви­те­лем свя­тых чувств люб­ви ко Хри­сту и Его Церк­ви, люб­ви к От­чизне и род­но­му на­ро­ду рус­ско­му; хо­тя и в том, в сущ­но­сти, нет ни­че­го низ­ко­го или пре­зрен­но­го, чтобы быть пред­во­ди­те­лем луч­шей ча­сти (“пар­тии”) на­род­ных масс или да­же ее ор­га­ни­за­то­ром, но этот жре­бий и это слу­же­ние несрав­нен­но мень­шие то­го слу­же­ния, ко­то­рое на нас воз­ло­же­но со­бо­ром свя­ти­те­лей: на­ше слу­же­ние, по­вто­ряю, есть ве­ли­кое пред­сто­я­ние у Жи­во­нос­но­го Ис­точ­ни­ка бла­го­да­ти и свя­тых ис­тин Хри­сто­вых, от­ку­да мы мо­жем про­ли­вать жи­ви­тель­ные струи све­та и ра­зу­ма, бла­го­дат­но­го ожив­ле­ния и оду­шев­ле­ния на все сто­ро­ны жиз­ни на­ро­да – ре­ли­ги­оз­но-цер­ков­ной, об­ще­ствен­ной, го­судар­ствен­ной, се­мей­ной... не огра­ни­чи­ва­ясь ка­кою-ли­бо част­ной груп­пой лю­дей с ее ор­га­ни­за­ци­ей. Итак, ка­жет­ся, те­перь мо­жет быть весь­ма по­нят­но, по­че­му мы го­во­ри­ли все­гда и бу­дем го­во­рить впредь, что мы слу­жи­ли и слу­жим в Са­ра­тов­ской пастве пра­во­слав­но­му на­ро­ду рус­ско­му, и в част­но­сти чле­нам Са­ра­тов­ско­го от­де­ла “Со­ю­за рус­ско­го на­ро­да”, не как ор­га­ни­за­тор или ру­ко­во­ди­тель “пар­тии” рус­ско­го на­ро­да, что, по­вто­ря­ем, уси­лен­но ста­ра­ют­ся при­пи­сать нам ле­вые пар­тии и крас­ные га­зе­ты, а имен­но как пра­во­слав­ный рус­ский пас­тырь, как до смер­ти вер­ный сын Пра­во­слав­ной Церк­ви и пра­во­слав­ной От­чиз­ны. Еще точ­нее, этим мы хо­тим объ­яс­нить и за­сви­де­тель­ство­вать пред все­ми, что в по­ня­тии “пра­во­слав­ный рус­ский пас­тырь, до смер­ти вер­ный сын Пра­во­слав­ной Церк­ви и пра­во­слав­ной От­чиз­ны” за­клю­ча­ет­ся неиз­ме­ри­мо боль­ше, чем в дроб­ном и со­вер­шен­но пре­хо­дя­щем по­ня­тии ру­ко­во­ди­те­ля, или ли­де­ра “на­род­но-мо­нар­хи­че­ской пар­тии” или пар­тии “Со­ю­за рус­ско­го на­ро­да”: пер­вое есть как бы объ­ем­лю­щая ли­ния или пло­щадь, а вто­рое объ­ем­ле­мая; пер­вое есть це­лое, вто­рое – часть. Но нам го­во­рят, что член “Со­ю­за рус­ско­го на­ро­да” суть вме­сте с тем и “вер­ный сын Церк­ви и Оте­че­ства”, – это уве­ре­ние мо­жет, ко­неч­но, хо­тя и не во всех слу­ча­ях, со­от­вет­ство­вать дей­стви­тель­но­сти, и од­на­ко же со­глас­но за­ко­нам ло­ги­ки, в дан­ном слу­чае мож­но бы­ло бы при всех дру­гих рав­ных усло­ви­ях го­во­рить лишь о ра­вен­стве при тож­де­стве или по­доб­но от­дель­ных ча­стей двух це­лых, а во­все не о ра­вен­стве са­мих це­лых или о их пол­ном сов­па­де­нии.Ко­неч­но, нель­зя от­ри­цать то­го, что сре­ди чле­нов пар­тии “Со­ю­за рус­ско­го на­ро­да” есть и мно­го вер­ных до смер­ти сы­нов Пра­во­слав­ной Церк­ви и пра­во­слав­ной От­чиз­ны; тем не ме­нее бы­ло бы край­ней неправ­дой ска­зать, что пар­тия “Со­ю­за рус­ско­го на­ро­да” рав­ня­ет­ся или сов­па­да­ет с Пра­во­слав­ной Цер­ко­вью и пра­во­слав­ным Оте­че­ством... По­сле этих рас­суж­де­ний весь­ма по­нят­но, ко­гда пра­во­слав­ный рус­ский пас­тырь, тем бо­лее пред­сто­я­тель Пра­во­слав­ной Церк­ви, с це­лью за­гра­дить уста кле­вет­ни­ков, вы­ве­сти из за­блуж­де­ния неко­то­рых и, быть мо­жет, со­блаз­ня­ю­щих­ся, ста­ра­ет­ся уве­рить и до­ка­зать, что он хо­тя и со­чув­ству­ет и со­дей­ству­ет наи­луч­ше­му осу­ществ­ле­нию це­лей и за­дач “рус­ской на­род­ной пар­тии”, од­на­ко же сам всей ду­шой и всем сво­им су­ще­ством при­над­ле­жит не “пар­тии”, а Пра­во­слав­ной Рос­сий­ской Церк­ви и пра­во­слав­но­му Оте­че­ству; он ста­ра­ет­ся уве­рить всех, что это про­стая слу­чай­ность или, вер­нее, пе­чаль­ная и да­же несчаст­ная необ­хо­ди­мость вре­ме­ни и об­сто­я­тель­ства, что ве­ли­кое и про­стран­ное мо­ре Пра­во­слав­ной Церк­ви и пра­во­слав­но­го Оте­че­ства бед­ные рус­ские лю­ди, как ма­лые де­ти, чер­па­ли и на­ли­ва­ли в мел­кие и хруп­кие со­су­ды сво­их “со­бра­ний”-“со­ю­зов” и пле­щут­ся в этих со­су­дах, как мел­кие рыб­ки; неко­то­рые из них, недаль­но­вид­ные, во­об­ра­жа­ют да­же, что они по-преж­не­му пла­ва­ют в ве­ли­ком Рос­сий­ском мо­ре – о! жал­кое дет­ское обо­льще­ние!От­ве­чая на при­вет­ствия “Со­ю­за рус­ско­го на­ро­да”, мы ча­сто на­зы­ва­ли со­во­куп­ность со­ю­зов рус­ско­го на­ро­да ве­ли­ким все­рос­сий­ским опол­че­ни­ем; мы и те­перь дер­жим­ся то­го же эпи­те­та – это дей­стви­тель­но на­ше вер­ное ду­хов­но мо­гу­чее опол­че­ние, спо­соб­ное дер­жать в стра­хе пест­рые пол­ки внут­рен­них вра­гов Рос­сии, – од­на­ко все же это толь­ко опол­че­ние. От­дель­ные “со­ю­зы” в раз­лич­ных го­ро­дах и се­лах Рос­сии – это от­дель­ные бо­е­вые ста­ны об­ще­го все­рос­сий­ско­го опол­че­ния. Но где же вся Свя­тая Русь, осе­ня­е­мая бла­го­дат­ным небом Пра­во­слав­ной Церк­ви? Она, бед­ная, по-преж­не­му, как и в са­мом на­ча­ле внут­рен­не­го пле­на, сто­ит оше­лом­лен­ная, при­сло­нив­шись у цер­ков­ной огра­ды; ли­цо ее те­перь как буд­то несколь­ко при­под­ня­то и как буд­то немно­го ожи­ви­лось при ви­де там и там со­би­ра­ю­ще­го­ся, дви­жу­ще­го­ся шум­но­го опол­че­ния, но взгляд ее рас­те­рян­ный, – она еще в за­бы­тьи. Но кто все­це­ло ожи­вит те­бя, род­ная Русь, кто обод­рит те­бя, кто воз­вра­тит твое ве­ли­кое внут­ренне мо­ре ду­ха и сил, ши­ро­ты и сво­бо­ды ду­хов­ной и на­цио­наль­ной к преж­ним об­шир­ным бе­ре­гам, чтобы твоя ве­ли­кая ду­ша, как во­ис­ти­ну мо­ре необъ­ят­ное, вновь ра­дост­ным све­том за­иг­ра­ла под бла­го­дат­ным небо­скло­ном и, свет­ло под ним бли­ста­ясь, яр­ко от­ра­жа­ла в се­бе Жи­во­нос­ное Солн­це?Все это я счел необ­хо­ди­мым из­ло­жить с воз­мож­ной об­сто­я­тель­но­стью в ви­де мо­ти­вов к ни­же­сле­ду­ю­ще­му мо­е­му про­ек­ту, име­ю­ще­му сво­ей це­лью объ­еди­нить пат­ри­о­тов-цер­ков­ни­ков с пат­ри­о­та­ми-со­юз­ни­ка­ми – для спа­се­ния Рос­сии.Я ду­маю, что ги­гант­скую ра­бо­ту спа­се­ния Рос­сии мож­но вы­пол­нить при по­сред­стве осо­бо­го Все­рос­сий­ско­го Брат­ства Жи­во­тво­ря­ще­го Кре­ста Гос­под­ня, к про­ек­ту об учре­жде­нии ко­е­го я и пе­ре­хо­жу.Нель­зя – преж­де все­го – не быть уве­рен­ным в том, что как ре­ли­ги­оз­ное на­стро­е­ние, так и пат­ри­о­ти­че­ское ни­ко­гда не укла­ды­ва­ет­ся цир­ку­ля­ра­ми, пар­ти­я­ми, уста­ва­ми. По­это­му, чтобы чув­ство пра­во­слав­ное, ре­ли­ги­оз­ное и свя­зан­ный с этим чув­ством ис­крен­ний на­род­ный пат­ри­о­тизм не оскорб­ля­лись и не угне­та­лись – как ор­га­ни­за­ци­я­ми, так и от­дель­ны­ми лич­но­стя­ми, поз­во­ля­ю­щи­ми го­во­рить се­бе от ор­га­ни­за­ций, – луч­ше все­го, чтобы ре­ли­ги­оз­ность и пат­ри­о­тизм име­ли пол­ную сво­бо­ду на ме­стах, а не ру­ко­вод­ство­ва­лись ис­клю­чи­тель­но цир­ку­ля­ра­ми и ука­за­ми, так как в по­след­нем слу­чае воз­ни­ка­ет но­вое “ве­дом­ство” – с упра­ва­ми, цир­ку­ля­ра­ми и “бу­доч­ни­ка­ми”...Мне ду­ма­ет­ся, что для до­сти­же­ния пло­до­твор­ной пат­ри­о­ти­че­ской де­я­тель­но­сти, энер­гии, про­яв­ле­ния пат­ри­о­ти­че­ской рев­но­сти – необ­хо­ди­ма преж­де все­го при­над­леж­ность пра­во­слав­ных рус­ских лю­дей не к “Со­ю­зу рус­ско­го на­ро­да” как пар­тии, а преж­де все­го – быть ис­тин­ным и вер­ным сы­ном Пра­во­слав­ной Все­рос­сий­ской Церк­ви. Пра­во­слав­ный рус­ский че­ло­век, ис­крен­но пре­дан­ный за­ве­там и пре­да­ни­ям Церк­ви, вполне по­слуш­ный ее ду­ху и ру­ко­во­ди­тель­ству, – есть наи­луч­ший и стой­кий за­щит­ник всей сво­ей пра­во­слав­ной От­чиз­ны.По­это­му при при­е­ме чле­нов в со­став “Со­ю­за Рус­ско­го На­ро­да” и в его от­де­лы сле­до­ва­ло бы преж­де все­го, при по­сред­стве пас­ты­рей, зна­ю­щих сво­их ду­хов­ных чад, при­ни­мать лишь ис­тин­но ве­ру­ю­щих, с жи­вым во­оду­шев­ле­ни­ем, с за­ве­та­ми и ду­хом пра­во­сла­вия, чтобы они бы­ли преж­де все­го лю­би­те­ли и рев­ни­те­ли пра­во­слав­ной ве­ры и Церк­ви, пла­мен­ные за­щит­ни­ки этой все­рос­сий­ской ду­ши на­род­ной, – то­гда они и явят­ся луч­шим опол­че­ни­ем внеш­ней го­судар­ствен­но­сти и всей на­шей пра­во­слав­ной От­чиз­ны.Меж­ду тем, как мне из­вест­но по на­ше­му Са­ра­тов­ско­му от­де­лу, а от­ча­сти и по дру­гим от­де­лам “Со­ю­за рус­ско­го на­ро­да”, – в чле­ны “Со­ю­за” по­сту­па­ют ча­сто ли­ца, ни­ко­гда не по­се­ща­ю­щие цер­ковь, са­мо­воль­но на­ру­ша­ю­щие смысл цер­ков­ных пра­вил, не слу­ша­ю­щие зо­ва Пра­во­слав­ной Церк­ви, – и ес­ли та­ких лю­дей бу­дет мно­го в “Со­ю­зе” – то ка­ко­во бу­дет по­ло­же­ние пас­ты­рей, ко­то­рые долж­ны го­во­рить о по­слу­ша­нии вер­ных за­ве­там Церк­ви?Есть, ко­неч­но, пас­ты­ри недо­стой­ные – но это во­прос дру­гой. Та­кие бу­дут бес­по­лез­ны и для пат­ри­о­ти­че­ских це­лей.Из все­го из­ло­жен­но­го я мо­гу сде­лать лишь сле­ду­ю­щий вы­вод:Чтобы в со­став “ Со­ю­за рус­ско­го на­ро­да” всту­па­ли дей­стви­тель­но наи­луч­шие рус­ские лю­ди, ис­тин­но пра­во­слав­ные, во­об­ще – рев­ни­те­ли рус­ско­го бла­го­че­стия, а сле­до­ва­тель­но и ис­крен­но ре­ли­ги­оз­ные во­оду­шев­лен­ные пат­ри­о­ты, – необ­хо­ди­мо, чтобы весь этот со­став про­хо­дил чрез гор­ни­ло цер­ков­ное, чтобы их зна­че­ние под­чи­ня­лось из­вест­но­го ро­да за­ве­там, го­во­ри­ло о пол­ном со­от­но­ше­нии ду­ху пра­во­сла­вия и Уста­ву Пра­во­слав­ной Все­рос­сий­ской Церк­ви. То­гда толь­ко этих лю­дей и удо­ста­и­вать зва­ни­ем чле­на “Со­ю­за рус­ско­го на­ро­да” как пра­во­слав­но-ре­ли­ги­оз­ных по­ли­ти­че­ских де­я­те­лей, как ис­тин­ных за­щит­ни­ков пра­во­слав­ной От­чиз­ны.Это­го мож­но до­стиг­нуть чрез осо­бую, так ска­зать, филь­тров­ку, осу­ще­ствить ко­то­рую мож­но бы по­сред­ством учре­жде­ния вы­ше­ука­зан­но­го ис­тин­но пра­во­слав­но­го “Все­рос­сий­ско­го Брат­ства Жи­во­тво­ря­ще­го Кре­ста Гос­под­ня”.За­да­ча, ко­то­рая пред­сто­ит всем рев­ни­те­лям Церк­ви и ду­хо­вен­ству в осо­бен­но­сти, огра­ни­чи­ва­ет­ся не од­ной за­щи­той су­ще­ству­ю­ще­го – нуж­но ду­мать о неот­лож­ном при­сту­пе к со­зи­да­тель­ной де­я­тель­но­сти. Ес­ли совре­мен­ная го­судар­ствен­ность по­тер­пе­ла та­кое раз­ру­ше­ние, то, ко­неч­но, по­то­му, что мно­го бы­ло в ней лож­но­го, по­стро­ен­но­го на ос­но­вах, чуж­дых цер­ков­ным на­ча­лам: го­судар­ствен­ные уста­нов­ле­ния, осо­бен­но по­след­не­го вре­ме­ни, учре­жда­лись со­вер­шен­но не справ­ля­ясь с го­ло­сом Церк­ви. Да­же чи­сто цер­ков­ные во­про­сы, как на­при­мер освя­ще­ние со­ю­за брач­но­го, и те ре­ша­лись не толь­ко не вы­слу­шав го­ло­са Церк­ви, но пря­мо в про­тив­ность всем из­вест­ным цер­ков­ным ка­но­нам. За­да­ча на­ша – со­зи­да­тель­ная: до­мо­стро­и­тель­ство ес­ли не це­ло­го го­су­дар­ства, то для на­ча­ла хо­тя бы при­хо­да на ис­тин­но пра­во­слав­ных на­ча­лах – при­хо­да, как пер­во­на­чаль­ной ячей­ки го­су­дар­ства, как осо­бо­го ав­то­ном­но­го брат­ства.И вот для спа­се­ния Церк­ви, для спа­се­ния Ро­ди­ны все жи­вые си­лы пра­во­слав­но­го рус­ско­го на­ро­да долж­ны, стрях­нув свой ду­хов­ный сон, вос­пря­нуть и спло­тить­ся под зна­ме­нем Кре­ста: в каж­дом при­хо­де со­здать брат­ства, ко­то­рые долж­ны быть ис­тин­но-пра­во­слав­ны­ми об­щи­на­ми, ко­то­рые долж­ны спло­тить в од­ну стой­кую еди­ни­цу всех, остав­ших­ся вер­ны­ми Церк­ви Пра­во­слав­ной, под­дер­жать дух лю­дей ко­леб­лю­щих­ся, но еще не по­те­ряв­ших свя­зи с Цер­ко­вью, разо­рвать связь их с вра­га­ми Церк­ви Хри­сто­вой и рус­ской го­судар­ствен­но­сти, от­де­лить их от этих вра­гов рез­кой чер­той.Брат­ство долж­но сле­дить за все­ми воз­ни­ка­ю­щи­ми во­про­са­ми те­ку­щей го­судар­ствен­ной и цер­ков­ной жиз­ни, раз­ре­шать эти во­про­сы в ду­хе тех на­чал, ко­им слу­жит Брат­ство, и воз­ла­гать на сво­их чле­нов ис­пол­не­ние сво­их ре­ше­ний.В по­след­нее вре­мя сре­ди луч­ше­го на­ше­го рус­ско­го об­ще­ства чув­ству­ет­ся за­мет­ный по­во­рот. Мно­гие об­ра­ти­лись к Церк­ви как к при­бе­жи­щу от ре­во­лю­ци­он­ных бурь и вол­не­ний на­ше­го вре­ме­ни. Этим необ­хо­ди­мо немед­ля, без вся­ких про­во­ло­чек во вре­ме­ни, вос­поль­зо­вать­ся всем, рев­ну­ю­щим о бла­ге, о спа­се­нии Рос­сии.В чле­ны Брат­ства при­ни­мать под клят­ва­ми, как это бы­ло в ста­ри­ну, при де­я­тель­ном непо­сред­ствен­ном уча­стии пас­ты­рей, дей­стви­тель­но наи­луч­ших лю­дей, вби­ра­ю­щих, как здо­ро­вая поч­ва, со­ки из дру­гих лю­дей со­от­вет­ствен­но­го ду­ха и на­прав­ле­ния, а уже из это­го обиль­но­го ко­лод­ца – Все­рос­сий­ско­го при при­ход­ских церк­вях Брат­ства – “Со­юз рус­ско­го на­ро­да”, как ор­га­ни­за­ция, мог бы чер­пать здо­ро­вых и во­оду­шев­лен­ных де­я­те­лей, ко­то­рые мо­гут со­ста­вить мно­го­чис­лен­ные ор­га­ни­за­ции.Брат­ства ор­га­ни­зу­ют­ся во всех окру­гах гу­бер­нии; в каж­дом гу­берн­ском го­ро­де свое ав­то­ном­ное Брат­ство; устав об­щий для всех.Та­кое опол­че­ние – Все­рос­сий­ское Брат­ство, во­оду­шев­ля­е­мое веч­ны­ми за­ве­та­ми Свя­той Церк­ви, дей­стви­тель­но мо­жет спа­сти Рос­сию, так как за ним бу­дут сто­ять об­щие на­род­ные мас­сы, до­се­ле, бла­го­да­ре­ние Бо­гу, в це­лом пре­дан­ные свя­той ве­ре и Церк­ви. То­гда и по­ли­ти­че­ская де­я­тель­ность бу­дет ис­хо­дить от лиц, име­ю­щих глу­бо­кую связь с Цер­ко­вью, бу­дет на­прав­лять­ся и осу­ществ­лять­ся ис­крен­ни­ми рев­ни­те­ля­ми – ее сы­на­ми и по­слуш­ни­ка­ми.То­гда пре­кра­тит­ся на­ко­нец про­кля­тие Рус­ской ис­то­рии по­след­не­го двух­сот­ле­тия – рознь меж­ду [2 сло­ва нрзб.] ин­тел­ли­ген­ци­ей и на­ро­дом.Ор­га­ни­за­цию “Со­ю­за” по­ста­вить в за­ви­си­мость от Брат­ства; ес­ли Брат­ство ко­го-ли­бо ис­клю­чит из сво­е­го со­ста­ва, то ис­клю­чен­ный не мо­жет быть чле­ном “Со­ю­за”, точ­но так же – кто со­сто­ит уже чле­ном “Со­ю­за”, но за что-ли­бо бу­дет ис­клю­чен из Брат­ства, тем са­мым ис­клю­ча­ет­ся и из “Со­ю­за”.Пред­се­да­те­ли от­де­лов “Со­ю­за” из­би­ра­ют­ся Брат­ством, сов­мест­но с со­ста­вом и при уча­стии всех чле­нов “Со­ю­за”.Брат­ство, как вы­ше ска­за­но, на­хо­дит­ся в гу­берн­ском го­ро­де, его бли­жай­шие от­де­лы – в уезд­ных го­ро­дах и за­тем уже – во всех при­хо­дах; уезд­ные и при­ход­ские от­де­лы долж­ны быть ав­то­ном­ны­ми по сво­ей мест­ной прак­ти­че­ской де­я­тель­но­сти и за­ви­сеть от гу­берн­ских лишь в смыс­ле ру­ко­во­ди­тель­ства и кон­тро­ля, а так­же про­вер­ки о со­от­вет­ствии этой де­я­тель­но­сти с пра­ви­ла­ми и уста­вом цен­траль­ных братств, для ка­ко­вой це­ли необ­хо­ди­мо, чтобы цен­траль­ные брат­ства по­сы­ла­ли в уез­ды как мож­но ча­ще сво­их чле­нов.Вот, в об­щих чер­тах, мои идеи и пред­по­ло­же­ния, кои, по мо­е­му глу­бо­ко­му убеж­де­нию, спо­соб­ны объ­еди­нить пат­ри­о­тов-цер­ков­ни­ков с пат­ри­о­та­ми-со­юз­ни­ка­ми, чтобы те и дру­гие име­ли од­ну Ма­терь – Пра­во­слав­ную Все­рос­сий­скую Цер­ковь.В за­клю­че­ние, чтобы еще бо­лее от­те­нить идею пра­во­слав­ной цер­ков­но­сти в рус­ском пат­ри­о­тиз­ме, я вос­поль­зу­юсь в дан­ном слу­чае не толь­ко за­ве­та­ми Церк­ви и мо­и­ми пас­тыр­ски­ми убеж­де­ни­я­ми, но и сло­ва­ми од­но­го из тех свет­ских “про­ро­ков”, ко­то­рые от­ли­ча­лись по­ни­ма­ни­ем ре­ли­ги­оз­но­го ду­ха рус­ско­го на­ро­да, а так­же и др. его луч­ших чувств; я имею в ви­ду пре­крас­ное сти­хо­тво­ре­ние В.А. Жу­ков­ско­го “Пе­ри и Ан­гел”; са­мый текст это­го сти­хо­тво­ре­ния на­хо­дит­ся, ка­жет­ся, в 5-м то­ме со­чи­не­ний Жу­ков­ско­го, ку­да я и от­сы­лаю же­ла­ю­щих про­честь его в под­лин­ни­ке. Здесь же при­ве­ду тол­ко­ва­ние это­го сти­хо­тво­ре­ния, сде­лан­ное прис­но­па­мят­ным свя­ти­те­лем Фе­о­фа­ном, за­твор­ни­ком Вы­шен­ским. Вот как изъ­яс­ня­ет сти­хо­тво­ре­ние Прео­свя­щен­ный Фе­о­фан: “Пе­ри – дух, один из увле­чен­ных к от­па­де­нию от Бо­га, опом­нил­ся и во­ро­тил­ся в рай. Но, при­ле­тев к две­рям его, на­хо­дит их за­пер­ты­ми. Ан­гел – страж их го­во­рит ему: есть на­деж­да, что вой­дешь, но при­не­си до­стой­ный дар. По­ле­тел Пе­ри на зем­лю. Ви­дит во­и­на. Уми­ра­ет доб­лест­ный во­ин и в сле­зах пред­смерт­ных мо­лит Бо­га об Оте­че­стве. Эту сле­зу под­хва­тил Пе­ри и несет. При­нес, но две­ри не от­во­ри­лись. Ан­гел го­во­рит ему: хо­рош дар, но не си­лен от­во­рить для те­бя две­ри рая. Это вы­ра­жа­ет, что все доб­ро­де­те­ли граж­дан­ские хо­ро­ши, но од­ни не ве­дут в рай. Ле­тит Пе­ри опять на зем­лю. Ви­дит мор. Уми­ра­ет кра­са­вец. Его неве­ста уха­жи­ва­ет за ним с са­мо­от­вер­же­ни­ем, но за­ра­жа­ет­ся и са­ма. И толь­ко что успе­ла за­крыть ему гла­за, как и са­ма па­ла ему на грудь мерт­вою. Бы­ли сле­зы и тут. Пе­ри под­хва­тил од­ну и несет, но две­ри рая и за эту не от­во­ри­лись. Ан­гел го­во­рит ему: хо­рош дар, но один не си­лен от­во­рить для те­бя неба. Это зна­чит, что се­мей­ные доб­ро­де­те­ли од­ни то­же не при­во­дят в рай. Ищи. Есть на­деж­да. Пе­ри – опять на зем­лю. На­шел ко­го-то ка­ю­ще­го­ся. Взял его сле­зу и несет. И преж­де чем при­бли­зил­ся к раю, все две­ри его бы­ли уже от­во­ре­ны для него”.Эта по­э­ма яс­но убеж­да­ет нас, что все раз­но­об­раз­ные де­я­тель­но­сти – об­ще­ствен­ная, го­судар­ствен­ная, се­мей­ная – все долж­но во­оду­шев­лять­ся ко­рен­ным ду­хом ре­ли­ги­оз­но­сти, ни­кем не стес­ня­е­мой.Ду­ма­ет­ся, что я из­ла­гаю не толь­ко свои лич­ные идеи и на­стро­е­ния, но и яв­ля­юсь вы­ра­зи­те­лем на­стро­е­ний мно­гих вер­ных сы­нов Свя­той Церк­ви.Огра­ни­чен­ность вре­ме­ни, остав­ше­го­ся до от­кры­тия съез­да, ли­ша­ет ме­ня, к со­жа­ле­нию, воз­мож­но­сти бо­лее ши­ро­ко раз­вить под­ня­тый в сей за­пис­ке во­прос – об объ­еди­не­нии всех пат­ри­о­тов под стя­гом Все­рос­сий­ско­го Брат­ства Кре­ста Гос­под­ня. Но ес­ли бы съез­ду угод­но бы­ло оста­но­вить на нем свое вни­ма­ние – я охот­но го­тов в бу­ду­щем при­нять по­силь­ное уча­стие и [ока­зать] воз­мож­ную по­мощь в де­таль­ной его раз­ра­бот­ке и за­тем про­ве­де­нии в жизнь в пре­де­лах вве­рен­ной мне епар­хии.Не мо­гу, од­на­ко, здесь же не по­же­лать, чтобы съезд еще до раз­ра­бот­ки пред­ло­жен­но­го во­про­са – те­перь же оза­бо­тил­ся ис­прав­ле­ни­ем хо­тя неко­то­рых весь­ма су­ще­ствен­ных недо­стат­ков “Со­ю­за” в зна­чи­тель­ной сте­пе­ни ме­ша­ю­щих его раз­ви­тию; так, необ­хо­ди­мо тща­тель­но пе­ре­смот­реть § 3 про­грам­мы “Со­ю­за”, по­яв­ле­ние ко­то­ро­го в на­сто­я­щей его ре­дак­ции я объ­яс­няю лишь пе­чаль­ным недо­ра­зу­ме­ни­ем. А к че­му при­во­дит этот па­ра­граф – по­ка­зы­ва­ет та­кой факт, что в од­ном, на­при­мер, из уезд­ных го­ро­дов Са­ра­тов­ской епар­хии пред­се­да­те­лем от­де­ла “Со­ю­за рус­ско­го на­ро­да” со­сто­ит рас­коль­ник. Ка­кое, спра­ши­ва­ет­ся, воз­мож­но уча­стие пра­во­слав­ных пас­ты­рей в от­де­ле “Со­ю­за”, пред­се­да­те­лем ко­е­го со­сто­ит, быть мо­жет, и хо­ро­ший че­ло­век, но по ду­хов­но­му скла­ду, ве­ро­ва­ни­ям и убеж­де­ни­ям – враж­деб­ный к Ма­те­ри на­шей – Церк­ви Пра­во­слав­ной? Во­об­ще в Са­ра­тов­ской епар­хии, весь­ма за­ра­жен­ной рас­ко­лом, по­доб­ные фак­ты толь­ко вре­дят на­ше­му об­ще­му де­лу и во вся­ком слу­чае не мо­гут слу­жить про­цве­та­нию “Со­ю­за” и его от­де­лов.Же­ла­тель­но бы да­лее вы­слу­шать от­но­ше­ние съез­да к по­ве­де­нию неко­то­рых чле­нов “Со­ю­за рус­ско­го на­ро­да”, до­пус­ка­ю­щих... ино­гда в крайне несдер­жан­ных, некор­рект­ных вы­ра­же­ни­ях кри­ти­ку свя­ти­те­лей, предъ­яв­ле­ние им все­воз­мож­ных тре­бо­ва­ний от име­ни “Со­ю­за”, что по­ис­ти­не – ес­ли ис­хо­дит дей­стви­тель­но от “Со­ю­за” – как буд­то при­рав­ни­ва­ет дух и на­прав­ле­ние это­го “Со­ю­за” к Го­судар­ствен­ной Ду­ме – с ее тре­бо­ва­ни­я­ми, за­про­са­ми и т.д.А меж­ду тем по за­ко­нам, ка­за­лось бы обя­за­тель­ным для чле­нов, по­ста­вив­ших на сво­ем зна­ме­ни, меж­ду про­чим, и охра­ну Пра­во­слав­ной Церк­ви, – ни­ка­кая ор­га­ни­за­ция не мо­жет предъ­яв­лять “тре­бо­ва­ний” к свя­ти­те­лям Церк­ви, а тем бо­лее – учи­нять про­из­воль­ные “су­ды” над ни­ми, ибо епи­скоп под­ле­жит толь­ко и ис­клю­чи­тель­но су­ду Со­бо­ра свя­ти­те­лей.При­зы­ваю Бо­жие бла­го­сло­ве­ние на пред­сто­я­щие тру­ды съез­да “Объ­еди­нен­но­го рус­ско­го на­ро­да” – в ду­хе ве­ры и Пра­во­слав­ной Все­рос­сий­ской Церк­ви... Тру­ды пред­сто­ят нема­лые: гу­сто на­вис­ший ту­ман мут­ной мглой об­ло­жил нас кру­гом... Со­зда­тель, не ли­ши нас Род­но­го Неба, спо­до­би нас вновь уви­деть оза­ря­ю­щие и со­гре­ва­ю­щие лу­чи Жи­во­нос­но­го на­ше­го Солн­ца... И вновь воз­вра­тить­ся к дан­ным То­бой нам ве­ли­ким бе­ре­гам!Са­ра­товАп­ре­ля 1907 го­да» // ГАСО. Ф. 1132, оп. 1, д. 102, л. 1-16.[36] Газ. «Рос­си­я­нин». 1907. 10 июня. № 1. С. 3-4.[37] Там же. 25 де­каб­ря. № 76. С. 3.[38] То­боль­ские епар­хи­аль­ные ве­до­мо­сти. 1918. № 26-27-28. С. 239.[39] Газ. «Рос­си­я­нин». 1907. 5 ав­гу­ста. № 23. С. 3.[40] Там же. 19 ав­гу­ста. № 27. С. 1.[41] Там же. 1908. 12 ав­гу­ста. № 85. С. 1.[42] Ис­точ­ник во­ды жи­вой. Жиз­не­опи­са­ние свя­то­го пра­вед­но­го от­ца Иоан­на Крон­штадт­ско­го. СПб., 1999. С. 794.[43] Там же. С. 795.[44] ЦА ФСБ Рос­сии. Д. Р-48566. Т. 8, л. 15, 38.[45] ГАРФ. Ф. 9452, оп. 1, д. 119, л. 56.В сво­ей за­пис­ке Им­пе­ра­то­ру они пи­са­ли: «Рус­ская Пра­во­слав­ная Цер­ковь ока­за­лась в тя­же­лом и крайне опас­ном по­ло­же­нии вслед­ствие мно­гих при­чин.Преж­де все­го боль­шин­ство при­ход­ских об­щин не име­ет под­го­тов­лен­ных к вы­со­ко­му слу­же­нию пас­ты­рей, так как Ду­хов­ные се­ми­на­рии по­те­ря­ли свой ду­хов­ный об­лик. Это при­ве­ло к со­вер­шен­но­му раз­об­ще­нию свя­щен­ни­ков с паства­ми и епи­ско­па­ми, ар­хи­пас­ты­рей с при­хо­да­ми и к рав­но­ду­шию об­ще­ства и на­ро­да к де­лам Церк­ви и при­хо­да; по­это­му ис­чез­ло и еди­не­ние меж­ду рус­ски­ми людь­ми. И епи­ско­пы, эти ру­ко­во­ди­те­ли жиз­ни це­лых епар­хий, са­ми по­лу­чив вос­пи­та­ние в та­ких несо­вер­шен­ных се­ми­на­ри­ях и ака­де­ми­ях, вос­хо­дят к сво­е­му вы­со­ко­му и от­вет­ствен­но­му слу­же­нию без необ­хо­ди­мо­го цер­ков­но-жиз­нен­но­го опы­та, так как при­хо­дят к епи­скоп­ству глав­ным об­ра­зом по служ­бе в тех же ду­хов­но-учеб­ных за­ве­де­ни­ях, а не пас­тыр­ской и об­ще­ствен­ной ра­бо­той.Вто­рая при­чи­на – неожи­дан­ность и тяж­кие по­след­ствия за­ко­на 17 ап­ре­ля 1905 го­да о сво­бо­де всех ве­ро­ис­по­ве­да­ний. За­ко­ном не бы­ла преду­смот­ре­на от­вет­ствен­ность тех, ко­то­рые зло­на­ме­рен­но и на­силь­ствен­но бу­дут со­вра­щать пра­во­слав­ных в ино­сла­вие и рас­кол. Сво­бо­да ве­ро­ис­по­ве­да­ний тот­час же пре­вра­ти­лась в сво­бо­ду и без­на­ка­зан­ность со­вра­ще­ний, что неми­ну­е­мо по­тряс­ло гос­под­ству­ю­щую в го­су­дар­стве ве­ру и по­ста­ви­ло Цер­ковь в усло­вия жиз­ни го­раз­до бо­лее тяж­кие, чем у лю­бой сек­ты, ибо каж­дая сек­та ста­ла те­перь сво­бод­ной юри­ди­че­ски и са­мо­сто­я­тель­ной в сво­их пра­вах. За­ви­си­мой, бес­прав­ной и несво­бод­ной сде­ла­лась толь­ко гос­под­ству­ю­щая Пра­во­слав­ная Цер­ковь, че­го, ко­неч­но, ни­ко­гда не пред­по­ла­гал за­ко­но­да­тель и за­кон 17 ап­ре­ля 1905 го­да.Тре­тья при­чи­на – пе­ре­ход­ное со­сто­я­ние в жиз­ни и де­я­тель­но­сти выс­шей рус­ской цер­ков­ной вла­сти. Все те­перь воз­ла­га­ют свои на­деж­ды на Все­рос­сий­ский Цер­ков­ный Со­бор. Свя­тей­ший Си­нод, вы­ра­бо­тав по­ло­же­ния и во­про­сы для Со­бо­ра в Пред­со­бор­ном при­сут­ствии, по необ­хо­ди­мо­сти, в ожи­да­нии Со­бо­ра при­оста­но­вил про­ве­де­ние ка­ких бы то ни бы­ло ре­форм и как бы за­мер в сво­ей де­я­тель­но­сти. Меж­ду тем мы ви­дим край­нюю необ­хо­ди­мость и неот­лож­ность неко­то­рых из та­ких ре­форм. Мо­гут [ли], в са­мом де­ле, рус­ские епар­хии, Рус­ская Цер­ковь и на­род в столь бед­ствен­ное вре­мя оста­вать­ся в вы­жи­да­тель­ном по­ло­же­нии? Мыс­ли­мо ли, с дру­гой сто­ро­ны, в ре­во­лю­ци­он­ные го­да со­би­рать Цер­ков­ный Со­бор, ко­гда столь­ко сто­ле­тий не бы­ло Со­бо­ров и тре­бу­ет­ся на нем ре­шить ос­нов­ные во­про­сы жиз­ни Церк­ви...» // ГАСО. Ф. 1132, оп. 1, д. 73, л. 1-5.Да­лее епи­ско­пы вы­ра­жа­ли мне­ние о невоз­мож­но­сти про­ве­де­ния в на­сто­я­щий мо­мент Цер­ков­но­го Со­бо­ра, для ко­то­ро­го тре­бу­ет­ся энер­гич­ная под­го­тов­ка, на ко­то­рую по­на­до­бит­ся не ме­нее го­да, спе­ци­аль­но по­свя­щен­но­го это­му во­про­су. Епи­ско­пы пред­ло­жи­ли со­звать сес­сию Си­но­да «для про­ве­де­ния необ­хо­ди­мых ре­форм и под­го­то­ви­тель­ных к Со­бо­ру ме­ро­при­я­тий» //ГАРФ. Ф. 9452, оп. 1, д. 119, л. 57.Они пред­ло­жи­ли уво­лить на по­кой «пре­ста­ре­лых и неде­я­тель­ных ар­хи­ере­ев*, ко­то­рые как пра­ви­те­ли непри­год­ны в пе­ре­жи­ва­е­мое осо­бо тя­же­лое вре­мя... Необ­хо­ди­мо вве­сти во всех епар­хи­ях при­ход­скую ре­фор­му или, луч­ше ска­зать, та­кую фор­му ожив­ле­ния при­ход­ской де­я­тель­но­сти, ко­то­рая до­пу­сти­ма до со­зы­ва Цер­ков­но­го Со­бо­ра и в со­сто­я­нии дать воз­мож­ность епи­ско­пам объ­еди­нить и спло­тить ду­хо­вен­ство меж­ду со­бой и с при­хо­жа­на­ми и ор­га­ни­зо­вать об­ще­ствен­ную борь­бу с без­нрав­ствен­но­стью и сти­хий­но рас­про­стра­ня­ю­щим­ся пьян­ством. Учре­жде­ние при­ход­ских со­ве­тов или братств неми­ну­е­мо по­ста­вит пас­ты­рей во гла­ве при­хо­дов и ру­ко­во­ди­те­ля­ми на­ро­да, сбли­зит их с епи­ско­па­ми, ко­то­рые для про­ве­де­ния ре­форм бу­дут вы­нуж­де­ны ор­га­ни­зо­вать пас­тыр­ские со­бра­ния, съез­ды ду­хо­вен­ства и ми­рян, пуб­лич­но бе­се­до­вать со сво­ею паст­вою, на­прав­лять де­я­тель­ность и цер­ков­ную жизнь всей епар­хии и т.д. Эта ре­фор­ма крайне необ­хо­ди­ма глав­ным об­ра­зом для объ­еди­не­ния ве­ру­ю­ще­го рус­ско­го на­ро­да меж­ду со­бою и с пас­ты­ря­ми и ар­хи­пас­ты­ря­ми, для борь­бы объ­еди­нен­ны­ми си­ла­ми с совре­мен­ны­ми дви­же­ни­я­ми, со­вра­ще­ни­я­ми и без­нрав­ствен­но­стью и для вра­зум­ле­ния мо­ло­до­го по­ко­ле­ния. Без со­от­вет­ству­ю­щей фор­мы при­ход­ской жиз­ни, как уже вы­ше ска­за­но, нель­зя ор­га­ни­зо­вать вы­бо­ры ми­рян на Цер­ков­ный Со­бор...*(Это их пред­ло­же­ние вы­зва­ло боль­шое бес­по­кой­ство у неко­то­рых ар­хи­ере­ев, осо­бен­но у тех, кто чув­ство­вал се­бя не осо­бен­но твер­до в об­ла­сти де­ла­ния цер­ков­но­го или нрав­ствен­но­сти. Од­ним из пер­вых был уво­лен бу­ду­щий об­нов­ле­нец и раз­ру­ши­тель Церк­ви, пер­вый ви­ка­рий Санкт-Пе­тер­бург­ской епар­хии епи­скоп Нарв­ский Ан­то­нин (Гра­нов­ский). Ар­хи­епи­скоп Псков­ский и Пор­хов­ский Ар­се­ний (Стад­ниц­кий) пи­сал по это­му по­во­ду в сво­ем днев­ни­ке: «Гу­ляя по­сле обе­да, я встре­тил­ся с Ан­то­ни­ном, ко­то­рый жа­ло­вал­ся на физи­че­ское недо­мо­га­ние и ду­шев­ное. Я ду­маю, что тут име­ют вли­я­ние “бе­ды над стар­цем” [мит­ро­по­ли­том Ан­то­ни­ем (Вад­ков­ским)], с ко­то­рым свя­за­но и его бла­го­по­лу­чие. “Ис­и­дор Ми­хай­лов­ский [епи­скоп Ми­хай­лов­ский, ви­ка­рий Ря­зан­ской епар­хии Ис­и­дор (Ко­ло­ко­лов) – за без­нрав­ствен­ные по­ступ­ки в 1911 го­ду был уво­лен от долж­но­сти ви­кар­но­го епи­ско­па. В 1918 го­ду рас­стре­лян боль­ше­ви­ка­ми в г. Вят­ке.] пы­сав менi, що в Москвi хо­дят слу­хи, що Вос­тор­гов ско­ро возь­мет­ся и за менi”...В 7 ча­сов ве­че­ра за­шел ко мне Пр<ео­свя­щен­ный> Ан­то­нин, мрач­ный и воз­ды­ха­ю­щий. Я хо­тел бы­ло уте­шить его. Он мне и ска­зал: “Вы зна­е­те, що те­перь я уже не Нарв­ский”. – “А ка­кой же? Не Пскiвский ли?” – “Я тiлько що вiд стар­ца, ко­то­рый и ска­зав менi цар­скую во­лю, пе­ре­дан­ную через обер-про­ку­ро­ра, що бы я шу­кав собi мiсто”. Те­перь толь­ко я по­нял, что он не шу­тит. Ока­зы­ва­ет­ся, в пят­ни­цу обер-про­ку­рор был на обыч­ном до­кла­де у Го­су­да­ря, и он два­жды ска­зал обе­ру об уволь­не­нии Пр<ео­свя­щен­но­го> Ан­то­ни­на, а обер-про­ку­рор вче­ра пе­ре­дал мит­ро­по­ли­ту, а мит­ро­по­лит се­го­дня Пр<ео­свя­щен­но­му> Ан­то­ни­ну, а по­след­ний – непо­сред­ствен­но мне. “Що я те­перь бу­ду ро­бить, – воз­ды­хал Пр-й. – Ку­да я пiду? Як бы менi оста­ви­лы в Лаврi – то ще нiчо­го...” ...За­хо­дил к Пр-му Ан­то­ни­ну. Он дре­мал в по­сте­ли и все сто­нал. При­зна­юсь – вся об­ста­нов­ка опаль­но­го ар­хи­ерея про­из­ве­ла на ме­ня силь­ное впе­чат­ле­ние. В спальне – по­лу­мрак от при­кры­той элек­три­че­ской лам­пы, гро­мад­ней­шая кро­вать (пал­ла­ди­ев­ская), а на ней – гро­мад­ней­шая фигу­ра Пр-го, с по­лу­от­кры­ты­ми гла­за­ми, сто­ну­ще­го. Он, еле дви­гая язы­ком, го­во­рил, что был у обер-про­ку­ро­ра, ко­то­рый пе­ре­дал ему во­лю цар­скую об уда­ле­нии его на по­кой, что эта во­ля долж­на быть ис­пол­не­на и что ему вско­ре нуж­но по­дать про­ше­ние об ухо­де...» // ГАРФ. Ф. 9452, оп. 1, д. 119, л. 48 об, 62 об.Мит­ро­по­лит Санкт-Пе­тер­бург­ский Ан­то­ний, на ко­то­ро­го па­да­ла ви­на за по­пусти­тель­ство епи­ско­пу Ан­то­ни­ну, пы­та­ясь оправ­дать­ся, пи­сал обер-про­ку­ро­ру Из­воль­ско­му: «Раз Го­су­дарь им недо­во­лен и сей­час это вы­ра­жа­ет, как узнал вче­ра от Вас, то раз­го­во­ру тут ни­ка­ко­го быть не мо­жет. Его мож­но уда­лить. Но на ме­ня здесь все же па­да­ет ви­на, что я тер­пел че­ло­ве­ка, на ко­то­ро­го па­да­ют, по-ви­ди­мо­му, тя­же­лые об­ви­не­ния. В оправ­да­ние се­бя мо­гу ска­зать, что я знаю непро­сти­тель­ные ошиб­ки Прео­свя­щен­но­го Ан­то­ни­на, но знаю то хо­ро­шее, что в нем крепнет и крепнет. Из него вы­ра­ба­ты­ва­ет­ся хо­ро­ший ар­хи­ерей. Уда­лить че­ло­ве­ка, Го­су­да­рю неугод­но­го, – де­ло пра­виль­ное, но без вме­ша­тель­ства Гер­мо­ге­на и Се­ра­фи­ма. Тут для ме­ня са­мое непе­ре­ва­ри­мое. Они хо­тят по­спеш­но пред­став­лять Си­но­ду к уволь­не­нию мно­гих ар­хи­ере­ев – до 15-ти, по до­шед­шим до ме­ня слу­хам... Ес­ли мож­но, на­до удер­жать на­зван­ных иерар­хов от осу­ществ­ле­ния за­ду­ман­ных ими пла­нов...» // РГИА. Ф. 1569, оп. 1, д. 35, л. 24-25.)Сле­ду­ет по­спе­шить с ор­га­ни­за­ци­ей мис­си­о­нер­ских об­ществ и братств, учре­жде­ни­ем мис­си­о­нер­ских школ и бла­го­устрой­ством мис­сий во всех епар­хи­ях. На де­ло внеш­ней мис­сии – про­тив нехри­сти­ан – нуж­но те­перь же от­пус­кать Мис­си­о­нер­ско­му об­ще­ству из осо­бо­го фон­да 100 ты­сяч руб­лей еже­год­но. Де­ло внут­рен­ней мис­сии – про­тив рас­ко­лов, сект, ино­сла­вия и вся­ких иных за­блуж­де­ний – нуж­но объ­еди­нить при том же Мис­си­о­нер­ском об­ще­стве в Москве или в осо­бом Все­рос­сий­ском Брат­стве в Пе­тер­бур­ге при Свя­тей­шем Си­но­де и от­пус­кать на него из то­го же ис­точ­ни­ка 100 ты­сяч руб­лей еже­год­но...Пе­ре­се­лен­цы – рус­ские пра­во­слав­ные кре­стьяне в Си­би­ри – тре­бу­ют са­мо­го за­бот­ли­во­го вни­ма­ния в от­но­ше­нии их ду­хов­ных нужд: без церк­вей и цер­ков­ных школ они по­ги­ба­ют ду­хов­но на но­вых ме­стах жи­тель­ства...Цер­ков­но-при­ход­ские шко­лы – опо­ра Церк­ви и ве­ру­ю­ще­го на­ро­да. Несмот­ря на лю­бовь к ним на­ро­да, они – па­сын­ки пра­ви­тель­ства, ко­то­рое все сред­ства от­пус­ка­ет в Ми­ни­стер­ство на­род­но­го про­све­ще­ния и да­ет ему вчет­ве­ро боль­ше де­нег на чис­ло школ, зна­чи­тель­но мень­шее, чем чис­ло школ цер­ков­ных. Необ­хо­ди­ма под­держ­ка цер­ков­ной шко­лы...Необ­хо­ди­мо немед­лен­но пе­ре­смот­реть за­ко­но­по­ло­же­ние о сво­бо­де ве­ры или ве­ро­ис­по­ве­да­ний, для опре­де­ле­ния огра­ни­че­ний про­тив на­силь­ствен­но­го со­вра­ще­ния пра­во­слав­ных и рас­про­стра­не­ния ино­сла­вия и рас­ко­ла...Для борь­бы с раз­вра­ща­ю­щей свет­ской и ду­хов­ной пе­ча­тью, пор­но­гра­фи­ей, те­ат­раль­ной ли­те­ра­ту­рой и во­об­ще с изоб­ре­та­тель­но­стью вра­гов Церк­ви и го­су­дар­ства, стре­мя­щих­ся к уни­что­же­нию в на­ро­де хри­сти­ан­ской нрав­ствен­но­сти, необ­хо­ди­мо вы­ра­бо­тать ме­ры и най­ти сред­ства. Сей­час они не встре­ча­ют ни­ка­ко­го про­тив­ле­ния, и этот важ­ный во­прос дол­жен быть под­нят Си­но­дом, тем бо­лее что при да­ро­ва­нии сво­бо­ды пе­ча­ти Свя­тей­ший Си­нод был обой­ден обид­но при гра­фе Вит­те, и Си­но­ду не да­ли вы­ска­зать­ся да­же по во­про­су о бо­го­слов­ской ли­те­ра­ту­ре и ду­хов­ной цен­зу­ре. Вслед­ствие это­го ныне от­кры­то пе­чать про­по­ве­ду­ет без­бо­жие...Без­услов­но, необ­хо­ди­мо ду­хо­вен­ству по­спе­шить на борь­бу с но­вым бед­стви­ем, сти­хий­но рас­про­стра­ня­ю­щим­ся в го­ро­дах и се­лах, это – тай­ной про­да­жей ви­на. За по­след­ние два го­да се­ла и де­рев­ни ста­ли неузна­ва­е­мы. По­валь­ное пьян­ство, ко­то­ро­му спо­соб­ству­ют вра­ги рус­ской на­цио­наль­но­сти, долж­но оза­бо­чи­вать не толь­ко адми­ни­стра­цию, и еще бо­лее пас­ты­рей – блю­сти­те­лей за на­род­ною нрав­ствен­но­стью. [1 сл. нрзб.], что внеш­няя си­ла не в со­сто­я­нии бо­роть­ся с без­нрав­ствен­но­стью, ко­гда тай­ная про­да­жа ви­на сде­ла­лась об­щим за­ня­ти­ем и про­мыс­лом. Та­кое на­род­ное бед­ствие долж­но по­двиг­нуть ду­хо­вен­ство к са­мым ре­ши­тель­ным дей­стви­ям и ме­ро­при­я­ти­ям. Еже­год­но уве­ли­чи­ва­ет­ся по­треб­ле­ние ви­на на 20% срав­ни­тель­но с преды­ду­щим го­дом. На­род про­пи­ва­ет те­ло и ду­шу. Мы под­став­ля­ем бу­ду­щие по­ко­ле­ния вы­рож­дать­ся – [1 сл. нрзб.] для вся­кой ре­во­лю­ции и анар­хии...Необ­хо­ди­мы­ми ме­ра­ми, а ес­ли нуж­но, то и цер­ков­ным су­дом, сле­ду­ет пре­кра­тить «об­нов­лен­че­ское» дви­же­ние в ду­хо­вен­стве, чтобы пре­ду­пре­дить го­то­вя­щий­ся рас­кол и борь­бу, ко­то­рые в бу­ду­щем мо­гут по­тре­бо­вать мно­го и жертв и жиз­ней...Со всею непо­ко­ле­би­мою стро­го­стью необ­хо­ди­мо очи­щать Цер­ковь от недо­стой­ных де­я­те­лей и со­блаз­ни­те­лей... Без­на­ка­зан­ность та­ких пре­ступ­ле­ний ги­бель­на для Церк­ви и со­блаз­ни­тель­на для вер­ных чад ее...Свя­тей­ший Си­нод в уси­лен­ном со­ста­ве, как это по­ка­за­но вы­ше, на­при­мер вос­пол­нен­ным 12-ю иерар­ха­ми, явит­ся осо­бо ав­то­ри­тет­ною си­лою для на­ро­да в пе­ре­жи­ва­е­мое вре­мя. Он и дол­жен вы­ра­бо­тать ру­ко­во­дя­щие на­ча­ла и те ме­ро­при­я­тия, ко­то­рые мо­гут воз­дей­ство­вать на на­стро­е­ние в Церк­ви и в на­ро­де. Они ожи­да­ют­ся все­ми с нетер­пе­ни­ем...Долж­но со­ста­вить осо­бую мо­лит­ву, ко­то­рая бы воз­гла­ша­лась за бо­го­слу­же­ни­ем и при­зы­ва­ла всех к по­ка­я­нию, вра­зум­ле­нию, по­ви­но­ве­нию ца­рю и вла­стям, к пре­дан­но­сти Свя­той Церк­ви, к хри­сти­ан­ско­му вос­пи­та­нию де­тей и к хри­сти­ан­ской люб­ви как к ос­но­ве ре­ли­гии и жиз­ни...Упа­док нрав­ствен­но­сти в на­ро­де тре­бу­ет со сто­ро­ны Свя­тей­ше­го Си­но­да энер­гич­но­го воз­дей­ствия на со­весть на­род­ную. Вто­рой год кре­стьяне по на­у­ще­нию вра­гов го­су­дар­ства жгут хлеб у по­ме­щи­ков и друг у дру­га. Ко­му, как не Свя­тей­ше­му Си­но­ду, сле­ду­ет вы­сту­пить с вра­зу­ми­тель­ным и об­ли­чи­тель­ным по­сла­ни­ем к на­ро­ду, объ­яс­нив, что уни­что­жать на­сущ­ный хлеб – этот ве­ли­чай­ший дар Бо­жий, ос­но­ву бла­го­со­сто­я­ния го­су­дар­ства, глав­ную по­треб­ность че­ло­ве­че­ства, по­сле уси­лен­ных мо­литв са­мих кре­стьян об уро­жае, – страш­ный, непро­сти­тель­ный грех.В ви­ду 40 ты­сяч уби­тых ре­во­лю­ци­ей, ука­зав на гра­бе­жи, на­па­де­ния, на­си­лия, чу­до­вищ­ные бун­ты и мя­те­жи и бес­ко­неч­ные по­жа­ры, Свя­тей­ший Си­нод дол­жен осу­дить безу­мие вра­гов го­су­дар­ства, вы­ска­зать на­ро­ду свое по­уче­ние, при­звать его к вра­зум­ле­нию.В се­лах и де­рев­нях, по при­ме­ру го­ро­дов, со­вра­щен­ные кре­стьяне на­ча­ли раз­во­дить­ся с же­на­ми, бро­сать сво­их де­тей. Мо­жет ли Свя­тей­ший Си­нод не об­ра­тить свое вни­ма­ние на это раз­вра­ще­ние и бед­ствие? Необ­хо­ди­мо пе­ре­смот­реть во­прос о раз­во­де, но не с це­лью его об­лег­че­ния и раз­ру­ше­ния се­мьи, а для укреп­ле­ния се­мьи.Свя­тей­ший Си­нод в уси­лен­ном со­ста­ве даст твер­дое ру­ко­вод­ство для на­прав­ле­ния во­про­сов об­ще­го цер­ков­но­го и го­судар­ствен­но­го зна­че­ния, а ина­че бу­дет на­ру­шать­ся един­ство в Церк­ви и ис­чезнет еди­но­об­ра­зие ис­пол­не­ния и про­ве­де­ния в жизнь тех или дру­гих ме­ро­при­я­тий во всех епар­хи­ях...» // ГАРФ. Ф. 9452, оп. 1, д. 119, л. 57, ГАСО. 1132, оп. 1, д. 73, л. 1-5.[46] Про­то­и­е­рей Иоанн Крон­штадт­ский, к неудо­воль­ствию мит­ро­по­ли­та Санкт-Пе­тер­бург­ско­го Ан­то­ния, был на­зна­чен при­сут­ство­вать на за­се­да­ни­ях Свя­тей­ше­го Си­но­да по про­ше­нию к Го­су­да­рю епи­ско­пов Се­ра­фи­ма и Гер­мо­ге­на. В со­став­лен­ной спе­ци­аль­но по это­му слу­чаю по прось­бе мит­ро­по­ли­та Ан­то­ния справ­ке до­ка­зы­ва­лась невоз­мож­ность даль­ней­ших вы­зо­вов про­то­и­е­рея Иоан­на Крон­штадт­ско­го на за­се­да­ния Си­но­да и, в част­но­сти, пи­са­лось, «что сам отец Иоанн ни ра­зу не был в за­се­да­нии Си­но­да, и лю­ди, хо­ро­шо его зна­ю­щие, объ­яс­ня­ют это тем, что он, как пре­сви­тер, не счи­та­ет воз­мож­ным при­сут­ство­вать в со­бра­нии, где долж­ны быть пол­но­прав­ны­ми чле­на­ми толь­ко епи­ско­пы» // РГИА. Ф. 1569, оп. 1, д. 35, л. 37.[47] Газ. «Рос­си­я­нин». 1908. № 4. С. 1.[48] ГАРФ. Ф. 9452, оп. 1, д. 119, л. 59.[49] Там же. Л. 55.[50] «Я со­вер­шен­но рав­но­душ­но про­шел бы ми­мо это­го, зная по соб­ствен­но­му опы­ту, – пи­сал Алек­сей Пет­ро­вич Ро­го­вич, – что в на­ше рас­пу­щен­ное вре­мя лег­ко и без­на­ка­зан­но при­сте­ги­ва­ют ко вся­ко­му име­ни са­мую наг­лую кле­ве­ту. Да и опро­вер­гать по­доб­ные вы­ход­ки нель­зя: мож­но опро­вер­гать об­ви­не­ния в опре­де­лен­ных де­я­ни­ях, но нель­зя опро­вер­гать огуль­ных об­ви­не­ний... Мне бы­ло крайне боль­но, ес­ли бы эта гад­кая за­мет­ка, по­пав­шись Вам на гла­за, от­ра­зи­лась бы в Ва­шей ду­ше от­тен­ком го­ре­чи или недо­ве­рия.Не смею ни­чем хва­лить­ся, но ду­маю, что с Ва­шим зна­ни­ем жиз­ни и лю­дей, Вы, мно­го­ува­жа­е­мый Вла­ды­ко, не при­чис­ли­те ме­ня к тем, кто хо­дит кри­вы­ми пу­тя­ми. Я все­гда ста­рал­ся и ста­ра­юсь, в чем Гос­подь Бог мне да по­мо­жет, пря­мо и про­сто при­бли­жать­ся к прав­де, па­мя­туя, что укло­нив­шись от это­го пу­ти и до­пу­стив хоть раз, что “цель оправ­ды­ва­ет сред­ства”, мож­но по пу­ти зла дой­ти до по­ги­бе­ли ду­ши.По­это­му, со­вер­шен­но пре­зи­рая мне­ния лег­ко­мыс­лен­ных и лжи­вых ок­тяб­ри­стов “Го­ло­са Моск­вы”, я же­лал бы быть пра­вым в пу­тях сво­их в гла­зах Ва­ших» // Газ. «Ко­ло­кол». 1908. № 582. С. 1.[51] Пещ­ное дей­ство – об­ряд пред­став­ле­ния в ли­цах чу­дес­но­го спа­се­ния трех от­ро­ков в ва­ви­лон­ской пе­чи, ко­то­рый со­сто­ял в том, что трое ма­ло­лет­них пев­чих с диа­ко­ном всхо­ди­ли на осо­бое воз­вы­ше­ние, ограж­ден­ное ре­шет­кой, и пе­ли песнь трех от­ро­ков; этот об­ряд со­вер­шал­ся в рус­ских со­бо­рах до Пет­ра I в Неде­лю пра­о­тец.[52] РГИА. Ф. 796, оп. 206, д. 708, л. 24-25.[53] ГАРФ. Ф. 9452, оп. 1, д. 119, л. 63 об.[54] «И в на­ши дни Бо­жи­им по­пуще­ни­ем явил­ся но­вый лже­учи­тель – граф Лев Тол­стой, – пи­са­лось в по­ста­нов­ле­нии Си­но­да. – Из­вест­ный ми­ру пи­са­тель, рус­ский по рож­де­нию, пра­во­слав­ный по кре­ще­нию и вос­пи­та­нию сво­е­му, граф Тол­стой, в пре­льще­нии гор­до­го ума сво­е­го, дерз­ко вос­стал на Гос­по­да и на Хри­ста Его и на свя­тое Его до­сто­я­ние, яв­но пред все­ми от­рек­ся от вскор­мив­шей и вос­пи­тав­шей его Ма­те­ри, Церк­ви Пра­во­слав­ной, и по­свя­тил свою ли­те­ра­тур­ную де­я­тель­ность и дан­ный ему от Бо­га та­лант на рас­про­стра­не­ние в на­ро­де уче­ний, про­тив­ных Хри­сту и Церк­ви, и на ис­треб­ле­ние в умах и серд­цах лю­дей ве­ры оте­че­ской, ве­ры пра­во­слав­ной, ко­то­рая утвер­ди­ла все­лен­ную, ко­то­рою жи­ли и спа­са­лись на­ши пред­ки и ко­то­рою до­се­ле дер­жа­лась и креп­ка бы­ла Русь Свя­тая» // Цит. по: Свя­той пра­вед­ный Иоанн Крон­штадт­ский. Пред­смерт­ный днев­ник. М., 2003. С. 113.[55] «Же­ла­е­те ли, пра­во­слав­ные, знать, что я ду­маю о Льве Тол­стом? – пи­сал отец Иоанн. – А я вот что ду­маю и го­во­рю: он объ­явил вой­ну Церк­ви Пра­во­слав­ной и все­му хри­сти­ан­ству. И как ден­ни­ца и са­та­на от­торг­нул сво­им хво­стом тре­тью часть звезд небес­ных, т.е. ан­ге­лов, сде­лал их еди­но­мыш­лен­ни­ка­ми с со­бою, так наш Лев, сын про­тив­ле­ния, но­ся­щий в се­бе дух его, “сво­им ры­ка­ни­ем и хво­стом” (Откр.12,4) от­торг то­же ед­ва ли не тре­тью часть рус­ской ин­тел­ли­ген­ции, осо­бен­но из юно­ше­ства, вслед се­бя, вслед сво­е­го без­бож­но­го уче­ния, сво­е­го без­ве­рия. Его без­бож­ные пе­чат­ные со­чи­не­ния сви­де­тель­ству­ют о том.“Раз­ве со­би­ра­ют с тер­нов­ни­ка ви­но­град и с тер­ния смок­вы? По пло­дам их по­зна­е­те их”, – го­во­рит Гос­подь (Лк.6,44). Тер­нов­ник Рос­сии и все­го хри­сти­ан­ско­го ми­ра есть рус­ский граф Тол­стой, быв­ший ро­ма­нист, а по­том са­мо­зва­нец-бо­го­слов, ни­ма­ло не смыс­ля­щий в бо­го­сло­вии, на­ря­див­ший­ся в одеж­ду му­жи­ка, чтобы вдо­воль на­сме­ять­ся над ве­рою его и Рос­сии и удоб­нее при­влечь рус­ско­го или ино­стран­ца недаль­но­вид­но­го на свою сто­ро­ну, к об­ра­зу сво­их мыс­лей и удоб­нее из­лить свой ере­ти­че­ский яд в ду­ши их.“Есть ли та­кой отец, – го­во­рит Гос­подь в при­мер, – ко­то­рый, ко­гда сын его по­про­сит ры­бы, по­дал бы ему скор­пию?” (Мф.7,9). Тол­стой имен­но это и де­ла­ет. Он под­но­сит змею вме­сто ры­бы и сво­е­му се­мей­ству, и всей Рос­сии, и хри­сти­а­нам всех стран и язы­ков. Он хо­чет вы­рвать у всех ве­ру в Спа­си­те­ля, ве­ру в Тро­и­цу, в Цер­ковь и во все спа­си­тель­ные ис­ти­ны, в ко­то­рые ве­ро­вать нас на­учи­ла Свя­тая Цер­ковь и без ко­то­рых невоз­мож­но жить ни од­но­му здра­во­мыс­ля­ще­му че­ло­ве­ку» // Цит. по: Свя­той пра­вед­ный Иоанн Крон­штадт­ский. Пред­смерт­ный днев­ник. М., 2003. С. 116-117.По­доб­но­го ро­да об­ли­че­ния лже­уче­ния Тол­сто­го вы­зва­ли про­тив от­ца Иоан­на по­то­ки лжи и кле­ве­ты в ле­вой пе­ча­ти. «...Ему не хо­тят про­стить то­го, – пи­сал про­то­и­е­рей Иоанн Вос­тор­гов, – что он би­че­вал Льва Тол­сто­го в по­ру, ко­гда граф, уба­ю­ки­вая власть сло­ва­ми ми­ра и непро­тив­ле­ния злу, под­го­тов­лял рус­скую кро­ва­вую ре­во­лю­цию и вос­пи­ты­вал сво­и­ми пи­са­ни­я­ми бу­ду­щих убийц и бом­бо­ме­та­те­лей; ему не хо­тят про­стить то­го, что он от­кры­то вы­ска­зал­ся про­тив по­след­не­го “осво­бо­ди­тель­но­го дви­же­ния”, стал за пра­во­сла­вие, по­пи­ра­е­мое вра­га­ми, за цар­скую и за вся­кую дру­гую власть, уже при­го­во­рен­ную к упразд­не­нию...» // Прот. И.И. Вос­тор­гов. Пол­ное со­бра­ние со­чи­не­ний. Том 3. СПб., 1995. С. 878.[56] Ар­хи­епи­скоп Ар­се­ний (Стад­ниц­кий) пи­сал об этих со­бы­ти­ях в сво­ем днев­ни­ке: «К чис­лу “ми­ро­вых” со­бы­тий в из­вест­ном смыс­ле нуж­но от­не­сти и празд­но­ва­ние 80-ле­тия Тол­сто­го 28 ав­гу­ста. Ле­вая пе­чать еще за­дол­го тру­би­ла об этом дне, ста­ра­ясь сде­лать его ми­ро­вым празд­ни­ком, в пи­ку т.е. Церк­ви, от­лу­чив­шей его. Празд­но­ва­ние, мож­но ска­зать, – не уда­лось, как ни ста­ра­лись раз­дуть его. Св. Си­нод в сво­ем по­сла­нии, очень сдер­жан­но и кор­рект­но со­став­лен­ном, воз­да­вая долж­ное ге­нию Тол­сто­го в об­ла­сти ху­до­же­ствен­ной ли­те­ра­ту­ры, ука­зал на его ере­ти­че­ство, вслед­ствие че­го он от­лу­чен от Церк­ви, и не бла­го­сло­вил пра­во­слав­ным участ­во­вать в этом юби­лее. Бо­же! До че­го это озло­би­ло “осво­бо­ди­те­лей”! Гром и мол­нии по­сы­па­лись на Си­нод, на Цер­ковь, на ду­хо­вен­ство!.. В Са­ра­тов­ской Ду­ме про­изо­шел ин­ци­дент с де­пу­та­том ду­хо­вен­ства прот. И. Кре­че­то­ви­чем (мо­им уче­ни­ком по Мос­ков­ской ака­де­мии), ко­то­рый по­ста­нов­ле­ние Ду­мы о по­здрав­ле­нии Тол­сто­го на­звал по­зор­ным ак­том. Дум­цы, ве­ро­ят­но во имя про­по­ве­ду­е­мой ими (ко­неч­но толь­ко для них) сво­бо­де сло­ва, ре­ши­ли ис­клю­чить его из чле­нов Ду­мы и об­ра­ти­лись к Прео­св. Гер­мо­ге­ну, ко­то­рый не со­гла­сил­ся с этим и в от­вет на их пись­мен­ное за­яв­ле­ние от­ве­тил со вла­стью и, что на­зы­ва­ет­ся, от­хле­стал их. Дум­цы по­жа­ло­ва­лись обер-про­ку­ро­ру. Еще неиз­вест­но, чем кон­чит­ся этот ин­ци­дент. Но прав­да, по-мо­е­му, на сто­роне Прео­свя­щен­но­го. И не та­ков Гер­мо­ген, чтобы и в этом де­ле не дой­ти до кон­ца» // ГАРФ. Ф. 9452, оп. 1, д. 119, л. 147.[57] «С пас­тыр­скою рев­но­стию и о Хри­сте лю­бо­вию при­зы­ваю Вас к со­дей­ствию мне в ны­неш­нее смут­ное вре­мя в ру­ко­вод­стве на­ших па­со­мых сле­ду­ю­щим об­ра­зом: 1) вви­ду нрав­ствен­но без­за­кон­но­го стрем­ле­ния неко­то­рой ча­сти об­ще­ства празд­но­вать юби­лей ана­фем­ство­ван­но­го Цер­ко­вью Льва Тол­сто­го, разъ­яс­нить сво­им при­хо­жа­нам всю без­рас­суд­ность этой за­теи, по­сколь­ку Лев Тол­стой яв­ля­ет­ся ве­ли­чай­шим ере­ти­ком и лже­учи­те­лем на­ше­го вре­ме­ни, от­вер­га­ю­щим Бо­же­ство Иису­са Хри­ста и спа­си­тель­ность Цер­ков­ных Та­инств, до­стой­ным не ува­же­ния к нему, а про­кля­тия, ибо, как ска­зал Апо­стол, кто не ис­по­ве­ду­ет Иису­са Хри­ста Бо­гом в пло­ти при­шед­шим, да бу­дет про­клят – ма­рана­фа [Ин.4,2; 1Кор.16,22]; 2) для все­на­род­но­го по­ка­я­ния в эти мя­теж­ные дни в бли­жай­ший вос­крес­ный день или в день Воз­дви­же­ния Кре­ста Гос­под­ня со­вер­шить в 7 ча­сов ве­че­ра все­нощ­ное бде­ние сре­ди се­ла с про­из­не­се­ни­ем по­уче­ния про­тив уче­ния Льва Тол­сто­го, про­тив сек­тант­ства, про­тив край­ней рас­пу­щен­но­сти нра­вов, про­тив “мо­ло­дой де­рев­ни”, буй­ствен­ной, непо­слуш­ной стар­шим, ро­ди­те­лям, вла­стям и т.п. Мож­но чи­тать хо­ро­шие го­то­вые по­уче­ния; о со­вер­ше­нии это­го бо­го­слу­же­ния до­не­сти мне. 3) Как мож­но луч­ше по­ста­вить бо­го­слу­же­ние, пе­ние, вве­сти об­щее пе­ние с на­ро­дом, обиль­но раз­да­вать “Брат­ские лист­ки”, “Тро­иц­кие лист­ки” и т.п. Ве­сти ре­ли­ги­оз­но-нрав­ствен­ные бе­се­ды с на­ро­дом в цер­ков­но-при­ход­ских шко­лах; со­би­рать де­тей, юно­шей сель­ских и на­зи­дать их, раз­да­вать им лист­ки ре­ли­ги­оз­но-нрав­ствен­но­го со­дер­жа­ния. Где чув­ству­ет­ся по­треб­ность, при­гла­шать мис­си­о­не­ров для бе­се­ды. В Рож­де­ствен­ский пост при­звать на­род к го­ве­нию, как в Ве­ли­кий пост. 4) Пред­ла­гаю Вам со­дей­ство­вать во вве­рен­ном Вам при­хо­де учре­жде­нию Пра­во­слав­но­го Все­рос­сий­ско­го Брат­ско­го Со­ю­за рус­ско­го на­ро­да и Пра­во­слав­но­го об­ще­ства рев­ни­те­лей ве­ры и нрав­ствен­но­сти, при­чем про­шу Вас ве­сти ре­ли­ги­оз­но-нрав­ствен­ные и ре­ли­ги­оз­но-пат­ри­о­ти­че­ские бе­се­ды и со­би­рать – непре­мен­но под сво­им пред­се­да­тель­ством и ру­ко­вод­ством – со­бра­ния сих чле­нов для ре­ли­ги­оз­но-нрав­ствен­ной бе­се­ды; ес­ли мест­ная по­ли­ция бу­дет пре­пят­ство­вать в чем-ли­бо, по недо­ра­зу­ме­нию, про­шу до­но­сить мне.Гер­мо­ген, епи­скоп Са­ра­тов­ский» // ГАСО. Ф. 1132, оп. 1, д. 103, л. 1.[58] ГАСО. Ф. 1132, оп. 1, д. 172, л. 2-3.[59] Там же. Д. 142, л. 1-4.[60] Тру­фа­нов Сер­гей Ми­хай­ло­вич (быв­ший иеро­мо­нах Или­о­дор) – ро­дил­ся в се­мье сель­ско­го пса­лом­щи­ка на ху­то­ре Боль­шой ста­ни­цы Ма­ри­ин­ской 1-го Дон­ско­го окру­га об­ла­сти Вой­ска Дон­ско­го в 1880 го­ду. По­сле окон­ча­ния се­ми­на­рии Сер­гей по­сту­пил в 1901 го­ду в Санкт-Пе­тер­бург­скую Ду­хов­ную ака­де­мию, где в 1903 го­ду был по­стри­жен в мо­на­ше­ство с име­нем Или­о­дор и ру­ко­по­ло­жен во иеро­мо­на­ха. По­сле окон­ча­ния в 1905 го­ду ака­де­мии он был на­прав­лен пре­по­да­ва­те­лем го­миле­ти­ки в Яро­слав­скую Ду­хов­ную се­ми­на­рию; в 1906 го­ду – пе­ре­ве­ден в По­ча­ев­скую Лав­ру, где ре­дак­ти­ро­вал из­да­ва­е­мые оби­те­лью “По­ча­ев­ские лист­ки”. К 1908 го­ду от­но­сит­ся его зна­ком­ство с Рас­пу­ти­ным. В 1908 го­ду иеро­мо­нах Или­о­дор был пе­ре­ве­ден в Са­ра­тов­скую епар­хию. Епи­скоп Гер­мо­ген на­зна­чил его за­ве­до­вать по­дво­рьем Ца­ри­цын­ско­го муж­ско­го Свя­то-Ду­хов­ско­го мо­на­сты­ря, и через два го­да он от­стро­ил мо­на­стырь. В Ца­ри­цыне иеро­мо­нах Или­о­дор ак­тив­но раз­вер­нул об­ще­ствен­ную де­я­тель­ность, и за ним был уста­нов­лен неглас­ный над­зор по­ли­ции. По­сле кон­флик­та иеро­мо­на­ха Или­о­до­ра с Рас­пу­ти­ным в 1912 го­ду он был со­слан во Фло­ри­ще­ву пу­стынь, где снял с се­бя сан и объ­явил о сво­ем раз­ры­ве с Рус­ской Пра­во­слав­ной Цер­ко­вью. Уехав в род­ное се­ло, он со­здал сек­ту, ко­то­рую на­звал “Но­вая Га­ли­лея”. В 1914 го­ду он пе­ре­брал­ся в За­пад­ную Ев­ро­пу, а за­тем в Аме­ри­ку. Из Аме­ри­ки он вер­нул­ся в 1918 го­ду и жил в Ца­ри­цыне до 1922 го­да. В 1921 го­ду он об­ра­тил­ся к Ле­ни­ну с пись­мом, в ко­то­ром пред­ло­жил се­бя в пат­ри­ар­хи «Жи­вой Хри­сто­вой церк­ви», чтобы «ве­сти рус­скую мас­су к по­ли­ти­че­ской ком­муне... через ре­ли­ги­оз­ную об­щи­ну» // Оте­че­ствен­ные ар­хи­вы. 2005. № 4. С. 119.В 1922 го­ду Тру­фа­нов вер­нул­ся в Аме­ри­ку; скон­чал­ся в Аме­ри­ке в 1950-х го­дах. Он был че­ло­ве­ком, по­пы­тав­шим­ся вы­сту­пить на об­ще­ствен­но-ре­ли­ги­оз­ном по­при­ще, бу­дучи со­вер­шен­но не очи­щен­ным от стра­стей и да­же, по-ви­ди­мо­му, пло­хо раз­би­рав­шим­ся в сво­ем внут­рен­нем ми­ре, и по­то­му очень быст­ро он ока­зал­ся опу­тан диа­воль­ски­ми те­не­та­ми, объ­явив в кон­це кон­цов се­бя ис­точ­ни­ком но­во­го ве­ро­уче­ния и тем об­на­ру­жив свои тай­ные по­мыш­ле­ния, ины­ми сло­ва­ми го­во­ря, су­ще­ство пад­ше­го че­ло­ве­ка, со­вер­шен­но за­быв, что вся­кая внеш­няя де­я­тель­ность долж­на со­про­вож­дать­ся бес­по­щад­ной внут­рен­ней борь­бой со стра­стя­ми и по­мыс­ла­ми, с вра­гом на­ше­го спа­се­ния диа­во­лом, ибо «на­ша брань не про­тив кро­ви и пло­ти, но про­тив на­чальств, про­тив вла­стей, про­тив ми­ро­пра­ви­те­лей тьмы ве­ка се­го, про­тив ду­хов зло­бы под­не­бес­ных» (Еф.6,12).На­хо­дясь в За­пад­ной Ев­ро­пе, он опуб­ли­ко­вал воз­зва­ние к рус­ским лю­дям, ко­то­рое ста­ло из­вест­но епи­ско­пу Гер­мо­ге­ну, и он дал на него свой от­вет в бро­шю­ре под на­зва­ни­ем «От “све­та ис­тин­но­го” во тьму “кро­меш­ную”». «Толь­ко что про­чи­тал со­дер­жа­ние “при­ве­та”, – пи­сал вла­ды­ка, – вер­нее, ис­те­рич­но­го лая Сер­гия Тру­фа­но­ва на рев­ност­ных за­щит­ни­ков Ро­ди­ны – рус­ских пра­во­слав­ных пат­ри­о­тов. Про­чи­тал – и не в си­лах по­ве­рить сво­им очам...Да! Он был ко­гда-то свет­лым ан­ге­лом, вест­ни­ком Еван­ге­лия, был, как сам про­кри­чал в сво­ем лае, “про­ро­ком Бо­га Выш­не­го”, вест­ни­ком и вну­ши­те­лем веч­ной ис­ти­ны и прав­ды Бо­жи­ей, – и вот те­перь ду­хом нис­пал в глу­бо­чай­шую про­пасть, в са­мую пре­ис­под­нюю на­шей пад­шей зем­ной при­ро­ды че­ло­ве­че­ской, к од­ним лишь пад­шим и тлен­ным сти­хи­ям сво­ей ду­ши и сво­е­го пад­ше­го и тлен­но­го ра­зу­ма, – он стал про­по­вед­ни­ком имен­но это­го пад­ше­го, тем­но­го и сле­по­го ра­зу­ма, от­пав­ше­го от Бо­га и Еван­ге­лия...Вме­сте с тем в лае том вы услы­ши­те яс­но, что он стал и вест­ни­ком но­вой, ди­кой, безум­ной кро­ва­вой сму­ты, стал по­ис­ти­не уже как бы де­мо­ном во пло­ти, вну­ши­те­лем безум­ной зло­бы и бе­ше­но­го кро­ва­во­го мще­ния...Ка­кое ги­бель­ное па­де­ние и ужас­ное пре­вра­ще­ние! Ка­кая страш­ная из­ме­на ду­ха! Это, хо­тя и во вре­мен­ном еще бы­тии, но есть уже яв­ное нис­па­де­ние от “све­та ис­тин­но­го” во тьму “кро­меш­ную”!.. Из­ба­ви нас, Гос­по­ди, от та­ко­го бес­че­ло­ве­чия!.. Пло­ды вли­я­ния это­го глу­бо­ко пав­ше­го быв­ше­го слу­жи­те­ля Хри­сто­вой ис­ти­ны на преж­них его по­чи­та­те­лей в г. Ца­ри­цыне – пря­мо ужас­ны. Страш­ную кар­ти­ну это­го ги­бель­но­го вли­я­ния изо­бра­жа­ют со сле­за­ми ве­ли­ко­го ду­хов­но­го го­ря мно­гие при­ез­жа­ю­щие к нам из Ца­ри­цы­на; то же са­мое изо­бра­жа­ет­ся и в пись­мах, по­лу­ча­е­мых от­ту­да же.Слы­шит­ся все­гда один и тот же вопль ду­хов­но из­му­чен­ных, ис­тер­зан­ных душ: “все мы по­ги­ба­ем, не зна­ем, как все это по­нять нам, как по­сту­пить, что де­лать: со­всем мы па­ли ду­хом!..”Дей­стви­тель­но, по по­лу­чен­ным по­дроб­ным со­об­ще­ни­ям из Ца­ри­цы­на, там про­ис­хо­дит в на­сто­я­щее вре­мя ду­шу раз­ди­ра­ю­щий ужас ду­хов­ной и нрав­ствен­ной ги­бе­ли мно­гих и весь­ма мно­гих пра­во­слав­но ве­ро­вав­ших лю­дей!..Так с чув­ства­ми глу­бо­чай­шей скор­би из­ве­ща­ют нас, что от по­се­ще­ния лож­ной га­ли­леи, точ­нее иудей­ской акел­да­мы Сер­гия Тру­фа­но­ва (см. Де­ян. 1, 17-20), и под вли­я­ни­ем его пи­сем и воз­зва­ний, да­же неко­то­рые ста­ри­ки и ста­ру­хи, быв­шие преж­де глу­бо­ко ве­ро­вав­ши­ми и бла­го­че­сти­вы­ми, от­па­ли от ис­тин­ной ве­ры, пе­ре­ста­ли мо­лить­ся и хо­дить в храм Бо­жий и на­ко­нец умер­ли без по­ка­я­ния и хри­сти­ан­ско­го по­гре­бе­ния!.. Так страш­но по­ги­ба­ют бес­цен­ные ду­ши че­ло­ве­че­ские на по­ле бра­ни ду­хов­ной, где – о! ве­ли­чай­шее го­ре! – быв­ший пас­тырь, став­ши “уче­ни­ком лу­ка­вым”, из­вра­тив­шим свя­тое Еван­ге­лие, со­вер­шил и страш­ную из­ме­ну Веч­но­му Небес­но­му Пас­ты­ре­на­чаль­ни­ку Гос­по­ду Иису­су Хри­сту, от­рек­шись от Него, пре­дав­шись вра­гу Хри­ста – Ве­ли­а­ру, его по­сле­до­ва­те­лю Льву Тол­сто­му и тем­но­му иудей­ско-язы­че­ско­му уче­нию Тол­сто­го; при­том он не сты­дит­ся ко­вар­но и льсти­во об­ма­ны­вать бед­ных лю­дей, лу­ка­во уве­ряя их, буд­то он сам на­шел ка­кую-то “ис­ти­ну” и сле­ду­ет ка­кой-то “прав­де ра­зу­ма”, пад­ше­го ко­неч­но...Ве­ли­кая скорбь и ужас объ­ем­лют всю ду­шу при мыс­ли как о страш­ной по­ги­бе­ли быв­ше­го иеро­мо­на­ха Или­о­до­ра, так и о том, сколь­ко уже по­гиб­ло и сколь­ко по­ги­ба­ет в на­сто­я­щее вре­мя пра­во­слав­но ве­ру­ю­щих лю­дей в Ца­ри­цыне от лу­ка­вой и без­бож­ной тол­стов­ско-иудей­ской тру­фа­нов­щи­ны!..Но не в од­ном Ца­ри­цыне, а и по­всю­ду у нас, да­же в ино­че­ских оби­те­лях, про­ис­хо­дит край­ний упа­док ре­ли­ги­оз­ной и ду­хов­но-нрав­ствен­ной жиз­ни, несмот­ря на ны­неш­нее гроз­ное и пре­муд­рое вра­зум­ле­ние Бо­жие в по­тря­са­ю­щих всю все­лен­ную ужа­сах и бед­стви­ях все­мир­ной вой­ны. До­ко­ле же мы бу­дем глу­хи ко все­му? Ми­ро­вые гро­зы и мол­нии, страш­ные по­всю­ду раз­ру­ше­ния как бы от силь­ней­ших зем­ле­тря­се­ний, ужа­сы, вопли и стон от­дель­ных го­ро­дов и це­лых стран и на­ро­дов – все эти по­тря­са­ю­щие весь мир со­бы­тия и яв­ле­ния как бы во­все не тро­га­ют нас. Ес­ли мы по­слу­ша­ем го­ло­са Бо­жия, со­об­щен­но­го нам язы­ком по­тря­са­ю­щих всю все­лен­ную ог­нен­ных ужа­сов и нестер­пи­мых бед­ствий ве­ли­кой все­мир­ной вой­ны, то­гда умолк­нут средь рас­хо­дя­щей­ся и ис­че­за­ю­щей мглы, как бы от хищ­ных птиц ноч­ных, прон­зи­тель­ные кри­ки чре­во­ве­ща­те­лей пад­ше­го ра­зу­ма и язы­че­ских рас­тлен­ных нра­вов, дер­за­ю­щих, по­доб­но Тру­фа­но­ву Сер­гию, ко­щун­ствен­но пред­на­чер­ты­вать в ви­де кро­ва­вых си­лу­этов гря­ду­щую бе­ше­ную сму­ту – вслед за ны­неш­ней вой­ной – яко­бы в ка­че­стве “гроз­но­го Су­да Бо­жия” внут­ри са­мой Рос­сии и “во­ца­ре­ния в ней Прав­ды Ра­зу­ма”.Стра­шен ноч­ных ку­дес­ни­ков, чре­во­ве­ща­те­лей кош­мар­ный сон, да ми­ло­стив Бог!..Прочь по­стыд­ные стра­хо­ва­ния, бо­яз­ни и сму­ще­ния, ко­то­рые те­шат и ве­се­лят на­ших внут­рен­них вра­гов, и они, как ноч­ные пти­цы и сто­я­щие по­всю­ду тьмы, вы­пу­чи­вая гла­за на жи­ли­ща и быт люд­ской, на чув­ства и на­стро­е­ния лю­дей, слы­ша ше­пот бо­яз­ли­вый или ре­чи тре­вож­ные, за­ме­чая ос­но­ван­ную на лож­ных стра­хах уве­рен­ность в воз­мож­но­сти внут­рен­них кро­ва­вых ужа­сов по­сле вой­ны, – эти кро­во­жад­ные ноч­ные пти­цы еще бо­лее укреп­ля­ют­ся в сво­их кро­во­жад­ных ин­стинк­тах и пре­ступ­ной жаж­де сму­ты и раз­ру­ше­ния» // От «све­та ис­тин­но­го» во тьму «кро­меш­ную». Пет­ро­град. 1916. С. 2-4.[61] РГИА. Ф. 797, оп. 76, 3 отд., 5 ст., д. 162 г, л. 119 об.[62] Там же. Л. 14 об.[63] Там же.[64] Там же. Л. 19 об-20.[65] Там же. Л. 119 об.[66] «Иеро­мо­нах Или­о­дор пе­ре­нес свою про­по­вед­ни­че­скую де­я­тель­ность из ауди­то­рии в хра­мы, – пи­сал епи­скоп Гер­мо­ген, – и стал про­по­ве­до­вать в при­ход­ских церк­вях го­ро­да Ца­ри­цы­на; по­ли­ция учре­ди­ла за ним над­зор – глас­ный и неглас­ный, при­ме­няя к нему все фор­мы по­ли­цей­ско­го сыс­ка, обыч­но прак­ти­ку­е­мо­го по­ли­ци­ей по от­но­ше­нию к по­ли­ти­че­ски небла­го­на­деж­ным ли­цам. Так, за каж­дым бо­го­слу­же­ни­ем иеро­мо­на­ха Или­о­до­ра при­сут­ству­ет це­лый на­ряд по­ли­ции, со­сто­я­щий не толь­ко из обык­но­вен­ных по­ли­цей­ских аген­тов, но и из тай­ных сы­щи­ков; все ска­зан­ное... по­уче­ния, бе­се­ды, да­же от­дель­ные вы­ра­же­ния за­пи­сы­ва­ют­ся, и при­том в ис­ка­жен­ном ви­де, со­вер­шен­но без­гра­мот­ны­ми ли­ца­ми; по по­во­ду каж­дой про­из­не­сен­ной... про­по­ве­ди по­ли­ци­ей со­став­ля­ют­ся про­то­ко­лы, к под­пи­сы­ва­нию ко­их при­вле­ка­ют­ся ею бо­го­моль­цы и слу­ша­те­ли... сло­вом, иеро­мо­на­ху Или­о­до­ру усво­я­ет­ся ре­пу­та­ция весь­ма вред­но­го и опас­но­го для об­ще­ствен­ной ти­ши­ны и спо­кой­ствия че­ло­ве­ка, каж­дый шаг ко­то­ро­го под­ле­жит са­мо­му стро­го­му на­блю­де­нию. Ес­ли, на­при­мер, иеро­мо­нах Или­о­дор от­лу­ча­ет­ся из сво­е­го по­дво­рья для слу­же­ния на до­мах мо­леб­нов, по­ли­ци­ей при­во­дят­ся в из­вест­ность и за­пи­сы­ва­ют­ся те до­ма, кои по­се­тил иеро­мо­нах Или­о­дор. Все это де­ла­ет­ся по­ли­ци­ей буд­то бы в ин­те­ре­сах охра­ны об­ще­ствен­ной ти­ши­ны и спо­кой­ствия с це­лью своевре­мен­но предот­вра­тить го­то­вые чуть не еже­днев­но вспых­нуть в го­ро­де Ца­ри­цыне бес­по­ряд­ки... В дей­стви­тель­но­сти же эти по­сто­ян­ные ожи­да­ния по­ли­ци­ей бес­по­ряд­ков со сто­ро­ны бо­го­моль­цев и слу­ша­те­лей... эти зло­ве­щие слу­хи, про­во­ка­тор­ски рас­пус­ка­е­мые кем-то о го­то­вя­щих­ся в го­ро­де Ца­ри­цыне ев­рей­ских по­гро­мах, гроз­ные де­пе­ши в Са­ра­тов и Пе­тер­бург об име­ю­щих воз­ник­нуть в Ца­ри­цыне круп­ных бес­по­ряд­ках – не толь­ко не со­дей­ство­ва­ли и не со­дей­ству­ют успо­ко­е­нию умов в го­ро­де Ца­ри­цыне, а, на­обо­рот, со­зда­ва­ли и со­зда­ют в этом го­ро­де тре­вож­ное на­стро­е­ние...В то вре­мя как од­на часть на­се­ле­ния, так на­зы­ва­е­мая ин­тел­ли­ген­ция, вслед за по­ли­ци­ей ли­це­мер­но или ис­крен­но так­же на­чи­на­ла ожи­дать и тре­пе­тать по­гро­мов и бес­по­ряд­ков и тру­бить о них в сво­их га­зе­тах, взы­вая о по­мо­щи к вла­стям, про­стой на­род, узна­вая от по­ли­ции и из га­зет о го­то­вя­щих­ся буд­то бы в го­ро­де Ца­ри­цыне бес­по­ряд­ках, есте­ствен­но раз­дра­жал­ся от при­пи­сы­ва­е­мой ему ро­ли по­гром­щи­ка ев­ре­ев и устро­и­те­ля вся­че­ских бес­по­ряд­ков...Несо­мнен­но, од­на­ко, это со­зда­ние раз­дра­жа­ю­щих усло­вий жиз­ни... бы­ло не слу­чай­ным яв­ле­ни­ем, а лов­ким, стро­го об­ду­ман­ным так­ти­че­ским при­е­мом по­ли­ции. Та­ким кос­вен­ным пу­тем воз­дей­ствия... ца­ри­цын­ская по­ли­ция, не хо­тев­шая или не мог­шая пря­мо уда­лить его из го­ро­да Ца­ри­цы­на, на­де­я­лась и на­де­ет­ся до­стиг­нуть то­го, что отец Или­о­дор сам вы­нуж­ден бу­дет по­ки­нуть го­род Ца­ри­цын...» // РГИА. Ф. 797, оп. 76, 3 отд., 5 ст., д. 162 г, л. 119 об-120.Прес­са про­дол­жа­ла пуб­ли­ко­вать об иеро­мо­на­хе Или­о­до­ре ста­тьи, пол­ные пре­уве­ли­че­ний и кле­ве­ты. В ре­зуль­та­те он сам со­вер­шен­но по­те­рял вся­кое рав­но­ве­сие и за ве­чер­ним бо­го­слу­же­ни­ем, 10 ав­гу­ста, стал в про­по­ве­ди го­во­рить о го­не­ни­ях, ко­то­рым он под­вер­га­ет­ся, и о той кле­ве­те, ко­то­рая пе­ча­та­ет­ся в га­зе­тах. Вы­нув но­мер га­зе­ты «Ца­ри­цын­ская жизнь» от 8 ав­гу­ста, он за­чи­тал ста­тью под на­зва­ни­ем «Тай­ны о. Или­о­до­ра», в ко­то­рой его, по су­ще­ству, об­ви­ня­ли в раз­врат­ной жиз­ни, и за­тем, об­ра­тив­шись к иконе Спа­си­те­ля, ска­зал: «По­ра­зи ме­ня Гос­подь, ес­ли я ви­но­ват». И он по­клял­ся, что с ран­них лет неви­но­вен в этом. На сто­ле у хра­ма бы­ли по­ло­же­ны ли­сты для под­пи­сей в за­щи­ту иеро­мо­на­ха. Ко­гда при­хо­жане ста­ли под­пи­сы­вать­ся, при­был по­лиц­мей­стер Ца­ри­цы­на Бо­ча­ров и сра­зу стал гру­бо кри­чать: «Рас­хо­ди­тесь! Вся­кие сбо­ри­ща за­ко­ном за­пре­ща­ют­ся! Что за сбо­ри­ще?» Лю­ди ста­ли от­ве­чать, что со­бра­лись мо­лить­ся Бо­гу. По­лиц­мей­стер за­кри­чал: «Что за бо­го­мо­лье! Ка­кой тут но­чью Бог?! Ка­кое бо­го­мо­лье в ноч­ное вре­мя и при чем Бог при шу­ме?! Ни­ка­ко­го я ва­ше­го Бо­га не при­знаю! Мок­ро­хвост­ки! Бол­ва­ны! Вас сю­да Или­о­дор-мо­шен­ник со­брал, ложь он вам про­по­ве­ду­ет». И да­лее раз­ра­зил­ся непри­стой­ны­ми ру­га­тель­ства­ми. На­род вы­звал иеро­мо­на­ха Или­о­до­ра, тот по­про­сил де­пу­та­тов вый­ти для раз­го­во­ра с по­лиц­мей­сте­ром. Вы­сту­пил пер­вый из де­пу­та­тов и стал го­во­рить о лжи в га­зет­ной ста­тье.– Отой­ди от­сю­да, ду­рак! – за­кри­чал на него по­лиц­мей­стер.Вы­шел дру­гой и стал про­сить за­пре­тить пи­сать кле­ве­ту про от­ца Или­о­до­ра.– При чем здесь ре­ли­гия и Бог? Здесь тро­га­ют не ве­ру, а гос­по­ди­на Или­о­до­ра, – те­перь сво­бо­да пе­ча­ти и за­пре­тить пе­чать нель­зя! – ска­зал по­лиц­мей­стер и обо­звал всех со­брав­ших­ся ду­ра­чьем.На это иеро­мо­нах Или­о­дор воз­ра­зил:– Вы не име­е­те пра­ва на­зы­вать ме­ня гос­по­ди­ном Или­о­до­ром – я не гос­по­дин, а иеро­мо­нах, не сме­е­те мо­их ве­ру­ю­щих на­зы­вать ду­ра­ка­ми.По­лиц­мей­стер то­гда при­гро­зил, что ес­ли сей­час на­род не разой­дет­ся, то он ве­лит по­роть всех на­гай­ка­ми. На­род, од­на­ко, не рас­хо­дил­ся, и по­лиц­мей­стер ско­ман­до­вал ка­за­кам:– Ша­гом марш на на­род!Ка­за­ки дви­ну­лись на на­род, да­ви­ли лю­дей ло­шадь­ми и хле­ста­ли на­гай­ка­ми, и лю­ди в ужа­се ста­ли раз­бе­гать­ся. Ко­гда тол­па рас­се­я­лась, иеро­мо­нах Или­о­дор ска­зал по­лиц­мей­сте­ру:– Вы не име­е­те пра­ва бить пра­во­слав­ных лю­дей!– Ты, сми­рен­ный мо­нах, я те­бя аре­стую, – я хо­зя­ин все­го го­ро­да!– Я знаю, где сле­ду­ет мне быть сми­рен­ным, а где и не быть, и с кем и как по­сту­пать. Про­шу на мо­ем по­дво­рье не хо­зяй­ни­чать. Здесь я хо­зя­ин! – от­ве­тил иеро­мо­нах Или­о­дор.– Ого-го-го! – за­хо­хо­тал по­лиц­мей­стер.За­тем по­лиц­мей­стер и ка­за­ки при­ня­лись обыс­ки­вать по­ме­ще­ния на по­дво­рье и да­же близ­ле­жа­щие до­ма, ку­да от ка­за­ков укры­лись лю­ди, вы­тас­ки­вая их и от­ту­да.Мест­ные ле­вые га­зе­ты изо­бра­зи­ли все со­бы­тия в пре­уве­ли­чен­ном и ис­ка­жен­ном ви­де, и 13 ав­гу­ста на­ча­лось фор­маль­ное след­ствие со сто­ро­ны свет­ских и цер­ков­ных вла­стей; в ре­зуль­та­те на по­лиц­мей­сте­ра Бо­ча­ро­ва бы­ло на­ло­же­но адми­ни­стра­тив­ное взыс­ка­ние, а гу­бер­на­тор Са­ра­то­ва граф Та­ти­щев по­тре­бо­вал от епи­ско­па Гер­мо­ге­на уда­лить иеро­мо­на­ха Или­о­до­ра из Ца­ри­цы­на, что толь­ко воз­му­ти­ло вла­ды­ку. По­сы­па­лись жа­ло­бы в Санкт-Пе­тер­бург, при­чем иеро­мо­на­ха Или­о­до­ра об­ви­ни­ли еще и в за­хва­те под стро­е­ния мо­на­сты­ря неболь­шо­го участ­ка го­род­ской зем­ли, хо­тя зем­ля эта бы­ла вы­де­ле­на для церк­ви еще до при­ез­да его в Ца­ри­цын, но Го­род­ская Ду­ма про­го­ло­со­ва­ла, что по­ка иеро­мо­нах Или­о­дор в Ца­ри­цыне, зем­ли не да­вать.[67] «Его Си­я­тель­ству, гос­по­ди­ну ис­пол­ня­ю­ще­му долж­ность Са­ра­тов­ско­го гу­бер­на­то­ра, гра­фу С.С. Та­ти­ще­вуВа­ше Си­я­тель­ство, Ми­ло­сти­вый Го­су­дарьС дав­них уже пор са­ра­тов­ские так на­зы­ва­е­мые про­грес­сив­ные га­зе­ты ве­дут оже­сто­чен­ную кам­па­нию про­тив Са­ра­тов­ско­го епар­хи­аль­но­го ар­хи­ерея, ви­ди­мая цель ко­то­рой – дис­кре­ди­ти­ро­ва­ние его в гла­зах вве­рен­ной ему паст­вы, а со­кро­вен­ная – опо­ро­че­ние Свя­той Пра­во­слав­ной Церк­ви на­шей. Изо дня в день, из но­ме­ра в но­мер са­ра­тов­ские га­зе­ты: “Ли­сток” и “Вест­ник” – по­ме­ща­ют на сво­их стра­ни­цах са­мые неве­ро­ят­ные, са­мые неправ­до­по­доб­ные со­об­ще­ния о дей­стви­ях Са­ра­тов­ско­го епи­ско­па и из мест­ной епар­хи­аль­ной жиз­ни, со­про­вож­дая эти со­об­ще­ния боль­шею ча­стью нелест­ны­ми для епар­хи­аль­ной вла­сти ком­мен­та­ри­я­ми. Каж­дое про­ис­ше­ствие в мест­ной епар­хи­аль­ной жиз­ни – да­же са­мое незна­чи­тель­ное – мус­си­ру­ет­ся га­зе­та­ми и раз­ду­ва­ет­ся ими на сте­пень со­бы­тия, в ко­то­ром епар­хи­аль­но­му ар­хи­ерею от­во­дит­ся все­гда некра­си­вая роль; каж­дое со­об­ще­ние из са­ра­тов­ской епар­хи­аль­ной хро­ни­ки в сто­лич­ной или про­вин­ци­аль­ной га­зе­те усерд­но пе­ре­пе­ча­ты­ва­ет­ся са­ра­тов­ски­ми га­зе­та­ми, будь это со­об­ще­ние за­ве­до­мо лжи­вое, да­же кле­вет­ни­че­ское, но лишь бы оно удо­вле­тво­ря­ло це­ли га­зет – лиш­ний раз на­бро­сить небла­го­вид­ную тень на дей­ствия Са­ра­тов­ско­го епи­ско­па. Так, на­при­мер, в № 186 “Са­ра­тов­ско­го Вест­ни­ка” от 27 ав­гу­ста се­го го­да по­ме­ще­на пе­ре­пе­ча­тан­ная из га­зе­ты “Но­вая Русь” за­мет­ка под за­гла­ви­ем “Юби­лей гра­фа Тол­сто­го и Си­нод”, в ко­ей опи­сы­ва­ет­ся про­ис­хо­див­шее буд­то бы 21 ав­гу­ста се­го го­да за­се­да­ние Свя­тей­ше­го Си­но­да, по­свя­щен­ное во­про­су об от­но­ше­нии Си­но­да к че­ство­ва­нию юби­лея гра­фа Тол­сто­го, при­чем при­во­дят­ся ре­чи, буд­то бы ска­зан­ные на этом за­се­да­нии мною и Прео­свя­щен­ным Се­ра­фи­мом, епи­ско­пом Ор­лов­ским. Га­зе­та не усты­ди­лась пе­ре­пе­ча­тать лжи­вое со­об­ще­ние “Но­вой Ру­си”, несмот­ря на то, что хо­ро­шо зна­ла, что 21 ав­гу­ста я был в Са­ра­то­ве и что, сле­до­ва­тель­но, при­ни­мать уча­стие в за­се­да­ни­ях Си­но­да я не мог иметь физи­че­ской воз­мож­но­сти. Од­на­ко в срав­не­нии с этою пе­ре­пе­чат­кою из “Но­вой Ру­си”, хо­тя и воз­му­ти­тель­ной по сво­е­му глум­ле­нию над епи­ско­пом и во­про­са­ми цер­ков­ны­ми, од­на­ко еще не обе­ща­ю­щей се­рьез­ных прак­ти­че­ских по­след­ствий, соб­ствен­ные из­мыш­ле­ния са­ра­тов­ских га­зет, ка­са­ю­щи­е­ся мо­ей де­я­тель­но­сти, – та­ко­го ро­да, что мо­гут иметь весь­ма се­рьез­ные и вред­ные ре­зуль­та­ты.В № 176 “Са­ра­тов­ско­го лист­ка” от 15 ав­гу­ста 1908 го­да в от­де­ле хро­ни­ки на­пе­ча­та­но со­об­ще­ние о пред­по­ло­жен­ных буд­то бы мною пе­ре­ме­ще­ни­ях свя­щен­но­слу­жи­те­лей по го­ро­ду Са­ра­то­ву: на­сто­я­те­ля Ка­зан­ской церк­ви про­то­и­е­рея Ин­сар­ско­го на та­ко­вое же ме­сто в Спа­со-Пре­об­ра­жен­скую цер­ковь, свя­щен­ни­ка ка­фед­раль­но­го со­бо­ра Ле­дов­ско­го в Ка­зан­скую цер­ковь на ме­сто про­то­и­е­рея Ин­сар­ско­го и свя­щен­ни­ка Спа­со-Пре­об­ра­жен­ской церк­ви Рож­де­ствен­ско­го в ка­фед­раль­ный со­бор на ме­сто свя­щен­ни­ка Ле­дов­ско­го, при­чем в на­зван­ном со­об­ще­нии до­бав­ля­ет­ся, что ре­зо­лю­ции по этим на­зна­че­ни­ям еще не объ­яв­ле­ны. Ес­ли при­нять во вни­ма­ние, что не толь­ко не бы­ло ни­ка­ких ре­зо­лю­ций о пе­ре­ме­ще­ни­ях по­име­но­ван­ных в за­мет­ке “Са­ра­тов­ско­го лист­ка” свя­щен­ни­ков, но не воз­ни­ка­ло да­же ни­ка­ких пред­по­ло­же­ний по се­му по­во­ду, то воз­му­ти­тель­ность это­го лжи­во­го со­об­ще­ния “Са­ра­тов­ско­го лист­ка” станет оче­вид­ной. В са­мом де­ле, ка­кую дру­гую цель мог­ла иметь на­пе­ча­тан­ная в “Са­ра­тов­ском лист­ке” ложь о пе­ре­ме­ще­ни­ях неко­то­рых свя­щен­ни­ков по го­ро­ду Са­ра­то­ву кро­ме той, чтобы вы­звать в этих свя­щен­ни­ках тре­вож­ное на­стро­е­ние и неуве­рен­ность в зав­траш­нем дне и по­се­лить в них чув­ства от­чуж­ден­но­сти и недру­же­люб­но­го от­но­ше­ния к сво­е­му епи­ско­пу, столь ги­бель­но вли­я­ю­щие на успех пас­тыр­ской де­я­тель­но­сти.К по­доб­но­му же ро­ду лжи­вых га­зет­ных со­об­ще­ний, в ко­то­рых нель­зя усмот­реть ни­ка­кой иной це­ли кро­ме же­ла­ния вы­звать от­ри­ца­тель­ное от­но­ше­ние к епи­ско­пу со сто­ро­ны на­се­ле­ния, нуж­но от­не­сти по­ме­щен­ную в № 178 “Са­ра­тов­ско­го лист­ка” от 19 ав­гу­ста се­го го­да за­мет­ку о том, что член Пра­во­слав­но­го брат­ско­го со­ю­за, швей­цар (сло­во “швей­цар” под­черк­ну­то) в от­де­ле­нии го­судар­ствен­но­го бан­ка, по­сту­па­ет в ду­хов­ное зва­ние с са­ном диа­ко­на. Га­зе­та зна­ет, что пе­ча­та­е­мое ею со­об­ще­ние – ложь, га­зе­та со­зна­тель­но лжет, но цель ее до­стиг­ну­та: в пуб­ли­ку пу­щен слух буд­то бы ар­хи­ерей ру­ко­по­ла­га­ет в диа­ко­ны непод­го­тов­лен­ных к се­му зва­нию лиц, да­же швей­ца­ров.Осо­бен­но уси­ли­ва­ют­ся лжи­вые со­об­ще­ния са­ра­тов­ских га­зет во вре­мя ка­ких-ни­будь важ­ных мо­мен­тов в жиз­ни епар­хии, на­при­мер пе­ред епар­хи­аль­ны­ми съез­да­ми. В это вре­мя обе са­ра­тов­ские га­зе­ты – и “Ли­сток”, и “Вест­ник” на­пе­ре­рыв друг пе­ред дру­гом ста­ра­ют­ся, пу­тем под­бо­ра лож­ных све­де­ний о дей­стви­ях епар­хи­аль­но­го ар­хи­ерея и недоб­ро­со­вест­но­го ком­мен­ти­ро­ва­ния этих дей­ствий, за­ра­нее, так ска­зать, под­го­то­вить ду­хо­вен­ство к съез­ду и со­здать в ду­хо­вен­стве оп­по­зи­ци­он­ное и да­же пря­мо враж­деб­ное епар­хи­аль­но­му ар­хи­ерею на­стро­е­ние. В те­ку­щем го­ду, на­при­мер, ед­ва толь­ко бы­ло сде­ла­но рас­по­ря­же­ние о со­зы­ве на 4 ок­тяб­ря се­го го­да епар­хи­аль­но­го съез­да, как “Са­ра­тов­ский ли­сток” уже спе­шит на­бро­сить тень на это рас­по­ря­же­ние. По сло­вам по­ме­щен­ной в № 194 этой га­зе­ты от 7 се­го сен­тяб­ря за­мет­ки, по­дроб­ной про­грам­мы во­про­сов и за­ня­тий пред­сто­я­ще­го съез­да ду­хо­вен­ству не рас­сы­ла­ет­ся, вслед­ствие че­го ду­хо­вен­ство ли­ше­но воз­мож­но­сти пред­ва­ри­тель­но об­су­дить эти во­про­сы на ме­стах и долж­ным об­ра­зом из­брать кан­ди­да­тов на съезд. Глав­ный же недо­ста­ток сде­лан­но­го епар­хи­аль­ною вла­стью рас­по­ря­же­ния о со­зы­ве съез­да га­зе­та усмат­ри­ва­ет, по-ви­ди­мо­му, в том, что на съезд мо­гут при­быть лишь те ли­ца, ко­то­рые бу­дут утвер­жде­ны в сво­ем из­бра­нии епар­хи­аль­ною вла­стью...Про­из­не­сен­ная мною пред со­бра­ни­ем ца­ри­цын­ско­го ду­хо­вен­ства в по­след­нюю мою по­езд­ку в г. Ца­ри­цын речь, из­вра­щен­ная ца­ри­цын­ски­ми га­зе­та­ми, не толь­ко бы­ла услуж­ли­во пе­ре­пе­ча­та­на Са­ра­тов­ски­ми га­зе­та­ми (“Са­ра­тов­ский ли­сток” от 10 сен­тяб­ря 1908 го­да за № 196), но и под­верг­ну­та бы­ла на стра­ни­цах этих га­зет весь­ма непри­лич­но­му вы­шу­чи­ва­нию. Поль­зу­ясь из­вра­щен­ной в ца­ри­цын­ских га­зе­тах пе­ре­да­чей мо­ей ре­чи, в ко­то­рой буд­то бы я на­звал ца­ри­цын­ских свя­щен­ни­ков “пса­ми нела­ю­щи­ми”, фе­лье­то­нист “Са­ра­тов­ско­го лист­ка” гос­по­дин Свой в № 197 этой га­зе­ты пе­ча­та­ет со­чи­нен­ное им пись­мо от име­ни о. Пав­ла Ве­лег­ла­со­ва к неко­е­му о. Ан­дрею, в ко­ем пер­вый жа­лу­ет­ся по­след­не­му на свое тя­же­лое жи­тье, ибо преж­де, го­во­рит он, их, свя­щен­ни­ков, буд­то бы ру­га­ли “на­ха­ла­ми” и “нечи­сто­плот­ны­ми”, а те­перь ру­га­ют уже пря­мо “пса­ми нела­ю­щи­ми”. Меж­ду тем, хо­тя вы­ра­же­ние “псы нела­ю­щие” и бы­ло упо­треб­ле­но мною в ре­чи к ца­ри­цын­ско­му ду­хо­вен­ству, од­на­ко в свя­зи ре­чи оно име­ло дру­гой смысл и со­вер­шен­но не за­клю­ча­ло в се­бе то­го оскор­би­тель­но­го для ду­хо­вен­ства ха­рак­те­ра, ка­кой был при­дан это­му вы­ра­же­нию га­зе­та­ми. Уко­ряя ца­ри­цын­ских свя­щен­ни­ков за то, что они, во­пре­ки мо­е­му рас­по­ря­же­нию, не ве­ли мис­си­о­нер­ско-пас­тыр­ских бе­сед со сво­и­ми при­хо­жа­на­ми, и под­вер­гая кри­ти­ке вы­ска­зан­ное где-то груп­пою ли­бе­раль­ни­ча­ю­щих свя­щен­ни­ков опа­се­ние, что в на­сто­я­щее тре­вож­ное вре­мя невоз­мож­но свя­щен­ни­кам ве­сти мис­си­о­нер­ские бе­се­ды со сво­и­ми при­хо­жа­на­ми, ибо мож­но упо­до­бить­ся псам, ла­ю­щим на­прас­но, я со сво­ей сто­ро­ны вы­ра­зил опа­се­ние, как бы, в слу­чае за­кры­тия свя­щен­ни­ка­ми сво­их уст для мис­си­о­нер­ско-пас­тыр­ских бе­сед с при­хо­жа­на­ми, не упо­до­бить­ся им, по сло­ву про­ро­ка, псам нела­ю­щим. Та­ким об­ра­зом, оче­вид­но, что ца­ри­цын­ские свя­щен­ни­ки пса­ми нела­ю­щи­ми мною на­зва­ны не бы­ли.В тех слу­ча­ях, ко­гда в мест­ной епар­хи­аль­ной жиз­ни воз­ни­ка­ют яв­ле­ния, иду­щие в раз­рез с же­ла­ни­ем га­зет чер­нить епар­хи­аль­но­го ар­хи­ерея, яв­ле­ния эти или за­мал­чи­ва­ют­ся га­зе­та­ми или пе­ре­да­ют­ся ими в крайне из­вра­щен­ном ви­де. Пе­ча­тая, на­при­мер, от­чет о про­ис­хо­див­шем 2‑го се­го сен­тяб­ря в бла­го­чин­ни­че­ском со­бра­нии ду­хо­вен­ства при­ход­ских церк­вей го­ро­да Са­ра­то­ва, на ко­то­ром бы­ло вы­ра­же­но по­же­ла­ние, чтобы Го­род­ская Ду­ма из­ме­ни­ла свое от­но­ше­ние к ду­хо­вен­ству и на бу­ду­щее вре­мя при об­суж­де­нии во­про­сов чи­сто ре­ли­ги­оз­но­го ха­рак­те­ра по­сту­па­ла как Ду­ма пра­во­слав­но­го го­ро­да и как Ду­ма пра­во­слав­ная, “Са­ра­тов­ский ли­сток” в № 192 от 5 се­го сен­тяб­ря, с це­лью ума­лить зна­че­ние из­ло­жен­но­го по­ста­нов­ле­ния са­ра­тов­ско­го ду­хо­вен­ства, со­об­ща­ет, меж­ду про­чим, та­ко­го ро­да све­де­ния о со­бра­нии ду­хо­вен­ства 2 сен­тяб­ря: сде­лан­ное на этом со­бра­нии про­то­и­е­ре­ем Кре­че­то­ви­чем за­яв­ле­ние о необ­хо­ди­мо­сти под­дер­жать его в борь­бе с Го­род­ской Ду­мой вы­зва­ло буд­то бы неко­то­рое сму­ще­ние со сто­ро­ны свя­щен­ни­ков, на­шлись буд­то бы та­кие свя­щен­ни­ки, ко­то­рые за­яви­ли, что не счи­та­ют про­то­и­е­рея Кре­че­то­ви­ча сво­им пред­ста­ви­те­лем; в кон­це со­бра­ния ду­хо­вен­ство, буд­то бы лишь под вли­я­ни­ем же­ла­ния вый­ти из за­труд­ни­тель­но­го по­ло­же­ния, с ви­ди­мым об­лег­че­ни­ем при­ня­ло пред­ло­жен­ное свя­щен­ни­ком Тве­рец­ким, со­став­лен­ное в об­щих фра­зах вы­ше­из­ло­жен­ное по­же­ла­ние.Нет, од­на­ко, ни­ка­кой воз­мож­но­сти пе­ре­чис­лить все мно­го­чис­лен­ные вы­ступ­ле­ния га­зет про­тив Са­ра­тов­ско­го ар­хи­ерея. В кон­це кон­цов это по­сто­ян­ное вы­сле­жи­ва­ние и под­ка­ра­у­ли­ва­ние каж­до­го мо­е­го ша­га, это же­ла­ние в каж­дом мо­ем дей­ствии или рас­по­ря­же­нии отыс­кать дур­ную сто­ро­ну, это стрем­ле­ние во что бы то ни ста­ло очер­нить ме­ня в гла­зах на­се­ле­ния – сло­вом, эта па­у­ти­на лжи и зло­бы, ко­то­рую усерд­но изо дня в день ткут га­зе­ты и в ко­то­рую, без со­мне­ния, улов­ля­ют они сво­их бо­лее лег­ко­вер­ных чи­та­те­лей – са­ми по се­бе крайне обид­ные и оскор­би­тель­ные для епи­ско­па Пра­во­слав­ной Церк­ви, – ро­ня­ют мой ав­то­ри­тет в епар­хии и уни­жа­ют ме­ня в гла­зах на­се­ле­ния.Вви­ду вы­ше­из­ло­жен­но­го и при­ни­мая во вни­ма­ние, что вы­ше­из­ло­жен­ное от­но­ше­ние ко мне са­ра­тов­ской так на­зы­ва­е­мой осво­бо­ди­тель­ной пе­ча­ти крайне вред­но от­ра­жа­ет­ся на мо­ей пас­тыр­ской де­я­тель­но­сти и воз­буж­да­ет в на­се­ле­нии чув­ства враж­ды и зло­бы ко мне, – поз­во­ляю се­бе об­ра­тить­ся к Ва­ше­му Си­я­тель­ству с по­кор­ней­шею прось­бою, не най­де­те ли Вы со сво­ей сто­ро­ны воз­мож­ным огра­дить ме­ня на бу­ду­щее вре­мя от трав­ли, си­сте­ма­ти­че­ски ве­ду­щей­ся про­тив ме­ня са­ра­тов­ски­ми га­зе­та­ми, а за ука­зан­ные мною за­ве­до­мые из­вра­ще­ния га­зе­та­ми го­ро­дов Са­ра­то­ва и Цы­ри­цы­на фак­тов мо­ей де­я­тель­но­сти по епар­хи­аль­но­му управ­ле­нию на­ло­жить на озна­чен­ные га­зе­ты по Ва­ше­му усмот­ре­нию со­от­вет­ствен­ные взыс­ка­ния, при чем имею честь при­со­во­ку­пить, что и на бу­ду­щее вре­мя, в слу­чае про­дол­же­ния га­зе­та­ми преж­них на­па­док на ме­ня, я бу­ду бес­по­ко­ить Ва­ше Си­я­тель­ство со­об­ще­ни­я­ми о каж­дом от­дель­ном слу­чае вы­ступ­ле­ния про­тив ме­ня га­зет.При­зы­вая на Вас и де­ла Ва­ши Бо­жие бла­го­сло­ве­ние, с ис­тин­ным по­чте­ни­еми со­вер­шен­ною пре­дан­но­стию имею честь бытьВа­ше­го Си­я­тель­ства, Ми­ло­сти­во­го Го­су­да­ря,по­кор­ней­ший слу­га и бо­го­мо­лец Гер­мо­ген, епи­скоп Са­ра­тов­ский» // ГАСО. Ф. 1, оп. 1, д. 7590, л. 137-139.[68] РГИА. Ф. 797, оп. 76, 3 отд., 5 ст., д. 162 г, л. 98 об.[69] «Пе­тер­гоф. Его Им­пе­ра­тор­ско­му Ве­ли­че­ству Ве­ли­кий Го­су­дарь!От­крыв­ший­ся вче­ра в Са­ра­то­ве съезд де­пу­та­тов ду­хо­вен­ства Са­ра­тов­ской епар­хии ныне, в ра­дост­ный день те­зо­име­нит­ства воз­люб­лен­но­го сы­на тво­е­го, на­деж­ды Рос­сии, воз­нес го­ря­чую мо­лит­ву свою Ца­рю Ца­рей о тво­ем здра­вии, Го­су­дарь, и все­го тво­е­го Ав­гу­стей­ше­го До­ма. Съезд ду­хо­вен­ства все­под­дан­ней­ше шлет те­бе, Го­су­дарь, свой сер­деч­ный сы­нов­ний при­вет с днем те­зо­име­нит­ства На­след­ни­ка пре­сто­ла тво­е­го. В нем и чрез него да со­тво­рит те­бя Гос­подь ис­тин­но­го от­ца Рос­сии, о ча­дех сво­их ве­се­ля­ще­го­ся. Свя­ти­тель Алек­сий, ве­ли­кий со­би­ра­тель зем­ли Рус­ской и устро­и­тель ее внут­рен­ней жиз­ни и си­лы, да по­слу­жит и ныне небес­ным сво­им по­кро­вом укреп­ле­нию на­шей до­ро­гой Ро­ди­ны!Ду­хо­вен­ство Са­ра­тов­ской епар­хии жи­вет и дей­ству­ет в пре­де­лах той ча­сти тво­ей стра­ны, ко­то­рая осо­бен­но чтит свя­ти­те­ля Алек­сия, как сво­е­го по­кро­ви­те­ля. По­вол­жье чтит это­го ве­ли­ко­го угод­ни­ка Бо­жия, ко­то­рый неко­гда яв­лял­ся сю­да к быв­шим вла­ды­кам Ру­си – мон­го­лам Зо­ло­той Ор­ды, дабы по мо­лит­вам сво­им свя­тым и им явить ве­ли­чие пра­во­слав­ной ве­ры и си­лу мо­литв Свя­той на­шей Церк­ви. Яр­ко го­рел свет этой ве­ры в серд­це ве­ли­ко­го свя­ти­те­ля. И не усто­я­ла пе­ред этим све­том сле­по­та ма­те­ри мон­голь­ско­го ха­на. Свет по­бе­дил тьму. Так, слу­жа этим све­том ре­ли­ги­оз­но-цер­ков­но­му со­зи­да­нию рус­ско­го на­род­но­го ду­ха, свя­ти­тель Алек­сий све­том ве­ры при­влек к се­бе и к Пра­во­слав­ной Церк­ви и серд­ца ино­вер­ных вла­де­те­лей Ру­си. По хо­да­тай­ству это­го свя­то­го ха­ном Зо­ло­той Ор­ды был дан, как знак по­чти­тель­ной за­бо­ты о ве­ре на­ро­да рус­ско­го, яр­лык в обес­пе­че­ние ве­ли­ких пре­иму­ществ на­шей Церк­ви, в обес­пе­че­ние сво­бо­ды ее внут­рен­не­го Хри­сто­ва де­ла­ния для веч­но­го спа­се­ния душ че­ло­ве­че­ских...Ко­гда от это­го див­но­го об­ра­за свя­ти­те­ля Бо­жия и его вре­ме­ни мы пе­ре­хо­дим к на­ше­му вре­ме­ни, то скорбь неволь­но объ­ем­лет на­ши ду­ши и серд­ца. Скор­бит серд­це пас­ты­рей ду­хов­ных, ви­дя кру­гом сво­бо­ду для все­го, да­же для зла, но не ви­дя сво­бо­ды, а од­ни лишь стес­не­ния и огра­ни­че­ния для сво­е­го веч­но­го и от­вет­ствен­но­го слу­же­ния сло­ву Бо­жию. Совре­мен­ные вра­ги све­та Хри­сто­ва все си­лы свои и всю пол­но­ту вла­сти сво­ей упо­треб­ля­ют на то, чтобы стес­нить цер­ков­ное де­ло, чтобы огра­ни­чить сво­бо­ду пас­ты­рей в ре­ли­ги­оз­но-цер­ков­ном со­зи­да­нии рус­ско­го на­род­но­го ду­ха. Бес­стыд­но лгут пе­ред на­ро­дом и пе­ред то­бою, Царь наш Ба­тюш­ка, те, ко­то­рые го­во­рят об успо­ко­е­нии, устра­и­вая лишь внеш­нее успо­ко­е­ние и ни­сколь­ко не ду­мая о внут­рен­нем ду­хов­ном успо­ко­е­нии на­ро­да...Так есть за­кон твой, дан­ный для стес­не­ния зло­де­ев – вра­гов Церк­ви и Ро­ди­ны, к обуз­да­нию их де­я­ний в рас­про­стра­не­нии ре­во­лю­ци­он­ной сму­ты сре­ди лю­дей – и этот за­кон цар­ский неуме­лые слу­ги твои, Царь, об­ра­ща­ют про­тив Церк­ви. За­ко­ном тво­им поль­зу­ют­ся для стес­не­ния пас­тыр­ской на­шей де­я­тель­но­сти, для огра­ни­че­ния тех бе­сед и на­став­ле­ний, кои на­прав­ля­ют­ся к под­дер­жа­нию в на­ро­де ве­ры и к укреп­ле­нию в нем пре­дан­но­сти пре­сто­лу Са­мо­дер­жав­но­го Ца­ря. За­тем, дан за­кон сво­бо­ды ве­ро­ис­по­ве­да­ний, но ко­гда Цер­ковь Пра­во­слав­ная в ли­це сво­их ар­хи­пас­ты­рей и пас­ты­рей воз­вы­ша­ет го­лос про­тив той или иной ере­си, раз­ру­ша­ю­щей цер­ков­ную жизнь, или про­тив тем­но­го ино­ве­рия, то во имя при­зрач­но­го и люд­но­го внеш­не­го успо­ко­е­ния Цер­ковь огра­ни­чи­ва­ют и здесь в есте­ствен­ном и необ­хо­ди­мом пра­ве ее. Ду­хо­вен­ство же­ла­ет ра­бо­тать, и ра­бо­тать имен­но в ду­хе и си­ле непо­ко­ле­би­мых стол­пов ве­ры – празд­ну­е­мых ныне Цер­ко­вью свя­ти­те­лей Пет­ра, Алек­сия, Ио­ны и Филип­па. И вдруг та власть, ко­то­рая долж­на бы по­мо­гать и со­дей­ство­вать этой ра­бо­те, лишь про­ти­во­дей­ству­ет ей... Мы не ищем и не на­ста­и­ва­ем без­услов­но на этой по­мо­щи, ибо Бог – на­ша по­мощь, но мы не мо­жем не воз­му­щать­ся про­ти­во­дей­стви­ем на­шей ра­бо­те со сто­ро­ны рус­ских пра­во­слав­ных вла­стей. Со­зда­вая для Церк­ви ей чуж­дые за­ко­ны, яко­бы дик­ту­е­мые тре­бо­ва­ни­я­ми на­род­но­го успо­ко­е­ния, эти вла­сти упо­доб­ля­ют­ся по­ис­ти­не тем мон­го­лам, ко­то­рые предъ­яв­ля­ли неред­ко к рус­ским пра­во­слав­ным лю­дям тре­бо­ва­ние ис­пол­не­ния язы­че­ских обы­ча­ев. И это тре­бо­ва­ние совре­мен­ных мон­го­лов идет все даль­ше и даль­ше. Брач­ное пра­во хо­тят ныне опре­де­лять не ка­но­на­ми Церк­ви, а тре­бо­ва­ни­я­ми плот­ских ин­стинк­тов ис­пор­чен­ной гре­хов­ной (язы­че­ской) при­ро­ды че­ло­ве­ка. Идут да­лее. Вме­сто со­став­ле­ния цер­ков­ных за­ко­нов вла­стью цер­ков­ной, по ка­но­нам Пра­во­слав­ной Церк­ви и сло­ву Бо­жию, ве­ро­ис­по­вед­ные за­ко­ны при­зы­ва­ют­ся об­суж­дать те, ко­то­рым по­ру­че­но на­ро­дом лишь по­мо­гать Ца­рю в вы­ра­бот­ке за­ко­нов, ка­са­ю­щих­ся лишь мир­ской, а во­все не ду­хов­ной жиз­ни рус­ских лю­дей... И все это увы! тво­рит­ся в на­шем пра­во­слав­ном цар­стве. Гром­ко и ис­крен­но, по дол­гу сво­е­го пас­тыр­ско­го слу­же­ния и по дол­гу при­ся­ги, де­пу­та­ты ду­хо­вен­ства Са­ра­тов­ской епар­хии дер­за­ют от­крыть тво­ей, Са­мо­дер­жав­ный Царь, люб­ви свя­тую прав­ду о по­ло­же­нии Свя­той Церк­ви в на­шем Оте­че­стве. Де­пу­та­ты ду­хо­вен­ства твер­до ве­ру­ют, что серд­це твое, Царь, в ру­ке Бо­жи­ей, и упо­ва­ют, что свя­тая ис­ти­на по­чи­та­ет­ся у тво­е­го цар­ско­го пре­сто­ла. К те­бе, Царь, об­ра­ща­ет­ся с нею ду­хо­вен­ство Са­ра­тов­ской епар­хии, ибо Свя­тая Цер­ковь в сво­ем чине пра­во­сла­вия спра­вед­ли­во име­ну­ет те­бя “хри­сти­ан­ско­го бла­го­че­стия рев­ни­те­лем, за­щит­ни­ком и по­кро­ви­те­лем Хри­сто­вой Церк­ви”.Будь же им, Царь наш, в тво­ем вы­со­ком и свя­щен­ном слу­же­нии Бо­гу и Ро­дине! Креп­ко иди тем ис­то­ри­че­ским пу­тем, ка­кой за­ве­ща­ли нам пред­ки твои, а им ука­за­ли непо­ко­ле­би­мые стол­пы ве­ры и Церк­ви – празд­ну­е­мые ныне свя­ти­те­ли Мос­ков­ские. Яви, Го­су­дарь, Са­мо­дер­жав­ную во­лю свою, да не по­пи­ра­ет­ся на Ру­си вра­га­ми Церк­ви сво­бо­да сло­ва Бо­жия, сво­бо­да доб­рой пас­тыр­ской де­я­тель­но­сти слу­жи­те­лей Церк­ви. Ве­рою свя­тою стро­и­лась Русь и са­ма ста­ла свя­тою. Но ныне мрак вра­га во имя мни­мо­го внеш­не­го по­ряд­ка си­лит­ся за­клю­чить в узы са­мое сло­во Бо­жие, об­ло­жить сво­ею тьмою серд­ца ве­ру­ю­щих. Спа­си нас, Царь, от этой власт­но на­дви­га­ю­щей­ся тьмы, ибо в ней ги­бель Рос­сии, в ней ко­рен­ное зло на­шей те­ку­щей дей­стви­тель­но­сти. При­мер свя­ти­те­ля Алек­сия да по­слу­жит те­бе для это­го свя­то­го де­ла ос­но­ва­ни­ем, а его небес­ная по­мощь да укре­пит са­мое свя­тое де­ло. И да вос­си­я­ет свет свя­той ве­ры в серд­цах рус­ских лю­дей вновь, как вос­си­ял неко­гда по мо­лит­вам свя­то­го Алек­сия свет для сле­пой Тай­ду­лы!Ве­ли­кий свя­ти­тель Бо­жий Алек­сий сво­им при­ме­ром да вра­зум­ля­ет и вос­пи­ты­ва­ет в по­слу­ша­нии свя­той ве­ре и сы­на тво­е­го, ве­ли­кий Го­су­дарь, дабы и он в бу­ду­щем сво­ем слу­же­нии Пра­во­слав­ной Церк­ви и Рос­сии так­же все­гда яв­лял се­бя “хри­сти­ан­ско­го бла­го­че­стия рев­ни­те­лем, за­щит­ни­ком и по­кро­ви­те­лем Хри­сто­вой Церк­ви!”…»//РГИА. Ф. 797, оп. 76, 3 отд.,5 ст., д.162 г,л. 97.[70] РГИА. Ф. 797, оп. 76, 3 отд., 5 ст., д. 162 г, л. 97 об.«От­рад­но бы­ло бы при ви­де мо­их до­ро­гих со­ра­бот­ни­ков – пас­ты­рей пред­ло­жить вни­ма­нию всех все­сто­рон­нюю раз­ра­бот­ку этой вы­со­кой те­мы... – ска­зал епи­скоп Гер­мо­ген. – От про­сто­ты серд­ца по­ста­ра­ем­ся об­ри­со­вать вы­со­ту пас­тыр­ско­го де­ла. Пас­тыр­ство нуж­но рас­смат­ри­вать как по­двиг, по­двиг вы­со­кий, воз­вы­шен­ней­ший, свя­той, дан­ный с вы­со­ты неба – и в то же вре­мя... тя­же­лый, страш­но от­вет­ствен­ный по сво­ей внут­рен­ней чи­сто­те. Чтобы быть ис­тин­ным пас­ты­рем, нуж­но про­ник­нуть­ся пла­мен­ным ду­хом при­зва­ния, вос­тор­жен­ною лю­бо­вью к Пас­ты­ре­на­чаль­ни­ку Хри­сту. “Лю­би­ши ли Мя, Пет­ре?” – об­ра­тил­ся неко­гда Гос­подь и Учи­тель к воз­вы­шен­ней­ше­му уче­ни­ку Сво­е­му, и ко­гда уже по­след­ний с ис­крен­ним чув­ством без­за­вет­ной люб­ви от­ве­тил На­став­ни­ку: “Так, Гос­по­ди! Ты зна­ешь, что я люб­лю Те­бя,” – то услы­шал сла­дост­ный глас: “Па­си агн­цев Мо­их!” [Ин.21,15]. Этот вы­со­чай­ший зов Хри­стов к апо­сто­лу Пет­ру от­но­сит­ся и к нам – пас­ты­рям Церк­ви Бо­жи­ей, эти сло­ва Спа­си­те­ля на­ше­го и мы, пас­ты­ри, долж­ны со­хра­нять непре­стан­но в ве­ру­ю­щем серд­це, так­же под­ра­жая в глу­бине ду­ши пре­дан­но­му от­ве­ту Пет­ро­ву. Итак, из­бра­ние со­вер­ши­лось, слу­же­ние вру­че­но, бла­го­дат­ные си­лы да­ны – сле­до­ва­тель­но, пас­ты­рю Церк­ви толь­ко нуж­но го­реть ду­хом к Гос­по­ду Иису­су Хри­сту, про­ник­нуть­ся са­мо­от­вер­же­ни­ем, все­ми внут­рен­ни­ми чув­ства­ми и си­ла­ми от­дать­ся это­му един­ствен­но­му на греш­ной зем­ле, вы­со­чай­ше-свя­щен­но­му, небес­но­му слу­же­нию. Пас­ты­рю Церк­ви все­гда яс­но долж­ны пред­став­лять­ся за­ве­ты Хри­сто­вы, и этим за­ве­там, за­по­ве­дям Его он дол­жен под­ра­жать и сле­до­вать, чтобы са­мим со­бою явить при­мер и па­со­мым. Да, это ве­ли­кая труд­ность! И чтобы вос­хо­дить к со­вер­шен­ству пас­тыр­ско­го ду­ха и го­ре­ния, необ­хо­ди­мо ра­бо­тать внут­ри се­бя, ча­ще про­ве­ряя свои внут­рен­ние на­ча­ла, вос­пи­ты­вая в се­бе пер­во­ос­но­ву пас­тыр­ско­го ду­ха – свя­щен­ную лю­бовь к Бо­же­ствен­но­му Учи­те­лю и к сво­ей пастве. Вот по­че­му свя­ти­тель Иоанн Зла­то­уст и го­во­рит в сло­ве о свя­щен­стве: “ес­ли у пас­ты­ря от­сут­ству­ют воз­вы­шен­ней­шие на­ча­ла и гос­под­ству­ют иные, зем­ные, – то по­доб­ное свя­щен­ство неза­кон­но”. Необ­хо­ди­мо по­это­му об­ра­щать са­мое уси­лен­ное вни­ма­ние на доб­ро­де­те­ли ду­ши сво­ей, освя­щать ее внут­рен­ние ка­че­ства, и нрав­ствен­ные, и ду­хов­ные.Мы ча­сто, имея это чуд­ное пас­тыр­ское слу­же­ние, обла­го­дат­ство­ван­ное на­и­ти­ем Свя­то­го и Жи­во­тво­ря­ще­го Ду­ха, не ста­ра­ем­ся при­бли­зить­ся к ду­шам че­ло­ве­че­ским, да­ле­ко от­сто­им от про­сто­го, непо­сред­ствен­но­го об­ще­ния со сво­и­ми па­со­мы­ми. А сде­лать это лег­ко, так как са­мо пас­тыр­ское де­ло доз­во­ля­ет свя­щен­ни­ку и по­си­деть в до­ме сво­е­го при­хо­жа­ни­на, по­бе­се­до­вать мир­но и бла­го­душ­но за чаш­кою чая, с сер­деч­ным со­чув­стви­ем рас­спро­сить его о нуж­дах ду­хов­но-нрав­ствен­ных, эко­но­ми­че­ских и ма­те­ри­аль­ных, вме­сте с ним по­бо­леть ду­шою, дать тот или иной пас­тыр­ский со­вет и пр. и пр. Ес­ли не удо­вле­тво­рит па­со­мо­го про­стое пас­тыр­ское сло­во, то мож­но и бо­лее – ши­ре вой­ти в его внут­рен­ний дух, дать ему воз­мож­ность са­мо­му вы­ска­зать­ся, вни­ма­тель­но вы­слу­шать его до кон­ца и за­тем ис­чер­пать все в об­ла­сти бес­смерт­но­го ду­ха че­ло­ве­че­ско­го и, ес­ли необ­хо­ди­мо, то пе­рей­ти и на чи­сто на­уч­ную, фило­соф­скую сто­ро­ну, ибо пси­хо­ло­гия ду­ши склон­на по­чер­пать и мно­гое иное и, к со­жа­ле­нию, от­вер­гать вся­кие небес­ные ав­то­ри­те­ты. Вот в по­след­нем-то слу­чае пас­тырь и дол­жен, как страж ве­ры, вы­сту­пить для спа­се­ния омра­чен­ной ду­ши сво­е­го па­со­мо­го, мож­но и необ­хо­ди­мо по­жерт­во­вать вре­ме­нем и сво­им до­су­гом или недо­су­гом, оста­вив на вре­мя ис­пол­не­ние ма­ло су­ще­ствен­но­го, со­глас­но за­по­ве­ди Хри­сто­вой: да оста­вит де­вя­но­сто де­вять в го­рах и шед спа­сет за­блуд­шую! [Ср. Лк.15,4; Мф.18,12]. Но ис­тин­ный пас­тырь дол­жен дей­ство­вать в этом слу­чае не ка­кою-ли­бо хит­ро­стью, иезу­ит­ством и т.п., а лишь прав­дою, ис­ти­ною, са­мо­от­вер­жен­ною лю­бо­вью...Пас­тырь да пот­щит­ся про­сто, непо­сред­ствен­но от­крыть и по­вли­ять на ду­шу че­ло­ве­че­скую, и бо­лее все­го ду­хов­ны­ми сред­ства­ми, как срод­ны­ми и близ­ки­ми ему по врож­ден­но­сти. Че­ло­ве­че­ская – хри­сти­ан­ская ду­ша – это по­ис­ти­не на­ша ду­хов­ная ла­бо­ра­то­рия, и де­я­тель­ность пас­тыр­ской ра­бо­ты при­ни­ма­ет на се­бя тот же ха­рак­тер, как в че­ло­ве­че­ской ле­чеб­ни­це: ко­гда боль­ной ока­зы­ва­ет вни­ма­тель­но­му вра­чу без­услов­ное до­ве­рие, то­гда бо­лезнь от­кры­ва­ет­ся са­ма со­бою, и уже нетруд­но бы­ва­ет по­ста­вить ди­а­гноз, опре­де­лить ход бо­лез­ни и дать ей ис­пы­тан­ны­ми сред­ства­ми по­бе­дить вре­мен­ную немощь ор­га­низ­ма. Го­ре боль­но­му, ес­ли врач бу­дет толь­ко ис­пы­ты­вать его бо­лезнь, сле­дуя вле­че­нию чи­сто на­уч­но­му, и при­ме­нять од­но за дру­гим со­вер­шен­но по­сто­рон­ние сред­ства, несрод­ные са­мо­му ха­рак­те­ру бо­лез­ни, – ор­га­низм его быст­ро пой­дет еще к боль­ше­му упад­ку и... к смер­ти!.. Непре­стан­ная лю­бовь к Спа­си­те­лю, внут­рен­няя ра­бо­та над со­бою, освя­ще­ние, обла­го­дат­ство­ва­ние соб­ствен­но­го ума де­ла­ет пас­ты­ря са­мо­со­бран­ным в се­бе. Толь­ко из са­мо­со­бран­но­сти и мож­но по­черп­нуть чи­стые, свя­тые мыс­ли, свя­щен­ную рев­ность и при­ло­жить их бла­го­дат­но на поль­зу па­со­мых. Ведь бла­го­дать Свя­то­го Ду­ха не долж­на ко­го-ли­бо по­ра­жать и удив­лять в несвой­ствен­ной сте­пе­ни, а освя­щать, уми­рять, да­вать бла­го­твор­ное успо­ко­е­ние мя­ту­щей­ся ду­ше и неспо­кой­но­му серд­цу.По­это­му меж­ду пас­ты­рем и па­со­мым необ­хо­ди­мо долж­но быть ис­крен­нее вза­и­мо­от­но­ше­ние, вза­и­мо­по­ни­ма­ние, со сто­ро­ны пас­тыр­ской да­же до са­мо­от­ре­че­ния от лич­но­го спо­кой­ствия и са­мо­по­жерт­во­ва­ния! Свя­ти­тель Иоанн Зла­то­уст, го­во­ря о вы­со­те и до­сто­ин­ствах пас­тыр­ско­го слу­же­ния, при­рав­ни­ва­ет его к цар­ско­му. Это воз­вы­шен­ней­шее и свя­тей­шее гос­под­ство над па­со­мы­ми не на­ше чи­сто че­ло­ве­че­ское, а Бо­жи­ей бла­го­да­ти. Ха­рак­тер пас­тыр­ско­го ру­ко­вод­ство­ва­ния и пре­об­ла­да­ния свя­ти­тель Иоанн Зла­то­уст толь­ко при­рав­ни­ва­ет к цар­ско­му – в ви­де по­до­бия, но оно и вы­ше цар­ско­го, ибо пас­ты­ри име­ют власть, ка­кой Бог не дал ни ан­ге­лам, ни ар­хан­ге­лам! Та­кое воз­вы­шен­ней­шее пре­иму­ще­ство пас­тыр­ско­го зва­ния неумол­ка­е­мо зо­вет пас­ты­ря ра­бо­тать над со­бою непре­рыв­но, чтобы при­бли­зить се­бя к Все­об­ра­зу – Все­пас­ты­рю Иису­су Хри­сту!По­это­му пас­ты­рю необ­хо­ди­мо от­ре­шить­ся от мир­ско­го, тлен­но­го, вос­пи­ты­вая в се­бе мудр­ство­ва­ние о воз­вы­шен­ном, небес­ном! Или, как го­во­рят свя­тые от­цы, “от­дать плоть, по­лу­чить дух!”Лич­ные ка­че­ства, удо­воль­ствия, же­ла­ния, чув­ство­ва­ния, по­буж­де­ния и пр. и пр. долж­ны быть пре­тво­ре­ны в но­во­го че­ло­ве­ка – в ду­хе ду­хов­но­го труд­ни­че­ства... Пас­ты­рю необ­хо­ди­мо лю­бя­щим серд­цем от­ме­тить ко­рен­ные за­про­сы сво­их па­со­мых и всею ду­шою от­клик­нуть­ся непо­сред­ствен­но и вни­ма­тель­но осве­тить все су­ще­ствен­ное, объ­яс­нить со вся­ким усер­ди­ем непо­нят­ное. И не с ам­во­на толь­ко, не в ви­де ре­чей, мыс­лей, ми­мо­лет­ных убеж­де­ний, слу­чай­ных раз­го­во­ров – это име­ет толь­ко ха­рак­тер огла­ше­ния, а не на­сто­я­щей пас­тыр­ской ра­бо­ты.Ис­тин­ный пас­тырь непо­сред­ствен­ною лю­бо­вью дол­жен при­бли­зить­ся к нрав­ствен­ной ране сво­е­го па­со­мо­го, не толь­ко по­спе­шить на его зов сы­нов­ний, а и са­мо­му прий­ти к нему с пас­тыр­ским со­ве­том, Хри­сто­вым уте­ше­ни­ем. Об­щей ка­кой-ли­бо пас­тыр­ской мер­ки в этом осо­бом бодр­ство­ва­нии над ду­шою па­со­мо­го нет, не ука­зы­ва­ет ее и свя­ти­тель Иоанн Зла­то­уст. Но ина­че и быть не мо­жет, как толь­ко пас­тыр­ство­вать непо­сред­ствен­но, про­сто, сер­деч­но, чут­ко от­но­сить­ся ко вся­кой нуж­де па­со­мых. Или, как на­уча­ет свя­ти­тель Иоанн Зла­то­уст, “скор­беть, бо­леть, со­кру­шать­ся о всем, на­зи­дая и се­бя со­кру­ше­ни­ем о сво­их пас­тыр­ских немо­щах, непре­стан­но мо­лить­ся – вот пер­вая си­ла для пас­ты­ря, со­вер­шен­ней­шее на­ча­ло сре­ди дру­гих по­дви­гов!” Крайне по­лез­но и раз­мыш­ле­ние о по­ро­ке и нрав­ствен­ном вре­де от него вме­сте с па­со­мым: это как бы обо­юд­ное на­зи­да­ние!..И са­мим па­со­мым нуж­но за­бо­тить­ся о ду­хов­ном са­мо­усо­вер­шен­ство­ва­нии: чи­тать... ре­ли­ги­оз­но-нрав­ствен­ные кни­ги (а не од­ни фило­соф­ско-пу­стые и ма­ло­со­дер­жа­тель­ные), на­при­мер Еван­ге­лие, тво­ре­ния свя­тых от­цов, зна­ме­ни­тых учи­те­лей и свя­ти­те­лей Церк­ви Бо­жи­ей, усерд­но по­се­щать хра­мы, с глу­бо­ким вни­ма­ни­ем слу­шать бе­се­ды и по­уче­ния пас­тыр­ские, к свя­щен­ни­кам от­но­сить­ся с до­ве­ри­ем и ува­же­ни­ем, уси­лен­но бо­роть­ся с про­тив­ны­ми те­че­ни­я­ми совре­мен­ной жиз­ни, в осо­бен­но­сти с пор­но­гра­фи­ей – этой но­вей­шей мер­зо­стью неве­ру­ю­щих про­по­вед­ни­ков сво­бо­ды. На­ши про­све­ти­те­ли, на­изнан­ку, по­чти у са­мо­го ка­фед­раль­но­го со­бо­ра со­ору­ди­ли празд­но­ша­та­ю­щий­ся те­атр с ка­ки­ми-то кар­ти­на­ми со­мни­тель­но­го свой­ства и из­люб­лен­но­го вку­са и, ко­неч­но, уси­лен­но ста­ра­ют­ся за­ма­ни­вать ту­да и на­ших ве­ру­ю­щих про­сте­цов. При пер­вой же кар­тине это­го те­ат­ра нуж­но бы бро­сить этот со­блазн, но нет у бед­но­го че­ло­ве­ка ду­хов­но­го опы­та му­же­ства, нет си­лы бо­роть­ся про­тив от­вра­ти­тель­ных спо­со­бов пор­но­гра­фи­че­ско­го ис­кус­ства (но­во­го из­люб­лен­но­го де­ти­ща диа­во­ла!), ко­то­рое устре­ми­лось, как раз­ру­ша­ю­щий по­ток вул­ка­ни­че­ской ла­вы, вос­пи­тать по­роч­но­го че­ло­ве­ка-зве­ря! Стар­цы, юно­ши и де­ви­цы, к сты­ду на­ше­му, жа­ло­сти и по­зо­ру... за­бав­ля­ют­ся эти­ми от­вра­ти­тель­ны­ми пор­но­гра­фи­че­ски­ми кар­тин­ка­ми, а сколь­ко раз я про­сил, убеж­дал, умо­лял не сму­щать ма­ло­опыт­ных и юных, но по­след­ние спе­шат на это без­об­раз­ное зре­ли­ще ужас­ных кар­тин! Ро­ди­те­ли и вос­пи­та­те­ли на­ших ми­лых де­тей – са­ми хо­дят и по­след­них во­дят на эти за­нят­ные раз­вле­че­ния! И, ве­ро­ят­но, по ду­шев­ной сле­по­те не за­ме­ча­ют, что се­мя по­ро­ков и стра­стей раз­ви­ва­ет­ся и да­ет мер­зост­ный и по­ги­бель­ный всход имен­но тут, ко­гда кар­ти­на де­мон­стри­ру­ет во­очию и вы­пук­ло пош­лые и от­вра­ти­тель­ные сце­ны жи­вот­ной стра­сти. Ро­ди­те­ли, оста­но­ви­тесь са­ми и не во­ди­те ту­да де­тей! Умо­ляю вас ар­хи­пас­тыр­скою лю­бо­вью. Пас­ты­ри доб­рые! Про­шу и вас: обе­ре­ги­те до­ро­гих де­тей, вой­ди­те в опу­сто­шен­ные без­нрав­ствен­ным вли­я­ни­ем до­ма пра­во­слав­ных се­мей и рев­ност­ною лю­бо­вью ска­жи­те им сло­во про­тив совре­мен­ных, безум­ных и рас­тле­ва­ю­щих спо­со­бов вос­пи­та­ния и вли­я­ния на де­тей! Юно­ши по­то­му над­сме­ха­ют­ся над всем свя­щен­ным и на­смеш­ли­во от­но­сят­ся к ду­хов­ным за­про­сам и пред­ме­там, ибо в них, к сер­деч­ной пе­ча­ли на­шей и го­рю ро­ди­те­лей, уко­ре­ни­лись стра­сти и от­кры­ли пря­мой путь к раз­но­об­раз­ным по­ро­кам!» // РГИА. Ф. 797, оп. 76, 3 отд., 5 ст., д. 162 г, л. 97 об-98.[71] РГИА. Ф. 1569, оп. 1, д. 9, л. 1.[72] Там же. Ф. 797, оп. 76, 3 отд., 5 ст., д. 162 г, л. 92.[73] Там же. Ф. 1569, оп. 1, д. 132, л. 10.[74] Там же. Д. 9, л. 1.«Ду­хов­но страд­ное и неопи­су­е­мо тя­же­лое вре­мя ре­во­лю­ци­он­ных го­дов 1905-го и 1906-го, на­ми пе­ре­жи­тое, неиз­беж­но вы­зы­ва­ло пас­ты­рей Церк­ви, мож­но ска­зать, к чрез­вы­чай­но­му уси­ле­нию сво­ей де­я­тель­но­сти, – пи­са­ли они в до­кла­де Свя­тей­ше­му Си­но­ду. – Ре­во­лю­ци­он­ная за­ра­за еще да­ле­ко не пре­кра­ти­лась: она ста­ла при­ни­мать лишь то бо­лее ослож­нен­ные, то бо­лее утон­чен­ные и неуло­ви­мые фор­мы и дви­же­ния. Как скры­тый червь, под­та­чи­ва­ет она – по ви­ди­мо­му неза­мет­но – все ос­но­вы кре­по­сти и су­ще­ство­ва­ния на­шей Ро­ди­ны, и мы, свя­щен­ни­ки, сто­я­щие близ­ко к на­ро­ду, не мо­жем не ви­деть все­го это­го и не мо­жем по­это­му не скор­беть и не воз­му­щать­ся, ко­гда за­ве­до­мо лож­но го­во­рят об успо­ко­е­нии... Мы вполне по­ни­ма­ем на­сто­я­щую це­ну этих ре­чей и по­то­му твер­до и с глу­бо­ким убеж­де­ни­ем за­яв­ля­ем, что и в на­сто­я­щее вре­мя осо­бен­но уси­лен­ное на­пря­же­ние и рас­ши­ре­ние на­ше­го пас­тыр­ско­го слу­же­ния Церк­ви, ца­рю и Ро­дине не толь­ко не долж­но со­кра­щать­ся, а на­обо­рот, воз­рас­тать, чтобы мог­ло оно явить­ся се­рьез­ным про­ти­во­дей­стви­ем той де­мо­ни­че­ски раз­ру­ши­тель­ной ра­бо­те, ка­кую ве­дет те­перь сво­им тон­ким и скры­тым ды­ха­ни­ем при­та­ив­ша­я­ся на вре­мя, но от­нюдь не раз­дав­лен­ная гид­ра ре­во­лю­ции про­тив на­шей до­ро­гой, род­ной и пла­мен­но лю­би­мой пра­во­слав­ной Ро­ди­ны. И на­ше дей­ствие – по­сыл­ка все­под­дан­ней­шей те­ле­грам­мы с об­ли­че­ни­ем этой ра­бо­ты – по­то­му так и бы­ла при­ня­та ре­во­лю­ци­он­ною пе­ча­тью, что пря­мо и яс­но осве­ти­ла по­ло­же­ние де­ла. Неда­ром ре­во­лю­ци­он­ная пе­чать за­кри­ча­ла: “бунт” (“Со­врем. сло­во”). Да, это бунт, но бунт про­тив все­об­ще­го бун­та, т.е. про­тив ре­во­лю­ции; в этой на­пря­жен­ной борь­бе с тон­ки­ми де­мо­ни­че­ски­ми те­че­ни­я­ми и дви­же­ни­я­ми об­ще­го вра­га неволь­но при­хо­дит­ся и об­ли­чать, и от­кры­то вос­ста­вать про­тив тех усло­вий, ко­то­ры­ми неко­то­рые пред­ста­ви­те­ли свет­ской вла­сти, оче­вид­но, по при­чине край­не­го за­блуж­де­ния, недо­ра­зу­ме­ния, а в иных слу­ча­ях, быть мо­жет, и зло­на­ме­рен­но ду­ма­ют стес­нить на­шу пас­тыр­скую ра­бо­ту, ра­бо­ту со­зи­да­тель­ную, а не раз­ру­ши­тель­ную, ра­бо­ту, на­прав­лен­ную к под­дер­жа­нию и укреп­ле­нию в на­ро­де бла­го­че­стия и пре­дан­но­сти пре­сто­лу и Ро­дине. Но, к ве­ли­ко­му при­скор­бию, очень ча­сто в этой сво­ей со­зи­да­тель­ной ра­бо­те, уси­лен­ной и ослож­нен­ной тре­бо­ва­ни­я­ми на­ше­го тре­вож­но­го вре­ме­ни, пас­ты­ри Церк­ви встре­ча­ют имен­но те­перь в осо­бен­но­сти мас­су са­мых раз­но­об­раз­ных пре­пят­ствий и, к ве­ли­чай­ше­му огор­че­нию, ино­гда встре­ча­ют их с той сто­ро­ны, от­ку­да бы им сле­до­ва­ло ожи­дать лишь под­держ­ки сво­им доб­рым на­чи­на­ни­ям. Вот свя­щен­ник в цер­ков­ной шко­ле устра­и­ва­ет ре­ли­ги­оз­но-нрав­ствен­ные и ре­ли­ги­оз­но-пат­ри­о­ти­че­ские чте­ния для на­ро­да, и чте­ния эти за­кры­ва­ют­ся пред­ста­ви­те­ля­ми по­ли­цей­ской вла­сти (!). Свя­щен­ник го­во­рит про­по­ве­ди в церк­ви, и этим про­по­ве­дям за­ве­до­мо при­да­ют иной смысл, зло­на­ме­рен­но пе­ре­тол­ко­вы­ва­ют их в дру­гую сто­ро­ну. Мы не го­во­рим здесь, ко­неч­но, о тех двух-трех или пя­ти свя­щен­но­слу­жи­те­лях, ко­то­рые са­ми дей­стви­тель­но бы­ли увле­че­ны ду­хом “осво­бо­ди­тель­но­го дви­же­ния”, – о та­ко­вых не мо­жет быть ни­ка­кой ре­чи, ни од­но­го сло­ва в на­шем глу­бо­ко бла­го­на­ме­рен­ном пра­во­слав­но-пас­тыр­ском вопле к Бо­го­из­бран­но­му и Бо­го­по­ма­зан­но­му За­щит­ни­ку и По­кро­ви­те­лю Хри­сто­вой Церк­ви. Возь­мем еще при­мер. За про­по­ве­ди неред­ко свя­щен­ник по­лу­ча­ет угро­зы и оскорб­ле­ния от ру­ки вра­гов ца­ря и Ро­ди­ны; его иму­ще­ство уни­что­жа­ют по­жа­ром и дру­ги­ми спо­со­ба­ми – и од­новре­мен­но с этим ве­дут силь­ней­шую аги­та­цию про­тив пла­те­жа епар­хи­аль­ных на­ло­гов, про­тив пла­ты за тре­бы. Не до­воль­ству­ясь этим, на свя­щен­ни­ка воз­во­дят об­ви­не­ние в ре­во­лю­ци­он­ной де­я­тель­но­сти. Это как буд­то ка­кая-то нераз­бе­ри­ха, но на са­мом де­ле все это очень по­нят­но: хо­тят до­нять, до­бить пра­во­слав­но­го свя­щен­ни­ка не од­ни­ми, так дру­ги­ми сред­ства­ми без раз­бо­ра, лишь бы толь­ко бить и непре­мен­но до­бить во что бы то ни ста­ло. Де­ло об­сто­ит ча­сто так, на­при­мер, что од­ни и те же ру­ки, пи­шу­щие пись­ма свя­щен­ни­ку с угро­за­ми за пас­тыр­ские про­по­ве­ди и с тре­бо­ва­ни­я­ми “не ме­шать осво­бо­ди­тель­но­му дви­же­нию”, пи­шут и при­го­во­ры на свя­щен­ни­ка и до­но­сы на него, в ко­то­рых свя­щен­ник об­ви­ня­ет­ся во все­воз­мож­ных пре­ступ­ле­ни­ях до со­чув­ствия и по­мо­щи “осво­бо­ди­тель­но­му дви­же­нию” вклю­чи­тель­но. Все сред­ства пус­ка­ют в ход, толь­ко бы вы­жить ис­тин­но­го пас­ты­ря Церк­ви из его ме­ста, при­чи­нив ему и нрав­ствен­ный и ма­те­ри­аль­ный урон. Од­но­му Бо­гу ве­до­мо, сколь­ко нрав­ствен­ных тер­за­ний, му­че­ний и уни­же­ний пе­ре­жи­ва­ло и пе­ре­жи­ва­ет ду­хо­вен­ство Са­ра­тов­ской епар­хии... Как же по­сле это­го боль­но слы­шать ду­хо­вен­ству – то­му ду­хо­вен­ству, чле­ны ко­то­ро­го все­гда по­чти с опас­но­стью для сво­ей жиз­ни вы­хо­ди­ли про­тив тол­пы, сво­ею гру­дью за­щи­щая пред­ста­ви­те­лей по­ли­цей­ской вла­сти – уряд­ни­ков и страж­ни­ков, – слы­шать, на­при­мер, та­кое пе­чаль­ное со­об­ще­ние. Вот “по ука­зу кон­си­сто­рии со­би­ра­ет­ся бла­го­чин­ни­че­ское со­бра­ние 2-го окру­га Хва­лын­ско­го уез­да для вы­бо­ра де­пу­та­та на епар­хи­аль­ный съезд, со­би­ра­ет­ся в цер­ков­ной шко­ле, – яв­ля­ет­ся уряд­ник с дру­ги­ми де­ре­вен­ски­ми вла­стя­ми и гру­бо тре­бу­ет от пред­се­да­те­ля со­бра­ния от­ца бла­го­чин­но­го объ­яс­не­ний, на ка­ком ос­но­ва­нии и пр. им со­бра­но ду­хо­вен­ство бла­го­чин­ни­че­ско­го окру­га” и т.д. И это не еди­нич­ный факт. Ими пол­на на­ша жизнь. По за­ве­ту Хри­ста ду­хо­вен­ство мол­чит и тер­пит, чтобы не дать по­во­да вра­гам Церк­ви ска­зать что-ли­бо дур­ное о нем, – и без то­го мно­го, очень мно­го о ду­хо­вен­стве Са­ра­тов­ской епар­хии го­во­рят и пи­шут. Но бы­ва­ет ме­ра тер­пе­нию, есть пре­дел, даль­ше ко­то­ро­го тер­пе­ние бы­ло бы пре­ступ­но. Ду­хо­вен­ство тер­пе­ло и мол­ча­ло, ко­гда де­ло ка­са­лось лич­но его са­мо­го, но... не мо­жет оно мол­чать и тер­петь, ко­гда де­ло ка­са­ет­ся Ма­те­ри Церк­ви, ка­са­ет­ся ее пред­сто­я­те­лей... До­воль­но бы­ло... толь­ко ска­зать, что “по при­ка­за­нию гос­по­ди­на са­ра­тов­ско­го по­лиц­мей­сте­ра за­пре­ще­но бы­ло пе­ча­та­ние в га­зе­те объ­яв­ле­ния о том, что 24 ав­гу­ста 1908 го­да в ка­фед­раль­ном со­бо­ре вла­ды­кой име­ет быть ска­за­но по­уче­ние о нрав­ствен­но-неза­кон­ном же­ла­нии неко­то­рой ча­сти на­ше­го об­ще­ства празд­но­вать юби­лей гра­фа Л.Н. Тол­сто­го”, как все чле­ны съез­да друж­но, как один че­ло­век, точ­но пред­ва­ри­тель­но сго­во­рив­шись, ска­за­ли: “до­воль­но! До­воль­но и это­го од­но­го фак­та, не нуж­но дру­гих: это­го тер­петь нель­зя”... Как есте­ствен­но бы­ло вос­кор­беть и воз­му­тить­ся пас­ты­рям, слы­ша об угне­те­нии по­ли­ци­ей и са­мо­го ар­хи­пас­ты­ря!.. Са­ми мы как-то сжи­лись с тем, что вся­кий уряд­ник и др. мел­кие де­ре­вен­ские вла­сти го­то­вы тво­рить нам па­ко­сти, но чтобы по­ли­ция осме­ли­лась под­нять ру­ку на ар­хи­пас­ты­ря, об этом мы еще не слы­ха­ли, и это боль­но, страш­но боль­но по­ра­зи­ло нас!.. И неволь­но тут вспом­ни­ли мы пер­вые №№ “Церк. ве­дом.” за ны­неш­ний год, где Свя­тей­ший Си­нод при­нуж­ден был вос­стать, как свя­тей­ший корм­чий Церк­ви, и под­верг­нуть кри­ти­ке ока­зав­ший­ся про­тив­ным ду­ху и ка­но­нам цер­ков­ным ве­ро­ис­по­вед­ный за­ко­но­про­ект, вне­сен­ный свет­ской вла­стью в Го­судар­ствен­ную Ду­му. Из это­го для нас ста­ло яс­но, что кто-то от “ину­де” стре­мит­ся во двор Церк­ви и внутрь ее, хо­чет по­ста­вить се­бя на ме­сто Церк­ви и ее свя­щен­ной вла­сти, безум­но хо­чет свое сло­во явить ми­ру вме­сто сло­ва Бо­жия и са­мую во­лю цер­ков­ную на­пра­вить по сво­ей злой во­ле!!! По­сле это­го на­ши соб­ствен­ные мест­ные уни­же­ния и оскорб­ле­ния, оби­ды и огор­че­ния ка­жут­ся уже не еди­нич­ным чем-то, а вы­ра­же­ни­ем об­ще­го на­прав­ле­ния “внут­рен­ней по­ли­ти­ки” на­ших дней в от­но­ше­нии Церк­ви и ду­хо­вен­ства... Вся эта мрач­ная и мерт­вя­щая “по­ли­ти­ка” вста­ла пред на­ми в ви­де дей­стви­тель­ной и яс­но очер­чен­ной по­ли­цей­ской ма­ши­ны, в ви­де за­ко­но­мер­ной и власт­но на­дви­га­ю­щей­ся на нас тьмы со сво­бо­дою для все­го и всех, но толь­ко не для нас и не для Церк­ви. Как есте­ствен­но бы­ло за­кри­чать: “спа­си нас, Царь, от этой фа­ри­сей­ски за­ко­но­мер­ной и власт­но на­дви­га­ю­щей­ся без­бож­ной тьмы!!!” И сме­ем ду­мать, что этот крик наш есть глу­бо­кий вопль и всей Церк­ви Пра­во­слав­ной, так как и мы со­вер­шен­но еди­но­мыс­лен­ны и еди­но­душ­ны, на­при­мер, со столь ве­ли­ким со­бо­ром свя­ти­те­лей, пас­ты­рей и пра­во­слав­ных ми­рян-рев­ни­те­лей, ка­кой был в июле се­го го­да на мис­си­о­нер­ском съез­де в г. Ки­е­ве. Мы всей ду­шой под­пи­сы­ва­ем­ся под те­ми по­ста­нов­ле­ни­я­ми, ка­кие сде­ла­ны на Ки­ев­ском мис­си­о­нер­ском съез­де, при­ем­лем их как свя­щен­ный за­лог всей Рус­ской Церк­ви, на­хо­дя, что про­ве­де­ние их в жизнь крайне необ­хо­ди­мо как для са­мой Церк­ви, так и для Рос­сии, для со­хра­не­ния ее един­ства и це­ло­сти. Мы не об ином чем под­ни­ма­ем свой скорб­ный вопль, как толь­ко о том, чтобы “на­ше пра­ви­тель­ство бы­ло пра­во­слав­ным”, как воз­вы­сил об этом свой го­лос ве­ли­кий июль­ский мис­си­о­нер­ский съезд.До­кла­ды­вая о сем, по­чти­тель­ней­ше и сы­новне сми­рен­но про­сим Свя­тей­ший Си­нод ми­ло­стив­ным оком воз­зреть на пас­тыр­ский вопль наш, вы­ра­жен­ный во все­под­дан­ней­шей те­ле­грам­ме на­шей 5 ок­тяб­ря 1908 го­да, бла­го­сло­вить на­ше бла­го­дат­ное еди­не­ние с ар­хи­пас­ты­рем на­шим и всей Рус­ской Цер­ко­вью и оте­че­ски уте­шить и лю­бов­но под­дер­жать нас на даль­ней­шем пу­ти в ду­хе се­го еди­не­ния на­шей пас­тыр­ски со­зи­да­тель­ной ра­бо­ты» // РГИА. Ф. 1569, оп. 1, д. 9, л. 1-2.[75] Цит. по: Свя­той пра­вед­ный Иоанн Крон­штадт­ский. Пред­смерт­ный днев­ник. М., 2003. С. 75.[76] «Чле­ны Го­судар­ствен­ной Ду­мы, так на­зы­ва­е­мые пра­вые, не по име­ни толь­ко, но серд­цем при­над­ле­жа­щие к Свя­той Пра­во­слав­ной Церк­ви, со­брав­шись на ра­бо­ту по ве­ле­нию Го­су­да­ря Им­пе­ра­то­ра на но­вую сес­сию, в пер­вый же день от­кры­тия Ду­мы весь­ма удру­че­ны слу­ха­ми о ко­леб­лю­щем­ся по­ло­же­нии на Са­ра­тов­ской ка­фед­ре чти­мо­го пра­во­слав­ны­ми цер­ков­ны­ми людь­ми вла­ды­ки, Прео­свя­щен­но­го Гер­мо­ге­на. Не смея утруж­дать прось­бою Го­су­да­ря Им­пе­ра­то­ра, мы с сы­нов­нею по­чти­тель­но­стью и лю­бо­вью пред выс­шею цер­ков­ною вла­стью Бо­го­по­став­лен­ных пас­ты­рей, хо­да­тай­ству­ем и мо­лим, да пре­бу­дет на Са­ра­тов­ской ка­фед­ре ее ду­хов­ный вождь, убеж­ден­ный и вдох­но­ви­тель­ный слу­жи­тель сло­ва Бо­жия и рев­ност­ный слу­га Ца­ря и Ро­ди­ны епи­скоп Гер­мо­ген. Мы с бла­го­дар­но­стью ви­дим, как этот неуто­ми­мый ар­хи­пас­тырь объ­еди­ня­ет лю­дей Бо­жи­их во еди­ное ста­до во дни сму­ты го­судар­ствен­ной. Мы с глу­бо­ким огор­че­ни­ем на­блю­да­ем, что нера­зум­ные пред­ста­ви­те­ли вла­сти пре­пят­ству­ют свя­то­му его де­лу при­зы­ва рус­ских лю­дей к со­бра­ни­ям, крест­ным хо­дам и все­на­род­ным мо­ле­ни­ям, без­осно­ва­тель­но опа­са­ясь от это­го че­го-ли­бо вред­но­го для го­су­дар­ства.С бла­го­го­вей­ной пре­дан­но­стью свя­ти­те­лю Бо­жию при­вет­ству­ем мы его дерз­но­вен­ный го­лос, под­ня­тый про­тив бо­го­хуль­ни­ка и раз­вра­ти­те­ля и анар­хи­ста Тол­сто­го, и му­же­ствен­ное, пол­ное скор­би и до­сто­ин­ства его все­под­дан­ней­шее об­ра­ще­ние к Го­су­да­рю Им­пе­ра­то­ру 5 ок­тяб­ря, ко­то­рое, на­де­ем­ся, бу­дет услы­ша­но.Пе­ре­вод Прео­свя­щен­но­го Гер­мо­ге­на на дру­гую епар­хию при та­ких усло­ви­ях был бы тор­же­ством для ре­во­лю­ци­о­не­ров и вра­гов пра­во­сла­вия, глу­бо­ким оскорб­ле­ни­ем пра­во­слав­ным лю­дям. По­чти­тель­но до­кла­ды­вая о сем Свя­тей­ше­му Си­но­ду, мы убеж­де­ны, что в его ру­ках все сред­ства и до­ста­точ­ные пол­но­мо­чия для то­го, чтобы оста­вить чти­мо­го ар­хи­пас­ты­ря и бор­ца за пра­во­слав­но-рус­ское де­ло на Са­ра­тов­ской ка­фед­ре» // РГИА. Ф. 1569, оп. 1, д. 54, л. 34.[77] «Ва­ше Прео­свя­щен­ство, Все­ми­ло­сти­вей­ший Ар­хи­пас­тырь наш и Отец!Про­све­ще­ние све­том ве­ры Хри­сто­вой, рас­про­стра­не­ние и утвер­жде­ние ре­ли­ги­оз­ной нрав­ствен­но­сти, под­ня­тие и укреп­ле­ние ве­ры в со­зна­нии че­ло­ве­ка – все­гдаш­няя за­бо­та Ва­ша, – пи­са­ли кли­ри­ки и при­хо­жане са­ра­тов­ско­го Свя­то-Ни­ко­ла­ев­ско­го хра­ма. – В це­лях удо­вле­тво­ре­ния ре­ли­ги­оз­ной по­треб­но­сти в рай­оне на­шем, Вы подъ­яли на се­бя ве­ли­кий по­двиг от­стро­ить наш храм в честь слав­но­го Чу­до­твор­ца и Свя­ти­те­ля Ни­ко­лая. Сколь­ко тру­дов и за­бот при­шлось по­не­сти Вам по от­строй­ке на­ше­го хра­ма! И до­се­ле, хо­тя храм окон­чен и со­вер­ша­ет­ся в нем Бо­же­ствен­ная служ­ба, от­де­лен са­мо­сто­я­тель­ный при­ход, за­бо­та о бла­го­устрой­стве на­ше­го хра­ма и на­ше­го при­хо­да – од­на из глав­ных за­бот Ва­ших. Мы зна­ем Ва­ши тру­ды по до­строй­ке на­ше­го хра­ма, хоть от­ча­сти по­ни­ма­ем Ва­ши нрав­ствен­ные стра­да­ния, ко­то­рые при­шлось Вам по­не­сти из-за нас и осо­бен­но в 1905 го­ду. А рас­при в на­шем при­хо­де, жа­ло­бы в Свя­тей­ший Си­нод из-за на­ше­го хра­ма?! Но все это Вы пре­тер­пе­ли сво­им лю­бя­щим серд­цем, ни­что Вас не сму­ти­ло; Вы все по­кры­ли сво­ею лю­бо­вью, ис­хо­да­тай­ство­ва­ли пе­ред Свя­тей­шим Си­но­дом утвер­жде­ние шта­тов прич­та.Тро­ну­тые Ва­шей ис­крен­ней и непре­ста­ю­щей­ся лю­бо­вью к нам, мы, при­хо­жане Свя­то-Ни­ко­ла­ев­ской го­ро­да Са­ра­то­ва церк­ви, во гла­ве с на­ши­ми чле­на­ми прич­та, при­но­сим Вам ис­крен­нюю бла­го­дар­ность за все это и про­сим Гос­по­да Бо­га, да по­даст Вам с ве­рой Ав­ра­амо­вой и вер­но­стью Или­и­ной нести тру­ды на поль­зу вве­рен­ной Вам паст­вы. Не сму­щай­тесь, рев­ност­ней­ший Ар­хи­пас­тырь, не сму­щай­тесь про­дол­жа­ю­щи­ми­ся злы­ми на­пад­ка­ми на Вас лиц, по­те­ряв­ших ве­ру в Бо­га, от­рек­ших­ся сво­е­го Оте­че­ства, про­дол­жать сме­ло и твер­до ве­сти вве­рен­ный Вам ко­рабль. Усерд­но мо­лим Гос­по­да Бо­га, да умно­жит Он дни Ва­ши на поль­зу паст­вы Ва­шей. Не за­бы­вай­те, усерд­ный мо­лит­вен­ник, в сво­их мо­лит­вах пред Пре­сто­лом Все­выш­не­го пре­дан­ных ра­бов Ва­ших...1908 го­да.Ок­тябрь» // ГАСО. Ф. 1132, оп. 1, д. 16, л. 44.[78] ГАСО. Ф. 1132, оп. 1, д. 242, л. 1.[79] РГИА. Ф. 797, оп. 76, 3 отд., 5 ст., д. 162 г, л. 17 об.[80] Мно­го­ува­жа­е­мый Алек­сей Пет­ро­вич, – пи­сал вла­ды­ка, – из бе­се­ды с его Пре­вос­хо­ди­тель­ством то­ва­ри­щем ми­ни­стра внут­рен­них дел Алек­сан­дром Алек­сан­дро­ви­чем Ма­ка­ро­вым и из вче­раш­ней про­дол­жи­тель­ной бе­се­ды с Ва­ми я вы­нес для се­бя яс­ное убеж­де­ние в том, что ни со сто­ро­ны ду­хов­ной вла­сти, ни со сто­ро­ны по­тер­пев­ших на Свя­то-Ду­хов­ском Ца­ри­цын­ском по­дво­рье оскорб­ле­ния и на­си­лия от по­лиц­мей­сте­ра го­ро­да Ца­ри­цы­на Бо­ча­ро­ва су­деб­ное пре­сле­до­ва­ние про­тив ви­нов­но­го непо­сред­ствен­но воз­буж­де­но быть не мо­жет; вто­рое, что су­деб­ное след­ствие, воз­буж­ден­ное по­лиц­мей­сте­ром про­тив иеро­мо­на­ха Или­о­до­ра, по­стро­е­но на по­ка­за­ни­ях лиц, ука­зан­ных по­лиц­мей­сте­ром и по­то­му мо­гу­щих осве­щать по­ступ­ки иеро­мо­на­ха Или­о­до­ра од­но­сто­ронне или за­ве­до­мо невер­но; и тре­тье, что про­из­ве­ден­ное ду­хов­ной след­ствен­ной ко­мис­си­ей под пред­се­да­тель­ством рек­то­ра Са­ра­тов­ской Ду­хов­ной се­ми­на­рии след­ствие не име­ет ни­ка­ко­го зна­че­ния и на на­прав­ле­ние де­ла по об­ви­не­нию по­лиц­мей­сте­ром иеро­мо­на­ха Или­о­до­ра не мо­жет вли­ять.Глав­ная же и су­ще­ствен­ная непра­виль­ность в от­но­ше­ни­ях лиц адми­ни­стра­тив­ных и су­деб­но­го сле­до­ва­те­ля (про­из­во­дя­ще­го след­ствие над иеро­мо­на­хом Или­о­до­ром по об­ви­не­нию его в оскорб­ле­нии по­лиц­мей­сте­ра) к “ин­ци­ден­ту” 10 ав­гу­ста та, что пре­ступ­ное уча­стие по­ли­ции в этом “ин­ци­ден­те”, оскорб­ляв­шей ре­ли­ги­оз­ное чув­ство на­ро­да и из­би­вав­шей за­тем на­род, быв­ший на по­дво­рье, при­зна­ет­ся не быв­шим во­все, и при­зна­ет­ся та­ким на ос­но­ва­нии лишь за­яв­ле­ний по­лиц­мей­сте­ра, несколь­ких под­чи­нен­ных ему лиц и двух-трех сви­де­те­лей, спро­шен­ных су­деб­ным сле­до­ва­те­лем по воз­буж­ден­но­му Бо­ча­ро­вым част­но­му де­лу; меж­ду тем столь важ­ное и глу­бо­ко се­рьез­ное по сво­е­му глу­бо­ко пе­чаль­но­му ха­рак­те­ру со­бы­тие долж­но быть об­сле­до­ва­но осо­бо и неза­ви­си­мо ни от ка­ких слу­жеб­ных или част­ных ин­те­ре­сов лиц, за­ин­те­ре­со­ван­ных или неза­ин­те­ре­со­ван­ных в та­ком или ином взгля­де на это со­бы­тие. Сло­вом, “ин­ци­дент 10 ав­гу­ста”, как глу­бо­ко пе­чаль­ное про­ис­ше­ствие в го­ро­де Ца­ри­цыне, дол­жен быть тща­тель­но и все­сто­ронне об­сле­до­ван по осо­бо­му и спе­ци­аль­но­му рас­по­ря­же­нию гос­по­ди­на про­ку­ро­ра Су­деб­ной Па­ла­ты...При этом, долг имею по­чти­тель­ней­ше со­об­щить Ва­ше­му Пре­вос­хо­ди­тель­ству, что пред­став­ля­ет­ся крайне тяж­ким то об­сто­я­тель­ство, что и для Вас са­мих не ока­за­лось за­кон­ных ос­но­ва­ний вы­слу­шать че­ло­век 10-15 из несколь­ких ты­сяч, глу­бо­ко оби­жен­ных и оскорб­лен­ных гру­бы­ми и бес­че­ло­веч­ны­ми пред­ста­ви­те­ля­ми по­ли­цей­ской вла­сти в го­ро­де Ца­ри­цыне. Ка­за­лось, мог­ли бы прий­ти к Вам те­перь сво­бод­но по­мя­тые и изу­ве­чен­ные по­ли­ци­ей, но как Вы за­ме­ти­ли, это уте­ше­ние для пра­во­слав­ных лю­дей долж­но быть обу­слов­ле­но со­гла­си­ем пред­ста­ви­те­ля свет­ской вла­сти. Все это глу­бо­ко при­скорб­но, боль­ше – все это ды­шит чем-то без­на­деж­ным» // РГИА. Ф. 797, оп. 76, 3 отд., 5 ст., д. 162 г, л. 103-104.[81] «В этом су­хом, де­ре­вян­ном фор­ма­лиз­ме вла­сти, – пи­сал он в за­клю­чи­тель­ной ча­сти от­че­та, – в этом неже­ла­нии счи­тать­ся с на­стро­е­ни­я­ми и ве­ро­ва­ни­я­ми пра­во­слав­но­го на­ро­да я и ви­жу ту ро­ко­вую ошиб­ку, ко­то­рая, по мо­е­му мне­нию, в про­ис­ше­ствии 10 ав­гу­ста де­ла­ет по­лиц­мей­сте­ра Бо­ча­ро­ва не ме­нее ви­но­ва­тым, чем отец Или­о­дор. Ему объ­яв­ле­но адми­ни­стра­тив­ное за­ме­ча­ние за про­из­не­се­ние в об­ра­ще­нии к на­ро­ду бран­ных слов. На­ря­ду с се­рьез­но­стью за­тро­ну­тых ре­ли­ги­оз­ных во­про­сов и тем тя­гост­ным впе­чат­ле­ни­ем и недо­уме­ни­ем, ко­то­рое на­дол­го оста­нет­ся в со­зна­нии пра­во­слав­ных ца­ри­цын­цев, это адми­ни­стра­тив­ное взыс­ка­ние, на­ло­жен­ное на ца­ри­цын­ско­го по­лиц­мей­сте­ра, про­из­во­дит впе­чат­ле­ние пло­хой шут­ки или же­ла­ния про­сто фор­маль­но за­кон­чить де­ло... Я по­ла­гаю, что ес­ли на­чаль­ство не при­зна­ет до­ста­точ­ных дан­ных для воз­буж­де­ния про­тив по­лиц­мей­сте­ра Бо­ча­ро­ва уго­лов­но­го пре­сле­до­ва­ния... то во вся­ком слу­чае пред­став­ля­ет­ся необ­хо­ди­мым, не остав­ляя его в Ца­ри­цыне, дать ему дру­гое на­зна­че­ние» // РГИА. Ф. 797, оп. 76, 3 отд., 5 ст., д. 162 г, л. 29-30.По­сле это­го рас­сле­до­ва­ния по­ли­ция не толь­ко не пре­кра­ти­ла сво­ей про­во­ка­ци­он­ной де­я­тель­но­сти, но уста­но­ви­ла еще бо­лее жест­кий над­зор за иеро­мо­на­хом Или­о­до­ром, со­би­рая слу­хи и ис­ка­жая дей­стви­тель­ность, и в кон­це кон­цов за­яви­ла: «Тол­ки о пол­ном раз­ла­де граж­дан­ской и ду­хов­ной вла­сти цир­ку­ли­ру­ют по го­ро­ду Са­ра­то­ву и, несо­мнен­но, ско­ро рас­про­стра­нят­ся по гу­бер­нии, от­че­го пред­ви­дят­ся весь­ма вред­ные по­след­ствия. В Ца­ри­цын ко­ман­ди­ро­ван ви­це-гу­бер­на­тор, ко­е­му по­ру­че­но аре­сто­вать иеро­мо­на­ха Или­о­до­ра в слу­чае но­во­го при­зы­ва к по­гро­му и пре­кра­тить бес­по­ряд­ки при са­мом их воз­ник­но­ве­нии си­лой» // РГИА. Ф. 797, оп. 76, 3 отд., 5 ст., д. 162 г, л. 54.[82] РГИА. Ф. 797, оп. 76, 3 отд., 5 ст., д. 162 в, л. 12.[83] Там же. Л. 12 об.[84] «Из вы­ше­из­ло­жен­ных об­сто­я­тельств мир­ной ца­ри­цын­ской за­ба­стов­ки ра­бо­чих по по­во­ду при­нуж­де­ния их ра­бо­тать в вос­крес­ные и празд­нич­ные дни вид­но, – пи­сал он, – на­сколь­ко непра­виль­ны до­став­лен­ные в Ми­ни­стер­ство внут­рен­них дел со­об­ще­ния о том, буд­то эта за­ба­стов­ка в зна­чи­тель­ной сте­пе­ни бы­ла ре­зуль­та­том про­по­ве­дей ца­ри­цын­ских свя­щен­ни­ков о необ­хо­ди­мо­сти со­блю­де­ния всех вос­крес­ных и празд­нич­ных дней, про­из­но­сив­ших­ся по пред­пи­са­нию епар­хи­аль­ной вла­сти, буд­то бы со вре­ме­ни воз­буж­де­ния в Го­судар­ствен­ном Со­ве­те во­про­са о со­кра­ще­нии празд­ни­ков.В дей­стви­тель­но­сти за­щи­ти­тель­ные про­по­ве­ди о неот­лож­ном ис­пол­не­нии чет­вер­той за­по­ве­ди Гос­под­ней или о празд­но­ва­нии вос­крес­ных и дру­гих празд­нич­ных дней ве­дут­ся у нас дав­но во всех го­ро­дах Са­ра­тов­ской епар­хии... на чи­сто пас­тыр­ской ос­но­ве... с од­ной сто­ро­ны, в про­ти­во­вес об­ще­ствен­но­му рав­но­ду­шию к со­блю­де­нию вос­крес­ных и празд­нич­ных дней... а с дру­гой сто­ро­ны – про­тив сво­бод­ной про­по­ве­ди сек­тант­ских лже­учи­те­лей, от­ри­ца­ю­щих вся­кое цер­ков­ное празд­но­ва­ние осо­бых дней, по­свя­щен­ных мо­лит­ве и еван­гель­ским и дру­гим цер­ков­но-ис­то­ри­че­ским вос­по­ми­на­ни­ям.Ко­гда же сре­ди неко­то­рых чле­нов Го­судар­ствен­но­го Со­ве­та и дру­гих пра­ви­тель­ствен­ных учре­жде­ний воз­ник про­ект о со­кра­ще­нии чис­ла пра­во­слав­ных празд­ни­ков, то, есте­ствен­но, и этот за­ко­но­про­ект, и вы­ска­зы­вав­ши­е­ся в поль­зу его в га­зе­тах ле­во­го на­прав­ле­ния мыс­ли и взгля­ды долж­ны бы­ли под­верг­нуть­ся стро­гой кри­ти­ке со сто­ро­ны пас­ты­рей Пра­во­слав­ной Церк­ви как яв­но ан­ти­цер­ков­ные и слиш­ком рез­ко иду­щие про­тив ре­ли­ги­оз­но­го ду­ха и пра­во­слав­но-ис­то­ри­че­ских жиз­нен­ных обы­ча­ев на­ро­да рус­ско­го...Не ока­зать под­держ­ки и по­мо­щи – в си­лу про­сто­го чув­ства и со­стра­да­ния к неза­кон­но (с ре­ли­ги­оз­ной точ­ки зре­ния) пре­сле­ду­е­мым пра­во­слав­но-ве­ру­ю­щим ра­бо­чим – я по­ла­гаю – бы­ли бы не в со­сто­я­нии не толь­ко ар­хи­ерей и ду­хо­вен­ство, но и все, у ко­го еще со­хра­ни­лись про­стые че­ло­ве­че­ские чув­ства жа­ло­сти и со­стра­да­ния. Бы­ло бы в са­мом де­ле ди­ко и неесте­ствен­но, ес­ли бы пра­во­слав­ные рус­ские ра­бо­чие лю­ди не на­шли се­бе под­держ­ки на Свя­той Ру­си сре­ди всех нас, еще про­дол­жа­ю­щих но­сить имя хри­сти­ан.И это на­ше чи­сто хри­сти­ан­ско-пас­тыр­ское де­ло за­щи­ты ис­крен­но пра­во­слав­ных ра­бо­чих от неза­кон­ных пре­сле­до­ва­ний крайне неспра­вед­ли­во ста­вить в связь с фак­том за­ба­стов­ки. Бо­лее чем оче­вид­но, что мы не ста­нем за­щи­щать и под­дер­жи­вать ра­бо­чих, ба­сту­ю­щих по чи­сто эко­но­ми­че­ским при­чи­нам. Не ста­нем мы и под­стре­кать ра­бо­чих к за­ба­стов­кам. Не мы сво­и­ми – не толь­ко за­ко­но­мер­ны­ми, а хри­сти­ан­ски­ми, пра­во­слав­но-цер­ков­ны­ми – про­по­ве­дя­ми о по­чи­та­нии цер­ков­ных празд­ни­ков со­зда­ем за­ба­стов­ки, а, на­обо­рот, со­зда­ют за­ба­стов­ки бли­зо­ру­кие, за­быв­шие уро­ки недав­не­го про­шло­го, а мо­жет быть и ка­дет­ству­ю­щие ра­бо­то­да­те­ли, на­ме­рен­но или нена­ме­рен­но за­став­ля­ю­щие ра­бо­тать ра­бо­чих в празд­нич­ные дни. Сле­до­ва­ло бы вну­шить ле­со­тор­гов­цам, чтобы они не устра­и­ва­ли ра­бот и за­ня­тий в празд­нич­ные дни и не оскорб­ля­ли бы ре­ли­ги­оз­но­го чув­ства ра­бо­чих и не разо­ря­ли бы вко­нец ре­ли­ги­оз­но-пра­во­слав­но­го укла­да их жиз­ни, без ко­то­ро­го этот имен­но ра­бо­чий класс сам мо­жет на­пра­вить­ся в сто­ро­ну ги­бе­ли как от­дель­ных лиц, так и це­лых се­мейств. Бли­зо­ру­кая так­ти­ка ра­бо­то­да­те­лей угро­жа­ет, кро­ме се­го, опас­но­стью и ги­бе­лью как хо­зя­е­вам и их за­ве­де­ни­ям, так, быть мо­жет, и все­му го­су­дар­ству рус­ско­му, ибо, ото­рвав­шись от ре­ли­ги­оз­но-нрав­ствен­но­го укла­да сво­ей жиз­ни, ра­бо­чие вме­сто ны­неш­ней мир­ной за­ба­стов­ки с ве­ли­чай­шей лег­ко­стью и удоб­ством мо­гут пе­рей­ти к немир­ной и весь­ма непри­ми­ри­тель­ной за­ба­стов­ке, как это уже и бы­ло в 1905 го­ду и по­сле­ду­ю­щих го­дах...В на­сто­я­щее вре­мя по­ло­же­ние ра­бо­чих-груз­чи­ков очень тя­же­лое; хо­тя они и ра­бо­та­ют, под­чи­ня­ясь тре­бо­ва­ни­ям хо­зя­ев, но ра­бо­та­ют толь­ко из-за стра­ха, из-за бо­яз­ни ли­шить­ся кус­ка хле­ба. Все вре­мя, на­чи­ная с Пас­халь­ной сед­ми­цы, хо­зя­е­ва на­стой­чи­во за­яв­ля­ют о необ­хо­ди­мо­сти ра­бо­тать по вос­крес­ным и празд­нич­ным дням; за­ме­ча­ет­ся да­же уси­лен­ная тре­бо­ва­тель­ность хо­зя­ев к ра­бо­чим в празд­нич­ные дни: в то вре­мя как за про­пуск буд­нич­ных дней ра­бо­чие ни­ка­ким взыс­ка­ни­ям не под­вер­га­ют­ся за неяв­ку на ра­бо­ты, в празд­ни­ки – да­же уволь­ня­ют­ся. На­блю­да­ет­ся так­же и то, что в празд­нич­ные дни тре­бу­ет­ся от ра­бо­чих уси­лен­ный труд, так как со­глас­но тре­бо­ва­нию ле­со­про­мыш­лен­ни­ков в празд­нич­ные дни по­да­ет­ся ва­го­нов боль­ше, чем в буд­нич­ные; на­при­мер, 14 ав­гу­ста по тре­бо­ва­нию ле­со­тор­гов­ца Мак­си­мо­ва по­да­но бы­ло два­дцать пять ва­го­нов, а 15 ав­гу­ста, в день Успе­ния Бо­жи­ей Ма­те­ри, со­рок один ва­гон; 6 ав­гу­ста, в день Пре­об­ра­же­ния Гос­под­ня, у то­го же Мак­си­мо­ва по­да­но бы­ло трид­цать ва­го­нов.Из все­го вы­ше­из­ло­жен­но­го... станет яс­ным... пер­вое, что те ли­ца, ко­то­рые до­став­ля­ли в Ми­ни­стер­ство внут­рен­них дел све­де­ния о ца­ри­цын­ской за­ба­стов­ке, на­ме­рен­но из­вра­ти­ли ис­тин­ные при­чи­ны со­бы­тий, а вме­сте с тем и обо мне со­об­щи­ли со­вер­шен­но непра­виль­ные све­де­ния и... вто­рое, что от­ка­зать­ся от про­по­ве­ди в за­щи­ту празд­ни­ков, кто бы про­тив них ни вос­ста­вал, и от за­щи­ты невин­но стра­да­ю­щих пра­во­слав­ных рус­ских ра­бо­чих – бы­ло бы для ме­ня гру­бым на­ру­ше­ни­ем пас­тыр­ско­го дол­га...» // РГИА. Ф. 797, оп. 76, 3 отд., 5 ст., д. 162 в, л. 24-26.[85] «С та­ким скорб­ным, ис­тер­зан­ным серд­цем об­ра­ща­юсь я се­го­дня к вам, воз­люб­лен­ные о Хри­сте слу­ша­те­ли, – го­во­рил Прео­свя­щен­ный ора­тор, – чтобы из­лить свою невы­ра­зи­мую пе­чаль сво­е­го серд­ца по по­во­ду со­вер­шив­ше­го­ся на днях воз­му­ти­тель­но­го пре­ступ­ле­ния... О, ужас! О, го­ре, о, ужас­ное зло­дей­ство! При чте­нии этих ужас­ных пре­ступ­ле­ний серд­це об­ли­ва­ет­ся кро­вью и необы­чай­ный тре­пет объ­ем­лет ду­шу. С ужа­сом чи­та­ли мы со­об­ще­ния о по­доб­ных пре­ступ­ле­ни­ях в дру­гих го­ро­дах, но ко­гда при­шлось чи­тать о та­ких же звер­ских, вар­вар­ских пре­ступ­ле­ни­ях в на­шем го­ро­де Са­ра­то­ве, то не скрою, что я не мо­гу вы­ра­зить всех невы­ра­зи­мо же­сто­ких мук ис­тер­зан­но­го серд­ца, ка­кие я не ис­пы­ты­вал...Итак, опо­зо­рен гнус­ны­ми пре­ступ­ле­ни­я­ми и наш го­род Са­ра­тов. Стыд, срам и по­зор жи­те­лям го­ро­да Са­ра­то­ва! Нече­го те­перь уже хва­лить­ся нам тех­ни­че­ски­ми и дру­ги­ми усо­вер­шен­ство­ва­ни­я­ми в на­шем го­ро­де. Что же нам де­лать? Об­ра­тим­ся к вре­ме­нам апо­столь­ским и по­смот­рим, что сде­лал свя­той апо­стол Па­вел, ко­гда со­вер­ши­лось по­доб­ное пре­ступ­ле­ние в го­ро­де Ко­рин­фе. Апо­стол пи­сал то­гда Ко­рин­фя­нам: “есть вер­ный слух, что у вас по­яви­лось блу­до­де­я­ние, и при­том та­кое блу­до­де­я­ние, ка­ко­го не слыш­но да­же у языч­ни­ков, что некто вме­сто же­ны име­ет же­ну от­ца сво­е­го. И вы воз­гор­ди­лись вме­сто то­го, чтобы луч­ше пла­кать, дабы изъ­ят был из сре­ды вас сде­лав­ший та­кое де­ло. А я, от­сут­ствуя те­лом, но при­сут­ствуя у вас ду­хом, уже ре­шил, как бы на­хо­дясь у вас: сде­лав­ше­го та­кое де­ло, в со­бра­нии ва­шем во имя Гос­по­да на­ше­го Иису­са Хри­ста об­ще с мо­им ду­хом си­лою Гос­по­да на­ше­го Иису­са Хри­ста пре­дать са­тане во из­мож­де­ние пло­ти, чтобы дух был спа­сен в день Гос­по­да на­ше­го Иису­са Хри­ста. Нечем вам хва­лить­ся” (1Кор.5,1-6).Ес­ли свя­той апо­стол Па­вел пре­дал ко­ринф­ско­го кро­во­смест­ни­ка “са­тане во из­мож­де­ние пло­ти, да дух спа­сет­ся”, то так же нуж­но по­сту­пить с на­ши­ми пре­ступ­ны­ми раз­врат­ни­ка­ми. По сно­ше­нии со Свя­тей­шим Си­но­дом я та­ко­вых от­лу­чу от Церк­ви и от Свя­тых Та­инств, чтобы они сле­за­ми по­ка­я­ния омы­ли и за­гла­ди­ли свой же­сто­кий грех...О, стыд и по­зор для на­ше­го го­ро­да!.. Сколь­ко раз я пре­ду­пре­ждал и умо­лял и власть иму­щих, и ро­ди­те­лей бо­роть­ся с пор­но­гра­фи­ей, обе­ре­гать и се­бя, и осо­бен­но сво­их де­тей от увле­че­ния рас­смат­ри­ва­ни­ем сла­до­страст­ных кар­тин и зре­лищ. Но на мой при­зыв не об­ра­ща­ли долж­но­го вни­ма­ния. Хо­тя де­тей пе­ре­ста­ли пус­кать на та­ко­вые зре­ли­ща, но взрос­лые про­дол­жа­ли упи­вать­ся смот­ре­ни­ем раз­врат­ных “кар­тин для взрос­лых”. И вот пе­чаль­ные пло­ды та­ко­го увле­че­нья! И все это пло­ды кра­моль­но­го дви­же­ния, от ко­то­ро­го су­ли­ли ду­хов­ные раз­вра­ти­те­ли все бла­га ми­ра. А вме­сто бла­га по­ка это кра­моль­ное дви­же­ние при­во­дит к раз­нуз­дан­но­сти жи­вот­ных стра­стей и ро­ди­те­лей, и их де­тей. Раз­ные лже­учи­те­ли как бы вли­ли яд в ду­шев­ную жизнь лю­дей, раз­вра­ти­ли рус­ских лю­дей и из­вра­ти­ли их ум­ствен­ную, нрав­ствен­ную и бы­то­вую жизнь... При­зы­ваю вас, до­ро­гие бра­тья и сест­ры, об­ра­тить­ся к Гос­по­ду с го­ря­чей мо­лит­вой и сле­за­ми по­ка­я­ния, чтобы Он от­вра­тил в на­шем го­ро­де умно­же­ние по­доб­ных же­сто­ких пре­ступ­ле­ний и из­ба­вил де­тей ва­ших от по­зо­ра “рас­тле­ния”. По по­чи­ну неко­то­рых бла­го­мыс­ля­щих лю­дей ско­ро, мо­жет быть в сен­тяб­ре, от­кро­ет­ся об­ще­ство “ре­ли­ги­оз­но-нрав­ствен­но­го вос­пи­та­ния де­тей обо­е­го по­ла”. Цель это­го об­ще­ства со­дей­ство­вать пра­виль­но­му здо­ро­во­му вос­пи­та­нию де­тей в све­те Хри­сто­вой ве­ры, чтобы они бы­ли и ум­ствен­но и нрав­ствен­но здо­ро­вы­ми. Ве­рю и убеж­ден в ва­шем со­чув­ствии это­му об­ще­ству.Чтобы убе­речь ва­ших де­тей от по­зо­ра, для это­го недо­ста­точ­но хо­дить и сле­дить за ни­ми, это не все­гда воз­мож­но; для это­го нуж­но все­ми си­ла­ми ста­рать­ся уни­что­жить те при­чи­ны и ос­но­вы, ко­то­рые при­во­дят неиз­беж­но к это­му по­зо­ру и пре­ступ­ле­ни­ям – че­го в от­дель­но­сти каж­до­му до­стиг­нуть нель­зя. Бу­дем же все вме­сте друж­но и твер­до бо­роть­ся с тем, что при­во­дит к по­доб­ным вар­вар­ским пре­ступ­ле­ни­ям. А те­перь об­ра­тим­ся со сле­за­ми по­ка­я­ния и с теп­лой мо­лит­вой Гос­по­ду, да по­шлет Он нам успех в этой борь­бе и из­ба­вит наш го­род от боль­ше­го по­срам­ле­ния, сты­да и по­зо­ра!» // Газ. «Брат­ский ли­сток». 1909. 14 июля. № 147. С. 4. (Про­по­ведь на­пе­ча­та­на в га­зе­те в из­ло­же­нии.)[86] «Как, быть мо­жет, из­вест­но Ва­ше­му Вы­со­ко­пре­вос­хо­ди­тель­ству, – пи­сал он, – в Са­ра­то­ве из­да­ют­ся две ле­вых еже­днев­ных га­зе­ты “Са­ра­тов­ский ли­сток” и “Са­ра­тов­ский вест­ник”, с чрез­вы­чай­ною враж­дою и нена­ви­стью от­но­ся­щи­е­ся ко всем ли­цам и пар­ти­ям, ко­то­рые осме­ли­ва­ют­ся вы­сту­пать и дей­ство­вать про­тив ре­во­лю­ции и ре­во­лю­ци­он­но­го дви­же­ния. К этой об­ще­го, так ска­зать, ха­рак­те­ра враж­де и нена­ви­сти ре­дак­ций на­зван­ных га­зет ко мне, мо­ей де­я­тель­но­сти и де­я­тель­но­сти мо­их со­ра­бот­ни­ков, в том чис­ле свя­щен­ни­ка Кар­ма­но­ва, при­ме­ши­ва­ет­ся еще чув­ство лич­но­го раз­дра­же­ния неко­то­рых из со­труд­ни­ков ле­вых са­ра­тов­ских га­зет: двух быв­ших диа­ко­нов про­тив Са­ра­тов­ско­го епар­хи­аль­но­го ар­хи­ерея и во­об­ще про­тив Са­ра­тов­ско­го епар­хи­аль­но­го на­чаль­ства, со­здав­ше­го­ся у них под вли­я­ни­ем про­из­во­див­ших­ся о них в епар­хи­аль­ном управ­ле­нии дел, окон­чив­ших­ся ли­ше­ни­ем обо­их диа­ко­нов диа­кон­ско­го са­на.По этой чи­сто слу­чай­ной при­чине ни в од­ном, ка­жет­ся, рос­сий­ском го­ро­де епар­хи­аль­ный епи­скоп и его де­я­тель­ность не под­вер­га­ют­ся та­кой злост­ной кри­ти­ке и на­пад­кам, как в го­ро­де Са­ра­то­ве. За­мал­чи­вая од­но, ис­ка­жая дру­гое, вы­ду­мы­вая и со­чи­няя тре­тье – са­ра­тов­ские га­зе­ты усерд­но стре­мят­ся к од­ной же­лан­ной им це­ли – опо­ро­чить, очер­нить епар­хи­аль­но­го ар­хи­ерея и его со­труд­ни­ков в гла­зах на­се­ле­ния и выс­шей цер­ков­ной вла­сти.Свя­щен­ни­ка Кар­ма­но­ва усерд­но, с опас­но­стью для жиз­ни ра­бо­та­ю­ще­го на поль­зу Пра­во­слав­ной Церк­ви и пра­во­слав­но-рус­ско­го на­се­ле­ния со вре­ме­ни на­ча­ла так на­зы­ва­е­мо­го осво­бо­ди­тель­но­го дви­же­ния, два го­да со­сто­я­ще­го пред­се­да­те­лем Пра­во­слав­но­го Брат­ско­го Со­ю­за рус­ско­го на­ро­да, осо­бен­но нена­ви­дят и злоб­но по­но­сят ле­вые са­ра­тов­ские га­зе­ты и их со­труд­ни­ки – ре­не­га­ты – быв­шие са­ра­тов­ские диа­ко­ны.По мо­е­му рас­по­ря­же­нию свя­щен­ник Кар­ма­нов с са­мо­го на­ча­ла па­губ­ной вспыш­ки ре­во­лю­ции и до на­сто­я­ще­го вре­ме­ни каж­дый вос­крес­ный день, а так­же и в дру­гие празд­ни­ки в раз­ных ме­стах го­ро­да Са­ра­то­ва ве­дет с на­ро­дом пуб­лич­ные ре­ли­ги­оз­но-пат­ри­о­ти­че­ские бе­се­ды. На ос­но­ва­нии сло­ва Бо­жия, уче­ния свя­тых от­цов Церк­ви и ис­то­ри­че­ских дан­ных, имея под ру­ка­ми ре­во­лю­ци­он­ные из­да­ния – кни­ги, жур­на­лы и га­зе­ты, он изоб­ли­чал и изоб­ли­ча­ет все зло­дей­ские кор­ни и из­мыш­ле­ния вра­гов Пра­во­слав­ной Церк­ви, Го­су­да­ря Им­пе­ра­то­ра и рус­ско­го на­ро­да.На ос­но­ва­нии уста­ва Пра­во­слав­но­го Брат­ско­го Со­ю­за, утвер­жден­но­го ду­хов­ной и свет­ской вла­стью, Пра­во­слав­ный Брат­ский Со­юз вхо­дит в нуж­ды пра­во­слав­ных рус­ских лю­дей.На со­бра­нии 2 фев­ра­ля 1909 го­да шла речь об од­ной из этих нужд про­стых пра­во­слав­ных лю­дей, воз­ник­шей вслед­ствие неуклон­но­го и пря­мо­ли­ней­но­го при­ме­не­ния к жиз­ни... ука­за 9 но­яб­ря 1906 го­да.По­во­дом к об­суж­де­нию это­го во­про­са по­слу­жи­ло по­сту­пив­шее в Глав­ный гу­берн­ский Са­ра­тов­ский Со­вет Пра­во­слав­но­го Брат­ско­го Со­ю­за про­ше­ние рай­он­но­го съез­да пред­се­да­те­лей се­ми от­де­лов Со­ю­за – кре­стьян Са­ра­тов­ско­го уез­да, в ко­ем на­зван­ные кре­стьяне, до­кла­ды­вая Глав­но­му Со­ве­ту об оби­дах и при­тес­не­ни­ях, чи­ни­мых им вслед­ствие при­ну­ди­тель­но­го на­саж­де­ния сре­ди них ху­тор­ско­го хо­зяй­ства, про­сят Глав­ный Со­вет до­не­сти об этих оби­дах их пра­вым чле­нам Го­судар­ствен­ной Ду­мы.Нуж­но за­ме­тить, что в Са­ра­тов­ском уез­де мно­го кре­стьян-зем­ле­паш­цев из­дав­на арен­ду­ют у го­ро­да Са­ра­то­ва зем­ли на да­ле­ком рас­сто­я­нии от го­ро­да Са­ра­то­ва. Все они име­ют ху­то­ра на арен­ду­е­мых ими участ­ках. Вес­ной они вы­ез­жа­ют в по­ле, осе­нью воз­вра­ща­ют­ся и зи­му жи­вут кто в го­ро­де Са­ра­то­ве, кто по се­лам и де­рев­ням... Так, по­ла­га­ли кре­стьяне, бу­дут вла­деть они и сво­ей соб­ствен­ной “от­руб­ной” зем­лею: ле­том бу­дут жить в по­ле, а зи­мою и осе­нью – в сво­их се­лах и де­рев­нях; ра­бо­чий же скот их бу­дет на­хо­дить­ся на ху­то­рах под на­блю­де­ни­ем осо­бых хра­ни­те­лей ху­то­ров.Но ко­гда же­ла­ю­щим вый­ти на от­ру­ба пред­ло­жи­ли ло­мать до­ма в се­лах и пе­ре­во­зить­ся со всем скар­бом на по­сто­ян­ную жизнь в по­ле, то они за­во­пи­ли, не же­лая по­ки­дать свя­тые хра­мы Бо­жии. То­гда кре­стьян ста­ли на­силь­ствен­но при­нуж­дать к вы­се­ле­нию на от­ру­ба, при­чем за несо­гла­сие на вы­се­ле­ние и остав­ле­ние хра­мов Бо­жи­их их ста­ли вы­чер­ки­вать из спис­ков пред­став­ля­е­мых к по­лу­че­нию про­до­воль­ствия и об­се­ме­не­ния.Вот об этой-то яв­ной и во­пи­ю­щей неспра­вед­ли­во­сти и го­во­рил свя­щен­ник Кар­ма­нов... на ос­но­ва­нии вы­ше­упо­мя­ну­то­го про­ше­ния рай­он­но­го съез­да пред­се­да­те­лей се­ми от­де­лов Пра­во­слав­но­го Со­ю­за, под­креп­ляя сло­ва свои за­яв­ле­ни­я­ми лич­но при­сут­ство­вав­ших на со­бра­нии кре­стьян... Со­по­став­ляя вы­ше­ука­зан­ные фак­ты на­силь­ствен­но­го уда­ле­ния пра­во­слав­ных хри­сти­ан от свя­тых хра­мов Бо­жи­их с уче­ни­ем свя­тых от­цов и учи­те­лей Церк­ви, свя­щен­ник Кар­ма­нов, на ос­но­ва­нии 3-го сло­ва в Неде­лю мя­со­пуст­ную свя­щен­но­му­че­ни­ка Ип­по­ли­та, па­пы Рим­ско­го, и 105‑го сло­ва свя­то­го Еф­ре­ма Си­ри­на, за­ме­тил: “Неуже­ли вы­нуж­да­ю­щие кре­стьян на­все­гда вы­се­лить­ся в по­ля, на да­ле­кое рас­сто­я­ние от свя­тых хра­мов Бо­жи­их, не зна­ют, что в та­ком слу­чае хра­мы Бо­жии оста­нут­ся как овощ­ные хра­ни­ли­ща и бу­дут пла­кать? Не зна­ют то­го, что пра­во­слав­ные хри­сти­ане не по­се­щая хра­мов Бо­жи­их за даль­но­стью рас­сто­я­ния от них и без слу­ша­ния сло­ва Бо­жия от пас­ты­рей, мо­гут охла­деть к свя­той пра­во­слав­ной ве­ре?.. Та­ки­ми об­сто­я­тель­ства­ми вос­поль­зу­ют­ся сек­тан­ты раз­ных тол­ков и нач­нут со­вра­щать кре­стьян в па­губ­ное от­ступ­ле­ние от пра­во­слав­ной Хри­сто­вой ве­ры. Они, сек­тан­ты, и те­перь уже ры­щут по всем се­лам, де­рев­ням и ху­то­рам, ста­ра­ясь чрез сво­их про­по­вед­ни­ков со­вра­тить пра­во­слав­ных в свои за­блуж­де­ния. Но, сла­ва Бо­гу, кре­стьяне их не слу­ша­ют, так как каж­дый празд­ник в хра­мах Бо­жи­их они слы­шат пра­во­слав­ное ве­ро­уче­ние. То­гда же сек­тан­там бу­дет сво­бод­но со­вра­щать кре­стьян, и ви­нов­ны­ми в этом бу­дут, ко­неч­но, те, кто на­силь­но ста­ра­ет­ся уда­лить их от хра­мов Бо­жи­их.Что же ка­са­ет­ся... ука­за 9 но­яб­ря 1906 го­да, то он, свя­щен­ник Кар­ма­нов, не один раз на со­бра­ни­ях Пра­во­слав­но­го Брат­ско­го Со­ю­за вы­яс­нял огром­ное зна­че­ние и поль­зу его для кре­стьян, но при этом спра­вед­ли­во ука­зы­вал, что в... ука­зе... не го­во­рит­ся о том, чтобы кре­стьяне на­си­ли­ем вы­нуж­да­лись к вы­хо­ду на лич­ное вла­де­ние зем­лею, тем бо­лее нет в... ука­зе по­ве­ле­ния на­си­ли­ем вы­се­лять из сел и де­ре­вень в по­ля, на боль­шие рас­сто­я­ния от свя­тых хра­мов Бо­жи­их же­ла­ю­щих вый­ти на от­руб­ное вла­де­ние зем­лею...Од­на­ко об этих бе­се­дах свя­щен­ни­ка Кар­ма­но­ва ле­вые са­ра­тов­ские га­зе­ты мол­чат, рав­но как и об его с опас­но­стью для жиз­ни бе­се­дах в ре­во­лю­ци­он­ные го­ды на са­ра­тов­ских фаб­ри­ках и за­во­дах.“Са­ра­тов­ский ли­сток” по сво­е­му обы­чаю и по враж­де к пра­во­слав­но­му ду­хо­вен­ству, и в част­но­сти к свя­щен­ни­ку Кар­ма­но­ву, ис­ка­зил бе­се­ду свя­щен­ни­ка Кар­ма­но­ва... скрыл или лу­ка­во обо­шел мол­ча­ни­ем все, что чи­тал и го­во­рил свя­щен­ник Кар­ма­нов на со­бра­нии в Ки­но­вии 2 фев­ра­ля 1909 го­да.По­се­му при­да­вать ка­кое-ли­бо зна­че­ние пре­про­вож­ден­ным ко мне для от­зы­ва вы­рез­кам из этой... га­зе­ты, по мо­е­му мне­нию, нет ни­ка­ко­го ос­но­ва­ния и на­доб­но­сти...» // РГИА. Ф. 797, оп. 79, 3 отд., 5 ст., 1909 г., д. 82, л. 5-7.[87] Са­ра­тов­ские епар­хи­аль­ные ве­до­мо­сти. 1907. № 47-48. С. 8.[88] ГАСО. Ф. 53, оп. 8, д. 57, л. 111.[89] Там же. Ф. 1, оп. 1, д. 8297, л. 57.[90] Там же. Ф. 53, оп. 8, д. 57, л. 111 об-112.[91] «Цер­ков­ные ос­но­ва­ния для стро­го­го и ре­ши­тель­но­го пас­тыр­ско­го “вы­ступ­ле­ния” про­тив об­ще­го зла и нрав­ствен­ных бед­ствийВви­ду необ­хо­ди­мо­сти оправ­ды­вать свое от­кры­тое пас­тыр­ское вы­ступ­ле­ние про­тив ука­зан­ной злост­ной дво­я­кой аги­та­ции скры­тых тем­ных сил про­тив рус­ско­го об­ще­ства, в осо­бен­но­сти про­тив рус­ско­го юно­ше­ства, я по­чел сво­им сы­нов­ним дол­гом до­ло­жить Свя­тей­ше­му Си­но­ду, что мое “вы­ступ­ле­ние” в ка­фед­раль­ном со­бо­ре 14 но­яб­ря 1909 го­да от­нюдь не вы­зы­ва­лось лишь ка­кою-ни­будь без­от­чет­ною, сти­хий­ною, так ска­зать, рев­но­стью; оно яви­лось как вполне се­рьез­ный и ду­хов­но-осмыс­лен­ный шаг: име­ло под со­бой в ос­но­ва­нии ка­но­ны Свя­той Пра­во­слав­но-Во­сточ­ной Церк­ви и уче­ние свя­тых от­цов и учи­те­лей Церк­ви Пра­во­слав­но-Во­сточ­ной и Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви.Из­вест­но, что Пра­во­слав­ная Во­сточ­ная Цер­ковь от­но­си­лась все­гда от­ри­ца­тель­но к те­ат­раль­ным язы­че­ским пред­став­ле­ни­ям, в осо­бен­но­сти к тем, ко­то­рые да­ва­лись в вос­крес­ные и дру­гие чти­мые Хри­сти­ан­скою Цер­ко­вью дни, за­пре­щая при­сут­ство­вать на них не толь­ко “чис­ля­щим­ся в свя­щен­ном чине и мо­на­хам” (24 прав. VI Все­лен­ско­го Со­бо­ра), не толь­ко “де­тям свя­щен­ни­ков”, но и “всем хри­сти­а­нам” (18 прав. Кар­фа­ген­ско­го Со­бо­ра). В слу­чае, ес­ли те­ат­раль­ные и во­об­ще “пред­став­ле­ния по­зо­рищ­ных игр” бу­дут да­ва­е­мы “в день вос­крес­ный и в про­чие свет­лые дни хри­сти­ан­ской ве­ры”, 72 пра­ви­ло Кар­фа­ген­ско­го Со­бо­ра ре­ко­мен­ду­ет об­ра­щать­ся к хри­сти­ан­ским ца­рям с прось­бой “да вос­пре­тит­ся пред­став­ле­ние по­зо­рищ­ных игр” в сии дни. Эти пра­ви­ла на­все­гда опре­де­ля­ют от­но­ше­ние Хри­сти­ан­ской Церк­ви к те­ат­ру; совре­мен­ный же те­атр да­же пре­взо­шел язы­че­ский сво­ею воз­му­ти­тель­ней­шею гнуст­но­стью пред­став­ля­е­мых сцен раз­вра­та и пош­ло­сти и уни­чи­же­ни­ем и оскорб­ле­ни­ем ре­ли­ги­оз­но­го и нрав­ствен­но­го чув­ства че­ло­ве­ка.Ес­ли от ка­но­нов Пра­во­слав­ной Церк­ви мы об­ра­тим­ся к уче­нию хри­сти­ан­ских от­цов и учи­те­лей Церк­ви, то уви­дим, что все древ­ние цер­ков­ные пи­са­те­ли, ка­са­ясь в сво­их тво­ре­ни­ях те­ат­раль­ных зре­лищ, са­мым ре­ши­тель­ным об­ра­зом вы­ска­зы­ва­ют­ся про­тив них и про­тив уча­стия в них хри­сти­ан в ка­че­стве ли ис­пол­ни­те­лей или про­стых зри­те­лей. Совре­мен­ный те­атр вполне оправ­ды­ва­ет та­кое от­но­ше­ние к се­бе свя­тых от­цов и учи­те­лей Церк­ви: он дей­стви­тель­но стал ме­стом гнус­ных по­ро­ков и нрав­ствен­ных пре­ступ­ле­ний. Так свя­той свя­щен­но­му­че­ник Ки­при­ан за­ня­тие ко­ме­ди­ант­ством счи­та­ет за­ня­ти­ем вред­ным для нра­вов, в осо­бен­но­сти юно­шей. Цер­ков­ный учи­тель Тер­тул­ли­ан вы­ска­зал­ся в од­ном из сво­их тво­ре­ний, что “тра­ге­дии и ко­ме­дии – это кро­ва­вые и рас­пут­ные воз­бу­ди­тель­ни­цы по­ро­ка и по­хо­ти”. В столь же ре­ши­тель­ном и него­ду­ю­щем тоне вы­ска­зы­ва­ет­ся о те­ат­раль­ных зре­ли­щах дру­гой зна­ме­ни­тый за­пад­ный цер­ков­ный пи­са­тель Лак­тан­ций. Но ед­ва ли кто-ли­бо из от­цов и учи­те­лей Церк­ви вос­ста­вал с та­ким пла­мен­ным него­до­ва­ни­ем и воз­му­ще­ни­ем про­тив те­ат­раль­ных и дру­гих пред­став­ле­ний, как свя­ти­тель Иоанн Зла­то­уст.“Ка­кая вы­го­да, – го­во­рит свя­ти­тель Иоанн Зла­то­уст (Полн. Собр. Твор. Св. Иоан­на Зла­то­уста. т. II, стр. 351-352), – хо­дить на зре­ли­ще без­за­ко­ния, по­се­щать об­щее учи­ли­ще бес­стыд­ства, пуб­лич­ную шко­лу невоз­дер­жа­ния, вос­се­дать на се­да­ли­ще па­гу­бы. Да не по­гре­шит тот, кто сце­ну, это па­губ­ней­шее ме­сто, пол­ное вся­ко­го ро­да бо­лез­ней, эту ва­ви­лон­скую печь на­зо­вет и се­да­ли­щем па­гу­бы, и шко­лою рас­пут­ства, и учи­ли­щем невоз­дер­жа­ния, и всем что ни есть по­стыд­ней­ше­го. Дей­стви­тель­но, диа­вол, вверг­нув го­род в те­атр, как бы в ка­кую печь, за­тем под­жи­га­ет сни­зу, под­кла­ды­вая не хво­рост, не нефть, не пак­лю, не смо­лу, а, что го­раз­до ху­же это­го, лю­бо­дей­ные взгля­ды, срам­ные сло­ва, раз­врат­ные сти­хо­тво­ре­ния и са­мые негод­ные пес­ни”.“Где те­перь, – го­во­рит свя­ти­тель Иоанн Зла­то­уст в дру­гом ме­сте (т. VII, стр. 697), – те, ко­то­рые пре­да­ют­ся диа­воль­ским пляс­кам, непо­треб­ным пес­ням и си­дят в те­ат­ре. Сты­жусь вспо­ми­нать о них... Здесь (в те­ат­ре) мы най­дем раз­ли­чия столь­ко же, сколь­ко меж­ду ан­ге­ла­ми – ес­ли бы ты услы­шал их по­ю­щи­ми на небе строй­ную песнь, и меж­ду со­ба­ка­ми и сви­нья­ми, ко­то­рые виз­жат, ро­ясь в на­во­зе. Уста­ми од­них го­во­рит Хри­стос, а язы­ком дру­гих – диа­вол”...“Вред­ные для об­ще­ства лю­ди бы­ва­ют, по мне­нию свя­ти­те­ля Иоан­на Зла­то­уста (т. VII, стр. 412), имен­но из чис­ла тех, что дей­ству­ют на те­ат­рах. От них про­ис­хо­дят воз­му­ще­ния и мя­те­жи”.Вы­ска­зы­ва­ясь столь ре­ши­тель­но про­тив те­ат­ра и те­ат­раль­ных зре­лищ, свя­ти­тель Иоанн Зла­то­уст для устра­ше­ния по­се­ща­ю­щих те­ат­ры угро­жал от­лу­че­ни­ем их от свя­щен­ных цер­ков­ных со­бра­ний (т. IV, стр. 854).Из рус­ских цер­ков­ных пи­са­те­лей за­слу­жи­ва­ют быть от­ме­чен­ны­ми от­зы­вы о совре­мен­ном те­ат­ре из­вест­но­го оп­тин­ско­го стар­ца Ам­вро­сия и ве­ли­ко­го рус­ско­го мо­лит­вен­ни­ка и чу­до­твор­ца ба­тюш­ки Иоан­на Крон­штадт­ско­го. Ста­рец Ам­вро­сий ре­ши­тель­но вы­ска­зал­ся, что “совре­мен­ный те­атр – шко­ла без­нрав­ствен­но­сти” (Пись­ма его, ч. 1, стр. 203).От<ец> Иоанн Крон­штадт­ский так от­зы­ва­ет­ся о совре­мен­ном те­ат­ре: “Те­атр по­га­ша­ет ве­ру и хри­сти­ан­скую жизнь, на­учая рас­се­ян­но­сти, лу­кав­ству (или уме­нию жить в ми­ру), сме­хо­твор­ству; он вос­пи­ты­ва­ет лов­ких сы­нов ве­ка се­го, но не сы­нов све­та. Те­атр – про­тив­ник хри­сти­ан­ской жиз­ни; он – по­рож­де­ние ду­ха ми­ра се­го, а не Ду­ха Бо­жия. Ис­тин­ные ча­да Церк­ви не по­се­ща­ют его”... (т. V, стр. 173).“Те­атр – бо­го­мерз­кое учре­жде­ние. Толь­ко вник­ни­те в дух его, и вы со­гла­си­тесь: это учи­ли­ще без­ве­рия, глум­ле­ния дерз­ко­го над всем и – раз­врат” (т. V, стр. 103).“Те­атр – шко­ла ми­ра се­го и кня­зя ми­ра се­го – диа­во­ла; а он ино­гда пре­об­ра­зу­ет­ся в ан­ге­ла све­та; чтобы пре­льщать удоб­нее недаль­но­вид­ных, ино­гда ввернет, по-ви­ди­мо­му, и нрав­ствен­ную пье­су, чтобы твер­ди­ли, тру­би­ли про те­атр, что он пре­нра­во­учи­тель­ная вещь и сто­ит по­се­щать его не мень­ше церк­ви, а по­жа­луй, и боль­ше – по­то­му, что-де в церк­ви од­но и то же, а в те­ат­ре раз­но­об­ра­зие и пьес, и де­ко­ра­ций, и ко­стю­мов, и дей­ству­ю­щих лиц” (т. V, стр. 81).Из со­по­став­ле­ния вы­ше­из­ло­жен­ных воз­зре­ний свя­тых от­цов и учи­те­лей Все­лен­ской Церк­ви и Рус­ской Церк­ви на те­ат­раль­ные зре­ли­ща с тем, что мною ска­за­но бы­ло о без­бож­ном – без­нрав­ствен­ном ха­рак­те­ре двух но­вых пьес Л. Ан­дре­ева “Анат­э­ма” и “Ан­фи­са”, мне ка­жет­ся, лег­ко мо­гут быть уяс­не­ны как тот ре­ши­тель­ный про­тест, ка­кой мною был вы­ра­жен по по­во­ду по­ста­нов­ки в Са­ра­то­ве этих двух пьес, так и та несколь­ко необыч­ная фор­ма, в ка­кую мною был об­ле­чен этот про­тест.Слу­чаи по­доб­но­го же про­те­ста при несколь­ко иных лишь об­сто­я­тель­ствах из­вест­ны из жиз­ни мно­гих на­ших свя­ти­те­лей, в част­но­сти, меж­ду про­чим, из жиз­ни С.-Пе­тер­бург­ско­го мит­ро­по­ли­та Гав­ри­и­ла (Рус­ские по­движ­ни­ки ХVIII ве­ка, стр. 216)» // РГИА. Ф. 797, оп. 79, 3 отд., 5 ст., 1909 г., д. 355, л. 12 об-13 об.От­ста­и­вая пра­во ар­хи­ерея об­ра­щать­ся к выс­шим свет­ским вла­стям с це­лью за­щи­ты на­ро­да от нрав­ствен­но­го рас­тле­ния про­па­ган­дой, епи­скоп Гер­мо­ген да­лее пи­сал: «Пе­ре­хо­дя те­перь к спе­ци­аль­но­му вы­дви­га­е­мо­му про­тив ме­ня ле­вы­ми га­зе­та­ми и ле­вы­ми эле­мен­та­ми об­ще­ства об­ви­не­нию, буд­то я сво­им об­ра­ще­ни­ем к Са­ра­тов­ско­му гу­бер­на­то­ру в хра­ме по по­во­ду пред­став­ле­ния в те­ат­ре “Анат­эмы” и “Ан­фи­сы” обес­по­ко­ил свет­скую власть, в част­но­сти “по­ста­вил в нелов­кое по­ло­же­ние гу­бер­на­то­ра”, да­же “оскор­бил его сво­им об­ра­ще­ни­ем к нему в хра­ме”, я счел дол­гом в ви­де объ­яс­не­ния на та­кие об­ви­не­ния до­ло­жить Свя­тей­ше­му Си­но­ду, что ина­че дей­ство­вать я не мог и не мо­гу, ибо глу­бо­ко уве­рен, что по­сту­пая так, как по­сту­пил я в дан­ном слу­чае, я дей­ствую на ос­но­ва­нии сло­ва Бо­жия, при­ме­ров свя­тых от­цов и учи­те­лей Церк­ви и пра­вил Все­лен­ских Со­бо­ров. Свя­той апо­стол Па­вел учит: “про­по­ве­дуй сло­во, на­стой бла­говре­мен­но и безвре­мен­но, об­ли­чи, за­пре­ти, умо­ли со вся­ким дол­го­тер­пе­ни­ем и уче­ни­ем” (2Тим.4,2). И свя­тые от­цы и учи­те­ля Церк­ви, ко­гда свет­ские вла­сти до­пус­ка­ли по­ступ­ки не со­глас­ные с об­ще­цер­ков­ны­ми нор­ма­ми, или ко­гда в об­ще­ство про­ни­ка­ло ка­кое-ни­будь зло, ересь, раз­врат, они без­бо­яз­нен­но об­ра­ща­лись к свет­ским пра­ви­те­лям с от­кры­ты­ми и энер­гич­ны­ми хо­да­тай­ства­ми, не стес­ня­ясь ни вре­ме­нем, ни ме­стом, ни дру­ги­ми ка­ки­ми-ли­бо по­боч­ны­ми об­сто­я­тель­ства­ми. Я лишь на­пом­ню про пер­вых за­щит­ни­ков и хо­да­та­ев за Свя­тую Цер­ковь и ду­хов­ные ин­те­ре­сы ее чад пред цар­скою вла­стью и пра­ви­те­ля­ми хри­сти­ан­ских апо­ло­ге­тов: Ари­сти­да, Ко­дра­та, Иусти­на, Ме­ли­то­на и дру­гих...Из жиз­ни свя­ти­те­ля Ам­вро­сия Ме­дио­лан­ско­го из­вест­ны два слу­чая от­кры­то­го пред­ста­тель­ства его за бла­го Церк­ви и ду­хов­ные ин­те­ре­сы па­со­мых.Из на­ших рус­ских свя­ти­те­лей с со­вер­шен­но по­доб­ной за­щи­той Свя­той Церк­ви вы­сту­па­ли весь­ма мно­гие.К на­ше­му слу­чаю весь­ма под­хо­дит, меж­ду про­чим, “вы­ступ­ле­ние” свя­ти­те­ля Ди­мит­рия, мит­ро­по­ли­та Ро­стов­ско­го. В его вре­мя был из­дан указ не со­блю­дать в пол­ках свя­тых по­стов. На­шел­ся сол­да­тик, ко­то­рый не же­лал на­ру­шать по­ста, за что был су­дим на­чаль­ством. Это рас­по­ря­же­ние о по­стах на­столь­ко воз­му­ти­ло свя­ти­те­ля Ди­мит­рия, что он про­из­нес в хра­ме, в при­сут­ствии мно­гих на­чаль­ству­ю­щих лиц, рез­кое сло­во о двух пи­рах, Иро­до­вом и Хри­сто­вом, где силь­но уко­рял на­чаль­ни­ков, раз­ре­ша­ю­щих по­сты (Рус­ские по­движ­ни­ки ХVIII, Е. По­се­ля­ни­на, стр. 48).Осо­бен­но энер­гич­ны бы­ли хо­да­тай­ства свя­тых ар­хи­пас­ты­рей пред цар­скою вла­стью и свет­ски­ми пра­ви­те­ля­ми, ко­гда ка­кие-ли­бо ере­ти­ки, без­бож­ни­ки, ко­щун­ни­ки оскорб­ля­ли ве­ру пра­во­слав­ную, при­чи­ня­ли вред Церк­ви Бо­жи­ей и про­из­во­ди­ли со­блаз­ны меж­ду немощ­ны­ми в ве­ре пра­во­слав­ны­ми людь­ми. С та­ки­ми хо­да­тай­ства­ми к ца­рям и пра­ви­те­лям об­ра­ща­лись: свя­ти­тель Иоанн Зла­то­уст, ар­хи­епи­скоп Ца­ре­град­ский, свя­ти­тель Ам­фи­ло­хий, епи­скоп Ико­ний­ский, свя­ти­тель Гри­го­рий Бо­го­слов и мно­гие дру­гие. Свя­ти­тель Иоанн Зла­то­уст во вре­мя тор­же­ствен­но­го бо­го­слу­же­ния в хра­ме в при­сут­ствии ца­ря об­ра­тил­ся не к гу­бер­на­то­ру да­же или гра­до­пра­ви­те­лю, а к са­мо­му ца­рю со сво­им ар­хи­пас­тыр­ским хо­да­тай­ством в ре­чи, об­ра­щен­ной к ца­рю Ар­ка­дию, в то вре­мя ко­гда по­след­ний вме­сте с ца­ри­цею сво­ею на­хо­ди­лись за Бо­же­ствен­ною ли­тур­ги­ею в хра­ме (см. кн. Мар­га­рит, в жи­тии свя­ти­те­ля Иоан­на Зла­то­уста л. 69 об.). Прось­ба свя­ти­те­ля Иоан­на Зла­то­уста ца­рем бы­ла ува­же­на, и име­ну­е­мое те­перь “вы­ступ­ле­ние” Иоан­на Зла­то­уста не бы­ло то­гда по­чте­но за оскорб­ле­ние цар­ской вла­сти. Меж­ду тем как мое “вы­ступ­ле­ние” трак­ту­ет­ся в сфе­ре пра­ви­тель­ствен­ных ор­га­нов как “оскорб­ле­ние гу­бер­на­то­ра”...Что же ка­са­ет­ся по­кло­нов, по со­об­ще­нию га­зет, буд­то бы сде­лан­ных мною до зем­ли в хра­ме пред гу­бер­на­то­ром, то хо­тя эти со­об­ще­ния со­вер­шен­но оши­боч­ны и мною бы­ли сде­ла­ны по­кло­ны не до зем­ли, а лишь по­кло­ны обыч­ные, по­яс­ные, не схо­дя с ам­во­на, од­на­ко я дол­жен ска­зать, что по­кло­нов до зем­ли я не сде­лал лишь по­то­му, что пред­ви­дел, что они не бу­дут по­ня­ты, с од­ной сто­ро­ны, те­ми, к ко­му они от­но­си­лись, с дру­гой – мно­ги­ми дру­ги­ми ли­ца­ми, и бу­дут во­об­ще кри­во пе­ре­тол­ко­ва­ны. Меж­ду тем по­кло­ны пред ли­ца­ми, су­щи­ми во вла­сти, дан­ной Бо­гом, а не пред “мир­ски­ми па­ла­ча­ми”, как на­звал, оче­вид­но, Са­ра­тов­ско­го гу­бер­на­то­ра и дру­гих су­щих во вла­сти лиц со­труд­ник “Но­во­го вре­ме­ни” А. Сто­лы­пин, род­ной брат “су­ще­го во вла­сти” П.А. Сто­лы­пи­на (“Нов. вр.” № 12105), – по­кло­ны пред ли­ца­ми, су­щи­ми во вла­сти, дан­ной Бо­гом, до­пус­ка­лись весь­ма мно­ги­ми свя­ты­ми людь­ми и по­движ­ни­ка­ми как на Во­сто­ке, так и у нас на Ру­си; наи­бо­лее яр­кий при­мер для нас пред­став­ля­ет угод­ник Бо­жий Се­ра­фим Са­ров­ский, ко­то­рый по­кло­нил­ся до зем­ли по­се­тив­ше­му его Го­су­да­рю Алек­сан­дру I Бла­го­сло­вен­но­му; так­же он кла­нял­ся до зем­ли по­се­щав­шим его ге­не­ра­лам и да­же обык­но­вен­ным про­стым лю­дям. Из об­сто­я­тельств жиз­ни свя­тых по­движ­ни­ков лег­ко мож­но ура­зу­меть, что они де­ла­ли низ­кие по­кло­ны пред ца­ря­ми и пра­ви­те­ля­ми, с од­ной сто­ро­ны, чтобы обо­зна­чить как бы пе­ча­тью сво­е­го лич­но­го уни­же­ния силь­ную опас­ность ка­ко­го-ли­бо мо­мен­та в жиз­ни го­су­дар­ства и на­ро­да, с дру­гой – та­кую же опас­ность, ожи­да­ю­щую тех лиц, пред ко­то­ры­ми де­ла­лись по­кло­ны. Ес­ли по­кло­ны со­вер­ша­лись пред пра­ви­те­ля­ми и ца­ря­ми и в опас­ный пе­ре­жи­ва­е­мый мо­мент, то это обо­зна­ча­ло как бы вопль са­мо­го свя­то­го му­жа, об­ра­щен­ный к тем ли­цам: “По­ми­луй­те на­род, по­ми­луй­те и са­мих се­бя, ибо лю­тая опас­ность близ, гу­би­тель-враг не дрем­лет, по­спе­шай­те с по­мо­щью со сто­ро­ны ва­шей Бо­гом дан­ной и бла­го­сло­вен­ной вла­сти, спа­сай­те вве­рен­ных вам лю­дей и спа­сай­тесь...”От­но­ше­ния свя­тых лю­дей к пред­ста­ви­те­лям мир­ской вла­сти долж­ны быть для нас об­раз­цом ис­тин­но­го по­ни­ма­ния внеш­ней мир­ской вла­сти; свя­тые лю­ди ви­де­ли в пред­ста­ви­те­лях мир­ской вла­сти не “мир­ских па­ла­чей” (см. “Но­вое вре­мя” № 12105) [Газ. «Но­вое вре­мя». 1909. 22 но­яб­ря (5 де­каб­ря). № 12105. С. 3], а “Бо­жьих слуг” (см. посл. к Рим. апо­сто­ла Пав­ла гл. 13, ст. 3), от Бо­га упол­но­мо­чен­ных и по­став­лен­ных вме­сте с ца­ря­ми и пас­ты­ря­ми для со­блю­де­ния и охра­не­ния в жиз­ни на­ро­да об­щих благ, ду­хов­ных и жи­тей­ских (см. у апо­сто­ла Пав­ла), а не од­них толь­ко жи­тей­ских; а по­то­му и они оди­на­ко­во от­вет­ствен­ны, вме­сте с ца­ря­ми и пас­ты­ря­ми, за свое непра­виль­ное от­но­ше­ние к вы­со­ко­му дол­гу сво­е­го слу­же­ния... По при­чине от­вет­ствен­ных пол­но­мо­чий, об­щих с ца­ря­ми и пра­ви­те­ля­ми обя­зан­но­стей блю­сти ис­тин­ные бла­га на­ро­да, – пас­ты­ри и ар­хи­пас­ты­ри цер­ков­ные и об­ра­ща­лись к мир­ским пра­ви­те­лям и ца­рям с моль­бой не укло­нять­ся от бо­го­уста­нов­лен­ных и ис­тин­но за­кон­ных пра­вил со­блю­де­ния и охра­не­ния об­щих благ жиз­ни лю­дей, Бо­гом вве­рен­ных не толь­ко ар­хи­пас­ты­рям и пас­ты­рям, но вме­сте и ца­рям и мир­ским пра­ви­те­лям. Та­ким об­ра­зом, об­ра­ще­ние свя­тых лю­дей с моль­бой и хо­да­тай­ством, вплоть до по­кло­нов до зем­ли в слу­ча­ях во­пи­ю­щей опас­но­сти, как вы­яс­не­но бы­ло вы­ше, – пред ца­ря­ми и пра­ви­те­ля­ми вы­ра­жа­ло стрем­ле­ние и моль­бу свя­ти­те­лей и свя­тых лю­дей о том, чтобы де­я­тель­ность ца­рей и пра­ви­те­лей, как слуг Бо­жи­их по от­но­ше­нию к жиз­ни на­ро­да, бы­ла при­ве­де­на в со­гла­сие с непре­лож­ны­ми за­ко­на­ми Бо­га, а не с ка­ки­ми-ли­бо оши­боч­ны­ми и все­гда со­мни­тель­ны­ми че­ло­ве­че­ски­ми со­об­ра­же­ни­я­ми. От­сю­да и осо­бое по­ве­ле­ние апо­сто­ла Пав­ла – пас­ты­рям и ар­хи­пас­ты­рям: на­стой бла­говре­мен­но и безвре­мен­но, об­ли­чи, за­пре­ти, умо­ли со вся­ким дол­го­тер­пе­ни­ем и уче­ни­ем (2Тим.4,2).Са­ра­тов­ский епи­скоп Гер­мо­ген» // РГИА. Ф. 797, оп. 79, 3 отд., 5 ст., 1909 г., д. 355, л. 13 об-15.[92] Свя­щен­ник А.П. Мра­мор­нов. Со­чи­не­ния 1896-1919 гг.: за­пис­ки, епар­хи­аль­ные хро­ни­ки, пуб­ли­ци­сти­ка. Са­ра­тов, 2005. С. 282.[93] «Гос­подь Иисус Хри­стос преж­де ше­сти дней Пас­хи при­шел в Вифа­нию, где Он вос­кре­сил Ла­за­ря. Здесь Он был на ве­че­ри в до­ме Мар­фы, Ма­рии и Ла­за­ря. Сю­да при­шло мно­го на­ро­да, же­лав­ше­го ви­деть не толь­ко Гос­по­да, но и Ла­за­ря, ко­то­ро­го Гос­подь вос­кре­сил из мерт­вых. Ар­хи­ереи же и книж­ни­ки, за­ви­дуя Его сла­ве, же­ла­ли умерт­вить не толь­ко Его, Гос­по­да, но и Ла­за­ря, так как ра­ди это­го Ла­за­ря мно­гие уве­ро­ва­ли в Иису­са, а им, книж­ни­кам, это бы­ло неже­ла­тель­но. Еще в то вре­мя, ко­гда Гос­подь вос­кре­сил Ла­за­ря, они го­во­ри­ли про Иису­са: “Че­ло­век этот тво­рит мно­го чу­дес, и по­это­му, ес­ли оста­вим Его, все уве­ру­ют в Него, и у нас от­ни­мет­ся власть и вли­я­ние в на­ро­де, при­дут рим­ляне и за­вла­де­ют на­шим на­ро­дом и на­шей стра­ной”. Ру­ко­во­ди­те­ли на­род­ные бо­я­лись за свою власть. Они бо­я­лись рим­лян, но не бо­я­лись для из­бав­ле­ния от этой вла­сти убить То­го, Кто тво­рил мно­гие зна­ме­ния и чу­де­са. Из Вифа­нии Гос­подь по­шел в Иеру­са­лим. Здесь Его тор­же­ствен­но встре­ча­ли как Ца­ря, го­во­ря: “Осан­на! Бла­го­сло­вен гря­дый во имя Гос­подне!” Но эта встре­ча бы­ла та­кая тор­же­ствен­ная имен­но по­то­му, что и на­род хо­тел ви­деть в Нем зем­но­го Ца­ря, Ко­то­рый осво­бо­дит его от вла­сти рим­лян. По­че­му этот же на­род, ко­гда узнал, что Гос­подь не для во­ца­ре­ния во Из­ра­и­ле при­шел в Иеру­са­лим, а для Сво­е­го уни­чи­же­ния, для крест­ных стра­да­ний, то из­ме­нил свою при­зрач­ную лю­бовь к Нему на со­вер­шен­но про­ти­во­по­лож­ное чув­ство, на ди­кие кри­ки: “Рас­пни, рас­пни Его!”? Та­кое пе­ре­рож­де­ние люб­ви со­вер­ши­лось вслед­ствие увле­че­ния иуде­ев при­зрач­ны­ми, зем­ны­ми бла­га­ми. Ес­ли же бы они пре­зи­ра­ли эти бла­га, то, ища сла­вы небес­ной, не ста­ли бы из­ме­нять сво­ей люб­ви к Гос­по­ду. Та­кое чув­ство пе­ре­рож­де­ния люб­ви в зло­бу, в нена­висть за­ме­ча­ет­ся и в на­сто­я­щее вре­мя.Мно­гие и ныне ждут ка­ких-ни­будь зем­ных вы­год, обес­пе­че­ния су­ще­ство­ва­ния и по­это­му лю­бят тех, от ко­го они ждут этих вы­год. Но ко­гда они не по­лу­ча­ют же­ла­е­мо­го, то лю­бовь их пе­ре­рож­да­ет­ся в чув­ство враж­ды, нена­ви­сти. Так бы­ва­ет у нас по от­но­ше­нию к Гос­по­ду. Со­вер­ша­ем мы тру­ды, мо­лит­вы, но ко­гда не по­лу­ча­ем про­си­мо­го в мо­лит­ве, то от­сту­па­ем от Бо­га и го­то­вы вновь кри­чать Ему: “Рас­пни, рас­пни Его!” Та­кие тру­же­ни­ки, бо­го­моль­цы и сми­рен­ни­ки, ищу­щие зем­ных вы­год, по­мыш­ля­ю­щие о зем­ном и не по­лу­ча­ю­щие про­си­мо­го, есть ху­дые бо­го­моль­цы. Лю­бовь их к Бо­гу лож­ная. Тру­ды их на­прас­ны. Ве­ро­вать и лю­бить Гос­по­да нуж­но по вле­че­нию серд­ца, но не из-за зем­ных вы­год, как это де­ла­ли иудеи. Меж­ду тем совре­мен­ные лю­ди, про­яв­ляя ви­ди­мую лю­бовь к Бо­гу и не по­лу­чая ис­пол­не­ния мо­лит­вы, от­па­да­ют от ве­ры, ста­но­вят­ся в ря­ды неве­ру­ю­щих иуде­ев и до­хо­дят до пол­но­го рас­пи­на­ния Гос­по­да. От­сю­да и все бе­ды в на­шей зем­ной жиз­ни. Су­пру­ги, ру­ко­во­ди­мые плот­ски­ми на­ча­ла­ми в жиз­ни, но не ищу­щие си­лы бла­го­да­ти Свя­то­го Ду­ха и еди­не­ния в ве­ре в Бо­га, так­же ис­пы­ты­ва­ют чув­ство пе­ре­рож­де­ния люб­ви, впа­да­ют в гнев, нена­висть и да­же в бо­лее худ­шее. Так бы­ва­ет и во всем, ко­гда на­ми ру­ко­во­дят од­ни зем­ные вы­го­ды, но не выс­шие ду­хов­ные бла­га. Вот от это­го-то мы и те­перь рас­пи­на­ем Гос­по­да.В свет­ской пе­ча­ти, не го­во­ря уже о тех сквер­ных пье­сах, ко­то­рых мы не од­на­жды ка­са­лись, всю­ду и вез­де ху­лит­ся Имя Гос­по­да. Да­ют­ся Ему опле­ва­ния и за­у­ше­ния. Все же­ла­ли бы од­них вы­год и пре­иму­ществ, как и иудеи, ко­то­рые хо­те­ли быть вла­сти­те­ля­ми всех лю­дей и го­во­ри­ли: “При­дут рим­ляне и овла­де­ют на­ми”. Как языч­ни­ки, ко­то­рые кри­ча­ли: “хле­ба и зре­лищ”, так и иудеи, ес­ли бы Хри­стос был ца­рем зем­ным и вос­сел бы на цар­ском пре­сто­ле, раз­ве не по­лю­би­ли бы Его и раз­ве они то­же не ста­ли бы кри­чать, по­доб­но языч­ни­кам, “хле­ба и зре­лищ”? Так и совре­мен­ные лю­ди: и кре­стьяне, и ме­щане, и ин­тел­ли­ген­ция, и да­же неко­то­рая часть ду­хо­вен­ства пред­став­ля­ют из се­бя тол­пу, ко­то­рая по­доб­на иуде­ям и языч­ни­кам. И это иудей­ство и язы­че­ство у нас вид­но всю­ду и вез­де. Но ис­тин­ная лю­бовь не долж­на пе­ре­рож­дать­ся ни под ка­ким ви­дом и из-за неудо­вле­тво­ре­ния зем­ных вы­год пе­ре­хо­дить во враж­деб­ное чув­ство. Иов Мно­го­стра­даль­ный и при бла­го­че­стии ис­пы­ты­вал бед­ствия, но не за­был Бо­га. Все несча­стия не за­глу­ши­ли в нем люб­ви к Гос­по­ду. Вся цер­ков­ная ис­то­рия – и вет­хо­за­вет­ная, и но­во­за­вет­ная – по­ка­зы­ва­ет нам, как мы долж­ны от­но­сить­ся к Бо­гу за Его бес­ко­неч­ную лю­бовь к нам. Меж­ду тем у нас ча­сто на­блю­да­ет­ся от­кры­тая враж­да на Бо­га, как это бы­ло, на­при­мер, в недав­ние чер­ные го­ды ре­во­лю­ци­он­ных дви­же­ний. Ис­кра бы­ла бро­ше­на, и по­жар был силь­ный. С бал­ко­нов до­мов кри­ча­ли: “Не на­до нам Бо­га, За­ко­на Бо­жия, не на­до ца­ря!” И это име­ло ме­сто в на­шем совре­мен­ном ми­ре лишь по­то­му, что плоть, грех, тле­ние и ис­ка­ние зем­но­го сча­стия и вы­год ру­ко­во­дят им.Дай Гос­по­ди, чтобы не воз­дви­га­лось те­перь язы­че­ских ка­пищ в на­шем до­ро­гом Оте­че­стве, как это пред­по­ла­га­ет­ся сде­лать в на­шей сто­ли­це. Из­ба­ви нас, Гос­по­ди, от та­ко­го страш­но­го и по­зор­но­го рас­пи­на­ния на­ше­го Гос­по­да. Бу­дем ве­ро­вать в Гос­по­да и лю­бить Его по ду­хов­но­му вле­че­нию, а не по мир­ско­му, ис­кренне и сер­деч­но, а не рас­пи­нать Его» // Свя­щен­ник А.П. Мра­мор­нов. Со­чи­не­ния 1896-1919 гг.: за­пис­ки, епар­хи­аль­ные хро­ни­ки, пуб­ли­ци­сти­ка. Са­ра­тов, 2005. С. 105-106. (Сло­во при­ве­де­но слу­ша­те­лем в из­ло­же­нии.).[94] Осо­бое вни­ма­ние вла­ды­ка уде­лял цер­ков­но-при­ход­ским шко­лам – рас­сад­ни­кам ре­ли­ги­оз­но-нрав­ствен­но­го про­све­ще­ния. За вре­мя его слу­же­ния в епар­хии зна­чи­тель­но уве­ли­чи­лось чис­ло та­ких школ: в 1901 го­ду бы­ло 4 двух­класс­ные шко­лы, в 1910 го­ду их ста­ло 29; в 1901 го­ду бы­ло 362 од­но­класс­ных школ, в 1910 го­ду их ста­ло 762. Епи­скоп Гер­мо­ген ос­но­вал про­ти­во­рас­коль­ни­че­скую шко­лу в се­ле Сос­но­вая Мы­за и про­ти­во­ма­го­ме­тан­скую в де­ревне Под­лес­ной.[95] Газ. «Брат­ский ли­сток». 1911. 4 ян­ва­ря. № 10. С. 3-4.[96] Там же. 20 ян­ва­ря. № 15. С. 3.[97] Са­ра­тов­ский епар­хи­аль­ный вест­ник. 1911. № 27-28. С. 4-5.[98] Свя­щен­ник А.П. Мра­мор­нов. Со­чи­не­ния 1896-1919 гг.: за­пис­ки, епар­хи­аль­ные хро­ни­ки, пуб­ли­ци­сти­ка. Са­ра­тов, 2005. С. 292.[99] Са­ра­тов­ские епар­хи­аль­ные ве­до­мо­сти. 1904. № 13. С. 761-762.[100] «На­ши пред­ки, – так при­бли­зи­тель­но го­во­рил вла­ды­ка, – лю­би­ли стро­ить хра­мы Бо­жии и под по­кров Неба от­да­ва­ли свою жизнь, тру­ды и за­ня­тия. И был над ни­ми по­кров небес­ный. Не то мы ви­дим ныне. Ныне от Бо­га ми­ло­сти не про­сят, а тре­бу­ют, го­во­ря, что Бог обя­зан бла­го­де­тель­ство­вать лю­дям. Не так ли и де­ти ныне го­во­рят: ро­ди­те­ли обя­за­ны их и вос­пи­тать, и со­дер­жать...Не то же ли са­мое мы ча­сто слы­шим и от взрос­лых: вла­сти и ца­ри обя­за­ны за­бо­тить­ся о на­шем бла­го­со­сто­я­нии. А мы? Раз­ве у нас нет обя­зан­но­стей по от­но­ше­нию к вла­сти цар­ской, как у де­тей по от­но­ше­нию к ро­ди­те­лям? Мы жа­лу­ем­ся на непо­чти­тель­ность сво­их де­тей. Но раз­ве мо­гут де­ти по­чи­тать тех ро­ди­те­лей, ко­то­рые не по­да­ют им доб­ро­го при­ме­ра, не вос­пи­ты­ва­ют их, не на­уча­ют да­же мо­лит­веЧто они – де­ти ви­дят в сво­их ро­ди­те­лях? Зло­бу, нена­висть, пьян­ство, рас­пут­ство, бун­ты и про­тив­ле­ние вла­стям.Ка­кое, на­при­мер, вос­по­ми­на­ние оста­лось в дет­ских серд­цах [от] тех стран­ных ре­во­лю­ци­он­ных го­дов, ко­гда вы – ро­ди­те­ли, за­быв Бо­га и за­глу­шив свою со­весть, ог­нем и ме­чом про­шли по сво­е­му се­лу, жгли бар­ские усадь­бы, под­жи­га­ли сво­их од­но­сель­чан, ру­га­лись над свя­щен­ни­ка­ми и да­же над их без­за­щит­ны­ми же­на­ми и детьми?И мо­жет ли Небо при­к­ло­нить­ся сво­и­ми ми­ло­стя­ми к зем­ле, обаг­рен­ной невин­но про­ли­той кро­вью? Од­но оста­лось у нас сред­ство при­к­ло­нить на ми­лость Небо – это по­ка­я­ние. Иди­те, пра­во­слав­ные лю­ди, в храм, к жерт­вен­ни­ку и свя­щен­ни­ку, скла­ды­вай­те здесь, у ана­лоя, ко­том­ки сво­их гре­хов и верь­те без вся­ко­го со­мне­ния Бо­жи­им сло­вам: “аще бу­дут гре­хи ва­ши, яко баг­ря­ное, яко вол­ну убе­лю” [Ис.1,18]. А ведь есть лю­ди, име­ну­ю­щи­е­ся пра­во­слав­ны­ми хри­сти­а­на­ми, ко­то­рые, од­на­ко, лет по 10-30 не бы­ва­ют у ис­по­ве­ди. Что в их ду­ше? Мыс­ли их: чре­во, пло­то­уго­дие, блуд, пьян­ство и иные непо­треб­ные де­я­ния. Помни­те, есть иная жизнь, бу­дет Страш­ный Суд, бу­дет му­ка веч­ная... Нуж­но, по­ка вре­мя не ушло, ча­ще и ча­ще при­бе­гать под по­кров Ца­ри­цы Небес­ной, Ко­то­рая из­бав­ля­ет от ве­ли­ких бед и зол бла­го­нрав­ные и бо­го­бо­я­щи­е­ся ра­бы Своя» // Газ. «Брат­ский ли­сток». 1910. 31 ок­тяб­ря. № 234. С. 4.[101] Свя­щен­ник А.П. Мра­мор­нов. Со­чи­не­ния 1896-1919 гг.: за­пис­ки, епар­хи­аль­ные хро­ни­ки, пуб­ли­ци­сти­ка. Са­ра­тов, 2005. С. 215.[102] Там же. С. 233-234.[103] Газ. «Брат­ский ли­сток». 1908. 4 сен­тяб­ря. № 100. С. 4.[104] Там же. 1909. 11 де­каб­ря. № 262. С. 3.[105] «Гос­по­ди, Гос­по­ди, – мо­лит­вен­но взы­вал к Бо­гу вла­ды­ка, – да ожи­ви же нас, стрях­ни ока­ян­ный прах гре­хов­ный, омой, освя­ти, очисть нас. Ты при­нял те­ло от че­ло­ве­ка, чтобы нас об­но­вить. Мы же лег­ко и ско­ро это за­бы­ва­ем. К че­му ве­дут эти са­та­нин­ские на­смеш­ки над на­ши­ми свя­щен­ны­ми пред­ме­та­ми, над свя­ты­ми ико­на­ми и про­чи­ми свя­ты­ня­ми, ко­то­рые ожив­ля­ют наш дух? В них мы по­лу­ча­ем жизнь. На­ши зна­ме­на, с ко­то­ры­ми мы несем ико­ны, есть ви­ди­мый знак, ука­зы­ва­ю­щий на при­сут­ствие в со­бра­нии на­шем Са­мо­го Небес­но­го Ца­ря, по­бе­ди­те­ля вра­гов. На эти свя­щен­ные зна­ме­на и для встре­чи свя­той ико­ны дол­жен со­брать­ся весь го­род, но лишь толь­ко немно­гих, мо­жет быть, про­стое лю­бо­пыт­ство вле­чет сю­да. На за­ба­вы идет пра­во­слав­ный люд, а о бес­смерт­ном сво­ем ду­хе за­бы­ва­ет, не пом­нит о су­ще­ствен­ном и необ­хо­ди­мом в че­ло­ве­че­ской жиз­ни. В че­ло­ве­ке и ум, и серд­це – все долж­но быть в Бо­ге, но мы ви­дим, что все это раз­ло­жи­лось в бо­га­тыр­ском ду­хе на­ро­да рус­ско­го. Мо­лить­ся на­до, чтобы че­ло­век из­гнал из се­бя преж­де все­го все то, что в нем есть зло­го, греш­но­го, а по­том уже, отряс­ши гре­хов­ную пле­сень, осу­ще­ствил в жиз­ни те ду­хов­ные со­вер­шен­ства, к ко­то­рым непре­мен­но дол­жен стре­мить­ся вся­кий хри­сти­а­нин...Бу­ди, Гос­по­ди, ми­лость Твоя на нас, яко­же упо­ва­х­ом на Тя. На­де­ем­ся, что вы, де­ти, бу­де­те при­хо­дить к спа­се­нию. Ведь вы все бу­де­те дер­жать от­вет пред Бо­гом за все свои чув­ство­ва­ния, де­ла и сло­ва.Ес­ли же от­рек­лись вы от Хри­ста и злое по­мыш­ля­е­те в серд­цах ва­ших, то и мы, пас­ты­ри, стра­шим­ся не толь­ко за вас, но и за се­бя, так как и за всех вас мы стро­го от­ве­тим пред Бо­гом. Дай Бог и спа­си Небес­ная Ца­ри­ца, чтобы это­го не бы­ло. Бу­дем мо­лить­ся пред Сед­ми­е­зер­ской ико­ной Бо­жи­ей Ма­те­ри Ей Са­мой, чтобы спас­ла Она всех» // Свя­щен­ник А.П. Мра­мор­нов. Со­чи­не­ния 1896-1919 гг.: за­пис­ки, епар­хи­аль­ные хро­ни­ки, пуб­ли­ци­сти­ка. Са­ра­тов, 2005. С. 195-196.[106] «Хо­чу еще с ва­ми по­бе­се­до­вать, – ска­зал вла­ды­ка. – Из­ви­ня­юсь, что за­дер­жи­ваю вас по­сле боль­шо­го слу­же­ния в хра­ме...По­бе­се­до­вать об об­щем пас­тыр­ском де­ле нуж­но мно­го те­перь, так это важ­но и необ­хо­ди­мо. Ко­гда я был рек­то­ром в Ти­фли­се, то я со­би­рал вос­пи­тан­ни­ков се­ми­на­рии и бе­се­до­вал с ни­ми, де­ли­лись впе­чат­ле­ни­я­ми, об­ме­ни­ва­лись взгля­да­ми. И это бы­ло нуж­но.Объ­еди­не­ние во взгля­дах необ­хо­ди­мо. Так и в на­шей пас­тыр­ской ра­бо­те объ­еди­не­ние нуж­но, по­то­му что каж­дый бу­дет де­лать то, что су­ще­ствен­но важ­но... Я не раз вы­ска­зы­вал свои взгля­ды на пас­тыр­ский труд, и вы его зна­е­те. При­хо­дит­ся по­вто­рять­ся в этом во­про­се. Этот во­прос так ва­жен осо­бен­но в ны­неш­нее тя­же­лое бо­е­вое вре­мя. Те­перь воз­двиг­ну­та вой­на про­тив Церк­ви. Опол­чи­лись сек­тан­ты с та­кою стре­ми­тель­но­стью, что не успе­ешь огля­нуть­ся, как они уже ис­пор­ти­ли свя­тое де­ло. Осо­бен­но взять бой­кие пунк­ты, та­кие как: Одес­са, Са­ра­тов, Ца­ри­цын и дру­гие го­ро­да. Здесь про­па­ган­да и на­тиск сек­тан­тов стре­ми­те­лен. И нуж­но во все­ору­жии встре­тить этот на­тиск... Друж­ная пас­тыр­ская ра­бо­та долж­на быть на пер­вом ме­сте. Я го­тов по­ощ­рять тру­ды ду­хов­ных ра­бот­ни­ков, но мне хо­те­лось нечто дру­гое.Я об­ра­ща­юсь к ва­шей со­ве­сти и дол­гу пас­тыр­ско­го слу­же­ния, об­ра­ща­юсь не мерт­вой бу­ма­гой, а ли­цом к ли­цу, как к жи­вым, от­зыв­чи­вым со­ра­бот­ни­кам в де­ле пас­тыр­ско­го слу­же­ния. Вре­мя тре­бу­ет са­мо­от­вер­жен­но­го тру­да, и тру­да пас­тыр­ско­го в чи­стом ви­де. Ведь пас­ты­ри – ру­ко­во­ди­те­ли на­ро­да, им вве­ре­но мно­гое, и они мо­гут сде­лать мно­гое. Но ино­гда у пас­ты­ря яв­ля­ет­ся ис­ку­ше­ние. Об­ще­ство то­же хо­чет вли­ять на на­род и при­гла­ша­ет пас­ты­ря для сов­мест­ной ра­бо­ты. Пас­ты­рю в этом слу­чае долж­но быть на­сто­ро­же. Со­об­ра­зить нуж­но: не хо­тят ли им вос­поль­зо­вать­ся толь­ко для при­вле­че­ния на­ро­да, а его роль сво­дят к са­мо­му жал­ко­му по­ло­же­нию. Ино­гда хо­тят сде­лать бла­го­тво­ри­тель­ное де­ло: ну, на­при­мер, со­брать сред­ства в поль­зу при­ю­та. Де­ла­ют ли­те­ра­тур­но-во­каль­ный ве­чер с тан­ца­ми, при­гла­ша­ют пас­ты­ря ска­зать что-ни­будь, а по­сле – тан­цы-ал­ле­гри, му­зы­ка, пе­ние ро­ман­сов...Со­бе­рут они, по­ло­жим, 200 руб­лей, но эти день­ги хо­тя и идут на бла­го­тво­ри­тель­ность, к че­му они? Эта леп­та непри­ят­ная, са­та­нин­ская. Сколь­ко душ на этом ве­че­ре раз­вра­тит­ся! В Са­ра­то­ве в поль­зу бла­го­тво­ри­тель­но­сти пля­са­ла бо­со­нож­ка в невоз­мож­но на­г­лом ко­стю­ме, с срам­ны­ми дви­же­ни­я­ми... Но к че­му же эта бла­го­тво­ри­тель­ность, ес­ли она со­блаз­ня­ет и раз­вра­ща­ет ду­ши?..Возь­мем об­ще­ства трез­во­сти, за­ве­ден­ные свет­ски­ми ли­ца­ми с уча­сти­ем ду­хо­вен­ства. Ду­хо­вен­ство иг­ра­ет там жал­кую роль, и во­каль­но-му­зы­каль­ные за­ня­тия свет­ских лиц пря­мо уни­что­жа­ют их ра­бо­ту. Есть дру­гие об­ще­ства трез­во­сти в цер­ков­ном ду­хе – те дру­го­го по­кроя, и от них мож­но ожи­дать боль­шой поль­зы.За­ду­шев­ные бе­се­ды пас­ты­ря, по­се­ще­ния до­мов при­хо­жан, уве­ща­ния, со­ве­ты, об­щая мо­лит­ва, об­щее рев­но­ва­ние о хра­ме, при­хо­де – все это боль­шой плюс и да­же це­лая еди­ни­ца в об­щей ду­хов­ной ра­бо­те. И ес­ли об­ще­ство же­ла­ет этой фор­мой раз­ви­вать на­род, так пусть от­да­ет пас­ты­рям все де­ло. Де­ло при­мет свою на­сто­я­щую цер­ков­ную окрас­ку. Те­перь, ко­гда сек­тан­ты хва­лят­ся сво­ей ор­га­ни­за­ци­ей, сво­ей пла­мен­ной ра­бо­той, нуж­но пас­ты­рям бли­же стать к при­хо­жа­нам. В при­хо­де есть ре­ли­ги­оз­но на­стро­ен­ные лю­ди, бо­ля­щие ду­шой о раз­ви­тии ужас­но­го ре­ли­ги­оз­но­го бед­ствия – сек­тант­ства. Необ­хо­ди­мо при­звать к ра­бо­те этих лю­би­те­лей пра­во­слав­ной кра­со­ты, ор­га­ни­зо­вать их и за­ве­сти круж­ки рев­ни­те­лей пра­во­сла­вия. Осо­бен­ное вни­ма­ние нуж­но об­ра­тить на шко­лы... Я бы же­лал, чтобы на­ши цер­ков­но-при­ход­ские шко­лы но­си­ли про­фес­сио­наль­ный ха­рак­тер, то есть бы­ли бы мис­си­о­нер­ски­ми. То­гда хо­зя­е­ва­ми этих школ, без со­мне­ния, все­гда бы­ли бы пас­ты­ри, ко­то­рые мог­ли бы вос­пи­ты­вать на­род в над­ле­жа­щем ви­де. И по­сто­рон­ние де­я­те­ли не име­ли бы вли­я­ния на ду­хов­ное де­ло...Де­ло так нуж­но по­ста­вить, чтобы не бы­ло ущер­ба в пас­тыр­ском де­ле по су­ще­ству, чтобы не бы­ло ущер­ба в ре­ли­ги­оз­но-нрав­ствен­ном вос­пи­та­нии и обу­че­нии на­ро­да.Я не же­лаю та­ко­го от­но­ше­ния, что ждут, ко­гда бу­дет пред­пи­са­ние, ко­гда при­шлют бу­ма­гу; пред­пи­са­ние – са­мо со­бою, оно идет сво­им по­ряд­ком и вы­зы­ва­ет­ся яв­ле­ни­я­ми об­ще­пас­тыр­ской епар­хи­аль­ной де­я­тель­но­сти, – но я же­лал бы, чтобы пас­ты­ри по чув­ству пас­тыр­ско­го при­зва­ния, как глав­ные ли­ца в при­хо­де, через круж­ки рев­ни­те­лей ор­га­ни­зо­ва­ли то здо­ро­вое, ре­ли­ги­оз­ное, во­оду­шев­лен­ное об­ще­ство, ко­то­рое в куль­ми­на­ци­он­ной борь­бе с язы­че­ством и сек­та­ми оста­лось бы стой­ким и силь­ным, спо­соб­ным вы­дер­жать стре­ми­тель­ный на­тиск. Язы­че­ская и сек­тант­ская рать рас­про­стра­ня­ет­ся быст­ро, и я пред­чув­ствую тя­же­лые вре­ме­на для пас­ты­рей и па­со­мых. Ес­ли пас­ты­ри бу­дут рас­суж­дать по ду­ше, ис­крен­но, то нель­зя не за­ме­тить, что про­ис­хо­дит то, что опи­са­но у еван­ге­ли­ста Иоан­на Бо­го­сло­ва в От­кро­ве­нии. Это ше­ствие язы­че­ской мглы под­го­тов­ля­ет нас к тяж­ким вре­ме­нам – ше­ствию ан­ти­хри­ста. Это за­ме­ча­ли луч­шие про­вид­цы и наш до­ро­гой ба­тюш­ка отец Иоанн Крон­штадт­ский. Ан­ти­христ всту­пит в борь­бу с Цер­ко­вью, и под­го­то­ви­тель­ное вре­мя на­чи­на­ет­ся. И ве­ру­ю­щим лю­дям нуж­но встре­тить ан­ти­хри­ста во все­ору­жии: в доб­рых де­лах, рев­но­сти по ве­ре, на­стро­ен­но­сти, по­дви­ге и тру­дах. Ес­ли так ве­ру­ю­щие долж­ны при­го­то­вить се­бя, то пас­ты­рям и во­все на­до от­верг­нуть, воз­не­на­ви­деть удо­воль­ствия – пьян­ство, кар­теж­ные иг­ры, му­зы­ку и др. Вре­мя не Пульхе­рии Ива­нов­ны и Афа­на­сия Ива­но­ви­ча, ду­мав­ших толь­ко об ужине и обе­де, а вре­мя по­дви­га и воз­дер­жа­ния. Ес­ли бы вре­мя бы­ло спо­кой­ное, то до­воль­ная, по­кой­ная жизнь бы­ла бы не вред­на, а те­перь вред­на и пре­ступ­на. Не нуж­но те­рять до­ро­го­го вре­ме­ни, а нуж­но ис­поль­зо­вать свя­тое ре­ли­ги­оз­ное де­ло. Ан­ти­христ на­дви­га­ет­ся – пас­ты­ри, будь­те на­ст­ра­же свя­то­го де­ла: обод­ряй­те, учи­те, про­по­ве­дуй­те и не мол­чи­те» // Газ. «Брат­ский ли­сток». 1910. 10 де­каб­ря. № 267. С. 3-4. (Бе­се­да из­ло­же­на при­сут­ство­вав­шим на ней свя­щен­ни­ком.)[107] Газ. «Брат­ский ли­сток». 1910. 17 ок­тяб­ря. № 224. С. 1.[108] ГАСО. Ф. 1132, оп. 1, д. 80, л. 1.[109] Там же. Л. 5 об.[110] Из­ве­стия по Ка­зан­ской епар­хии. 1910. № 23. С. 676-677.[111] Газ. «Брат­ский ли­сток». 1910. 4 ав­гу­ста. № 166. С. 3.[112] «Вы, Вла­ды­ка свя­тый, ви­де­ли са­ми, с ка­кой ве­рой и лю­бо­вью от­но­си­лись мы к нему, как к ра­бу Бо­жию, – пи­сал он. – И те­перь мы по-преж­не­му ду­ма­ем, что он имел бла­го­дать Бо­жию, а так­же и те­перь еще тру­дит­ся ду­хов­но во спа­се­ние ближ­них.Но мно­гие фак­ты из жиз­ни его, за по­след­нее осо­бен­но вре­мя, по­ка­за­ли нам со­вер­шен­но убе­ди­тель­но, что враг ро­да че­ло­ве­че­ско­го ис­поль­зо­вал, так ска­зать, экс­плу­а­ти­ро­вал, са­мую его бла­го­дать, до­бы­тую пред­ше­ству­ю­щи­ми по­дви­га­ми его пред Бо­гом.Гри­го­рий Ефи­мо­вич, оче­вид­но, не вы­нес всей той тя­же­сти вы­со­ты, на ко­то­рую вос­шел (ра­зу­ме­ет­ся Двор), и во­об­ще не вы­нес все­го то­го ненор­маль­но­го, огром­но­го (чуть ли не аб­со­лют­но непо­гре­ши­мо­го) по­ло­же­ния, на ко­то­рое по­ста­ви­ли его по­чи­та­те­ли неопыт­ные. В по­след­нем, дол­жен ис­крен­но те­перь со­знать­ся, ви­но­вен был рань­ше по ча­сти и я лич­но – сво­им сверх­мер­ным до­ве­ри­ем ре­ши­тель­но ко все­му, что Г<ри­го­рий> Е<фимо­вич> го­во­рил или де­лал, до­ве­ри­ем, ко­то­рое глу­ши­ло (неред­ко про­тив тай­но­го мо­е­го го­ло­са серд­ца) вся­кую воз­мож­ность то­го, о чем го­во­рил апо­стол Па­вел: “смот­ри­те, как опас­но хо­ди­те”, – т.е. рас­су­ди­тель­но-спо­кой­но­го, кри­ти­че­ско­го от­но­ше­ния, – с мо­лит­вой к Бо­гу.Те­перь же не так: по­вто­рю, ре­ши­тель­но вы­яс­ни­лось, что Гри­го­рий Ефи­мо­вич стал на опас­ный путь пре­уве­ли­чен­но­го о се­бе са­мо­мне­ния (или, как он сам вы­ра­зил­ся, са­мо­на­де­ян­но­сти).По­дроб­но сей­час нет воз­мож­но­сти пи­сать обо всем. Ска­жем лишь, что мы ему пря­мо го­во­ри­ли уже обо всем – и еще бу­дем го­во­рить.Но, к ве­ли­чай­ше­му при­скор­бию, он (что есте­ствен­но и необ­хо­ди­мо у укло­нив­ше­го­ся в са­мо­на­де­ян­ность) со­зна­ет свою опас­ность и непра­виль­ность лишь умом, – точ­нее, язы­ком, – но не внут­рен­ним че­ло­ве­ком. Он са­мо­оправ­ды­ва­ет­ся – что вполне до­под­твер­жда­ет (см. Ав­ву До­ро­фея) его непра­виль­ность. По­это­му – с пол­ным убеж­де­ни­ем и глу­бо­кой се­рьез­но­стью, – от­ве­чая пред Гос­по­дом (со­зна­тель­но и спо­кой­но го­во­рю сие), про­сим Вас, Вла­ды­ка свя­тый, дер­жать­ся по­ка се­рьез­ной осто­рож­но­сти во всем по от­но­ше­нию к Г<ри­го­рию> Е<фимо­ви>чу, а боль­ше все­го мо­лить­ся за него и всех нас: ина­че воз­мож­ны неожи­да­е­мо огром­ные по­след­ствия. Все это – усерд­но про­сим и ре­ши­тель­но на­де­ем­ся – Вла­ды­ка, Вы со­хра­ни­те в пол­ней­шей по­ка тайне от всех, и тем па­че по­ка от Гри­го­рия Ефи­мо­ви­ча. Мо­ли­тесь за всех нас!По­дроб­но­сти и даль­ней­шее дви­же­ние де­ла – опи­шем по­сле, а так­же – и те фак­ты, на ос­но­ва­нии ко­то­рых мы дей­ству­ем и ко­то­рые, несо­мнен­но, неиз­вест­ны Вам, Вла­ды­ка» // ГАСО. Ф. 1132, оп. 1, д. 142, л. 7-9.[113] ГАСО. Ф. 1132, оп. 1, д. 222, л. 137-138.[114] «У ме­ня на­ко­пи­лась мас­са весь­ма важ­ных епар­хи­аль­ных дел, ра­ди ко­то­рых я и при­е­хал, чтобы лич­но до­ло­жить их Свя­тей­ше­му Си­но­ду и тем уско­рить раз­ре­ше­ние.Преж­де все­го, я про­шу раз­ре­ше­ния при­сту­пить у се­бя, в Са­ра­то­ве, к по­строй­ке гран­ди­оз­но­го ка­фед­раль­но­го со­бо­ра...Да­лее, я хо­да­тай­ствую пред Свя­тей­шим Си­но­дом об от­пус­ке средств на ре­монт са­ра­тов­ско­го ар­хи­ерей­ско­го до­ма, ко­то­рый, не ви­дя уже свы­ше се­ми­де­ся­ти лет ни­ка­ких ис­прав­ле­ний, при­шел в пол­ную вет­хость.За­тем, я про­сил о на­зна­че­нии на осво­бо­див­шу­ю­ся долж­ность рек­то­ра Са­ра­тов­ской се­ми­на­рии лич­но мне из­вест­но­го ар­хи­манд­ри­та Ев­фи­мия, со­сто­я­ще­го ныне рек­то­ром Ар­дон­ской се­ми­на­рии, но эта прось­ба моя не бы­ла ува­же­на, так как отец Ев­фи­мий про­слу­жил в Ар­доне все­го один год и по­то­му пе­ре­ме­ще­ние его бы­ло при­зна­но ра­новре­мен­ным.Да­лее, я воз­буж­даю во­прос о на­зна­че­нии в Са­ра­тов вто­ро­го ви­ка­рия, вви­ду об­шир­но­сти епар­хии и силь­но раз­вив­ше­го­ся сек­тант­ства.Кста­ти, я при­вез до­клад и о де­я­тель­но­сти на­ших са­ра­тов­ских сек­тан­тов, в ко­то­ром об­ра­щаю вни­ма­ние Свя­тей­ше­го Си­но­да на то пе­чаль­ное по­ло­же­ние, в ка­кое ста­вят они мою пра­во­слав­ную паст­ву. Де­ло в том, что ко­гда в мис­си­о­нер­ском до­ме идут про­ти­во­сек­тант­ские со­бра­ния, мы сво­бод­но до­пус­ка­ем пред­ста­ви­те­лей сект и раз­ре­ша­ем им вы­ска­зы­вать свои мне­ния. Ко­гда же на­ши мис­си­о­не­ры за­хо­дят на их со­бра­ние и на­чи­на­ют воз­ра­жать на ко­щун­ствен­ные ре­чи по адре­су пра­во­сла­вия, то сек­тан­ты тре­бу­ют по­ли­цию и со­став­ля­ют про­то­ко­лы о том, что мы яко­бы на­ру­ша­ем их мо­лит­вен­ные со­бра­ния...Та­ким об­ра­зом, вы ви­ди­те, что у ме­ня слиш­ком до­ста­точ­но дел и по­ми­мо хло­пот о стар­це Гри­го­рии.Что же ка­са­ет­ся мо­их лич­ных взгля­дов на это­го стар­ца, то мо­гу ска­зать сле­ду­ю­щее. Го­да три на­зад он при­ез­жал в Са­ра­тов и пред­став­лял­ся мне. То­гда он про­из­вел на ме­ня впе­чат­ле­ние че­ло­ве­ка вы­со­кой ре­ли­ги­оз­ной на­стро­ен­но­сти; по­сле, од­на­ко, я по­лу­чил све­де­ния о его за­зор­ном по­ве­де­нии от та­ких лиц, ко­то­рым не имею ос­но­ва­ния не ве­рить. Осуж­дать его за это я, ко­неч­но, не ста­ну, ибо ис­то­рия Церк­ви по­ка­зы­ва­ет, что бы­ли лю­ди, ко­то­рые до­сти­га­ли да­же очень вы­со­ких ду­хов­ных да­ров и по­том па­да­ли нрав­ствен­но, но и хло­по­тать за та­ко­го че­ло­ве­ка, преж­де его ис­прав­ле­ния, бы­ло бы стран­но» // Газ. «Брат­ский ли­сток». 1910. 16 июня. № 127. С. 3-4.[115] «Тяж­кое и нестер­пи­мое бед­ствие, пе­ре­жи­ва­е­мое ныне Рос­си­ейВсе быст­рей и силь­ней дви­жет­ся пест­рая и ши­ро­кая, охва­тив­шая всю Рос­сию вол­на ере­ти­че­ских, сек­тант­ских и чи­сто язы­че­ских про­ти­во­ре­ли­ги­оз­ных те­че­ний, ни­кем и ни­чем не сдер­жи­ва­е­мых на пу­ти; по­всю­ду в на­ши ме­ста эта вол­на из даль­них, вид­но, кра­ев – из-за гра­ни­цы, из Пе­тер­бур­га, из за­пад­ных гу­бер­ний – при­но­сит и ре­ли­ги­оз­но-зло­вред­ную за­ра­зу, и ее рас­про­стра­ни­те­лей, раз­лич­ных лже­про­по­вед­ни­ков, кни­го­но­шей, аги­та­то­ров и дру­гих ре­ли­ги­оз­ных сму­тья­нов, и ши­рит­ся и рас­тет ре­ли­ги­оз­ная сму­та, а ере­ти­че­ские и сек­тант­ские аги­та­то­ры со все­ми ины­ми ре­ли­ги­оз­ны­ми сму­тья­на­ми сво­бод­но устра­и­ва­ют раз­ре­шен­ные и не раз­ре­шен­ные им ре­ли­ги­оз­ные “бан­ке­ты” и “ми­тин­ги”, на ко­то­рых со всею наг­ло­стью ху­лят они и осме­и­ва­ют пра­во­сла­вие и Пра­во­слав­ную Цер­ковь, об­щее уче­ние ве­ры хри­сти­ан­ской, все дог­ма­ты и ис­ти­ны ве­ро­уче­ния хри­сти­ан­ско­го, из­де­ва­ют­ся над свя­тей­ши­ми име­на­ми и ли­ца­ми Спа­си­те­ля, Бо­жи­ей Ма­те­ри, Иоан­на Пред­те­чи и дру­гих свя­тых... Бо­же наш! Бо­же наш!.. Что это та­кое?! Неуже­ли на на­шей зем­ле не ста­ло уже пра­во­слав­но­го на­ро­да, на­ше­го рус­ско­го, вер­но­го сво­ей ис­то­рии на­ро­да, неуже­ли нет у нас боль­ше ни­ка­ких пра­во­слав­ных вла­стей из рус­ских лю­дей и ни у ко­го нет ни­ка­кой дей­стви­тель­ной си­лы, ни энер­гии, ни над­ле­жа­щей вла­сти, чтобы сдер­жать эту му­чи­тель­но гне­ту­щую дух на­ро­да и глу­бо­ко оскор­би­тель­ную ре­ли­ги­оз­ную сму­ту? Неуже­ли все, ко­му вру­че­на на зем­ле власть от Бо­га, ре­ши­ли не толь­ко осла­бить, но и со­вер­шен­но пре­дать на по­пра­ние и по­ру­га­ние свя­щен­ную и Бо­го­учре­жден­ную власть, гос­под­ство и внут­рен­нюю си­лу пра­во­слав­ной ве­ры и Церк­ви?.. Неуже­ли эти, все же, ве­ро­ят­но, рус­ские лю­ди не стра­шат­ся гне­ва Бо­жия: неуже­ли не вра­зу­ми­ла их ужас­ней­шая Бо­жья ка­ра, раз­ра­зив­ша­я­ся над Рос­си­ей в ви­де осо­бой все­рос­сий­ской Мес­си­ны, на­чав­шей­ся глу­бо­ким по­ли­ти­че­ским про­ва­лом от Япон­ской зло­по­луч­ной вой­ны и длив­шей­ся за­тем несколь­ко лет, вплоть до 1908 го­да, в ви­де ре­во­лю­ци­он­но-вул­ка­ни­че­ских уда­ров, меж­до­усо­биц, смут и дру­гих экс­цес­сов ре­во­лю­ции: про­вал и ре­во­лю­ци­он­но-вул­ка­ни­че­ские из­вер­же­ния по­гу­би­ли ведь мно­гие сот­ни ты­сяч на­ро­да рус­ско­го, кро­ме жен­щин и де­тей, не счи­тая ужас­но­го и по­все­мест­но­го об­ни­ща­ния все­го на­ро­да и всей на­шей стра­ны?.. А са­мое бед­ствие ита­льян­ской Мес­си­ны [Ита­льян­ский го­род Мес­си­на был по­чти пол­но­стью раз­ру­шен во вре­мя зем­ле­тря­се­ния в 1908 го­ду, ко­гда по­гиб­ло око­ло 60 ты­сяч жи­те­лей.], по сво­им ужа­сам не под­да­ю­ще­е­ся опи­са­нию, – это по­ис­ти­не гроз­ное и ре­ши­тель­ное вы­ступ­ле­ние ка­ра­ю­щей вла­сти Все­мо­гу­ще­го Бо­га про­тив вла­сти ми­ра и наг­лых оскор­би­те­лей Бо­жье­го до­сто­ин­ства и Бо­жьей вла­сти на зем­ле?! Неуже­ли все это ни­ко­го из на­ших рус­ских но­си­те­лей свет­ской вла­сти не вра­зум­ля­ет, ни­ко­го не стра­шит?! О, по­стыд­ное бес­стра­шие, по­стыд­ное му­же­ство и по­зор­ная храб­рость тер­петь нестер­пи­мое оскорб­ле­ние в са­мом свя­ти­ли­ще сво­е­го соб­ствен­но­го ве­ру­ю­ще­го ду­ха, до­пус­кать наг­лые раз­бой­ни­че­ские уда­ры в са­мое свя­тое свя­тых на­шей ве­ли­кой Ма­те­ри – Пра­во­слав­ной Рос­сии и на­ше­го род­но­го и до­ро­го­го от­ца и бра­та – бо­го­лю­би­во­го на­ро­да рус­ско­го: это жал­кое бес­стра­шие свой­ствен­но лишь са­мо­убий­цам и обе­зу­мев­шим де­то­убий­цам – и, точ­но, как бед­ное ди­тя, вер­ный Бо­гу на­род пре­да­ет­ся те­перь пред ли­цом все­го ми­ра на са­мое ужас­ное за­кла­ние – к веч­ной его по­ги­бе­ли; и те, ко­му вве­ре­но обе­ре­гать его жизнь, са­ми те­перь сво­и­ми же ру­ка­ми от­кры­ва­ют пред раз­бой­ни­ка­ми со­кро­вен­ные и свя­щен­ней­шие чув­стви­ли­ща ду­ши это­го все­мир­но­го Бо­жье­го ди­тя­ти, как бы за­бо­тясь о том, чтобы удар был вер­ным и смер­тель­ным!.. У, как страш­но, как страш­но ста­но­вит­ся за все со­вер­ша­ю­ще­е­ся на Рус­ской Зем­ле!.. И невоз­мож­но... Нет, невоз­мож­но нам ждать по­ми­ло­ва­ния и спа­се­ния Рос­сии – а ско­рее но­вой ужас­ней­шей ка­ры, но­вых ужас­ней­ших бед­ствий, ибо мы са­ми пред ли­цем все­го ми­ра пре­да­ем и свя­тей­шее Имя и власть Бо­жию на все­об­щее по­ру­га­ние и глум­ле­ние, са­ми вме­сте с тем ли­ша­ем се­бя жиз­ни!.. У, ка­кая во всем этом непро­ни­ца­е­мая тьма, не вид­но про­све­та, ни вы­хо­да во­круг, – точ­но осо­бой, ка­кой-то та­ин­ствен­ной ре­во­лю­ци­он­ной за­ба­стов­кой вдруг пре­рва­ны все со­кро­вен­ней­шие свя­зи, все ни­ти ду­хов­но­го еди­не­ния и об­ще­ния лю­дей рус­ских на рус­ской зем­ле, вдруг пре­кра­ще­ны все пра­виль­ные и за­кон­ные пу­ти со­об­ще­ния с са­мим цен­тром – с ду­шою всей Рос­сии, объ­еди­ня­ю­щей в се­бе и си­лу, и власть свет­скую и ду­хов­ную – с свя­щен­ней­шею вла­стью и серд­цем По­ма­зан­ни­ка Бо­жия: где этот наш све­точ жиз­ни рус­ской, где этот Бо­гом дан­ный все­рос­сий­ский ма­як, ко­то­рый по­мог бы нам про­ник­нуть к про­све­ту, к спа­си­тель­но­му вы­хо­ду сквозь эту чер­ную и страш­ную тьму но­вой и ис­клю­чи­тель­ной но­чи ре­во­лю­ци­он­ной, по­крыв­шей и оку­тав­шей вновь бед­ную Рос­сию?! Где этот все­ми бла­го­го­вей­но чти­мый ан­гел – ар­хи­стра­тиг Рос­сии – “рев­ни­тель и за­щит­ник” на­ше­го Все­рос­сий­ско­го ду­хов­но­го све­та – ве­ры и Церк­ви, наш обо­жа­е­мый рус­ский пра­во­слав­ный Царь-СамодержецТаинственная тьма и сму­та но­вей­шей ре­во­лю­ции буд­то со­кры­ла, за­во­лок­ла ка­кой-то мглою его свя­щен­ный лик вда­ли от нас: вид­но, труд­но ему слы­шать нас, труд­но ему, вид­но, и до­ве­рить­ся на­ше­му зо­ву и воп­лю и по­дать нам свою цар­ствен­ную ру­ку по­мо­щи, ибо око его цар­ское, так еще недав­но гля­дев­шее в Цер­ковь непо­сред­ствен­но через Свя­тей­ший Си­нод и ру­ко­во­див­ше­е­ся его цер­ков­ным ра­зу­мом и та­ким же осве­ще­ни­ем всех цер­ков­ных дел, те­перь по­че­му-то – к ве­ли­чай­ше­му го­рю Рос­сии – при­нуж­де­но ру­ко­во­дить­ся осо­бым, ис­кус­ствен­ным осве­ще­ни­ем тех же дел, за­им­ству­е­мым то в груп­пе пер­вых го­судар­ствен­ных чи­нов­ни­ков, то в груп­пе упол­но­мо­чен­ных го­судар­ствен­ных де­я­те­лей, а меж­ду тем, как опыт по­ка­зал, по­ни­ма­ние и осве­ще­ние дел цер­ков­ных со сто­ро­ны на­зван­ных групп ни в ка­кой сте­пе­ни не мо­гут за­ме­нить по­ни­ма­ния и осве­ще­ния со сто­ро­ны Выс­ше­го иерар­хи­че­ско­го свя­щен­но­на­ча­лия цер­ков­но­го и со сто­ро­ны ра­зу­ма и ве­ру­ю­ще­го серд­ца са­мо­го По­ма­зан­ни­ка Бо­жия: ис­кус­ствен­ное го­судар­ствен­ное осве­ще­ние функ­ций цер­ков­ных идет пря­мо враз­рез с ве­ко­вы­ми Бо­го­уста­нов­лен­ны­ми ос­но­ва­ми и цер­ков­но за­ко­но­мер­ны­ми свой­ства­ми Пра­во­слав­ной Церк­ви – это­го Все­рос­сий­ско­го Све­то­нос­но­го Ис­точ­ни­ка, ду­хов­но оза­ря­ю­ще­го мно­го­мил­ли­он­ную се­мью ве­ру­ю­ще­го на­ро­да рус­ско­го. И неуже­ли ос­нов­ные го­судар­ствен­ные за­ко­ны дер­жа­вы Рос­сий­ской так в корне из­ме­не­ны, что Все­рос­сий­ский Царь-Са­мо­дер­жец не вла­стен уже по­че­му-то сно­сить­ся с Пра­во­слав­ною Цер­ко­вью непо­сред­ствен­но чрез сво­е­го упол­но­мо­чен­но­го слу­гу – обер-про­ку­ро­ра, а дол­жен под­чи­нить его сна­ча­ла раз­ным ди­рек­ти­вам и кор­рек­ти­вам Со­ве­та Ми­ни­стров и Го­судар­ствен­ной Ду­мы?! А меж­ду тем, по­смот­ри­те, ведь Вы­со­чай­ший Двор и Дом Ца­ря зем­но­го на­хо­дит­ся под непо­сред­ствен­ным на­блю­де­ни­ем и ру­ко­вод­ством са­мо­го Ца­ря; так неуже­ли же Вы­со­чай­ший же и Свя­тей­ший Двор и Дом Ца­ря Небес­но­го, ми­ло­стию Бо­жи­ею по­став­лен­ный сре­ди ве­ли­кой и свя­той Ру­си, сре­ди ве­ли­ко­го пра­во­слав­но­го на­ро­да рус­ско­го не за­слу­жил и не за­слу­жи­ва­ет осо­бо­го и при том непо­сред­ствен­но­го на­блю­де­ния и по­пе­че­ния со сто­ро­ны са­мо­го пра­во­слав­но­го рус­ско­го Ца­ря?! Неуже­ли это ве­ли­чай­шее Небес­ное Цар­ство – Цар­ство Хри­сто­во мо­жет быть в той или иной ме­ре под­чи­не­но груп­пе го­судар­ствен­ных чи­нов­ни­ков и дру­гих свет­ских де­я­те­лей го­судар­ствен­ных – ча­сто раз­но­ве­ров, и хо­тя бла­го­на­ме­рен­ных и све­ду­щих в го­судар­ствен­ном от­но­ше­нии, но все­гда по­чти весь­ма ма­ло пре­дан­ных бла­гу Церк­ви и еще ме­нее све­ду­щих в за­ко­нах и за­да­чах ее бла­го­дат­ной жиз­ни и де­я­тель­но­сти? О, ве­ли­чай­шее все­на­род­ное го­ре, ве­ли­чай­шее об­щее бед­ствие пе­ре­жи­ва­ет те­перь Рос­сия и мно­го­стра­даль­ный рус­ский на­род – и нет по­мо­га­ю­ще­го, нет спа­са­ю­ще­го! При­смот­ри­тесь бли­же, глуб­же, и вы уви­ди­те, что мы пе­ре­жи­ва­ем те­перь та­кие эко­но­ми­че­ские, и нрав­ствен­ные, и ре­ли­ги­оз­ные усло­вия жиз­ни, ка­кие бы­ва­ют лишь в эпо­ху дей­стви­тель­но­го пле­не­ния на­ро­да ве­ру­ю­ще­го ка­ким-ли­бо ино­вер­ным или да­же пря­мо язы­че­ским на­ро­дом: в са­мом де­ле, наш пра­во­слав­ный рус­ский Царь и рус­ский на­род от­нюдь не мо­гут в на­сто­я­щее вре­мя пре­ду­пре­ждать и оста­нав­ли­вать об­щее на­род­ное го­ре и об­щие на­род­ные бед­ствия ре­ли­ги­оз­но-нрав­ствен­но­го ха­рак­те­ра – они мо­гут, по­ви­ди­мо­му, лишь опла­ки­вать их тяж­кие по­след­ствия. Вот, на­при­мер, лишь по­сле воз­му­ти­тель­ной трав­ли, глум­ле­ний, из­де­ва­тель­ства, вся­ко­го ро­да пре­сле­до­ва­ний, кле­вет, все­об­ще­го по­зо­ра пред всей Рос­си­ей, по­сле то­го как до са­мой смер­ти му­чи­тель­ски вла­чи­ли свя­то­го му­жа в ка­ри­ка­ту­рах, в сказ­ках, в га­зет­ных по­ве­стях, ста­тьях и сти­хах, на част­ных до­маш­них иг­ри­щах и на те­ат­раль­ных под­мост­ках, – то­гда лишь до­ро­гие остан­ки ве­ли­ко­го и свя­то­го стар­ца, свя­щен­но­му­че­ни­ка и бо­го­нос­ца, до­ро­го­го ба­тюш­ки от­ца Иоан­на Крон­штадт­ско­го от­да­ны бы­ли пра­во­слав­но­му рус­ско­му Ца­рю и на­ро­ду, и в это лишь вре­мя как бы слег­ка смолк­ло пле­нив­шее нас ди­кое и тем­ное пол­чи­ще вра­гов-изу­ве­ров; и Царь и на­род мог­ли то­гда мир­но скло­нить­ся пред гро­бом свя­то­го му­жа и в глу­бо­кой бла­го­го­вей­ной скор­би опла­ки­вать его кон­чи­ну и пе­ре­не­сен­ные им при жиз­ни стра­да­ния и тяж­кие бед­ствия: толь­ко в этот мо­мент они мог­ли от­дать­ся един­ствен­но для нас род­но­му те­перь и об­ще­му чув­ству – чув­ству го­ря, скор­би и слез: раз­ве это не то под­лин­ное со­сто­я­ние ду­ши на­ро­да, ко­то­рое од­но вполне до­ста­точ­но и яр­ко ри­су­ет дей­стви­тель­ное пле­не­ние Рос­сии ди­ки­ми и без­бож­ны­ми язы­че­ски­ми изу­ве­ра­ми но­во­го вре­ме­ни?! Да, так вар­вар­ски по­сту­пи­ло с на­шим рус­ским свя­тым му­жем пле­нив­шее нас но­вое ага­рян­ское без­на­цио­наль­ное пле­мя, жи­ву­щее на Рус­ской Зем­ле, – но вы­яс­ня­ет­ся те­перь, что точ­но так же оно го­то­вит­ся по­сту­пить и со всею Пра­во­слав­ною Цер­ко­вью Рос­сий­ской, – то бы­ли лишь от­дель­ные толч­ки и уда­ры, то бы­ли пред­ва­ря­ю­щие пред­зна­ме­но­ва­ния, глу­бо­ко пе­чаль­ные и воз­му­ти­тель­ные... Но од­новре­мен­но с эти­ми ужас­ны­ми и воз­му­ти­тель­ны­ми пред­зна­ме­но­ва­ни­я­ми без­бож­ные и ди­кие ага­ряне на­ше­го вре­ме­ни на­пра­ви­ли уже гу­стые ту­чи сво­их отрав­лен­ных зло­бою стрел, гу­стые ту­чи вся­ко­го вра­же­ско­го ог­ня и ды­ма про­тив всей Пра­во­слав­ной Церк­ви, пра­во­слав­но-ве­ру­ю­ще­го на­ро­да рус­ско­го и его пас­ты­рей. Вот ви­дим мы уже, как сни­ма­ют они все за­кон­ные пре­гра­ды и пре­по­ны, на­прав­ля­ют на са­мые ос­но­вы на­шей пра­во­слав­ной ве­ры и Церк­ви ши­ро­кую и мут­ную вол­ну ере­сей, рас­ко­ла, сек­тант­ства, язы­че­ской фило­со­фии, пе­ре­ме­шан­ных с наг­лой кри­ти­кой, глум­ле­ни­я­ми, на­смеш­ка­ми и из­де­ва­тель­ства­ми над всей Пра­во­слав­ной Цер­ко­вью. И та­ким об­ра­зом уже го­тов те­перь и рас­тет все боль­ше и боль­ше осо­бый вид ре­во­лю­ци­он­ной сму­ты – сму­ты ре­ли­ги­оз­ной; и в этом же ре­ли­ги­оз­ном ду­хе осо­бый ре­во­лю­ци­он­ный на­тиск или плен ага­рян­ский уже тес­нит на­род­ную ду­шу и угро­жа­ет ей пол­ным ре­ли­ги­оз­но-нрав­ствен­ным опу­сто­ше­ни­ем для це­ли бу­ду­щей, ка­кой-ли­бо пья­ной рус­ской ре­во­лю­ции вро­де Пу­га­че­ва или Стень­ки Ра­зи­на. Что же?! Ви­дя и про­зре­вая все это, неуже­ли мы бу­дем дол­го на­хо­дить­ся в сво­ем по­стыд­ном бес­стра­шии и с по­зор­ным му­же­ством бу­дем сно­сить от сво­их ре­во­лю­ци­он­но кро­во­жад­ных пле­ни­те­лей и ре­ли­ги­оз­но-нрав­ствен­ных угне­та­те­лей все их под­лые и гнус­ные из­де­ва­тель­ства над на­ши­ми свя­щен­ней­ши­ми за­ве­та­ми и свя­ты­ня­ми на­шей оте­че­ской ве­ры и ре­ли­ги­оз­но-нрав­ствен­ной жиз­ни? Да, со скор­бью ска­жем сно­ва: про­све­та по­ка не вид­но во­все. А меж­ду тем бед­ствие на­ше и го­ре на­род­ное еще бо­лее отяг­ча­ет­ся тем ти­пич­но рус­ским сре­ди слу­жи­лых лю­дей об­сто­я­тель­ством, что на­ши рус­ские го­судар­ствен­ные му­жи, го­ня­ясь за про­ве­де­ни­ем во всю рус­скую жизнь ис­клю­чи­тель­но­го прин­ци­па го­судар­ствен­но­го и ис­клю­чи­тель­ной за­ко­но­мер­но­сти го­судар­ствен­ной, со­вер­шен­но не хо­тят по­нять и при­знать воз­мож­но­сти и необ­хо­ди­мо­сти су­ще­ство­ва­ния в Пра­во­слав­ной Церк­ви осо­бой, ей од­ной свой­ствен­ной за­ко­но­мер­но­сти: они с непри­ми­ри­мым упрям­ством стре­мят­ся про­во­дить свой власт­ный, чи­сто го­судар­ствен­ный прин­цип за­ко­но­мер­но­сти по­ли­ти­че­ской и да­же по­ли­цей­ской в ре­ли­ги­оз­но-ин­тим­ные и да­же бла­го­дат­ные сфе­ры жиз­ни и де­я­тель­но­сти, чи­сто цер­ков­ные и ре­ли­ги­оз­но-нрав­ствен­ные: они в этом слу­чае, к ве­ли­ко­му го­рю Пра­во­слав­ной Рос­сии, со­зна­тель­но или бес­со­зна­тель­но – вер­нее же, по рус­ско-слу­жи­ло­му упрям­ству сво­е­му – объ­еди­ня­ют­ся с вра­га­ми или дей­ству­ют по край­ней ме­ре со­вер­шен­но в ру­ку вра­гов пра­во­слав­ной ве­ры, вра­гов рус­ско­го на­ро­да и са­мо­го же Рус­ско­го го­су­дар­ства. И вгля­ди­тесь вы – в этом ослеп­ле­нии и за­тме­нии свои лю­ди бьют сво­их, тер­за­ют их, му­ча­ют, пре­сле­ду­ют. И та­ким об­ра­зом в ны­неш­нее вре­мя, как и в преж­нее, чи­сто внеш­нее, ре­во­лю­ци­он­ное вре­мя, вы­яв­ля­ют­ся все чер­ты смут­но­го или ре­во­лю­ци­он­но­го вре­ме­ни, с сво­ей ха­рак­тер­ной меж­до­усоб­ной бра­нью и да­же кро­во­про­ли­ти­ем в фор­ме тяг­чай­ших и му­чи­тель­ных стра­да­ний ве­ру­ю­ще­го ду­ха и серд­ца. Итак, по-преж­не­му “несть ми­ра, несть осла­бы, несть успо­ко­е­ния в до­мех на­ших, ни­же во гра­дех и ве­сех на­ших...” Са­ра­тов­ский епи­скоп Гер­мо­ген» //Газ. «Брат­ский ли­сток». 1909. 22 фев­ра­ля. № 41. С. 1-2.[116] РГИА. Ф. 1284, оп. 47, д. 64, л. 34 об.[117] «В быт­ность Ва­шу в го­ро­де Са­ра­то­ве в сен­тяб­ре ме­ся­це про­шло­го го­да я обе­щал Вам до­ста­вить све­де­ния о при­чи­нах на­тя­ну­тых от­но­ше­ний, уста­но­вив­ших­ся в по­след­ние го­ды гу­бер­на­тор­ской служ­бы в го­ро­де Са­ра­то­ве гра­фа С.С. Та­ти­ще­ва меж­ду мною и им, и – фак­ты, уста­нав­ли­ва­ю­щие неви­нов­ность, так ска­зать, мою в этих, во вся­ком слу­чае ненор­маль­ных, вза­и­мо­от­но­ше­ни­ях меж­ду свет­ской и ду­хов­ной вла­стя­ми в пре­де­лах од­ной гу­бер­нии... К со­жа­ле­нию, мно­же­ство мис­си­о­нер­ской ра­бо­ты по епар­хии и свя­зан­ный с этим об­сто­я­тель­ством недо­ста­ток вре­ме­ни пре­пят­ство­ва­ли мне до сих пор ис­пол­нить дан­ное мною Вам обе­ща­ние. Да и те­перь, по­буж­да­е­мый и да­же вы­нуж­да­е­мый к это­му рас­про­стра­нив­ши­ми­ся в Са­ра­то­ве, и ве­ро­ят­но уже до­шед­ши­ми до Пе­тер­бур­га, лжи­вы­ми слу­ха­ми о мо­ти­вах остав­ле­ния гра­фом Та­ти­ще­вым по­ста Са­ра­тов­ско­го гу­бер­на­то­ра, я по необ­хо­ди­мо­сти бу­ду кра­ток, от­ла­гая по­дроб­ное из­ло­же­ние всех об­сто­я­тельств де­ла до бо­лее бла­го­при­ят­но­го вре­ме­ни.Часть са­ра­тов­ско­го об­ще­ства по­ла­га­ет, что граф Та­ти­щев ушел из Са­ра­то­ва вслед­ствие то­го, что буд­то бы я поз­во­лял се­бе вме­ши­вать­ся в гу­бер­на­тор­скую де­я­тель­ность гра­фа С.С. Та­ти­ще­ва, втор­гать­ся в чуж­дую и не при­над­ле­жа­щую мне сфе­ру гу­бер­на­тор­ских дей­ствий и рас­по­ря­же­ний, яко­бы на­ру­шал предо­став­лен­ные гу­бер­на­то­ру за­ко­ном пра­ва и пре­иму­ще­ства, под­ры­вал ав­то­ри­тет его в гу­бер­нии и во­об­ще буд­то бы ока­зы­вал про­ти­во­дей­ствие гра­фу в ука­зан­ной ему за­ко­ном сфе­ре де­я­тель­но­сти.Смею Вас уве­рить, глу­бо­ко­ува­жа­е­мый Петр Ар­ка­ди­е­вич, что ни­че­го по­доб­но­го, что рас­про­стра­ня­ет­ся про ме­ня зло­на­ме­рен­ны­ми людь­ми, я ни­ко­гда не поз­во­лял се­бе и – ду­маю – ни­ко­гда не поз­во­лю се­бе. Я ни­ко­гда не вме­ши­вал­ся в дей­ствия гу­бер­на­то­ра и его граж­дан­ские рас­по­ря­же­ния по гу­бер­нии. На­про­тив, граф Та­ти­щев все­гда встре­чал с мо­ей сто­ро­ны са­мое пре­ду­пре­ди­тель­ное и вни­ма­тель­ное от­но­ше­ние: в тех слу­ча­ях, ко­гда, по мо­е­му ра­зу­ме­нию, нуж­но бы­ло ока­зать по­мощь гра­фу как гу­бер­на­то­ру, я все­гда ока­зы­вал ему, на­сколь­ко мог, по­мощь...К удив­ле­нию, та­кое мое все­гда доб­ро­же­ла­тель­ное и – ска­жу пря­мо – сер­деч­ное от­но­ше­ние к гра­фу встре­ча­ло с его сто­ро­ны недру­же­люб­ное и да­же ка­кое-то вы­со­ко­мер­но-пре­не­бре­жи­тель­ное от­но­ше­ние ко мне...Граф С.С. Та­ти­щев за вре­мя сво­ей гу­бер­на­тор­ской служ­бы в го­ро­де Са­ра­то­ве ока­зы­вал по­ло­жи­тель­ное про­ти­во­дей­ствие мне при про­ве­де­нии мною в жизнь и осу­ществ­ле­нии са­мых за­кон­ных и по­лез­ных пас­тыр­ско-цер­ков­ных ме­ро­при­я­тий. Так им, гра­фом Та­ти­ще­вым, не раз и не в од­ном уез­де бы­ли за­пре­ща­е­мы ре­ли­ги­оз­но-нрав­ствен­ные и пат­ри­о­ти­че­ские бе­се­ды в цер­ков­ных шко­лах, несмот­ря на то, что эти бе­се­ды в шко­лах устро­я­лись по ука­за­ни­ям и тре­бо­ва­ни­ям Учи­лищ­но­го со­ве­та при Свя­тей­шем Си­но­де. Неод­но­крат­ные мои об­ра­ще­ния по се­му по­во­ду к гра­фу Та­ти­ще­ву бы­ли остав­ля­е­мы им без вся­ких по­след­ствий. Кро­ме то­го, граф Та­ти­щев чи­нил по­ло­жи­тель­ные пре­пят­ствия к де­я­тель­но­сти учре­жден­но­го мною Пра­во­слав­но­го Брат­ско­го Со­ю­за рус­ско­го на­ро­да, не толь­ко не ока­зы­вая под­держ­ки ос­но­вы­ва­е­мым мною по се­лам от­де­лам Со­ю­за, не толь­ко не обе­ре­гая чле­нов Со­ю­за от трав­ли со сто­ро­ны злых, по­роч­ных и анар­хи­че­ски ре­во­лю­ци­он­ных эле­мен­тов сель­ских об­ществ, но по­ло­жи­тель­но вы­став­ляя их на по­сме­я­ние и на­смеш­ки этим эле­мен­там.Бы­ло бы дол­го и, по­жа­луй, ме­лоч­но пе­ре­чис­лять все слу­чаи от­кры­то­го про­ти­во­дей­ствия гра­фа Та­ти­ще­ва мо­им рас­по­ря­же­ни­ям и ме­ро­при­я­ти­ям по епар­хии; ска­жу толь­ко, что это про­ти­во­дей­ствие гра­фа Та­ти­ще­ва мо­ей де­я­тель­но­сти – вы­лив­ше­е­ся к кон­цу его гу­бер­на­тор­ской де­я­тель­но­сти в фор­му от­кры­той борь­бы со мною – ве­лось им не толь­ко, что на­зы­ва­ет­ся, по фрон­ту, но и по всем ли­ни­ям и за­вер­ши­лось за­клю­чи­тель­ным за­ве­ща­ни­ем его сво­им со­слу­жив­цам и пре­ем­ни­кам ве­сти бес­по­щад­ную борь­бу со мною до кон­ца, сде­лан­ным им при отъ­ез­де его из го­ро­да Са­ра­то­ва.Вняв это­му за­ве­ща­нию, быв­ший, как те­перь вы­яс­ни­лось, вдох­но­ви­тель гра­фа Та­ти­ще­ва в борь­бе со мною, вре­мен­но ис­пол­ня­ю­щий долж­ность Са­ра­тов­ско­го гу­бер­на­то­ра, Са­ра­тов­ский ви­це-гу­бер­на­тор П.М. Бо­яр­ский тот­час же, по при­ня­тии бразд прав­ле­ния, по­вел про­тив ме­ня ре­ши­тель­ную и непри­ми­ри­мую ата­ку.Не по­бы­вав у ме­ня ни ра­зу, П.М. Бо­яр­ский 10 ян­ва­ря се­го го­да шлет мне бу­ма­гу с при­гла­ше­ни­ем ме­ня или мо­е­го упол­но­мо­чен­но­го при­быть в тот же день в Гу­берн­ское прав­ле­ние на со­ве­ща­ние по по­во­ду празд­но­ва­ния 19 фев­ра­ля дня 50-ле­тия осво­бож­де­ния кре­стьян от кре­пост­ной за­ви­си­мо­сти, со­ве­ща­ние, устра­и­вав­ше­е­ся в си­лу цир­ку­ляр­но­го рас­по­ря­же­ния Ва­ше­го Вы­со­ко­пре­вос­хо­ди­тель­ства.Не на­до быть пре­уве­ли­чен­но­го мне­ния о пре­сти­же ар­хи­ерей­ской вла­сти и са­на, чтобы по­нять, что при­гла­ше­ние ар­хи­ерея, без пред­ва­ри­тель­но­го пе­ре­го­во­ра с ним, в Гу­берн­ское прав­ле­ние как про­сто­го чи­нов­ни­ка есть или неве­же­ство, или на­ме­рен­ное же­ла­ние оскор­бить ар­хи­ерея.По­няв та­ким об­ра­зом бу­ма­гу П.М. Бо­яр­ско­го, я в тот же день по­слал ему пись­мо сле­ду­ю­ще­го со­дер­жа­ния: “Глу­бо­ко­ува­жа­е­мый Петр Ми­хай­ло­вич. На пись­мо Ва­ше от 10 ян­ва­ря се­го го­да за № 5 я на­хо­жу для се­бя воз­мож­ным лишь пе­ре­го­во­рить лич­но, ибо со сто­ро­ны Свя­тей­ше­го Си­но­да ни­ка­ких но­вых рас­по­ря­же­ний о празд­но­ва­нии 19 фев­ра­ля не бы­ло, в пись­ме же Ва­шем ни­че­го опре­де­лен­но­го о со­дер­жа­нии цир­ку­ляр­но­го рас­по­ря­же­ния ми­ни­стра внут­рен­них дел не ска­за­но, и по­то­му ли­цу, ко­то­рое мог­ло бы быть упол­но­мо­чен­ным с мо­ей сто­ро­ны, я ни­ка­ких опре­де­лен­ных ука­за­ний дать не мо­гу. По­это­му вновь про­шу Вас, глу­бо­ко­ува­жа­е­мый Петр Ми­хай­ло­вич, по­се­тить ме­ня для лич­ных пе­ре­го­во­ров по на­зван­но­му в Ва­шем пись­ме во­про­су, тем бо­лее что я имею весь­ма до­сто­вер­ные све­де­ния из сре­ды об­ще­ства ка­са­тель­но воз­мож­ных ослож­не­ний в от­но­ше­ни­ях как са­мо­го об­ще­ства, так в осо­бен­но­сти мо­ло­де­жи к тор­же­ству празд­но­ва­ния 19 фев­ра­ля”.Еще ра­нее, од­на­ко, это­го при­гла­ше­ния П.М. Бо­яр­ский до­пу­стил по от­но­ше­нию ко мне та­кое дей­ствие, ко­то­рое я не мо­гу рас­смат­ри­вать ина­че, как же­ла­ние ве­сти... за­ве­щан­ную ему гра­фом Та­ти­ще­вым... борь­бу со мною. Де­ло в том, что еще при гра­фе Та­ти­ще­ве у нас воз­ник во­прос о за­ме­ще­нии свя­щен­ни­че­ской ва­кан­сии при церк­ви Са­ра­тов­ско­го ис­пра­ви­тель­но­го аре­стант­ско­го от­де­ле­ния. Так как граф Та­ти­щев не был со­гла­сен на на­зна­че­ние к этой церк­ви мо­е­го кан­ди­да­та – свя­щен­ни­ка Ка­зан­ской го­ро­да Са­ра­то­ва церк­ви... а я не счи­тал до­стой­ным это­го ме­ста пред­ло­жен­но­го гра­фом Та­ти­ще­вым кан­ди­да­та... ре­ко­мен­до­ван­но­го гра­фом не в си­лу лич­ных до­сто­инств и за­слуг это­го свя­щен­ни­ка, а вслед­ствие род­ствен­ных свя­зей его с од­ним из чи­нов жан­дарм­ской по­ли­ции, то я пред­ло­жил П.М. Бо­яр­ско­му – уже по­сле ухо­да из Са­ра­то­ва гра­фа Та­ти­ще­ва – из­брать на долж­ность свя­щен­ни­ка церк­ви Са­ра­тов­ско­го ис­пра­ви­тель­но­го аре­стант­ско­го от­де­ле­ния ко­го-ли­бо из на­лич­но­го со­ста­ва свя­щен­ни­ков го­ро­да Са­ра­то­ва, при­няв, ко­неч­но, во вни­ма­ние со­гла­сие их на за­ня­тие озна­чен­ной долж­но­сти. В от­вет на это мое пред­ло­же­ние я по­лу­чил от П.М. Бо­яр­ско­го бук­валь­но сле­ду­ю­щее пись­мо:“Ва­ше Прео­свя­щен­ство, ми­ло­сти­вый Ар­хи­пас­тырь... уве­дом­ляю Ва­ше Прео­свя­щен­ство, что... мною вме­сте с сим свя­щен­ник Се­ра­фи­мов­ской го­ро­да Са­ра­то­ва церк­ви... на­зна­чен свя­щен­ни­ком Ни­ко­ла­ев­ской церк­ви при мест­ном ис­пра­ви­тель­ном от­де­ле­нии, как за­явив­ший от­каз от свя­щен­ни­че­ско­го ме­ста при Се­ра­фи­мов­ской церк­ви”.В этом пись­ме не зна­ешь че­му боль­ше удив­лять­ся: на­ме­рен­но­му ли за­кры­ва­нию Бо­яр­ским глаз на пра­ва ар­хи­ерей­ской вла­сти или со­зна­тель­но­му же­ла­нию его оби­деть, оскор­бить ар­хи­ерея. Я не до­пус­каю мыс­ли, чтобы П.М. Бо­яр­ский не знал, что на­зна­че­ние на свя­щен­ни­че­ские ме­ста, где бы та­ко­вые ни на­хо­ди­лись, за­ко­ном предо­став­ле­но ар­хи­ерей­ской вла­сти... Меж­ду строк это­го пись­ма я чи­таю как бы сле­ду­ю­щие сло­ва Бо­яр­ско­го: Вы бы­ли недо­воль­ны гра­фом Та­ти­ще­вым... Но он по­сту­пал с Ва­ми слиш­ком мяг­ко и во вся­ком слу­чае не так, как бы сле­до­ва­ло по­сту­пать. Те­перь мы уже не бу­дем це­ре­мо­нить­ся с Ва­ми, и вот на пер­вый раз я пре­под­но­шу Вам этот сюр­приз.Вы ви­ди­те, Петр Ар­ка­ди­е­вич, как безо вся­ко­го с мо­ей сто­ро­ны по­во­да свет­ская власть в го­ро­де Са­ра­то­ве в ли­це быв­ше­го гу­бер­на­то­ра и ны­неш­не­го ви­це-гу­бер­на­то­ра на­ме­рен­но и со­зна­тель­но во­вле­ка­ет ар­хи­ерея в ка­кую-то со­вер­шен­но непри­лич­ную и со­блаз­ни­тель­ную борь­бу ве­домств, чтобы по­том хо­тя бы с при­зрач­ным ос­но­ва­ни­ем го­во­рить: Са­ра­тов­ский ар­хи­ерей не ужил­ся с од­ним гу­бер­на­то­ром, те­перь не ужи­ва­ет­ся с его вре­мен­ным пре­ем­ни­ком, зна­чит, он во­об­ще неужив­чи­вый че­ло­век. По­сле все­го ска­зан­но­го о непри­яз­нен­ных от­но­ше­ни­ях ко мне выс­шей граж­дан­ской вла­сти в го­ро­де Са­ра­то­ве – от­но­ше­ни­ях, яв­ля­ю­щих­ся вы­ра­же­ни­ем це­лой стро­го про­ду­ман­ной си­сте­мы, бу­дет неуди­ви­тель­но, ес­ли и вновь на­зна­чен­ный в го­род Са­ра­тов гу­бер­на­тор – в слу­чае ес­ли он про­ник­нет­ся ду­хом и на­прав­ле­ни­ем этой си­сте­мы – бу­дет от­но­сить­ся ко мне по при­ме­ру сво­их пред­ше­ствен­ни­ков: гра­фа С.С. Та­ти­ще­ва и П.М. Бо­яр­ско­го, дабы, ис­кус­ствен­но вы­зы­вая к жиз­ни раз­но­го ро­да ин­ци­ден­ты, сно­ва со­здать кон­фликт меж­ду свет­ской и ду­хов­ной вла­стя­ми в го­ро­де Са­ра­то­ве и тем окон­ча­тель­но уста­но­вить за мною ре­пу­та­цию неужив­чи­во­го ар­хи­ерея...» // РГИА. Ф. 1284, оп. 47, д. 64, л. 29-33.[118] «Име­ю­щи­е­ся в мо­ем рас­по­ря­же­нии све­де­ния об от­но­ше­ни­ях, уста­но­вив­ших­ся меж­ду Ва­ми и Са­ра­тов­ским Прео­свя­щен­ным Гер­мо­ге­ном, – пи­сал П.А. Сто­лы­пин П.М. Бо­яр­ско­му, – сви­де­тель­ству­ют о том, что с са­мо­го на­ча­ла вступ­ле­ния по­сле гра­фа Та­ти­ще­ва в управ­ле­ние гу­бер­ни­ей Вы усво­и­ли со­вер­шен­но непра­виль­ный тон в де­ло­вой пе­ре­пис­ке и лич­ных сно­ше­ни­ях с Прео­свя­щен­ным. Так, не по­бы­вав у епи­ско­па ни ра­зу, Вы 10 ян­ва­ря се­го го­да пись­мен­но при­гла­си­ли его в Гу­берн­ское прав­ле­ние на со­ве­ща­ние по по­во­ду устрой­ства юби­лей­но­го празд­но­ва­ния 19 фев­ра­ля, хо­тя вы­со­кий сан ар­хи­ерея обя­зы­вал Вас от­не­стись к нему в дан­ном слу­чае с над­ле­жа­щим вни­ма­ни­ем и ува­же­ни­ем. Кро­ме то­го, Вы, не счи­та­ясь с тем, что лишь вла­сти епи­ско­па по ка­но­ни­че­ским пра­ви­лам при­над­ле­жит пра­во опре­де­ле­ния на свя­щен­ни­че­ские ме­ста, соб­ствен­ным при­ка­зом на­зна­чи­ли но­во­го свя­щен­ни­ка к церк­ви ис­пра­ви­тель­но­го от­де­ле­ния, то­гда как Вам над­ле­жа­ло про­сить епи­ско­па утвер­дить из­бран­но­го Ва­ми кан­ди­да­та. Этим на­ру­ше­ни­ем пре­ро­га­ти­вы Прео­свя­щен­но­го Вы так­же про­яви­ли от­сут­ствие так­та и вы­ка­за­ли незна­ние ле­жа­щей на Вас, как выс­шем пред­ста­ви­те­ле граж­дан­ской вла­сти в гу­бер­нии, обя­зан­но­сти под­дер­жи­вать до­сто­ин­ство и ав­то­ри­тет выс­ше­го пред­ста­ви­те­ля Церк­ви. Та­кой об­раз Ва­ших дей­ствий я вы­нуж­ден по­ста­вить Вам на вид» // РГИА. Ф. 1284, оп. 47, д. 64, л. 36.[119] «На­сту­пив­шая с на­зна­че­ни­ем Це­ле­б­ров­ско­го ин­спек­то­ром се­ми­на­рии за­мет­ная пе­ре­ме­на вос­пи­та­тель­но­го ре­жи­ма ока­за­лась тя­же­ла для при­вык­ших к воль­но­стям уче­ни­ков, – пи­сал в от­че­те ре­ви­зор Свя­тей­ше­го Си­но­да, – и осо­бен­но для тех из них, ко­то­рые, от­ли­ча­ясь ли­бе­раль­ным об­ра­зом мыс­лей, со­вер­шен­но не со­чув­ство­ва­ли за­да­чам и це­лям се­ми­нар­ско­го об­ра­зо­ва­ния; эта пе­ре­ме­на, как бы под­твер­див в гла­зах уче­ни­ков их недо­вер­чи­вое от­но­ше­ние к са­мо­му на­зна­че­нию Це­ле­б­ров­ско­го на долж­ность ин­спек­то­ра, по­сте­пен­но уси­ли­ва­ла на­ча­тую с са­мо­го на­ча­ла учеб­но­го го­да аги­та­цию про­тив ин­спек­то­ра сре­ди уче­ни­ков, ко­то­рая преж­де все­го и при­ве­ла к де­мон­стра­тив­ной вы­ход­ке уче­ни­ков в се­ми­нар­ской церк­ви 26 сен­тяб­ря. (В этот день в се­ми­нар­ском хра­ме по слу­чаю хра­мо­во­го празд­ни­ка со­вер­шал бо­го­слу­же­ние сам Прео­свя­щен­ный Гер­мо­ген; по его рас­по­ря­же­нию мо­леб­ное пе­ние по­сле ли­тур­гии ис­пол­ня­лось об­щим пе­ни­ем всех вос­пи­тан­ни­ков; и вот, ко­гда в обыч­ное вре­мя про­воз­гла­ше­но бы­ло мно­го­ле­тие Свя­тей­ше­му Си­но­ду и епар­хи­аль­но­му Прео­свя­щен­но­му, уче­ни­ки от­ве­ти­ли де­мон­стра­тив­ным мол­ча­ни­ем (мно­го­ле­тие про­пе­ли од­ни свя­щен­но­слу­жи­те­ли); а за­тем, ко­гда по окон­ча­нии мо­леб­на вла­ды­ка об­ра­тил­ся к уче­ни­кам с об­ли­чи­тель­ною ре­чью, по ме­стам в уче­ни­че­ских ря­дах слы­ша­лось де­мон­стра­тив­ное по­каш­ли­ва­нье и шар­ка­нье по по­лу но­га­ми)» // РГИА. Ф. 802, оп. 10, 1905 г., д. 12, л. 15.[120] РГИА. Ф. 802, оп. 10, 1910 г., д. 435, л. 9 об.[121] Там же. Л. 59 об.[122] «Се­го­дня вспо­ми­на­ем му­че­ни­че­скую кон­чи­ну до­ро­го­го, неза­бвен­но­го дру­га во Хри­сте, Алек­сея Ива­но­ви­ча... Это был отец се­ми­на­рии по дол­гу служ­бы сво­ей и ис­тин­ный пас­тырь по ду­ху. Ве­дя вве­рен­ное ему юно­ше­ство к пас­тыр­ству, он сам про­ни­кал­ся все­ми до­ро­ги­ми за­ве­та­ми пас­тыр­ства и неда­лек уже был от при­ня­тия свя­щен­но­го са­на. Без­жа­лост­ная и кра­моль­ная ру­ка зло­дея пре­кра­ти­ла жизнь его. Со смер­тью Алек­сея Ива­но­ви­ча се­ми­на­рия ли­ши­лась от­ца и глав­но­го ру­ко­во­ди­те­ля... Безум­ная кра­моль­ная про­па­ган­да про­ник­ла через сте­ны се­ми­на­рии, по­сред­ством льсти­вых и об­ман­ных ре­чей на­шла сре­ди мо­ло­до­го и неопыт­но­го юно­ше­ства бла­го­при­ят­ную поч­ву, со­зда­ла здесь це­лую ре­во­лю­ци­он­ную биб­лио­те­ку и при­ве­ла, на­ко­нец, к это­му ужас­но­му со­бы­тию. Опом­ни­тесь, рус­ские лю­ди, и вы, вос­пи­тан­ни­ки се­ми­на­рии. Вду­май­тесь се­рьез­но в то, что су­лит вам ре­во­лю­ция и что да­ет на са­мом де­ле. Су­лит сча­стье, жи­тей­ское до­воль­ство, ма­те­ри­аль­ную обес­пе­чен­ность, сво­бо­ду – а несет с со­бою мрак, кин­жал и смерть.Обе­ща­ет со­здать сча­стье на несча­стье дру­гих. И на­ша несчаст­ная се­ми­на­рия, под­дав­шись льсти­вым и об­ман­ным уве­ре­ни­ям кра­моль­ни­ков, на­дол­го об­ре­че­на те­перь нести тя­же­лый крест пре­зре­ния, ужа­са, недо­ве­рия сре­ди дру­гих учеб­ных за­ве­де­ний и в об­ще­стве. По тя­же­сти со­вер­шив­ше­го­ся в ней зло­де­я­ния она за­слу­жи­ва­ет не толь­ко быть за­кры­той на год, на два го­да и бо­лее, – она долж­на быть со­вер­шен­но стер­той с ли­ца зем­ли. Не нуж­но со­всем та­ко­го учеб­но­го за­ве­де­ния, сре­ди ко­то­ро­го вы­рас­та­ют... от­це­убий­цы и ма­те­ре­убий­цы... И толь­ко Бо­же­ствен­ное ми­ло­сер­дие, ща­дя­щее це­лые го­ро­да ра­ди несколь­ких пра­вед­ни­ков, в них об­ре­та­ю­щих­ся, по­буж­да­ет и за­став­ля­ет и нас ща­дить се­ми­на­рию ра­ди тех немно­гих, непри­част­ных к убий­ству сво­е­го от­ца и вос­пи­та­те­ля вос­пи­тан­ни­ков. Толь­ко ис­крен­нее, нели­це­мер­ное по­ка­я­ние и пол­ное ис­прав­ле­ние в сво­ем по­ве­де­нии вос­пи­тан­ни­ков мо­жет со­хра­нить се­ми­на­рию. К это­му по­ка­я­нию и ис­прав­ле­нию я вас, де­ти, и при­зы­ваю; при­зы­ваю, лю­бя, жа­лея вас, и же­лаю вам ис­крен­но од­но­го бла­га; при­зы­ваю, ибо знаю, что не со­всем еще улег­лась сре­ди вас кра­моль­ная бу­ря и до­се­ле про­дол­жа­ет вы­ра­жать­ся в гру­бых от­но­ше­ни­ях к сво­им на­став­ни­кам и вос­пи­та­те­лям. Будь­те са­ми на стра­же сво­их ин­те­ре­сов. Го­ни­те от се­бя прочь тех то­ва­ри­щей, ко­то­рые несут с со­бою смерть ва­ше­му учеб­но­му за­ве­де­нию; бо­ри­тесь с эти­ми зло­де­я­ми и будь­те го­то­вы по­не­сти за это свя­тое де­ло да­же и стра­да­ния. К друж­ной, объ­еди­нен­ной общ­но­стью ин­те­ре­сов, вос­пи­та­тель­ной ра­бо­те при­зы­ваю и всех на­став­ни­ков се­ми­на­рии... Нуж­но по­сто­ян­но иметь в со­зна­нии и то, что ес­ли хо­ро­шо и бла­го­род­но уми­рать за идеи, за по­ли­ти­че­ские убеж­де­ния, за Ро­ди­ну и Оте­че­ство, тем бо­лее вы­со­ко и свя­то уми­рать за за­ве­ты Хри­ста и Церк­ви Пра­во­слав­ной. Нуж­но уметь во­вре­мя оста­нав­ли­вать вся­кое про­яв­ле­ние свое­во­лия, дер­зо­сти и рас­пу­щен­но­сти юно­ше­ства, как и во­об­ще ро­ди­те­лям уметь во­вре­мя при­ви­вать сво­им де­тям хо­ро­шие на­вы­ки, ре­ли­ги­оз­ное чув­ство и доб­рое по­ве­де­ние. Ведь, по су­ще­ству, про­ста и неслож­на на­ша зем­ная жизнь. Не нуж­но осо­бых фило­соф­ских си­стем и раз­мыш­ле­ний для то­го, чтобы жизнь эту сде­лать осмыс­лен­ной, счаст­ли­вой и до­воль­ной, – нуж­но про­сто при­учать се­бя и де­тей сво­их к по­ряд­ку, тру­ду и бла­го­по­ве­де­нию.Пусть же смерть до­ро­го­го Алек­сея Ива­но­ви­ча по­слу­жит се­ме­нем воз­рож­де­ния на­шей се­ми­на­рии. Она вскры­ла гной­ные яз­вы се­ми­на­рии. Для этой це­ли она, мо­жет быть, Бо­гом и бы­ла по­пуще­на. Сам по­кой­ный от­чет­ли­во со­зна­вал гро­зив­шую ему опас­ность, но слу­жеб­ный долг и ве­ра во все­б­ла­гий Про­мысл Бо­же­ствен­ный по­бу­ди­ли его ска­зать на мое пред­ло­же­ние сво­ей по­силь­ной по­мо­щи: “Да бу­дет на мне во­ля Бо­жия”. Бу­дем ве­рить, что но­вые на­чаль­ни­ки се­ми­на­рии по­сле­ду­ют при­ме­ру му­че­ни­че­ски скон­чав­ше­го­ся Алек­сея Ива­но­ви­ча, му­же­ствен­но и неустра­ши­мо бу­дут ис­пол­нять свой слу­жеб­ный долг и с кор­нем вы­рвут ре­во­лю­ци­он­ную гид­ру из стен се­ми­на­рии» // Газ. «Брат­ский ли­сток». 1911. 26 ап­ре­ля. № 87. С. 4.[123] Газ. «Брат­ский ли­сток». 1911. 30 сен­тяб­ря. № 206. С. 4.[124] «Мы не мо­жем вос­про­из­ве­сти эту жи­вую речь Вла­ды­ки в по­дроб­но­сти, – пи­сал свя­щен­ник-оче­ви­дец, – по­че­му и при­по­ми­на­ем лишь ее глав­ные мыс­ли. Вла­ды­ка го­во­рил при­бли­зи­тель­но сле­ду­ю­щее. Зна­ме­на­тель­но на­сто­я­щее свя­щен­ное со­бра­ние ве­ру­ю­щих в день со­ше­ствия Свя­то­го Ду­ха на апо­сто­лов. Цель его – объ­еди­нить­ся ве­ру­ю­щим лю­дям, пра­во­слав­ным пас­ты­рям и ми­ря­нам, в жи­вую Цер­ковь Хри­сто­ву для за­щи­ты ее и ве­ры пра­во­слав­ной от вра­гов, ныне утвер­жда­ю­щих, что Цер­ковь Пра­во­слав­ная от­жи­ла свой век, что ос­но­вы ее под­гни­ли, что она без­жиз­нен­на, что в ней уже не за­ме­ча­ет­ся про­яв­ле­ний бла­го­дат­ной си­лы Бо­жи­ей. Ви­на на­ша в том, что мы недо­ста­точ­но вни­ма­тель­ны к про­яв­ле­ни­ям бла­го­дат­ной си­лы Бо­жи­ей чрез пас­ты­рей Церк­ви, в Та­ин­ствах и дру­гих свя­щен­ных дей­стви­ях, мо­лит­вах, бла­го­сло­ве­ни­ях.Мы не ве­дем, к со­жа­ле­нию, та­ких днев­ни­ков или за­пи­сей о про­яв­ле­ни­ях бла­го­дат­ной си­лы в на­ше вре­мя во Все­рос­сий­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви и в от­дель­ных мест­ных церк­вях и в при­ход­ских об­щи­нах на­ших. И раз­ве толь­ко в кон­це жиз­ни ка­ких-ли­бо по­движ­ни­ков или уже по­сле их смер­ти вспо­ми­на­ют­ся и за­пи­сы­ва­ют­ся чу­дес­ные их де­ла, со­вер­шав­ши­е­ся ими по си­ле Хри­сто­вой. Не так бы­ло в Церк­ви пер­вен­ству­ю­щей. Там зна­ли и пом­ни­ли все слу­чаи бла­го­дат­но­го дей­ствия Свя­то­го Ду­ха.Ныне Цер­ковь Хри­сто­ва, мож­но ска­зать, необъ­ят­на, но она раз­де­ле­на на от­дель­ные мест­ные Церк­ви и цер­ков­но-при­ход­ские об­щи­ны; чле­ны ее, к при­скор­бию, не име­ют долж­ной люб­ви меж­ду со­бою, по­че­му нам бы и хо­те­лось в день про­яв­ле­ния осо­бой люб­ви Бо­же­ствен­ной к ро­ду че­ло­ве­че­ско­му, вы­ра­зив­шей­ся в нис­по­сла­нии Им Ду­ха Свя­то­го на апо­сто­лов, объ­еди­нить пра­во­слав­ных ве­ру­ю­щих лю­дей во­круг сво­их при­ход­ских хра­мов, око­ло сво­их пас­ты­рей для вза­им­но­го об­ме­на мыс­ля­ми по по­во­ду совре­мен­ных цер­ков­ных со­бы­тий под ру­ко­вод­ством сло­ва Бо­жия.Вся­кая си­ла, в том чис­ле и бла­го­дат­ная, долж­на най­ти се­бе при­ло­же­ние. Че­ло­век, вос­при­ни­мая си­лу сло­ва Бо­же­ствен­но­го, для него на­пи­сан­но­го, де­ла­ет­ся при­част­ни­ком этой си­лы... При­ме­ры свя­тых угод­ни­ков Бо­жи­их до­ка­зы­ва­ют жиз­нен­ность Церк­ви Хри­сто­вой, ее уста­вов и дог­ма­тов. Апо­сто­лы бы­ли пер­вы­ми сви­де­те­ля­ми или, вы­ра­жа­ясь на­уч­но, пер­вы­ми точ­ка­ми при­ло­же­ния си­лы Хри­сто­вой в ос­но­ван­ной Им Церк­ви, кро­ме, ко­неч­но, сы­на по­ги­бе­ли Иуды Ис­ка­ри­от­ско­го. Есть и в совре­мен­ной Церк­ви эти иуды и сы­ны по­ги­бе­ли, ко­то­рые с пре­зре­ни­ем от­но­сят­ся ко все­му то­му, что со­вер­ша­ет­ся в Церк­ви и что про­по­ве­ду­ет­ся в ней пас­ты­ря­ми и ар­хи­пас­ты­ря­ми. А ведь они про­по­ве­ду­ют то, что за­ве­ща­но Са­мим Хри­стом и Его свя­ты­ми апо­сто­ла­ми, что за­тем утвер­жде­но на се­ми Все­лен­ских Со­бо­рах...Со всех сто­рон окру­же­на Цер­ковь Хри­сто­ва вра­га­ми и пре­да­те­ля­ми. Та­ко­вы: ере­ти­ки, сек­тан­ты, без­бож­ни­ки, неве­ры. И это об­сто­я­тель­ство долж­но за­ста­вить объ­еди­нить­ся не толь­ко пас­ты­рей, но и ми­рян со­во­куп­но с пас­ты­ря­ми для за­щи­ты ее. При встре­чах с ере­ти­ка­ми и сек­тан­та­ми в об­щих тру­дах, на пу­ти, в до­ро­ге, за­щи­щай­те, как уме­е­те, свое до­сто­я­ние; не оста­вай­тесь рав­но­душ­ны­ми слу­ша­те­ля­ми ху­лы их на Цер­ковь Свя­тую. Цен­ность ва­шей за­щи­ты бу­дет рав­на по­дви­гу пас­тыр­ства, ибо Гос­подь це­нит не сан и по­ло­же­ние, а усер­дие и ис­по­вед­ни­че­ство. То­го тре­бу­ет от нас са­мое вре­мя – тре­вож­ное, опас­ное, во­ин­ству­ю­щее. Не так долж­ны ве­сти се­бя мы ныне, как в бы­лое мир­ное вре­мя, ко­гда каж­дый спо­кой­но спал и жил под сво­ею смо­ков­ни­цею. Ве­ра – на­ша си­ла. Вспом­ни­те смут­ное вре­мя в на­шей ис­то­рии. Пред­ки на­ши толь­ко ве­рою сво­ею по­беж­да­ли вра­гов. Дом Бо­го­ма­те­ри во­оду­шев­лял их за­щи­щать свою стра­ну, а не на­обо­рот. Со­хра­няя ве­ру, они тем са­мым бы­ли уве­ре­ны в ско­рой по­мо­щи Бо­жи­ей для со­хра­не­ния це­ло­сти стра­ны, по­доб­но то­му как каж­дый из нас при на­па­де­нии раз­бой­ни­ков на дом по­ста­ра­ет­ся преж­де все­го спа­сти от на­си­лия не иму­ще­ство свое, а ро­ди­те­лей и де­тей.Ра­ди од­них по­ли­ти­че­ских це­лей – спа­се­ния хо­тя бы сво­ей стра­ны – не сле­ду­ет дру­жить и сбли­жать­ся с без­бож­ни­ка­ми, ере­ти­ка­ми и сек­тан­та­ми. Ина­че не толь­ко не спа­сем стра­ны, а по­те­ря­ем и са­мую ве­ру, как это мы ви­дим на при­ме­ре Фран­ции – это­го гни­ю­ще­го тру­па – раз­вра­щен­ной и без­бож­ной, ко­то­рую не в со­сто­я­нии уже спа­сти ни Жан­на д’Арк, ни весь сонм ду­хов­ных и нрав­ствен­ных по­движ­ни­ков этой несчаст­ной стра­ны. До ка­кой сте­пе­ни па­ла Рос­сия и укло­ни­лась она от ве­ры в без­ве­рие, мы не зна­ем, но глу­бо­ко ве­рим, что воз­мо­жен еще для нее по­во­рот и воз­врат к ве­ре оте­че­ской, ве­ре пра­во­слав­ной. Есть еще у нее си­ла, спо­соб­ная ее воз­ро­дить и объ­еди­нить в од­но те­ло, это – Цер­ковь Хри­сто­ва, это – свя­тая ве­ра пра­во­слав­ная...Ес­ли бы да­же и у нас в Рос­сии бы­ло уже то са­мое, что и во Фран­ции, то и то­гда не все еще для нее по­те­ря­но, ибо, во-пер­вых, объ­еди­нив­ши­е­ся под по­кро­вом Церк­ви пра­во­слав­ные лю­ди пред­ста­ви­ли бы та­кую мо­гу­чую бла­го­дат­ную си­лу, ко­то­рая в со­сто­я­нии бы­ла бы спа­сти ее от ко­неч­ной по­ги­бе­ли; во-вто­рых, Рос­сия в слу­чае го­не­ния на свя­тую ве­ру вы­дви­ну­ла бы, несо­мнен­но, це­лый сонм му­че­ни­ков, кровь ко­то­рых бы­ла бы се­ме­нем воз­рож­де­ния Рос­сии, и, в-тре­тьих, не оста­ви­ла бы ее бла­го­дат­ная си­ла и по­мощь, хо­тя бы ра­ди немно­гих пра­вед­ни­ков, в ней остав­ших­ся... Сра­зу хо­ро­нить Рос­сию, не бо­роть­ся с совре­мен­ным ядом неве­рия и без­бо­жия бы­ло бы оши­боч­но и па­губ­но. Нуж­но объ­еди­не­ние ду­хов­ное, ре­ли­ги­оз­ное, цер­ков­ное для спа­се­ния Рос­сии. Нуж­но объ­еди­не­ние для са­мо­вос­пи­та­ния и со­вер­шен­ство­ва­ния, нуж­но оно осо­бен­но и для на­ше­го спа­се­ния. Во вре­мя эпи­де­мии неве­рия нуж­но быть так же осто­рож­ным, как мы бы­ва­ем осто­рож­ны во вре­мя ка­кой-ли­бо бо­лез­нен­ной эпи­де­мии. Но это объ­еди­не­ние долж­но быть непре­мен­но под по­кро­вом Церк­ви Пра­во­слав­ной и объ­еди­нять оно долж­но лю­дей, оди­на­ко­во ве­ру­ю­щих непре­мен­но во все то, что воз­ве­ще­но нам Спа­си­те­лем, Его свя­ты­ми апо­сто­ла­ми и что утвер­жде­но се­мью Все­лен­ски­ми Со­бо­ра­ми... Все по­ли­ти­че­ское долж­но быть чуж­до се­му со­бра­нию. Не мо­жет быть чле­ном его и тот, кто, хо­тя име­ну­ет се­бя пра­во­слав­ным хри­сти­а­ни­ном, од­на­ко вы­ра­жа­ет, на­при­мер, со­мне­ние в необ­хо­ди­мо­сти дог­ма­тов или от­вер­га­ет ка­кую-ли­бо часть пра­во­слав­но­го уче­ния, на­при­мер, веч­ность му­че­ний, тро­ич­ность Лиц во Еди­ном Бо­ге и про­чее...» // Газ. «Брат­ский ли­сток». 1911. 3 июня. № 114. С. 2-3.[125] Газ. «Брат­ский ли­сток». 1911. 26 ок­тяб­ря. № 224. С. 3.[126] Там же. 25 ок­тяб­ря. № 223. С. 1.[127] РГИА. Ф. 796, оп. 209, д. 2565, л. 291.[128] Там же. Л. 292 об.[129] Об­ще­ство диа­ко­нисс по­лу­чи­ло ши­ро­кое рас­про­стра­не­ние в ХIХ ве­ке в Гер­ма­нии ста­ра­ни­я­ми лю­те­ран­ско­го пас­то­ра Т. Флид­не­ра. К на­ча­лу ХХ ве­ка в Гер­ма­нии су­ще­ство­ва­ло во­семь­де­сят об­щин диа­ко­нисс с об­щим чис­лом до два­дца­ти ты­сяч че­ло­век. [По­дроб­нее об этом см.: Ма­те­ри­а­лы к жи­тию пре­по­доб­но­му­че­ни­цы ве­ли­кой кня­ги­ни Ели­за­ве­ты. Пись­ма, днев­ни­ки, вос­по­ми­на­ния, до­ку­мен­ты. М., 1995; в ста­тье А.В. По­стер­на­ка «К во­про­су о при­сво­е­нии сест­рам оби­те­ли зва­ния диа­ко­нисс». С. 225-233.]Пы­та­ясь не толь­ко воз­ра­жать и про­те­сто­вать про­тив то­го, что счи­тал непра­вым, епи­скоп Гер­мо­ген предо­ста­вил свою ар­гу­мен­та­цию в пись­мен­ном ви­де. Он пи­сал: «Та­ким об­ра­зом, же­нам и де­вам, вы­ра­зив­шим од­но ви­ди­мое же­ла­ние или обе­ща­ние быть всю жизнь диа­ко­нис­са­ми, уже при­сва­и­ва­ет­ся на­име­но­ва­ние “диа­ко­нисс по оде­я­нию”: ни­ка­ких дру­гих обе­тов, на­при­мер ду­хов­но-нрав­ствен­ных, ду­хов­но-ас­ке­ти­че­ских, во­все не тре­бу­ет­ся. Но ведь по­чти “вся жизнь”, о ко­то­рой упо­ми­на­ет­ся в по­ста­нов­ле­нии, на­хо­дит­ся в пол­ном и без­услов­ном рас­по­ря­же­нии са­мих же­ла­ю­щих быть диа­ко­нис­са­ми по оде­я­нию. В са­мом де­ле, со­глас­но уста­ву “оби­те­ли ми­ло­сер­дия” от но­во­чин­ных диа­ко­нисс тре­бу­ют лишь од­но­го обе­ща­ния слу­жить оби­те­ли, ис­пол­нять обя­зан­но­сти се­стер ми­ло­сер­дия, про­све­ще­ния и т.п. – сло­вом, тре­бу­ет­ся од­на лишь внеш­няя – ви­ди­мая сто­ро­на слу­же­ния, имен­но: бла­го­тво­ре­ние, вра­че­ва­ние, про­све­ще­ние. А где же лич­ные же­ла­ния и чув­ство­ва­ния? Где же вся осталь­ная огром­ная часть ду­ши, все те­ло, вся осталь­ная жизнь?.. Все это, оче­вид­но, предо­став­ля­ет­ся безóбраз­но­му ха­о­су соб­ствен­ных, чи­сто лич­ных, ни­чем не удер­жи­ва­е­мых стрем­ле­ний плот­ских и ду­шев­ных, а вслед­ствие это­го по­свя­щен­ная Бо­гу часть ду­ши и жиз­ни долж­на ви­сеть над без­дной стра­стей и предо­став­ле­на быть невер­ным сти­хи­ям...Ни­ко­гда пра­во­слав­ное ис­тин­но цер­ков­ное по­свя­ще­ние ду­ши и жиз­ни че­ло­ве­ка на слу­же­ние Бо­гу не зна­ло и не до­пус­ка­ло та­кой зыб­ко­сти, та­кой по­ис­ти­не сти­хий­ной бес­фор­мен­но­сти и бес­поч­вен­но­сти...Но ска­жут: ведь есть же устав оби­те­ли ми­ло­сер­дия, и он утвер­жден Свя­тей­шим Си­но­дом; я при­бав­лю, что и устав “об­ще­ства хо­ругве­нос­цев”, уста­вы раз­лич­ных бла­го­тво­ри­тель­ных и про­све­ти­тель­ных братств бла­го­слов­ля­ют­ся и утвер­жда­ют­ся цер­ков­ною вла­стью, так­же и уста­вы стран­но име­ну­е­мо­го “сест­рич­но­го брат­ства”, “об­ще­ства се­стер про­све­ще­ния” и т.д. и т.д.Но неуже­ли же по это­му од­но­му при­зна­ку, на­при­мер, и бла­го­тво­ри­тель­ный “брат­чик”, и “брат­чик сест­рич­ный” долж­ны быть удо­сто­е­ны са­на диа­ко­нис­ско­го, ес­ли они про­сто лишь по­обе­ща­ют, по воз­мож­но­сти, всю жизнь пре­быть в при­ня­том слу­же­нии?!Где же га­ран­тия “непо­роч­но­сти” слу­же­ния, где внут­рен­няя непре­ре­ка­е­мая дис­ци­пли­на и стро­гий со­от­вет­ствен­ный по­ря­док?.. Нет, внут­рен­няя и внеш­няя жи­во­твор­ная дис­ци­пли­на Свя­то­го Те­ла Хри­сто­ва – Церк­ви не мо­жет осво­ить и срод­нить с со­бою ни­ка­ких бес­фор­мен­ных и безóбраз­ных, ха­о­ти­че­ских на­чал мир­ских, хо­тя бы и за­клю­ча­ю­щих в се­бе бла­гие на­ме­ре­ния и стрем­ле­ния; они долж­ны быть все­це­ло пре­тво­ре­ны, мир­ские их эле­мен­ты – плоть и кровь – долж­ны быть во всей пол­но­те сво­ей осо­ле­ны, освя­ще­ны и по­ви­ты, как мла­де­нец, пе­ле­на­ми стро­гих свя­щен­ных обе­тов пе­ред Бо­гом и Цер­ко­вью, и то­гда толь­ко ис­пы­тан­ная и из­бран­ная ду­ша об­ле­ка­ет­ся в свя­щен­но-цер­ков­ный сан, бу­дет ли это муж­чи­на или жен­щи­на, – раз­ни­ца лишь в сте­пе­ни при­бли­же­ния их к ал­та­рю Гос­под­ню; и по­че­му, в са­мом де­ле, жен­щине, в про­тив­ность Пра­во­слав­ной Церк­ви, ее ду­ху и пра­ви­лам, стре­мят­ся на­вя­зать ка­кой-то бес­фор­мен­ный, ха­о­ти­че­ский вид по­свя­ще­ния се­бя Бо­гу?.. Нет, Свя­тая Пра­во­слав­ная Цер­ковь и жен­скую ду­шу, стре­мя­щу­ю­ся к Бо­гу, воз­но­сит и ста­вит как бы непо­сред­ствен­но пе­ред ли­цом Са­мо­го Бо­га (во свя­ти­ли­ще пред ал­та­рем); здесь Бла­го­дат­ная Свя­тей­шая Мать – Цер­ковь со­би­ра­ет и объ­еди­ня­ет раз­роз­нен­ные и рас­се­ян­ные жиз­нен­ные си­лы из­бран­ной, свя­зы­ва­ет, укреп­ля­ет, точ­но за­бро­ни­ро­вы­ва­ет их свя­щен­ны­ми обе­та­ми пол­но­го и все­це­ло­го са­мо­от­вер­же­ния – в обе­тах дев­ства, чи­сто­ты, без­гра­нич­но­го по­слу­ша­ния и сми­ре­ния, освя­ща­ет на­и­ти­ем Свя­то­го Ду­ха, и ду­ша, как го­то­вая мо­гу­чая ла­дья, имея руль за­по­ве­дей, па­рус по­слу­ша­ния, якорь ве­ры и дру­гие свя­тые и спа­си­тель­ные ка­че­ства и си­лы, небо­яз­нен­но и без­опас­но ше­ству­ет средь бур­ных волн без­бреж­но­го жи­тей­ско­го мо­ря, со­вер­шая слу­же­ние Бо­гу и ближ­ним от име­ни Са­мо­го Бо­га и Его Свя­той Церк­ви; она чув­ству­ет ра­дост­ный долг “при­ме­тать­ся” в ча­сы сво­бод­ные от тру­да все­гда при свя­ти­ли­ще Бо­жьем, как юная тре­пет­ная от­ро­ко­ви­ца, по­свя­щен­ная Бо­гу...В про­ти­во­по­лож­ность это­му стро­го цер­ков­но­му, мо­гу­че­му и Бо­же­ствен­но­му чи­ну и спо­со­бу слу­же­ния Бо­гу и ближ­ним, все иные ви­ды, вро­де раз­лич­ных братств, се­стер про­све­ще­ния, се­стер ми­ло­сер­дия и т.п., хо­тя и пе­ре­пол­не­ны бы­ва­ют бла­ги­ми свя­ты­ми на­чи­на­ни­я­ми и за­да­ча­ми, но при этом весь­ма мно­го остав­ля­ют сво­бо­ды для лич­ной са­мо­сти, лич­ных на­ме­ре­ний, же­ла­ний, пла­нов и т.п. И в этих, как во­да, из­мен­чи­вых усло­ви­ях ут­лая ла­дья ду­ши без ру­ля и без вет­рил неволь­но и ско­ро под­вер­га­ет­ся неиз­беж­ной опас­но­сти по­ги­бе­ли и ис­чез­но­ве­ния, и ни­ка­кие мо­лит­во­сло­вия, ни свя­ти­тель­ское ру­ко­по­ло­же­ние при вступ­ле­нии в мир­скую оби­тель, ни мо­леб­ны, ни ско­рое воз­ло­же­ние кре­стов на пер­си юных дев, ни вре­мен­ный са­мо­чин­но и свое­об­раз­но со­став­лен­ный устав оби­те­ли и проч. – ни­что не удер­жит, не спа­сет “рас­сви­ре­пев­шую” са­мость, ес­ли она не свя­за­на бы­ла обе­та­ми бес­по­во­рот­ны­ми... ис­тин­ны­ми, ес­ли не бы­ла освя­ще­на и за­пе­чат­ле­на бла­го­да­тью Свя­то­го Ду­ха...По­это­му Свя­тая Пра­во­слав­ная Цер­ковь, же­лая на­пра­вить энер­гию и си­лы жен­ской ду­ши все­це­ло на слу­же­ние Бо­гу, Свя­той Церк­ви, страж­ду­ще­му че­ло­ве­че­ству, из­древ­ле под­вер­га­ла эту ду­шу долж­но­му и дол­го­му ис­пы­та­нию, на пе­ре­пу­тье ее по­дви­га она освя­ща­ла и бла­го­слов­ля­ла ее свя­ти­тель­ской мо­лит­вой, пред­ва­ри­тель­но свя­зы­ва­ла обе­том чи­сто­ты хра­ни­мо­го ею дев­ства, об­ле­ка­ла в осо­бое оде­я­ние – как внеш­ний знак бу­ду­ще­го все­це­ло­го по­свя­ще­ния ду­ши и те­ла на слу­же­ние Бо­гу и ближ­ним от име­ни Са­мо­го же Бо­га и Его Свя­той Церк­ви, – и толь­ко лишь по­сле дол­го­го ис­пы­та­ния, в по­жи­лом уже воз­расте (в 40-60 лет или немно­го рань­ше по усмот­ре­нию епи­ско­па) де­ва или жен­щи­на, быв­шая один раз за­му­жем, же­ла­ю­щая слу­жить Бо­гу в цер­ков­ном сане диа­ко­нис­сы, бы­ла при­во­ди­ма к ал­та­рю Гос­под­ню, из­ре­ка­ла здесь пред Бо­гом обет дев­ства на всю жизнь, до сво­ей смер­ти и то­гда через ар­хи­ерей­ское ру­ко­по­ло­же­ние на­и­ти­ем Свя­то­го Ду­ха по­свя­ща­лась в сан и име­но­ва­лась диа­ко­нис­сой. Как один един­ствен­ный (а не дво­я­кий) был сан диа­ко­нис­сы, так и один един­ствен­ный был ли­тур­ги­че­ский чин их по­ста­нов­ле­ния и по­свя­ще­ния: “Един Диа­ко­нисс чин к Цер­ков­но­му по­тре­бен был”… (Св. Ип­по­лит о пре­да­ни­ях апо­столь­ских, 7 и 8).О том, что был один еди­ный, а не дво­я­кий или тро­я­кий сан диа­ко­нисс, сви­де­тель­ству­ют ка­но­ни­че­ские пра­ви­ла свя­тых Все­лен­ских Со­бо­ров: IV Все­лен­ский Со­бор пра­ви­ло 15, VI Все­лен­ский Со­бор пра­ви­ло 14 и 40 и свя­ти­те­ля Ва­си­лия Ве­ли­ко­го 18 пра­ви­ло.19 пра­ви­ло I Все­лен­ско­го Со­бо­ра, с тол­ко­ва­ни­я­ми За­на­ры, Валь­са­мо­на и Ари­сти­на, ука­зы­ва­ет на пав­ли­ки­ан­ских де­виц, ко­то­рые, од­на­ко, в Церк­ви Пра­во­слав­ной со­при­чис­ля­лись с ми­ря­на­ми. Та­ким об­ра­зом, диа­ко­нисс, не ис­пы­тан­ных пред­ва­ри­тель­но дол­гим ис­ку­сом, не да­вав­ших обе­та дев­ства и чи­сто­ты и не по­свя­щен­ных ар­хи­ерей­ским ру­ко­по­ло­же­ни­ем пред ал­та­рем цер­ков­ным, во­все не бы­ло ни­ко­гда в Пра­во­слав­ной Церк­ви. Да­же те де­вы, ко­то­рые при­хо­ди­ли в Пра­во­слав­ную Цер­ковь от пав­ли­ки­ан­ской ере­си, где от ере­ти­ков они име­но­ва­лись “диа­ко­нис­са­ми по оде­я­нию”, все-та­ки, оче­вид­но, да­ва­ли обет чи­сто­ты, но­си­ли осо­бое оде­я­ние и го­то­ви­лись к при­ня­тию са­на диа­ко­нисс по до­сти­же­нию над­ле­жа­ще­го воз­рас­та; од­на­ко, сих дев, как не по­лу­чив­ших ру­ко­по­ло­же­ния, Со­бор со­при­чис­ля­ет с ми­ря­на­ми. А сест­ры Мар­фо-Ма­ри­ин­ской об­щи­ны, яв­ля­ясь во всех от­но­ше­ни­ях со­вер­шен­но мир­ски­ми, во­все не да­ю­щие пред­ва­ри­тель­но­го обе­та хра­нить чи­сто­ту, тем бо­лее во­все не же­лав­шие и впо­след­ствии дать обет дев­ства на всю жизнь и быть по­свя­щен­ны­ми ар­хи­ере­ем по древ­не­му чи­ну пред ал­та­рем цер­ков­ным, же­ла­ют име­но­вать­ся диа­ко­нис­са­ми. Устав Мос­ков­ской оби­те­ли ми­ло­сер­дия “по­чти со­вер­шен­но тож­де­ствен с уста­вом” “сест­рич­ных братств”, “об­щин про­све­ще­ния” и т.п., “от­нюдь не за­клю­ча­ет в се­бе ни ма­лей­шей по­пыт­ки при­ме­не­ния ка­но­ни­че­ских пра­вил и уста­нов­ле­ний к по­треб­но­стям прак­ти­че­ской жиз­ни, что мог­ло дать по­вод, хо­тя бы рас­смат­ри­вать” “оби­тель ми­ло­сер­дия” как кор­по­ра­цию, сплошь со­сто­я­щую из де­виц и жен, пра­виль­но и со­об­раз­но с ка­но­ни­че­ски­ми пра­ви­ла­ми го­то­вя­щих­ся к при­ня­тию са­на по до­сти­же­нию пол­но­го воз­рас­та; то­гда бы та­кую оби­тель мож­но бы­ло бы на­име­но­вать “оби­те­лью пра­во­слав­ных цер­ков­ниц”; но ны­неш­ний устав “оби­те­ли ми­ло­сер­дия” во­все не да­ет для это­го ни­ка­ких ос­но­ва­ний, так как во­все для сей це­ли он не при­спо­соб­лен, не раз­ра­бо­тан. Прав­да, это учре­жде­ние, по-ви­ди­мо­му, яв­ля­ет­ся до­воль­но бла­го­че­сти­вым сре­ди мир­ско­го об­ще­ства, но оно же, по­вто­ря­ем, по ор­га­ни­за­ции сво­ей и уста­ву со­вер­шен­но по­доб­но “сест­рич­но­му брат­ству”, “об­щи­нам про­све­ще­ния”, “об­щи­нам ми­ло­сер­дия” и т.п.; и та­ким об­ра­зом, ес­ли сест­рам “оби­те­ли ми­ло­сер­дия” при­сво­ить на­име­но­ва­ние диа­ко­нисс, то по­че­му же не мо­гут пре­тен­до­вать на это на­име­но­ва­ние и “сест­ры” всех воз­мож­ных “об­щин”, “братств” и т.п. ...И уди­ви­тель­но, что ка­но­ни­че­ский, стро­го цер­ков­ный чин диа­ко­нисс, ни од­ним со­бор­ным пра­ви­лом не из­ме­нен­ный, ни тем бо­лее не за­пре­щен­ный, по­че­му-то счи­та­ют невоз­мож­ным сей­час вос­ста­но­вить, а, на­про­тив, не ка­но­ни­че­ский, а пря­мо ере­ти­че­ский чин учре­жда­ет­ся во­пре­ки пра­во­слав­ных ка­но­нов?..Вви­ду из­ло­жен­но­го, глу­бо­ко и ис­крен­но сми­ря­ясь пред Свя­тей­шим Пра­ви­тель­ству­ю­щим Си­но­дом, как пред мо­им... иерар­хи­че­ским на­чаль­ни­ком, я вы­нуж­ден, од­на­ко, был – ис­тин­но ска­жу – со сле­за­ми на гла­зах сде­лать над­пись на про­то­ко­ле Свя­тей­ше­го Си­но­да: “По­ста­нов­ле­ние при­знаю про­ти­во­ка­но­ни­че­ским; осо­бое мне­ние пред­став­ляю на бла­го­воз­зре­ние его Им­пе­ра­тор­ско­го Ве­ли­че­ства”. И во­ис­ти­ну мо­лю его Им­пе­ра­тор­ское Ве­ли­че­ство рас­су­дить в на­шем де­ле цер­ков­ном и за­щи­тить бла­го­твор­ные и за­кон­ные цер­ков­ные уста­нов­ле­ния, так как он, Са­мо­дер­жец, яв­ля­ет­ся “вер­хов­ным за­щит­ни­ком и хра­ни­те­лем дог­ма­тов гос­под­ству­ю­щей ве­ры и блю­сти­те­лем пра­во­ве­рия и вся­ко­го в Церк­ви Свя­той бла­го­чи­ния” (64 ст. Ос­новн. Зак. т. 1. ч. 1, изд. 1906 г.). Он же, Ве­ли­кий Го­су­дарь, и в ре­скрип­те сво­ем на имя пер­во­при­сут­ству­ю­ще­го чле­на Свя­тей­ше­го Си­но­да, Вы­со­ко­прео­свя­щен­но­го Ан­то­ния, мит­ро­по­ли­та Санкт-Пе­тер­бург­ско­го от 27 де­каб­ря 1905 го­да, бла­го­во­лил вы­ра­зить свою во­лю, чтобы неко­то­рые пре­об­ра­зо­ва­ния в строе на­шей оте­че­ствен­ной Церк­ви про­из­ве­де­ны бы­ли на твер­дых на­ча­лах все­лен­ских ка­но­нов для вя­ще­го утвер­жде­ния пра­во­сла­вия”.В двух мо­их до­кла­дах и в сем “Осо­бом мне­нии” тща­тель­но, по воз­мож­но­сти, вы­яс­не­на и вполне до­ка­за­на мною по­лез­ность и да­же необ­хо­ди­мость вос­ста­нов­ле­ния чи­на диа­ко­нисс на стро­го ка­но­ни­че­ских на­ча­лах; и бы­ло бы крайне же­ла­тель­но дабы во­прос этот был вновь все­сто­ронне рас­смот­рен в Свя­тей­шем Си­но­де» // РГИА. Ф. 796, оп. 209, д. 2565, л. 291-297. Под­чер­ки­ва­ния в до­ку­мен­те сде­ла­ны епи­ско­пом Гер­мо­ге­ном.Са­ма ве­ли­кая кня­ги­ня Ели­за­ве­та Фе­до­ров­на в тот же день, ко­гда Им­пе­ра­тор на­ло­жил ре­зо­лю­цию на до­клад обер-про­ку­ро­ра Свя­тей­ше­го Си­но­да по это­му во­про­су, в пись­ме к нему неволь­но пол­но­стью под­твер­ди­ла право­ту епи­ско­па Гер­мо­ге­на. Ее же­ла­ни­ем и бы­ло со­зда­ние внут­ри Рус­ской Церк­ви осо­бой бла­го­тво­ри­тель­ной ор­га­ни­за­ции с раз­лич­ны­ми от­де­ла­ми, ко­то­рая бы­ла бы и не мо­на­сты­рем, и не мир­ской ор­га­ни­за­ци­ей, что и бы­ло со­зда­но лю­те­ран­ским пас­то­ром Флид­не­ром; это вве­ло бы в Пра­во­слав­ную Цер­ковь нека­но­ни­че­скую ор­га­ни­за­цию, хо­тя и под­ра­зу­ме­ва­ю­щую бла­го­тво­ри­тель­ную де­я­тель­ность, но не име­ю­щую по­пе­че­ния о са­мом глав­ном, о ду­шах тех, ко­го она опе­ка­ет, и тех, кто опе­ка­ет.Ве­ли­кая кня­ги­ня Ели­за­ве­та Фе­до­ров­на пи­са­ла Им­пе­ра­то­ру: «Ты по­ни­ма­ешь, для че­го мы про­си­ли име­но­ва­ние “диа­ко­нис­сы”, что по-гре­че­ски озна­ча­ет “слу­жи­тель­ни­цы”, а имен­но слу­жи­тель­ни­цы Церк­ви – для то­го, чтобы как мож­но яс­нее обо­зна­чить на­ше по­ло­же­ние в стране как ор­га­на Пра­во­слав­ной Церк­ви, и ко­гда за­ме­ча­ния Гер­мо­ге­на бы­ли опуб­ли­ко­ва­ны в га­зе­тах, он бро­сил силь­ную тень о под­ра­жа­нии про­те­стан­тиз­му на на­шу де­я­тель­ность, на де­я­тель­ность, ко­то­рая про­хо­дит под непо­сред­ствен­ным ру­ко­вод­ством на­ше­го мит­ро­по­ли­та и при по­сто­ян­ном пря­мом кон­так­те с епи­ско­па­ми. Стар­цы из са­мых раз­ных очень стро­гих мо­на­сты­рей и “пу­стынь” при­ез­жа­ли в на­шу “оби­тель”, и мы име­ем их мо­лит­вен­ную под­держ­ку и бла­го­сло­ве­ние. Жаль, что Гер­мо­ген, преж­де чем бро­сить неспра­вед­ли­вое за­ме­ча­ние в адрес на­шей де­я­тель­но­сти, вна­ча­ле не озна­ко­мил­ся с ней. Те­перь от­но­си­тель­но за­ме­ча­ния о том, что мы долж­ны быть в пол­ном ви­де “ру­ко­по­лож<ен­ны­ми> диак<онис­са­ми>”, – это так­же не бы­ло обя­за­тель­ным в древ­ней Церк­ви, по­сколь­ку “по­свящ<ен­ные>” сест­ры “по оде­я­нию” су­ще­ство­ва­ли имен­но как жи­вое “trait d’union” [свя­зу­ю­щее зве­но (фр.)] меж­ду Цер­ко­вью и на­ро­дом – это то, что сей­час так вос­тре­бо­ва­но, и ты ви­дишь, что Свя­тей­ший Си­нод по­чти еди­но­глас­но под­дер­жал на­ше про­ше­ние как про­ше­ние об аб­со­лют­но же­ла­тель­ном учре­жде­нии и ор­гане, в ко­то­ром Цер­ковь сей­час ост­ро нуж­да­ет­ся. По­став­ле­ние в “ве­ли­ких диа­ко­нисс” мог­ло бы про­из­во­дить­ся, ес­ли это бу­дет аб­со­лют­но необ­хо­ди­мо, из пер­вой, низ­шей ка­те­го­рии. Я бы­ла на­столь­ко уве­ре­на, что ты зна­ешь все эти де­та­ли и со­гла­сишь­ся с 8-ю го­ло­са­ми, что я на­пи­са­ла толь­ко в по­след­ний мо­мент, ко­гда до мо­е­го слу­ха до­шло, что яко­бы я ко­леб­люсь. Ко­неч­но, я ни ра­зу не по­ду­ма­ла про­те­сто­вать, я толь­ко хо­чу, чтобы ты узнал мое мне­ние. Аликс ска­за­ла в ка­че­стве од­но­го из ар­гу­мен­тов: “Св. Олим­пи­а­дой ру­ко­во­дил св. Иоанн Зла­то­уст”, но долж­ны ли мы до­жи­дать­ся некой свя­той Олим­пи­а­ды и еще од­но­го муд­ро­го свя­то­го в ка­че­стве ее ру­ко­во­ди­те­ля? Это бы­ла бы сно­ва ча­сти­ца рая на этой зем­ле, но ведь ино­гда сми­рен­ным, ни­че­го не зна­ча­щим су­ще­ствам Бог поз­во­ля­ет ра­бо­тать в Свою сла­ву и для Сво­ей Церк­ви, и их де­я­тель­ность про­цве­та­ет по мо­лит­вам Его слу­жи­те­лей и па­лом­ни­ков, ко­то­рые об­ре­та­ют уте­ше­ние, и стра­даль­цев, ко­то­рые об­ре­та­ют по­кой, – раз­ве это не так, до­ро­гой! Вот про­стая жен­щи­на, ко­то­рая ис­кренне не мнит о се­бе, что она что-то зна­чит, а име­ет боль­шое стрем­ле­ние и лю­бовь к Церк­ви, и ко­то­рая на­чи­на­ет свою ра­бо­ту и на­хо­дит груп­пу муд­рых ру­ко­во­ди­те­лей. Ка­жет­ся, что поль­за, ко­то­рую мы мог­ли бы при­не­сти – неве­ли­ка, но, на­вер­ное, Цер­ковь долж­на под­дер­жать нас и не бро­сать и, к сча­стью, боль­шая ее часть это де­ла­ет. Аликс на­хо­дит [по­ло­же­ние] на­ше­го Сест­рин­ско­го до­ма аб­со­лют­но яс­ным, впро­чем, это как раз то, в чем я не со­всем с ней со­глас­на, и все же, я на­де­юсь, по­сколь­ку наш “чин по­свя­ще­ния” утвер­жден неко­то­рое вре­мя то­му на­зад Свя­тей­шим Си­но­дом, что мы, вслед­ствие это­го, зай­мем проч­ное по­ло­же­ние и что нас яс­но и от­кры­то утвер­дят пе­ред стра­ной в ка­че­стве цер­ков­ной ор­га­ни­за­ции – ор­га­ни­за­ции Пра­во­слав­ной Церк­ви, – боль­ше­го я не же­лаю. В лю­бой день мож­но уме­реть, и мне бы­ло бы жаль, ес­ли та­кой тип оби­те­ли – не со­всем мо­на­стырь, и, без­услов­но, не про­стая светск<ая> об­щи­на – бу­дет из­ме­нен. Лю­ди, про­стые и бед­ные, ко­гда их по­се­ща­ют мои сест­ры, сла­ва Бо­гу, при­ни­ма­ют их хо­ро­шо и на­зы­ва­ют “ма­туш­ка­ми”. Это боль­шое уте­ше­ние, что они чув­ству­ют на­ше мо­на­стыр­ское ос­но­ва­ние. Все на­ши служ­бы – в мо­на­стыр­ском сти­ле, вся на­ша ра­бо­та ос­но­ва­на на мо­лит­ве. Итак, на­де­юсь с тер­пе­ни­ем и по мо­лит­вам дру­гих, что на­ша скром­ная “оби­тель” бу­дет про­цве­тать, и ко­гда со­сто­ит­ся “Со­бор”, мы смо­жем пред­ста­вить им ра­бо­ту, ко­то­рую они еди­но­душ­но пой­мут. Мно­гие дру­гие хо­тят при­со­еди­нить­ся к нам и от­крыть ма­лень­кие “от­де­лы”, и мы ожи­да­ли на­ше­го утвер­жде­ния в ка­че­стве “диа­ко­нисс”. Ну, по­смот­рим, Бог по­мо­жет, по­ти­хонь­ку и без ро­бо­сти мы бу­дем ра­бо­тать. “Ра­бо­тай, и Бот бу­дет со­ра­бо­тать те­бе”. Мо­лись ты то­же за нас, до­ро­гой, чтобы мы мог­ли ока­зы­вать по­мощь тво­ей Церк­ви и уте­ше­ние страж­ду­щим, ибо это яв­ля­ет­ся це­лью на­шей жиз­ни, пол­ной мо­лит­вы и тру­да» // ГАРФ. Ф. 601, оп. 1, д. 1254, ч. 1, л. 145 об-148 об. Пись­мо на­пи­са­но на ан­глий­ском язы­ке, под­чер­ки­ва­ния в пись­ме сде­ла­ны ве­ли­кой кня­ги­ней Ели­за­ве­той.На­ста­и­вая на вве­де­нии в Рус­ской Церк­ви про­те­стант­ско­го учре­жде­ния, Ели­за­ве­та Фе­до­ров­на вряд ли мог­ла это и осо­зна­вать, по­то­му что и про­те­стант­ское мыш­ле­ние, и по­ло­жи­тель­ная оцен­ка мно­гих яв­ле­ний ис­кон­но про­те­стант­ской тра­ди­ции, в ко­то­рой она бы­ла вос­пи­та­на, бы­ли для нее вполне есте­ствен­ны – неот­ку­да бы­ло и по­явить­ся проч­ной ре­ли­ги­оз­ной ос­но­ве, име­ю­щей сво­им ис­точ­ни­ком пра­во­сла­вие, чтобы все это пе­ре­оце­нить, не бы­ло в то вре­мя яс­но­го ка­но­ни­че­ско­го пра­во­слав­но­го кри­те­рия, с по­мо­щью ко­то­ро­го мож­но бы­ло бы про­из­ве­сти оцен­ку про­те­стант­ской тра­ди­ции, тем бо­лее что эта раз­ни­ца мо­жет быть вы­ра­же­на не толь­ко в дог­ма­ти­че­ских фор­му­лах, но и в при­ме­не­нии их, фор­ми­руя раз­ные тра­ди­ции – в ду­хов­ной, пси­хо­ло­ги­че­ской и бы­то­вой плос­ко­стях. Мо­жем ли мы ска­зать, что при­хо­дя­щий в Цер­ковь от язы­че­ства или от без­бо­жия че­ло­век сра­зу же из­ме­нит­ся? И не бу­дет ли он еще неко­то­рое вре­мя опи­рать­ся на суж­де­ния, име­ю­щие кор­ни в его язы­че­ском или без­бож­ном про­шлом? И ка­кие еще его тру­ды и по­мощь Бо­жия ему по­тре­бу­ют­ся, чтобы пре­об­ра­зить­ся в хри­сти­а­ни­на? Но да­же и ему это сде­лать лег­че, чем при­хо­дя­ще­му от ино­слав­ных за­блуж­де­ний, так как здесь во­лей-нево­лей че­ло­век бу­дет оце­ни­вать мно­гие яв­ле­ния сво­ей про­шлой жиз­ни, внешне свя­зан­ные с хри­сти­ан­ством, как по­ло­жи­тель­ные, а сле­до­ва­тель­но, и труд­но пре­одо­ли­мые для их из­жи­тия.Од­ним из су­ще­ствен­ных ар­гу­мен­тов, с точ­ки зре­ния ве­ли­кой кня­ги­ни, бы­ло одоб­ре­ние ее про­ек­та те­ми епи­ско­па­ми, ко­то­рым она рас­ска­зы­ва­ла о пла­ни­ру­е­мом ею учре­жде­нии, а так­же под­держ­ка ее на­чи­на­ний мит­ро­по­ли­том Мос­ков­ским Вла­ди­ми­ром, как она пи­са­ла об этом: «Мы бла­го­слов­ле­ны на­шим мит­ро­по­ли­том, ко­то­рый, ко­неч­но же, зна­ет на­шу жизнь» // ГАРФ. Ф. 601, оп. 1, д. 1254, ч. 1, л. 80 об.Труд­но пред­по­ло­жить, что мит­ро­по­лит Вла­ди­мир не был в кур­се то­го во­про­са, о ко­то­ром го­во­рит епи­скоп Гер­мо­ген, или, об­ща­ясь с ве­ли­кой кня­ги­ней, не знал ее ре­ли­ги­оз­ных на­стро­е­ний. Ве­ро­ят­но, в дан­ном слу­чае про­яви­лось обыч­ное в че­ло­ве­че­ском об­ще­стве ли­це­при­я­тие, весь­ма до­сад­ное, ко­гда оно ска­зы­ва­ет­ся в во­про­сах цер­ков­ных: не будь Ели­за­ве­та Фе­до­ров­на ве­ли­кой кня­ги­ней, вряд ли мит­ро­по­лит Вла­ди­мир стал бы и вни­кать в этот во­прос. Не сде­лал он и по­пыт­ки по­ка­зать ей, что неко­то­рые ее по­же­ла­ния име­ют сво­им ис­точ­ни­ком иную, не пра­во­слав­ную тра­ди­цию, ве­ро­ят­но рас­суж­дая так, что взрос­ло­го че­ло­ве­ка кар­ди­наль­но уже не из­ме­нишь.Во­семь ар­хи­ере­ев из де­ся­ти – чле­нов Свя­тей­ше­го Си­но­да – по раз­ным и, ве­ро­ят­но, вполне бла­го­при­стой­ным со­об­ра­же­ни­ям и чув­ство­ва­ни­ям ока­за­лись еди­ны в од­ном – в без­раз­ли­чии в дан­ном во­про­се к ин­те­ре­сам Церк­ви при раз­ре­ше­нии неожи­дан­но воз­ник­ше­го, но та­ко­го важ­но­го во­про­са, как вве­де­ние в Пра­во­слав­ную Цер­ковь не преду­смот­рен­ной ее ка­но­на­ми ор­га­ни­за­ции.[130] РГИА. Ф. 796, оп. 209, д. 2565, л. 292 об.[131] Цер­ков­ный вест­ник. 1912. Ян­варь. № 4. С. 124.[132] РГИА. Ф. 796, оп. 209, д. 2579, л. 19.[133] Гри­го­рий Рас­пу­тин в вос­по­ми­на­ни­ях совре­мен­ни­ков. М., 1990. С. 52-53.Впо­след­ствии по­яви­лось мно­го до­мыс­лов, ис­ка­зив­ших про­ис­шед­шее на встре­че епи­ско­па Гер­мо­ге­на с Рас­пу­ти­ным, но вос­по­ми­на­ния оче­вид­цев, на­пи­сан­ные сра­зу вслед за со­бы­ти­я­ми, го­во­рят, что со­бы­тия раз­ви­ва­лись имен­но та­ким об­ра­зом, как о том пи­шут Бад­ма­ев в пись­ме Им­пе­ра­то­ру и иеро­мо­нах Или­о­дор в ян­ва­ре 1912 го­да. // ГАРФ. Ф. 612, оп. 1, д. 28, 1912 г., л. 6; Ф. 713, оп. 1, д. 1, л. 1.Впо­след­ствии Или­о­дор бу­дет из­ла­гать со­бы­тия, зна­чи­тель­но при­укра­сив их соб­ствен­ной фан­та­зи­ей.[134] РГИА. Ф. 797, оп. 82, 3 отд., 4 ст., 1912 г., д. 12, л. 1.[135] Газ. «Свет». 1912. № 12.[136] Там же.[137] Там же.[138] Там же.[139] Газ. «Ве­чер­нее вре­мя». 1912. № 37.[140] Там же. № 39.[141] Газ. «Бир­же­вые ве­до­мо­сти». 1912. № 12726.[142] Цер­ков­ный вест­ник. 1912. № 4. С. 125.[143] Епи­скоп Гер­мо­ген был уво­лен от за­се­да­ний в Си­но­де за то, что сде­лал нели­це­при­ят­ное вну­ше­ние Рас­пу­ти­ну, по­тре­бо­вав от него клят­ву, что он не бу­дет по­се­щать цар­скую се­мью и тем са­мым под­ры­вать ав­то­ри­тет мо­нар­хии и вме­ши­вать­ся в го­судар­ствен­ные де­ла. Им­пе­ра­три­ца, дей­ствуя через му­жа, по­тре­бо­ва­ла уда­ле­ния епи­ско­па Гер­мо­ге­на из Санкт-Пе­тер­бур­га в Са­ра­тов. Обер-про­ку­рор Саб­лер и по­слуш­ные ему чле­ны Си­но­да сфор­му­ли­ро­ва­ли офи­ци­аль­но-при­лич­ную при­чи­ну уда­ле­ния епи­ско­па Гер­мо­ге­на, со­слав­шись на его осо­бое мне­ние по по­во­ду диа­ко­нисс и чи­на от­пе­ва­ния ино­слав­ных, а за­тем на об­ра­ще­ние епи­ско­па Гер­мо­ге­на к Им­пе­ра­то­ру, чем яко­бы под­ры­вал­ся ав­то­ри­тет Си­но­да. Пе­ред Са­ра­тов­ской паст­вой епи­скоп Гер­мо­ген ока­зы­вал­ся, та­ким об­ра­зом, непра­во­мыс­ля­щим от­но­си­тель­но цер­ков­ных во­про­сов, об­суж­дав­ших­ся в Си­но­де. Преж­де чем уехать в епар­хию, вла­ды­ка по­же­лал объ­яс­нить­ся пе­ред паст­вой от­но­си­тель­но про­ис­шед­ше­го. По­сколь­ку по­ста­нов­ле­ние Си­но­да бы­ло опуб­ли­ко­ва­но, то и епи­скоп от­ве­тил пуб­лич­но, через га­зе­ты. По­яс­няя су­ще­ство де­ла, он был вы­нуж­ден на­звать и на­сто­я­щую при­чи­ну сво­е­го уволь­не­ния (и то уже по­сле то­го, как об этом ста­ло из­вест­но от дру­гих) – об­ли­че­ние Гри­го­рия Рас­пу­ти­на в рас­пут­стве и хлы­стов­стве. Так он по­ни­мал свой долг в за­щи­те ин­те­ре­сов Церк­ви. Ве­ро­ят­но, при­ме­ром ему по­слу­жи­ли об­ли­че­ния Пред­те­чей и Кре­сти­те­лем Гос­под­ним Иоан­ном ца­ря Иро­да за Иро­ди­а­ду и свя­ти­те­лем Мос­ков­ским Филип­пом – ца­ря Ива­на Гроз­но­го за без­за­ко­ния. Епи­скоп Гер­мо­ген об­ли­чил аван­тю­ри­ста Рас­пу­ти­на, чье вли­я­ние, как по­ка­за­ло бли­жай­шее бу­ду­щее, на кад­ро­вые пе­ре­ме­ще­ния в пра­ви­тель­стве, от ко­то­ро­го за­ви­се­ли судь­бы мил­ли­о­нов лю­дей, ста­но­ви­лось все бо­лее и бо­лее зна­чи­тель­ным. Во всех этих слу­ча­ях об­ли­че­ние власть пре­дер­жа­щих не при­ве­ло к пе­ре­ме­нам, об­ли­ча­е­мые не пе­ре­ме­ни­ли нра­ва, а об­ли­чи­те­ли ста­ли ис­по­вед­ни­ка­ми. Од­на­ко и вся хри­сти­ан­ская жизнь – до­ко­ле она су­ще­ству­ет в рам­ках ле­жа­ще­го во зле ми­ра – дер­жит­ся на ис­по­вед­ни­че­стве – и в се­мье сре­ди сво­их близ­ких, и на го­судар­ствен­ной служ­бе сре­ди под­чи­нен­ных или на­чаль­ству­ю­щих.[144] Впо­след­ствии, уже по­сле от­став­ки Саб­ле­ра в 1915 го­ду, хо­ро­шо осве­дом­лен­ный в цер­ков­ных де­лах про­то­и­е­рей Иоанн Вос­тор­гов пи­сал о нем: «Предо­ста­вим бу­ду­ще­му дать оцен­ку от­ри­ца­тель­ной ра­бо­ты г. Саб­ле­ра в об­ла­сти цер­ков­но­го управ­ле­ния. Те­перь при­ве­дем на справ­ку лишь глав­ное и су­ще­ствен­ное для оцен­ки той по­зи­ции, ко­то­рую он за­ни­мал в по­след­ние го­ды. Преж­де все­го г. Саб­лер в 1905 го­ду слиш­ком яс­но по­ка­зал свою двой­ствен­ность, столь опас­ную в во­про­сах прин­ци­пи­аль­ных во­об­ще, а в цер­ков­ных в осо­бен­но­сти, ко­то­рая не обе­ща­ла ни­че­го уте­ши­тель­но­го в де­я­тель­но­сти его на по­сту г. обер-про­ку­ро­ра. В на­ча­ле 1905 го­да, во вре­мя бо­лез­ни К.П. По­бе­до­нос­це­ва, ко­то­ро­му г. Саб­лер обя­зан ре­ши­тель­но всей сво­ей служ­бою и сво­им воз­вы­ше­ни­ем, ис­пол­няя в ка­че­стве то­ва­ри­ща долж­ность обер-про­ку­ро­ра Свя­тей­ше­го Си­но­да, г. Саб­лер неожи­дан­но по­вел свою лич­ную ли­нию в сто­ро­ну при­спо­соб­ле­ния и усту­пок в де­лах цер­ков­ных яко­бы об­ще­ствен­ным те­че­ни­ям, а на де­ле – пла­нам и на­ме­ре­ни­ям гра­фа Вит­те. Имен­но г. Саб­лер, а не иной кто, то­гда со­гла­сил­ся на об­суж­де­ние дел Церк­ви, по­ми­мо Свя­тей­ше­го Си­но­да, в Ко­ми­те­те Ми­ни­стров; он то­гда дал свое со­гла­сие от име­ни ве­дом­ства на ума­ле­ние прав и по­ло­же­ния Пра­во­слав­ной Церк­ви в Рос­сии, на упразд­не­ние ду­хов­ной цен­зу­ры. Он же по­том устро­ил за­се­да­ние Свя­тей­ше­го Си­но­да не в Си­но­де, а на квар­ти­ре од­но­го иерар­ха, под­пи­сал и про­пу­стил опре­де­ле­ние о со­зы­ве все­го через два ме­ся­ца Со­бо­ра и учре­жде­нии пат­ри­ар­ше­ства. Ни пра­вые, ко­то­рые жаж­дут Со­бо­ра и ка­но­ни­че­ско­го строя Церк­ви, ни ле­вые, для ко­то­рых Со­бор ну­жен ме­нее все­го в це­лях цер­ков­ных, од­на­ко, не ве­ри­ли г. Саб­ле­ру и, как ока­за­лось впо­след­ствии, не ве­ри­ли со­вер­шен­но спра­вед­ли­во, ибо, ко­гда пе­ре­ме­ни­лись об­сто­я­тель­ства, ушел Вит­те, от­шу­ме­ла ре­во­лю­ция, – г. Саб­лер го­во­рил и дей­ство­вал со­вер­шен­но враз­рез то­му, о чем он за­яв­лял в свое вре­мя в Ко­ми­те­те Ми­ни­стров, а в быт­ность обер-про­ку­ро­ром он толь­ко за­дер­жи­вал осу­ществ­ле­ние во­про­сов о Со­бо­ре, о ре­фор­ме Выс­ше­го цер­ков­но­го управ­ле­ния, о при­хо­де...В го­ды сму­ты, ца­рив­шей в Рос­сии и тре­бо­вав­шей борь­бы с эле­мен­та­ми го­судар­ствен­но­го раз­ру­ше­ния, г. Саб­лер пу­те­ше­ство­вал по Ев­ро­пе и осмат­ри­вал раз­ные без­обид­ные в прин­ци­пи­аль­ном смыс­ле филан­тро­пи­че­ские учре­жде­ния, имев­шие це­лью “мир­ную борь­бу” с со­ци­а­лиз­мом, увы, не в Рос­сии, а во Фран­ции, Ита­лии и Бель­гии. Жизнь цер­ков­ная в это вре­мя под­вер­га­лась все­воз­мож­ным экс­пе­ри­мен­там. Сме­ни­лись од­ни за дру­ги­ми в ко­рот­кое вре­мя пять обер-про­ку­ро­ров Свя­тей­ше­го Си­но­да; за­ни­ма­ли этот пост ино­гда ли­ца, лич­но до­стой­ные, но со­вер­шен­но не знав­шие ве­дом­ства. Жизнь цер­ков­ная есте­ствен­но шла ненор­маль­но; без спра­вок и сче­тов с про­шлым де­ла­лись на­зна­че­ния и рас­по­ря­же­ния.Вот по­че­му, ко­гда че­ты­ре го­да то­му на­зад по­сле­до­ва­ло на­зна­че­ние г. Саб­ле­ра на пост обер-про­ку­ро­ра Свя­тей­ше­го Си­но­да, доб­ро­душ­ные рус­ские лю­ди как-то за­бы­ли про­шлое, и мно­гие при­вет­ство­ва­ли это на­зна­че­ние, ви­дя в Саб­ле­ре че­ло­ве­ка, пре­крас­но зна­ю­ще­го ве­дом­ство, зна­ю­ще­го про­шлое и лич­ные ка­че­ства каж­до­го ар­хи­ерея, каж­до­го чи­нов­ни­ка... На­сколь­ко ве­ли­ки бы­ли на­деж­ды на г. Саб­ле­ра вид­но из то­го, что вы­да­ю­щий­ся из ар­хи­пас­ты­рей ар­хи­епи­скоп Ан­то­ний, ныне Харь­ков­ский, в от­вет на из­ве­ще­ние част­ных лиц о на­зна­че­нии г. Саб­ле­ра, от­ве­чал те­ле­грам­мою: “Лю­дие Бо­жии свя­ти, ве­се­лим­ся бо­же­ственне”, а епи­скоп Гер­мо­ген, то­гда Са­ра­тов­ский, пи­сал: “по­здрав­ляю се­бя и Цер­ковь со Вла­ди­ми­ром пер­вой сте­пе­ни”. Этим ожи­да­ни­ям вполне со­от­вет­ство­ва­ли и пер­вые за­яв­ле­ния г. Саб­ле­ра по вступ­ле­нии его в долж­ность. При при­е­ме слу­жа­щих в кан­це­ля­рии Свя­тей­ше­го Си­но­да чи­нов­ни­ков г. Саб­лер ука­зал де­виз свой: “Цер­ковь-Мать воз­ве­ли­чить, а се­бя ума­лить”; в Го­судар­ствен­ной Ду­ме он за­явил, что меч­та­ет до­жить до вре­ме­ни “по­гре­бе­ния обер-про­ку­ро­ра”, т.е. упразд­нить или со­вер­шен­но из­ме­нить по­ло­же­ние и са­мое имя обер-про­ку­ро­ра.За че­ты­ре го­да пре­бы­ва­ния в долж­но­сти обер-про­ку­ро­ра г. Саб­лер су­мел сде­лать од­но: он раз­бил все на­деж­ды, об­ма­нул все ожи­да­ния. Ар­хи­епи­скоп Ан­то­ний ед­ва ли те­перь по­же­ла­ет про­дол­же­ния той от­тяж­ки ре­ше­ния всех жиз­нен­ных во­про­сов цер­ков­ной жиз­ни, ко­то­рою за­ни­мал­ся г. Саб­лер, и за­ме­ны жи­вой ра­бо­ты од­ни­ми сло­ва­ми и обе­ща­ни­я­ми г. Саб­ле­ра и устро­е­ни­ем лич­но угод­ных ему сво­их лю­бим­цев на те или дру­гие долж­но­сти, а Жи­ро­виц­кий за­твор­ник епи­скоп Гер­мо­ген, ед­ва ли те­перь не по­здра­вит се­бя и Цер­ковь с дав­но ждан­ным ухо­дом г. Саб­ле­ра от пол­но­власт­но­го управ­ле­ния цер­ков­ны­ми де­ла­ми. Власть обер-про­ку­ро­ра за эти че­ты­ре го­да г. Саб­лер до­вел до пол­ной ги­пер­тро­фии, про­сти­рая ее ре­ши­тель­но на все ме­ло­чи жиз­ни, вклю­чая до на­зна­че­ний на диа­кон­ские и пса­лом­щи­че­ские ме­ста в епар­хи­ях, – факт со­вер­шен­но неве­ро­ят­ный...Цер­ковь имен­но не воз­ве­ли­че­на, а ума­ле­на при г. Саб­ле­ре, осо­бен­но бес­ко­неч­ны­ми, со­вер­шен­но ненуж­ны­ми с точ­ки зре­ния поль­зы Церк­ви пе­ре­во­да­ми епи­ско­пов, ко­то­рые по вре­ме­нам при­ни­ма­ли ха­рак­тер ка­кой-то бо­лез­нен­ной ма­нии. По­ста­нов­ле­ния мно­го­люд­но­го Пред­со­бор­но­го при­сут­ствия бы­ли пе­ре­да­ны в учре­жден­ную г. Саб­ле­ром Пред­со­бор­ную ко­мис­сию, очень ма­ло­люд­ную, сна­ча­ла что-то де­лав­шую, а по­том и со­всем умолк­нув­шую, но за­се­дав­шую с непре­мен­ным уча­сти­ем г. Саб­ле­ра в каж­дом за­се­да­нии. По­ста­нов­ле­ни­ем несколь­ких ко­мис­сий по пе­ре­смот­ру уста­вов и про­грамм ду­хов­но-учеб­ных за­ве­де­ний то­же с край­нею по­спеш­но­стью пе­ре­да­ны бы­ли г. Саб­ле­ром но­вой ма­ло­люд­ной ко­мис­сии, в глухую лет­нюю по­ру, во вре­мя так на­зы­ва­е­мо­го ма­ло­го Си­но­да, в от­сут­ствие всех мит­ро­по­ли­тов. Но и это де­ло по­том оста­но­ви­лось и те­перь сто­ит без дви­же­ния. О Со­бо­ре Рос­сия услы­ша­ла от Саб­ле­ра в сво­ем зна­ме­ни­том за­яв­ле­нии в Го­судар­ствен­ной Ду­ме: “Мы не про­тив Со­бо­ра”, – и так оста­лось в недо­уме­нии, ко­го на­до ра­зу­меть под сло­вом: “мы”... О за­коне Рос­сия услы­ша­ла в Го­судар­ствен­ной Ду­ме от Саб­ле­ра то­же ис­то­ри­че­скую фра­зу: “Мы, по воз­мож­но­сти, ис­пол­ня­ем за­кон”, – и то­же оста­лось в недо­уме­нии, ко­го на­до здесь ра­зу­меть под сло­вом “мы” и кто же, в сущ­но­сти, опре­де­ля­ет рам­ки этой “воз­мож­но­сти”. Впро­чем, ли­ца, близ­кие по слу­жеб­но­му по­ло­же­нию к де­лам Церк­ви, от­лич­но ви­де­ли и зна­ли, что ме­рою этой воз­мож­но­сти яв­лял­ся один г. Саб­лер. Вот яр­кие при­ме­ры. Два го­да со­би­ра­лось меж­ду­ве­дом­ствен­ное вы­со­чай­ше утвер­жден­ное Со­ве­ща­ние об удо­вле­тво­ре­нии ду­хов­ных нужд рус­ских пе­ре­се­лен­цев в Си­би­ри; в нем участ­во­ва­ли не толь­ко пред­ста­ви­те­ли от Свя­тей­ше­го Си­но­да, но в го­раз­до боль­шем чис­ле пред­ста­ви­те­ли Ми­ни­стер­ства Внут­рен­них Дел, Пу­тей Со­об­ще­ния и в по­дав­ля­ю­щем чис­ле чле­нов пред­ста­ви­те­ли ве­дом­ства Зем­ле­устрой­ства и Зем­ле­де­лия – бо­лее все­го и осве­дом­лен­ные в де­ле, и за­ин­те­ре­со­ван­ные им. Ка­за­лось бы, эти ли­ца не под­чи­не­ны г. Саб­ле­ру. Не де­лая жур­на­лов, и по­ста­нов­ле­ния это­го меж­ду­ве­дом­ствен­но­го и вы­со­чай­ше утвер­жден­но­го Со­ве­ща­ния г. Саб­лер без вся­ко­го стес­не­ния из­ме­нял и пе­ре­де­лы­вал по сво­е­му лич­но­му усмот­ре­нию: часть по­ста­нов­ле­ний вно­сил в Си­нод, при­том в из­ме­нен­ном ви­де, а часть со­всем опус­кал и вы­чер­ки­вал... Все­го ха­рак­тер­нее то, что все это де­ла­лось ис­клю­чи­тель­но для то­го, чтобы не до­пус­кать к де­лу тех или дру­гих лич­но г. Саб­ле­ру неугод­ных лиц...Де­ло от­кры­тия мо­на­сты­рей в Си­би­ри, на Даль­нем Во­сто­ке, на­ча­тое ини­ци­а­ти­вой Даль­не­во­сточ­но­го Ко­ми­те­та, вы­со­чай­ше утвер­жден­но­го, опре­де­лен­ное и на­ме­чен­ное в по­дроб­но­стях спе­ци­аль­ным по­ста­нов­ле­ни­ем Свя­тей­ше­го Си­но­да, бы­ло оста­нов­ле­но еди­но­лич­ным рас­по­ря­же­ни­ем г. Саб­ле­ра, и опять по тем же лич­ным мо­ти­вам, без вся­ко­го со­от­вет­ству­ю­ще­го ре­ше­ния тех ин­стан­ций, ко­то­рые на­ча­ли и ве­ли это де­ло. Та­ким раз­ре­ше­ни­ем де­ла г. Саб­лер от­мстил на­род­ным ли­цам. По тем же мо­ти­вам и це­лям вы­со­чай­ше утвер­жден­но­го По­ло­же­ния о Ми­ни­стер­ском Со­ве­те при Свя­тей­шем Си­но­де два го­да фак­ти­че­ски не при­во­ди­лось в ис­пол­не­ние г. Саб­ле­ром, за эти два го­да – факт пря­мо неве­ро­ят­ный – г. Саб­лер в Го­судар­ствен­ной Ду­ме при об­суж­де­нии бюд­же­та ссы­лал­ся на этот, на де­ле не су­ще­ству­ю­щий Со­вет как на су­ще­ству­ю­щее учре­жде­ние. Ре­зуль­та­том бы­ло пол­ное па­де­ние при г. Саб­ле­ре мо­на­стыр­ско­го де­ла. Ха­рак­тер­но при этом то, что г. Саб­лер в офи­ци­аль­ном жур­на­ле име­но­вал­ся на­ря­ду со зва­ни­ем “корм­че­го Церк­ви” и “ис­пы­тан­ным дру­гом мис­сии”. При­ход­ской во­прос был при г. Саб­ле­ре со­вер­шен­но оста­нов­лен. Пен­сии слу­жа­щих в ду­хов­но-учеб­ных за­ве­де­ни­ях про­шли в Го­судар­ствен­ной Ду­ме не бла­го­да­ря со­дей­ствию, а во­пре­ки про­ти­во­дей­ствию г. Саб­ле­ра, и ли­цо, со­гла­сив­ше­е­ся от име­ни Си­но­да в Бюд­жет­ной Ко­мис­сии Го­судар­ствен­ной Ду­мы на усло­вия, ука­зан­ные для при­ня­тия та­ко­вых пен­сий (со­вер­шен­но спра­вед­ли­вые), под­верг­лось от г. Саб­ле­ра оже­сто­чен­ным пре­сле­до­ва­ни­ям и по­лу­чи­ло от Саб­ле­ра имя “пре­да­те­ля”. Во­прос о жа­ло­ва­нии при­ход­ско­му ду­хо­вен­ству за­тор­мо­зил­ся ис­клю­чи­тель­но бла­го­да­ря г. Саб­ле­ру и, ес­ли бы не это об­сто­я­тель­ство, дав­но бы про­шел в Го­судар­ствен­ной Ду­ме в бла­го­при­ят­ном на­прав­ле­нии. В сущ­но­сти, ни од­но­го из на­зрев­ших во­про­сов цер­ков­ной жиз­ни г. Саб­лер не дви­нул и не раз­ре­шил. Во­про­сы, ка­за­лось бы чи­сто цер­ков­ные, на­при­мер о про­слав­ле­нии мо­щей свя­ти­те­ля Ер­мо­ге­на, на вскры­тие шли под спу­дом, о со­став­ле­нии ему служ­бы и ака­фи­ста, о по­стро­е­нии и освя­ще­нии пер­во­го хра­ма в честь его – ис­пы­ты­ва­ли власт­ное, лич­ное, пря­мо непо­сти­жи­мое вме­ша­тель­ство г. Саб­ле­ра, а глав­ное, ме­ня­лись по его ука­за­ни­ям и на­сто­я­ни­ям то в од­ну, то в дру­гую, со­вер­шен­но про­ти­во­по­лож­ную сто­ро­ну. Во­прос чи­сто цер­ков­ный – об имя­бож­ни­ках г. Саб­лер вел в та­кой яв­ной двой­ствен­но­сти – в Си­но­де с од­ной сто­ро­ны, в Москве – с дру­гой, что имен­но вслед­ствие та­кой двой­ствен­но­сти он гро­зит вспых­нуть с но­вой си­лой и в очень острой фор­ме по окон­ча­нии вой­ны. Та­кая же двой­ствен­ность на­блю­да­лась и в дру­гих по­доб­ных во­про­сах. Меж­ду тем спра­вед­ли­вость тре­бу­ет ска­зать, что г. Саб­лер от­ли­ча­ет­ся боль­шою тру­до­спо­соб­но­стью и необы­чай­ною для его 73 лет по­движ­но­стью и жи­во­стью и та­кою са­мо­уве­рен­но­стью, что ка­за­лось, он го­то­вил се­бе обер-про­ку­ра­ту­ру в Свя­тей­шем Си­но­де по край­ней ме­ре на сто лет впе­ред.Где же при­чи­на пол­но­го бес­пло­дия всей его де­я­тель­но­сти? При­чин этих мно­го. И преж­де все­го все че­ты­ре го­да г. Саб­лер толь­ко бо­рол­ся за свое лич­ное по­ло­же­ние и все­ми спо­со­ба­ми ста­рал­ся его со­хра­нить. Да­лее – это необы­чай­ный субъ­ек­ти­визм г. Саб­ле­ра. Все, что не им сде­ла­но и на­ча­то, поль­зо­ва­лось его нерас­по­ло­же­ни­ем, ино­гда ка­кою-то... нена­ви­стью. На­до бы­ло по­это­му все пе­ре­де­лать по-сво­е­му, на все на­ло­жить свою лич­ную пе­чать, пе­ре­ме­стить всех ар­хи­ере­ев и да­же ку­рье­ров Си­но­да; на­до бы­ло пе­ре­ре­шить и все во­про­сы, до него на­ча­тые. От­сю­да, это по­нят­но, пе­ре­ина­чить и ис­пра­вить по­ста­нов­ле­ния о Со­бо­ре, о цер­ков­ном управ­ле­нии, о ду­хов­но-учеб­ных за­ве­де­ни­ях, о Кон­си­сто­рии, о при­хо­де, о пе­ре­се­лен­че­ском де­ле, о Мис­си­о­нер­ском, преж­де су­ще­ство­вав­шем Со­ве­ща­нии при Си­но­де и т.д. А так как все пе­ре­ре­шить и пе­ре­де­лать са­мо­му про­сто физи­че­ски нель­зя, то от­сю­да си­сте­ма бес­ко­неч­ных от­тя­жек, фраз и обе­ща­ний. А жи­вое де­ло, жи­вая жизнь, жи­вая Цер­ковь при­но­си­лись в жерт­ву лич­но­му са­мо­лю­бию.Мож­но вы­пи­сать па­рал­лель­но за три го­да объ­яс­не­ния г. Саб­ле­ра в Го­судар­ствен­ной Ду­ме при об­суж­де­нии бюд­же­та, и мы уви­дим уди­ви­тель­ное яв­ле­ние: по­чти в од­них и тех же сло­вах од­ни и те же обе­ща­ния, и кро­ме обе­ща­ний – ров­но ни­че­го. Тот же субъ­ек­ти­визм Саб­ле­ра ска­зал­ся и в управ­ле­нии: рас­крой­те за его вре­мя офи­ци­аль­ный ор­ган Свя­тей­ше­го Си­но­да “Цер­ков­ные ве­до­мо­сти”, и вы уви­ди­те бес­ко­неч­ные пе­ре­ме­ще­ния, на­зна­че­ния, а глав­ное, на­гра­ды и на­гра­ды, сы­пав­ши­е­ся без сче­та, к сро­ку и без сро­ка: это г. Саб­лер вы­дви­га­ет и про­дви­га­ет сим­па­тич­ных ему лиц, на­чи­ная от слу­жа­щих в его соб­ствен­ном име­нии Туль­ской гу­бер­нии, или от­стра­ня­ет лиц ему несим­па­тич­ных. Все сче­ты, остав­ши­е­ся у него от вре­ме­ни, ко­гда он был то­ва­ри­щем обер-про­ку­ро­ра, и осо­бен­но в го­ды, ко­гда он был не у дел, – все сче­ты бы­ли све­де­ны, и все ли­ца, ко­то­рые так или ина­че не со­гла­ша­лись с г. Саб­ле­ром в во­про­сах цер­ков­но­го управ­ле­ния, ес­ли бы это бы­ло про­стое об­суж­де­ние этих во­про­сов в пе­ча­ти или толь­ко пред­по­ла­га­е­мое г. Саб­ле­ром осве­дом­ле­ние ими дру­гих лиц, пи­шу­щих в га­зе­тах, все та­кие ли­ца неиз­мен­но по­лу­ча­ли си­сте­ма­ти­че­ски об­ду­ман­ные уда­ры по сво­е­му слу­жеб­но­му по­ло­же­нию, ес­ли они бы­ли в ве­дом­стве Свя­тей­ше­го Си­но­да. В от­вет же на ука­зан­ные недо­стат­ки или зло­упо­треб­ле­ния и во­об­ще на кри­ти­ку тех или дру­гих дей­ствий г. Саб­ле­ра, по­лу­ча­лось не рас­сле­до­ва­ние ука­зан­ных непра­виль­ных дей­ствий и не опро­вер­же­ние со­об­ще­ний, а на­стой­чи­вое тре­бо­ва­ние чрез под­ле­жа­щую власть де­неж­ных штра­фов с га­зет и кон­фис­ка­ции книг...На­гра­ды и ка­ры бы­ли так необъ­яс­ни­мы и непо­нят­ны с точ­ки зре­ния про­стой че­ло­ве­че­ской спра­вед­ли­во­сти, что они бук­валь­но по всей Рос­сии вы­зы­ва­ли са­мые неожи­дан­ные и неве­ро­ят­ные для по­ло­же­ния ми­ни­стра пред­по­ло­же­ния и объ­яс­не­ния, и да­же дей­ствия...Не осве­дом­лен­ная в де­лах цер­ков­но­го на­ше­го управ­ле­ния, на­ша пе­чать и так на­зы­ва­е­мая боль­ная пуб­ли­ка очень ча­сто склон­на осуж­дать здесь са­мый Свя­тей­ший Си­нод. Но ма­ло кто зна­ет, что вне­се­ние тех или дру­гих во­про­сов для об­суж­де­ния в Свя­тей­ший Си­нод – “пред­ло­же­ние их” за­ви­сит ис­клю­чи­тель­но от еди­но­лич­но­го усмот­ре­ния г. обер-про­ку­ро­ра; жур­на­лы за­се­да­ний Свя­тей­ше­го Си­но­да мо­гут быть да­ны чле­нам Свя­тей­ше­го Си­но­да для под­пи­си толь­ко по­сле раз­ре­ши­тель­ной под­пи­си обер-про­ку­ро­ра: “Чи­тал”, т.е. по еди­но­лич­но­му же раз­ре­ше­нию обер-про­ку­ро­ра; ма­ло то­го, и са­мое ис­пол­не­ние жур­на­лов, да­же все­ми под­пи­сан­ных, толь­ко то­гда осу­ществ­ля­ет­ся, ес­ли обер-про­ку­рор сде­ла­ет на жур­на­ле над­пись: “Ис­пол­нить”, т.е. опять толь­ко по его еди­но­лич­но­му ре­ше­нию.Са­мое из­бра­ние чле­нов Свя­тей­ше­го Си­но­да, вы­зы­ва­е­мых на зим­нюю и лет­нюю сес­сии, ес­ли офи­ци­аль­но утвер­жда­ет­ся вы­со­чай­шею вла­стью, но пред­ва­ри­тель­но про­хо­дит опять-та­ки через обер-про­ку­ро­ра.При та­ком по­ло­же­нии дел осуж­дать Свя­тей­ший Си­нод за ка­кие-ли­бо адми­ни­стра­тив­ные дей­ствия, со­вер­шен­но неспра­вед­ли­во и невоз­мож­но. И нуж­но ска­зать, что ни один обер-про­ку­рор так пол­но­власт­но не поль­зо­вал­ся этим по­ло­же­ни­ем, как г. Саб­лер. Толь­ко там, где он не имел вла­сти, он про­яв­лял уди­ви­тель­ную и ненуж­ную уступ­чи­вость – это в бюд­жет­ных ко­мис­си­ях Го­судар­ствен­ной Ду­мы... Та­кую же уступ­чи­вость явил г. Саб­лер в са­мое по­след­нее вре­мя, по­сле на­ча­ла вой­ны и в суж­де­ни­ях в Со­ве­те Ми­ни­стров по во­про­сам жиз­нен­ным и важ­ней­шим для Пра­во­слав­ной Церк­ви... Не мо­жем не ска­зать и о том, что нерус­ское имя и нерус­ское про­ис­хож­де­ние г. Саб­ле­ра все-та­ки неволь­но ска­зы­ва­лось в его де­я­тель­но­сти. Мы да­ле­ки от мыс­ли упре­кать его в нерус­ских тен­ден­ци­ях. Он ста­рал­ся, на­про­тив, ка­зать­ся уль­т­ра­сла­вя­ни­ном и уль­тра­цер­ков­ным. Но у на­ших лю­дей ин­стинк­тив­но и бес­со­зна­тель­но вы­ра­ба­ты­ва­ет­ся ка­кое-то нерас­по­ло­же­ние к тем ли­цам и де­я­те­лям, у ко­то­рых рус­ское на­цио­наль­ное чув­ство и цер­ков­ность пра­во­сла­вия про­яв­ля­ют­ся осо­бен­но яр­ко и рез­ко. Та­ким ли­цам тя­же­ло жи­лось при г. Саб­ле­ре... и на­обо­рот, ино­род­цы или лю­ди во­об­ще с нерус­ским про­ис­хож­де­ни­ем в про­шлом... ста­ра­тель­но вы­дви­га­лись г. Саб­ле­ром по служ­бе и поль­зо­ва­лись его рас­по­ло­же­ни­ем. Это не мог­ло не про­из­во­дить спра­вед­ли­во­го недо­воль­ства во мно­гих.Уход г. Саб­ле­ра бу­дет встре­чен с чув­ством все­об­ще­го удо­вле­тво­ре­ния, это несо­мнен­но...» // ГАРФ. Ф. 9452, оп. 1, д. 27, л. 2-10.[145] Газ. «Свет». 1912. № 12.[146] Газ. «Рус­ское сло­во». 1912. № 12.[147] Газ. «Ве­чер­нее вре­мя». 1912. № 43.[148] Там же.[149] Цер­ков­ный вест­ник. 1912. № 4. С. 125.[150] ГАРФ. Ф. 550, оп. 1, д. 516, л. 24 об.[151] Там же. Л. 24 об–25.[152] Там же. Л. 25.[153] Там же. Л. 25 об.[154] Рас­пу­тин не от­ри­цал свою роль в де­ле уволь­не­ния епи­ско­па Гер­мо­ге­на, сде­лав по это­му по­во­ду пуб­лич­ное за­яв­ле­ние кор­ре­спон­ден­там га­зет: «Вот сколь­ко на ме­ня на­па­да­ют за епи­ско­па Гер­мо­ге­на… го­во­рят, что я его враг… Ка­кой же я мо­гу быть враг та­ко­му боль­шо­му че­ло­ве­ку?.. Раз­ве мо­жет быть рав­ная борь­ба?.. Я толь­ко го­во­рил дру­зьям [Име­ет­ся в ви­ду Им­пе­ра­тор­ская че­та] всю прав­ду… К сло­вам мо­им при­слу­ша­лись, так как в них бы­ла прав­да… А сколь­ко ни кри­чи, к прав­де все­гда при­слу­ша­ют­ся… Ее сколь­ко ни го­ни, все рав­но вый­дет на­ру­жу… Ложь ве­ли­ка, но прав­да боль­ше… Прав­ди­вое сло­во все рав­но услы­шит­ся и по­бьет ложь… Так и вы­шло. Лю­ди силь­ные, а ко­гда прав­ду-то ска­за­ли, всё раз­ле­те­лось…» // Газ. «Ве­чер­нее вре­мя». 1912. № 70.[155] Газ. «Бир­же­вые ве­до­мо­сти». 1912. № 12740.[156] ГАРФ. Ф. 601, оп. 1, д. 258, л. 14 об.[157] Газ. «Бир­же­вые ве­до­мо­сти». 1912. № 12740.[158] Цер­ков­ный вест­ник. 1912. № 4. С. 128.[159] Газ. «Рус­ское сло­во». 1912. № 15.[160] Газ. «Свет». 1912. № 21.[161] Газ. «Но­вое вре­мя». 1912. № 12888.[162] То­боль­ские епар­хи­аль­ные ве­до­мо­сти. 1919. № 5. С. 79.[163] ГАРФ. Ф. 550, оп. 1, д. 208, л. 9.[164] Там же. Л. 10–11.[165] Го­судар­ствен­ная Ду­ма. Тре­тий со­зыв, сес­сия V, за­се­да­ние 85, 6 III 1912 г., с. 174-175. Сте­но­гра­фи­че­ский от­чет.[166] По по­во­ду но­во­го офи­ци­оз­на­го со­об­ще­ния о де­ле епи­ско­па Гер­мо­ге­на. М., 1912. С. 6, 15.[167] Там же. С. 15-16.В то вре­мя де­ла­лись и по­пыт­ки об­су­дить про­ис­шед­шее с по­зи­ции за­щи­ты дей­ствий обер-про­ку­ро­ра Саб­ле­ра. В 1912 го­ду про­фес­сор цер­ков­но­го пра­ва и прин­ци­пи­аль­ный про­тив­ник в то вре­мя пат­ри­ар­ше­ства и сто­рон­ник то­го по­ряд­ка ве­щей, ко­то­рый сло­жил­ся при обер-про­ку­ро­рах, М.Д. Куз­не­цов опуб­ли­ко­вал об­шир­ную ста­тью в жур­на­ле «От­дых хри­сти­а­ни­на», где от­ста­и­вал пра­виль­ность ре­ше­ния Си­но­да, со­вер­шен­но иг­но­ри­руя кри­ти­ку Си­но­да с точ­ки зре­ния за­кон­но­сти его ре­ше­ния; он сто­ял на по­зи­ции, что по­сколь­ку Саб­лер по­лез­ный для Церк­ви че­ло­век, то по­то­му вся­кая кри­ти­ка его бу­дет вред­на: «С на­зна­че­ни­ем ны­неш­не­го обер-про­ку­ро­ра Свя­тей­ше­го Си­но­да мно­го пра­во­слав­ных лю­дей вздох­ну­ло сво­бод­но, и бы­ло бы крайне пе­чаль­но, ес­ли бы В.К. Саб­ле­ру при­шлось по­ки­нуть этот пост, на ко­то­ром в на­сто­я­щее вре­мя он ед­ва ли за­ме­ним. Не кто дру­гой, как обер-про­ку­рор, осо­бен­но оду­шев­лен за­бо­та­ми о Церк­ви и не толь­ко не по­дав­ля­ет го­лос иерар­хов, но ста­ра­ет­ся при­да­вать си­лу ре­ше­нию иерар­хов, ко­то­рым при­над­ле­жа­ла ос­нов­ная роль, на­при­мер в во­про­сах о пре­об­ра­зо­ва­нии ака­де­мий, се­ми­на­рий, при­хо­да, за­ко­на о ли­ше­нии ду­хов­но­го са­на и т.д.» // От­дых хри­сти­а­ни­на. 1912. № 5. С. 1030.Воз­вра­ща­ясь к во­про­сам, по ко­то­рым епи­скоп Гер­мо­ген вы­ска­зал осо­бое мне­ние, на­пом­ним, что вла­ды­ка все­го лишь тре­бо­вал, чтобы чин диа­ко­нисс был вос­ста­нов­лен в пол­ном ви­де, что воз­мож­но бы­ло сде­лать толь­ко на По­мест­ном Со­бо­ре, и, зна­чит, до это­го вре­ме­ни этот тер­мин не дол­жен был упо­треб­лять­ся. На­зы­вая чин «диа­ко­нисс» чи­сто ере­ти­че­ским учре­жде­ни­ем, он имел в ви­ду за­им­ство­ва­ние его у совре­мен­ных опи­сы­ва­е­мым со­бы­ти­ям про­те­стан­тов, та­ких, как лю­те­ран­ский пас­тор Флид­нер, яв­ляв­ших­ся, с точ­ки зре­ния епи­ско­па Гер­мо­ге­на, ере­ти­ка­ми; это за­им­ство­ва­ние хо­ро­шо опи­са­но у та­ких совре­мен­ных ис­сле­до­ва­те­лей, как А.В. По­стер­нак // Ма­те­ри­а­лы к жи­тию пре­по­доб­но­му­че­ни­цы ве­ли­кой кня­ги­ни Ели­за­ве­ты. Пись­ма, днев­ни­ки, вос­по­ми­на­ния, до­ку­мен­ты. М.: Изд-во ПСТБИ, 1995. / По­стер­нак А.В. К во­про­су о при­сво­е­нии сест­рам оби­те­ли зва­ния диа­ко­нисс. С. 225-233.Оспа­ри­ва­е­мое епи­ско­пом Гер­мо­ге­ном но­во­вве­де­ние за­упо­кой­но­го слу­же­ния за ино­слав­ных яв­ля­ет­ся до­ста­точ­но со­мни­тель­ным для Пра­во­слав­ной Церк­ви при не вполне про­яс­нен­ных от­но­ше­ни­ях к ка­то­ли­циз­му и про­те­стан­тиз­му и при от­сут­ствии ли­тур­ги­че­ско­го об­ще­ния; те или иные оцен­ки ка­то­ли­циз­ма и про­те­стан­тиз­ма про­из­во­ди­лись в ос­нов­ном из со­об­ра­же­ний необ­хо­ди­мо­сти вы­ска­зать­ся об уже сло­жив­шей­ся прак­ти­ке, воз­ник­шей под вли­я­ни­ем по­ли­ти­че­ских или иных не цер­ков­ных об­сто­я­тельств. Во­прос об ино­слав­ных стал ре­шать­ся «по хо­ду де­ла», ко­гда пра­во­слав­ные уже ста­ли вы­хо­дить за­муж или же­нить­ся на ка­то­ли­ках или про­те­стан­тах, внешне в ду­хе че­ло­ве­ко­лю­бия, а по су­ще­ству в ду­хе че­ло­ве­ко­уго­дия, чтобы «уте­шить» ре­ли­ги­оз­но на­стро­ен­ных лю­дей, ко­гда од­но­му из су­пру­гов Цер­ковь вы­нуж­де­на бы­ла от­ка­зы­вать «в мо­лит­вен­ном уте­ше­нии». От­вет­ствен­ность за раз­ре­ше­ние это­го во­про­са воз­ла­га­лась на Цер­ковь, хо­тя в дей­стви­тель­но­сти ее дол­жен был нести один из су­пру­гов, ко­гда де­лал вы­бор меж­ду сво­им зем­ным спут­ни­ком жиз­ни и ве­рой. Под ви­дом уте­ше­ния пра­во­слав­но­го су­пру­га или су­пру­ги прак­ти­ко­ва­лось осуж­ден­ное апо­сто­ла­ми ли­це­при­я­тие, так как речь в то вре­мя шла боль­шей ча­стью о власть иму­щих или о лю­дях бо­га­тых. Это, есте­ствен­но, не мог­ло не огор­чать вся­ко­го пра­во­слав­но­го и, в част­но­сти, епи­ско­па Гер­мо­ге­на.От­но­ше­ние к ино­слав­ным ар­хи­ере­ям и ока­за­ние им ар­хи­ерей­ских по­че­стей при от­сут­ствии мо­лит­вен­но­го об­ще­ния спра­вед­ли­во воз­му­ща­ло со­весть то­гдаш­них лю­дей. То, что глав­ная ули­ца Пе­тер­бур­га бы­ла пе­ре­пол­не­на ино­слав­ны­ми хра­ма­ми, – это бы­ло де­лом свет­ской вла­сти, на­силь­ствен­но на­вя­зы­вав­шей на­ро­ду эле­мен­ты за­пад­но-ев­ро­пей­ской куль­ту­ры, и в част­но­сти ре­ли­ги­оз­ные; но на­силь­ствен­но на­вя­зан­ное от­нюдь не озна­ча­ло еще, что яв­ля­ет­ся пра­вым лишь по­то­му, что оно уже су­ще­ству­ет. Су­ще­ство­вал и обер-про­ку­рор, с ко­то­рым пра­во­слав­ным лю­дям при­хо­ди­лось ми­рить­ся, но ми­рить­ся как с по­пущен­ной Бо­гом по гре­хам че­ло­ве­че­ским злой неибеж­но­стью. Это по­ло­же­ние труд­но бы­ло из­ме­нить, ему при­хо­ди­лось под­чи­нять­ся, но это не зна­чи­ло, что на­до бы­ло его хва­лить и го­во­рить о нем как о за­кон­ном, ка­но­ни­че­ском и бла­го­де­тель­ном. Свя­той Иоанн Пред­те­ча не мог из­ме­нить во­лю ца­ря Иро­да и при­ну­дить его рас­стать­ся с Иро­ди­а­дой, но он счи­тал сво­им дол­гом на­звать без­за­ко­ние без­за­ко­ни­ем – и сде­лал это. В иных слу­ча­ях толь­ко это и мо­жет сде­лать че­ло­век, стре­мя­щий­ся к пра­вед­ной жиз­ни, чтобы по край­ней ме­ре са­мо­му не стать участ­ни­ком без­за­ко­ния.[168] РГИА. Ф. 796, оп. 445, д. 518, л. 55 об.[169] Там же. Ф. 797, оп. 82, 3 отд., 4 ст., 1912 г., д. 12, л. 50.[170] Там же. Л. 40 об.[171] «Оже­сто­чен­ное воз­му­ще­ние про­тив все­на­род­но же­ла­е­мо­го и ожи­да­е­мо­го пре­об­ра­зо­ва­ния на со­бор­ных на­ча­лах внут­рен­не­го строя Пра­во­слав­ной Церк­ви Все­рос­сий­скойВсмот­ри­тесь! Вон, то в ре­чах, то на стра­ни­цах га­зет, – неко­то­рых да­же цер­ков­ных га­зет и жур­на­лов, ка­кую безум­ную сму­ту, ка­кое лю­тое воз­му­ще­ние под­ня­ли кра­моль­ные эле­мен­ты и спу­тав­ши­е­ся с ни­ми по­ли­ти­ка­ны про­тив ве­ру­ю­ще­го жи­во­го со­чув­ствия и рев­ност­ной за­щи­ты пра­во­слав­ны­ми рус­ски­ми людь­ми твер­до и ре­ши­тель­но по­став­лен­но­го од­ним пра­во­слав­ным епи­ско­пом свя­то­го де­ла! Про­тив пря­мой и стой­кой за­щи­ты неиз­мен­но­сти и непри­кос­но­вен­но­сти всех со­бор­ных уста­нов­ле­ний и ос­нов в строе Пра­во­слав­ной Церк­ви Все­рос­сий­ской! Про­тив неот­лож­ной необ­хо­ди­мо­сти наи­ско­рей­ше­го и все­це­ло­го вос­ста­нов­ле­ния это­го ис­тин­но­го, цер­ков­но за­кон­но­го строя, за что сей­час идет боль­шая сму­та, воз­му­ще­ние, со­стя­за­ние в сфе­ре цер­ков­но-ре­ли­ги­оз­но­го со­зна­ния и ра­зу­ма.И как, в са­мом де­ле, есте­ствен­но, что эта ду­хов­но ра­зум­ная борь­ба и со­стя­за­ние со­вер­ша­ют­ся на со­от­вет­ствен­ной им поч­ве и в со­от­вет­ствен­ной сре­де: в ре­чах ора­то­ров, на ли­те­ра­тур­ных сбо­ри­щах, на стра­ни­цах га­зет и жур­на­лов.В са­мом де­ле. Как сму­та по­ли­ти­че­ская сво­им осо­бо вы­ра­зи­тель­ным на­тис­ком, как из­вест­но, на­ча­лась и про­ис­хо­ди­ла на ули­цах го­ро­дов и се­ле­ний, так в осо­бом, ти­пи­че­ски вы­ра­зи­тель­ном на­тис­ке на­ча­тая вра­га­ми Пра­во­слав­ной Церк­ви ре­ли­ги­оз­но-цер­ков­ная сму­та и борь­ба с нею долж­ны, оче­вид­но, про­ис­хо­дить преж­де все­го на со­от­вет­ствен­ной им поч­ве: на стра­ни­цах га­зет и жур­на­лов, а за­тем во вза­им­ном ду­хов­но ра­зум­ном об­мене ре­ли­ги­оз­но-цер­ков­ных мне­ний, мыс­лей и от­но­ше­ний сре­ди лиц и клас­сов об­ще­ства раз­лич­ных ре­ли­ги­оз­но-цер­ков­ных убеж­де­ний и взгля­дов. И сре­ди этих бур­ных волн взба­ла­му­чен­но­го мо­ря сму­ты наш свя­щен­ный ко­рабль неиз­беж­но дол­жен со­ста­вить для се­бя и якорь, и руль из со­бор­но­го на­ча­ла, креп­ко при­том утвер­жден­но­го во всем строе Пра­во­слав­ной Церк­ви, сцеп­лен­но­го жи­вы­ми и де­я­тель­ны­ми ее чле­на­ми креп­ким как смерть по­слу­ша­ни­ем это­му свя­тей­ше­му апо­столь­ско­му на­ча­лу. По­слу­ша­ни­ем все­го ре­ли­ги­оз­но-цер­ков­но­го ра­зу­ма, всех по­ня­тий и мне­ний в сре­де ис­тин­ных и ис­крен­них чад Пра­во­слав­ной Церк­ви.Да, ви­дит­ся: на­тиск сму­ты яв­но и бур­но дви­жет­ся пред на­ми. И что крайне горь­ко и при­скорб­но на­блю­дать, так это то, что сре­ди тол­пы кра­моль­ных про­ти­во­цер­ков­ных сму­тья­нов по­яв­ля­ют­ся ныне – быть мо­жет, ко­неч­но, на ко­рот­кое вре­мя и для ка­ких-ли­бо лич­ных це­лей – неко­то­рые ли­ца с по­ли­ти­че­ски пра­вым на­прав­ле­ни­ем. Чи­нов­ни­ки, об­ще­ствен­ные и го­судар­ствен­ные де­я­те­ли, неко­то­рые да­же епи­ско­пы. По­след­ние, меж­ду про­чим, осо­бен­но гром­ко и бранч­ли­во вос­ста­ют про­тив яр­ко вскрыв­шей­ся из недр ду­ши на­ро­да пред на­тис­ком сму­ты го­ря­чей пра­во­слав­ной рев­но­сти по ве­ре, про­тив жи­во­го и ис­крен­не­го ре­ли­ги­оз­но-цер­ков­но­го со­зна­ния и чув­ства.Но что же это про­ис­хо­дит с ни­ми?Своя ли сво­их не по­зна­ша или же они на­ме­рен­но ста­ли сто­рон­ни­ка­ми прин­ци­па “че­стью про­сим разой­тись немед­лен­но, не то в на­гай­ки”?Нет, здесь, оче­вид­но, про­ис­хо­дит нечто бо­лее ужас­ное и тя­же­лое! Это яв­ное и от­кры­тое уча­стие спу­тав­ших­ся в сво­их воз­зре­ни­ях по­ли­ти­ка­нов в оже­сто­чен­ной борь­бе и на­тис­ке про­тив вполне за­кон­но­го и свя­то­го чув­ства рев­но­сти по ве­ре пра­во­слав­но­го рус­ско­го на­ро­да.И эта оже­сто­чен­ная борь­ба с ду­шою на­ро­да име­ет все при­зна­ки сму­ты. Так, она со­про­вож­да­ет­ся, меж­ду про­чим, та­ки­ми крайне лу­ка­вы­ми или пря­мо под­лы­ми про­во­ка­тор­ски­ми вы­кри­ка­ми по адре­су пра­во­слав­но ве­ру­ю­щих рев­ни­те­лей цер­ков­ных: “За­чем вы ста­ли в оп­по­зи­ци­он­ную борь­бу с су­ще­ству­ю­щей цер­ков­ной вла­стью! Вы опо­ро­чи­ва­е­те су­ще­ству­ю­щий строй Пра­во­слав­ной Церк­ви, на­но­си­те оскорб­ле­ние пред­ста­ви­те­лям вла­сти цер­ков­ной сво­им непро­ше­ным вме­ша­тель­ством. Вы хо­ти­те по­ка­зать, что вы боль­ше, чем са­мый Си­нод и епи­ско­пы, за­бо­ти­тесь о со­хра­не­нии и ограж­де­нии до­сто­ин­ства и вла­сти Пра­во­слав­ной Церк­ви. Вы этим са­мым со­зда­е­те воз­му­ще­ние в на­род­ной мас­се, бунт в са­мой Церк­ви” и про­чее.Ну точь-в-точь, как вы­кри­ки­ва­ли в 1905–1906 го­дах сто­рон­ни­ки по­ли­ти­че­ской сму­ты про­тив рев­ни­те­лей и за­щит­ни­ков мо­нар­хи­че­ско­го го­судар­ствен­но­го строя и цар­ско­го са­мо­дер­жа­вия! “Вы на­трав­ли­ва­е­те, – го­во­ри­ли они, – од­ну часть на­се­ле­ния про­тив дру­гой, бе­ре­те на се­бя пол­но­мо­чия пра­ви­тель­ствен­ных лиц, си­ли­тесь по­ка­зать се­бя бо­лее пре­дан­ны­ми мо­нар­хи­че­ско­му строю Рос­сии и цар­ско­му са­мо­дер­жа­вию, чем сам царь и его пра­ви­тель­ство. Этим са­мым вы опо­ро­чи­ва­е­те пра­ви­тель­ствен­ную власть, вос­ста­е­те про­тив нее и воз­му­ща­е­те про­тив нее на­род­ные мас­сы” – и про­чая...Со­вер­шен­но ана­ло­гич­ные, кра­моль­но-про­во­ка­тор­ские при­е­мы до­пус­ка­ют­ся, как мы ви­дим, и в ны­неш­ней, по­ка еще не по­всю­ду раз­лив­шей­ся ре­ли­ги­оз­но-цер­ков­ной сму­те – те же вы­кри­ки, кле­вет­ли­вые на­пад­ки, ин­си­ну­а­ции, из­мыш­ле­ния раз­лич­ных тайн, гнус­ных ис­то­рий, мни­мых пре­ступ­ле­ний и то­му по­доб­но­го.Неуди­ви­тель­но по­это­му и весь­ма по­нят­но, по­че­му сып­лют­ся сей­час со всех сто­рон, точ­но кам­ни, же­сто­кие на­пад­ки со сто­ро­ны за­прав­ских ли сму­тья­нов или от цер­ков­ной лже­бра­тии про­тив рев­ни­те­лей и за­щит­ни­ков Пра­во­слав­ной Церк­ви.Но по­спе­шим ска­зать от­кры­то всем про­во­ка­то­рам ны­неш­ней цер­ков­но-ре­ли­ги­оз­ной сму­ты: кто бы вы ни бы­ли, бес­чест­ные кле­вет­ни­ки и вра­ги Пра­во­слав­ной Церк­ви и ве­ру­ю­ще­го на­ро­да! – вы ско­ро по­не­се­те же­сто­кую ка­ру, ес­ли не пе­ре­ста­не­те кле­ве­тать на ис­кренне бла­го­че­сти­вую ду­шу рус­ско­го на­ро­да, ес­ли не пе­ре­ста­не­те все­ми спо­со­ба­ми со­вер­шать свой безум­ный кра­моль­ный на­тиск и воз­му­ще­ние про­тив ду­ха на­ро­да, по-дет­ски тре­пе­щу­ще­го за Бо­жие до­сто­я­ние.Дей­стви­тель­но наш, как ди­тя пре­дан­ный Церк­ви на­род жаж­дет сам огра­дить, спа­сти и со­хра­нить свое свя­тей­шее до­сто­я­ние – Цер­ковь Пра­во­слав­ную. Ко­неч­но, не без уча­стия свя­ти­те­лей Церк­ви, Си­но­да, бла­го­че­сти­вых го­судар­ствен­ных де­я­те­лей. И это­му дра­го­цен­ней­ше­му от­кли­ку и уча­стию Бо­жи­его ди­тя­ти – на­ро­да, долж­но сей­час в вы­со­кой сте­пе­ни ра­до­вать­ся и за него бла­го­да­рить Гос­по­да и Бо­жию Ма­терь. А не про­ти­вить­ся, а тем па­че – не воз­му­щать­ся про­тив это­го свя­то­го дви­же­ния, где нет и те­ни ка­ко­го-ли­бо про­те­ста, так на­зы­ва­е­мой “оп­по­зи­ции”.Ведь по­доб­ное дви­же­ние уже бы­ло од­на­жды на на­ших гла­зах и сде­ла­ло уже свое ве­ли­кое пат­ри­о­ти­че­ское де­ло! Так пусть же оно и ныне со­вер­шит ве­ли­кое де­ло цер­ков­ное. То­гда го­судар­ствен­ная власть, по-ви­ди­мо­му, во­все не про­ти­ви­лась свет­ло­му и свя­то­му дви­же­нию ца­ре­лю­би­во­го на­ро­да. Бу­дем свя­то ве­рить, что по­доб­ным же об­ра­зом и цер­ков­ная власть, не стес­ня­е­мая мерт­вя­щи­ми тис­ка­ми про­ти­во­цер­ков­но­го бю­ро­кра­тиз­ма, его пред­рас­суд­ков и за­блуж­де­ний, станет и ныне, вви­ду вы­со­кой важ­но­сти мо­мен­та, как мож­но бли­же к на­ро­ду. Станет да­же во гла­ве сво­е­го ду­хов­но род­но­го на­ро­да-ди­тя­ти и с ма­те­рин­ски пас­тыр­ской лю­бо­вью под­дер­жит его в свя­тых его по­ры­вах, уте­шит в его глу­бо­чай­шей скор­би, нрав­ствен­ных тре­во­гах и тер­за­ни­ях, му­чи­тель­ных опа­се­ни­ях за дра­го­цен­ней­шее и без­гра­нич­но лю­би­мое Бо­жие де­ло – Цер­ковь Свя­тую.Пу­сти­те же де­тей по­бли­же к Церк­ви Хри­сто­вой, как к Са­мо­му Хри­сту, и не пре­пят­ствуй­те им! Пусть рев­ну­ют по ве­ре, бо­рют­ся, за­щи­ща­ют Свя­тей­шую Мать! Пу­сти­те де­тей цер­ков­ных и на от­кры­тую борь­бу. Пусть пи­шут они в га­зе­тах и жур­на­лах, пусть вы­сту­па­ют со сво­и­ми чте­ни­я­ми на боль­ших со­бра­ни­ях люд­ских в за­щи­ту ду­хов­ной мо­щи, си­лы и сво­бо­ды Свя­тей­шей Ма­те­ри Церк­ви. Пусть от­кры­то вы­сту­па­ют с об­ли­че­ни­я­ми про­тив мерт­во­го и все во­круг се­бя мерт­вя­ще­го бю­ро­кра­тиз­ма, уга­ша­ю­ще­го дух Церк­ви Хри­сто­вой и де­тей цер­ков­ных, пре­пят­ству­ю­ще­го еди­не­нию ду­ха Церк­ви Хри­сто­вой с ду­хом на­ро­да в со­ю­зе ми­ра. Та­кое еди­не­ние бу­дет ис­точ­ни­ком по­ка­ян­но­го бла­го­го­вей­но­го тре­пе­та на­ро­да пред Бо­гом Про­мыс­ли­те­лем, при­вле­чет Его бла­го­во­ле­ние к на­шей стране. И ис­пол­нит­ся то­гда над на­ми из­ре­че­ние псал­мо­пев­ца: “Дал еси до­сто­я­ние бо­я­щим­ся Те­бе, Гос­по­ди!”» // Газ. «Свет». 1912. № 70.[172] Газ. «Ко­ло­кол». 1912. № 1887. 26 июля.[173] Там же.[174] РГИА. Ф. 797, оп. 97, д. 969, л. 164.[175] Там же.[176] «Ва­ше Им­пе­ра­тор­ское Ве­ли­че­ство, Все­ми­ло­сти­вей­ший Го­су­дарь-Са­мо­дер­жец!Опа­ла и ка­ра, по­стиг­шие свя­ти­те­ля Пра­во­слав­ной Церк­ви епи­ско­па Гер­мо­ге­на, глу­бо­кою скор­бью ото­зва­лись в серд­цах рус­ских лю­дей – вер­ных сы­нов пра­во­сла­вия.Пре­кло­ня­ясь без­ро­пот­но пред са­мо­дер­жав­ной во­лей Ва­ше­го Им­пе­ра­тор­ско­го Ве­ли­че­ства, мы, пра­во­слав­ные жи­те­ли го­ро­да Виль­ны, как вер­но­под­дан­ные, не дер­за­ем да­же ка­сать­ся об­сто­я­тельств, кои на­влек­ли на епи­ско­па Гер­мо­ге­на мо­нар­шую неми­лость. Но непо­ко­ле­би­мая вер­ность ныне опаль­но­го свя­ти­те­ля древним уста­вам Пра­во­слав­ной Церк­ви, его без­гра­нич­ная го­ря­чая лю­бовь к Ца­рю и Ро­дине, его де­я­тель­ность, твер­до на­прав­лен­ная к раз­ви­тию и укреп­ле­нию тех же чувств сре­ди рус­ских лю­дей, – все­гда бы­ли для нас вне вся­ко­го со­мне­ния и слу­жи­ли нам ис­точ­ни­ком жи­во­го уте­ше­ния в мно­го­чис­лен­ных слу­ча­ях уни­же­ния и оскорб­ле­ния пра­во­слав­ной ве­ры поль­ски­ми фа­на­ти­ка­ми, ко­и­ми мы окру­же­ны в Ви­лен­ской гу­бер­нии и на­тиск ко­то­рых про­тив на­шей свя­той ве­ры и рус­ской го­судар­ствен­но­сти уси­ли­ва­ет­ся с каж­дым днем. Жи­вя сре­ди этих тяж­ких ис­пы­та­ний и обе­ре­гая по ме­ре на­ших неве­ли­ких по чис­лен­но­сти сил род­ное пра­во­сла­вие от силь­но­го вра­га – ярост­но­го поль­ско­го фа­на­тиз­ма, мы при­вык­ли в те­че­ние по­след­них лет об­ра­щать свои взо­ры на Са­ра­тов­ско­го епи­ско­па, как на ис­тин­ный све­тиль­ник ве­ры и при­мер пре­дан­но­сти сво­е­му Ца­рю.По­нят­на по­это­му без­гра­нич­ная скорбь, ко­то­рая омра­чи­ла нам дни Свя­той Пас­хи, ко­гда на­деж­ды на­ши на воз­вра­ще­ние вы­со­ко­чти­мо­го на­ми свя­ти­те­ля Гер­мо­ге­на на епи­скоп­скую ка­фед­ру не оправ­да­лись и ко­гда в ве­ли­кий свет­лый Празд­ник хри­сти­ан­ско­го все­про­ще­ния свя­ти­тель наш остал­ся в ссыл­ке.Из глу­би­ны и изо всей си­лы на­ших пре­дан­ных те­бе сер­дец мо­лим те­бя, Ве­ли­кий Го­су­дарь-Са­мо­дер­жец: яви ми­ло­сер­дие и воз­вра­ти ми­лость твою обез­до­лен­но­му рус­ско­му епи­ско­пу Гер­мо­ге­ну, для ко­то­ро­го ве­ли­чай­шим сча­сти­ем бы­ло лишь твое бла­го­во­ле­ние, а ве­ли­чай­шим несча­сти­ем – толь­ко утра­та это­го бла­го­во­ле­ния. Без­оши­боч­но зна­ем и дер­за­ем утвер­ждать, что в ли­це епи­ско­па Гер­мо­ге­на Рус­ская Цер­ковь и ее Дер­жав­ный По­кро­ви­тель – Са­мо­дер­жец Все­рос­сий­ский име­ют луч­ше­го сво­е­го сы­на и вер­но­по­дан­но­го слу­гу, го­ря­чо лю­бя­ще­го свою ве­ру, Ца­ря и Ро­ди­ну.При­па­дая к свя­щен­ным сто­пам тво­им, взы­ва­ем сно­ва: по­ми­луй же, ве­ли­кий и доб­рый Го­су­дарь-Ба­тюш­ка, свя­ти­те­ля Гер­мо­ге­на и этим ак­том ми­ло­сер­дия со­вер­ши но­вое свет­лое де­я­ние в ис­то­рии тво­е­го цар­ство­ва­ния.Да не зай­дет солн­це во гне­ве тво­ем!Ва­ше­го Им­пе­ра­тор­ско­го Ве­ли­че­ства вер­но­под­дан­ные рус­ские жи­те­ли го­ро­да Виль­ны» // РГИА. Ф. 797, оп. 85, 3 отд., 4 ст., д. 193, л. 4.[177] РГИА. Ф. 797, оп. 85, 3 отд., 4 ст., д. 193, л. 12.[178] Там же. Ф. 796, оп. 194, д. 1102, л. 102.[179] Там же. Л. 103.[180] Там же. Л. 103 об-105.[181] То­боль­ские епар­хи­аль­ные ве­до­мо­сти. 1918. № 26-27-28. С. 241.[182] РГИА. Ф. 797, оп. 85, 3 отд., 4 ст., д. 193, л. 13.[183] Там же. Ф. 796, оп. 194, д. 1102, л. 106.[184] Там же. Л. 109.[185] Там же. Л. 113.[186] Там же. Л. 111.[187] Там же. Ф. 797, оп. 85, 3 отд., 4 ст., д. 193, л. 16.[188] Там же. Ф. 796, оп. 194, д. 1102, л. 112.[189] Там же. Л. 118.[190]Газ. «Ко­ло­кол». 1915. № 2798. 5 сен­тяб­ря. С. 4.[191] Ар­хи­епи­скоп Вар­на­ва (На­кро­пин); еще бу­дучи ар­хи­манд­ри­том и на­сто­я­те­лем Па­ле­ост­ров­ско­го мо­на­сты­ря, бла­го­да­ря при­род­ной сме­кал­ке, при­об­рел мно­го зна­комств сре­ди куп­цов. В быт­ность его на­сто­я­те­лем Па­ле­ост­ров­ско­го мо­на­сты­ря слу­чил­ся в тех ме­стах неуро­жай се­на, от­че­го нечем ста­ло кор­мить ско­ти­ну. Ар­хи­манд­рит Вар­на­ва со­брал в цер­ковь мо­на­хов «и пред­ло­жил им по­мо­лить­ся, дабы Гос­подь не оста­вил го­ло­да­ю­щим скот мо­на­стыр­ский... на дру­гой день к мо­на­сты­рю при­во­зят несколь­ко во­зов се­на и про­сят ука­зать, ку­да та­ко­вое сло­жить, так как их по­слал неиз­вест­ный че­ло­век и за все се­но за­пла­че­но. Ко­неч­но, мо­на­стырь при­нял та­кой дар с бла­го­дар­но­стью и в озна­ме­но­ва­ние это­го как чу­да, как на­зы­вал о. Вар­на­ва, был от­слу­жен бла­годар­ствен­ный мо­ле­бен... По про­ше­ствии неболь­шо­го вре­ме­ни о. Вар­на­ва уехал в г. Пет­ро­за­водск на несколь­ко дней. И в его от­сут­ствие яви­лись лю­ди с прось­бой за­пла­тить за куп­лен­ное се­но лич­но о. Вар­на­вою, ко­то­рое несколь­ко вре­ме­ни то­му на­зад по его при­ка­за­нию бы­ло от­прав­ле­но в мо­на­стырь и по ука­за­нию его бы­ло по­ступ­ле­но так, как он го­во­рил... бла­го­да­ря слу­чай­но­сти... чу­до это бы­ло при­ня­то мо­на­сты­рем уже в дру­гой фор­ме...» // РГИА. Ф. 525, оп. 1, д. 202, л. 3 об-4.9 мая 1918 го­да ар­хи­епи­скоп Вар­на­ва был аре­сто­ван и, на­хо­дясь под след­стви­ем, сде­лал ряд за­яв­ле­ний, ко­то­рые из про­па­ган­дист­ских це­лей боль­ше­ви­ки опуб­ли­ко­ва­ли в «Еже­не­дель­ни­ке ВЧК». Он на след­ствии, в част­но­сти, ска­зал: «Со­вет­скую власть я при­знаю вы­ше и луч­ше вся­кой дру­гой, ка­кая бы­ла до сих пор, и го­тов за нее уме­реть. А ес­ли Со­бор или Пат­ри­арх за­ду­ма­ют от­лу­чить ме­ня от Церк­ви, я не бу­ду об­ра­щать на это вни­ма­ние, по­то­му что я го­тов по­рвать со все­ми для про­сто­го на­ро­да и для со­вет­ской вла­сти» // ВЧК упол­но­мо­че­на со­об­щить... 1918 г. Жу­ков­ский, М., 2004. С. 112.«Я жил в Ар­за­ма­се и сам был да­лек от все­го, но слы­хал не раз, что со­би­ра­ют сред­ства в фонд вос­ста­нов­ле­ния Рос­сии или дру­гой фонд по­доб­но­го на­зва­ния... К со­жа­ле­нию, я не знаю, кто имен­но участ­во­вал в бе­ло­гвар­дей­ской ор­га­ни­за­ции или в дру­гих ор­га­ни­за­ци­ях, иду­щих про­тив со­вет­ской вла­сти, но я бе­русь узнать, ес­ли мне да­дут воз­мож­ность ве­сти де­я­тель­ность на сво­бо­де, и все, что я узнаю, со­об­щу Чрез­вы­чай­ной ко­мис­сии. И не толь­ко я один, но и все, кто не пой­дет за Со­бо­ром, а за Цер­ковь, сто­я­щую за боль­ше­вист­скую власть» // ВЧК упол­но­мо­че­на со­об­щить... 1918 г. Жу­ков­ский, М., 2004. С. 113.«Со вре­ме­ни Ок­тябрь­ско­го пе­ре­во­ро­та не толь­ко ни­ко­гда не вы­сту­пал про­тив со­вет­ской вла­сти, но по край­не­му мо­е­му ра­зу­ме­нию счи­таю власть эту пра­виль­ной и на­род­ной; еще во вре­ме­на со­гла­ша­тель­ско­го пра­ви­тель­ства Ке­рен­ско­го я неод­но­крат­но за­яв­лял, что тов. Ле­нин яв­ля­ет­ся вто­рым Мес­си­ей, вы­вед­шим на­род ко спа­се­нию, со­вет­скую власть при­вет­ство­вал... Ко­гда окрест­ные кре­стьяне об­ра­ща­лись ко мне по во­про­су о вступ­ле­нии в ря­ды Крас­ной ар­мии – я все­гда с от­кры­тым серд­цем бла­го­слов­лял иду­щих в ря­ды ар­мии...» // ЦА ФСБ Рос­сии. Д. Р-21618, л. 4.По­сле по­доб­но­го ро­да за­яв­ле­ний он был осво­бож­ден и в 1919 го­ду на­пра­вил Ле­ни­ну об­ра­зок и пись­мо. По­сред­ни­ку, ко­то­рый дол­жен был пе­ре­дать пись­мо он пи­сал: «По­сы­лаю об­ра­зок в бла­го­сло­ве­ние Вла­ди­ми­ру Ильи­чу и про­шу вру­чить ему и по­здра­вить его с днем Ан­ге­ла... По­про­си про­ще­ния у Вла­ди­ми­ра Ильи­ча за мою сме­лость бес­по­ко­ить его, но я за это бес­по­кою и бу­ду бес­по­ко­ить Гос­по­да Бо­га, да умуд­рит его во всех де­лах его на поль­зу род­ной на­шей Ру­си» // ЦА ФСБ Рос­сии. Д. Р-21618, л. 10.На са­мой же иконе он на­пи­сал: «Ра­бу Бо­жье­му Вла­ди­ми­ру Ильи­чу на день Свя­то­го Ан­ге­ла бла­го­сло­ве­ние от греш­но­го ар­хи­епи­ско­па Вар­на­вы. Июля 15-го 1919 г.» // ЦА ФСБ Рос­сии. Д. Р-21618, л. 12.Ар­хи­епи­скоп Вар­на­ва скон­чал­ся в Москве в 1924 го­ду.[192] Пе­ре­пис­ка Ни­ко­лая и Алек­сан­дры Ро­ма­но­вых. 1914-1915. Том III. Москва-Пет­ро­град, 1923. С. 299.[193] Там же. С. 316.[194] Там же. С. 319-321.[195] Там же. С. 450-451.[196] РГИА. Ф. 796, оп. 202, 1 отд., 5 ст., д. 418, л. 11 об.[197] Пе­ре­пис­ка Ни­ко­лая и Алек­сан­дры Ро­ма­но­вых. 1916-1917. Том IV. Москва–Ле­нин­град, 1926. С. 343-344.[198] Там же. С. 348.[199] Там же. С. 350.[200] ГАСО. Ф. 1, оп. 1, д. 10075, л. 15.[201] Там же. Л. 15 об.[202]Там же. Л. 14.[203] Там же. Л. 11 об.[204] РГИА. Ф. 796, оп. 445, д. 518, л. 133 об.[205] То­боль­ские епар­хи­аль­ные ве­до­мо­сти. 1918. № 26-28. С. 238.[206] Там же.[207] То­боль­ские епар­хи­аль­ные ве­до­мо­сти. 1917. № 29. С. 400.[208] Там же.[209] То­боль­ские епар­хи­аль­ные ве­до­мо­сти. 1918. № 26-28. С. 239.[210] РГИА. Ф. 796, оп. 204, д. 132, л. 150.[211] То­боль­ские епар­хи­аль­ные ве­до­мо­сти. 1917. № 30. С. 431-432.[212] Там же. С. 428.[213] Там же. № 32. С. 445-446.[214] Там же. С. 446.[215] Там же. С. 447.[216] Там же.[217] Там же. С. 448.[218] Там же. С. 443.[219] Там же. № 33. С. 1.[220] РГИА. Ф. 833, оп. 1, д. 67, л. 5 об.[221] Там же. Д. 38, л. 98 об.[222] Там же. Л. 108 об.«С внут­рен­ней сто­ро­ны, – ска­зал епи­скоп Гер­мо­ген, – в по­ня­тии со­бор­но­сти мыс­лит­ся са­мо­огра­ни­че­ние, са­мо­от­вер­же­ние, и из него устра­ня­ет­ся вся­кое пло­тя­ное на­ча­ло. Здесь од­но об­щее на­ча­ло люб­ви и ми­ра. Здесь каж­дый член дол­жен быть на сво­ем ме­сте, ис­пол­няя свое де­ло. Совне со­бор­ность Церк­ви – это ее внеш­нее устро­е­ние: это со­бор епи­ско­пов. Апо­стол Па­вел, ска­зав­ши про хри­сти­ан: “вы – те­ло Хри­сто­во, а по­рознь чле­ны”, го­во­рит даль­ше: “Все ли апо­сто­лы? все ли про­ро­ки?.. Все ли го­во­рят язы­ка­ми?.. Иных Бог по­ста­вил в Церк­ви, во-пер­вых, апо­сто­ла­ми, во-вто­рых, про­ро­ка­ми, в-тре­тьих, учи­те­ля­ми” (1Кор.12:27, 29, 28). Со­бор епи­ско­пов, по ка­но­нам цер­ков­ным, – Со­бор бла­го­дат­но­го во­ди­тель­ства Церк­ви и дол­жен быть во гла­ве все­го, а во гла­ве вся­ко­го Со­бо­ра – пер­во­и­е­рарх, рав­но как та­ко­вой же дол­жен быть и во гла­ве По­мест­но­го Со­бо­ра» // РГИА. Ф. 833, оп. 1, д. 38, л. 155-156.[223] РГИА. Ф. 833, оп. 1, д. 1, л. 322 об.[224] Са­му­эль фон Пу­фен­дорф (1632-1694) – немец­кий юрист, ис­то­рик и фило­соф, был неко­то­рое вре­мя ис­то­рио­гра­фом и со­вет­ни­ком при швед­ском ко­ро­ле Кар­ле ХI, за­ни­мал­ся раз­ра­бот­кой во­про­сов, ка­са­ю­щих­ся вза­и­мо­от­но­ше­ний Церк­ви и го­су­дар­ства с про­те­стант­ской точ­ки зре­ния. Его кни­ги ак­тив­но пе­ре­во­ди­лись на рус­ский язык и пуб­ли­ко­ва­лись в Рос­сии в на­ча­ле ХVIII сто­ле­тия под лич­ным на­блю­де­ни­ем Им­пе­ра­то­ра Пет­ра I.[225] РГИА. Ф. 833, оп. 1, д. 1, л. 324 об-325.[226] Там же. Ф. 831, д. 86, л. 126.[227] То­боль­ские епар­хи­аль­ные ве­до­мо­сти. 1918. № 26-27-28. С. 239.[228] ЦА ФСБ Рос­сии. Д. Н-1780. Т. 18, л. 42.[229] То­боль­ские епар­хи­аль­ные ве­до­мо­сти. 1919. № 5. С. 79-80.[230] Там же. С. 80.[231] Там же. № 14. С. 209-210.[232] Там же. № 5. С. 80-81.[233] ЦА ФСБ Рос­сии. Д. Н-1780. Т. 9, л. 98-102.[234] То­боль­ские епар­хи­аль­ные ве­до­мо­сти. 1918. № 13–15. С. 219–220.[235] Чер­ные дни рус­ско­го пра­во­сла­вия. (До­ку­мен­ты и ма­те­ри­а­лы при­тес­не­ния слу­жи­те­лей куль­та и ре­ли­ги­оз­ных объ­еди­не­ний Тю­мен­ско­го края в го­ды Со­вет­ской вла­сти. 1917-1965 гг.). Тю­мень, 1992. С. 20.[236] То­боль­ские епар­хи­аль­ные ве­до­мо­сти. 1919. № 1-2. С. 22.[237] Там же. С. 22.[238] Там же.[239] Там же. С. 23.[240] Там же. С. 24.[241] Там же.[242] Хо­х­ря­ков П.Д. (1893-1918), уро­же­нец де­рев­ни Хо­х­ря­ков­ской Вят­ской гу­бер­нии. При­зван­ный в ар­мию, слу­жил ко­че­га­ром на бро­не­нос­це «Им­пе­ра­тор Алек­сандр II» на Бал­тий­ском фло­те. Участ­ник кро­ва­вой рас­пра­вы с офи­це­ра­ми бро­не­нос­ца в 1917 го­ду. С ав­гу­ста 1917 го­да – член ис­пол­ко­ма Ека­те­рин­бург­ско­го со­ве­та; с мар­та 1918 – пред­се­да­тель То­боль­ско­го со­ве­та ра­бо­чих де­пу­та­тов. В июне 1918 го­да воз­гла­вил Осо­бый экс­пе­ди­ци­он­ный от­ряд и реч­ную фло­ти­лию и ру­ко­во­дил бо­е­вы­ми опе­ра­ци­я­ми на ре­ках Ир­тыш–Ту­ра. Был убит шаль­ной пу­лей 17 ав­гу­ста 1918 го­да – на два­дца­тый день по­сле му­че­ни­че­ской кон­чи­ны епи­ско­па Гер­мо­ге­на. По­хо­ро­нен с по­че­стя­ми око­ло перм­ско­го те­ат­ра опе­ры и ба­ле­та в брат­ской мо­ги­ле.[243] УГААОСО. Ф. 1, оп. 2, д. 16854, л. 50.[244] ГАРФ. Ф. 148, оп. 1, д. 179, 1918 г., л. 150.[245] РГИА. Ф. 833, оп. 1, д. 24, л. 138.[246] «Си­бир­ская пра­во­слав­ная га­зе­та». 2005. № 9 (94).Сен­тябрь.[247] Ека­те­рин­бург­ские епар­хи­аль­ные ве­до­мо­сти. 1886. № 16. С. 370, № 17. С. 354, № 23-24. С. 504; 1888. № 16. С. 370; 1904. № 23. С. 478.Спра­воч­ная книж­ка Ека­те­рин­бург­ской епар­хии за 1904 год. С. 188.[248] ГАПО. ФПИ. Инв. № 20407. С. 991.[249] Ека­те­рин­бург­ские епар­хи­аль­ные ве­до­мо­сти. 1917. № 8. С. 70-71.[250] ЦИАМ. Ф. 229, оп. 4, д. 1230, л. 1-2.[251] ГАСО. Ф. 1132, оп. 1, д. 222, л. 9.[252] Там же. Л. 12.[253] Там же. Л. 19 а-20.[254] ЦИАМ. Ф. 229, оп. 4, д. 1230, л. 6.[255] ОР РГБ. Ф. 172, к. 240, д. 11, л. II.[256] РГИА. Ф. 816, оп. 1, д. 406, л. 2-3.[257] ГАСО. Ф. 1132, оп. 1, д. 222, л. 82.[258] РГИА. Ф. 816, оп. 1, д. 406, л. 3-6.[259] То­боль­ские епар­хи­аль­ные ве­до­мо­сти. 1919. № 1-2. С. 23.[260] Про­то­и­е­рей Ксе­но­фонт Крюч­ков ро­дил­ся в се­ле По­им Пен­зен­ской гу­бер­нии в се­мье рас­коль­ни­ков. Со вре­ме­нем он стал чи­тать пра­во­слав­ные кни­ги о ста­ро­об­ряд­цах и все бо­лее и бо­лее раз­мыш­лять над ни­ми. «“Се­мя пра­во­сла­вия, – го­во­рил впо­след­ствии отец Ксе­но­фонт, – во мне на­ча­ло раз­ви­вать­ся быст­ро, так что на дру­гой год, по­бы­вав у вла­ды­ки Мос­ков­ско­го Фила­ре­та, я ре­шил­ся объ­явить ему, что его мо­лит­ва­ми и при­леж­ным рас­смот­ре­ни­ем Свя­щен­но­го Пи­са­ния, я вполне убе­дил­ся в неправо­те рас­ко­ла”... В 1868 го­ду с бла­го­сло­ве­ния мит­ро­по­ли­та Фила­ре­та в се­ло По­им от­пра­вил­ся вме­сте с Крюч­ко­вым отец Па­вел Прус­ский и, пу­тем дол­гих бе­сед с рас­коль­ни­ка­ми се­ла По­има, убе­дил мно­гих жи­те­лей при­нять еди­но­ве­рие...В сво­ем сло­ве при по­свя­ще­нии в сан отец Ксе­но­фонт ска­зал: “Пре­кло­ня­юсь пред судь­ба­ми Бо­жи­и­ми и бу­ду неумолч­но бла­говре­менне и безвре­менне про­по­ве­до­вать сло­во Бо­жие: бу­ду воз­ве­щать все­гда и вез­де, что кро­ме ос­но­ван­ной Хри­стом Церк­ви с ее иерар­хи­ей ни­где нет спа­се­ния”. И, дей­стви­тель­но, в те­че­ние трид­ца­ти­лет­не­го слу­же­ния сво­е­го отец Ксе­но­фонт ни ра­зу не из­ме­нил взя­то­му на се­бя обе­ту» // Та­ври­че­ские епар­хи­аль­ные ве­до­мо­сти. 1909. № 15. С. 660-661.Про­то­и­е­рей Ксе­но­фонт Крюч­ков скон­чал­ся 5 мая 1909 го­да в се­ле По­им.[261] Пен­зен­ские епар­хи­аль­ные ве­до­мо­сти. 1908. № 16. С. 619-622.[262] Оло­нец­кие епар­хи­аль­ные ве­до­мо­сти. 1912. № 23. С. 402.[263] Там же. № 29. С. 494.ГАТО. Ф. И-112, оп. 1, д. 21, л. 285-286.[264] Оло­нец­кие епар­хи­аль­ные ве­до­мо­сти. 1913. № 22. С. 400.[265] То­боль­ские епар­хи­аль­ные ве­до­мо­сти. 1914. № 34. С. 464. № 35. С. 480; 1916. № 4. С. 61.[266] Там же. 1916. № 16. С. 191.[267] Там же. 1918. № 32-33. С. 313.[268] Там же. № 1-2. С. 14.[269] ГАРФ. Ф. 102, 7 дел-во, оп. 197, 1900 г., д. 493, л. 1 об.[270] Там же. Л. 11.[271] Там же. Л. 2.[272] Там же.[273] Там же.[274] Там же. Ф. 63, оп. 17, 1899 г., д. 604, л. 50.[275] Се­мья Ма­ри­ны и Аглаи Яго­дов­ских (сбор­ник ге­не­а­ло­ги­че­ских ма­те­ри­а­лов). Се­мей­ный ар­хив. С. 160.[276] ГАРФ. Ф. 102, 7 дел-во, оп. 197, 1900 г., д. 493, л. 11 об-12.[277] Там же. Л. 12.[278] Се­мья Ма­ри­ны и Аглаи Яго­дов­ских (сбор­ник ге­не­а­ло­ги­че­ских ма­те­ри­а­лов). Се­мей­ный ар­хив. С. 160.[279] Там же. С. 165.[280] Там же.[281] ГАРФ. Ф. 102, 7 дел-во, оп. 197, 1900 г., д. 493, л. 20.[282] Там же. Л. 24-25.[283] Там же. Л. 27.[284] Се­мья Ма­ри­ны и Аглаи Яго­дов­ских (сбор­ник ге­не­а­ло­ги­че­ских ма­те­ри­а­лов). Се­мей­ный ар­хив. С. 159-160.[285] ГАРФ. Ф. 63, оп. 17, 1902 г., д. 53, л. 56.[286] Се­мья Ма­ри­ны и Аглаи Яго­дов­ских (сбор­ник ге­не­а­ло­ги­че­ских ма­те­ри­а­лов). Се­мей­ный ар­хив. С. 175.

Молитвы

Тропарь святителя Иоанна митрополита Тобольского глас 8

Наставниче благочестия,/ сиротствующих питателю,/ скорбящих утешителю, недугующих врачу безмездный,/ душею страждущих скорый помощниче,/ теплый молитвенниче о всех ко Господу,/ святителю отче Иоанне,// моли Христа Бога спастися душам нашим.

Кондак святителя Иоанна митрополита Тобольского глас 2

Явился еси во тьме неведения пребывающим просветитель,/ вдов и сирот утешитель,/ дивный врач немощствующих,/ младенцев и отроков наставник,/ родителем же пресветлое радование,/ святителю отче Иоанне,/ моли Христа Бога/ подати стране нашей в вере утверждение,/ воинству нашему на враги победу и одоление,// людем же своим велию милость.

Величание святому священномученику Гермогену

Величаем тя / священномучениче Гермогене / и чтим честная страдания твоя / яже за Христа претерпел еси.

Молитва святителю Иоанну, митрополиту Тобольскому

О святителю Христов Иоанне, Божию Престолу со святыми предстояй! Ты еси отец наш любвеобильный и молитвенник наш теплый. Умоли Господа Бога, да подаст нам коегождо потребно полезная: скорбящим утешение, немощным здравие, заблуждшия да наставит и обратит на путь покаяния, распри и раздоры умирит, неведущия Христа люди на путь спасения да обратит и всех нас единением духа и любве в Единей Святей Своей Церкви соединит, да сохранит нас от глада, града, труса, потопа, огня, меча, междоусобныя брани и напрасныя смерти, наипаче же от искушений, облежащих нас в жизни сей, да дарует нам мирное пожити зде житие и веру свою Православную невредиму соблюсти. О евятый угодниче Христов, архипастырю, предобрый, молитвенниче наш неусыпный! От юности всего себе Богу посвятив, равноангельное житие стяжал еси, исполнен бе радости духовныя, яже озаряше светлость лика твоего и сердца верных утешаше, поистине бе светильник горяй и светяй, святолепно пожив, от Господа сподоблен бе дара прозрения, время кончины своея предуведа, моляся пред образом Пречистыя Богородицы, коленопреклонение преставися; ныне проси Ю о нас, да будет нам Покровительница в сей многотрудней жизни и в час кончины нашея да умолит Всеблагаго Господа сподобитися нам в лице благоугодивших предстати Престолу Его и восхвалити в Троице славимаго Бога, Отца, и Сына, и Святаго Духа, во веки веков. Аминь.

Акафист священномученнику Гермогену, епископу Тобольскому

Кондак 1

Взбранный воине Царя Небесного / и Христова стада наставниче, / добрый и изрядный пастырю священномучениче Гермогене / возсиявый на земли Сибирстей яко звезда Богосветлая / тем же яко имея дерзновение ко Господу, / просвещение нам даруй, да зовем ти: / Радуйся, священномучениче Гермогене, / Сибирския земли светильниче.

Икос 1

Ангелов Творец, в Троице славимый, предуведевый чистого сердца твоего изволение, показа тя мирови быти истинного ревнителя благочестия и любви Христовой воплощение. Ведуще тя инока славна и пастыря предобра, дарова тебе подвигом добрым подвизатися и течение жизни временныя мужественно скончати, нас же научая тебе воспевать таковая: Радуйся, Богом избранный наш пастырю; Радуйся, увенчанный архиерейской благодатию; Радуйся, чистым разумом Бога возлюбивый; Радуйся, Господу усердно послуживый; Радуйся, сердце твое в незлобии хранивый; Радуйся, иго Христово от юности восприявый; Радуйся, земли Сибирстей благодатное дарование; Радуйся, со всеми святыми неба Церковного украшение; Радуйся, священномучениче Гермогене, Сибирския земли светильниче.

Кондак 2

Видя благопромыслитель Господь души твоея доброту, направил твой помысл ко исканию единаго на потребу; ты же спасение души возжелав, навыкл еси взывати Богу: Аллилуиа.

Икос 2

Разум божественный имея, всю суету привременныя жизни презрел еси, тем же оставив мир и вся яже в мире, приял еси чин ангельский, возрадовав и родителя своего в иерейском чине Богу служившего, сие изволение твое восхваляюще глаголем ти тако: Радуйся, путем правым шествовал еси; Радуйся, Царствие Божие обрел еси; Радуйся, дом родительский оставивый; Радуйся, за Христом последовавый; Радуйся, образе кротости и смирения; Радуйся, восприемниче Христова терпения; Радуйся, яко Исаак в руки Божий себе отдавый; Радуйся, любовию к небеси воспаривый; Радуйся, священномучениче Гермогене, Сибирския земли светильниче.

Кондак 3

Силою Божиею укрепляем, в иноческом подвизе потщался еси Христу Богу непорочным житием благоугодити, в Троице певаемому Богу, яко орган златострунный, взывал еси: Аллилуиа.

Икос 3

Имея благодать священства, добре носиму в благоухающем сосуде души твоея, во граде Тифлисе нраву чистому и благочестию церковному, отроков юных научал еси, тем же видя тя, ревностью учительства пламенеющего, вопием ти сицевая: Радуйся, помощи Божией непрестанное призывание; Радуйся, отроков учащихся доброе воспитание; Радуйся, юности присное вразумление; Радуйся, буйства ея премудрое исправление; Радуйся, страху Божию научаяй, Радуйся, юные сердца благодатию исполняяй; Радуйся, к жизни вечной руководствуяй; Радуйся, от смерти греховныя спасаяй; Радуйся, священномучениче Гермогене, Сибирския земли светильниче.

Кондак 4

Борения сердечныя и печаль душевную претерпел еси, священномучениче Гермогене, в подвизе учительстем неленостно пребывая, юноши к церковному служению уготовляя и преуспевати в житии благонравием, отечески наставляя, они же в грядущее жития своего время, с благодарностью пели Богу: Аллилуиа.

Икос 4

Видя премногия труды твоя, Предвечный Архиерей наш, Господь Иисус Христос, жезл архипастырский и паству Саратовскую смотрению твоему вручи. Мы же о сем веселящеся, глаголем ти таковая: Радуйся, вся степени иночества прошедый; Радуйся, на престоле святительском возседый; Радуйся, страже Церкви неустрашимый; Радуйся, делателю винограда Христова неутомимый; Радуйся, словам жизни научающий; Радуйся, овцы заблудшие ко Христу призывающий; Радуйся, во тьме седящия просветивый; Радуйся, от погибели их сохранивый; Радуйся, священномучениче Гермогене, Сибирския земли светильниче.

Кондак 5

Боготечную звезду показа тя на небесех в сонме священномучеников, Господь Вседержитель, зане и на земли был еси звезда светлая, осиявающая царство православное и путеводствуя ко угождению Единому Богу, во еже воспевати Ему: Аллилуиа.

Икос 5

Видевше тя Россия, яко дерзновеннаго служителя в годину тяжкую для Церкви и народа православного, возвышающаго голос свой за веру и Отечество и сохранение в чистоте заветов апостольских, дивишася подвигу твоему, сего ради и мы до сего дне озаряеми светом твоим, взываем ти: Радуйся, молитвами сердце свое освятивый; Радуйся, умныя очеса твоя к небесем возводивый; Радуйся, вечное спасение возвестивый; Радуйся, добрый воине Христов явивыйся; Радуйся, славу небесную паче всего возлюбивый; Радуйся, в Едином Бозе спасение улучивый; Радуйся, устами твоими премудрость глаголавый; Радуйся, светильниче, во тьме века сего возсиявый; Радуйся, священномучениче Гермогене, Сибирския земли светильниче.

Кондак 6

Проповедник Евангелия и ревнитель благочестия, словом и житием твоим был еси святителю Гермогене. Не устрашился еси поношения человеческого и нападений вражиих. С кротостию и долготерпением принимал еси их яко из руки Божии, Ему же и взывал еси: Аллилуиа.

Икос 6

Возсиял еси на тверди церковней яко светильниче Божий, отче Гермогене, в пастве твоей явился еси наставниче веры, высоты духа и крепосте благочестия. Во граде Саратове и Царицыне во всенародном пении, ходы Крестные и Богослужения непрестанныя, совершал еси, предъуведа времена смутныя. Тем же достойно славим тя: Радуйся, пастырю не себе угождаяй; Радуйся, стадо Христово добре сохраняяй; Радуйся, жезлом правды нечестие сокрушивый, Радуйся, врагов церкви ревностно обличивый; Радуйся, ограда крепкая неправедно обидимым; (или: Радуйся, Иоанном Кронштадтским благословенный;) Радуйся, защищение, правды ради ненавидимым; (или: Радуйся, защищение страждущим усердный;) Радуйся, меча духовнаго в ножны не вложивый; Радуйся, венец мученичества от Господа получивый; Радуйся, священномучениче Гермогене, Сибирския земли светильниче.

Кондак 7

Хотя Человеколюбец Господь, испытати тя яко злато в горниле, разлучив тя от паствы Саратовския и в обитель Жировицкую всели, идеже всецело предавшись подвигу и молитве, братиею возлюблен был еси, за вся благодаря Бога и радостно вопия Ему: Аллилуиа.

Икос 7

Новая и необоримая стена и ограждение нерушимое обители Жировицкия дарова тя Господь, яко подвижника благочестия, преподобне Гермогене. В молитве и плаче о неведущих и заблудших, непоколебимо подвизался еси, и в подобие Христово облеклся еси. Сего ради молитвами твоими свободи нас от работы вражия и научи нас Единому Богу служити, восхваляющих тя сице: Радуйся, ангелов житием удививый; Радуйся, от страстей себя свободивый; Радуйся, горняя мудрствовати научивый; Радуйся, человечество во Христе прославивый; Радуйся, Христовых заповедей исполнителю; Радуйся, благочестия ревнителю; Радуйся, непреклонный Православия исповедниче; Радуйся, иноческих уставов защитниче; Радуйся, священномучениче Гермогене, Сибирския земли светильниче.

Кондак 8

Смутное время бед и скорбей попусти Господь народу Русскому, хотя отделити пшеницу от плевел и прославити рабов своих, мы же терпению их непоколебимому за веру Православную научаемся, славяще Христа Бога, дивного во святых Своих, поюще Ему: Аллилуиа.

Икос 8

Вся премудро устрояя, Господь, дарова тя архипастыря земли Сибирския, быти уставам церковным хранителю и в дни смуты для всех покровителю, радующееся о твоем к нам пришествии, воспеваем ти таковая: Радуйся, веры утверждение Радуйся, надежды вселение; Радуйся, любовь Христову являяй; Радуйся, Богомудрыя умы услаждаяй; Радуйся, Боголюбивых душ увеселение; Радуйся, телес наших исцеление; Радуйся, об отечестве нашем печальниче; Радуйся, Тобольския кафедры священноначальниче; Радуйся, священномучениче Гермогене, Сибирския земли светильниче.

Кондак 9

Вси люди паствы Тобольския видевши тя, святителю, немолчного проповедника и щедрого благотворителя, любовию Христовою, яко отца о чадех своих исполненного, и пред престолом Божиим о нас предстателя, единогласно воспеша Богу: Аллилуиа.

Икос 9

Витийство песненное наше не возможет по достоянию изрещи труды твоя, святителю Гермогене, подвигом бо добрым подвизался, службы Божественныя совершая, благочестие проповедал и любовию ко Господу Иисусу горя, сего ради прими от нас похвалы сия: Радуйся, святыя молитвы совершаяй; Радуйся, в трудах неленостных пребываяй; Радуйся, яко во бдениих усердствовал еси; Радуйся, яко бесстрастие Христово стяжал еси; Радуйся, смирения и незлобия учителю; Радуйся, терпения и миролюбия хранителю; Радуйся, враги своя любити научаяй; Радуйся, любовию вражду побеждаяй; Радуйся, священномучениче Гермогене, Сибирския земли светильниче.

Кондак 10

Спасение вечное всем устрояя, определи тебе Господь краткое время святительства твоего на земли Сибирстей, идеже волны нестроений и междуусобныя брани воздвизаемые врагом спасения быша. Ты же, яко адамант веры непоколебимо пребыл еси, поя Богу: Аллилуиа.

Икос 10

Стена тверда и град необорим пребывая прещения мучителей не убоялся еси, святителю, крестным ходом град Тобольск освящая и царственных узников с высоты Кремля благословляя. Мы же дивящеся крепости духа твоего поем тебе таковая: Радуйся, Царя Небеснаго добрый воителю; Радуйся, царя земнаго верный служителю; Радуйся, мирскаго мятежа укрощение; Радуйся, христианскаго подвига возвышение; Радуйся, мучителем посмеявшийся; Радуйся, за подвиг исповедничества крепко взявшийся; Радуйся, сие до конца претерпевший; Радуйся, верным чадам образ добрый явивший; Радуйся, священномучениче Гермогене, Сибирския земли светильниче.

Кондак 11

Подвиг мученический, оковы тяжкие, изгнание дальнее и заключение темничное претерпел еси, святителю, егда на мученичество взят был еси людьми злонравными и неверными и во единем граде, во едино время с царственными страстотерпцами пребывал еси, дондеже достигл еси восхода на Голгофу страданий твоих, поя укрепляющему тебя Богу: Аллилуиа.

Икос 11

Слышавши, верныя чада твоя о узах твоих во Екатеринограде, потщашася о освобождении твоем, но не возмогоша преодолети коварство мучителей и от них пострадавши победными почестьми от Господа венчалися есте, положивше души своя вкупе с пастырем своим. Мы же подвиг ваш восхваляющее вопием вам сице: Радуйтеся, священномученицы: Ефреме, Петре, Михаиле, подвиг свой совершившии; Радуйтеся, мучителевым обманам пренебрегши. Радуйся, мучениче Константине, на подвиг себе отдавый; Радуйся, священномучениче Гермогене, за Господа пострадавый. Радуйся, за Камень веры, Христа, в воду вверженный. Радуйся, с каменем на персех твоих обретенный; Радуйся, яко тело твое нетленно явися; Радуйтеся, яко Царствие Божие вам верно дадеся; Радуйся, священномучениче Гермогене, Сибирския земли светильниче.

Кондак 12

Благодарение возсылая Богу и путь земного жития мученически скончавая, кротко молился еси с пострадавшими с тобою в реце Туре и по мале времени, нетленно обретается на брезе речнем тело твое и честне во град Тобольск приносится и во гробе святителя Иоанна погребается, и ныне прославляется от христианских родов, вопиющих Богу: Аллилуиа.

Икос 12

Пение у гроба твоего, угодниче Божий святителю Гермогене, прими от нас, совершающих память твою, аще и на многая лета сокрыта бысть память твоя, но невозможно есть укрытися светильнику под спудом. Богу же вся мудро устрояющему и светильник веры твоей на свешнице поставляющий и скорого помощника нам являющаго, да вопием тебе таковая: Радуйся, добрый подвиг совершивший; Радуйся, тело нетленное благодатию явивший; Радуйся, яко сие честне в церкви погребеся; , Радуйся, яко оное на исцеление верным дадеся; Радуйся, яко силу воскресения Христова являеши; Радуйся, яко зарю всеобщего воскресения показуеши; Радуйся, истины Православия несомненное уверение; Радуйся, веры благодатной неложное извещение; Радуйся, священномучениче Гермогене, Сибирския земли светильниче.

Кондак 13

О священная главо, святый священномучениче Гермогене, ты бо Господа Иисуса Христа всею душею возлюбил еси и за веру Православную и Церковь святую пострадати изволил еси и на небесех мзду трудов твоих восприял еси, но и нас на земли тебе чтущих не оставил еси, услыши нас прославляющих и молящих Тя: да умножится в нас благодать Божия очищающая и освящающая души наша, да улучивши спасение вечное благодарственная вопием Богу: Аллилуиа.Сей кондак читается трижды. Посем Икос 1 и Кондак 1.

Почитание святого в Николо-Угрешском ставропигиальном мужском монастыре

Священномученик Гермоген (в миру Георгий Ефремович Долганов), епископ Тобольский и Сибирский, родился 25 апреля 1858 года в семье единоверческого священника Херсонской епархии, впоследствии принявшего монашество. Он окончил полный курс юридического факультета в Новороссийске, здесь же прошёл курсы математического и историко-филологического факультетов. Затем Георгий поступает в Санкт-Петербургскую Духовную Академию, где и принимает монашество с именем Гермоген. 15 марта 1892 года он становится иеромонахом. В 1893 году иеромонах Гермоген окончил Академию и был назначен инспектором, а затем ректором Тифлисской Духовной Семинарии с возведением в сан архимандрита. Не желая содействовать антицерковному и материалистическому духу времени, он поощряет распространение миссионерства среди населения Российской окраины.

14 января 1901 года в Казанском Соборе Санкт-Петербурга отец Гермоген был хиротонисан во епископа Вольского, викария Саратовской епархии. В 1903 году его назначили епископом Саратовским и вызвали для присутствия в Святейшем Синоде.

Служение Владыки отличалось неослабевавшим горением духа: процветала его трудами миссионерская деятельность, устраивались религиозные чтения и внебогослужебные беседы, программу для которых составлял сам же епископ и он же руководил ими.

Владыка часто объезжал приходы епархии и служил с таким благоговением, трепетом и молитвенным настроем, что люди действительно забывали — на Небе они или на земле, многие плакали от умиления и духовной радости. Во время политических беспорядков 1905 года Владыка успешно вразумлял одурманенных бунтовщиков своими проповедями.

С большой любовью и уважением относился к епископу Гермогену святой праведный Иоанн Кронштадтский, говоря, что за судьбу Православия он спокоен и может умереть, зная, что епископы Гермоген и Серафим (Чичагов, память 28 ноября) продолжат его дело. Предрекая мученическую кончину Святителя, батюшка писал ему в 1906 году: «Вы в подвиге, Господь отверзает Небо, как архидиакону Стефану, и благословляет Вас».

В конце 1911 года на очередном заседании Святейшего синода Владыка резко разошёлся с обер-прокурором В.К. Саблером, который с молчаливого согласия многих архиереев спешно проводил некоторые учреждения и определения прямо противоканонического характера (корпорация диаконисс, разрешение отпевания инославных).

7 января преосвященному Гермогену был объявлен указ за подписью Государя об увольнении от присутствия в Святейшем синоде и отбытии в свою епархию до 15 января. Не уложившись ввиду болезни в отведённый промежуток времени, Владыка был сослан в Белоруссию в Жировицкий монастырь. Одной из причин этой ссылки явилось также и резко отрицательное отношение Владыки к Г.Е. Распутину.

Положение опального епископа в монастыре было тяжёлым. Ему не разрешали часто служить, а когда разрешали, то не оказывали должных почестей его епископскому сану. Иногда Владыке даже запрещалось выезжать из монастыря.

Святитель часто скорбел о будущем Отечества, и плача говорил: «Идёт, идёт девятый вал; сокрушит, сметёт всю гниль, всю ветошь; совершится страшное, леденящее кровь — погубят Царя, погубят Царя, непременно погубят».

В августе 1915 года Владыку перевели в Николо-Угрешский монастырь Московской епархии, а после Февральского переворота 1917 года он был назначен на кафедру в Тобольск. Особой заботой Владыки были вернувшиеся с фронта одурманенные большевицкой пропагандой русские воины, и он создаёт особый солдатский отдел при Иоанно-Димитриевском братстве. Большевики, старавшиеся озлобить солдат, чтобы легче управлять ими, были вне себя, видя проявляемую о бойцах церковную заботу.

В это мятежное время Святитель призывал свою паству «не преклонять колена пред идолами революции», борясь против коммунизма, денационализации и искажения русской народной души.

Находясь на Тобольской кафедре во время пребывания там в заточении Царственных Мучеников, по его благословенно в утешение Им была принесена Абалацкая икона Божией Матери.

25 декабря 1917 года в Покровском храме города Тобольска, в присутствии Царской Семьи диакон Евдокимов провозгласил им многолетие — как и положено по Богослужебному Уставу. Вслед за этим последовал арест настоятеля и диакона. Настоятель храма протоиерей Васильев на допросе заявил, что «не подотчётен рачьим и собачьим депутатам», а диакон Евдокимов сказал: «Ваше царство минутное, придёт скоро защита Царская. Погодите ещё немного, получите своё сполна».

На запрос об этом происшествии из местного органа большевицкой власти Владыка Гермоген ответил письменно, отказавшись от какого бы то ни было личного общения: «Россия юридически не есть республика, никто Её таковой не объявлял и объявить не правомочен, кроме предполагаемого Учредительного Собрания. Во-вторых, по данным Священного Писания, государственного права, церковных канонов, а также по данным истории, находящиеся вне управления своей страной бывшие короли, цари и императоры, не лишаются своего сана как такового и соответствующих им титулов, а потому в действиях причта Покровского храма ничего предосудительного не усмотрел и не вижу».

На Литургии Владыка всегда вынимал частички за Царскую Семью, свято храня любовь к Ней. Есть сведения, что во время пребывания Государя в Тобольской ссылке Владыка испросил у него прощения за то, что поверил наговорам на Г.Е. Распутина, и Государь со смиренным сердцем простил его.

В январе 1918 года, после принятия большевиками декрета об отделении Церкви от государства, ставившего верующих в действительности вне закона, архипастырь обратился к народу с воззванием, которое заканчивалось словами: «Станьте на защиту своей веры и с твёрдым упованием скажите: «Да воскреснет Бог и расточатся врази Его»».

Власти стали усиленно готовиться к аресту непреклонного епископа, но Владыка, не смущаясь, назначил на Вербное Воскресенье 15 апреля 1918 года Крестный ход. Он говорил: «Я от них пощады не жду, они убьют меня, мало того, они будут мучить меня, я готов, готов хоть сейчас. Я не за себя боюсь, не о себе скорблю, боюсь за жителей — что они сделают с ними?».

Накануне праздника, 13 апреля, в архиерейских покоях появились вооруженные красноармейцы. Не обнаружив епископа, они учинили обыск в его покоях и осквернили алтарь домовой церкви. Крестный ход собрал множество верующих. Со стен городского Кремля хорошо был виден дом, где томилась в заключении Царская Семья. Владыка, подойдя к краю стены, высоко поднял крест и благословил Августейших Страстотерпцев, которые смотрели из окон на Крестный ход.

Сопровождаемый пешими и конными отрядами милиции, Крестный ход привлёк много верующих, но на обратном пути (ход окончился в половине пятого) ряды народные стали редеть, так что милиция без труда (сначала при помощи обмана) разогнала оставшихся прикладами и арестовала Владыку. На колокольне рядом с архиерейским домом ударили в набат. Большевики выстрелами согнали с колокольни звонарей. Остальные возмущавшиеся были также разогнаны.

Владыка был заключён в Екатеринбургскую тюрьму. В заточении он много молился. В одном из писем, которое удалось переслать на волю, Святитель писал, обращаясь к «благоговейно любимой и незабвенной пастве»: «Не скорбите обо мне по поводу заключения моего в темнице. Это моё училище духовное. Слава Богу, дающему столь мудрые и благотворные испытания мне, крайне нуждающемуся в строгих и крайних мерах воздействия на мой внутренний духовный мир... От этих потрясений (между жизнью и смертью) усиливается и утверждается в душе спасительный страх Божий...».

Продержав Владыку несколько месяцев в заточении, областной совнарком потребовал выкуп — сначала в сто тысяч рублей, но, убедившись, что такой суммы ему не собрать, уменьшили её до десяти тысяч рублей. Когда деньги, пожертвованные местным коммерсантом Д.И. Полирушевым, были принесены духовенством, власти дали расписку в получении требуемой суммы, но вместо освобождения епископа арестовали и троих членов делегации: протоиерея Ефрема Долганова, иерея Михаила Макарова и Константина Минятова, о дальнейшей участи которых ничего более не известно. Видимо, их мученическая кончина предварила кончину Владыки.

Вскоре Святитель был перевезён в Тюмень и доставлен на пароходе к селу Покровское. Все узники, за исключением епископа и священника церкви Каменского завода, благочинного второго округа Камышевского уезда Екатеринбургской губернии, иерея Петра Карелина, были расстреляны. Владыка и отец Пётр были заключены в грязном трюме. Пароход направился к Тобольску. Вечером, 15 июня, когда священномучеников переводили с одного корабля на другой, Владыка, подходя к трапу, тихо сказал лоцману: «Передайте, раб крещёный, всему великому миру, чтоб обо мне помолились Богу».

Около полуночи с 15 на 16 июня большевики сначала вывели на палубу парохода «Ока» иерея Петра Карелина, привязали к нему два больших гранитных камня и сбросили в воды реки Туры. Та же участь постигла и Владыку (по некоторым сведениям, Владыку привязали к пароходному колесу, которое затем привели в движение. Это колесо искромсало живое тело Владыки).

Честные останки Святителя были вынесены на берег 3 июля и обнаружены крестьянами села Усольского. На следующий день они были похоронены крестьянином Алексеем Егоровичем Маряновым на месте обретения. В могилу был положен и камень.

Вскоре город был освобождён войсками Сибирского Правительства и останки Святителя были извлечены, облачены в архиерейские одежды, и торжественно погребены в склепе, устроенном в Иоанно-Златоустовском приделе на месте первой могилы святого Иоанна, митрополита Тобольского.

Священномученики Гермоген, Ефрем, Пётр, Михаил и мученик Константин причислены к лику святых Новомучеников и Исповедников Российских на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 года для общецерковного почитания.

Тропарь, глас 8

Наставниче благочестия,/ сиротствующих питателю,/ скорбящих утешителю, недугующих врачу безмездный,/ душею страждущих скорый помощниче,/ теплый молитвенниче о всех ко Господу,/ святителю отче Иоанне,// моли Христа Бога спастися душам нашим.

Кондак, глас 2

Явился еси во тьме неведения пребывающим просветитель,/ вдов и сирот утешитель,/ дивный врач немощствующих,/ младенцев и отроков наставник,/ родителем же пресветлое радование,/ святителю отче Иоанне,/ моли Христа Бога/ подати стране нашей в вере утверждение,/ воинству нашему на враги победу и одоление,// людем же своим велию милость.