Доклад иеромонаха Кириона (Ольховика), антипросопа Свято-Пантелеимонова монастыря (Святая гора Афон), на международной научной конференции «Русь – Святая гора Афон: тысяча лет духовного и культурного единства» в рамках юбилейных торжеств, приуроченных к празднованию 1000-летия присутствия русских монахов на Святой горе Афон (Москва, 21–24 сентября 2016 года)
Русский Афон является, с одной стороны, неразрывной и важной составляющей наследия Святой Горы как вселенской православной сокровищницы. С другой стороны – связь с Афоном является неотъемлемой частью идентичности православного русского народа.
Афон в течение многих столетий играл исключительно важную роль в развитии отечественной духовности и культуры, как в эпоху Киевской Руси, так и в последующие времена.
Русский монастырь на Афоне существует в истории как бы в трех лицах: с X по XII век русские святогорцы подвизались в древнерусской Лавре Пресвятой Богородицы, известной также под наименованием Ксилургу; с 1169 года по 1790-й статус русской обители носил древний Свято-Пантелеимонов монастырь, известный более под наименованием Нагорный или Старый Русик; последние двести лет русские святогорцы спасаются в нынешнем Прибрежном Свято-Пантелеимоновом монастыре. Древние центры русского монашества на Афоне – Богородичная обитель Ксилургу и Старый Русик, являются в настоящее время скитами Пантелеимонова монастыря.
Драматическая судьба русского присутствия на Афоне, частый разрыв связей с Отечеством, отсутствие научного систематического исследования, посвященного наследию русских святогорцев, являются причиной недооценки роли русских Афонских обителей в становлении монашества на Святой Руси.
Цель настоящего доклада – рассмотреть важнейшие вехи истории русского монашества на Афоне и показать, какое влияние оказывал он на судьбы русского православия в периоды своего расцвета.
О древнерусской Лавре Богородицы Ксилургу и ее духовном влиянии на Русь
Становление Киево-Печерского монастыря под воздействием древнерусской Богородичной обители Ксилургу является особенно важным для русского православия. Около тысячи лет назад этот монастырь стал своего рода «рассадником» и центром монашества, духовности, книжности, культуры и просветительства по всей Руси.
Свято-Успенский монастырь Ксилургу – древнейшая русская православная обитель не только на Афоне, но и в мире, учрежденная вскоре после Крещения Киевской Руси.
По преданию, Ксилургу был основан попечением святого равноапостольного князя Владимира Киевского, Крестителя Руси, и его супруги, византийской царевны Анны. Впоследствии князья Киевской Руси продолжали оказывать поддержку и помощь Русскому монастырю на Афоне.
Первое известное письменное упоминание о древнерусском монашестве на Афоне относится к 1016 году. Под этой датой в одном из святогорских документов, хранящихся в библиотеке Великой Лавры Афанасия Афонского, мы находим подписи игуменов всех монастырей Святой Горы. Среди них такая надпись: «Герасим – монах, милостью Божией, пресвитер и игумен монастыря Росов. Собственноручная подпись».
Уже с 1030 года к наименованию «Обитель Росов» присоединяется собственное имя монастыря: «Богородицы Ксилургу».
С первых же времен существования этой обители, посредством ее осуществлялся духовный и культурный обмен Руси и Византии. Из этой обители традицию святогорского иноческого делания, основанного на послушании и старчестве, перенес на Русскую Землю преподобный Антоний Печерский. Русская Успенская Лавра на Афоне стала центром духовного просвещения для Руси. Примечательно, что в 1142 году при составлении подробной описи имущества монастыря Богородицы, в списке значится 49 наименований русских книг. Это указывает не только на национальность насельников обители, но на одно из возможных их рукоделий – переписывание книг. Некоторые из книг были написаны на кириллице, некоторые же – переписаны с глаголических образцов. В настоящее время в Российской государственной библиотеке хранится один из уникальных памятников наследия этой древнейшей обители русских святогорцев – глаголическое Мариинское Евангелие, датируемое XI веком. Оно было вывезено из обители Богородицы Ксилургу в 1840-х годах В.И. Григоровичем.
Соборный храм русской Богородичной обители Ксилургу посвящен Успению Пресвятой Богородицы. Как известно, и основанная преподобным Антонием Печерским по его возвращении с Афона Киево-Печерская обитель, как и соборный храм монастыря, тоже были посвящены Успению Божией Матери. Подобное совпадение в названиях не случайно. В пределах Русской земли это было как бы символической проекцией первообраза – Свято-Успенской русской святогорской обители Ксилургу и ее соборного храма на Святой Горе, где, по преданию, духовно возрастал и принял постриг будущий авва и «начальник русского монашества» преподобный Антоний Печерский.
Продолжая эту традицию, в дальнейшем главный храм Киево-Печерской Лавры послужил прообразом многих Успенских соборов Русской земли, в частности во Владимире и Москве.
Все эти храмы имели особое значение для Руси. Величественные монументальные здания Великой Печерской церкви в Киеве, Успенских соборов в Чернигове, Владимире и Московском Кремле были не просто наследованием традиций древнейшей русской обители на Афоне, но и, посредством ее, попыткой сакрализации пространства новообращенной Руси, созданием, так сказать, «русской иконы» Святого Афона – как Удела Божией Матери на Руси, благодаря чему Русская земля и получила право на столь ответственное наименование – Святая Русь.
Примечательно, что и на Святой Горе среди русских монахов значение Успенской церкви обители Ксилургу было настолько символично и священно, что, перемещаясь постепенно из обители в обитель, они возводили его аналог и там. При переселении русской братии в Нагорный Русик в 1169 году при игумене Лаврентии Успенский собор Богородичного монастыря будет воспроизведен и там. А спустя еще более чем шесть столетий, в начале XIX века, при игумене Савве, когда будет возведен новый Прибрежный Русик, Успенская церковь вновь будет также перенесена и туда, причем с сохранением статуса собора.
Этот храм памятен и священен тем, что именно в нем зажглась первая русская лампада на Афоне; тем, что у алтаря этого собора принес иноческие обеты первоначальник русского монашества преподобный Антоний Печерский; тем, что именно отсюда он принял и перенес благословение Святой Афонской Горы и своего старца, игумена Герасима, постригшего его, на Русскую землю и, таким образом, навеки соединил Святую Русь и Святой Афон узами духовной благодатной преемственности.
С тех пор влияние русской святогорской обители на духовное становление и развитие Руси играло решающую роль на протяжении всей ее тысячелетней истории. Собственно, именно Святая Гора Афон, ее наследие и традиции существенно повлияли на формирование мистико-аскетического облика самобытного русского православия, как и самой Святой Руси. Связь с Афоном, как с Уделом Пресвятой Богородицы, глубоко заложена в идентичность русского человека. Приобщиться к далеким и одновременно родным святыням Афона всегда было заветной мечтой для многих поколений русских православных людей. Именно поэтому исключительную важность для исторической Святой Руси представляет наличие на Афоне обители русских святогорцев, являющейся связующим звеном Святой Руси и Святой Горы.
О духовно-просветительской миссии Старого или Нагорного Русика
Исключительно важную роль в послеордынскую эпоху имела связь Руси с Нагорным Русиком.
Выдающимся афонитом постордынской эпохи, внесшим весомый вклад в развитие русской духовности и культуры, был святитель Киприан (Цамблак), митрополит Киевский и всея Руси. Яркими продолжателями и носителями афонского наследия на Руси этого периода были преподобные Сергий Радонежский и Кирилл Белозерский. Плодом их духовных трудов стал новый расцвет русского монашеского подвижничества, который принято называть «Северной Фиваидой». Важный вклад в восстановление связей между Русью и Афоном совершил позднее преподобный Нил Сорский, который также был подвижником Ксилургийской обители, в то время являвшейся уже скитом. Вернувшись на родину, он всячески пропагандировал приобретенные на Афоне в скиту Ксилургу духовные ценности. Скорее всего, выходцем из Старого Русика был преподобный Мефодий – основатель Почаевской Лавры. В память об этой связи в XIX веке близ Старого Русика будет построена Почаевская келлия, ныне полностью восстановленная.
Особенно значим для Русской Церкви вклад Нагорного Русика в дело сохранения православия в Юго-Западной Руси, в период печально известной Брестской унии. Игумен Русского монастыря архимандрит Матфей по благословению святителя Мелетия (Пигаса), местоблюстителя Константинопольского патриаршего престола, принимал активное участие в контр-униатском Соборе в Бресте. В Нагорном Русике начал свою монашескую жизнь, а вместе с ней и полемическую деятельность, преподобный старец Иоанн (Вишенский). Именно игумен Матфей открыл святителю Мелетию богословские и полемические дарования преподобного Иоанна. По благословению святителя Мелетия игумен Матфей и преподобный Иоанн (Вишенский) вступили в борьбу за сохранение православной веры в Юго-Западной и Карпатской Руси. Влияние Афона на возрождение православия в этом крае было столь велико, что на Киевском Соборе в 1621 году в специальном постановлении, известном под названием «Советование о благочестии», предписывалось: «Послать за благословением, помощью и советом на Святую Гору Афонскую, чтобы вызвать и привезти оттуда преподобных мужей русских: блаженного Киприана и Иоанна, прозванием Вишенского, и прочих, процветающих жизнию и благочестием, а также и впредь посылать русинов, расположенных к благочестию, на Афон, как в школу духовную». Упомянутый Киприан Острожанин – выдающийся защитник православия и сподвижник преподобного Иоанна (Вишенского), стал одним из игуменов Русика. В актах обители той поры он упоминается как игумен Киприан Руссин. Среди других русских подвижников того времени, подвизавшихся на Святой Горе, наиболее известны Иов Княгининский, Исаакий Борискевич, Афанасий Межигорский, Иоасаф Густынский, Иосиф Кориятович-Курцевич, Григорий Голубенко, Самуил Бокачич и многие другие.
К сожалению, в эпоху преобразований императора Петра I в середине XVIII века Русский монастырь на Афоне, имевший столь важное значение для русского православия, был забыт Отечеством. Этот факт необходимо констатировать, для того чтобы избежать его повторения в будущем. Новые ценности, хлынувшие в Россию с Запада, начали заслонять и вытеснять многовековые традиции православной Византийской цивилизации. Афон потерял для новой Петровской России значение духовного центра. В течение трех поколений в Русик не пришел из России ни один новый насельник. И виной этому не только частые Русско-турецкие войны, но прежде всего – выхолащивание духовности из русского общества культом светскости и расцерковления. В 1735 году в Русском монастыре умер последний русский монах и в нем поселились греки. К 1760-м годам они покинули Нагорный Русик по причине его отдаленности от моря и основали новый Прибрежный Пантелеимонов монастырь. В 1790 году сильное землетрясение полностью разрушило и превратило в прах древнюю святыню русского православия на Афоне – Старый Нагорный Русик. Забегая вперед, скажем, что восстановление Старого Русика началось в 60-х годах XIX века, осуществлялось в несколько этапов и завершилось лишь в 2016 году.
Возникновение Русских скитов Черный Вир, Ильинского скита и Андреевского скита
Осуществлялось несколько попыток восстановить утраченный Русский монастырь на новом месте в виде новых скитов. Так возникли скиты Черный Вир или Мавровыр Русский, Ильинский и Андреевский скиты, которые также являются неотъемлемой частью истории русского монашества на Афоне.
Однако ни один из новосозданных скитов так и не смог восполнить утрату и стать Новым Русиком. Собрать и сплотить русских иноков удалось лишь после того, как Прибрежный Пантелеимонов монастырь был возвращен русским святогорцам. Пантелеимонов монастырь стал полноценным центром русского монашества на Афоне. Важно отметить, что уже к концу XIX века все три русских обители на Афоне – Пантелеимонов монастырь, Андреевский и Ильинский скиты фактически объединились в одну большую общину. Пройдя через внутренние искушения и разногласия, оба скита признали духовный авторитет Пантелеимонова монастыря, к которому даже обращались за помощью в урегулировании внутренних споров. К этому времени между ними сложились очень тесные братские и единодушные отношения. Один из игуменов Ильинского скита даже писал игумену Пантелеимонова монастыря о. Андрею: «Мы, три русских обители на Афоне, как Троица Святая – единосущны и нераздельны!»
Новый Русик, или Прибрежный Свято-Пантелеимонов монастырь, как фактор духовного просвещения Руси
Русская обитель вновь возродилась в начале XIX столетия как непререкаемый центр русской духовности на Святой Горе. Под духовным водительством опытных старцев Свято-Пантелеимоновой обители Иеронима (Соломенцова) и Макария (Сушкина) в XIX веке начался процесс возрождения и подъема русского монашества на Афоне. Окрепнув духовно, восстановив древние святоотеческие традиции монашеского благочестия, существовавшие в прежней обители, опираясь на накопленный многовековой духовный потенциал, восстановленный Русский монастырь начал оказывать духовную поддержку и помощь своему Отечеству. Пантелеимонова обитель по праву считается твердыней Святой Руси на Афоне, в Уделе Божией Матери. Так расцвел такой духовно-исторический феномен, как «Русский Афон».
В 1850 году начинается просветительская деятельность обители. Издания Русского Свято-Пантелеимонова монастыря пользовались большой популярностью, поскольку распространялись бесплатно или за символическую цену и отвечали широкому спектру духовных запросов верующих людей разных сословий. Целыми связками эти издания раздавались обителью на благословение всем без исключения паломникам для распространения в своем отечестве.
Значение предпринятого дела особенно показала поездка со святыми мощами по России иеросхимонаха Арсения (Минина). Люди тысячами приходили для поклонения. Во время поездки за символическую лишь плату, а более бесплатно, распространялись разного рода монастырские издания в огромных количествах. Брошюры и листки передавались затем крестьянами по дворам и зачитывались на сходах. После пребывания афонской святыни в одной из губерний, местная статистическая служба констатировала, что афоно-русскими пантелеимоновскими иноками, благодаря распространению изданной их монастырем духовной литературы, всего за несколько дней сделано более, чем департаментом просвещения за все годы его существования. Отец Арсений, докладывая об этом в письме старцу Иерониму, пишет: «Наше слово слушают, ему доверяют, его готовы воспринять всем сердцем, и потому, думаю, Сам Бог велит возвысить нам нашу проповедь».
Вскоре именно отец Арсений будет назначен настоятелем учрежденного в Москве монастырского подворья. Ему не суждено будет вернуться в родную обитель. Всю свою жизнь он отдаст на служение ей в далеком отечестве через отбор и подготовку будущих насельников монастыря, сбор пожертвований, окормление всех, притекающих к нему за духовным врачеванием. Книги его исполнены глубокой духовной мудрости и живого старческого опыта, а потому до сих пор востребованы православным читателем. Иеросхимонах Арсений (Минин) станет поистине народным старцем. Незадолго до смерти ему будет поручено обителью строительство Ново-Афонского Симоно-Кананитского монастыря, и он блестяще справится с этой задачей.
Преподобный старец Аристоклий, ставший новым настоятелем Афонского подворья, прославился как в России, так и в своем монастыре великим духовником и не уступает в духовной славе праведным Иоанну Кронштадтскому и Алексию Мечёву.
Иеросхимонахами Сергием (Весниным) и Азарией (Попцовым), по благословению отца Иеронима, был впервые составлен полный Афонский Патерик, для чего многие жития были собраны из разных источников, печатных и рукописных, и переведены на русский язык. Обителью была издана целая серия миссионерской литературы.
Святитель Феофан (Говоров), Затворник Вышенский, высоко оценил просветительскую деятельность обители и предоставил именно ей исключительное право на издание своих сочинений, а после своей смерти завещал ей и все свои рукописи, где они и хранятся до сих пор. Помимо собственных сочинений святитель занимался переводом святоотеческого наследия. Он заново перевел на русский и значительно дополнил славянское Добротолюбие преподобного Паисия (Величковского). Творения старца Паисия, написанные языком Святого Евангелия, Четий-Миней, были понятны простому народу, но совсем не понятны «просвещенной», «читающей публике». Святитель Феофан считал необходимым перевод на современный русский язык, чтобы святые отцы были понятны всем слоям населения Руси.
Важнейшим центром просветительско-издательской деятельности Свято-Пантелеимонова монастыря на территории России стало его Московское подворье, устроенное в 1873 году трудами иеромонаха Арсения (Минина), первоначально в виде часовни святого великомученика Пантелеимона при Богоявленском монастыре на Никольской улице, а с 1883 года существовавшее в возведенном на той же улице здании новой, значительно более обширной Пантелеимоновской часовни. Вторым по значению центром просветительско-издательской деятельности Свято-Пантелеимонова монастыря на территории России постепенно стало устроенное в 1876 году Одесское подворье, деятельность которого особенно активизировалась, когда его заведующим в 1905 году был назначен будущий известный старец иеромонах Кирик (Максимов). В первой половине 1870-х годов было создано подворье Свято-Пантелеимонова монастыря в городе Ростове-на-Дону в области Войска Донского. Его настоятелем в 1874–1897 годах и в начале XX века (с перерывами) служил иеросхимонах Михаил (в миру Михаил Иванович Савицкий), который очень много сделал для издания и распространения духовно-нравственной литературы. Во время Русско-японской войны 1904–1905 годов трудами иеромонаха Михаила книгами и листками духовно-нравственного содержания постоянно снабжались склады императриц Александры Федоровны и Марии Федоровны, великой княгини Елизаветы Федоровны – для приема пожертвований в пользу раненых и войск на Дальнем Востоке, а также эвакуационные лазареты и русские военнопленные в Японии. Важным центром просветительской деятельности на Кавказе был официально основанный в 1879 году насельниками Русика Ново-Афонский Симоно-Кананитский монастырь, который не только распространял издания Русика, но также выпускал духовно-нравственную литературу и имел свою переплетную мастерскую.
Одно из важнейших подворий Свято-Пантелеимонова монастыря существовало в древней столице Византийской, а затем Османской империи – Константинополе (Царьграде, переименованном турками в Стамбул). Подворье создавалось с целью помощи русским паломникам, следующим через Константинополь к святым местам – в Иерусалим и на Афон.
Симоно-Кананитский монастырь как центр духовного просвещения Абхазии
История монастыря-отрасли неразрывно связана с историей обители-матери, с жизнью и деятельностью пантелеимоновских старцев Иеронима и Макария. Их непосредственными учениками были все три новоафонских настоятеля: иеромонах Арсений (Минин), схиархимандрит Иерон (Носов), архимандрит Иларион (Кучин).
В XIX – начале XX века монастырь был одним из известнейших и крупнейших в Российской империи. Внутренняя жизнь обители совершалась в соответствии с афонской общежительной традицией.
Ново-Афонская обитель была создана в сложный период бытия русского монашества на Афоне, когда возникла опасность выселения русских иноков со Святой Горы. По этой причине средства, собранные на восстановление Старого Русика, были направлены старцами Иеронимом и Макарием на создание новой обители на Кавказе.
Другой важнейшей целью основания монастыря было оказание помощи в деле духовного просвещения Абхазии, которая является частью одного из уделов Божией Матери, местом апостольской проповеди, и в Средневековье была христианским государством.
Как показало дальнейшее, Ново-Афонское иноческое общежитие стало не просто метохом [1]. Возникла и получила развитие особая форма взаимоотношений двух монастырей в рамках единой духовно-культурной традиции, перенесенной с Афона: Ново-Афонская обитель развилась именно как «живая отрасль» Пантелеимонова монастыря. Симоно-Кананитский монастырь быстро рос под бдительным присмотром обители-матери, при пополнении братии и денежной помощи оттуда. Именно это позволило новоафонской братии, держась правил монашеского общежития с его аскетическим духом, потребностью созидательного труда и особыми духовными подходами к ведению хозяйства, сохранять на должной высоте все сферы своей жизни с началом Первой мировой войны, в условиях почти полной изоляции от Афона.
Иноки в состав новоафонской братии, как гласил пункт 5 Высочайше утвержденного акта, определяются из братства Пантелеимонова монастыря и, по мысли старцев-основателей, составляют единое целое и в духовном, и в административном отношениях. «Вы одного отца и одной обители дети», – так изъяснял этот принцип старец Иероним.
Для достижения единомыслия отцы Иероним и Макарий заповедали, чтобы послушники кавказской обители из числа российских жителей для окончательного испытания прибывали в Пантелеимонов монастырь и там были постригаемы и рукополагаемы. Обе обители всегда стремились укреплять свое единство.
Просветительская деятельность иноков приносила плоды: в 1880-х годах многие абхазы приняли Таинство Крещения вместе со своими детьми в Ново-Афонском монастыре, в Покровском храме, о чем повествует летопись обители.
С самого начала старцы Иероним и Макарий и отец Иерон задумали создание Ново-Афонского монастыря в виде двух обителей – Прибрежной (с более легким уставом) и Нагорной, как было и на Святой Горе Афон. Выше обеих обителей на Анакопийской горе планировалось создание храма Преображения, что напоминало бы вершину самого Афона. Все эти планы были успешно воплощены в жизнь. Великолепный во всех отношениях монастырский комплекс Нагорной обители, выполненный в афонско-византийском стиле, положительно приводил в восторг всех, кто сколько-нибудь понимает в строительном искусстве. Была открыта для посещения паломников пещера, в которой, по преданию, уединялся для молитвы апостол Симон Кананит. Строительство монастыря было начато в 1875 году и полностью закончено в 1910-м.
Были выстроены корпуса для братии, гостиницы и странноприимные дома для богомольцев, здания для школы, мельницы и другие хозяйственные и приморские постройки в нижнем монастыре, созданы кирпичный и черепичный заводы, разнообразные мастерские, в том числе столярная мастерская для обучения воспитанников школы, две больницы с аптекой – для братии и для рабочих; посажены огороды, устроены две пасеки, два скотных двора, хозяйственный хутор, продолжалась разработка земли под посевы зерновых культур, маслиновые и виноградные посадки, сады и цветники. Для осушения болот по проекту и под руководством отца Иерона реку перегородили каменной плотиной со шлюзами, устроили сложную систему каналов и прудов с чистой проточной водой. После исчезновения болот значительно уменьшилась угроза заболевания малярией, местность оздоровилась, чему способствовало и насаждение полезных растений (эвкалиптов в том числе). Водопад приводил в движение лесопильню и мельницу, служившую также водокачкой; все хозяйственные службы и здания монастыря снабжались водой. Впоследствии железная дорога связала все хозяйственные службы: склады съестных припасов, кладовые, мельницу, хлебопекарню, каменоломню, кирпичный завод, лесопильню (особым способом, с уклоном, она была проведена по горам для спуска в монастырь лесоматериалов, причем использовалась и паровая тяга). С 1904 года в монастыре «устроено электричество», и, по словам отца Иерона, «расходу никакого нет, а везде светло и безопасно от пожара». Динамо-машины монастырской электростанции приводились в движение силой падавшей речной воды. Они были пожертвованы государем императором из Зимнего дворца.
24 сентября 1888 года Симоно-Кананитский монастырь посетил император Александр III с царственным семейством и со свитой. Августейшие гости с благоговением поклонились всем святыням обители, с интересом осмотрели плотину, побывали в школе. Государь лично «сделал закладку» соборного храма. Это событие было для Ново-Афонской обители поистине историческим.
Отцы Иероним и Макарий через доверенных иноков и переписку с игуменом и братией строго контролировали все стороны жизни Ново-Афонской обители, как это было предписано вторым пунктом Высочайше утвержденного акта. Преемники старцев – игумены Пантелеимоновой обители в соответствии с соборным решением от 4 декабря 1899 года в дальнейшем также уделяли Новому Афону большое внимание. Старцы одинаково заботились о пантелеимоновском братстве и «новоафонских своих поселенцах». Новоафонцам были переданы такие святыни, как чудотворный образ священномученика Харалампия и образ Спасителя из кабинетных икон императора Александра II, присланный на Афон после кончины государя.
Глубоко символичным актом была отправка в 1884 году на Новый Афон Иверской иконы Пресвятой Богородицы, которую отец Иероним «называл чудотворною». Старцы заповедали отцу Иерону возобновить на вершине Анакопийской горы древний храм, освятив его в честь Преображения Господня и устроив придел в честь Иверской иконы Божией Матери. Туда и предназначалась святая икона, «дабы возобновить в крае, который, по священному христианскому преданию, есть жребий Богоматери, память о его Великой Покровительнице – Царице Небесной». Устроенная на первое время на Анакопийской горе Иверская часовня была «видна далеко с моря, радуя путников мыслию, что паки на сих горах воссияла благодать, возвещенная им апостолами». По названию часовни гору тоже стали называть Иверской.
Если передача Иверской иконы Пресвятой Богородицы символизировала духовное единство двух Ее земных уделов, то символом духовного единства двух обителей – Старо-Афонской и Ново-Афонской – стала икона Матери Божией «Избавительница», привезенная на Новый Афон после кончины отца Макария в 1889 году. Игумен Макарий высказывал желание, чтобы этот чудотворный образ был отправлен в Симоно-Кананитский монастырь, что и было исполнено игуменом Андреем «в благословение, созидание и благодатное охранение и покров священной Ново-Афонской Симоно-Кананитской обители и в залог братского взаимного единения и любви». Святая икона стала подлинным сокровищем Ново-Афонскаго монастыря, источником исцелений и чудесных знамений.
Для старца Иеронима Ново-Афонский монастырь был предметом постояннаго внимания, особенно когда начались труднейшие работы по сооружению верхней обители. В своих письмах старец давал отцу Иерону практические советы. Незадолго до смерти отец Иероним составил отдельное завещание, в котором говорил о «желании своем благоустроить Ново-Афонскую обитель во славу Божию и спасение многих душ». «А на будущее время эта обитель, как прославляющая Бога, за то и сама будет прославлена от Него и в состоянии будет помогать матери своей – обители Афонской. Еже и да будет осуществлено Богом чудес во славу Его, заключающуюся во спасении душ наших», – надеялся старец. После своей кончины отец Иероним неоднократно являлся на Новом Афоне отцу Иерону. Он также предсказывал перенесение туда своих останков.
«Только уставом своим и своими афонскими порядками и крепка и сильна Ново-Афонская обитель, только ими она может держаться и впредь», – указывал настоятель сухумского кафедрального собора протоиерей Георгий Голубцов, в течение 17 лет близко соприкасавшийся с жизнью Симоно-Кананитскаго монастыря. «Наш родной, русский Афон» – так называл кавказскую обитель архиепископ Никон (Рождественский).
Всего за 20-25 лет новая обитель стала духовным и культурным очагом Кавказа. В конце 1900-х годов в братии Симоно-Кананитского монастыря находилось до 600 человек – афонских монахов и насельников, собравшихся со всех концов России, в том числе из южных губерний.
С появлением в Абхазии пантелеимоновских иноков и с основанием ими Ново-Афонской обители повсюду в крае начала утверждаться монашеская жизнь. Ново-Афонский монастырь, первый по времени основания, стал, как и предсказывали старцы Иероним и Макарий, «центральным разветвлением монашества», монашеской «столицей» Кавказского края, примером устроения иноческой жизни. Вокруг стали появляться обители, державшиеся афонских общежительных традиций; их основывали русские келлиоты, выходцы с Афона. В 1877 году положено начало Михаило-Афонской Закубанской пустыни. Афонцы восстановили храм VI–VII веков в Драндах, где в 1883 году по Высочайшему разрешению открылся Успенский монастырь. В 1890-х годах иноки Драндского монастыря восстановили два древних храма в окрестностях своей обители и устроили в них скиты – Пантелеимоновский и Всехсвятский. Русскими монахами Благовещенской келлии Хилендарскаго монастыря в Кубанской области основана Александро-Афонская Зеленчукская пустынь, официально учрежденная в 1889 году. В 1904 году был учрежден Успенский Второ-Афонский монастырь, построенный также афонцами-келлиотами. Основаны женские монастыри: в 1902 году – Моквинский Успенский; ранее, в 1898 году – Команский Василиско-Златоустовский с возобновленным из развалин храмом во имя священномученика Василиска, в котором почил и был погребен святитель Иоанн Златоуст.
«Центральное» положение Симоно-Кананитской обители среди прочих монастырей края было обусловлено не столько первенством по времени основания, численным и материальным превосходством, сколько особенностями самой афонской традиции. Обитель была создана Афонским «царским и ставропигиальным» монастырем святого Пантелеимона. Именно кириархическое положение обители-матери на Святой Горе, преимущество ее «древних прав», ее известность в православном мире и духовный авторитет ее старцев имели решающее значение для получения обителью-отраслью тех привилегий, которые не были предоставлены ни одному из окрестных новооткрытых монастырей и которые повлияли на быстрый рост Ново-Афонского монастыря.
Иноки Ново-Афонского монастыря положили основание пустынножительству в горах Кавказа, поскольку все кавказские пустынники «из монастырей вышли» и большинство из них до перехода на безмолвие жили на Новом Афоне. Прожив в обители несколько лет, подготовив себя в общежитии к отшельничеству, некоторые монахи по благословению уходили в горы и продолжали подвизаться там. Монашеская школа, которую они прошли под руководством новоафонских старцев, наложила на них благодатную «печать монашества». Пустынники получали в Ново-Афонской обители духовное окормление: приходили туда к исповеди и причастию, пользовались советами и наставлениями духовников.
С 1925 года Новый Афон стал считаться курортом, а в монастырских зданиях разместилась «здравница на 250 коек». В последующие годы продолжался процесс превращения «монашеских жилищ» в «первоклассные» гостиницы, санатории, турбазы. Храмы и другие монастырские здания использовались под «культурно-просветительные» советские учреждения. Новоафонские старожилы вспоминают, что на месте погребения схиархимандрита Иерона была устроена танцплощадка. На монастырской территории на основе благоустроенного монашескими трудами архитектурно-садового и хозяйственного комплекса Симоно-Кананитской обители образовался поселок городского типа, а также «крупнейший цитрусоводческий совхоз» и «цветоводческое хозяйство».
Русский Пантелеимонов монастырь и возрождение православия и монашества в Карпатской Руси в XIX–XX веках
С 90-х годов XIX века возродились духовные взаимоотношения Русского монастыря с Карпаторусским краем. Насельники Русика отправляли карпатороссам иконы, священные изображения, духовные книги, брошюры и листовки; братия монастыря также поддерживала контакты с активными деятелями православного движения Карпатской Руси. Духовным вождем этого движения стал прославленный в лике святых в 2001 году преподобный Алексий Карпаторусский (в миру Александр Иванович Кабалюк). В 1908 году Александр Иванович Кабалюк был присоединен к православию в Пантелеимоновом монастыре игуменом Мисаилом (Сапегиным). В 1910 году он принял постриг в Яблочинском Свято-Онуфриевском монастыре на Холмщине по благословению игумена Афонского Пантелеимонова монастыря архимандрита Мисаила. В том же году он был рукоположен в иеромонаха и во второй раз посетил Афон. Игумен Мисаил радушно принял его, разрешил служить в монастыре, а также добился разрешения у протата Святой Горы на служение иеромонаха Алексия во всех обителях Афона. В 1911 году преподобный Алексий был зачислен архимандритом Мисаилом в число братии обители. Еще при первом его приезде отец Мисаил благословил будущего отца Алексия на миссионерские труды иконой Пресвятой Богородицы, на обратной стороне которой в частности было написано: «...Сия святая Икона Пресвятой Богородицы... даруется... сыну нашему, рабу Божию Александру Кабалюку... во благословение ему от Святыя Горы Афонские – земного удела Царицы Небесные и нашей священной обители во имя святого и славного великомученика и целителя Пантелеимона, в благодатную ему помощь...» С этого акта, по благословению старцев Свято-Пантелеимонова монастыря, началось возрождение святого православия в Карпатской Руси, которое возглавил преподобный Алексий.
В результате его миссионерских трудов к 1912 году вернулись в православие около 35 тысяч униатов в селах Иза, Великие Лучки, Ясиня, Хуст, Липча, Белки, Ильница, Чумалево, Теребля и др. Слава о православном священнослужителе разошлась по всей Карпатской Руси. Затем, спасаясь от преследований со стороны австро-венгерских властей, отец Алексий был вынужден бежать в Америку, где находилась большая карпаторусская колония. Там он продолжил свой миссионерский подвиг, и тысячи русинов вернулись к вере отцов. Когда иеромонах вновь вернулся в Австро-Венгрию, он вместе с другими девяноста пятью деятелями православного движения Карпатской Руси был обвинен в «государственной измене» и заключен в концентрационный лагерь Талергоф. Процесс вызвал большой резонанс во всем славянском мире, в особенности в России. После его окончания император Николай II даровал отцу Алексию Кабалюку золотой наперсный крест.
Афонский Пантелеимонов монастырь имел самое непосредственное отношение к возрождению православия на Прикарпатской земле и после окончания Первой мировой войны. Примером этого являются несколько посланий к карпатороссам, вышедших из стен обители.
В 1922 году было написано «Отеческое послание с Афона из Пантелеимонова монастыря игумену Алексию (Кабалюку) и православному карпато-русскому народу», в котором отмечалось, что восстановление в Карпатской Руси святого православия произошло ныне при участии русского монашества Афона и при «действенном попечении и благословении русского Пантелеимонова монастыря». К этому времени отец Алексий служил настоятелем единственной православной обители на Карпатской Руси – основанного им Свято-Никольского монастыря в селе Иза. Братия Русика давала благословение на наименование своего «духовного чада» Алексием Афонским и просила священноначалие возвести его в сан архимандрита с предоставлением, по афонской традиции, права ношения при богослужении митры, архиерейской мантии и жезла. В заключительной части послания карпатороссов призвали «стоять крепко в святом православии».
10 апреля 1931 года было подготовлено новое «Послание карпато-русскому народу от Святой Горы Афонской», подписанное игуменами Свято-Пантелеимонова монастыря, Свято-Андреевского и Свято-Ильинского скитов – архимандритами Мисаилом, Митрофаном, Иоанном и обращенное прежде всего к «братьям, русским униатам».
Это послание было напечатано издательством православного монастыря преподобного Иова Почаевского в селе Ладомирова (Чехословакия) и активно распространялось в Карпатской Руси. Семена православной веры, посеянные русскими святогорцами, дали скорые и обильные всходы.
В 1920–1930-х годах в Карпатском крае наблюдался заметный расцвет монашеской жизни, было основано несколько новых монастырей, где были введены строгие Афонские уставы. Большинство этих новообразованных обителей поддерживали тесные связи со Святой Горой, а наиболее ревностные искатели подвижнической жизни сами направлялись на Афон, преимущественно в Свято-Пантелеимонов монастырь, где со временем они составили заметную долю братии обители – почти одну десятую его часть. Так, в 1928 году среди насельников Русика было 22 уроженца Закарпатья. Из числа карпатороссов – насельников Русика наиболее известны: игумен монастыря схиархимандрит Гавриил (Легач), иеродиакон Давид (Цубер, в схиме Димитрий) и иеросхимонах Серафим (Текза). Примечательно, что в неизданных, недавно найденных записках преподобного Силуана есть упоминание о том, что «…карпатские добре живут и подвизаются; лица у них светлы и видно, что благодать Божия просвещает их», – так отзывался преподобный старец Силуан о новых насельниках монастыря карпаторосах, которые со временем спасут обитель от полного запустения.
После присоединения Закарпатья в 1919 году к Чехословацкой Республике процесс перехода греко-католиков в православие приобрел массовый характер. Если в 1910 году там проживало лишь 558 православных жителей, то согласно переписи 1921 года – уже 60 599 человек – 16 % населения, в 1924 году эта цифра выросла до 100 тысяч человек, а в 1928 году – до 112 тысяч. В 1944 году преподобный Алексий (Кабалюк) стал инициатором организации православного съезда в Мукачево, на котором присутствовали многие известные карпаторусские священники, ученые и общественные деятели, составившие обращение на имя И.В. Сталина, в котором просили включить Карпатскую Русь в состав СССР в качестве самостоятельной Карпаторусской республики или включить ее в РСФСР. Кроме того, 23 священника, участвовавшие в съезде, подписали обращение к Священному Синоду Русской Православной Церкви с просьбой о принятии Мукачевско-Пряшевской епархии в состав Московского Патриархата. Также было принято решение направить в Москву делегацию русинов.
В 1944 году во главе делегации карпатороссов архимандрит Алексий совместно с архимандритом Феофаном (Сабовым) и профессором П. Линтуром прибыл в Москву с ходатайством о принятии Подкарпатской Руси в состав РСФСР. Отец Алексий был одним из инициаторов перехода Мукачевско-Пряшевской епархии из Сербской Православной Церкви в Русскую Православную Церковь и объединения православных приходов Сербской и Константинопольской юрисдикций в Подкарпатской Руси под омофором Московского Патриарха, что произошло 22 октября 1945 года.
Далеко не все желающие подвизаться на Святой Горе русины смогли осуществить свое намерение из-за различных препятствий со стороны греческого государства после принятия закона от 10 сентября 1926 года, в частности, отказов в выдаче виз на пребывание на Святой Горе.
В результате многим карпатороссам пришлось возвратиться с Афона на Родину. Некоторые из них по благословению игумена Мисаила и преподобного Алексия, взяв разрешение у местного правящего православного епископа Серафима, в 1930 году поселились в пяти километрах от Хуста, в урочище Городилово. Так был основан Свято-Троицкий мужской скит в Городилове. Из Свято-Пантелеимонова монастыря в дар новообразованной обители была прислана частица мощей святого великомученика Димитрия Солунского.
Среди основателей Свято-Троицкого скита были братья иеромонахи Пантелеимон и Иов (Кундря). Младший из них, отец Иов, дважды пешком ходил на Афон, после чего стал иноком Ворошиловского скита. Отец Иов вел переписку с преподобным Силуаном Афонским и впоследствии сам приобрел широкую известность как опытный и духоносный старец. Сотни людей со всех концов Советского Союза приезжали к нему за духовным наставлением и поддержкой.
Брат отца Иова иеромонах Пантелеимон (в миру Георгий Кундря) стоит у истоков основания в 1924 году Липчанскаго Рождества Богородицы женского монастыря. В 1936 году епископ Мукачевско-Пряшевский Дамаскин именно в этот монастырь назначил духовником многолетнего насельника Русика старца схиигумена Кассиана (Корепанова), также близко знавшего преподобного Силуана Афонского.
Пострижеником отца Иова был основатель мужского скита во имя святого Димитрия Солунского в селе Дубовом иеромонах Иларион (Рыбарь). В 1923 году он отправился на Святую Гору, где поступил в число братии Свято-Пантелеимонова монастыря и принял монашеский постриг. В 1929 году иеромонах вернулся на родину, где был назначен духовником основанного его родственниками монастыря в селе Чумалево Тютчевского округа. В 1941 году иеромонах Иларион в родном селе вместе со своими послушниками построил храм и несколько корпусов, основав новый монашеский скит в честь святого Димитрия Солунского, просуществовавший до середины 1950-х годов.
Еще одна обитель, мужской скит в честь святого великомученика и целителя Пантелеимона вблизи города Хуста – урочище «Колесарово» – был основан другим выходцем из Русского монастыря на Афоне – иеросхимонахом Лукой (в миру Михаилом Федоровичем Рущаком). С разрешения епископа Дамаскина он поселился в лесу в пяти километрах западнее города – в урочище «Колесарово», или иначе «Камень», где выдолбил в скале пещеру и начал вести в ней затворнический образ жизни. Со временем здесь была построена небольшая келья и часовня в честь святого великомученика и целителя Пантелеимона. Своей аскетической жизнью отец Лука привлек к себе немало молодых людей, склонных к монашеской жизни. Вскоре они построили небольшой корпус на пять келий и новую церковь, в которой богослужения совершались по афонскому уставу. Так был образован монашеский скит в честь святого Пантелеимона, просуществовавший до 1952 года (неоднократно подвергавшийся гонениям со стороны советских властей отец Лука скончался 30 сентября 1983 года).
В 1939 году в Закарпатье, где во времена Австро-Венгерской империи не существовало ни одного православного прихода, насчитывалось уже 115 приходов и около 150 тысяч православных верующих, было построено 127 храмов, а также открыто около 30 монастырей и скитов. Без всякого сомнения можно сказать, что заря православия воссияла на Карпатской земле со Святой Горы. Многие жители Карпатской Руси откликнулись на призывы насельников Афонского Свято-Пантелеимонова монастыря, дав из своей среды великих подвижников, украсивших своими именами историю как Закарпатья, так и самого Афона.
Русский Пантелеимонов монастырь и Духовная миссия на Алтае
Быстрому распространению православия на Алтае способствовала, в числе других факторов, духовная поддержка Афонских монахов, в частности – братства Русской Пантелеимоновой обители.
В 1879 году к приближающемуся в 1880 году 50-летнему юбилею православной миссии в Алтайском крае, в дар со Святой Горы Афон была передана икона святого великомученика и целителя Пантелеимона с частицей его святых мощей. Доставленная из Русской Пантелеимоновой обители стараниями иеромонаха Арсения (Минина), драгоценная святыня была встречена в Томске приехавшей по этому случаю делегацией сотрудников Миссии во главе с ее начальником архимандритом Владимиром (Петровым).
После Божественной литургии и молебна, совершенных в Томском кафедральном соборе преосвященным Петром, епископом Томским, святыня вместе с другими чудотворными иконами при многотысячном стечении народа была пронесена по городу Томску. Далее, сопровождаемая одним из алтайских миссионеров и многочисленным «собором православных», она начала свой путь на Алтай.
Этот масштабный крестный ход с иконой, постоянно несомой верующими, продолжался почти два месяца с неумолкаемым пением во время пути и с совершением молебнов, в сопровождении многочисленного народа. При вступлении в предгорья Алтая, икона была встречена несколькими тысячами старо- и новоокрещенного населения, и торжественно поставлена в главном стане Алтайской Миссии, селе Улале, в храме Всемилостивого Спаса. Практически сразу афонская святыня начала привлекать многочисленных паломников, не только крещеных, но и многих язычников.
С этого исторического эпизода началась практика ежегодного хождения иконы великомученика Пантелеимона по городам и весям Алтая. В отчетах Миссии особо отмечается вызванный этими крестными ходами духовный подъем среди новокрещенных алтайцев. Случаи особенного духовного подъема отмечались не только среди православных, но и среди некрещеных алтайцев. Образу как бы сопутствовала призывающая благодать, сподвигшая многих язычников ко Святому Крещению. Чудотворная икона святого Пантелеимона очень быстро обрела известность не только на Алтае, но и по всей Сибири. От самой иконы часто истекал елей или миро. Задокументированы официально случаи исцелений больных после молитвы перед чудотворным образом. С иконы делались списки, также пользовавшиеся почитанием.
Описанные события привели к особому почитанию великомученика Пантелеимона среди миссионеров, русских крестьян и новокрещенных алтайцев. С момента встречи иконы в 1879 году святой Пантелеимон стал почитаем на Алтае как покровитель миссионерства. Начальник Алтайской духовной миссии архимандрит Владимир (Петров) при встрече иконы сказал: «С этого времени великомученик Пантелеимон есть и будет главный Начальник Миссии, первейший ее Миссионер, небесный руководитель и предстатель». Слова отца Владимира неоднократно оправдались. Впоследствии Миссией были построены несколько храмов, посвященных святому великомученику Пантелеимону.
Поддержка алтайских миссионеров Пантелеимоновым монастырем выражалась не только присылкой икон. Обитель передала Миссии большую библиотеку духовно-просветительских книг. Книги были разосланы по всем миссионерским станам. Миссионеры в этих изданиях находили для себя богатый материал для душеполезных собеседований, которые регулярно проводились с новокрещеными.
Отношение светских и духовных властей к Русскому Афону в XIX веке
Всю первую половину XIX века правительство Российской империи и Святейший Синод сознательно создавали препятствия для того, чтобы стеснить приток русских подданных на Афон в качестве постоянных насельников. В 1816 году, в год 800-летнего юбилея русского монашества на Афоне, Синод издал указ о недействительности постригов и хиротоний, совершенных на Афоне. Внезапное возрождение Пантелеимоновой обители, водворение в ней русских, стремительный ее рост и самоорганизация вокруг нее всего Русского Афона привлекли внимание дипломатических служб России. Однако «несанкционированный» факт появления в самом центре просвещенной Европы живой монашеской цивилизации, активной, деятельной и уже почти не понятной, был настолько неожиданным, что в течение нескольких десятилетий политики затруднялись сформулировать четкое свое отношение к этому феномену.
Сотрудники русского посольства в Константинополе и консульства в Фессалониках, имеющие необходимость вступать в непосредственные контакты с Русским монастырем, неоднократно посылали запросы в министерство иностранных дел, желая знать позицию правительства в отношении усиления русского иночества на Афоне. Однако российское внешнеполитическое министерство не находило возможности дать однозначную оценку этому явлению, столкнувшись с проблемой, прежде неведомой. Из противоречивых и непоследовательных указаний министерства иностранных дел второй половины XIX века становится ясно, что русское правительство не имело выработанной определенной точки зрения касательно политики на Афоне; не было даже четкого понятия о том, полезно ли русское присутствие там вообще.
Даже выдающийся иерарх Русской Церкви святитель Филарет (Дроздов) рассматривал Афон с сугубо меркантильной точки зрения и отмечал негативную перспективу оттока русских денег за границу, которые можно было бы направить на окраины России. В то время как признание Пантелеимоновой обители на Афоне русским народом было уже совершившимся фактом, представители министерства, синодальные чиновники и даже святители не видели нравственной пользы от почитания русским народом Афона и пытались математически вычислить, насколько полезен и вообще нужен ли Афон России!
Впоследствии святитель Филарет изменил свою точку зрения. Если прежде он боялся оттока русских средств за границу, то позже сам предложил отцу Иерониму открыть подворье обители в Москве и предложил под него храм преподобного Сергия Радонежского.
К концу XIX века отношение русской дипломатии и Русской Церкви к Русской обители на Афоне изменилось кардинально. Они всеми силами способствовали поднятию мощи и авторитета Русского монастыря как на Афоне, так и во всем православном мире, поддерживая его как материально, так и духовно.
В результате поддержки Отечества Пантелеимонов монастырь на пороге Первой мировой войны был самым состоятельным и авторитетным на всем Афоне.
Поучения преподобного Силуана Афонского
После возрождения общения Русского Афона и России наступила эпоха богоборческой утопии в России. Перевороты 1917 года имели крайне трагические последствия для всего русского монашества на Афоне. Отныне сюда прекращает поступать всяческая помощь из России, а русские монахи оказываются отрезанными от своей Родины. Из-за отсутствия в течение 80 лет притока новых монахов из Отечества все три русские обители на Святой Горе оскудели численно. В результате, Андреевский и Ильинский скиты, а также многочисленные русские келлии и каливы на Афоне опустели и подверглись разрушению. Эта же угроза висела и над Свято-Пантелеимоновым монастырем. Полностью оторванный от Родины, Русский святогорский монастырь постепенно приходил в упадок. Некогда величественные здания обители запустевали и разрушались. От бывших 2000 насельников в обители оставалось около 10 немощных стариков, после смерти которых некому было бы передать и сохранить традиции Русского Афона. Боли и горечи преисполнены письма приснопоминаемого игумена нашего монастыря схиархимандрита Илиана (Сорокина), на глазах которого угасала, умирала обитель Русских святогорцев. Чудом Божиим обитель устояла, оставшись на сегодняшний день единственным островком Святой Руси на Афоне.
Но именно в этот период упадка и угасания Промысл Божий судил просиять слову преподобного Силуана Афонского. Его писания родились из совокупности духовного наследия Русской обители на Афоне. Как справедливо замечал архимандрит Софроний (Сахаров), преподобный Силуан не был учеником одного конкретного старца, но воспитывался всей атмосферой, всем укладом монастырского повседневного быта, который без сомнения может именоваться аскетической школой Русского Афона, преемственность которого начинается от богоносного старца Арсения и его учеников старцев Иеронима и Макария. Преподобный Силуан упоминает в своих писаниях о многих подвижниках Пантелеимонова монастыря, которые оказали неизгладимое влияние на его духовный рост как афонского подвижника. Некогда великий старец Русского Афона иеросхимонах Иероним (Соломенцев) говорил, что в Пантелеимоновом монастыре, милостию Божией, сформировалось чистое общежитие, достаточное для воспитания боголюбивых душ в меру возраста Христова. Преподобный Силуан своим личным примером и своими писаниями засвидетельствовал истинность этих слов старца Иеронима. Книга преподобного Силуана привела к вере в Бога десятки тысяч людей, многие из которых решил стать монахами. Без преувеличения можно сказать, что благодаря его писаниям Святая Гора Афон вновь наполнилась монахами. Богодухновенные писания старца Силуана, являющиеся совокупностью духовного опыта преждебывших поколений отцов, являются сегодня основой для воспитания новых подвижников как Русской обители, так и других монастырей на Афоне.
Русский святогорский монастырь сегодня
Русский Свято-Пантелеимонов монастырь на Афоне по всем внешним признакам должен был постепенно прийти к полному упадку, оставшись без пополнения русских насельников. Но Промыслу Божию угодно было сложиться иначе.
В 1960-е годы в истории Русика открывается новая страница. В 1965 году правительство Греции предоставило греческое гражданство пяти монахам из Советской России и разрешило им прибыть на Святую Гору. Среди новых насельников был и игумен Свято-Пантелеимонова монастыря отец Иеремия (Алехин), преставившийся месяц назад на 101 году жизни.
Стараниями отца Иеремии началось возрождение Русского монастыря. Число монахов, пришедших из различных частей бывшей Российской империи, прежде всего из России, Украины и Беларуси, в монастыре постепенно возрастало и на сегодня составляет более ста человек. Обитель возрождается не только внешне, но и духовно, обращаясь к многовековому наследию русских святогорцев.
Русский Афонский Свято-Пантелеимонов монастырь является многовековой бесценной духовной сокровищницей русского народа, его духовно-культурной твердыней, олицетворяющий 1000-летнюю историю пребывания выходцев из исторической Святой Руси на Святой Горе Афон.
Заключение
Преподобный Афанасий Афонский и император Никифор Фока
создавали Афонскую монашескую республику как всеправославный центр духовности.
Византия прекратила свое существование, но Афон по-прежнему объединяет и
сплачивает православные народы вокруг общего для них идеала духовности и
благочестия, сформировавшегося под влиянием Святой Горы. Как Святая Гора
является последним осколком Византии, так и Русская обитель на Афоне является
последним уголком неразделенной Святой Руси, свидетельствующим о ее единстве во
Христе. Хочу особо подчеркнуть, что Русский монастырь на Афоне на сегодняшний
день является фактически единственным фактором, способствующим укреплению
духовных связей различных частей Русского мира. Русские, украинцы, белорусы, молдаване
и другие народы приезжают в этот монастырь, как в свой родной дом. Русская обитель
на Афоне – это общая духовная школа для всех народов, разделяющих духовные
ценности исторической Святой Руси.
[1] Метох (греч. μετόχιον или μετόχι) – небольшой монастырь, подчиненный более
крупному монастырю и представляющий хозяйство этого монастыря.
Предстоятель
Новости
Публикации
Доклады
