Выступление архимандрита Бориса (Долженко), настоятеля Николо-Бабаевского монастыря Ярославской епархии на научно-практической конференции «Монастыри и монашество», проведенной в рамках регионального этапа XXIV Международных Рождественских образовательных чтений (Спасо-Яковлевский мужской монастырь, 23 ноября 2015 года).
Ваше высокопреосвященство, дорогие настоятели и настоятельницы, братия и сестры!
Вначале хотелось бы сказать несколько слов о трудностях, которые мешают нам следовать древним монашеским традициям в нашей современности. О многих других трудностях уже было сказано прежде, а об этих, о которых мне хочется сейчас сказать, пока никто не упоминал, хотя мы с ними сталкиваемся каждый Божий день. Это обязанности монастыря, связанные со статусом юридического лица.
С одной стороны, статус юридического лица необходим, он дает возможность оформить землю, недвижимость, заключать договоры, помогает вести хозяйственную деятельность. Но есть и другая сторона. Монастырь через статус юрлица подотчетен и подконтролен различным государственным инспекциям: пожарной, налоговой, санэпидемической, экологической, технадзору, энергонадзору, газовой службе, полиции, военкомату, ГИБДД, миграционной службе, Минюсту, охране памятников! И всем надо воздать должное, иначе далее последуют протоколы, повестки, вызовы, штрафы. Причем для государственных контролирующих организаций церковные посты и праздники значения не имеют, за исключением того, что Рождество, Страстная Седмица, Пасха – любимое время для посещения МЧС, пожарников, полиции. У любого монастыря имеется земля и недвижимость – отсюда перманентные заботы об оформлении документации, ее переоформлении, хранении, ведении отчетности, уплате налогов, выполнении договоров.
Не так давно меня вызывали к мировому судье в связи с невыполнением в срок предписания пожарной инспекции. Часто вызывают в налоговую инспекцию и штрафуют из-за ошибок при заполнении налоговых деклараций или несвоевременной их сдачи. На один день позже сдал декларацию – полгода будут вызывать для расследования административного правонарушения, а потом оштрафуют. Если богатые и многобратственные монастыри еще как-то могут бороться со всей этой напастью, то маленьким обителям, где среди братии нет ни одного человека с юридическим и бухгалтерским образованием, приходится совсем трудно. Настоятелю даже некого послать вместо себя в налоговую инспекцию по доверенности, и сам он юридически неграмотен. Маленькие, начинающие монастыри, по факту, не могут потянуть статус юридического лица с полной бухгалтерской и налоговой отчетностью и выполнением всех требований законодательства, поэтому часто они оказываются нарушителями и попадают в конфликтные ситуации. Всем этим особая монастырская атмосфера раз за разом нарушается, никак не удается почувствовать, что ты удалился от мира.
Какой же может быть выход? Выход мне видится в устройстве при благоустроенном монастыре скита без юридического лица. Общежительный монастырь может взять на себя внешние попечения, отношения со светскими организациями, работу с прихожанами (у каждого монастыря есть прихожане обоего пола), приемы паломников, экскурсий и важных гостей, отчетность перед епархией (сейчас время составления баз данных, отсюда постоянное заполнение сложных таблиц по всем сторонам монастырской жизни). В общежительном монастыре можно и даже хорошо проходить первые ступени монашеского делания поступающим в монастырь: преодолевать мирские привычки, изучать устав богослужения, знакомиться с духовной литературой, приучаться к дисциплине, к послушанию, к раннему подъему, учиться в семинарии и других полезных учебных заведениях (на юридическом факультете, бухгалтерские курсы закончить, водительские права получить) и т. д. А для тех, кто созрел для более глубокой молитвенной жизни, хорошо бы в будущем иметь скит, хотя бы один на каждую митрополию.
Пока, в настоящее время, большинство епархиальных монастырей занято восстановлением руинизированных зданий и разбитой инфраструктуры. Это затяжная многолетняя стройка, которая накладывает на все бытие братии свой отпечаток: на род занятий, на распорядок дня; стройка поглощает все свободные силы и материальные средства. Но, с другой стороны, перед такими монастырями пока не стоит трудного вопроса: «что делать дальше?» Здесь все ясно: строить храмы, кельи и подсобные помещения, проводить электросети, газ, водопровод, канализацию, набирать братию, совершать богослужение, пока период восстановления не подойдет к концу.
Иное дело – крупные монастыри, уже отстроенные, в которых десятки, а иногда и больше сотни монашествующих. Они идут впереди всех остальных российских монастырей. Период восстановления ими уже пройден, и перед ними проблема «что делать дальше?» уже встала со всей своей жизненной остротой. Поэтому они, как мы видим, пытаются уже предпринимать какие-то шаги в этом направлении: разрабатывают положение о монашестве, думают о типовом уставе, собирают конференции, приглашают греческих старцев для обмена опытом, развивают монастырские ремесла, возрождают древние распевы.
Здесь бы и время вспомнить о трех ступенях монашеского жительства. Это, напомню, общежительный монастырь, скит и пустынножительство. Они соответствуют все более и более глубокому отстранению от мира и все более и более высоким ступеням умного делания. В наше время в России эта полнота имеется только на Валааме и Соловках, по крайней мере, исторически, до революции, там это было. В Оптиной есть скит, соответствующий своему прямому назначению. Слава Богу, что это хоть где-то осталось. А больше в епархиях пока нигде нет. На всю Россию этого очень мало. Этим мы как бы сами срезаем верхушку дерева. Что бывает с деревом, у которого срезают верхушку? Оно начинает расти в стороны. Так и наше монашество растет в ширину, численно, но у него нет условий для качественного духовного роста. В условиях юридического лица это, действительно, трудно, особенно для старшей братии.
Конечно, будут трудности со скитоначальниками, это понятно уже сейчас. Начальник скита видится не просто блюстителем строгого устава, а духовным наставником и учителем молитвы, он должен быть в значительной мере выше других братий в духовном отношении. Где же найти таких людей? Еще свт. Игнатий говорил, что в России оскудели живые сосуды благодати. Тем более в нашей современности на них дефицит. Откуда их взять? Выписать их из Греции, с Афона пригласить, из числа абхазских пустынножителей? Но когда я смотрю на участников монашеских конференций, моя озабоченность сменяется сдержанным таким оптимизмом. Видно невооруженным глазом, что последние двадцать лет не прошли даром – наши собственные кадры постепенно подрастают.
Спасибо за внимание.
Публикации
Доклады
