В 1862 году в Россию из Афонского Пантелеимонова монастыря для сбора средств прибыл иеромонах Арсений (Минин). С собой он привез святыни Афонской обители: крест с частицей Животворящего Древа, часть от камня Живоносного Гроба Господня, частицу мощей святого великомученика Пантелеимона и многих других угодников Божиих и чудотворную икону Тихвинской Божией Матери. Благодаря ревности отца Арсения, его неленостному служению и яркому дару проповедника, усердие верующих к афонской обители было велико. От афонских святынь люди получали обильные исцеления от душевных и телесных болезней, которые впоследствии иеромонах Арсений описал в книге «Описание знамений и исцелений, благодатию Божиею бывших в разных местах в 1863–1866 гг. от святых мощей и части Животворящего Древа Господня, принесенных со св. Афонской горы из русского Пантелеймонова монастыря» (M., 1868).
За четыре года отец Арсений объехал почти всю Россию, особенно прославились святыни в Москве, где они находились в Богоявленском монастыре. По благословению афонских старцев, в Св. Синод было подано прошение об устроении часовни в честь святого великомученика и целителя Пантелеимона, которая была торжественно освящена в 1873 году.
У отца Арсения был необыкновенный дар понять человека, преподать ему краткий духовный совет. Своеобразным девизом его жизни были слова: «Дело Божие надо делать, не откладывая». Близко познакомившись с жизнью православных людей во всей России, огромную роль в проповедании слова Божия он отдавал миссионерской и просветительской работе. Отец Арсений основал журнал «Душеполезные размышления» (затем – «Душеполезный собеседник»), составил несколько сборников аскетического содержания: «Единое на потребу» (1868), «Беседа о молитве» (1866), «Маргарит, или избранные душеспасительные изречения, руководящие к вечному блаженству, с присовокуплением некоторых бесед, относящихся исключительно к женским обителям» (1876) и др.
По благословению афонских старцев в 1875 г. иеромонах Арсений основал Ново-Афонский Симоно-Кананитский монастырь.
Книга отца Арсения, обращенная к насельницам женских обителей, получила заглавие «Маргарит», что в переводе с греческого означает «жемчужина». Сборники с таким названием были распространены в византийской и древнерусской словесности и включали в себя избранные слова Иоанна Златоуста. Заглавие сборника отсылало к евангельской притче о купце, ищущем хорошего жемчуга (Мф. 13, 45–46). Одну такую жемчужину купец ценил дороже всего своего состояния.
Именно такое сокровище было собрано и в сборнике отца Арсения. Словно жемчужные бусинки, нанизываются на нить общего повествования главы о молитве, о покаянии, о любви к Богу и ближнему, о церковных службах, о причащении, о покаянии, о помыслах, о пользе и необходимости скорбей, об осуждении, зависти, гордости, ропоте и о высоком значении иноческих обетов.
В предисловии к книге, обращаясь к своим читателям, отец Арсений формулирует свою задачу как составителя: «Духовная наша литература хотя и богата руководствами для ищущих спасения души, но поскольку такие книги, как сочинение святого Ефрема Сириянина, святого аввы Варсонофия, святого Исаака Сирианина и подобные им довольно ценны, а потому не всем доступны, то и предпринято составление настоящей книжки, в которую, как в сокровищницу, собрано много хорошего, причем имелись в виду краткость и ясность изложения. Многие из иночествующих женского пола, существуя трудами своими, не имеют достаточно времени для чтения пространных сочинений, для таковых особенно удобна книжка эта».
Книга отца Арсения – это своеобразный учебник аскетики, где каждое понятие имеет свое четкое определение и пояснение.
«Молитва есть благоговейное стремление души человеческой к Богу, или сердечная беседа человека с Богом, во время которой человек, представляя Бога невидимо при себе находящимся, изливает пред Ним чувствования души своей. <…> В жизни человека нет ничего драгоценнее молитвы: она и невозможное делает возможным, трудное – легким, неудобное – удобным; молитва столько же необходима для человеческой души, сколько воздух для дыхания или вода для растения. Кто не молится, тот лишается общения с Богом и уподобляется сухому бесплодному дереву, которое посекается и во огнь вметается (см. Мф. 7, 19). Кто не молится, тот не получает благословения Божия на дела свои, по реченному: Аще не Господь созиждет дом, всуе трудишася зиждущии (Пс. 126, 1). Несчастие для слепца не видеть света, но гораздо большее несчастие для христианина потерять расположение к молитве, лишить душу свою Божественного света: в такой душе водворяется тьма, а по исходе из тела уделом ее будет тьма вечная».
«Церковь есть земное небо: совершающееся в ней богослужение – дело ангельское. Кроме необходимых по благословению послушаний или телесной немощи, не должно пропускать ни одной церковной службы, приходя к самому началу и уходя по отпусте. Все удаляющиеся от Бога и святого храма Его погибнут. Идя в храм Божий, не должно останавливаться и беседовать со своими или мирскими. Входить в алтарь должны только те, кому благословлено от настоятельницы и не иначе, как в приличной одежде, в рясе и камилавке, особенно во время богослужения пребывать в нем, исполняя свое послушание, со страхом Божиим памятуя, что это святилище, где всегда невидимо присутствует Сам Бог и все Силы Небесные. Когда настает время церковного богослужения, должно оставлять келейные молитвы и все занятия и поспешно идти в храм Божий для совокупного моления, по сказанному Господом: идеже бо еста два или трие собрани во имя Мое, ту есмь посреде их (Мф. 18, 20). Молитва одного в сравнении с общею церковною молитвою – это слабый голос пред множеством шумящих вод, это тихое дыхание ветра пред гласом громов, это едва заметный огонек пред обширным пламенем. Великий грех во время богослужения заниматься чем-либо, кроме необходимого монастырского послушания, всё должно оставить и идти в храм Божий, стоять в нем благоговейно, внимая, что читают и поют. Без крайней нужды из церкви не выходить, а также во время чтения псалмов или поучений оставаться в церкви, а кто привык часто выходить из церкви, тот смущает этим и прочих благоговейных, следовательно, вдвойне грешит. После вечерних молитв каждая должна идти в свою келлию, кроме особенных случаев, когда по благословению игумении поручено будет послужить болящим или иное что исполнить. Находясь в церкви, не смотреть по сторонам, не шептаться, не переглядываться, а стоять и смотреть более вниз, Божий страх имея в себе, и помнить, зачем мы пришли в святую обитель и пожелали монашества, дали Богу обеты, за кои строго будем истязаны в день страшного Второго Пришествия Господа нашего Иисуса Христа. Посему и сказано: лучше не обещаться, нежели обещаться и не исполнить. Много мы дали обещаний при поступлении в монашество, а много ли исполнили? Горе нам, великое горе, если не исполним данных Богу обетов, велик воздадим за них ответ».
Память смертная, по мысли о. Арсения, является основной у христианина, она возгревает ревность к стяжанию христианских добродетелей и помогает бороться со страстями. Именно этим вопросам посвящена основная часть книги.
В книге есть главы о монастырской жизни: «Слово к новоначальным», «Об отлучках в мир и на богомолье», «Об отношениях к настоятельнице и духовным отцам и старцам», «Обеты иноческие».
«Новоначальные, поступившие в монастырь, говорят, что они как еще не постриженные в монашество не обязаны исполнять правила монашеские, но не понимают они, что враг говорит устами их, он хочет в самом начале (то есть в основании) поколебать их, расслабить их духовные силы и чрез это сделать их неспособными к надлежащей монашеской жизни. Те, которые поддаются такому диавольскому внушению, незаметно для самих себя облениваются, и, находясь в святой обители, ведут такую жизнь, которая хуже жизни мирян, и время от времени более и более ослабевают и печальную готовят себе будущность, ибо что посеем в начале, то и пожнем в последствии времени».
«На игумению взирать должно как на мать, Богом данную, и на начальницу и исполнять ее волю со всем тщанием и любовию; сестры должны понимать, что они ее дети, что она желает им добра, а не зла, желает представить их Богу чистыми, дабы не отвечать за них пред Судом Божиим. Не должно иметь ничего тайного от игумении и тех стариц, которые избраны по благословению ее и даны в духовные матери. Должно ходить к ним чаще, по крайней мере один раз в неделю, и открывать им не чужие, а собственные свои грехи и немощи, а с прочими сестрами своими и послушницами не беседовать о своих немощах, потому что многие из них не сведущи в жизни духовной, следовательно, не могут дать доброго совета, по реченному в Святом Евангелии: еда может слепец слепца водити; не оба ли в яму впадетася? (Лк. 6, 39). Духовникам, игумении и старицам, духовным матерям исповедывать свои грехи должно чистосердечно, ничего не утаивая, а о грехах других говорить только в случае необходимой нужды. Утаивающий грехи свои хранит змею в сердце своем, яд ее смертоносен. Стыдишься ты открыть грехи свои в присутствии одного человека, а как же не думаешь о том Страшном Суде, когда пред всеми Небесными Силами, пред всею вселенною обнаружены будут нераскаянные грехи твои?
Повествуется в Отечнике, что некоему старцу было видение, когда один из братии сказывал грехи свои на исповеди духовнику, то у него из рта выпадывали змеи, следовательно, каждый нераскаянный грех – змея, внутри нас живущая».
Рассказав о борьбе о основными страстями, о лествице духовного совершенствования, в конце книги отец Арсений поясняет сущность монашеских обетов: «Обеты монашеской жизни главнейше следующие: отречение от мира и всего, что в нем, обещание пребывать в монастыре в постничестве до последнего издыхания, терпение всякой скорби и тесноты монашеской жизни Царствия ради Небесного, хранение себя в девстве, целомудрии, послушании и благоговении до конца жизни. <…> Обеты эти непременно хотя раз в неделю, в воскресный или иной день, должно прочитывать, дабы оные были в памяти у нас и мы страшились бы нарушить их, ибо даны они нами не человеку, а Самому Богу. За неисполнение обетов мы, как выше упомянуто, строго будем истязаны в день Страшного Суда Божия; о сем святой Василий Великий пишет, что нарушители обетов соделываются лжецами, святотатцами, похитителями святыни у Самого Бога, ибо обет дается Существу величайшему, пред Коим трепещут небо и земля, Святейшему, Который ненавидит ложь и обман, Правому, Который милует верных Ему и строго наказывает нарушителей обета».
Книга имела немного редакций. В первое прижизненное издание 1876 года была включена глава «Выписка из митерика монаха Исайи», которая затем была исключена, т.к. в 1891 году монастырем была выпущена книга святителя Феофана Затворника «Митерикон: Собрание наставлений аввы Исаии всечестной инокине Феодоре». В качестве приложения в «Маргарит» вошли главы: «Наставления и советы инокиням старца Феофана Новоезерского» и «О значении пострига в иноческое звание: Из письма епископа Герасима (Добросердова) к инокине».
Надо отметить, что в издательстве Афонского монастыря вышла также еще одна книга святителя Феофана, обращенная к насельницам женских обителей, – «Напоминание всечестным инокиням о том, чего требует от них иночество» (1892).
Внимание афонитов к вопросам устроения монашеской жизни, подготовка и выпуск книг, обращенных преимущественно к насельницам женских обителей, свидетельствовало об актуальности этой темы для всего монашества в целом. Ведь, по свидетельству Василия Великого, в жизни подвижнической «большего и преимущественнейшего благоразумия требует жизнь женщин, их преспеяние в нестяжательности, в безмолвии, в послушании, в дружелюбии, строгость касательно выхода из обители, остережения от встреч, взаимное между собою расположение, избежание частных содружеств. Во всем этом с особенным тщанием должна преуспевать жизнь дев» (§ 396) [1].
[1] Цит. по: Феофан Затворник, свт. Древние иноческие уставы пр. Пахомия Великого, св. Василия Великого, пр. Иоанна Кассиана и пр. Венедикта. Спасо-Преображенский Валаамский Ставропигиальный монастырь, 1994. Репр.: М.: Изд. Афонского Русского Пантелеимонова мон-ря, 1892. С. 485.
