Праведный Александр Юнгеров, Чагринский

Про­то­и­е­рей Алек­сандр Юн­ге­ров был од­ним из пя­ти де­тей бла­го­че­сти­вых су­пру­гов – Сте­фа­на Иг­на­тье­ви­ча и Прас­ко­вьи Кузь­ми­нич­ны. Он ро­дил­ся в 1821 го­ду в се­ле Аб­ля­зо­ве Пен­зен­ской гу­бер­нии, ко­гда ро­ди­те­лям бы­ло уже за трид­цать. Его отец в то вре­мя слу­жил при­чет­ни­ком в церк­ви. Спу­стя неко­то­рое вре­мя по­сле рож­де­ния Алек­сандра Сте­фан Иг­на­тье­вич был ру­ко­по­ло­жен во свя­щен­ни­ка и на­прав­лен в се­ло Юн­ге­ров­ку. По ме­сту слу­же­ния он и по­лу­чил свою необыч­ную фа­ми­лию.

За вре­мя сво­е­го непро­дол­жи­тель­но­го слу­же­ния в Юн­ге­ров­ке отец Сте­фан снис­кал ис­крен­нюю лю­бовь при­хо­жан – по­ме­щи­ков и кре­стьян, по­сколь­ку служ­бу со­вер­шал тща­тель­но и бла­го­го­вей­но, не от­ка­зы­вал ни­ко­му в ис­пол­не­нии треб, был вни­ма­те­лен и сер­де­чен к лю­дям. Умер он в 1831 го­ду неожи­дан­но, но в об­сто­я­тель­ствах его смер­ти усмат­ри­ва­ет­ся ми­лость Бо­жия. Отец Сте­фан за­не­мог и уже при­го­тов­лен был к по­гре­бе­нию, но через сут­ки ожил и со­об­щил, что Гос­подь дал ему вре­мя для по­ка­я­ния и про­ща­ния с близ­ки­ми и за­бе­рет к Се­бе вновь через шесть недель. Он рас­ска­зал, что был в за­гроб­ном ми­ре, ви­дел ме­ста рай­ско­го бла­жен­ства и адских му­че­ний. Ему бы­ли по­ка­за­ны так­же уго­то­ван­ные его род­ным и из­вест­ным ему лю­дям по­смерт­ные судь­бы, но не ве­ле­но бы­ло о том рас­ска­зы­вать. Как и бы­ло пред­опре­де­ле­но, отец Сте­фан про­бо­лел шесть недель, в те­че­ние ко­то­рых ис­по­ве­дал­ся и при­ча­стил­ся несколь­ко раз, по­со­бо­ро­вал­ся, а к кон­цу сро­ка со­звал род­ных, про­стил­ся с ни­ми и ти­хо скон­чал­ся.

Алек­сан­дру шел то­гда один­на­дца­тый год, и он хо­ро­шо за­пом­нил все об­сто­я­тель­ства смер­ти от­ца, ко­то­рые без­услов­но ока­за­ли вли­я­ние на его бу­ду­щую жизнь. В сен­тяб­ре то­го же го­да он был опре­де­лен в Са­ра­тов­ское Ду­хов­ное учи­ли­ще, а через пять лет пе­ре­шел в Са­ра­тов­скую Ду­хов­ную се­ми­на­рию. Алек­сандр Юн­ге­ров был ру­ко­по­ло­жен во свя­щен­ни­ка 20 ок­тяб­ря 1842 го­да. Пе­ред этим со­сто­я­лась его же­нить­ба на бед­ной си­ро­те Ели­за­ве­те Ива­новне. Недол­го отец Алек­сандр про­слу­жил в се­лах Тре­тья­ки и Невер­ки­но. С июля 1843 го­да на­ча­лось его со­ро­ка­лет­нее слу­же­ние в Тро­иц­кой церк­ви в се­ле Ба­ла­ко­во. Со вре­мен Ека­те­ри­ны II в этих ме­стах се­ли­лись рас­коль­ни­ки, ко­то­рые име­ли боль­шое вли­я­ние на мест­ное на­се­ле­ние.

Отец Алек­сандр преж­де все­го об­ра­тил вни­ма­ние на глав­ное свя­щен­ни­че­ское де­ло: бла­го­го­вей­но, тща­тель­но, со­глас­но с Цер­ков­ным Уста­вом со­вер­шал бо­го­слу­же­ния и от при­чта тре­бо­вал тща­тель­но­сти в ис­пол­не­нии цер­ков­ных служб. Этим он при­влек в храм не толь­ко свой при­ход, но и все се­ло, а так­же ино­го­род­них. Оче­вид­цы сви­де­тель­ство­ва­ли, что он все­гда со сле­за­ми бла­го­слов­лял за Ли­тур­ги­ей освя­ща­е­мые во вре­мя Ев­ха­ри­сти­че­ско­го ка­но­на Свя­тые Да­ры. Ба­тюш­ка по­да­вал при­мер усерд­ной мо­лит­вы ис­крен­ним, от серд­ца про­из­но­ше­ни­ем мо­лит­вен­ных слов, ча­сты­ми по­кло­на­ми. На ис­по­ве­ди ни­кто не от­хо­дил от ана­лоя без слез. Так тру­да­ми муд­ро­го пас­ты­ря по­лу­рас­коль­ни­чий при­ход стал по­сте­пен­но пре­об­ра­жать­ся в пра­во­слав­ный.

Со­зи­дая храм в ду­шах при­хо­жан, отец Алек­сандр не мог оста­вать­ся рав­но­душ­ным, ви­дя бед­ность и вет­хость де­ре­вян­но­го Тро­иц­ко­го хра­ма, в ко­то­ром слу­жил. В 1861 го­ду его тру­да­ми но­вая, по­стро­ен­ная из крас­но­го, «пе­ву­че­го» кир­пи­ча цер­ковь бы­ла освя­ще­на. В 1875 го­ду она бы­ла рас­ши­ре­на по­чти втрое, так­же тру­да­ми от­ца Алек­сандра, на сред­ства при­вле­чен­ных им доб­ро­воль­ных жерт­во­ва­те­лей.

«По­дви­гом доб­рым» под­ви­зал­ся отец Алек­сандр, со­хра­няя неиз­мен­ную сер­деч­ную при­вет­ли­вость ко всем лю­дям. Эта при­вет­ли­вость, как бы­ло ска­за­но в его некро­ло­ге, «дар Бо­жий в на­гра­ду за чи­сто­ту серд­ца и лю­бовь к лю­дям, ею обыч­но от­ме­ча­ют­ся все хри­сти­ан­ские по­движ­ни­ки».

Со­хра­ни­лось вос­по­ми­на­ние о том, как по мо­лит­ве от­ца Алек­сандра ожил по­чив­ший в Бо­зе усерд­ный и доб­рый сель­ский плот­ник Мар­те­мьян Фад­де­ич. С «дерз­но­вен­ною ве­рою» об­ра­тил­ся ба­тюш­ка к усоп­ше­му: «Встань и ис­по­ве­дай­ся, так как те­бе нуж­но ис­по­ве­дать­ся и про­стить­ся с род­ны­ми». Мерт­вый ожил, он был при­ча­щен, по­сле че­го, вы­слу­шав бла­годар­ствен­ные мо­лит­вы и по­лу­чив на­пут­ствен­ное бла­го­сло­ве­ние от­ца Алек­сандра, упо­ко­ил­ся на­веч­но.

Рас­ска­зы­ва­ли, что по мо­лит­ве ба­тюш­ки оста­нав­ли­ва­лось рас­про­стра­не­ние по­жа­ра, ко­гда он со свя­тым кре­стом об­хо­дил го­рев­шие зда­ния.

Дом Юн­ге­ро­вых ста­ра­ни­я­ми от­ца Алек­сандра и осо­бен­но его су­пру­ги Ели­за­ве­ты Ива­нов­ны сла­вил­ся сво­им стран­но­лю­би­ем – здесь на­хо­ди­ли при­ют мно­го­чис­лен­ные бо­го­моль­цы. С по­чте­ни­ем от­но­си­лись к от­цу Алек­сан­дру не толь­ко при­хо­жане, но и окрест­ное ду­хо­вен­ство. Имен­но его из­бра­ли в бла­го­чи­нии ду­хов­ни­ком.

В 60-лет­нем воз­расте отец Алек­сандр, ссы­ла­ясь на пло­хое здо­ро­вье, по­про­сил уво­лить его за штат, но вме­сто это­го по­лу­чил на­зна­че­ние в Ча­г­рин­ский По­кров­ский жен­ский мо­на­стырь, бед­ный и ма­ло­из­вест­ный. В оби­те­ли цер­ков­ная служ­ба то­гда еже­днев­но не со­вер­ша­лась, треб по до­мам со­всем не со­вер­ша­ли, по­это­му ба­тюш­ка боль­шое вни­ма­ние уде­лил об­ра­зо­ва­нию уча­щих­ся в мо­на­стыр­ской шко­ле де­виц и со­сед­них кре­стьян, ко­то­рых при­вле­кал к Церк­ви по­уче­ни­я­ми за бо­го­слу­же­ни­я­ми и бе­се­да­ми на до­му. По­сте­пен­но на­род, преж­де не знав­ший о су­ще­ство­ва­нии Ча­г­рин­ско­го мо­на­сты­ря, стал ин­те­ре­со­вать­ся жиз­нью оби­те­ли и по­се­щать бо­го­слу­же­ния; уве­ли­чи­лось чис­ло его на­сель­ниц. Усер­ди­ем от­ца Алек­сандра и бла­го­тво­ри­те­лей бы­ла по­стро­е­на но­вая, теп­лая цер­ковь.

Мно­го­чис­лен­ные за­бо­ты, свя­зан­ные с за­вер­ше­ни­ем стро­и­тель­ства хра­ма и жиз­нью оби­те­ли, а так­же по­те­ря в те­че­ние од­но­го го­да мно­гих близ­ких по­до­рва­ли его здо­ро­вье, и в ап­ре­ле 1893 го­да он был уво­лен за штат. С то­го вре­ме­ни на­ча­лось его бо­лее ши­ро­кое слу­же­ние, сде­лав­шее от­ца Алек­сандра из­вест­ным да­ле­ко за пре­де­ла­ми не толь­ко за­те­рян­ной в сте­пи Ча­г­рин­ской оби­те­ли, но и всей Са­мар­ской гу­бер­нии.

Гос­подь, го­то­вив­ший Сво­е­го из­бран­ни­ка еще с дет­ства, под­креп­ляв­ший его мно­го­крат­но в по­сле­ду­ю­щем пас­тыр­ском слу­же­нии, про­сла­вил его да­ром чу­до­тво­ре­ний. Боль­ные, от­ча­яв­ши­е­ся в че­ло­ве­че­ской по­мо­щи, бес­но­ва­тые, сму­ща­е­мые и обу­ре­ва­е­мые раз­ны­ми ду­хов­ны­ми по­мыс­ла­ми и недо­уме­ни­я­ми по­тек­ли к нему с раз­ных кон­цов пра­во­слав­ной Рос­сии. По­рой на­плыв по­се­ти­те­лей до­хо­дил до ты­ся­чи и бо­лее че­ло­век в день. В Ча­г­ру со­би­ра­лись тол­пы раз­но­пле­мен­но­го на­ро­да, как к древним пу­стын­но­жи­те­лям; мно­гие по­лу­ча­ли здесь ду­хов­ное и те­лес­ное вра­че­ва­ние и со сле­за­ми бла­го­да­ри­ли Гос­по­да за свое ис­це­ле­ние.

На­ча­ло но­во­го, ХХ ве­ка ста­рец встре­тил на од­ре бо­лез­ни. Со­об­ще­ние о смер­ти его сы­на, иерея Ва­си­лия († 1900), еще бо­лее ухуд­ши­ло со­сто­я­ние здо­ро­вья от­ца Алек­сандра. На Пас­ху он тяж­ко за­хво­рал и со­бо­ро­вал­ся, все ле­то был очень слаб. Осе­нью как буд­то немно­го опять опра­вил­ся, но в де­каб­ре слег со­всем и уже не вста­вал. Был несколь­ко раз при­об­щен, со­бо­ро­ван, а в день кон­чи­ны, 22 де­каб­ря, в де­вя­том ча­су утра бы­ла про­чи­та­на над ним от­ход­ная и по же­ла­нию стар­ца, вы­ска­зан­но­му преж­де, про­пет пас­халь­ный ка­нон. В ми­ну­ту кон­чи­ны при­сут­ство­вав­шие уви­де­ли, как свет­лая улыб­ка по­яви­лась на ли­це ба­тюш­ки. Она со­хра­ни­лась до са­мо­го по­гре­бе­ния, ко­то­рое со­сто­я­лось 26 де­каб­ря при огром­ном сте­че­нии на­ро­да и усерд­ной об­щей мо­лит­ве.

Над мо­ги­лой от­ца Алек­сандра в Ча­г­рин­ском мо­на­сты­ре бы­ла устро­е­на ча­сов­ня, где сим­во­лом бес­пре­рыв­но­го мо­лит­вен­но­го пре­бы­ва­ния на зем­ле по­чив­ше­го пас­ты­ря теп­ли­лась неуга­си­мая лам­па­да. По бла­го­сло­ве­нию Пре­свя­щен­но­го Гу­рия, епи­ско­па Са­мар­ско­го, еже­днев­но со­вер­ша­лись здесь крат­кие ли­тии. В по­лу ча­сов­ни бы­ло устро­е­но от­вер­стие, через ко­то­рое па­лом­ни­ки мог­ли брать зем­лю с мо­ги­лы. Каж­дую вес­ну при­во­зи­ли несколь­ко во­зов зем­ли, а к осе­ни она вся раз­би­ра­лась бла­го­че­сти­вы­ми бо­го­моль­ца­ми.

До за­кры­тия оби­те­ли в 1927 го­ду со­хра­нял­ся до­мик от­ца Алек­сандра. Сю­да по­сле смер­ти стар­ца при­хо­ди­ли па­лом­ни­ки с мо­лит­вой к нему, при­кла­ды­ва­лись к кре­сту, быв­ше­му преж­де в его ру­ках, к ико­нам, пред ко­то­ры­ми он мо­лил­ся, к епи­тра­хи­ли. И с ра­до­стью ухо­ди­ли, как бы по­бы­вав на лич­ном при­е­ме у ба­тюш­ки. Так лю­бовь ни­ко­ли­же от­па­да­ет (1Кор.13:8).

Ис­точ­ник: Жур­нал Мос­ков­ской Пат­ри­ар­хии, 02-2005