Пре­по­доб­но­му­че­ник Ме­фо­дий (в ми­ру Ни­ко­лай Ми­хай­ло­вич Ива­нов) ро­дил­ся в 1899 го­ду в го­ро­де Сим­бир­ске в се­мье свя­щен­ни­ка. Окон­чил цер­ков­но­при­ход­скую шко­лу. По окон­ча­нии Ду­хов­но­го учи­ли­ща в го­ро­де Ала­ты­ре он по­сту­пил в Сим­бир­скую Ду­хов­ную се­ми­на­рию, окон­чить ко­то­рую не успел из-за го­судар­ствен­но­го пе­ре­во­ро­та, про­ис­шед­ше­го в Рос­сии; за­вер­шал об­ра­зо­ва­ние уже в со­вет­ской шко­ле. С 1920 го­да Ни­ко­лай Ми­хай­ло­вич стал ра­бо­тать пре­по­да­ва­те­лем в го­ро­де Са­ран­ске, а с 1921 го­да – в го­ро­де Пен­зе, в ху­до­же­ствен­но-тех­ни­че­ском учи­ли­ще. В том же го­ду он пе­ре­ехал в Моск­ву и стал здесь пре­по­да­вать в од­ной из выс­ших школ. Од­на­ко пре­по­да­ва­ние в со­вет­ской шко­ле по про­грам­ме, ос­но­ван­ной на без­бож­ной идео­ло­гии, бы­ло несов­ме­сти­мо с ре­ли­ги­оз­ны­ми убеж­де­ни­я­ми глу­бо­ко ве­ру­ю­ще­го че­ло­ве­ка, и в 1923 го­ду он ушел из шко­лы и по­сту­пил по­слуш­ни­ком в По­кров­ский мо­на­стырь в Москве, где в том же го­ду был по­стри­жен в ман­тию с име­нем Ме­фо­дий и ру­ко­по­ло­жен в сан иеро­ди­а­ко­на. Здесь он по­зна­ко­мил­ся с епи­ско­пом Ала­тыр­ским, ви­ка­ри­ем Сим­бир­ской епар­хии Гу­ри­ем (Сте­па­но­вым), ко­то­рый ко­гда-то был на­сто­я­те­лем это­го мо­на­сты­ря, а ныне жил в нем, так как ему был за­пре­щен вы­езд из Моск­вы; с ним отец Ме­фо­дий под­дер­жи­вал близ­кие от­но­ше­ния в те­че­ние всей жиз­ни. В 1925 го­ду иеро­ди­а­кон Ме­фо­дий был ру­ко­по­ло­жен в сан иеро­мо­на­ха. В 1929 го­ду мо­на­стырь был за­крыт, и иеро­мо­нах Ме­фо­дий пе­ре­шел слу­жить в храм Иеру­са­лим­ской ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри за По­кров­ской за­ста­вой. В 1929 го­ду вла­сти аре­сто­ва­ли его, об­ви­нив в контр­ре­во­лю­ци­он­ной де­я­тель­но­сти. На во­прос сле­до­ва­те­ля о его от­но­ше­нии к со­вет­ской вла­сти отец Ме­фо­дий от­ве­тил: «Я недо­во­лен со­вет­ской вла­стью по при­чине за­кры­тия ею учеб­ных ду­хов­ных за­ве­де­ний, за­пре­ще­ния ду­хов­ной ли­те­ра­ту­ры, за­кры­тия церк­вей и во­об­ще су­ро­во­го от­но­ше­ния к ду­хо­вен­ству и ве­ру­ю­щим». Осо­бое Со­ве­ща­ние при Кол­ле­гии ОГПУ при­го­во­ри­ло от­ца Ме­фо­дия к трем го­дам ссыл­ки, ко­то­рую он был от­прав­лен от­бы­вать в Пи­неж­ский рай­он Ар­хан­гель­ской об­ла­сти. Вер­нув­шись из ссыл­ки в 1933 го­ду, он по­се­лил­ся в го­ро­де Ка­ши­ре, так как в Москве ему жить за­пре­ти­ли. Из Ка­ши­ры отец Ме­фо­дий пе­ре­ехал в се­ло Су­ко­во Ка­шир­ско­го рай­о­на, где стал слу­жить в хра­ме; здесь во­круг него со­бра­лась неболь­шая мо­на­ше­ская об­щи­на. В 1936 го­ду иеро­мо­нах Ме­фо­дий был воз­ве­ден в сан игу­ме­на, о чем он со­об­щил епи­ско­пу Гу­рию, на­хо­див­ше­му­ся в то вре­мя в ссыл­ке. В от­вет вла­ды­ка по­здра­вил его с на­гра­дой и на­пи­сал: «...Но так как те­бе игу­мен­ство­вать (за неиме­ни­ем мо­на­ше­ской бра­тии) не над кем, то при­дет­ся за­нять­ся уси­лен­ным игу­мен­ство­ва­ни­ем над са­мим со­бой, то есть трез­ве­ни­ем над сво­им серд­цем и всей во­об­ще сво­ей жиз­нью, че­го я от ду­ши мо­лит­вен­но и же­лаю». На­чи­ная но­вое бес­по­щад­ное го­не­ние, Ста­лин 3 июля 1937 го­да рас­по­ря­дил­ся, чтобы гла­вы об­ла­стей в те­че­ние пя­ти дней пред­ста­ви­ли ему спис­ки всех под­ле­жа­щих аре­сту и рас­стре­лу «в по­ряд­ке адми­ни­стра­тив­но­го про­ве­де­ния их дел через трой­ки». Од­ни­ми из пер­вых, кто под­ле­жал уни­что­же­нию, ста­ли свя­щен­но­слу­жи­те­ли. 26 июля ру­ко­вод­ство НКВД по Мос­ков­ской об­ла­сти от­пра­ви­ло рас­по­ря­же­ние на­чаль­ни­ку Ка­шир­ско­го рай­он­но­го от­де­ле­ния НКВД, тре­буя немед­лен­но­го аре­ста игу­ме­на Ме­фо­дия. При­чем пред­по­ла­га­лось толь­ко в про­цес­се след­ствия до­ка­зать его контр­ре­во­лю­ци­он­ную де­я­тель­ность, а так­же его свя­зи «с ан­ти­со­вет­ским эле­мен­том из чис­ла цер­ков­ни­ков», про­жи­ва­ю­щих в Ка­шир­ском рай­оне и в Москве. 28 июля вла­сти аре­сто­ва­ли от­ца Ме­фо­дия и ста­ли до­пра­ши­вать о его зна­ком­ствах. Отец Ме­фо­дий на­звал мо­на­хинь, с ко­то­ры­ми он по­зна­ко­мил­ся в ссыл­ке и ко­то­рые те­перь при­слу­жи­ва­ли при хра­ме, и мо­на­хи­ню, у ко­то­рой он жил неко­то­рое вре­мя, ко­гда вер­нул­ся из ссыл­ки, а так­же ска­зал, что зна­ком с диа­ко­ном, слу­жив­шим в Ка­ши­ре. На во­прос о том, ве­ли ли они ан­ти­со­вет­ские раз­го­во­ры, отец Ме­фо­дий от­ве­тил от­ри­ца­тель­но. 10 ав­гу­ста бы­ли до­про­ше­ны мо­на­хи­ня, хо­зяй­ка до­ма в Ка­ши­ре, где он неко­то­рое вре­мя жил, и диа­кон. Хо­зяй­ка сви­де­тель­ство­ва­ла, что отец Ме­фо­дий устро­ил в ее до­ме мо­на­стыр­ские по­ряд­ки, по­сколь­ку в до­ме про­жи­ва­ло несколь­ко мо­на­хинь, от ко­то­рых он тре­бо­вал вы­пол­не­ния мо­на­стыр­ско­го уста­ва. До­про­шен­ный сле­до­ва­те­лем диа­кон ска­зал, что 2 июля он ехал в по­ез­де вме­сте с игу­ме­ном Ме­фо­ди­ем в Моск­ву и на его во­прос, как он жи­вет, отец Ме­фо­дий от­ве­тил, что устро­ил­ся очень хо­ро­шо, так как ме­сто по­па­лось глу­хое, и на­род очень ве­ру­ю­щий, и он сам на­хо­дит­ся в очень хо­ро­ших от­но­ше­ни­ях с пред­се­да­те­лем сель­со­ве­та. Сна­ча­ла пред­се­да­тель от­но­си­лась к нему на­сто­ро­жен­но, ду­мая, что он крас­ный, но за­тем уви­де­ла, что отец Ме­фо­дий под­лин­ный слу­жи­тель Бо­га, и с тех пор ста­ла сво­им че­ло­ве­ком и уже не скры­ва­ла, что она и са­ма че­ло­век ве­ру­ю­щий и ей са­мой не нра­вит­ся эта власть, что при­хо­дит­ся до вре­ме­ни иг­рать эту роль. За­тем сви­де­тель стал рас­ска­зы­вать о контр­ре­во­лю­ци­он­ных и ан­ти­со­вет­ских вы­ска­зы­ва­ни­ях игу­ме­на. По­сле этих по­ка­за­ний сле­до­ва­тель сно­ва до­про­сил от­ца Ме­фо­дия и спро­сил, ка­кая ан­ти­со­вет­ская де­я­тель­ность про­во­дит­ся груп­пой мо­на­шек, ко­то­рых зна­ет игу­мен. Мне ни­че­го об этом не из­вест­но, – от­ве­тил отец Ме­фо­дий До­про­сы про­дол­жа­лись в те­че­ние ме­ся­ца. На по­след­нем до­про­се, 31 ав­гу­ста, сле­до­ва­тель ска­зал: – Вы изоб­ли­че­ны след­стви­ем в том, что про­яв­ля­ли контр­ре­во­лю­ци­он­ное враж­деб­ное от­но­ше­ние к ру­ко­во­ди­те­лям ВКП(б) и чле­нам со­вет­ско­го пра­ви­тель­ства. Вы при­зна­е­те се­бя в этом ви­нов­ным? – Нет, не при­знаю, – от­ве­тил отец Ме­фо­дий. – Вы при­зна­е­те, что до по­след­не­го вре­ме­ни бы­ли тер­ро­ри­сти­че­ски на­стро­е­ны? – Нет, это­го я так­же не при­знаю. 8 сен­тяб­ря 1937 го­да трой­ка НКВД при­го­во­ри­ла от­ца Ме­фо­дия к рас­стре­лу, и он был пе­ре­ве­зен в Моск­ву в тюрь­му НКВД. Игу­мен Ме­фо­дий (Ива­нов) был рас­стре­лян 9 сен­тяб­ря 1937 го­да и по­гре­бен в без­вест­ной об­щей мо­ги­ле на по­ли­гоне Бу­то­во под Моск­вой.

Со­ста­ви­тель игу­мен Да­мас­кин (Ор­лов­ский)

«Жи­тия но­во­му­че­ни­ков и ис­по­вед­ни­ков Рос­сий­ских ХХ ве­ка Мос­ков­ской епар­хии. Июнь-Ав­густ». Тверь, 2003 год, стр. 249-253.

Биб­лио­гра­фия

ГАРФ. Ф. 10035, д. 20921. ЦА ФСБ РФ. Арх. № Н56656. Т. 5.

Ис­точ­ник: http://www.fond.ru