Святой преподобный Серафим Вырицкий
Великий молитвенник и печальник земли Русской, преподобный и богоносный отец наш Серафим Вырицкий (в миру Василий Николаевич Муравьев) родился 31 марта 1866 года. Родители, Николай Иванович и Хиония Алимпиевна Муравьевы, были крестьянами деревни Вахромеево Арефинской волости Рыбинского уезда Ярославской губернии, прихода Спас-на-Ухре. При крещении, 1 апреля 1866 г., младенец был назван Василием,- в честь прп. Василия Нового, исповедника. Будучи людьми истинно верующими и богобоязненными, и сына своего они воспитали в вере и благочестии. С детских лет в мальчике проявились те свойства христианской души, которые во всей полноте раскрылись в зрелые годы. Первыми его книгами стали Евангелие и Псалтирь...Родители Василия, будучи рачительными хозяевами, вместе с тем, не были привязаны к материальным благам. Они всегда были готовы помочь нуждающимся, приютить странников, обогреть и накормить бедных. Когда позволяло время, Муравьевы всей семьей совершали паломнические поездки по святым местам - храмам и монастырям. С особой радостью посещали они Свято-Троицкую Сергиеву Лавру, в Гефсиманском скиту которой подвизался знаменитый старец иеромонах Варнава (Меркулов).
Когда Василию исполнилось десять лет, неожиданно на семью обрушилась скорбь - скончался глава семьи, Николай Иванович Муравьев, находившийся в расцвете лет. Ему шел тогда сороковой год. Близкие тяжело переживали утрату. Мать Василия была женщиной болезненной, а от случившегося ее состояние еще более ухудшилось. Отроку пришлось стать кормильцем семьи. Вскоре милость Божия посетила обездоленное семейство - односельчанин, благочестивый и добрый человек, работавший старшим приказчиком в одной из лавок С.-Петербурга, пригласил Василия в столичный город на заработки. При этом он обещал, как тогда говорили, вывести его «в люди».
С первых же шагов Василий, работая рассыльным в одной из лавок Гостиного Двора, проявил усердие, исполнительность и старательность, заслужив полное доверие хозяина. В дальнейшем тот стал поручать ему все более и более сложные дела, которые Василий, с Божией помощью, всегда выполнял с усердием и в срок. Почти все свое жалование Василий отсылал на родину больной матери. По служебным делам молодому приказчику приходилось выезжать в Москву, Нижний Новгород и другие города России. Тогда, по согласованию с хозяином, посещал он святые места, находившиеся поблизости. Неизменно бывал он и в обители прп. Сергия и всякий раз старался бывать в Гефсиманском скиту, у любвеобильного старца Варнавы. В его лице Господь даровал Василию Муравьеву несравненного духовного наставника. Около 20 лет продолжалось их духовное общение. Порой и старец Варнава, посещая Санкт-Петербург, бывал в доме у молодого коммерсанта. Духовный наставник помогал ему советами, оберегая юношу от мирских соблазнов и готовя его ко вступлению в будущем на иноческий путь. Пока же Василию необходимо было выбрать себе спутницу жизни. Ею стала Ольга Ивановна (девичья фамилия и происхождение пока не установлены. Известно только, что родилась она в 1872 г. и семья ее, так же как и семья Муравьевых, была весьма благочестива), с которой в 1890 г. по благословению о. Варнавы Василий и обвенчался. Господу было угодно, чтобы молодой подвижник прежде, чем отречься от мира и его забот, усовершился бы на поприщах семейного и коммерческого служения. В 1892 г. Василий Николаевич открыл собственное дело. Молодой предприниматель всегда старался всемерно повышать уровень знаний и эрудиции. До 1914 г. супруги Муравьевы числились крестьянами Ярославской губернии, имевшими вид на жительство в столице и занимавшимися там купеческим промыслом по сословному свидетельству 2-й гильдии. Существовало в ту пору еще такое сословное понятие - «временный Санкт-Петербургской 2-й гильдии купец» (С 1915 г. Василий и Ольга Муравьевы получили статус постоянных жителей города, и Василий Николаевич стал действительным Петроградской 2-й гильдии купцом, одним из пяти крупнейших мехоторговцев столицы). В 1895 г. в их семье родился сын Николай, а затем появилась на свет и дочь Ольга. Однако последняя отошла ко Господу еще младенцем, и после ее кончины по обоюдному согласию и благословению о. Варнавы Василий и Ольга стали жить, как брат и сестра. Молитвы духовного отца помогали им устоять в этой решимости. Василия Николаевича хорошо знали в столичных церковных кругах как благочестивого мирянина и большого благотворителя. Грозный 1917 год. Для России наступило время тяжких испытаний. Верный ученик прп. Варнавы Гефсиманского сперва собирался поступить в Свято-Троицкую Сергиеву Лавру, чтобы подвизаться у мощей своего духоносного наставника в Гефсиманском скиту. Однако, Господь судил иначе. Неожиданно Василий Николаевич получил благословение митрополита Петроградского и Гдовского Вениамина на принятие монашеского пострига в Александро-Невской Лавре. Такой поворот дела оказался для него спасительным - обитель прп. Сергия вскоре была упразднена властями. Так, Промыслом Божиим Василий Николаевич остался в Петрограде.
Годы монашества в Лавре (1920-1930)
13 сентября 1920 г. В.Н. Муравьев подал прошение в Духовный Собор Лавры с просьбой принять его в число братии, на что получил согласие и первое монастырское послушание- послушание пономаря. В ноябре 1920 года бывшие супруги Муравьевы были пострижены в монашество. Послушник Александро-Невской Лавры Василий Муравьев принял постриг 16/29 октября в церкви Святого Духа с наречением ему имени Варнава. А Ольга Ивановна была пострижена в Воскресенском Новодевичьем монастыре Петрограда с именем в честь святой мученицы Христины. Таким образом свершилось то к чему Василий Николаевич шел многими скорбями более сорока лет. Все имевшееся Муравьевы пожертвовали на нужды обителей. Вскоре брата Варнаву рукоположили в иеродиакона, поставив заведовать кладбищенской конторой. Послушание на кладбище, доставшееся о. Варнаве, было одним из наиболее сложных в обители. Страну охватило пламя междоусобной брани. Красные убивали белых, белые убивали красных. На Никольском, Тихвинском и Лазаревском кладбищах плач стоял непрестанный. В храмах Александро-Невской Лавры отпевание следовало за отпеванием, панихида – за панихидой. Провожать почивших, утешать родных и близких погибших... Это была первая школа духовного врачевания и наставничества, которую прошел будущий о. Серафим, вырицкий старец-утешитель, молитвенник за сирот и страждущих, предстатель пред Господом за всю Русскую землю. Всех поражала его необыкновенная целеустремленность и строгость к себе: в редкие свободные часы о. Варнаву часто заставали в обширной библиотеке Лавры, ночи же напролет проводил подвижник в молитвенном предстоянии Господу, так что свет в окнах его келлии бывал виден до самого рассвета. Активное участие принимал о. Варнава в деятельности Александро-Невского братства, ставившего целью защиту в эти годы святой Православной веры от гонителей.
11 сентября 1921 г., в день Усекновения главы святого Иоанна Предтечи, подвигоположника и покровителя монашества, митрополит Вениамин возвел о. Варнаву в иеромонаха. Вместе с благим игом священства понес иеромонах Варнава и новое послушание - главного свечника Лавры. Служение о. Варнавы всегда отличалось неподдельной искренностью. Как вспоминают очевидцы, за литургией лицо его озарялось духовной радостью, и неслучайно, что на богослужения с участием иеромонаха Варнавы (Муравьева) всегда собиралось множество народа. Все стремились послушать его проповеди, отличавшиеся простотой и доступностью. Сказывался многолетний опыт подвижничества в миру. Бывший петербургский купец хорошо знал жизнь людей разных сословий от простолюдина до утонченного интеллигента, их духовные нужды и затруднения. Именно в это время души многих верующих потянулись к простому и кроткому о. Варнаве. Все шире становился круг его духовных чад, а у дверей его келлии все чаще стали появляться посетители, пришедшие за духовным советом и утешением. Руководство преподобного Варнавы Гефсиманского, приобщение к церковной традиции и опыту святых отцов послужили кратчайшим и удобнейшим путем его восхождения к старчеству. Гонения на верующих не только не прекращались, но становились все более лютыми. Никто из иноков Лавры, выходя утром к богослужениям и на послушания, не был уверен, что вернется к вечеру в свою келлию. Особой скорбью отозвались в душе о. Варнавы аресты его друзей и сподвижников, братчиков и насельников Лавры. Как невосполнимую утрату переживал о. Варнава расстрел большевиками владыки Вениамина- несравненного наставника и близкого друга.
17 июля 1922 г., едва только о. Варнава успел вернуться из поездки на родину в Ярославскую губернию для встречи с больной матерью, в Петрограде и Лавре началась обновленческая смута. Вместе с духовником обители архимандритом Сергием (Бирюковым) в эти тревожные годы он стал настоящей опорой для братии, тяжко переживавшей как нападки на Церковь извне, так и внутрицерковные разделения и соблазны. Неудивительно, что в скором времени после описанных событий руководство и братия Лавры решили избрать иеромонаха Варнаву (Муравьева) членом Духовного Собора, с назначением его на один из ключевых административных постов Лавры - пост казначея. В течение второй половины 1926 г. архимандрит Сергий (Бирюков) стал готовить о. Варнаву к принятию послушания духовника. С любовью наставлял он своего преемника, который с ответной любовью принимал эти наставления. Требования, которые предъявлялись к духовному руководителю Лавры, были весьма высокими. Уже само слово «старец» обязывало к очень и очень многому... Перед тем как начать свое старческое служение, о. Варнава выразил желание облечься в великую схиму. Точная дата принятия о. Варнавой (Муравьевым) великого ангельского образа пока не установлена. Известно, что произошло это на рубеже 1926-1927 гг. При постриге в великую схиму он был наречен именем Серафим в честь святого преподобного Серафима Саровского чудотворца, которому всеми силами стремился подражать о. Варнава в течение всей предыдущей жизни. Вскоре по принятии о. Варнавой великой схимы состоялось общее собрание братии Свято-Троицкой Александро-Невской Лавры. На нем иеросхимонах Серафим (Муравьев) был избран духовным руководителем и членом Духовного Собора Лавры. Келлия батюшки находилась на втором этаже Феодоровского корпуса Лавры. Если о.Серафим не принимал исповедников в Свято-Троицком соборе, то нескончаемая вереница посетителей тянулась сюда, к дверям его келлии. Старец предвидел усиление открытых гонений, когда вся Россия превратится в единый концентрационный лагерь, и умная Иисусова молитва, которой нельзя забывать его духовным чадам, станет добрым средством спасения христианской души, оказавшейся в условиях безбожного государства.
На поприще духовника Александро-Невской Лавры иеросхимонах Серафим (Муравьев) пребывал почти три года. Во время ежедневных многочасовых исповедей батюшке приходилось подолгу стоять на холодном каменном полу Свято-Троицкого собора. Главный храм Лавры в ту тяжелую пору за недостатком дров почти не отапливался, и на стенах часто выступал иней. В особо холодные дни священнослужители вместе с молящимися переходили в церковь Сошествия Святого Духа, где было несколько теплее. Однако о. Серафим мало заботился о собственном удобстве. Известен случай, когда старец непрерывно принимал исповедников на протяжении двух суток. Постоянное переохлаждение, неимоверные физические и душевные перегрузки (сколько чужого горя принимал на себя старец!) постепенно дали о себе знать, и здоровье о. Серафима резко ухудшилось. Врачи признали одновременно межреберную невралгию, ревматизм и закупорку вен нижних конечностей. Боли в ногах усилились и стали невыносимыми. Долгое время о. Серафим никому не говорил о болезни и мужественно продолжал служить и исповедовать. Настал день, когда о. Серафим просто не смог подняться с постели. Новое испытание - болезнь - принял батюшка с удивительным спокойствием и благодушным терпением, словно очередное послушание от Бога. Не было в нем ни малодушия, ни недовольства. Непрестанно воссылая благодарения Господу, батюшка говорил сочувствующим: «Я, грешный, еще не этого достоин! Есть люди, которые и не такие болезни терпят!». Медики настоятельно советовали выехать из города в зеленую зону. В качестве климатического курорта была рекомендована Вырица. Возвышенная местность, вековой смешанный лес с преобладанием хвойных пород, сухая песчаная почва и целебный воздух - все это должно было благотворно повлиять на здоровье батюшки. Врачи утверждали, что только пребывание в подобном климате может укрепить силы о. Серафима. Старец ехать наотрез отказался - так тяжело было расстаться ему со своим служением и со многочисленными духовными чадами. Предвидя скорое начало новой волны гонений и полное разорение Лавры, батюшка искренне желал разделить эти страдания со всей братией. Однако, воля Божия о нем была иной. Митрополит Серафим (Чичагов), который в миру имел профессию врача, ознакомился с заключением медицинской комиссии и немедленно благословил переезд. Смиренному духовнику Лавры оставалось только принять это за послушание. К лету 1930 г. о. Серафим покинул город святого апостола Петра. Вместе с ним, по благословению владыки, в Вырицу отправились схимонахиня Серафима (в миру- Ольга Ивановна Муравьева) и их двенадцатилетняя внучка Маргарита - - юная послушница Воскресенского Новодевичьего монастыря. Они и прежде часто приезжали в Лавру, навещая о. Серафима. Теперь уход за ним и забота о его здоровье стали главным их послушанием.
Годы старческого подвига отца Серафима в поселке Вырица (1930-1949)
Вскоре по Петроградской епархии, как и по всей стране, прокатилась волна еще более жестоких репрессий. Воистину Гефсиманской стала для монашествующих ночь на 18 февраля 1932 г. В народе ее так и назвали - святой ночью. В те страшные часы гонители арестовали более пятисот иноков. Монастыри и подворья были полностью разгромлены и разграблены. Даже колокольный звон был запрещен. В истории Церкви не раз случалось, что во времена самых жестоких гонений и упадка веры Господь посылал в помощь людям Своих особых избранников - хранителей чистоты Православия. Таким избранником в России 30-х - 40-х гг. стал святой преподобный Серафим Вырицкий.
Вырица... Летом 1930 г. о. Серафим и его родные снимали маленький домик на Ольгопольской улице, затем около года квартировали на улице Боровой. С 1932 по 1945 гг. батюшка снимал часть комнат в доме № 7 по Пильному проспекту, принадлежавшем семейству провизора Владимира Томовича Томберга, а с 1945 г. Муравьевы жительствовали на Майском проспекте в доме № 41 (ныне 39), у хозяйки Лидии Григорьевны Ефимовой. Все это время батюшка тяжело болел. Тяжкие недуги причиняли о. Серафиму невыносимые страдания. Особенно беспокоили ноги - болели и отнимались. Однако старец мужественно переносил эти испытания. Никто никогда не слышал от о. Серафима ни единого стона, ни единой жалобы. После переезда в Вырицу к врачам он уже не обращался, говоря: «Буди на все воля Божия. Болезнь - это школа смирения, где воистину познаешь немощь свою...» Первоначально в Вырице батюшку посещали только самые близкие духовные чада, но вскоре к блаженному старцу вновь устремился людской поток. Посетители с раннего утра и до глубокой ночи «осаждали» келлию старца. Часто приезжали целыми группами или семьями. Обеспокоенные родные пытались оградить батюшку от излишних встреч, но в ответ подвижник твердо сказал: «Теперь я всегда буду нездоров... Пока моя рука поднимается для благословения, буду принимать людей!»
Святой преподобный Серафим Вырицкий скончался 3 апреля 1949 года, в день празднования воскрешения праведного Лазаря. Ранним утром преподобному Серафиму было явление Богородицы. Сообщив об этом родным, подвижник объявил: «Сегодня принять никого не смогу, будем молиться», — и благословил послать за отцом Алексием Кибардиным. С благоговением были прочитаны акафисты Пресвятой Богородице, святителю Николаю Чудотворцу и преподобному Серафиму Саровскому. После того как отец Алексий причастил старца Святых Христовых Тайн, отец Серафим благословил читать Псалтирь и Евангелие. Ближе к вечеру батюшка попросил посадить его в кресло и стал молиться. При этом он иногда справлялся о времени. Около двух часов ночи отец Серафим благословил читать молитву на исход души и, осенив себя крестным знамением, со словами «Спаси, Господи, и помилуй весь мир» отошел к вечным обителям.
Облачение и гроб прислал в Вырицу митрополит Григорий (Чуков). Три дня шел ко гробу праведника нескончаемый людской поток. Все отмечали, что его руки были удивительно мягкими и, теплыми, словно у живого. Некоторые ощущали возле гроба благоухание. В первый день после блаженной кончины старца исцелилась слепая девочка. Мать подвела ее ко гробу и сказала: «Поцелуй дедушке руку». Вскоре после этого девочка прозрела. Этот случай хорошо известен вырицким старожилам.
Отпевание отца Серафима отличалось редкой торжественностью. Пели три хора: вырицких Казанской и Петропавловской церквей и хор духовных академии и семинарии, где по благословению митрополита Григория в день погребения вырицкого подвижника были отменены занятия. Одним из четырех воспитанников духовных школ, удостоившихся стоять у гроба великого старца, был будущий Святейший Патриарх Алексий II.
При погребении отца Серафима Вырицкого впереди гроба несли образ преподобного Серафима Саровского с частицей мощей святого угодника Божия, как и предсказал вырицкий подвижник еще в довоенные годы.
В 2000 году Серафим Вырицкий был причислен к лику святых Православной Церкви. Множество паломников едет в Вырицу поклониться преподобному и получить от него помощь. В Вырице около Храма в честь иконы Божией Матери Казанской, находится часовня преподобного Серафима Вырицкого.
Воспоминания современников о старце Серафиме.
Подвиг Серафима Вырицкого стал по истине жемчужиной в духовной короне русского старчества. Под его сенью ощущаешь особый мир и покой в душе. Это такое счастье, когда осознаешь, что за тебя молится человек близкий к Богу. Он же говорил так: «Приходите ко мне как к живому и просите, что вам надо. И если Богу будет угодно, то все просимое получите».
В своем торжественном Слове на прославление преподобного Серафима Вырицкого в лике святых митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Владимир сказал: «Мы сегодня прославляем только одного подвижника, а их на Руси будут прославлять до конца года 1054 человека... Чаще приходите сюда и преподобный Серафим поможет всем приходящим к нему со своими печалями и нуждами!»
(Митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Владимир. Вырица. 2000 г.)
«Мы чтим святого, которого некоторые люди еще помнят живущим среди нас, несущим тяготы и скорби вместе с нами. Преподобный Серафим Вырицкий — это живая церковная история. Он наш современник и, можно сказать, родной. И к кому как не к нему прибегать нам с молитвой? Потому что он очень близок нам и дорог... Сегодня мне показалось как будто здесь всегда был храм. Я надеюсь, что этот храм станет еще одним местом молитвы где мы будем вспоминать о своих грехах и духовно радоваться, ощущая помощь и предстательство за нас великого угодника Божия».
(Из Слова архимандрита Назария в честь открытия храма преподобного Серафима Вырицкого. 28.12.2007).
«У батюшки без слез редко кто мог быть. Вот такой дар благодати Духа Святого — слезная молитва — был у старца Серафима. И каждый кающийся снимал с себя грех, а святой угодник Божий словно брал этот грех на себя, потому что он видел искреннее раскаяние души».
(Прот. Иоанн Миронов. Настоятель храма в честь иконы «Неупиваемая чаша»).
«Он сугубый молитвенник за братию, которая сегодня собирается в Александро-Невской Лавре... Мы надеемся на молитвенное предстательство батюшки Серафима пред Господом в возрождении нашей обители. Чтобы она была Лаврой не только по наименованию, а по ее духовной значимости для Русской Православной Церкви... И наверное уже не будет такого светильника в Лавре каким был преподобный Серафим Вырицкий... поэтому его келья будет местом молитвы, а не проживания».
(Епископ Выборгский Назарий. Наместник Свято-Троицкой Александро-Невской Лавры).
Тропарь, глас 4
Яко великаго молитвенника за землю нашу / и утешителя теплаго притекающих к тебе, / ублажаем тя, вторый русский отче Серафиме, / вся бо яже в мире красная оставил еси, / всем сердцем устремился еси к чертогам сладчайшаго Христа / и в годину лютых гонений образ кротости и смирения всем был еси: / не престай и ныне молитися за ны, // да в терпении обрящем путь покаяния / и с тобою выну славим Пресвятую Троицу.
Кондак, глас 8
Крест приим свой, преподобне, радуяся, / нераздельным помыслом последовал еси Христу, / был купец еси воистину преславный, / яко не земное, но небесное сокровище стяжа / сего ради спасеся тобою мнози чада твоя, ихже возлюбил еси. / И ныне, отче наш Серафиме, молися // покаяние нам даровати и в разум истины приити.
