«На подворье мы держимся традиции, заложенной оптинскими старцами»

Игумен Арсений (Мосалев)

26 ноября 2017 года на Успенском подворье Введенского ставропигиального мужского монастыря Оптина пустынь в Санкт-Петербурге в рамках воскресных духовных бесед состоится встреча с учёными-исследователями, посвященная 295-летию со дня рождения преподобного Паисия (Величковского). Оптина пустынь напрямую связана с его духовным наследием. Первые оптинские старцы – Лев, Макарий, Моисей – были прямыми учениками учеников преподобного Паисия, а, в свою очередь, их учеником явился старец Амвросий Оптинский. На подворье в Петербурге выступят с докладами исследователи наследия преподобного Паисия, в мероприятии примут участие братия, клир и прихожане. Об этом и многом другом мы беседовали с настоятелем подворья игуменом Арсением (Мосалевым).

Разные направления дискуссионного портала «Монастырский вестник»

Отец Арсений, четыре года назад, как раз в ноябре, Вы были назначены настоятелем Оптинского подворья в городе на Неве. За это время одним из Ваших детищ стал «Монастырский вестник» – новый портал в Интернет-пространстве, призванный знакомить интернет-пользователей с понятием «монашество» в контексте православного вероучения, а также с проблемами, волнующими современное монашество. Как руководитель этого проекта, что Вы можете сказать о его необходимости, востребованности?

Вспомним, что в начале 2014 года в СМИ было актуально обсуждение проекта «Положения о монастырях и монашествующих», который и мы опубликовали на нашем портале, предоставив возможность оставлять свои комментарии всем желающим. В итоге этот информационный ресурс, созданный Синодальным отделом по монастырям и монашеству Русской Православной Церкви, стал дискуссионной площадкой по данной теме. Ведь смотрите: в одних монастырях подвизается много насельников, в других – мало, условия в них разные, так что если какие-то пункты Устава могут быть применимы в одной обители, то в другой они попросту не работают... Все это требовало серьезного обсуждения в спокойном, мирном духе. Наши личные комментарии были небольшими, зато мы проводили регулярный мониторинг практически всех сайтов, освещающих монашеские темы, и блоги тех блогеров, что писали статьи, посвященные каким-то вопросам монашеской жизни. К работе привлекли опытных специалистов в области информационных технологий (для администрирования) и филологов (для выполнения мониторинга). С самого начала наши сотрудники вели мониторинг − и продолжают вести по сей день − со всевозможным вниманием и сосредоточенностью, что позволяет своевременно реагировать на появление новых материалов и выкладывать их на нашем портале monvestnik.ru, где, хочется отметить, очень удобная навигация, имеются полная и мобильная версии.

Здесь каждое слово было важно

Батюшка, расскажите, пожалуйста, о жизни на подворье. Что интересного с информационной точки зрения у Вас планируется в ближайшее время?

Вообще для подворья мы выбрали основным направлением изучение святоотеческих писаний и сравнение их переводов (с языка оригинала). Пробуем свои силы в переводческой деятельности (с церковнославянского на русский), работаем с рукописными материалами, оптинскими списками переводов преподобного Паисия (Величковского). Занявшись этим направлением, мы взяли за непогрешительную основу славянские тексты преподобного Паисия и русские тексты старцев Оптинских, выдержавшие проверку временем. Ведём совместную работу с кругом учёных по подготовке к переизданию некоторых творений святых, имеющих непосредственное отношение к нашему монастырю.

Совсем скоро, 26 ноября, в рамках еженедельных духовных бесед, у нас состоится встреча, небольшие научные чтения, посвященные 295-летию со дня рождения преподобного старца Паисия (Величковского). На этой встрече выступят с интересными докладами трое исследователей наследия преподобного Паисия и расскажут о новых фактах его жизни, об открытии рукописей старца и работе с ними. Важно, что на чтения придёт ведущий исследователь жизни и творений старца Паисия Петр Борисович Жгун, который живёт в Петербурге. Он является автором-составителем книг «Преподобный Паисий Величковский. Житие и избранные творения» (Серпухов, 2014, с последующими переизданиями), «Каталог славянских рукописей монастыря Нямц» (Серпухов, 2017), и в работе у него новые издания. Мы в этом году близко познакомились с Петром Борисовичем. Это удивительный человек из мирян, так глубоко, аскетически и научно проникший в писания и переводы на славянский язык преподобного Паисия! Словно нежданный подарок и утешение от Господа нам, живущим на столичном подворье.

Если вспомнить 90-е годы, то печатали тогда много всего и без разбору: попалась какая-то книга, не выходившая в печать долгие годы в советское время, ее тут же издавали – нередко без указания, чей это перевод. А в Оптиной пустыни к переводческой деятельности относились глубоко и серьезно. Под руководством преподобного старца Макария здесь велась активная деятельность по переводу и изданию святоотеческих творений. Именно в Оптиной был подготовлен лучший перевод «Лествицы» на русский язык, высоко оцененный как современниками, так и потомками. Вокруг старца образовалась группа помощников, в которую входили отец Амвросий (Гренков), впоследствии знаменитый старец и преемник отца Макария; отец Леонид (Кавелин), впоследствии наместник Троице-Сергиевой Лавры; отец Климент (Зедергольм), магистр классической филологии Московского университета; отец Ювеналий (Половцев), впоследствии архиепископ Литовский и Виленский. В Оптиной пустыни имелись рукописные переводы аскетической литературы, сделанные преподобным Паисием (Величковским), некоторые греческие рукописи и еще другие, славянские. Дело в том, что славянский язык к концу XIX века для многих перестал быть понятен...

Но «Лествица» преподобного Иоанна Лествичника к тому времени уже была переведена на современный русский язык при Московской духовной академии архимандритом Агапитом (Введенским). Зачем потребовался еще один перевод?

Архимандрит Агапит сделал очень хороший академический перевод «Лествицы». Однако нужна была максимальная точность в определении терминологического смысла. Некоторые русские слова не отвечали аскетическому деланию. Потому-то Оптинские старцы, имевшие духовное рассуждение, находившиеся сами под старческим руководством и облагодатствованные дарами Святого Духа, приступили к столь важной кропотливой работе, взяв за основу славянские тексты Паисия (Величковского), архимандрита Макария (Глухарева) на русском языке, несколько Слов святителя Игнатия (Брянчанинова) и греческий текст. Считается, что именно оптинскими переводчиками разработана система русской аскетической терминологии. Здесь каждое слово было важно. Ведь если что-то переведено неточно, неправильно, то оно не работает. Перевод творений преподобного Петра Дамаскина, пользующихся огромным авторитетом, выполнил духовный сын и ученик старца Макария отец Ювеналий (Половцев).

А современные монашествующие на подворье, значит, решили продолжить деятельность, начатую в XIX веке святыми отцами их родной обители?

В самом монастыре у нас было очень много послушаний и забот. Крутишься-вертишься целый день, стараясь все выполнить. К тому же, когда я нес в Оптиной пустыни послушание эконома, то и читать практически было некогда. Быстренько прочитаешь одну главу из Евангелия, две главы из Апостола, правило и погружаешься в заботы текущего дня. На подворье и у меня, настоятеля, и у братии появилась возможность больше служить, больше читать.

«Лествица» как монашеское Евангелие

Отец Арсений, возьмем еще одну сторону монашеской жизни, которую Вы обозначили, сказав, что у братии на подворье появилось больше времени для чтения. Насколько это, по Вашему, важно?

Крайне важно! Должен заметить, что у каждого брата определено время для уединенного чтения. Казалось бы, шум, гам вокруг, мирская суета большого города, называемого северной столицей, но замечательная возможность для уединенного чтения у нас есть. К слову сказать, еще при строительстве настоятель этого подворья (а тогда оно было подворьем Киево-Печерской Лавры) с архитектором так продумали постройку, что храм и братские корпуса по периметру отгораживают кельи монахов от городской суеты, внутри у нас – тихий, закрытый дворик.

Я рад, что на подворье читают все – от молодых послушников до старшей братии. Мы привели в соответствие с духовным направлением и свое книжное собрание. Библиотека подворья исключительно богата разделами по Священному Писанию и толкованиям на него, святоотеческой литературой, жизнеописаниями святых. В настоящее время наш книжный фонд насчитывает 20 тысяч экземпляров. Да, когда-то книги переписывали, это было особым деланием, послушанием. Было не поверхностное чтение, а углубление в текст. Переписывая книги (некоторым приходилось и до 100 экземпляров переписывать), человек больше запоминал. Он многое знал наизусть из того, что переписывал. А в наши дни не единожды приходилось встречаться с таким печальным явлением: спрашиваешь у насельника обители, читает ли он святых отцов, «Читал», – отвечает. Продолжаешь интересоваться: «А "Лествицу" читаешь?» и слышишь: «Как-то читал». Как-то! Прочитал и всё! Но ведь «Лествица» – это практически настольная книга для монашествующих, учебник монашеской жизни. Ее еще называют монашеским Евангелием, содержащим советы, мудрые поучения святых старцев. И что же получается? Мы пренебрегаем таким сокровищем. Это все равно, что жить рядом с духовными старцами и не спрашивать у них ни о чем. Или один раз задать волнующий тебя вопрос и им ограничиться.

Чтение святоотеческой литературы в монастыре должно быть ежедневным. Как апостол Павел пишет в первом послании к Коринфянам: «И слово мое и проповедь моя не в убедительных словах человеческой мудрости, но в явлении духа и силы, чтобы вера ваша утверждалась не на мудрости человеческой, но на силе Божией. Мудрость же мы проповедуем между совершенными, но мудрость не века сего и не властей века сего преходящих, но проповедуем премудрость Божию, тайную, сокровенную...» (1 Кор. 2:4−7). Тогда только тайны богопознания открываются, когда человек глубоко погружается в писания святых отцов. Следует также сказать, что в наше время переписывание рукописей искусственно не возродить. Но, по совету старцев, я всем советую заниматься заучиванием Евангелия и поучений святых отцов. Вообще считается, что монашествующим обязательно надо знать наизусть пятую, шестую и седьмую главу Евангелия от апостола Матфея, где даны все заповеди Христа, знать близко к тексту «Душеполезные поучения аввы Дорофея», где можно найти ответ на любой вопрос. Господь сказал в Святом Евангелии: «Аще кто любит Мя, слово Мое соблюдет» (Ин. 14:23), и «Не любяй Мя словес Моих не соблюдает» (Ин. 14:24), и «Аще заповеди Моя соблюдете, пребудете в любви Моей» (Ин. 15:10). Для чего нам исполнять заповеди, – чтобы быть добренькими, хорошими? Надо четко осознавать, что исполнение заповедей Христовых – это не просто какая-то общая нравственная добродетель. Ими Господь открыл вход в Царствие Небесное еще здесь на земле. Спаситель говорил: «Аз есмь путь и истина и живот...» (Ин.14:6). Живот – по-русски значит жизнь. И вот этот путь к истине и к жизни в благодати, которая поселяется в нас, – то есть самую глубокую тайну в Евангелии – открывают нам святые отцы. Без чтения их творений мы будем ходить словно с повязкой на глазах, не зная, куда направиться. Даже если кто-то усердно молится и делает добрые дела, ум его останется без плода.

Отец Арсений, можете сказать, что Вы, например, сейчас читаете? Какой труд из богатой библиотеки монастырского подворья привлек Ваше внимание?

Сейчас я читаю преподобного Макария Египетского в переводе Алексея Георгиевича Дунаева. Этот так называемый «Макариевский корпус», сборник творений преподобного Макария с вновь открытыми текстами, он есть у нас в библиотеке. У преподобного Макария содержатся очень глубокие мысли. Как говорил апостол Павел, «духа не угашайте» (1 Сол. 5:19), и когда читаешь страницу за страницей, дух начинает гореть, появляется неослабная ревность об исполнении заповедей Божиих. Такие книги привлекают меня, притягивают к себе, как магнит.

Если вернуться к «Лествице, то что в этом знаменитом душеспасительном руководстве, написанном в VI веке великим подвижником благочестия, игуменом Синайской обители преподобным Иоанном, Вы считаете самым важным для современного монашества?

Это сложный вопрос. После внимательного и вдумчивого прочтения «Лествицы» человек приобретает несомненную духовную пользу, вынося из книги самое главное – необходимость обретения полноты любви и согласия с Богом. Основные проблемы человеческой жизни коренятся внутри души, в ее недугах, в нераскаянных грехах. Преподобный Иоанн достаточно много пишет о покаянии и борьбе со страстями, например: «Мы не будем обвинены, о братия, не будем обвинены при исходе души нашей за то, что не творили чудес, что не богословствовали, что не достигли видения, но, без сомнения, дадим Богу ответ за то, что не плакали непрестанно о грехах своих» (Леств. 7:70).

Лет десять назад к нам в Оптину пустынь приезжал архимандрит Павел из монастыря святой великомученицы Екатерины на горе Синай. Он побывал в других российских обителях и к нам заехал. Чувствуя его высокое духовное состояние, я у него спросил, какой грех современному поколению монашествующих присущ, и какой больше всего мешает духовно возрастать насельникам и насельницам монастырей. Ответ был краткий: «Осуждение». Действительно, мы порой не замечаем, как осуждаем, укоряем других, и в разговорах, и в помыслах. При этом не хотим понимать, что как только мы начинаем рассуждать о ком-либо или кого-то судить, благодать сразу же отступает от нас и дальнейшее делание уже бесполезно…

В этой связи вспоминаются слова преподобного Иоанна Лествичника: «Судить – значит бесстыдно похищать суд Божий, и осуждать – значит губить свою душу». Батюшка, подводя итог нашей беседы, на чем бы Вы хотели акцентировать внимание?

В первую очередь мне хочется обратить внимание на то, что благодаря восстановлению из руин монастырей, открытию их архивов, оцифровке книжных собраний обителей, благодаря трудам ученых, текстологов, хранителей рукописей год за годом все больше выходит в свет изданий святых отцов. В последние двадцать лет наблюдается подъем академических трудов по богословию. Издаются новые переводы с первоисточников на русский язык (например, преподобный Макарий Великий), некоторые творения святых выпускаются впервые (например, письма преподобного Паисия (Величковского)), издаются биографические справочники мучеников и исповедников Оптиной пустыни, агиографические издания (например, Жития мучеников и исповедников Оптиной пустыни, Письма преподобноисповедника Рафаила (Шейченко)). Изучение святоотеческих творений – это крепкое основание, на котором созидается жизнь всякого инока. Образы святых, аскетические произведения остро востребованы в наше время духовной немощи... Возможность с сердечным чувством вникать в благодатные глубины святой личности, его духовных наставлений как обычным читателям, так и самим участникам этих трудов (то есть исследователям-филологам, переводчикам, издателям) дает бесценный опыт приобщения к святоотеческой мысли. Поэтому на подворье мы держимся традиции, заложенной Оптинскими старцами. Как я уже говорил, это и изучение Священного Писания, и внимательное чтение святых отцов. Кстати, один из видов нашего монашеского служения здесь – регулярные воскресные духовные беседы, которые проводятся для мирян, прихожан нашего Успенского храма. Проходят они в рамках живого диалога с вопросами и ответами. Эти встречи также посвящены изучению Священного Писания (в особенности, конечно, Нового Завета), святоотеческого наследия, доступного для понимания самим прихожанам. Домашним заданием становится подготовка чтения наизусть зачал (глав) из Евангелия и Апостола. Все это для братии и мирян, духовно окормляющихся на подворье, дает возможность узнать верный путь внутренней жизни и по мере своих сил держаться его. Святитель Игнатий (Брянчанинов) писал о том, что мы должны так знать Евангелие, чтоб оно усвоилось уму и сердцу, чтоб «ум плавал в нем, жил в нем», только тогда и деятельность наша «удобно соделается евангельскою». А преподобный Исаак Сирин в своих «Подвижнических наставлениях» говорит: «...ничто не бывает так помощно, как погружение себя в любовь к изучению Божественного Писания и постижение глубины его мыслей... Но и когда ум плавает лишь на поверхности вод моря Божественных Писаний и не может проникнуть мыслей Писания до самой глубины, и тогда сего самого, что он занят рвением к уразумению Писания достаточно для него...»