Два женских монастыря – московский Зачатьевский и екатеринбургский Ново-Тихвинский – порадовали благочестивого и монахолюбивого читателя прекрасной книгой «Толкование архимандрита Эмилиана (Вафидиса), проигумена афонского монастыря Симонопетра, на подвижнические слова аввы Исаии». Толкования были произнесены в узком кругу братии монастыря, но теперь, благодаря изданию, к этому источнику воды живой могут припасть многие иночествующие. И этот образ утоления духовной жажды очень удачно выбран для иллюстрации на обложке.
Отца Эмилиана и авву Исаию разделяют пятнадцать столетий, но образ их речи очень схож – это искренняя беседа с ближайшими учениками о том, что такое монашеская жизнь, начиная от бытовых мелочей и кончая восхождением в созерцание славы Божией. Оба старца говорят о том, как устроена маленькая вселенная монастыря: Бог, старец, келья, храм, трапезная, рукоделье и братство. Везде действуют простые правила жизни, связанные с любовью и самоотвержением, и «снова и снова возвращается святой Исаия (а с ним и отец Эмилиан – прим. автора) к одной и той же мысли. Ударяет по ней много раз, чтобы, наконец, вбить ее в нас, как некий гвоздь. Чтобы забить гвоздь в доску, сколько раз мы должны по нему ударить! А дерево гораздо мягче, чем наши сердца. Поэтому он вбивает в нас эти мысли, как гвозди, надеясь, что, может быть, они проникнут в глубины нашего сердца. „Возлюби верных, чтобы через них быть помилованным“» (с. 379).
Наставления, которые авва Исаия дает как новоначальным, так и опытным инокам, сладки и вожделенны, они – переложение евангельских заповедей на монастырские реалии, но исполнение их – это каждодневный, ежечасный подвиг. Сколько духовной отваги нужно для того, чтобы их исполнить, чтобы в каждом простом действии светилось монашеское благородство! И какое глубокое покаяние рождается от осознания того, что ни одну, даже малейшую, из этих заповедей не удается выполнить… «Бедныйя человек! Я плотян, продан греху, ибо доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю», – многократно ссылается отец Эмилиан на седьмую главу Послания апостола Павла к римлянам.
Как представляется на первый взгляд, заповеди, которые дает авва Исаия, тяжки не суть. Например: «В трапезе и в собрании церковном ничего не говорите, разве только по крайней надобности» (с. 65). Архимандрит Эмилиан, предстающий на фотографиях в книге как кроткий и благостный, чуть ли не «елейный» батюшка, так толкует слова о «крайней надобности»: «Например, если у тебя нет соли, нет особой необходимости ее просить. Нет хлеба? Ничего, мир не рухнул. Поешь хлеба на другой день» (с. 66). Еще ярче его способ толкования проявляется, когда он цитирует евангельскую заповедь: «Должнику, не вернувшему тебе рубашку, нужно отдать и свое пальто» (с. 261; сравните с Мф. 5:40:и кто захочет судиться с тобой и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду).Конечно, это не ошибка памяти, а избыток любви и отеческой нежности, с которой отец Эмилиан призывает нас положить доброе начало нашего монашеского подвига. Этой любовью пронизана вся книга, каждая страница ее – призыв кратчайшим путем идти в Царствие Небесное.
Перевод с греческого плавный и аккуратный, и можно было бы сказать, что книга «легко читается», если бы слова аввы Исаии и отца Эмилиана не брали так крепко за душу. Впрочем, нет необходимости читать эту книгу помногу. По словам преподобного Паисия Святогорца, «чтение святоотеческих книг помогает, когда оно предшествует молитве. Поэтому читай столько, сколько нужно, чтобы почувствовать вкус и тягу к молитве» («Слова», том 6, с. 68). Достаточно прочитать несколько страничек «Толкования», чтобы понять: пора отложить книгу и становиться на молитву, либо идти служить братии.
Особо следует отметить и работу иллюстратора, приблизившего книгу к «Лицевому житию преподобного Сергия». По-видимому, сначала издатели планировали печатать «Толкование» в две краски, но потом остановились на черно-белом варианте. Однако и без полиграфических изысков книга содержит все многоцветие радуги: «Авва Исаия рассматривает жизнь истинного монаха в разных ее проявлениях через призму собственного духовного восприятия. В час духовного подвига монах не измеряет свои добродетели и не говорит: „Сейчас я исполняю такую-то или такую-то добродетель“. Он живет просто и даже, мы бы сказали, без размышления и рассуждения, но непременно с пролитием крови. Все остальное устраивает Сам Святой Дух. Мы должны только любить и страдать. Когда наши любовь и боль преломляются, подобно лучу света, мы находим в них все перечисленные добродетели, как цвета радуги» (с. 234-235).
Журнал«Монастырский вестник» №3 (15) март 2015 г.
Публикации
Монастыри
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
