«У нас один меч – молитва Иисусова»

…Мой друг о Господе! Дерзай!
Не прекращай великой, тяжкой битвы,
И поле бранное отнюдь не покидай –
Не оставляй божественной молитвы!

Преподобный Варсонофий Оптинский

О, человече, учись Христову смирению, и даст тебе Господь вкусить сладости молитвы

Преподобный Силуан Афонский

О молитве написано огромное количество трудов. Как в этом обилии не запутаться искателю молитвы – и монашествующему, и мирянину? Духовный опыт святых отцов, таких, как преподобный Исаак Сирин, преподобный Симеон Новый Богослов, святитель Григорий Палама, – трудно постижим для большинства. Образ жизни старцев-исихастов Афона, неотделимый от их молитвенного подвига, в наше время также мало кому доступен… И потому современный человек нуждается в том, чтобы советы и наставления этих великих подвижников были поверены опытом святых «близких нам по времени, и по обстоятельствам жизни… Оптинские старцы как раз подходят для этой роли… Их взгляд на молитву – это взгляд пастырей, пекущихся о благе каждой души».

Мы цитируем вышедшую в свет в августе этого года книгу «Молитва Иисусова в духовном наследии оптинских старцев». Трудов исключительно о молитве старцы после себя не оставили: их учение об Иисусовой молитве собирается из наставлений, рассыпанных в их письмах и воспоминаниях духовных чад. Книга посредством мудрых старческих советов призвана помочь и монашествующим, и мирянам разобраться во множестве вопросов и недоуменний. Как пишет сам автор-составитель иеромонах Димитрий (Волков) во введении: «…не бывает христианина без молитвы, и если мы хотя бы немного молимся, то эта книга для нас». А самое главное – эта книга поможет читателям увидеть основной мотив жизни оптинских старцев, на котором основывалась их молитва и весь их старческий подвиг. В этом главном мотиве заключаются и тайна, и разгадка «оптинской молитвы».

Практика Иисусовой молитвы получила распространение на христианском Востоке уже в V–VII веках и достигла наивысшего расцвета в период византийского исихазма (XIII –1-я половина XV века). В России это делание было хорошо известно в монашеской среде, начиная со времен Киевской Руси, а в XIV веке, благодаря укреплению связей между Русью и Византией, исихастские идеи получили наиболее широкое распространение. В те времена были сделаны переводы памятников византийской аскетической письменности, в частности, трудов о молитве Иисусовой. XVIII век в истории русского монашества был временем упадка умного делания, вызванного общим разорением монастырей в результате Петровской и Екатерининской церковных реформ. И только под конец века, благодаря деятельности преподобного Паисия (Величковского) и его учеников, началось возрождение монашеской жизни и вместе с нею – молитвы Иисусовой. Среди учеников преподобного Паисия – старец Феодор, наставник преподобного Льва Оптинского, и старец Афанасий, окормлявший преподобного Макария. Отец Димитрий в начале книги пишет о том, что первые оптинские старцы были учениками учеников преподобного Паисия, то есть «вторым поколением его последователей, преподобные Иларион и Амвросий – третьим, а все остальные старцы – четвертым».

Оптинские старцы, воспринявшие истинное учение о монашеской жизни, корнями уходящее в традиции древнейших отцов-подвижников, стали светильниками, просвещающими тьму неведения о внутреннем духовном делании. И с каждым новым поколением учение о молитве в Оптиной пустыни становилось все более откровенным; все более явным – значение молитвы в духовной жизни христианина.

«С легкой руки жизнеописателей оптинских старцев, как дореволюционных, так и современных, они – творцы молитвы, преуспевшие в сем подвиге и через него стяжавшие обильные духовные дарования. Подобное представление связано с мнением, что почти каждый святой – это обязательно делатель Иисусовой молитвы, причем молитвы непрестанной. В действительности сами оптинские старцы никогда не называли себя делателями молитвы, не признавались в своем преуспеянии, а сторонние мнения об их молитве всегда имели характер догадок и предположений».

В начале первой главы ясно очерчивается отношение каждого из оптинских старцев к деланию молитвы, что крайне важно для понимания неслучайных особенностей учения каждого из преподобных отцов и «духа времени». Оказывается, преподобный Лев и Макарий молитве Иисусовой практически не учили, а давали лишь общие советы о необходимости молитвы. Об умной молитве они говорили редко и далеко не всем, об устной же старцы писали более свободно, но все равно достаточно сдержанно. Зато с какой тонкостью и вниманием говорили преподобные о важности смирения, самоукорения и терпения скорбей, и не только говорили, но и собственной жизнью являли пример этих добродетелей!

Осторожный взгляд родоначальника оптинского старчества и его ученика на дело молитвы связан с опасением впадения в прелесть при обучении умному деланию; с плачевными примерами этого оба старца сталкивались. «Преподобный Макарий так часто предостерегал против прелести, что, если писать книгу о его отношении к молитве Иисусовой, ее смело можно было бы озаглавить словами из одного его письма: “Прелесть весьма близка”», – не без иронии написанные слова говорят о действительном «духе того времени», когда распространялись печатные издания святых отцов (в частности, о практике «художественной и умной молитвы»), которые, попадая в руки неопытных, но разгоряченных как мирян, так даже и монашествующих, приводили ко многим духовным повреждениям.

Немногословными о делании молитвы остаются и преподобные Моисей и Антоний, и Иларион Оптинские. Об этом пишет, пользуясь выражением старца Льва, отец Димитрий: «… все названые старцы относились к молитве Иисусовой “без фанатизма”». Учителем молитвы уже можно считать преподобного Амвросия Оптинского. Хотя старец и не выделяет молитву как какую-то особую добродетель, указывая что «Путь монашеский один, а все остальное – его принадлежности для монаха…», но, в отличие от своих учителей – преподобных Льва и Макария, преподобный Амвросий пишет о молитве Иисусовой уже гораздо больше.

Старцем, излюбленным деланием которого стала молитва Иисусова, был преподобный Анатолий (Зерцалов). Ставший воистину учителем молитвенного делания, преподобный писал и рассказывал о молитве с большим вдохновение и «необыкновенной светлостью». Будучи большим утешителем и мудрым наставником, с желанием привить любовь к сему «досточудному деланию» старец Анатолий писал одной монахине: «Я буду тебе давать гостинцы, только читай Иисусову молитву непрестанно». Также преподобному Анатолию принадлежат следующие вдохновенные слова о молитве: «...Молитву Иисусову всеми силами старайся держать – она вся наша жизнь, вся краса, все утешение; что вначале она трудна – это всем известно, но после зато неоцененна, всерадостна, вселюбезна». Этой любовью к деланию молитвы проникнуты все наставления преподобного Анатолия. Об особом значении молитвы в духовной жизни старца Анатолия говорил и преподобный Амвросий: «Ему такая дана молитва и благодать, какая единому от тысячи дается».

Эту любовь во всей полноте перенял и преподобный Варсонофий Оптинский, будучи учеником старца Анатолия. «Он явил собой пример нового отношения к молитве… Как учитель молитвы преподобный Варсонофий наиболее близок нашему времени. В его наставлениях и беседах присутствует та широта, то особое упование на дело молитвы, которым отличаются писания современных авторов», – пишет отец Димитрий. О тонкостях, опасностях, о плодах и о смысле молитвенного делания преподобный Варсонофий рассказывал тогда еще послушнику Николаю (Беляеву), который впоследствии сам принял старческое служение и исповедническую кончину. Отношение старца Варсонофия к молитве Иисусовой очень хорошо выражено в его словах: «Приобретение внутренней молитвы необходимо. Без нее нельзя войти в Царство Небесное… она есть кратчайший путь к его достижению».

Об этом «кратчайшем и радостнейшем» пути к Царству Небесному с подробностью рассказывает первая глава книги о «Молитве Иисусовой в духовном наследии оптинских старцев». С чего начать путь молитвенного делания? Что говорят старцы о пользе этой молитвы, о помыслах и препятствиях на этом пути, о практической стороне внутреннего делания и о его плодах, – ответы на эти вопросы, которые, кажется, встают перед каждым христианином, хоть отчасти приобщившимся к деланию молитвы Иисусовой, можно найти в книге – действительно, уникальном сборнике учения оптинских старцев о молитве. Отец Димитрий отмечает в этой главе очень важную для всех ищущих молитвы деталь, о которой говорили все оптинские старцы, – держаться среднего пути и смиренного о себе мнения, которое убережет подвижника от губительного превозношения и непосильного подвига. Как говорил старец Амвросий: «Тише едешь – дальше будешь, – сказано опытными».

Во второй главе, с опорой на наставления и жизнь самих старцев, разъясняется значение Иисусовой молитвы в делании монаха и мирянина. А в третьей, заключительной главе, раскрывается через многие важные аспекты в делании молитвы – в том числе значение наставника и послушания, опасность уклонения в прелесть, – основной мотив жизни старцев, который как раз и является разгадкой тайны «оптинской молитвы». Что же это за основной мотив жизни, который явили всем своим монашеским и старческим подвигом каждый из преподобных оптинских отцов? Отец Димитрий как ответ на этот вопрос приводит слова преподобного Амвросия, вспоминающего случай из Патерика:

– К преподобному Сисою Великому пришел один брат и говорит: «Отче, за молитвами вашими я содержу непрестанно память Божию», т. е. молитву. Старец отвечал: «Это не велико; а вот дивно, если кто помощью Божией искренно может считать себя хуже всякого человека, хуже всякой твари».

Тайна оптинской молитвы – в смирении, – как пишет сам автор книги, – которое старцы стяжали не только молитвой, но и всей своей монашеской жизнью. «Есть смирение– всё есть, а нет смирения– ничего нет» – и это-то смирение и обогатило их молитву… Сами старцы писали и учили тому, что без смирения не только молитва, но и любая добродетель пред Богом не будет иметь ценности, а преподобный Анатолий (Зерцалов) прямо говорил: «Считай себя хуже всех, и будешь лучше всех!»

В целом, вся монашеская традиция Оптиной пустыни создавалась вокруг Иисусовой молитвы и первых старцев, которые сами были воспитаны «благодатным старцем и наставником монахов богомудрым» – преподобным Паисием (Величковским). Со временем в сознании людей произошло смещение значения «старца» с восприятия его как Учителя к внешним проявления благодати. Но сами старцы не уделяли особого внимания этим проявлениям, существенно выше оценивая дар «немощных душ врачевания» и подготовки человека к будущей жизни в Небесном Отечестве. «Болезнующие души» находили исцеление в «оптинской лечебнице» на протяжении целого столетия…

Старческой преемственности, прерванной советским периодом, а вместе с ней и духоносным старческим наставлениям было суждено не только сохраниться, но еще и послужить будущему поколению! Вместе с возрождением Введенской обители стали возрождаться и традиции… Апостольская заповедь поминайте наставники ваша (Евр. 13:7) исполнялась и продолжает исполняться в обители не только в рамках устного поминовения, но и в деятельном исполнении старческих заветов и бережном охранении традиций.

После восстановления внешнего облика монастыря братия обители обратилась к архивам и письменному наследию старцев – возобновилась издательская деятельность, начало которой было положено еще преподобным Макарием Оптинским. Занимаясь письменным наследием преподобных отцов, оптинские монахи питали свою душу старческим подходом к молитве и к духовному деланию. Оптинская традиция возродилась и по-новому ожила в сердце каждого. Подход к духовному деланию и молитве, воспринятый от богомудрых старцев, стал передаваться от духовника к приходящим послушникам.

Чтобы охватить не только послушников монастыря и приезжающих духовных чад, но и всех почитателей наследия оптинских старцев, эта книга и была издана. В помощь каждому искателю молитвы – всем, сердцем возлюбившим Оптину пустынь и старческую традицию.