«Сохранение монашеской жизни в России – поистине чудо Божие»

Монастыри Московской епархии

Монашествующих сравнивают с армией. Только это духовная армия. Насколько она велика и сильна воинами Христовыми, подвизавшимися в российских обителях в разные века, говорилось на конференции «Древние монашеские традиции в условиях современности», прошедшей 15 декабря 2016 года по благословению митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия в Екатерининском монастыре г. Видное. На ней присутствовали игумены и игумении монастырей Московской епархии. Тема подвижничества красной нитью проходила через доклады выступающих.

У многих наших обителей такая история, что память о подвижниках благочестия, молитвенная поддержка святых покровителей помогают им развиваться, преодолевая какие бы то ни было трудности. Есть откуда черпать силы, если человек пришел в монастырь не случайно. Основание Богоявленского Старо-Голутвина мужского монастыря в Коломне относится к XIV веку, и, по преданию, преподобный Сергий Радонежский лично участвовал в закладке, строительстве и освящении первого монастырского храма – Богоявленского собора. (Фундамент и цокольная часть его сберегаются в подклете второго Богоявленского собора, воздвигнутого над ними в XVII веке, и носят название «камушки Преподобного»). В современной обители бережно хранят память о своих предшественниках-созидателях.

Игумен Варлаам (Горбунов), выступавший на конференции с докладом «Старо-Голутвин монастырь и его духовные устроители – от преподобного Сергия до преподобномученика Никона», назвал их поименно. И среди них – имена Самуила (Колесницына) и Оптинского старца схиархимандрита Варсонофия (Плиханкова). Что примечательно: первый управлял обителью без малого три десятка лет (с 1800 по 1829 год), второй – один только год (весна 1912 – весна 1913), но оба внесли весомый вклад в духовное обустройство монастыря. Попав в непростые, а то и в очень тяжелые обстоятельства, они без ропота – с упованием на Господа – несли свой крест. Так иеромонах Самуил, подвизаясь в Николо-Пешношском монастыре под Дмитровом, имел возможность предаваться уединению, что радовало его настроенную на молитву душу. Услышав, что его хотят назначить строителем другой обители, полностью пришедшей в упадок, иеромонах испугался и даже попытался скрываться. Его отыскали, привели к митрополиту Московскому и Коломенскому Платону (Левшину). Владыка долго убеждал упорствующего и в конце концов сказал: «Если ты не пойдешь в строители, монастырь тот разорится, и за это взыщет с тебя Бог во второе пришествие». Эти слова настолько поразили иеромонаха, что он тут же согласился. «Хочется сказать несколько слов об отце Самуиле, как о человеке и монахе, – продолжил докладчик. – Его отличала необычайная привязанность к молитве. Он не держал при себе келейника, одевался словно простой монах и спал на полу на суровой войлочной подстилке. Строитель никогда не заносился, управлял обителью сдержанно и снисходительно. Крайней мерой наказания была постановка виновного на поклоны в церкви или в трапезной. Большое внимание он уделял беднякам. В праздничные дни для них готовилась трапеза, зимою сам настоятель раздавал беднякам одежду. Заботился он и о нравственном и физическом здоровье населения. Рядом с деревней Бочманово, у проезжей дороги и совсем недалеко от монастырской часовни, стоял кабак. Отец Самуил настойчиво пытался его ликвидировать, чтобы не искушать богомольцев. Власти сопротивлялись, но повелением Александра I это учреждение было упразднено».

При игумене Самуиле Старо-Голутвин монастырь, обустроенный им внешне и внутренне, пережил свое второе рождение. Однако в начале следующего века он снова пришел в упадок и, казалось, что мог сделать при столь плачевном положении дел 68-летний старец Варсонофий (Плиханков), изгнанный врагом нашего спасения из Оптиной пустыни? Он был надорван болезнью и скорбями и тем не менее со смирением принял новое послушание. И вскоре монастырь преобразился! Схиархимандрит Варсонофий возродил в нем иноческое благочестие. Призвав благотворителей, он стал восстанавливать храмы, кельи, гостиницу. С обеда до позднего вечера старец принимал посетителей, духовных чад, ехавших к нему со всех концов России. Вел он огромную переписку. Иногда по вечерам, как это было в Оптиной, в его келье собирались люди для духовных бесед, которые оставляли неизгладимый след в душах монахов и мирян, приезжавших в монастырь. Это об отце Варсонофии сказал святитель Трифон (Туркестанов): «Как пастырь знаю, что такое старец. Когда человек изнемогает, нет сил, чтобы бороться, приходит старец и говорит – ты не один – обопрись на меня, я выведу тебя на дорогу». Сегодня на труды старца, его поучения опираются многие верующие. Издаются духовные стихотворения святого. А в подмосковном монастыре его называют преподобным Варсонофием Оптинским и Старо-Голутвинским... Сохранились свидетельства, что когда в апреле 1913 года он после мученических страданий скончался, то чуть ли не вся Коломна собралась проводить его в последний путь. В Богоявленском соборе служилась нескончаемая панихида. Отпевание возглавил митрополит Трифон (Туркестанов), затем народ пешком шел до железнодорожной станции за гробом с телом старца, местом упокоения которого стала родная ему Оптина, духовная цитадель России. Похоронили почившего рядом с могилой его духовного отца и учителя – старца Анатолия (Зерцалова). Теперь честные мощи преподобных Анатолия и Варсонофия находятся во Владимирском храме Оптиной пустыни, а в Богоявленском соборе монастыря в Коломне есть икона с частицей мощей их настоятеля, на примере которого Господь показал: даже за короткий отрезок времени человек, следуя воле Божией, способен сотворить чудо во славу Божию.

И огромную духовную силу имело дореволюционное женское старчество – тоже надежная опора для современного монашества. Эта тема была освещена в докладе игумении Спасо-Бородинского женского монастыря с. Семеновское Серафимы (Исаевой) «Возрождение общежительных уставов и старчество в Спасо-Бородинском женском монастыре» и в докладе игумении Спасо-Влахернского женского монастыря с. Деденево Александры (Балабановой) «"Входите тесными вратами... " святая преподобноисповедница Параскева (Матиешина) и подвижницы благочестия: схимонахини Серафима (Кочеткова) и Мария (Буторова)». Спасо-Бородинский монастырь – один из излюбленных маршрутов паломников, которых притягивает это героическое место, место русской святости. К тому же матушка Серафима активно выступает на конференциях с рассказами об этой удивительной обители, так что история ее создания, связанная с именем вдовы генерала Тучкова, погибшего во время Бородинского сражения, – впоследствии игумении Марии (Тучковой), и с именем ее духовного наставника митрополита Филарета (Дроздова), – для многих наших современников близка и дорога. Как близки нам молитвенно стали бородинские старицы – схимонахиня Сарра (Потемкина), внучатая племянница и духовная дочь преподобного Зосимы (Верховского), и схимонахиня Рахиль (Короткова). При этом зная вехи жизни схимонахини Сарры и житие преподобной Рахили (в 1996 году причисленной к лику местночтимых святых Московской епархии), после новых сообщений о старицах начинаешь в более ярком свете видеть тот крестный путь, что они прошли.

В докладах прозвучал целый ряд впечатляющих цифр. Вот одна из них: прикованная к инвалидному креслу схимонахиня Сарра по послушанию принимала народ, каждому давала мудрый совет, научала добродетелям, и бывали дни, когда число посетителей доходило до 500 человек. Не меньшее впечатление производит и другая цифра: в монастыре старица прожила 80 с лишним лет. Обладая даром прозорливости, она предсказала, что в обители будет еще более высокое служение, будет у нее преемница! Ею стала схимонахиня Рахиль, при которой старчество в Спасо-Бородинской обители достигло наибольшего расцвета (1923– 1928 года).

Что еще поражает, заставляет серьезно задуматься и мирян, и монашествующих, чувствующих свою духовную и физическую слабость, так это разительные примеры того, как при телесной немощи человека Господь наделяет его многой благодатью. «Довольно для тебя благодати Моей, ибо сила Моя совершается в немощи» (2Кор.12:9), – было сказано Господом святому апостолу Павлу трижды обращавшемуся к Спасителю с молениями, чтобы Он удалил его телесный недуг. Старица Сарра Бородинская чуть ли не полжизни провела в инвалидном кресле. Преподобная Рахиль была маленькой, сухонькой, слепой на один глаз («старушка», как она сама себя называла). Но эту «старушку» благословила на подвиг старчества Матерь Божия, явившись ей в тонком сне и сказав: «Все твои прошения о людях будут исполняться. Я сама буду благословлять тобою благословляемых». И люди, попавшие в вихрь разбушевавшихся стихий во вздыбленной революцией России, шли к ней и шли за советом и утешением... В Спасо-Влахернской обители за духовным советом страждущие приезжали к прозорливой схимонахине Серафиме (Кочетковой), которая 20 лет пролежала парализованная. В монастырской книге отмечено, что матушка была «неусыпная молитвенница и великая постница». После кончины схимонахини Серафимы приняла на себя заботы о ее духовных чадах другая насельница – слепая старица Мария (Буторова), которая имела особый дар духовного зрения, так что приходившие к ней даже не замечали, что старица слепа.

Как озоновый слой защищает от смертельного излучения все живое на нашей планете, так и молитва, возносимая над нашей земной Родиной, остается главной охранительной силой для русского народа до скончания века. Сокровенный пласт истории русского монашества, поднятый докладчиками на конференции, помог ответить на некоторые вопросы, волнующие ее участников. В том числе и такие: какие монашеские традиции прошлого способны прорасти, дать живые ростки на древе современного монашества? Что сегодня мешает этому процессу? Как эти помехи можно устранить? Как в суете будней, много сил и времени отдавая внешней деятельности, не растерять то великое духовное богатство, что было оставлено предшественниками? Сохранение монашеской жизни в России – поистине чудо Божие», – сказала в начале своего выступления настоятельница Свято-Троицкого Мариинского женского монастыря в г. Егорьевске игумения Илария (Иляхинская), а закончила его словами, что, возможно, современные монашествующие не окажутся способными воссоздать в монастырях благоприятную среду для возрастания новых подвижников, но они обязаны делать все, что в их силах. «От этого зависит очень многое, в том числе и будущее России», – заключила она.

***

Символичным можно назвать то, что имена прославленных и не прославленных подвижников веры и благочестия звучали в стенах возрожденного в наши дни Екатерининского монастыря, где в страшные годы репрессий была, как написала главный редактор книги памяти «Бутовский полигон» Лидия Головкова, «преисподняя». Объект № 110 – особорежимная тюрьма. Здесь содержали в основном лиц, прежде занимавших крупные государственные посты, но попадали сюда и члены семей «врагов народа», и обыкновенные граждане, которых тоже подвергали изощренным пыткам. Самым «знаменитым» узником Сухановки (так называли тюрьму из-за близости имения Суханово) стал «железный нарком» Ежов, виновный в гибели сотен тысяч людей. А теперь в монастыре каждый день совершаются богослужения и трудами братии Екатерининская пустынь вновь превратилась в цветущую обитель. О трагическом прошлом напоминает только раздел в монастырском музее, куда для гостей была организована экскурсия. Завершая конференцию, проводивший это мероприятие благочинный монастырей Московской епархии епископ Серпуховской Роман обратился к игуменам и игумениям с просьбой: по возвращении в свои обители рассказать братии и сестрам о том, что они услышали. Думается, хорошим дополнением к рассказу о молитвенниках подмосковной земли станут книги о подвижниках и новомучениках Екатерининской обители, подаренные участникам конференции настоятелем Екатерининского монастыря епископом Тихоном Видновским.