5 февраля 2022 года, в день памяти архимандрита Иоанна (Крестьянкина), на территории Сретенского монастыря в Музее Новомучеников и Исповедников Церкви Русской открылась экспозиция, посвященная памяти старца.
В ней представлены с любовью собранные материалы о жизни и деятельности отца Иоанна.
В отдельной тач-панели представлены материалы биографии любимого батюшки: фотографии, письма, воспоминания. На стене – хронолента, на которой обозначены значимые вехи, этапы жизни старца. Важную часть экспозиции составляют видеоматериалы. С экрана батюшка сам обращается к посетителям экспозиции: проповедует, зачитывает письма. На экране он общается с другими людьми, но возникает ощущение, что именно тебя батюшка мажет маслицем, обильно благословляет святой водой и именно твою голову прижимает с любовью к своей груди.
С детства он мечтал стать монахом, но сначала стал бухгалтером (1929 год), потом – священником (с 1945 года). После освобождения из лагеря (1955 год) батюшку отправляли то на один приход, то на другой: то Псковщина, то Рязанщина, и чаще – маленькие сельские приходы (на всю жизнь батюшка сохранил особое тепло по отношению к сельским приходам и всегда помогал им, чем мог). Власти думали, что создают трудности для Церкви, перемещая деятельного священника с одного прихода на другой, не давая ему нигде закрепиться основательно, но на самом деле они невольно делали хорошее дело – позволили большему числу приходов отогреться в лучах любви отца Иоанна и многих людей привести к Богу.
Осуществить заветную мечту – стать монахом – батюшке довелось только в зрелом возрасте, ему было уже 56 лет (1966 год). И вот, наконец, он, насельник монастыря (1967 год), закрылся в своей келье, желая полностью отдаться монашескому подвигу. Он решил не отзываться на стук в дверь, но решимости хватило ненадолго. Батюшка не сумел спокойно сидеть за закрытой дверью, увидев в окно удаляющийся согбенный силуэт несчастной женщины, которой он не открыл дверь. Затвор прекратился, не успев начаться, потому что Иоанн (Крестьянкин), несмотря на мощный монашеский дух, был батюшкой по своему призванию.
Господь подарил отцу Иоанну талант эффективного взаимодействия с людьми, талант оказания живой и скорой помощи при непосредственном контакте, глаза в глаза, от сердца к сердцу; ему был дан дар сочувствия, сопереживания, как у преподобного Амвросия Оптинского и праведного Иоанна Кронштадтского. Нет сомнений в том, что эти святые были Небесными покровителями отца Иоанна. Один из духовных чад преподобного Амвросия Оптинского – старец-протоиерей Георгий Косов был духовным наставником маленького Вани Крестьянкина, а уже будучи взрослым, отец Иоанн видел сон, в котором преподобный Амвросий приказал принести два облачения: «Мы с ним будем служить» – и прямо указал на отца Иоанна. В свою очередь, постриг отца Иоанна состоялся 10 июля 1966 года, в день памяти преподобного Амвросия Оптинского. Наставником, утешителем, советчиком, которым в XIX веке в Оптиной пустыни был преподобный Амвросий, в XX веке в Псково-Печерском монастыре был отец Иоанн.
«Пасхальный батюшка» – так называли отца Иоанна (Крестьянкина) насельники Псково-Печерской обители. После богослужения он мог в течение трех часов идти несколько метров от храма до своей кельи – люди шли к нему со всех сторон со своими скорбями, вопросами, проблемами. После встречи с ним менялись жизненные установки, люди начинали верить в силу любви и доброты. Недаром его Небесным покровителем был апостол любви – Иоанн Богослов, и отец Иоанн (Крестьянкин) прожил такую же долгую жизнь, как его Небесный покровитель: оба они отошли ко Господу в возрасте 96 лет.
Радостный, любящий, как преподобный Серафим Саровский, отец Иоанн гладил взрослых мужчин по головам, как маленьких детей, а у них от умиления на глазах выступали слезы. Особая любовь к батюшке Серафиму заставила отца Иоанна написать кандидатскую работу, посвященную Серафиму Саровскому (1950 год), но защитить он ее не успел, так как был арестован. Так же как батюшка Серафим в XIX веке, которого до полусмерти избили разбойники, отец Иоанн претерпел нападение бандитов в XX веке (1961 год). Они ворвались к нему в дом, стали требовать ключи от храма и деньги, жестоко избив, бросили, думая, что он умер. А он не умер и уже утром на Литургии молился о вразумлении своих обидчиков, так же как это сделал более чем за 100 лет до него саровский старец. У них и матери были очень похожи: боголюбивые, благочестивые, добрые женщины-вдовы, рано потерявшие мужей и несущие вся тяготы домостроительства на своих плечах, пережившие болезни своих детей в детстве и благословившие своих чад при вступлении на самостоятельный духовный путь. Агафья Фотиевна Мошнина благословила сына большим медным крестом, который батюшка Серафим не снимал с груди до конца жизни. Елизавета Илларионовна Крестьянкина благословила сына семейной иконой Пресвятой Богородицы «Знамение», которой батюшка безмерно дорожил.
Елизавета Илларионовна, несмотря на тяжелую крестьянскую вдовью жизнь в домике, практически вросшем в землю, обладала чем-то таким, что привлекало в ее дом людей, в том числе монашествующих. Пока мама поила гостей чаем, маленький Ваня тайком примерял клобуки сестер Орловской женской обители. Главной целью матери было воспитать детей в любви к Богу и в милосердии к людям, особенно любила самого младшего, восьмого ребенка – Ванечку. Материнская мудрость позволила ей не ругать маленького Ваню, который начал подкармливать мышат, в то время как она пыталась вывести мышей из дома, потому что так проявлялось и воспитывалось у ее сына милосердие. С помощью матери и ее заботами с 6 лет Ваня стал пономарем в храме, ведь Елизавета Илларионовна пообещала святой великомученице Варваре у постели болящего сына отдать ей его, то есть отдать в монашество, отдать Богу.
Материнская любовь и благословение, переданные детям, отправившимся искать свой духовный путь, обернулись неиссякаемым источником любви для всех людей, когда-либо соприкасавшихся с батюшками Серафимом Саровским и Иоанном (Крестьянкиным); и любовь эта не пресеклась доселе.
Примечателен тот факт, что среди духовных наставников отца Иоанна было два Серафима: в детстве в Орле – будущий священномученик Серафим (Остроумов), а во взрослом возрасте – преподобный Серафим (Романцов), один из старцев Глинской пустыни, родившийся, так же как преподобный Серафим Саровский, в Курской губернии. Отец Серафим (Романцов) был духовным отцом протоиерея Иоанна Крестьянкина, благословил его на монашеский путь и сам осуществил постриг. После закрытия Глинской пустыни он подвизался в горах Сухуми, куда и ездил отец Иоанн за советом к духовному отцу вплоть до кончины преподобного в 1976 году.
Знакомство с жизнеописанием архимандрита Иоанна позволило увидеть много сходств с житиями святых Русской Православной Церкви, в том числе новомучеников. Так же как святитель Лука Войно-Ясенецкий, отец Иоанн принял священнический сан в эпоху гонений (первый – в 1920 году, второй – в 1945 году). Так же как святитель Лука, отец Иоанн выдержал тюремные пытки, молясь о своих палачах. Отец Иоанн на очной ставке бросился обнимать священника, предавшего его, и тот, не выдержав такого проявления безусловной любви, упал в обморок. Позже батюшка отправил из заключения весточку своим духовным чадам о том, что он простил предавшего его священника и просит их сделать то же самое.
Так же как священномученик Иларион (Троицкий), отец Иоанн пользовался уважением среди заключенных в концлагере. Уголовники, которым советская власть даже в поощрение ставила насмешки и издевательства над священнослужителями, называли отца Илариона (Троицкого) на Соловках владыкой, несмотря на то что он ходил в гражданской одежде, как простой заключенный. Его можно было увидеть идущим под ручку и задушевно беседующим с убийцей-уголовником. В каждом из людей владыка видел образ Божий. У батюшки Иоанна было так же, он помогал всем заключенным, в том числе отбывающим наказание по уголовным статьям. Уважавший отца Иоанна воровской авторитет защищал его в Каргопольском концлагере (1950–1955 годы), а батюшка всю свою оставшуюся жизнь молился о нем и о других разумных и неразумных разбойниках. Так же как владыка Иларион спас из водной пучины одного из начальников лагеря на Соловках в 20-х годах, отец Иоанн помог дочери начальника Каргопольлага в 50-х. Времена разные – подвиги одинаковые.
Сначала батюшка был на лесоповале, а потом вспомнили его гражданскую специальность и определили бухгалтером. Такая тенденция была во всех лагерях: большевики назначали на специальности, связанные с финансами и контролем над материальными ценностями, представителей духовенства, так как были уверены в их честности и ответственности. В Соловецком лагере главным бухгалтером был будущий священномученик, а тогда – епископ Бежецкий Аркадий (Остальский). Настолько успешно и талантливо епископ исполнял порученное ему дело, что большевики уговаривали его отказаться от сана в обмен на должность главного бухгалтера всех лагерей. Отец Аркадий не согласился, тайно осуществлял богослужения, за это был отправлен на Секирную гору в штрафной изолятор, откуда живыми практически не возвращались. Он чудом Божиим выжил, пережил Соловки, помогая и утешая ослабевших духом людей, но был расстрелян на Бутовском полигоне в 1937 году.
Один из самых проникновенных рассказов Бориса Ширяева из книги «Неугасимая лампада» – «Утешительный поп» – про всех наших батюшек, помогавших, утешавших людей в тяжелых условиях лагерной повседневности. «Как ручеек из-под снега, журчит тихая речь Утешительного попа. Смывает с души тоску ручеек…Светлеет чадная тьма барака».
Речь отца Иоанна (Крестьянкина) текла, как этот светлый ручеек, всю его жизнь и что-то смывала, а кого-то делала светлее…
Но не только любовь довелось испытать батюшке со стороны людей, но и клевету и злобу ощутил он вполне, как Иисус Христос, который входил в Иерусалим под радостные возгласы «Осанна!», а через неделю услышал в Свой адрес: «Распни Его!». Переживал батюшка эти ситуации, но никогда не впадал в уныние. Очень актуально звучат для нас слова отца Иоанна: «Наше сопротивление грядущему страху одно – наша вера в Бога, наша жизнь по вере. А все те смущения, смятения и неразбериха для того так властно входят в нашу жизнь и потому входят, что нет живой веры, нет доверия Богу... Живите спокойно, молитесь Богу и доверяйте Ему. Господь ли не знает, как сохранить Своих чад от годины лютой, лишь бы сердца наши были верны Ему». Как будто говорил эти слова отец Иоанн не двадцать лет назад, а сейчас, нам, нынешним, вступившим в период великой неразберихи и смятения.
В 2014 году мы сподобились побывать в Псково-Печерской Лавре. В Богом зданных пещерах тянулась рукой к гробу батюшки Иоанна через прокопанный в стене ход, тянулась с большим благоговением, старанием и мыслью: «А вдруг не дотянусь?» Дотянуться до гроба того человека, который дотянулся до Небес. Помню ощущение радости от того, что коснулась пальцами гроба. Не сомневаюсь, что батюшка в тот момент помогал мне изо всех сил. И вот настал наш болезненный 2022 год, полный сомнений, и я потихоньку пишу эту статью об отце Иоанне, о новой экспозиции и понимаю, что опять пытаюсь дотянуться, а батюшка опять помогает.
Отец Иоанн (Крестьянкин) имеет особую связь со Сретенским монастырем, ведь именно он был инициатором возрождения Сретенской обители как подворья Псково-Печерской Лавры (через год, в 1995 году, Сретенский монастырь обрел самостоятельный статус). В связи с этим размещение экспозиции, посвященной отцу Иоанну, на территории Сретенского монастыря закономерно и промыслительно.
Дата открытия выставки также не случайна – это день памяти отца Иоанна, день его упокоения во Христе – 5 февраля 2006 года, и день празднования памяти Новомучеников и Исповедников Российских. Накануне смерти архимандрита Иоанна, 4 февраля 2006 года, в его келье служили всенощное бдение, посвященное новомученикам и исповедникам, и преставился батюшка в день их памяти, в воскресное утро. Архимандрит Иоанн (Крестьянкин) при жизни был связан с новомучениками и исповедниками всей своей жизнью и по смерти своей стал неразрывно с ними связан (а еще он преставился в воскресенье как самый настоящий «пасхальный батюшка»).
Праздник Новомучеников и Исповедников Церкви Русской был установлен не в наше время. Из проповеди отца Иоанна (1994 год) мы узнаем, что будущие новомученики, пророчески угадывая судьбу России, сами его и установили на Всероссийском Поместном Соборе Русской Православной Церкви 1917–1918 годов: «Установить по всей России ежегодное поминовение молитвенное в день 25-го января или в следующий за сим воскресный день всех усопших в нынешнюю лютую годину гонений исповедников и мучеников». В этом году новомучеников и исповедников прославляли на следующий день после дня памяти отца Иоанна – 6 февраля 2022 года.
С новомучениками отец Иоанн тесно связан не только совпадением отдельных историй из своей жизни, но и тем, что он одним из первых, за 6 лет до массового прославления новомучеников и исповедников в 2000 году, за 20 лет до начала строительства Храма Новомучеников и Исповедников на территории Сретенского монастыря (2014 год) произнес проникновенную проповедь о них 13 февраля 1994 года. Эту проповедь сразу после ее произнесения люди переписывали от руки, перепечатывали на печатных машинках, распространяли как могли и читали, читали, читали…
В проповеди отец Иоанн говорил о том, что Русская Церковь не могла миновать общего для всех христиан пути, начертанного Христом: «...возложат на вас руки и будут гнать вас, предавая в темницы, и поведут пред... правителей за имя Мое...» (см.: Лк. 21: 12). Поскольку в X веке Русь приняла христианство, выстраданное другими народами, и оно вросло в русскую жизнь малыми жертвами, то в XX веке довелось и русским людям, как ранним христианам, пройти свой крестный путь. «И Россия во главе со своим Патриархом вступила на свою Голгофу», – говорил отец Иоанн. «И в относительно короткий период – за семьдесят лет – земная Русская Церковь пополнила Небесное Отечество множеством русских святых мучеников и исповедников», – смело продолжал свою речь отец Иоанн.
Проникновенные слова батюшка посвятил первым восьми новомученикам, прославленным в 1889 и 1992 годах. Он говорил о бескровном мученичестве в течение семи долгих лет Святейшего Патриарха Тихона; о митрополите Петербургском Вениамине (Казанском), передавшем духовным чадам из тюрьмы свой незапятнанный белый клобук и шедшем на смерть спокойно и с молитвой; о митрополите Киевском и Галичском Владимире (Богоявленском), который с крестом и молитвой появлялся в холерных бараках Самарской губернии и благословлял своих убийц в последнюю минуту своей жизни на территории Киево-Печерской Лавры. «И там, где крестилась Русь во Христе, где руками апостола Андрея Первозванного было воздвигнуто знамение победы – Крест Христов – в Киеве над Днепром был вознесен на крест преемник апостольского служения священномученик митрополит Владимир, и с этого же места началось крещение Русской Церкви огнем и кровью» – это исторически-значимые слова из проповеди батюшки Иоанна.
Особые слова нашел батюшка, чтобы рассказать о великой княгине Елисавете, о том, что вся ее жизнь в России была делом милосердия и служения Богу и людям, о том, что она по примеру двух евангельских сестер Марфы и Марии служила всем обездоленным и скорбящим: «Она вложила в это дело все свои средства, отдала все без остатка, и сама отдалась вся без остатка. Ее любовь к людям возвращалась к ней ответной любовью людей». Не так ли было с самим батюшкой Иоанном? Его любовь возвращалась к нему ответной любовью людей.
Об этих святых батюшка говорил в 1994 году, а через 28 лет (и через 16 лет после собственного упокоения), в нынешнем 2022 году, он встретился с ними на экспозиции Музея Новомучеников и Исповедников, и теперь они вместе будут встречать тех людей, которые захотят прийти и узнать о них больше.
Материал подготовила: Ирина Федоркова
Монастыри
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
