Добродетель чтения в святоотеческой традиции и её актуальность для современного монашества в России

Выступление игумена Дионисия (Шлёнова), наместника Андреевского ставропигиального мужского монастыря, профессора Московской духовной академии, рук на XXXII Международных Рождественских образовательных чтениях «Православие и отечественная культура: потери и приобретения минувшего, образ будущего», направление «Древние монашеские традиции в условиях современности», секция «Святоотеческое наследие как выражение опыта духовной жизни» (Зачатьевский ставропигиальный женский монастырь Москвы, 23 января 2024 года)

Οὐ γὰρ ἔστιν, οὐκ ἔστι τινὰ 
σωθῆναι μὴ συνεχῶς ἀναγνώσεως 
ἀπολαύοντα πνευματικῆς 
Joannes Chrysostomus [1]

Ваше Высокопреосвященство, дорогие отцы, братья! В качестве эпиграфа доклада выбраны следующие слова святителя Иоанна Златоуста: «Невозможно кому бы то ни было спастись, если он не будет вкушать постоянно духовное чтение» [2]. Надо сказать, что святитель Иоанн Златоуст единственный среди святых отцов регулярно использует выражение «духовное чтение» [3] и «постоянное чтение» [4]. И хотя о постоянном чтении писали многие другие, но после Иоанна Златоуста это выражение вошло в святоотеческий обиход. Для того чтобы почувствовать, как святые отцы учили о чтении, можно вникнуть в экзегезу слов апостола Павла, обращенных к Тимофею (1 Тим. 4:13): Дондеже прииду, внемли чтению, утешению, учению. «Внемли чтению» – Πρόσεχε τῇ ἀναγνώσει – этот призыв святыми отцами понимался многообразно: это чтение Писания Ветхого Завета; это чтение всей Библии, Ветхого и Нового Завета; это понимание внутреннего сокровенного смысла Священного Писания; это чтение святоотеческих творений, проповедей, житий святых; чтение как слышание; чтение как повторение; уставное чтение в храме, чтение на монастырской трапезе; чтение как духовное молитвенное делание; чтение как добродетель, наряду с молитвой и другими добродетелями; внешнее чтение, полезное для ума, но ищущее духовный смысл.

С такой полисемией понятия чтения, при толковании 1 Тим. 1:13 возникает ряд вопросов: до какой степени важна добродетель чтения; какое место она занимает или должна занимать в жизни монаха; дóлжно ли читать всегда, или часто, или иногда; что нужно понимать под чтением в первую очередь; как чтение связано с богословием; является ли чтение добродетелью, и если является, то какой: первостепенной или второстепенной; как совмещать чтение с другими монастырским послушаниями; до какой степени чтение можно отождествить с содержанием духовного образования.

В настоящем докладе нет задачи ответить на все данные вопросы, но предпринята попытка реконструировать определенную систему святоотеческих представлений о чтении. Сначала можно вспомнить, как описан преподобный Феодосий Великий в одном из поздневизантийских памятников. Среди прочих его добродетелей он особо любил чтение, и никогда книга не выпадала из его рук – ни когда он болел, ни когда находился на последнем пределе своей жизни; он читал день и ночь, дабы получить плод от священных словес [5].

По-древнегречески чтение ἀνάγνωσις. Если мы откроем график использования данного слова во всей византийской письменности, на графике видно, что максимально это слово используется в XI веке.

XI век – это век Симеона Нового Богослова и преподобного Никиты Стифата, это век появления византийских монастырей как на Афонской Горе, так и шире, в том числе Константинопольского Евергетидского монастыря. В Типиконе Евергетидского монастыря чаще, чем в любом другом памятнике греческой литературы, используется слово ἀνάγνωσις. Согласно Типикону Евергетидского монастыря, чтение осуществлялось на трапезе при исключительном внимании братии. Все отцы внимательно слушают, и никто не имеет права на какое-либо слово, кроме игумена. Если кто-нибудь дерзнет нарушить чин чтения своим словом, то трапезарь должен утихомирить его и заставить молчать [6].

В этом же Типиконе рекомендуется постоянное чтение божественных писаний и поучений как средство борьбы с духовным врагом – диаволом [7]. Среди 450 случаев из приблизительного использования слова чтение в Типиконе Евергетидского монастыря они по преимуществу указывают на чтение святых отцов, например, святителя Андрея Критского, святителя Иоанна Златоуста, преподобного Феодора Студита и многих других, а также на чтение из житий святых. Перед нами возникает очень живая, можно сказать, уникальная традиция уставных чтений, когда буквально в каждый день при каждой памяти того или иного святого находится соответствующее духовное чтение, которое вставляется в богослужение.

Интересная картина возникает при описании чтения в Студийском монастыре. Монахи между службами могут читать книги-рукописи, а в случае их невозврата, получают от игумена наказание:

«26. Подобает знать, что в те дни, когда у нас выходной от интересных дел, стучит библиотекарь в деревянное било, один раз, и собираются братья в место книг, берет каждый книгу и читает до вечера; а до удара на вечернее богослужение стучит снова единожды поставленный над книгами, и приходят все и по записи их возвращают. Если же кто-нибудь замедлит в возврате книги, подлежит епитимьи» [8].

Возникает ключевой вопрос: как соотносятся чтение и добродетель, является ли чтение добродетелью? На этот вопрос мы находим ответ у святых отцов. Так, например, у святителя Афанасия Александрийского: «Чтение закона и приношение жертв есть плод, присущий добродетели» [9]. Так или иначе получается, что чтение является результатом добродетели. Тот, кто не имеет добродетели, не может читать; недобродетельно читать невозможно; читать нужно добродетельно. Что это значит? Читать нужно, очищая себя, читать нужно, очищая свой ум. Невозможно читать грешному человеку. Чтение является инструментом для получения духовной пищи, но вкушать духовную пищу может только тот, кто готов к этому вкушению.

Святитель Иоанн Златоуст подчеркивает, что аскетический идеал и труд включает чтение для всех, как для монахов, так и для мирян. Получается, что, по святителю Иоанну, чтение – это часть добродетельной жизни, необходимая для всех [10]. В житиях святых чтение Божественных Писаний и преуспеяние в добродетелях часто оказываются почти синонимичными понятиями (как, например, в житии святого Симеона Столпника Младшего [11]).

Святой Исидор Пелусиот особо отмечает, что чтение Писаний побуждает обратить умное чувство внутрь себя; Священное Писание – антипод сего внешнего мира [12]. Надо сказать, что эта мысль святого Исидора Пелусиота предельно глубока. По-гречески ключевая формула звучит следующим образом: ἀλλὰ παρασκευάζουσι πᾶσαν τὴν  
νοερὰν αἴσθησιν τρέπειν εἰς ἑαυτούς – «но приготавливаются, чтобы всё умное чувство направить внутрь себя». То есть те, кто занимается духовным чтением, всякое умное чувство направят на внутреннее духовное созидание.

Здесь надо отметить, что умное чувство – это ключевое понятие, которое впоследствии в богословии святителя Григория Паламы будет использоваться как основной инструмент Боговидения, духовной связи с Богом, и в целом имеет исключительно важное значение в духовной традиции Православия [13]. Святой Исидор Пелусиот пишет, что чтение побуждает направить умное чувство внутрь себя, то есть предельно сосредоточиться, иными словами, отречься от внешних чувств, настроиться на внутреннее духовное чувство, заняться исихией, наполнить свой ум божественный смыслами. Те, кто внутрь себя направляют ум, наполняются божественной благодатью, иначе же невозможно отделиться, выйти за пределы земных вещей. Итак, у святого Исидора Пелусиота добродетель чтения описывается как высочайшая добродетель безмолвия, как предельная тишина души, как непрестанная молитва.

Преподобный Исаак Сирин в греческом корпусе отмечает, что существуют разные чины знания, одни более внешние, другие – сокровенные, внутренние: чины новоначальных и чины продвинутых и совершенных, руководимых Святым Духом. В чине первом знания необходимо чтение Писания наряду с трудами добродетели. И во втором чине знания тоже необходимо чтение Писания, которое осуществляется уже на более высоком уровне под руководством Святого Духа [14]. Тем самым у святого Исаака Сирина мы находим не просто учение о добродетели чтения, а определенную иерархию. Подобно тому, как православные христиане должны возрастать от веры к вере, подобно тому, как православные христиане, по учению преподобного Максима Исповедника, помимо первого страха должны приобрести второй страх Божий – более совершенный страх Божественной любви, по формулировке преподобного Никиты Стифата [15], так православные христиане должны приобрести особую добродетель чтения, руководимую Святым Духом.

Можно продолжать данные свидетельства, их достаточно много, они встречаются как у средневизантийских, так и у поздневизантийских святых отцов. Уникальное описание содержится у святителя Феолипта Филадельфийского, который не просто описывает чтение как добродетель, как часть молитвенного правила в храме и келье, но излагает технику чтения: как совершать чтение, как погружать свой ум в слова святых, как внимать Писаниям.

Если мы обратимся к святоотеческой письменности, то увидим, как святые отцы обратили особое внимание на упомянутые слова апостола Павла о занятиях чтением или внимании к чтению: Доколе не приду, занимайся чтением, наставлением, учением (1 Тим. 4:13). Древнехристианский мыслитель Ориген в послании святителю Григорию Неокесарийскому раскрыл глубочайший смысл данных слов [16]. Внимать – это не просто слушать или заниматься внимательным чтением, но соединять слушание с добродетелью веры и другими добродетелями. В таком случае внимающий, слушающий уразумевает внутренний смысл и поднимается от буквы Писания к его духовной интерпретации. Данная мысль неоднократно использовалась и повторялась святыми отцами не только следом за Оригеном, но и независимо от него. В этом же направлении писал святитель Григорий Нисский: «Все внешние образы да будут нам в побуждение, чтобы мы исследовали божественные гласы и внимали чтению и всячески выслеживали, не найдется ли где-нибудь смысл более высокий, нежели предварительное понимание, ведущий мысль к божественным бесплотным предметам» [17].

Святитель Иоанн Златоуст описывает внимание к чтению, как то внимание, которое должна проявлять именно душа: тело довольствуется пищей, а для души необходимо чтение [18]. Чтение окрыляет и приобщает к небесному, чтение Писания – познание благочестия. У святителя Иоанна Златоуста можно найти целую богословскую систему, которая строится вокруг экзегезы внимать чтению.

Следует отметить, что богослужебное чтение, чтение в храме, святоотеческие тексты начинают постепенно осмысливаться в святоотеческой письменности наравне с чтением Священного Писания. Тем самым для православного монаха глубокое, живое изучение Священного Писания так же, как и Священного Предания становится предельно важной и актуальной задачей. Само Писание святыми отцами называлось θεία «божественным» (ἡ θεία γραφή) [19]. «Божественное»– это основной эпитет, который святые отцы усваивают Священному Писанию. Тот, кто читает Божественное Писание, вступает, если он очищен, в диалог с Богом. Он оказывается созерцателем божественных смыслов, к которым он не имеет права подойти недостойно, в которые он должен достойно проникнуть и сохранить их. Возникает сходная тема созерцания, памяти, борьбы с забвением.

Всё сие предельно важно и для современных монахов, которые в текстах «Добротолюбия», в созерцательных текстах святых отцов могут усмотреть для себя наиполезнейшие духовные уроки.

-----------------------------

[1] Joannes Chrysostomus. De Lazaro (homiliae 1–7) // PG. 48. Col. 993:18–19. 
[2] Ibid. 
[3] «…если постыдные слова оскверняют и призывают демонов, ясно, что духовное чтение освящает и привлекает благодать Духа» (Joannes Chrysostomus. In Joannem (homiliae 1–88) //PG. 59. Col. 187:29–32). 
[4] «…если не имеет никого истолкователем, через постоянное чтение, как через некоторые корни, приобретает большую пользу» (Joannes Chrysostomus. In principium Actorum (homiliae 1–4) // PG. 51. Сol. 90:22–24). 
[5] См.: Agapius Landus. Νέος Παράδεισος Vita 51 // Νέος Παράδεισος ἤτοι λόγοι διάφοροι καὶ βίοιἉγίων ἐκ τοῦ Μεταφραστοῦ Συμεὼν εἰς τὴν κοινὴν ἡμετέραν Διάλεκτον μεταγλωττισθέντες μὲν παρὰἈγαπίου μοναχοῦ τοῦ Κρητός, Βενετία, 1872. Σ. 277:40–90. 
[6] См.: Acta monasterii Theotoci Euergetae. Typicon (sub auctore Timotheo secundo conditore). 9. L. 352–363. 
[7] Acta monasterii Theotoci Euergetae. Typicon (sub auctore Timotheo secundo conditore). 9. L. 1227. 
[8] Cм.: Правила пользования монастырской библиотекой по описанию прп. Феодора Студита. Theodorus Studites. Descriptio constitutionis monasterii Studii (e cod. Vat. gr. 2029) 26 // PG. 99.Col. 1713:13–21. 
[9] См.: Athanasius. Expositiones in Psalmos // PG. 27. Col. 229:20–27. 
[10] Joannes Chrysostomus. In Genesim (homiliae 1–67) // PG. 53. Col. 182:59–183:13. 
[11] См.: Vita Symeonis Stylitae iunioris 35:20–24. «И питался исследованием Божественных чтений и преуспевал в добродетелях по Богу». 
[12] См.: Isidorus Pelusiota. Epistulae de interpretatione divinae scripturae 3. Epistula 388. 
[13] См.: Дионисий (Шлёнов), игумен. Лекция 15. Свт. Григорий Палама и споры о богопознании. URL: https://www.youtube.com/watch?v=L2AR6oMtjjg 
[14] См.: Isaacius Syrus. Orationes ascetici (LXII–LXXXVI) 64, 31. 
[15] См. подробнее: Дионисий (Шлёнов), игумен. Страх человеческий и страх Божий по учению прп. Никиты Стифата в контексте предшествующей традиции // Богословский вестник. 2020. № 4 (39). С. 188–222. 
[16] Origenes. Epistula ad Gregorium Thaumaturgum (e Philocalia) 4, 1:1–21. 
[17] Gregorius Nyssenus. In Canticum canticorum (homiliae 15) // Gregorii Nysseni Opera / H. Langerbeck. Leiden, 1960. Bd. 6. S. 9:18–10:4. 
[18] Joannes Chrysostomus. In Genesim (homiliae 1–67) // PG. 53. Col. 262:24–49. 
[19] Прп. Никита Стифат применительно к Священному Писанию использует только эпитет «Божественное». См., например: Nicetas Stethatus. Vita Simeonis NoviTheologici 86:17.