К послушанию нужно относиться как к молитве

Вступительное слово епископа Солнечногорского Алексия, наместника Данилова ставропигиального мужского монастыря Москвы перед началом работы секции «“Уклонись от зла и сотвори благо”. Духовная брань монашествующих и вызовы современности» на XXXI Международных Рождественских образовательных чтениях «Глобальные вызовы современности и духовный выбор человека», направление «Древние монашеские традиции в условиях современности (Зачатьевский ставропигиальный женский монастырь Москвы, 24 января 2023 года)

Ваши Высокопреосвященства, Преосвященства, досточтимые отцы игумены, дорогие матушки игумении, братья и сестры!

Наша секция посвящена теме «Уклонись от зла и сотвори благо» – посвящена верности Христу, которую монах призван воспитывать в себе, несмотря на вызовы современности, и не только. Во все времена вызовы чем-то похожи, ведь страсти человека остаются теми же. Духовная борьба проходит в нашем сердце и ведется она за то, останется ли человек с Богом или уйдет «на страну далече», и, если уже ушел, то вернется ли ко Христу покаянием. То, как протекает борьба, зависит во многом от внутреннего состояния человека – от его решимости быть со Христом, смирения перед Богом и целеполагания. Радостно, что есть те, кто неравнодушен к этому вопросу и решает его для себя, и что все мы собрались здесь для его обсуждения.

Господь сказал в Евангелии, что по причине умножения беззакония во многих охладеет любовь (Мф. 24:12). Прежде всего, охладевает любовь ко Христу, а затем и любовь к ближним. Не случайно один из древних святых отцов (авва Иоанн Пророк, о котором пишет преподобный авва Дорофей) перед тем как дать практическое наставление касательно жизни в монастыре, говорил: «Бог да сохранит любовь» [1]. С любовью и миром в душе можно воспринять любое наставление и противостоять любому искушению.

Внешняя форма искушений может меняться, а суть их та же, потому что причины (наши страсти) остаются внутри нас. Например, если в человеке развиты гордость, властолюбие, он будет так или иначе стремиться к власти, всех осуждать, интересоваться теми вещами, которые его не касаются, а возможно, и делами мирскими, политикой. Мир сейчас очень политизирован,да и новые кандидаты в братство могут принести с собой свой неправильныйнастрой. Но если они стремятся исправиться и видят, что все братство живет Христом, то, конечно, и они будут меняться. Или бывает так, что человек находится в грехе уныния, а у него была развита страсть к развлечениям, и онстремится узнавать новости, участвует в пересудах, принимает плохие помыслы, «включает» греховную фантазию…

Сейчас существует искушение использовать не по назначению гаджеты, интернет. Конечно, в древние времена мирские новости не проникали с такой скоростью за стены монастырей, но для врага-диавола ведь стен не существует. Можно в пустыне развивать греховные мысли, злиться на пустой глиняный горшок, роптать и «воевать» с разными неудобствами уединенной жизни, и тому есть примеры в Патериках. Значит, «запрос» на искушенияидет изнутри, по словам апостола Иакова: Каждый искушается, увлекаясь и обольщаясь собственною похотью (Иак. 1:14). «Искушения на инока возникают из следующих четырех источников: из падшего нашего естества, из мира, от человеков и от демонов. Собственно, источник искушений один: наше падшее естество. Если б естество не находилось в состоянии падения, то зло не возникало бы в нас самих, соблазны мира не имели бы на нас никакого влияния, человеки не восставали бы друг против друга, падшие духи не имели бы повода и права приступать к нам», – пишет святитель Игнатий (Брянчанинов) [2].

Монах, да и каждый человек, поддается искушению тогда, когда его отношения с Богом в чем-то разладились, прервались, когда цель своей жизни он или утратил, или, по невниманию и по другим причинам, потерял из виду. Если человек осознает свою духовную болезнь, смиренно понимает, что своими силами он справиться не может – это уже очень много: в таком случае он способен принять помощь свыше и необходимое лечение.Духовная брань упрощается и даже со временем оставляет монаха, если в его жизни есть правильная Цель. Этой Целью является Христос. Когда эта Цель определена как главная, и вся жизнь человека Христоцентрична, остальное в жизни обретает свой смысл и свое место.

Смотрящий на свою жизнь с точки зрения Евангелия внимательнее следит за собой, чтобы ничем не оскорбить Бога, и ему некогда следить за кем-либо еще, тем более осуждать. Подвизающийся таким образом занят не тем, что диктует ему эгоизм, не удовлетворением своих страстей, а Богом – Богопознанием, Богоугождением. Подвижник ХIХ столетия епископ Томский и Семипалатинский Петр (Екатериновский) в своем труде «Указание пути к спасению» пишет о том, что человек создан для Бога, «чтобы при разумно-свободном раскрытии своих сил проявлял в себе Богоподобные совершенства, прославлял тем Бога, возрастая в Богоподобных совершенствах, более и более приближался к Богу и в общении с Ним и в Нем наслаждался блаженством». Стремясь во всем найти истину, благость и красоту, дух человеческий, тем не менее, «нигде в… земных предметах не находит удовлетворения этим существенным потребностям, без которого душа не может жить, как тело без пищи»; тогда он «побуждается искать этого удовлетворения только в Бесконечном Существе, Боге» [3].

Через любовь ко Христу и исполнение Евангелия все в жизни воспринимается по-другому. Тогда и послушания выполняются ради Христа, по любви к Нему, а не по привычке, не ради своих амбиций. Любовь и доброделание – вещи разные. Доброделание может быть и «заказное», и подневольное (рабское), и лицемерное (ради тщеславия) или, наконец, внешнее (для самолюбования). Монашествующие призваны научиться истинному доброделанию – бескорыстному, по любви к Богу. При таком доброделании нет места спорам со старшими и выяснениям отношений с младшими братьями. Зачем спорить и доказывать свою правоту, если Господь возвещает через окружающих Свою волю, и Сам посылает для нашей пользы ту или иную ситуацию? Как услышать и понять волю Божию, если человек не прислушивается, а говорит «монологом»? Да и послушание не вменится, если делается не ради Христа, как и всякое дело, не ради Христа совершаемое, по словам преподобного Серафима Саровского [4].Послушание является служением Богу и ближним по любви. Монах совершает это служение не потому, что подчиняется некоей системе трудовых отношений, так как монастырь – не предприятие. Насельник обители, через послушание приобщаясь и укореняясь в Божественной любви, делится ею с ближними. К послушанию нужно относиться как к молитве, поскольку вся жизнь монаха должна быть литургичной: всякое служение в монастыре исполняется с молитвой и в духе братолюбия.

Если кто-то обидел или отругал брата, то понесший оскорбление, взирая на свою главную Цель, воспримет случившееся как очищение от Господа.Поэтому он не станет обижаться: мы же не обижаемся на горькое лекарство или острый скальпель. Не станет он и унывать, а попросит прощения и возьмет случившееся на заметку, чтобы исправиться. Не будет он заниматься и памятозлобием, потому что произошло не зло, а добро – лечение его собственных греховных ран. Тем более нет необходимости искать человеческой справедливости или мирского утешения, если Утешением человека является Христос. Все это познается в конкретных жизненных ситуациях, в практическом применении того, что написано в Евангелии, поскольку, как пишет епископ Петр, «Спаситель ублажает знание практическое, приобретаемое исполнением заповедей Божиих. Знание практическое столько же важнее теоретического, сколько доброе дело важнее бесплодной мечты (см. Ин. 13:17; Рим. 1:21–24, 28; 1 Кор. 1:19–20; Иак. 3:13–17)» [5].

Во Христе человек «знает Богоподобную цель и задачи своего существования и выполняет их с помощью своей евангельской жизни. Он знает, что человеческая сущность из этого мира через евангельские добродетели устремляется в Богоподобный мир, из этой жизни в Богоподобную жизнь, которая выше смерти, которая вечна» [6].

Конечно, такого состояния человек достигает не в одно мгновенье – это путьи грандиозная работа. Но достичь его можно со Христом и, если кто-топримет для себя решение поставить главной целью жизни Христа, будет трудиться над тем, чтобы все время ходить перед Богом, не уходить от Него своими мыслями и желаниями, внимать себе, – то Бог ему поможет.

Монашеская жизнь должна быть такой, чтобы мало-помалу, путем отражения разжженных стрел лукавого (Еф. 6:16) и творения дел любви, жизнь Христа становилась в ней все более видимой и ощутимой. Для руководителей – игуменов и игумений, важно укоренить такое делание и в братстве или сестричестве, и в своих сердцах, и таким образом, утверждаясь во Христе, они смогут лучше помочь другим. Во многих обителях уделяют внимание внутреннему деланию, и надеюсь, что сегодня докладчики и выступающие поделятся с нами опытом жизни во Христе.