С 2009 года в Санкт-Петербурге проходят Международные петровские конгрессы, приуроченные ко Дню рождения Петра I. Целью ежегодных форумов является всестороннее изучение петровской эпохи и ее наследия. Среди организаторов конгрессов – Министерство культуры РФ, Комитет по культуре Санкт-Петербурга, Государственный Эрмитаж, Фонд имени Д. С. Лихачева и др. Седьмой конгресс, состоявшийся в 2015 году, был посвящен комплексному исследованию феномена петровских памятников, проблемам их музеефикации, охраны, реставрации, вовлечения в маршруты культурного туризма. На конгрессе выступил с докладом наместник Высоко-Петровского ставропигиального мужского монастыря игумен Петр (Еремеев). Предлагаем вниманию читателей текст этого выступления.
С личностью императора Петра I связан период грандиозных реформ, практически преобразивших Московское государство. Реформы касались и церковной жизни. Был кардинально изменен принцип управления Православной Российской Церковью (так Церковь именовалась в документах Святейшего Правительствующего Синода). Принесли ли эти преобразования пользу Русской Православной Церкви – вопрос дискуссионный. И споры вряд ли когда-либо прекратятся ввиду чрезвычайной сложности и многоаспектности проблемы.
Однако совершенно очевидно, что вопросы личной религиозности Петра I и его ближайшего окружения имели принципиальное значение для развития государства, культуры, а также русского церковного и светского искусства. Потому что здесь формировались фундаментальные установки, на которых затем выстраивалась вся общественная и внутренняя жизнь страны. Говоря сегодня об исторической роли императора Петра I, мы будем все время держать в памяти свидетельство А.К. Нартова, русского ученого, механика и инженера, члена Академии наук, который слышал от императора слова: «Кто не верует в Бога, тот либо сумасшедший, или от природы безумный. Зрячий Творца по творениям познать должен»[1]. Кроме того, мы должны помнить о христианской кончине императора.
Так сложилось, что обстоятельства жизни Петра I на протяжении многих лет юности были связаны с Высоко-Петровским монастырем. Дело в том, что московский двор Нарышкиных был расположен прямо у южной стены монастыря. И для Нарышкиных монастырский храм святителя Петра был родным храмом, где происходили главные события их духовной жизни. Святителя Петра Нарышкины почитали своим небесным покровителем. Родившийся 9 июня 1672 года венценосный младенец, будущий наследник царя Алексея Михайловича, был крещен 29 июня в день первосвятителей апостолов Петра и Павла. Имя Петр было близким царской семье еще и потому, что и царица Наталья, и ее род, и сам Алексей Михайлович были глубокими почитателями первого Московского митрополита[2]. Есть документальные свидетельства, что царь Алексей Михайлович периодически бывал в монастыре[3].
Начиная с 1682 года, мы видим еще более тесные отношения рода Нарышкиных, к которому принадлежал и Петр I, с монастырем. После гибели двух братьев царицы Натальи Кирилловны – Ивана и Афанасия – Высоко-Петровский монастырь был избран усыпальницей ближайших родственников царя. Как известно, близкие молодого Петра были жестоко убиты стрельцами в ходе стрелецкого бунта: Артамон Матвеев, воспитавший царицу Наталью Кирилловну, князь Василий Долгорукий и стольник Федор Петрович Салтыков, которого приняли за одного из Нарышкиных. Был убит и брат царицы Афанасий Кириллович, спрятавшийся в сенной церкви Воскресения под престолом и выданный окружающими.
А Иван Кириллович, второй брат царицы, принял мученическую кончину. Он с близкими родственниками и друзьями укрылся во внутренних покоях дворца. Стрельцы пригрозили перебить всех бояр, если Нарышкин не будет им выдан. Иван Кириллович сделал свой выбор: исповедовался, приобщился Святых Таин и соборовался в церкви Спаса за Золотой решеткой, и вышел к стрельцам. Его пытали в Константиновском застенке как государственного изменника, затем на Красной площади рассекли на части[4]. Это оказало огромное эмоциональное воздействие на молодого Петра; он никогда не забывал кровавых последствий бунта.
Известно, что впоследствии Лев Кириллович, брат царицы, принимал активное участие в материальных делах монастыря, помогая в сложных обстоятельствах[5].
Позднее в Высоко-Петровском монастыре были погребены и родители царицы Натальи Кирилловны. Отец, Кирилл Полиектович, пожалованный в период возвышения рода Нарышкиных в думные дворяне, затем в окольничие. Во время трагических событий 1682 года он был насильно пострижен в монахи под именем Киприана и сослан в Кирилло-Белозерский монастырь, где и умер. Мать царицы Анна Леонтьевна за несколько лет до смерти приняла постриг в монастыре (не установлено, в каком), где и «преставися в 1706 году, июня в 2 день»[6].
Над могилами убиенных Нарышкиных в 1684–85 годах был сооружен храм в честь Боголюбской иконы Божией Матери. По велению царя Петра I на месте деревянной Покровской церкви была построена каменная пятиглавая церковь. Под ее сводами со временем упокоились более двадцати родственников Петра I. У юго-западного угла Боголюбского собора находится небольшая каменная часовня, поставленная над могилой Кирилла Полиектовича и его супруги.
На протяжении своего существования храм в честь Боголюбской иконы Божией Матери подвергался переделкам. В середине XVIII века было изменено устройство железной кровли, скрывшей первоначальные кокошники, и в 1807 году изменена трапезная часть, делались пристройки. (На протяжении столетий переделкам подвергались многие постройки монастыря[7]).
Вплоть до закрытия храма в 1929 году в нем сохранялся уникальный иконостас, выполненный в конце 1680-х годов мастерами Спиридоном Григорьевым, Феодором Евтихиевым, Тихоном Ивановым Филатьевым и Михаилом Милютиным, который был учеником Симона Ушакова. Когда церковь закрыли, иконы выломали из иконостаса и, по некоторым свидетельствам, сожгли в монастырском дворе. В 1930-е годы в храме находился Осовиахим, позднее мастерские ремонтно-механического завода Совхозреммаштреста.
В архитектурном декоре храма в честь Боголюбской иконы Божией Матери сохранились образцы «русского узорочья» со сложным изобильным орнаментом, украшавшим стены и наличники окон. Самобытная манера орнаменталистики органично перешла в стиль, формировавшийся в конце XVII века, и названный нарышкинским или московским барокко. Появление этого, революционного для своего времени, стиля свидетельствовало о глубинном повороте всего общественного сознания в Московском государстве, из которого рождалась империя. И ключевым фактором этих перемен была личность царя Петра.
В молодом Петре соединились любовь к красоте и гармонии традиционного православного богослужения с приобретенным в Немецкой слободе интересом к протестантскому мировоззрению. Это выводило его на знакомство с западноевропейским искусством; интерес этот всемерно поддерживался близкими ему людьми. Сложное мироощущение нарождающейся в конце XVII – начале XVIII века российской элиты вызвало активное творческое развитие русского церковного искусства, в частности, архитектуры. Появление уникального национального стиля напрямую связано с участием Петра I в развитии именно Высоко-Петровского монастыря, где опробовались многие новшества архитектурного строительства и декора. Он и его ближайшее окружение диктовали новое эстетическое понимание действительности.
В стиле нарышкинского барокко решены храм преподобного Сергия Радонежского (1690–1702), построенный по прямому указу Петра I, и Нарышкинские палаты, возведенные в 1690-е годы.
Храм преподобного Сергия в значительной степени повторяет очертания трапезного храма Троице-Сергиевой Лавры, в стенах которой укрывался Петр 1 в 1689 году во время второго стрелецкого бунта, однако решен в принципиально другой эстетической концепции. Изначально храм был одноглавый, но уже в 1702–1704 годах его четверик надстроили, украсив завершением в виде пяти глав. Храм отличает характерное для московского барокко обилие мелких декоративных узоров, сочетание резных белокаменных деталей с красной кирпичной стеной. Отсюда возникает ощущение кружевной воздушности, что отражает взгляд человека конца XVII – начала XVIII века на природу среднерусской полосы. (Мы отчетливо видим это отношение в стихах Тредиаковского и Ломоносова, вплоть до Державина).
В 1930-е годы храм лишился крестов, уже в 1940-е годы его состояние характеризовалось как «аварийное». В 1966 году М.Л. Богоявленский, один из крупнейших специалистов по истории Москвы так описывал состояние Сергиевской церкви: «Храм обезглавлен, один из входов разрушен, местами разрушена и галерея. Вид очень запущенный. Начинают ремонтировать, ставят леса. Внутри спортивный зал. Висит вывеска»[8].
Особое внимание привлекают к себе Нарышкинские палаты, возведенные попечением Петра I. На протяжении многих лет это было самое длинное здание в Москве. Здесь находились официальные помещения и административные службы, и отчасти братские кельи. После революции здесь было устроено общежитие с чрезвычайно плотным заселением, затем туберкулезный диспансер.
В архитектурном ансамбле Высоко-Петровского монастыря особое место занимает собор святителя Петра – самое древнее строение монастыря. Он возведен в 1514–1517 годах Алевизом Фрязиным (Алоизо Ламберти да Монтаньяна). Над восьмилепестковым нижним ярусом возвышается восьмигранная башня, завершающаяся шлемовидной главой. Собор неоднократно изменяли в деталях: вносили элементы нарышкинского стиля (живописные наличники, нарядные порталы), затем эти детали убирали. Сам по себе факт существования в одном ансамбле различных стилевых направлений требует тщательного изучения этого явления и историками архитектуры, и культурологами. Потому что это – исторический феномен, в котором наглядно выявлено развитие эстетических концепций, а стало быть, мировоззренческое движение эпохи.
Весь архитектурный ансамбль Высоко-Петровского монастыря является живым свидетельством духовного состояния эпохи раннего Петра, с его стремлением к рациональному преобразованию реальности, которое уравновешивалось православной созерцательной любовью к Божиему творению. Это был короткий период равновесия, зафиксированный в гармоничной красоте Высоко-Петровского монастыря, который является ценнейшим артефактом и духовной, и светской национальной культуры.
За ХХ век монастырь пришел в запустение. Его строения эксплуатировались различными гражданскими учреждениями. Вопрос о реставрации уникального памятника архитектуры петровского времени встал лишь после передачи монастыря Церкви. С 1990-го года Высоко-Петровский монастырь существовал в статусе Патриаршего подворья. В 2009 году решением Священного Синода и Патриарха здесь возрождается монастырь. Сегодня работы по проектированию реставрации проводятся на основе тщательного изучения всей исторической «биографии» каждого здания, целью же является реставрация первоначального облика здания. Конечно, это трудоемкая и объемная работа, но только этот путь позволит восстановить исторический облик прекрасного творения многих талантливых художников, подвигнутых к творчеству в данном случае созидательной энергией Императора Петра I, его матушки царицы Натальи и его близких родственников Нарышкиных.
Список процитированных источников:
1. Бантыш-Каменский Д. Словарь достопамятных людей русской земли. – СПб, 1836. Ч. 4.
2. Дворцовые рязряды. – СПб., 1850–1855. Т. III.
3. Денисов Л.И. Православные монастыри Российской империи – М., 1908.
4. Крылов И.З. Достопамятные могилы в Московском Высокопетровском монастыре. – М., 1841.
5. Нартов А.К. Достопамятные повествования и речи Петра Великого // Записки Императорской Академии наук, 1891. Т. 67. Прил. № 6.
6. Покровский В. Родословие Петра Великого//Калужские Епархиальные Ведомости, 1872, № 23. Прибавление к Епархиальным Ведомостям.
7. Соловьев С.М. История России с древнейших времен. – СПб., 1896. Т. III.
8. Челобитная к Боярину Льву Кирилловичу Нарышкину от Высокопетровского Архимандрита Иоасафа с братиею//ЧОИДР, 1874. Кн.II.
[1] См. Нартов А.К. Достопамятные повествования и речи Петра Великого. // Записки Императорской Академии наук, 1891. Т. 67. – Прил. № 6. С. 74
[2] Покровский В. Родословие Петра Великого//Калужские Епархиальные Ведомости. 1872, № 23. Прибавление к Епархиальным Ведомостям, С. 603–604
[3] Дворцовые разряды. – СПб., 1850–1855. Т. III, С. 14, 152, 196, 201.
[4] Соловьев С.М. «История России с древнейших времен». – СПб., 1896. Т. II. С. 72I; Бантыш-Каменский Д.Н. «Словарь достопамятных людей русской земли». – СПб., 1836. Ч. 4. С. 140.
[5] См. например: Челобитная к Боярину Льву Кирилловичу Нарышкину от Высокопетровского Архимандрита Иоасафа с братиею. (Тяжба Астраханского митрополита с Высокопетровским монастырем, 1697.) ЧОИДР, 1874. Кн.II. С. 8–9
[6] См.: Крылов И.З. Достопамятные могилы в Московском Высокоперовском монастыре. – М., 1841.
[7] Денисов Л.И. Православные монастыри Российской империи. – М., 1908. С. 419.
[8] Цит. по: Русское православие. Храмы. Храм во имя прп. Сергия Радонежского (патриаршее подворье, бывший монастырский)// http://hghltd.yandex.net/yandbtm?fmode=inject&url=http%3A%2F%2Fwww.ortho-rus.ru%2Fcgi-bin%2For_file....
Публикации
Доклады
