Доклад М.В. Бибикова, доктора исторических наук, профессора, заведующего кафедрой византийской и новогреческой филологии филологического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова на научно-практической конференции «Монашество в истории. Актуальные проблемы и новые методы в исследованиях» (Москва, Иоанно-Предтеченский ставропигиальный женский монастырь. 6 февраля 2017 года)
В современной гуманитарной науке вообще и в византиноведении, и в истории поствизантийской традиции трудно себе представить появление какой-нибудь новой исторической фигуры литератора, достойного занимать ведущее положение в круге тех или иных протагонистов определенного вида литературы. Еще неожиданнее было бы встретиться с такого рода открытием в области истории Афона, афонской литературы, традиций афонского историописания, – той сферы, которая с самого конца прошедшего века и особенно в уже набирающем свой стремительный бег веке нынешнем стала областью особого интереса и многочисленных новых разработок и публикаций как в нашей стране, так и во всем мире. Но именно здесь исследователя поджидает успех.
Афонский монах, богослов, литургист и историограф Афона Иаков Неаскитиот (1790-е гг. – 1869), называемый также иногда Иаковом Ватопедским, Иаковом Святогорцем и др., не известен большинству справочников и энциклопедий [1], единичны упоминания о нем и отсылки и в афоноведческой научной литературе [2]. И, вместе с тем, нельзя сказать, что он совсем не был никому известен. Прежде всего, со времени работы Сп. Ламброса над каталогом греческих рукописей афонских собраний Иаков монах не мог не обратить на себя внимание как неутомимый копиист и редактор-составитель многочисленных рукописных книг, ставших значительным вкладом в библиотеки Ватопедского монастыря [3], Кавсокаливского скита [4] и др. Его фрагменты историографического характера занимают достойное место в подборке афонских древностей, почерпнутых из различных святогорских кодексов и составивших сборник «Πάτρια» [5], как бы продолжающий применительно к Афону традицию этого жанра византийских описаний [6]. Иаков был известен и своими сочинениями в области гимнографии и литургики [7]. Наконец, отмечалась и его определенная роль в работе с патриаршими грамотами в связи с календарными проблемами юлианской системы [8]. Спорадические, но взаимосвязанные, упоминания в литературе Иакова дополнялись разными формами написания его имени – Иаков Святогорец, Афонский, Ватопедит, Неаскитиот и др., вводя в соблазн видеть в указанных авторах разные персоналии.
Но вот в работах буквально последних лет образ святогорского монаха вырастает в фигуру значительного масштаба, будь то в области агиографии, литургики и гимнографии, чему посвятил специальные исследования монах Патапий Кавсокаливит [9], будь то в области богословия, как теоретического, так и практического, представляющего своего рода «народный исихазм» [10], будь то в области историографической литературы – как создателя фундаментального труда – «Афониады» [11]. Само заглавие как бы провоцирует читателя на ассоциации с «Илиадой» или с «Алексиадой» (вослед Анне Комнине). Особое значение этот opus magnum имеет в силу того, что отражает исторические представления самого афонского монашества, представляя «взгляд изнутри». С другой стороны, Иаков свободно работал с многочисленными документами афонских архивов, не всегда доступных мирянам или визитерам. В «Афониаде», наконец, сублимировались многие афонские устные легенды и версии объяснения тех или иных событий, которые лежат в основе уже собственно научной критической истории Афона, начиная с епископа Порфирия (Успенского) [12].
Обращение Иакова к истории Афона не было ни спонтанным, ни случайным. Родившийся в последнее десятилетие XVIII в. на о. Кифера, но проживший почти всю свою жизнь на Афоне, Иаков (мирского имени его мы не знаем) принял постриг в монастыре Эсфигмен, а затем подвизался в различных святогорских обителях – Св. Павла, в Новом Скиту, в ватопедском скиту Св. Димитрия, в самом Ватопеде и др. Судя по его собственным датировкам, сохранившимся в рукописях, его активная деятельность писца, редактора-составителя, автора-сочинителя многочисленных произведений началась примерно около 1824 г. и продолжалась почти до смерти (1869 г.), охватывая агиографию, гимнографию, метафрастику, богословие, литургику, полемическую литературу, дипломатику, хронологию, историописание [13]. Все разносторонние интересы Иакова Неаскитиота нашли свое отражение в «Афониаде».
Вовлечением в создание исторического сочинения Иаков несомненно был обязан своему учителю и наставнику иеромонаху Феодориту Лавриоту из Иоаннины, бывшему проигуменом Великой Лавры св. Афанасия и игуменом Эсфигмена [14]. Афонская традиция считает Иакова его племянником (ἀνεψιός), – т. е. очень близким, еще по византийским нормам, человеком. В период пребывания в Лавре Феодорит создает архивную опись обители, завершенную в 1803 г. и озаглавленную «Καταγραφὴ γενικὴ πάντων τῶν ἐν τῇ Μεγίστῃ Λαύρᾳ σῳζομένων χρυσοβούλλων» («Общая опись всех хранящихся в Великой Лавре хрисовулов») [15].
Занятия документами, а также историческими записками и различными афонскими хрониками позволили Феодориту создать, наверное, главный труд своей жизни – «Περιγραφὴ τοῦ Ὄρους Ἄθω» («Описание горы Афон»), созданный также около 1804 г., содержащий рассказ о древностях святогорских обителей и передающий многие афонские легенды и сказания исторического характера. Стараясь соблюдать принципы историзма, известные в то время, Феодорит критически анализирует многие житийные сведения своих источников, стремясь создать истинный исторический труд, разоблачая даже документы, оцениваемые им как фальсификаты. Рукопись труда Феодорита хранилась неизданной в библиотеке Эсфигмена [16] и была впоследствии использована влдыкой Порфирием (Успенским) в качестве источника для собственных сочинений по истории Афона [17]. Но уже в 20-х гг. ΧΧ в. следов автографа Феодорита найти не удалось [18]. В любом случае, в период пребывания монаха Иакова в Эсфигмене он мог пользоваться и выписками из труда Феодорита, и его подготовительными, прежде всего архивными, разработками, читая их, переписывая (в этот период Иаков известен как неутомимый копиист), а затем, при личном контакте, был вовлечен в историографическую деятельность. Феодориту принадлежит и История монастыря Эсфигмен, оставшаяся неизданной.
Известен автограф Иакова с текстом, озаглавленным «Τοῦ ἀοιδίμου διδασκάλου Θεοδωρήτου Ὑπομνήματα περὶ τῶν Μονῶν τοῦ ὄρους Ἄθω ἀρχαίων», т. е. «Известного учителя Феодорита Заметки (Ὑπομνήματα) о древних монастырях горы Афон» [19]. Очевидно, к этому же кругу следует отнести и два текста выписок, изданных как анонимные по афонским спискам в конце XІX в. и озаглавленных «Θεοδωρήτου ἡγουμένου Ὑπομνήματα παλαιὰ περὶ τοῦ ὄρους Ἄθω καὶ περὶ τῆς ἱερᾶς μονῆς τοῦ Ἐσφιγμένου» («Игумена Феодорита Древние заметки о горе Афон и о святом монастыре Есфигмен») и «Θεοδωρήτου ἡγουμένου περὶ κλήσεων καὶ ὀνομασιῶν τῶν πάλαι καὶ νεωτέρων μονῶν τοῦ ὄρους Ἄθω» («Игумена Феодорита о названиях и именах древних и новых монастырей горы Афон») [20]. Патапий Кавсокаливит, отметив ссылку составителя на Феодорита, уверенно атрибутирует эти тексты перу Иакова Неаскитиота [21].
Всё это подводило ученика и последователя Феодорита – молодого тогда монаха Иакова к составлению всеобъемлющего труда по истории Афона, его древностям, истории подвижников, об их житиях, о создании многочисленных афонских обителей, частью доживших до XІX в., частью исчезнувших, оставивших в документах и легендах одно свое имя.
Сам Иаков сообщает об источниках и побудительных мотивах создания своего труда: «Древние свидетельства святого Царского и Патриаршего монастыря преподобного Эсфигмена, неизвестные вплоть до настоящего времени, трудом и усердием из многих рукописей собранные, а также переданные как достойные доверия из повествования старцев (πρεσβυτέρων) и прежде всего учителя кир Феодорита, бывшего игуменом Монастыря, в настоящей книге записаны, – да не будут совершенно забыты» [22].
Итак, работа в монастырских архивах с документами и обращение к «Истории Афона» Феодорита Лавриота стали главными источниками труда Иакова Неаскитиота. После кончины Феодорита (после 1826 г.) продолжателем его дела стал Иаков. Сохранившиеся в монастырских библиотеках нескольких обителей списки «Афониады», идентифицированные как авторские автографы и датированные, позволяют проследить этапы создания монументального труда.
Самый ранний список «Афониады» находится в собрании Скита св. Анны и датируется 1848 г. Первое знакомство с текстом стало возможным в негативном микрофильме в Институте патристических исследований Влатадона в Солуни. Рукопись Cod. Athos. Sket. Annas. 156, размером 352x222, содержит 386 листов (без сплошной фолиации) [23]. Хронологически самый ранний список «Афониады» озаглавлен пространной леммой на начальном л. 13 (вне счета): Βίβλος παλαιῶν καὶ νέων ὑπομνημάτων Ἀθωνιὰς καλουμένη. / Περιέχουσα χρήσιμα καὶ ἀναγκαῖα ὑπομνήματα περὶ ἀρχαιότητος τοῦ ὄρους Ἄθω ὑπομνημάτων συλλεχθέντα. / Εἰς δύο τμήματα διαιρουμένη εἰς εὔληπτον κατανόησιν τῶν ἀναγινωσκόντων. Ὧν τὸ μὲν πρῶτον περιέχει βίον, ἀκολουθίαν, καὶ βιογραφίας ὁσίων Πατέρων τῶν ἐν τοῖς βιβλίοις τοῦ ἐν ἁγίοις πατρὸς ἡμῶν Θεοδωρήτου Κύρου, τοῦ ἐξ Ἀντιοχείας... Τὰ ἀρχαῖα τυπικὰ τοῦ Ὄρους, καὶ χρυσόβουλλα παλαιά. Καὶ περὶ παλαιῶν καὶ νεωτέρων Μονῶν, καὶ Μονηδρίων σωζομένων καὶ ἐρημωθέντων, καὶ ἄλλα τινα πάνυ χρήσιμα», т. е. «Книга древних и новых заметок, называемая “Афониадой”. / Содержащая полезные и необходимые заметки о древностях горы Афон, собранные из (разных) заметок. / Разделена на два раздела для лучшего понимания читателей. Первая из этих частей содержит Житие, службу и жизнеописания преподобных Отцов, (что) в книгах святого отца нашего Феодорита Кирского из Антиохии… (а также) Древние Типики Горы и древние хрисовулы. А (еще) о древних и более новых монастырях и обителях, сохранившихся и опустевших, и всё прочее весьма полезное».
Таким образом, развернутая лемма «Афониады» определяет не только название труда, но и его источники (исторические записки афонитов, памятники агиографии, древние святогорские типики и императорские хрисовулы), а также содержание и структуру: сначала следуют жизнеописания афонских подвижников, чинопоследования, агиографические описания; затем воспроизводятся основополагающие уставные документы (древнейшие типики) и учредительные императорские грамоты (хрисовулы) и, наконец, описания древних и новых святогорских обителей, причем как существующих, так и пребывающих в запустении.
Заключительная клаузула леммы содержит указание на авторство, дату и место создания памятника: «Ἐν τῷ Ἁγιωνύμῳ ὄρει Ἄθῳ χειρὶ καὶ πόνῳ Ἰακώβου οἰκτροῦ μοναχοῦ, ἔτει σωτηρίῳ ͵αωμηʹ (1848)», т. е. «На святоименной горе Афон рукой и трудом Иакова несчастного монаха, в году Спасителя 1848».
Первые 14 листов кодекса (с выборочной фолиацией греческой буквенной цифирью) содержит копию церковного постановления о воскресном дне 1776 г., подписанного константинопольским архиепископом Софронием (л. 1), Записку (Ὑπόμνημα) константинопольского патриарха Каллиника Загорея о том же (л. 4 об.), Ὑπόμνημα учителя Виссариона, ученика мудрейшего Евгения, безмолвствовавшего в Новом Скиту (л. 7), и, наконец, копию патриаршего сигиллия патриарха Дионисия 1580 г. (л. 11).
Собственно «Афониада» начинается на л. 13 (ιγʹ). Тексту предшествует стихотворное молитвенное обращение к Владычице Богородице Марии («Στίχοι ἱκετήριοι πρὸς τὴν Δέσποιναν Θεοτόκον Μαρίαν». Inc.: Ἡ εἰς τὸ εἶναι οὐσίας παρηγμένης) и другие стихи (л. 14). На л. 15 – «Предисловие книги “Афониады”» (Προοίμιον τῆς βιβλίου Ἀθωνιάδος), в котором предлагается настоящая история Афона в биографиях и духовных подвигах аскетов, дабы читатель знал о них, начиная с 669 г. и 861 г. (л. 16 – чистый).
Лист 17 и следующие содержат оглавление (Πίναξ) книги, где перечисляются Жития, составляющие содержание начальной части труда.
На лл. 20 и 20 об. – рисунки портретов авторов, в т. ч. Феодорита, вслед за чем указываются его труды. С л. 21 начинается новая фолиация (αʹ), которая в кодексе еще не раз будет прерываться и начинаться снова. Среди полемических сочинений этой части помещена и инвектива «против безбожного Вольтера».
Лист 87 и следующие содержат житийный раздел «Афониады», начиная с Жития Петра Афонского, вплоть до Жития Афанасия Афонского, с которым связано устроение первых святогорских обителей, в т. ч. Великой Лавры. Далее следует Описание Великой Лавры Афонской (Περιγραφὴ τῆς Μεγίστης Λαύρας τοῦ Ἄθω), повествование о Ватопедском монастыре, повествование Феодорита о древнейших монастырях на Афоне.
Вторая половина кодекса, судя по имеющимся датировкам переписанных текстов, относится ко времени более позднему, чем год создания первой версии «Афониады». Так, на лл. 185 об. – 187 переписан вызывающий специальный интерес текст «Ἐκ τοῦ βιβλίου τῆς ἱστορίας περὶ τῆς ῥωσσικῆς ἐκκλησίας, ἐκδοθέντος τῷ 1840, μεταφρασθέντος δὲ ἑλληνιστὶ τῷ 1851», т. е. «Из книги (по) истории русской Церкви, изданной в 1840 г. и переведенной на греческий в 1851 г.» [24]. В тексте рассказывается о распространении христианства на Руси из Византии в X в., начало чему было положено еще св. апостолом Андреем в глубокой древности, а ближе к историческому крещению при кн. Владимире большое внимание уделено моравской миссии славянских первоучителей. Изложение построено на основе «Хроники Нестора», т. е. Повести временных лет. Вся русская история доведена здесь до 1607 г.
В связи с событиями в Москве включается и следующий текст (л. 187) – о патриархе Афанасии Пателаре, где рассказ о событиях 1650 г. опирается на данные Никоновской летописи, как указано в кодексе. Начиная с л. 208 пять листов занимает Повествование об Афонских монастырях с указанием (NB!) имевшихся переводов со славянских языков (на л. 209 об. – о Дохиаре, л. 210 – о Зографе и т. д.).
Новая часть книги, в соответствии с заявленной в начале структурой всего труда посвященная Описанию древнейших и новых монастырей на Афоне (Περιγραφὴ τῶν παλαιῶν καὶ νεωτέρων μονῶν τῶν ἐν τῷ Ἄθῳ), начинается на л. 213, где характеризуются такие монастыри как Зига (Ζυγοῦ), Амальфитан (τῶν Ἀμαλφηνῶν), Ксирокастра (Ξηροκάστρου), Ксенофонта и т. д.
На л. 215–215 об. расположен отрывок «О монастыре россов» (Περὶ τῆς μονῆς τῶν ῥώσσων):
Κατ’ ἐκείνους τοὺς χρόνους πληθυνόντων τῶν μοναχῶν ἐν τῇ Ὄρει, καὶ συνερχομένων Ῥώσσων, Βουλγάρων καὶ Σέρβων ἐκτίσθη πρῶτον μονήδριον ῥωσσικὸν ἔνθα νῦν ἡ Σκήτη τῶν Βουλγάρων Πογορόδιτζα καλουμένη, εἰς μνήμην τῆς Κοιμήσεως τῆς Θεοτόκου· ὕστερον δὲ ὁ Κνιάζης Σερβίας Λάζαρος ἀνήγειρε ἐκ βαθρῶν τὴν παλαιὰν μονήν, ἧς τὰ τείχη φαίνονται... εἰς μεσόγ(ε)ιον τόπον· ὅτε καὶ ὁ ὅσιος Σάββας ὁ Χιλανδαρίτης ἦλθεν εἰς αὐτὴν καὶ ἔλαβε τὸ ἅγιον σχῆμα, ὡς ζητούμενος παρὰ τοῦ πατρὸς τοῦ Συμεὼν βασιλέως Σερβίας. ὡς φαίνετο εἰς τὸν βίον του.
В переводе этот текст звучит так:
«В это время, когда монахи переполнили Гору (Афон), собравшись, русские, болгары и сербы основали первую русскую монидрию там, где сейчас (находится) болгарский Скит “Погородица” (так!), названный во имя Успения Богородицы. Позже же князь Сербии Лазарь восстановил из руин древний монастырь, стены которого (еще) видны на внутреннем месте (горы). Когда же и преподобный Савва Хиландарский пришел в него, то принял святую схиму, разыскиваемый отцом – Симеоном, василевсом Сербии, как явствует из его Жития».
Далее следует описание обители Хиландаря и проч. Не менее интересен и важен текст, помещенный на лл. 218 об.–221. Это – Житие «Антония Росса» (Περὶ τοῦ ὁσίου Ἀντωνίου Ῥώσσου), т. е. греческое Житие Антония Печерского.
Начало текста привязано к византийской хронологии: Ἐπὶ τῆς βασιλείας Βασιλείου τοῦ Βουλγαροκοτίου [sic!] καλουμένου, ἀδελφοῦ δὲ Κωνσταντίνου τοῦ Πορφυρογενίτου, ἢ τοῦ Ῥωμανοῦ τοῦ νεωτέρου, ἦλθε ἀπὸ τὴν Ῥωσσίαν καὶ ὁ ὅσιος Ἀντώνιος, τοῦ ὁποίου ὁ βίος εὑρίσκεται κατὰ πλάτος εἰς ῥωσσικὴν διάλεκτον, ἤδη δὲ μεταφρασθὲν καὶ εἰς τὴν ἁπλοελληνικήν· οὗτος ἐλθὼν εἰς τὴν μονὴν ταύτην ... εἰς τὸν ἡγούμενον Θεόκτιστον, οὗ τὸ ὄνομα εὑρίσκετο ὑπογεγραμμένον εἰς τὸ ἐγκληθικὸν (sic!) γράμμα τοῦ ὁσίου Παύλου Βʹ Ξηροποταμίτου..., т. е.: «В царствование василевса Василия, прозванного Болгаробойцей, брата Константина Багрянородного и(ли) Романа Младшего, пришел из России преподобный Антоний (Житие которого имеется во всей полноте на русском языке, ныне же переведенное и на простой греческий). Он пришел в этот монастырь … к игумену Феоктисту, чье имя находится (среди) подписей в послании преподобного Павла ІІ Ксиропотамита».
Итак, событие датируется временем правления византийского императора Василия ІІ Болгаробойцы (976–1025), соправителя при брате Константине VІІ Багрянородном и его сыне Романе ІІ Младшем. Игумен Феоктист возглавлял тогда Эсфигменский монастырь.
На л. 241об., в конце житийного раздела книги, помещен самодельный рисунок-портрет Феодорита (в виде евангелиста), за чем следует «Апология Феодорита, игумена Эсфигмена» (л. 242 и сл.).
Завершают книгу гимны, службы и, наконец (л. 363 и сл.), список патриархов Константинополя (Πίναξ πατριαρχῶν Κωνσταντινουπόλεως), начинающийся со Стахия (при императоре Нероне) и завершающийся (л. 366 об.) Анфимом Эсфигменитом (1850), Анфимом Эсфигменитом (1853), Кириллом (1858) и Иоакимом (1862).
Итак, Скитско-Аннинский список «Афониады» включает в себя текст ранней, 1848 г., редакции историографического труда Иакова, состоящего пока из двух больших частей: житийной и описательной – святогорских обителей. При этом автор уделяет специальное внимание русской теме, включая в повествование три сравнительно небольших фрагмента – о распространении христианства на Руси, об основании русского («россов») монастыря и переводное со славянского греческое Житие «Антония Русского» («Росса»), т. е. зачинателя русского монашества Антония Печерского.
Свято-Аннинский список завершается текстами, дополненными позже, – вплоть до 1862 г. Для более точного определения последовательности формирования книги необходим визуальный кодикологический анализ.
Через семь лет после завершения первой редакции «Афониады» Иаков вновь возвращается к своему историографическому труду, который сохранился в собрании Русского монастыря св. Пантелеимона. Это – Cod. Athos. Pantel. gr. 282, на бумаге, 325х220, содержащий 346 страниц (в кодексе – пагинация), автограф Иакова Неаскитиота. Чернила темные, разъедающие бумагу, заголовки – киноварь. Рукопись не прошла мимо внимания Сп. Ламброса, составившего ее первое описание [25].
В преамбуле книги (с. 61) Иаков сообщает о времени и обстоятельствах нового его обращения к «Афониаде»:
Βίβλος σὺν Θεῷ ἁγίῳ καλουμένη Ἀθωνιὰς περιέχουσα ἀπ’ ἀρχῆς τοῦ αʹ αἰῶνος τῆς θείας Χριστοῦ ἐνσάρκου οἰκονομίας, ἄχρι τοῦ ιηʹ αἰῶνος 1855. Καὶ περιγραφὴ τῶν νῦν σωζομένων εἴκοσιν εὐαγῶν ἱερῶν [μονῶν], καὶ τῶν ὅσων κατερημώθησαν. Καὶ καταγραφὴ τῶν ὅσων ἁγίων παλαιῶν καὶ νέων ἐν τῷ αὐτῷ Ὄρει ὁσίως διέπρεψαν. Ὅροι τε καὶ θεσμοὶ ὅσοι βασιλικοὶ καὶ πατριαρχικοὶ εἰς τοὺς ἐν Ἄθῳ ἀσκοῦντας ἐδόθησαν. Νῦν πρῶτον παρὰ μοναχοῦ Ἰακώβου Ἁγιορείτου (выделено мной. – М.Б.) συλ(λ)εχθεῖσα καὶ συντεθεῖσα, αἰτήσει τοῦ ἐν τῇ ἱερᾷ μονῇ Ῥωσσικοῦ Ἀρχιμανδρίτου κυρίου Ἰερωνύμου καὶ τοῦ σὺν αὐτῷ ἐλλογίμου τῆς Σθλαβικῆς διαλέκτου κυρίου Ἀζαρία εἰς ὠφέλειαν τῶν φιλομαθῶν ἀναγνώστων· καὶ εὶς ἀΐδιον αὐτῶν μνημόσυνον...
Ἐν ἔτει σεπτῆς Χριστοῦ θεογονίας ͵αωνεʹ ἤτοι 1855 ἐν τῷ ἁγιωνύμῳ ὄρει τοῦ Ἄθῳ ἐν Νέᾳ Σκήτει μονῆς ἁγίου Παύλου.
Т. е.: «Книга с Богом святым называемая “Афониадой”, охватывающая (события) от начала первого века божественного домостроительства воплощения Христова вплоть до XVІІІ в., 1855 г. И описание ныне сохраняющихся двадцати святых обителей, а также тех, что опустели. И описание тех святых, древних и новых, которые преподобно просияли на этой Горе. (А также) правила и установления царские и патриаршие, которые были даны подвизающимся на Афоне. Ныне впервые монахом Иаковом Агиоритом (Святогорцем) собранные и сведенные (вместе), по прошению во святой обители русского архимандрита кир Иеронима, и вместе с ним ученейшего в славянском языке кир Азарии, – для пользы любознательных читателей и на вечную их память.
В год почитаемого божественного родословия Христа 1855, на святоименной горе Афона в Новом Скиту обители святого Павла».
Таким образом, схимонах Свято-Пантелеимонова Русского монастыря представлен в качестве фактически соавтора памятника, являясь источником славяно-русских сюжетов и текстов. Побудительным мотивом становится также прошение русского архимандрита Россикона о. Иеронима. Работа над книгой, как явствует, в основном протекала в Новом Скиту и успешно завершилась в 1855 г.
Итак, создание данной, первой (старшей) Свято-Пантелеимоновой версии «Афониады» непосредственно связано с Русским монастырем. Оно было выполнено по просьбе «русского архимандрита» о. Иеронима [26] и схимонаха Азарии (Попцова), знатока славянских языков, прославившегося впоследствии переводами греческих актов Русского Свято-Пантелеимонова монастыря, опубликованных впервые в Киеве [27], а также изданной затем истории Русского монастыря на Афоне [28]. Живописный портрет ученого схимонаха сегодня украшает гостинный зал Библиотеки Русского Свято-Пантелеимонова монастыря. Все эти обстоятельства и объясняют тот факт, что данная версия «Афониады» отложилась в собрании Россикона. Углубление и расширение русской тематики сочинения, как будет видно, нашло непосредственное отражение в ткани произведения.
Общая структура книги в новой редакции следует первой, Скито-Аннинской, версии, но содержательно материал обогащается новыми текстами и более пространным и подробным изложением исторических сюжетов.
Пагинация в рукописи двойная – старая, начинающаяся и оканчивающаяся на с. 44, после чего следует новая пагинация сначала, а также современная, указываемая в скобках. Начинается повествование с описания «афонских древностей»: на с. 1(69) следует текст «Περὶ τοῦ ὄρους Ἄθω ἀρχαιότητος» («О древностях горы Афон»), заканчивающийся на с. 9 (77), причем достаточно рано начинаются хронологические отсылки, как, например, на с. 4, где повествуется об Афоне 5538 года (30 г. от Р. Х.). На с. 10 (78) помещен текст, заимствованный из Скито-Аннинского сборника, о приходе на Афон Богоматери, Чьим уделом и стала Святая Гора: Ἐκ χειρογράφου βιβλίου εὑρισκομένου ἐν τῇ βιβλιοθήκῃ τῆς ἱερᾶς Σκήτεως ἁγίας Ἄννας («Из рукописной книги, находящейся в библиотеке священного Скита Св. Анны»).
Завершается этот раздел текстами на с. 39 (107) «Пророчеств святого старца, обращенных к василевсу Мануилу Палеологу, которые записал Иоанн Агиорит (т. е. Святогорец)» («Προφητεῖαι ἁγίου γέροντος πρὸς τὸν βασιλέα Μανουὴλ τὸν Παλαιολόγος (sic!), ἃς ἔγραψεν Ἰωάννης Ἁγιορείτης»), которые повествуют о событиях 1480 г. Текст Иоанна Святогорца заканчивается на с. 37 (113): Ἐπίλογος τῆς συγγραφείας Ἰωάννου («Эпилог сочинения Иоанна»), после чего идет описание последствий взятия Константинополя в 1453 г. (с. 39 (115)).
С. 40 (116) открывает первый «русский» раздел данной версии «Афониады», повествующий об Антонии Печерском, начале монастырского строительства на Руси, пребывании преподобного на Афоне. Составитель текста апеллирует к русской истории Нестора, т. е. к Повести временных лет:
Ὑπόμνημα περὶ τῆς εὐσεβοῦς Ῥωσσίας.
Нач.: Ὁ ἅγιος Νέστωρ ὁ ἐπὶ τῆς ἱερᾶς μονῆς Πετσέρενης ἤτοι Σπηλαίου (ἦν ὁ ὅσιος Ἀντώνιος Ῥῶσσος ὁ ἐν τῷ ὄρει Σαμαρείας καλούμενον ἀσκήσας ἐκβάτρως (?) ἤγηρει (sic!), т. е.: «Заметка о благочестивой России. Нач.: Святой Нестор в святой обители Печерской, или Пещерной (преподобный Антоний Русский, в горе, названной Самарийской побывав, в подвиге поднял (обитель)». На сс. 41–43 (117–119) следует продолжение повествования о Руси, касающееся истории русского монашества: Ὅτι πρώτη ἀπαρχὴ τῶν μοναχῶν Ῥωσσίας, ἐκ τοῦ ὄρους Ἄθω ἤχθη διὰ τοῦ ὁσίου Ἀντωνίου δωμήτορος Μονῆς Πετσέρσκης («[О том,] что первое начало монахов России пришло с горы Афон через преподобного Антония, строителя Печерского монастыря»).
Нач.: Ὁ θεῖος Ἀντώνιος Ῥῶσσος ἐκ θείας νεύσεως κινηθεὶς ἦλθεν εἰς τὸ ὄρος Ἄθω ἐν ἔτει 1012, ἐπὶ τῆς βασιλείας Ῥωμανοῦ τοῦ Ἀργυρ{οπούλ} ου, καὶ ἔμεινεν εἰς μονὴν τοῦ Ἐσφιγμένου, εἰς ἧν (sic!) ἡγούμενος ἦτον ὁ ὅσιος Θεόκτιστος, ὡς τὸ ἐγκλητικὸν γράμμα τοῦ ὁσίου Παύλου Ξηροποταμίτου τὸ γενόμενον | ἐν ἔτει 1016. διαλαμβάνη Θεόκτιστον ἡγούμενον Μονῆς τοῦ Ἐσφιγμένου ὑποσημειούμενον[·] παρὰ τοῦ ὁποίου κουρευθείς, ἀπεκαλήφθη ἐκ Θεοῦ ἵνα ἀφήσῃ τὸν Ἀντώνιον ἀπελθεῖν εἰς Ῥωσσίαν· διὰ πολλῶν ὠφέλειαν ὡς προορισμένος ἐκ Θεοῦ εἰς τοῦτο. Ὁ δὲ Θεόκτιστος καλέσας τὸν Ἀντώνιον ἦδεν [εἶπεν?] αὐτῷ[·] θέλημα τοῦ Θεοῦ εἶναι. ὦ τέκνον ἵνα ἀπέλθῃς εἰς Ῥωσσίαν [εἰς? или же какой-то глагол идет ниже, управляющий этими последними словами] στερέωσιν τῶν πιστῶν, καὶ καθοδηγίαν τῶν ἐκεῖσε μοναχῶν..., –
т. е.: «Божественный Антоний Русский, будучи подвигнут божественным мановением, пришел на гору Афонскую в лето 1012, в царствование Романа Аргир{опул}а, и пребывал в обители Эсфигменской, в которой игуменом был преподобный Феоктист, как [и] послание преподобного Павла Ксиропотамского, написанное в 1016 г., содержит [имя] Феоктиста игумена обители Эсфигмен [в качестве] подписавшегося; [когда же] принял от него постриг, открылось от Бога, чтобы он отпустил Антония уйти в Россию, ради пользы многих, как предопределенный на это от Бога. А Феоктист, призвав Антония, сказал ему: Воля Божия, о чадо, чтобы ты пошел в Россию на укрепление верных и наставление тамошних монахов...».
Согласно излагаемому Житию, Антоний хотел остаться в Киеве «в пещере», т. е. в Печерском монастыре, но, преследуемый Варлаамом, сыном великого князя («ἄρχοντος μεγάλου»), был изгнан. После событий, связанных с именем князя Святополка (Окаянного), преследований, Антоний вновь обращается к Феоктисту, желая «безмолвствовать в горах Самарийских». Затем игумен вновь отправляет Антония в Россию, чтобы тот доставил туда благословение Святой Горы. Ибо Антонию, согласно Великому Прологу, первому суждено было, подобно Антонию Египетскому, создать монастырь в России. Именно он дает России монастырский устав. «Из всего этого, – заключает агиограф, – ясно следует, что самое начало монашества в России было ниспослано от святоименной горы Афон» (Ἐκ τοιούτων λοιπὸν δῆλον γίνεσθαι ὅτι πρώτη ἀπαρχὴ τῶν μοναχῶν εἰς Ῥωσσίαν ἐκ τοῦ ἁγιωνύμου ὄρους Ἄθω ἐπέμφθη).
Таким образом, появлению в составе произведения Иакова пространного текста о начале монастырской жизни в России, подробностей жития Антония Печерского, идеи афонского благословения Руси автор обязан информации схимонаха Азарии, дополнившего материал книги переводами славянских памятников – Повести временных лет («Хроники Нестора»), «Великого Пролога» с Житием Антония Печерского.
Далее в рукописи следуют три вне счета листа («А», «Б» и «В»), где помещены τὸ ἁγίασμα τοῦ ἁγίου Ἀθανασίου («агиасма святого Афанасия»), иллюстрация-гравюра, вырезанная из печатной русской (ΝΒ!) книги и помещенная здесь с изображением Преображения Господня и Святой Горы Афонской (л. А).
После воспроизведения уставных афонских документов – Канонического Устава и Распоряжения Афанасия (Τυπικὸν ἤτοι Κανονικὸν τοῦ ὁσίου πατρὸς ἡμῶν Ἀθανασίου τοῦ ἐν Ἄθῳ, Τύπωσις и Διάταξις Афанасия – с. 1 и сл.) следует повествование о событиях на Афоне в XVІІ в. (с. 44 (120) и сл.), а затем – описание монастырей. Раздел о каждом из монастырей предваряется в книге заставкой с самодельной гравюрой (заимствованной из издания) и с портретами наиболее выдающихся представителей той или иной обители. Так, помещенная на с. 138 заставка к главе о монастыре Эсфигмен (с гравюрой вида обители) дополняется портретом «Антония Русского», т. е. Антония Печерского.
На с. <171> (257) [29] начинается подобный (двадцатый по счету) раздел – о Русском монастыре, открывающийся заставкой и изображением, подписанным «Τὸ ρουσικὸς (sic!)» («Русский <монастырь>») и образами-портретами – слева князя Владимира (с надписью «Βλαδίμιρος πρῶτος ἅγιος καὶ Κνέζης Κιέβου», т.е. «Владимир, первый святой и князь Киева»), а справа – св. Пантелеимона. Лемма текста на с. 172 читается «Περὶ τῆς ἱερᾶς μονῆς τοῦ ἁγίου Παντελεήμονος τῶν ῥώσων» («О священном монастыре русских св. Пантелеимона»). Текст, описывающий события вплоть до XVІІ в. и сообщающий, подобно Скито-Аннинской версии, о роли князя Лазаря Сербского в возведении обители (с. 173 (261)), об Антонии здесь ни в какой связи не упоминает.
На с. 271–274 следует описание тридцати афонских монастырей, известных к началу XІX в. только по названиям. На с. 301–302 «современной» пагинации – рассказ о князе Владимире и Крещении Руси: Περὶ τοῦ ἁγίου Βλαδιμήρου τοῦ φωτίσαντος τὴν Ῥωσσίαν («О святом Владимире, просветившем Россию»).
В конце кодекса, на «современной» с. 341, – славословие предстоятелям Великой Лавры, завершающееся снова датой создания рукописи: ἀμήν, ͵αψνεʹ («Аминь, 1855»). Некоторые тексты кодекса, прежде всего актового содержания, были в свое время использованы Ф. Мейером в публикации «главных афонских документов» [30].
Но через пять лет Иаков монах вновь – в ответ на просьбу кутлумушского игумена Иоасафа – создает еще одну версию «Афониады», отложившуюся в собрании Ватопедского монастыРя [31]. Бумажный Cod. Athos. Vatoped. gr. 1708 содержит ιβʹ (XІІ) + 162 стр. (пагинации в кодексе две – «старая» и «новая», «увеличившаяся» на 12 стр.) и представляет собой автограф Иакова, писанный ядовитыми, «пропитывающими» бумагу чернилами; автором кодекс датирован 1860 годом [32].
На л. α (вне счета) – лемма книги: Βίβλος σὺν Θεῷ καλουμένη Ἀθωνιάς. Περιέχουσα τὰ ἀπ’ ἀρχῆς σωζόμενα ὑπομνήματα ἐν τῷ Ἁγιοωνύμῳ ὄρει Ἄθῳ. / Καὶ περιγραφὴ τῶν τε ἀρχαίων καὶ νῦν σωζομένων Ἱερῶν Μονῶν, ὅρους τε καὶ θεσμοὺς τῶν εὐσεβεστάτων βασιλέων καὶ Πατριαρχῶν πρὸς τοὺς ἐν Ἄθῳ ἀσκοῦντας κατὰ καιροὺς διαφόρους («Книга со святым Богом называемая “Афониадой”. Содержащая свидетельства, сохранившиеся от начала (изначально) на Святоименной горе Афон, а также описание древних и ныне сохраняемых святых Монастырей, как и уставы и положения благочестивейших василевсов и патриархов, обращенных к подвизавшимся на Афоне по разным поводам»).
Таким образом, в преамбуле Ватопедской версии сочинения Иаков подчеркивает прежде всего историко-повествовательную часть о святогорских монастырях и документальную, воспроизводящую императорские и патриаршие постановления.
Киноварью далее выделен текст о заказчике и исполнителе труда: Αἰτήσει μὲν τοῦ πανοσιωτάτου Ἁγίου καθηγουμένου τῆς ἱερᾶς κοινοβιακῆς μονῆς Βασιλικῆς καὶ Πατριαρχικῆς Κουτλουμουσίου τοῦ πανοσίου πατρὸς κυρίου, κυρίου καθηγητοῦ Ἰωάσαφ, πόνῳ δέ. ἐπιμελείᾳ καὶ σπουδῇ Ἰακώβου μοναχοῦ («По просьбе всепреподобнейшего святого кафигумена священного киновиального (общежительного) монастыря, царского и патриаршего, Кутлумушского, всепреподобного господина отца, господина учителя (наставника) Иоасафа, трудом, прилежанием и старанием монаха Иакова»).
Завершается вводная часть двустишием к Богородице и датой завершения труда:
Ὄρος Θεοῦ κατάσκιον Παρθένε Παναγία, Τοὺς ἐν τῷ ὄρει φύλαττε, ὡς ἡμῶν προστασία. Ἐν ἔτει Σωτηρίῳ ͵αωξʹ 1860. («Гора Божия приосененная, Дева Всесвятая, Храни тех, кто на Горе, как наше Предстательство. В год Спасителя 1860»).
На с. 128 (=140 «новой» пагинации) выделено киноварью заглавие помещенного здесь текста: Περὶ τῆς ῥωσσικῆς Μονῆς τοῦ ἁγίου Παντελεήμονος. Καὶ ἡ μονὴ αὕτη ἐκτίσθη παρὰ Λαζάρου Κνέζη Σερβίας («О Русском монастыре св. Пантелеимона. А монастырь этот основан был Лазарем, князем Сербии…»). Таким образом, если в ранних версиях говорилось о восстановлении Лазарем Русской обители, то сейчас формула более категорична, утверждающая основание Лазарем монастыря с дальнейшим рассказом о богоугодных деяниях князя, пожертвовавшего в том числе Ватопедскому монастырю Пояс Богородицы, являющийся по сей день одной из главных святынь обители.
Чуть ниже, на с. 129 (141) сообщается, что «Κατῴκουν δὲ ἐν αὐτῇ τῇ Μονῇ Ῥῶσσοι, Σέρβοι καὶ Βούλγαροι ὡς ὁμόγλωσσοι» («Населяли этот монастырь русские, сербы и болгары как единоязыкие»). Монастырю принадлежал Скит Богородицы («τὴν Σκῆτιν Μπογορόδιζαν»). Весь русский сюжет занимает в кодексе всего 15 строк на с. 128–129. Таким образом, этот фрагмент книги, как и объем всей «Афониады» в Ватопедской редакции, сокращен и несколько подредактирован содержательно.
В последний раз Иаков Неаскитиот обратился к «Афониаде» еще через пять лет, в 1865 г., т. е. за четыре года до смерти, по просьбе архимандрита кафигумена Русского монастыря Иеронима, прибегнув снова к помощи слависта схимонаха Азарии. Рукопись естественно отложилась в собрании Свято-Пантелеимонова монастыря. Это – Cod. Athos. Pantel. gr. 281, на бумаге, 355х215, содержащий 218+254+310+63 (всего 845!) страниц, автограф Иакова Неаскитиота, составившего, переписавшего и иллюминировавшего кодекс. Таким образом, эта, Полная Свято-Пантелеимонова версия «Афониады» является самой объемной версией труда, содержащей и наиболее подробные «русские сюжеты», дополненные благодаря фактически соавторству в этих разделах книги (о чем прямо говорит сам Иаков в преамбуле) схимонаха Азарии.
Полнота объема и содержания книги определяется уже в традиционной преамбуле к книге, помещенной на начальном (вне счета) листе и выглядящей на этот раз так:
Βίβλος σὺν Θεῷ Ἁγίῳ Ἀθωνιὰς καλουμένη, Περιέχουσα τὰ ἐν τῷ Ὄρει συμβάντα, καὶ περὶ ἀρχαίων μονῶν καὶ νεωτέρων. Καὶ ὅσα χρυσόβουλλα παλαιῶν βασιλέων, καὶ σιγίλλια πατριαρχικὰ πρὸς τοὺς ἐν αὐτῷ εὑρισκομένους πατέρας κατὰ καιροὺς ἐξεδόθησαν, καὶ ὁπόσοι ἅγιοι ἤσκησαν ἐν μοναῖς καὶ ἐρημίαις παλαιοί τε καὶ νεώτεροι. Εἰς τρία μέρη διαιρουμένη· τὸ μὲν πρῶτον προλεγόμενα περιέχον τῶν ἀπ’ ἀρχῆς ἄχρι τοῦδε συμβεβηκότων ἐν τῷ Ὄρει. Τὸ δεύτερον βίους ἁγίων τῶν πρῶτον ἀσκησάντων ἐν τῷ Ὄρει χρυσοβούλλιά τε καὶ Τυπικὰ τοῦ Τράγου. Τὸ δὲ τρίτον, περιγραφὴν τῶν νῦν σωζομένων μονῶν εἴκοσι, καὶ τῶν ὅσων παλαιῶν ἐν ἀρχαίοις ὑπομνήμασιν εὑρισκομένων.
Νῦν πρῶτον αἰτήσει τοῦ φιλομαθοῦς ἁγίου ἀρχιμανδρίτου καθηγουμένου τῆς ἱερᾶς ῥωσσικῆς Κοινοβιακῆς μονῆς τῆς τιμωμένης ἐν τῇ ἁγίᾳ σκέπῃ τῆς ὑπεραγίας Δεσποίνης ἡμῶν Θεοτόκου κυρίου, κυρίου Ἱερωνύμου. Σπουδῇ δὲ καὶ ὅσῃ ἐπιμελείᾳ τοῦ μαθητοῦ αὐτοῦ ὁσιωτάτου καὶ ἐλλογίμου τῆς Σθλαβικῆς διαλέκτου κυρίου Ἀζαρία, εἰς ἀΐδιον αὐτῶν μνήμην. Πόνῳ δὲ ὅτι Ἰακώβου οἰκτροῦ ἀμονάχου.
Ἐν ἔτει σωτηρίῳ ͵αωξεʹ = 1865.
Ἐν τῷ ἁγιωνύμῳ ὄρει Ἄθῳ κλήρῳ τῆς Θεοτόκου Μαρίας.
(«Книга со святым Богом называемая “Афониадой”, содержащая (все) произошедшее на Горе, и о древних обителях и новых; а также те хрисовулы древних василевсов и патриаршие сигиллии, которые были изданы по разным поводам по отношению к находящимся на (Горе) отцам, и какие святые, древние и новые, подвизались в обителях и пустынях; подразделяется на три части: первая содержит предисловие к событиям на Горе с начала до сих пор, вторая – жития святых, первых подвизавшихся на Горе, а также хрисовулы и Типики Трагоса, третья – описание двадцати сохранившихся обителей, а также древних, находящихся в старинных заметках.
Ныне впервые (предстает) по прошению любознательного святого архимандрита кафигумена святой Русской киновиальной обители, чтимой под святым Покровом Пресвятой Владычицы нашей Богородицы, кир Иеронима, тщанием же и усердием ученика его – преподобнейшего и ученейшего в славянском языке кир Азарии, на вечную их память.
Трудом же сим Иакова несчастного немонаха. В год Спасителя 1865. На святоименной горе Афон, в уделе Богородицы Марии»).
Итак, в самой пространной версии «Афониада» структурно разделена на три, а не на две, как раньше, части – историко-повествовательную, житийную и описательную по каждому из монастырей. Соответственно каждая из этих трех частей имеет в рукописи собственную пагинацию, каждый раз возобновляясь. Начало книги содержит Предисловие («Προλεγόμενα») на с. 1 и, после орнамента, лемму первого раздела: Περὶ ἀρχαιότητος τοῦ Ὄρους Ἄθω· πόθεν ἐκλήθη καὶ ἐκ ποίων κατῳκίσθη («О древностях горы Афон: почему (так) называется и кем была заселена»).
В этой части «Афониады» на с. 20–23 содержится очерк русской церковной истории («Ἐκ τῆς ῥωσσικῆς ἐκκλησίας»), а на с. 37–55 – подробное «Житие преподобного отца нашего Антония Русского “Пречесви” (так!)» (Βίος τοῦ ὁσίου πατρὸς ἡμῶν Ἀντωνίου Ῥώσσου Πρετζεσβοϊ (sic!)), т. е. Антония Печерского. С самого начала произведения вкратце следует «краткое содержание» Жития с основными хронологическими вехами: Ὁ ὁποῖος ἐλθὼν εἰς τὸ ὄρος Ἄθω ἐπὶ τῆς βασιλείας Ῥωμανοῦ Ἀργ{ν}υροπούλου ἐν ἔτει 1012, καὶ Βλαδημύρου Κυέβη, καὶ μονάσας, ἀπεκαλύφθη νὰ ἀπέλθῃ εἰς Ῥωσσίαν, ἵνα προσφέρῃ εὐλογίας ἀπαρχὴν τοῦ ὄρους Ἄθω, καὶ φυτεύσῃ ἐκεῖ τὴν πολιτείαν τῶν μοναχῶν καὶ ἀπελθὼν ἐσύστησε Περτζέβοϊ (sic!), καὶ ζήσας ἔτη 90: ἐκοιμήθη ἐν ἔτει 1070· ἐπὶ τῆς βασιλείας τοῦ ἐσχάτου Ῥωμανοῦ· τοῦ ἐπιλεγομένου Διογένους».
Итак, «Афониада» воспроизводит известную на Афоне версию жизнеописания Антония: «Каковой (Антоний) пришел на гору Афон при василевсе Романе Аргир(опул)е в 1012 г., при Владимире Киевском, и монашествуя, был призван в откровении идти в Россию, дабы принести благословение изначальное горы Афон, да взрастет там монашеское жительство; и уйдя, основал (монастырь) “Перчевой” (так!) и жил 90 лет; упокоился же в 1070 г. при правлении последнего Романа, называемого Диогеном».
Белые даты прихода Антония на Афон и его кончины сопровождаются упоминанием правящих византийских императоров – Романа Аргира в первом случае, и Романа Диогена – во втором, а также князя Владимира «Киевского».
Характерно неодинаковое написание по-гречески трудного славянского слова «Печерский» в разных вариантах, хотя и близких в тексте друг от друга. Обращает на себя внимание, что появление Антония на Афоне, датируемое 1012 годом, отнесено в Житии к периоду царствования Романа (ІІІ) Аргира, который, однако, взошел на византийский трон лишь в 1028 г., женившись на порфирородной овдовевшей императрице Зое.
Затем в Житии следует ретроспективный рассказ о приобщении Руси к христианству «при императоре Василии Македонском и патриархе Михаиле» в 870 г., в связи с описанием чуда с неопалимым Евангелием, известным из византийской Хроники Продолжателя Феофана (в книге Жизнеописания Василия) середины X в. [33].
К тексту о приходе Антония на Афон на с. 37 в рукописи имеется примечание Иакова/Азарии: «αʹ καὶ ἔλθωσι εἰς ἕνα μοναστήριον», т. е. «а) и пришел в некий монастырь», т. е. подчеркивается, что точно не известно, в какой обители Антоний подвизался сначала. На следующей же – с. 38 в тексте сообщается о принятии Антонием схимы в обители Эсфигмен в 1016 г. («τοῦ ὁσίου Ἐσφιγμένου ἐν 1016»), где он и находился некоторое время при игумене Феоктисте, как свидетельствует Павел Ксиропотамит.
Первое же здесь сообщение на с. 39 о Русском монастыре относит его «основание» (так!) «князю Сербии Лазарю» (ἡ δὲ μονὴ τῶν ῥώσσων ἐκτίσθη πρῶτον παρὰ Λαζάρου κνιάζη Σερβίας). Т. е. более осторожный вариант легенды по первым вариантам текста «Афониады» здесь меняется на более категоричный.
Далее следует продолжение жизнеописания Антония после направления его афонским игуменом в Россию: Ὁ δὲ θεῖος Ἀντώνιος, ὡς τένονον [sic!] ὑπακοῆς, ὑπακούσας τοῦ πατρὸς ἀπῆλθεν εἰς Ῥωσσίαν, γενόμενος εἰς τὴν πόλιν Κίεβον κάθεδραν τῶν Κιέβων – Ῥώσσων, ἐστοχάζετο εἰς ποῖον μέρος ἥσυχον νὰ κατοικήσῃ. Καὶ πορευθεὶς εἰς τὰ ἐκεῖσε μοναστήρια, ἀνταμώθη {μὴ} τοὺς ῥωμαίους μοναχοὺς ἐλθόντας ἀπὸ Κωνσταντινούπολιν μὲ τὸν μητροπολίτην Μιχαήλ, βαπτίσαντας καὶ οἱ πρῶτοι τοὺς Ῥώσσους οἵτινες ἄρχησαν νὰ παραδίδουν τὴν Κοινοβιακὴν πολιτείαν εἰς τοὺς ῥώσσους («Божественный же Антоний, находившийся в послушании, подчиняясь (воле) отца(-игумена), ушел в Россию, (когда) в городе Киеве возникла кафедра Киевских россов, и искал, в какой тихой части поселиться. И отправившись в монастыри там, встретил {не} ромейских монахов, шедших из Константинополя с митрополитом Михаилом, крестивших первыми русских и начавших передавать русским киновиальное жительство»). Таким образом, первыми проводниками монашества на Руси признаются греки из окружения первого митрополита Руси Михаила (І), пришедшего из Царьграда.
Антоний, однако, не захотел идти ни в один из этих монастырей, а искал тихое пустынное уединенное место, пока не пришел в Печеры: «ἕως οὗ ἦλθεν εἰς τὸν τόπον τὸν καλούμενον Περέστοβον», где нашел «σπήλαιον μέγα καὶ τὸ εἶχον σκάφη οἱ λεγόμενοι βάραγγες» (т. е. «большую пещеру, где держали ладьи так называемые варяги»); здесь он и поселился.
Но когда почил христолюбивый князь Владимир и власть захватил Святополк (κατ’ ἐκεῖνον δὲ τὸν καιρὸν ἐκοιμήθη καὶ ὁ φιλόχριστος Κνέγας Βλαδήμηρος, καὶ ἔλαβε τὴν αὐθεντείαν ἀντ’ αὐτοῦ ὁ Σλατοπόλκος), начались кровопролития (имеется в виду не описанная здесь подробно история Святополка «Окаянного»). Антоний, видя все это, решает вернуться на Афон.
Тем временем в Киеве происходят важные события: князь Ярослав (Ἱεροσλάβου Κνέζου) становится правителем, способствует постройке храма Св. Софии в Киеве по образу и подобию Св. Софии Константинопольской. Митрополичий трон занимает Иларион, который обустроил пещеру, где позже возник большой монастырь (с. 41–42). Антоний же, вновь получив благословение афонского старца, отправляется в Россию и приходит в Киев, где «украшает» (ἐκαλιέργησε) пещеру и обустраивает там по благословению Святой Горы монастырь, куда приходит Феодосий.
Антоний же обходит всю Россию, как некогда Антоний Великий обошел Египет, обустраивая обители (с. 42 [58]).
Затем следует описание дальнейших жизненных перипетий Антония, испытавшего гнев нового князя – Изяслава и вынужденного бежать. Пребывание Антония в Пещерах длилось сорок лет.
При игумене Киево-Печерском Феодосии монастырь («Πετζερσκβοϊ») расширяется. К игумену затем приходит из Константинополя студийский монах Михаил и, вместе с митрополитом Георгием, передает текст Константинопольского Устава, составленного по типу Афонского: киновия становится основной формой обителей по всей Руси (с. 47–48 [63–64]).
Тогда же, по сведениям Жития, появляется в России «первый хронограф» Нестора, который и поведал о чудесах, свершившихся после смерти Антония. Далее рассказывается о многих исторических событиях – войнах с половцами Ярослава, Изяслава и Святослава, нашествии «аваров», смуте Изяслава, – всё, что предрекал Антоний.
Заканчивается Житие Антония в «Афониаде» описанием церковного и монастырского строительства на Руси.
Вся вторая часть «Афониады» в Полном Пантелеимоновском списке (1865 г.) посвящена текстам актов – Типиков, хрисовулов, распоряжений, касающихся Афона (часть которых была использована в издании Ф. Мейера [34]).
Наконец, третья часть (с. 125 и сл.) – каталог афонских монастырей, 14-е место в котором занимает «Описание святого монастыря Россов Святого Покрова и св. Пантелеимона» (Περιγραφὴ τῆς ἱερᾶς μονῆς τῶν Ῥώσσων ἁγίας Σκέπης καὶ τοῦ ἁγίου Παντελεήμονος).
В дополнение к материалам о греческом Житии Антония Печерского следует указать на отдельную греческую рукопись, писанную пресвитером Иаковом Святогорцем («рукой Ἰακώβου Ἁγιορείτου τοῦ πρεσβυτέρου»), специально посвященную Киево-Печерской обители. Это – Cod. Athos. Pantel. gr. 283, на бумаге, 330х210, содержащий 143 листа, где последовательно помещены Ἀκολουθία τῆς ἁγίας Σκέπης, Ἀκολουθία τοῦ ὁσίου Ἀντωνίου Ῥώσσου, Βίος αὐτοῦ и, наконец, Θεοδοσίου ἡγουμένου Περιζέσκβοϊ ἤτοι Σπηλαίου Ἀκολουθία и проч. (т. е. Служба Святому Покрову, Служба преподобному Антонию Русскому, Житие его, Феодосия игумена Печерского, или Пещеры, Служба…).
Подводя итог анализу историографического наследия Иакова Неаскитиота, современный исследователь – афонский монах Патапий Кавсокаливит предложил в своей диссертации синоптический свод тематики «Афониады», отразившейся в каждом из четырех известных авторских списков труда с двумя дополнениями из Кутлумушского и Неаскитского списков [35].
1) Στίχοι πρὸς τὸ Ὄρος ἁπλοὶ ὁμοιοκατάληκτοι. Χαῖρε ὄρος μετέωρον, ὑψηλὸν καὶ μεγάλον, περίφημον ἐξάκουστον, καὶ σεβάσμιον μᾶλλον. Χαῖρε ὄρος τοῦ Ἄθωνος, ὄρος τῆς ἡσυχίας, ὄρος οὐρανομήκυστον, ὄρος τῆς Παναγίας. Χαῖρε ὄρος λαμπρότατον, ὄρος Ἀγγέλων χῶρος, οἰκητήριον μοναχῶν, καὶ καλογήρων φόρος. Χαῖρε ὅτι ἐγίνηκες, παλάτιον καὶ πόλις, καὶ κῆπος πανευφρόσυνος, τῆς παναχράντου κόρης. Ἐσένα ἐδιάλεξεν, ἡ Θεοτόκος κόρη, Λιμένα καταφύγιον, παρὰ τὰ ἄλλα ὄρη... [36]
(«Стихи, адресованные Горе, простые, рифмованные: Славься, гора, парящая горе́, возвышенная и великая, славная, знаменитая и весьма чтимая. Славься, гора Афона, гора покоя, гора, протянувшаяся до небес, гора Пресвятой. Славься, гора сияющая, гора – место ангелов, прибежище монахов и форум старцев. Славься, ибо стала ты и дворцом, и градом, и садом всецеломудренным безупречной Девы. Тебя избрала Богородица-Дева, убежище-гавань, превыше всех гор…») 2) Περὶ ἀρχαιότητος τοῦ ὄρους Ἄθω. Πότε ἤρξατο κατοικεῖσθαι ἀπὸ Μοναχούς, καὶ ἀντίῤῥησις τῶν ὅσων οὐκ ὀρθῶς οὐδὲ ὑγιῶς ἐρέθησαν καὶ ἐγράφησαν [37] («О древности горы Афон, когда начала заселяться монахами, и опровержение того, что было сказано и написано неправильно и нездраво»). 3) Ὑπόμνημα περὶ τοῦ ὄρους Ἄθωνος, πόθεν ἔλαβε τὴν κλῆσιν καὶ ἀπὸ ποίους ἐκατοικεῖτο καὶ πότε ηὔξησεν [38] («Заметка о горе Афона, откуда получила наименование, с каких пор была заселена и когда прославилась»). 4) Περὶ κλήσεων καὶ ὀνομασιῶν τῶν Μονῶν καὶ Μονιδρίων τοῦ ὄρους Ἄθω [39] («О названиях и именах обителей и монастырей горы Афон»). 5) Ἀπόδειξις ἐκ παλαιῶν χειρογράφων σωζομένων περὶ τοῦ ὄρους Ἄθω ὅτι ἀπὸ τῆς βασιλείας τοῦ Μεγάλου Κωνσταντίνου ἔγινεν Μοναστῶν οἴκησις [40] («Доказательство из сохранившихся древних рукописей того, что гора Афон стала домом монашествующих со (времени) царствования Константина Великого»). 6) Περιγραφὴ τῶν παλαιῶν καὶ νεωτέρων Μονῶν τοῦ ὄρους Ἄθω, ὅσων εἰς ἔτι σώζονται, καὶ ὅσων κατὰ καιροὺς ἐρημώθησαν [41] («Описание древних и новых обителей горы Афон, тех, что еще сохранены, и тех, которые в свое время пришли в запустение»). 7) Περιγραφὴ τῶν ὅσων παλαιῶν Μονῶν καὶ Μονηδρίων ὡς ἐν τοῖς παλαιοῖς Κώδιξι καὶ ἐν τῷ Αʹ καὶ Βʹ Τυπικῷ αἱ κλήσεις αὐτῶν φέρονται [42] («Описание тех древних обителей и монастырей, которые в древних кодексах, в Первом и Втором Типике получили свое название»). 8) Περιγραφὴ τῶν ὅσων Μονῶν καὶ Μονηδρίων τὸ πάλαι εὑρίσκοντο ἐν τῷ Ἁγιωνύμῳ Ὄρει τοῦ Ἄθω, ὡς εἰς τὸν Τράγον καὶ ἐν παλαιοῖς κώδιξι φαίνονται [43] («Описание тех обителей и монастырей, издревле бывших на святоименной Горе Афон, которые в Трагосе и в древних кодексах названы»). 9) Πίναξ χρονολογικὸς τῶν πατριαρχῶν Κωνσταντινουπόλεως (μέχρι 1862) [44] («Хронологический список патриархов Константинополя (до 1862 г.)»). 10) Τὰ μετὰ τὴν ἅλωσιν Κωσταντινουπόλεως ἆθλα καὶ τρόπαια τῶν ἁγιορειτῶν πατέρων [45] («Подвиги и победы, совершенные святогорскими отцами после взятия Константинополя»). 11) Τὰ κατὰ τὸν 18ο αἰώνα ἤτοι 1800 ἄχρι τῶν 1850 ἐτῶν συμβάντα ἐν τῷ Ἁγίῳ Ὄρει τοῦ Ἄθω [46] («О событиях на Святой Горе Афон в XVІІІ веке, и с 1800 по 1850 г.»). 12) Τὰ ὅσα κακὰ συνέβησαν εἰς τὸ ὄρος ἐν τῷ καιρῷ τῆς ἐπαναστάσεως καὶ μετὰ τὴν ἐπανάστασιν ἤτοι ἀπὸ τοῦ 1821 ἄχρι τοῦ 1855 [47] («Какие беды обрушились на Гору во время восстания и после восстания, т. е. с 1821 по 1855 г.»). 13) Ὑπόμνημα ἀναγκαιότατον περὶ τῆς ἐν τῇ Μονῇ Κουτλουμουσίου συγκροτηθείσης Συνόδου, ἐκκλησιαστικῇ διαταγῇ, συμπαρόντος τοῦ τε πατριαρχικοῦ ἐξάρχου καὶ τοῦ πρώην Πατριάρχου Κωνσταντινουπόλεως Κυρίλλου, καὶ Ματθαίου τοῦ Μακαριωτάτου Πάπα Ἀλεξανδρείας, Λακεδαιμονίας, καὶ Νεοφύτου Χαλεπίου καὶ τῶν προκρίτων τοῦ Ὄρους ἡγουμένων τε, προηγουμένων καὶ Πνευματικῶν, κατὰ τὸ ἔτος 1756 [48] («Заметка необходимейшая о созванном в обители Кутлумуш соборе по церковному распоряжению при участии патриаршего экзарха и прежнего патриарха Константинополя Кирилла, и Матфея, блаженнейшего папы Александрии, Лакедемонского (епископа) и Алеппского Неофита и предстоятелей Горы и игуменов, проигуменов, духовников, в 1756 г.»). 14) Περιγραφὴ τῆς Ἱερᾶς Μονῆς Κουτλουμουσίου [49] («Описание святой обители Кутлумушской»).
В Неаскитском (некаталогизированном!) списке – также автографе Иакова от 1842 г. – имеются заключительные фразы:
«Κῶδιξ Ἱερὸς Κτιτορικὸς τῆς Ἱερᾶς τε καὶ εὐαγοῦς Νέας Σκήτεως τῆς ἐν τοῖς ὁρίοις τῆς Βασιλικῆς τε καὶ Πατριαρχικῆς Μονῆς τοῦ Ἁγίου Παύλου σεμνυνομένης τῇ σεπτῇ Γεννήσει τῆς Ἀειπαρθένου Θεοτόκου Μαρίας. / ᾧ περιέχονται τὰ περὶ συστάσεως καὶ διοικήσεως τῆς Ἱερᾶς καὶ εὐαγοῦς Νέας Σκήτεως, ὑποκειμένης τῇ Ἱερᾷ Κοινοβιακῇ τε καὶ Πατριαρχικῇ Μονῇ τοῦ Ἁγίου Παύλου. / Ἶσον τοῦ παλαιοῦ ἀρχαίου κτιτορικοῦ Κώδικος τῆς Ἱερᾶς ἡμῶν Νέας Σκήτεως. ἤδη ἀναγραφθέντος, μὲ τὴν μεταρρύθμησιν τῆς Ἱερᾶς Μονῆς τοῦ Ἁγίου Παύλου εἰς Κοινόβιον» [50] («Священный ктиторский кодекс Священного и благочестивого Нового Скита, что в пределах Царской и Патриаршей обители Святого Павла, прославленной (во имя) святого Рождества Приснодевы Богородицы Марии, / где описаны (события) основания и заселения Священного и благочестивого Нового Скита, подчиненного Священной Киновиальной Патриаршей обители Святого Павла. / Копия древнего изначального ктиторского Устава Священного нашего Нового Скита, уже опубликованного, с преобразованием Священной обители Святого Павла в Киновию»).
Таким образом, по шести имеющимся спискам – автографам Иакова можно проследить расширение и углубление тематики «Афониады».
Иаков Неаскитиот замыкает цепь афонской историографической традиции, отражающей взгляд самих святогорцев на историю Афона, его обителей, его вклада в монастырскую культуру. Эта цепь, лишь отчасти отраженная во фрагментарных публикациях, типа «Πάτρια» Сп. Ламброса [51], а известна больше по рукописным неизданным в основном текстам, ведущим свою прямую историю с середины XVІІІ в. Систематическое описание истории Афона связано с такими именами, как прп. Никодим Святогорец, Феодорит Лаврский из Иоаннины, Софроний Каллига, Косьма Влах, Александр Евморфопул Лаврский, Герасим Смирнакис, Евлогий Курила, Софроний Евстратиадис, Христофор Ктенас, Спиридон Кампанаос, Аркадий Ватопедский, Иоаким Ивирит и др. Светлая им память!
* Статья подготовлена по программе гранта РГНФ (ныне РФФИ) № 16-01-00089/16. Публикация: Афон в истории и культуре христианского Востока и России//Каптеревские чтения 14. – М.: ИВИ РАН, 2016.
[1] См., напр.: Православная энциклопедия. М., 2009. Т. XX; Θρησκευτικὴ καὶ ἠθικὴ ἐγκυκλοπαιδεία. Ἀθῆναι, 1965. Τ. 6.
[2] Напр., Lampros Sp. «Τὰ Πάτρια τοῦ Ἁγίου Ὄρους» // Νέος Ἑλληνομνήμων. 1912. Τ. 9. Σ. 117 (тексты: 116–123, 132–161, 209–244); сейчас: Lambertz E. Katalog der griechischen Handschriften des Athoskloster Vatopedi. Th essalonike, 2006. Bd. I. N 46, 85, 91, 92, 96; 15, 98. Специальные самые последние работы: Patapios Kausokalybites. Ἀπό τά «Πάτρια» στήν «Ἀθωνιάδα» τοῦ μοναχοῦ Ἰακώβου Νεασκητιώτου (19ος αἰ.) // Η´ Διεθνές επιστημονικό Συνέδριο «ΑΓΙΟΝ ΟΡΟΣ ΚΑΙ ΛΟΓΙΟΣΥΝΗ». Πρακτικά Συνεδρίου. Θεσσαλονίκη, 2014. Σ. 331–341; Patapios Kausokalybites (Chaïdemenopoulos I. N.). Ὁ μοναχός Ἰάκωβος Νεασκητιώτης καί τό ὑμναγιολογικό του ἔργο γιά τή Θεοτόκο καί τούς ἁγιωρείτες ὁσιομάρτυρες. Θεσσαλονίκη, 2012; Kontouma V. Un hésychaste au XIXe siècle: Jacques de Néa Skètè et sa “Confession orthodoxe” (1834) // Annuaire de l’École pratique des hautes etudes (ÉPHÉ), Sect. des sciences relig. 2015. Vol. 122 (2013–2014). P. 288–298.
[3] Arkadios Vatopedinos, Eustratiades S. Catalogue of the Greek Manuscripts of the Monastery on Mt. Athos. Cambridge (Mass.), 1924; Lambertz E. Katalog… Bd. I.
[4] Kourilas E. Κατάλογος τῶν κωδίκων τῆς Ἱ. Σκήτης Καυσοκαλυβίων... Paris, 1930. P. 50–51, 141.
[5] Lampros Sp. «Τὰ Πάτρια τοῦ Ἁγίου Ὄρους». Σ. 116–244.
[6] Πάτρια Κωνσταντινουπόλεως // Preger Th . Scriptores originum Constantinopolitanarum. Lipsiae, 1907. Vol. 2.
[7] Eustratiades S. Ἁγιολογικά. Βιβλιογραφία τῶν Ἀκολουθιῶν // ΕΕΒΣ. 1932. Τ. 9. Σ. 80–122.
[8] Chrysostomos Papadopoulos. Ἔλεγχος συνοδικῶν πράξεων καὶ πατριαρχικῶν ἐγγράφων // Γρηγόριος ὁ Παλαμᾶς. 1932. Τ. 16. Σ. 65–69, 96–101, 138–149.
[9] Patapios Kausokalybites. Ἀπό τά «Πάτρια» στήν «Ἀθωνιάδα»; Idem. Ὁ μοναχός Ἰάκωβος Νεασκητιώτης.
[10] Kontouma V. Un hésychaste au XIXe siècle.
[11] Thomson F. Saint Antony of Kiev – the Facts and the Fiction // Byzantinoslavica. 1995. T. 65. P. 662–668; Patapios Kausokalybites. Ἀπό τά «Πάτρια» στήν «Ἀθωνιάδα».
[12] Порфирий (Успенский), еп. История Афона. М., 2007. Т. I–II.
[13] Patapios Kausokalybites. Ὁ μοναχός Ἰάκωβος Νεασκητιώτης. Σ. 51–196 и др.
[14] Idem. Ἀπό τά «Πάτρια» στήν «Ἀθωνιάδα». Σ. 330.
[15] Kourilas E. Θεοδώρητος προηγούμενος Λαυριώτης ὁ Κωδικογράφος // Byzantinische Zeitschrift. 1951. Bd. 44. S. 343–346.
[16] Patapios Kausokalybites. Ἀπό τά «Πάτρια» στήν «Ἀθωνιάδα». Σ. 333.
[17] Kourilas E. Τὰ ἁγιορειτικὰ ἀρχεῖα καὶ ὁ κατάλογος τοῦ Πορφυρίου Οὐσκένσκη // ΕΕΒΣ. 1930. Τ. 7. Σ. 186.
[18] Ibidem. Σημ. 2.
[19] О нем см.: Порфирий (Успенский), еп. История Афона. Т. І. С. 111, 199, 227, 230 и др.
[20] Gedeon M. Ὁ Ἄθως. Κωνσταντινουπόλει, 1885. Σ. 307 sq.
[21] Patapios Kausokalybites. Ἀπό τά «Πάτρια» στήν «Ἀθωνιάδα». Σ. 339, σημ. 15.
[22] Ibidem. Σ. 334.
[23] Рукопись не каталогизирована: Patapios Kausokalybites. Ὁ μοναχός Ἰάκωβος Νεασκητιώτης. Σ. 57, σημ. 37; Σ. 191–193.
[24] Это мог быть перевод русских изданий: «Краткая церковная российская история» митр. Платона (Левшина), впервые издана в 1805 г.; см. также: «История русской Церкви» архиеп. Филарета (Гумилевского), М., 1847–1848. Т. 1–5, или «История христианства в России до равноапостольного князя Владимира как введение в историю Русской Церкви» митр. Макария (1846).
[25] Lampros Sp. Catalogue of the Greek Manuscripts on Mount Athos. Cambridge, 1900. Vol. II. P. 351–353.
[26] Петр (Пиголь). Иг. Иероним (Соломенцов) // Православная энциклопедия. М., 2009. Т. XXІ. С. 319–323.
[27]
[Азария (Попцов), схим., Терновский Ф.А.] Акты Русского на св. Афоне монастыря св. великомученика и целителя Пантелеимона. Киев, 1873.
[28] Азария (Попцов), схим. Русский монастырь Св. великомученика и целителя Пантелеимона на Горе Афонской. М., 1886.
[29] На листе сохранилась только «современная» пагинация, так что старая реконструирована.
[30] Meyer Ph. Die Haupturkunden für die Geschichte der Athosklöster. Amsterdam, 1965 (Leipzig, 1894).
[31] Eustratiades S., Arcadios Vatopedinos. Κατάλογος τῶν ἐν τῇ Ἱερᾷ Μονῇ Βατοπεδίου ἀποκειμένων κωδίκων. Cambridge (Mass.), Paris, London, 1924.
[32] О ватопедских автографах Иакова Неаскитиота см.: Lambertz E. Katalog… Bd. I. N 15, 46, 85, 91, 92, 96, 98.
[33] Th eophanes Continuatus, Ioannes Cameniata, Symeon Magister, Georgius Monachus / Rec. I. Bekker. Bonnae, 1838. P. 342. 20–344. 18.
[34] Meyer Ph. Die Haupturkunden…
[35] Patapios Kausokalybites. Ὁ μοναχός Ἰάκωβος Νεασκητιώτης. Σ. 194-196.
[36] Cod. Athos. Sket. Annas. 156, f. 14.
[37] Ibid., f. 63–87.
[38] Ibid., f. 166v–179v.
[39] Ibid., f. 182–185.
[40] Ibid., f. 189–220.
[41] Ibid., f. 213–216.
[42] Ibid., f. 223–224v.
[43] Ibid., f. 226–228.
[44] Ibid., f. 363–366v.
[45] Cod. Athos. Pantel. gr. 282, p. 115–137.
[46] Ibid., p. 138–140.
[47] Ibid., p. 140–142.
[48] Cod. Athos. Vatoped. gr. 1708, p. 105–116.
[49] Cod. Athos. Koutloum. gr. 516, p. 66–67.
[50] Cod. Athos. Sket. Nov. s/n, a. 1842 (Patapios Kausokalybites. Ὁ μοναχός Ἰάκωβος Νεασκητιώτης. Σ. 196).
[51] Lampros Sp. «Τὰ Πάτρια τοῦ Ἁγίου Ὄρους».
Новости
Публикации
Доклады
