Блаженная схимонахиня Марфа Московская

Святая блаженная Марфа, Христа ради юродивая, подвизалась в Ивановом девичьем монастыре в начале XVII века. Монастырское предание сохранило скудные сведения о земной ее жизни.

Кто были ее родители, какого звания, чем занималась она в миру, рано ли вступила в монастырь – неизвестно. Мы знаем только, что раба Божия Дарья, так называлась она в миру, не любила ни мир, ни яже в мире. Она разорвала все связи с ним, обрекая себя на всегдашнее девство, отказавшись от своей воли, заключилась в стенах монастыря и по прошествии годов искуса произнесла пред алтарем Господним обеты послушания, целомудрия и нестяжания. Одно это говорит уже о ней, что она была истинной христианкой, ревновала о спасении души своей, искала не земных наслаждений, а вечного блаженства. При постриге получила она имя Марфы и, возложив на рамена свои крест Христов, шла к небесному отечеству тернистым путем монашества. Борьба инока с внутренними врагами спасения, успехи жизни нравственной, добровольные страдания, совершаемые из любви к Богу, большей частью и остаются ведомы только Ему.

Какие именно подвиги монашеские совершала Марфа и сколько лет подвизалась она простою монахинею, мы не знаем; но по всему видно, что как невеста Христова, она пламенно любила Жениха своего, подражая таинственной невесте, которая говорит в книге Песнь Песней: Возлюбленный мой принадлежит мне, а я Ему. Ревность подвижницы, усердие и успехи ее в исполнении монашеских обетов были столь велики, что удостоена была она и великого ангельского образа, великой схимы. Схимничество есть высшее проявление любви ко Христу, оно — вершина монашеского подвига; немногие удостаиваются ее.

Но и на этом не остановилась ведомая промыслом Божиим подвижница. Она не удовольствовалась тем, что разорвала окончательно все связи с миром, умерла не только для наслаждений, но и для естественных потребностей плоти. Сердце Марфы разгоралось любовью ко Господу все более и более. Отказавшись из любви ко Христу от всех земных радостей, Марфа взяла на себя один из самых труднейших, изумляющих христианских подвигов; отказалась от обычного употребления человеческого разума – стала юродивою.

Представьте же, насколько был высок и труден ее подвиг. Сколько нужно было ей иметь смирения, чтобы казаться хуже всех, глупее всех! Сколько терпения, чтобы переносить неизбежные при такой жизни насмешки и презрение. Сколько мудрости, чтобы в странных, по-видимому, безумных действиях не дозволить чего-либо греховного, соблазнительного, какой-либо несправедливости, неуважения к другим, оскорбления. К этому внутреннему кресту добровольная страдалица, быть может, приложила и внешний, обычный всем Христа ради юродивым, как-то: ходить босиком, полуобнажать свое тело; вообще терпеть голод и жажду, стужу и зной. Изголовьем святой служил камень, тот самый, который положен был под главу ея и в гробницу.

Особенно любила блаженная Марфа Воробьевы горы, куда в летнее время уходила на целые ночи, а к утру всегда возвращалась в монастырь. Совершить путешествие в одну ночь из Ивановского монастыря на Воробьевы горы, простоять там ночь на молитве (конечно, не гулять же туда ходила блаженная), утром вернуться в монастырь и выстоять все службы – труд беспримерный!

Чтобы избежать мирской славы, святая подвижница под видом юродства хотела скрыть подвиги своей благочестивой жизни; но как ни скрывала, свет внутренних достоинств отражался в каждом ее слове и деле; ее скоро узнали и стали уважать не только жившие с ней инокини, но и при дворе царском.
В последние десять лет ее жизни, когда она стояла на высоте своих духовных подвигов, ее особенно почитала благочестивая супруга царя Михаила Феодоровича, Евдокия Лукьяновна. Из всех московских монастырей царица особенно любила Ивановский. Она часто бывала в нем, хаживала туда и пешком одна, и с детьми, «с своими царскими чадами», раздавала там милостыню, служила молебны, панихиды. После опустошительного пожара в Москве 1628 года, при котором выгорели деревянные монастырские постройки и бедные монахини-погорелицы потеряли кров, по указу царицы выдано было им из казны пособие на постройку новых келий.

Царица Евдокия была супруга многочадная: в течение двенадцати лет у нее родилось девять детей. Существует предание, что царица при своих частых посещениях обители просила молитв блаженной старицы Марфы о благополучном разрешении от бремени. Так возник и несколько веков сохранялся потом в Москве обычай среди благочестивых жен в период плодоношения служить панихиды на гробе блаженной Марфы, прося ее помощи облегчить предстоящие болезни рождения младенца.

Почила блаженная схимонахиня Марфа 1/14 марта 1638 года, в самый день Ангела царицы. При дворе царском получено было известие об этом в тот же день. По высочайшему распоряжению гроб ее в землю не зарыт, а поставлен в главном монастырском храме прямо на полу, обложен кирпичом и украшен надгробием белого камня с надписью: «Лета 7146 (1638) марта в 1 день на память святыя преподобномученицы Евдокии преставися раба Божия Дария, во инокинях схимонахиня Марфа юродивая». Издревле на Руси, как и в Греции, так дозволялось хоронить только князей и архиереев. И вот такой чести удостоилась и юродивая старица Марфа.

Царская чета продолжала почитать почившую старицу; богатый покров на ее гробницу прислан из дворца по указу царя Михаила Феодоровича4. Продолжали помнить ее и дети царя. Царь Алексей Михайлович был девяти лет, когда скончалась блж. Марфа. Не раз бывал он в Ивановом монастыре вместе набожною своею материю. Там видел он юродивую Марфу и добрую память о ней сохранил на всю жизнь. В 1669 году по указу царя писано стенное письмо в церкви на стене у северных дверей над юродивою. В этом распоряжении царя нельзя не видеть его уважения к блж. Марфе.

Примеру царей подражал народ: молитвы на гробе ее возносились за нее и к ней. Предание о святой жизни ее благоговейно сохранялось в монастыре. Уважение к памяти ее с годами возрастало и впоследствии имя ее занесено в Святцы как святой и праведной.

Двести двадцать два года мирно почивали останки блаженной Марфы в древнем храме Ивановского монастыря. Когда же в 1860 году нужно было разбирать старый храм, возник вопрос, как поступить с гробом и останками схимонахини Марфы. Опустить ли их в могилу, или на время перенести их куда-либо? Храмоздательница обратилась к преосвященнейшему митрополиту Филарету. Владыка сказал: «Более двухсот лет она почивает в храме. Кто же мы, чтобы лишать ее этой чести? Как почивает она теперь в старом храме, так нужно упокоить ее и в новом». Затем приказал сделать ящик наподобие гроба из нового леса, кирпич с одной стороны надгробия разобрать и, отслужив панихиду, без посторонних свидетелей, с особой осторожностью передвинуть гроб, если он еще цел, в ящик и потом на время стройки перенести в монастырскую часовню при святых вратах. Приказание исполнено и о последствиях донесено владыке6. Оказалось, что крышка гроба сгнила совершенно, боковые стороны обгнили, нижняя доска цела. Кости сохранились все в полном составе; голова лежала на камне; руки сложены прямо на груди; ниже пояса сохранилась и одежда, покрывающая кости. Кости все светло-желтого цвета. С пением «Святый Боже» останки блаженной Марфы перенесены были в часовню, где и оставались на все время постройки храма. В 1875 году они перенесены в построенный храм, с благоговением положены в белую мраморную гробницу, изящно отделанную резьбой и орнаментами, в трапезной части храма у левого столба.

Почитание блаженной продолжалось в новом монастыре, как и в древнем. Постоянно «при гробнице схимонахини Марфы» дежурила одна из сестер. Пение панихид на гробе ее не прекращалось в то время, когда он стоял в часовне, совершалось и в новом соборе. Как говорит один из описателей монастыря: «Молящихся много, и некоторые действительно получают помощь». Говорят, что по молитвам блаженной Марфы подаются исцеления страждущим от запоя и помощь заключенным в темнице.
Блаженная Марфа была молитвенницей за первых царей Романовых и считалась покровительницей царской династии. День ее памяти совпадает с памятью убиенного императора Александра II.

В богоборческие времена начала ХХ века Ивановский монастырь, как и другие, был закрыт. В 1918 г. за монастырскими стенами на основной территории обители был размещен концлагерь. Собор Усекновения главы св. Пророка, Предтечи и Крестителя Господня Иоанна вместе с домовой церковью прп. Елизаветы Чудотворицы продолжали действовать до конца 1926 – начала 1927 года. После закрытия собора и выселения более ста насельниц монастыря с игуменьей из обители община верующих обратилась в административный отдел МГИК с просьбой о перезахоронении мощей блаженной Марфы. В 1927 году получено разрешение вынести из собора гроб с останками схимонахини Марфы для погребения на Ваганьковском кладбище. Дальнейшая судьба мощей неизвестна; существует несколько догадок, питаемых надеждой, что святая покровительница монастыря сама все устроит. 

Поскольку блаженная Марфа прославлена как местночтимая (в соборе Московских святых), то в общецерковном календаре не отмечен день ее памяти – 1/14 марта. В 2008 году исполнилось 370 лет со дня ее преставления.