Владыка, как бы Вы охарактеризовали особенности современного сербского монашества?
Это непростой, многозначный вопрос. Христианская традиция хранима Богом, она не зависит от исторических перемен и от внешних сиюминутных воздействий на нее. Что касается монашества – это наследие, традиция, которая передается из поколения в поколение... Жизнь нашего монашества основана на анахоретстве, у нас всегда были монахи-отшельники, отцы-пустынники.
В средние века в Сербии монашествующих было много. К огромному сожалению, об этом почти не сохранилось документальных свидетельств − события на Балканах, Первая и Вторая мировые войны нанесли огромный ущерб нашим архивам, многие документы были уничтожены. Но даже в самые драматические и страшные времена в наших монастырях всегда оставались монахи. Их было немного, но они были всегда. Монашеская традиция никогда не прерывалась и, подобно золотой нити, тянется от начала своего существования до наших дней.
Как, по Вашему мнению, должно осуществляться взаимодействие монахов с миром?
Вы знаете, что говорил священномученик Иларион (Троицкий), архиепископ Верейский? «Идеал Христов вечен, неизменен и бесконечен», – это знаменитое изречение из статьи «Единство идеала Христова» (1915 г.). Мы не должны делиться на монахов и клириков. Мы лаос – народ Божий. Каждый из нас призван стать свидетелем. Те, кто отрекся от мира, – поддерживают его, молясь Христу.
Когда мы изучаем историю монашества, образ жизни монахов, в том числе и жизнь великих святителей Церкви – святого Василия, святых Григория Богослова и Иоанна Златоуста, нам открывается напряжение большой силы. В те времена, когда Церковь переживает компромисс с миром и государством, духовное напряжение неизбежно ослабевает, и возникает духовный комфорт. Об антитезе «между империей и пустыней» говорил, например, отец Георгий Флоровский1. Но одновременно появляются и монахи, проповедующие идеалы раннего христианства, мученичества. Эти люди становятся совестью мира, они готовят появление свидетелей и исповедников, способных претерпеть страдание за веру. В нашем случае – это страдание через подвиг, через аскетизм. История знает немало тому примеров. Своей жизнью и мученичеством такие люди сохраняют и Церковь, и монашество, предупреждают нас, что нет царства на земле: вечно лишь Царство Небесное, а на земле мы все пребываем временно.
Исихазм – молитвенное молчание, когда к человеку приходит Дух, и он наполняется Славой Божией. Монах, приобщившийся к божественной благодати и выходящий после этого в мир, несет в себе необходимость духовных перемен. Это оказывает влияние на окружающих. Никто не может помочь состояться духовному перерождению человека в той степени, в какой это могут сделать монахи.
Святой Савва был младшим сыном великого князя Стефана Немани (XII в., пам. 12–14/25–27 января), но уехал на Святой Афон, стал монахом и в подвиге пустынника еще больше возлюбил Христа.
Через несколько лет отец Саввы отрекся от престола и присоединился к сыну, получив имя Симеон. Вдвоем они создали на Афоне монастырь Хиландар, ставший центром сербской монашеской жизни. Он и сейчас остается одним из самых известных монастырей Святой Горы и относится к Сербской Патриархии. После смерти отца святой Савва продолжал вести аскетический образ жизни, он оставался на Афоне до конца 1207 года. В память об отце им написано «Житие святого Симеона». Величие святого Симеона как родоначальника сербского народа, как и святого благоверного царя Лазаря (1370-1389), состоит в том, что они определились: в стремлении не потерять свою душу, они не держались за земную жизнь, а выбрали Царство Небесное. Если человек избирает Царство Небесное, то он тем самым избирает и следование Библейским заветам.
Святой Григорий Палама на архиепископской кафедре в Солуни отстаивал исихазм – древнюю традицию духовной практики, составляющую основу православного аскетизма. Многие, не только священники, но и цари, захотели молиться вместе с ним так, как советовал преподобный Иоанн Лествичник. Это свидетельствует о том, что нет пропасти между пустыней и городом.
Но и современный город может стать самой большой пустыней. В городах люди страдают от одиночества, самолюбия, эгоизма. Живя по соседству, они часто совсем не общаются друг с другом. А человек, живущий в одиночестве, но с верой во Христа, может быть духовно близок и тем, кто находится на значительном расстоянии от него. Монахи на Афоне, в Палестине, в Сарове, нередко мирянам становятся духовно ближе, чем те, кто живет с ними в одной квартире.
Монахи помогают людям молитвой, и молитва может изменить окружающий нас мир. Молитва – это своего рода особый вид энергии. Духовная энергия – самая сильная энергия в этом мире. Нужно работать и молиться Богу. «Вера – это добрые дела, хорошая работа», – говорил святой Савва.
Каждый епископ бывает благодарен Богу, если рядом с ним есть духовный старец, который может быть и исповедником, и духовником, в том числе и для священства. И такие старцы у нас есть. Парадоксально, но часто именно они выходят в мир, чтобы помогать людям. Они не осуждают мир, но осуждают зло и грех, сопутствующие духовному кризису.
Старец Порфирий на Афоне помогал больным и посвятил этому свою жизнь. В монастырь Василия Острожского приезжают люди со всего мира. И нам ничто и никогда не мешало молиться за этот мир. Этим мы могли способствовать появлению идей миролюбия и человеколюбия, оказывать влияние не только на собственную обитель, город или село, но распространять его гораздо шире.
У нас бывают случаи ухода из монастырей. Искушений много, мир очень сильно вторгается в Церковь. Когда рухнула коммунистическая система, многие пошли в храмы, приняли монашество, оставаясь людьми невоцерковленными. Потом некоторые из них как бы пробудились и поняли, что выбранный путь им не по силам. В настоящее время у нас 30 монастырей, идет обновление монашества. По духовному состоянию монашества определяется и духовное состояние всего народа. Вообще надо сказать, что очень трудно оставаться верующим в современном мире. Только Христос помогает нам не потерять веру.
Как сочетаются в монастырях молитва и физический труд?
Непросто найти равновесие между трудом и молитвой. Нередко бывает так, что и работа является молитвой. Но церковный порядок не может быть заменен одним трудом, и нужно искать разумный баланс между тем и другим. Нужен дух. Важно иметь дух, порядок, дисциплину. Но нужно иметь и духовную мудрость. Как говорят, духовная мудрость дается не только священникам, она дается и обычным людям. Это ткань, сотканная из духа смирения и послушания Церкви, отрицания своеволия. Даже епископ до конца жизни должен оставаться монахом. Он должен иметь еще бóльшую духовность для своего священного служения.
Фото: Владимир Ходаков
1. См.: Георгий Флоровский, протоиерей. Христианство и цивилизация.
Новости
Публикации
Доклады
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
