5 сентября, когда Православная Церковь отмечает память святителя Каллиника, патриарха Константинопольского, день Ангела празднует владыка Каллиник, епископ Бахчисарайский, благочинный по делам монастырей Симферопольской и Крымской епархии. Сердечно поздравляя Его Преосвященство, «Монастырский вестник» начинает беседой с владыкой публикацию цикла материалов об обителях Крыма, где минувшим летом побывали журналисты портала. Христианская история Тавриды уходит своими корнями в первые века новой эры. Здесь подвизался отправленный в ссылку ученик апостола Петра папа Римский Климент. Сюда в VIII веке, спасаясь от иконоборческой ереси, переселялись из центра Византийской империи в ее отдаленные тогда провинции благочестивые монахи, чтобы основать монастыри, возродившиеся уже в новейшей истории Русской Православной Церкви. Здесь, в Херсонесе, принял христианскую веру крестивший Русь святой равноапостольный князь Владимир… Осенние месяцы – прекрасное время для паломничества. Мы надеемся, что рассказы о том, как сегодня живут насельники современных российских монастырей Украинской Православной Церкви вдохновят наших читателей побывать у древних святынь и помолиться о единстве Церкви Христовой.
Владыка, Вы являетесь благочинным монастырей Крыма, поэтому я хотел бы начать наш разговор с вопроса, связанного с историей монашества на этой благодатной земле. Известно, что история эта древняя, она насчитывает сотни лет. Влияет ли как-то этот факт на жизнь и деятельность современных обителей? Укрепляет ли, поддерживает ли осознание себя наследниками древней культуры, или, наоборот, помогает увидеть собственное недостоинство по сравнению с высокими образцами прошлого?
Недостоинство свое мы осознаем. Предыдущие поколения лучше нынешних, хотя бы потому, что имели опыт и традиции. Возрождение современного монашества в Крыму началось с 1992 года, с приходом правящего митрополита Симферопольского и Крымского Лазаря, именно при нем открылись первые обители. К этому времени в Крыму не оставалось ни одного действующего монастыря. Сейчас их шестнадцать. В основном это малые монастыри, горные. Сохранилась дореволюционная переписка епархиальных преосвященных, свидетельствовавших, что не могут найти людей, подвижников, которые хотели бы жить в горах.
Из-за суровых условий?
Суровые условия связаны именно с тем, что это горы. На сегодняшний день эти древние монастыри – действующие, там есть иеромонахи, малое число иноков, по 5-6 человек. Небольшие такие скинии, но они действуют. Владыка митрополит благословил меня быть благочинным этих новооткрытых монастырей. Я стараюсь с особым усердием смотреть за жизнью в горных обителях.
В монастырях рядом с Севастополем ситуация иная?
Что касается монастырей Севастополя, где я являюсь наместником, – это Свято-Климентовский монастырь в Инкермане и Свято-Георгиевский монастырь на мысе Фиолент – то они более развиты и имеют свою духовную традицию. Например, монастырь на Фиоленте до революции был тесно связан с армией. В нем числилось более ста иеромонахов, которые окормляли Черноморский флот, ходили в походы, благословляли военных моряков, молились вместе с ними. Там проживал адмирал Лазарев, известный устроитель города Севастополь и собственно Черноморского флота. Туда приезжали первые лица государства, там останавливались и жили сиятельные особы, в монастыре на Фиоленте бывал Александр Сергеевич Пушкин.
Сегодня администрация Севастополя уделяет большое внимание сохранению традиций, которые связаны с этими местами. Например, при Свято-Георгиевской обители был создан очень красивый парк. Он привлекает внимание и гостей, и, конечно же, местных жителей. Люди, приходя в монастырский парк, видят нашу обитель, знакомятся с монашеской жизнью, слышат колокольный звон, иногда участвуют в богослужениях. Это ведь тоже своего рода проповедь: сюда заходят даже и не вполне верующие, но интересующиеся православной культурой и церковной жизнью люди.
Монастырь в Инкермане связан с именем святителя Климента – это древнейшее место христианской молитвы. Папа Римский Климент был сослан в наши места в I веке после Рождества Христова. Пещерный храм в честь апостола Андрея Первозванного, освященный в его время, сейчас является действующим, мы регулярно проводим в нем богослужения. В пещерном комплексе есть еще два храма, в самом монастыре их всего пять.
Еще несколько десятилетий назад традиционный путь в монастырь, скажем, в Троице-Сергиеву лавру, был таким: юноша учился в семинарии или академии, которые находились в действующей обители, посещал монастырские службы, бывал на трапезе и постепенно склонялся к решению остаться в монастыре, затем принимал постриг. Сейчас ситуация иная. Какими путями человек попадает в монастырскую ограду в наши дни? Что за люди избирают монашеский путь сегодня? Это воспитанники Таврической семинарии, которые решились уйти из мира, или это ваши прихожане, пожелавшие посвятить себя Богу?
В основном к постригу приходят через послушничество и трудничество. Очень мало у нас в Таврической духовной семинарии желающих пойти в монастырь. Я преподаю здесь, в свое время был духовником у студентов, и хорошо знаю ситуацию в духовных школах. Она действительно довольно сильно изменилась по сравнению с 80-90-ми годами прошлого столетия. Я сам окончил Одесскую семинарию и помню, как хорошо было учиться и одновременно иметь возможность видеть монашескую жизнь, знать старцев, схимников, постоянно общаться с ними... Но сейчас в монастыри люди приходят в основном через трудничество. Сложность заключается в том, что они не имеют духовного образования.
Мы не спешим сразу давать им подрясники или постригать их. Есть печальный опыт, и мы теперь не торопимся. Как правило, процесс занимает три-четыре года. Иногда даже до пяти лет… Сначала человек привыкает к жизни в монастыре, показывает себя, потом переходит из трудников в послушники, затем послушники приезжают в семинарию учиться. Я всегда оставляю человеку возможность вернуться в мир, стать женатым священником. И только когда люди определяются, мы совершаем постриг.
Как обстоит дело с образованием монашествующих?
В нашей епархии этому уделяется очень большое внимание. В Симферополе есть историческое здание духовной семинарии, которое было построено еще архиепископом Гурием (Карповым) – ныне канонизированным. Сейчас на первом этаже здесь располагается Епархиальное управление, на втором – действует Таврическая духовная семинария, в которой монашествующая братия имеет возможность – заочно или очно – получать образование.
Образованное монашество – большое подспорье для монастырей. В современные обители люди приходят из мира, зачастую не зная уставов, не понимая монастырских требований. Почитав жития святых, они захотели иноческого жития, оставаясь при этом «продуктами» современного мира с его смартфонами, интернетом и прочими характерными особенностями времени...
Настоящее духовное руководство и раньше было в дефиците. Подвижники говорили: древние отцы могли наставить на истинный путь, пройдя его сами, а мы уже совсем другое дело… Сегодня всё, наверное, еще сложнее?
Да, это большая проблема. У нас, слава Богу, есть на Фиоленте старчик, архимандрит Виссарион, очень опытный человек. Я его назначил духовником монашествующих. К нему приезжает братия.
К молодым, новоначальным я прикрепляю более опытных монахов, чтобы сохранялась преемственность и чтобы у молодых не возникало чувства оставленности. Ну и, конечно, важно постепенно приобщать послушников к монастырской жизни, не давать новоначальным сразу тяжелый устав. Подъем для них может быть более поздним, не в пять, а в шесть или даже в семь часов, чтобы люди органично входили в ритм монашеского жительства. Пользы бывает больше, когда желание подвизаться, уделять больше времени молитве является добровольным. Человек должен вначале осознать все происходящее, принять сердцем иноческую жизнь, а со временем можно предложить ему и более строгое духовное руководство.
Крым – это необычный регион, где в последние годы произошли большие перемены политического характера. В 2014 году Крым стал Россией, однако Крымская епархия по-прежнему является частью Украинской Православной Церкви. Такое положение дел помогает вам или мешает? Какое значение имеет оно для крымских монастырей?
Мы никогда не разделяли Украинскую Православную Церковь и Московский Патриархат, мы едины. Для нас здесь все остается по-прежнему, как это и было до 2014 года. Мы поминаем и чтим Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла и Блаженнейшего митрополита Онуфрия, чувствуем духовное единство и имеем постоянное общение друг с другом. Никаких неудобств по этому поводу не испытываем.
Крымская земля имеет особую историю. Именно здесь, в Херсонесе, произошло Крещение святого равноапостольного князя Владимира, есть историческая связь с Царьградом, с христианством Византийской империи, провинции которой находились на территории Крыма. Можно ли в наше сложное время сказать, что эта связь по-прежнему остается живой?
Духовную связь с матерью-Церковью православный человек не может не чувствовать. И, конечно, нам горько слышать о посягательствах на Украинскую Церковь со стороны Вселенского Патриарха. Мы должны быть едины, у нас один Христос, Церковь нельзя разделить. Но хочу напомнить, что христианство в Крыму имеет и более глубокие корни. Как я уже говорил, в 98-м году по Рождестве Христовом святитель Климент, папа Римский, ученик апостола Петра был сослан сюда, будучи действующим на тот период папой. Климент не был переизбран, не был низложен. Потому на все три года ссылки, что он прожил в Инкермане, центр Римской Церкви переместился сюда: отсюда святитель писал свои послания, отсюда направлял распоряжения, управлял Церковью.
Поэтому Крым имеет историческую связь не только с Византией. Это место жизни первых христиан, здесь начиналась история христианства. В VIII веке сюда приходили монахи, спасаясь от иконоборческой ереси. До революции в Крыму существовало более 370 монастырей, действовали храмы, скинии, часовни. Каждая пядь земли у нас святая.
Перед революцией монастыри стали особенно бурно развиваться, на сломе эпох поддерживалось много социальных проектов. Какими Вы сейчас видите свои задачи в социальной сфере?
Монастырь – это прибежище, куда идут люди со своими бедами. Если человек отстал от поезда, если у него украли документы, еще что-то случилось – он приходит к нам. В обители работает юридический отдел, чтобы помогать людям. При необходимости мы выходим на связь с администрацией Крыма. Зачастую мы – последняя надежда для отчаявшегося человека. Я убежден, что монастыри должны выполнять социальную миссию. Монах отрекается от мира, не отрекаясь от помощи ближним. У нас есть хороший дореволюционный опыт. Я уже говорил о том, что Свято-Георгиевский монастырь на Фиоленте окормлял воинские части. Это тоже социальная миссия монахов. Много и других примеров. Сейчас все монастыри стараются заботиться о детских домах, домах престарелых. Женский Свято-Троицкий монастырь в Симферополе окормляет больницы… Специально для пациентов сестры и трудницы выращивают сельскохозяйственную продукцию, которую передают в городские клиники. Другие монастыри тоже очень много делают. Дела милосердия – это необходимая часть монашеской жизни.
Беседовал Михаил Дроздов
Фото: Владимир Ходаков
Публикации
Монашество
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
