Уже более 10-ти лет ведется диалог о сотрудничестве священнослужителей и врачей-психиатров. Первое такое обсуждение состоялось на площадке Международных Рождественских образовательных чтений в 2008 году в ходе работы секции «Медицинская наука и религия о психическом здоровье». С тех пор практически ежегодно проводились российские и международные конференции с участием клириков и медработников; в помощь священнослужителям издано практическое руководство «Основы пастырской психиатрии», подготовленное доктором медицинских наук В.Г. Каледой. Недавно Комиссией по церковному просвещению и диаконии Межсоборного присутствия Русской Православной Церкви создан документ «Пастырское попечение в Русской Православной Церкви о психически больных».
В перерыве работы секции «Попечение Церкви о душевнобольных» XXIX Международных образовательных чтений, проходившей в мае этого года в Отделе внешних церковных связей, мы поговорили с митрополитом Воронежским и Лискинским Сергием. Митрополит Сергий возглавлял работу секции, как и рабочую группу по изучению проблематики пастырского окормления душевнобольных в указанной комиссии Межсоборного присутствия.
Явления духовного мира не являются объектом познания науки, в том числе психиатрической
Владыка Сергий, благословите. На одной из конференций предыдущих лет Вы обозначали проблему необходимости разграничения душевных расстройств и проявлений духовного, религиозного характера. Как эта проблема учитывается, а, может быть, так или иначе, решается в виде, по крайней мере, рекомендательных подходов в разработанном Комиссией Межсоборного присутствия документе?
Действительно, существует определенная трудность в различении религиозных мистических феноменов, проявлений бесоодержимости и психических заболеваний. Мистические феномены, неотъемлемые от сокровенной жизни Церкви, могут рассматриваться как часть проявлений психической жизни человека, в том числе, психически здорового. Но мы не можем ограничивать, как говорят святые отцы, действия Промысла Божия: «Дух дышит, где хочет» (Ин. 3:8), – таким образом, закономерен вопрос: может ли мир духовный оказывать влияние на психику душевнобольного человека? Очевидно, что может. Традиционно это влияние более сводилось к воздействию мира падших духов, причем сюда подмешивали проблемы, о которых современная психиатрическая наука уже с точностью может свидетельствовать как о имеющих своей причиной нарушения структурно-функционального состояния систем головного мозга. Этого тоже отрицать нельзя.
Однако в разработанном нами документе говорится и о том, что «Церковь констатирует недопустимость сведения всей сложности и многообразия душевных и духовных проявлений человеческой жизни лишь к проявлениям биологических процессов, осуществляемых головным мозгом». Сложность дифференциации всех этих явлений и требует сотрудничества священников и врачей-психиатров.
С одной стороны, количество психических заболеваний, – это объективные данные, – в современном стрессогенном, нравственно развращаемом мире растет. С другой стороны, за последние десятилетия в психиатрии, следует отметить, опять укрепляется тенденция не принимать во внимание религиозную жизнь пациентов и сводить все мистические феномены к проявлению психических заболеваний. Так, с 1994 года в «Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам», которое используется в США и других странах мира, была внесена диагностическая группа «религиозные и духовные проблемы». Сторонники этого дополнения, внесенного в классификацию психических болезней, утверждали, что хотели только подчеркнуть и напомнить о том, что религиозность пациента необходимо учитывать. Однако, сам очередной перенос религиозных и духовных проблем из церковной жизни в сферу психиатрии и можно расценивать как наглядное свидетельство недостаточной осведомленности психиатрического сообщества в религиозных вопросах, как недопустимое смешение мистических событий и физиологического уровня человеческого бытия. При таком подходе, тем более если врач сам не является верующим, проявления мистического опыта и прославленных Церковью святых людей могут быть с легкостью описаны современными психиатрами как галлюцинации, делирий или диссоциативные расстройства. Но когда речь идет о явлениях духовного мира, – ангелов, демонов, о заступничестве святых, – это, безусловно, сфера, которая не является объектом познания науки, в том числе психиатрической.
Эти нюансы мы и попытались учесть и прописать в разработанном документе. Там особо отмечено, что «выделяя в личностной структуре духовный, душевный и телесный уровни ее организации, святые отцы различали болезни, развившиеся “от естества”, и недуги, вызванные бесовским воздействием либо ставшие следствиями поработивших человека страстей. В соответствии с этим различением представляется одинаково неоправданным как сведение всех психических заболеваний к проявлениям одержимости, что влечет за собой необоснованное совершение чина изгнания злых духов, так и попытка лечения любых духовных расстройств исключительно клиническими методами».
Отдельно отмечена ситуация, когда сами пациенты и их родственники пытаются подменить психиатра священником, а все психические заболевания рассматривать как форму бесоодержимости.
Как достигается душевное здоровье
Владыка, но есть и другая крайность: скепсис и полное категоричное отрицание практики отчиток.
Да, и среди врачей-психиатров, и даже в числе верующих, есть люди, которые склонны сводить всё к психическим заболеваниям, а бесоодержимости не признают. Даже начни кто-то чаще, чем им кажется «достаточным» («без фанатизма») в церковь ходить, – тоже могут посоветовать «к врачу обратиться». В немалой степени всё это – наследие советского периода, многие так и остаются заложниками навязанных тогда установок. Одно дело – сменить политический строй, и совсем другое – избавиться от привычных шаблонов мысли, тех духовных вывихов, которые при воспитании еще с детства закладывались. У многих все эти богоборческие, отрицающие существование духовного мира клише так и остаются определяющими в мировоззрении. Человек должен сам от этого всего освобождаться, впускать в свою душу Христа. Без обращения к опыту Церкви с ее таинствами, без усиленной работы над собой, борьбы с гнездящимися в душе страстями, – без этого оздоровительного процесса невозможно обрести верные духовные ориентиры, а тем более – диагностировать состояние других людей и браться за лечение их душ.
Поэтому не удивительно, что многие допускают ошибки, отрицая сферу духа, хотя опыт Церкви о ней неоспоримо свидетельствует. Врач, даже верующий, далеко не всегда может иметь достаточный духовный опыт, чтобы проникнуть в тайны «невидимой брани», пытаясь в каких-то сложных случаях разобраться самостоятельно, без благодатной помощи Божией. Так что и сам врач может себя подвергать в отдельных случаях духовной опасности. Еще раз повторю: необходимо сотрудничество священников и врачей.
Известно, именно обращение к духовной жизни зачастую облегчает состояние людей, страдающих психическими заболеваниями, а иногда и исцеляет их. Об этом писал профессор Д.Е. Мелехов, основываясь на святоотеческом учении (прежде всего сочинениях святителя Феофана Затворника и преподобного Никодима Святогорца): «Когда три сферы человеческой личности – дух, душа и тело – находятся в согласии, в гармонии друг с другом, что достигается только при условии преобладающего влияния сферы духа, можно говорить о здоровье».
Христос изгонял демонов и даровал Церкви власть изгонять бесов
А там, где имеет место одержимость, отчитки нужны или нет? Все-таки это дискутируемый вопрос и в церковной среде.
Люди одержимые есть, и им нужна помощь, этого невозможно отрицать. Христос изгонял демонов и даровал эту власть Своим ученикам; в этом – часть миссии Церкви (см.: Мф. 10:8, Мк. 3:15; Мк. 6:13 и т.д.). В таинстве Крещения над человеком прочитываются заклинательные молитвы, в которых призывается Божественная благодать для запрещения действия в крещаемом демонских сил. В Церкви издревле существует чин изгнания бесов. С литургической точки зрения это чинопоследование состоит в призывании помощи Святого Духа, читаются особые молитвы. В некоторых случаях действительно нет возможности облегчить страдания одержимого без особого усердного церковного моления. О совершении над беснующимися чина изгнания злых духов упоминается в разработанном ныне документе «Пастырское попечение в Русской Православной Церкви о психически больных» (п. 1.3). В народе такие молебствия называют «отчитками», они совершались и совершаются по благословению священноначалия опытными священнослужителями, как правило – старцами-монахами высокой духовной жизни при монастырях. Такое служение способны нести пастыри действительно духоносные: вспомните пример преподобного Сергия Радонежского, которому Ангелы Господни сослужили. Но таких людей немного.
Важно помнить, что причиной вселения падшего духа в человека является грех, от того и «лечить» нужно прежде всего греховность, а не просто ее следствие – одержимость. Поэтому было бы ошибочным назвать совершение чинопоследования единственным действенным способом избавления от одержимости. Тема отчитки была предметом размышлений и для членов профильной комиссии Межсоборного присутствия. Некоторые наши выводы вошли в этот принятый сейчас документ в качестве приложения «Психические заболевания и бесоодержимость».
К сожалению, порой человек сам себя загоняет в это порабощение падшим духам, безрассудно (у молодежи это называется «по приколу») призывая злую силу словами или действиями, участвуя во всякого рода оккультных практиках, гаданиях, магических ритуалах, приобщаясь к языческим или восточным культам. Последствия всех этих «заигрываний» с бесами очень печальны.
Дом души необходимо благоустраивать, и Церковь указывает путь благодатной христианской жизни
Собственно те, кто прибегал к такого рода прямому контакту с темной силой, обычно и ищут потом старцев, «сильных духовников» – тех, кто реально может им помочь? Этим людям, как правило, уже не надо объяснять, что духовный мир существует, – пусть они и убедились в этом, попытавшись зайти в него, как это еще называют, «с черного входа»?
Тех, кто нуждается в духовной помощи, сейчас, действительно, очень много. Но среди тех, кто обещает такого рода помощь, тоже встречаются разные люди. Это могут быть и просто мошенники, шарлатаны, которые якобы от лица Церкви предлагая помощь, манипулируют внушаемостью и страхами как самих бесноватых или душевнобольных, так и их родственников.
Но могут и священнослужители браться изгонять бесов, не понимая до конца, какую ответственность они на себя принимают. Это дело нельзя совершать самочинно. Можешь просто не совладать с теми, с кем вышел на брань – такой случай описан в книге Деяний святых апостолов (Деян. 19:13-16).
Так что и самим ищущим такого рода помощь следует очень внимательно отнестись к священнику, совершающему чинопоследование. Лучше заранее приехать, посмотреть на него: какова практика общения с людьми? У пастыря ни в коем случае не должно быть стремления подчинить себе другого человека, тем более находящегося в духовно бедственном положении. Сам Бог не порабощает волю человека. Это очень важный критерий: никакого доминирования быть не должно. От «младостарцев» тоже нужно держаться подальше.
Богу мы нужны по Его любви к нам, а мы, особенно в беде, нуждаемся в Его помощи. Осознающий это человек, получив облегчение или исцеление от своей болезни, будет строить свою дальнейшую жизнь с чувством благодарности Богу, в соответствии с евангельскими заповедями.
Пережив духовную трагедию, люди обычно понимают, что дом души необходимо благоустраивать, и Церковь указывает путь благодатной христианской жизни: пост, молитва, воздержание, участие в таинствах, добрые дела… Употребляя эти средства, душа постепенно перестраивается, и, освободившись от греха, освобождается и от порабощения силами зла.
Монастырь – это не дом отдыха и не реабилитационный центр
Владыка, сейчас при поступлении в монастырь необходимо предоставить священноначалию справку от психиатра о состоянии душевного здоровья. Сказано же: «Не здоровые имеют нужду во враче, но больные» (Мк. 2:17). И разве монастыри не являются духовными лечебницами? Вы же цитировали слова профессора Д.Е. Мелехова об исцелении и психических расстройств тех, кто налаживает духовную жизнь. Протоиерей Валериан Кречетов, который лично был знаком с Дмитрием Евгеньевичем, передает с его слов свидетельства о случаях снятия даже серьезных диагнозов у тех, кто глубоко воцерковлялся.
Монастырь – место сосредоточенности, молитвы, большого духовного и физического труда. Нельзя рассматривать его как своего рода «дом отдыха», место реабилитации для людей, уставших или надорвавшихся в мирской суете. Когда человек приходит в монастырь, у него начинаются всякого рода искания, скорби. А для психически слабого человека, – если он не может адекватно себя оценивать, сдерживать себя, – нужно создавать особые условия. Например, необходимо, чтобы постоянно кто-то за ним присматривал, – а примет ли он эту (пусть даже ненавязчивую) слежку? Не создаст ли она в его уме новые нездоровые связи-интерпретации? Это всё очень тонкие и сложные моменты.
Кроме того, чтобы принимать в свою среду тех, кто имеет психические расстройства, неуравновешен, само монастырское братство или сестричество должны быть в духовном плане весьма здоровыми. Только тогда они, может быть, и смогут подъять эту дополнительную нагрузку. Но главное – нельзя стеснять волю самого человека. А зачастую родственники просто хотят «сдать» своих близких в монастыри, пользуясь тем, что человек не может сам адекватно рассудить, оценить свое состояние, сделать выбор.
С глаз долой – из сердца вон?
Да, избирают такой способ, чтобы избавиться от больного и еще оправдывают себя «благими намерениями» заботы о его душе. В первую очередь необходимо спросить человека: где он сам хочет находиться? Может быть лучше создать для него надлежащие условия в его собственной семье? Тогда вы сможете жить спокойно вместе с ним, не заостряя особого внимания на его недуге, не провоцируя проявлений болезни, а, наоборот: заботой, вниманием и любовью умиротворяя больного. Или предложите ему пожить с кем-то из близких в деревне, чтобы он мог ловить рыбу или возиться в огороде. На природе он смог бы успокоиться, прийти в норму. Уход за нездоровым человеком – это большой труд. Огромный труд. А родственники, получается, отказываются от своего креста и ответственности за больного члена семьи? Почему же вместо родных этот труд должен взвалить на себя кто-то другой, – в монастыре ли или еще где-то?
Бывают еще печальные случаи, например – когда человек кончает жизнь самоубийством, и его родные тут же начинают писать епархиальному архиерею, что этот несчастный был таким славным, хорошим и замечательным, но вот в последнее время что-то с ним случилось… Хочется их спросить: «А где же вы были, когда с ним начало происходить что-то неладное? Почему, пока он был еще жив, никто не захотел протянуть ему руку помощи, хотя бы просто поговорить с ним, расспросить: что его мучает, что в душе и сердце происходит?»
С психически нездоровым человеком нужно постоянно работать – как с его внутренним бытием: душевным, духовным, – так и с внешним: физическим состоянием.
Еще не так давно и в монастырях были юродивые. Дивеево было славно блаженными. А ведь этот подвиг внешне так похож на проявление душевного нездоровья…
Это явление совершенно иного порядка – здесь речь идет о добровольном подвиге мнимого безумия, принятом на себя человеком ради Христа. Такие люди психически совершенно нормальны, это нередко подтверждалось даже врачебным заключением. Они «безумием мнимым безумие мира обличали» (тропарь святой блаженной Ксении Петербургской). Недаром с ними общались государи, государственные деятели, военачальники, ученые... В том числе и духовные лица. И, вразумляемые Богом, юродивые давали обращавшимся к ним советы, иногда неясные сразу, но оказывавшиеся впоследствии очень полезными в жизни и спасительными для душ вопрошавших.
Беседовала Ольга Орлова
Фото: Александр Ерофеев
Новости
Публикации
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
