«Просто удивительно, как Господь слышит наши воздыхания!»

Игумения Евстолия (Афонина)

22 ноября – день памяти святой преподобной Евстолии Константинопольской, жившей в конце VI – начале VII веков. На протяжении минувших столетий в честь этой удивительной святой назывались постригаемые в иночество и в монашество по всему миру... Преподобная Евстолия Константинопольская стала Небесной покровительницей и нашей современницы, воспитанной в советское время в семье офицера и закончившей Ленинградский государственный институт театра, музыки и кинематографии, но услышавшей и принявшей в сердце слова Спасителя: «Я свет миру; кто последует за Мною, тот не будет ходить во тьме, но будет иметь свет жизни» (Ин. 8, 12). Это настоятельница Никольского женского монастыря в Переславле-Залесском игумения Евстолия (Афонина). В интервью порталу «Монастырский вестник» «Мой выбор – идти к Богу!» матушка Евстолия рассказывала о своем пути к монашеству и об обители, восстановленной из руин. Нынешняя наша беседа началась с ее воспоминаний о монашеском постриге и о том, как постепенно, шаг за шагом, она узнавала о поразительной духовной высоте подвига святой Евстолиии, что придавало ей сил нести игуменский крест, который Господь дал матушке почти четверть века назад.

Выбор имени для монашествующих – это особое озарение благодати Божией

Матушка, как вспоминается постриг в монашество? И не возникло ли у Вас в тот момент опасение, что имя «Евстолия» для начинающего возрождаться русского монашества непривычное и даже сестры обители не сразу смогут его запомнить?

То был первый большой постриг во Введенском Толгском женском монастыре (постригали около 30 человек), окутанный таинственной атмосферой. Как игумения выбирает имена для будущих монахинь – великая тайна. Будучи уже сама игуменией на протяжении стольких лет, могу сказать одно: это всегда особое озарение благодати Божией. Когда я при постриге услышала имя «Евстолия», оно мне показалось слишком красивым и таким милым! При этом очень близким – даже не знаю, почему. Удивительно красиво звучало сочетание всех букв в имени... Помнится, конечно, и то, что матушка Варвара (Третьяк) относилась к этому постригу буквально как мать, радостно ждущая своих родов, своего первенца... Она ходила таинственная и загадочная, подзывала всех по одному на собеседование и спрашивала каждую сестру, хочет ли та принять постриг. Конечно, мы хотели! Мы находились во вдохновленном состоянии, состоянии возвышенном, поскольку пришли в монастырь, который первым из женских обителей современной России был возвращен Русской Православной Церкви. Естественно, сестры жаждали ступить на монашеский путь и лелеяли в своих сердцах эту мечту.

Постриг состоялся в 1994 году, на пятой неделе Великого поста, в день памяти преподобной Марии Египетской. К тому времени я, инокиня Ольга, была уже старшей сестрой вновь открытого Переславского Никольского женского монастыря и приехала в родную Толгскую обитель сильно уставшая, изможденная, – а здесь словно в объятия родной матери попала! Последовавшее затем трехдневное пребывание в храме в молитве и богомыслии, что традиционно совершается новопостриженными согласно церковному установлению, для меня в определенном смысле стало как бы человеческим отдохновением, отдыхом от непрестанной суеты, которая происходила в первые месяцы в Никольском монастыре, не имевшем на тот момент каких-либо сносных условий для существования, как теперь говорят, «первопроходцев».

Не могу не поделиться еще одним своим воспоминанием. В те дни на Толге я отчетливо чувствовала, что мой постриг и первый большой постриг сестер в монастыре окружены чрезвычайной любовью Божией Матери, Царицы Небесной, пронесенной через сердце игумении, нашей дорогой матушки Варвары. Наверное, не только я, но и все насельницы тогда почувствовали невероятный приток Божественной благодати в обители, возрождающейся после шести десятилетий запустения. Если говорить в целом о постриге, то позволю себе сказать следующее: постриг – это то, что не в состоянии вместить человеческий разум. Это та часть духовной биографии монашествующих, которую словами описать невозможно, как бы мы ни старались. При этом всю свою монашескую жизнь следует помнить об особо важном моменте, на который, к слову, во время пострига (правда, в другом монастыре) обратил особое внимание наш правящий архиерей епископ Переславский и Угличский Феоктист. Владыка предупредил: если вы ждете, что постриг вас окончательно изменит, сделает другими, то вы ошибаетесь. Мысль была такая: без усилий со стороны постриженика не стоит ждать преображения души.

В одном из недавних интервью, где затрагивался вопрос о великой ответственности священнослужителя после хиротонии и укреплении его духовного состояния, епископ Феоктист назвал краеугольным камнем соработничество Бога и человека. Вероятно, это утверждение можно полностью отнести и к принявшим монашеский или иноческий постриг?

Именно так. Только упование на милость Божию, Его отеческую помощь и твой ежедневный, ежечасный труд над собой принесут желаемые плоды. Нам всегда надо помнить слова преподобного Иоанна Лествичника, что сделать внешнего монаха легко, но трудно сделать внутренним монахом.

«Святая мне открывалась постепенно»

Матушка, а Вы к тому моменту что-то знали о святой, которая стала Вашей Небесной покровительницей?

Ничего не знала! Святая открывалась мне постепенно. И хотя ее житие совсем коротенькое, но в нем содержится такое яркое свидетельство любви к Богу, что просто поражаешься! Поражаешься и одновременно черпаешь силы в том подлинном христианском подвиге, совершенном в давние-предавние века. Итак, богатая римлянка, возжелавшая духовного спасения, подвижничества, приехала в Константинополь, где наблюдался расцвет монашеской жизни, и стала там подвизаться. Со временем она основала монастырь на Фанаре. Монастырь получил большую историю, существуя до сих пор – только теперь уже в качестве незакрывающегося православного храма. (Это единственная из византийских церквей Константинополя-Стамбула, которая, находясь на протяжении многих веков в самом центре мусульманского мира, никогда не становилась мечетью). Послушницей преподобной Евстолии была дочь императора всесильной Византийской империи Маврикия – боголюбивого императора, по свидетельству историка Иоанна Эфесского, старавшегося присоединить монофизитов к Православию мирным путем, и многие из них в его правление действительно вернулись в Православие. Познакомившись во Влахернском храме с великой молитвенницей из Рима, склонная к иночеству царевна попросила Евстолию стать ее духовной матерью, и та согласилась. Существует предание (причем оно подкреплено реальными фактами), что этот монастырь соединялся подземным ходом с собором Святой Софии – Премудрости Божией, на протяжении многих столетий являвшимся главным храмом Византийской империи. Царевна в постриге получила имя – Сосипатра. После кончины своей духовной матери она стала ее преемницей и управляла монастырем, к слову, известным с начала своего основания строгим иноческим уставом. Обе подвижницы прославлены в лике святых. День памяти преподобных приходится на 22 ноября по новому стилю.

Дальнейшая история обители тоже поразительна. Разрушенную при нашествии крестоносцев, ее в XIII веке отстраивает дочь императора Михаила VIII Палеолога, известная как Мария Монгольская. Надо вспомнить, что XIII век – это нашествие татаро-монгольского ига. Идут войска, которые сметают всё на своем пути, и даже византийские правители стараются как-то с ними выстроить политические отношения, не жалея при этом своих дочерей, отдавая их в жены язычникам. Михаил Палеолог выдал замуж за монгольского правителя, внука Чингисхана Хулагу, свою незаконнорожденную, но признанную дочь. Однако Хулагу умер, не дождавшись невесты, и той пришлось выйти замуж за его наследника. А спустя годы, после смерти мужа, она, сохранившая свою веру, вернулась на родину и отстроила разрушенную обитель – возвела на том месте церковь. Мария Монгольская также являлась и ктитором храма Хоры в Константинополе, сохранившегося как образец древних мозаик. В нем есть два ее изображения...

Многие в церковном сообществе знают, что Вы, матушка Евстолия вместе с сестрами обители в «допандемийный перид» часто паломничали и даже в Аризоне, у последнего ученика старца Иосифа Исихаста – архимандрита Ефрема (Мораитиса), побывали. А на месте подвижнических трудов Вашей удивительной Небесной покровительницы были?

Конечно! И часто вспоминаю совершенно необыкновенное паломничество с сестрами и клириком нашего монастыря протоиереем Александром Смирновым в Стамбул. Эта давняя поездка была приурочена ко дню памяти преподобной Марии Египетской, на пятой седмице Великого поста. Тогда еще не существовало никаких паломнических служб, но будучи знакомыми с представителями подворья Афонского Свято-Пантелеимонова монастыря (где молятся наши соотечественники, живущие в Стамбуле), мы поинтересовались у них, нельзя ли нам как-то получить разрешение на совершение богослужения в православной греческой церкви Марии Монгольской, на месте подвигов моей Небесной покровительницы. Услышали от них, что это возможно только по личной договоренности с Константинопольским Патриархом.

Хотя наша Церковь в то время еще была в евхаристическом общении с Константинопольским Патриархатом, однако тратить время на хождение по высоким кабинетам мы не хотели. Просто после посещения многих церквей отправились во второй половине дня на Фанар, в кафедральный собор святого великомученика Георгия Победоносца, чтобы поклониться Столпу Бичевания Христа и приложиться к великим христианским святыням, среди которых – мощи святителей Иоанна Златоуста, Григория Богослова, Василия Великого. Пришли и в почти безлюдном храме неожиданно увидели Патриарха Варфоломея, в окружении пяти или шести его сподвижников. Помощник Патриарха, как оказалось, закончил Санкт-Петербургскую духовную академию – он-то и перевел нашу просьбу. Перевел и ответ Предстоятеля Константинопольской Церкви: будет отдано распоряжение епископам, вас в этой церкви будут ждать. Всё это показалось сказкой: ведь ни в какие двери мы не стучались и вдруг получили благословение и реальную возможность совершить богослужение в том храме, куда душа рвалась!

Вообще все наши паломнические поездки по святым местам Византии можно назвать чудом Божиим. Одна из них была настолько примечательной, что не могу не рассказать о ней. Мы с сестрами испросили благословения на паломничество в Грецию у нашего правящего архиерея – архиепископа Ярославского и Ростовского Кирилла (ныне -он митрополит Казанский и Татарстанский). Проходит два дня, владыка звонит и говорит: «Нет, матушка, в Грецию вы не едете – вы поедете вместе с нами. Я был на приеме у Святейшего Патриарха Кирилла, и он меня посылает к христианским святыням Константинополя, а также в Эфес и Миры Ликийские (ныне г. Демре), где на праздник Святителя Николая мы должны отслужить Божественную Литургию». Владыка взял свой клир, певчих, благотворителей, так что уже не десять сестер отправились в то паломничество. Встречавший нас в аэропорту Стамбула длинный Икарус оказался полон! И представьте себе такую картину: сорок пять человек из России, во главе с архиереем, входят в храм Святой Софии. С каким восторгом смотрели на нас иностранцы! Некоторые подходили и говорили, что появилось ощущение, будто они попали в те давние времена, когда Константинополь являлся опорой Православия. А лет за семь до этого я частным образом побывала в Стамбуле и, попав в «храм храмов», где всё дышало живой историей христианской веры, где воздух был родным, родными были древние стены, которые хотелось целовать, возмечтала в душевном порыве: «Вот бы сюда приехать с монашествующими, со священниками!» (О священноначалии и помыслить тогда не могла). И свершилось! Просто удивительно, как Господь слышит наши воздыхания!

Никольский монастырь и Федор Михайлович Достоевский

В жизни Никольского монастыря столько ярких и душеполезных событий происходит! В их ряду – открытие памятника классику мировой литературы перед комплексом обители и проведение в самой обители чтений «Достоевский и православная традиция». Всё это было приурочено к 200-летнему юбилею со дня рождения писателя. Приведу заголовок статьи в газете «Культура»: «Переславль-Залесский становится центром достоведения». Примечателен и подзаголовок: «Активным популяризатором творчества русского гения неожиданно выступил... переславский Свято-Никольский монастырь во главе с игуменией Евстолией (Афониной)». Матушка, Вам задают вопрос, как Федор Михайлович связан с Переславлем и почему монастырь взял на себя такую необычную миссию?

Задают постоянно, людям это действительно интересно. Отвечаю, что Федор Михайлович связан с любым русским. Он связан с любым человеком, хоть немного в своей жизни задумывающимся о смысле жизни и о смысле истории. Преподобный Иустин (Попович), современный сербский святой, прославленный в 2010 году, назвал Достоевского мучеником, пророком и апостолом. Более того – «всечеловеком»; фигурой, обобщающей все апостольские устремления «христоликого» человечества! И нам, современным верующим и монашествующим, он, конечно же, не может быть чужд. Да, мы в своем обыденном монастырском жительстве не часто прибегаем к чтению его произведений, но они-то и привели нас в стены обители, как многих и многих наших современников – насельников и игуменов монастырей. Лично я уже в сознательном возрасте прочла «Братьев Карамазовых», после чего этот роман стал моей настольной книгой. В итоге Достоевский привел меня в Церковь, а затем, в 1988 году – в монастырь...

Всероссийские чтения, посвященные творчеству Федора Михайловича Достоевского, были организованы нашим монастырем по благословению епископа Переславского и Угличского Феоктиста, который и сам принял в них активное участие. На форум приехали люди из разных городов – Москвы, Петрозаводска, Новгорода, Уфы, Нижнего Новгорода, Новосибирска, Ярославля, Ростова. Ученые, писатели, журналисты, педагоги. Участвовало в них и духовенство нашей епархии. Как верно подметил автор публикации в газете «Культура» Андрей Самохин, эти Чтения совсем не походили на сугубо научную конференцию. Они, по его впечатлению, больше походили на «беседы» духовных единомышленников, где интеллектуальная работа соседствовала с общей молитвой и дружеским непринужденным застольем.

Матушка, накануне юбилея Достоевского вышел новый документальный фильм тележурналиста, продюсера и режиссера Елены Козенковой «Битва за рай», где в анонсе сказано, что фильм повествует о необычной инициативе монастыря в старинном русском городе Переславль-Залесский – установить памятник Ф.М. Достоевскому. Очень многие достойные люди делятся своими размышлениями как о роли великого писателя в их жизни, так и о трудах обители по установке памятника. Один из рассказов настолько взволновал, что не могу не спросить Вас о самом рассказчике. Это московский скульптор Сергей Бычков. Несмотря на сильную слабость после болезни, он упорно работал над скульптурной композицией...

Когда в цехе увеличения уже набрали фигуру, Сергей Юрьевич заболел ковидом. Девять дней он находился в реанимации, потом еще месяц лежал в больнице. А сроки поджимали. Выйдя из больницы, он тут же приступил к работе – забрался на трехметровую скульптуру с кислородным аппаратом. «Я ходить не мог, говорить не мог, а лепить надо было», – рассказывает режиссеру наш давний помощник и друг, сумевший воплотить в памятнике с высокой степенью художественного совершенства образ Достоевского, как путеводца в Царство Небесное. Писатель со свечой в руках спускается по лестнице. Почему со свечой? Но ведь для того, чтобы выйти к свету, нужно спуститься вниз, увидеть свой ад, свои грехи... Как сказал Сергей Юрьевич, это то, что Федор Михайлович с нами делает! За скульптурой – пятиметровая кирпичная стена, раскрытая «книгой». Золотом сияют на ней слова старца Зосимы из «Братьев Карамазовых»: «Мир есть рай, ключи у нас». Полукругом вокруг памятника расположены стенды с биографическими сведениями о писателе и отрывками из его бессмертных произведений.

Какие люди! Это я о скульпторе Бычкове...

Мы благодарны Господу за таких соработников – христолюбивых, жертвенных.

***

Доминантой возрожденной Никольской обители стал белоснежный, благолепный снаружи и изнутри собор Святителя Николая, глядя на который матушка с сестрами до сих пор поражаются этому чуду. На монастырском подворье в Годеново, где находится одна из величайших святынь православной России – Животворящий Крест Господень, строится собор по образцу известной всему миру Айя-Софии в Стамбуле. «Перекличка» во времени, а точнее раскрытие глубоких взаимосвязей современного российского монастыря с некогда могущественным центром восточно-православного христианства и размышления над тем, что Русь получила свое предназначение великой православной ойкумены от Византии – тема следующей беседы с игуменией Евстолией.