Якорь спасения, или Штрихи к основам нашего прошлого и настоящего

Игумения София (Сухова)

Некоторые цифры, свидетельствующие о немалом числе насельников и насельниц российских обителей прошлых веков, вызывают у истинно верующего человека XXI века изумление и благоговейный восторг. К примеру, Казанский женский монастырь в Вышнем Волочке на Тверской земле начинался с небольшой общины, где подвизалось менее трех десятков сестер. Когда община официально стала общежительным монастырем, сестер в юной обители было 260. Незадолго до Октябрьского переворота их число возросло почти до 1000. За зримыми плодами созидания духовного вертограда стояли великие труды, великие скорби. И – слезные молитвы, сердечные обращения первоначальницы монастыря игумении Досифеи (Салтыковой) и вверенных ей сестер, а также следующего поколения насельниц к Заступнице Земли Русской перед Ее явленным Казанским образом. Накануне 150-летия основания сявтой обители и 140-летия освящения ее Казанского собора мы говорили о важных событиях прошлого и настоящего с настоятельницей монастыря игуменией Софией (Суховой). К слову, недавно рассказавшей читателям портала «Монастырский вестник» о широком народном почитании двух стариц – блаженной Любушки Сусанинской и схимонахини Марии Самарской, погребенных в ограде монастыря («Блаженные водятся Духом Божиим»).

«Страшусь ехать на пустое место...»

Основательницей обители в Вышнем Волочке Господь судил стать простой крестьянке из той бедной семьи, что смогла освободиться от ига крепостничества благодаря огромным усилиям главы семейства, вскоре почившего. И вот молитвенный настрой отроковицы Александры, неусыпная забота о спасении своей души приводят ее в маленькую общину, окормляемую старцем, а затем, по его благословению – в создаваемый в Рыбинске, на Ярославской земле, Софийский монастырь. Но после пострига в мантию ей приходится ехать в Тверскую губернию, чтобы, по предсказаниям прозорливцев, созидать там новый монастырь. И сейчас он отмечает свой полуторавековой юбилей... Сколько интересных ценных сведений содержит репринтное издание 1906 года с «Жизнеописанием» игумении Досифеи! Читаешь и думаешь: они для нас – как якорь спасения в очень непростое время.

Надо сказать, что все обители созидаются по Промыслу Божию. О возникновении же нашей обители Матерь Божия промыслила задолго до прихода на это место основательницы – матушки Досифеи. Когда явила здесь, на пне у святого источника, чудотворный Свой образ. Этот образ Небесная Игумения показала во сне будущей настоятельнице в бытность той еще юной послушницей. Во сне послушнице Александре привиделся большой луг и много рабочих, которые на вопрос, что они тут делают, ответили: «Вам строят монастырь отец Адриан и отец Петр». (Боголюбивая Александра Салтыкова окормлялась у известного в те годы духовника – иеромонаха Адриана, а после его кончины – у заштатного священника отца Петра, принявшего на себя подвиг юродства Христа ради). Дальше видит она: церковь уже готова, и над ней спускается большая Казанская икона Божией Матери. Когда через двадцать лет матушка Досифея, посещая в паломничестве Вышний Волочек, увидела эту самую икону в городском соборе, сердце ее затрепетало от радости! Она вспомнила свой сон и уверилась непреложности благословений, данных ей духовными руководителями. Вскоре было получено и высочайшее благословение от святителя Филарета, митрополита Московского. С ним послушница Александра встретилась в Гефсиманском скиту, оказавшись там как бы случайно в тот самый день, когда Святитель – единственный раз в году (!) – совершал в нем службу. Внимательно выслушал будущую первоначальницу Казанской обители митрополит Филарет (который, к слову сказать, до перевода на Московскую кафедру пребывал на кафедре Тверской), и, помолившись, ответил: «Доброе дело; Божие благословение буди с вами!»

Итак, благословение великого столпа Русской Церкви было получено, после чего события стали развиваться динамично?

Нет, не сразу всё устроилось. Как всегда, при начале доброго дела, возникли препятствия. Одно из них – нежелание игумении Рыбинского монастыря отпустить полюбившуюся ей кроткую смиренную послушницу. «... Ты такая слабая силами, – говорила она, – куда тебе ехать на пустое место без капитала!» Да и сама она, приняв монашеский постриг, уже раздумала... Но опасно заболев и приближаясь к кончине, монахиня Досифея воззвала к Царице Небесной: «Матерь Божия, вразуми, что мне делать? Страшусь ехать на пустое место...». И Матерь Божия устроила всё через людей и обстоятельства. Позже, при возведении матушки Досифеи в сан игумении и вручении ей игуменского посоха (это было в Твери, в январе 1882 года), Преосвященный Тверской владыка Савва обозначит место ее подвигов, как необитаемое поле, где не без борьбы и скорбей под сенью благоговейно чтимой святыни зачалась малая обитель для ищущих молитвенного уединения. Со временем монастырь стал одним из самых крупных и благоустроенных в России, похожим на величественную лавру. Особенно поражают всех возведенные многими трудами, скорбями и молитвами великолепные храмы: Казанский собор, признанный нашими предками одним из красивейших храмов Российской империи, и собор в честь Андрониковой иконы Божией Матери – величественный и светлый, с необычайной акустикой. Этот собор закладывал и освящал, а также изыскивал и средства на его строительство великий пастырь и чудотворец – святой праведный Иоанн Кронштадтский. Отец Иоанн неоднократно служил в монастыре, был в близких отношениях с матушкой и духовно окормлял сестер.

Неповторимый – так отзываются современники о Казанском соборе

Монахине Досифее страшно было ехать в безлюдное дикое место. А Вам, матушка, не страшно было в 2019 году приступить к несению игуменского послушания в этой святой обители? Вы с дипломом архитектурно-строительного вуза наверняка представляли себе весь фронт ремонтно-восстановительных работ?

Страшно – не совсем подходящее слово. Монахи, как солдаты, воины, которые себе не принадлежат: сказали – надо исполнять. Мне, конечно, было очень скорбно покидать родную Оршинскую обитель, в которой протекли все двадцать лет моей монашеской жизни. Страшила меня (опять же «страшила» – неподходящее слово) не строительная деятельность, а сама суть игуменского послушания, для которого я считала себя, да и теперь считаю, совершенно непригодной. Ведь монастырь – это, прежде всего, живые души, которые Бог приводит сюда для спасения; игумен несет ответственность за всё, что происходит в обители. Он подъемлет тяготы всех врученных ему чад и всех, кто в обители трудится и обращается в нее за помощью. Как говорил наш незабвенный старец, архимандрит Наум (Байбородин), «сначала – люди, потом – стены», имея в виду не последовательность, а приоритетность.

Что касается состояния монастырских строений – действительно, оно было крайне тяжелым, да и сейчас, по большей части, таким остается. Самый большой ущерб, нанесенный в советское время – это разрушение дренажной системы монастыря, вследствие чего вернулась заболоченность, с которой до революции боролись архитекторы и насельники и успешно справились. Эта премудрая система охватывала всю территорию монастыря – вода отводилась, и здания стояли крепко, не повреждаясь. Теперь же под всеми строениями – вода. Поднимаясь, она проникает в конструкции зданий, разрушает их. (В подвалах соборов у нас постоянно работают насосы, откачивая воду. Если перестать это делать, вода поднимется высоко, до середины стен). Поначалу даже стоял вопрос о безопасности проживания в наших зданиях из-за того, что там очень сыро. Стены покрылись грибком и плесенью, а это представляет опасность для здоровья сестер. Усугубляло ситуацию отсутствие в монастыре городских коммуникаций – водопровода, канализации, отопления. Сейчас удалось отремонтировать небольшой жилой корпус, в котором поселились сестры, организовать там бытовые удобства, оборудовать трапезную и кухню. И газ туда уже подведен, а также он подводится к нескольким другим зданиям. Проведена канализация… Но очень много еще всего предстоит. К примеру, колокольный храм преподобного Ефрема Сирина и мученицы Неониллы, где сейчас проходят богослужения, до сих пор отапливается электричеством, что очень-очень дорого – приходится подмерзать, экономя. А в остальных зданиях у нас отопление печное…

В восторженных искренних откликах наших современников об архитектурном облике Казанского собора можно встретить такие слова: неповторимый, грандиозный, потрясающий! Шедевр архитектуры! А Вам какие-то эпитеты относительно безжалостно разрушенной в безбожное время святыни пришли в голову при первом взгляде на нее? При первом знакомстве...

Первое мое знакомство состоялось давно, и я даже не помню, в каком году: мы с сестрами из Оршина Вознесенского монастыря приезжали сюда к Любушке Сусанинской в часовню, тогда и увидели монастырь. Нам даже открыли пустовавшие в то время соборы и разрешили войти внутрь. Меня поразили как грандиозность их архитектуры, так и «грандиозность» царившей в них разрухи...

Правящий архиерей митрополит Тверской и Кашинский Амвросий побывал в Казанском монастыре какое-то время назад и недавно он снова посетил обитель, ознакомился с ходом восстановительных работ. Поделился ли владыка своими впечатлениями от увиденного?

Митрополит Амвросий принимает очень живое участие в судьбе монастыря. Он постоянно интересуется положением дел и помогает, чем только может. Мы всегда рады его приездам. Вот и в последний свой приезд владыка порадовал нас, послужив литию у гробниц блаженных стариц Любушки и схимонахини Марии, осмотрев соборы и даже откушав чаю, что было весьма трогательно, поскольку он торопился, но решил задержаться, когда узнал, что сестры (не предупрежденные заранее – визит был незапланированным) очень быстро и с большим усердием и любовью накрыли на стол. Особенную радость доставило благословение Преосвященного назначить службу в Андрониковом соборе на грядущее лето, которую возглавит он сам. Митрополит Амвросий пропел с сопровождавшим его клиром песнопения Божией Матери, и восхитительное звучание долго разносилось под сводами, отражаемое дивной акустикой собора. Сняв с персей свою Панагию, владыка благословил поместить ее на Андроникову икону, стоящую в центре храма.

Матушка, горечью в сердце отозвалась фраза, сказанная Вами в предыдущем интервью: реставрация собора началась, но средств оказалось недостаточно, «и на данный момент даже нечем расплатиться со строителями за сделанные работы». Удалось ли найти какие-то средства за это время?

Нет, к сожалению средств мы пока не нашли. Реставрация завершается, а расплачиваться со строителями нечем...

Родная семья!

4 ноября совершается и празднование Андрониковой иконы Божией Матери. Но в рамках этого интервью нет возможности рассказать об удивительно богатой и своеобразной ее истории, об истории строительства Андроникова собора. И лучше бы посвятить данной теме отдельный материал. Например, накануне дня празднования этой святыни, совершаемой также 14 мая. А сейчас, матушка, хочу Вас расспросить о торжествах, приуроченных к 150-летию основания обители и 140-летию освящения Казанского собора Какими они Вам видятся? Какие памятные мероприятия планируете провести?

Что ж, действительно, об Андрониковой иконе и посвященном ей соборе мы можем поговорить позже. Сообщу лишь один важный факт: в пещерах под теплым Андрониковым собором погребена игумения Досифея – основательница обители, которая отошла ко Господу в 1906 году, дожив до 80 лет. С ней рядом похоронены сподвижницы матушки – казначея монахиня Макария и схимонахиня Пелагея, а также попечитель обители князь Арсений Степанович Путятин. После проведения противоаварийных работ и укрепления стен склепа, которые грозили обрушением, у нас появилась возможность служить там панихиды. Но доступа к самим останкам нет, поскольку подполье склепа всё затоплено водой. Возможно, Господь так устроил, чтобы их не осквернили разорители, как это произошло с телами других праведников, погребенных на территории обители.

Теперь перейду ко второй части вопроса, касающейся предстоящих торжеств. С Божией помощью мы надеемся провести праздничную службу уже в Казанском соборе. Сейчас в нем завершаются ремонтно-восстановительные работы, монтируется иконостас. Владыка Амвросий благословил подготовить храм к освящению, которое он совершит 5 ноября. Затем последуют Божественная литургия и праздничный крестный ход. Это очень значимое событие в жизни не только нашего монастыря, но и города, а, может быть, и больших масштабах. Впервые через сто лет будет совершаться полноценная служба в отреставрированном соборе, будет освящен престол!

Мы ждем множество гостей. В их числе – благотворители обители, чьим попечением реставрируется собор; потомки и родственники дореволюционных благодетелей, насельников и священнослужителей монастыря; представители общественных, научных, культурных кругов; члены правительства и духовенство со всех концов Тверской епархии.

В связи с этим не могу не задать вопрос: в обители за эти годы привыкли к большому потоку паломников, многие из которых едут помолиться у гробниц блаженных стариц Любушки Сусанинской и схимонахини Марии Самарской. Но, думается, в дни юбилейных эпохальных дат, когда здесь будет столько народа, на плечи сестер ляжет чрезвычайно большая нагрузка. Сильно они волнуются?

Да, празднование намечается большое, и наше немногочисленное сестричество уже ощутило нагрузку при подготовке торжеств. Господи, помоги нам! Но мы надеемся также на помощь местной администрации, близких нам монастырей и наших драгоценных прихожан.

Матушка, Вы, можно сказать, игумения-новичок – ведь прошло не так много времени с момента Вашего назначения на это послушание. И всё же спрошу: хватило ли его, чтобы появилось чувство, что отныне это Ваша родная семья, которую Господь вверил Вам в попечение?

Конечно, это именно так: родная семья!

***

Вспомним далекое судьбоносное событие, связанное с чудесным обретением Казанской иконы Божией Матери в XVI веке. Скромному священнику Ермолаю Господь судил первым «принять от земли» обретенный в Казани чудотворный образ Царицы Небесной. Пастырь сложил умилительный тропарь Казанскому образу Богородицы, который наизусть знает и с любовью воспевает вся православная Россия. Спустя годы, уже во время своего архиерейского служения, он написал «Повесть о явлении и чудесах Казанской иконы Богородицы». И впоследствии наши современники отметят: то, что отец Ермолай (будущий Патриарх Московский и всея Руси Гермоген) был свидетелем настоящего большого чуда, стало главной опорой его дальнейшего «твердого стояния» в вере. И прибегнут к образному определению: в годину народных бедствий священномученик Гермоген – Патриарх Смутного времени – просиял миру «алмазной крепостью» веры. Вот и сегодня настали для России тяжелые времена, когда защищать страну, ее традиционные духовно-нравственные ценности приходится на поле боя, с оружием в руках. Именно такая «алмазная крепость» веры, отличавшая святителя-мученика Гермогена, требуется в наши дни. И от сестер Казанского монастыря в Вышнем Волочке, самоотверженно, своими малыми силами, поднимающими великую российскую святыню. Возвращающими ее к жизни в плане духовном и в физическом. И от других людей, огромного числа россиян, видящих в праздновании Казанской иконы Божией Матери и в молодом государственном празднике – Дне народного единства, отмечаемом 4 ноября, – глубинный смысл. И остро чувствующих перекличку эпох, в которых от мощи духовной мобилизации народа, его сплоченности, глубины понимания им происходящих событий и тогда зависело, и сейчас зависит дальнейшее существование нашей Родины.