9 октября Православная Церковь отмечает память святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова – Апостола любви. В России несколько обителей названы в честь любимого ученика Спасителя, которому Распятый Господь в последние минуты земной жизни поручил Свою Пречистую Матерь. В Свято-Знаменском женском монастыре Муромской епархии (Владимирская митрополия) после возвращения обители Русской Православной Церкви в середине 90-х годов прошлого века первым был освящен престол в приделе Иоанна Богослова. Поэтому в обители в этот день насельницы и прихожане отмечают престольный праздник.
Уже несколько месяцев прошло с того времени, как мы побывали в монастыре за рекой, «отрезающей» его в зимнюю пору от города и цивилизации ледяными заторами, но все, что довелось там увидеть, по-прежнему свежо и живо в нашей благодарной памяти. Накануне праздничного для обители дня хочется мысленно вернуться к матушке Раисе и сестрам, к тем удивительным событиям, которые помогали им подниматься на такую духовную вершину и чувствовать близость Бога, что экстремальные условия жизни с угрозами, исходившими от змей, волков, бешеных лис, диких кабанов, от реки, наконец, с ее непростым норовом, не стали преградой в развитии и укреплении монашеской семьи в этом уголке Владимирской области.
Настоятельница обители игумения Раиса (Шибеко) с небольшой тогда сестринской общинкой приступила к возрождению разрушенной обители весной 1999 года, о чем она подробно рассказала нашему сайту в интервью «Место тяжелое, но спасительное». Основной монастырский храм – Матери Божией «Знамение» – стоял в руинах, Божественная литургия совершалась в малом приделе Иоанна Богослова. Появление в монастыре трех икон – больших образов «Господь Вседержитель», «Знамение» Божией Матери и чудотворного – апостола и евангелиста Иоанна Богослова – восприняли здесь как чудо Божие. А было так: ровно 15 лет назад, 9 октября в малом приделе Иоанна Богослова совершалась праздничное богослужение, а на солее в разрушенном Знаменском храме накануне установили тумбочку, где после Литургии собирались служить молебен Спасителю. Именно в этот день незнакомый для многих человек пожертвовал обители красивейший образ «Господь Вседержитель», который Матушка-настоятельница с ныне почившим уже архимандритом Кириллом, настоятелем Спасо-Преображенского мужского Муромского монастыря и благочинным женских монастырей Владимирской епархии, отнесли в Знаменский храм и поставили на пустующую тумбочку, словно специально ожидавшую его. Сестры тут же зажгли свечи, а ковер они еще раньше положили. Начался молебен, многие заплакали...
Матушка Раиса, чей рассказ о монастыре, насыщенный емкими образами, интересными эпизодами и сравнениями, я часто вспоминаю, скажет, что люди просто рыдали в те минуты. И объяснит, почему:
– В то время храмов было мало, и к нам приезжали отовсюду. Самих-то нас была горсточка, но число прихожан доходило до 100. Верующие приезжали помолиться, пообщаться, покушать. Мы после службы кормили их, гостинцы с собой давали. В монастырском хозяйстве имелось две коровы – из молока мы делали творог, сметану и раздавали людям. Так вот после молебна у образа «Господь Вседержитель» благочинный произнес слово, затем меня благословил обратиться к собравшимся. Я сказала людям, что у нас была такая задумка: отслужить Литургию в приделе Иоанна Богослова, затем молебен в Знаменке, то есть в главном монастырском храме, призывая Божие благословение на его восстановление. И вот сегодня, сказала я, Господь видимым образом пришел преподать это благословение. Никогда не забуду, какое ликование всех охватило, какой душевный подъем был у людей: Господь пришел! Господь пришел! Прикладываясь к иконе, стоявшей посреди немыслимой разрухи, сестры и прихожане рыдали от радости, от соприкосновения с благодатью Божией.
В 2002 году, на Троицу, тот же человек торжественно преподнес в дар монастырю огромную икону Божией Матери «Знамение». А чуть позже, 9 октября, на престольный праздник обители – чудотворный образ Иоанна Богослова. На официальном сайте монастыря сестры напишут: «Таким образом, сначала Господь, как Глава Церкви, преподал свое благословение на восстановление монастыря, следом явилась Пресвятая Богородица, а после и любимый ученик Господа занял подобающее место в обители. И как после крестной смерти Господа Иисуса Христа апостол Иоанн заботился о Пресвятой Богородице Деве Марии, неразлучно пребывая с ней рядом, так и здесь, ныне в Знаменском монастыре Они вместе покровительствуют сестрам обители, являясь для каждого приходящего в монастырь примером истинной любви и смирения».
– А жертвователь, даритель-инкогнито, чье имя на сайте не указано, да и в нашей беседе Вы тоже его не называете, он видел, как в освященном вскоре Знаменском храме совершаются Литургии? – спросила я у матушки. – Принимает ли этот человек участие в возрождении монастыря сегодня?
Матушка ответила, что все, кто полюбил Знаменский монастырь, помогают, чем могут, – пекутся об обители неустанно. И даритель-инкогнито из их числа. С улыбкой игумения Раиса вспомнила, как он у них появился впервые – с иконкой преподобного Серафима Саровского, которую принес в подарок. Во второй раз пришел с женой. Принесли они... тушенку, колбасу, сахар. Откуда было знать этим искренне жаждущим истины, но невоцерковленным людям, что монашествующие не вкушают мясную пищу? Матушка пакеты со съестным взяла, поблагодарила супругов за заботу, а чуть позже распределила мясные продукты между нуждающимися мирянами. Долгий путь прошел монастырь от того страшного по своей сути этапа, когда здесь была помойка, кишащая ужами и змеями, до сегодняшнего дня, радующего восстановленными храмами, крепкими церковными постройками и боголюбивой сестринской общиной. Долгий путь воцерковления прошел и тот человек, которому дорогу сюда проложила иконка батюшки Серафима. Позже эта супружеская пара здесь обвенчалась, затем у нее родился сын, который был крещен в этой обители. Матушка заметила, что завтра эти люди будут на праздничной Литургии, только вряд ли они захотят говорить о своих благодеяниях. Признаться, очень хотелось с ними пообщаться, но столько семейных пар с детьми разного возраста приехало на богослужение, столько людей присутствовало позже на праздничном обеде в просторной монастырской трапезной, со столькими людьми игумения Раиса сердечно беседовала во дворе возле красивой клумбы с астрами, что «вычислить» дарителя так и не удалось. Как тут было не вспомнить слова из Евангелия: «Чтобы милостыня твоя была втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно» (Мф.6:4)? Но рассказ матушки о том, каким образом эта икона попала к их благодетелю, полагаю, уместно здесь привести.
– Этот человек поехал к одному священнику, у которого было много икон, непригодных для богослужения. Священник хотел их сжечь. Наш даритель увидел среди них одну икону – черную, как чугунная сковорода, и попросил отдать ее. Чутье у него на иконы поразительное! А скорее всего, то была воля Божия – выбрать именно тот – не просматривавшийся «на доске» образ. Священник – ни в какую! Тогда наш благодетель поехал к себе домой, взял имевшуюся у него дорогую икону и привез взамен. Потом, как мы узнали от его соседа, долго отмывал, отчищал этот образ на балконе. И когда доставил его к нам в монастырь, то четыре человека в тот день по молитвам к святому Иоанну Богослову получили чудесное исцеление. Одна немолодая женщина из Дзержинска Нижегородской области, Людмила, со слезами на глазах рассказывала мне, что так она мучилась из-за какого-то нароста в горле, что даже пить воду ей было больно! А когда приложилась к иконе, то почувствовала, что нарост ушел куда-то вниз, боль исчезла, теперь и ест, и пьет она без всяких мучений, за что молитвенно благодарит святого. И еще трое верующих засвидетельствовали, что получили реальную помощь...
Ныне в приделе святого Иоанна Богослова замечательный резной иконостас, глядя на который, радуешься не только его красоте, но и стремлению людей внести свою лепту в благоукрашение Дома Божия, о чем рассказала матушка Раиса. История появления иконостаса такова: правящий архиерей Владимирской епархии владыка Евлогий совершал объезд епархии. В Знаменский монастырь он прибыл в сопровождении гостей и благословил матушку-настоятельницу рассказать им об истории монастыря. Когда она им поведала о том, как пришли в монастырь три иконы – «Господь Вседержитель», «Знамение» Божией Матери и Иоанна Богослова, – один гость настолько впечатлился, что попросил владыку благословить его сделать резной иконостас для монастыря. Владыка благословил, гость заказал и оплатил резной иконостас и иконы. Везя этот бесценный дар в машине из Владимира (машину тоже выделили бесплатно!), матушка всю дорогу думала, что велика милость Божия к ним, небольшой общине сестер, коль Господь посылает таких благодетелей...
Так постепенно, год за годом, шаг за шагом, монастырь на левом берегу Клязьмы внешне преображается. Намного сложнее происходит процесс внутреннего преображения человеческой души, души монашеской, о чем мы целый вечер беседовали с матушкой Раисой, и я снова хочу сослаться на ее интервью «Место тяжелое, но спасительное». Внутренне противостояние злонравным мыслям и страстным помыслам требует от каждой сестры большого труда, мужества и решимости. Но был в жизни монашеской семьи сложный период, когда от насельниц обители и настоятельницы потребовалась решимость физически противостоять внешнему миру. Причем речь идет не об окружающей среде с ее дикими зверями или природных катаклизмах, а о людях, которые как-то не задумывались о том, что их действия наносят урон земле. Каждое лето с ближайшего военного полигона тяжелые танки – в общей сложности 140 единиц бронетехники, разбитые на пятерки, – шли по лесу, затем выходили на поле и двигались дальше.
– Не раз такое бывало, что в жаркий августовский день сестры по цепочке друг дружке передавали, что танки приближаются к нашему полю, и все мы бежали туда. Дело в том, что прежде поле было заброшенное, никем не обрабатываемое, и танкисты привыкли здесь ездить. Им, конечно, было удобнее именно здесь проезжать, чем преодолевать препятствие в виде небольшого болота, которое «благодаря» танкам и появилось. А что во время учений делалось! Танкисты веток на землю набросают и вперед – на огромной скорости! Причем, казалось, что танк приподнимается и едет на одной гусенице. Комья земли во все стороны летели. Проехал один танк, осталась канава. Десять танков проехало – уже глубокий ров. Я отправилась в выездной штаб полигона. Разговаривала с руководством резко. Сказала, что буду в Москву звонить, до высоких чинов дойду, но уродовать наше поле и землю вокруг мы не дадим. В общем столько всего Господь судил нам пережить, прежде чем ситуация нормализовалась. Кстати, «болото», выбитое танками, мы собственными силами засыпали. Когда в Гороховце начали перестраивать одно здание, мы своими машинами стали перевозить сюда ненужный строителям кирпич и привели участок в порядок. А танки уже несколько лет как тут не ездят. Так что сейчас у нас, все слава Богу, спокойно, никаких конфликтов больше не возникает...
Если с полковниками из штаба игумения Раиса разговаривала тогда суровым тоном, справедливо требуя учитывать изменившуюся реальность – возвращение монастыря на исконно монастырские земли, – то совсем другое расположение у нее и сестер было к солдатам, обязанным беспрекословно выполнять приказы командиров. Матушка тепло их называла солдатиками. Выглядели они, по ее словам, почти как дети – просто мальчишки на вид, которых хотелось приободрить, чем-то порадовать. Вспомнила в нашем разговоре и другое: когда ее сын (теперь он, игумен Тихон, является наместником Свято-Лукиновой мужской пустыни Александровской епархии Владимирской митрополии) служил в армии, то она чуть ли в каждом солдате видела своего Володю. Все они были для нее словно родные. Вот и эти ребята-танкисты тоже чьи-то дети, рассуждала матушка. Поэтому каждого солдата встречали здесь приветливо (некоторых ребят командир одной из воинских частей присылал монахиням на подмогу), молочком потчевали, с собой полные сумки с продуктами собственного изготовления давали. Пусть, мол, потрудившиеся с товарищами поделятся! А если у кого-то из воинской части были именины, сестры по благословению игумении пекли для именинников что-то вкусненькое. Прошло время. Те солдаты демобилизовались и наверняка создали свои семьи, в которых и детишки появились, а матушке и сестрам хочется верить, что Знаменский монастырь им запомнился добрым отношением монашеской семьи ко всем, кто входил в ограду обители. И к ним, проходившим армейскую службу на Владимировской земле, – в особенности. Эту веру укрепляют письма со словами благодарности, которые приходят в монастырь от тех ребят. Иные даже приезжали в Знаменскую обитель в гости – причем со своими друзьями, чтобы показать тем место, где они трудились во славу Божию и где их привечали и одаривали сердечным теплом.
* * *
Многое сегодня вспоминается из той поездки в монастырь, который занял в душе особый уголок. И то, как мы зашли в придел святого Иоанна Богослова с улицы – из знойной тридцатиградусной жары попали в царство холода. Матушка Раиса сообщила, что в зимнюю пору, когда на реке ледяной затор и сестринская община на это время уходит «в затвор», то есть полностью прекращается общение с внешним миром (только издали можно видеть заснеженный Гороховец, куда не добраться), этот придел становится центром монастырской жизни, духовным пристанищем. Жарко топится печь, изгоняя из небольшого пространства холод. И такая сосредоточенная молитва устремляется в небо! Никаких мыслей о житейских делах и попечениях: сердце и ум настроены на молитву, которая, по словам преподобного Иоанна Лествичника, «есть не иное что, как отчуждение мира видимого и невидимого»... Вспоминается мне и небольшой рабочий кабинет игумении, занятый в основном книгами – ее верными помощниками в духовном водительстве сестер. Особо «зацепившие» ее мысли, высказывания, матушка выписывает в общую тетрадь, некоторые помечает карандашом в книге. Придет, допустим, к ней сестра со смятением в душе, а матушка, тянущаяся к духовной литературе, как путник в пустыне к живительному источнику, моментально отыщет ответ у святых Отцов, разрешающий недоумение пришедшей. Да и от себя, исходя из своего опыта монашества, что-то добавит. Это ее правило: ни один духовный вопрос не оставлять без ответа. Еще мне вспоминается Божественная литургия в храме «Знамение» Божией Матери, где красиво и слаженно пел сестринский хор. Вот и 9 октября, пока еще не сняли понтонный мост через реку Клязьму (его снимают в конце октября), прихожане наверняка придут и приедут из разных мест, чтобы разделить с сестрами Знаменской обители радость праздника, благоговейно приложиться к чудотворному образу Иоанна Богослова, где святой изображен во весь рост, а с аналойной иконой любимого ученика Спасителя, которая периодически мироточит, совершить крестный ход. Думается, святой апостол и евангелист Иоанн Богослов соберет в этот октябрьский день многих людей на соборную молитву, чтобы любовью к Богу и к ближним, которую он проповедовал до последнего своего вздоха, укрепить прихожан и сестер перед разлукой на зимний период. А зима... Стремительно приближающаяся, она не страшит сестер, потому что опыт «затвора», опыт глубокой смиренной молитвы в приделе Иоанна Богослова у них есть. И это время уединения они воспринимают как благодатное.
– Нам нравится быть «в затворе». Но и выходя «из затвора», мы радуемся», – произнесла в свойственной ей энергичной манере матушка Раиса.
Эти слова мне тоже часто вспоминаются.
Автор: Нина СТАВИЦКАЯ
Снимки представлены из архива монастыря
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
