Эти слова будущая настоятельница Свято-Успенского Княгининого женского монастыря во Владимире игумения Олимпиада (Хоружая) услышала от своего духовного отца, когда обратилась к нему за советом: как быть? Подвизаться в Пюхтицкой обители – такой родной и близкой! – или откликнуться на просьбу знакомой матушки, поставленной во главе разрушенной древней обители во Владимире и собирающей сестер для ее возрождения?
Пюхтицкая закалка помогла возродить другую святыню
Пюхтицкий монастырь явился в жизни матушки Олимпиады тем прочным фундаментом, на котором духовно возрастала ее личность еще в эпоху советской власти. Какое-то время Надежда, успешно закончившая Московский авиационный технологический институт и работавшая инженером-конструктором в так называемом «почтовом ящике», специалисты которого занимались ракетным делом, ездила в Пюхтицу как трудница. Затем, по благословению настоятельницы монастыря игумении Варвары (Трофимовой), стала послушницей. С улыбкой матушка Олимпиада вспоминает слова незабвенной игумении Варвары: «Ну, Наденька, ты ведь ничего не можешь! Корову, наверное, только по телевизору видела? А у нас здесь и коров нужно доить, и на сенокосе трудиться, и дрова на зиму заготавливать, укладывая их особым способом!»
– Всему меня научили в Пюхтицком монастыре, – говорит настоятельница Княгининой обители. – И убираться так, чтобы всюду всё чуть ли не зеркально блестело, и разным сельскохозяйственным работам. Физический труд был тяжелым, но свои послушания мы выполняли не просто добросовестно, а с радостью. За счастье я считала то, что по воле Божией попала в святую обитель, созданную по благословению святого праведного Иоанна Кронштадтского. Постоянно в сердце звучали его слова: «Целуйте эту землю, она освящена пришествием Божией Матери». Нет, если бы не пюхтицкая закалка, не молитвенная поддержка Матушки, то не знаю, смогла бы я вынести тяготы по восстановлению монастыря, расположенного в центре города.
Правда, где-то с полгода новая насельница Княгининой обители сильно тосковала по обители на Журавлиной горе, подготовившей ее к монашеской жизни духовно и физически. Рассказывала сестрам (на первых порах здесь было только четыре насельницы) о блаженной старице Екатерине, о которой слышала от пюхтицких сестер постарше. О прозорливой монахине Евфросинии, которую сама застала. Веселый смех и воодушевление вызвал ее «рассказ в красках», как, несущая послушание цветочницы монахиня Макария сумела полностью переключить внимание паломников с экскурсовода на себя. Дело было так: из-за буйно цветущих роз возле трапезного храма, где мать Макария, присев на корточки, производила какие-то работы по уходу за кустами, ее не было видно. И вот экскурсовод подводит группу к храму и заявляет: «Вы думаете, что здесь происходит? Монастырь едва выживает, он на последнем издыхании, потому что в нем обитают одни бабушки – неграмотные, ничего не понимающие». И тут мать Макария выпрямляется в полный рост, выходит из царства роз и произносит: «Это что ж такое Вы говорите? Да у нас 200 сестер! Из них 90 процентов с высшим образованием!». Вся экскурсия повернулась к ней. И она начала рассказывать о монастыре, его истории и сегодняшнем дне. Про экскурсовода все забыли. Слушали монахиню, внимая каждому ее слову... Сестры Княгининого монастыря убеждали рассказчицу писать об этом книгу, занося на бумагу свои живые воспоминания, чтобы они не стерлись из памяти. Да какая там книга, когда минутки свободной не было? Около полутора лет насельницы ютились в одном из приделов Успенского собора. Прежде в соборе располагался музей Православия и атеизма, где иконы и церковная утварь уживались с экспонатами, свидетельствующими о жизни и деятельности безбожников, но в начале 90-х годов прошлого века соборный храм передали монастырю. Один только храм и ничего более. Мол, живите, где хотите!
– Спали мы на полу, расстелив матрацы, – продолжила матушка-настоятельница. – Еду готовили здесь же. Прихожан в те годы у нас было очень и очень много. Вот стоят они на службе, и тут запах супа пробивается из кухоньки. Люди улыбаются: «Что-то вкусненькое сегодня на первое!» А 1 июля, в день празднования иконы Пресвятой Богородицы Боголюбская, столько паломников к нам прибыло! Их мы тоже разместили в соборе. Постелили на полу одеяла: благо – тепло, лето!
Матушка Олимпиада провела нас в собор. Зайдя в Христорождественский придел (где два с лишним десятилетия назад нашли приют сестры возобновленного монастыря), мы вместе с группой паломников тихонечко, чтобы не мешать монахине, читающей Неусыпаемую псалтирь, прошли к погребению супруги Александра Невского – княгини Александры Брячиславовны и их дочери – княжны Евдокии. Основанный супругой великого князя Всеволода Большое гнездо Марией Шварновной, этот монастырь с самого начала задумывался как родовая усыпальница княгинь и княжон великого Владимирского княжества. В XIII веке здесь были погребены сама устроительница обители – святая благоверная великая княгиня Мария (в иночестве – Мария, в схиме – Марфа), ее сестра Анна и другие особы знатного рода. Какую эпоху в России ни возьми, каждая из них была отмечена расцветом таких личностей, мудрость и благочестие которых придавали силы и укрепляли в вере последующие поколения на протяжении многих веков. Вот, например, жена древнерусского князя с непривычным для нашего слуха отчеством: Шварновна. По наиболее достоверной версии она была дочерью чешского князя Шварна. Рано оставшись сиротой, девушка росла в родственной семье владимиро-волынского князя и с детства воспитывалась во страхе Божием. Господь соединил в супружестве десятого сына Юрия Долгорукого и боголюбивую сироту. У любящих супругов родилось 12 детей (четверо их сыновей почитаются в лике святых), потому и прозвали князя – «Большое гнездо». Вероятно, предчувствуя близкую кончину, Мария Шварновна вместе с супругом решила создать новый женский монастырь во Владимире и удалилась туда с согласия мужа. А через 19 дней она обрела вечный покой, успев принять монашество.
Слушая игумению Олимпиаду, я не могла удержаться от пространного вопроса: «Матушка, Вы поведали нам, что в Пюхтицкий монастырь семь лет ездили потрудиться во славу Божию, затем шесть лет проходили предварительный искус в монастыре и не могли представить свою жизнь без Пюхтиц. Но Господь устами Вашего духовника сподвиг Вас взять крест потяжелее – поехать возрождать разрушенный монастырь, терпя при этом скорби не только из-за разрухи, но также из-за его местонахождения посреди городского шума и гама, многоязычия туристов-иностранцев. Сколько лет назад это было и чувствуете ли Вы, что теперь здесь Ваш дом родной?»
– Конечно же, чувствую! – горячо ответила Матушка. – Приехала я сюда 23 года назад. День за днем, год за годом мы с сестрами неустанно возносили молитвы Господу, Пресвятой Богородице и Небесным покровителям обители, чтобы монастырь стал настоящим монастырем, как это было до его закрытия. В итоге передали нам и Казанскую церковь, и ряд монастырских строений. Отстроили мы, привели в порядок сестринские корпуса и общежитие для епархиального женского училища, что готовит регентов церковного хора. Учатся в нем не только местные. Помните, по пути в собор мы встретили двух девушек, вышедших из здания общежития? Так вот одна из них – из Краснодара, вторая – из Геленджика. Значит, хорошая слава у нашего училища, коль издалека сюда приезжают! Еще должна сказать, что меня вовсе не раздражает нескончаемый поток паломников. Наоборот – это радует. К счастью, минуло то время, когда собор, превращенный на время в музей Православия и атеизма, большими группами посещали иностранцы, покупавшие входные билеты. Музею шла прибыль, а многими иностранными туристами двигало обыкновенное любопытство, желание расширить свой кругозор, увидеть «экзотику». Но сегодня, я верю, некоторые паломники целенаправленно идут к нашим святыням, они наслышаны о них, а другие, узнав о святынях уже здесь, с благоговением к ним прикладываются.
«Древо жизни» Княгининого монастыря
Мы долго стояли с матушкой-настоятельницей возле иконы Божией Матери Боголюбская (которую еще называют «Боголюбивая»), принесенной во Владимир святым благоверным князем Андреем, вторым по старшинству сыном Юрия Долгорукого. Сейчас в иконостасе находится современный образ. Сведения о чудотворном образе, написанном русскими мастерами в XII веке по просьбе князя в память о явлении ему Божией Матери, таковы: в 1992 году по ходатайству владыки Евлогия он был помещен в Успенском соборе Княгинина монастыря, который в то время еще принадлежал музею. Когда же в1993 году монастырь был открыт, верующие получили возможность молиться перед древней иконой. Но в 2009 году, после обнаружения на ней плесени, ее взяли на реставрацию. В настоящий момент чудотворный образ находится в специально оборудованном помещении Владимиро-Суздальского музея. А современный список в иконостасе, сообщила Матушка, мироточит...
Другая великая святыня в Успенском соборе Княгинина монастыря – установленный на солее ковчежец с частицей мощей святого мученика Авраамия Болгарского. Прежде в обители находилась рака с мощами чудотворца, но закрывшие монастырь богоборцы передали честные мощи в музей, откуда их спустя годы списали, «как не представляющие исторического значения». Настоящее местонахождение мощей неизвестно. Однако перед их изъятием настоятельница монастыря игумения Олимпиада (Медведева) отдала частицу мощей на хранение жительнице Владимира, а в 1992 году святыня была передана правящему архиерею – владыке Евлогию, который возглавил крестный ход в честь перенесения ковчежца с частицей мощей святого Авраамия Болгарского из кафедрального Успенского собора в возрождающийся монастырь. Слушая нынешнюю настоятельницу, которая с присущим ей даром вдохновенного слова рассказывала нам житие мученика (жил в домонгольский период, воспитывался в магометанской вере, но принял спасительную веру Христову и горячо проповедал ее среди своих соплеменников, за что был казнен), мы почувствовали, какое упование возлагают монахини на небесную помощь святых, ставших заступниками за них пред Господом и Его Пречистой Матерью. Если обратиться к далекому прошлому, то согласно летописным сведениям, в 1230 году к благоверному владимирскому князю Георгию Всеволодовичу явились послы от волжских булгар просить после шестилетней войны с Русью мира. Князь Георгий выдвинул главное условие заключения мира – выдачу ему мощей мученика Христова Авраамия, о котором много слыхал от владимирских купцов. На Владимирской земле с великой честью встречали святые мощи, принесенные благочестивым князем в основанный его матерью Марией Шварновной Княгинин монастырь, где от них начали совершаться многие чудотворения. Для кого-то, возможно, это просто интересные факты нашей истории. Для игумении Олимпиады и сестер это генеалогическое древо – «Древо жизни» родной обители, где каждая его ветвь, каждое имя свидетельствуют о неразрывности прошлого с настоящим.
Когда Божественная благодать приходит въявь
В сопровождении Матушки мы прошли мимо юных воспитанниц воскресной школы при монастыре, которые, прислушиваясь к замечаниям сестры, довольно бойко читали по-церковнославянски. И хотя мороз в тот день заявил о себе решительно, игумения Олимпиада предложила прогуляться с ней по довольно большой монастырской территории. С каким подъемом она рассказывала, как сестры сажали голубые ели – совсем крошечные росточки. А теперь такие красавицы стоят вдоль каменной монастырской стены, отгораживающей обитель от шума туристического города Золотого кольца России! Обратила наше внимание Матушка и на небольшие деревья – грушевые, причем, по ее словам, обильно плодоносящие.
– Если помните книгу «У Бога все живы», – произнесла игумения Олимпиада, – то основную ее часть – воспоминания о преподобноисповеднике архимандрите Георгии (Лаврове) – написала Елена Владимировна Чичерина. В конце 20-х годов прошлого века она вместе с другой духовной дочерью даниловского архимандрита разделила с батюшкой ссылку в казахском поселке Кара-Тюбе. Затем 20 лет проработала в канцелярии Троице-Сергиевой лавры, приняла монашество с наречением имени в честь великомученицы Екатерины. Последние полтора года своей жизни она провела у нас, в Княгинином монастыре, где и скончалась. А почему я о ней вспомнила, показывая вам эти деревья? Будучи в Казахстане, Елена Чичерина стала крестной матерью одной малышки из казахской семьи. Спустя годы крестница начала искать свою крестную и узнала про Княгинин монастырь. Теперь она привозит сюда своих внуков и правнуков. А живут они в Мичуринске. Мы с ними подружились, и эти люди привозят нам саженцы. Настоящие саженцы, а не те, которые вдоль дороги продают. Можете себе представить: груши у нас созревают как раз к празднику Преображения Господня! 18 августа мы снимаем урожай, 19 августа освящаем плоды.
Что интересно: в ограде монастыря даже абрикосы созревают. Начинают цвести первыми, затем уже яблони, сливы. Во время буйного цветения, призналась Матушка, что бы на сердце не было, эта дивная красота вызывает одновременно и радостное восхищение, и покаянные чувства: «Господи, мы этого недостойны, мы все в грехах!» Минувшим летом дало первый урожай персиковое дерево. Вообще-то у обители есть подсобное хозяйство в селе Арбузове (там находится монастырский скит), но сестры много чего выращивают и в парниках на городской территории.
Монашеская семья, насчитывающая 25 сестер, духовно сплотилась и окрепла при первой настоятельнице возрождающегося монастыря – игумении Антонии (Шаховцевой), которая сейчас возглавляет Свято-Боголюбский женский монастырь в поселке Боголюбово. Матушка Олимпиада, приехавшая к ней из Пюхтицы¸ стала настоятельницей Свято-Успенского Княгининого монастыря чуть более пяти лет назад. Уже при ней митрополит Евлогий ввел «новшество», воспринятое монашествующими с воодушевлением. Это ночные архипастырские службы с субботы на воскресенье во время всех постов – Великого, Петрова, Успенского, Рождественского. Служит Владыка по очереди в обителях епархии. Казалось бы, богослужение до шести утра должно вызывать усталость, но, по словам игумении Олимпиады, физическая усталость бывает совсем небольшой, а вот духовные силы укрепляются. Что, кстати, хорошо объясняют слова святителя Феофана Затворника: «Подвиги самоотвержения, труды доброделания и благочестия дают простор действию в нас благодати Святаго Духа, и она, сокровенная, приходит тогда въявь и действие свое показывает и самому благодать носящему, и другим». Сестры в женских монастырях, братия в мужских – все чувствуют, как благодать Божия, называемая святыми отцами «лучами Божества», «Божественной славой», сходит на митрополита Евлогия. Чувствуют, что она касается и их сердец.
Еще для матушки Олимпиады как для игумении важны съезды настоятелей и настоятельниц епархиальных монастырей и их помощников. Проводятся они по благословению правящего архиерея каждый год. Вначале идет беседа на определенную тему, затем совершается общая исповедь и Божественная литургия. За Литургией все причащаются, затем игуменов и игумений ждет общая трапеза. Возможность повидаться друг с другом, вместе помолиться, поделиться новостями, обсудить волнующие проблемы в неформальной обстановке Матушка ценит высоко...
Мысленно возвращаясь к разговору с ней, я вспоминаю ее признание, что, живя в миру, она не ведала «накала страстей». А в монастыре... С растерянностью спросила батюшку, своего духовника: «Что это? Почему так?» Он ответил: «Господь хочет взять к Себе сверкающую душу, очищенную от коросты страстей. И чтобы это произошло, бесы должны выйти на открытую брань, ты должна вступить с ними в борьбу. В монастыре такие тёрки происходят – ой-е-ей!». Теперь игумения Олимпиада отвечает не только за очищение своей души от греховных помыслов, но и за души вверенных ей сестер, помня слова святителя Иоанна Златоуста: «Великое дело одолеть самому собственные страсти, но гораздо важнее убедить и других принять тот же образ мыслей».
Автор: Нина Ставицкая
Фотограф: Владимир Ходаков
Публикации
Монастыри
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
