Воин Христов и милостивый пастырь

16 августа исполняется 9 дней по преставлении ко Господу насельника Свято-Троицкой Сергиевой лавры архимандрита Германа (Чеснокова). Около сорока лет батюшка нес тяжелейший крест изгнания злых духов, проповедовал покаяние народу, исходящему из безбожного плена. Сергиево-Посадский храм Петра и Павла, Воскресенское подворье лавры, где настоятельствовал отец Герман, стал центром исцеления и просвещения многих. О новопреставленном пастыре рассказывает трудившийся под его началом иеромонах Памфил (Осокин).

Как отец Герман стал монахом

В духовном центре России Свято-Троицкой Сергиевой лавре будущий архимандрит, подвижник наших дней отец Герман оказался так.

Родился он в городе Лабинске, что на Кубани. Семья родителей была многодетная, верующая. Он появился на свет на третий день праздника Успения Пресвятой Богородицы, в период попразднства – 30 августа. А год был 1941-й… Уже началась война. В этом году его и окрестили. Нарекли крещаемого Александром – в честь святого благоверного князя Александра Невского, даровавшего русскому народу многие победы.

В школу Александр пошел в 1948 году, окончил ее в 1959-м. Потом служил в армии, в пограничных войсках. Демобилизовавшись, трудился в родном городе на заводе, заочно обучаясь там же в сельскохозяйственном техникуме.

А после поехал поступать в Московскую духовную семинарию. По окончании обучения в 1973 году сразу же был зачислен послушником в Свято-Троицкую Сергиеву лавру. 16 августа 1976 года в Троицком соборе, у раки со святыми мощами преподобного Сергия Радонежского, наместник обители архимандрит Иероним (Зиновьев) постриг его с наречением имени Герман – в честь преподобного Германа Аляскинского.

Этому предшествовал удивительный случай, о котором батюшка часто рассказывал…

Как и все выпускники семинарии – Александр Чесноков задумался, какой жизненный путь избрать? И вот, вернувшись после молебна преподобному Сергию в келью, по благословению лаврского духовника сказал себе так: «Если кто-нибудь придет сейчас ко мне, буду монахом».

Через короткое время стук в дверь:

– Молитвами святых отец наших…

– Аминь.

На пороге стоит послушник и протягивает соль… Сам Александр ни о чем таком не просил… Так что увидел в этом явное указание Божие – еще и подтверждаемое словами Евангелия: вы – соль земли (Мф. 5:13).

Так и выбрал монашеский путь.

Отец-строитель и ревностный настоятель

В том же 1976-м, буквально через полгода, 5 декабря, от рук епископа Чебоксарского и Чувашского Варнавы отец Герман принял диаконский сан. Еще через полгода, 2 апреля 1977-го архиепископ Дмитровский Владимир рукоположил его во иеромонаха.

В Лавре отец Герман нес разные послушания. Обладая хорошим слухом, пел и регентовал. Потом три года служил в Преображенском храме Афонского подворья. Это было в начале 1980-х, а к концу этого десятилетия возведенный в сан игумена, он был назначен настоятелем Воскресенского подворья Лавры – Петропавловского храма близ обители, где и прослужил более 30 лет. За эти годы храмовый комплекс был полностью восстановлен и построены новые здания, организованы воскресная школа и просветительские курсы для взрослых.

Отец Герман очень ревностно относился ко всему, что происходило в храме. Всё делалось так, как он говорил, – точно по струнке всё подтягивал: служение требует благоговения, внимания ко всему, мелочей не бывает.

Моет уборщица, например, пол, а он подойдет:

– Здесь помыла, а здесь почему нет? – даже какие-то укромные уголки не скрывались от его взора. Все должно было быть в церкви вычищено, блестеть. А уж тем более в алтаре за всем очень строго следил.

Вникал и во все, что на клиросе происходит: как и что поют, – помнил свое первое послушание. На молебнах, которые служил он после Литургии, всегда сам так и регентовал.

Он, кстати, и в росписи восстановленного им храма Петра и Павла принимал участие. А потом на Рождество часто раздаривал всем праздничные иконки – на них как раз та самая Рождественская фреска его работы. В свое время он учился у выдающегося иконописца XX века монахини Иулиании (Соколовой), трудившейся над реставрацией Лавры по ее возвращении Церкви после войны.

Образ милостивого монаха, пекущегося о спасении всех

У отца Германа на подворье всегда было много семинаристов. Они женятся, рукополагаются, а доходов еще никаких. Батюшка и привлекал их к служению в своем в храме Петра и Павла. А финансовую им помощь «лептой вдовицы» называл. При том, что он раздавал нуждающимся последние средства, каким-то чудесным образом они у него не иссякали – видя его отзывчивость, народ ему тоже что-то постоянно жертвовал. Прямо как у праведного Иоанна Кронштадтского!

Отец Герман являл образ милостивого монаха, который и в материальных нуждах обездоленных принимал участие, чтобы сердца их не ожесточались, но особо и о просвещении мирян заботился – о том, чтобы их духовно насытить, на путь истинный наставить.

Причем преподавание в организованных на подворье воскресных школах и богословских курсах было поставлено так, что там опыта и семинаристы старших курсов, и учащиеся Московской духовной академии набирались. То есть отец Герман умел как-то «многовекторно» задачи решать: все у него были задействованы, все рады, накормлены, пристроены.

Но главное, рядом с ним всегда была школа молитвы. Больше всего сам батюшка, при всех его трудах и попечениях, все-таки молился о всех и за вся. Он и правило свое монашеское всегда неукоснительно соблюдал.

Единство со всей братией

На богослужении отец Герман старался быть каждый день – даже когда сам не служил, поминал-поминал-поминал, а после становился за шторкой, где висят облачения, и потихоньку незаметно молился, – но это если оставалось время после поминовения множества записок. Ему еще и записочки с просьбами о сугубой молитве передавали.

На проскомидии отец Герман поминал очень много имен – от просфоры в его руках незаметно могла остаться только сердцевина, маленький кусочек.

В алтаре Петропавловского храма обязательно прочитывался заздравный и заупокойный синодик с именами всей лаврской братии. Однажды он куда-то запропастился, и отец Герман так алтарникам и сказал:

– Литургию не начнем, пока не найдете.

Он с большим трепетом и благоговением относился к собратьям, жившим в стенах Лавры, чувствовал единство со всеми и старался всегда братию поддерживать, особенно молодых послушников, тем самым и их приобщая – укореняя в братстве. Служа на Воскресенском подворье близ Лавры, батюшка при любой возможности спешил всегда в Троицкий собор поклониться преподобному Сергию, да еще и братию, дежурящую там, заодно всегда поприветствует-подбодрит.

Лаврские традиции

Все у отца Германа на Воскресенском подворье происходило в соответствии с лаврским традициями. Например, как в Лавре после воскресной Литургии Чин о Панагии совершается, так и там – пусть и без Панагиара, но все служащие собирались, выстраивались по двое и таким крестным ходом под пение стихиры «Совет предвечный…» шли в трапезную. Отец Герман эту стихиру Благовещения очень любил.

Пропев вместе со всеми молитву перед трапезой, батюшка благословлял «пищу и питие», а сам внезапно исчезал. Потом прибежит, когда уже все покушали:

– Ну, что, благодарим Бога?

Опять со всеми помолится, и тут уж подзывает чтеца:

– А ты садись на мое место.

Это тоже, кстати, монастырская традиция: на Афоне, например, во всех монастырях так принято – игумен в благодарность за чтение обычно потчует чтеца со своего стола. Так отец Герман сам вообще не поест, а чтецу такую честь окажет… Смиренномудрием, – как сказано у апостола, – друг друга честию болша себе творяще (Фил. 2:3).

Крест общения

Утром батюшка каждый Божий день был на Литургии, потом у него отчитки начинались, а после он уходил в крестильню и вел там свои бесконечные беседы с паломниками. Его служение было вот таким: любвеобильным, пастырским. Он не боялся сказать лишнее слово. Если это кому-то могло помочь, готов был говорить часами.

Известны слова преподобного Серафима Саровского: «Если хочешь себя расстроить, поговори с человеком другого устроения». Но батюшка нес этот крест. И ехали же к нему люди зачастую совсем внутренне неустроенные и не понимающие, кто такой вообще священник, а просто где-то ищущие помощь; или скандально настроенные, ропщущие и критикующие всех, – с такими попробуй целыми днями побеседуй… А батюшка забывал о себе и не обращал внимания на усталость.

Он вообще всех людей привечал: и тех, кому действительно помощь нужна была, и тех, кто и сам не знал, зачем пришел да отвлекает старца. Не помню, чтобы кого-то он отверг. Хотя и мог поначалу ответить достаточно жестко, вероятно, обличая какие-то скрытые страсти и нераскаянные грехи.

Исполнение заповедей, как огненная оболочка, оберегает от темной силы

В проповедях отец Герман мог чуть ли не всю Библию пересказать, заповеди Ветхого и Нового завета перечислить, вкратце историю церковную перебрать по важным смысловым вехам, и все это еще переложить так, чтобы соотнести с нынешним временем и реалиями, проблемами жизни каждого из приходящих к нему.

А это все были, как правило, исстрадавшиеся люди – и из простых, и из преуспевающих, – он не делал, по наставлению апостола, различия (см. Иак. 2: 1–6). Всех принимал. Многих обращал к исполнению заповедей. Даже если приходил к нему человек, порабощенный одержимостью, – подсказывал, что, если научиться постепенно применять заповеди в своей жизни, они освободят и, как огненная оболочка, будут оберегать впредь от бесовского вторжения (из слова святителя Иоанна Златоуста «О злых духах»). Нянчился со всеми, учил.

Говорил: «Господь, по выражению святых отцов, употребляет демонскую силу именно как бич для наказания грешников». Сейчас многие переживают: отца Германа не стало, и отчиток нет... Но нам же столько Таинств церковных дано, чтобы очищать душу и делать ее неприступной для бесов.

Верующих призывал быть активнее. Добиваться, например, преподавания детям в школах Закона Божиего, – недоумевал: как же столько людей по незнанию и неразумию погибает. Пропаганда-то греха сильно развита. «Тысячесерийные фильмы на погибель душ, – сокрушался, – постоянно транслируют», а крепких основ нравственности с детства юноши и девушки не получают. От того и семьи разваливаются: аборты, пьянство, прелюбодеяние, – а если дети и рождены в таких браках, то сколько им скорби…

Призывал чаще в храм ходить, пока время благоприятное, – напоминал, – вот, теперь день спасения (2 Кор. 6:2).

Отчитки

О том, что происходит с человеком, отпавшим от Бога, отец Герман говорил особенно впечатляюще в своих проповедях на «Чине изгнания злых духов из человек», которым ему еще в 1982 году по благословению Святейшего Патриарха Пимена поручил заниматься Духовный собор Лавры. Почти сорок лет батюшка нес это служение. Сначала долгие годы отчитывал бесноватых в надвратном Предтеченском храме Лавры.

Кстати, когда он еще учился в Московских духовных школах, как-то пришел к лаврскому старцу, а тому перед тем явился святой Иоанн Предтеча и предсказал этому должному сейчас прийти чаду и монашество, и служение в посвященном ему храме. Так всё и произошло.

Предтеченский храм примыкает к братскому корпусу, и отцы, бывало, слышали крики, гам бесноватых, когда отец Герман отчитывал. Потом, после 2014-го года, при ухудшении состояния его здоровья, которое во многом, вероятно, и было подорвано на этом многотрудном поприще боев с темной силой, он уже стал отчитывать на своем подворье – в Петропавловском храме.

Именно отец Герман продолжил лаврскую традицию отчитки, установившуюся в Лавре с ее открытия, после кощунств, происходивших при советской власти. Как шутил один из отцов:

– В СССР после всего, что в нем происходило, не бесноватых нет, – отчитывали заодно и тех, кто сопровождал болящих.

До отца Германа в Лавре отчитками занимался архимандрит Адриан (Кирсанов), которого перевели потом подальше от столицы в Псково-Печерский монастырь, потому что однажды в Загорск наведалась какая-то комиссия высокопоставленных особ, и один из них при виде монаха, несущего подвиг изгнания злых духов, сам вдруг начал бесноваться…

В Великие дни бесы особенно неистовствуют

На службах у отца Германа даже неверующие начинали молиться. Тем более если там присутствовали те, кто уже съезжался на отчитку, которая начиналась после Литургии, – то там такого насмотришься, что взмолишься! Как-то на Страстной седмице в Великий Четверг или Пятницу в храме так одержимые начали кричать, что уши закладывало от их рева, а батюшка на них и внимания не обращал. Многие думают, что обычно так называемые «кликуши» на службах отца Германа кричали, чтобы поднять, мол, авторитет батюшки, но с ним это не проходило, отец Герман таких видел и сразу же выгонял из храма.

После совершаемых им отчиток многим одержимым становилось заметно лучше: отец Герман, бывало, окропит святой водой, и недугующие в себя приходили. Или как-то принесли какого-то совсем уж расслабленного человека, а он после отчитки вдруг прямо ожил и стал от радости обниматься со своими близкими.

Господь так же, как когда-то Сам поднимал расслабленных, – опущенного, например, пред Ним сквозь кровлю (см. Мк. 2:2–5), – действует через Своих служителей и поныне. Ты выздоровел; не греши больше, чтобы не случилось с тобою чего хуже (Ин. 5:14), – отец Герман всегда, напоминая эти слова Христовы, подчеркивал, за что человеку вся эта немощь и хворь попускаются, напоминал о духовной стороне жизни, чтобы не пренебрегали ею. А то известно: вернется изгнанный бес и возьмет с собою семь других духов, злейших себя (см. Мф. 12: 45)…

Стремительная реконструкция

В конце 2010 года архимандрита Германа в дополнение ко всем несомым послушаниям благословили восстанавливать храм Корсунской иконы Божией Матери в селе Глинково на окраине Сергиевого Посада. Это уже когда документы на церковь были получены, а до этого в течение десяти лет он добивался выделения земли, освобождения помещений – там размещался химзавод. Каким батюшка тогда приходил после всех этих тяжб выжатым и обессиленным: как будто вновь ему и там с бесами биться приходилось...

Потом он еще собирал деньги для выкупа этого руинированного храма… А сама реконструкция была прямо стремительной: на Пасху 2011-го – меньше чем через год там уже служилась первая Пасхальная Литургия.

Народ охотно собирался на службы отца Германа. У него такое смирение было. Как-то раз на молебне, кропя народ, он задел одну женщину кропилом и так стал перед ней искренно каяться и просить прощения, прямо как провинившийся ребенок, что она вдруг расплакалась, – возможно, он так привел эту душу в умиление и помог ей самой обрести покаянное чувство.

Воин, молитвенник за павших

В Лавре свято хранится традиция – по заупокойном ударе в колокол вся братия должна приостановить все свои послушания и каждый сделать по двенадцать земных поклонов. А после облачения новопреставленного в монашеские одежды у гроба поочередно читать Евангелие.

Поскольку отец Герман умер от нынешнего смертельного поветрия, по благословению владыки наместника братия читала Священное Писание по новопреставленному келейно – то есть буквально каждый брат, а это сотни насельников, в келье читал по батюшке Евангелие с заупокойными молитвами. Удивительно, какой сонм молитв о упокоении дорогого собрата сплетался в поминальный венок и возносился к Богу в Лавре в эти дни.

Батюшка и сам о помине усопших всегда очень радел, тем более тех, кто в силу разных обстоятельств умер без возможности принять христианское напутствие. Если в самой Лавре Псалтирь не читается, то на подворье он установил ее чтение. Туда все записки тех, кого благословляют поминать только на Псалтири, и несли.

По благословению отца Германа Псалтирь с поминовением усопших читалась на территории храма Петра и Павла в часовне, которая была построена еще в 90-х годах в память о воинах, погибших в Афганистане. Хотя тогда уже и следующая война шла – в Чечне. Не все из убиенных на полях брани в наши дни были людьми церковными, но молитва за них тут не прекращалась.

На стенах часовенки установили плиты с именами сложивших души за други своя бойцов, а внутри, в центре, можно было поклониться большой иконе святого Царя Николая, – многие почитают этот образ за чудотворный. Новомученики – стражи веры православной в нашем народе, позволяющей сохранять души живыми для жизни вечной. Это тоже наш боевой потенциал.

Отец Герман и сам был настоящий воин, причем на очень сложных фронтах церковного служения, – бесноватые со всей страны, а то и из-за рубежа, к нему ехали, да и просто те, кто болен, стекались в течение всего года на Таинство соборования, которое совершалось на возглавляемом им лаврском подворье ежедневно в полдень, кроме разве что воскресных и праздничных дней.

Преставился архимандрит Герман прямо накануне своего тезоименитства. Старшие отцы говорят: такое у молитвенников, подвижников бывает.

Подготовила Ольга Орлова

Фотографии предоставлены пресс-службой Свято-Троицкой Сергиевой лавры