1 октября 2023 года Борисоглебский Аносин ставропигиальный женский монастырь отмечает 200-летие со дня своего основания. Два века назад княгиня Евдокия Мещерская, давно желавшая принять монашество, была пострижена в монахини митрополитом Московским Филаретом (Дроздовым) с именем Евгения. Монашеский постриг совершался в самом сердце древней столицы – Вознесенском монастыре Кремля. На следующий день в другом кремлевском монастыре, Чудовом, она была возведена в сан игумении и 1 октября введена в управление обителью в подмосковном сельце Аносино, которая прошла путь от созданной ею при храме богадельни, спустя время преобразованной в общину и затем в монастырь – первый женский монастырь в Московской епархии, устроенный по общежительному образцу. Устав для него разработал святитель Филарет, взяв за основу строгую студийскую традицию... Самой горькой утратой Кремля в ХХ веке многие историки, археологи, музейные работники, да и просто верующие люди называют варварское уничтожение этих известнейших монастырей – Чудова и Вознесенского. А Аносина пустынь, связанная с ними духовной ниточкой, пережила катаклизмы двух трудных для России столетий и, возродившись из руин, стала одной из жемчужин Подмосковья. Предлагаем вниманию читателя продолжение беседы с настоятельницей обители игуменией Марией (Солодовниковой).
«Батюшки у нас очень хорошие!»
Матушка Мария, мы с Вами в предыдущем интервью на портале «Монастырский вестник» («Если принимать послушание как от руки Божией, то мы спасемся») обращались к личности основательницы Аносиной пустыни игумении Евгении и говорили о разных этапах становления святыни. Господь судил Вам стать настоятельницей монастыря, когда он почти оправился от глубоких ран, нанесенных безбожным режимом, и многое в плане его благоустройства и благоукрашения было сделано. Жива в монастыре память о тех, на чьи плечи легла колоссальная нагрузка по возрождению разрушенной обители и возобновлению в ней монашеской жизни?
Конечно, мы часто вспоминаем архимандрита Спиридона (Иванова) – насельника Троице-Сергиевой лавры, направленного сюда руководить восстановлением обители. Он был и неутомимым строителем, и осуществлял духовное водительство сестрами. Вспоминаем мы старшую сестру обители – монахиню Варахиилу (Бучельникову), которая вместе с другой монахиней и двумя инокинями приехала сюда в разруху из никогда не закрывавшегося Рижского Свято-Троице-Сергиева женского монастыря. Благословил их на подвижническую деятельность в Аносино Святейший Патриарх Алексий II и наш дорогой старец, духовник многих и многих монашествующих архимандрит Наум (Байбородин). Благословила их настоятельница Рижской обители игумения Магдалина (Жегалова)... Отец Спиридон, как отмечали многие, был опытным (и да, поистине неутомимым) хозяйственником. При нем открыли столярный цех, завели коров, посадили сад, появились и теплицы. При нем восстанавливались монастырские храмы и корпуса, благоустраивалась территория, были построены современные инженерные коммуникации. Откуда эта практическая сметка у монаха? Ответ, вероятно, следует искать, обратившись в первую очередь к годам далекого детства батюшки. Он рос в многодетной семье, имея 13 сестер и братьев. Какой в ней была атмосфера и степень доверия к Господу, любовь к Нему, думается, можно судить по тому факту, что южноуральская семья Ивановых дала Церкви 7 священнослужителей... Когда наш монастырь окреп, священноначалие вернуло отца Спиридона в Лавру к общим послушаниям. Пастыря не стало в пандемийный 2020 год. Умер он, правда, не от ковида – от онкологического заболевания. Наместник Лавры (в ту пору им был епископ Сергиево-Посадский Парамон) в больнице совершил постриг архимандрита Спиридона в схиму, и в Небесные покои ушел схиархимандрит Рафаил.
Назову еще одно имя – имя человека, который, имея страх Божий, ревностно трудился в обители. Это управляющий монастырским хозяйством и главный инженер Иван Иванович Таранда. Ежедневно около семи утра он обходил территорию монастыря, потом докладывал: «Матушка, там у нас проблема, там нужно что-то сделать, там поправить...» Иван Иванович отвечал у нас за стройки и дела на ферме – у него были обширные познания в этих областях, которые он охотно передавал людям, требуя при этом от всех строгой дисциплины, без коей вряд ли бы был возможен такой прогресс.
Всего этого, наверное, на целую повесть хватило бы! Документальную.
Это – яркая страница летописи нашей обители, и мы ею дорожим.
Но скажите: после возвращения архимандрита Спиридона к послушаниям в Лавре не возникла ли в Аносиной пустыни, скажем, некая брешь? Спрашиваю об этом, потому что не идет из головы рассказ игумении одного из отдаленных «от цивилизации» монастырей, что у них 15 священников сменилось, пока не появился батюшка, который сумел по-настоящему проникнуться духом женской обители и со смирением и терпением служит там уже более десяти лет.
Слава Богу, у нас ничего подобного не было! По благословению Святейшего Патриарха Алексия II я была назначена настоятельницей Борисоглебского Аносина ставропигиального женского монастыря 18 лет назад, и о клириках обители могу сказать только самые добрые слова – слова признательности за их служение. Старший священник монастыря иеромонах Адриан (Чаликов) уже служил здесь, когда отец Спиридон вернулся к лаврским послушаниям. Сегодня, помимо отца Адриана, в обители служат протоиерей Владислав Сысолятин и иерей Георгий Кириндас. Сестры подходят к ним на исповедь и стараются причаститься в День ангела, день рождения, день пострига и в великие православные праздники. Постом причащаются раз в неделю, а если поста и праздников нет, раз в две недели. Батюшки у нас очень хорошие! И прихожан в последнее время стало больше, потому что, чувствуя со стороны пастырей духовную заботу и поддержку, люди едут к нам из Нахабино, Дедовска, других мест Подмосковья и даже из Москвы приезжают. Накануне больших праздников и во время службы, и по окончании всенощной батюшки принимают исповедь допоздна. Порою до половины десятого задерживаются.
Жизнь сложна и многотрудна, но дорого в ней не начало – дорог конец
В наше время сестры приходят в монастырь из мира, в котором эгоизм – страшная болезнь, называемая святыми отцами самолюбием, – прогрессирует, часто ужасая нас своими уродливыми проявлениями. Сложно новоначальным насельницам отсекать свою волю и находиться в полном послушании у игумении?
Сложновато бывает. Бывают какие-то трения – без этого не проживешь. Не надо забывать, что все мы разные – разные у нас характеры, по-разному мы воспитаны, разной была домашняя обстановка. То и дело наше «я» стремится вырваться наружу, заявить о себе, и приходится напоминать сестрам, что «я» – последняя буква в алфавите. Монастырь – это высшая духовная школа, в которой надо учиться до последнего твоего вздоха. Вот сестры и учатся, освобождаясь от мирских привычек, совершенствуя свою душу, работая над ней. Особенно трудно приходится тем, кто десятки лет прожил в миру. В то же время если человек принимает в зрелом или преклонном возрасте ангельский чин, значит он настроен на такую учебу, о которой сказано выше. Это ведь Господь его призвал, а он Божий призыв услышал и откликнулся, хотя, может быть, и немало препятствий довелось ему преодолеть. В этой связи можно привести историю одной нашей насельницы – монахини Серафимы (Голубцовой). Жарким летом 2006 года, когда в Подмосковье горели торфяники и едкий дым проникал повсюду (мы даже в храм приносили тазики с холодной водой, чтобы сестры и прихожане могли смочить платочки), к нам приехал протодиакон Сергий Голубцов с супругой матушкой Ниной. Отец Сергий был из известной благочестивой семьи Голубцовых. Его дед – доктор богословия, профессор Московской духовной академии преподавал в ней в дореволюционные годы литургику и церковную археологию. Сам отец Сергий тоже был известен как церковный историк и писатель. И вот накануне праздника преподобного Серафима Саровского наш гость говорит: «Я съезжу в Москву, послужу, а матушка Нина пусть пока здесь побудет». Поехал. А служил он тогда в храме святителя Николая в Хамовниках и под праздник святого пророка Божия Илии во время каждения на всенощном бдении скончался...
Как восприняла эту утрату матушка Нина, прожившая с ним в браке 39 лет? Мужественно, со смирением. Мы услышали от нее следующую историю. Будучи еще совсем молоденькой, Нина хотела уйти в монастырь, только мамин настрой не позволял это сделать. Попав в Пюхтицкую обитель, девушка попросила матушку-настоятельницу принять ее в монашескую семью, на что игумения ответила, что нужно благословение мамы. А мама – ни в какую! Прозорливый старец Кукша Одесский предрек Нине, что она станет монахиней в преклонном возрасте, и будет ее имя – Серафима. Так и вышло. Приняв монашество в Аносиной пустыни, мать Серафима исполняла послушание экскурсовода, вела переписку с заключенными, с особым трепетом несла ежедневную чреду чтения Неусыпаемой Псалтири. Последний год своей жизни она сильно болела и 16 февраля 2013 года – в день кончины основательницы обители игумении Евгении (Мещерской) – отошла ко Господу. Батюшка причастил больную, ее повезли в больницу, но врачи оказались бессильны. Упокоилась монахиня Серафима на кладбище в Аносино.
Необычная судьба...
Да тут чью судьбу ни возьми, можно сказать, что каждая по-своему необычна. Как, например, в этом контексте не вспомнить о приснопамятной монахине Александре (Давыдовой), тоже пришедшей в монастырь в преклонном возрасте? Настолько боевая была! Во время блокады Ленинграда она работала на резиновой фабрике, и что они, мучаясь от голода, там ели? Варево из клея, благодаря чему с сестрой выжили. Рассказывала мать Александра об этом и плакала. Бережно хранила она поздравление Президента России Владимира Владимировича Путина, присланное ей в связи с годовщиной снятия блокады города на Неве. Монахиня-блокадница Александра, старейшая насельница обители, нареченная в честь святого благоверного князя Александра Невского, преставилась в 2015 году на 99-м году жизни. Такие у нас сестры были! Были у них в пору их юности и периоды, когда веяния советской действительности коснулись девушек и религиозной жизнью они не жили. Однако, как гласит христианский афоризм, не начало, но конец венчает христианина. В обители помнят и молитвенно поминают тех, кто в ней подвизался и кто любил сюда приезжать и своим примером, мудрыми наставлениями вдохновлял сестер на жизнь многотрудную и спасительную. В предыдущем интервью я рассказывала о своих посещениях в Хотьково схимонахини Анны (Тепляковой), которая была келейницей последней игумении Аносиной пустыни перед ее закрытием в советские годы – игумении Алипии (в схиме Евгении). К тому рассказу добавлю, что матушка Анна поддерживала связь с сестрами после закрытия обители, она же сохранила для нас монастырские архивы. И именно она подала прошение Святейшему Патриарху Алексию II о возобновлении Борисоглебского Аносина монастыря, а когда монастырь открыли, то приезжала сюда, беседовала с сестрами, делилась воспоминаниями. И такой удивительный факт приведу: матушка Анна настолько любила Аносину пустынь, что у нее под подушкой даже лежал кирпич из алтаря разрушенного Троицкого собора. То есть она многие годы на нем спала!
Эта живая память помогла нам создать ту атмосферу, которая у нас сегодня. Если кратко: обстановка у нас домашняя, атмосфера добрая, потому что поддерживаем друг друга. Есть ясное осознание того, что мы – сестры во Христе и пришли в монастырь спасаться. А спасение бессмертной души без любви к Богу и исполнения евангельской заповеди «Возлюби ближнего твоего, как самого себя» (Мф. 22, 39) невозможно.
Память живая и действенная
Думается, к определению «живая память» следует добавить еще один эпитет: действенная. Живая и действенная. Об этом свидетельствуют и издаваемые монастырем книги, буклеты, посвященные его истории. И организация монастырского музея. И, конечно, прошедшая в мае нынешнего года двухдневная церковно-научная конференция «Аносина пустынь. 200 лет служения Богу и ближним». Во время подготовки форума для сестер обители это были напряженные организационные труды или в большей степени радостное ожидание события?
И то, и другое. А в целом это было незабываемо. Столько замечательных докладчиков и заинтересованных слушателей собралось в те майские дни! Кто только к нам не приехал: краеведы, ученые, преподаватели, священнослужители, монашествующие, сотрудники Государственного исторического музея, Музеев Московского Кремля, Тютчевской «Усадьбы Мураново», Государственного историко-художественного музея «Новый Иерусалим», Государственного мемориального историко-литературного музея-заповедника Ф.И. Тютчева «Овстуг». Приехали и гости из Рославльского района Смоленской области, где в селе Гореново – родовом имении Тютчевых и родине игумении Евгении (Мещерской) – на месте разрушенного Троицкого собора построен храм, и наши сестры бывают там, начиная с 2014 года. В общем собралась когорта людей, прилагающих все свои силы к тому, чтобы история родного Отечества не искажалась, не переписывалась. Своими трудами, исследованиями они стремятся донести до современников главную мысль: духовным стержнем русского народа было, есть и будет Православие, и – как мы верим – искоренить православную идентичность нашим врагам не удастся.
Нельзя не согласиться с утверждением светлых умов, называющих Православие смыслообразующим фактором в истории русской цивилизации. А монашествующие из других обителей, о чем они рассказывали?
Их выступления стали для нас двойной радостью, поскольку рассказ шел об аносинских сестрах, по воле Божией попавших в другие места и сохранивших высокий дух нашей святой обители. Так инокиня Мария (Брянцева), пережившая все тяготы Сиблага и казахстанской ссылки, по возвращении из дальних краев поселилась в Александрове Владимирской области, где до глубокой старости несла послушание алтарницы в Троицком соборе. О разных этапах ее жизни уже в качестве монахини Магдалины, потом схимонахини Мстиславы мы узнали от сестры Успенского женского монастыря города Александрова. Если брать более ранний отрезок времени, то при вышедших из Аносинской обители двух подвижницах – игумении Олимпиаде (Егоровой), затем игумении Ангелине (Марковой) – во время их настоятельства в Успенском Брусненском женском монастыре Коломны, пришедшемся на середину и вторую половину XIX века, он достиг расцвета. Доклад, подготовленный сестрами коломенской обители, тоже прозвучал на форуме. А что касается вклада 25 аносинских сестер в возрождение московского Ивановского девичьего монастыря (ныне – Иоанно-Предтеченского ставропигиального женского монастыря) во второй половине XIX века – эту тему глубоко и ярко раскрыла еще одна сестра, монахиня обители на Китай-городе. И одним из настоящих открытий этой конференции стало для нас имя игумении Христины (Ермоловой), бывшей письмоводительницы Аносина монастыря. Совершенно неожиданные факты сообщили нам братия Успенского Свято-Георгиевского мужского монастыря Уфимской епархии, приславшие доклад с ее жизнеописанием, где подробно рассказывается о ней, еще не прославленной мученице, с 1917 года возглавлявшей Свято-Георгиевский монастырь (в ту пору женский), а после его закрытия претерпевшей арест, ссылку и в 1931 году расстрелянной.
Выстраданными можно назвать слова наставника современного монашества святителя Игнатия (Брянчанинова): «Монашество есть подвиг вышеестественный. Оно есть то же мученичество в сущности своей». На этот, по слову святителя, путь мученичества в разные эпохи вступали и представители знатного происхождения, интеллигенции, купеческого сословия, и простые люди, крестьяне. И вот наступил век информационных технологий, преобразивший мир, но ожидание иными превращения монашества в пережиток прошлого не оправдалось. Как постичь это современному мирянину? Паломникам, туристам, посещающим святыни?
Советую всем прочитать беседу священномученика Серафима (Звездинского) «Монашество – это дивный сад». (Ее можно найти на сайте обители). До ссылки в Дивеево епископ Дмитровский Серафим с июня 1925 по июль 1926 жил в Аносиной пустыни и на монастырском хуторе под Кубинкой. Во время своего пребывания в монастыре он еженощно совершал Божественную литургию в храме святой великомученицы Анастасии, беседовал с сестрами. Эти беседы воспринимаются нами как духовный завет святого с его поразительно точным и образным описанием тех несказанных радостей и величайших трудностей, что ожидают человека на монашеском поприще. Невозможно в кратком изложении передать представленную подвижником картину великолепного дивного сада со всеми «деталями». С тремя тернистыми тропинками, что усеяны больно колющими ноги шипами (каждая из них являет собой монашеский обет: послушание, нестяжание, целомудрие). С райскими деревьями в конце тропинок, а на ветвях деревьев – сладкие благоуханные плоды (внутрь себя пребывание, самоукорение, мир душевный, преданность в волю Божию, полное упование на Него и блаженное Богозрение). С благоухающими розами и соловьем, выводящим трели... Процитирую небольшой кусочек: «150 трелей – это 150 псалмов. Эти псалмы пели во вся дни Св. отцы в пустыни, не читали, а пели их нараспев, прислушиваясь ушами сердца и слухом души к этому чудному пению райского соловья». А розы – это каноны Спасителю, Божией Матери и Ангелу хранителю, которые каждая монахиня и послушница должны прочитывать ежедневно, иначе они будут ощущать зловоние вражие. Процитирую еще один важный кусочек из беседы владыки с аносинскими сестрами: «И, наконец, приснотекущий животворящий источник, что журчит в этом чудном саду – это непрестанная молитва Иисусова: "Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешную". Тихое журчание ручейка этого заглушает вой диавольский. И подвижник, вкусивший от этого источника, уже ничего не устрашится».
К 200-летию создания Аносиной пустыни мы построили на территории монастыря красивый фонтан. На чаше начертаны слова Иисусовой молитвы. Сестры, исполняющие послушание экскурсовода, будут останавливаться у фонтана и рассказывать людям о монашестве, а основой рассказа станут те образы, с помощью которых священномученик Серафим (Звездинский) сумел так дивно передать всю его красоту и мощь.
И конференция «Аносина пустынь. 200 лет служения Богу и ближним», и фонтан со словами Иисусовой молитвы, и заметно растущий интерес людей к монастырскому музею – значимые моменты юбилейного года...
3 марта 2024 года у нас будет тоже очень значимая дата – 250 лет со дня рождения игумении Евгении (Мещерской) – первоначальницы монастыря. Сейчас готовится к изданию книга «Процветет обитель моя...» Две наши монахини с усердием и ревностью работают над ней, и я верю, что в итоге получится настоящий подарок тем, для кого Борисоглебский Аносин монастырь дорог, и кто трепетно относится к его истории. И, конечно, у сестер нашей обители эта книга может войти в число самых любимых (читаемых-перечитываемых), так как на ее страницах с опорой на множество документальных свидетельств будет показано, какого высокого духа была первая настоятельница Аносиной пустыни. Если мы опять обратимся к беседе священномученика Серафима (Звездинского) «Монашество – это дивный сад», то применительно к матушке Евгении отчетливо увидим, что ведомая Ангелом хранителем и духовным отцом, она без ропота прошла по тернистым тропинкам обетов монашеских, претерпела боль от колючих шипов и смогла «достигнуть и вкусить сладких плодов, что растут на деревьях в конце этих тропинок, приобщиться приснотекущему и николиже оскудевающему источнику непрестанной молитвы Иисусовой, непрестанного устремления души и сердца нашего к Господу нашему Иисусу Христу...» Хочу повторить то, о чем я уже не раз говорила, в том числе и на майском научно-церковном форуме: матушка Евгения была человеком святой жизни, и мы верим, что когда-нибудь она будет прославлена и ляжет в обители мощами.
Беседовала Нина Ставицкая
Фото: Владимир Ходаков.
Также снимки представлены Борисоглебским Аносиным монастырем
Публикации
Монастыри
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
