«Сама Матерь Божия нас сюда привела»

Игумения Иова (Иванова)

Много примечательных моментов было в организации монашеской жизни обетного монастыря, построенного фельдмаршалом Борисом Петровичем Шереметевым в честь победы над шведами под Полтавой, свершившейся на следующий день по празднованию Тихвинской иконы Божией Матери. Например, утверждение устава «Завет, или артикул, как содержать новопостроенную обитель». Ведь составил устав для Богородице-Тихвинского женского монастыря в Борисовке (вотчине Бориса Петровича) не монах, не старец-аскет, не митрополит, а военачальник, сам устроитель обители граф Шереметев, являвшийся ближайшим помощником Петра I. Неординарной можно назвать и современную историю возрождающейся святыни, которой на сегодняшний день в статусе монастыря еще нет и года. Об этом мы беседовали с настоятельницей обители игуменией Иовой (Ивановой).

Собрались и поехали. За 700 километров от Рязани

Матушка, если говорить о точке отсчета – зарождении сестринской общины, ставшей основой нынешней монашеской семьи, – то нельзя не вспомнить Ваши слова об игумене Иннокентии (Артемкине), сказанные корреспондентам местных СМИ: «Мы сразу поверили ему, увидели в нем правильного, надежного батюшку». Далее Вы сообщаете, что батюшка окормлял сестринскую общину в Рязани, затем сестры переехали с ним на Белгородчину, в Губкинскую епархию, чтобы возродить здесь святую обитель. Можете подробно рассказать, кто это – мы? И второй вопрос: как почувствовали надежность и правильность пастыря?

Наверное, интуитивно мы почувствовали надежность и правильность нашего духовника. Когда я оказалась в Рязани, то вокруг отца Иннокентия уже было (около) 16 сестер, находившихся по разным причинам вне стен монастырей. Кто-то из них ушел по болезни, чтобы не обременять новоначальный монастырь. Кому-то пришлось оставить обитель, чтобы досматривать престарелых родителей. Были и те, кто принял тайный постриг в советское время, что, по мнению священнослужителей, помогло сохранить монашеское сообщество в годы атеистической пропаганды.

В центре Рязани есть Свято-Троицкий мужской монастырь, где наш батюшка по субботам и воскресеньям служил ранние Литургии – в 6 утра. Как ни странно (казалось бы, людям в выходные хочется подольше поспать), но храм на ранних службах всегда был полон. И то, что немалое число сестер в постриге собралось вокруг именно этого священника, тоже ведь о чем-то говорит! В итоге получилась нелегализованная община – женский монастырь в мужском. С этим надо было что-то делать. Стали мы искать место поближе к Рязани, однако убедились, что пожилые и не очень здоровые люди даже в постриге (у нас средний возраст сестер 75 лет) – для всех обуза. Потом нас согласились принять в другой области: мы уже чертежи рисовали, прикидывая, как будем там обустраиваться. Вдруг звонит давний батюшкин знакомый, бывший в то время келейником епископа Губкинского и Грайворонского Софрония, и говорит: «Что вы туда поедете? Там всего полно. А у нас епархия новая, ни одного действующего монастыря нет!» И присылает по интернету несколько ссылок на историю Борисовского Тихвинского монастыря, который закрыли в 1923 году. Мы прочитали про него и подумали: «Вот это да! Такая история, есть крыша над головой – и никому не нужно!» В России, да и на земле, мест, где происходило явление Божией Матери, можно по пальцам пересчитать. А эта земля освящена стопочками Царицы Небесной. Пресвятая Богородица несколько раз являлась в окрестностях Тихвинского монастыря монахиням и мирянам. Даже преступники ее видели! Правда, когда мы вдвоем с батюшкой выехали «на разведку» и высказали владыке Софронию свое желание посмотреть Монастырскую гору в Борисовке, он воскликнул: «Нет-нет-нет, я вас туда не пущу, там жить нельзя! Там ничего нет!» Действительно, тут не было ни воды, ни отопления, ни электричества. На месте, где когда-то монастырь представлял собой целый город, полностью себя обеспечивавший (42 крепкие монастырские постройки сохранились до наших дней), просто-напросто были джунгли, сплетенные заросли выше крыш. Но, вспоминая свой все-таки состоявшийся переезд (лето 2014 года), мы понимаем, что это было промыслительно. Есть убежденность, что Сама Матерь Божия нас сюда привела. Через нестроения, скорби, недоумения. Здесь сестры сразу почувствовали себя дома.

Вначале мы все спали в одной комнате, и зимой у меня пальто примерзало к стене. Когда обжились немножко, подготовили келии, разместились в них, батюшка первое время подшучивал над нами: «Ну что, наверное, непривычно без сапог-то спать?» Бытовые условия, слава Богу, улучшились, но по утрам и вечерам случается совершать обход, смотреть, все ли живы-здравы, не надо ли кому врача вызвать, а то и батюшку с Причастием прямо в келию. А в 2014 году, почувствовав тяжесть быта, мы с батюшкой через интернет, через социальные сети бросили клич о помощи, и она вскорости начала поступать. Причем не только из России, но и из других стран. Нам много чего слали, вплоть до термобелья, чтобы сестры не мерзли в студеные дни. С собой из Рязани мы привезли двух козочек для подсобного хозяйства. Остальных коз и коров дали монастырю добрые люди. Сегодня у нас есть и птица: куры, гуси, утки, перепела. Ждем отела своих коровок. Словом, хозяйство разрастается.

У пожилых монахинь очень сильный молитвенный потенциал!

Епископ Губкинский и Грайворонский Софроний – молодой архиерей, которому нет и 40 лет. Его хиротония состоялась не так давно – чуть более четырех лет назад. Поразительно, как при своей молодости Владыка, возглавивший новую кафедру, смог не только понять чаяния стареньких монахинь жить единой монашеской семьей, быть в ограде монастыря, но и поспособствовал этому, взяв на себя столь большую ответственность...

Отправившись тогда «на разведку» с отцом Иннокентием, мы услышали от владыки Софрония слова, которые нам не говорил никто и нигде. Владыка произнес: «Я прекрасно понимаю, какой сильный молитвенный потенциал несут в себе пожилые монахини!» Снова вспоминаю, что всюду, куда до этого приходилось обращаться, нам четко давали понять, что такое число стареньких монахинь и послушниц для монастыря обременительно. А Губкинский Владыка увидел самую суть нашей несколько необычной сестринской общины. И принял нас. Знаете, после десятилетий государственного атеизма невозможно сегодня ожидать, что везде в нашей Церкви будет так, как, скажем, в дореволюционной России. Что все, кого мы видим в храме, искренне верующие люди. На самом деле это далеко не так. Даже если человек исправно ходит на богослужения, все равно под сомнением остается его основательная принадлежность к Православию. Минувший век наложил свой отпечаток, и порой за внешней формой, обрядовостью нет глубинного содержания религиозной жизни. И миряне сейчас другие, и монахи, священники – тоже... Поэтому с радостью мы увидели в молодом архиерее человека глубокой и деятельной веры. Владыка нам очень понравился. Все сестры, собравшиеся в Рязани вокруг батюшки игумена Иннокентия, хотели поехать в Борисовку и жить монастырской жизнью, однако не все смогли. Одна сестра ухаживает за тяжелобольной мамой, которую не на кого оставить. Некоторые сами настолько плохонькие здоровьем, что дорогу и жизнь в непростых условиях им не перенести. «Первым десантом» сюда прибыли пять сестер и отец Иннокентий. Потом подтянулись другие. Позже пришли послушницы из Борисовки. Сегодня сестер у нас 21 человек. А о тех, которые по причине тяжелых недугов остались в Рязани, мы молимся как о наших насельницах...

В монастыре читается Неусыпаемая Псалтирь. Службы совершаются ежедневно. Кроме того, есть и ранние, ночные Литургии: постоянно – в ночь с субботы на воскресенье. А еще под великие праздники. Мы и сами очень любим ночные службы. Их отличает молитвенная сосредоточенность и тишина. Случайных людей на них не увидишь – только насельницы монастыря и самые искренние прихожане, а «захожан» нет. Кстати, когда игумения Иулиания (Каледа), заместитель председателя Синодального отдела по монастырям и монашеству, настоятельница Зачатьевского ставропигиального женского монастыря, приезжала к нам во второй раз (это было в начале марта нынешнего года), то в интервью местным журналистам она сказала, что монашеский дух нашей сестринской общины окреп. Решением Священного Синода Русской Православной Церкви от 16 апреля 2016 года наша община стала именоваться, как полагается, монастырем.

Так что скоро, матушка Иова, Вам с сестрами предстоит отмечать годовщину возрождения обители. А к епископу Софронию часто приходится обращаться за благословением на начинание какого-то дела, за духовным советом или за советом житейского плана?

Постоянно. Владыка у нас не только глубоко верующий человек, но и мудрый. Сейчас в монастырь просятся два человека: одной (она в постриге) 80 лет, второй – 85. Обе ведут настоящую монашескую – молитвенную – жизнь. Но я, признаться, боюсь «перенаселения» обители престарелыми людьми: случись что с кем, келейничать будет некому, придется наемных работниц брать. И вот недавно я обратилась к Владыке по этому поводу. Спросила: «Владыка, что нам делать?» И он оказался единодушен с нашим духовником: оба вспомнили, как мы сами никому не были нужны в силу преклонного возраста. Значит, нужно немножечко потесниться и взять еще двух стареньких насельниц... Помнится, первое время местные жители приходили посмотреть на монахинь как на диковинку, поскольку в Борисовке монашеский облик был вытеснен из народной памяти. Но сейчас отношение изменилось. Люди приходят помолиться. Еще один человек с первых наших шагов помогал нам и по сей день продолжает проявлять удивительную заботу о монастыре. Это глава администрации городского поселения Борисовка Алексей Васильевич Хуторной. Поначалу он даже лично привозил в монастырь питьевую воду. Дальше с его помощью в разрушенной обители было быстро проведено электричество, возобновилась подача воды. И сегодня, если нам что-то требуется, допустим, снег почистить, мы к нему: «Алексей Васильевич, дайте трактор, чтобы дорожку сделал!» Контингент-то у нас старенький, не каждой насельнице лопату в руки дашь. Кстати, Алексея Васильевича (мэра Борисовки, как его называют) можно увидеть на богослужениях. На ночных – тоже. Искренне верующий человек! И Владыка наш, бывает, служит у нас ночные службы.

Матушка «В Контакте»…

Вспомним слова Святейшего Патриарха Кирилла о том, что блоги, социальные сети дают новые возможности для христианского свидетельства. «Не присутствовать там, – сказал Патриарх, – значит расписаться в собственной беспомощности и нерадении о спасении собратьев». Вот Вы, например, ведете страничку «ВКонтакте». Что при этом для Вас важно как для игумении новоначального монастыря?

Привлечь к монастырю внимание как можно большего числа людей, патриотически настроенных, всем сердцем любящих Россию. Ведь восстановление Борисовского Богородице-Тихвинского монастыря – это не только общецерковное дело, но и общенародное. Монастырь должен быть возрожден и как духовно-просветительский центр Губкинской епархии, и как исторический памятник победы русского оружия над шведами в 1709 году в битве под Полтавой. Исторические факты свидетельствуют, что благодаря той победе престиж России сильно возрос на международной арене. Но много ли наших современников знает, как заступничество Божией Матери спасло от гибели главнокомандующего русскими войсками графа Шереметева?

Битва была назначена на день празднования Тихвинской иконы Божией Матери, однако Борис Петрович уговорил государя Петра I перенести ее на следующий день, чтобы в сам день праздника в своем Борисовском имении отслужить молебен пред Тихвинской иконой Божией Матери. А днем позже, во время сражения, пуля пробила латы и платье полководца, но он чудом остался невредим. Легенда гласит, что именно Тихвинский образок (Тихвинская икона была родовой иконой Шереметевых) защитил полководца от смерти. Свой обет – после победы над врагом построить монастырь, чтобы было кому молиться о погибших, о сиротах, – герой Полтавской баталии, которого Пушкин в поэме «Полтава» назвал благородным, выполнил. И потомки графа тоже заботились об обители, выделяя на ее содержание приличные суммы…

Матушка, некоторые сообщения и фотографии на Вашей страничке «ВКонтакте» берут за душу, наполняют ее теплом. Например, как сестры совершили паломничество к мощам святителя Иоасафа Белгородского.

Борисовка находится в 47 километрах от Белгорода, и, кажется, что съездить туда можно в любой момент. Но и возраст сестер, и занятость всеобъемлющая многие вещи делают для них затруднительными. А желание помолиться у мощей светоча православной веры было велико с момента нашего переезда на Белгородчину. И совсем недавно один молодой прихожанин Сергей Водяницкий предложил нам свой транспорт – комфортабельный микроавтобус. Впрочем, кому-то надо было остаться в монастыре, чтобы читать Неусыпаемую Псалтирь. Остались мы с благочинной и еще одна сестра, которой нездоровилось. Остальные после Литургии выехали, возглавляемые вторым нашим священником, и через час они уже были в кафедральном Спасо-Преображенском соборе. Вернулись оттуда такие счастливые! Должна заметить, что наши старенькие молитвенницы мало где побывали за свою долгую жизнь. Ни в Дивеево они не были, ни в Санаксарах… Даст Бог, еще организуем для них паломничество к великим святыням. А так все сестры знают об этих местах по житиям святых, которые там подвизались, по книгам и фотоальбомам.

К слову, о книгах. В монастыре есть библиотека?

Есть. Хорошая библиотека из четырех тысяч книг, которую мы собирали всем миром. Тоже бросили клич через интернет, и отзывчивые люди стали присылать нам посылки с душеполезной литературой. Но особый душевный трепет вызвала посылка нашего давнего друга Олеси Радушко из Кемерово. В раннем детстве какое-то время Олеся жила в Белоруссии и попала под чернобыльский радиоактивный дождь. Спустя время у нее началась редкая болезнь со сложным названием – иными словами, окостенение мышц во всем теле. Прикованная к кровати на протяжении многих лет, мужественная Олеся пишет стихи, прозу, активно общается с людьми в интернет-пространстве. По ее словам, Бог дал ей три неоценимых дара: жизнь, веру и немного поющей души. И посылочка девушки с неизлечимой болезнью и поющей душой – эта малая лепта в монастырскую библиотеку – нам особенно дорога... Кроме того, у каждой сестры в келии есть шеститомное издание поучений афонского старца Паисия Святогорца – его «Слова». Есть аскетическая литература об Иисусовой молитве. Хотя большинство насельниц в возрасте, но читают все. Одна послушница к нам пришла после неудачной операции на глаза – все равно читает! На трапезе мы обязательно читаем жития святых или святоотеческие наставления. Причем тяга к наставлениям у сестер даже больше, потому что жития они читали и перечитывали многие годы (некоторые сестры в постриге уже 20 лет, а одна схимница – 30), а вот в наставлениях старцев нам открываются новые грани духовной жизни.

Матушка, а что Вам как игумении хочется сделать для своих подвижниц, которые со стойкой верой в Бога и надеждой на духовника-монаха уехали далеко от родных мест, чтобы возродить порушенный монастырь и обрести здесь духовную родину?

Мне очень хочется, чтобы нашлись люди, которые бы всех их по двое или трое смогли отправить в паломничество на Святую Землю, в Иерусалим, где Господь ходил Своими стопами, где оживает каждое слово Евангелия. А еще хочется, чтобы Господь сохранил всех нас до благолепия монастырского. У нас много чего уже было впервые: была первая служба, был первый молебен, первый постриг… Но нужно ясно осознавать, что скоро будут и первые гробы... Хочется, чтобы сестер согревала мысль: монастырь крепнет, развивается, хорошеет по их горячим молитвам и с их посильным участием. Скажу несколько слов и о другом, тоже важном аспекте: есть задумка создать монастырский сайт, чтобы он был интересным и посещаемым. Люди, которых привлекает медиа-пространство, должны иметь альтернативное чтение. А нам есть что рассказать – как из истории прошлых веков, так и о современной действительности.