К числу живописных уголков обширной Новгородской губернии, бесспорно, относятся земли, окружающие город Валдай, расположенный на Алаунской (как говорили в старину) возвышенности. Величественное Валдайское озеро изобилует большими и малыми островами, на одном из которых – Сельвицком – находится Иверский Богородицкий Святоозерский мужской монастырь, знаменитый своим основателем и своими святынями, но прежде всего своим посвящением. Он был устроен по образу обители на Святой Горе Афон, являющейся одним из благословенных земных уделов Пречистой Богородицы.
Уже более трех столетий близ зеленых рощ и прозрачного Валдайского, именуемого Святым, озера высятся величественные купола и кресты Иверского Святоозерского Богородицкого монастыря, основанного в 1653 году митрополитом Новгородским, впоследствии Патриархом Московским и всея Руси Никоном. Как гласит предание, место для основания Богородицкого монастыря было указано владыке святителем Филиппом, митрополитом Московским в чудесном видении, в момент перенесения мощей святого с Соловков в Москву. Патриарх Никон, еще будучи новгородским митрополитом, продолжительное время вынашивал идею основания Богородичного монастыря. Живописное место на Валдае напоминало ему о суровой красоте Соловецкого Беломорья, где прошли первые годы его монашеской жизни. На этом отдаленном от мирской суеты острове ему уже виделись стены и купола, отражающиеся в глади озера… Выбрав «един остров посреде иных, не зело велик, но зело красен, и рыбными ловлями окружен», он решил создать здесь иноческую обитель, которая стала бы воплощением идеи преемственности Россией наследия византийской духовной культуры. Остров действительно кажется идеальным местом для монастыря: вдали большие города, оживленная дорога отделена от обители водой… Но монастырь не скрылся под спудом, а поставлен высоко и светит всем (см.: Мф. 5:15). Он был и остается местом паломничества, потому что посвящен одной из самых высокочтимых икон Святого Афона – Иверской иконе Божией Матери.
Многое связывает Валдай со Святой Горой: и план обители, и устав, и его главная святыня. А все начиналось в далеком 1648 году в Москве, куда для сбора денежных средств прибыл настоятель Афонского Иверского монастыря Пахомий. На приеме у царя Алексея Михайловича он рассказал о чудотворной иконе, которая хранится в его обители. Горячий сердцем, благочестивый молодой царь высказал пожелание, чтобы такая икона была и на Руси. Просьба Государя была выполнена и 26 октября 1648 года первый афонский список доставили в Москву. Это событие вспоминается в церковном календаре по сей день. А вот следующий список, написанный греческим иконописцем иноком Иамвлихом (Романовым), привезли на Валдай 25 февраля 1656 года, положив этим основание еще одному празднику. Вместе с иконой в монастырь пришло и предание о ней, переведенное с греческого на русский и напечатанное в сочинении Патриарха Никона «Рай мысленный». В этой книге есть фраза, которая объясняет очень многое, сказанное о Валдайском монастыре выше: «На небесех – Рай, а на земле – Валдай». И рай этот – монашеский, сокровенный, сокрытый от глаз многих… Рай на валдайской земле, о котором пишет основатель Иверского монастыря, – уединение и тишина для безмолвия и молитвы, столь желанных сердцу монашествующих…
Монастырские святыни
Афонский список Иверской иконы Божией Матери является главной, но не единственной святыней Валдайского монастыря. При входе в обитель внимательному взору открывается надвратное изображение новгородского святого Иакова Боровичского. Житие его не сохранилось. Божий Промысл содержит в тайне и его происхождение, и род занятий, и какие-либо подвиги… Единственное, что можно сказать о нем, исходя из его иконописного изображения, – он был очень молод, когда о нем узнали жители Боровичей.
«Но если о праведном Иакове практически ничего не известно, то как же обнаружилась его святость?», – спросит нас читатель. В 80 километрах от Валдая протекает порожистая река Мста. Некогда, вероятнее всего в середине XV столетия, на пасхальной неделе в ледоход, когда лед на этой реке с шумом несся вниз по течению, одна льдина пристала к берегу в районе селения Боровичи, и жители села обнаружили на ней колоду с усопшим. Не желая брать на свою душу ответственность за покойного, они оттолкнули льдину от берега. Однако она трижды возвращалась на прежнее место с неповрежденным грузом. В эту же ночь четырем старейшинам села явился будущий святой, которого они видели на льдине, и сказал: «Я такой же христианин, как и вы. Не гоните меня. Мое имя Иаков, я получил имя в честь святого Иакова, брата Господня». Юношу по-христиански похоронили, а вскоре стали замечать, что он является ночью болящим. У кого-то снимает боль, кому-то подает и полное исцеление. И потянулся народ к его могилке. Через сто лет захоронение вскрыли и перед богомольцами предстали нетленные благоухающие мощи. В 1545 году Иаков в лике праведных был причислен к Собору Новгородских святых, а по месту обретения святых мощей его нарекли Боровичским. Спустя еще сто лет началась постройка Валдайского Иверского монастыря, и Духов Боровичский монастырь, где покоились мощи праведного, был приписан к новой обители. По благословению Патриарха Никона, мощи были перевезены в Валдайский монастырь и самим Святейшим владыкой перенесены из деревянной в серебряную раку.
Мощи праведного Иакова освящали своей благодатью монастырь вплоть до 1927 года, времени разорения обители большевиками. Раку, как изделие благородного металла, вскрыли для дальнейшего изъятия. Но мощей праведного Иакова там не обнаружили: по всей вероятности местные жители спрятали святыню от осквернения… Судьба ее до сих пор неизвестна. В современном Иверском соборе находится одна из частиц мощей, уцелевшая благодаря тому, что ранее мощи были разделены.
Третья святыня Валдайской обители, к сожалению, не сохранилась до наших дней. Это были ковчежцы с частичками мощей московских святителей Петра, Алексия, Ионы и Филиппа. Как память о святыне, осталось надвратное изображение святителя Филиппа, митрополита Московского. Не случайно изображение этого святого вместе с изображением праведного Иакова встречает посетителей монастыря на центральных вратах. Один из первых его деревянных храмов был освящен именно в честь святителя Филиппа, чье прославление связано с именами Алексея Михайловича и Патриарха Никона. Патриарх хорошо знал земной путь святителя, современника Ивана Грозного, и считал этот путь достойным для подражания, поэтому он и привез мощи святителя из Соловецкого монастыря, где святой провел 26 лет своей монашеской жизни и где его благоговейно чтили. Особо почитая подвижническую жизнь митрополита Филиппа, один из первых храмов Иверского монастыря Патриарх Никон посвятил именно ему.
История и современность
В Иверской обители все еще ведутся восстановительные работы. За ХХ век убранство храма и сама территория весьма внушительных размеров (семь гектар) потерпели немалый ущерб. Сейчас все шесть монастырских храмов восстановлены и освящены, но большую часть времени они закрыты. На сегодняшний момент в монастыре проживает четыре монаха, есть трудники. Богослужения совершаются в течение недели по графику в разных храмах. В основном, особенно в будни, братия молится уединенно, так как паломников, исключая летний период, бывает немного, и удаленность от шума больших городов создает особую атмосферу молитвенной тишины, столь ценимую монашествующими.
Но оскудение в монашеском братстве было не всегда. Уже в период строительства в монастыре насчитывалось более ста насельников, и у Патриарха Никона возникало много проблем, связанных с организацией духовной жизни братии, которые еще не были объединены едиными традицией и уставом. Видя разрозненность иверского братства, Патриарх принял решение в 1656 году переселить в обитель братию белорусского Оршанского Кутеинского монастыря в количестве более 70 человек, имеющих очень строгий монастырский устав и знающих языки. Переезд братии на Валдай был связан с притеснениями православных верующих со стороны униатов на территориях Литовской Руси, выходцы из которой и пополнили Иверское братство.
Они привезли с собой библиотеку и первую русскую провинциальную типографию, что положило начало монастырю как центру, где исправлялись церковные книги. Новую братию и первых настоятелей выбирали опытные белорусские старцы. Сам Никон никогда не был настоятелем монастыря, но за шесть лет своего фактического патриаршего правления он посещал обитель четыре раза с разным сроком пребывания, состоял с ней в переписке и детально интересовался ее жизнью.
Во времена Патриарха Никона сама братия выбирала себе настоятеля, в Синодальный же период управления Церковью это назначение принималось Синодом. Игуменами Иверского монастыря поставлялись очень образованные и перспективные духовные лица, но они, не задерживаясь в обители, порой даже не успев набраться хозяйственного опыта, как правило бывали рукоположены во епископы и направлялись на новые места служений, где и оставляли по себе добрую память.
Особым временем духовного расцвета обители отмечен период настоятельства мудрого духовника и хозяйственника архимандрита Лаврентия (Макарова; 1808–1876), который имел опыт наместничества в Киево-Печерской лавре и Выдубицком монастыре под Киевом. Он во многом изменил жизнь монастыря. При этом, оценивая возможности братии очень сдержанно, писал так: «Где нам немощным возлагать на себя трудные подвиги? Дай нам Бог стяжать смирение и послушание, что выше всяких подвигов. Скажу тебе словами одного богомудрого старца: подвиги для монаха – лакомство, а послушание и смирение – пища. Без пищи жить нельзя, а без лакомства можно...» Эти слова, наверное, являются и своего рода девизом современного монашества, ведь самый главный монашеский принцип выражен в вопрошании: «Претерпишь ли всякую скорбь и тесноту монашеского жития Царствия ради Небесного?»
Архимандрит Лаврентий слыл праведником и многими верующими был любим и почитаем как духоносный прозорливый старец. Он способствовал духовному становлению знаменитой подвижницы, игумении Леушинского монастыря Таисии – в начале их знакомства молодой дворянки Марии Солоповой. В известных «Записках игумении Таисии» ему посвящено немало страниц. Так, посетив Иверского настоятеля перед своим поступлением в монастырь, Мария писала в дневнике: «В Иверском монастыре я пробыла три дня; отчасти это было и необходимо, чтобы мне отдохнуть душой от бывших за последнее время треволнений и хотя несколько подкрепить свои нравственные силы для вступления на новый нелегкий путь монастырской жизни. Не велик, кажется, срок – три, четыре дня для нравственного подкрепления на великое дело, но для меня эти дни оказались лучшими и незабвенными на всю мою последующую жизнь; я провела их исключительно в молитве и почти целодневном общении и духовной беседе с великим старцем и опытнейшим настоятелем монашествующих». В последнюю их встречу, когда отец Лаврентий уже готовился к уходу из этого мира, он предуготовил будущую игумению к служению: «Вот, возьми этот посох, обопрись на него и держи разумно и твердо. Ты будешь матерью для сестер твоих, я это знаю…», – вспоминала впоследствии пророчество и духовное завещание старца та, кого по праву именовали «игуменией земли Русской».
В наши дни, несмотря на немногочисленность, братия обители исполняют немало послушаний, которые начинаются по совершении утреннего богослужения – выпекание просфор, трапезное и храмовое послушания. После дневных трудов все собираются на вечернее богослужение, далее наступает время личной келейной молитвы. В летний период основным послушанием насельников Валдайского монастыря становится прием паломников. Существует в обители и особая богослужебная традиция: когда монастырь посещает правящий архиерей, все богомольцы призываются к общей соборной молитве и участию в Божественной литургии. Всем присутствующим в храме раздаются тексты Литургии для более глубокого понимания и непосредственного участия в таинстве Евхаристии. Тридцать лет священноархимандритом Иверского Валдайского Богородицкого Святоозерского мужского монастыря является Преосвященнейший Лев, митрополит Новгородский и Старорусский.
Дарья Филатова
Фото: сайт iveron.ru
Монастыри
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
