17 февраля Святая Православная Церковь отмечает день памяти старицы Московского Ивановского монастыря Досифеи.
По преданию, «таинственная» инокиня была родной дочерью императрицы Елизаветы Петровны от законного, но неравного брака с А.Г. Разумовским. Известно, что в 1785 году по секретному повелению императрицы Екатерины II в Московский Ивановский монастырь была прислана «одна женщина не старых лет, по-видимому, знатного происхождения. Неизвестно, какое было ее в свете значение, какое имя и фамилия…» [1]
Долгое время монахиня Досифея жила уединенно, свидетелями ее подвигов были только игумения, духовник и келейница. Сугубая молитва, пост, чтение святоотеческой литературы стали основным деланием инокини. Невольный затвор позволил ей глубже изучить свое сердце, внутренне преобразиться, став избранным сосудом Божественной благодати.
После смерти императрицы Екатерины II в 1796 году старице Досифее разрешено было принимать людей. Как отмечал священник Василий Руднев, автор жизнеописания подвижницы, «истинно благочестивые как ни скрывают себя от славы людской, но добродетели их скоро делаются известными в мире» [2].
В то время монахиня Досифея почиталась в Москве как старица, опытная в духовной жизни. Она находилась в духовно-молитвенном общении с близкими ей по духу подвижниками благочестия – старцами Новоспасского монастыря Филаретом (Пуляшкиным) и Александром (Подгорченковым). Митрополит Московский Платон (Левшин) нередко посещал ее в праздничные дни для духовной беседы.
Среди тех, о ком старица Досифея имела духовное попечение, были два брата Путиловых – Тимофей и Иона. Тимофей, впоследствии преподобный схиархимандрит Моисей, около сорока лет (1826–1862) возглавлял знаменитую Оптину пустынь, где укоренил старчество. Иона, впоследствии игумен Исаия II, стал настоятелем Саровской пустыни (1842–1858).
Последней собеседницей старицы стала Надежда Ивановна Курманалеева (урожд. Самарина) (30 июля 1766 – 24 мая 1848), которая поделилась воспоминаниями о своей беседе со старицей с Евдокией Николаевной Арбеневой (1784–1831), матерью Натальи Петровны Киреевской (1809–1900).
Е.Н. Арбенева была духовной дочерью преподобного Серафима Саровского, а после его кончины в 1833 году перешла под руководство старца Новоспасского монастыря Филарета (Пуляшкина), к которому с шестилетнего возраста приводила свою дочь Наталью, впоследствии супругу философа-славянофила И.В. Киреевского (1806–1856).
Известно, что Надежда Ивановна вышла замуж за вдовца, действительного статского советника Василия Никитича Курманалеева, который был старше на 34 года. Прожив недолго в браке, она осталась вдовой. Общих детей в семье не было, и молодая вдова «была близка к отчаянию».
В это время Надежда Ивановна «не находила отрады, ездила на богомолье в разные места, но печаль снедала душу. Слышу от знакомой госпожи, что в Ивановском девичьем монастыре (в Москве) есть затворница святой жизни, прозорливая, – имя ей Досифея; что она никого почти не принимает, кроме священника с Св. Дарами, и если б я могла испросить ее св. молитв, то получила бы утешение. Я поспешила в Ивановский монастырь, но видеть затворницу не удостоилась. С горькими слезами я говорила о. Филарету, что несчастье меня преследует со всех сторон, что и видеть затворницу, попросить ее молитв мне Бог не позволил.
Старец отвечал:
– Правда, она никого не принимает, но попробуй еще раз съездить к ней.
Я опять отправилась, и от утрени до вечерни не отходила от ее порога, умоляя принять меня несчастную. Наконец, слышу тихие шаги, дверь кельи растворилась, и я не верила своим глазам, увидя затворницу Досифею.
Она сказала мне:
– Несчастная! зачем нарушаешь ты мое спокойное уединение? Уже много лет я никого не принимаю, а теперь и не время мне видеть людей. Скажи, что тебе от меня нужно?
Я упала к ногам ее, объяснила свое бедственное положение и прибавила к этому, что и детей не имею.
Она отвечала:
– Будут у тебя дети, хотя не твои родные: ты будешь всю жизнь воспитывать сирот, – дала мне наставление, как следует жить, много сказала утешительных слов и потом, несколько помолчав, спросила:
– Не имеешь ли знакомых тебе из духовных лиц?
Я, позабывшись, отвечала, что не имею никого. Тогда она задумалась и сказала:
– Нужно тебе иметь духовного руководителя для правильной жизни и спасения душевного, но в наше время весьма трудно найти, а мне и еще труднее указать тебе такого человека, потому что я никого не вижу.
Затворница приметно была озабочена мной и снова задумалась. В эти минуты я вспомнила и назвала о. Филарета. Затворница при имени его поспешно встала и поклонилась мне в ноги, говоря:
– Счастливица, ты знаешь такого великого старца и захотела видеть меня грешную, ничтожную! Держись сего старца, – он великий угодник Божий, блюди и исполняй его слово, открывай ему совесть, и Бог тебя спасет. Поезжай к нему сейчас же, скажи, что грешная Досифея кланяется ему до земли, просит его св. молитв и что вот вскоре и он мне поклонится. Исполни мою просьбу, потом побывай у меня в такой-то день, только не опоздай» [3].
Эта встреча произошла, скорее всего, в январе 1810 года, перед самой кончиной ивановской подвижницы, когда она уже никого не принимала и готовилась к встрече с Вечностью.
В воспоминаниях не упоминается и келейница старицы, которая почила в 1809 году. 19 мая 1809 года Тимофей Путилов писал брату из Москвы, что у старицы Досифеи скончалась келейница Феодора и просил записать ее на сорокоуст [4]. В ответном письме от 24 мая 1809 года. Иона сообщал брату из Саровской пустыни, что имя записали на поминовение и просил: «матушке Досифее Матвеевне объявите мое нижайшее почитание. Требую ее св. молитв» [5].
Между тем обстоятельства помешали Надежде Ивановне Курманалеевой исполнить благословение старицы и навестить ее в назначенный день. Как потом стало понятно, старица Досифея заранее предвидела день своей кончины и вызывала свою собеседницу для последнего благословения и напутствия.
«Я благодарила ее со слезами, но при сем сказала, что в назначенный день не могу быть у ней потому, что обещала родственнице ехать с нею в Троицкую лавру.
Старица улыбнулась слегка и заметила:
– Путь в Лавру от тебя не уйдет, позднее этого дня ты меня не увидишь; прошу тебя приехать, – затем простилась со мною милостиво. Я поехала от нее прямо в Новоспасский монастырь и передала о. Филарету поручение Досифеи.
Батюшка, вздохнувши, сказал:
– Да, великая она подвижница! Советую тебе быть у ней в назначенный день, чтобы после не пожалеть.
Между тем я не могла отговориться от обещания, сделанного мною, ехать в Лавру – поехала и на обратном пути очень спешила возвратиться, помня, что в этот день я должна быть у затворницы. Доехали мы до села Пушкина, как вдруг соскочило колесо кареты нашей и нас задержали исправлением его более 4-х часов. Я мучилась от случившегося замедления, и потому, как только мы въехали в Москву, я велела направить путь прямо в Ивановский монастырь.
Бегу к келье затворницы, и что же вижу? Окна кельи открыты, – она скончалась за три часа до моего приезда, 4 февраля 1810 года, и уже лежала на столе.
Много слез пролито было мною; я горько чувствовала свое безумие, потому что не умела исполнить в точности волю покойной старицы, и поехала жаловаться на себя батюшке Филарету. Он уже знал о кончине монахини. Покойная желала, чтобы ее похоронили в Новоспасском монастыре, против окон его кельи» [6].
Во время встречи гроба подвижницы у ворот Новоспасского монастыря старец Филарет сделал земной поклон. Со слезами на глазах старец Филарет, известный духовник и молитвенник, сказал о старице, с которой был един духом:
– Да, великая была подвижница мать Досифея; много, много она перенесла в жизни, ее терпение да послужит нам добрым примером…
Сбылись ли слова старицы Досифеи, сказанные вдове Курманалеевой: «Будут у тебя дети, хотя не твои родные: ты будешь всю жизнь воспитывать сирот»?
Об этом, спустя многие годы, удалось узнать благодаря исследованиям Светланы Владимировны Духановой [7], члена Рабочей группы по подготовке материалов к канонизации монахини Досифеи, созданной при Московском ставропигиальном Иоанно-Предтеченском монастыре.
Действительно, вокруг Надежды Ивановны всегда были дети. Она посвятила свою жизнь племянникам, на ее попечении оказались дети ее умершей сестры Александры Ивановны Карнович.
Надежда Ивановна выполнила и другой завет старицы Досифеи – «для правильной жизни и спасения душевного» относилась к старцу Новоспасского монастыря Филарету (Пуляшкину), всю жизнь твердо хранила веру, любила храм Божий и молитву.
В 1824 году Н.И. Курманалеева приобрела имение Кривякино под Коломной. В мае 1829 года она подала прошение в Московскую консисторию «о дозволении ей устроить домовую церковь по болезни ее и преклонным летам [в то время ей было 59 лет] в принадлежащем ей сельце Кривякино». Согласно этому прошению, было заведено дело, которое рассматривалось по всем инстанциям более пяти месяцев. 18 октября того же года статской советнице Курманалеевой был дан положительный ответ. Церковь освятили в 1830 году в честь Грузинской иконы Божией Матери [8].
По воспоминаниям Н.И. Мамаева, Надежда Ивановна, «религиозная в душе, не пропускала ни одной Божественной службы, посещала каждую всенощную и обедню» [9].
В 1848 году Надежда Ивановна умерла и была похоронена на Новодевичьем кладбище. В Ярославском художественном музее хранятся портреты Н.И. Самариной (в замужестве Курманалеевой) и ее братьев Ивана, Дмитрия, Петра Самариных кисти Иоганна Барду.
Воспоминания Надежды Ивановны Курманалеевой о старице Досифее стали важной страницей в истории православного женского подвижничества начала XIX века.
Один из потомков Надежды Ивановны Курманалеевой – князь Владимир Палей, автор духовных стихов, пострадавший вместе с Великой княгиней Елисаветой Феодоровной в 1918 году. Князь ощущал смиренные и постоянные молитвы своих предков, о чем проникновенно написал в одном из своих стихотворений:
Люблю лампады свет неясный
Пред темным ликом божества.
В нем словно шепот ежечасный
Твердит смиренные слова.
Как будто кто-то, невзирая
На то, чем жив и грешен я,
Всегда стоит у двери Рая
И молит Бога за меня.
21 ноября 1916 г.
_________________________________________________________________________________
[1] Снегирёв И.М. Ивановский монастырь в Москве. С видом монастырской церкви и портретом монахини Досифеи. Сер.: Русские достопамятности. Вып. V. М., 1862. С. 14.
[2] Василий Руднев, свящ. Подвижница Московского Ивановского женского монастыря инокиня Досифея (княжна Тараканова). М.: Тип. И. Ефимова, 1888. С. 13.
[3] А<рхимандрит> Г<ригорий (Воинов-Борзецовский)>. Очерк жизни старца Филарета (в схиме Феодора), иеромонаха Московского ставропигиального Новоспасского монастыря. М.: Унив. тип., 1866. С. 17–19.
[4] ЦГА РМ. Ф. 1. Оп. 1. Д. 367. Л. 36–36 об.
[5] ОР РГБ. Ф. 213. К. 92. Ед. хр. 37. Л. 26.
[6] А<рхимандрит> Г<ригорий (Воинов-Борзецовский)>. Очерк жизни старца Филарета… С. 19–20.
[7] Выражаем благодарность С.В. Духановой за предоставленные материалы о Н.И. Курманалеевой.
[8] Сергий Зибров, протоиерей. Храм Святителя Иоанна Златоуста в селе Новлянском. М.: Издатель И.В. Балабанов. С. 13, 14.
[9] Записки Н.И Мамаева. Ч. I. Гл. ХV // Исторический вестник. Историко-литературный журнал. 1901 г. 1 июня. С. 869.
Современные фотографии Иоанно-Предтеченского монастыря: С.В. Духанова
Публикации
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
