Духовное образование и внутреннее делание монашествующих: как найти золотую середину

Доклад игумении Софии (Силиной), настоятельницы Воскресенского Новодевичьего монастыря в Санкт-Петербурге на Международной богословской научно-практической конференции «Монашество Святой Руси: от истоков к современности» (Москва, Покровский ставропигиальный женский монастырь, 23−24 сентября 2015 года)

Богословское знание является фундаментальной частью жизни и веры православного христианина. Все христиане, подобно первым ученикам Спасителя, должны сидеть у Его стоп, внимая Ему и учась от Него – Учителя и Владыки. Для того чтобы «спастись и достигнуть понимания истины» (1 Тим. 2:4), они должны знать Слово Божие; жаждать благодатного просвещения и мудрости, чтобы знать единого истинного Бога и посланного Им Иисуса Христа (Ин. 17:3)[1].

В этом смысле, нет христианина, которому не требовалось бы духовное образование. Настороженное отношение, которое иногда встречается в монашеской среде, когда речь заходит об изучении богословских наук, во многом связано с тем, что в восприятии широкой аудитории слово «богословие» приобрело сугубо академическое звучание. Безусловно, для святых Отцов Православной Церкви это понятие означало и систематическое изложение христианской веры, осуществляемое с помощью силы интеллекта, к которому нельзя относиться с пренебрежением, так как он есть дар Божий. Однако, для них «богословие» означало, прежде всего, видение Бога, Святой Троицы, видение, которое требовало не только интеллекта, но всего человека, включая и интуитивное духовное постижение (nous), и сердце (kardia). Иными словами, богословие – theologia – есть не что иное как theoria, богомыслие. Оно предполагает живое общение с живым Богом, которое неотделимо от молитвенного делания[2]. Уже в наше время об этом пишет архимандрит Софроний (Сахаров), утверждая важность «догматической основы» в молитвенном делании: «Молитва должна быть догматической, церковной и евангельской. В противном случае молитва не имеет силы»[3].

Подлинное богословие не существует вне акта поклонения Богу: оно всегда литургическое, всегда славословное, всегда таинственное.

Понимание богословия в терминах сугубо «схоластических» и «академических» и является, на мой взгляд, основной причиной восприятия проблемы духовного образования и внутреннего делания как антиномии – в то время как для творцов первых монашеских общежительных уставов и их последователей такого противоречия не существовало. Уставы св. Пахомия Великого († 348), бл. Августина († 430), Венедикта Нурсийского († 547), Венедикта Анианского († 821) и других призывают монашествующих к гармоничному сочетанию усердной молитвы и непрестанного чтения и изучения Священного Писания и духовной литературы. Размышляя о сути монашеской жизни, преподобный Феодор Студит пишет: «Мы (монахи) день и ночь хвалим Господа, по преданному нам от святых отцов наших законоположению. Псалмопение следует за псалмопением, чтение – за чтением, молитва – за молитвой. В мыслях наблюдение за помыслами, в сердце – забота о Божественных словах, благовременное молчание, приличная беседа»[4].

Если академическая ученость без молитвы питает тщеславие, то попытка духовных упражнений без духовного образования часто создает почву для ошибок и суеверий, которые безрассудною ревностью вытесняют должную ревность по Боге (ср. Рим. 10:2), «устраняют заповедь Божию», «уча учениям, заповедям человеческим» (Мф. 15:6–9), и создают предпосылки для нестроений. Многие из нас являлись свидетелями жарких споров вокруг вопросов налогового учета, происходивших относительно недавно, когда ни позиция священноначалия, ни аргументы ученых богословов, ни даже вразумление духоносных старцев не могли удержать в единстве с Церковью некоторых ревнителей не по разуму. Системное образование способствует не только получению догматических знаний, но более глубокому воцерковлению насельников, раскрывает смысл и дух богослужения, вводит в круг единомышленников.

Архиепископ Иоанн Охридский, митрополит Скопский, рассказал о себе следующее. Он принадлежал к раскольнической Македонской Церкви. По его словам, не имея должного богословского образования, он полагал нормальным существующее положение вещей, не обращал внимания на отсутствие евхаристического общения со вселенским Православием. В процессе углубления духовного образования, владыка осознал неспасительность пребывания в расколе и воссоединился с канонической поместной Сербской Православной Церковью.

Насельники монастырей должны получать теоретические знания веры в полноте и точности. Даже такой современный духоносный старец как архимандрит Софроний (Сахаров), проверяя себя судом других, опытнейших, старейших, признанных верными, приносил свои духовные размышления на суд известного богослова XX века протоиерея Георгия Флоровского. «Вам я отдаю на суд мои мысли, – пишет он отцу Георгию, – с надеждой, что Вы мне поможете удержаться на царском пути отцов. Я не хотел бы, по недостатку моего опыта и знания, наговорить вещей, которые далеко отстоят от возлюбленного мною Православия»[5].

Обучение церковным искусствам и расширение сферы познания помогает в неизбежном сейчас общении с внешним миром, облагораживает поведение и эмоциональную сферу человека.

Духовно образованный монах может исполнять ответственные послушания, в том числе руководящие, используя полученные знания и навыки.

Сегодня все чаще монастыри контактируют с внешним миром в своем миссионерском, просветительском, социальном служениях. Об этом свидетельствует и сама история Православной Церкви в России: становление процесса духовного просвещения на Руси было связано с монастырями и монахами (от митрополита Илариона и митрополита Климента Смолятича до преподобного Максима Грека и др.), начало чему положила Киево-Печерская Лавра[6].

Подытоживая важность богословского образования, необходимо отметить следующее. Цель обучения монахов состоит в том, чтобы привить им православное догматическое сознание, чувство церковности и осознанности выбранного пути послушания и служения монастырю.

«Всякая деятельность в основе своей имеет дарование Духа, а по своему обнаружению и по целям она должна быть церковным служением… Не ради нас нам даны силы душевные и способности различные, а ради Церкви… Ведь только Церковь дает смысл и цену земному бытию… Если не служить Церкви, – нет никакого смысла во всякой деятельности и незачем тогда жить на Божьем свете», – говорил своим студентам священномученик Иларион (Троицкий)[7].

Теперь следует коснуться вопроса: каким образом должен складываться процесс образования монашествующих?

Молитва. Знания обретают свое истинное значение, если имеют твердое основание в главном монашеском делании – молитве. По мнению святителя Григория Паламы, молитва помогает монаху приобрести новое качество знания: «Божественный свет является и умным… он, входя в разумные души, освобождает их от случайного незнания, приводя их от многих правдоподобий к единому цельному знанию»[8].

Системность и постепенность. При бессистемном чтении книг, из-за отсутствия или недостаточности духовного опыта и понимания специфики монашеской жизни могут формироваться искаженные стереотипы православной духовности.

Монашескую жизнь может разрушать и отсутствие постепенности. Так преподобный Иоанн Лествичник предостерегает от стремления к несвойственным на определенном этапе добродетелям, как о дьявольском искушении, которое учит новоначальных преждевременно устремляться к высшим добродетелям, чтобы они «не получили их и в свое время»[9].

Частным случаем своевременности получения духовного образования является вопрос о духовном образовании новоначальных послушников. Современный человек, приходящий из мира, будучи даже и воцерковленным, как правило испытывает воздействие целого информационного потока. Если работа в миру или прежний образ жизни были связаны с интеллектуальной нагрузкой, ум такового постоянно пребывал в напряжении, был перегружен избыточными знаниями, что препятствовало сосредоточиться на «едином на потребу». Вспоминая житие старца Силуана, который при вступлении в обитель должен был провести несколько дней в полном покое, чтобы, вспомнив грехи, подготовиться к исповеди, можно говорить о необходимости в современных условиях некоего «интеллектуального покоя». Более того, нынешняя всеобщая доступность аскетической литературы зачастую формирует особый тип «совопросников века сего» – когда абстрактные знания, неподкрепленные опытом, порождают желание сверять и проверять игуменов и сами монастыри на предмет их соответствия «святоотеческому учению», а по сути – собственным представлениям новоначального послушника об аскезе, об устройстве монашеской общины etc. Поэтому приступать к образовательному процессу, особенно в духовных учебных заведениях, на первых порах таковым лицам крайне не полезно. Срок же подобного «покоя» игумен должен определять индивидуально, наблюдая, когда у послушника утешатся мысли и чувства.

Гармоничность. Свт. Феофан Затворник в книге «Путь ко спасению» указывает, что три силы души – ум, волю и чувство – нужно упражнять и образовывать по духу христианской жизни. Делания ума: «...чтение и слышание слова Божия, отеческих писаний, житий святых отцов, взаимное собеседование и вопрошание опытнейших»[10].

Надо помнить, что, кроме ума, и другие силы души, и весь человек нуждается в гармоничном устроении по духу христианской жизни. Интеллектуальные занятия монаха должны быть уравновешены телесным служением и жизнью сердца. Здесь и корень проблемы: современный человек более склонен погружаться в интеллектуальные построения, чем осуществлять что-либо из указанного выше в собственной внутренней жизни.

Мера и мотивация получения образования. На практике приходится встречаться с неправильной мотивацией получения богословского образования. Некоторые насельники монастырей, уже получившие образование на бакалавриате, в магистратуре, на регенском или иконописном отделениях, стремятся искать все новые и новые учебные заведения для получения очередной ступени образования. Но далеко не всегда это обосновано вескими причинами. Такими необоснованными причинами могут быть:

• желание избежать необходимости собственно монашеского делания в условиях обители;

• поиск развлечений ввиду некоей неудовлетворенности и «скуки», испытываемой в монастыре;

• своеобразный вид «интеллектуального пристрастия», когда насельник стремится к получению все новых знаний вне связи с его собственной жизнью.

Последствием таких неблагословенных, греховных мотивов в получении образования, как правило, является утрата интереса к собственно жизни в монастырском братстве, надмение над «необразованной», «неученой» братией, абстрактное интеллектуальное богоискательство, так и не приводящее к познанию Божественных истин.

Ответом игумена таковым братиям могут быть следующие слова прп. Симеона Нового Богослова: «Ужаснись, человек, познай самого себя… отбрось любопытство… Сначала положи камень в основание, ибо на воздухе не строится здание»[11].

Вспоминается рассказ одного игумена монастыря, бывшего студента и преподавателя СПбДА. Когда он закончил Академию, защитил кандидатскую диссертацию, он обратился к старцу Иоанну (Крестьянкину) с вопросом, следует ли поступать в аспирантуру. Старец со свойственным ему юмором ласково ответил молодому иеромонаху: «Сынок, не надо, а то для Церкви один костюм останется». Очевидно, что в этих словах отразилась не только забота о здоровье, но и напоминание, что нужно оставить и силы, и время собственно для монашеского делания там, куда призовет Господь. Если говорить, напротив, не о новоначальных, а о подвизавшихся достаточное время, то ограничусь цитатой старца Софрония (Сахарова): «Подвижники отстраняются от путей рассудка, потому что рассудочная рефлексия не только понижает интенсивность созерцания Света, но и приводит к прекращению подлинного созерцания; и тогда душа погружается во мрак, оставаясь с одним лишь отвлеченным рациональным знанием, лишенным жизненной силы»[12].

В конечном счете, видится, что следующие слова свт. Григория Паламы показывают меру необходимого образования: «Занятия эти хороши для упражнения остроты душевного ока, но упорствовать в них до старости дурно. Хорошо, если, в меру поупражнявшись, человек направляет старания на величайшие и непреходящие предметы»[13].

Послушание игумену. Особая ответственность за образование насельников возлагается на игумена монастыря.

С одной стороны, игумен должен наставлять братию ежедневно и делом, и словом. Об этом говорит и проект «Положения о монастырях и монашествующих», предполагающий обязательным «огласительные поучения» игумена братии[14].

С другой стороны, насельникам необходимо пребывать в послушании своему игумену и принимать его советы относительно целесообразности обучения, объема знаний и даже необходимой к прочтению литературы.

В монастыре должна быть создана атмосфера любви к духовному образованию как к средству духовного совершенствования. Выражение «монаху более свойственно учиться, чем поучать» должно быть не отвлеченным понятием, но сутью монашеского делания.

К вопросу об организации образовательной деятельности: от общего к частному. Оценивая организацию образовательной деятельности внутри монастыря, отметим ряд положительных и отрицательных моментов.

Положительное. Возможность подавать материал на общедоступном уровне для всех насельников в рамках единого духовного пространства. Возможность индивидуального подхода к учащимся. Свобода в выборе предметов. Практическая направленность (чаще всего, это Священное Писание, история Церкви, катехизис, пение, устав, церковно-славянский язык).

Отрицательное. Не всегда высокий уровень знаний. Трудности в организации системного образования, так как законы учебного процесса будут входить в противоречие с монастырской жизнью. Настоятелю монастыря нужны и качественные преподаватели, и материальная база, и самое главное – время. Отсутствие же конкретных образовательных стандартов и принципов учебного заведения – с его отчетностью, системой проверки знаний и аттестации – понижает учебную активность и растягивает усвоение предметов до бесконечности.

Если же говорить о потенциальной учебе отдельных монахов в конкретных учебных заведениях, то игумен может избрать соответствующего кандидата для получения им специального богословского образования, чтобы он в будущем смог послужить монастырю на определенном послушании, например, в качестве регента, иконописца и др.

В таком случаем учащемуся необходимо постоянно напоминать о главной цели обучения и наблюдать, не отклоняется ли насельник от нее. При уклонении применять различные средства вплоть до оставления учебы. Игумен должен решиться на некоторые расходы: выделять время для учебы, финансовые затраты на обучение, отсутствие учащегося в монастыре во время сессий и пр. Эти долгосрочные вложения средств вернутся в свое время.

Безусловно, настоятель монастыря должен хорошо знать внутреннее устроение и внешние таланты насельников, чтобы направить на обучение тех, кому это может принести духовную пользу. Выбор учебного заведения, факультета или направления, специальности не может не учитывать и желания самого учащегося. Надо предупреждать насельников об опасностях для духовной жизни в период учебы, особенно при выездах из обители.

Учащийся же должен иметь внутреннее согласие с главной целью обучения, предпочесть жизнь в монастыре возможности учиться за оградой монастыря, избрать приоритет интересов монастыря перед своими индивидуальными интересами (то есть, важнее исполнить монастырское послушание, чем успешно написать работу и сдать сессию). С другой стороны, учеба – тоже послушание, и без молитвы ее не одолеть. Необходимость учебной отчетности сократит время пустых разговоров и активизирует исполнение порученных послушаний.

И игумену, и насельнику не стоит, думаю, очень бояться того, что в период обучения перевес будет на стороне интеллектуального постижения, как бы мы ни старались уравновесить его молитвой, постом, бдением и трудом. Это необходимый для каждого человека период накопления потенциала для будущего духовного роста. Надо только следить, чтобы перевес рассудочности не приобрел болезненные размеры и формы, и постоянно указывать на более высокие цели, в основе которых – монашеское делание.

В этой связи стоит упомянуть личность священномученика Илариона (Троицкого), умело сочетавшего монашеские обеты и богословскую деятельность.

После своего пострига, он услышал, пожалуй, одни из самых главных слов в своей жизни, произнесенных ректором МДА епископом Феодором (Поздеевским): «Я знаю и не хочу скрывать сейчас, в чем твоя жертва Христу. Ты искушался и, быть может, теперь еще искушаешься любовью к той школе, которой ты служишь, и чувством опасения, как бы иночество не лишило тебя этой школы. Но что такое Академия без Христа? Это – пустое место и мертвый дом»[15].

Для владыки Илариона богословская деятельность была проявлением собственного служения Церкви. Актом пострига он явил абсолютную готовность послужить матери-Церкви на том месте, куда благословит его Церковь, даже если для этого ему придется отказаться от своего любимого рода деятельности, то есть от науки.

Монашеский образ жизни очертил границы возможного и допустимого. Соблюдение обетов, отсечение собственных желаний и предпочтений, позволило сосредоточиться на главном – духовной жизни, что, в свою очередь стало сильным толчком к личному богословскому росту святого. История жизни священномученика и его богословское наследие стали ярким подтверждением его жизненного выбора, и той самой искомой нами золотой середины между монашеским деланием и образованием.

Завершая настоящий доклад, попробуем суммировать все сказанное выше. Достижение идеалов монашеского делания сопряжено с погружением в глубины святоотеческой традиции Православной Церкви, следовательно, их необходимо изучать, формируя православное догматическое мировоззрение. Это способствует не только личному духовному росту монаха, но и создает некую преемственность монашеских поколений, сберегая Церковь от ересей и расколов.

Однако хотелось бы акцентировать внимание на том, что подлинное постижение богословской науки монахом происходит в результате сочетания интеллектуальной деятельности с очищением своего сердца от страстей и эгоистических стремлений, в абсолютном послушании игумену, в смирении и кротости души.

В выборе того или иного пути для приобретения духовного образования насельниками мы должны положиться на усмотрение самого настоятеля монастыря, знающего сильные и слабые стороны своей братии, их способности и духовный уровень.

В заключение приведем слова Святейшего Патриарха Кирилла, обращенные к студентам Сретенской Духовной семинарии, о подлинном смысле духовного образования: «Образование само по себе нравственно безразлично... Никакое образование не является гарантией духовного и умственного возрастания человека... Поэтому я хотел бы пожелать всем вам соединять знания, умения, навыки с очень серьезными размышлениями о самих себе, о своем призвании, о жизни, о вере, о нравственности. Нужно обязательно возрастать духовно. А этого никогда не произойдет, как бы хорошо вы ни сдавали экзамены, если вы каждый день утром или вечером не исповедуетесь перед Богом в своих грехах»[16].

[1] Hopko, Fr. Thomas. Theological Education at St Vladimir's Seminary: Yesterday and Today. Электронное издание. http://www.svots.edu/content/finding-ones-calling-life. Дата обращения 16.09.2015.

[2] Kallistos (Ware), Metropolitan. Theological Education in Scripture and the Fathers. Электронное издание. http://www.bogoslov.ru/en/text/2350887.html#_ftn33. Дата обращения 16.09.2015.

[3] Иерофей (Влахос), митр. «Знаю человека во Христе». ТСЛ., 2013. С. 390

[4] Феодор Студит, прп. Творения. Том II. Москва, 2011.  С. 114.

[5] Там же. С. 10.

[6] Миропольский С.И. Очерк церковно-приходской школы от первого ее возникновения на Руси до настоящего времени. Вып. 1. СПб., 1894. С. 30.

[7] Цит. по:  Жизнеописание священномученика Илариона, архиепископа Верейского. СПб., 2004. С. 13.

[8] Клюкина  О. Указ. соч. С. 130.

[9] Иоанн Лествичник, прп. Лествица. М., Правило Веры, 1999. С. 125.

[10] Феофан Затворник, свт. Путь ко спасению. Москва, 2012. С. 366–367.

[11] Симеон Новый Богослов, прп. Прииди, Свет Истинный. Санкт-Петербург, 2004. С. 17.

[12] Софроний (Сахаров), архим. Преподобный Силуан Афонский. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 2006. С. 193–194.

[13] Цит. по: Клюкина О. Святые в истории. Жития святых в новом формате. XII–XV века. Москва, 2015. С. 130.

[14] Положение о монастырях и монашествующих. Электронное издание. http://p2.patriarchia.ru/2014/06/23/1236148666/projekt_mon.pdf .  Дата обращения 16.09.2015.

[15] Цит. по: Жизнеописание священномученика Илариона, архиепископа Верейского. Указ. соч.. С. 15–16.

[16] Святейший Патриарх Кирилл: Никакое образование не является гарантией духовного и умственного возрастания человека. Электронное издание. http://www.patriarchia.ru/db/text/4214279.html . Дата обращения 16.09.15