Важность периода послушнического искуса и формирование у послушников осознанного отношения к монашеской жизни

Доклад игумении Викторины (Перминовой), настоятельницы Богородице-Рождественского ставропигиального женского монастыря Москвы на Международной богословской научно-практической конференции «Монашество Святой Руси: от истоков к современности» (Москва, Покровский ставропигиальный женский монастырь, 23−24 сентября 2015 года)

Так как конференция проходит в рамках празднования тысячелетия преставления святого равноапостольного князя Владимира, хотелось бы отметить, что его эпоха была временем новоначалия для православной Руси, которой был дан огромный потенциал для духовного развития.  И сам равноапостольный князь Владимир показал, что возможно изменить жизнь и достигнуть преуспеяния в покаянии и послушании Божественной воле. Так и новоначальному послушнику Бог дарует благодать и ревность к подвигу, смотрит на его произволение и создает все условия для того, чтобы он мог созидать внутри себя Царствие Божие.

В наше время есть новоначальные христиане, которые с горением сердца вступают на монашеский путь. Есть и такие, которые приходят в монастырь с самыми добрыми намерениями, но не имеют никакого представления о монашестве или же, прочитав некоторые духовные книги, говорят, что пришли молиться, подвизаться и спасаться, но для них это пока теория, не имеющая связи с реальной жизнью. Многие из поступающих духовно искалечены; есть те, кто представляет себе монастырь спокойным и беспечальным местом, где им доставят всё необходимое для жизни без трудов и забот, что не соответствует действительности. Все вместе они отличаются не только от древних христиан, но и от людей дореволюционного времени тем, что, воспитанные в бездуховном обществе, не имеют основных, базовых понятий в духовной сфере. Их представления обо всем нечетки, ментальные границы сильно размыты. Поступая из различных слоев общества, они имеют разное социальное положение, порой нестабильное и несколько раз за жизнь менявшееся на противоположное –  среди них есть и люди, находящиеся за чертой бедности, и те, кто обладал большими средствами, возможностями и властью.

Все это необходимо учитывать игумену монастыря, который отвечает за прием кандидатов в братство. Руководитель монастыря должен понять, с какой целью вступают в обитель новоначальные – не по их представлениям, а реально, – и показать им истинную цель монашества. Воспитание послушника начинается с приема в монастырь, с самой первой вступительной беседы с ним игумена.

Принятие в монастырь

Принимая в монастырь новоначального, настоятель должен узнать всё о его прошлой жизни и задать ему необходимые вопросы, которые могут оказаться неожиданными для будущего послушника и которые сам новоначальный, вероятно, никогда себе не задавал. Желательно построить беседу так, чтобы человек поведал не о достижениях, а о собственных душевных немощах и грехах, показал духовному врачу свои язвы. Из рассказа новоначального игумен сделает вывод, сможет ли он взять на свою ответственность жизнь и спасение этого человека, в какой помощи он нуждается, как и в чем оградить его в дальнейшем от соблазнов.

Далее нужно объяснить, какая борьба предстоит конкретному человеку, с какими трудностями столкнется именно он (а трудности могут быть немалые, и не раз ему придется испытывать боль и страдания, хоть и спасительные). Необходимо не только дать программу действий, но и, в соответствии с устроением пришедшего, найти нужные слова, чтобы рассказать главное о монашестве и его цели, и спросить, согласен ли человек вести именно такую жизнь. Следует предупредить будущего послушника о том, что монашество – это крестоношение, что он вступает в жизнь подвижническую, в своем идеале самую трудную на земле, но и благодатную. Нужно объяснить, какие труды, и, возможно, лишения ждут человека на этом пути, обрисовать его положение – равное и одинаковое со всеми братиями обители, которых ему предстоит учиться любить, носить их тяготы.

В беседе следовало бы дать представление о том, что монашество – это евангельская жизнь. Не нужно думать, что человек сам знает и понимает такие прописные истины, что Евангелие – не просто книга для чтения, и нужно стремиться исполнять то, что в ней написано; что Христос в Своей земной жизни и страданиях оставил нам образ и сказал: «Научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем» (Мф. 11:29). В большинстве случаев современные люди об этом не задумываются. Необходимо сказать о цели монашества, о том, что слушаясь и смиряя себя, утомляясь, претерпевая испытания, скорби, борясь со страстями, монашествующие выражают любовь к Богу, стремление угодить Ему, соединиться с Ним, обожиться.  И если кандидат в братство воспримет все сказанное и выразит согласие проводить именно такую жизнь, тогда можно вести речь о вступлении в монастырь.

На вступительной беседе настоятель должен дать некоторую начальную базу, на которой он как отец братства будет взращивать и воспитывать будущего монаха.  Все сказанное станет для поступающего в монастырь как бы «стартовой страничкой».  И когда, в течение послушнического искуса или дальнейшей монашеской жизни он будет борим страстями, встанет перед трудностями, если в его душе охладеет ревность по Богу, появится недовольство, его поведение изменится к худшему и он будет роптать и предъявлять кому-либо претензии, – его можно будет вернуть к «стартовой страничке».

Так игумен Вифинской обители «Неусыпающих» прп. Маркелл (V век) предупреждал пришедшего к нему прп. Иоанна Кущника: «Сын мой! Не под силу будет тебе нести иноческие подвиги и соблюдать строгие посты, так как ты еще очень молод. Кроме того, у нас есть обычай – не тотчас же постригать каждого ищущего иноческого звания, но лишь по долгом испытании искренности его намерений и усердия в подвигах благочестия. Поэтому, если хочешь проходить иноческое служение совместно с нами, то должен сначала пожить у нас так, без иноческого пострига, присмотреться к нашей жизни и испытать себя, под силу ли будут тебе такие труды». И когда впоследствии Иоанн признался игумену в своих помыслах о родителях и о доме, он сказал ему:  «Не говорил ли я тебе и раньше, сын мой, что тяжелы иноческие подвиги, что иноки много несут с собой и трудов, и вражеских нападений, и невыразимых искушений» [1]. Так духовный руководитель, предупредивший послушника, всегда сможет задать ему вопрос и предложить подумать, на что он согласился и о чем они договаривались в самом начале пути.

Можно даже было бы составить небольшое пособие, написанное понятным для новоначальных языком.

Древние и современные духоносные старцы предупреждали о трудностях монашеской жизни не только словами, но и действиями. Так прп. Иоанн Колов не посадил с братией за трапезу прп. Арсения Великого, но бросил ему на пол сухарь. Можно привести множество примеров из жизнеописаний русских подвижников. Прп. Сергий Радонежский отослал пришедшего к нему прп. Никона в Высоцкий Серпуховской монастырь, испытывая его послушание и подражая прп. Евфимию, который послал юного Савву Освященного к прп. Феоктисту, как говорит об этом древнее житие [2].  Из примеров, близких к современности, вспоминается, как испытывал новоначальных один из румынских старцев, игумен Иоанникий (Морой; 1859–1944). Старец Иоанникий сначала подвизался на Афоне, затем в Нямецком монастыре. Когда он стал игуменом в монастыре Рождества Пресвятой Богородицы, то перед принятием в обитель новоначального испытывал его, причем, не повторял искусов, а действовал так, как вразумлял его Бог. Например, когда пришел к нему юный отец Клеопа (Илие; 1912–1998), будущий старец, то отец Иоанникий повелел эконому, чтобы тот дал пришедшему послушание стучать по бревну. Юноша послушался. Все вокруг были заняты своим делом, никто не обращал на него внимания и не приглашал на трапезу. Только вечером эконом взял его за руку и привел в гостиницу для краткого отдыха, а ночью разбудил на правило. Так продолжалось два дня, а потом игумен побеседовал с пришедшим, попросил рассказать о себе всё, принял у него полную исповедь, дал наставления и взял документы, необходимые для поступления в обитель [3].  Конечно же, не пришедшим в меру старцев и не имеющим дара рассуждения не следует копировать их действия, но нужно отметить, насколько внимательно они подходили к вопросу принятия в монастырь и как старались показать новоначальному, какова монашеская жизнь.

Послушнический искус – вопрос о послушании

Причина того, что одни послушники во время искуса духовно возрастают быстрее, а другие – медленнее, или же охладевают к монашеской жизни, мне видится в том, как вступивший в монастырь человек решает для себя главный вопрос о послушании, и как этот вопрос решается в обители, где он подвизается.

Первоначальный этап монашеской жизни не случайно назван послушничеством: каждый монах, в каком бы сане он ни находился, является послушником. Вступающий в братство должен осознавать важность этого шага, которым он выражает желание быть послушным до смерти; понимать, что он обручается с братством, которое избрал. Он встает на путь внутреннего послушания игумену, подчинения братии и принятия воли Божией в каждом конкретном обстоятельстве.  Если послушник уяснит для себя истинную цель жизни в монастыре  не только теоретически, умственно, но усвоит ее себе, и если эта цель будет у него общей с игуменом и всем братством, то он останется в обители и будет восходить от силы в силу.

Тот, Кто даровал человеку свободную волю, желает, чтобы человек правильно распорядился своей свободой и через покаяние и послушание всегда соединялся с Ним – Всеблагим, Любящим, Живым Богом. Об этом говорит опыт русского монашества.  

Исторический аспект

В древности отцы-пустынники испытывали новоначальных, могут ли они пребывать в послушании и действительно ли стремятся к смирению, что видно из жития прп. Павла Препростого, которого испытывал прп. Антоний Великий, и других примеров Древнего Патерика. Вопрос о послушании был главным и в той обители, которую называют колыбелью русского монашества. Киево-Печерский монастырь широко  применял на практике святоотеческое наследие и заимствовал лучшие традиции обителей Святой Горы Афон и других [4].

По их примеру и прп. Сергий Радонежский, став игуменом, внимательно наблюдал за жизнью братии, обходя их келлии даже в поздний час и утром отечески вразумляя тех, кто занимался недолжным и вел праздные беседы, – и проявлял особую заботу о новоначальных. Нужно сказать о посещении келлий преподобным Сергием, что в его основе полагалось не стеснение свободы личности, как некоторые сейчас это воспринимают, а забота о духовных детях, подобно тому, как родители с любовью наблюдают за своими детьми.

Упоминание о послушническом искусе мы видим в житии святителя Филиппа, митрополита Московского. Он проходил испытание в Соловецком монастыре: исполнял самые трудные послушания, рубил дрова, копал землю, переносил камни, работал на мельнице. Много раз ему приходилось принимать от некоторых иноков оскорбления и даже побои, но он со смирением переносил всё и никому не открыл о своем знатном происхождении. Он приводил иноков «в удивление тою решительностию, с какой старался подражать им, отсекая от себя мирския страсти» [5]. После полутора лет искуса игумен Алексий постриг будущего святителя, вручив в послушание опытному старцу Ионе, собеседнику преподобного Александра Свирского [6].

По прошествии неблагоприятного для русского монашества ХVIII века, ученики прп. Паисия Величковского основали и возродили прославленные обители, в которых отводился определенный, иногда продолжительный период для послушнического искуса. Старцы понимали, что грех в мире умножается, а произволение людей к духовному подвигу слабеет, и это произволение необходимо укреплять, уделяя этому достаточно времени.  Если говорить о самой известной из обителей Оптиной пустыни, то сохранился примечательный документ – дневниковые записи прп. Никона Оптинского, из которых мы узнаем о послушническом искусе братьев Николая (будущего иеромонаха Никона) и Ивана Беляевых, поступивших в Оптинский скит. Скитоначальник прп. Варсонофий принял участие в их судьбе, в равной мере поддерживал и помогал им пройти искус, который завершился для братьев по-разному. «Вы, Николай Митрофанович, поживите здесь, если Господь сподобит Вас такой милости, два-три года», –  говорил прп. Варсонофий о примерном испытательном сроке [7]. В дневнике прп. Никона записаны личные беседы скитоначальника и наставления относительно внешнего поведения и внутренней жизни, свидетельствующие о внимании и отеческом отношении настоятеля к новоначальным послушникам. Прп. Васонофий говорил, что краеугольным камнем иночества является смирение [8] и располагал обоих братьев к доверию и беспрекословному послушанию. Он обучал их молитвенному деланию, монастырским правилам, давал в их жизни место труду и подвигу, посылая на общие послушания, благословлял книги для духовного чтения.

Николай встал на путь послушания, а Иван, горевший как бы бо́льшим желанием подвизаться, к сожалению, не сделал этого, хотя имел одинаковую с братом возможность. Движимый самыми благими побуждениями, он вдавался в подвиги, которых не мог выдержать, но все равно видел себя побеждаемым страстями и во многом стыдился открыться старцу, потому что привык видеть себя в миру исправным. Иван считал себя духовно выше и одареннее брата (ведь он первый пожелал стать монахом!) Но главный евангельский талант – это восприятие благодати Святого Духа через послушание и смирение перед Богом, все  остальные дарования второстепенны.

В результате Николай стал монахом и достиг преуспеяния, а Иван ушел в мир, о чем впоследствии всю жизнь сокрушался и жалел. Пример двух оптинских братьев, на мой взгляд, актуален и в настоящее время.

Послушнический искус сегодня: современные проблемы и пути их решения

О современных проблемах, связанных с принятием в монастырь и воспитанием послушников, могу рассуждать, исходя из личного горького опыта и сделанных на его основании выводов. Буду рада, если мои ошибки помогут кому-либо не совершать собственных.  Также мне не хотелось бы дать повод думать, что в монастырь нужно принимать ангелов или подвижников. Думаю, что принимать можно тех, кто действительно желает бороться со страстями и на деле проявляет свою решимость.

Состояние поступающих в монастырь. Главная проблема

В настоящее время приходящие в монастырь зачастую не имеют понятия о монашеской жизни. Прп. Иоанн Лествичник свидетельствует, что «монах есть бездна смирения, в которую он низринул <себя> и в которой потопил всякого злого духа» [10],  и что смирение рождается от послушания [11]. Однако некоторым новоначальным монашество представляется как беспечальная жизнь, хождение в монашеских одеждах или какие-то исключительные духовные делания. Смирение же и самоотвержение воспринимаются только умом как прекрасные, но далекие от устроения понятия, к которым человек не стремится.

Линия поведения

Если говорить о поведении новоначальных, то человек, приходящий в новое место, старается не показывать свои недостатки и сдерживать движения страстей. Образно говоря, он ходит на цыпочках, но в таком положении долго продержаться невозможно. Не удается постоянно сдерживать себя, находясь в общении с одними и теми же людьми в храме, на молитве, на послушании, в келлии.  Согласна с тем, что доброе монашество требует от будущего инока тщательного искуса продолжительностью не менее двух лет, чтобы и другие, и он сам увидели его таким, какой он есть на самом деле.

Начало самопознания. Неправильные состояния: уныние, самооправдание. Правильное решение: борьба со страстями

Здесь начинается самый сложный этап для новоначального, когда он видит себя плохим, грешным, боримым страстями. Послушник недоумевает от того, что с ним происходит: до монастырской жизни его хвалили, и ему кажется, что он в миру был в лучшем духовном состоянии, чем сейчас.  Проблема в том, что, видя свои недостатки и невозможность с ними справиться, брат, с одной стороны, впадает в уныние, а с другой начинает оправдывать себя и доказывать, что в его неудачах и падениях виноват не он, а окружающие люди и обстоятельства, и таким образом успокаивает свою совесть.   Оба состояния неправильны. Пагубно уныние, которое, как яд на стреле, отравляет всего человека и парализует его волю; пагубно и самооправдание, искажающее реальную картину собственного состояния и окружающего мира. Правильное решение в данном случае –   в том, чтобы мужественно принять себя таким, какой ты есть, и начать работать над искоренением страстей. И Господь, видя наш труд, в свое время подаст благодать и помощь, чтобы от них избавиться.

На что необходимо обращать внимание во время послушнического искуса

1. Первооснова духовного единства братства – это богослужение. Важно наблюдать за тем, как послушник относится к богослужению: стремится ли в храм на монастырские службы и общее правило и насколько регулярно их посещает. Тот, кто крайне редко посещает богослужения, никогда не вольется в братство и не станет пребывать в духовном бодрствовании, а будет всегда вялым и расслабленным.

2. Нужно обращать внимание на то, как послушник трудится с братией, и не избегает ли общих послушаний. Общий труд объединяет братство. Тот, кто под разными предлогами избегает трудиться вместе с братией, как правило, эгоистичен, не способен оказать помощь ближним (у него нет «чувства локтя», как говорят в просторечии), не преуспевает в любви, не имеет чуткости, существует как бы отдельно от братства и не вливается в него.   

3. Важным критерием является отношение послушника к вещам, степень привязанности к миру и то, как он борется со своими пристрастиями.   Степень привязанности к миру видна из того, стремится ли брат выходить из монастыря, использовать современные средства связи, встречаться с родственниками, оставляет ли он при себе свои мирские вещи, пытается ли что-то приобретать, собирать и скапливать для личных нужд. Необходимо ограждать новоначальных от частого соприкосновения с миром и мирскими людьми. Если же брат постоянно стремится в мир и живет мирскими проблемами, интересами родственников, то на нем могут исполниться слова Господа: «Никтоже возложь руку свою на рало, и зря вспять, управлен есть в Царствии Божии» (Лк. 9:62).

4. Важно, чтобы послушник трудился без ропота и всячески противостоял этому тяжкому греху. Ропот может выражаться: нерадением в исполнении послушания; жалобами на игумена и братию, которые высказываются под предлогом, будто брат открывает свое сердце;  искусительными разговорами; противодействием; критикой и другими способами. Ропот несет в себе смерть. Он губит человека, развивая в нем эгоцентризм – пагубное состояние, при котором Богом для человека является он сам, и сам он мучается от того, почему не исполняют его волю.

5. Нужно наблюдать за тем, как послушник подчиняется игумену и братии. Новоначальные часто рассуждают логически, считают свои рассуждения самыми правильными и пытаются заключить всё в узкие рамки одной человеческой личности. Они готовы защищать свое суждение о том, как нужно исполнять послушание, даже если игумен или старший брат пояснили, как именно совершить порученное дело. «Так будет лучше для дела!» –  доказывают они в споре, в котором забывают, ради Кого совершается послушание и какова цель их жизни в монастыре.       

Логика необходима человеку, когда он выбирает себе игумена и еще не вступил в братство. Но духовная жизнь не поддается логике. Любое послушание в монастыре есть дело Божественной благодати, и совершается оно с целью стяжать внутреннее послушание, преобразиться, приблизиться к Богу.

В поставлении начальствующих совершается воля Божия. Ведь и в самых худших, с нашей точки зрения, случаях, можно вспомнить, как Христос ответил Пилату: «Ты не имел бы надо Мною никакой власти, если бы не было дано тебе свыше» (Ин. 19:11).

Святые Отцы разрешили не оказывать послушание только в случае ереси или повеления совершить явное беззаконие. Если же новоначальный не желает слушаться в самых обычных обстоятельствах, то это пагубно отражается на его состоянии. Он по-своему толкует Священное Писание и наставления святых Отцов и искаженно видит окружающих через свои страсти.   Мирская логика ограничена и несовершенна, это всего лишь умозаключения людей: чаще всего они неправильны. Мы же имеем высочайшую цель – возвращение к Первообразу через непрестанное покаяние.

6. Послушник должен обрести единство образа мыслей, цели и желания с игуменом и братством. По слову Господа, «дом, разделившийся сам в себе, не устоит» (Мф. 12:25). Это хорошо понимал прп. Сергий, ушедший подвизаться в другое место, когда в его монастыре были поставлены под сомнение необходимость соблюдения общежительного устава и послушания игумену. В свете святоотеческого опыта он видел, что братство должно быть единым со своим игуменом, иметь общую с ним цель в стремлении к Богу. По своей кротости, он не хотел навязывать того, что не только он, но и сонм святых Отцов считал правильным.  К счастью, братия поняла ошибку и возвратила своего святого наставника [12].

7. Нужно воспитывать у послушника понятия о монашеской жизни как хождении перед Господом.

8. Следует обращать внимание на то, чтобы послушники, которые прежде в миру занимали высокое положение, не презирали других братий. Вообще, человек испытывает гордость по многим причинам. Писание говорит, что «Бог гордым противится» (Иак. 4:6), и гордые противятся Богу своим внутренним устроением. Если человек не стремится сокрушать в себе противодействие воле Божией через покаяние, он не достигнет ничего.

9. За время искуса можно увидеть, насколько хорошо брат понимает, что монах – это воин Христов. И, по слову апостола Павла, он должен переносить все испытания, искушения, страдания, «яко добр воин Иисус Христов.  Никтоже (бо) воин бывая обязуется куплями житейскими, да воеводе угоден будет» (2 Тим. 2:3–4).

Если долговременное наблюдение покажет, что брат имеет правильную цель и исправляется на деле, то его можно переводить на следующую степень духовной жизни.

Послушнику необходимо помнить, что вступление в братию является шагом, утверждаемым правящим архиереем. Соответственно, без благословения архипастыря послушник не может перейти в другой монастырь, и все остальные шаги брата в монашеской жизни – это не карьера, но возрастание в послушании.

Во время искуса бывают разные периоды. Если послушник ревностен или, наоборот, у него наступило охлаждение к духовной жизни, это не значит, что так будет постоянно. Для того чтобы пребывать с Богом, быть облагодатствованным, необходимо постоянно выдерживать борьбу, утверждаться в смирении и терпении, нести труды. Правильно подвизаясь, послушник может достичь духовных высот, даже не принимая пострижения. Вспоминается повествование из Киево-Печерского Патерика, как тело погребенного послушника было чудесным образом облечено в схимнические одежды соответственно его духовному состоянию. Главная же причина ухода из монастыря, по словам архимандрита Эмилиана (Вафидиса), заключается в страстях. Уйти – это значит поддаться всем страстям. В своих действиях такой человек руководствуется той самой логикой, которая представляет собой крайнее заблуждение.

Заключение

Послушание проникает собой всю монастырскую жизнь: оно заключается  в точном следовании уставу и укладу жизни монастыря, в подчинении игумену во всем и старшей братии в делах послушания;  в несении тягот друг друга, в принятии воли Божией в конкретных обстоятельствах жизни.  Послушанием называются и внутреннее устроение человека, и добродетель, и то дело, которое поручается. Но все это взаимосвязано. Если порученное дело исполняется с любовью, перед Богом, с отсечением своей воли перед духовным наставником и братией, это воспитывает и внутреннее послушание.

Преподобный Варсонофий Оптинский сказал: «Смотрит Господь на сердце человеческое, и если видит сильное желание исполнить Его святую волю, то помогает ему “ими же … веси судьбами”» [13]. Человек и рождается в той семье, и приходит в то братство, где Бог благоизволил ему быть.

В завершение доклада, отвечая на часто задаваемый вопрос о духовном руководстве сегодня, не могу сказать, что сейчас нет духовных наставников. В любую эпоху воля Божия открывается через игумена и старшую братию, потому что Божественная благодать действует в Церкви и будет действовать до скончания века.

Благодарю Вас за внимание.