Вопроси отца твоего, и возвестит тебе: принципы духовного окормления древних египетских отцов

Доклад Зиновия Чеснокова, члена Союза писателей России, докторанта Фрибургского университета, на Международной конференции «Духовное наследие египетских отцов и его актуальность для современного монашества» (Зачатьевский ставропигиальный женский монастырь. Москва, 17–18 ноября 2018 года)

Тема моего доклада: «Вопроси отца твоего, и возвестит тебе: принципы духовного окормления древних египетских отцов». Один из фрагментов Жития святого Пахомия Великого, написанного на саидском диалекте (к сожалению, на русский язык этот текст не был полностью переведен, но отрывок мы перевели), звучит так: «Человек, который духовно рождает другого служить Господу, является его отцом после Бога в этом веке и в веке будущем».

Для православного человека обращение к богомудрым старцам является необходимой частью его духовного возрастания и правильного следования по пути ко спасению. В то время как на католическом Западе старчество было напрочь забыто, что привело к серьезному кризису в монашеской среде и угасанию духовной жизни.

После внимательного прочтения таких христианских произведений, как Житие Антония Великого, Житие Макария Великого, Житие Пахомия Великого, Житие Илариона Великого, История Лавсаика и других Житий раннехристианских подвижников-монахов, четко прослеживается духовное преемство от наставника к его ученикам.

В данном докладе мы попытаемся представить, как раннехристианские монашеские источники свидетельствуют о необходимости духовного окормления у старцев, а также расскажем о новом термине – «старческое преемство», который очевиден из этих источников и является аналогией известного нам апостольского преемства.

Христианское аскетическое движение отцов-пустынников и матерей- пустынниц началось со старчества. Это движение особо распространилось в царствование императора Константина, легализовавшего христианство в Римской империи, и переживало период расцвета на протяжении последующих нескольких веков.

Мы можем назвать имена святых, которые особо способствовали распространению старчества и монашества в целом. Это Антоний Великий, вместе со всеми своими учениками и последователями, включая Макария Великого, и их современница старица Мелания; Пахомий Великий с учениками и другими кинвиотами, а также ряд других отцов-пустынников в Египте.

Аскетическое движение распространилось из Египта по всей Палестине через святого Илариона Великого, ученика Антония Великого, и через святого Харитона Исповедника, основавшего три Лавры в Палестине. Оба этих святых считаются основателями палестинского монашества. Святой Иларион основал большое количество монастырей и проповедовал монашескую жизнь, в том числе, и в Европе, и на Кипре.

Многочисленные свидетельства, подтверждающие факт, что многие из тех, кто встречался с этими святыми старцами, тоже принимали монашеский образ жизни, мы находим в Житиях святых Харитона и Илариона. Таким образом, по всей Палестине монашеское движение распространилось ко времени святых старцев Варсонофия Великого и Иоанна Пророка (VI век).

Эта монашеская традиция сохранялась благодаря великим святым, которых, как мы знаем, могли именовать по-разному – старцами, отцами, аввами (также были старицы или аммы). И передавалась она от одного старца к другому. Из источников древней монашеской письменности ясно видно, что старчество – это такой вид аскетической практики, целью которой является для христианина достигнуть единения с Богом посредством послушания духовному старцу.

Среди древних монашеских источников мы находим многочисленные свидетельства о том, в чем же заключается сущность старчества. Из письма Палладия к Лавсу, которое традиционно публикуется учеными между предисловием к истории Лавсаика и самим текстом этого произведения, сущность духовного отцовства и его необходимость становится очевидной: «В учении не нуждается один только Бог всяческих, ибо Он самобытен, и другого не было прежде Его. А всё прочее имеет нужду в учении, потому что сотворено и создано. Первые чины ангельские имеют своим наставником Пресвятую Троицу, вторые – поучаются от первых, а третьи – от вторых. И так далее по порядку, до последних. Совершеннейшие в знании и добродетели учат несовершенных в познании».

Тот, кто ведет остальных к познанию Бога, может считаться их отцом, поскольку он «родил» их Духом Святым. А соединяющийся с Господом есть один дух с Господом (1 Кор. 6:17).

Согласно источникам, великие старцы рассматривались учениками-монахами в качестве их отцов после Бога. В версии Жития Пахомия Великого, как я уже говорил, мы можем найти одну из лучших цитат, которая может объяснить так называемое духовное рождение учеников их аввами: «Человек, который духовно рождает другого служить Господу, является его отцом после Бога в этом веке и веке будущем. Апостол Павел еще говорит в другом месте: Ибо, хотя у вас тысячи наставников во Христе, но не много отцов; я родил вас во Христе Иисусе благовествованием (1 Кор. 4:15). И мы знаем, что он родил их не только через Евангелие, но также через добрые и чудесные дела» [1].

Далее автор этого древнехристианского Жития объясняет, что авва Пахомий «заслуживает называться отцом, потому что наш Отец, Который на небе, обитает в нем, как исповедует апостол: Не я живу, но живет во мне Христос (Гал. 2:20) Поэтому посредством божественной доброты, которая была в нем, старец ободряет каждого, кто желает быть послушным ему, говоря: подражайте мне, как я Христу (1 Кор. 11:1). Поэтому, все, кто подражает Апостолу своей богоугодной жизнью, заслуживают быть названными отцами, поскольку Святой Дух обитает в них» [2].

Из Евангелия от Иоанна мы знаем, что необходимо подражать Отцу в делании добрых дел, чтобы называться его чадами. «Если бы вы были чадами Авраама, – говорит Господь иудеям, – вы бы делали дела Авраамовы» (см. Ин. 8:39).

Все древнемонашеские источники подтверждают идею того, что тот, кто является служителем Небесного Отца, так же может быть назван отцом. Почти всех египетских и палестинских аскетов их ученики называли отцами или аввами. Старцев же и монахов называли последователями апостолов, добровольными мучениками, и служение старцев рассматривалось как продолжение служения пророков.

Время от времени старцы могли выступать духовными судьями, что может быть хорошо видно из писем преподобных Варсонофия и Иоанна: они выступали такими арбитрами, когда игумен и послушник не находили общего языка и приходили к старцу, или обращались к нему в письмах, и старец отвечал. Причем, в данной ситуации могло быть, что не только послушник оказывался неправ, но и игумен.

Идея духовного отцовства, существующая с самого начала монашества, заключается в том, что более опытные в духовной жизни монахи учат менее опытных, и величайшие отцы Церкви, я повторюсь – и Антоний, и Макарий, и Евагрий – они все у кого-то учились, и имена их учителей известны.

Единственное – мы не знаем имени старца преподобного Антония Великого, знаем просто, что он пришел к старцу, старец его обучил, а потом он уже ушел в пустыню. Но знаем старца Пахомия Великого, его звали Паламон, и он был довольно строгим, и поэтому Пахомий в целом был строже, чем Антоний Великий… Но обе эти монашеские традиции существовали, они признавали друг друга, была даже встреча преподобных. Таким образом, получается, что и общежительное, и особножительное монашество начинаются именно со старчества.

Хотел бы также, проведя аналогию с египетскими отцами, поделиться собственными впечатлениями о том, как можно, питаясь живой монашеской традицией, поддерживать спасительный образ жития в наше время, даже в центре большого города. Так получилось, что мой отец был тринадцать лет келейником у митрополита Зиновия (Мажуги, в схиме Серафима), недавно всецерковно прославленного, вместе с другими Глинскими старцами, в числе Собора преподобных отцов Глинских. Все, что связано с этой страницей истории нашей Церкви, мне очень близко. Из Глинских старцев на сегодняшний день, насколько мне известно, остался только один: это отец Вениамин (Селиванов). Он вместе с отцом Филаретом (Кудиновым) был в Тбилиси келейником отца Андроника (Лукаша). Мы приезжали к нему в Тбилиси, он живет в двенадцатиэтажном доме, на третьем или четвертом этаже. Когда мы к нему зашли, то попали просто в египетскую пещеру. Я тогда только вернулся из поездки в Египет, посещал место подвигов святого Антония. И вот мы заходим к отцу Вениамину: темно-коричневые, черные стены, стоит буржуйка, дрова лежат и горит огонь (труба выведена прямо в окно). То есть, когда в Грузии был тяжелый период, было устроено вот такое автономное отопление, и с тех пор уже много лет так живет этот благодатный старец, который рассказал нам тогда много интересного о Глинской пустыни 1940-х – 50-х годов. Так мы воочию увидели, что человек везде может спасаться и вести богоугодную аскетическую жизнь.

Благодарю за внимание!

___________________________________________________________________________

[1] VP S1, Fragment I. Cf.: VEILLEUX. P. 425–426. «A man who begets another in the work of God is his father after God, in this age and in the age to come. Paul says again in another place, “You might have ten thousand teachers in Christ, but not many fathers, for it was I who begot you in Christ Jesus through the Gospel”. And we know that he begot them not only through the Gospel but also through good and wonderful works».
[2] Там же. Р. 426–427.