8 ноября (21 ноября по новому стилю) – 120 лет со дня рождения выдающегося иконописца XX века монахини Иулиании (Соколовой, 1899-1981).
Творчеству Марии Николаевны было присуще послерублевское направление, близкое к Дионисию. Её иконы, как это свойственно древнерусской живописи, всегда были узнаваемы по звонкости, прозрачности и чистоте красок. Их художественное совершенство воспринималось как откровение. Они были оценены даже на уровне ЮНЕСКО.
Невозможно с точностью сказать, сколько ею было написано икон, трудно установить, где многие из них находятся. Ведь Мария Николаевна всегда откликалась на бесконечные просьбы желающих иметь их. И сегодня иконы, написанные монахиней Иулианией, есть в разных монастырях и храмах, в домах священников и мирян.
«В иконе образно выражена единая, незыблемая, общецерковная истина, – писала Мария Николаевна, – и её важно сохранить незамутненной».
Рискуя оказаться в ГУЛАГе, эта подвижница ездила по всей стране, копировала и сохраняла старые иконы, создавала новые.
Очень точно сказано о М.Н. Соколовой в предисловии к её книге «Труд иконописца», выпущенной в 1995 году (эта книга стала учебником для начинающих иконописцев):
«Монахине Иулиании было дано сохранить и передать преемникам и последователям живые традиции древнерусского иконописания в один из самых скорбных периодов в истории нашего Отечества».
* * *
Мария Николаевна родилась 8 ноября 1899 года (в день святого Архистратига Михаила) в семье священника Николая Александровича Соколова, настоятеля московского храма в честь Успения Пресвятой Богородицы в Гончарах близ Таганки.
Её мать – Лидия Петровна – была дочерью священника Петра Терентьевича Некрасова, служившего в одном из храмов Новодевичьего монастыря.
У Марии Николаевны были две младшие сестры – Лидия и Серафима. Родители сумели привить детям любовь к Богу и Церкви. Лидия Петровна почти каждую неделю ездила по четвергам в часовню великомученика Пантелеимона на молебен и брала с собой дочерей. Она рано научила детей читать по-славянски, и перед сном они читали на выбор один из акафистов.
…Уже с четырехлетнего возраста Мария много рисовала. В 9 лет она поступила в V Московскую женскую гимназию ведомства императрицы Марии Федоровны. В двенадцатилетнем возрасте Мария лишилась отца, который был для неё во многом примером и учителем. Она скоро почувствовала необходимость духовного руководства, молилась, просила святителя Николая указать ей её путь. Кто-то из друзей семьи посоветовал пойти в храм святителя Николая на Маросейке к отцу Алексию Мечёву. Батюшка встретил её словами: «Давно я ждал эти глаза…».
* * *
Отец Алексий Мечёв стал духовным отцом Марии Николаевны. С первой же исповеди у батюшки она начала записывать в дневнике его слова, сказанные ей. Эти записи она вела в течение почти 10 лет – до смерти батюшки. Его духовное наставничество определило весь дальнейший духовный, творческий и жизненный путь Марии Николаевны.
Именно она составила подробное «Жизнеописание старца отца Алексия Мечева». Этим она ускорила приближение дня прославления его в лике всероссийских святых на Архиерейском Соборе 2000 года.
«Отец Алексий, – отмечается в «Жизнеописании», – всегда возводил руководимых им к подвигу духовному, то есть наиболее трудному и существенному. Но всё трудное начинается с лёгкого. Внешний подвиг необходим, хотя самый малый, он воспитывает силу воли, без которой невозможен никакой, тем более духовный, подвиг. Но надо прежде взвесить силы и возможности». «Семь раз примерь, – говорил батюшка, – один раз отрежь, а на что уж решился, того надо держаться во что бы то ни стало. Иначе цель не достигается. Например, молитвенное правило пусть будет небольшое, но оно должно выполняться неопустительно, несмотря на усталость, занятость и другие помехи».
…Время духовного становления Марии Николаевны совпало с бурными событиями в России. «Общее настроение, – говорится в «Жизнеописании старца о. Алексия Мечева», – было тревожно-выжидательное.
Отец Алексий имел обыкновение каждую субботу после всенощной выходить на краткий молебен перед чудотворной иконой Феодоровской Божией Матери. Однажды во время такого молебна на виду у всех из глаз Царицы Небесной покатились слёзы.
Наступил 1917 год, которому суждено было стать роковым для всего прежнего строя России. Обычный круговорот жизни начал ломаться с каждым днём все более и более и самым коренным образом».
* * *
В 1917 году Мария Николаевна окончила гимназию. Ей было предложено занять место учителя рисования уже в советской школе. Она согласилась, но вскоре же ей было велено прочитать детям атеистическую лекцию.
Мария Николаевна решительно отказалась, ушла из школы и устроилась в частную студию Ф.И. Рерберга и А.П. Хотулева в Москве, где углублённо занималась рисунком.
Вскоре, благодаря своим знакомым, она поступила художником-графиком в издательство «Энергия». Исполнение сложных графических работ дома давало ей возможность свободно располагать своим временем.
* * *
В 1923 году отец Алексий окончил свой земной путь. Всё попечение о пастве и церкви он передал своему сыну, иерею Сергию.
Отец Сергий благословил Марию Николаевну обучаться иконописи у Василия Осиповича Кирикова. Мария Николаевна написала в это время копию с чудотворного образа Заступницы Земли Русской – Владимирской иконы Божией Матери.
Желая изучить древние фрески, в 1928 и 1929 годах Соколова одна ездит в закрытые храмы и монастыри северных русских городов. Она делала копии с фресок в Ферапонтовом монастыре, зарисовывала их в Новгороде и Пскове, сознавая необходимость сохранения и развития древних традиций иконописи, твёрдо веря в то, что всё это не должно умереть.
В 1934 году храм Николы в Кленниках был закрыт. Незадолго до этого Мария Николаевна выполнила тринадцать высокохудожественных акварелей с детальной проработкой интерьера всего храма.
Вскоре начались преследования всех прихожан и духовенства Маросейского храма. Многие из них подверглись репрессиям.
Отец Сергий, также причисленный ныне к лику святых, был отправлен в ссылку, где Мария Николаевна его неоднократно посещала.
* * *
Она помогала членам общины, которые шли и шли к ней, всем, чем только могла. Всегда была спокойна и лишь предупреждала приходящих:
– Только не наступайте на четвертую, седьмую и десятую ступени.
Эти ступени сильно скрипели и могли выдать гостей следившему за матушкой соседу. По воспоминаниям близких ей людей, «на собрании прихожане никогда не впадали в осуждение кого бы то или чего бы то ни было, никогда не было пустых разговоров. Мария Николаевна всегда задавала тему и тон беседы, духовно питала, утешала и советовала; уезжали от неё радостные и обновлённые душой».После собрания матушка выходила «подмести» крыльцо, и, если все было спокойно, то гости по 2-3 человека быстро расходились. Она любила повторять:
– Всё в руках Божиих. Я молюсь, и Господь по милости своей хранит меня. Конечно, боюсь, но полагаюсь на волю Божию...
* * *
В 1938 году умерла мама Марии Николаевны – Лидия Петровна. Она всю свою жизнь окружала дочь особенной заботой, бережно относилась к её внутреннему миру. Таким же близким человеком для неё, особенно после смерти матери, стала её сестра – Лидия Николаевна.
В это время Лидия Николаевна с семьёй собиралась уехать из Москвы в Сергиев Посад. Мария Николаевна, по благословению отца Сергия, поехала в Рыбинск, где жила слепая матушка Ксения, к которой обращались за советом даже архиереи. Марии Николаевне она сказала:
– Марфа и Мария, Марфа и Мария...
Мария Николаевна поняла это так, что ей не надо оставаться в Москве, а следует соединиться с семьёй сестры. Они поселились в посёлке Семхоз, в нескольких километрах от Троице-Сергиевой Лавры.
* * *
Мария Николаевна продолжала неустанно трудиться: писала иконы и работала в издательстве. Досок для икон в то время достать было невозможно. Она писала миниатюрные иконы, удивительные по тонкости исполнения, с изображением двунадесятых праздников и избранных святых, на бумажных, картонных и грунтованных с двух сторон холстиках («таблетках»).
Маленькая комната-келия Марии Николаевны была напоена духом молитвы и мирной тишины. Все, кто переступал её порог, ощущали эту благодатную духовную атмосферу. В комнате теплилась лампада перед чтимой Феодоровской иконой Божией Матери из храма Николы в Кленниках. В последние годы своей жизни, чтобы спасти святыню, Мария Николаевна передала её в ризницу Покровского храма при Московской Духовной академии архимандриту Иоанну (Маслову). Когда в 1990 году вновь открывается храм Николы в Кленниках, святой Феодоровский образ Божией Матери по милости Божией и благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II вернулся в свой храм.
«Теперь, как и прежде, по средам после вечерни совершается молебен с пением канона и водосвятием перед этим чудотворным образом, – говорил в одной из проповедей приснопоминаемый настоятель храма Святителя Николая (с 1990 по 2009) протоиерей Александр Куликов (1933-2009). – Москвичи с благоговением прибегают к святому Феодоровскому образу Божией Матери, не прекращает она являть Свою дивную помощь и в наши дни».
* * *
В 1946 году произошло знаменательное событие: была вновь открыта древняя русская святыня – Троице-Сергиева лавра, которая находилась в полном запустении. Мария Николаевна как художник-иконописец получила приглашение участвовать в возрождении обители преподобного Сергия. С этого времени начался основной период в её творческой жизни: нет в лавре храма, где бы матушка Иулиания не потрудилась как иконописец или реставратор.
«Надо представить себе то время, – вспоминала об этом одна из учениц-помощниц Ирина Васильевна Ватагина (1924-2007). – Казалось, что нет возможности работать для Церкви. Реставратор икон при музее – вот предел. Мой учитель из Третьяковской галереи И. А. Баранов с тоской говорил: «Если бы мы с тобой работали для храма, как бы горело сердце!». Но это были только несбыточные мечты. И вдруг!.. Конечно, мне все представлялось чудом. Да так оно и было».
…В августе-сентябре 1949 года (всего за два месяца!) ею были выполнены росписи Серапионовой палаты – «Труды Преподобного Сергия», «Видение Преподобному Сергию птиц», «Благословение князя Димитрия Донского», «Беседа Преподобного Сергия со святителем Алексием» и другие, изображающие события из жития преподобного Сергия.
В 1950 году, во время реставрации в Троицком соборе, Мария Николаевна сделала копии почти со всех икон праздничного ряда иконостаса, принадлежащих кисти преподобного Андрея Рублева. Тогда же Мария Николаевна написала образ преподобного Сергия с 19-ю житийными изображениями – список с иконы XV века, приписываемый иконописцу Дионисию или мастеру его школы. Эта икона помещена в местном ряду Троицкого собора у раки с мощами преподобного Сергия.
В начале 50-х годов для Серапионовой палаты была написана большая икона «Явление Пресвятой Богородицы преподобному Сергию».
В 1955 году под руководством Марии Николаевны группой молодых художников была расписана лаврская праздничная братская трапезная. Для другой лаврской трапезной Мария Николаевна написала три иконы: «Божия Матерь Одигитрия», «Преподобный Сергий», «Преподобный Никон».
В том же году по её эскизам и под её руководством группой тех же молодых художников расписан Покровский академический храм.
В 1971 году ко Дню интронизации Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Пимена (много лет он был наместником лавры) монахиня Иулиания по специальному разрешению написала в Третьяковской галерее в размер подлинника копию с чудотворной Владимирской иконы Божией Матери.
Монахиня Иулиания написала иконы для ризниц лавры и Академии, запрестольный образ в главный алтарь Трапезного храма, Плащаницы Спасителя и Божией Матери, кресты с изображением Распятого Спасителя, иконы на митры и панагии, много уникальных пасхальных яиц.
…В 1976 году в лавре была создана реставрационно-иконописная мастерская. Бригадой этой мастерской во главе с монахиней Иулианией были реставрированы иконы из Никольского придела Успенского собора, Трапезного храма, притвора Троицкого собора, Предтеченского храма и ризницы лавры.
Живописные реставрационные работы, которые проводились во всех храмах лавры до 1980 года, осуществлялись под руководством монахини Иулиании и при её непосредственном участии.
* * *
Особое место в творчестве Марии Николаевны занимала тема «Русских святых». К ней она обращалась на протяжении всей своей жизни. Она собрала о русских святых большой материал: находила подобие каждого лика изображаемого святого по разным источникам, изучила весь житийный материал. Во многом эта работа была определена общением Марии Николаевны с известным иерархом Церкви – епископом Афанасием (Сахаровым), по просьбе которого она подготовила Лицевые святцы русских святых.
В 1950-е годы ею были написаны четыре большие иконы «Собор русских святых». Две из них находятся в Троице-Сергиевой лавре, одна – в Свято-Даниловом монастыре в Москве и одна – в Воскресенском соборе в городе Тутаеве Ярославской области.
Ею созданы также иконы «Собор святых града Владимира», «Собор ярославских святых», «Собор святых Первосвятителей всея России», «Собор святых святителей, в земле Российской просиявших» и многие другие иконы с избранными святыми.
* * *
По благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия I в 1958 году Мария Николаевна организовала иконописный кружок при Московской Духовной академии. Студенты, желавшие заниматься в этом кружке, в основном не имели художественной подготовки. Учитывая это, она постепенно опытным путём создала свою программу и метод обучения.
…После кончины монахини Иулиании Иконописный кружок в Московских духовных школах продолжал существовать под руководством её преемников вплоть до 1988 года, когда на его основе была создана первая в нашей стране Иконописная школа.
Когда Церкви вернули храм Николы в Кленниках, в нём, как это было в 1920-е годы, также было восстановлено иконописание. Ученица монахини Иулиании Ирина Васильевна Ватагина стала одной из первых прихожанок маросейского храма и первым педагогом вновь открытой иконописной школы. Эти две иконописные школы, работающие в тесном сотрудничестве, послужили основной базой для открывшейся в 1992 году кафедры иконописи факультета церковных художеств Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета. Первые студенты трудились непосредственно в мастерской маросейского храма, которая остается одной из главных мастерских кафедры и по настоящее время. Впоследствии на кафедру пришли молодые преподаватели – ученики маросейской школы, а также выпускники Иконописной школы при Московской Духовной академии.
* * *
Мария Николаевна вела подвижническую жизнь и в 1970 году приняла тайный постриг с именем святой мученицы Иулиании (день её памяти - 30 августа – совпадает с празднованием преподобного Алипия Иконописца).
В том же, 1970-м, Марию Николаевну награждают орденом святого равноапостольного великого князя Владимира III степени. А в 1975-м Святейший Патриарх Московский и всея Руси Пимен вручил ей орден святого князя Владимира II степени. Этим орденом за всю историю его учреждения награждены только четыре женщины. В 1980-м она удостоена ордена преподобного Сергия Радонежского.
«О матушке Иулиании, – писал её внучатой племяннице и одной из верных учениц Н. Е. Алдошиной в апреле 1983 года приснопоминаемый архимандрит Иоанн (Крестьянкин, 1910-2006)), – надо и должно вспоминать не как об иконописце только, но как о человеке-христианине, жившем Богом не только своей специальностью, но всеми своими проявлениями. А это в наше время становится исключительной редкостью, и это блестки Руси уходящей, Святой Руси...».
Символично, что, уже, будучи тяжело больной, монахиня Иулиания написала образ Святой Троицы. Эта работа, которая расположена ныне над входом в Святые врата Троице-Сергиевой лавры, стала для монахини Иулиании последней. 16 февраля 1981 года последовала блаженная кончина монахини Иулиании. За час до смерти она в полном сознании причастилась Святых Христовых Тайн. Господь милостиво избавил её от мучительных страданий, присущих её тяжкой болезни.
Первым простился с покойной в Троицком храме лавры прибывший в обитель Святейший Патриарх Пимен, который благословил монахиню небольшой Владимирской иконой Божией Матери. Её погребли на кладбище в посёлке Семхоз.
Новости
Публикации
Монашество
