Одна из древнейших обителей Руси, Свято-Успенский Княгинин женский монастырь во Владимире, отмечает 825-летие с момента своего основания. И мы с вами отчетливо видим, что далекие события седой древности не покрылись пылью веков, не канули в небытие, а на протяжении столетий являли и продолжают являть сегодня многочисленные свидетельства: каким бы суровым испытаниям ни подвергались человек и его земное Отечество, помощь из Небесного Отечества, где столько святых ходатаев за нас перед Богом, обязательно придет. Об этом мы говорили с настоятельницей Княгининого монастыря игуменией Ниной (Соколюк) и двумя насельницами обители – монахиней Феодорой (Почтаковой) и монахиней Софией (Попковой).
Просияли на Руси
Матушка, по дошедшим до нас летописям можно представить себе образ святой благоверной великой княгини Марии, основательницы вашей обители. Он четко прорисовывается, когда узнаешь многие факты ее жизни, ставшей житием. Узнаешь эти факты и многому поражаешься...
Великая княгиня Мария Шварновна была неординарной личностью. Если брать летописи минувших веков, то нельзя не отметить, что в основном в них писали о князьях, воеводах, воинах – но много ли там рассказывалось о женщинах? Нет! А о нашей Марии Шварновне летописи сохранили немало сведений. Особое внимание в них обращается на ее душевные качества: подчеркивается, что она была «преизлиха добра до всех». И, действительно, четко прорисовывается запоминающийся образ заботливой матери, родившей двенадцать детей; верной и самоотверженной помощницы своему супругу, Владимирскому князю Всеволоду Большое Гнездо, ратная доблесть и военно-политическое могущество которого были воспеты неизвестным автором «Слова о полку Игореве». Но, помимо этого, с истинно христианской любовью и ревностью великая княгиня исполняла дела милосердия по отношению к нуждающимся, убогим. Владимирцы ее бесконечно любили.
Когда во время тяжелой болезни у Марии Шварновны вызрело и утвердилось в ее душе желание принять монашество в основанном ею монастыре (это был первый во Владимире женский монастырь), как ее туда провожали! Все скорбели и плакали. Однако для нее самой, человека глубокой веры, уход в монастырь означал окончание жизни в полноте духовной. К этому ведь стремились многие представители княжеского рода, многие из них заканчивали жизнь схимниками... А тогда, в 1206 году, прощаясь с супругой, матерью, благодетельницей, прилежной богомолицей, за санями шли князь Всеволод с приехавшими детьми, епископ, игумен – ее духовный отец, монахи из разных монастырей, бояре и боярыни, простой народ. Через 18 дней княгиня – в иноческом постриге Мария, перед кончиной принявшая схиму с именем Марфа – отошла ко Господу, оставив своим любимым детям потрясающее духовное завещание.
Вопрос об этническом происхождении Марии Шварновны до сих пор остается открытым, по-прежнему существуют разные версии. Некоторые исследователи считают ее дочерью чешского князя, а осетины ее называют великой княгиней Марией Аланской, утверждая, что до замужества она была осетинской княжной. В Осетии ее имя особо почитаемо. Однако современные ученые установили, что имя «Шварн» ни у чехов, ни у осетин не зафиксировано, зато оно неоднократно встречается в русских летописях: его носил знатный киевский боярин и воевода. У меня есть своя точка зрения, которая, как мне кажется, наиболее близка к правде, но всё же выдавать ее за конечную истину я тоже, как и разные другие версии, не могу. Думается, главный акцент в этой теме следует сделать на другом. Четыре сына древнерусской супружеской пары были причислены Православной Церковью к лику святых. Святой благоверный князь Александр Невский – внук Марии Шварновны, святой благоверный князь Даниил Московский – ее правнук.
А Вы когда узнали об этой удивительной святой, рака с честными мощами которой находится в Успенском соборе обители?
До прихода в монастырь я ничего о ней не знала, ничего не слышала и уже здесь, неся послушание экскурсовода, библиотекаря, затем – накануне десятилетия возрождения монашеской жизни в обители – занимаясь изданием буклета, посвященного ее истории и современности, я много всего интересного, волнующего, ценного прочитала. Ценного не только для сестер и прихожан, но и для нашего народа в целом.
В продолжение разговора хотелось бы услышать от Вас, как Вы ступили на монашеский путь, который привел Вас в этот древний монастырь.
Первый раз я приехала сюда паломницей по благословению своего духовного отца и сразу же почувствовала себя в стенах обители, как дома: уютно, тепло, хорошо. В конце следующего месяца приехала в монастырь во время отпуска, на праздник Успения Божией Матери. Мне было 27 лет, я окончила музыкальное училище по специальности «Хоровое дирижирование», была старшим регентом в храме Воскресения Словущего на Арбате (подворье Иерусалимской Православной Церкви), училась на факультете церковного пения в Православном Свято-Тихоновском гуманитарном институте. Собиралась провести в монастыре недельку-две, потрудиться во славу Божию, затем вернуться в родную Москву. Но что получилось? Прошли торжественные богослужения – всенощное бдение, Литургия, и сразу же после Литургии почти все сестры начальной общинки ушли из монастыря. Нашлась «лидер», которая подбила их на этот шаг. Разного рода события происходили в Княгининой обители в период ее возрождения, много доброго было. Недаром обитель называли «кузницей кадров»: нескольких наших насельниц назначили настоятельницами женских монастырей в других епархиях, они стали игумениями. Однако в начале 90-х годов нестроения обескровили наш монастырь...
Матушка-настоятельница говорит: «Ой, скоро архиерейская служба, как быть?» Я ее заверила, что не брошу их, задержусь немного, буду петь на клиросе. Архиерейская служба прошла (кое-кто из городских певчих приходил, выручил), но и после этого уехать домой мне не удалось. По натуре я человек ответственный, поэтому бросить монастырь в тот трудный момент ну никак не могла. А мне же надо учиться – числюсь на втором курсе православного института, а всё еще сижу во Владимире... Позвонила своим однокурсницам и знакомым девчонкам, духовным чадам известных московских батюшек, обрисовала им ситуацию, предложила устроить какую-то череду: мол, сентябрь я здесь пробуду, но в октябре пусть кто-то меня заменит. Обещали. Наступил октябрь – никто не едет. Октябрь минул – никого! И вдруг в ноябре я понимаю, что я просто пришла в монастырь. Навсегда! Что полюбила его всей душой, прилепилась к каждому его кирпичику! В свое время, очень давно, когда мой духовник исповедовал еще в надвратном храме Троице-Сергиевой лавры, я со страхом исповедовала ему свой грех зависти, ревности к духовному, казавшийся мне совершенно ужасным. И услышала: «А ты не хочешь пойти в монастырь?» Для меня это, абсолютно мирского человека, прозвучало совсем неожиданно – прежде я никогда не думала о монастыре. Потом потихоньку стала задумываться, но не оставляла мысли, что, возможно, выйду замуж. Оставляла за собой право выбора. Предложения руки и сердца были, только я сильно боялась сделать другого человека несчастным... И монастырь – шаг в полную неизвестность! А решиться на то, что мне неизвестно, я не могла. Тоже свойство натуры...
Господь, зная о моих колебаниях, о маятнике «туда-сюда», «подловил» меня на моей ответственности и таким вот образом оставил здесь. Святая обитель во Владимире стала моим родным домом. Человеку со стороны трудно оценить и понять, как это собрание разных людей из разных областей, кто откуда, вдруг становится крепкой семьей. Сестричество – это общество людей, которые соединяются в одну семью ради высокой цели – служения Господу. Мы полюбили это место и, наверное, полюбили друг друга именно в этом устремлении, став родными-родными, близкими-близкими!
Игуменией Княгининого монастыря Вы стали сравнительно недавно, около шести лет назад. К Вашим размышлениям об игуменском послушании, надеюсь, мы обратимся в следующем нашем интервью. А сейчас, скажите, матушка, сколько насельниц в монастыре сегодня проживает?
Семнадцать. Я скорбела, что нас так мало, нам так трудно, и только недавно дала себе отчет: за неполные шесть лет в нашу обитель пришло девять сестер. С радостью подумала: как велика к нам милость Божия! Столько сестер пришло!
«Меня сюда Матерь Божия направила»
Монахиня Феодора (Почтакова), благочинная обители
Мать Феодора, Вас, как и игумению Нину, можно отнести к сестрам «первого призыва». Какой была Ваша встреча с Княгининым монастырем?
Удивительной. В 1994 году я окончила регентскую школу в Троице-Сергиевой лавре и собралась идти в монастырь. А во время учебы ездила в Оптину пустынь, где наместником был тогда архимандрит Евлогий (Смирнов), которого я знала лично и который после Оптиной возглавил древнюю Владимирскую кафедру. Так вот, по благословению своего духовника я поехала во Владимир. Приехала накануне Крестовоздвижения – епархиальное управление закрыто, куда мне деться? Отправилась в Княгинин монастырь, встала перед иконой Божией Матери Боголюбская и говорю: «Пресвятая Богородица, определи меня туда, куда Ты хочешь». Забегая вперед, скажу: этот чудотворный образ пребывал здесь до 2009 года, затем был взят во Владимиро-Суздальский музей для проведения сложных и долговременных работ, и по сию пору он пребывает в музее. В праздники мы с сестрами ходим туда, чтобы помолиться перед великой святыней, и каждый день молимся перед чтимым списком чудотворной иконы, что находится у нас в монастыре, в Успенском соборе. А 1 июля 2015 года, в самый день празднования в честь Боголюбской иконы Божией Матери, во время чтения акафиста список замироточил!
...Этот образ Богородицы считается первой написанной на Руси иконой, поскольку прежде иконы к нам привозили из Византии. Наша икона была написана в память о явлении Пресвятой Богородицы святому благоверному князю Андрею Боголюбскому, старшему брату князя Всеволода Большое Гнездо. Связана она с событиями его ухода из Вышгорода под Киевом (1155 год) на свою родину – в Ростово-Суздальскую землю, куда князь направлялся с намерением осуществить там идею сильной княжеской власти, чтобы укрепить ослабленную междоусобицей Русь. После всяких препятствий в пути он глубокой ночью сподобился чудного видения. Ему явилась Сама Пресвятая Дева и сказала: «Андрей! Не хочу, чтобы ты нес образ Мой в Ростов. Поставь его во Владимире. А на месте этом заложи город и храм в честь Рождества Моего и устрой иноческую обитель. Ибо возлюбил Бог место сие: до скончания века пребудет на нем благодать Господа и Сына Моего». Прошли столетия. Всё в них было: и разрушительные процессы, и созидательные. Сегодня на территории резиденции князя Андрея располагается Боголюбский монастырь Рождества Богородицы, в 1997 году ставший женским.
Но вернусь в тот сентябрь 1994 года. На следующий день владыка Евлогий милостиво меня принял и благословил идти в Княгинин монастырь, не зная, что накануне я побывала там и попросила Божию Матерь определить меня, куда Она захочет. Много разных послушаний у меня было в обители, но прежде всего – клиросное. Долгое время я несла послушание и в пошивочной, а когда в стенах монастыря открылась епархиальная регентская школа, стала инспектором регентской школы. То есть более двадцати лет я несла это послушание и теперь около шести лет – послушание благочинной.
А с митрополитом Евлогием, при котором за годы его архипастырского служения на Владимирской земле было открыто 33 монастыря, Вы часто виделись?
В моем становлении как человека, как монахини владыка сыграл большую роль – если не сказать, что основную. В силу своего послушания по регентской школе я часто с ним общалась. Но если возникали и какие-то личные проблемы, об этом тоже с ним говорила. Как с духовником. Казалось бы, я не игумения, простая монахиня, однако он всегда выслушивал, давал советы. Еще я поражалась его прозорливости: были у меня некоторые моменты в жизни, когда я крайне нуждалась в мудром совете, наставлении, и не успев рассказать, что меня мучает, этот совет, наставление от владыки получала. Или он мог помолиться, и ситуация разрешалась. Собственно, митрополит Евлогий знал нас всех – всех сестер обители. Часто к нам приезжал – духовную беседу провести или послужить. Вот он приезжает в монастырь, и неизменно появляется чувство, что всё вокруг моментально меняется. Душа оживает, ты наполняешься силой, энергией, хочется что-то делать с еще большей ревностью. Он был для нас как солнце – своим отношением, улыбкой, своей любовью освещал всё вокруг. А проповеди какие у него были! Владыка никогда не говорил о грехе в обличительном тоне – с амвона он говорил о спасении, о милости Божией, о воссоединении человека с Богом. То есть не вводил нас, грешных людей, в уныние. Напротив – появлялось желание спокойно, потихоньку, без надрыва исправлять душу, а не «разруливать» ситуацию. Когда я к нему ездила, то испытывала безграничное счастье от общения с ним, человеком святой жизни.
Не забыть прощание людей с владыкой, отошедшим ко Господу на 84-м году жизни. Был июль 2020 года. Тысячи верующих пришли и приехали отовсюду попрощаться с митрополитом. Его похоронили в Георгиевском приделе Успенского кафедрального собора Владимира, и место упокоения любимого архипастыря утопает в живых цветах. Нет таких слов, чтобы описать, каким был владыка Евлогий и как много он нам дал. Нам его так не хватает, но мы верим, что получили молитвенника на Небесах!
«Он наш, родной нам – святой мученик Авраамий Болгарский!»
Монахиня София (Попкова), старшая сестра обители
Мать София, у Вас столько послушаний, требующих определенных навыков и знаний! Вы и помощник эконома, и водитель, и на клиросе поете, и просфоры печете. По фотографиям на официальной странице монастыря ВКонтакте видно, что много просфор выпекаете. Для себя и прихожан монастыря?
Да. Прихожан у нас, слава Богу немало – приход, крепкий и дружный. Если монастырю, сестрам требуется какая-то помощь, пишем в свой чат и люди откликаются. В просфорне мы печем маленькие просфоры, а богослужебные берем в Даниловом монастыре в Москве. Нашим батюшкам нравятся даниловские богослужебные просфоры. Еще у нас есть печати для просфор, воспринимаемые нами как святыньки: их святитель Афанасий (Сахаров), исповедник, епископ Ковровский, который почти половину жизни провел в тюрьмах и лагерях, в своих ручках держал! Это печать с иконой «Успение Пресвятой Богородицы», вторая – с изображением святого мученика Авраамия Болгарского. Святого мученика Авраамия очень почитали на Руси. Это один из тринадцати святых домонгольского периода. Он был богатым и удачливым купцом, родом из волжских болгар, исповедовал магометанство. По натуре человек необыкновенно сострадательный, милостивый к бедствующим, купец тратил свои богатства на нужды страждущих. Общаясь с купцами-христианами, уверовал во Христа и принял Святое Крещение. За непреклонность в вере и проповедь Евангелия единоплеменники жестоко с ним расправились – отсекли ему руки, затем ноги и главу (†1229).
Владимирские купцы много рассказывали сыну Марии Шварновны, святому великому князю Георгию Всеволодовичу, о мученике Христовом Авраамии, и после победы над волжскими болгарами князь поставил условием мира выдачу его останков. На своих плечах князь нес святые мощи в основанный его матерью Успенский женский монастырь. И было тогда большое число чудотворений! Тогда – и в последующие века...
Но сегодня в монастыре, в красивом ковчеге, хранится небольшая частица мощей. Что-то известно о судьбе честных останков святого?
В феврале 1919 года святые мощи мученика Авраамия были вскрыты советскими властями. Тогда епископ Афанасий (Сахаров) отделил частичку мощей и отдал ее на сохранение своим духовным чадам. След мощей затерялся, но свидетельств, что они были ликвидированы, тоже нет. Отыскал частицу мощей древнего святого владыка Евлогий – как раз перед открытием нашего монастыря. Он долго искал эту святыню... Владыка рассказывал, что когда он приехал в село Сновицы, была зима: вечер, темно, никого нет, только у крыльца одного дома свет горит и стоит женщина. Подъехав к тому дому, владыка стал расспрашивать женщину, не знает ли она, у кого в селе хранится частичка мощей святого. Та ответила отрицательно. Владыка спросил ее: может, она все-таки вспомнит? В ответ прозвучало, что нет – не помнит. Тогда он предложил: «Давайте мы войдем в дом, помолимся, и Вы повспоминаете». Долго владыка Евлогий молился – хозяйка дома Глафира стояла и слушала, а потом пошла, достала ларчик с частицей мощей мученика Христова и передала его гостю со словами: «Тридцать лет храню».
Он наш, родной нам – святой мученик Авраамий! А печатки для просфор сохранила схимонахиня Анна (Кулик), горячо любимая нами матушка, прошедшая войну и столько всего молодым сестрам о тех суровых годах и людской доброте поведавшая! Владыка Евлогий говорил: «Ходите за ней, записывайте!» Еще матушка Анна наказала нам хранить эти дорогие сердцу реликвии. И мы их благоговейно храним.
Вы тоже пришли в монастырь во Владимире в молодом возрасте?
Я бы сказала – в юном. В 14 дет приехала сюда из подмосковного Павловского Посада учиться в епархиальную регентскую школу, открытую в стенах обители. В 17 лет стала преподавать в ней Устав. Из близких родственников первой избрала монашеский путь моя тетя. Она подвизалась в Горненском монастыре в Иерусалиме, читатели знают приснопамятную инокиню Наталию (Отрошко) по книге «Русский Иерусалим. Письма русской инокини со Святой Земли». Почти каждое письмо в этом сборнике (а все они адресованы ее маме) заканчивается длинным стихом, описывающим или духовные переживания тети-инокини, или ее впечатления от посещения святыни. Письма были написаны в период 1983-1990 годов, и некоторые люди даже рассматривали их как исторический путеводитель по святым местам, связанным с земной жизнью Спасителя. Когда тетя вернулась на Родину, моя мама, Светлана Викторовна, педагог, музыкант, к тому времени овдовела и на волне 90-х годов тоже приняла иноческий постриг. Ее нарекли именем Елисавета – в честь преподобномученицы Великой княгини Елисаветы. Меня мама отправила во Владимир, где в духовной семинарии учился мой брат. Получается, я здесь уже почти три десятка лет.
***
Рассказ об историческом прошлом монастыря будет неполным, если не упомянуть о том чуде, с которым встречается каждый, переступив порог соборного храма. Это покрывающие всю поверхность стен храма уникальные росписи XVII века. Артель иконописцев расписывала монастырский собор в 1747-1748 годах, а 60-е годы XX века, проводя реставрационные работы, художники-реставраторы сумели разглядеть наверху позабытое, утерянное имя автора фресок. Им оказался никто иной, как «государев жалованный иконописец» Марк Матвеев, который, мы знаем, занимался росписью стен Успенского собора Московского Кремля по царскому заказу. Фрески в верхней части собора прекрасно сохранились, и цвет, и стройность линий – смотришь, глаз не оторвать! Но в нижней части видны солевые налеты (высолы) и что-то из изображений стерлось. Неудивительно: когда в 1923 году монастырь закрыли, до сохранности ли шедевров изобразительного искусства было новым хозяевам? Сестры рассказывают паломникам, что какое-то время в соборе находилось зернохранилище, позже там разместили музей атеизма. А в 1993 году началась новая страница в истории монастыря, и первые его насельницы спали на полу, расстелив матрасы в одном из приделов Успенского собора... Рассказывают и слышат признания от мирян, что те заходят сюда и будто в другой мир попадают.
Беседовала Нина Ставицкая
Фото: Владимир Ходаков
Также снимки взяты с официальной страницы монастыря ВКонтакте
Публикации
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
