В Валаамской обители радушно встречает гостей удивительно добрый, светлый и жизнерадостный человек – игумен Мефодий (Петров), помощник игумена Валаамского монастыря епископа Троицкого Панкратия по приему многочисленных гостей и международных делегаций.
В его телефонный книге есть телефоны, дни рождения и дни Ангела большого количества людей: президента России Владимира Владимировича Путина и нескольких представителей европейских государств, руководителей госкорпораций и крупных компаний, министров, депутатов, а также директоров Сортавальского дома инвалидов и Приозерского детского дома-интерната и всех пенсионеров острова Валаам.
Самые теплые слова в день Ангела он шлет простому священнику из далекой Доминиканской республики и с такой же любовью пишет известному архиерею. Со многими на Валааме он служил Божественную литургию и причащался с ними Святых Христовых Таин. Для каждого гостя у отца Мефодия найдутся добрые слова и молитвенные утешения. Каждому он окажет помощь – душевным и духовным советом, за всех молится. «Человек очень счастлив, если может исполнить чью-либо просьбу, – считает отец Мефодий. – Еще большее счастье испытывает тот, у которого ничего не просят, но он видит, что ближний нуждается, однако по скромности стесняется обратиться, и человек сам принимает решение помочь. Но, наверное, самый счастливый человек на земле тот, который выстраивает в себе такой добрый, честный, порядочный характер, что творить добро для него является его жизнью, его дыханием».
В 1985 году, окончив Университет Кирилла и Мефодия в городе Скопье (Республика Македония) по специальности «инженер-строитель», тогда молодой еще Венко Петров, планировал создать семью и поселиться в Италии. Однако семь лет спустя он вступил на монашеский путь.
Дорогой отец Мефодий, расскажите о роли семьи на Вашем монашеском пути.
Мой дедушка Петр построил два храма в Македонии. У него было восемь детей, я был самым младшим внуком от его старшей дочери. С детства дедушка водил меня на службы. Он был не священником, а простым чтецом в маленьком сельском храме, в котором проработал 70 лет. Так что мне до его служения Господу еще служить и служить. Дед был старостой храма, у него была горячая любовь к Богу, очень радел за церковное благолепие, я через него принял православную веру. Еще маленьким ребенком я носил свечу перед священником во время Литургии.
Дедушка Петр очень любил кошек, в нашем дворе их могло быть до сорока одновременно. Бабушка кошек не выносила. Она была очень педантичной, чистоплотной и в доме их не держала, брала кошек носовым платочком и выкидывала через окно. Кошки падали в огромный виноградник, площадью более двухсот метров, и потом опять заходили в дом.
Помню, что после службы дедушка приводил с собой по 30-40 гостей, и просил всех напоить чаем и угостить. Он очень любил людей. У него была безграничная общительность. Мне кажется, по его молитвам я и унаследовал часть его любви к людям.
Дедушка Петр был величественным по духу человеком. Когда праведник умирает, такой же человек должен остаться в роду. Ты понимаешь, что того кто молился за народ, больше нет, и надо заступить на его место. Жребий пал на меня. Мой дедушка удостоился заранее узнать о своей грядущей смерти. Когда пришло время, Господь открыл ему время и обстоятельства кончины. Зная, что он умрет завтра в 9 утра, дедушка призвал моего старшего брата, и спросил: «Ты завтра будешь дома в 9 утра?»
– Буду, дедушка, – ответил брат.
– Я тебя второй раз спрашиваю: будешь завтра в 9 утра?
– Буду, дедушка, – повторно ответил брат.
– В третий раз спрашиваю тебя: точно будешь?
– Буду, – ответил брат.
А брат мой – гитарист, на всю ночь он с друзьями уехал в гости и все-таки не пришел домой. Дедушка, умирая, спросил: «Где старший брат?»
– Нет его…
– Зовите тогда маленького…
То есть меня. Я зашел, поцеловал ему руку, по его просьбе подстриг, побрил его. Это считается одним из проявлений любви к старшим, у нас так в Македонии принято. Я до сих пор помню его любящие глаза. Он положил свою руку мне на сердце, стал благословлять, и начал пророчествовать: что со мной будет, рассказал всё о моем будущем... Я тогда понял, что на моих руках умер настоящий молитвенник, и что кто-то должен продолжить его путь. На кладбище его провожало все село. И он такое напророчествовал, что ослушаться мне никак нельзя.
Фактически, Вы исполняете то, что он сказал?
Да. Ровно через сорок дней я уже был в монастыре. И тогда в очередной раз я увидел, что такое воля Божия, когда Господь призывает к Себе на служение. Ты же не знаешь, в каком монастыре и в какой стране будешь его исполнять. Я подумал: попробую вначале Афон, ведь до Афона было всего 200 километров. Если не получится, направлюсь в Иерусалим. О России, а тем более о Валааме, я тогда и не думал.
Я решил поехать на Афон. У меня есть друг, он сейчас епископ Наум, а тогда был простым монахом монастыря Григориат; он взял благословение у игумена обители, чтобы я попал на Афон. Меня очень хорошо встретили, поселили на подворье монастыря в Салониках, я там прожил всего 12 дней. Каждый день с проигуменом монастыря мы ходили в министерство Северной Греции, чтобы я получил диамонитирион (разрешение, виза на посещение паломниками Святой Горы Афон. – Примеч. ред.). А там не очень благообразная сестра брала мой паспорт и швыряла мне обратно в лицо со словами: «Тебе нельзя на Афон». Иеромонах П. возмутился: «Что вы делаете! Архимандрит Георгий его благословил». (А любой игумен со Святой Горы Афон является в Греции непререкаемым авторитетом.) И мне говорит: «Завтра попробуем».
На следующий день мы опять идем. Опять она видит мой паспорт славянина из Македонии, и опять швыряет мне в лицо. У меня сердце кровью обливается. Я про себя думаю: я же слезно Матерь Божию прошу, почему Она меня не пускает? Что я такое натворил? А потом иеромонах П. начинает узнавать, кто была эта сестра? И оказывается, что ее муж был летчиком. И поскольку Греция входит в НАТО, то ее мужа над Вьетнамом в свое время сбили русские. И она ненавидит за это всех славян. Когда она третий раз мне отказала, архимандрит Георгий мне говорит: «Может быть, Вы вернетесь в Македонию и изучите греческий язык, пока политическая ситуация между Грецией и Македонией не утихнет. И мы заберем тогда Вас на Афон». А я ему на это сказал: «Я уже с родителями попрощался; благословите меня поехать в Россию!» Он спросил: «Вы кого-нибудь знаете в России?» Я ответил, что знаю. Он поинтересовался, кого именно, на что я ответил, что знаю батюшку Иоанна Кронштадтского и преподобного Серафима Саровского. Тогда он с улыбкой сказал: «У вас всё получится, у вас очень хорошие друзья!» (смеется). И вот по его благословению я попал в Россию, в Троице-Сергиеву Лавру. Про Иерусалим я даже не вспомнил.
Мне повезло. Когда я был в Болгарии, то искал возможность попасть в Россию, спрашивал: «How to get to Russia?» («Как добраться в Россию?»), только потом я сообразил, что не знаю ни слова по-русски. Я тогда в совершенстве знал македонский, cербо-хорватский. И свободно говорил на английском, немецком, французском, итальянском языках. А по-русски ни слова не знал. Я же никогда не был в России и не понимал, как туда добраться. Начал искать, и Господь привел меня в Свято-Никольский храм, который находится в центре Софии. Там мне сказали, что через 20 минут отъезжает поезд в Россию. Я поспешил на вокзал, вижу – полсотни человек провожают какого-то русского батюшку, им оказался иеромонах Лонгин (сейчас митрополит Саратовский и Вольский Лонгин. – Примеч. ред. ). Как я узнал позже, он тогда заканчивал обучение в Софийской духовной академии имени святого Климента Охридского и на богословском факультете Софийского государственного университета. В период обучения в Болгарии он служил внештатным священником в русском храме святителя Николая в Софии. Я попросил отца Лонгина помочь мне. Он посмотрел на меня внимательно, задал пару вопросов и сказал какому-то мужчине из провожающих: «Помогите ему». Оказалось, что он доверил меня послу России в Болгарии, который сделал мне визу, и 21 августа я приехал в Москву.
В Москве меня встретил иеромонах Лонгин, мы поехали в Лавру, через Ярославский вокзал. А когда зашли в метро, на нас шла толпа, человек пятьсот, и кричала: «Руцкой – президент!» Радостно так кричали. Ну и я за ними: «Руцкой – президент!» А отец Лонгин меня поправляет: «Не кричи, это не наш президент». Мне очень нравилось метро. Тогда в России мне понравились всего две вещи – метро и храмы. Я по образованию инженер-строитель, поэтому так трепетно отношусь к архитектуре, как и владыка Панкратий (епископ Троицкий Панкратий по светскому образованию является архитектором – Примеч. ред.).
Какова была роль почившего архимандрита Кирилла (Павлова) в Вашем монашеском пути?
Когда мы приехали в Лавру, иеромонах Лонгин говорит: «Пойдем к старцу, если он благословит, останешься в Лавре, если нет, не обижайся, ищи себе другое место. У нас никто в Лавру не поступает без благословения отца Кирилла». Я очень волновался, что же скажет мне старец. Я еще не успел зайти к нему в келью, а он из-за двери сразу сказал: «Пусть этот македонец остается в Лавре», – такую проявил прозорливость. Так я остался в Троице-Сергиевой Лавре. Тогда там был «конкурс» – на одно место просилось по сорок человек. Я прожил в Лавре полгода.
С владыкой Панкратием мы сразу подружились, тогда он был еще экономом Лавры, и мне давали послушания в экономской службе. Когда приснопамятный Патриарх Алексий II назначил архимандрита Панкратия наместником Валаамского монастыря, то он сразу предложил мне поехать на остров, я тогда о Валааме вообще ничего не знал. Мы пошли к отцу Кириллу за благословением, а он и говорит: «Пусть македонец уезжает на Валаам». Вот такие два судьбоносных благословения я получил от старца. Слава Богу! Так по Божией милости и Его воле я попал в Россию, и благодарю Господа за это.
На встрече Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла с Президентом Македонии Георге Ивановым 23 мая 2017 года Первосвятитель отметил, что много людей узнают о Македонии, посещая Валаамский монастырь. «Там на постоянной основе трудится ваш “посол”, игумен Мефодий (Петров) – легендарная личность, его все очень любят. Он принимает всех с открытым сердцем», – отметил Предстоятель Русской Православной Церкви.
Расскажите о Вашей реакции, когда во время монашеского пострига владыка Панкратий назвал вас именем равноапостольного Мефодия. Вы знали, что будете носить это имя?
Нет, конечно, но у меня в роду четыре Кирилла и четыре Мефодия. Они покровительствуют моему роду. У меня отец – Кирилл. Я по русскому принципу Мефодий Кириллович. Сейчас у моего брата родился внук, его тоже назвали Мефодием. Причем он родился в день смерти нашего дедушки Петра. Такое Господь совершил знамение. Я уверен, что он будет молиться за наш народ. И я благодарен Богу, что в монашестве сподобился получить имя Мефодий.
После монашеского пострига в 1994 году на Валааме мне пришло откровение от Господа, что это все не случайно. В Македонии недалеко от моего дома есть монастырь, где в середине XX века жили около семидесяти монахов из Старого Валаама, и даже осталась могилка одного старца-монаха. И вот в 1997 году ко мне на Валаам приехали родители и привезли фотографию могилки этого старца. Оказалось, что его звали схимонах Панкратий, т. е. так же, как и нашего игумена. И еще меня поразило, что он преставился 6 февраля 1949 года, а я переехал жить на Валаам 6 февраля 1993 года.
И в память о валаамских монахах, в мае 2016 года в Македонии, в моей родной стране, в Лешокском монастыре, мы установили и освятили поклонный крест, подобный тому, что Вы сейчас видите близ Никольского скита, поставленному игуменом Дамаскиным в XIX веке.
Рассказывает епископ Троицкий Панкратий: «Когда я посещал Македонию, то молился и служил панихиды на могилах старцев, которые были выходцами со Старого Валаама, они в середине прошлого века приехали и подвизались там, оставив о себе добрую память. И мне рассказали те предания, которые сохранились об их высокой жизни, и, в частности, поведали судьбу схимонаха Панкратия. Этот валаамец в период изгнания подвизался в подвиге пустынножительства. Приехав в Сербию, он поселился в уединении, на горе, расположенной рядом с монастырем святого великомученика Никиты, около города Скопье в Македонии.
Нам радостно отметить, что в возрожденном Валаамском монастыре сейчас подвизаются два македонца (игумен Мефодий и иеромонах Наум), выходцы как раз из этих земель. Когда, уже будучи на Валааме, они узнали, что на их родине подвизались валаамские иноки, то поняли, почему они оказались на столь далеком от Македонии острове Валааме. Более того, молодому Венко, будущему игумену Мефодию, когда он еще был у себя в Скопье и думал о выборе жизненного пути, одна благочестивая женщина сказала загадочную фразу: «Молись святому Панкратию, он покровитель молодых монахов». Конечно, она имела в виду уже прославленного святого Панкратия, но не исключается и то, что этот македонец стал монахом на Валааме по молитвам валаамского схимонаха Панкратия, подвизавшегося в Македонии».
Я знаю, что в Македонии у каждой семьи есть свой родовой святой. Какой святой у Вашей семьи?
От дедушки Петра я унаследовал нашего родового святого – святителя Афанасия Великого, архиепископа Александрийского. Наш покровитель не одно столетие нам помогает, и с ним связано очень много чудес. В день святителя Афанасия я ушел в монастырь, в день святителя Афанасия я получил первый подрясник в Лавре, в день святителя Афанасия я поступил в семинарию. Он всегда подтверждает свое присутствие и покровительство. Есть множество личных моментов, о которых не принято говорить, но которые подтверждают его помощь нашему роду.
На Валааме, в храме святых Кирилла и Мефодия есть одна большая икона и одна фреска святителя Афанасия. В храме во имя иконы Божией Матери «Живоносный Источник» во Внешнем каре тоже есть фреска святителя Афанасия Великого. В храме в честь преподобных Сергия и Германа Валаамских тоже есть икона святителя Афанасия. По его великим богословским трудам ему положено быть в алтаре главного храма монастыря. У нас он особенно присутствует в сердцах, в прямом смысле слова.
На Валааме несколько раз был в гостях Президент России. Что притягивает первых лиц в Валаамский монастырь?
У нашей обители два великих друга: это Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл и Президент Российской Федерации Владимир Владимирович Путин. Когда он, уже будучи Президентом, в 2001 году приехал в первый раз на Валаам и увидел красоту это святого места, то принял активнейшее участие в восстановлении обители; привез своих друзей, которые по сей день, прямо или косвенно, участвуют в развитии Валаама.
Я знаю, насколько он пропитан любовью к России, ко всему человечеству, в нем открывается печать русского благородства, русского величия, служения всему человечеству. В России очень много людей, которые уважают его, которые понимают, какой великий крест он несет. Но есть и люди, которые знают его духовные подвиги. Я сподобился быть рядом с ним, молиться, общаться. Мне кажется, что этот человек – величайший подарок от Господа для России, всему человечеству, особенно маленьким народам, которые нуждаются в русском заступничестве. Мы знаем, что он единственный, кто взял знамя в борьбе против страшного зла, которое происходит сейчас в мире; он дерзнул, сотворил брань со страшными силами, которые работают над дехристианизацией всего человечества.
Посетив Валаам, Президент России сравнил монашеский остров и всю державу: «Уверен, что так же, как мы возрождаем Валаам, мы будем поднимать, укреплять духовные основы и материальное благополучие нашей страны. Не всё у нас получается, но залогом нашего успеха являются наши старания и искреннее стремление к улучшению жизни нашего Отечества».
В 2005 году, в день памяти святого равноапостольного Кирилла, был создан Православный Культурно-Просветительский Центр «Свет Валаама», возглавлять который было поручено Вам. Какие задачи стоят перед центром на ближайшее время?
Раньше мы занимались местными жителями острова Валаам, их было более пятисот человек, проблемами пенсионеров и детей. Сейчас на острове осталось около пятидесяти человек, можно сказать, совершенно другая обстановка. Все-таки Валаам – это прежде всего монастырь, он здесь был веками. И для монастыря молитва, духовный подвиг стоят на первом месте. Сейчас на Валааме есть все условия, чтобы он стал таким же, каким был в XIV–XX веках. Россия возрождается, и Валаам – прямое откровение и свидетельство этого великого возрождения.
Однако сейчас у нас большой спектр социального служения, мы продолжаем помогать бедным приходам, малоимущим людям, узникам. Даже те люди, которые уехали с Валаама, дети и пенсионеры, все равно получают от нас помощь, материальную и моральную. Мы своих в беде не оставляем.
У нас огромные планы по выставкам, по объединению всех творческих сил России. Огромное количество молодых студентов и известных художников приезжают к нам работать, молятся в нашей обители, духовно окормляются. То внутреннее преображение, которого они достигают, воплощается в прекрасных картинах, выражается в творениях, передается всем, кто соприкасается с такими творческими людьми. У нас есть желание и возможности, чтобы Валаам стал настоящим духовном центром, Северным Афоном, куда смогут приезжать все созидатели, все творческие и боголюбивые люди, патриоты нашей Родины. Хочется, чтобы монастырь пришел в то состояние, в каком он был до разрушения, до того, когда Господь судил такой крест и такие испытания, – когда на Валааме жило очень много духоносных отцов, очень много старцев, освещавших этот остров не только своим физическим существованием, а прежде всего великими духовными дарованиями, которые они получали от Бога, а потом отдавали миру.
Отец Мефодий, сейчас многие упрекают Церковь, что вкладываются большие средства в строительство храмов и часовен, в восстановление монастырей, и многие скептики говорят: давайте, лучше эти деньги раздадим нищим и построим больницы и детские дома.
Вы знаете, на это я часто вспоминаю слова приснопамятного Патриарха Алексия II. Когда он в тяжелые для молодой России времена начинал восстанавливать Храм Христа Спасителя, он сказал, что чем больше будет храмов, тем больше люди будут молиться, и тем меньше нам понадобятся больницы и детские дома. И также он сказал мудрую фразу: «Скажите, а когда у России, у православных, были легкие времена?»
Сейчас в Церкви мы не должны говорить об экономике, рынке, а должны поднимать духовную жизнь человека, чтоб хоть два-три человека достигли такой святости, когда могли бы своей молитвой помочь всему миру, помочь избавиться от несчастий. Валаамские монахи в меру своих сил непрестанно молятся за спасение всего человечества от бед.
Что бы Вы хотели сказать тем, кто думает связать свою жизнь с монашеством?
Насчет ухода человека из мира в монастырь, – мне кажется, что очень важно, чтобы современный человек имел в виду, что монашество – это тайна Божия, она дается Богом, она имеет свои сакраментальные, таинственные аспекты. Человек должен изучать святых отцов, должен понимать историческую и догматическую значимость самой Церкви, чтобы понимать, что такое монашество.
Есть такие слова молитвы: «Идеже бо хощет Бог, побеждается естества чин». И действительно, если Господь захочет, Он из всех Своих Даров Духа посылает такие Дары, которые дают человеку силы победить свое естество, жить по плоти ангельски, подражать ангельскому чину. И конечно, это нелегко, поскольку монашество ведет огромную борьбу против греха, против греховной нечистоты человеческой плоти. Естественно, монах должен соблюдать очень много духовных принципов, чтобы остаться в монашеском чине. Будущему монаху понадобится приложить огромный труд, совершить подвиг, чтобы он нашел ответ на все духовные вопросы и пришел к совершенной вере в познании Бога.
Путь монашеский – это и есть путь совершенства. Он не дается легко. Христианская жизнь не гладкая, не сладкая, она требует от человека серьезного подхода. И если человек считает, что он собственными силами может чего-то достигнуть в жизни, тем более в духовной жизни, – это уже поражение. Мы с Божьей помощью, с помощью Божественной Благодати стараемся подражать Христу, подражать Его благости, Его образу и примеру служения человечеству. Сейчас мирским людям нужно правильно относиться к современным монахам и быть к ним снисходительными, потому что сегодняшние монашествующие приходят из мира.
Монашество – это сначала путь скорбный, путь весьма деятельный, тяжелый, очистительный. А потом, если человек достигнет такой степени совершенства и благодатного духовного состояния, он, конечно, жаждет эти свои знания, духовные дары отдать, вернуть, чтобы они послужили на благо человечества. И когда монах подражает своему Творцу, происходит его истинное преображение: быть благим по отношению к ближнему, быть благим по отношению ко всей природе, быть благим в отношении сложной жизни, которая сейчас попускается современному Адаму, попускается всем нам, чтобы мы нашли этот ключ мудрости, нашли возможность стать еще на земле жителями Рая. Это возможно через послушание, через смирение, а самое главное – через любовь. Как говорят святые отцы: «Попробуй смириться, и станешь жителем Рая».
…Все нами движет любовь к Богу, все мы стремимся к Нему. Времена, конечно, разные, но наша любовь к Богу неизменна. Она проявляется помимо всех наших невзгод, помимо всех внешних обстоятельств.
Современному человеку нужен бальзам для души. Человек находится в центре суетной жизни, и ему прежде всего нужна Любовь. Сейчас в мире огромная нехватка Любви. Как сказал Господь: и, по причине умножения беззакония, во многих охладеет Любовь (Мф. 24:12). Мы все время умоляем, чтобы Господь даровал ее. Как написал святой апостол Иаков: Если же у кого из вас недостает мудрости, да просит у Бога, дающего всем просто и без упреков, – и дастся ему (Иак. 1:5). Потому что Он щедрый, человеколюбивый, Он прекрасный и долготерпеливый…
Беседовали послушники Валаамского монастыря
Александр Веригин и Артемий Самойлов
Публикации
Монастыри
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
