Ушли в Вечность в ангельском чине

Иеродиакон Нафанаил (Бобылев)

Многим известны слова М.В. Ломоносова: «Народ, не знающий своего прошлого, не имеет своего будущего». Сказано русским гением точно, емко, справедливо. Но находятся среди нас и такие, кто пытается это опровергнуть «лукавыми мудрствованиями». Говорят, допустим, что копание в прошлом бессмысленно, поскольку понять людей, живших в минувшие столетия – их мысли, поступки, совершенные под воздействием каких-то внешних и внутренних факторов – невозможно. Еще эти «мудрецы» утверждают, что прошлое в значительной степени строится на мифологии. Дескать, так надо государственному строю страны для формирования в народе определенных качеств. Вступать с ними жаркие дискуссии? Или отвечать действиями? Например, включением в кропотливую работу по изучению своего прошлого, которая, кстати, серьезно ведется сейчас во многих российских монастырях. Ведется она и в Новосильском Свято-Духовом монастыре на Орловщине, и вовсе не мифология, а выверенные факты, подтвержденные документально, помогают увидеть реальную картину: каким был монастырь в ту или иную пору, какой была братия. Об этом мы беседовали с насельником обители иеродиаконом Нафанаилом (Бобылевым) – доктором педагогических наук, кандидатом филологических наук, профессором, Почетным работником высшего профессионального образования РФ.

Имея искреннее, непреложное душевное желание...

Отец Нафанаил, недавно Вы выступили на научно-практической конференции, проходившей в рамках Переславского форума на базе Феодоровского женского монастыря в Переславле-Залесском, и рассказали о мученической кончине трех монахов из Новосильской обители. Чувствовалось, что для Вас эта тема, если можно так выразиться, животрепещущая...

Она животрепещущая для всех нас – и для наместника монастыря игумена Александра (Маслова), и для братии, и для прихожан. Узнали мы о наших страдальцах не так давно. Где-то весной 2019 года я просматривал публикации новосильского краеведа Антонины Петровны Балабановой, размещенные на сайте Проза.ру, и «набрел» на материал о репрессированных за веру жителях Новосильского уезда. Значительную часть статьи Антонина Петровна посвятила судьбе иеродиакона Никона (Голенищева-Кутузова) и монаха Алипия (Воробьева), принявших постриг весной 1919 года и расстрелянных в октябре того же года на основании обвинения в контрреволюционной деятельности. Они пришли в обитель незадолго до революции, всею душою стремясь к беззаветному служению Богу, и не переменили своего решения, несмотря на беспощадную политику большевиков по отношению к верующим, а особенно – к священнослужителям, к монашествующим. В статье приводились выдержки из подлинных документов – прошений монахов, рапортов священноначалию настоятеля обители архимандрита Лазаря.

Так, послушник Афанасий Воробьев в прошении на имя архимандрита Лазаря пишет: «я с помощью Божией, приобвык к монашеской жизни и имею искреннее, непреложное душевное желание дать обет пред Господом Богом пострижения меня в монашество, пребывать до смерти в монашеском звании, а так же и в сем монастыре». Подобное обещание «пребывать в монашеском звании до смерти… в сем монастыре» содержится и в прошении послушника Николая Голенищева-Кутузова. 22 марта 1919 года он был пострижен в монашество с именем Никон, а послушник Афанасий Воробьев – с именем Алипий. Вслед за сообщением о постриге двух послушников следовало сообщение об их расстреле. Меньше пяти месяцев прошло между этими событиями! Краевед также сообщала, что вместе с монахом Алипием и иеродиаконом Никоном был арестован и расстрелян иеромонах Свято-Духова монастыря Данилов (его монашеское имя – Вениамин – мы установили чуть позже). И только послушника Ивана Петрыкина, арестованного с ними, освободили… В январе 2005 года прокуратора Москвы реабилитировала репрессированных насельников нашего монастыря. Эти скупые факты потрясли меня своими трагизмом и реалистичностью. Лаконичность изложения производила потрясающий эффект, однако оставалось много вопросов.

«Секретная операция» чекистов, или Как монастырь стал «осиным гнездом для дела революции»

Судя по всему, к настоящему времени скупые, как Вы их назвали, факты обросли многими подробностями. Которые добавили свои штрихи к той эпохе, когда революционный вихрь 1917 года стал превращаться в сметающий всё на своем пути ураган. Это – образно говоря. Но если следовать фактам?

Если следовать фактам, то прежде всего нужно обратить внимание на то, что в сентябре-октябре 1919 года наш монастырь оказался в зоне боевых действий между частями Деникина и Красной армии. В окрестностях монастыря шли ожесточенные бои. В конце сентября фронт Красной армии в ряде мест оказался прорванным, и части Деникина стали стремительно приближаться к Новосилю и Свято-Духову монастырю. Была начата эвакуация местных советских учреждений. Вот тогда-то и случилась провокация со стороны чекистов, поражающая своей изощренностью.

А потом, как мы это хорошо знаем из тысяч и тысяч архивных документов, и опирающихся на них публикаций, последовало множество провокаций по всей стране, отличавшихся тоже особым цинизмом и изощренностью...

Да, маховик репрессий набирал в стране скорость. Но пойдем дальше по фактам, относящимся к нашей обители. В ней в условиях боевых действий и всеобщего разорения никому не отказывали в пище и ночлеге. Давали приют и дезертирам. Этим обстоятельством воспользовались организаторы провокации. Вечером 25 сентября 1919 года уполномоченный ВЧК Особого отдела ВЧК 13-й армии некто Жарко прибыл в наш монастырь с двумя новосильскими милиционерами. Представившись казаками, дезертировавшими из Красной армии и пробирающимися к деникинцам, поздние «гости» пожаловались, что четыре дня они не ели. Попросились при этом на ночлег. Во встрече прибывших участвовали благочинный иеромонах Вениамин (Данилов), (который, как мы выяснили, стал послушником монастыря в 1904 году, а в 1906 году был пострижен в монашество), «новоиспеченные» монахи – иеродиакон Никон, монах Алипий, а также послушник Иван Петрыкин. Вечерних гостей приглашают к трапезе. (Тот факт, что трапеза проходила в четверг – вспомним: в Великий четверг, после Тайной вечери, Иуда привел в Гефсиманский сад стражу, и самим делом исполнил свой замысел, придает всей ситуации значение притчи. Явственно чувствуется присутствие Того, Кто выстраивает всю нашу жизнь, ведя нас к Вечности). Во время трапезы оборотни заводят разговоры о политике. Монахи, не подозревая о том, кто перед ними на самом деле, называют коммунистов «грабителями», потому что те похитили церковные ценности во время зимнего обыска в монастыре. Резко осуждают они коммунистов и за поругание святыни (согласно показаниям монахов, представители власти заходили в алтарь «в фуражках», «с папиросами в зубах», ругались «площадными словами»). Всё это фиксируется провокаторами, и тут же из Новосиля вызывается конвой. Монахов арестовывают, проводят обыск в их кельях и в келье отсутствовавшего на тот момент настоятеля архимандрита Лазаря. Однако ничего компрометирующего провокаторы не находят...

Тем не менее, по результатам проведенной чекистами «секретной операции» были арестованы иеромонах Вениамин (Данилов), иеродиакон Никон (Голенищев-Кутузов), монах Алипий (Воробьев), послушник Иван Петрыкин и дезертир Александр Озеров, который незадолго до этого нашел приют в монастыре. На следующий день составляется официальный протокол опроса участвовавших в провокации милиционеров. Они показали, что представились деникинцами, посланными для проведения разведки. Эти показания призваны были подтвердить существование контрреволюционного заговора в монастыре, давая основание обвинить монахов в злонамеренном сотрудничестве с белогвардейцами. Как видим, показания милиционеров существенно расходятся с утверждениями монахов Свято-Духова монастыря о том, что вечерние гости представились бойцами-казаками, бегущими с «красного фронта». Согласитесь: между деникинцами-разведчиками и казаками-дезертирами есть большая разница…

В «Судебном деле по обвинению Голенищева-Кутузова Н., Воробьева А., Данилова Ф. и других в контрреволюции, которое хранится в фонде Реввоеннтрибунала 13-й армии Южфронта» (и копию которого нам удалось получить), имеется удостоверение Новосильского ревкома на имя Жарко «в том, что ему предоставляется право на проезд от ст. Залегощи до ст. Тула с тремя конвоирами и пятью арестованными». Имеется также предписание Новосильского уездного военного комиссариата начальнику станции Залегощь от 27 сентября 1919 года с требованием экстренной отправки пяти арестованных. Следующая дата, зафиксированная в «Судебном деле» – это уже 4 октября, когда состоялся допрос монахов следователем Особого отдела при Реввоенсовете 13-й армии во Мценске. Таким образом, железнодорожное конвоирование от Залегощи до Мценска, расстояние между которыми составляет по прямой 46 километров, через Орел и Тулу заняло семь дней!

Если у узников имелась хоть малейшая возможность видеть из окна вагона мелькающие пейзажи, то, наверное, они видели золотую осень, ее дивные краски. А какие мысли одолевали их? Что они пережили? Можно только предполагать.

Да, семь дней мучительного пути в прифронтовой полосе в состоянии неизвестности о сути обвинения и ожидаемой участи стали для арестованных монахов настоящим крестным путем на Голгофу. 13 октября 1919 года на экстренном заседании Революционно-Военного трибунала 13-й армии Южфронта был вынесен приговор расстрелять трех монахов – казнь состоялась в тот же день. Скорость исполнения приговора можно объяснить наступлением Корниловского ударного полка, взявшего на следующий день, 14 октября, Мценск. Монахов расстреляли, а послушника Петрыкина, как я уже говорил, отпустили. Официально он был освобожден «по причине незначительности содеянного». Однако, не исключено, что подлинной причиной его освобождения было полное совпадение показаний Петрыкина с показаниями милиционеров. Отпустили также и дезертира Озерова. Точнее – его направили на два месяца в штрафную роту. Это при том, что дезертирство на войне считается самым тяжким преступлением и карается смертной казнью!

Иными словами, предвзятость по отношению к монахам привела к тенденциозному искажению обстоятельств дела, оно в свою очередь – к расстрелу? И это была уже не «прелюдия» к массовым репрессия, а настоящий «красный террор». Большевики убивали, уничтожали людей: где – десятками, где – сотнями, а где и тысячи человек одновременно попадали под перемалывающие их жизни жернова...

Известный архипастырь нашей Церкви владыка Василий (Кривошеин), девятнадцатилетним юношей пробиравшийся в стан белых войск в районе Южфронта и арестованный красногвардейцами, вспоминает в книге «Спасенный Богом»: «Слышу от красноармейского конвоя рассказ о "подвигах" Красной армии. Мне уже приходилось слышать эти рассказы в разных вариантах. Рассказы о действиях провокационных и жестоких: "На днях наши решили испытать, кто за красных, а кто за белых. Надели погоны, кокарды. Целым отрядом пришли в Путивль. Заявляют: "Мы белые, пришли вас освобождать". Жители сначала отнеслись недоверчиво, потом поверили. Стал собираться народ. Приветствуют, благодарят, подносят цветы. А мы предлагаем записываться в Добровольческую армию. Записывается 150 человек. Приходит поп и начинает служить молебен на площади. Собралось множество народа. Посредине молебна наши по сигналу открывают огонь. Много убитых. А всех добровольцев расстреляли". Этот рассказ (с вариантами) всегда вызывал у большевиков фурор, одобрение и громкий смех. Он рассматривался как доблесть и образец воинской находчивости и искусства», – писал владыка уже в зрелом возрасте. Подобный «образец воинской находчивости и искусства» был продемонстрирован и в отношении насельников Свято-Духова монастыря, ставших объектом внимания Особого отдела ВЧК 13-й армии в конце сентября 1919 года.

«Смерть мучеников – семя христиан»

Отец Нафанаил, Вы довольно полно обрисовали картину случившегося. Теперь самое время спросить: к кому пришлось обращаться за помощью в процессе поиска материалов? Кто откликнулся?

Прежде всего назову новосильского краеведа Антонину Петровну Балабанову. Большую помощь в поисках следственного дела нам оказал и московский адвокат Михаил Иванович Скузоватов. Назову в этом ряду также ректора Университета прокуратуры Российской Федерации, государственного советника юстиции 2 класса, доктора юридических наук, профессора Оксану Сергеевну Капинус. После того, как братии стало известно о трагической гибели монахов монастыря, мы постарались довести эти сведения до широкой общественности: публиковали статьи в газетах и в сборниках статей, выступали на научно-просветительских конференциях с докладами, что в итоге принесло свои плоды В январе 2020 года наместник обители игумен Александр (Маслов) представил доклад на тему «Свято-Духов монастырь в горниле истории» на конференции «Историческая память и связь поколений как духовно-нравственная основа патриотического воспитания молодежи», которая проходила в Университете прокуратуры РФ в рамках Рождественских чтений. Это выступление с докладом и принятая по итогам его резолюция дали нам возможность обратиться к О.С. Капинус. Оксана Сергеевна сразу откликнулась и оказала монастырю действенную помощь в богоугодном деле.

В начале 20-х годов прошлого века в стране было ликвидировано более семисот монастырей. Но любящий Россию Господь не позволил сделать этот процесс разрушения необратимым, и к великой радости верующих сегодня число обителей на всей канонической территории Русской Православной Церкви растет: их уже более тысячи. Как и когда стал возрождаться Свято-Духов монастырь?

Напомню, что в 2005 году прокуратура Москвы вынесла решение о реабилитации наших монахов. В это же самое время схиигумен Илий (Ноздрин), ныне – схиархимандрит, благословляет начать возрождение Свято-Духова монастыря, в чем нам видится символическая связь. Когда начиналось восстановление обители, ни отец-наместник, ни кто-либо из братьев ничего не знали о мученической смерти ее насельников после Октябрьского переворота. Но само место, освященное молитвами многих поколений монахов и подлинным исповеданием христианской веры, что в 1919 году проявилось в достойном и мужественном поведении монахов-мучеников, заключало в себе благодатную, святую и преобразующую силу. Вероятно, поэтому и началось стремительное восстание монастыря из руин. Наша обитель вновь обретает былое благолепие и красоту. Восстановленный соборный храм во имя Живоначальной Троицы возвышается над обрывистым и живописным берегом реки Зуши – притока Оки. Величественно царит он над окрестностями, привлекая внимание всех проезжающих по дороге Залегощь-Новосиль за многие километры. В середине южного участка монастырской ограды воздвигнут поклонный крест в окружении белокаменных стен с бойницами, символизирующих стену святого града Иерусалима – места искупительного подвига Спасителя. Под крутой горой, на которой возвышается поклонный крест, бьет живительный источник прозрачной воды к которому летом нередко спускаются братия и гости-паломники...

В Интернете размещен ряд видеосюжетов и панорам монастыря, вызывающих восхищение красотой и благодатной атмосферой. И эта благодатная атмосфера, которую чувствуют наши души – явственное свидетельство присутствия с нами тех, кто созидал духовный форпост на окраинах Московской Руси. Тех, кто столетиями утверждал традиции древнерусского монашеского подвига на берегах реки Зуши, в центре Среднерусской возвышенности: ее самая высокая точка ее находится в 15 километрах к северу от обители. И это само по себе исполнено «горнего» символичного смысла, пронизывающего историю Церкви, историю христианства, историю монастырей. Наконец, тех, кто в лихую годину гонений на веру не побоялся взойти на крест монашества – добровольного мученичества – и своим мужественным и достойным исповеданием подтвердил светоносную истину крылатых слов одного из первых учителей и проповедников христианства Тертуллииана: «Смерть мучеников – семя христиан».

В одной своей публикации, отец Нафанаил, Вы написали, что перед нами достаточно остро стоит задача преодоления исторического невежества и нигилизма, особенно заметного у юношества... Но хочется верить, что наша четко выраженная позиция в отношении кровавых событий XX века и обращение (мысленное, исследовательское, молитвенное) ко многим личностям того времени – как к святым, прославленным земной Церковью, так и к непрославленным мученикам, подвижникам, исповедникам благочестия – поможет в решении данной задачи.

Я тоже на это надеюсь.