Две, на первый взгляд, очень скромные даты, выпавшие на апрель 2017 года, согревают сердца сестер Богородице-Тихвинского женского монастыря в поселке Борисовка Губкинской епархии на Белгородчине. 16 апреля исполнится год, как возрождающаяся из руин святыня обрела статус монастыря. А 23 апреля обитель отметит годовщину со дня возведения в сан игумении монастыря монахини Иовы (Ивановой) и вручения ей игуменского жезла. Каков был путь Матушки к монашеству? Что придало ей решимости вместе с монашествующими весьма преклонного возраста приехать из другой епархии в незнакомое место, где разрушенные строения смутно напоминали о былом величии монастыря, и начать возрождать здесь монашескую жизнь? Об этом и многом другом мы беседовали с настоятельницей обители игуменией Иовой.
Критической статья не получилась, или Как журналистка стала монахиней
До глубины души, матушка Иова, тронул меня Ваш рассказ в предыдущем интервью на сайте СОММ («Сама Матерь Божия нас сюда привела») об образовании несколько необычной общины сестер, окормляемой духовником, игуменом Иннокентием (Артемкиным), который служил в мужском монастыре Святой Троицы в Рязани. Необычной она была в том плане, что принявшие в советское время тайный постриг монахини или насельницы обителей, ушедшие досматривать своих престарелых родителей, жили надеждой: пусть на закате земной жизни, но они сподобятся подвизаться в общежительном монастыре. И это по воле Божией произошло! Теперь бы хотелось услышать о Вашем приходе в монастырь. Ведь Вы когда-то были моей коллегой – корреспондентом?
Действительно, в свое время мне пришлось поработать, причем одновременно, в нескольких газетных изданиях города Бузулук Оренбургской области. И не только корреспондентом, но и верстальщицей, фотографом, корректором, редактором. Я тогда была условно православным человеком – то есть крещеным, а в церковь, к сожалению, не ходившим. В какой-то период даже крестик не носила... И в таком состоянии оказалась однажды в монастыре, который только-только начал возрождать монашескую жизнь в моем городке. Задание было конкретное – собрать критический материал для публикации. Не забыть мне напутственные слова редактора нашей общественно-политической газеты: «Иди, смотри, цепляйся за всё, но чтобы такая статья была!» Направил он меня в обитель с подачи или по настоянию одного влиятельного человека, которому Бузулукский Тихвинский женский монастырь сильно мешал своим существованием. Я пришла в монастырь, как обычно всюду приходила, – без всякой робости, нацеленная на выполнение редакционного задания. И Матушка просидела со мной, наверное, часа четыре, несмотря на то, что человек она крайне занятой, и ей необходимо было оперативно решать множество всяких вопросов. Однако она столько времени потратила на меня! Когда мы беседовали с нею, в голове у меня мелькнуло: «Тут не притворяются, не играют в монашество и благочестие!..» Статью в газету я написала быстро, но отнюдь не критическую. Тот, кто ее заказывал, конечно, обиделся. Редактор мой тоже был мной недоволен, но поскольку статья получилась, как говорят, читабельной, он стерпел «мою вольность». А я стала похаживать в монастырь и сначала просто отдельные статьи о монастырской жизни писала. Видя, что у меня своя тема появилась, редактор поручил мне раз в месяц выпускать православную страницу. Затем последовало новое поручение – выпускать православное приложение к светскому изданию. В итоге я полностью погрузилась в жизнь обители с ее радостями и скорбями, сама начала постепенно меняться, чувствуя, что другие темы – «острые», с «жареными фактами», – перестали интересовать. И тогда депутат, хозяин политического издания, собрал всю оргтехнику и отправил меня в монастырь издавать монастырскую газету. Этот хороший добрый человек, который пришел со мной туда на помощь, слава Богу, впоследствии тоже воцерковился. Вот так я оказалась в монастыре.
И тогда Вам пришла мысль о монашестве?
Сказать честно? В день первого своего интервью в монастыре было необъяснимое понимание, что мне здесь быть…
А как дочь приняла решение мамы-журналистки уйти в монастырь?
Приняла хорошо и, к счастью, поняла меня сразу. Я ее стала брать в обитель на школьные каникулы, чему она была несказанно рада. Сейчас дочь замужем, двое деток растут. Сыну уже десять лет, а малышке третий годик пошел. Живут в Оренбургской области. Как растут внуки, я вижу только по фотографиям, которые мне оттуда присылают по интернету. Ребятишки знают обо мне тем же образом. Расстояния большие – не видимся.
Но главное – за них идет молитва...
Это самое главное. Всё у нас в жизни было по-другому, пока не было молитвы. Были и нестроения. В монастыре мы для своих детей с их современным непослушанием можем сделать больше, чем прямым вмешательством в их жизнь.
Затем Господь привел Вас на Тверскую землю, в Старицу, с которой тесно связана жизнь первого Московского и Всероссийского Патриарха Иова. В отроческие годы он был отдан отцом в Успенский монастырь на обучение, получил хорошее по тем временам образование, стал первым в России Патриархом, открыв новый этап в истории Русской Церкви. И скончался в родном монастыре – теперь уже сосланный сюда. Вас нарекли в монашестве в честь святителя Иова?
Да, и я, признаться, предполагала, догадывалась, что мне дадут это святое имя. О самом постриге скажу, что описать его словами невозможно. Говорят, что в постриге человек умирает для мира. Для меня это была не просто крылатая фраза. Останавливалось дыхание и сердце не билось до тех пор, пока не прозвучало: «Сестра наша Иова…»
Святыни возвращаются в родную обитель
Матушка, я прочитала на официальном сайте монастыря, что домовый храм во имя великомученика и целителя Пантелеимона был первым обустроен сестрами, прибывшими сюда со своим духовником по благословению правящего архиерея – епископа Губкинского и Грайворонского Софрония. Заходишь в эту маленькую церковь и видишь иконы, перед которыми, чувствуется, молилось не одно поколение верующих. Наверное, у многих образов своя история?
В Борисовском Тихвинском монастыре, до революционных событий представлявшим собой по сути дела город, который полностью себя обеспечивал. До 60-ти промыслов здесь было. Самым развитым из них стала иконопись. Борисовские иконы хорошо были известны как в России, так и за ее пределами. И у большинства икон, уже при нас вернувшихся в обитель, примечательная история. На аналое лежит Тихвинская икона Божией Матери, хранителем которой более 15 лет является наш отец Иннокентий. Ни он сам, ни тем более мы, нынешние его чадушки, даже названия такого не знали: Борисовка. И когда Господь нас сюда привел, батюшка эту старинную икону привез. Монастырь-то Тихвинский! А когда нас посетили специалисты-иконописцы, реставраторы, то все они в один голос сказали: икона-то Борисовская! Другой Тихвинский образ пришел к нам из Грайворона – небольшого белгородского городка, находящегося на границе с Украиной. Однажды приехала оттуда семья с монастырской, как оказалось, иконой, которая была без стекла, с выковырянными полудрагоценными камнями, помятая, грязная – иными словами, в довольно тяжелом состоянии. В иконописной мастерской наша мастерица Леночка почистила образ, разгладила, недостающие камешки вставила – он оказался неповторимо красивым. Стоит теперь, украшенный лилиями, в Никольском домовом храме для всеобщего поклонения. А мы надеемся, что этот образ займет достойное место в Тихвинском соборе. Бог даст, собор будет построен в монастыре еще при нашей жизни, о чем мы с сестрами неустанно молимся... Что касается этой иконы, привезенной из Грайворона, то ее сохранила подвизавшаяся в монастыре до его закрытия монахиня Агриппина. Дожив до глубокой старости, она умерла в 1972 году в Грайворонской психо-неврологической больнице. Оказалась она там не потому, что была больной на голову, а по безродности своей. Добрые люди пожалели и пристроили. Вера Семеновна Макаренко, ухаживавшая за ней последнее время, рассказала, что после кончины матушки в келейку стали приходить ее знакомые, желая взять себе на память намоленные иконочки. «Все иконочки разобрали, кроме Тихвинской. Тихвинская была тяжелая, большая, никто ее не взял. Поэтому она мне и досталась», – сообщила гостья. (А мы подумали, что это Матерь Божия так управила). Спустя десятилетия, услышав о восстановлении Богородице-Тихвинского монастыря в Борисовке, женщина приехала со своими детьми в нашу обитель, чтобы передать сестрам святыню.
Еще одна удивительная история связана с монастырской иконой великомученика и целителя Пантелеимона, перед которой молился известный православному миру старец Серафим (Тяпочкин). Когда всей нашей сестринской общиной мы с отцом Иннокентием поехали в село Готня Ракитянского района и увидели эту икону в келье старца, наш батюшка дерзнул попросить смотрительницу: «Матушка, отдай нам его!» Добавил при этом, что мы уж из старинной трапезной устроили и храм великомученика Пантелеимона, и частица его мощей у нас хранится. Матушка обещала подумать…
Долгое время берегла икону последняя келейница архимандрита Серафима (Тяпочкина) монахиня Серафима. Будучи со своей мамой прихожанками Тихвинского монастыря, они спасли этот образ от поругания, забрав его себе. Затем украшали, как могли. После кончины келейницы он перешел к другой монахине, тоже нареченной Серафимой. Видимо, той было тяжеловато оторваться от дорогой сердцу иконы, и она ответила нашему батюшке: «Я подумаю». Думала недолго. Вскоре раздался звонок: мать Серафима сообщила, что везет нам икону, которую мы встретили крестным ходом.
А у прихожан монастыря есть благоговейное отношение к святыням?
Есть. И благоговейное отношение, и чувство безмерной благодарности за помощь и утешение, которые они получают по молитвам святых, стоящих у Престола Божия. Один из показателей такой благодарности, можно сказать, материальный. Люди приносят к особо почитаемым иконам свои дары – драгоценные колечки, цепочки. На старые приношения, то есть еще из рязанского периода жизни нашего батюшки, искусными ювелирами Рязани были сделаны золотой меч, который держит в руке Никола Ратный, золотой нимб, золотые купола на храме. На Святителе – золоченные сапожки, золоченое облачение. Сейчас уже появились драгоценные приношения жителей Борисовки. Они находятся в киотах.
Вы говорите, что образ Николы Ратного был с сестрами еще в Рязани?
Да, хранителем его был и является наш старший священник отец Иннокентий. Это не борисовская икона, но ее история тоже особенная, она не может не задеть сердце, открытое восприятию знаков милости Божией. Все сестры ее знают и рассказывают о ней прихожанам. Как-то одна жительница Рязанской области увидела сон, будто Николай Чудотворец велит ей подняться на чердак дома, взять там его икону и отнести монаху. Сон женщина всерьез не приняла, тут же его забыла. Через некоторое время сон повторился: святитель говорил с ней строже. Женщина удивилась, но просьбу снова не выполнила. В третий раз великий святой говорил с ней грозно, и тогда перепугавшаяся женщина полезла на чердак, где среди прочих вещей нашла грязную доску. Та была настолько черная, что нельзя было разглядеть, кто на ней изображен. Женщина пошла по окрестным селам в поисках священника, готового взять этот образ. Но икону никто не брал. В слезах она добралась до поселка Лесной, где служил тогда наш батюшка, бывший еще иеромонахом. Батюшка положил икону в алтарь, а спустя какое-то время она обновилась, посветлела. Стало видно, что это образ Николая Чудотворца. А батюшка у нас такой, что к святыням относится очень трепетно. Именно поэтому, мы думаем, у нас их собралось столько исключительно его трудами. Можно сказать, что они к нему сами приходят...
Радость соединяется с молитвой и благодарением
Матушка, слушая звон современных колоколов в Борисовском монастыре, невольно думаешь: наверное, каждое благодеяние добрых, отзывчивых людей наполняет души сестер радостью. Ведь приехав сюда в разруху, сестры брали в руки обыкновенные строительные молотки и ударяли ими в пустые баллоны от газа. Это и заменяло колокольный звон. А теперь такое благозвучие разливается над Борисовкой!
Помню, как их освящали, и радость соединилась с молитвой и благодарением. Освящать колокола приехал наш Владыка – епископ Губкинский и Грайворонский Софроний. Мы их поставили на улице на ковер – они так сияли на солнце! Это был дар обители одной белгородской четы – Валентины Федоровны и Виктора Федоровича Дуюн. Конечно, мы признательны всем благодетелям и помощникам и радуемся лепте каждого человека, пусть даже совсем небольшой. Приведу пример: у нас есть трехэтажное кирпичное здание, в которое нужно было вставить окна. Оценены эти работы были в миллион рублей – сумма заоблачная, для нас неподъемная. Но через социальные сети, через группу ВКонтакте на своей странице мы обратились за помощью к неравнодушным людям. В итоге удалось поэтапно собрать 700 тысяч рублей, на которые в прошлом месяце был закончен монтаж окон уже на втором этаже (где в одной его части будет продолжение сестринских келий). Третий этаж пока остается с оконными дырами, однако хочется верить, что и на него соберем. В своем «интернетовском обращении» мы рассказали о нашем монастыре, имеющем более чем 300-летнюю историю. Поведали о том, что нет другого такого места на просторах необъятной Руси, где бы Сама Пречистая Богородица четыре раза являлась простым людям, спешила на помощь тем, кто Ее призывал чистым сердцем. Обитель наша – памятник истории, построена по обету в честь победы русского оружия над шведами под Полтавой. Поэтому восстановление монастыря дело не только церковное, но и общенародное. Кто-то, присылая нам какую-то денежную сумму, писал записочки на поминовение, другие просто отправляли пожертвования, но там отражались имена благодетелей, всегда приходили с их милостынькой и сразу же записывались на поминовение. Каждый день о них идет молитва, как о родных. Слава Богу, у нас есть, где молиться, есть два домовых храма – в честь великомученика и целителя Пателеимона и недавно отреставрированный Никольский храм. Просторный, светлый, красивый. В общем нам есть где проводить две Литургии – раннюю и позднюю. Но, как я уже говорила, не оставляем мечты о соборе в честь Тихвинской иконы Божией Матери. Молимся о том, чтобы вернуть России хоть один из монастырских храмов, что были построены на этой земле, и увидеть его великолепие при жизни наших сестричек.
И такой к Вам вопрос, Матушка, как к совсем молодой по времени возведения в чин игумении: что для Вас значит быть игуменией? Чувствуете ли Вы себя матерью своим сестрам?
Большинство сестер в обители старше меня по возрасту. Некоторые – преклонных лет – мне самой в матери годятся. Я даже, бывает, подхожу к кому-нибудь из схимниц и прошу, чтобы перекрестили меня. Но ответственность игумении за то, что здесь происходит и как дальше монастырь будет развиваться, чувствую остро. Конечно, волнуюсь, переживаю, чтобы монашеская жизнь на этом святом месте не умерла вместе с нами, поскольку притока молодежи пока не видно. Думаю, что Господь не дает нам молодежь по очень серьезной причине. Видимо, на сегодняшний день мы сами не настолько зрелые, чтобы учить новоначальных подниматься по ступеням духовного восхождения. Когда сами образуемся как монастырь, тогда Господь и призовет сюда ищущих монашеской жизни. Я и сестрам своим об этом говорила. И в то же время я всем сердцем верю: продолжение здесь после нас будет. Ведь Сама Матерь Божия нас сюда привела!
***
Мы беседовали с матушкой Иовой в конце прошлого года. Она показывала нам домовые храмы, иконописную мастерскую, замечательную библиотеку, собранную «с миру по нитке» (сколько душеполезного чтения из разных уголков страны пришло в монастырь по почте после обращения через социальные сети!) На хоздвор, где обитает всякая живность, – коровы, бычки, телята, утки, куры, перепела, – водила нас послушница Елена (Потапова). А в начале этого месяца на православной выставке-ярмарке «Вербная неделя» в Москве произошла встреча уже с инокиней Параскевой (Потаповой). Тоже ведь какая радость для сестер возрождающейся обители: четыре монашеских и три иноческих пострига совершил в субботу Первой седмицы Великого поста в Богородице-Тихвинском женском монастыре епископ Губкинский и Грайворонский Софроний! Не побоявшись взять на себя ответственность за переезд этой необычной сестринской общины из Рязани, он три года назад сказал: «Я прекрасно понимаю, какой сильный молитвенный потенциал несут в себе пожилые монахини!» И 16 апреля 2016 года исполнились чаяния и надежды Владыки: в ноовобразованной Губкинской епархии появился первый действующий монастырь – Богородице-Тихвинская женская обитель на Монастырской горке в Борисовке.
Беседовала Нина Ставицкая
Снимки представлены Борисовским Богородице-Тихвинским монастырем
Публикации
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
