Монашеству нужны глубокие корни

2016 год посвящен 1000-летию пребывания русских на Афоне, и это прекрасный повод для того, чтобы глубоко осмыслить, что дал Афон русскому монашеству и чем может быть полезен святогорский опыт современным русским монастырям. В Екатеринбурге не так давно прошла конференция «Святоотеческое наследие в свете афонских традиций: духовное руководство». Редакция сайта «Монастырский вестник» попросила поделиться впечатлениями игумению Домнику, настоятельницу Александро-Невского Ново-Тихвинского женского монастыря, участвовавшую по благословению митрополита Екатеринбургского и Верхотурского Кирилла в подготовке конференции.

Как Вы охарактеризовали бы проведенную конференцию, что лично для Вас было самым важным и интересным?

Как говорил преподобный Паисий Афонский, общаться с истинными монахами полезнее, чем даже читать жития святых. И, наверно, самым важным и интересным на конференции было именно общение с такими людьми: митрополитом Афанасием Лимасольским, архимандритом Алексием, настоятелем афонского монастыря Ксенофонт, архимандритом Мефодием, настоятелем монастыря Хиландар…

Наши гости говорили в своих докладах, что подлинное монашество – это совершенное забвение своего «я» и полная отдача себя Богу и ближним: через молитву, послушание, служение. И было видно, что они не только говорят об этом, но и сами так живут. Владыка Афанасий, например, отвечая на чей-то вопрос о соборе, проходящем в Греции, сказал: «Я ведь сейчас не в Греции, а с вами. Для меня сейчас существует только Екатеринбург». И действительно, это чувствовалось постоянно – что для него в этот момент существуем только мы. Где бы ни был Владыка, он всего себя, без остатка отдает людям, которые рядом. Так ведет себя истинный монах. И таков Владыка и в своей любви к Богу. Например, он очень благоговейно совершал богослужение. Владыка Кирилл, митрополит Екатеринбургский и Верхотурский, потом сказал, что во время службы чувствовалось, что владыка Афанасий как бы отсутствует, находится в ином, небесном мире. А через него явственно мир Божий передавался всем, кто был в храме.

Вообще, во всех наших гостях, монахах-святогорцах, ощущался особый дух. В один из дней они вместе служили Литургию, и одна прихожанка после службы поделилась: «Так приятно видеть монахов. Это совсем другие люди, чем мы. Мы живем в суете, всё бегаем, а в них столько мира, тишины». И когда наши гости выступали с докладами, говорили о послушании, любви к молитве, то всё это звучало очень убедительно, потому что они говорили из опыта.

Мы очень благодарны Святейшему Патриарху Кириллу, по благословению которого была проведена эта конференция; и, конечно, благодарны нашему владыке Кириллу: именно по его инициативе были приглашены такие докладчики, а также приехало много слушателей из разных епархий – многие монашествующие смогли получить для себя новые ориентиры в духовной жизни.

В какой мере, по Вашему мнению, опыт Афона применим в отношении современного русского монашества? Для чего мы сейчас обращаемся к Святой Горе: чтобы восполнить утраченную традицию? Однако есть мнение, что в русском монашестве, несмотря на гонения, традиции не были утрачены. Где то главное, чем сегодня питает наше монашество Святая Гора Афон, и как Вы ощущаете это на опыте руководимого Вами монастыря?

Монашеству нужны глубокие корни. Есть у монашеского братства корни, – оно будет духовно процветать и приносить хорошие духовные плоды. Это общий закон как для афонского монашества, так и для русского, и для любого другого. Причем корни не в том смысле, что монастырь древний, а в том смысле, что он глубоко укоренен в предании, следует правилам, идущим с апостольских времен, со времен свт. Василия Великого, прп. Феодора Студита и других наставников монашества.

В предании заключены жизненные силы для монашества, отступление же от традиций приводит к вырождению монашеского духа. Например, есть такое древнее монашеское установление как исповедь помыслов. Монах немощный, страстный, но постоянно очищающий свою совесть через откровение помыслов, гораздо более благонадежен на духовном пути, чем монах вроде бы добродетельный, но не открывающий своего сердца духовному отцу. Или, например, такая традиция как неисходное пребывание монахов в обители. От ее соблюдения зависит вся атмосфера в монастыре: будет ли в братстве монашеский дух или мирской. Еще пример: есть традиция, чтобы монах не имел личной собственности. Если она нарушается, то монах со временем выходит из послушания и может даже уйти из монастыря. И это только три примера. А сколько еще в монашеской жизни очень важных, фундаментальных традиций!

По общему мнению, именно на Афоне во все времена сохранялись монастыри, которые строго следовали преданию. И многолетний, а в некоторых случаях многовековой опыт этих монастырей питал и питает православное монашество всего мира.

И в истории русского монашества можно увидеть, что оно обретало новые силы, когда обращалось к опыту Святой Горы. Так было во времена прп. Антония Киево-Печерского, принесшего на Русь афонский общежительный устав, и во времена прп. Сергия Радонежского, который устроил в своем монастыре общежитие по совету воспитанника Святой Горы, патриарха Константинопольского Филофея. И в других знаменитых русских монастырях – Глинской, Саровской, Курской Коренной пустынях, в скиту преподобного Нила Сорского – жизнь строилась по афонскому уставу. Эти монастыри дали импульс расцвету русского монашества и в то же время стали светом миру: подвижническая жизнь монахов вдохновляла и мирян, укрепляя на Руси дух благочестия. Ведь что в первую очередь люди ищут в монастырях? Пример живой веры и подвига ради Христа. Миряне видят в монахах плоды живого опыта, плоды молитвы и послушания, и именно это их трогает, поражает и побуждает искать Бога. 

В наши дни опыт Афона важен тем, что это именно живой опыт. Невозможно научиться монашеству по книгам, нужно видеть, как именно святоотеческие правила воплощаются в жизнь. Конечно, в русском народе и в годы гонений, несмотря ни на что сохранялась вера, православие, а где есть православие, там обязательно будет и подвижничество, будут люди, горящие духом и желающие посвятить всю свою жизнь Богу. Монашество в России не исчезало никогда. Но, естественно, после стольких лет гонений оно испытывает некоторые трудности. И, конечно, сейчас нам полезен опыт афонских монастырей, где традиция во многом сохранилась. 

Афон в особенности славится двумя твердо устоявшимися святоотеческими традициями. Это очень развитая молитвенная и литургическая жизнь и особые духовные, отцовско-сыновние отношения между игуменом и монахами. Эти традиции глубоко вошли в сознание святогорцев, они этим живут. Мы чувствуем, что это действительно коренные традиции, от которых зависит, станет ли монастырь школой святости, – и стараемся именно этому у святогорцев учиться.

Многие докладчики заостряли внимание на основных искушениях, которым подвергается монашеское братство: это чрезмерность трудов и послушаний в ущерб молитве, обмирщение, духовная замкнутость… Какие из этих искушений, на Ваш взгляд, в настоящее время особенно опасны для отечественного монашества? На что нужно обратить внимание игуменам и игумениям?

Наверное, самое опасное искушение, какое может быть, – это умаление любви к духовной жизни: к послушанию, исполнению заповедей, молитве, чтению. Если игумен и братство стремятся к духовной жизни, то все другие искушения теряют свою силу. В братстве могут быть какие-то немощи, трудные внешние условия, сложности в устроении монашеской жизни, но всё это будет со временем преодолено – если есть любовь к духовной жизни. Такое братство будет неустанно искать разрешения своих вопросов, молиться Господу о помощи – и Господь выведет его на верный путь. Пример этому – братство преподобного Сергия Радонежского. Преподобный Сергий устраивал сначала свой монастырь как особножительный, потому что другого устройства монашеской жизни не видел. Но его сердце горело любовью к Богу, к монашеству, и Господь через других людей просветил его ввести в обители общежительный устав. И он сразу, с ревностью воспринял этот совет, потому что сердцем чувствовал его правду. Кто ищет духовной жизни – тот ее находит.

Все выступавшие на конференции говорили, что игумены монастырей прежде всего призваны научить монахов послушанию, которое открывает всю полноту жизни в Боге. Не секрет, что сейчас очень многие игумены и игумении, особенно молодые, именно в этом сталкиваются с большими трудностями и иногда даже теряются перед ними и унывают. Насколько существенна эта проблема и как с ней можно справиться?

Послушание – самый плодоносный подвиг, но и самый трудный. Мало таких людей, кто сразу и полностью может оставить свою волю. Игумену или игумении неизбежно приходится сталкиваться с трудностями в научении своих чад послушанию, в особенности послушанию сердечному, а не только внешнему. Настоятель Иверского монастыря на Афоне, архимандрит Василий писал: когда игумен учит монаха именно добровольному, сердечному послушанию, то помучаются и игумен, и послушник, но в итоге это приведет к подлинному успокоению и благодати. И в этом отношении как раз особенно полезен опыт святогорцев: они знают этот подвиг до тонкостей.

Мне нравится, как говорит в своих беседах митрополит Афанасий Лимасольский, тоже воспитанник Святой Горы: послушание оказывает не только послушник, но и игумен. Сначала именно игумену нужно понять своих чад: как они мыслят, какое у них прошлое, как воспитали их родители – и с учетом всего этого найти, что именно может вдохновлять их к отсечению своей воли, в какой мере они способны к этому подвигу. И постепенно вести их по этому пути от силы в силу.

В действительности, душа любого монаха стремится к послушанию. Но могут мешать стереотипы, сложившиеся еще в миру. Например, стереотип о том, что послушание уничтожает личность, лишает человека свободы, превращает его в безвольное существо. Или что послушание непременно причиняет скорбь. Игумен может помочь монахам преодолеть эти стереотипы – с помощью общих бесед. Не будет лишним на каждой беседе хотя бы немного говорить о послушании: о том, как оно раскрывает личность человека, высвобождает его духовные силы для общения с Богом. Послушание помогает монаху не бросаться в крайности в духовных подвигах, а идти гораздо более надежным «царским путем». И очень важно, чтобы послушание было соединено с молитвой, внутренним трезвением. Тогда оно становится радостным, легким подвигом. Тогда оно подлинно очищает сердце. Послушание – действительно, самое главное в монашеской жизни, и всем нам нужно каждый день просить у Господа помощи в этом подвиге.

Предполагается ли познакомить широкий круг монашествующих не только с прозвучавшими докладами, но и с их обсуждением, ответами на вопросы?

По благословению митрополита Кирилла будет издан сборник докладов, в него также будут включены вопросы и ответы, которые прозвучали после доклада владыки Афанасия Лимасольского. Как известно, в научном сообществе издание сборников докладов по итогам конференций помогает ввести в оборот новые научные факты. А в монашеском сообществе подобные издания помогают обновить в сознании древние, но не устаревающие истины, показывают, как эти истины можно претворить в жизнь.