«Мой Скит»

Ко дню блаженной кончины Высокопреосвященного Филарета в схимонашестве Феодосия (Амфитеатрова), митрополита Киевского и Галицкого – † 21 декабря/3 января 1857 года.

Русская Церковь знает много святителей, которые были беззаветно преданы делу своего служения. В какую бы эпоху они ни жили, какое бы положение в Церкви ни занимали, они ревностно служили Богу, исполненные великой любовью к людям. Одушевленные этой любовью и живой искренней верой, они умели трогать даже самые холодные сердца. К таким проповедникам в XVII веке принадлежал Димитрий Ростовский, который, живя в необыкновенно тяжелое и суровое время, источал любовь и ласку к исстрадавшимся людям. Величайшим апостолом любви был и Тихон Задонский, которого даже Лев Толстой, при всем своем отрицательном отношении к Церкви, называл самым теплым из всех русских духовных проповедников.

Митрополит Киевский Филарет (Амфитеатров) являлся по своему духовному облику преемником святителя Димитрия Ростовского и Тихона Задонского. Любовь, доброта, милосердие, сострадательное сердце – вот главные черты его как человека, как архипастыря, как проповедника.

Его жизнь и пастырская деятельность есть живое воплощение активного, деятельного служения любви. В стенах духовных школ, которые он успешно окормлял, в обителях, настоятелями которых он являлся, в управлении епархиями, география которых столь обширна, – на проповеднической кафедре, среди духовенства и мирян, – всюду архипастырь подавал своим сотаинникам, сподвижникам и пасомым достойный пример неиссякаемой любви к людям. Поэтому-то и сейчас, спустя 163 года со дня его блаженной кончины, – он, в лике милостивого святителя, неизменно остается с нами.

Вспоминая сегодня митрополита Филарета, хочется остановиться на том этапе его столь разнообразной и бурной деятельности, который связан с Калужской епархией, где блаженнейший трудился Христа ради в период с 1819 по 1825 годы. Ведь именно в этот период, в 1820 году он задумал создание Скита при монастыре Оптина пустынь, а в 1821 году положил сему замыслу деятельное начало. Таким образом, грядущий 2021 год ознаменуется для оптинской обители исторической датой – двухсотлетием основания митрополитом Филаретом (Амфитеатровым) Иоанно-Предтеченского Скита при Оптиной пустыни. Не забудем, как все начиналось…

На святой Калужской земле

В годы управления Калужской епархией епископ Филарет вел весьма многообразную деятельность. Он обозрел епархию, посетил многие села и города, обратил внимание на состояние храмов, познакомился со священниками, побывал в монастырях, в которых более всего интересовался монашеской жизнью.

В Калуге преосвященный Филарет начал деятельность по строительству церкви для заключенных, принялся поправлять соборный храм Иоанна Богослова, пришедший в запустение. Ознакомился с положением духовного училища и семинарии, увидел большую бедность среди учащихся и начал прямо-таки для каждого находить способ приобрести одежду, обувь, учебники.

Заметив, что по епархии всюду почти находятся деревянные храмы, он начал подвигать помещиков и прихожан давать средства для возведения каменных.

Особое внимание обратил владыка Филарет на монастыри. Побывав в Оптиной пустыни, он почувствовал особенную благодать, невольно даже вздохнул, что уже не может сделаться тут простым монахом и молиться в тишине среди лесного уединения.

За годы служения в Калужской епархии преосвященный восстановил древний Лихвинский Покровский монастырь, называвшийся Добрым, а также обновил храмы в Калужском Лаврентиевом монастыре, где проживали калужские архиереи.

Восстановление Доброго монастыря владыка Филарет поручил оптинскому игумену Даниилу. Дело оказалось очень сложное: нужно было и обновлять ветхие постройки, но более того строить заново. Не впервые было оптинцам давать новую жизнь старым монастырям. Этому начало положил еще игумен Авраамий, предшественник игумена Даниила.

Заветное дело

Блаженнейший Филарет принадлежал к тем избранным, редким натурам, для которых молитва являлась самым сладким, самым вожделенным в жизни. «Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф. 5:48). Все это исходило из глубины души, осуществлялось не ради подражания, а от чистого сердца, во славу Божию. Святитель пронес монашеский подвиг через всю свою жизнь, не увлекался мирской деятельностью, блеском высокого сана, славой и популярностью, которые имел при жизни. Именно любовь к монашеству подвигла его на одно очень важное дело, которое Божиим Промыслом вскоре обернулось настоящим чудом для всей православной России.

В 1820 году преосвященный положил начало основанию Иоанно-Предтеченкого скита при столь любимой им и почитаемой Оптиной пустыни. Скит возник явно по Божьему произволению.

Владыка Филарет, полюбив Оптину с ее молитвенной братией, часто посещал обитель. В минуты отдохновения он выходил за пределы монастыря в лес, чтобы пройтись по тропинке в направлении пасеки и помолиться среди высоких сосен, окружавших обитель.

Видя келейку монаха-пасечника, жившего здесь со своим учеником-келейником, владыка, любитель уединенной молитвы, невольно вспоминал об отшельниках. Вот и решил он построить на этом самом месте скит, но еще не представлял, кто его будет строить и кем он будет населен. Именно тогда Господь вложил в его сердце горячее желание «со временем именно здесь обрести покой от служения епархиального и посвятить себя подвигу иноческому». Вместе с тем хотел он иметь и сомолитвенников, тех монахов, которые пожелают жить в скиту, – и тогда этот скит стал бы духовной опорой для монастыря. «Здесь может и должно возрастать благочестие, – думал владыка, – Оптина пустынь будет светочем для всей православной России».

Иногда в прогулках по оптинскому лесу преосвященного сопровождал схимонах Вассиан (Гаврилов), который рассказывал ему об отшельниках, подвизающихся в Рославльском лесу, у которых владыка не раз бывал и сам. Он знал старцев Досифея и Афанасия, а также иноков-братьев Моисея и Антония, монаха Савватия и некоторых других подвижников. Жили они в глубине леса, от поселений людей верстах в сорока. Отшельники вели суровый образ жизни – иногда неделями не вкушая хлеба, но пребывая при этом в высокой духовной радости. Братия находилась у старцев в беспрекословном послушании, их главным делом была молитва. Ежедневно вычитывался весь богослужебный круг. Жизнь шла тихая, но случались и нападения разбойников.

Божий Промысл

Однажды инок Моисей, духовное чадо старца Афанасия, по некоему необходимому делу поехал в Москву. Это было зимой. Оптиной он не миновал, – завернул сюда, и как раз в это время находился тут владыка Филарет. Настоятель, игумен Даниил, представил ему молодого отшельника. Владыка сразу завел речь о ските и предложил отцу Моисею переговорить о сем деле со старцем и братией.

До некоторой поры отец Моисей вовсе не помышлял переменять своего уединенного жительства, но при свидании с Оптинским схимником отцом Вассианом, по его собственным словам «несколько был поколеблен от основания своего». Отец Моисей сказал, что мысль о переселении под покров Оптиной пустыни не так давно появилась и у них в лесу. Это было удивительное совпадение, ясно показавшее, что оно от Бога.

И вот теперь, будучи привлекаем благосклонностью монахолюбивого архипастыря и вниманием игумена Оптиной пустыни Даниила, хотя и соглашался на исполнение их общего совета, но не мог совершенно решиться последовать ему без свидания и совета со своими старцами и братией. Вернувшись в свое уединение, отец Моисей вручил старцу Афанасию письмо к нему Преосвященного Филарета такого содержания:

«Преподобный Отец Афанасий, возлюбленный о Господе брате!

Брат ваш, а мой сын по духу, схимонах Васссиан, – писал он, – возвестил мне, что вы имеете желание для удобнейшего прохождения подвигов монашеской жизни избрать себе и с единодушными вам братиями уединенное место при Введенской Оптиной Пустыни. То же самое подтвердил и отец Моисей, бывший здесь проездом в Москву. Такое желание ваше считаю милостью Божией к моему недостоинству, я готов принять вас и других пустынножителей, которых вы с собой взять заблагорассудите, со всею моею любовью. Я вам позволяю в монастырских дачах избрать для себя место, какое вам угодно будет, для безмолвного и отшельнического жития, по примеру древних святых отцов-пустынножителей. Кельи для вас будут изготовлены, как скоро вы изъявите на то свое согласие. От монастырских послушаний вы совершенно будете свободны; уверяю вас пастырским словом, что я употреблю все мое попечение, чтоб вас упокоивать. Любя, от юности моей, от всей моей души монашеское житие, я буду находить истинную радость в духовном с вами собеседовании. Призывая на вас благословение Божие, и моля Господа Иисуса Христа, да совершит Он благое желание ваше, с моим истинным к вам почитанием и братской любовью имею радость быть…

Вашего Препoдoбия, усерднейший слуга и Богомолец, Филарет Епископ Калужский.

1820 года. Декабря 15 дня,

Оптинская обитель.

Р. S. И настоятель теперешний, отец Игумен Даниил, очень рад будет пришествию Вашему. Он человек весьма добрый, благоразумный и монахолюбивый. Вы его полюбите».

Рославльские пустынники на общем совете решили принять приглашение Калужского преосвященного, о чем 1 апреля 1821 года отец Афанасий писал владыке Филарету:

«Когда Бог благоволит положить начало основанию скита и привесть оный в совершенство, желательно, чтобы ничем не причинять неудовольствия обители, чтобы была взаимная поддержка и духовный соблюдался союз любви; а для того два главных средства: 1) чтобы скит, ежели только возможно, имел бы особое содержание посредством боголюбивых душ, не нанося стужения обители о потребностях, и самим, что в силах будем, поделывать, как то: огородный овощ сажать и рукодельем, каким кто может, по временам от уныния заниматься, уповая наипаче на Промысл, что Он не лишит нужного продовольствия; когда же случится избыток в чем – отдавать в обитель, а недостаток, сколько можно, понести терпением. 2) нужно к общей тишине не допускать входить в скит мирских лиц, любопытством побуждаемых, иначе не можно иметь безмолвия; из обители же братиям по нужде приходить с благословения начальника в субботу или воскресенье, а прочие бы пять дней пребывать в совершенном от всех безмолвии.

На таковом учреждении, паче же на Вашем Архипастырском милосердии уповаем пользоваться отшельническою жизнью, на которую, когда решительно поступит собрат наш отец Моисей с присными своими братьями и со старцем, то с любовию и я последую за ними; только признаюсь, Ваше Преосвященство, в немощи моей, что я не могу вместить иеромонашеской должности и начальнической, а согласен быть наравне с монашествующими».

Преосвященный отвечал на это:

«Душевно я порадовался, что Господь Иисус Христос вложил в сердце ваше благую мысль о водворении вас с братиею в Оптинской обители. По желанию вашему я препоручил отцу игумену Даниилу отвести приличное и весьма удобное для скитской жизни место на монастырской пасеке и дозволил усердному благодетелю, купцу Брюзгину, строить кельи. Когда вы с братией прибудете к нам, тогда формальным образом учредим и правила для скитского жития по мыслям вашим и духу святых пустынножителей. Безмолвие ваше ограждено будет как со стороны братии монастырской, так и со стороны мирских людей».

После этого по благословению старца Афанасия пустынники, отцы Моисей, Антоний, Иларий, Савватий и с ними послушник Иван явились в Калугу к преосвященному. Затем они приехали в Оптину, и когда игумен Даниил показал им место, которое для Скита избрал владыка, – оно им очень понравилось. Полверсты от обители, кругом старый лес, мощный сосновый бор, населенный только птицами и зверями.

Не теряя времени, отец Моисей с игуменом составил план будущего Скита. Отец Моисей поехал в Калугу, и преосвященный положил на этом плане следующую резолюцию:

«1821 года июня 17-го дня. По сему начертанию строить Скит да благословит Господь Бог и благодатию Своею да поможет совершить».

Вместе с тем владыка почтил игумена письмом от 18 июня 1821 года, в котором писал:

«Для строения Скита представили мне пустынножители план, который я подписанием своим и утвердил. Прошу покорно отвести им по их и нашему избранию место; Господь да благословит начать им доброе и угодное Ему делание; пусть они трудятся в очистке места. Ежели готовы материалы, то я благословляю обеими руками строиться, прежде кельи, а потом прочее нужное. Я буду к вам в начале Успенского поста на целую неделю говеть. Приятно бы для меня было, ежели бы до того времени они построились.

До решительного положения полных правил жития их прошу вас теперь же сделать:

1) братиям воспретить к ним вход без вашего дозволения и не в назначенное время;

2) женскому полу совершенно возбранить туда вход;

3) другим мирским людям не иначе позволять, как с согласия их старца;

4) во всем, где можно помочь им в построении без отягощения монастыря, не откажите;

5) запретите строго рубить всякий лес около сего Скита, дабы навсегда он был закрыт».

Началась работа. Лес огласился бодрым стуком строительства!

Судьба старца Моисея

Великим постом 1822 года владыка Филарет впервые приехал в «свой Скит». На тот момент уже были возведены первые кельи и построена домовая церковь для архиерейского приезда во имя Собора святого Иоанна Предтечи Господня.

На просьбу отца Моисея о постриге в схиму владыка ответил строгим отказом, так как предназначал его в скитоначальники, а потом и в настоятели монастыря. После владыка предложил отцу Моисею принять сан священства. Но тот, желая оставаться простым монахом, долго отказывался, но должен был уступить, когда услышал от преосвященного: «Если ты не согласишься, то буду судиться с тобой на Страшном суде Господнем».

22 декабря 1822 года отец Моисей был рукоположен владыкой в иеродиакона, а 25 числа во иеромонаха. Вместе с тем владыка Филарет назначил его скитоначальником и духовником Скита и монастыря. Таким образом, всей духовной жизнью монастыря стал ведать старец (настоятель оставался администратором).

Преосвященный Филарет не ошибся в своем выборе. При игумене Моисее Оптина стала настоящей школой для российского монашества. Обитель цвела такой высокой нравственностью, что «каждый мальчик послушник здесь был, как старец, – писал Сергей Нилус. – Я видел там в полном смысле слова земных ангелов и небесных жителей. Что это было за примерное благочиние, послушание, терпение, смиренномудрие, кротость, смирение!».

Веди всех их в Царство Небесное!

Архимандрит Леонид (Кавелин), автор исторического описания Оптиной Пустыни и Иоанно-Предтеченского Скита, пишет о дальнейшем участии владыки Филарета в жизни Скита: «незабвенный Калужский Архипастырь Преосвященный Филарет (блаженный Митрополит Киевский) после основания скита в 1821 году, почти ежегодно проводил здесь сырную седмицу или первую седмицу великого поста; для чего приезжал запросто, без всякой свиты, удивляя и утешая всех скитян своею примерною простотою, доступностью и усерднейшим молитвенным подвигом. Настоятель обители – тогда настоятель скита, о. Моисей заменял ему келейника, считая за честь послужить своему Архипастырю в его невзыскательных и несложных нуждах…

Выражая постоянное заочное внимание к Скиту, в течение последующей своей жизни (по уходу с Калужской кафедры) преосвященный лично посетил его двукратно. Так, в 1837 году, июня 17-го дня, проезжая из Санкт-Петербурга в Киев, куда он только что был назначен митрополитом, он прибыл в Оптину пустынь. Наутро следующего дня высокий гость прибыл в устроенный по его благословению Скит. Отслужив Литургию, он изволил обойти весь Скит, и, остановившись против церкви, поучал братию от отеческих словес со смиренномудрием, которое он трогательно показал пришедшему к нему перед обедней с поздравлением козельскому градскому голове Карлину: «Митрополит в монастыре, а здесь, в Ските, я просто инок», – кротко молвил архипастырь…»

В другой раз Скит удостоился видеть в своей ограде незабвенного виновника своего существования в 1842 году 20 мая.

«От монастырского перевоза на реке Жиздре он изволил идти пешком и был встречен Игуменом и братиею соборне в облачении у врат входной башни (что разделяет на две половины корпус каменной гостиницы). Отсюда, по лестнице, ведущей на гору, взошел во святые врата и вступил ими в соборную церковь, при пении стихиры: «Днесь благодать Святаго Духа нас собра». После ектеньи и многолетия изволил благословлять по ряду всю братью. При чем, без сомнения, – видя, с каким благоговением и любовию собор иноческий стремился принять его Архипастырское благословение, Высокопреосвященный Владыка, обратясь к предстоящему Игумену, сказал: «Отец Моисей! Веди всех их в Царство Небесное, – ни одного не оставляй»… Отеческую беседу свою, при этом случае, высокопреосвященный Филарет заключил печальным известием, что он уже последний раз посещает Скит».

До конца своих дней архипастырь не оставлял свое любимое детище, поддерживая тесное общение с отцом настоятелем и братией. В Скиту хранился круг богослужебных книг, присланный митрополитом Филаретом в дар. Некоторые с собственною его надписью, в 1857 году, – за два месяца до своей кончины. Итак, это был последний – видимый знак отеческого его внимания к любимому Скиту, о котором владыка, и вдали от него, часто вспоминал, называя в беседах «мой Скит».

Сегодня, вспоминая монахолюбивого святителя, братия монастыря с особой любовью и благодарностью возносит к нему свои молитвы, помня, что именно трудами митрополита Филарета (Амфитеатрова), ставшего, пожалуй, самым ярким в истории Оптиной пустыни устроителем и покровителем, начался подлинный расцвет знаменитого оптинского старчества.

Скончался святитель Филарет 21 декабря 1857 года. Обретение его честных мощей празднуется 10 октября – в один день с памятью преподобного Амвросия Оптинского.

Материал подготовила Мария Андреева

* Цит. по: Ераст (Вытропский), иером. Указ соч. «Историческое описание Козельской Оптиной Пустыни и Предтечева скита (Калужской губернии)», 2000;

* Цит. по: Ювеналий (Половцев), архиепископ. Указ соч. «Жизнеописание настоятеля Козельской Введенской Оптиной пустыни архимандрита Моисея»;

* Цит. по: Ефрем (Кицай), епископ. Указ соч. «Митрополит Киевский Филарт (Амфитеатров) его жизнь и пастырское служение»;

* Цит. по: Лазарь (Афанасьев), монах. Указ соч. «Вертоград старчества. Оптинский патерик на фоне истории обители»;

* Цит. по: Леонид (Кавелин), архимандрит. Указ соч. «Историческое описание Козельской Введенской Оптиной пустыни» (1847).