28 октября руководитель информационной службы Синодального отдела по монастырям и монашеству, наместник Данилова ставропигиального мужского монастыря Москвы архимандрит Алексий (Поликарпов) посетил г. Екатеринбург и принял участие в вечере памяти, посвященном 110-летию со дня рождения приснопамятного архиепископа Свердловского и Курганского Климента (Перестюка) (1904–1986).
В этот день глава информационной службы Синодального отдела по монастырям и монашеству архимандрит Алексий сослужил (среди прочих) митрополиту Екатеринбургскому и Верхотурскому Кириллу, совершавшему Божественную заупокойную литургию в Иоанно-Предтеченском кафедральном соборе г. Екатеринбурга.
Накануне митрополит Кирилл в сослужении клириков кафедрального собора и преподавателей Екатеринбургской семинарии в священном сане совершил в Иоанно-Предтеченском соборе парастас, а затем в крипте собора у могилы владыки Климента – заупокойную литию.
На тропарях по входе с Евангелием была возглашена «Вечная память» приснопамятному архиепископу Клименту.
После сугубой ектении было совершено моление о мире на Украине.
В завершение богослужения по приснопамятному владыке Клименту была отслужена панихида.
Вечером этого же дня в актовом зале Екатеринбургской Духовной семинарии состоялся вечер памяти о архиепископе Клименте, в котором принял участие архимандрит Алексий (Поликарпов), близко знавший приснопамятного архипастыря и в 1960-х годах несший при нем послушание иподиакона.
Слово архимандрита Алексия (Поликарпова) об архиепископе Клименте (Перестюке) на вечере памяти, посвященном 110-летию со дня рождения Владыки
Архиепископ Климент (Андрей Адамович Перестюк) родился 15 октября 1904 года в селе Астраханка Приморского края в семье крестьян-переселенцев из Киевской губернии. Семья была небогатая, но благочестивая. Будущий Владыка о себе говорил, что с детства стремился служить Богу: «Могу сказать вместе с пророком Давидом: “Я был меньший между братьями моими и юнейший в доме отца моего”. Семнадцатым и последним родился я у родителей. Отличаясь глубоким благочестием, родители мои в первые годы своей супружеской жизни часто посещали Киево-Печерскую лавру. Туда приносили они свои горести и радости, там получали духовное утешение в своих скорбях. Особенно тяжкую скорбь переживали они оттого, что умирали у них дети. Там, в Киево-Печерской лавре, родительница моя горячо молилась и просила молитв иноков лавры о том, чтобы Господь дал жизнь ее детям. Причем она дала обет Богу, что одного из своих детей она отдаст на служение Христу. Годы шли. Из 17 детей 7 остались живы. Я рос хилым, болезненным ребенком. Но, несмотря на это, Господь продлил мою жизнь и до преклонного возраста.
С каким-то особенным чувством душевного умиления вспоминаю я свои юные годы, когда мы, маленькие дети, каждое утро в простой деревенской избе становились перед образом босыми ногами на земляном полу, сложив руки на груди, и своим слабым детским языком повторяли слова молитвы за своей благочестивой матерью. Школьные годы в церковно-приходском училище дали мне более обширные понятия о Боге на уроках Закона Божия, особенно при изучении катехизиса. Уже десятилетним отроком я свободно читал Псалтирь, а по воскресным и праздничным дням по просьбе матери читал акафисты Спасителю, Божией матери и святой великомученице Варваре».
«По-видимому, – говорил Владыка, – Промыслу Божию было угодно исполнение обета моих родителей – посвящения на служение Богу одного из своих детей – возложить на меня, так как уже с десятилетнего возраста у меня появилось непреодолимое желание принять монашество. По окончании курса церковно-приходского училища двенадцатилетним отроком я был принят в число братии Уссурийского Свято-Троицкого Николаевского монастыря, который славился строгим общежительным уставом по чину Валаамского монастыря. Девятилетнее пребывание в обители в звании послушника утвердило во мне желание принять монашество».
Память о монастыре сохранилась у владыки Климента в душе и в сердце. Так у него был свой синодик с множеством имен усопших монашествующих, который приходилось иподиаконом читать за богослужением.
В декабре 1925 года будущий владыка был назначен псаломщиком в церкви села Воздвиженка Владивостокской епархии, а с 1929 по 1931 год служил иподиаконом у епископа Хабаровского Пантелеимона и псаломщиком кафедрального собора в Хабаровске. В 1931 году – Харбин. 19 декабря 1931 года преосвященным Нестором (Анисимовым), епископом Камчатским и Петропавловским, Андрей Перестюк был пострижен в монашество с именем Климента (сщмч. Климент, епископ Анкирский, память 5 февраля нового стиля). 27 декабря того же года монах Климент рукополагается во иеродиакона и назначается диаконом и ризничим Скорбященской церкви Камчатского подворья в Харбине. 25 мая 1933 года иеродиакон Климент рукоположен в сан иеромонаха с назначением благочинным храма и монашествующей братии обители Милосердия при Камчатском подворье. В 1937 году был причислен к братии Казанско- Богородицкого монастыря Харбинской епархии.
Богословское образование отец Климент получил на трехгодичных Богословских (семинарских) курсах в Харбине, которые окончил с отличием в 1934 году, а затем на богословском факультете института Св. Владимира. В период с 1941 по 1945 годы он состоял преподавателем в Харбинской Духовной семинарии. С 1931 по 1951 годы иеромонах, а затем игумен Климент служил в разных приходах Харбинской епархии. 4 марта 1951 года епископом Харбинским Никандром был награжден крестом с украшениями, а 26 октября того же года архиепископом Пекинским и Китайским Виктором возведен в сан архимандрита с назначением на должность настоятеля Казанско-Богородицкого монастыря в Харбине.
В сентябре 1955 года архимандрит Климент вернулся на Родину и спустя год был назначен ключарем кафедрального собора в Иркутске. В 1957 году архимандрита Климента назначают на должность настоятеля Покровской церкви в Уссурийске Приморского края и благочинным церквей Приморского округа Хабаровской епархии. Владыка говорил о себе: «Я стал чувствовать, что время моего земного странствия приближается к закату. С возрастными немощами стали появляться мысли об уходе на покой. Среди таких размышлений, совершенно как гром небесный, прозвучал для меня голос из Патриархии: “Постановлением Святейшего Патриарха и Священного Синода вам определено быть епископом Свердловским и Курганским”».
В октябре 1966 года епископ Климент прибыл в Свердловск. Около двух лет я иподиаконствовал у Преосвященного. Ходил с жезлом, выходил с дикирием, мы ездили на приходы. Помнится, как радостно и благоговейно народ встречал Владыку. Он всегда говорил проповеди, конечно же, хорошие, назидательные. Люди стелили под ноги архиерея платки, шали, теснились, чтобы получить благословение. В Иоанно-Предтеченском соборе владыка Климент служил неукоснительно, в воскресенье вечером совершалась вечерня, и Владыка читал акафист. Он Великим постом на Преждеосвященных литургиях, когда сам не служил, пел «Да исправится молитва моя...». Постом Преосвященный имел строгое воздержание в пище, некоторое время не ел ничего. Был случай, когда во время поездки в Нижний Тагил случилась поломка в машине, нас тащили на прицепе, а дело было зимой, и, конечно, после этого все простудились...
Владыку навещал архиепископ Новосибирский Павел (Галышев), аскетического вида иерарх. Владыка Климент брал меня с собой в поездку в Пермь к епископу Иоасафу. Они по времени рукополагались друг от друга через неделю. Осталось в памяти, что владыка Иоасаф жил в скромном архиерейском доме.
Приезжал к владыке иеродиакон, знавший его с давних времен, возможно, еще по монастырю. Он громко и с выражением читал на будничных Литургиях Апостол, и звучало на весь храм: «Не упивайтеся вином, в нем же есть блуд…» – последнее слово с растяжкой…
Поначалу у владыки Климента иподиаконствовали монахини, ходили с жезлом, свечу выносили. Послушница мать Зина немного юродствовала, и когда Владыка отдавал после чтения свои очки, она брала и надевала их, смешила всех и огорчала архиерея.
Владыка Климент был участником Поместного Собора Русской Православной Церкви в мае 1971 года. Собор утвердил, помимо прочих деяний, постановления архиерейского собора 1961 года, когда власть в приходах от настоятелей перешла к приходским советам.
«Изволися ЦК и нам», – говорил, помнится, об этом Преосвященный Климент.
Одна блаженная называла архиереев «сухими мучениками».
Архиепископ Климент был глубоко верующий человек, который перенес много испытаний. Он жил, любил и служил Церкви, был всегда доступен для простых верующих…
Владыка Климент окормлял Свердловскую и Курганскую области с 1966 по 1980 год. Мы знаем, что тогда было сложное время: веру из народа безбожная власть стремилась всеми силами искоренить. Много было препон на его пути, да и эмиграцию ему не могли простить. Трудно было управлять епархией, трудно было созидать дело церковное. Мы, мальчишки-иподиаконы, этого тогда не понимали, но видели, как ему было непросто.
Недавно я был около его гробницы в Екатеринбурге в Иоанно-Предтеченском кафедральном соборе на Ивановском кладбище. Во времена служения Владыки это был единственный храм, который оставался действующим на более чем миллионный город, который тогда назывался Свердловск. Теперь гробница архиепископа Климента находится в крипте этого храма.
Когда я приложился к его гробнице, ощутил глубокое чувство благоговения и молитвы. А затем погрузился в воспоминания, которые остались об этом благостном архипастыре.
Вспомнилось, как Владыка приезжал в будни в собор и молился… Его окружали люди, которые верой и правдой служили Христу. Храм во время богослужения всегда был так полон прихожанами, что если сразу не поднять руку для крестного знамения, то потом ты ее просто не достанешь, не сможешь перекреститься – так тесно было.
Трудно словами описать мои чувства, которые приходят ко мне вместе с воспоминаниями об этом архипастыре. Наверное, потому что это сердце, душа. А вот вера – о ней Владыка свидетельствовал жизнью. Его вера учила нас жить и терпеть, учила мудрости и науке духовной, потому что книг о православии тогда было очень мало.
У владыки Климента были в послушании многочисленные сестры-монахини закрытого (а теперь уже восстановленного) Ново-Тихвинского монастыря. Матушки прислуживали архиерею. И, конечно, все они глубоко уважали Владыку, это было видно. Прихожане относились к монахиням с трепетным почтением, прислушивались к их словам – для прихожан они являли своей жизнью пример молитвы и любви.
Такая была община, как семья, большая, церковная: старые священники, старые кадры, которые имели не просто знания и не просто красиво служили, но благоговейно. Они истово, всей своей жизнью засвидетельствовали, что Христос действует в нашей жизни.
Публикации
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
