Воскресенский Ново-Иерусалимский ставропигиальный монастырь в настоящее время живет в условиях широко развернувшихся реставрационно-строительных работ. Как отметил Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл, побывавший здесь в конце прошлого года, обитель обретает прежнее благолепие, но труды по ее возрождению еще требуют многих и многих усилий. Об истории восстановления и о том, как проходит ныне монашеская жизнь в месте, которое является святыней и одновременно – уникальным историческим объектом рассказал нашему сайту наместник обители игумен Феофилакт.
В 2014 году исполнилось 20 лет с момента возрождения монашеской жизни в обители. Как много монахов сейчас живет здесь?
Процесс пополнения братии идет медленно, но, тем не менее, идет. Сейчас у нас в монастыре двенадцать насельников. Есть еще послушники, которые официально не входят в братию. Некоторые из них остаются, другие принимают решение уйти в мир или перейти в другой монастырь.
По сути, сейчас Ново-Иерусалимский монастырь – большая стройплощадка, повсюду рабочие, строительные краны. Как в такой обстановке живется братии?
Да, вы правы, у нас идет полномасштабная реконструкция. Все объекты и земельные участки монастыря переданы заказчику-застройщику ФГБУ «УКС № 900 при Спецстрое России». Эта компания, в свою очередь, передала его Генеральному подрядчику ЗАО «БалтСтрой». Разумеется, мы имеем доступ в храмы и можем проводить экскурсии, но по очень ограниченному маршруту.
Сейчас вся братия живет за стенами святой обители, в помещении Воскресной школы, которая была построена в 1892 году. Тем не менее, богослужебная жизнь идет своим чередом. Стройка этому не помеха. В будние дни богослужения начинаются в 8 утра. Днем могут совершаться различные требы. Вечернее богослужение у нас в 17 часов. Третий раз собирается только братия в 12 часов ночи. Мы совершаем вечернюю молитву и полунощницу. Сейчас это происходит в братском корпусе. А когда мы собирались на полунощницу в храме, к нам даже присоединялись реставраторы ночной смены. В воскресные и праздничные дни порядок богослужений другой. Богослужения проводятся два раза утром – в 7 и 10 часов утра. В воскресенье вечером мы совершаем богослужебное пение с каноном святой мученице Татиане Римской. В нашем монастыре почти 330 лет находится великая святыня, которую сюда передала царевна Татьяна Михайловна Романова из запасников Кремля: ковчег со святыми мощами – десной дланью мученицы Татианы. Все годы эта святыня неотлучно пребывала в монастыре, даже когда он был закрыт и превращен в музей.
Вы упомянули о том, что в дневное время в обители совершаются требы. Насколько мне известно, многие монастыри придерживаются традиции не проводить в своих стенах венчание, крещение, отпевание…
Святейший Патриарх Кирилл неоднократно заявлял на Епархиальных Собраниях, что монастыри должны совершать все требы. Священноиноки – такие же пресвитеры, и мы стараемся исполнять благословение нашего Священноархимандрита.
Дело в том, что братии все равно приходится общаться, например, с парами, которые хотят вступить в брак. Они приходят в наш монастырь на исповедь, Причастие, и священнослужители обязаны вникать в их проблемы и оказывать им помощь. Кроме того, у Нового Иерусалима есть определенные традиции. На территории обители похоронена Анна Сергеевна Цурикова. Она была супругой Павла Григорьевича Цурикова, купца 1-й гильдии и в дальнейшем потомственного дворянина, который жертвовал огромные суммы на нужды монастыря. Так, в 1877 году он передал нашей обители 100 тысяч рублей. Корова в те времена стоила три рубля, поэтому можно представить, какие это были огромные деньги. Анна Сергеевна отличалась другой добродетелью: каждой девушке, которая на их Прядильно-мотальной фабрике выходила замуж, она давала приданое и таким образом помогала выйти в люди. Она прожила почти 90 лет. Люди помнят ее добро. Супруги после ЗАГСа по сию пору приезжают на ее могилу и выпускают пару белых голубей. Некоторые из них улетают, а некоторые остаются. 23 июля 2008 года к нам прибыл президент России Дмитрий Анатольевич Медведев и Святейший Патриарх Алексий II. Во время этого визита они долго осматривали обитель, а потом еще два часа решали, как будет восстанавливаться монастырь. Выйдя из Восточного братского корпуса, Президент и Патриарх направились к Святым вратам, чтобы уже сесть в автомобили и уехать. Вдруг они заметили огромное количество белых голубей. Патриарх Алексий спросил меня, откуда пернатые, и я рассказал об этой традиции. Патриарх сказал тогда: «Отец наместник, пора вам здесь заводить для них жилье!». Это наставление Святейшего я обязан буду выполнить. Тем более что Патриарх Никон в своей Отходной Пустыни, куда он уединялся на время Великого поста, тоже разводил птиц – павлинов, стараясь таким образом создать образ Рая там, где молился…
И все-таки как в условиях стройки и большого количества туристов и паломников братии удается находить уединение?
Общая организация жизни монастыря, разумеется, очень важный вопрос и от него много зависит. В современной Греции монастырь Метеоры перестал существовать просто из-за того, что его сделали абсолютно открытым, проходным. И монахи из него ушли в другие обители. Монашеская семья должна иметь необходимые условия для жизни. Поэтому мы при планировании монастыря обязательно выделяем зоны, в которых братия будет жить, где можно погулять, отдохнуть вдали от посторонних. Иначе обитель не сможет существовать. Даже Христос во время своего общественного служения после проповедей уединялся на гору и там молился. Если это было необходимо Господу, то тем более это необходимо простым грешным монахам. Если все правильно организовать, тогда поток туристов, каким бы большим он ни был, не принесет вреда монашеской жизни.
Дмитрий Анатольевич, идя на президентские выборы в 2008 году, дал обет Богу, что если он их выиграет, то восстановит одну из святынь. И когда он увидел, что выигрывает в первом туре, то поехал к Патриарху Алексию и, рассказав ему о данном обещании, попросил благословения и совета. Патриарх, не задумываясь, указал на нашу обитель. Ново-Иерусалимский монастырь – великая святыня. Но в одиночку ее никому не поднять, ни самой Церкви, ни крупному бизнесмену или даже корпорации. Усилия нужно объединять. У Патриарха Алексия душа болела о нашей обители. Разумеется, когда появился шанс восстановить монастырь, он им воспользовался. Был создан Попечительский совет Благотворительного фонда по восстановлению Воскресенского Ново-Иерусалимского ставропигиального мужского монастыря Русской Православной Церкви. Дмитрий Анатольевич спросил, готов ли Святейший его возглавить? На что Патриарх ответил: «Только вместе с Вами». Так наш Попечительский Совет возглавили сразу два сопредседателя – Президент (ныне глава Правительства) и Патриарх. Это уникальный случай.
Участие первых лиц государства в жизни Церкви помогает, или наоборот чересчур обязывает?
Я всецело за то, чтобы это общение было, и чтобы его было как можно больше. Нам этого пугаться не надо. Есть мнение, что революция произошла в том числе из-за того, что был большой разрыв между государственной властью и Церковью. Вы, быть может, удивитесь, но это действительно так. Например, император практически всегда посещал только свою домовую церковь, где служил его духовник и присутствовали его семья и свита. В это время во всех храмах страны служили архиереи, настоятели, произносились проповеди, но император их не слышал. Никогда не было такого, чтобы между императором и первоприсутствующим членом Святейшего Синода (номинальный руководитель Синода, назначаемый указом царя, – по традиции Санкт-Петербургский митрополит. – Ред.) состоялась встреча для решения каких-то проблем, было проведено совещание. Казалось бы, когда все были православными, это могло происходить в рабочем порядке. Но этого не было. Этот разрыв и привел к революции. Потому что проблемы есть всегда. Надо встречаться и обсуждать их, не смущаться и не пугаться того, что вопрос, возможно, решается не так быстро и просто. Катастрофа случается, когда диалог вовсе не начинается – это путь в тупик. Сейчас, слава Богу, взаимодействие между государством и Церковью есть, причем оно происходит на самых разных уровнях, по самым разным направлениям. И чем больше будет точек соприкосновения, тем лучше.
А какое влияние оказывает на обитель Патриарх? Патриарх Алексий II и Патриарх Кирилл приезжали сюда не раз. Как вы относитесь к таким визитам?
Некоторые боятся визитов Патриарха. Таким говорю, что приезд Святейшего – это большая радость. Приглашайте Патриарха всегда! Когда едет Святейший, он действительно с собой несет благодать Божию. Последствия таких визитов бывают просто колоссальными. Патриарх Алексий II любил шутить: «Я приезжаю в какой-то храм, иду по асфальту и чувствую, что он еще теплый». Очень часто дорогу к храму проложить не представляется возможным. Но когда едет Патриарх, администрация города или района кладет асфальт, который останется здесь лежать после того как Патриарх уедет. Может быть, настоятель эту проблему не решил бы никогда. Это лишь маленький пример. Решается множество вопросов благодаря таким визитам. Я уже говорил, какую роль в судьбе нашей обители сыграл Патриарх Алексий.
Реставрационные работы должны завершиться уже в 2016 году. Братия станут полноправными хозяевами монастыря. Однако возникает вопрос: как обслуживать уникальную обитель? Двенадцати насельникам с таким большим монастырем не справиться.
Этот вопрос на сегодняшний день не решен. В наши руки передается великая святыня. Сумма, ежегодно требуемая на обслуживание монастыря – около 116 млн рублей. Она не включает в себя содержание братии, зарплаты сотрудникам, налоги. Монастырь должен оплачивать такие расходы сам, а братия обязана сама себя прокормить. У нас есть собственное подсобное хозяйство, где мы держим кур, четырех коз, тридцать баранов. У монастыря есть огороды, где мы сажаем картошку, зелень. Этим хозяйством братия обеспечивает себя. Летом – свежими овощами, зимой – солениями. С этого года мы стали продавать паломникам пирожки и банки с солеными огурцами, которые очень хорошо расходятся. Также реализуем монастырскую квашеную капусту. Люди очень ценят монастырский труд и с радостью покупают продукцию, приготовленную в монастыре с молитвой. Эта тенденция прослеживается и в других обителях. Но, к сожалению, средств от реализации пирожков, свечей, записок, не хватит на покрытие затрат такой большой обители. Нет в нашем государстве и закона, который позволял бы выделять средства на содержание монастыря или памятника. До революции Исаакиевский собор и Храм Христа Спасителя содержались на средства царской казны.
Наш монастырь является памятником культурного наследия федерального значения. А для таких объектов очень много ограничений. Так, например, мы не можем сдавать помещения в аренду, но при этом обязаны нести бремя эксплуатации. Патриарх Никон, прежде чем строить монастырь, купил 680 га земли, на которых было 10 тысяч крестьян, и была возможность этот монастырь воздвигнуть и затем его содержать. Потом в XVIII веке, когда императрица Екатерина II провела секуляризацию монастырских земель, она выделяла из казны на содержание обители 15 тысяч рублей золотом в год. После революции декретом Ленина все привилегии были отменены. Как в этих условиях этим святыням можно существовать сейчас?
А как обстоят дела с развитием туризма?
Люди к нам приезжают эпизодически. В рабочие дни в храме бывает 3–5 человек. В выходные и в летнее время мы активно проводим экскурсии, даже порой не справляемся и привлекаем мирских людей. Организация дополнительной экскурсионной программы тоже требует затрат. В нашем монастыре будут отреставрированы четыре исторические гостиницы. Туристам и паломникам мы всегда очень рады и приглашаем в наш монастырь.
В завершение вернемся к монашеской жизни. Обитель – это место, где рождаются праведники. Вы в своей жизни наблюдали такое явление?
Смысл прихода в монастырь – сделать себя пригодным сосудом для принятия Святого Духа. А изольется благодать, или нет, это уже воля Божия. Взять, к примеру, Свято-Введенскую Оптину пустынь, в которой немногим более чем за столетие просияло четырнадцать старцев. Сегодня Христос и Церковь те же, и благодать Божия продолжает изливаться. Мне посчастливилось быть свидетелем того, как свой духовный подъем начинала убиенная братия Оптиной пустыни – иеромонах Василий, иноки Трофим и Ферапонт. Помнится, как в свое время, неся в Оптиной различные послушания, в том числе и комендантские, прописывал будущего отца Василия, когда он только прибыл в монастырь. Он пришел в одних брюках и рубашке, и после поселения в братское общежитие, ему благословили послушание печатать молитвы. Он еще сказал: «Обычно мои статьи печатают…» Он ведь закончил журфак МГУ, был капитаном сборной Советского Союза по водному поло. И видно было, как он менялся на глазах. По ночам я слышал, как в келье, соседней с моей, он молится и плачет. Потом его рукоположили во иеродиакона, иеромонаха, он начал учиться служить и совершать требы. Мне даже приходилось его учить крестить. Все замечали его резкий духовный взлет. И мы даже опасались, не сорвется ли он. И вот Господь принял его горячий порыв и сподобил его такой кончины в праздник Пасхи, после принятия Святых Христовых Таин. Тем же отличались и иноки Трофим и Ферапонт. Они шли в духовной жизни к Богу, и Господь их заметил.
Беседовала Мария Максимова
Фото: Владимир Ходаков
Новости
Публикации
Монашество
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
