Соловки можно сравнить с Афоном

Духовная жизнь сокровенна, а о внешнем можно рассказать. Мое крещение и обращение произошло уже в зрелом возрасте, в год 1000-летия Крещения Руси (1988). Сначала я был прихожанином, но в начале 1990-х решил окончательно перейти на служение Церкви. По благословению отца Кирилла поступил на послушание в Троице-Сергиеву Лавру, затем — в семинарию. Монашеский постриг — в 1997 году, спустя год — сан диакона, затем священство.

В 2009 году Патриарх Кирилл благословил меня продолжать монашеское служение на Соловках… Очень памятен тот день. После приема у Святейшего была служба в Троицком соборе Лавры у мощей прп. Сергия Радонежского. В соборе духовенства мне досталось читать 10-й кондак акафиста. В нем воспевается добродетель послушания прп. Сергия: он волю начальников, от Бога поставленных, воспринимал как волю Самого Бога. Дословно, «…ихже веления тако слушал еси, яко Самаго Господа, никогда же прекословя, но слову веления исполнением дела отвещавая». Для меня это было и остается несомненным знаком благословения прп. Сергия. А часом позже у меня в руках «случайно» оказалась книга, которую я открыл где-то в середине. Написанное на той странице я запомнил навсегда, потому что повествовалось о дивном откровении, данном у мощей прп. Зосимы и Савватия Соловецкому пустыннику старцу Феофану. Тогда это имя было мне не известно. А поучения отца Феофана дышат святоотеческим духом. Он доводится духовным братом прп. Серафиму: у них один духовный отец — Киево-Печерский старец Досифей. Досифей направил Серафима в Саров, а Феофана — на Соловки, где тот прославился высотой своей жизни и духовными поучениями.

С тех пор я уже три года в Соловецкой обители. На своем опыте вижу, насколько неодинаковое восприятие Соловков у людей. Для одних это — «земля обетованная», как Афон или Иерусалим. Но другим находиться там невыносимо: и здоровье не переносит климат, и невыразимая тяжесть гнетет душу. Лично я отношусь к первым.

Сегодня Соловкам уделяется большое внимание. Это результат глубокой заботы о судьбе Соловков Святейшего Патриарха Кирилла. Есть нить личной связи Патриарха с Соловками: там был в заключении его благочестивый дед — Василий Степанович Гундяев.

Как вам удается сочетать должность наместника Соловецкого монастыря и директора светского музея-заповедника?

В условиях Соловков это — естественное решение. Сошлюсь на мнение специалистов. На Общественных слушаниях в Министерстве культуры один из главных экспертов по оценке качества управления из Счетной палаты РФ сказал, что при всей новизне подобного опыта, для Соловков, где так много взаимно пересекающихся вопросов, подобный центр компетентности просто необходим, и он оценил эксперимент как удачный.

Как налаживаются отношения с жителями, большинство из которых — сотрудники музея?

Был период напряженности. Собственно, понимание ущербности, неконструктивности такого положения дел и продиктовало решение о совмещении должностей. Вот уже три года музей и монастырь мирно сотрудничают. Передвижная выставка — это наш совместный проект, который без партнерства ни монастырь, ни музей не могли бы осуществить.

Когда и ради чего была задумана эта выставка?

В 2010 году отмечалось 20-летие возрождения монашеской жизни на Соловках. Нам захотелось сделать экспозицию, которая показала бы прошлое монастыря, его трагические страницы и последующее восстановление. А музею была нужна центральная, стержневая экспозиция всей истории Соловков. Так для обители и музея эта выставка стала площадкой совместной работы. Первая ее редакция была представлена к концу 2010 года в храме Христа Спасителя в Москве, где Святейший Патриарх Кирилл ее благословил. Потом мы привезли выставку на Соловки. В новом пространстве она зазвучала по-новому (так происходит всегда, когда переезжаем). Выставка побывала в Архангельске и Санкт-Петербурге, в этом году — в Нижнем Новгороде. Сегодня она в Сарове, а до конца года мы повезем ее в Петрозаводск. Это — постоянно развивающийся проект.

Мы ощутили, насколько выставка востребована именно на материке. Это связано с труднодоступностью Соловков. Не все могут приехать, да и нам пока трудно принимать много паломников. Выставку посещает примерно столько же людей, сколько приезжает к нам. В Нижнем Новгороде было 12 тысяч человек. В отзывах и письмах люди нас благодарят за то, что погружение в исторические коллизии Соловков открывает глаза на историю Церкви и России, побуждает заново осмыслить современную жизнь государства.

Чем важна для вас выставка в родном городе?

Саров — совершенно особый город в истории нашей страны. Это — крупный научный, духовный и культурный центр. Поэтому хотелось, чтобы мыслящие люди, которые здесь есть, соприкоснулись с Соловецким наследием, задумались о духовных проблемах. Сегодня в Сарове те же проблемы, что и на всей территории России. Это — незнание своей истории и корней мировоззрения наших предков, которое позволило им построить великое государство, культуру, монастыри. Сейчас этого не знают даже высокообразованные профессионалы. Но если этот смысл так и не будет найден, в XXI веке встанет под угрозу само существование России как особой цивилизации.

Каково современное Соловецкое монашество?

Соловки дают человеку, ищущему серьезного монашества, очень многое, чего нет в монастырях Центральной России, находящихся рядом с большими городами или внутри них. Даже центральный монастырский ансамбль внутри поселка по сравнению с монастырями на большой земле — это пустынь. Кроме того, Соловки — это целый архипелаг, и все образы монашеской жизни имеют условия для своего распространения. Есть места уединенные и строгие: Секирная гора, Голгофо-Распятский и Троицкий скиты на острове Анзер, Савватиев и Искаиевский скиты. Есть возможность прохождения дальнейшей ступени монашеской жизни — отшельничества. Поэтому Соловки можно сравнить с Афоном. Здесь есть уникальная возможность формироваться в монашеской атмосфере. Влияние мира намного меньше, чем где-либо. Но самое главное состоит не в оторванности от мира, а в монашеском и молитвенном настрое. А это задается традицией. Каждая обитель создает свою неповторимую школу. У нас и на богослужении лежит своя Соловецкая печать — это его особая внятность и неспешность, тихость, сосредоточенность. Мы стремимся к тому, чтобы каждое слово произносилось осмысленно. Есть и свои сложности, особые искушения уединенной обители. Север — это суровый край, несмотря на то, что мы пользуемся достижениями цивилизации. Трудно даже представить, с чем сталкивались первые Соловецкие подвижники, у которых не было ни питания, ни отопления.

Как удается сочетать огромную административную загруженность с монашеским деланием?

Есть известная святоотеческая формула, что для монаха дело — это молитва, а все остальное — поделие. Метешь ли ты двор, работаешь ли в коровнике, занимаешься ли музеем — по большому счету это все равно «поделие», то есть служение, послушание.

Но руководство отнимает больше времени…

Это еще и моральный груз. Современная реальность такова, что мы принимаем участие в арбитражных процессах, по каким-то ситуациям заведены даже уголовные дела. Руководство бюджетным учреждением — это вся полнота ответственности по действующему законодательству. К такому сочетанию церковной и светской должностей отношусь как к необходимости, несу как крест. На этом историческом этапе, очевидно, так нужно. Но вряд ли такое совмещение станет правилом.

Когда на Соловках возобновлялась монашеская жизнь, откуда пришла монашеская школа?

Нельзя сказать, что школа взята из какого-то места или от какого-то наставника и перенесена к нам. До сих пор у нас в монастыре трудятся насельники, которые пришли 20 лет назад. Тот практический стиль, который есть сегодня, — результат совместного творчества, вклада всех хороших монахов и священников, которые потрудились и оставили свой след. Но традиция развивается не только и не столько человеческими трудами. Это духовный плод синергии, взаимодействия с нашими усилиями Божьего Промысла, небесного покровительства и ходатайства небесных заступников, а их на Соловках сейчас много — и прославленных в дореволюционной России, и десятки новомученников и исповедников. А сколько еще не прославленных? Одному Богу известно! Это все наши небесные ходатаи. В таком взаимодействии Неба и благих человеческих усилий складывается современная школа монашества.

Волнует судьба Соловков. Не превратят ли этот уникальный архипелаг в объект туристического бизнеса?

Не будем сбрасывать со счетов высказанную вами опасность. В Соловки большие средства вкладывает государство, много и других участников, и у всех свои интересы. Но при этом есть управляемость. Президент России и Патриарх лично внимательно следят за этим сложным, многогранным и многоуровневым процессом. Поставлена задача в течение года сформировать государственную федеральную целевую программу. Церковь имеет возможность участвовать в этом процессе, хотя закладываемые в программу средства, в основном, — бюджетные. Такой подход дает гарантии, что вероятность неправильных решений будет минимизирована. Закладывается основной вектор развития Соловков как православной святыни, и нельзя потерять то, что в ней сохранилось — особую тишину и благоговение. Посещение Соловков, конечно, должно носить характер именно паломничества. На месте страданий и подвигов неуместны спортивный и экстремальный туризм, не говоря уже о развлечениях. Трудность состоит в том, что нельзя вернуться к состоянию, когда все было монастырским и управлялось по единой логике. Сейчас мы должны прийти к гармонии разных участников процесса.

Если кто-то из саровчан, увидев выставку, захочет поехать на Соловки, когда и как лучше приезжать? До революции существовала традиция трудничества. Принимаете ли вы сейчас трудников?

Можно приехать и паломником, и трудником. У монастыря есть официальный интернет-сайт, пожалуйста, заходите, звоните в нашу паломническую службу. Там можно выяснить, где применить свои силы. Найдется дело для мужчин и для женщин. Приезжать лучше в период навигации, с июня по октябрь. По морю гораздо дешевле, чем самолетом. Мы приглашаем всех, будем очень рады. Наша миссия — обустроить Соловки, чтобы максимум желающих побывали там и вынесли духовный плод для своей души.

Беседовала Анна Виноградова