В этом году Свято-Введенский Толгский женский монастырь отмечает 700-летие со времени основания. Обитель расположена недалеко от Ярославля, на берегу Волги. Это древнейший монастырь нашего Отечества, он старше Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, Соловецкого монастыря и других прославленных обителей Святой Руси. Об одной из первых монахинь Толги эта статья.
Видели ли вы когда-нибудь совершенно счастливого человека? Наверное, видели. Но это случается так редко... Или мы просто не останавливаем свое внимание на счастливых людях?
...Что ни делает матушка Мария – убирает ли в храме, поет на клиросе, ухаживает за больной монахиней или читает жития святых, – с лица ее не исчезает тихая улыбка, и вся она светится радостью, которая словно перетекает в плавные, спокойно-уверенные движения. Несмотря на возраст, – а матушке уже перевалило за 80, она бодра, полна энергии и всегда готова помочь.
Матушка Мария приехала в Свято-Введенский Толгский женский монастырь в первые же дни после его открытия. О возобновлении здесь духовной жизни узнала из «Новостей» по телевизору, – вот она, великая сила информации! В СССР, на территории Российской Федерации открыта первая женская обитель, – теперь уже ничто не могло удержать ее в привычном мире. В путь – на Толгу!
Свято-Введенский монастырь, стоящий при впадении в Волгу речушки Толги, основанный в 1314 году на месте чудесного явления святителю Трифону иконы Божией Матери, пережил за шесть столетий немало трудностей. Но, хранимая Богородицей, обитель росла, отстраивалась, хорошела. Пока не пришли годы безбожия. Чудом избежав полного уничтожения, монастырь с 50-х годов служил колонией для малолетних преступников. Разрушение, которое застали первые сестры обители, трудно передать словами. Казалось, всё вокруг было исковеркано, изломано, уничтожено...
До монастыря вся жизнь матушки была связана с Церковью, хотя крестилась она вопреки воле родителей. Впервые осознание необходимости крещения пришло в годы Великой Отечественной, когда враг стоял у Ефремова, городка Тульской области, где она жила с родителями. Отец-партиец ушел на фронт. Когда враг был уже на подступах к городку, соседские женщины собрались в большом бараке на молитву. Это действие стало открытием для девочки. Она хотела присоединиться к молитвенницам, но ей задали вопрос-пароль: крещена ли? И, получив отрицательный ответ, отстранили от совершения чего-то очень важного. С тех пор девочка стала мечтать о Крещении.
Немцы взяли Ефремов. Тринадцать оккупантов жили в родительском доме в течение двух недель. И хотя вели они себя сдержанно, было очень страшно. Все ходили под Богом. Всё чаще вспоминалась незнакомая молитва женщин...
Матушка ушла из родительского дома и стала псаломщицей при храме Казанской иконы Божией Матери в том же самом Ефремове. Начала жить самостоятельно, в церкви училась всему, чему только можно было научиться: петь, читать, помогать священнику. Клиросное послушание – сложное. Специально никто с ней не занимался, надо было всё постигать самой. Так и пошла жизнь.
Вторым церковным приходом у матушки был храм в селе Трутень. Здесь, кроме послушаний, приходилось еще и дворником подрабатывать, без этого признали бы «деклассированным элементом».
Потом – переезд в Тулу. Тридцать лет жизни матушки связаны со Всехсвятским кафедральным собором. Здесь она была уставщицей, псаломщицей... Утром – служба, потом с батюшкой на требы. Все эти годы матушка помогала священнической семье, где было пятеро детей. Так продолжалось до тех самых пор, пока однажды средства массовой информации не переменили ход привычной, отлаженной, как казалось, жизни: подвизаться в монастыре матушка мечтала всегда.
– Приехала. Была служба. Тогда молились за пределами монастыря, где сейчас гостиница. На аналое – икона Толгской Божией Матери. И так Она тогда на меня посмотрела, что даже сейчас не могу без слез об этом вспоминать...
Матушка украдкой вытирает глаза, и продолжает свой рассказ:
– Смотрит на меня Живая Царица Небесная, а я прошу Ее: «Помоги, мне, Матерь Божия, здесь остаться, никуда я больше не хочу!» Пропели мы службу, подошла к матушке-игумении. Было мне тогда 57 лет. Я еще была в силах. «Хорошо, – говорит игумения – я Вас возьму. Надо только за благословением к правящему архиерею съездить». Владыка Платон со всеми моими бумагами, биографией ознакомился. И предложил остаться в кафедральном соборе. На что я никак не могла согласиться, так хотелось в монастырь! В ноги упала и стала проситься на Толгу. Ничего меня тогда не страшило и ничего я не боялась... Кирпичей перетаскали море, спали как придется, и всё было радостно. Душа горела...
Это был июнь 1988 года.
Автор: Юлия Стихарева
Фото: Владимир Ходаков
Новости
Публикации
Доклады
Монастыри
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
